Влад Вегашин. Черный путь

   Эльфа мрачно кивнула – в следующий момент Вангейт выпустил ее, мгновенно оказавшись на ногах, а потом, к всеобщему изумлению, помог встать невольнице, подав ей руку!
   Впрочем, эльфов больше удивило то, что Тирэн’лай эту помощь приняла.
   Белый от ярости вар Айренал попытался было прохрипеть приказ отправить наглую тварь в подвал, но светловолосый маг остановил его.
   – Я ее покупаю, – сухим, деловым тоном бросил он. – И еще вот этих двоих… и девочку в ошейнике. Плюс тот, которого уже увели. За всех – двести кристаллов. Большей цены ты не получишь ни от кого, Саллан, и ты это знаешь.
   – По рукам! – вмиг повеселел работорговец.
   – Тогда пойдем, уладим финансовые и прочие дела. Пусть твои люди пока что подготовят тех, кого я выбрал, к отправке и займутся доставкой в мой особняк.
 
   Марийа до самой последней секунды не могла поверить, что ее купили, что она теперь кому-то принадлежит! Только когда на запястье защелкнулись больше похожие на оковы широкие стальные браслеты, на внешних сторонах которых было выбито имя «Вангейт вар Гаррех», она внезапно осознала, что произошло.
   На корабле она была пленницей – но была свободна. А теперь она – вещь. Собственность этого светловолосого мага, который движется со скоростью темноэльфийского воина. Мага с ярко-синими глазами, в которых явственно читается: «Это мой мир, просто вы пока что этого еще не знаете».
   Новая страница в книге жизни юной целительницы из Темной Иерархии, юнги пиратской шхуны и Черной Ведьмы начиналась с нерадостных строк.

Глава третья

Аенгрост, Империя Христесар, Третий город Атан, резиденция Инквизиции, Этьен де Каррадо, граф Нисселет, Носитель Духа Предела, 6-я декада лета, 2904 год Восьмой эпохи

   Под высокими сводами коридора, ведущего в казематы, разносилось гулкое эхо чеканных шагов Инквизитора. Случайные встречные служки и Стражи низкого ранга вспугнутыми тенями бросались к стенам, моля Сияющего, чтобы отвел беду и властный, тяжелый взгляд экзекутора не пал на них. Даже другой Инквизитор, случайно попавшийся ему на пути, предпочел как можно быстрее исчезнуть из поля зрения своего грозного коллеги.
   Его боялись все – от стражников подземных камер до старшего Инквизитора Атана. Он прибыл в Третий город Империи четыре декады назад и буквально за несколько дней довел до панического ужаса всех, кому пришлось с ним встретиться. Он жесткой рукой навел порядок в резиденции, построил по стойке «смирно!» даже самых влиятельных служителей Церкви и столь рьяно принялся искоренять ересь среди самих церковников, считавших себя надежно защищенными от подобного преследования, что те взвыли. Кое-кто из старших Инквизиторов пытался от него избавиться, подослав убийц – но ассасины потерпели сокрушительное поражение и были торжественно сожжены на площади, а их наниматель, так и не сумевший сохранить инкогнито, обвинен в отступничестве, покушении на жизнь брата божьего, и сослан в какой-то захолустный городок… до которого, впрочем, не добрался – в пути карету остановили разбойники из так называемого Тайного Ордена и с превеликим удовольствием посадили церковника на кол.
   Больше никто не рискнул подсылать к опасному противнику убийц. Но мешал он влиятельным Инквизиторам ничуть не меньше, поэтому с ним решили справиться иным способом – подловить на небрежном отношении к обязанностям, на незнании некоторых пунктов Божьего Закона и недостаточной компетентности в пыточном деле. Эта попытка провалилась с еще большим треском, нежели первая. После того как троих обвинителей тихо удавили в подвалах резиденции, согласно какому-то древнему закону, о котором никто и не помнил-то уже – он не использовался более тысячи лет, – никто больше не рисковал в открытую играть против жуткого посланника из столицы Империи.
   Себастиан едва заметно кивнул склонившемуся чуть ли не до пола Стражу и начал спускаться по узкой лестнице, ведущей в подвалы. Тонкие бледные губы Инквизитора второго ранга кривились в довольной ухмылке, а в выцветших синих глазах плясало адское пламя. Очередной план вступил в завершающую стадию.
   Сойдя с лестницы, он на несколько секунд задержался возле двух охранников, пристально вглядевшись в глаза каждому, отчего те смертельно побледнели, и пошел дальше. Миновав два коридора, Инквизитор остановился возле неприметной деревянной двери, на миг замер, прислушиваясь, затем удовлетворенно кивнул собственным мыслям и толкнул дверь, даже не постучав.
   На нем мгновенно скрестились несколько возмущенных взглядов – но едва церковники поняли, кто осмелился вломиться к ним без стука, как слова замерли у них на губах, и каждый молча возблагодарил Христеса за то, что успел промолчать – Себастиан не церемонился с теми, кто осмеливался ему возражать или, тем более, его в чем-либо упрекать.
   И, увы, он имел на это право – ранг выше, чем у него, был только у Первого Инквизитора города, а Первый поощрял действия посланца из столицы – ведь тот избавлял главного экзекутора Атана от не в меру властолюбивых соперников. Да и слишком страшны были имена тех, кто подписывал назначение Себастиана в Атан и приказ о его широчайших полномочиях.
   Инквизитор быстро пересек комнату и остановился у овального стола. Стянул с руки перчатку, извлек из кармана мантии незапечатанный свиток и бросил его на полированную столешницу.
   – Подпишите, – отрывисто приказал он.
   Брат Неррек первым протянул руку и взял свиток. Развернул, начал читать…
   По мере ознакомления с текстом приказа на его лице проступало все большее и большее изумление и даже возмущение.
   – Брат Себастиан, я понимаю ваше служебное рвение и благословляю вас и ваши действия в молитвах, но не кажется ли вам, что на этот раз вы слишком далеко зашли? – негромко поинтересовался он.
   – Не кажется, – коротко оборвал его Себастиан. Однако Неррек не собирался сдаваться так легко.
   – И все же, брат, арест лорда-коменданта города по обвинению в ереси и демонопоклонничестве – для этого нужны веские доказательства.
   – Они у меня будут, – отрывисто проговорил Инквизитор. – От вас требуется только одно – поставить на этом свитке подписи. Пока в этом городе действуют все эти бюрократические… тонкости, я не хотел бы столь открыто нарушать еще существующие законы. Подпишите. Доказательства вины коменданта будут еще до наступления темноты.
   – Следует ли понимать твои слова так, что ты отступишься от своего, если мы откажемся подписывать этот приказ? – вкрадчиво поинтересовался Инквизитор пятого ранга Дориан.
   – Ты так плохо меня знаешь, брат Дориан? – От улыбки Себастиана даже повидавшему многое Нерреку стало не по себе. – Разумеется, придя к вам за подписями и потратив на это драгоценное время, я всего лишь хотел проявить уважение к вам, братья. Но вне зависимости от законов государственных, законы Сияющего должны быть выполнены, даже если ради этого мне придется разрушить бюрократию полностью.
   Экзекуторы недовольно переглянулись. Каждый пытался судорожно придумать хоть какую-нибудь вескую причину, которая могла бы убедить неугомонного Себастиана отказаться от ареста коменданта, вполне устраивавшего всех остальных. Вот только каждый понимал, что уговорить камень не падать – задача на порядок проще, чем переубедить упрямого Инквизитора второго ранга.
   Дориан сдался первым. Досадливо крякнув, он поставил на свитке размашистую подпись и швырнул перо на стол.
   – Доволен? – зло поинтересовался он.
   – Вполне. – По губам Себастиана вновь скользнула змеиная ухмылка.
   Вслед за Дорианом приказ подписали и остальные. Инквизитор сухо поблагодарил братьев, забрал свиток и, не прощаясь, ушел.
   Спустя стан две кареты с решетками на окнах, сопровождаемые верховыми, остановились у роскошного особняка лорда-коменданта Атана. Один из младших Стражей мгновенно спешился, подбежал к светло-серому жеребцу и хотел было взяться за стремя, позволяя Инквизитору неспешно и величественно сойти с коня. Однако Себастиан и здесь проигнорировал неписаные законы – не дождавшись совершенно лишней «помощи» Стража, он бросил стремена и легко спрыгнул на землю. В свои сорок пять лет он отличался великолепным здоровьем и прекрасной физической формой и, в отличие от собратьев-экзекуторов, предпочитал лишний час позаниматься фехтованием, чем наесться до отвала экзотических вкусностей, а потом предаться удовольствиям с какой-нибудь не менее экзотической красавицей – разумеется, потом позаботившись о том, чтобы эта самая красавица даже перед казнью не проболталась.
   – Четверо – со мной, – пролаял приказ Инквизитор. – Двое – ждут у дверей. Остальные – остаются здесь. Все ясно?
   – Да, святой отец! – нестройным хором отозвались стражи.
   – Прекрасно. Идем!
   Себастиан первым взбежал по ступеням на крыльцо и требовательно постучал. Через несколько секунд тяжелая дверь отворилась, и на пороге появился престарелый управляющий лорда.
   Увидев перед собой жуткого Инквизитора, дурная слава о котором гремела по всему Атану со дня его приезда в город, старик смертельно побледнел и схватился за сердце. Святой брат усмехнулся.
   – Я не по твою душу… пока что, – бросил он. – Лорд у себя?
   – Да, господин Инквизитор, – пролепетал управляющий, отступая на шаг. – Он в своем кабинете, работает. Мне сообщить о вашем…
   – Нет. Собери всю прислугу в одной комнате и проследи, чтобы никто не ушел. Если кого-нибудь недосчитаюсь – пойдешь на плаху. Ясно?
   – Да, конечно, господин Инквизитор, не извольте сомневаться…
   Старик еще что-то лепетал, но Себастиан его уже не слушал. Он быстро прошел через холл, роскошно обставленную гостиную и поднялся по лестнице на второй этаж, где располагался кабинет лорда-коменданта. Четверо Стражей неотступно следовали за ним.
   Разумеется, стучать экзекутор не стал – он просто с силой пнул дверь, распахнувшуюся от удара, и вошел.
   – Какого демона… – вскочив, начал говорить полноватый лысеющий мужчина, до того спокойно сидевший за столом, и осекся, увидев, кто посмел столь нагло вторгнуться в его владения.
   – Лорд-комендант Аскен де Векрет, вы арестованы по обвинению в демонопоклонничестве, колдовстве, ереси и сношении с нечеловеческими расами, – скучающим тоном проговорил Инквизитор.
   Де Векрет, услышав самое страшное в Империи обвинение, побледнел и рухнул обратно в кресло.
   – Но я ничего не делал! – воскликнул он, в глубине души понимая, что ему конец. Такие обвинения никогда не опровергались.
   – Я не разрешал вам говорить, – все тем же скучающим тоном прервал его Себастиан. – Если вы желаете мне что-либо сказать, у вас будет возможность сделать это во время допроса в резиденции. А сейчас – помолчите и извольте спуститься вниз, возле дома вас ожидает карета. Проводите лорда-коменданта, – бросил он двоим стражам. – А вы конфискуйте все бумаги и вещи в этом кабинете и оставайтесь ждать команду обыска. Все должно быть конфисковано и доставлено в резиденцию, в зал номер двенадцать.
   Поклонившись, Стражи бросились выполнять приказы.
   Разумеется, лорд-комендант попытался сбежать. В конце концов, хуже быть уже не могло, а если бы повезло – то у него появились бы шансы сохранить свою жизнь… Но побег, разумеется, не удался. Ему позволили отбежать шагов на сто, потом догнали, повалили на землю и немного попинали тяжелыми сапогами, после чего затащили в карету, не слушая жалобных стонов, перемежающихся соблазнительными предложениями крупных сумм и страшными проклятиями.
   Себастиан же лично обыскал стол и тайник коменданта, забрал с собой некоторые бумаги и три небольших кожаных мешочка. Потом спустился вниз, заглянул в гостиную, где старик-управляющий послушно собрал семью лорда и слуг. Задал каждому несколько, казалось бы, отвлеченных вопросов, арестовал еще троих и, вполне довольный собой, вернулся в резиденцию.
 
   – Отпираться глупо. У меня достаточно доказательств вашей вины, – равнодушно сообщил Себастиан, едва войдя в допросную.
   За большим столом, прикованный к специальному креслу, сидел Аскен де Векрет. Вообще-то в комнате должен был находиться еще и специалист-допросчик, но беседы с некоторыми заключенными Инквизитор предпочитал проводить один на один – в конце концов, его собственного мастерства вполне хватало на то, чтобы заставить говорить даже самого упрямого обвиняемого. Так что сейчас, кроме него самого и лорда, в допросной не было никого.
   Аскен сидел прямой и бледный, но в глазах его стояла решимость молчать. Уж кто-кто, а он прекрасно понимал, что так ему живым отсюда не выйти, а вот если промолчать, то возможно, кто-нибудь из Покровителей и снизойдет до своего верного слуги и если даже не спасет, то, по крайней мере, избавит от мучительной смерти.
   – Я не понимаю, о чем вы говорите, святой отец. – Он очень старался сдерживать дрожь, но получалось плохо.
   Себастиан усмехнулся и бросил на стол лист бумаги, исписанный мелким ровным почерком лорда. Тот побледнел, а Инквизитор продолжал выкладывать перед ним неопровержимые доказательства вины подозреваемого… а точнее – обвиняемого и уже почти что приговоренного.
   – Это все найдено в вашем столе. Черновик речи, которую вы собирались произнести перед птенцами вашего гнезда. Золотые монеты алеартской чеканки, под страхом смерти запрещенные в Христесаре. Три артефакта эльфийского производства. Книга магии, написанная на эльфийском же языке. Письмо от вашего собрата по Ковену. Статуэтка демона Тьмы, предназначенная для ритуала жертвоприношения. Мне продолжать?
   – Я ничего не скажу, даже если вы станете меня пытать – а вы станете, я знаю, – вымученно пробормотал сраженный такими доказательствами его вины комендант.
   – Скажете. – Себастиан улыбнулся. – Еще как скажете.
   – Нет. Вы можете делать со мной все, что угодно, но вы не заставите меня говорить.
   Инквизитор на секунду нахмурился. Сидевший перед ним человек не храбрился, нет – не та порода. Он до безумия боялся своего невольного собеседника, равно как и пыток – но чего-то он боялся больше, чем боли и жуткой смерти. Интуиция подсказывала, что де Векрет и вправду не скажет ничего даже под пытками.
   Лорд же украдкой изучал экзекутора. Худое лицо аскета, седые волосы до лопаток, собранные в хвост, некогда ярко-сапфировые, а теперь выцветшие до бледно-синего глаза… чертовски умные глаза, в глубине которых таилась искристая хитринка.
   Комендант опешил, поймав себя на этой мысли. А мысль продолжала издеваться над несчастным.
   «Он не похож на фанатика, каким его принято считать. И, уж тем более, он не идиот. Не властолюбец, не прирожденный садист, как большинство экзекуторов. Просто делает то, что считает нужным. Похоже, человек слова. Так почему бы и не рискнуть?»
   Аскен задрожал, прикусил губу и попытался отогнать губительную и попросту глупую мыслишку – но где уж там! Вертлявой змейкой она обходила все спешно выставляемые логические доводы «против» и остро впивалась в сознание.
   – Знаете, господин де Векрет, мне всегда было интересно проверить, чего человек может бояться больше, чем боли, – задумчиво проговорил Инквизитор. – Раньше я считал, что только еще большей боли. Потом понял, что не просто большей – другой. Для кого-то это боль психологическая, для кого-то – боль, вызываемая самим страхом боли, для отдельных индивидуумов, довольно редких – боль, причиняемая их близким. Но всегда – боль. Какой же боли так боитесь вы, господин Векрет? Нет, не отвечайте! Я сам хочу это узнать. Опытным путем.
   «Не прирожденный садист, говоришь? – заорал голос разума на мыслишку. – Ну-ну! Да он хуже любого стандартного любителя помучить других!»
   «А что ты теряешь, если попытаешься?» – вкрадчиво прошептала та, игнорируя очередной довод.
   – Я не боюсь боли, – сохраняя внешнее спокойствие, отозвался Аскен.
   Себастиан вновь окинул его долгим взглядом. И внезапно рассмеялся, став почему-то неуловимо похожим на друга детства и названного брата… сожженного семь лет назад.
   – Вы не поверите, но вы мне чем-то симпатичны, – отсмеявшись, сказал он уже полумертвому от ужаса лорду. – И поэтому я даже пойду на нарушение некоторых своих привычек. Я предлагаю вам сделку, лорд.
   Мыслишка, довольно захихикав, отшвырнула в сторону то, что осталось от голоса разума, и заняла все сознание де Векрета.
   – Какую сделку?
   – Самую обыкновенную. Вы выдадите мне своих покровителей из Инквизиции – а я… ну, например, позабочусь о том, чтобы не пострадала ваша семья, насколько это возможно, и позволю вам избежать пыток – более того, перед костром вам дадут яд, быстрый и безболезненный. – Инквизитор пристально вгляделся в лицо Аскена, пытаясь определить реакцию.
   А реакция была простая – шок. Нет, бывало такое, что экзекуторы шли на сделки с приговоренными – но только если привычный метод добычи информации не давал результата. А этот даже не попробовал! Тем не менее опытный в делах сокрытия своих противозаконных деяний комендант пока еще не готов был поверить невольному собеседнику.
   – Больше того, – продолжил Себастиан, видя, что жертва колеблется, но пока еще не готова согласиться. – Я даже даю вам слово, что если мы договоримся, то я не буду спрашивать вас о Ковене. Найду их другими способами.
   Лорд вздрогнул, в глазах мелькнула надежда, и это не укрылось от внимательного взгляда Инквизитора.
   – Вы мне дадите это слово или вы мне его уже дали? – несмело поинтересовался Аскен.
   Экзекутор усмехнулся.
   – Можете считать, что уже дал.
   Де Векрет с облегчением выдохнул…
   Через стан Себастиан выходил из допросной, пряча в кармане мантии убойный компромат на некоторых несговорчивых коллег. Того, что ему удалось заполучить, достаточно было, чтобы уничтожить почти всех, кто ему мешал. А Ковен… с этим Ковеном еще слишком многое было неясно.
   Привычно кольнуло в правом виске. Инквизитор незаметно поморщился, слушая телепатическое сообщение, и вскользь подумал, что амулеты связи надо будет доработать. Впрочем, то, что он услышал, сразу же вернуло ему хорошее настроение. Поднявшись наверх, он передал бумаги своему секретарю, чтобы тот сформировал обвинение и все прочее, после чего приказал подать коня и через несколько минут уже мчался, распугивая прохожих, прочь от резиденции.
   Осадив горячего жеребца возле Храма Сияющего, Себастиан швырнул поводья пареньку-служке и поднялся по ступеням самого красивого и самого жуткого здания в Атане.
   Собор, увенчанный девятью шпилями, был воистину великолепен. Высокие, гулкие своды, разукрашенные фресками и лепниной, изящные балюстрады второго яруса, мозаичный пол и тысячи плавающих в воздухе огней – все это производило неизгладимое впечатление даже на десятый раз. Однако экзекутору было не до красот храма – произнеся короткую молитву, он пересек огромный зал и скрылся за колоннами, где была дверь во внутренние помещения.
   – Брат Грегориан у себя? – поинтересовался Инквизитор у попытавшегося незаметно прошмыгнуть мимо Стража. Тот испуганно кивнул и склонился в глубоком поклоне – но Себастиана он больше не интересовал.
   Эта дверь была, пожалуй, единственной, в которую он стучал. Неприметная дверь из хорошо обработанного дерева, тяжелая и гладкая, без резьбы и таблички. Все и так знали, чья келья за ней находится.
   – Войдите, – прозвучал сухой голос. Экзекутор не заставил себя ждать и последовал приглашению, сразу же плотно прикрыв дверь за собой.
   Инквизитор третьего ранга Грегориан сидел за столом и что-то торопливо писал. На вошедшего он даже не взглянул – да и незачем было. Он и так прекрасно знал, кто к нему пришел.
   Себастиан терпеливо ждал, пока тот закончит. Единственное, что он себе позволил – так это выпить воды и сесть на простую деревянную скамью.
   Через несколько минут в дверь снова постучали. На сей раз в келью вошла немолодая седовласая женщина в простом, но прекрасно пошитом платье. Она чинно поклонилась Инквизиторам и села на другую скамью.
   Наконец Грегориан отложил перо и поднял голову.
   – Приветствую, друзья, – открыто улыбнулся он.
   – Приветствую, – отозвались оба. На лице Себастиана отпечаталась некоторая нервозность, не укрывшаяся от пристального взгляда хозяина кельи.
   – Ты сам ставил здесь защиту, – усмехнулся он.
   В следующее мгновение седой Инквизитор преобразился. Волосы стали черными и упали тяжелой волной до пояса, лицо помолодело, лишилось печати аскетизма, он стал чуть выше ростом, но эже в плечах. Глаза тоже сменили цвет с бледно-синего на антрацитовый.
   Этьен де Каррадо, граф Нисселет, Носитель Духа Предела, с остервенением сорвал с себя инквизиторскую мантию, оставшись в штанах и простой рубашке, и швырнул ее на скамью.
   – Позвольте выразить вам мое восхищение, Грегориан, – проговорил он, вновь садясь. – Столько лет выдерживать в этой клоаке… За те четыре декады, что я изображаю этого Себастиана, я уже множество раз был в шаге от того, чтобы сорваться и раскрыть себя, но уничтожить хотя бы часть этого кошмара, зовущегося Церковью.
   – Терпение, друг мой. Вы же знаете, что если мы сумеем добиться нашей цели, то сможем уничтожить не малую часть Инквизиции, а всю ее, без остатка.
   – Знаю. Но все равно – тошно. Знаете, я многое повидал в своей не такой уж короткой жизни, но то, что каждодневно творится в этом городе, более того – считается здесь обыденностью… – Графа передер-нуло.
   – Я понимаю вас, граф, но все же – давайте перейдем к делу, – негромко проговорила Мари де Реннит.
   – Именно, – поддержал герцогиню Грегориан. – Этьен, прошу вас, начинайте.
   – С Ковена или с Инквизиции? – уточнил Хранитель.
   – С Инквизиции, пожалуй.
   – Хорошо. Итак, я сегодня все же добился ареста лорда-коменданта. При обыске в его кабинете я нашел немало интересного – алеартское золото, эльфийские артефакты и книги, статуэтку этого их божества… в общем, немало. Доказательства неопровержимые. Я его припугнул на допросе – но лорд даже под страхом самой жуткой смерти отказался говорить про Ковен. Пришлось считывать память… ладно, об этом позже. Но мне все же удалось найти с ним общий язык. Я пообещал ему отсутствие пыток и яд перед казнью, за это мне сообщили имена покрывавших его Инквизиторов. Но это не все – дальше я пообещал ему жизнь и свободу – а он в благодарность в своих показаниях вывел заговорщиками Дориана и Харкета, которые нам здорово мешали. Теперь я могу убрать их буквально за день – на Неррека тоже есть управа, и я легко стравлю его с коллегами, после чего те лишатся всяческой поддержки, и их можно будет в любой момент устранить совершенно официально – хотя затягивать не следует, настоящий Себастиан не стал бы откладывать казнь отступников. Другой вопрос, что делать теперь с лордом-комендантом? Он, в сущности, неплохой человек, и мне не хотелось бы его убивать.
   – А и не надо, – тонко улыбнулась Мари. – Организуем ему побег так, чтобы казалось, что это сделали Дориан и Харкет. Вот и будут дополнительные доказательства их вины.
   – Хороший план, герцогиня, одобряю. – Грегориан усмехнулся. – Этьен, прекрасная работа. Я не ожидал таких результатов от новичка, будь вы хоть трижды Черный Властитель.
   Настала очередь графа усмехаться.
   – Я рад. Итак, на данный момент мы теми или иными способами уничтожили более двадцати влиятельных Инквизиторов. Разумеется, я считаю только тех, кто выше пятого ранга. Осталось их еще примерно столько же, но почти на всех есть управа.
   – Неплохой результат для шести декад упорной работы, – задумчиво отметила герцогиня.
   – Да, неплохой – только если бы не многолетняя подготовка, ничего бы не вышло. Это я к тому, что в других городах подобное провернуть не удастся, – с сожалением проговорил Грегориан. – Но сейчас наша проблема в том, что нам не хватает людей. Треть важных постов в городе занимают члены Тайного Ордена – но мы могли бы поставить еще как минимум столько же, если бы было кого.
   – Да, а еще меня скоро начнут подозревать, – добавил Этьен. – Я зашел слишком далеко даже для помешанного на чистках собственных «братьев» Себастиана.
   – Как только тебя начнут всерьез подозревать, нам придется действовать открыто и решительно. – Инквизитор покачал головой. – А на это у нас пока что не хватит людей. И даже в перспективе не хватит… нужно человек двести, не меньше, причем не абы кого, а влиятельных людей и хороших воинов.
   – Ковен, – негромко сказала Мари. – Ковен, о котором мы почти ничего не знаем, кроме того что он как-то связан с Алеартом, высокими эльфами и неизвестной нам религией.
   – По поводу Ковена мне удалось кое-что узнать, – вскинулся граф. – Во-первых, вы не поверите, но на первый взгляд эта их религия мне нравится. Единый бог всего живого, отрицающий жестокость и подлость, шестеро его помощников, как бы святых – так называемые Покровители. Бог не прощает предательства, но всегда рад принять к себе новообращенных. Единственное, что мне не очень по душе, так это то, что все собрания Ковена всегда заканчиваются свальным грехом – но это уже их личное дело. Не сказать, что эта религия может быть альтернативой вере в Сияющего – слишком она… специфическая, но сама по себе вполне неплоха.
   – Это хорошо, но есть ли конкретика?