Василий Владимирович Веденеев. Ключ святого Петра

   Онасии Джуба удалось эмигрировать сразу после переворота. Об аресте и казни отца она узнала, уже находясь за границей, и сразу же вступила в политическую борьбу, вскоре став признанным лидером сил, выступающих против диктатуры. И вот теперь она хочет говорить с Питером Вудом…
   В комнату вошла женщина в темном закрытом платье. Ее вьющиеся, слегка тронутые сединой волосы были гладко зачесаны и собраны на затылке в пучок.
   «А она не черная, – вставая с кресла отметил Питер, – скорее смуглая. Наверное, в жилах Джуба течет немало крови белых».
   – Присядьте, мистер Вуд, – устроившись на диване, предложила Онасия. Голос у нее оказался низкий, грудной, но в нем явственно звучали жесткие, повелительные нотки. – Я слышала ваш разговор, – госпожа Джуба достала из маленькой сумочки сигарету и прикурила от услужливо поднесенной Каффи зажигалки. Питер обратил внимание на массивный золотой перстень, странно выглядевший на нежной женской руке. – Полагаю, нет нужды распространяться об истории нашей семьи? Достаточно сказать, что в свое время у Матади не было секретов от моего отца. Будучи человеком достаточно искушенным в политике, Лос Джуба собрал документы, серьезно компрометирующие Суэна. Предвидя осложнение обстановки, он передал их мне, но, уезжая, я не могла ими рисковать и документы остались во Фрайтауне. Так уж получилось, что вывезти их не удалось и пришлось спрятать в надежном месте. Сейчас Матади готовит ряд политических процессов над арестованными оппозиционерами, которые закончатся только одним – казнью подсудимых и уничтожением их сторонников. Если бы компрометирующие документы находились в наших руках, можно было попытаться оказать давление на диктатора, чтобы спасти обреченных. Мы предлагаем вам отправиться во Фрайтаун, чтобы добыть документы и вывезти их из Лигурии. Если вы согласны, то я должна предупредить, что операцию надо провести в течение десяти дней, иначе будет поздно. Ваш ответ, мистер Вуд?
   Питер откинулся на спинку кресла – признаться, трудно было ожидать подобного предложения. Надо что-то отвечать, но что? Черт знает, где они запрятали эти документы, можно ли вообще до них добраться, а если доберешься, то сумеешь ли вывезти? Наверняка Матади и его контрразведка если точно не знают, то догадываются о существовании компрометирующих диктатора материалов и вряд ли позволят их взять и уехать. Впрочем, отчего он думает об этом так, будто уже дал согласие? Надо бы еще хорошо подумать, все тщательно взвесить, чтобы потом не клясть себя последними словами. Конечно, цель весьма благородна, но не зря же говорят, что благими намерениями дорога в ад вымощена! Попробовать получить еще какую-нибудь информацию, прежде чем давать определенный ответ?
   – Мне неясны некоторые вопросы, – прервал затянувшееся молчание Питер. – Отчего вы раньше не предпринимали попыток вывезти эти материалы? Или попытки были, но закончились неудачей? Если браться за дело, нужно знать, на чем погорели мои предшественники. И кроме того, разве некому провести операцию в самом Фрайтауне? Я же иностранец, а у вас наверняка и там есть толковые люди.
   Слушая его, госпожа Джуба постукивала по ковру носком модной туфельки, и Вуду казалось, что она недовольна его вопросами и проявляет нетерпение. Правда, ее красивое лицо оставалось бесстрастным.
   «Пусть себе, – усмехнулся Питер, – в конце концов, если мы достигнем соглашения, то лезть в пасть к Матади и его головорезам придется мне, а не ей».
   Когда Хантер закончил, Онасия повернулась к начальнику службы безопасности, словно приказывая ему ответить.
   – Ваши вопросы закономерны, мистер Вуд, – согласился Каффи, вертя в длинных пальцах зажигалку. – Поймите, режим Матади существует уже несколько лет, Лигурия просто наводнена шпионами и соглядатаями контрразведки диктатора, большинство сторонников оппозиции в тюрьмах, и поэтому довериться в столь серьезном деле внутри страны просто некому. Да, мы действительно предпринимали попытки добыть документы, и они закончились неудачей. Если соглашение будет достигнуто, мы подробно оговорим все, что вас может заинтересовать. Ну а в отношении людей, которыми мы располагаем здесь? К сожалению, ни один из них не имеет такой подготовки, как вы, и к тому же большинство наших сторонников известны полковнику Энугу, возглавляющему контрразведку режима, и стоит им только появиться в Лигурии… Вы понимаете? А нам обязательно нужен успех. Кстати, Энугу и Матади и здесь не оставляют нас своим вниманием.
   – Ясно, – вздохнул Питер.
   – Матади знает о существовании документов, – закуривая новую сигарету, сказала Онасия. – Он пытал отца, надеясь раздобыть их, но Лос Джуба был сильным человеком! – Она гордо выпрямилась, и ее темные глаза сверкнули яростью. – Мы отомстим за него!
   «Эге, – отметил Вуд, – не получит ли Лигурия со временем новую “железную руку” в лице этой стройной и хрупкой женщины?»
   – Почему вы даете срок не более десяти дней? – задал он следующий вопрос.
   Каффи достал газету и, указав на помещенное там фото, протянул ее Хантеру:
   – Здесь объявлено о реконструкции здания национальной галереи, построенного еще во времена колониального владычества. Через две недели галерею закроют и перевезут экспонаты в новое помещение.
   – При чем здесь музей? – рассматривая фотографию, недоуменно пожал плечами Питер. – Он имеет отношение к операции?
   – Вот именно, – наклонил голову Каффи. – Документы, вернее микрофильмы, находятся там.
   – Много лет назад я училась у покойного директора галереи, – объяснила госпожа Джуба. – Позже он помог мне надежно спрятать материалы. Можете не сомневаться, они сохранились.
   – Дело не простое, – наливая пиво в бокал Вуда, заметил Каффи. – Рядом правительственный квартал, в галерее установлена система электронной охраны. Взять микрофильмы из тайника нелегко. К сожалению, мы вынуждены просить вас дать ответ немедленно. Согласны рискнуть?
   – Сколько? – Питер решил поставить точки над известной буквой.
   – Резонный вопрос, – согласился Каффи. – В случае успеха наш центр готов заплатить пятьсот тысяч долларов, не считая расходов на проведение операции.
   – Если привезете микрофильмы, – подала голос госпожа Джуба, – я добавлю еще двести пятьдесят тысяч к этой сумме, хотя ее большая часть и так ассигнована из моих личных средств.
   «А они у тебя не маленькие, – добавил про себя Вуд. – Но что такое три четверти миллиона по сравнению с жаждой мести?»
   – Мы найдем возможность оказать вам содействие, – продолжал Каффи. – Но в основном придется полагаться на собственные силы. Не скрою, предприятие опасное. Однако мы хорошо платим за риск.
   Питер хмыкнул и почесал мизинцем бровь, раздумывая над ответом.
   – Я жду, – поторопила госпожа Джуба.
   – А вы не слишком доверчивы? – поднял на нее глаза Вуд. – Вдруг я связан с контрразведкой Энугу? Или перепродам Матади документы? Мне достаточно только намекнуть, где они находятся, и диктатор выложит кругленькую сумму, которую потом тут же сдерет с налогоплательщиков. Он просто разберет всю галерею по кирпичику и отыщет микрофильмы. К его услугам сотни людей и неограниченное время.
   – Вы откровенны, – холодно улыбнулась Онасия.
   – Мы не случайно обратились к вам, – глухим голосом сообщил Каффи. – Начнем с того, что вы не подлец, мистер Вуд. А еще нам известно, что официальная версия гибели вашей жены не соответствует действительности. И вы тоже это знаете. Она не погибла в автокатастрофе! Журналистка Элизабет Вуд была убита агентами контрразведки Матади после попытки написать правду о перевороте. Видимо, мистер Хантер должен иметь и личные мотивы для противоборства с диктатурой? Или мы промахнулись?
   Его темные глаза поймали ускользавший взгляд Вуда и тот вынужден был признать:
   – Нет, все верно. Пожалуй, я попробую. Срочно добудьте мне подробные планы галереи и всех коммуникаций квартала.
   – Я рада, что вы согласны. – Госпожа Джуба встала и подошла к Питеру. Тот тоже поднялся. – Подробности обсудите с Каффи, – глядя на Хантера снизу вверх, сказала Онасия. – У вас будет все необходимое. Возьмите, это вам тоже пригодится!
   Она сняла с пальца массивный золотой перстень с гербом и положила его на ладонь Вуда.
   – Желаю удачной охоты! И помните, Хантер, у вас всего десять дней!
   Повернувшись, она направилась к дверям. Питер увидел, что сзади в глубоком вырезе ее платья, на цепочке покачивается медальон в форме африканского континента. В месте, где на картах изображалась Лигурия, загадочно и хищно блестел алмаз.

* * *

   Ночью в радиоцентре контрразведки Лигурии приняли шифрованное сообщение из столицы соседней страны Конайри. Дежурный офицер зарегистрировал его и передал шифровальщику. Тот запустил сообщение в машину, но вместо текста из печатающего устройства ползли аккуратные столбцы пятизначных цифр. Сверившись с кодовой книгой, шифровальщик установил, что сообщение из Конайри зашифровано личным кодом начальника контрразведки полковника Энугу. Учитывая очевидную важность поступившего сообщения, дежурный офицер позвонил полковнику и, извинившись, что вынужден прервать отдых господина начальника, попросил его приехать.
   Через полчаса у особняка контрразведки остановилась машина, из которой вылез тучный полковник Энугу. Небрежно козырнув в ответ на приветствие часового, он прошел в свой кабинет и пригласил дежурного по секретариату, ожидавшего прибытия начальства в приемной.
   – Ну, что там еще приключилось? – буркнул полковник. Дежурный положил на стол начальника поступившую из Конайри шифровку. Энугу поднес листок ближе к глазам и приказал:
   – Капитана Кано ко мне! Срочно!..
   На рассвете полковник Энугу выехал в резиденцию главы правительства. На коленях начальника контрразведки лежала папка с текстом расшифрованного сообщения.
   Заранее предупрежденный телефонным звонком, Суэн Матади ждал его в рабочем кабинете. Кивнув в ответ на приветствие полковника, он сдержанно зевнул, прикрывая рот ладонью, и предложил Энугу располагаться в кресле у столика, на котором был сервирован легкий завтрак.
   – Выпьешь чаю или кофе? – усаживаясь напротив контрразведчика, спросил Матади. Они давно знали друг друга, их отношения не всегда были гладкими, но оба прекрасно понимали, что одному без другого пока не обойтись.
   – Спасибо, – отказался полковник.
   – А я, пожалуй, выпью кофе, – зевая, пробурчал диктатор. – Ты меня сегодня рано разбудил. Что за причина? Неприятности?
   – Смотря с какой стороны поглядеть, – уклонился от прямого ответа Энугу. Он отметил, что глава правительства, несмотря на ранний час, уже гладко выбрит и одет как для дипломатического приема. Сам полковник выглядел не столь блестяще: набрякшие после полубессонной ночи веки, помятое лицо, пропотелая под мышками форменная рубаха с короткими рукавами. Образ завершал выпирающий из брюк живот, перехваченный широким поясом, на котором болталась кобура тяжелого, крупнокалиберного пистолета. С оружием он никогда не расставался.
   Конечно, если бы Матади вышел в халате, он говорил бы с ним почти по-домашнему, но, видимо, положение обязывает. Всего минут пятнадцать прошло, как полковник разбудил главу правительства, а тот уже выбрит и одет и даже по его команде успели сервировать стол. Наверняка, это штучки его жены, – едва превратившись в первую даму, она сразу нахапала разных титулов и стала председателем множества существующих и вымышленных культурных и благотворительных обществ, напрочь забыв то время, когда была обычной гарнизонной бабой в глухой провинции. Но другие-то помнили! Правда, предпочитали об этом помалкивать или судачили шепотком.
   Как же, допустит госпожа Матади, чтобы ее муж вышел даже к ближайшему сподвижнику в халате! Можно подумать, что Энугу первый день знает ее мужа. Каким только не случалось видеть будущего главу государства, так же как и его супругу, которая теперь чуть ли не каждый день гоняет самолет то в Париж за новыми нарядами, то в Амстердам за украшениями. Даже содержит специальный штат людей, выезжающих за рубеж для снабжения первой дамы разным барахлом. Ну да пусть себе. Энугу обо всем знает, тщательно документирует расходы, получает по своим каналам. копии счетов и ждет момента, чтобы прищемить xвост этой волосатой крысе.
   – Я тебя слушаю, – размешивая ложечкой сахар в чашке с кофе, поторопил контрразведчика Матади. – Ведь не молчать же ты приехал?
   – Ночью поступила шифровка из Конайри, – сообщил полковник. – Резидентура полагает, что интересующие тебя материалы находятся в стране и Онасия Джуба ищет пути их получения.
   – Вот как? – диктатор опустил поднесенную ко рту чашку. – Они не могут ошибиться?
   – Не думаю, – вздохнул Энугу, потирая ладонью затылок: ломит что-то, может быть, к перемене погоды? – У нее состоялась конспиративная встреча в отеле «Крит» с неизвестным нам лицом или лицами.
   – С неизвестными, – раздраженно фыркнул глава правительства и, вскочив, начал мерить шагами кабинет.
   – За что ты им платишь деньги? – остановившись перед полковником, сердито спросил он. – За что? Если они даже не знают, с кем она встречалась?!
   – Я же сказал, что встреча была конспиративной, – буркнул Энугу. – Туда направили трех агентов, но ни один из них не вернулся. Наверное, этот проныра Каффи, глава службы безопасности эмигрантского центра, скормил их рыбам. Это еще раз свидетельствует о важности состоявшейся встречи, иначе Каффи не стал бы рисковать, поскольку мог вступить в трения с местной полицией.
   – У меня иногда создается впечатление, что для пользы дела нужно поменять вас с Каффи местами, – ядовито заметил Матади, но тут же изменил тон. – Ну-ну, это я так, не обижайся. Что еще?
   – Резидентура полагает, что начат поиск исполнителей акции по добыванию и вывозу материалов в связи с готовящимися у нас политическими процессами. – Полковник налил бокал сока и жадно выпил. В горле пересохло, почти не спал, а господин диктатор еще позволяет себе шуточки. Да что бы он делал без Энугу! – У нас им не на кого опереться, это точно. Поэтому будут привлекать людей из третьих стран, возможно европейцев. Или начнет действовать смешанная группа.
   – Не обольщайся, – заметил отошедший к окну Матади. – Здесь тоже хватает подонков, готовых подставить нам ножку. Кто у тебя занимается этим делом?
   – Капитан Кано.
   – Надежен?
   – Мой лучший ученик.
   Матади приложил пальцы к вискам и опустился в кресло. Исподтишка наблюдавший за ним Энугу понял, что диктатор боится, но тщательно скрывает свой страх. Дорого бы дал полковник, чтобы узнать, что содержится в тех материалах, которые собрал на этого человека покойный Лос Джуба. Что там, что? Какие прежние делишки до сих пор крепко держат на крючке Суэна Матади, не давая ему спокойно спать в резиденции главы правительства, охраняемой личной, вооруженной до зубов, гвардией и сонмом телохранителей, натыканных за каждой портьерой и чуть ли не под каждым кустом в парке? Любопытно взглянуть хоть одним глазком на эти бумаги или что там добыл Джуба в те времена, когда диктатор еще только рвался к власти. А если найти материалы самому?
   От такой мысли в первый момент даже захватило дух – ведь это все равно, что подписать себе смертный приговор! Но потом возникла другая мысль – а почему, собственно, нет? Тогда могут открыться новые, пока еще неясные возможности, над которыми стоит поразмыслить на досуге. Но сначала закончить разговор, выспаться, привести себя в порядок, перекусить. А вот потом, растянувшись на кушетке, помозговать.
   – Я этого давно ждал, – глухо сказал диктатор. – Не думай, что твое сообщение явилось неожиданностью.
   – Я сейчас ни о чем не думаю, кроме как поехать к себе, пожрать и лечь спать, – честно ответил полковник.
   – Да, поезжай, – согласился Матади. – Поезжай, отдохни. У нас теперь будет много работы. Главное, держи все постоянно под контролем, – провожая начальника контрразведки до дверей, наставлял он. – Понимаешь, постоянно. Бумаги не должны попасть в чужие руки. Найди их, Энугу!
   Он приостановился и развернул к себе полковника, положив ему руки на плечи: Матади был почти на голову выше контрразведчика и тому приходилось смотреть на диктатора снизу вверх.
   – Найди их, Энугу! – как заклинание повторил Суэн.
   – Я сделаю все, что смогу, – вполне искренне заверил полковник, думая о своем.
   – Надеюсь на тебя, – открывая перед ним дверь и дружески пожимая его локоть, проговорил диктатор. – И буду ждать добрых вестей…

* * *

   Карл нажал кнопка на миниатюрном пульте управления. Ярко-красная пожарная машина повела маленьким хоботком брандспойта, словно прицеливаясь в центр очага пламени, и выпустила струю воды, оставив на полу небольшую лужицу.
   – Видал? – счастливо засмеялся Хеде. – Нравится?
   – Ничего, – одобрительно кивнул Вуд, присаживаясь в продавленное кресло. – Новая модель?
   – Да, – Карл закурил и, разогнав дым ладонью, похвастался. – Пришлось голову поломать, зато я разработал единую схему для нескольких моделей. Можно сделать санитарную машину, вездеход, скрепер. Одна фирма уже заинтересовалась.
   – Они готовы подписать контракт? – осторожно поинтересовался Питер, боясь затрагивать больную для приятеля тему.
   – Подпишут, – жадно затягиваясь сигаретой, как о давно решенном деле сообщил Хеде.
   «Кого он хочет убедить в этом? Себя или меня? – разглядывая выставленные на стеллаже модели игрушечной техники, подумал Вуд. – Видно, дела у Карла по-прежнему не блестящи».
   Хеде был конструктором игрушек, предлагавшим свои разработки фирмам, производящим товары для детей. Питер всегда удивлялся, как его приятелю удавалось держаться на плаву, конкурируя с множеством конструкторских бюро? Помогали великолепные знания в области электроники, буйная фантазия и поиск нетрадиционных решений или то, что швед оставался в душе ребенком – пусть давно облысевшим, располневшим, но сохранившим удивительную способность смотреть на окружающий мир глазами мальчишки, готового затеять веселую игру и смастерить что-нибудь из оказавшихся под рукой кусочков проволоки, обрезков пластика и пары-тройки радиодеталей? Или секрет в том, что Карл – отец многодетного семейства и каждодневные игры с ребятней не дают ему уйти с головой во взрослые житейские проблемы?
   – Как твой младший? – нарушил молчание Вуд.
   – Врачи твердят, что ему вреден здешний климат, – помрачнел Хеде. – Мальчика надо везти в Европу, и лучше всего в горную Швейцарию. Но у меня нет денег. Сам знаешь, здесь жизнь значительно дешевле, а в Европе или Штатах я быстренько вылечу в трубу.
   – Устроишься в приличную фирму и как-нибудь прокантуетесь. Не пропадать же здесь мальчонке?
   – В приличную фирму, – скептически фыркнул швед. – Все не так просто. Веришь, иногда я не сплю ночами, думаю, думаю… Полагаешь, я не пытался найти работу в Европе? К сожалению, мне уже пятьдесят два, а приличные фирмы предпочитают брать молодцов прямо с университетской скамьи. Честно говоря, с ними тяжело тягаться.
   – Но ты же классный специалист, – возразил Вуд. – Не думаю, что наше командование зря платило тебе деньги.
   – А, когда это было, – обреченно махнул пухлой ладонью Хеде. – С той поры много воды утекло. Теперь я игрушечник. Понимаешь?
   – С мальчиком действительно серьезно?
   Карл отвернулся к окну, уставившись на верхушки пальм, раскачиваемых ветром с океана. Темно-синее у горизонта небо, почти сливавшееся с водами Атлантики, меняло над городом свой цвет, как будто линяло под палящими лучами, превращаясь из лазурного в блекло-голубое, – зной съедал все краски. Вдали сгущались тучи, обещая к ночи ливень.
   – Есть шанс решить проблему, – глядя в затылок Карла, прикрытый редкими светлыми прядями, тихо сказал Питер.
   – Что ты имеешь в виду? – не оборачиваясь, глухо откликнулся швед.
   – Прогуляться на недельку в Лигурию. И по возвращении – ты обеспеченный человек.
   – Наркотики? – резко обернулся Хеде.
   – Нет, политика, – помедлив, нехотя ответил Вуд.
   – Политика? – присвистнул Карл. – Как-то это все… А почему именно я? Мне всегда претило заниматься делами подобного рода. И что я там буду делать один?
   – Прогулка предстоит в компании со мной. Надеюсь, мое общество тебя устроит? Почему ты? Видишь ли, по дороге к деньгам нам могут попасться электронные сторожа, а они как раз по твоей части.
   – Лигурия, – пробурчал швед, вытряхивая из пачки новую сигарету. – Я читал в газетах о головорезах из их контрразведки. Похоже, ты задумал взять национальный банк и запросто смыться, унося полные чемоданы долларов? Одумайся, Пит! В Лигурии, говорят, пустые прилавки, телевидение работает только до полуночи, нищета и диктатура этого, как его…
   – Матади, – подсказал Вуд.
   – Да, Матади. Ты прекрасно знаешь, как мне нужны деньги, но Лигурия! Да еще визит с политическим душком! Зачем ты ввязываешься в авантюру?
   – Я тоже не сразу решился, – признался Питер. – Но пойми, мне не хочется упускать шанс. Ну, рискнем, Карл! Мы же не раз рисковали на Ближнем Востоке.
   – Слушай, перестань вилять задом, как гулящая девка, – неожиданно разозлился Хеде. – Если ты мне доверяешь, то давай начистоту!
   – Ладно, – согласился Вуд. – Кое-что я могу рассказать…

* * *

   Когда Вуд вышел от Хеде, солнце уже перевалило за полдень: уговорить упрямого и осторожного шведа оказалось весьма непросто, зато у Питера теперь есть надежный товарищ, которому он может верить, как самому себе. Но нужен еще один человек, без которого, согласно разработанному плану, никак нельзя обойтись.
   Плавно выжав педаль акселератора, Питер погнал машину в деловую часть города и вскоре остановился у здания нефтяной компании. Войдя в прохладный вестибюль, он улыбнулся девушке, работавшей за справочным столом:
   – Будьте любезны, вызовите господина Лизарда.
   – Минутку, – молодая негритянка нажала клавишу переговорного устройства и почти пропела. – Алло! Вызывают месье Лизарда.
   Питер уселся в глубокое кожаное кресло и стал ждать появления возможного третьего члена его маленькой группы. Лизард должен согласиться, он всегда был рисковым малым, бывший капитан Лизард, старина Билли, как его звали приятели.
   По лестнице сбежал представительный мужчина в легком темно-синем костюме. Еще издали одарив Вуда улыбкой, он направился прямо к нему:
   – Вы ждете месье Лизарда?
   – Да. Он что, очень занят? – Питер посмотрел на полосатый галстук незнакомца с изящной золотой булавкой в виде головы леопарда.
   – К сожалению, месье Лизард срочно улетел по делам фирмы в Марокко. Но наша компания всегда к вашим услугам.
   – И когда он вернется? – Питер сделал вид, что не понял вопросительной интонации клерка, приглашавшего его представиться. Черт бы побрал их фирму со всеми ее делами! Он так рассчитывал на старину Билли – и на тебе! Привык, что тот всегда здесь, и самоуверенно посчитал излишним заранее договариваться о встрече, а теперь ломаются планы и придется искать кого-то другого. А время не ждет! Но, может быть, еще не все потеряно?
   – Мы ожидаем его возвращения на следующей неделе, – ответ клерка лишил Вуда последних надежд. – Чем я могу быть вам полезен?
   – Спасибо, я зайду, когда вернется месье Лизард, – откланялся Питер.
   Неудачно получилось, крайне неудачно. Вот он, всегда подстерегающий тебя слепой случай, готовый подставить ножку, в самый неожиданный момент. Однако теперь надо думать, кто сможет заменить старину Билли?
   Сплюнув от досады, Питер забрался в машину и поехал к пляжам. Оставив автомобиль на стоянке, он пошел к белому домику спасательной станции, высоко поднятому над берегом на железобетонных сваях. Идти было неудобно, песок засыпался в туфли, сильно припекало и хотелось по примеру беззаботных скинуть с себя одежду и побежать навстречу зеленовато-синим волнам.
   Поднявшись по ступенькам крутой лестницы, больше похожей на корабельный трап, Вуд вошел в светлую комнату с широкими окнами. Слава создателю, Мигель на месте. Одетый в похожий на капитанскую тужурку пиджак с золочеными пуговицами, он стоял, подняв к глазам сильный бинокль.
   – Привет, – буркнул Питер, рухнув на стул. – Ну и пекло!
   – Салют, – белозубо улыбнулся Мигель. – Возьми в холодильнике бутылочку пива, освежись.
   Вуд смахнул пот со лба, скинул туфли и высыпал из них песок. Затем открыл холодильник и спустя несколько секунд жадно припал губами к горлышку запотевшей бутылки, выпив сразу больше половины.
   – Как поживаешь? – оставив бутылку, Питер вытащил сигареты.
   – Жизнь прекрасна, – трогая кончиками пальцев щегольские усики на смуглом лице, ответил спасатель.
   – Есть дело, – решил не тянуть Вуд. – Хочешь прилично заработать?
   – Заработать? – Мигель отложил бинокль и уселся напротив. – Насколько я тебя знаю, ты не предложишь денег, которые можно получить без риска.
   – Ты прав, – согласился Питер. – Рискнем?
   – Нет, – спасатель отрицательно покачал головой. – Извини, Хантер, но я больше не хочу рисковать.
   – Неужели разбогател? – криво усмехнулся Вуд, недоверчиво поглядев на испанца. – Сорвал банк в казино или взял главный приз в лотерее?