Излишек бывает так же нежелателен, как и недостаток, Будь у нас на вооружении не устаревшее пехотное оружие, а новое, автоматическое, с которым легко воевать в густых лесах, имей наша армия на вооружении портативные радиопередатчики - все обстояло бы гораздо проще, мы, несомненно, выполнили бы задачу с меньшими потерями.
Мы хотели победить в бою, мы должны были во что бы то ни стало выйти победителями. Таким образом, наше желание было в то же время и требованием. Бои были серьезные, каждый должен был относиться к ним с полной ответственностью. У нас оставался только один путь - продвижение вперед.
На аэродроме нам достались 40-мм зенитные пулеметы противника в полной исправности. Боеприпасов к ним было вполне достаточно, поэтому мы оборудовали вокруг аэродрома восемь пулеметных точек и поставили там трофейные пулеметы вместо наших 20-мм пулеметов.
Подразделение аэродромного обслуживания, высадившееся вместе с сухопутными частями, сразу же приступило к своим обязанностям, и через несколько дней аэродром был готов к приему самолетов.
Ночью самолеты противника совершали налеты с территории Австралии и бомбили аэродром. Самолеты летали на большой высоте, так что огонь 40-мм зенитных пулеметов был им не страшен, однако в то же время и сброшенные бомбы не попадали в цель, поэтому взлетно-посадочная полоса оставалась целой.
Вскоре на аэродром прибыли истребители "Дзэро" 3-го авиационного отряда. Ежедневно днем над аэродромом появлялись один-два самолета типа "Локхид". Как правило, их у нас на глазах сбивали наши истребители.
Позже самолеты противника стали летать на бреющем полете, причем они появлялись непременно со стороны суши. Заметив на горизонте вражеские самолеты, наши истребители немедленно подготавливались к вылету, но часто случалось и так, что какой-либо самолет не успевал подняться и его накрывали вражеские бомбы.
Для своевременного оповещения о появлении самолетов противника мы решили оборудовать посты ВНОС в 20-30 морских милях от аэродрома на трассе, по которой совершали полеты вражеские самолеты. В деревню Блайн с этой целью были посланы два отделения. Они по радио сообщали на аэродром о появлении самолетов врага (радарных установок в то время еще не было).
Однажды на старшего унтер-офицера 1-го взвода Такано, когда он направлялся на наблюдательный пункт в сопровождении нескольких парашютистов отряда, неожиданно напали местные жители. Такано выхватил меч, нанес удар, и голова одного туземца отлетела прочь. Остальные в страхе разбежались. После этого случая Такано прослыл героем среди туземцев. С созданием поста ВНОС в деревне Блайн была ликвидирована опасность внезапного налета вражеских самолетов.
Позже на аэродром прибыли наши средние бомбардировщики. Они начали совершать налеты на порт Дарвин. Их прикрывали истребители "Дзэро".
Так аэродром Купанг стал важной авиационной базой, опираясь на которую можно было наносить удары непосредственно по Австралии.
Боевые действия по умиротворению. Переформирование
Оба парашютных батальона, действовавших в районе Манадо на острове Целебес и в районе Купанга на острове Тимор, в последующем получили приказ на проведение операций по умиротворению на близлежащих островах.
Для выполнения этой задачи потребовалось несколько месяцев.
Батальон Хориути, действовавший на острове Целебес, в ходе боев за Лонбокен, Тонпасо и другие пункты на полуострове Минахаса захватил много пленных, потеряв при этом всего несколько парашютистов.
1-й взвод 2-й роты, посланный для охраны аэродрома Давао на острове Минданао (Филиппины), при отражении ожесточенных налетов авиации противника был почти полностью уничтожен.
В последней декаде апреля 1942 года батальон Хориути был направлен с острова Целебес на Малые Зондские острова для проведения операции по умиротворению, В мае он высадился с моря на островах Ломбок, Сумба, Сумбава и Флорес и выполнил поставленные задачи.
Батальон Фукуми, завершив боевые действия в раине острова Тимор, в мае 1942 года передислоцировался на остров Амбоину, занимающий господствующее положение в северной части моря Банда. Используя этот остров в качестве плацдарма, батальон с боем высадился с кораблей на острова Кай, Ару, Танимбар и овладел ими.
В это время на острове Новая Гвинея и Соломоновых островах продолжались ожесточенные бои. В качестве подкрепления командование направило туда часть флота, действовавшего в районе Южных морей. В сентябре 1942 года отдельные корабли были срочно переброшены к острову Мили ( Маршалловы острова) для обеспечения его обороны.
В конце 1942 года парашютные батальоны вернулись в Японию для переподготовки.
Вскоре после прибытия на родину командир батальона Фукуми, сильно подорвавший свое здоровье в результате длительного пребывания на фронте (с первых боев под Шанхаем в 1937 году до окончания описанных выше боевых действий в районе Южных морей) и отсутствия должной медицинской помощи, попал в военно-морской госпиталь и через некоторое время умер.
Для прохождения специальной подготовки личный состав обоих батальонов был направлен в военно-морскую артиллерийскую школу в Татэяма. Меня тоже прикрепили к инструктору, и я всецело отдался изучению способов ведения борьбы с авиацией противника и тактики наземных действий десантников.
В марте 1943 года подготовка в указанной школе была закончена. Личный состав обоих батальонов был снова сведен в одну парашютную часть, получившую название 1-го особого парашютно-десантного отряда военно-морской базы Йокосука.
Командиром отряда был назначен капитан 3 ранга Карасима, а его заместителем капитан-лейтенант Мураяма, окончивший военную школу вместе со мной. Отряд получил пополнение, и его численность достигла 1500 человек. Для завершения формирования он был переброшен в район Курихама (префектура Канагава), где разместился во временных казармах на берегу моря.
Парашютная подготовка личного состава отряда проводилась на базе военно-морской авиации Кисарадзу (префектура Тиба), куда он был направлен из района Курихама. Здесь же отряд заканчивал приготовление к выступлению.
Как уже отмечалось выше, еще до войны, во время проведения тренировочных прыжков с парашютами на авиационной базе Татэяма были случаи нераскрытия парашютов в воздухе, которые приводили к потерям в личном составе. Однако мы не имели тогда возможности принять все меры к устранению причин аварий и были вынуждены отправиться на выполнение боевых заданий с несовершенными парашютами. Теперь же, после возвращения на родину, мы снова стали настойчиво добиваться улучшения парашютов, и дело увенчалось успехом. Усилия парашютистов и специалистов из соответствующих органов в конце концов привели к тому, что парашют образца 1 был значительно усовершенствован. Производство более совершенных парашютов системы "Найно" (см. подробно о них в Приложении) было налажено на заводе компании "Фудзикура", которая стала снабжать ими отряд.
Новые парашюты, конечно, полностью не гарантировали нас от несчастных случаев. Но зато теперь исключалась возможность нераскрытия парашютов в воздухе и, следовательно, гибель парашютистов по этой причине.
При подготовке к проведению выброски десантов в районах Манадо на острове Целебес и Купанга на острове Тимор прыжкам с парашютами обучались только боевые подразделения. Личный состав подразделений обслуживания к этому виду подготовки не привлекался.
Однако опыт боев в указанных районах показал, что наши взгляды на этот счет и действия были ошибочными. Во время боев за Купанг мне и моим товарищам приходилось переносить на себе раненых, в результате чего значительная часть парашютистов не могла активно участвовать в выполнении боевых задач. Кроме того, личный состав боевых парашютных подразделений по своему моральному уровню существенно отличался от личного состава подразделений обслуживания, и это затрудняло управление отрядом в целом. Тогда я понял, что бой должен вестись совместными усилиями всех родов войск и служб, Поэтому было решено в будущем при проведении воздушно-десантных операций с парашютами выбрасывать весь личный состав отряда, включая так называемые подразделения обслуживания.
Были приняты также меры по улучшению вооружения парашютистов.
Во время боевых действий в районах Манадо и Купанга парашютисты имели при себе пистолеты и ручные гранаты. Прыгать с более громоздким оружием, например, с карабинами и легкими пулеметами, было очень трудной опасно, так как это могло привести к нераскрытию парашютов. Правда, в районе Купанга отдельным парашютистам удалось выброситься, имея при себе легкий пулемет или тяжелый гранатомет, но такой прыжок не всегда мог быть удачным.
До начала войны мы неоднократно поднимали вопрос о специальном оружии для парашютистов. Но ввиду того, что военно-морской флот в то время не имел собственных предприятий по производству вооружения для воздушно-десантных войск и вынужден был получать его у сухопутной армии, наши требования и конкретные предложения остались невыполненными, и мы были вынуждены первый раз отправиться на фронт с обычным оружием.
Теперь же, после возвращения в Японию, наши желания были удовлетворены: мы получили разборное и складное оружие. Например, карабин или винтовку можно было легко разъединить на две части и затем снова без труда собрать. У модернизированного легкого пулемета сошки складывались надвое, и когда ствол отделялся от рамы, то пулемет представлял собою две компактные части.
Во время проведения тренировочных прыжков мы освобождали ранец запасного парашюта, подвешиваемого на груди, и помещали в него оружие в разобранном виде. Это позволяло нам легко совершать прыжки с оружием. (Для прыжков с оружием в боевой обстановке потом были изготовлены специальные приспособления.)
Попытка спасти остров Атту
Создание отряда "Сирагику"{18}
Личный состав нашего парашютного отряда, размещенного в районе Курихама, через некоторое время был переброшен на базу морской авиации Кисарадзу, где с ним усиленно проводились занятия по парашютной подготовке и тактике наземных действий с целью быстрее и лучше подготовить батальон на случай срочного выступления.
Я занимал должность командира 1-й роты и одновременно отвечал за парашютную подготовку всего отряда, поэтому безотлучно находился в Кисарадзу.
В то время в районе Новой Гвинеи и Соломоновых островов продолжались напряженные бои за отдельные острова и важные опорные пункты.
С августа 1942 года, когда противник высадил десанты сначала в Тулаги, а затем на острове Гуадалканал, части нашей сухопутной армии и военно-морского флота вели тяжелые бои. В феврале 1943 года японские войска закончили планомерный отход с острова Гуадалканал и в связи с активизацией действий противника, создавшего в этом районе перевес в силах, стали переходить к обороне .
На южном участке фронта, в районе Новой Гвинеи и Соломоновых островов, создалось серьезное положение. Даже молодежь в армии, до этого мечтавшая только о блистательном наступлении, поняла, что в будущем предстоят еще большие трудности, и прониклась чувством большой ответственности.
12 мая 1943 года американские войска неожиданно начали высадку на остров Атту. Таким образом, противник начал переходить к наступательным действиям не только на южном, но и на северном направлениях. Военная обстановка все более складывалась не в нашу пользу.
Гарнизон острова Атту был изолирован. В случае его гибели наша оборона на северном направлении могла оказаться под угрозой. Более того, утрата острова Атту и находившегося на нем гарнизона могла отрицательно повлиять на моральное состояние других наших гарнизонов на обширном театре военных действий.
В целях удержания острова Атту и, что более важно, поднятия боевого духа личного состава вооруженных сил верховная ставка и морской генеральный штаб приняли решение срочно направить туда на средних бомбардировщиках образца 1 сводное парашютное подразделение численностью 800 человек (500 человек для укомплектования этого подразделения должна была выделить армия, остальных-военно-морской флот).
Для успешного выполнения задачи такими небольшими силами необходимо было тщательно отобрать людей. Не дожидаясь сформирования сводного парашютного подразделения, наш командир Карасима отобрал из числа подчиненного ему личного состава 300 лучших парашютистов и организовал из них отряд , которому мы сами дали название "Сирагику". Командиром этого отряда был назначен я. Мы сразу же, не теряя времени, начали подготовку к предстоящим действиям в условиях севера. Отряд, состоявший почти из одних унтер-офицеров, представлял собой цвет японских парашютистов ВМФ.
На задание отряд должен был вылетать с авиабазы военно-морского флота в Титосэ на острове Хоккайдо. Поскольку средние бомбардировщики, на которых мы должны были лететь, едва покрывали расстояние до острова Атту, а также ввиду большой облачности над этим островом и скорости ветра, достигавшей 20м/сек, операция была крайне опасной. Но экипажи самолетов и парашютисты были преисполнены решимости выполнить задачу во что бы то ни стало, понимая, что надежды вернуться на свою базу у них нет.
После получения приказа о подготовке к проведению воздушно-десантной операции на острове Атту в целях обеспечения ее секретности нам запретили увольнения из расположения отряда. Все время отнимали занятия, в ходе которых отрабатывались прыжки с парашютами И наземные боевые действия десантников.
В это время в военно-морской госпиталь Нокоро, находившийся недалеко от Курихама, в тяжелом состоянии был помещен мой младший брат, служивший на подводной лодке в качестве старшего артиллерийского офицера. В период боевых действий в водах Соломоновых островов он заболел лихорадкой, к которой затем прибавились сильные боли в области грудной клетки. Состояние здоровья брата было тяжелое; он находился при смерти. Однако я из-за чрезмерной занятости по службе совершенно не имел времени навестить его. В самый последний момент, перед вылетом на остров Атту, мне все же удалось побывать у него в госпитале.
Выслушав мой рассказ о смелой операции, в которой мне предстояло участвовать, брат очень обрадовался. Сильно похудевший и окончательно прикованный болезнью к постели, он слабым голосом подбадривал меня.
Вернувшись в Кисарадзу, я через несколько дней получил телеграмму о смерти брата. Немедленно выехав в госпиталь, я застал холодный труп, накрытый покрывалом. С помощью друзей, искренне сочувствовавших мне в постигшем горе, я похоронил брата.
Утрата была очень тяжелой для меня. Я потерял горячо любимого брата. Но плакать я не мог - уже не было слез. Они еще раньше были израсходованы на оплакивание многих товарищей, погибших на моих глазах. К тому же личное горе оплакивать нельзя.
"Я отомщу врагу за тебя, брат! Возможно, и мне в скором времени придется лечь рядом с тобой",- так рассуждал я, пытаясь отделаться от охватившей меня печали.
Мой брат умер в одиночестве, молясь за победу в войне и безопасность родины. Его черные глаза, ставшие безжизненными, еще несколько дней назад выражали сначала успокоение, а затем радость от того, что я был рядом с ним. Я чувствовал себя виноватым перед ним. Если бы я чаще навещал его, было бы лучше. Но война, служба, положение командира и сама совесть не позволяли мне сделать это. Я никогда не забывал о служебном долге, даже за чаркой сакэ в свободное время. Воинская дисциплина, дух императорского флота и, наконец, борьба были превыше всего.
Трудно перечислить всех Молодых людей, которые расстались с жизнью в годы войны, будучи такими же чистыми и невинными в своих мыслях, как мой брат.
Когда самолеты, которые должны были доставить отряд "Сирагику" на остров Атту, сосредоточились на авиационной базе военно-морского флота Кисарадзу и уже закончили подготовку к вылету, пришло известие о том, что героически сражавшийся гарнизон острова Атту погиб. Верховная ставка и морской генеральный штаб, считая, что наша воздушно-десантная операция на острове Атту не поможет выправить создавшееся положение, да к тому же ее было трудно осуществить технически из-за сильных ветров и туманов в районе этого острова и значительного расстояния до него, отменили приказ. Настроение у нас от такого оборота дела резко ухудшилось.
Парашютный отряд, забытый в районе Южных морей
Положение на южном фронте в районе Соломоновых островов, где основной нашей базой был Рабаул (остров Новая Британия), становилось все более напряженным. Ежедневно с утра до наступления темноты там шли ожесточенные воздушные бои.
В ходе этих непрерывных тяжелых боев выявилась нехватка у нас самолетов и летного состава.
Хотя Япония выпускала значительное количество самолетов и широко развернула подготовку летного состава, этого все же было далеко не достаточно, чтобы полностью удовлетворить потребности фронта в условиях подавляющего материального превосходства противника и высоких темпов его наступления,
Вследствие этого многие оперативные планы, разрабатывавшиеся японским командованием с целью воспрепятствовать противнику вести активные наступательные действия, оказались неосуществленными. Такая же участь постигла и воздушно-десантную операцию, которую намечалось провести на острове Атту с целью оказания помощи осажденному гарнизону.
Спустя некоторое время пошли слухи о готовившейся воздушно-десантной операции с целью захвата аэродрома у подножия хребта Оуэн-Стэнли на острове Новая Гвинея. Этот аэродром использовался противником для вывоза золота с прииска. Он имел также большое военное значение: захватив его, мы смогли бы обеспечить себе превосходство в воздухе в этом районе и оказывать поддержку наземным войскам в случае их контрнаступления на острове Новая Гвинея. Однако время для осуществления и этой операции было упущено.
Наступил сентябрь 1943 года. Парашютный отряд, располагавшийся в районе Курихама, получил приказ командования направить роту Сумида и роту Миямото на уединенный остров Науру для несения гарнизонной службы. Главные силы отряда в составе трех парашютных рот, а также подразделений: скорострельной артиллерии, связи, медицинского, транспортного, инженерного и финансового, общей численностью около 900 человек во главе с командиром Карасима были переброшены на остров Сайпан (Маршалловы острова).
Переброска на Сайпан устраивала парашютистов по следующим причинам. Во-первых, они сами неоднократно обращались в морской генеральный штаб с просьбой предоставить им возможность участвовать в боевых действиях; штаб принял решение перебросить главные силы нашего отряда на остров Сайпан, полагая, что отсюда при необходимости отряд без особого труда может быть брошен на любой участок южного фронта. Во-вторых, смерть даже в результате несчастного случая во время тренировочных прыжков на острове Сайпан можно было считать как гибель на боевом посту, тогда как в случае нахождения в самой Японии этого нельзя было сказать. Далее, остров Сайпан в отличие от Японии в тот период был богат сахаром и фруктами, что, безусловно, должно было обрадовать парашютистов. Одним словом, решение морского генерального штаба о переброске отряда на остров Сайпан явилось, с одной стороны, проявлением чуткости к парашютистам, а с другой-мероприятием, направленным на усиление обороны во внутренней зоне района Южных морей.
По прибытии на Сайпан меня, как и раньше, назначили ответственным за проведение парашютной подготовки личного состава. Однако, к большому сожалению, нам не было выделено ни одного самолета, пригодного для совершения с него прыжков с парашютами. Дело в том, что все самолеты были постоянно заняты на доставке вооружения и боеприпасов войскам, действовавшим на южном фронте. И мы не имели никакой возможности получить хотя бы один самолет.
Нас расквартировали на территории базы гидросамолетов на западном побережье центральной части и в помещениях аэродрома Аслито в южной части острова. Наша подготовка заключалась преимущественно в отработке способов ведения наземных действий десантников. Самолетов на аэродроме в то время совсем не было, если не считать тех, которые совершали рейсы из Японии на фронт и иногда делали здесь посадку.
Однажды на базе гидросамолетов произошел трагический случай, который навсегда останется в моей памяти. На базу прибыла большая летающая лодка с летчиками на борту. Эти летчики были сняты с отдаленных мелких островов, входящих в группу Маршалловых. Летчиков везли в Японию. На взлете от резкого толчка взорвалась бомба весом в 60 кг, подвешенная на всякий случай. Все, кто находился на борту лодки, погибли.
Личный состав парашютного отряда из-за отсутствия транспортных самолетов был обречен на бездействие на уединенном острове, до которого противник еще не добрался.
После воздушных боев в районе острова Бугенвиль в конце ноября 1943 года противник высадил морские десанты на островах Тарава и Макин. И несмотря на это, у нас все оставалось по-прежнему-никакого приказа об использовании нашего отряда не последовало. Мы были в положении постороннего наблюдателя, который, сложив на груди руки, следит за происходящим на его глазах. Это означало, что наш отряд уже перестал являться боевой единицей, которую можно было бы бросить на передовую линию. Создавшаяся к тому времени сложная обстановка на фронтах и нехватка самолетов привели к тому, что отряд оказался в положении сироты, забытой в водах далеких Южных морей.
Чувствовалось, что в войне на море действия авиации стали играть ведущую роль. И нам было ясно, что Япония ощущает острую нехватку в летчиках и самолетах. Чтобы выправить положение, требовались прежде всего самолеты и летчики, а для решения этой проблемы необходимо было время.
Разве нет возможности задержать продвижение противника?
На южном фронте по-прежнему шли ожесточенные бои. Однако у нас на острове Сайпан день за днем проходил мирно и спокойно.
Аэродром Аслито почти пустовал. На нем в день приземлялось всего один-два самолета. Он расположен на отлогом склоне огромного холма в южной части острова. С аэродрома хорошо было видно, как поблескивает синее море в лучах яркого солнца.
В Аслито начинается автомобильная дорога, которая проходит по морскому побережью через населенные пункты Чаранканоа, Ореай до Гарапана, находящегося в центре острова и являвшегося единственным цветущим городом.
В этом городе имелись здания административных учреждений и компании, жилые дома японских резидентов, торговые лавки, закусочные и т. д. По своему виду он очень напоминал японский городок. Но жизнь на богатом сахаром острове Сайпан была гораздо легче, чем в Японии.
Парашютисты вскоре завоевали большую любовь японских резидентов, которые называли их "тигрятами острова". Женское общество "Защита родины" и другие организации устраивали для парашютистов театральные представления, между спортсменами отряда и местными японцами проводились состязания. Все это способствовало установлению дружественных отношений.
Ананасы и прекрасное виски из сахарного тростника доставляли нам огромное наслаждение. По сравнению с Японией этот остров казался нам сказочным роскошным дворцом, земным раем.
В штабе эскадры, действовавшей в центральной части Тихого океана (эскадрой командовал вице-адмирал Минамигумо), уверяли, что противник не станет занимать этот остров.
Штаб соединенной эскадры и морской генеральный штаб, вероятно, считали, что противник, овладев Соломоновыми островами, в дальнейшем нанесет удар по Рабаулу или устремится на остров Трук. Ввиду этого не только береговые орудия, но даже и зенитная артиллерия, присланная для обороны острова Сайпан, была срочно переброшена на остров Трук и в Рабаул. В результате этого гарнизон, оборонявший Сайпан, оказался почти лишенным артиллерии.
Смена времен года обогащает чувства людей и позволяет дольше хранить воспоминания о прошлом. Но в южных странах, где нет заметного деления на времена года, положение несколько иное. (Правда, если присмотреться к природе внимательно, то можно заметить, что листья даже вечнозеленых растений примерно в течение одной декады осени темнеют и увядают, что напоминает листопад в Японии, но обычно этого не замечают.) Если пожить там больше года, прошлое не исчезнет совсем из памяти, но трудно будет сохранить точное представление о минувших событиях, если не вести дневник, так как они не будут ассоциироваться со временем и человек не сможет установить их последовательность. Людей, у которых наблюдался такой "упадок памяти", называли "слабопамятными Южных морей".
Среди личного состава нашего отряда имелись и такие парашютисты, которые оптимистически смотрели на все и с издевкой подсмеивались над теми, кто отваживался высказывать опасения за будущее. У некоторых даже совсем притупилось чувство бдительности.
Подходил к концу 1943 год, а наш парашютный отряд, томившийся от вынужденного безделья, все более и более превращался в группу "слабопамятных Южных морей". Военная обстановка складывалась не в нашу пользу. Японские войска все чаще вынуждены были переходить к обороне. Под влиянием неблагоприятных вестей с фронта настроение у личного состава отряда ухудшалось.
Мы хотели победить в бою, мы должны были во что бы то ни стало выйти победителями. Таким образом, наше желание было в то же время и требованием. Бои были серьезные, каждый должен был относиться к ним с полной ответственностью. У нас оставался только один путь - продвижение вперед.
На аэродроме нам достались 40-мм зенитные пулеметы противника в полной исправности. Боеприпасов к ним было вполне достаточно, поэтому мы оборудовали вокруг аэродрома восемь пулеметных точек и поставили там трофейные пулеметы вместо наших 20-мм пулеметов.
Подразделение аэродромного обслуживания, высадившееся вместе с сухопутными частями, сразу же приступило к своим обязанностям, и через несколько дней аэродром был готов к приему самолетов.
Ночью самолеты противника совершали налеты с территории Австралии и бомбили аэродром. Самолеты летали на большой высоте, так что огонь 40-мм зенитных пулеметов был им не страшен, однако в то же время и сброшенные бомбы не попадали в цель, поэтому взлетно-посадочная полоса оставалась целой.
Вскоре на аэродром прибыли истребители "Дзэро" 3-го авиационного отряда. Ежедневно днем над аэродромом появлялись один-два самолета типа "Локхид". Как правило, их у нас на глазах сбивали наши истребители.
Позже самолеты противника стали летать на бреющем полете, причем они появлялись непременно со стороны суши. Заметив на горизонте вражеские самолеты, наши истребители немедленно подготавливались к вылету, но часто случалось и так, что какой-либо самолет не успевал подняться и его накрывали вражеские бомбы.
Для своевременного оповещения о появлении самолетов противника мы решили оборудовать посты ВНОС в 20-30 морских милях от аэродрома на трассе, по которой совершали полеты вражеские самолеты. В деревню Блайн с этой целью были посланы два отделения. Они по радио сообщали на аэродром о появлении самолетов врага (радарных установок в то время еще не было).
Однажды на старшего унтер-офицера 1-го взвода Такано, когда он направлялся на наблюдательный пункт в сопровождении нескольких парашютистов отряда, неожиданно напали местные жители. Такано выхватил меч, нанес удар, и голова одного туземца отлетела прочь. Остальные в страхе разбежались. После этого случая Такано прослыл героем среди туземцев. С созданием поста ВНОС в деревне Блайн была ликвидирована опасность внезапного налета вражеских самолетов.
Позже на аэродром прибыли наши средние бомбардировщики. Они начали совершать налеты на порт Дарвин. Их прикрывали истребители "Дзэро".
Так аэродром Купанг стал важной авиационной базой, опираясь на которую можно было наносить удары непосредственно по Австралии.
Боевые действия по умиротворению. Переформирование
Оба парашютных батальона, действовавших в районе Манадо на острове Целебес и в районе Купанга на острове Тимор, в последующем получили приказ на проведение операций по умиротворению на близлежащих островах.
Для выполнения этой задачи потребовалось несколько месяцев.
Батальон Хориути, действовавший на острове Целебес, в ходе боев за Лонбокен, Тонпасо и другие пункты на полуострове Минахаса захватил много пленных, потеряв при этом всего несколько парашютистов.
1-й взвод 2-й роты, посланный для охраны аэродрома Давао на острове Минданао (Филиппины), при отражении ожесточенных налетов авиации противника был почти полностью уничтожен.
В последней декаде апреля 1942 года батальон Хориути был направлен с острова Целебес на Малые Зондские острова для проведения операции по умиротворению, В мае он высадился с моря на островах Ломбок, Сумба, Сумбава и Флорес и выполнил поставленные задачи.
Батальон Фукуми, завершив боевые действия в раине острова Тимор, в мае 1942 года передислоцировался на остров Амбоину, занимающий господствующее положение в северной части моря Банда. Используя этот остров в качестве плацдарма, батальон с боем высадился с кораблей на острова Кай, Ару, Танимбар и овладел ими.
В это время на острове Новая Гвинея и Соломоновых островах продолжались ожесточенные бои. В качестве подкрепления командование направило туда часть флота, действовавшего в районе Южных морей. В сентябре 1942 года отдельные корабли были срочно переброшены к острову Мили ( Маршалловы острова) для обеспечения его обороны.
В конце 1942 года парашютные батальоны вернулись в Японию для переподготовки.
Вскоре после прибытия на родину командир батальона Фукуми, сильно подорвавший свое здоровье в результате длительного пребывания на фронте (с первых боев под Шанхаем в 1937 году до окончания описанных выше боевых действий в районе Южных морей) и отсутствия должной медицинской помощи, попал в военно-морской госпиталь и через некоторое время умер.
Для прохождения специальной подготовки личный состав обоих батальонов был направлен в военно-морскую артиллерийскую школу в Татэяма. Меня тоже прикрепили к инструктору, и я всецело отдался изучению способов ведения борьбы с авиацией противника и тактики наземных действий десантников.
В марте 1943 года подготовка в указанной школе была закончена. Личный состав обоих батальонов был снова сведен в одну парашютную часть, получившую название 1-го особого парашютно-десантного отряда военно-морской базы Йокосука.
Командиром отряда был назначен капитан 3 ранга Карасима, а его заместителем капитан-лейтенант Мураяма, окончивший военную школу вместе со мной. Отряд получил пополнение, и его численность достигла 1500 человек. Для завершения формирования он был переброшен в район Курихама (префектура Канагава), где разместился во временных казармах на берегу моря.
Парашютная подготовка личного состава отряда проводилась на базе военно-морской авиации Кисарадзу (префектура Тиба), куда он был направлен из района Курихама. Здесь же отряд заканчивал приготовление к выступлению.
Как уже отмечалось выше, еще до войны, во время проведения тренировочных прыжков с парашютами на авиационной базе Татэяма были случаи нераскрытия парашютов в воздухе, которые приводили к потерям в личном составе. Однако мы не имели тогда возможности принять все меры к устранению причин аварий и были вынуждены отправиться на выполнение боевых заданий с несовершенными парашютами. Теперь же, после возвращения на родину, мы снова стали настойчиво добиваться улучшения парашютов, и дело увенчалось успехом. Усилия парашютистов и специалистов из соответствующих органов в конце концов привели к тому, что парашют образца 1 был значительно усовершенствован. Производство более совершенных парашютов системы "Найно" (см. подробно о них в Приложении) было налажено на заводе компании "Фудзикура", которая стала снабжать ими отряд.
Новые парашюты, конечно, полностью не гарантировали нас от несчастных случаев. Но зато теперь исключалась возможность нераскрытия парашютов в воздухе и, следовательно, гибель парашютистов по этой причине.
При подготовке к проведению выброски десантов в районах Манадо на острове Целебес и Купанга на острове Тимор прыжкам с парашютами обучались только боевые подразделения. Личный состав подразделений обслуживания к этому виду подготовки не привлекался.
Однако опыт боев в указанных районах показал, что наши взгляды на этот счет и действия были ошибочными. Во время боев за Купанг мне и моим товарищам приходилось переносить на себе раненых, в результате чего значительная часть парашютистов не могла активно участвовать в выполнении боевых задач. Кроме того, личный состав боевых парашютных подразделений по своему моральному уровню существенно отличался от личного состава подразделений обслуживания, и это затрудняло управление отрядом в целом. Тогда я понял, что бой должен вестись совместными усилиями всех родов войск и служб, Поэтому было решено в будущем при проведении воздушно-десантных операций с парашютами выбрасывать весь личный состав отряда, включая так называемые подразделения обслуживания.
Были приняты также меры по улучшению вооружения парашютистов.
Во время боевых действий в районах Манадо и Купанга парашютисты имели при себе пистолеты и ручные гранаты. Прыгать с более громоздким оружием, например, с карабинами и легкими пулеметами, было очень трудной опасно, так как это могло привести к нераскрытию парашютов. Правда, в районе Купанга отдельным парашютистам удалось выброситься, имея при себе легкий пулемет или тяжелый гранатомет, но такой прыжок не всегда мог быть удачным.
До начала войны мы неоднократно поднимали вопрос о специальном оружии для парашютистов. Но ввиду того, что военно-морской флот в то время не имел собственных предприятий по производству вооружения для воздушно-десантных войск и вынужден был получать его у сухопутной армии, наши требования и конкретные предложения остались невыполненными, и мы были вынуждены первый раз отправиться на фронт с обычным оружием.
Теперь же, после возвращения в Японию, наши желания были удовлетворены: мы получили разборное и складное оружие. Например, карабин или винтовку можно было легко разъединить на две части и затем снова без труда собрать. У модернизированного легкого пулемета сошки складывались надвое, и когда ствол отделялся от рамы, то пулемет представлял собою две компактные части.
Во время проведения тренировочных прыжков мы освобождали ранец запасного парашюта, подвешиваемого на груди, и помещали в него оружие в разобранном виде. Это позволяло нам легко совершать прыжки с оружием. (Для прыжков с оружием в боевой обстановке потом были изготовлены специальные приспособления.)
Попытка спасти остров Атту
Создание отряда "Сирагику"{18}
Личный состав нашего парашютного отряда, размещенного в районе Курихама, через некоторое время был переброшен на базу морской авиации Кисарадзу, где с ним усиленно проводились занятия по парашютной подготовке и тактике наземных действий с целью быстрее и лучше подготовить батальон на случай срочного выступления.
Я занимал должность командира 1-й роты и одновременно отвечал за парашютную подготовку всего отряда, поэтому безотлучно находился в Кисарадзу.
В то время в районе Новой Гвинеи и Соломоновых островов продолжались напряженные бои за отдельные острова и важные опорные пункты.
С августа 1942 года, когда противник высадил десанты сначала в Тулаги, а затем на острове Гуадалканал, части нашей сухопутной армии и военно-морского флота вели тяжелые бои. В феврале 1943 года японские войска закончили планомерный отход с острова Гуадалканал и в связи с активизацией действий противника, создавшего в этом районе перевес в силах, стали переходить к обороне .
На южном участке фронта, в районе Новой Гвинеи и Соломоновых островов, создалось серьезное положение. Даже молодежь в армии, до этого мечтавшая только о блистательном наступлении, поняла, что в будущем предстоят еще большие трудности, и прониклась чувством большой ответственности.
12 мая 1943 года американские войска неожиданно начали высадку на остров Атту. Таким образом, противник начал переходить к наступательным действиям не только на южном, но и на северном направлениях. Военная обстановка все более складывалась не в нашу пользу.
Гарнизон острова Атту был изолирован. В случае его гибели наша оборона на северном направлении могла оказаться под угрозой. Более того, утрата острова Атту и находившегося на нем гарнизона могла отрицательно повлиять на моральное состояние других наших гарнизонов на обширном театре военных действий.
В целях удержания острова Атту и, что более важно, поднятия боевого духа личного состава вооруженных сил верховная ставка и морской генеральный штаб приняли решение срочно направить туда на средних бомбардировщиках образца 1 сводное парашютное подразделение численностью 800 человек (500 человек для укомплектования этого подразделения должна была выделить армия, остальных-военно-морской флот).
Для успешного выполнения задачи такими небольшими силами необходимо было тщательно отобрать людей. Не дожидаясь сформирования сводного парашютного подразделения, наш командир Карасима отобрал из числа подчиненного ему личного состава 300 лучших парашютистов и организовал из них отряд , которому мы сами дали название "Сирагику". Командиром этого отряда был назначен я. Мы сразу же, не теряя времени, начали подготовку к предстоящим действиям в условиях севера. Отряд, состоявший почти из одних унтер-офицеров, представлял собой цвет японских парашютистов ВМФ.
На задание отряд должен был вылетать с авиабазы военно-морского флота в Титосэ на острове Хоккайдо. Поскольку средние бомбардировщики, на которых мы должны были лететь, едва покрывали расстояние до острова Атту, а также ввиду большой облачности над этим островом и скорости ветра, достигавшей 20м/сек, операция была крайне опасной. Но экипажи самолетов и парашютисты были преисполнены решимости выполнить задачу во что бы то ни стало, понимая, что надежды вернуться на свою базу у них нет.
После получения приказа о подготовке к проведению воздушно-десантной операции на острове Атту в целях обеспечения ее секретности нам запретили увольнения из расположения отряда. Все время отнимали занятия, в ходе которых отрабатывались прыжки с парашютами И наземные боевые действия десантников.
В это время в военно-морской госпиталь Нокоро, находившийся недалеко от Курихама, в тяжелом состоянии был помещен мой младший брат, служивший на подводной лодке в качестве старшего артиллерийского офицера. В период боевых действий в водах Соломоновых островов он заболел лихорадкой, к которой затем прибавились сильные боли в области грудной клетки. Состояние здоровья брата было тяжелое; он находился при смерти. Однако я из-за чрезмерной занятости по службе совершенно не имел времени навестить его. В самый последний момент, перед вылетом на остров Атту, мне все же удалось побывать у него в госпитале.
Выслушав мой рассказ о смелой операции, в которой мне предстояло участвовать, брат очень обрадовался. Сильно похудевший и окончательно прикованный болезнью к постели, он слабым голосом подбадривал меня.
Вернувшись в Кисарадзу, я через несколько дней получил телеграмму о смерти брата. Немедленно выехав в госпиталь, я застал холодный труп, накрытый покрывалом. С помощью друзей, искренне сочувствовавших мне в постигшем горе, я похоронил брата.
Утрата была очень тяжелой для меня. Я потерял горячо любимого брата. Но плакать я не мог - уже не было слез. Они еще раньше были израсходованы на оплакивание многих товарищей, погибших на моих глазах. К тому же личное горе оплакивать нельзя.
"Я отомщу врагу за тебя, брат! Возможно, и мне в скором времени придется лечь рядом с тобой",- так рассуждал я, пытаясь отделаться от охватившей меня печали.
Мой брат умер в одиночестве, молясь за победу в войне и безопасность родины. Его черные глаза, ставшие безжизненными, еще несколько дней назад выражали сначала успокоение, а затем радость от того, что я был рядом с ним. Я чувствовал себя виноватым перед ним. Если бы я чаще навещал его, было бы лучше. Но война, служба, положение командира и сама совесть не позволяли мне сделать это. Я никогда не забывал о служебном долге, даже за чаркой сакэ в свободное время. Воинская дисциплина, дух императорского флота и, наконец, борьба были превыше всего.
Трудно перечислить всех Молодых людей, которые расстались с жизнью в годы войны, будучи такими же чистыми и невинными в своих мыслях, как мой брат.
Когда самолеты, которые должны были доставить отряд "Сирагику" на остров Атту, сосредоточились на авиационной базе военно-морского флота Кисарадзу и уже закончили подготовку к вылету, пришло известие о том, что героически сражавшийся гарнизон острова Атту погиб. Верховная ставка и морской генеральный штаб, считая, что наша воздушно-десантная операция на острове Атту не поможет выправить создавшееся положение, да к тому же ее было трудно осуществить технически из-за сильных ветров и туманов в районе этого острова и значительного расстояния до него, отменили приказ. Настроение у нас от такого оборота дела резко ухудшилось.
Парашютный отряд, забытый в районе Южных морей
Положение на южном фронте в районе Соломоновых островов, где основной нашей базой был Рабаул (остров Новая Британия), становилось все более напряженным. Ежедневно с утра до наступления темноты там шли ожесточенные воздушные бои.
В ходе этих непрерывных тяжелых боев выявилась нехватка у нас самолетов и летного состава.
Хотя Япония выпускала значительное количество самолетов и широко развернула подготовку летного состава, этого все же было далеко не достаточно, чтобы полностью удовлетворить потребности фронта в условиях подавляющего материального превосходства противника и высоких темпов его наступления,
Вследствие этого многие оперативные планы, разрабатывавшиеся японским командованием с целью воспрепятствовать противнику вести активные наступательные действия, оказались неосуществленными. Такая же участь постигла и воздушно-десантную операцию, которую намечалось провести на острове Атту с целью оказания помощи осажденному гарнизону.
Спустя некоторое время пошли слухи о готовившейся воздушно-десантной операции с целью захвата аэродрома у подножия хребта Оуэн-Стэнли на острове Новая Гвинея. Этот аэродром использовался противником для вывоза золота с прииска. Он имел также большое военное значение: захватив его, мы смогли бы обеспечить себе превосходство в воздухе в этом районе и оказывать поддержку наземным войскам в случае их контрнаступления на острове Новая Гвинея. Однако время для осуществления и этой операции было упущено.
Наступил сентябрь 1943 года. Парашютный отряд, располагавшийся в районе Курихама, получил приказ командования направить роту Сумида и роту Миямото на уединенный остров Науру для несения гарнизонной службы. Главные силы отряда в составе трех парашютных рот, а также подразделений: скорострельной артиллерии, связи, медицинского, транспортного, инженерного и финансового, общей численностью около 900 человек во главе с командиром Карасима были переброшены на остров Сайпан (Маршалловы острова).
Переброска на Сайпан устраивала парашютистов по следующим причинам. Во-первых, они сами неоднократно обращались в морской генеральный штаб с просьбой предоставить им возможность участвовать в боевых действиях; штаб принял решение перебросить главные силы нашего отряда на остров Сайпан, полагая, что отсюда при необходимости отряд без особого труда может быть брошен на любой участок южного фронта. Во-вторых, смерть даже в результате несчастного случая во время тренировочных прыжков на острове Сайпан можно было считать как гибель на боевом посту, тогда как в случае нахождения в самой Японии этого нельзя было сказать. Далее, остров Сайпан в отличие от Японии в тот период был богат сахаром и фруктами, что, безусловно, должно было обрадовать парашютистов. Одним словом, решение морского генерального штаба о переброске отряда на остров Сайпан явилось, с одной стороны, проявлением чуткости к парашютистам, а с другой-мероприятием, направленным на усиление обороны во внутренней зоне района Южных морей.
По прибытии на Сайпан меня, как и раньше, назначили ответственным за проведение парашютной подготовки личного состава. Однако, к большому сожалению, нам не было выделено ни одного самолета, пригодного для совершения с него прыжков с парашютами. Дело в том, что все самолеты были постоянно заняты на доставке вооружения и боеприпасов войскам, действовавшим на южном фронте. И мы не имели никакой возможности получить хотя бы один самолет.
Нас расквартировали на территории базы гидросамолетов на западном побережье центральной части и в помещениях аэродрома Аслито в южной части острова. Наша подготовка заключалась преимущественно в отработке способов ведения наземных действий десантников. Самолетов на аэродроме в то время совсем не было, если не считать тех, которые совершали рейсы из Японии на фронт и иногда делали здесь посадку.
Однажды на базе гидросамолетов произошел трагический случай, который навсегда останется в моей памяти. На базу прибыла большая летающая лодка с летчиками на борту. Эти летчики были сняты с отдаленных мелких островов, входящих в группу Маршалловых. Летчиков везли в Японию. На взлете от резкого толчка взорвалась бомба весом в 60 кг, подвешенная на всякий случай. Все, кто находился на борту лодки, погибли.
Личный состав парашютного отряда из-за отсутствия транспортных самолетов был обречен на бездействие на уединенном острове, до которого противник еще не добрался.
После воздушных боев в районе острова Бугенвиль в конце ноября 1943 года противник высадил морские десанты на островах Тарава и Макин. И несмотря на это, у нас все оставалось по-прежнему-никакого приказа об использовании нашего отряда не последовало. Мы были в положении постороннего наблюдателя, который, сложив на груди руки, следит за происходящим на его глазах. Это означало, что наш отряд уже перестал являться боевой единицей, которую можно было бы бросить на передовую линию. Создавшаяся к тому времени сложная обстановка на фронтах и нехватка самолетов привели к тому, что отряд оказался в положении сироты, забытой в водах далеких Южных морей.
Чувствовалось, что в войне на море действия авиации стали играть ведущую роль. И нам было ясно, что Япония ощущает острую нехватку в летчиках и самолетах. Чтобы выправить положение, требовались прежде всего самолеты и летчики, а для решения этой проблемы необходимо было время.
Разве нет возможности задержать продвижение противника?
На южном фронте по-прежнему шли ожесточенные бои. Однако у нас на острове Сайпан день за днем проходил мирно и спокойно.
Аэродром Аслито почти пустовал. На нем в день приземлялось всего один-два самолета. Он расположен на отлогом склоне огромного холма в южной части острова. С аэродрома хорошо было видно, как поблескивает синее море в лучах яркого солнца.
В Аслито начинается автомобильная дорога, которая проходит по морскому побережью через населенные пункты Чаранканоа, Ореай до Гарапана, находящегося в центре острова и являвшегося единственным цветущим городом.
В этом городе имелись здания административных учреждений и компании, жилые дома японских резидентов, торговые лавки, закусочные и т. д. По своему виду он очень напоминал японский городок. Но жизнь на богатом сахаром острове Сайпан была гораздо легче, чем в Японии.
Парашютисты вскоре завоевали большую любовь японских резидентов, которые называли их "тигрятами острова". Женское общество "Защита родины" и другие организации устраивали для парашютистов театральные представления, между спортсменами отряда и местными японцами проводились состязания. Все это способствовало установлению дружественных отношений.
Ананасы и прекрасное виски из сахарного тростника доставляли нам огромное наслаждение. По сравнению с Японией этот остров казался нам сказочным роскошным дворцом, земным раем.
В штабе эскадры, действовавшей в центральной части Тихого океана (эскадрой командовал вице-адмирал Минамигумо), уверяли, что противник не станет занимать этот остров.
Штаб соединенной эскадры и морской генеральный штаб, вероятно, считали, что противник, овладев Соломоновыми островами, в дальнейшем нанесет удар по Рабаулу или устремится на остров Трук. Ввиду этого не только береговые орудия, но даже и зенитная артиллерия, присланная для обороны острова Сайпан, была срочно переброшена на остров Трук и в Рабаул. В результате этого гарнизон, оборонявший Сайпан, оказался почти лишенным артиллерии.
Смена времен года обогащает чувства людей и позволяет дольше хранить воспоминания о прошлом. Но в южных странах, где нет заметного деления на времена года, положение несколько иное. (Правда, если присмотреться к природе внимательно, то можно заметить, что листья даже вечнозеленых растений примерно в течение одной декады осени темнеют и увядают, что напоминает листопад в Японии, но обычно этого не замечают.) Если пожить там больше года, прошлое не исчезнет совсем из памяти, но трудно будет сохранить точное представление о минувших событиях, если не вести дневник, так как они не будут ассоциироваться со временем и человек не сможет установить их последовательность. Людей, у которых наблюдался такой "упадок памяти", называли "слабопамятными Южных морей".
Среди личного состава нашего отряда имелись и такие парашютисты, которые оптимистически смотрели на все и с издевкой подсмеивались над теми, кто отваживался высказывать опасения за будущее. У некоторых даже совсем притупилось чувство бдительности.
Подходил к концу 1943 год, а наш парашютный отряд, томившийся от вынужденного безделья, все более и более превращался в группу "слабопамятных Южных морей". Военная обстановка складывалась не в нашу пользу. Японские войска все чаще вынуждены были переходить к обороне. Под влиянием неблагоприятных вестей с фронта настроение у личного состава отряда ухудшалось.