Страница:
этом случае вы летели бы обнаженным. Девяносто пять граммов, помноженные
на десять тысяч наемников, это очень большой лишний вес, и им жаль платить
за его перевозку. - Она протянула мне чашку с супом, потом раскрыла две
трубы, вытащила их койки, села на одну и знаком пригласила меня сесть на
вторую.
Я почувствовал замешательство. Больничная рубашка слишком коротка, так
что обнажаются запретные места, и слишком открыта на спине. Я подобрал
одежду и оглядывался в поисках места, где можно было бы переодеться.
- Все в порядке, - сказала женщина. - Я и раньше видела сладкую
картошку. - И они кивком подбородка указала на мои половые органы. Я
решил, что она права, и надел белье. Она отвернулась, глядя в потолок.
Когда я поверх белья натянул кимоно, она сказала:
- Вы не были на вступительной встрече вчера, поэтому я решила ввести
вас в курс дела. Я Абрайра Сифуэнтес, командир боевой группы. Нас в группе
пятеро. С некоторыми из них вы уже встречались: мой старший брат Перфекто.
С Завалой вы скоро встретитесь. В нашей группе также Мавро. Похоже, вы
удивлены.
- Я считал, что вы сестра, - ответил я. Мавро, Бордельная Крыса. Я
вспомнил маленького человека с вытатуированными слезами. Живот у меня
свело при мысли, что я оказался в одном отряде с ним. В своем бреду,
навеянном наркотиком, я был уверен, что он послан убить меня, а такие
впечатления забываются нелегко. Рослая химера, Перфекто, с другой стороны,
казался хорошим человеком. Из чистой вежливости я сказал: - Буду счастлив
служить под вашим начальством.
Абрайра рассмеялась.
- Некоторые приняли бы это как пощечину.
- Как это?
- В нашем модуле семьсот боевых групп, и ваша единственная, где
командиром женщина. Откровенно говоря, я меньше подготовлена для
командования, чем Мавро или Перфекто. Вы будете служить объектом многих
насмешек. И, возможно, не перенесете такого удара по своему мужскому
началу. - Она махнула рукой, отказываясь от этой темы, - типичный жест
чилийки.
- Но вы ведь не ожидаете неприятностей от кого-нибудь из нас?
Она пожала плечами.
- Зависит от обстоятельств. Вы ведь не станете причинять неприятности?
Я рассмеялся.
- Неужели вы серьезно? Кому какое дело до мужского начала? Это так
старомодно! Не могу представить себе, чтобы кто-нибудь из нас доставил вам
неприятности. - Я не мог не смотреть ей в глаза, на эти серебряные
паутинки, они меня гипнотизировали.
Абрайра задумалась.
- Вы приняли это за шутку, дон Анжело, как и полагается человеку вашего
воспитания. Но для мужчин здесь на корабле мужское начало - это не шутка.
Многие отобраны из тюрем Перу и Колумбии, где люди, лишившись всего,
цепляются за свое достоинство. Вы видели татуировку Мавро. Это символ
храбрости, он убил двух парней в гетто Картахены. Вы никогда не были
частью его мира, иначе вы знали бы, что мужское начало - не шутка. А
Завала еще молод и стремится проявить себя.
- И я должна предупредить вас, что у химер тоже есть очень сильное
чувство, родственное мужскому началу. - Она пыталась сформулировать
определение. - Назовем это... гордостью своим положением. Торрес создал
химер в качестве солдат - и только мужчины учились сражаться, хотя с тех
пор научились и мы, женщины. Но мужчины до сих пор ревниво охраняют свою
роль воинов: нам они позволяют сражаться, но командовать, получать звания
- никогда. Никогда раньше женщина химера не командовала мужчинами в
сражении. И мы не знаем, как будет реагировать Перфекто. Он может уважать
мои умения, но этого недостаточно, чтобы контролировать его. У нас есть
еще кое-что общее, надеюсь, эта связь окажется прочнее: мы с ним оба
крещеные католики. Он может обращаться со мной достойно из страха перед
Богом.
Вероятно, я как-то проявил свою недоверчивость. Только
бродяги-священники могут решиться противоречить Ватикану и крестить
химеру.
Абрайра заметила это и сказала:
- Такое случается. Поэтому, возможно, как католик, он будет верен мне.
Конечно, я хотела бы, чтобы вы с ним поговорили обо мне.
Я пожал плечами.
- Если хотите. - Я не думал, что мои слова подействуют на него. Она
слегка нахмурилась, расстроившись, что я не дал более твердого обещания. Я
не знал, как будет обращаться с ней Перфекто, но хорошо представлял себе,
как могли обращаться вообще люди. Мне встречались в Панаме мужчины,
которые считали мужское начало идеалом, но я относился к ним как к
анахронизму. Такой человек действительно может причинить ей неприятности.
- Мне кажется, что больше всего вам следует ожидать неприятностей от
Мавро. Я точно знаю, что он хочет быть офицером, но генерал сделал его
рядовым под командованием единственной женщины-офицера. Ему это не
понравится.
Она рассмеялась - высоким неприятным смехом, который должен был
обезоруживать.
- Вы мне нравитесь, - сказала она. - Судя по вашему тону, вы очень
озабочены моими делами... Возможно, вы правы. Я ему не очень доверяю. Он
сидит на своей койке и смотрит на меня.
- Это дурной знак, - предупредил я.
Она кивнула.
- Правда. И еще, дон Анжело, кое-кто говорил и о вас. Несколько
правительств требуют вашей выдачи на Землю. И кое-кто боится, что ОМП
захватит корабль, чтобы взять вас. Обсуждали возможность вашей выдачи, и
Мавро пригрозил, что убьет всякого, кто заговорит об этом. Он назвал их
волами, и теперь они его сторонятся. Но Мавро использует весь этот эпизод,
чтобы доказать свое мужское начало. Рано или поздно он начнет драку.
Может, убьет кого-нибудь. Всякой, кто оказывается рядом с Мавро, на
расстоянии руки, - в опасности.
Я обдумал ее слова. Она права.
- Так что же нам делать?
Абрайра посмотрела на потолок и пожала плечами.
- Я подумаю об этом.
И в отличие от большинства людей, которые только говорят, что подумают,
но никогда не делают этого, она замолчала, уставилась в пустое
пространство перед собой и погрузилась в размышления, поэтому я взял чашку
с супом и принялся есть. Зеленые водоросли имели вкус брокколи. Нога у
меня по-прежнему ныла, поэтому я встал, нашел холодильник, а в нем - тюбик
кортизонового крема. Сел на стол в углу и смазал ногу кремом. На столе
стоял терминал компьютера.
Подчиняясь неожиданному порыву, я включил компьютер и запросил историю
болезни Тамары де ла Гарса. Компьютер ответил:
- Файл отсутствует.
Я запросил данные о Тамил Джафари. Снова ответ:
- Файл отсутствует.
Я потребовал список наемников, поступивших со станции Сол, и компьютер
выдал девятнадцать имен.
В списке Тамары не было, разве что она числилась под псевдонимом. Я
запросил медицинскую информацию о всех этих девятнадцати. Никто не лечился
от повреждения мозга. Очевидно, генерал Гарсон не настолько глуп, чтобы
поместить данные о Тамаре в компьютер - под любым именем.
Пока я занимался этим, Абрайра смотрела на меня.
- Что вы делаете? - спросила она.
- Пытаюсь отыскать подругу, о которой я вам говорил. Терминал ведь
можно использовать?
Она пожала плечами.
- Тут некому вас останавливать.
Я затребовал список больных, в данный момент находящихся в трубах для
выздоровления. В списке оказалось пять человек; ни у одного нет тех
повреждений, что должны быть у Тамары. Итак, через терминал мне ничего не
узнать.
Но тут мне пришла в голову другая мысль: один из тех девятнадцати, что
сели на станции Сол, убийца ОМП. Я затребовал их биографии и данные о
нынешнем размещении, потом отдал команду распечатать. Принтер выплюнул
стопку тонких листочков с почти микроскопическими буквами. Я начал изучать
файл особенно уродливой химеры, по имени Мигель Мендоза.
- Да, я чуть не забыла, - сказала Абрайра. - Подарок от генерала. - Она
порылась в одежде и извлекла небольшой продолговатый пакет, завернутый в
золотую фольгу. - Он прислал также выпивку и сигары в том сундуке, что вы
с собой принесли. Через несколько недель сможете продать все это за целое
состояние.
Я спрятал листочки в кимоно, взял пакет и развернул его.
- Странно, не правда ли? Он обращается с вами, как с собакой, отдает
под мое начало, а потом посылает такие экстравагантные подарки. - Она
улыбнулась, обнажив зубы, маленькие и необыкновенно ровные, как у
Перфекто. Что-то в ее улыбке напомнило мне ящерицу или черепаху. Я
присмотрелся внимательнее и увидел разницу: у нее нет клыков. Напротив,
все зубы маленькие, круглые и ровные.
- Пожалуйста, не делайте этого.
- Чего не делать?
- Не смотрите на мои зубы. Или в глаза. Или на волосы. Или на груди.
Вы, люди, всегда так поступаете. Я из-за этого нервничаю.
- Простите, - сказал я, отводя взгляд. Развернул пакет. Под фольгой
оказалась небольшая коробка. Я открыл ее, и оттуда выпали два ножа, те
самые ножи, которые я взял у Эйриша. Каждый в алюминиевых ножнах, которые
можно крепить к запястью, с арабскими надписями. Я извлек нож и удивился,
увидев, что лезвие хрустальное - из искусственного графита, почти алмаза,
прочнее и острее любого металла.
- Caramba! [Черт возьми! (исп.)] - сказала Абрайра. - Да одни эти ножи
стоят целое состояние.
Лезвие чуть длиннее моей ладони, рукоять легкая и хорошо
уравновешенная. Ножи предназначены для метания. Оба ножа одинаковы. Когда
я вытащил нож, из ножен выпала записка. Я прикрепил ножны к запястью под
рукавами кимоно. Ножи совершенно не видны. Занимаясь этим, я одновременно
читал записку. Вот что в ней было.
"Сеньор Осик, я уверен, вы теперь знаете, что в жилых помещениях оружие
не разрешается. Но сто лет назад, во время исламского джихада, говорят,
правоверные использовали эти лезвия как зубочистки, поэтому они так и
записаны в корабельном журнале. Вам могут понадобиться эти зубочистки. ОМП
предложила мне огромную сумму, если я выдам вас. Пока я торгуюсь, играя
роль жадного человека, но скоро они поймут, что я не выдам вас ни за какую
цену. Когда это случится, берегите свою спину.
В вашем распоряжении Перфекто, он уже привязан к вам. Я предпочел бы,
чтобы он был привязан ко мне, но у человека может быть только один хозяин.
Мавро также попросился в вашу боевую группу - это очень талантливый и
опасный человек. Вам потребуются такие, как он, друзья."
Абрайра прочла записку через мое плечо.
- Что он имеет в виду, - спросил я, - вот здесь, где говорит, что
Перфекто привязан ко мне?
Она смотрела на меня, словно взвешивала. Потом неуверенно заговорила:
- Вероятно, вам следует это знать. Я бы сама не заговорила, если бы не
упомянул Гарсон. Между прочим, из-за этого я и пришла поговорить с вами.
Помните, как выглядел наш отец генерал Торрес?
- Старик с седыми волосами, - ответил я, заметив сходство между
Торресом и генералом Гарсоном. - Острый нос и крепкий подбородок.
- Достаточно близко, - сказала Абрайра. - В старости Торрес стал
параноиком, он боялся убийц в собственных рядах. И поэтому когда мы были
созданы, некоторые химеры получили дополнительный ген с биочипом. И этот
биочип делает их преданными старикам с седыми волосами и резкими чертами
лица - людям, похожим на Торреса. А вы, с вашими поседевшими волосами,
почти точно повторяете Торреса.
Я обдумал последствия этого.
- Вы хотите сказать, что Перфекто не сердится на меня за то, что я
ударил его?
- Вы сломали ему нос, он вам - ногу. Счет равный. - Она сидела на своей
койке и смотрела на меня.
- Даже после того, как я назвал его puto?
Ноги ее свисали с койки, она начала ими размахивать взад и вперед.
- Перфекто не может на вас сердиться, это генетически невозможно.
Понимаете? Вы совпадаете внешне с человеком, для защиты которого он
выращен. В нем каждая клетка это знает.
Это меня удивило. Я вспомнил, как Перфекто пытался подружиться со мной
с первого же момента, как увидел.
- Но разве он не знает, что я не тот человек? Разве не будет
негодовать?
- Напротив, ему приятно, когда вы рядом. Это все равно что еда или
питание. Вы вынуждены есть или дышать, но вы ведь не думаете негодовать
из-за этого. Именно потому, что Перфекто привязан к вам, я должна была с
вами поговорить. Видите ли, он будет поступать так, чтобы заслужить ваше
одобрение. Если он хоть на мгновение поверит, что вы отвергаете мое
старшинство, он сразу взбунтуется. Может даже напасть на меня. И
обязательно вступит в сговор с Мавро, чтобы подорвать мою власть.
Понимаете? Поэтому я и прошу вас поговорить с ним, уговорить его
подчиняться мне. - Тон ее стал резким. - Должна предупредить вас, сеньор
Осик, что я не потерплю ни малейшего неповиновения с вашей стороны. - Она
ненадолго смолкла, чтобы я мог задуматься, что означает ее угроза. - С
другой стороны, если вы будете относиться ко мне с неподдельным уважением,
Перфекто тоже будет проявлять абсолютную верность.
- Ага, мы добрались до сути дела. Итак, вам нужна уверенность в моих
намерениях? Должен признать: я всегда стараюсь быть добрым с людьми - у
меня к этому длительная привычка. И я очень редко сержусь.
Она сказала:
- Это я уже видела. Ваши слова успокаивают меня. Но я не понимаю,
почему генерал Гарсон позволил вам сесть на корабль. Если Перфекто
привязался к вам, то же может случиться и с другими. Ваше присутствие
опасно для генерала.
- Гарсон передо мной в долгу, - сказал я. Я вспомнил, как возбужден был
Гарсон, узнав, что Тамара в его распоряжении. Собственный маленький шпион
для допросов - может, даже сейчас он извлекает из нее информацию. Но чтобы
сохранить в тайне пребывание Тамары, он вынужден был отказаться выдать
меня. Он посол Пекаря, имеет право предоставить гражданство Мавро и мне. У
него есть право отказать в выдаче. И то, что он меня не выдал, означает,
что Тамара жива и мозг ее не очень пострадал. Иначе у Гарсона не было бы
причины не отправлять меня на Землю. Напротив, у него были бы все
основания как можно скорее выдать меня, потому что мое присутствие
осложняет его взаимоотношения с ОМП; а если ко мне привяжется больше
химер, я буду для него угрозой и в другом отношении. И я понял: Гарсон
поставил во главе нашей группы Абрайру, чтобы унизить меня, а не Мавро. Он
хочет, чтобы я в глазах химер оставался пеоном [поденщик, чернорабочий
(исп.)] и они не привязывались бы ко мне.
Абрайра смотрела на меня, словно стремилась разгадать мои мысли.
- Ваша внешность на меня не подействует: я была создана позже Перфекто,
когда общественность была так сильно настроена против Торреса, что он
знал, что его скоро убьют. Я не привяжусь к вам.
- Дело не в этом, - ответил я. - Биочип - мощное оружие, особенно если
он программирует мозг человека. Я просто думал: есть ли еще что-то, что вы
просто вынуждены делать?
Абрайра улыбнулась. На мгновение светлая паутина в ее глазах словно
разошлась, глаза ее сверкнули, хотя голос звучал печально:
- Разве вы не знаете? "Homo homini lupus" [Человек человеку волк
(лат.)]. Мы убиваем людей. Мы вынуждены убивать таких, как вы, дон Анжело.
Она улыбалась словно печальной шутке. Я был уверен, что ей приходилось
убивать, и эти воспоминания печалили ее. Существует несколько способов
совершения такой генетической манипуляции: нарушение гормонального
равновесия может вызвать приступы ужасного гнева, и пациент не
контролирует свои поступки. Химеры прекрасные бойцы, но я никогда не
слышал, чтобы они теряли контроль над собой. По другую сторону спектра
находится социопатия, отсутствие способности испытывать эмоции -
сочувствие, угрызения совести. Уже давно, в начале XXII века, Бастиан
доказал, что у социопатии может быть биологическая основа - поврежденная
последовательность аминокислот в отходах головного мозга может блокировать
выделение тимотриптина, и пациент при этом утрачивает способность
испытывать угрызения совести. Впрочем, мне показалось невероятным, что
Абрайра может быть социопатом. Тон ее голоса свидетельствовал, что она
озабочена из-за Мавро, а печальная улыбка, когда она говорила об
убийствах, выдавала ее боль.
Но насколько сильные угрызения совести, подумал я. Чувство вины,
которое я испытал после убийства Эйриша, грозило разорвать меня надвое.
Даже сейчас оно мучило меня. А она лишь печально улыбалась. Абрайра
казалась мне загадкой, и я решил последить за ней и понять, кто она такая.
Она разглядывала мое лицо, по-прежнему стараясь проникнуть в мысли.
- До меня доходили слухи, что вы по природе убийцы, - признался я, - но
я им никогда не верил. Всегда считал, что это социалистическая пропаганда.
Социалисты с ее помощью пытались свалить Торреса.
- Пропаганда действует лучше, если основана на фактах, - сказала она. -
Но мы никогда не представляли угрозы для Аргентины или даже для своего
народа. Только когда аргентинцы переходят нашу границу, им нужно бояться,
но они решили исказить правду и запугать наш народ...
Раскрылась дверь, и в помещение просунул голову молодой киборг с
круглым изнеженным лицом. Ноги у него были металлические, выкрашенные
черной краской, левая рука стальная. Напаленовые нити, служившие ему
мышцами, свободно свисали с металла. За ним виднелась мощная фигура
Перфекто. Нос у Перфекто распух, глаза потемнели, но, как и предсказывала
Абрайра, он улыбнулся, увидев меня.
Молодой человек сказал:
- Сержант, время идти на тренировку.
Абрайра повернулась к нему:
- Завала, познакомься с доном Анжело Осиком.
Парень кивнул.
- Рад знакомству с вами, дон Анжело.
- Когда эти кастрированные быки заговорили о возвращении вас на Землю,
- сказала Абрайра, - Мавро и Завала поклялись, что отрежут язык всякому,
кто будет болтать, как старуха. И все испугались.
Я понял намек и сказал:
- Благодарю вас, сеньор Завала. Вы поступили очень храбро.
- Не стоит. - Молодой человек пожал плечами. Но по тому, как он
улыбнулся, я понял, что поступил правильно.
Абрайра встала, и я приготовился идти за ней. И тут заметил, что я
босой. И все остальные тоже.
- Обуви нет? - спросил я у Абрайры.
- На корабле нет, - ответил Завала. - Наниматели не позволяют. И еще
должен предупредить вас: встретив японца, вы должны опустить глаза и
поклониться. И никогда не называть их по имени. Никак не называть, даже
волами или лобковыми волосами. Только хозяином.
Я много раз имело дело с пациентами японцами, но никогда ни о чем
подобном не слышал.
- Me pelo rubio! [Чтоб я стал блондином! (исп.)] - сказал я. - Вы
смеетесь надо мной?
- Нет! У них есть специалисты по культуре, которые нам все это
объясняют. На Пекаре все японское. Это какой-то эксперимент по социальной
инженерии... искусственная культура.
Он произнес слова "искусственная культура" так, словно они все
объясняли. Очевидно, то, что он слышал, выше его понимания.
- Гмммм, - произнес я.
- Но можно заставить их вести себя, как лобковые волосы, - сказал
Завала. - Я вам покажу эту хитрость! - Он пропустил меня в дверь.
В коридоре нас ждали Перфекто и Мавро. Они хлопали меня по спине и
восклицали: "Hola, muchacho! [Эй, парень! (исп.)] Как приятно снова вас
увидеть!" Они были так счастливы, словно приглашают меня на вечеринку.
Мавро оказался на голову ниже меня; почему-то раньше я этого не замечал.
Абрайра и Завала пошли впереди, остальные за мной, и я понял, что они
незаметно образовали вокруг меня защитное построение. Коридоры узкие,
свободно может пройти только один человек, пластиковый пол прогибается,
когда на него надавливаешь, поэтому кажется, что все время скользишь
вперед или назад между распорками. Мы встретили несколько человек, у всех
влажные волосы, словно они только что из душа; всякий раз приходилось
поворачиваться боком и протискиваться друг мимо друга. Это очень
неприятно, потому что я не забывал: один из них может оказаться убийцей из
Объединенной Пехоты, поэтому я постоянно трогал пальцами ножи у себя под
рукавами.
Мы находились на трехсотом уровне, поэтому, придя к лестнице, начали
подниматься.
На верху лестницы стоял японец в шелковом кимоно, темно-синем, с белыми
лотосами; к его поясу был прикреплен короткий меч. Как значок
полицейского, этот меч на корабле служил символом власти. У японца слишком
мощное телосложение, как у Перфекто, чтобы быть результатом естественного
развития. Очевидно, корпорация Мотоки производит собственных
усовершенствованных бойцов. И я подумал, какие же у него
усовершенствования. Он не похож на химеру. Длинные волосы, связанные в
конский хвост, так черны, что отливают синевой, и на лбу у него только
одна темная бровь. Когда мы попытались протиснуться мимо него, он сделал
вид, что не замечает нашего присутствия. Смотрел вниз, словно мы и не
существуем. Это показалось мне странным.
- Добрый день, хозяин, - сказал Завала, кланяясь японцу. И сразу же
возбужденно закричал: - Носы торчат из покрытия, а лососи плавают по
кишкам! Быстрее! - И указал вниз по лестнице.
Странное выражение появилось на лице японца, он широко раскрыл рот,
язык его телодвижений был настолько чужд, что я ничего не понял. Он
казался очень расстроенным, проговорил: "Hai! Hai!" В крошечном микрофоне,
прикрепленном к его кимоно, послышалось: "Да! Да!", и японец побежал вниз
по лестнице.
Мы смотрели ему вслед. Когда он не мог нас слышать, Завала рассмеялся.
- Видишь, я обещал, что заставлю его вести себя, как лобковые волосы. У
них у всех электронные переводчики, и если говорить достаточно
убедительно, они думают, что переводчик вышел из строя.
Мы продолжали подниматься, пока не оказались на втором уровне. По
коридору шел другой японец, усталая копия первого. Завала заставил его
побежать по коридору, крикнув:
- Водяная грыжа слопала твоего друга! Вниз, японец, вниз по лестнице!
Коридор напоминал спицу колеса. У лестницы в центре встречались шесть
коридоров, потом каждый коридор опять пересекался с другим, идущим вдоль
всего корабля. Дойдя до обода колеса, мы повернули налево. Увидели дверь с
изображением зеленого журавля на фоне солнца. Под изображением надпись
"Боевое помещение 19". И перед дверью лужа рвоты.
Абрайра на мгновение задержалась.
- Все готовы попробовать будущее на вкус? - спросила она и открыла
дверь. Помещение маленькое, примерно пять метров в длину, пахнет в нем
рвотой и потом. На стенах вокруг всего помещения развешано защитное
вооружение светло-зеленого цвета, как хитиновые экзоскелеты. Большую часть
комнаты занимает копия большого судна на воздушной подушке, с открытой
крышей и длинными стволами плазменных пушек. На полу перед судном
неподвижно сидят два японца в древнем стиле seiza - ноги под ягодицами,
пальцы ног направлены назад, этот подвиг требует такой гибкости, что мало
кто на него способен. Слева человек-чудовище с мощной скелетно-мышечной
системой: ростом он значительно выше двух метров, и рядом с ним даже
Перфекто кажется карликом. Как и у остальных японцев, на нем синее кимоно
в цветах, на поясе меч. Справа человек небольшого роста, ниже меня,
крепкий, жилистый, и у него нет оружия. У обоих сильно скошенные глаза.
Завала поклонился, глядя в пол, все мы последовали его примеру. Японцы
приняли наши поклоны, кивнув в ответ.
- Быстрее надевайте вооружение! - крикнул маленький.
Мы принялись рыться в вооружении, подбирая себе по размеру. Такого
вооружения я раньше не встречал. Тонкое, без тяжелых защитных прокладок,
от которых всегда так жарко. Элегантные соединения, от которых надевший
это вооружение кажется выше ростом; носить его удобно, и в нем можно легко
ходить. Я вскоре понял, почему оно такое легкое: оно предназначалось для
отражения тепловых лучей, а не снарядов. Шлем располагал необычной
системой линз, которая действовала автоматически, пропуская внутрь
одинаковое количество света. Глаза прикрывали утолщения, напоминавшие
глаза хамелеона. В каждом шлеме у основания черепа отверстие, в него
пропускаются провода, соединяющие розетку в мозге с компьютером судна. В
обычных шлемах есть еще фильтры, защищающие от дыма и отравленного
воздуха, они размещаются на рту и носу; в этом же шлеме система фильтров в
трубках за головой.
Казалось странным, что нам предстоит носить этот защитный костюм, хотя
настоящей схватки не будет, но причина у этого есть: костюм прекращает
подачу сенсорных сигналов от реального окружения. Когда подключаешь свою
мозговую розетку, все сенсорные и моторные области мозга замыкаются,
начинается двусторонний обмен с компьютером, процессор передает прямо в
мозг сенсорные ощущения и обратно в компьютер реакцию мозга. Иными
словами, создается полное ощущение пребывания в мире сновидений. Но
устройство несовершенно. Иногда из реальности пробиваются ощущения. Яркий
свет или громкий звук в реальности могут повлиять на мир сновидения. А
костюм и шлем сокращают эту возможность, не пропускают никакие
акустические, тактильные и визуальные ощущения и таким образом прочно
запирают человека в мире сна, который создается симулятором. Костюм, таким
образом, служит той же цели, что маски мониторов сновидений, только этот
защитный костюм отрезает сознание от реальности в гораздо большей степени.
Завала оделся быстрее всех; надевая шлем, он сказал:
- Эй, посмотрите на меня! Я большой зеленый кузнечик!
Он выставил пальцы над головой и зашевелил ими, как антеннами.
Громкоговоритель в шлеме изменил его голос, который стал похож на ворчание
животного; со своими выпуклыми глазами и зеленым экзоскелетом он
удивительно напоминал кузнечика.
Перфекто рассмеялся и ответил:
- Нет. Ты игривый богомол. Помни это. Мы все богомолы, это японцы
кузнечики.
Большой японец проговорил что-то, и из микрофона на его кимоно
послышалось: "Прекратить разговоры!" Мы все молча надевали костюмы. И
на десять тысяч наемников, это очень большой лишний вес, и им жаль платить
за его перевозку. - Она протянула мне чашку с супом, потом раскрыла две
трубы, вытащила их койки, села на одну и знаком пригласила меня сесть на
вторую.
Я почувствовал замешательство. Больничная рубашка слишком коротка, так
что обнажаются запретные места, и слишком открыта на спине. Я подобрал
одежду и оглядывался в поисках места, где можно было бы переодеться.
- Все в порядке, - сказала женщина. - Я и раньше видела сладкую
картошку. - И они кивком подбородка указала на мои половые органы. Я
решил, что она права, и надел белье. Она отвернулась, глядя в потолок.
Когда я поверх белья натянул кимоно, она сказала:
- Вы не были на вступительной встрече вчера, поэтому я решила ввести
вас в курс дела. Я Абрайра Сифуэнтес, командир боевой группы. Нас в группе
пятеро. С некоторыми из них вы уже встречались: мой старший брат Перфекто.
С Завалой вы скоро встретитесь. В нашей группе также Мавро. Похоже, вы
удивлены.
- Я считал, что вы сестра, - ответил я. Мавро, Бордельная Крыса. Я
вспомнил маленького человека с вытатуированными слезами. Живот у меня
свело при мысли, что я оказался в одном отряде с ним. В своем бреду,
навеянном наркотиком, я был уверен, что он послан убить меня, а такие
впечатления забываются нелегко. Рослая химера, Перфекто, с другой стороны,
казался хорошим человеком. Из чистой вежливости я сказал: - Буду счастлив
служить под вашим начальством.
Абрайра рассмеялась.
- Некоторые приняли бы это как пощечину.
- Как это?
- В нашем модуле семьсот боевых групп, и ваша единственная, где
командиром женщина. Откровенно говоря, я меньше подготовлена для
командования, чем Мавро или Перфекто. Вы будете служить объектом многих
насмешек. И, возможно, не перенесете такого удара по своему мужскому
началу. - Она махнула рукой, отказываясь от этой темы, - типичный жест
чилийки.
- Но вы ведь не ожидаете неприятностей от кого-нибудь из нас?
Она пожала плечами.
- Зависит от обстоятельств. Вы ведь не станете причинять неприятности?
Я рассмеялся.
- Неужели вы серьезно? Кому какое дело до мужского начала? Это так
старомодно! Не могу представить себе, чтобы кто-нибудь из нас доставил вам
неприятности. - Я не мог не смотреть ей в глаза, на эти серебряные
паутинки, они меня гипнотизировали.
Абрайра задумалась.
- Вы приняли это за шутку, дон Анжело, как и полагается человеку вашего
воспитания. Но для мужчин здесь на корабле мужское начало - это не шутка.
Многие отобраны из тюрем Перу и Колумбии, где люди, лишившись всего,
цепляются за свое достоинство. Вы видели татуировку Мавро. Это символ
храбрости, он убил двух парней в гетто Картахены. Вы никогда не были
частью его мира, иначе вы знали бы, что мужское начало - не шутка. А
Завала еще молод и стремится проявить себя.
- И я должна предупредить вас, что у химер тоже есть очень сильное
чувство, родственное мужскому началу. - Она пыталась сформулировать
определение. - Назовем это... гордостью своим положением. Торрес создал
химер в качестве солдат - и только мужчины учились сражаться, хотя с тех
пор научились и мы, женщины. Но мужчины до сих пор ревниво охраняют свою
роль воинов: нам они позволяют сражаться, но командовать, получать звания
- никогда. Никогда раньше женщина химера не командовала мужчинами в
сражении. И мы не знаем, как будет реагировать Перфекто. Он может уважать
мои умения, но этого недостаточно, чтобы контролировать его. У нас есть
еще кое-что общее, надеюсь, эта связь окажется прочнее: мы с ним оба
крещеные католики. Он может обращаться со мной достойно из страха перед
Богом.
Вероятно, я как-то проявил свою недоверчивость. Только
бродяги-священники могут решиться противоречить Ватикану и крестить
химеру.
Абрайра заметила это и сказала:
- Такое случается. Поэтому, возможно, как католик, он будет верен мне.
Конечно, я хотела бы, чтобы вы с ним поговорили обо мне.
Я пожал плечами.
- Если хотите. - Я не думал, что мои слова подействуют на него. Она
слегка нахмурилась, расстроившись, что я не дал более твердого обещания. Я
не знал, как будет обращаться с ней Перфекто, но хорошо представлял себе,
как могли обращаться вообще люди. Мне встречались в Панаме мужчины,
которые считали мужское начало идеалом, но я относился к ним как к
анахронизму. Такой человек действительно может причинить ей неприятности.
- Мне кажется, что больше всего вам следует ожидать неприятностей от
Мавро. Я точно знаю, что он хочет быть офицером, но генерал сделал его
рядовым под командованием единственной женщины-офицера. Ему это не
понравится.
Она рассмеялась - высоким неприятным смехом, который должен был
обезоруживать.
- Вы мне нравитесь, - сказала она. - Судя по вашему тону, вы очень
озабочены моими делами... Возможно, вы правы. Я ему не очень доверяю. Он
сидит на своей койке и смотрит на меня.
- Это дурной знак, - предупредил я.
Она кивнула.
- Правда. И еще, дон Анжело, кое-кто говорил и о вас. Несколько
правительств требуют вашей выдачи на Землю. И кое-кто боится, что ОМП
захватит корабль, чтобы взять вас. Обсуждали возможность вашей выдачи, и
Мавро пригрозил, что убьет всякого, кто заговорит об этом. Он назвал их
волами, и теперь они его сторонятся. Но Мавро использует весь этот эпизод,
чтобы доказать свое мужское начало. Рано или поздно он начнет драку.
Может, убьет кого-нибудь. Всякой, кто оказывается рядом с Мавро, на
расстоянии руки, - в опасности.
Я обдумал ее слова. Она права.
- Так что же нам делать?
Абрайра посмотрела на потолок и пожала плечами.
- Я подумаю об этом.
И в отличие от большинства людей, которые только говорят, что подумают,
но никогда не делают этого, она замолчала, уставилась в пустое
пространство перед собой и погрузилась в размышления, поэтому я взял чашку
с супом и принялся есть. Зеленые водоросли имели вкус брокколи. Нога у
меня по-прежнему ныла, поэтому я встал, нашел холодильник, а в нем - тюбик
кортизонового крема. Сел на стол в углу и смазал ногу кремом. На столе
стоял терминал компьютера.
Подчиняясь неожиданному порыву, я включил компьютер и запросил историю
болезни Тамары де ла Гарса. Компьютер ответил:
- Файл отсутствует.
Я запросил данные о Тамил Джафари. Снова ответ:
- Файл отсутствует.
Я потребовал список наемников, поступивших со станции Сол, и компьютер
выдал девятнадцать имен.
В списке Тамары не было, разве что она числилась под псевдонимом. Я
запросил медицинскую информацию о всех этих девятнадцати. Никто не лечился
от повреждения мозга. Очевидно, генерал Гарсон не настолько глуп, чтобы
поместить данные о Тамаре в компьютер - под любым именем.
Пока я занимался этим, Абрайра смотрела на меня.
- Что вы делаете? - спросила она.
- Пытаюсь отыскать подругу, о которой я вам говорил. Терминал ведь
можно использовать?
Она пожала плечами.
- Тут некому вас останавливать.
Я затребовал список больных, в данный момент находящихся в трубах для
выздоровления. В списке оказалось пять человек; ни у одного нет тех
повреждений, что должны быть у Тамары. Итак, через терминал мне ничего не
узнать.
Но тут мне пришла в голову другая мысль: один из тех девятнадцати, что
сели на станции Сол, убийца ОМП. Я затребовал их биографии и данные о
нынешнем размещении, потом отдал команду распечатать. Принтер выплюнул
стопку тонких листочков с почти микроскопическими буквами. Я начал изучать
файл особенно уродливой химеры, по имени Мигель Мендоза.
- Да, я чуть не забыла, - сказала Абрайра. - Подарок от генерала. - Она
порылась в одежде и извлекла небольшой продолговатый пакет, завернутый в
золотую фольгу. - Он прислал также выпивку и сигары в том сундуке, что вы
с собой принесли. Через несколько недель сможете продать все это за целое
состояние.
Я спрятал листочки в кимоно, взял пакет и развернул его.
- Странно, не правда ли? Он обращается с вами, как с собакой, отдает
под мое начало, а потом посылает такие экстравагантные подарки. - Она
улыбнулась, обнажив зубы, маленькие и необыкновенно ровные, как у
Перфекто. Что-то в ее улыбке напомнило мне ящерицу или черепаху. Я
присмотрелся внимательнее и увидел разницу: у нее нет клыков. Напротив,
все зубы маленькие, круглые и ровные.
- Пожалуйста, не делайте этого.
- Чего не делать?
- Не смотрите на мои зубы. Или в глаза. Или на волосы. Или на груди.
Вы, люди, всегда так поступаете. Я из-за этого нервничаю.
- Простите, - сказал я, отводя взгляд. Развернул пакет. Под фольгой
оказалась небольшая коробка. Я открыл ее, и оттуда выпали два ножа, те
самые ножи, которые я взял у Эйриша. Каждый в алюминиевых ножнах, которые
можно крепить к запястью, с арабскими надписями. Я извлек нож и удивился,
увидев, что лезвие хрустальное - из искусственного графита, почти алмаза,
прочнее и острее любого металла.
- Caramba! [Черт возьми! (исп.)] - сказала Абрайра. - Да одни эти ножи
стоят целое состояние.
Лезвие чуть длиннее моей ладони, рукоять легкая и хорошо
уравновешенная. Ножи предназначены для метания. Оба ножа одинаковы. Когда
я вытащил нож, из ножен выпала записка. Я прикрепил ножны к запястью под
рукавами кимоно. Ножи совершенно не видны. Занимаясь этим, я одновременно
читал записку. Вот что в ней было.
"Сеньор Осик, я уверен, вы теперь знаете, что в жилых помещениях оружие
не разрешается. Но сто лет назад, во время исламского джихада, говорят,
правоверные использовали эти лезвия как зубочистки, поэтому они так и
записаны в корабельном журнале. Вам могут понадобиться эти зубочистки. ОМП
предложила мне огромную сумму, если я выдам вас. Пока я торгуюсь, играя
роль жадного человека, но скоро они поймут, что я не выдам вас ни за какую
цену. Когда это случится, берегите свою спину.
В вашем распоряжении Перфекто, он уже привязан к вам. Я предпочел бы,
чтобы он был привязан ко мне, но у человека может быть только один хозяин.
Мавро также попросился в вашу боевую группу - это очень талантливый и
опасный человек. Вам потребуются такие, как он, друзья."
Абрайра прочла записку через мое плечо.
- Что он имеет в виду, - спросил я, - вот здесь, где говорит, что
Перфекто привязан ко мне?
Она смотрела на меня, словно взвешивала. Потом неуверенно заговорила:
- Вероятно, вам следует это знать. Я бы сама не заговорила, если бы не
упомянул Гарсон. Между прочим, из-за этого я и пришла поговорить с вами.
Помните, как выглядел наш отец генерал Торрес?
- Старик с седыми волосами, - ответил я, заметив сходство между
Торресом и генералом Гарсоном. - Острый нос и крепкий подбородок.
- Достаточно близко, - сказала Абрайра. - В старости Торрес стал
параноиком, он боялся убийц в собственных рядах. И поэтому когда мы были
созданы, некоторые химеры получили дополнительный ген с биочипом. И этот
биочип делает их преданными старикам с седыми волосами и резкими чертами
лица - людям, похожим на Торреса. А вы, с вашими поседевшими волосами,
почти точно повторяете Торреса.
Я обдумал последствия этого.
- Вы хотите сказать, что Перфекто не сердится на меня за то, что я
ударил его?
- Вы сломали ему нос, он вам - ногу. Счет равный. - Она сидела на своей
койке и смотрела на меня.
- Даже после того, как я назвал его puto?
Ноги ее свисали с койки, она начала ими размахивать взад и вперед.
- Перфекто не может на вас сердиться, это генетически невозможно.
Понимаете? Вы совпадаете внешне с человеком, для защиты которого он
выращен. В нем каждая клетка это знает.
Это меня удивило. Я вспомнил, как Перфекто пытался подружиться со мной
с первого же момента, как увидел.
- Но разве он не знает, что я не тот человек? Разве не будет
негодовать?
- Напротив, ему приятно, когда вы рядом. Это все равно что еда или
питание. Вы вынуждены есть или дышать, но вы ведь не думаете негодовать
из-за этого. Именно потому, что Перфекто привязан к вам, я должна была с
вами поговорить. Видите ли, он будет поступать так, чтобы заслужить ваше
одобрение. Если он хоть на мгновение поверит, что вы отвергаете мое
старшинство, он сразу взбунтуется. Может даже напасть на меня. И
обязательно вступит в сговор с Мавро, чтобы подорвать мою власть.
Понимаете? Поэтому я и прошу вас поговорить с ним, уговорить его
подчиняться мне. - Тон ее стал резким. - Должна предупредить вас, сеньор
Осик, что я не потерплю ни малейшего неповиновения с вашей стороны. - Она
ненадолго смолкла, чтобы я мог задуматься, что означает ее угроза. - С
другой стороны, если вы будете относиться ко мне с неподдельным уважением,
Перфекто тоже будет проявлять абсолютную верность.
- Ага, мы добрались до сути дела. Итак, вам нужна уверенность в моих
намерениях? Должен признать: я всегда стараюсь быть добрым с людьми - у
меня к этому длительная привычка. И я очень редко сержусь.
Она сказала:
- Это я уже видела. Ваши слова успокаивают меня. Но я не понимаю,
почему генерал Гарсон позволил вам сесть на корабль. Если Перфекто
привязался к вам, то же может случиться и с другими. Ваше присутствие
опасно для генерала.
- Гарсон передо мной в долгу, - сказал я. Я вспомнил, как возбужден был
Гарсон, узнав, что Тамара в его распоряжении. Собственный маленький шпион
для допросов - может, даже сейчас он извлекает из нее информацию. Но чтобы
сохранить в тайне пребывание Тамары, он вынужден был отказаться выдать
меня. Он посол Пекаря, имеет право предоставить гражданство Мавро и мне. У
него есть право отказать в выдаче. И то, что он меня не выдал, означает,
что Тамара жива и мозг ее не очень пострадал. Иначе у Гарсона не было бы
причины не отправлять меня на Землю. Напротив, у него были бы все
основания как можно скорее выдать меня, потому что мое присутствие
осложняет его взаимоотношения с ОМП; а если ко мне привяжется больше
химер, я буду для него угрозой и в другом отношении. И я понял: Гарсон
поставил во главе нашей группы Абрайру, чтобы унизить меня, а не Мавро. Он
хочет, чтобы я в глазах химер оставался пеоном [поденщик, чернорабочий
(исп.)] и они не привязывались бы ко мне.
Абрайра смотрела на меня, словно стремилась разгадать мои мысли.
- Ваша внешность на меня не подействует: я была создана позже Перфекто,
когда общественность была так сильно настроена против Торреса, что он
знал, что его скоро убьют. Я не привяжусь к вам.
- Дело не в этом, - ответил я. - Биочип - мощное оружие, особенно если
он программирует мозг человека. Я просто думал: есть ли еще что-то, что вы
просто вынуждены делать?
Абрайра улыбнулась. На мгновение светлая паутина в ее глазах словно
разошлась, глаза ее сверкнули, хотя голос звучал печально:
- Разве вы не знаете? "Homo homini lupus" [Человек человеку волк
(лат.)]. Мы убиваем людей. Мы вынуждены убивать таких, как вы, дон Анжело.
Она улыбалась словно печальной шутке. Я был уверен, что ей приходилось
убивать, и эти воспоминания печалили ее. Существует несколько способов
совершения такой генетической манипуляции: нарушение гормонального
равновесия может вызвать приступы ужасного гнева, и пациент не
контролирует свои поступки. Химеры прекрасные бойцы, но я никогда не
слышал, чтобы они теряли контроль над собой. По другую сторону спектра
находится социопатия, отсутствие способности испытывать эмоции -
сочувствие, угрызения совести. Уже давно, в начале XXII века, Бастиан
доказал, что у социопатии может быть биологическая основа - поврежденная
последовательность аминокислот в отходах головного мозга может блокировать
выделение тимотриптина, и пациент при этом утрачивает способность
испытывать угрызения совести. Впрочем, мне показалось невероятным, что
Абрайра может быть социопатом. Тон ее голоса свидетельствовал, что она
озабочена из-за Мавро, а печальная улыбка, когда она говорила об
убийствах, выдавала ее боль.
Но насколько сильные угрызения совести, подумал я. Чувство вины,
которое я испытал после убийства Эйриша, грозило разорвать меня надвое.
Даже сейчас оно мучило меня. А она лишь печально улыбалась. Абрайра
казалась мне загадкой, и я решил последить за ней и понять, кто она такая.
Она разглядывала мое лицо, по-прежнему стараясь проникнуть в мысли.
- До меня доходили слухи, что вы по природе убийцы, - признался я, - но
я им никогда не верил. Всегда считал, что это социалистическая пропаганда.
Социалисты с ее помощью пытались свалить Торреса.
- Пропаганда действует лучше, если основана на фактах, - сказала она. -
Но мы никогда не представляли угрозы для Аргентины или даже для своего
народа. Только когда аргентинцы переходят нашу границу, им нужно бояться,
но они решили исказить правду и запугать наш народ...
Раскрылась дверь, и в помещение просунул голову молодой киборг с
круглым изнеженным лицом. Ноги у него были металлические, выкрашенные
черной краской, левая рука стальная. Напаленовые нити, служившие ему
мышцами, свободно свисали с металла. За ним виднелась мощная фигура
Перфекто. Нос у Перфекто распух, глаза потемнели, но, как и предсказывала
Абрайра, он улыбнулся, увидев меня.
Молодой человек сказал:
- Сержант, время идти на тренировку.
Абрайра повернулась к нему:
- Завала, познакомься с доном Анжело Осиком.
Парень кивнул.
- Рад знакомству с вами, дон Анжело.
- Когда эти кастрированные быки заговорили о возвращении вас на Землю,
- сказала Абрайра, - Мавро и Завала поклялись, что отрежут язык всякому,
кто будет болтать, как старуха. И все испугались.
Я понял намек и сказал:
- Благодарю вас, сеньор Завала. Вы поступили очень храбро.
- Не стоит. - Молодой человек пожал плечами. Но по тому, как он
улыбнулся, я понял, что поступил правильно.
Абрайра встала, и я приготовился идти за ней. И тут заметил, что я
босой. И все остальные тоже.
- Обуви нет? - спросил я у Абрайры.
- На корабле нет, - ответил Завала. - Наниматели не позволяют. И еще
должен предупредить вас: встретив японца, вы должны опустить глаза и
поклониться. И никогда не называть их по имени. Никак не называть, даже
волами или лобковыми волосами. Только хозяином.
Я много раз имело дело с пациентами японцами, но никогда ни о чем
подобном не слышал.
- Me pelo rubio! [Чтоб я стал блондином! (исп.)] - сказал я. - Вы
смеетесь надо мной?
- Нет! У них есть специалисты по культуре, которые нам все это
объясняют. На Пекаре все японское. Это какой-то эксперимент по социальной
инженерии... искусственная культура.
Он произнес слова "искусственная культура" так, словно они все
объясняли. Очевидно, то, что он слышал, выше его понимания.
- Гмммм, - произнес я.
- Но можно заставить их вести себя, как лобковые волосы, - сказал
Завала. - Я вам покажу эту хитрость! - Он пропустил меня в дверь.
В коридоре нас ждали Перфекто и Мавро. Они хлопали меня по спине и
восклицали: "Hola, muchacho! [Эй, парень! (исп.)] Как приятно снова вас
увидеть!" Они были так счастливы, словно приглашают меня на вечеринку.
Мавро оказался на голову ниже меня; почему-то раньше я этого не замечал.
Абрайра и Завала пошли впереди, остальные за мной, и я понял, что они
незаметно образовали вокруг меня защитное построение. Коридоры узкие,
свободно может пройти только один человек, пластиковый пол прогибается,
когда на него надавливаешь, поэтому кажется, что все время скользишь
вперед или назад между распорками. Мы встретили несколько человек, у всех
влажные волосы, словно они только что из душа; всякий раз приходилось
поворачиваться боком и протискиваться друг мимо друга. Это очень
неприятно, потому что я не забывал: один из них может оказаться убийцей из
Объединенной Пехоты, поэтому я постоянно трогал пальцами ножи у себя под
рукавами.
Мы находились на трехсотом уровне, поэтому, придя к лестнице, начали
подниматься.
На верху лестницы стоял японец в шелковом кимоно, темно-синем, с белыми
лотосами; к его поясу был прикреплен короткий меч. Как значок
полицейского, этот меч на корабле служил символом власти. У японца слишком
мощное телосложение, как у Перфекто, чтобы быть результатом естественного
развития. Очевидно, корпорация Мотоки производит собственных
усовершенствованных бойцов. И я подумал, какие же у него
усовершенствования. Он не похож на химеру. Длинные волосы, связанные в
конский хвост, так черны, что отливают синевой, и на лбу у него только
одна темная бровь. Когда мы попытались протиснуться мимо него, он сделал
вид, что не замечает нашего присутствия. Смотрел вниз, словно мы и не
существуем. Это показалось мне странным.
- Добрый день, хозяин, - сказал Завала, кланяясь японцу. И сразу же
возбужденно закричал: - Носы торчат из покрытия, а лососи плавают по
кишкам! Быстрее! - И указал вниз по лестнице.
Странное выражение появилось на лице японца, он широко раскрыл рот,
язык его телодвижений был настолько чужд, что я ничего не понял. Он
казался очень расстроенным, проговорил: "Hai! Hai!" В крошечном микрофоне,
прикрепленном к его кимоно, послышалось: "Да! Да!", и японец побежал вниз
по лестнице.
Мы смотрели ему вслед. Когда он не мог нас слышать, Завала рассмеялся.
- Видишь, я обещал, что заставлю его вести себя, как лобковые волосы. У
них у всех электронные переводчики, и если говорить достаточно
убедительно, они думают, что переводчик вышел из строя.
Мы продолжали подниматься, пока не оказались на втором уровне. По
коридору шел другой японец, усталая копия первого. Завала заставил его
побежать по коридору, крикнув:
- Водяная грыжа слопала твоего друга! Вниз, японец, вниз по лестнице!
Коридор напоминал спицу колеса. У лестницы в центре встречались шесть
коридоров, потом каждый коридор опять пересекался с другим, идущим вдоль
всего корабля. Дойдя до обода колеса, мы повернули налево. Увидели дверь с
изображением зеленого журавля на фоне солнца. Под изображением надпись
"Боевое помещение 19". И перед дверью лужа рвоты.
Абрайра на мгновение задержалась.
- Все готовы попробовать будущее на вкус? - спросила она и открыла
дверь. Помещение маленькое, примерно пять метров в длину, пахнет в нем
рвотой и потом. На стенах вокруг всего помещения развешано защитное
вооружение светло-зеленого цвета, как хитиновые экзоскелеты. Большую часть
комнаты занимает копия большого судна на воздушной подушке, с открытой
крышей и длинными стволами плазменных пушек. На полу перед судном
неподвижно сидят два японца в древнем стиле seiza - ноги под ягодицами,
пальцы ног направлены назад, этот подвиг требует такой гибкости, что мало
кто на него способен. Слева человек-чудовище с мощной скелетно-мышечной
системой: ростом он значительно выше двух метров, и рядом с ним даже
Перфекто кажется карликом. Как и у остальных японцев, на нем синее кимоно
в цветах, на поясе меч. Справа человек небольшого роста, ниже меня,
крепкий, жилистый, и у него нет оружия. У обоих сильно скошенные глаза.
Завала поклонился, глядя в пол, все мы последовали его примеру. Японцы
приняли наши поклоны, кивнув в ответ.
- Быстрее надевайте вооружение! - крикнул маленький.
Мы принялись рыться в вооружении, подбирая себе по размеру. Такого
вооружения я раньше не встречал. Тонкое, без тяжелых защитных прокладок,
от которых всегда так жарко. Элегантные соединения, от которых надевший
это вооружение кажется выше ростом; носить его удобно, и в нем можно легко
ходить. Я вскоре понял, почему оно такое легкое: оно предназначалось для
отражения тепловых лучей, а не снарядов. Шлем располагал необычной
системой линз, которая действовала автоматически, пропуская внутрь
одинаковое количество света. Глаза прикрывали утолщения, напоминавшие
глаза хамелеона. В каждом шлеме у основания черепа отверстие, в него
пропускаются провода, соединяющие розетку в мозге с компьютером судна. В
обычных шлемах есть еще фильтры, защищающие от дыма и отравленного
воздуха, они размещаются на рту и носу; в этом же шлеме система фильтров в
трубках за головой.
Казалось странным, что нам предстоит носить этот защитный костюм, хотя
настоящей схватки не будет, но причина у этого есть: костюм прекращает
подачу сенсорных сигналов от реального окружения. Когда подключаешь свою
мозговую розетку, все сенсорные и моторные области мозга замыкаются,
начинается двусторонний обмен с компьютером, процессор передает прямо в
мозг сенсорные ощущения и обратно в компьютер реакцию мозга. Иными
словами, создается полное ощущение пребывания в мире сновидений. Но
устройство несовершенно. Иногда из реальности пробиваются ощущения. Яркий
свет или громкий звук в реальности могут повлиять на мир сновидения. А
костюм и шлем сокращают эту возможность, не пропускают никакие
акустические, тактильные и визуальные ощущения и таким образом прочно
запирают человека в мире сна, который создается симулятором. Костюм, таким
образом, служит той же цели, что маски мониторов сновидений, только этот
защитный костюм отрезает сознание от реальности в гораздо большей степени.
Завала оделся быстрее всех; надевая шлем, он сказал:
- Эй, посмотрите на меня! Я большой зеленый кузнечик!
Он выставил пальцы над головой и зашевелил ими, как антеннами.
Громкоговоритель в шлеме изменил его голос, который стал похож на ворчание
животного; со своими выпуклыми глазами и зеленым экзоскелетом он
удивительно напоминал кузнечика.
Перфекто рассмеялся и ответил:
- Нет. Ты игривый богомол. Помни это. Мы все богомолы, это японцы
кузнечики.
Большой японец проговорил что-то, и из микрофона на его кимоно
послышалось: "Прекратить разговоры!" Мы все молча надевали костюмы. И