Страница:
Самойлов ее оборвал:
— Нет, нельзя! Я не намерен договариваться с Буравиным. Тем более, что это будет сговор, а для развития бизнеса нужна конкуренция, — он отодвинул тарелку с недоеденными сырниками. — И вообще, все, кто пытался помирить меня с Буравиным, потом вставали на его сторону. Так что ты, Маша, идешь не по той дорожке!
Самойлов встал из-за стела. Маша окликнула его:
— Борис Алексеевич, вы же еще сырники не доели.
— Не хочется больше. По-моему, ты их пересолила. Хотя что тут удивляться — ты же влюблена! — с этими словами Самойлов вышел из кухни.
Маша проводила его недоуменным взглядом. Леша виновато попросил:
— Маш, ты на отца не обижайся. Просто мама тоже вкусные сырники готовила, он, наверное, ее и вспомнил. А заодно — Буравина.
— Скажи, а ты разделяешь его позицию по отношению к Буравину? — повернулась к нему Маша.
Леша смутился:
— В основном — да.
Разговор продолжать не хотелось, и Леша сменил тему:
— У тебя сегодня дежурство в больнице допоздна?
— Не знаю, как получится, — кивнула Маша. — Тем более что у меня есть одно дело.
— Какое?
— Важное! Мне пришла в голову интересная идея, но пока это секрет. Потом расскажу.
Алеша и Маша поцеловались, и Алеша поспешил к отцу, который ожидал его на улице в машине.
— Зин, ты чего как туча? Не выспалась, что ли?
— Выспалась, — мрачно ответила она.
Сан Саныч сделал еще один пробный заход:
— Значит, твое плохое настроение — следствие визита к врачу. Что сказал эскулап?
— Да ничего хорошего, — вздохнула Зинаида. — Предложил лечь в больницу на обследование. И только потом он сможет назначить мне лечение.
— Значит, хороший доктор попался. Его коллеги обычно говорят: старость не лечится. А какие мы с тобой старики? Мы еще о-го-го! — ободряюще заявил Сан Саныч.
Зинаида хмуро сказала:
— Только в стационар я все равно не лягу. Мне от одного вида больничной палаты хуже станет.
— Так давай устроим еще одну поездку в санаторий. Там номера приличные, свежий воздух, трехразовое питание. Красота! — пытался развеять ее состояние Сан Саныч.
Но Зинаида не успокаивалась:
— Мне такая красота и даром не нужна, а за нее деньги платить придется! В санатории музыка до трех ночи орет, парочки развратные под окнами шныряют. Какой же тут отдых и лечение?
— Зин, на тебя не угодишь. Как же ты лечиться-то собираешься, если ни меня, ни доктора не слушаешь?
Внезапно открылась дверь, и на пороге появился следователь:
— Кто тут у нас заболел? Сейчас мы быстро проведем судмедэкспертизу и выдадим заключение!
— Нет уж, спасибо, — мрачно ответила Зинаида. — А то потом вскрытие покажет, что смерть наступила в результате вскрытия. Со своими болячками я сама разберусь.
Сан Саныч подмигнул следователю и широким жестом пригласил его к столу:
— Ну, рассказывай, Гриша, как у тебя дела. Мишку-то, смотрителя, поймал?
— Пока нет, — с сожалением ответил тот, — но чувствую — я на верном пути. И знаешь, кто помог мне напасть на след? Ты!
— Значит, совет мой был стоящим. Ну что ж, это дело нужно отметить, — предложил Сан Саныч.
Следователь закивал:
— Обязательно. Магарыч за мной — как только дело до конца доведу, сразу к тебе с пузырьком.
— Зачем же так долго ждать? У нас у самих, поди, найдется, чем хорошую новость взбрызнуть. Пойдем, — позвал Сан Саныч.
Зинаида подозрительно прищурилась:
— Куда это вы собрались?
— Да недалеко, Зина, не переживай. Григорий ведь еще не видел твоего винного погребка — вот я и устрою ему экскурсию, — заискивающе сказал Сан Саныч.
— Я вам сама вина принесу, ты не знаешь какое самое лучшее.
— Что ты, что ты! — замахал руками Сан Саныч. — Как ты в погреб-то полезешь, у тебя же давление! И тяжести тебе нельзя поднимать. Мы сами, Зина, сами.
Он взял следователя под руку и быстренько вывел из кухни.
— Здравствуйте, девушка. Что ищете?
— Мне нужны цветы, — сказала Маша, оглядывая пестрое разнообразие цветов.
— Так я и думала. Давайте я сама помогу вам выбрать. Я думаю, вам подойдут вот эти розы. И как раз на днях у меня расцвел один розовый куст. Цветы на нем — изумительные. Такие же нежные, как вы. Смотрите.
Маша улыбнулась:
— А вот и не угадали. Мне нужны другие цветы — полевые. Розы, на мой взгляд, слишком помпезны. А мне нужны милые и простые цветочки, которые простоят долго.
— У меня и полевые — самые красивые. Для вас, девушка, — все что угодно. Выбирайте, — сделала пригласительный жест продавщица.
— Ой! Как вы сюда вошли?
— Дверь в кабинет была открыта, а в приемной — никого, — виновато сказал Буравин. — Вот я и заглянул. Извините, что напугал вас. Позвольте, я вам помогу.
Буравин показал на рассыпавшиеся бумаги на полу. Секретарша уже успокоилась:
— Спасибо, я сама. А что вы хотели?
— Я Кирилла Леонидовича ищу.
— Не там ищете. Он сегодня приболел и на работу не придет.
Буравин открыл было рот, чтобы что-то сказать, но секретарша его перебила:
— Домашнего адреса и телефона я вам не скажу, даже и не просите!
— Да я и так знаю. Мы с вице-мэром давно знакомы. До свиданья.
Буравин быстро вышел.
— Знакомьтесь, — сказал он, — это Алексей — мой сын и младший партнер фирмы. А это Николай, Александр и Павел — капитаны самых крупных судов компании «Самойлов и сыновья».
Алеша и капитаны пожали друг другу руки. Леша сказал:
— Нашу встречу можно назвать советом топ-менеджеров. Предлагаю и в дальнейшем встречаться раз в месяц, чтобы обсуждать текущие вопросы.
— Согласен, — поддержал его Самойлов. — Я хочу, чтобы все ключевые работники были напрямую заинтересованы в успехе нашего бизнеса.
— Мы заинтересованы, — кивнул один из капитанов. — Поэтому хотим узнать, как отразится недавний раздел фирмы на нашей работе.
— Я уверен, что всем нам будет только лучше. А сейчас мы должны все силы бросить на то, чтобы выиграть тендер, объявленный городскими властями, — предупредил Самойлов.
— А что это за тендер?
— Конкурс на право заняться реконструкцией береговой линии и порта. Мы привлечем в бизнес огромные капиталы, и компания будет процветать! — все больше увлекаясь, рассказывал Самойлов. — Мы сможем по полной программе задействовать наши суда по доставке материалов для строительства. Кроме того, налоговые льготы позволят нам увеличить нашу прибыль.
А если тендер выиграть не удастся?
Самойлов возмутился:
— Как это не удастся? Кто сказал, что не удастся? Да я вам сто процентов даю, что этот заказ будет нашим! Среди серьезных конкурентов — одна буравинская компания. Так мне ли не знать, на чем можно обойти Буравина? Я выиграю этот тендер любой ценой!
— Но ведь это все — только планы на будущее. А что будет сейчас? Мы привыкли к тому, что работаем в крупной компании, получаем стабильную зарплату. Нам нужны гарантии, что ничего не изменится. Мы должны успокоить наших подчиненных и наши семьи.
Самойлов тяжело вздохнул:
— За социальную сферу в нашей компании отвечает младший партнер. Так что я передаю слово Алексею.
Капитаны вопросительно посмотрели на Алексея, и тот твердо ответил:
— Ваше беспокойство мне понятно. Во время становления компании трудности неизбежны. Наша компания сделает все, чтобы наемные работники не испытывали никаких материальных трудностей, можете не сомневаться. Все издержки владельцы компании покроют из собственного кармана. Зарплата ни одного из сотрудников не будет урезана. Более того, никаких задержек с выплатами, никакого сокращения кадров. Вы все можете быть уверены в своем будущем. Правда, папа?
— Конечно! — тут же подключился Самойлов к горячей речи сына. — Ты сказал все правильно и очень убедительно. У меня бы так не получилось.
— Ну что ж, теперь мы можем работать со спокойной душой. С вами приятно иметь дело!
Мужчины, пожав друг другу руки, разошлись. Алеша и Самойлов сели в машину и поехали домой. Леша восторженно тараторил:
— Папа, ты такой молодец! Теперь я не сомневаюсь, что у нашей фирмы — большое будущее. Благодаря такому отношению к делу и к людям ты обязательно добьешься успеха!
— Я тоже так думаю, сынок, — удовлетворенно ответил отец. — Тем более что у меня есть такой помощник, как ты. У тебя просто дар убеждать людей, теперь я всегда буду брать тебя на переговоры. Боюсь только, что не все из обещанного капитанам удастся выполнить.
— Почему? — изумленно спросил Леша. Самойлов хмуро ответил:
— Потому что за Буравиным осталось шестьдесят процентов акций компании. Сейчас его фирма в полтора раза мощнее моей. Эту разницу нужно за счет чего-то сокращать. Иначе тендер мы не вытянем.
— Но… — начал было Леша. Самойлов прервал его на полуслове:
— Что «но»? Пойми наконец: только выиграв тендер, мы сможем подавить Буравина и занять ключевые позиции в бизнесе. Это — залог нашего благополучия!
— Я понимаю. А еще я хочу понять, за счет чего ты собираешься сокращать разрыв между мощностью буравинской компании и нашей? — спросил Леша.
Отец жестко отрезал:
— За счет сокращения зарплаты, или штата.
— Маша, привет. Что это у тебя в пакете?
— Хорошее настроение, — весело ответила Маша. Медсестра озадаченно переспросила:
— Не поняла?
— Леночка, это цветы, — пояснила Маша, улыбаясь. — Я хочу расставить букеты в каждой палате, в каждом кабинете, в каждом отделении нашей больницы. Поможешь?
— С удовольствием! — согласилась та. — Цветы — это здорово. Какая прелесть! Я в детстве мечтала работать в цветочной оранжерее. Похоже, мои мечты начинают сбываться!
Маша собрала букет и понесла его в кабинет врача-травматолога. С порога она воскликнула:
— Павел Федорович, смотрите, какие я вам цветы принесла. Давайте в вазу поставим.
— Цветы? А в связи с чем? — оторвался от бумаг врач.
Машу просто распирало от радости:
— Помните, как в том мультике говорилось — «просто так». А то сидите целыми днями в кабинете и, наверное, даже не знаете, что лето наступило.
Маша сняла со шкафа вазу, налила туда воды и поставила букет. Врач с улыбкой наблюдал за ней:
— Спасибо за заботу. Я ведь действительно на улице бываю только когда с работы да на работу иду. А может, лучше отнести этот букет в отделение? Пусть пациенты порадуются.
В этот момент в кабинет вошла медсестра. Услышав последнюю фразу, она сообщила:
— Доктор, пациентов Маша уже обрадовала — во всех палатах и коридорах цветы расставила. Вся больница гудит. Все сразу о лете вспомнили, домой запросились. Говорят, выписывайте скорее, мы уже выздоровели.
— Так мы все скоро без работы останемся! — с шутливым возмущением заявил врач. — Что это вы, Мария Николаевна, делаете?
— У нас с вами такая работа: чем меньше ее — тем лучше. Не для нас — для людей, — развела руками Маша.
Врач серьезно ответил:
— Это верно. Хоть врач и необходимая профессия, но человеку, который за всю жизнь этого и не понял, можно только позавидовать.
Сан Саныч и следователь с удовольствием изучали содержимое погреба.
— И эта женщина говорит, что я не знаю, какое вино в ее погребе самое лучшее! — возмущался Сан Саныч. — Да я тут все как свои пять пальцев изучил!
С этими словами он достал с полки початую бутылку, а из заначки два стакана. Следователь попытался отказаться:
— Саныч, я не буду.
Сан Саныч смерил его взглядом с головы до ног:
— Запомни, Гриша, от Зинаидиного вина отказывается только тот, кто его ни разу не пробовал. Пей, и сам все поймешь.
Следователь отпил и аж причмокнул от удовольствия. Сан Саныч усмехнулся:
— Вот видишь! А теперь рассказывай, что ты там нового раскопал.
— После общения с тобой я проанализировал все как следует, предпринял некоторые шаги и в результате чуть не поймал смотрителя, — сделав добрый глоток, сообщил следователь.
Сан Саныч вскинул брови:
— И что, этот писатель Андрей действительно оказался его соучастником? Я был прав?
— Похоже, права была Анфиса со своими подозрениями насчет Марукина, — сообщил следователь. Заметив, что Сан Саныч слегка обиделся, он быстро добавил: — Но если бы не ты, мы с ней никогда не познакомились бы. Так что все равно тебе спасибо. Знаешь, этот Марукин очень изменился с тех пор, как меня от дел отстранили. И главное — совершенно не подпускает меня к следственным документам.
— А что еще тебе кажется в нем подозрительным?
Во-первых, Марукин бегал в ресторан «Эдельвейс». Якобы обедать. Но разве обычный следователь может позволить себе такую роскошь? К тому же, именно хозяин этого ресторана — Лев Бланк — прятал Родя в своей аптеке! А во-вторых, когда я пришел к аптеке, чтобы арестовать Родя, Марукин уже был там!
— Да уж, куда не кинь — всюду Марукин, — удивленно покачал головой Сан Саныч. — Что еще есть в списке твоих подозрений?
— Он активно поддерживал мое желание прищучить Москвина. Специально по ложному следу меня направил! И он доложил о моих неудачах начальству — больше некому! — рассказывая, следователь отхлебнул вина. — А сейчас он не дает мне даже заглянуть в материалы дела. И вообще, он с самого начала вел себя странно.
— Слушай, а каким ветром эту птицу перелетную в ваше отделение занесло? Ты бы проверил, — посоветовал Сан Саныч.
— А я проверяю. Послал запрос на его прежнее место работы. Только ты — никому!
— Что ты, я — могила, — тряхнул головой Сан Саныч. — Давай-ка еще по стаканчику.
Серьезный мужской разговор продолжался.
— Смотри, Леша. Я посчитал все наши расходы и доходы. Как видишь, и то и другое практически равнозначно, прибыль — нулевая. Чтобы изменить ситуацию, нам нужно в первую очередь сократить затраты. Я думаю, нам придется уволить часть сотрудников, а остальным урезать зарплату. Только это нужно делать постепенно, с умом. Чтобы избежать эксцессов.
— Папа! Что ты говоришь? — пораженно воскликнул сын.
Самойлов строго ответил:
— Правду, сынок. Суровую жизненную правду. И не смотри на меня такими глазами — ты же все-таки не Маша с ее наивными представлениями о жизни.
— Но ты же совсем недавно, глядя своим подчиненным в глаза, уверял, что ни сокращений, ни уменьшения зарплат не будет!
— Между прочим, это говорил не я, а ты, — напомнил Самойлов.
Тут Леша кое-что стал понимать:
— Так вот, значит, зачем я был тебе нужен? Ты использовал меня для того, чтобы люди мне доверились, а ты мог легко сказать им «он обещал, он пусть и выполняет». А я-то все принял за чистую монету!
— И правильно. Иначе бы ты не смог говорить так убедительно. Хотя палку, конечно, перегнул. Это ж надо — пообещать, что руководство фирмы покроет все издержки из своего кармана! — хихикнул Самойлов.
Леша удивленно спросил:
— А ты не считаешь, что это было бы справедливо?
— Нет, — тут же прекратил смеяться отец. — И запомни: большой бизнес, как и большая политика, в белых перчатках не делаются. Хочешь быть успешным бизнесменом — умей ходить по головам. В нашем деле всегда так — бей первым, чтобы не ударили тебя. Но если у тебя есть идея, как этого избежать, я готов ее выслушать.
— Папа, я знаю, что можно сделать. Мы можем заложить нашу квартиру. Тогда никого не придется увольнять, — предложил Леша.
Самойлов замахал на него руками:
— Ты в своем уме? Не понимаешь, что, если дело прогорит, мы останемся не только без копейки, но и без крыши над головой?
— Зато с чистой совестью, — гордо сказал Леша.
— И что ты будешь делать с этой совестью? В рот положишь или в карман засунешь? Вообще — ты для кого стараешься? Для этих трех капитанов? Да ты их видел один раз в жизни.
— Это неважно, — Леша не собирался сдавать позиции. — Твои подчиненные — честные люди, они добросовестно выполняют свою часть работы, зарабатывая тебе деньги. Почему ты считаешь, что они не достойны уважения?
— А ты уверен, что эти люди того стоят? Между прочим, один из них — известный скандалист. Ему только дай повод, он такую бучу поднимет! А сам дома у жены под каблуком ходит, — Самойлов медленно заводился. — Тот, что в очках, всегда был дружен с Буравиным. Наверняка он остался со мной, чтобы шпионить и стучать своему дружку.
— У тебя есть доказательства, или ты собираешься увольнять людей, только основываясь на своих подозрениях? — оборвал отца Леша.
Но тот гнул свою линию:
— Дело не в подозрениях, а в том, что я должен любой ценой победить Буравина. Любой, понимаешь?
— Ты думаешь, цель оправдывает средства? А я нет. И если деньги для тебя важнее людей, то первым можешь уволить меня! — вспылил Алеша.
— Это что еще за разговоры? Я не собираюсь тебя увольнять. Даже не думай! Ты мой сын, а значит, никогда меня не предашь. А это главное в бизнесе. Даже на друзей здесь, как оказалось, нельзя полагаться.
— Но ведь ты сам обманул меня. Позволил дать людям обещания, которые мы не собираемся выполнять, — в Лешином голосе звучала обида.
Отец оправдывался:
— Алешка, как ты не поймешь, борьба за тендер идет не шуточная. На карту поставлено все. Чем-то или кем-то приходится жертвовать.
— Только эти жертвы нужны тебе для удовлетворения собственной мести Буравину.
Самойлов встал, уперся кулаками в столешницу и грозно посмотрел на сына:
— А если и так, ты разве не хочешь вместе со мной отомстить этому проходимцу?
— Нет, — твердо ответил тот. Самойлов смерил его суровым взглядом:
— Хорошо, я тебя понял. Давай оставим разговоры о мести до другого раза.
— Договорились, — кивнул Леша. — Но и от своего решения я отступать не собираюсь. Если ты хочешь кого-то уволить, то я должен быть первым.
— Алеш, ну что ты заладил? Зачем эти мальчишеские обиды? Мы уже обсудили все возможные варианты, — Самойлов встал. — Увольнения и сокращение зарплат — единственный способ выдержать конкуренцию с Буравиным в борьбе за тендер. Пойми, у нас слишком мало оборотных средств.
— Папа, я еще раз повторяю, — Леша повысил голос. — Мы можем заложить эту квартиру, а полученные деньги внести в оборот фирмы. Выиграв тендер, мы вернем и залог, и проценты. Так что ты скажешь о моем предложении, папа?
— Я скажу: нет! И вот почему: эта квартира — мой дом уже много лет. С ней связаны воспоминания о лучших годах моей жизни, и я никогда, слышишь, никогда не продам и не заложу ее!
— Здравствуй, Зина. Как живете-можете?
— И не спрашивай — давление совсем замучило. От таблеток проку никакого, врачи ничего толком сделать не могут. А еще Маша к Самойловым жить переехала, — жаловалась Зинаида.
Анфиса внимательно смотрела на нее:
— Так у тебя из-за беспокойства о ней давление поднялось?
Да оно у меня всегда скакало, — отмахнулась Зинаида. — Только раньше Маша меня спасала. Вроде и не делает ничего, просто посидит рядом — и все проходит.
— Да, Маша у тебя — настоящая целительница. Редкостная. Но не единственная! Смотри, что у меня есть, — Анфиса положила на стол журнал о методах лечения народными средствами. — Мне только что почтальон свежий номер журнала принес. А издание это я выписываю давно и очень уважаю. Здесь не только нетрадиционные рецепты найти можно, но и адреса народных целителей.
— Да в журналах одни шарлатаны печатаются. Им бы только денег с человека содрать, а на остальное — плевать! — поджала губы Зинаида.
— Это ты зря. Нельзя всех под одну гребенку стричь. Ты посмотри фотографии целителей. Может, кто доверие и вызовет. По глазам о человеке многое узнать можно.
Зинаида нехотя склонилась над журналом, потом резко поменялась в лице:
— Какое необычное лицо у этой женщины. Словно изнутри светится!
— Это ты про целительницу Семенову? Я тоже все на нее смотрю и поражаюсь — сколько добра в глазах этого человека! — Анфиса тоже склонилась над журналом. — У нее ведь не только лицо необычное, но и биография тоже под стать. Жила в городе, работала в обычной больнице. А потом разуверилась в официальной медицине, переехала в деревню и занялась целительством.
— Мне кажется, я ее где-то видела, — задумчиво пробормотала Зинаида.
Анфиса возразила:
— Вряд ли. Просто тебе ее внешность доверие внушает, вот тебе и кажется, что вы с ней знакомы.
— Видела-видела. Точно не могу вспомнить, потому что давно. Лицо знакомое, но вроде она моложе была…
— Значит, она тебя точно вылечит, — уверенно заявила Анфиса. — А то, что ты ее знаешь, — это вообще здорово. По знакомству она с тебя полцены возьмет.
Неожиданно из погребка донеслись громкие звуки. Анфиса вздрогнула:
— Что это?
— А это мой Саныч Григорию Тимофеевичу экскурсию по погребу проводит. И похоже, что с дегустацией. Саня, немедленно вылезай! — грозно позвала Зинаида.
Анфиса стала быстро прихорашиваться:
— Что ж ты мне сразу не сказала, что Григорий у вас? Как я выгляжу?
Зинаида не успела ответить, потому что в кухню ввалились Сан Саныч в обнимку со следователем. Они громко распевали:
— Шаланды полные кефали
В Одессу Костя привозил.
Неожиданно следователь заметил Анфису и замер, мгновенно замолчав. Ее взгляд лишил его дара речи.
Зинаида, глядя на Сан Саныча и следователя, пьяненьких и счастливых, всплеснула руками:
— Саныч, ты что же это такое делаешь? Вы что, все вино мое выпили?
— Зинаида Степановна, не волнуйтесь! Там еще немножко осталось! — заявил следователь. Он пьяно покачнулся, и Сан Саныч бережно усадил его на стул.
Зинаида запричитала:
— Григорий Тимофеевич, как это на вас не похоже! — она повернулась к Сан Санычу. — И как у тебя ума хватило? Такого серьезного человека напоил!
— Зиночка, ну не сердись! — включилась в разговор Анфиса. — Что ж, если человек серьезный, ему и выпить немного нельзя? Так ведь, Григорий Тимофеевич?
— Именно! Очень верно подмечено, — заплетающимся языком пробормотал тот.
Зинаида воскликнула:
— Немного! Да ведь они чуть не падают!
— Ничего страшного. Мы их сейчас чаем отпоим, — засуетилась Анфиса.
Следователь поднял на нее глаза:
— Благодарю! Вы очень добры ко мне, Анфиса Никитична.
— А как ваше дело продвигается? Поймали Мишку с маяка? — начала беседу Анфиса.
Следователь мотнул головой:
— Нет, пока. Но знаете, все ваши предположения оказались верны. И почему я вас не послушал? Вот что! Идите ко мне работать! Будете моей помощницей!
— Я бы с удовольствием. Да только что ваша супруга на это скажет? — осторожно поинтересовалась Анфиса.
Следователь громко заявил:
— Ничего не скажет. Супруги у меня нет. Я холост и свободен!
Анфиса задумчиво смотрела на него:
— Это поправимо.
— Думаете? — изумился следователь. Анфиса твердо кивнула:
— Уверена. Вы, главное, доверьтесь мне.
— С удовольствием! Но я, кажется, засиделся. Саныч, Зинаида, спасибо огромное, чисто человеческое, — следователь с трудом приподнялся.
Зинаида всплеснула руками:
— Нет, не дойдет!
— Ничего страшного, я провожу, — Анфиса подхватила следователя и повела его к выходу. — Тут ступеньки крутые, Гриша! Осторожнее, не упади.
— Анфиса, падений я не боюсь! Я следователь. Ну и упаду, что мне будет? Поднимусь и пойду дальше!
У выхода Анфиса обернулась:
— Зина, а насчет целительницы ты все же подумай. С этими словами она вывела следователя, который затянул на ходу «Там, вдали, за рекой…»
Зинаида и Сан Саныч остались одни. Сан Саныч сказал:
— Зина, ты, право, зря переживаешь. Ну, выпили мужчины чуть-чуть, поговорили… Да и с Анфисой Григория уже давно познакомить надо было.
— Я не переживаю, Саныч. Я собираюсь уехать на отдых, — сообщила ему Зинаида. Сан Саныч радостно кивнул:
— Вот и замечательно. Давай я завтра схожу в профсоюз и новые путевки возьму.
— Ну уж нет! Никакого дома отдыха с дискотеками до трех ночи. Я собралась к целительнице. Вот, смотри, — она протянула Сан Санычу журнал, который принесла ей Анфиса.
Сан Саныч поднял брови:
— Час от часу не легче! Зина, неужели ты веришь этим шарлатанам?
— Верю или нет, не в этом дело. Просто мне надо побыть на природе и вдали от дома. Нервы привести в порядок. Сам же говоришь, чего я на вас разозлилась? А еще давление… — перечисляла Зинаида.
— Нет, нельзя! Я не намерен договариваться с Буравиным. Тем более, что это будет сговор, а для развития бизнеса нужна конкуренция, — он отодвинул тарелку с недоеденными сырниками. — И вообще, все, кто пытался помирить меня с Буравиным, потом вставали на его сторону. Так что ты, Маша, идешь не по той дорожке!
Самойлов встал из-за стела. Маша окликнула его:
— Борис Алексеевич, вы же еще сырники не доели.
— Не хочется больше. По-моему, ты их пересолила. Хотя что тут удивляться — ты же влюблена! — с этими словами Самойлов вышел из кухни.
Маша проводила его недоуменным взглядом. Леша виновато попросил:
— Маш, ты на отца не обижайся. Просто мама тоже вкусные сырники готовила, он, наверное, ее и вспомнил. А заодно — Буравина.
— Скажи, а ты разделяешь его позицию по отношению к Буравину? — повернулась к нему Маша.
Леша смутился:
— В основном — да.
Разговор продолжать не хотелось, и Леша сменил тему:
— У тебя сегодня дежурство в больнице допоздна?
— Не знаю, как получится, — кивнула Маша. — Тем более что у меня есть одно дело.
— Какое?
— Важное! Мне пришла в голову интересная идея, но пока это секрет. Потом расскажу.
Алеша и Маша поцеловались, и Алеша поспешил к отцу, который ожидал его на улице в машине.
* * *
Зинаида накрывала на стол, лицо у нее было хмурое. Сан Саныч следил за ее действиями:— Зин, ты чего как туча? Не выспалась, что ли?
— Выспалась, — мрачно ответила она.
Сан Саныч сделал еще один пробный заход:
— Значит, твое плохое настроение — следствие визита к врачу. Что сказал эскулап?
— Да ничего хорошего, — вздохнула Зинаида. — Предложил лечь в больницу на обследование. И только потом он сможет назначить мне лечение.
— Значит, хороший доктор попался. Его коллеги обычно говорят: старость не лечится. А какие мы с тобой старики? Мы еще о-го-го! — ободряюще заявил Сан Саныч.
Зинаида хмуро сказала:
— Только в стационар я все равно не лягу. Мне от одного вида больничной палаты хуже станет.
— Так давай устроим еще одну поездку в санаторий. Там номера приличные, свежий воздух, трехразовое питание. Красота! — пытался развеять ее состояние Сан Саныч.
Но Зинаида не успокаивалась:
— Мне такая красота и даром не нужна, а за нее деньги платить придется! В санатории музыка до трех ночи орет, парочки развратные под окнами шныряют. Какой же тут отдых и лечение?
— Зин, на тебя не угодишь. Как же ты лечиться-то собираешься, если ни меня, ни доктора не слушаешь?
Внезапно открылась дверь, и на пороге появился следователь:
— Кто тут у нас заболел? Сейчас мы быстро проведем судмедэкспертизу и выдадим заключение!
— Нет уж, спасибо, — мрачно ответила Зинаида. — А то потом вскрытие покажет, что смерть наступила в результате вскрытия. Со своими болячками я сама разберусь.
Сан Саныч подмигнул следователю и широким жестом пригласил его к столу:
— Ну, рассказывай, Гриша, как у тебя дела. Мишку-то, смотрителя, поймал?
— Пока нет, — с сожалением ответил тот, — но чувствую — я на верном пути. И знаешь, кто помог мне напасть на след? Ты!
— Значит, совет мой был стоящим. Ну что ж, это дело нужно отметить, — предложил Сан Саныч.
Следователь закивал:
— Обязательно. Магарыч за мной — как только дело до конца доведу, сразу к тебе с пузырьком.
— Зачем же так долго ждать? У нас у самих, поди, найдется, чем хорошую новость взбрызнуть. Пойдем, — позвал Сан Саныч.
Зинаида подозрительно прищурилась:
— Куда это вы собрались?
— Да недалеко, Зина, не переживай. Григорий ведь еще не видел твоего винного погребка — вот я и устрою ему экскурсию, — заискивающе сказал Сан Саныч.
— Я вам сама вина принесу, ты не знаешь какое самое лучшее.
— Что ты, что ты! — замахал руками Сан Саныч. — Как ты в погреб-то полезешь, у тебя же давление! И тяжести тебе нельзя поднимать. Мы сами, Зина, сами.
Он взял следователя под руку и быстренько вывел из кухни.
* * *
Маша летящей походкой шла на работу. По дороге она свернула к продавцам цветов. Улыбчивая продавщица поспешила к Маше:— Здравствуйте, девушка. Что ищете?
— Мне нужны цветы, — сказала Маша, оглядывая пестрое разнообразие цветов.
— Так я и думала. Давайте я сама помогу вам выбрать. Я думаю, вам подойдут вот эти розы. И как раз на днях у меня расцвел один розовый куст. Цветы на нем — изумительные. Такие же нежные, как вы. Смотрите.
Маша улыбнулась:
— А вот и не угадали. Мне нужны другие цветы — полевые. Розы, на мой взгляд, слишком помпезны. А мне нужны милые и простые цветочки, которые простоят долго.
— У меня и полевые — самые красивые. Для вас, девушка, — все что угодно. Выбирайте, — сделала пригласительный жест продавщица.
* * *
Буравин вошел в кабинет Кирилла Леонидовича, огляделся и с досадой отметил, что он пуст. Вдруг он услышал, какие-то звуки, мотив популярной песни. Буравин пошел на звук и столкнулся с секретаршей вице-мэра. Она от неожиданности вскрикнула и уронила бумаги:— Ой! Как вы сюда вошли?
— Дверь в кабинет была открыта, а в приемной — никого, — виновато сказал Буравин. — Вот я и заглянул. Извините, что напугал вас. Позвольте, я вам помогу.
Буравин показал на рассыпавшиеся бумаги на полу. Секретарша уже успокоилась:
— Спасибо, я сама. А что вы хотели?
— Я Кирилла Леонидовича ищу.
— Не там ищете. Он сегодня приболел и на работу не придет.
Буравин открыл было рот, чтобы что-то сказать, но секретарша его перебила:
— Домашнего адреса и телефона я вам не скажу, даже и не просите!
— Да я и так знаю. Мы с вице-мэром давно знакомы. До свиданья.
Буравин быстро вышел.
* * *
Самойлов привел сына на встречу с капитанами.— Знакомьтесь, — сказал он, — это Алексей — мой сын и младший партнер фирмы. А это Николай, Александр и Павел — капитаны самых крупных судов компании «Самойлов и сыновья».
Алеша и капитаны пожали друг другу руки. Леша сказал:
— Нашу встречу можно назвать советом топ-менеджеров. Предлагаю и в дальнейшем встречаться раз в месяц, чтобы обсуждать текущие вопросы.
— Согласен, — поддержал его Самойлов. — Я хочу, чтобы все ключевые работники были напрямую заинтересованы в успехе нашего бизнеса.
— Мы заинтересованы, — кивнул один из капитанов. — Поэтому хотим узнать, как отразится недавний раздел фирмы на нашей работе.
— Я уверен, что всем нам будет только лучше. А сейчас мы должны все силы бросить на то, чтобы выиграть тендер, объявленный городскими властями, — предупредил Самойлов.
— А что это за тендер?
— Конкурс на право заняться реконструкцией береговой линии и порта. Мы привлечем в бизнес огромные капиталы, и компания будет процветать! — все больше увлекаясь, рассказывал Самойлов. — Мы сможем по полной программе задействовать наши суда по доставке материалов для строительства. Кроме того, налоговые льготы позволят нам увеличить нашу прибыль.
А если тендер выиграть не удастся?
Самойлов возмутился:
— Как это не удастся? Кто сказал, что не удастся? Да я вам сто процентов даю, что этот заказ будет нашим! Среди серьезных конкурентов — одна буравинская компания. Так мне ли не знать, на чем можно обойти Буравина? Я выиграю этот тендер любой ценой!
— Но ведь это все — только планы на будущее. А что будет сейчас? Мы привыкли к тому, что работаем в крупной компании, получаем стабильную зарплату. Нам нужны гарантии, что ничего не изменится. Мы должны успокоить наших подчиненных и наши семьи.
Самойлов тяжело вздохнул:
— За социальную сферу в нашей компании отвечает младший партнер. Так что я передаю слово Алексею.
Капитаны вопросительно посмотрели на Алексея, и тот твердо ответил:
— Ваше беспокойство мне понятно. Во время становления компании трудности неизбежны. Наша компания сделает все, чтобы наемные работники не испытывали никаких материальных трудностей, можете не сомневаться. Все издержки владельцы компании покроют из собственного кармана. Зарплата ни одного из сотрудников не будет урезана. Более того, никаких задержек с выплатами, никакого сокращения кадров. Вы все можете быть уверены в своем будущем. Правда, папа?
— Конечно! — тут же подключился Самойлов к горячей речи сына. — Ты сказал все правильно и очень убедительно. У меня бы так не получилось.
— Ну что ж, теперь мы можем работать со спокойной душой. С вами приятно иметь дело!
Мужчины, пожав друг другу руки, разошлись. Алеша и Самойлов сели в машину и поехали домой. Леша восторженно тараторил:
— Папа, ты такой молодец! Теперь я не сомневаюсь, что у нашей фирмы — большое будущее. Благодаря такому отношению к делу и к людям ты обязательно добьешься успеха!
— Я тоже так думаю, сынок, — удовлетворенно ответил отец. — Тем более что у меня есть такой помощник, как ты. У тебя просто дар убеждать людей, теперь я всегда буду брать тебя на переговоры. Боюсь только, что не все из обещанного капитанам удастся выполнить.
— Почему? — изумленно спросил Леша. Самойлов хмуро ответил:
— Потому что за Буравиным осталось шестьдесят процентов акций компании. Сейчас его фирма в полтора раза мощнее моей. Эту разницу нужно за счет чего-то сокращать. Иначе тендер мы не вытянем.
— Но… — начал было Леша. Самойлов прервал его на полуслове:
— Что «но»? Пойми наконец: только выиграв тендер, мы сможем подавить Буравина и занять ключевые позиции в бизнесе. Это — залог нашего благополучия!
— Я понимаю. А еще я хочу понять, за счет чего ты собираешься сокращать разрыв между мощностью буравинской компании и нашей? — спросил Леша.
Отец жестко отрезал:
— За счет сокращения зарплаты, или штата.
* * *
Маша шла к больнице, у нее в руках были пакеты с полевыми цветами, на губах играла радостная улыбка. Маша была в предвкушении того, как будет украшать цветами больницу и создавать у всех пациентов и работников хорошее настроение! Она зашла в приемное отделение и столкнулась с медсестрой. Та заинтересованно спросила:— Маша, привет. Что это у тебя в пакете?
— Хорошее настроение, — весело ответила Маша. Медсестра озадаченно переспросила:
— Не поняла?
— Леночка, это цветы, — пояснила Маша, улыбаясь. — Я хочу расставить букеты в каждой палате, в каждом кабинете, в каждом отделении нашей больницы. Поможешь?
— С удовольствием! — согласилась та. — Цветы — это здорово. Какая прелесть! Я в детстве мечтала работать в цветочной оранжерее. Похоже, мои мечты начинают сбываться!
Маша собрала букет и понесла его в кабинет врача-травматолога. С порога она воскликнула:
— Павел Федорович, смотрите, какие я вам цветы принесла. Давайте в вазу поставим.
— Цветы? А в связи с чем? — оторвался от бумаг врач.
Машу просто распирало от радости:
— Помните, как в том мультике говорилось — «просто так». А то сидите целыми днями в кабинете и, наверное, даже не знаете, что лето наступило.
Маша сняла со шкафа вазу, налила туда воды и поставила букет. Врач с улыбкой наблюдал за ней:
— Спасибо за заботу. Я ведь действительно на улице бываю только когда с работы да на работу иду. А может, лучше отнести этот букет в отделение? Пусть пациенты порадуются.
В этот момент в кабинет вошла медсестра. Услышав последнюю фразу, она сообщила:
— Доктор, пациентов Маша уже обрадовала — во всех палатах и коридорах цветы расставила. Вся больница гудит. Все сразу о лете вспомнили, домой запросились. Говорят, выписывайте скорее, мы уже выздоровели.
— Так мы все скоро без работы останемся! — с шутливым возмущением заявил врач. — Что это вы, Мария Николаевна, делаете?
— У нас с вами такая работа: чем меньше ее — тем лучше. Не для нас — для людей, — развела руками Маша.
Врач серьезно ответил:
— Это верно. Хоть врач и необходимая профессия, но человеку, который за всю жизнь этого и не понял, можно только позавидовать.
Сан Саныч и следователь с удовольствием изучали содержимое погреба.
— И эта женщина говорит, что я не знаю, какое вино в ее погребе самое лучшее! — возмущался Сан Саныч. — Да я тут все как свои пять пальцев изучил!
С этими словами он достал с полки початую бутылку, а из заначки два стакана. Следователь попытался отказаться:
— Саныч, я не буду.
Сан Саныч смерил его взглядом с головы до ног:
— Запомни, Гриша, от Зинаидиного вина отказывается только тот, кто его ни разу не пробовал. Пей, и сам все поймешь.
Следователь отпил и аж причмокнул от удовольствия. Сан Саныч усмехнулся:
— Вот видишь! А теперь рассказывай, что ты там нового раскопал.
— После общения с тобой я проанализировал все как следует, предпринял некоторые шаги и в результате чуть не поймал смотрителя, — сделав добрый глоток, сообщил следователь.
Сан Саныч вскинул брови:
— И что, этот писатель Андрей действительно оказался его соучастником? Я был прав?
— Похоже, права была Анфиса со своими подозрениями насчет Марукина, — сообщил следователь. Заметив, что Сан Саныч слегка обиделся, он быстро добавил: — Но если бы не ты, мы с ней никогда не познакомились бы. Так что все равно тебе спасибо. Знаешь, этот Марукин очень изменился с тех пор, как меня от дел отстранили. И главное — совершенно не подпускает меня к следственным документам.
— А что еще тебе кажется в нем подозрительным?
Во-первых, Марукин бегал в ресторан «Эдельвейс». Якобы обедать. Но разве обычный следователь может позволить себе такую роскошь? К тому же, именно хозяин этого ресторана — Лев Бланк — прятал Родя в своей аптеке! А во-вторых, когда я пришел к аптеке, чтобы арестовать Родя, Марукин уже был там!
— Да уж, куда не кинь — всюду Марукин, — удивленно покачал головой Сан Саныч. — Что еще есть в списке твоих подозрений?
— Он активно поддерживал мое желание прищучить Москвина. Специально по ложному следу меня направил! И он доложил о моих неудачах начальству — больше некому! — рассказывая, следователь отхлебнул вина. — А сейчас он не дает мне даже заглянуть в материалы дела. И вообще, он с самого начала вел себя странно.
— Слушай, а каким ветром эту птицу перелетную в ваше отделение занесло? Ты бы проверил, — посоветовал Сан Саныч.
— А я проверяю. Послал запрос на его прежнее место работы. Только ты — никому!
— Что ты, я — могила, — тряхнул головой Сан Саныч. — Давай-ка еще по стаканчику.
Серьезный мужской разговор продолжался.
* * *
Алеша и Самойлов сидели за столом, на котором были разложены документы. Самойлов что-то писал, потом протянул листок Алеше:— Смотри, Леша. Я посчитал все наши расходы и доходы. Как видишь, и то и другое практически равнозначно, прибыль — нулевая. Чтобы изменить ситуацию, нам нужно в первую очередь сократить затраты. Я думаю, нам придется уволить часть сотрудников, а остальным урезать зарплату. Только это нужно делать постепенно, с умом. Чтобы избежать эксцессов.
— Папа! Что ты говоришь? — пораженно воскликнул сын.
Самойлов строго ответил:
— Правду, сынок. Суровую жизненную правду. И не смотри на меня такими глазами — ты же все-таки не Маша с ее наивными представлениями о жизни.
— Но ты же совсем недавно, глядя своим подчиненным в глаза, уверял, что ни сокращений, ни уменьшения зарплат не будет!
— Между прочим, это говорил не я, а ты, — напомнил Самойлов.
Тут Леша кое-что стал понимать:
— Так вот, значит, зачем я был тебе нужен? Ты использовал меня для того, чтобы люди мне доверились, а ты мог легко сказать им «он обещал, он пусть и выполняет». А я-то все принял за чистую монету!
— И правильно. Иначе бы ты не смог говорить так убедительно. Хотя палку, конечно, перегнул. Это ж надо — пообещать, что руководство фирмы покроет все издержки из своего кармана! — хихикнул Самойлов.
Леша удивленно спросил:
— А ты не считаешь, что это было бы справедливо?
— Нет, — тут же прекратил смеяться отец. — И запомни: большой бизнес, как и большая политика, в белых перчатках не делаются. Хочешь быть успешным бизнесменом — умей ходить по головам. В нашем деле всегда так — бей первым, чтобы не ударили тебя. Но если у тебя есть идея, как этого избежать, я готов ее выслушать.
— Папа, я знаю, что можно сделать. Мы можем заложить нашу квартиру. Тогда никого не придется увольнять, — предложил Леша.
Самойлов замахал на него руками:
— Ты в своем уме? Не понимаешь, что, если дело прогорит, мы останемся не только без копейки, но и без крыши над головой?
— Зато с чистой совестью, — гордо сказал Леша.
— И что ты будешь делать с этой совестью? В рот положишь или в карман засунешь? Вообще — ты для кого стараешься? Для этих трех капитанов? Да ты их видел один раз в жизни.
— Это неважно, — Леша не собирался сдавать позиции. — Твои подчиненные — честные люди, они добросовестно выполняют свою часть работы, зарабатывая тебе деньги. Почему ты считаешь, что они не достойны уважения?
— А ты уверен, что эти люди того стоят? Между прочим, один из них — известный скандалист. Ему только дай повод, он такую бучу поднимет! А сам дома у жены под каблуком ходит, — Самойлов медленно заводился. — Тот, что в очках, всегда был дружен с Буравиным. Наверняка он остался со мной, чтобы шпионить и стучать своему дружку.
— У тебя есть доказательства, или ты собираешься увольнять людей, только основываясь на своих подозрениях? — оборвал отца Леша.
Но тот гнул свою линию:
— Дело не в подозрениях, а в том, что я должен любой ценой победить Буравина. Любой, понимаешь?
— Ты думаешь, цель оправдывает средства? А я нет. И если деньги для тебя важнее людей, то первым можешь уволить меня! — вспылил Алеша.
— Это что еще за разговоры? Я не собираюсь тебя увольнять. Даже не думай! Ты мой сын, а значит, никогда меня не предашь. А это главное в бизнесе. Даже на друзей здесь, как оказалось, нельзя полагаться.
— Но ведь ты сам обманул меня. Позволил дать людям обещания, которые мы не собираемся выполнять, — в Лешином голосе звучала обида.
Отец оправдывался:
— Алешка, как ты не поймешь, борьба за тендер идет не шуточная. На карту поставлено все. Чем-то или кем-то приходится жертвовать.
— Только эти жертвы нужны тебе для удовлетворения собственной мести Буравину.
Самойлов встал, уперся кулаками в столешницу и грозно посмотрел на сына:
— А если и так, ты разве не хочешь вместе со мной отомстить этому проходимцу?
— Нет, — твердо ответил тот. Самойлов смерил его суровым взглядом:
— Хорошо, я тебя понял. Давай оставим разговоры о мести до другого раза.
— Договорились, — кивнул Леша. — Но и от своего решения я отступать не собираюсь. Если ты хочешь кого-то уволить, то я должен быть первым.
— Алеш, ну что ты заладил? Зачем эти мальчишеские обиды? Мы уже обсудили все возможные варианты, — Самойлов встал. — Увольнения и сокращение зарплат — единственный способ выдержать конкуренцию с Буравиным в борьбе за тендер. Пойми, у нас слишком мало оборотных средств.
— Папа, я еще раз повторяю, — Леша повысил голос. — Мы можем заложить эту квартиру, а полученные деньги внести в оборот фирмы. Выиграв тендер, мы вернем и залог, и проценты. Так что ты скажешь о моем предложении, папа?
— Я скажу: нет! И вот почему: эта квартира — мой дом уже много лет. С ней связаны воспоминания о лучших годах моей жизни, и я никогда, слышишь, никогда не продам и не заложу ее!
* * *
Зинаида уже убирала со стола, когда к ней заглянула Анфиса:— Здравствуй, Зина. Как живете-можете?
— И не спрашивай — давление совсем замучило. От таблеток проку никакого, врачи ничего толком сделать не могут. А еще Маша к Самойловым жить переехала, — жаловалась Зинаида.
Анфиса внимательно смотрела на нее:
— Так у тебя из-за беспокойства о ней давление поднялось?
Да оно у меня всегда скакало, — отмахнулась Зинаида. — Только раньше Маша меня спасала. Вроде и не делает ничего, просто посидит рядом — и все проходит.
— Да, Маша у тебя — настоящая целительница. Редкостная. Но не единственная! Смотри, что у меня есть, — Анфиса положила на стол журнал о методах лечения народными средствами. — Мне только что почтальон свежий номер журнала принес. А издание это я выписываю давно и очень уважаю. Здесь не только нетрадиционные рецепты найти можно, но и адреса народных целителей.
— Да в журналах одни шарлатаны печатаются. Им бы только денег с человека содрать, а на остальное — плевать! — поджала губы Зинаида.
— Это ты зря. Нельзя всех под одну гребенку стричь. Ты посмотри фотографии целителей. Может, кто доверие и вызовет. По глазам о человеке многое узнать можно.
Зинаида нехотя склонилась над журналом, потом резко поменялась в лице:
— Какое необычное лицо у этой женщины. Словно изнутри светится!
— Это ты про целительницу Семенову? Я тоже все на нее смотрю и поражаюсь — сколько добра в глазах этого человека! — Анфиса тоже склонилась над журналом. — У нее ведь не только лицо необычное, но и биография тоже под стать. Жила в городе, работала в обычной больнице. А потом разуверилась в официальной медицине, переехала в деревню и занялась целительством.
— Мне кажется, я ее где-то видела, — задумчиво пробормотала Зинаида.
Анфиса возразила:
— Вряд ли. Просто тебе ее внешность доверие внушает, вот тебе и кажется, что вы с ней знакомы.
— Видела-видела. Точно не могу вспомнить, потому что давно. Лицо знакомое, но вроде она моложе была…
— Значит, она тебя точно вылечит, — уверенно заявила Анфиса. — А то, что ты ее знаешь, — это вообще здорово. По знакомству она с тебя полцены возьмет.
Неожиданно из погребка донеслись громкие звуки. Анфиса вздрогнула:
— Что это?
— А это мой Саныч Григорию Тимофеевичу экскурсию по погребу проводит. И похоже, что с дегустацией. Саня, немедленно вылезай! — грозно позвала Зинаида.
Анфиса стала быстро прихорашиваться:
— Что ж ты мне сразу не сказала, что Григорий у вас? Как я выгляжу?
Зинаида не успела ответить, потому что в кухню ввалились Сан Саныч в обнимку со следователем. Они громко распевали:
— Шаланды полные кефали
В Одессу Костя привозил.
Неожиданно следователь заметил Анфису и замер, мгновенно замолчав. Ее взгляд лишил его дара речи.
Зинаида, глядя на Сан Саныча и следователя, пьяненьких и счастливых, всплеснула руками:
— Саныч, ты что же это такое делаешь? Вы что, все вино мое выпили?
— Зинаида Степановна, не волнуйтесь! Там еще немножко осталось! — заявил следователь. Он пьяно покачнулся, и Сан Саныч бережно усадил его на стул.
Зинаида запричитала:
— Григорий Тимофеевич, как это на вас не похоже! — она повернулась к Сан Санычу. — И как у тебя ума хватило? Такого серьезного человека напоил!
— Зиночка, ну не сердись! — включилась в разговор Анфиса. — Что ж, если человек серьезный, ему и выпить немного нельзя? Так ведь, Григорий Тимофеевич?
— Именно! Очень верно подмечено, — заплетающимся языком пробормотал тот.
Зинаида воскликнула:
— Немного! Да ведь они чуть не падают!
— Ничего страшного. Мы их сейчас чаем отпоим, — засуетилась Анфиса.
Следователь поднял на нее глаза:
— Благодарю! Вы очень добры ко мне, Анфиса Никитична.
— А как ваше дело продвигается? Поймали Мишку с маяка? — начала беседу Анфиса.
Следователь мотнул головой:
— Нет, пока. Но знаете, все ваши предположения оказались верны. И почему я вас не послушал? Вот что! Идите ко мне работать! Будете моей помощницей!
— Я бы с удовольствием. Да только что ваша супруга на это скажет? — осторожно поинтересовалась Анфиса.
Следователь громко заявил:
— Ничего не скажет. Супруги у меня нет. Я холост и свободен!
Анфиса задумчиво смотрела на него:
— Это поправимо.
— Думаете? — изумился следователь. Анфиса твердо кивнула:
— Уверена. Вы, главное, доверьтесь мне.
— С удовольствием! Но я, кажется, засиделся. Саныч, Зинаида, спасибо огромное, чисто человеческое, — следователь с трудом приподнялся.
Зинаида всплеснула руками:
— Нет, не дойдет!
— Ничего страшного, я провожу, — Анфиса подхватила следователя и повела его к выходу. — Тут ступеньки крутые, Гриша! Осторожнее, не упади.
— Анфиса, падений я не боюсь! Я следователь. Ну и упаду, что мне будет? Поднимусь и пойду дальше!
У выхода Анфиса обернулась:
— Зина, а насчет целительницы ты все же подумай. С этими словами она вывела следователя, который затянул на ходу «Там, вдали, за рекой…»
Зинаида и Сан Саныч остались одни. Сан Саныч сказал:
— Зина, ты, право, зря переживаешь. Ну, выпили мужчины чуть-чуть, поговорили… Да и с Анфисой Григория уже давно познакомить надо было.
— Я не переживаю, Саныч. Я собираюсь уехать на отдых, — сообщила ему Зинаида. Сан Саныч радостно кивнул:
— Вот и замечательно. Давай я завтра схожу в профсоюз и новые путевки возьму.
— Ну уж нет! Никакого дома отдыха с дискотеками до трех ночи. Я собралась к целительнице. Вот, смотри, — она протянула Сан Санычу журнал, который принесла ей Анфиса.
Сан Саныч поднял брови:
— Час от часу не легче! Зина, неужели ты веришь этим шарлатанам?
— Верю или нет, не в этом дело. Просто мне надо побыть на природе и вдали от дома. Нервы привести в порядок. Сам же говоришь, чего я на вас разозлилась? А еще давление… — перечисляла Зинаида.