Страница:
– Ну, мало ли, – не сдавался Денис, – наверное, они его не постоянно сканируют.
– Все равно, друг мой, надо быть настороже. Возможно, Арсену и правда удалось уйти незамеченным, но уж сейчас генерал не может не знать, что биотвинера нет на месте. Времени прошло много, и отсутствие сигналов от биотвинера Никиты наверняка всполошило его наблюдателей.
В дверь тихонько постучали.
– Входите, Кира, – отозвался Шарадов.
Багирова, в отличие от Дениса, выглядела совсем не весело. Под ее красивыми черными глазами залегли тени.
– Только что мы получили сообщение от Эдванса, – сказала она. – Он заметил странные помехи в охранных устройствах квартиры десять на площади Рузвельта.
Шарадов многозначительно взглянул на Дениса.
– А вторая новость вообще фантастическая, – продолжала Багирова. – Катуяма утверждает, что обнаружил новый канал связи с НРУ-1. Только не на Земле, а на Атлантиде. Он уверен, что это не канал генерала.
На этот раз Денис и профессор переглянулись, как заговорщики.
– Это для нас не новость, Кира, – улыбнулся Шарадов.
– Как? Вы успели поговорить с Катуямой? Но он мне сказал…
– Нет-нет, Кира, не с Катуямой. Нам сообщил об этом создатель канала.
Багирова обвела их долгим, подозрительным взглядом.
– И кто же он? – осторожно поинтересовалась она.
– Эдвард Трэйч.
– Эдвард?! Но с тех пор как он на Атлантиде, от него не было ни слуху ни духу! – вскричала Багирова. – А те две весточки, что он передал с оказией, шли до нас несколько месяцев. Пока звездолет долетит до Земли, пока посыльный выйдет на связь… Как Эдвард мог сделать что-то путное в такой глуши?! Один! – Багирова то и дело пожимала плечами, вздергивала брови и мотала головой, как будто хотела избавиться от наваждения.
– Мы сами пока еще толком ничего не знаем, но факт остается фактом: Эдвард сумел наладить прямую пространственно-электронную связь между нами и Атлантидой. – Довольный Шарадов, скрестив руки на груди, расхаживал взад-вперед по кабинету. Но вдруг он остановился и сосредоточился, взгляд его потух. – Однако, если я правильно вас понял, Кира, у нас возникли проблемы на площади Рузвельта?
– Эдванс послал туда людей. Они обшарили всю округу, но не нашли ничего подозрительного. Никаких источников излучения, сомнительных личностей или новых построек – ничего. Он говорит, вероятно, это просто неполадки.
Шарадов задумался.
– Передайте Эдвансу, пусть продолжает наблюдение, – тихо сказал он.
Глава 19 Отдел слежения Бладреда
Глава 20 Звездолет «Витязь»
Глава 21 Нападение Бладреда
– Все равно, друг мой, надо быть настороже. Возможно, Арсену и правда удалось уйти незамеченным, но уж сейчас генерал не может не знать, что биотвинера нет на месте. Времени прошло много, и отсутствие сигналов от биотвинера Никиты наверняка всполошило его наблюдателей.
В дверь тихонько постучали.
– Входите, Кира, – отозвался Шарадов.
Багирова, в отличие от Дениса, выглядела совсем не весело. Под ее красивыми черными глазами залегли тени.
– Только что мы получили сообщение от Эдванса, – сказала она. – Он заметил странные помехи в охранных устройствах квартиры десять на площади Рузвельта.
Шарадов многозначительно взглянул на Дениса.
– А вторая новость вообще фантастическая, – продолжала Багирова. – Катуяма утверждает, что обнаружил новый канал связи с НРУ-1. Только не на Земле, а на Атлантиде. Он уверен, что это не канал генерала.
На этот раз Денис и профессор переглянулись, как заговорщики.
– Это для нас не новость, Кира, – улыбнулся Шарадов.
– Как? Вы успели поговорить с Катуямой? Но он мне сказал…
– Нет-нет, Кира, не с Катуямой. Нам сообщил об этом создатель канала.
Багирова обвела их долгим, подозрительным взглядом.
– И кто же он? – осторожно поинтересовалась она.
– Эдвард Трэйч.
– Эдвард?! Но с тех пор как он на Атлантиде, от него не было ни слуху ни духу! – вскричала Багирова. – А те две весточки, что он передал с оказией, шли до нас несколько месяцев. Пока звездолет долетит до Земли, пока посыльный выйдет на связь… Как Эдвард мог сделать что-то путное в такой глуши?! Один! – Багирова то и дело пожимала плечами, вздергивала брови и мотала головой, как будто хотела избавиться от наваждения.
– Мы сами пока еще толком ничего не знаем, но факт остается фактом: Эдвард сумел наладить прямую пространственно-электронную связь между нами и Атлантидой. – Довольный Шарадов, скрестив руки на груди, расхаживал взад-вперед по кабинету. Но вдруг он остановился и сосредоточился, взгляд его потух. – Однако, если я правильно вас понял, Кира, у нас возникли проблемы на площади Рузвельта?
– Эдванс послал туда людей. Они обшарили всю округу, но не нашли ничего подозрительного. Никаких источников излучения, сомнительных личностей или новых построек – ничего. Он говорит, вероятно, это просто неполадки.
Шарадов задумался.
– Передайте Эдвансу, пусть продолжает наблюдение, – тихо сказал он.
Глава 19 Отдел слежения Бладреда
Черноусый генерал очень маленького роста, одетый в расшитую красной нитью форму, поправил пенсне и сурово произнес, обращаясь к угрюмому парню лет двадцати:
– Это должно произойти в твою смену, Джонс. Не отрывай взгляда от монитора. Как увидишь, что он уже там, жми на эту кнопку. Понял, олух?
– Да, ваше превосходительство.
– Упустишь момент – я тебя как червяка раздавлю. – И генерал вышел из компьютерного зала, резко развернувшись на каблуках.
Парень состроил вслед ему такую страшную рожу, на какую только был способен, и пробубнил себе под нос: «Старый козел! Это я тебя размажу, дай только время!» – однако тут же повернулся к монитору. На экране была изображена небольшая комната, где в креслах друг напротив друга сидели клюющий носом Никита Орловский и спящий Арсен. На столике между ними стоял поднос с пятью чашками дымящегося кофе.
Помимо Джонса, в компьютерном зале находилось еще несколько человек. Все были заняты напряженной работой, а наушники защищали их от посторонних звуков. Именно сюда, в отдел слежения, поступали сигналы со всех сканеров сознания, сюда стекалась информация с установленных повсюду в НРУ-1 и в Основной Реальности веб-камер. Джонс тоже надел наушники.
Выйдя из отдела слежения, генерал направился в свою приемную, обставленную бордовыми диванами. Там его уже ждали Альфонский и еще двое слуг.
– Афоня, поди-ка ты все-таки в зал! Ну не могу я доверить такого ответственного дела этому хмырю Джонсу.
– Ваше превосходительство, Джонс – верный солдат, доказавший… – начал было один из слуг, грузный старик с обрюзгшим лицом и крохотными глазками-бусинами.
– Довольно, Перкин, заткнись! Один раз Орлова мы уже упустили. И если вы упустите его еще раз, я возьму себе других помощников. А что ждет тех, от чьих услуг я отказался, вам хорошо известно… Я не слышу: вам известно?
– Да, ваше превосходительство, известно! – хором выкрикнули все трое с перекошенными от страха лицами.
Кому, как не им, ближайшим его соратникам, знать, какая мучительная смерть уготована тем, кто навлекает на себя гнев генерала! Несчастных приковывали к устройству, похожему на электрический стул, только пропускали через них нечто гораздо более ужасное, чем ток. В их сознание закачивали программы, вызывающие страшные муки. Приговоренные испытывали такую боль, что смерть казалась им желанным освобождением. Но вместо смерти накатывал страх, от которого разрывалось сердце, между тем мозг продолжал жить.
И снова возвращалась адская боль, тело мучительно умирало: погибали клетки и внутренние органы, а беспомощный мозг осознавал это.
– Вот и прекрасно, идиоты! – Генерал смахнул с кителя несуществующую пылинку. – Поспеши, Афоня! А ты, Перкин, займись очисткой воздуха в зоне О-2! Не хочу дышать воздухом, которым дышал крысеныш из Кибрэ, переправивший биотвинера Орлова в укромное местечко.
Альфонский и старик бесшумно исчезли, а третий слуга, подтянутый и довольно красивый молодой человек в безупречно выглаженном костюме, сказал:
– Вы гений, ваше превосходительство! Как ловко вы провели этого мальчишку из Кибрэ! Арутюнян даже не подозревал, что все это время мы следили за ним.
– Лесть, Георгий, отвратительная штука, – заметил генерал, но в голосе его не осталось и следа от былого недовольства. – Надо научиться льстить так, чтобы это было незаметно.
– Так точно, ваше превосходительство! – Он поклонился.
– Ладно, Георгий, шутки в сторону. Я уверен, что с минуты на минуту основное сознание Орлова переместится в биотвинера на площади Рузвельта. В их конспиративной квартирке – ха-ха, тоже мне конспираторы! – кроме двух сонных мальчишек находится мужчина. Кто он – не знаю, и женщина, кажется, ее зовут Лидия или Лилия. Она играет роль хозяйки квартиры, на самом деле, естественно, служит Шарадову. Задача твоей группы – захватить Орлова как можно тише. Огласка нам не нужна. Площадь Рузвельта – территория, которую контролирует законное правительство. Ты лично отвечаешь за то, чтобы он не подошел к включенному компьютеру.
– А с остальными что делать, генерал?
– Дурацкий вопрос! – Его превосходительство поморщился. – Уничтожить, разумеется. У нас есть, кого пытать, если Орлов заартачится. Балбес Бэйли и упрямая девчонка Энн.
– Я понял, господин генерал.
– Вот и прекрасно. Готовь группу к немедленному выступлению.
– Группа готова и ждет вашего приказа, сэр.
Генерал наклонил голову, на его лице промелькнуло подобие улыбки.
– Я знал, что ты хороший солдат, Георгий.
– Служу генералу Бладреду! – Молодой человек вытянулся в струнку и приложил к сердцу крепко сжатый кулак правой руки.
– Иди же! Я дам тебе знать, когда начинать операцию.
Гордый собой, юноша покинул приемную. Генерал развалился на бордовом диване, устало потянулся и прошептал:
– Скоро… уже совсем скоро…
И про себя подумал: «Почему я не могу уловить, как они общаются? Как им удалось сообщить Орлову, где его биотвинер? И где сейчас этот хитрый крысеныш? Почему мои лучшие сканеры не могут его зафиксировать? Не мог он попасть ни в какую другую Реальность, кроме НРУ-1. Когда он от меня улизнул, передающий канал был настроен строго на нее. Куда же он подевался? Да так ли это важно? Он вот-вот будет в моих руках! Мой человек в Кибрэ не мог ошибиться!»
– Это должно произойти в твою смену, Джонс. Не отрывай взгляда от монитора. Как увидишь, что он уже там, жми на эту кнопку. Понял, олух?
– Да, ваше превосходительство.
– Упустишь момент – я тебя как червяка раздавлю. – И генерал вышел из компьютерного зала, резко развернувшись на каблуках.
Парень состроил вслед ему такую страшную рожу, на какую только был способен, и пробубнил себе под нос: «Старый козел! Это я тебя размажу, дай только время!» – однако тут же повернулся к монитору. На экране была изображена небольшая комната, где в креслах друг напротив друга сидели клюющий носом Никита Орловский и спящий Арсен. На столике между ними стоял поднос с пятью чашками дымящегося кофе.
Помимо Джонса, в компьютерном зале находилось еще несколько человек. Все были заняты напряженной работой, а наушники защищали их от посторонних звуков. Именно сюда, в отдел слежения, поступали сигналы со всех сканеров сознания, сюда стекалась информация с установленных повсюду в НРУ-1 и в Основной Реальности веб-камер. Джонс тоже надел наушники.
Выйдя из отдела слежения, генерал направился в свою приемную, обставленную бордовыми диванами. Там его уже ждали Альфонский и еще двое слуг.
– Афоня, поди-ка ты все-таки в зал! Ну не могу я доверить такого ответственного дела этому хмырю Джонсу.
– Ваше превосходительство, Джонс – верный солдат, доказавший… – начал было один из слуг, грузный старик с обрюзгшим лицом и крохотными глазками-бусинами.
– Довольно, Перкин, заткнись! Один раз Орлова мы уже упустили. И если вы упустите его еще раз, я возьму себе других помощников. А что ждет тех, от чьих услуг я отказался, вам хорошо известно… Я не слышу: вам известно?
– Да, ваше превосходительство, известно! – хором выкрикнули все трое с перекошенными от страха лицами.
Кому, как не им, ближайшим его соратникам, знать, какая мучительная смерть уготована тем, кто навлекает на себя гнев генерала! Несчастных приковывали к устройству, похожему на электрический стул, только пропускали через них нечто гораздо более ужасное, чем ток. В их сознание закачивали программы, вызывающие страшные муки. Приговоренные испытывали такую боль, что смерть казалась им желанным освобождением. Но вместо смерти накатывал страх, от которого разрывалось сердце, между тем мозг продолжал жить.
И снова возвращалась адская боль, тело мучительно умирало: погибали клетки и внутренние органы, а беспомощный мозг осознавал это.
– Вот и прекрасно, идиоты! – Генерал смахнул с кителя несуществующую пылинку. – Поспеши, Афоня! А ты, Перкин, займись очисткой воздуха в зоне О-2! Не хочу дышать воздухом, которым дышал крысеныш из Кибрэ, переправивший биотвинера Орлова в укромное местечко.
Альфонский и старик бесшумно исчезли, а третий слуга, подтянутый и довольно красивый молодой человек в безупречно выглаженном костюме, сказал:
– Вы гений, ваше превосходительство! Как ловко вы провели этого мальчишку из Кибрэ! Арутюнян даже не подозревал, что все это время мы следили за ним.
– Лесть, Георгий, отвратительная штука, – заметил генерал, но в голосе его не осталось и следа от былого недовольства. – Надо научиться льстить так, чтобы это было незаметно.
– Так точно, ваше превосходительство! – Он поклонился.
– Ладно, Георгий, шутки в сторону. Я уверен, что с минуты на минуту основное сознание Орлова переместится в биотвинера на площади Рузвельта. В их конспиративной квартирке – ха-ха, тоже мне конспираторы! – кроме двух сонных мальчишек находится мужчина. Кто он – не знаю, и женщина, кажется, ее зовут Лидия или Лилия. Она играет роль хозяйки квартиры, на самом деле, естественно, служит Шарадову. Задача твоей группы – захватить Орлова как можно тише. Огласка нам не нужна. Площадь Рузвельта – территория, которую контролирует законное правительство. Ты лично отвечаешь за то, чтобы он не подошел к включенному компьютеру.
– А с остальными что делать, генерал?
– Дурацкий вопрос! – Его превосходительство поморщился. – Уничтожить, разумеется. У нас есть, кого пытать, если Орлов заартачится. Балбес Бэйли и упрямая девчонка Энн.
– Я понял, господин генерал.
– Вот и прекрасно. Готовь группу к немедленному выступлению.
– Группа готова и ждет вашего приказа, сэр.
Генерал наклонил голову, на его лице промелькнуло подобие улыбки.
– Я знал, что ты хороший солдат, Георгий.
– Служу генералу Бладреду! – Молодой человек вытянулся в струнку и приложил к сердцу крепко сжатый кулак правой руки.
– Иди же! Я дам тебе знать, когда начинать операцию.
Гордый собой, юноша покинул приемную. Генерал развалился на бордовом диване, устало потянулся и прошептал:
– Скоро… уже совсем скоро…
И про себя подумал: «Почему я не могу уловить, как они общаются? Как им удалось сообщить Орлову, где его биотвинер? И где сейчас этот хитрый крысеныш? Почему мои лучшие сканеры не могут его зафиксировать? Не мог он попасть ни в какую другую Реальность, кроме НРУ-1. Когда он от меня улизнул, передающий канал был настроен строго на нее. Куда же он подевался? Да так ли это важно? Он вот-вот будет в моих руках! Мой человек в Кибрэ не мог ошибиться!»
Глава 20 Звездолет «Витязь»
Получив ответ из Кибрэ с точными координатами своего биотвинера и временем перемещения, Ник ликовал. Наконец-то он займется делом и поселится в настоящем теле! А нынешнее его тело, то есть Лейн, в это время валялось на кровати в своей спальне.
«Знаешь, твоя радость очень заразительна, – мысленно сказал Нику Лейн. – Меня самого так и распирает!»
«Это классно, что ты умеешь радоваться за других!»
«Слушай, Ник, а я могу вам помогать?»
«Трудный вопрос. Я не знаю, как к этому отнесутся твои родители».
«Ну, мама-то точно в обморок упадет, а с отцом, наверное, можно договориться».
«Но есть еще одно препятствие: ты живешь на Атлантиде, а я меньше чем через час буду на Земле».
«А мы летели сюда на звездолете месяца два».
«Эх, мало у нас времени, а то бы я попросил тебя рассказать, как устроены ваши звездолеты».
«Звездолеты? Да обычно. Что, у вас их вообще нет?!»
«Представь себе. В нашей Реальности только до Луны человек долетел, и на Марс какие-то там марсоходы посылают, вот и все».
«Надо же…»
Но тут в дверь постучал мистер Трэйч.
– Лейн, сынок, ты позволишь мне пообщаться с… твоим гостем?
– О чем речь, па! Ник, ку-ку!
– Я слушаю вас, мистер Трэйч, – продолжил говорить уже Ник.
– Не поделишься со мной своими планами, Никита?
– Да нет у меня никаких планов, кроме одного: найти Анну и Теда и попытаться вернуть их в Кибрэ. Ну и… – он невесело ухмыльнулся, – хоть как-нибудь насолить генералу Бладреду. Уж больно он мне при встрече не понравился.
– Андрей Дмитриевич знает о твоих планах?
– Догадывается. Он мне предложил в ответном письме «не дурить и немедленно возвращаться в Кибрэ», но я ему написал, что не могу вернуться отсюда ни с чем. По-моему, он меня понимает.
После того как Ник узнал, что генерал лишил его отца и многие годы мучил мать, он не мог не воспользоваться пусть ничтожным шансом отомстить негодяю. Ник надеялся, что если Шарадов прав и он действительно обладает даром мгновенно расшифровывать любые коды и противостоять программным атакам, то он сможет на равных сразиться с Бладредом. Несмотря на увещевания Багировой, профессор не стал отговаривать мальчика от того, что тот задумал. Написал только, чтобы Ник не забывал: он не один, с ним в НРУ-1 еще трое друзей: Анна, Тед и Арсен.
Ник ни секунды не сомневался в том, что Арсен его друг. Анну он ни разу не видел, но, судя по рассказам Сью и Ратуки, она вполне могла бы стать ему другом. А вот Тед… Шарадов не знал о письме, которое Ник получил от Бэйли. Правда, Ник и сам до конца не был уверен, что его писал Тед, а не генерал Бладред, в лапы которого Тед попал случайно. Но что было бесспорно – так это то, что в Кибрэ окопался предатель. Причем занимал он высокое положение: переправить сообщение через петуха мог далеко не каждый. Но думать об этом не хотелось.
– Да, профессор Шарадов умеет понимать своих студентов, мне это хорошо известно. – Мистер Трэйч мечтательно улыбнулся, вспоминая далекие времена. – Я не случайно тебя спрашиваю о планах. Думаю, чем бы тебе помочь. Теперь, когда я кое-что тут устроил, это возможно.
– А что вы устроили?
– Я ученый и не смог бы всю оставшуюся жизнь печь булки. Я привык печь идеи. И, пока они свеженькие, их осуществлять. Про связь Лунарбима с Интернетом ты уже знаешь. Но про то, что в нашем распоряжении имеется целый звездолет…
Он не успел договорить, потому что с Лейном-Ником произошло что-то невероятное: мальчик вскочил как ошпаренный, размахивая руками так, будто за ним гнался пчелиный рой, и прокричал:
– Звез-звез-до-до-лет-лет???!!!
– Тихо, мальчики, по-моему, вам вредно говорить обоим сразу!
Трэйч понял, что известие произвело такое сильное впечатление, что сознания Лейна и Никиты решили воспользоваться телом одновременно.
Две-три секунды на лице мальчика отражалась внутренняя борьба, а потом он сказал:
– Да, пап, мы как-то не сговорились. Но теперь все нормально, говорить буду я, а слушать будем оба.
– Вот и отлично. Итак, друзья, у нас есть звездолет…
И мистер Трэйч рассказал историю о том, как все произошло.
Попав на Атлантиду, Эдвард Трэйч первое время занимался исключительно своей пекарней. Он был так огорчен помешательством своего заместителя, так боялся за свою семью, что решил бросить попытки связаться с оставшимися на Земле шарадовцами. Однако с каждым годом мистер Трэйч все сильнее тосковал по своим друзьям. К тому же новости, приходившие с Земли, становились все более удручающими: техногенные катастрофы следовали одна за другой, неведомые доселе вирусы косили тысячи людей, международные конфликты то и дело перерастали в ожесточенные войны. Население Земли стремительно сокращалось. Многие потянулись на Атлантиду, но кораблей на всех желающих не хватало. Эдвард понимал, что несчастья землян – дело рук генерала Бладреда, и сердце его замирало от боли и сострадания, и душа болела оттого, что он ничем не мог им помочь.
Как-то ночью, когда в окошко его дома светили все три луны Атлантиды: розоватая красавица Галилея, ярко-белый гигант Зевс и темно-оранжевый, почти рыжий карлик Джерри, Эдварду Трэйчу не спалось. В который раз он спрашивал себя: «Зачем Бог дал мне ум ученого, если я применяю его только на выпекание пышек? Надо действовать! Но где взять оборудование?» И тут в ночном небе он увидел звездолет, подлетающий к космодрому Атлантиды. Инверсионный след еще долго переливался в лучах Зевса. Вдруг его осенило: звездолет! Вот что ему нужно! Оснащенный новейшими приборами и механизмами, с отработанными каналами связи и мощными передатчиками, космический корабль как нельзя лучше подошел бы для экспериментов, задуманных Эдвардом. Подошел бы. Но как угонишь такую махину, да еще втайне от Бладреда?
Несколько ночей, пока три спутника Атлантиды то появлялись, то исчезали, Эдвард обдумывал, как захватить звездолет. Все планы упирались в одно: сделать это незаметно нельзя – звездолеты прилетали на Атлантиду не каждый день. Оставался только один путь: вступить в переговоры с экипажем корабля, убедить их встать на сторону Кибрэ. Боже мой! Придется объяснять, что такое Кибрэ! Поверят ли они, что можно перемещаться между Реальностями?
Тем не менее Трэйч решился.
Неделями он пропадал на космодроме, стараясь получить максимум информации об устройстве кораблей и расписании полетов. Какая же радость охватила его, когда, читая списки звездолетчиков, он наткнулся на фамилию Жуков! Штурманом одного корабля значился Петр Жуков! Петр Николаевич был профессором Московского университета и работал в секретном представительстве Кибрэ. Эдвард помнил его отлично: высокий человек лет пятидесяти, все еще красивый, хоть и седой, с выправкой военного летчика, лучезарной улыбкой и голубыми глазами.
Российский корабль «Витязь», пилотируемый командиром Потаповым и штурманом Жуковым, прибывал на Атлантиду через два дня. Эдвард лихорадочно составлял план: как подойти к Жукову незаметно для остальных, как уговорить его выслушать, что сказать. Если не использовать этот шанс, следующий появится нескоро. В следующий раз «Витязь» прилетит только через полгода.
К счастью, Жуков сразу же узнал Трэйча и не только согласился на разговор, но и сам был в нем заинтересован. Оказалось, что весь экипаж «Витязя» и часть его пассажиров состоит из трансреалов. Перед ними поставлена задача создать на Атлантиде лабораторию-представительство Кибрэ. «Вот только ума не приложу, как мы будем связь с Кибрэ поддерживать, если тут нет ничего, кроме Лунарбима», – сетовал Жуков. Эдвард поинтересовался, значит ли это, что корабль не полетит обратно на Землю. Петр Николаевич отрицательно помотал головой: «Полетит, только состав экипажа будет неполным. Генералу доложат, если звездолет не вернется». «А если он увидит крушение „Витязя“?» – хитро подмигнув, спросил Трэйч.
Все оборудование, необходимое для продуцирования голограммы взрыва, имелось на борту корабля. Конечно, эти приборы не были предназначены для спецэффектов, но Трэйчу удалось их перепрограммировать. А для того, чтобы после имитации взрыва «Витязь» исчез с экранов всех следящих устройств, он решил воспользоваться принципом, по которому были сделаны защитные костюмы. Пришлось только усилить гасящие сигналы. Энергоресурсов звездолета при таких затратах надолго не хватит, но за то время, что «костюм» будет работать, корабль можно переместить в какое-нибудь глухое место, где его никто не станет искать, – благо таких мест на Атлантиде было еще много.
«Витязь», подняв огненную волну, взмыл в утреннее небо, но вместо того, чтобы отправиться в открытый космос, на высоте около десяти километров свернул на орбиту и, как обыкновенный самолет, полетел на скалистое восточное побережье Нового Атлантического океана. На месте разворота мгновенно появилась отлично выполненная голограмма, излучающая все сигналы, которые должны идти от взорвавшегося корабля. А к обшивке «Витязя» в шести местах были прикреплены защитные элементы – металлические шары на присосках. Быстро «впитавшись» в обшивку, как тряпочки в кожу, они гасили излучения от летящего над океаном корабля.
Пятнадцать минут спустя передатчики китайского звездолета «Янцзы» послали на Землю сигнал о крушении «Витязя». А еще через десять минут по закрытому каналу связи в лабораторию Жукова в Московском университете пришло сообщение от ее руководителя. Ученый заверял, что российский корабль не погиб, и просил передать горячий привет семьям экипажа, который в полном составе и в добром здравии разбивал палаточный лагерь в ущелье Белой Львицы на Атлантиде.
Корабль стоял между высоких скал, на берегу горной речки, полной лещуков и еще какой-то рыбы. Лагерь напоминал стоянку туристов, с той лишь разницей, что «туристы» первые два дня не отрывались от портативных компьютеров, а потом начали дружно строить сооружение более совершенное, чем брезентовая палатка. Для лаборатории выбрали большую пещеру. Вход в нее был едва заметен за серо-желтыми валунами и высокими деревьями, похожими на клены, но с более толстыми стволами и листьями размером с газетную страницу.
Через несколько месяцев пещера превратилась в хорошо замаскированную и отлично оснащенную научную лабораторию. По утрам Эдвард Трэйч, поцеловав жену и сына, отправлялся в свою пекарню. Пробыв там не более часа и отдав нужные распоряжения помощнику, он телепортировался в лабораторию и наконец снова занимался любимым делом вместе с Жуковым и его экипажем. С помощью собранных в лаборатории приборов, мощных передатчиков и закрытых для генерала секретных каналов связи «Витязя» Трэйч довольно быстро сумел подключить Лунарбим к Интернету. А буквально на следующий день на Атлантиде появился Ник…
– Так что, – закончил мистер Трэйч свой рассказ, – в случае чего, можно рассчитывать на звездолет.
– Пап, Ник интересуется, как быстро он летает?
– Ну, «летает» – не совсем правильное слово. Он летит только дня три, пока разгоняется перед входом в Туннель пространства, и еще дня три, когда тормозит, приближаясь к планете. А все остальное происходит за считаные секунды в этом Туннеле. Там он не летит, а скорее плывет, и его обтекает пространство.
– Зачем же нужна такая скорость при входе в Туннель?
– Видишь ли, Туннель – название условное. Если его с чем-нибудь сравнивать, то, скорее, с водоворотом. Поэтому и нужна скорость – чтобы попасть точно в середину этого «водоворота», а не в его круги, где можно проболтаться целую вечность. Чтобы преодолеть крутящую силу, необходима чудовищная скорость, максимально увеличивающая вес корабля. Такая же скорость нужна, чтобы вынырнуть из Туннеля на противоположной стороне.
– Значит, полет от Атлантиды до Земли должен занимать примерно неделю?
– Точно.
– Пап, но мы летели намного дольше, – напомнил Лейн.
– Это было несколько лет назад, сынок, но наука не стоит на месте. Раньше корабли чуть ли не ощупью искали вход в Туннель, сканировали пространство, уже находясь в космосе, поэтому могли и промахнуться раз-другой. А теперь они летят с точно заданными координатами.
– Но ты говорил, что из-за общей кривизны пространства входы постоянно меняют свое положение. Как же можно заранее знать точные координаты?
– Положение входов в Туннель меняется в соответствии со строгой математической закономерностью. Математики описали эту закономерность, и теперь ее можно использовать в расчетах. Но мы отвлеклись от темы. Никите пора готовиться к переходу в своего биотвинера. Лейн, включи компьютер! А я пока еще пару слов скажу Никите.
Мистер Трэйч замолчал, собираясь с мыслями. Нужно было не забыть самое главное.
– Помни, Никита, – наконец сказал он, – в НРУ-1 на Земле ты не будешь в такой безопасности, как здесь, на Атлантиде, где у тебя есть надежные друзья. Если некуда будет бежать, возвращайся обратно. Я дам тебе коды канала связи с нашим «Витязем» и точные координаты Лейна и всех членов экипажа звездолета. В крайнем случае ты сможешь снова поселиться на время в одном из наших сознаний. – Мистер Трэйч говорил тихо и с тревогой смотрел на мальчика. – А еще передай привет Андрею Дмитриевичу. Скажи, что теперь на Атлантиде у него есть отличный плацдарм для борьбы с Бладредом… Ну, компьютер готов. До перехода еще три минуты. Запомни пока наши коды и защити эту информацию от доступа генерала.
Мистер Трэйч запустил специальную программу, мальчик надел наушники и уставился на монитор. Со стороны могло показаться, что он просто играет в космическую компьютерную игру. Однако через три минуты изображение военного флота исчезло, и на экране высветилась надпись: «Время перехода 15.37», а в наушниках прозвучали слова: «До перемещения осталось десять секунд. Сосредоточьтесь на координатах мгновенного перехода. Начинаю обратный отсчет. Девять… Восемь…»
Когда голос в наушниках произнес: «Один… Переход!» – Лейн слегка вздрогнул и, ойкнув, схватился за голову:
– Как будто в оба уха футбольным мячом получил!
Отец потрепал его по плечу:
– Не волнуйся, Лейн! Хуже было, когда Орлов в тебя вселялся, а уж эту минуту ты точно перетерпишь.
«Знаешь, твоя радость очень заразительна, – мысленно сказал Нику Лейн. – Меня самого так и распирает!»
«Это классно, что ты умеешь радоваться за других!»
«Слушай, Ник, а я могу вам помогать?»
«Трудный вопрос. Я не знаю, как к этому отнесутся твои родители».
«Ну, мама-то точно в обморок упадет, а с отцом, наверное, можно договориться».
«Но есть еще одно препятствие: ты живешь на Атлантиде, а я меньше чем через час буду на Земле».
«А мы летели сюда на звездолете месяца два».
«Эх, мало у нас времени, а то бы я попросил тебя рассказать, как устроены ваши звездолеты».
«Звездолеты? Да обычно. Что, у вас их вообще нет?!»
«Представь себе. В нашей Реальности только до Луны человек долетел, и на Марс какие-то там марсоходы посылают, вот и все».
«Надо же…»
Но тут в дверь постучал мистер Трэйч.
– Лейн, сынок, ты позволишь мне пообщаться с… твоим гостем?
– О чем речь, па! Ник, ку-ку!
– Я слушаю вас, мистер Трэйч, – продолжил говорить уже Ник.
– Не поделишься со мной своими планами, Никита?
– Да нет у меня никаких планов, кроме одного: найти Анну и Теда и попытаться вернуть их в Кибрэ. Ну и… – он невесело ухмыльнулся, – хоть как-нибудь насолить генералу Бладреду. Уж больно он мне при встрече не понравился.
– Андрей Дмитриевич знает о твоих планах?
– Догадывается. Он мне предложил в ответном письме «не дурить и немедленно возвращаться в Кибрэ», но я ему написал, что не могу вернуться отсюда ни с чем. По-моему, он меня понимает.
После того как Ник узнал, что генерал лишил его отца и многие годы мучил мать, он не мог не воспользоваться пусть ничтожным шансом отомстить негодяю. Ник надеялся, что если Шарадов прав и он действительно обладает даром мгновенно расшифровывать любые коды и противостоять программным атакам, то он сможет на равных сразиться с Бладредом. Несмотря на увещевания Багировой, профессор не стал отговаривать мальчика от того, что тот задумал. Написал только, чтобы Ник не забывал: он не один, с ним в НРУ-1 еще трое друзей: Анна, Тед и Арсен.
Ник ни секунды не сомневался в том, что Арсен его друг. Анну он ни разу не видел, но, судя по рассказам Сью и Ратуки, она вполне могла бы стать ему другом. А вот Тед… Шарадов не знал о письме, которое Ник получил от Бэйли. Правда, Ник и сам до конца не был уверен, что его писал Тед, а не генерал Бладред, в лапы которого Тед попал случайно. Но что было бесспорно – так это то, что в Кибрэ окопался предатель. Причем занимал он высокое положение: переправить сообщение через петуха мог далеко не каждый. Но думать об этом не хотелось.
– Да, профессор Шарадов умеет понимать своих студентов, мне это хорошо известно. – Мистер Трэйч мечтательно улыбнулся, вспоминая далекие времена. – Я не случайно тебя спрашиваю о планах. Думаю, чем бы тебе помочь. Теперь, когда я кое-что тут устроил, это возможно.
– А что вы устроили?
– Я ученый и не смог бы всю оставшуюся жизнь печь булки. Я привык печь идеи. И, пока они свеженькие, их осуществлять. Про связь Лунарбима с Интернетом ты уже знаешь. Но про то, что в нашем распоряжении имеется целый звездолет…
Он не успел договорить, потому что с Лейном-Ником произошло что-то невероятное: мальчик вскочил как ошпаренный, размахивая руками так, будто за ним гнался пчелиный рой, и прокричал:
– Звез-звез-до-до-лет-лет???!!!
– Тихо, мальчики, по-моему, вам вредно говорить обоим сразу!
Трэйч понял, что известие произвело такое сильное впечатление, что сознания Лейна и Никиты решили воспользоваться телом одновременно.
Две-три секунды на лице мальчика отражалась внутренняя борьба, а потом он сказал:
– Да, пап, мы как-то не сговорились. Но теперь все нормально, говорить буду я, а слушать будем оба.
– Вот и отлично. Итак, друзья, у нас есть звездолет…
И мистер Трэйч рассказал историю о том, как все произошло.
Попав на Атлантиду, Эдвард Трэйч первое время занимался исключительно своей пекарней. Он был так огорчен помешательством своего заместителя, так боялся за свою семью, что решил бросить попытки связаться с оставшимися на Земле шарадовцами. Однако с каждым годом мистер Трэйч все сильнее тосковал по своим друзьям. К тому же новости, приходившие с Земли, становились все более удручающими: техногенные катастрофы следовали одна за другой, неведомые доселе вирусы косили тысячи людей, международные конфликты то и дело перерастали в ожесточенные войны. Население Земли стремительно сокращалось. Многие потянулись на Атлантиду, но кораблей на всех желающих не хватало. Эдвард понимал, что несчастья землян – дело рук генерала Бладреда, и сердце его замирало от боли и сострадания, и душа болела оттого, что он ничем не мог им помочь.
Как-то ночью, когда в окошко его дома светили все три луны Атлантиды: розоватая красавица Галилея, ярко-белый гигант Зевс и темно-оранжевый, почти рыжий карлик Джерри, Эдварду Трэйчу не спалось. В который раз он спрашивал себя: «Зачем Бог дал мне ум ученого, если я применяю его только на выпекание пышек? Надо действовать! Но где взять оборудование?» И тут в ночном небе он увидел звездолет, подлетающий к космодрому Атлантиды. Инверсионный след еще долго переливался в лучах Зевса. Вдруг его осенило: звездолет! Вот что ему нужно! Оснащенный новейшими приборами и механизмами, с отработанными каналами связи и мощными передатчиками, космический корабль как нельзя лучше подошел бы для экспериментов, задуманных Эдвардом. Подошел бы. Но как угонишь такую махину, да еще втайне от Бладреда?
Несколько ночей, пока три спутника Атлантиды то появлялись, то исчезали, Эдвард обдумывал, как захватить звездолет. Все планы упирались в одно: сделать это незаметно нельзя – звездолеты прилетали на Атлантиду не каждый день. Оставался только один путь: вступить в переговоры с экипажем корабля, убедить их встать на сторону Кибрэ. Боже мой! Придется объяснять, что такое Кибрэ! Поверят ли они, что можно перемещаться между Реальностями?
Тем не менее Трэйч решился.
Неделями он пропадал на космодроме, стараясь получить максимум информации об устройстве кораблей и расписании полетов. Какая же радость охватила его, когда, читая списки звездолетчиков, он наткнулся на фамилию Жуков! Штурманом одного корабля значился Петр Жуков! Петр Николаевич был профессором Московского университета и работал в секретном представительстве Кибрэ. Эдвард помнил его отлично: высокий человек лет пятидесяти, все еще красивый, хоть и седой, с выправкой военного летчика, лучезарной улыбкой и голубыми глазами.
Российский корабль «Витязь», пилотируемый командиром Потаповым и штурманом Жуковым, прибывал на Атлантиду через два дня. Эдвард лихорадочно составлял план: как подойти к Жукову незаметно для остальных, как уговорить его выслушать, что сказать. Если не использовать этот шанс, следующий появится нескоро. В следующий раз «Витязь» прилетит только через полгода.
К счастью, Жуков сразу же узнал Трэйча и не только согласился на разговор, но и сам был в нем заинтересован. Оказалось, что весь экипаж «Витязя» и часть его пассажиров состоит из трансреалов. Перед ними поставлена задача создать на Атлантиде лабораторию-представительство Кибрэ. «Вот только ума не приложу, как мы будем связь с Кибрэ поддерживать, если тут нет ничего, кроме Лунарбима», – сетовал Жуков. Эдвард поинтересовался, значит ли это, что корабль не полетит обратно на Землю. Петр Николаевич отрицательно помотал головой: «Полетит, только состав экипажа будет неполным. Генералу доложат, если звездолет не вернется». «А если он увидит крушение „Витязя“?» – хитро подмигнув, спросил Трэйч.
Все оборудование, необходимое для продуцирования голограммы взрыва, имелось на борту корабля. Конечно, эти приборы не были предназначены для спецэффектов, но Трэйчу удалось их перепрограммировать. А для того, чтобы после имитации взрыва «Витязь» исчез с экранов всех следящих устройств, он решил воспользоваться принципом, по которому были сделаны защитные костюмы. Пришлось только усилить гасящие сигналы. Энергоресурсов звездолета при таких затратах надолго не хватит, но за то время, что «костюм» будет работать, корабль можно переместить в какое-нибудь глухое место, где его никто не станет искать, – благо таких мест на Атлантиде было еще много.
«Витязь», подняв огненную волну, взмыл в утреннее небо, но вместо того, чтобы отправиться в открытый космос, на высоте около десяти километров свернул на орбиту и, как обыкновенный самолет, полетел на скалистое восточное побережье Нового Атлантического океана. На месте разворота мгновенно появилась отлично выполненная голограмма, излучающая все сигналы, которые должны идти от взорвавшегося корабля. А к обшивке «Витязя» в шести местах были прикреплены защитные элементы – металлические шары на присосках. Быстро «впитавшись» в обшивку, как тряпочки в кожу, они гасили излучения от летящего над океаном корабля.
Пятнадцать минут спустя передатчики китайского звездолета «Янцзы» послали на Землю сигнал о крушении «Витязя». А еще через десять минут по закрытому каналу связи в лабораторию Жукова в Московском университете пришло сообщение от ее руководителя. Ученый заверял, что российский корабль не погиб, и просил передать горячий привет семьям экипажа, который в полном составе и в добром здравии разбивал палаточный лагерь в ущелье Белой Львицы на Атлантиде.
Корабль стоял между высоких скал, на берегу горной речки, полной лещуков и еще какой-то рыбы. Лагерь напоминал стоянку туристов, с той лишь разницей, что «туристы» первые два дня не отрывались от портативных компьютеров, а потом начали дружно строить сооружение более совершенное, чем брезентовая палатка. Для лаборатории выбрали большую пещеру. Вход в нее был едва заметен за серо-желтыми валунами и высокими деревьями, похожими на клены, но с более толстыми стволами и листьями размером с газетную страницу.
Через несколько месяцев пещера превратилась в хорошо замаскированную и отлично оснащенную научную лабораторию. По утрам Эдвард Трэйч, поцеловав жену и сына, отправлялся в свою пекарню. Пробыв там не более часа и отдав нужные распоряжения помощнику, он телепортировался в лабораторию и наконец снова занимался любимым делом вместе с Жуковым и его экипажем. С помощью собранных в лаборатории приборов, мощных передатчиков и закрытых для генерала секретных каналов связи «Витязя» Трэйч довольно быстро сумел подключить Лунарбим к Интернету. А буквально на следующий день на Атлантиде появился Ник…
– Так что, – закончил мистер Трэйч свой рассказ, – в случае чего, можно рассчитывать на звездолет.
– Пап, Ник интересуется, как быстро он летает?
– Ну, «летает» – не совсем правильное слово. Он летит только дня три, пока разгоняется перед входом в Туннель пространства, и еще дня три, когда тормозит, приближаясь к планете. А все остальное происходит за считаные секунды в этом Туннеле. Там он не летит, а скорее плывет, и его обтекает пространство.
– Зачем же нужна такая скорость при входе в Туннель?
– Видишь ли, Туннель – название условное. Если его с чем-нибудь сравнивать, то, скорее, с водоворотом. Поэтому и нужна скорость – чтобы попасть точно в середину этого «водоворота», а не в его круги, где можно проболтаться целую вечность. Чтобы преодолеть крутящую силу, необходима чудовищная скорость, максимально увеличивающая вес корабля. Такая же скорость нужна, чтобы вынырнуть из Туннеля на противоположной стороне.
– Значит, полет от Атлантиды до Земли должен занимать примерно неделю?
– Точно.
– Пап, но мы летели намного дольше, – напомнил Лейн.
– Это было несколько лет назад, сынок, но наука не стоит на месте. Раньше корабли чуть ли не ощупью искали вход в Туннель, сканировали пространство, уже находясь в космосе, поэтому могли и промахнуться раз-другой. А теперь они летят с точно заданными координатами.
– Но ты говорил, что из-за общей кривизны пространства входы постоянно меняют свое положение. Как же можно заранее знать точные координаты?
– Положение входов в Туннель меняется в соответствии со строгой математической закономерностью. Математики описали эту закономерность, и теперь ее можно использовать в расчетах. Но мы отвлеклись от темы. Никите пора готовиться к переходу в своего биотвинера. Лейн, включи компьютер! А я пока еще пару слов скажу Никите.
Мистер Трэйч замолчал, собираясь с мыслями. Нужно было не забыть самое главное.
– Помни, Никита, – наконец сказал он, – в НРУ-1 на Земле ты не будешь в такой безопасности, как здесь, на Атлантиде, где у тебя есть надежные друзья. Если некуда будет бежать, возвращайся обратно. Я дам тебе коды канала связи с нашим «Витязем» и точные координаты Лейна и всех членов экипажа звездолета. В крайнем случае ты сможешь снова поселиться на время в одном из наших сознаний. – Мистер Трэйч говорил тихо и с тревогой смотрел на мальчика. – А еще передай привет Андрею Дмитриевичу. Скажи, что теперь на Атлантиде у него есть отличный плацдарм для борьбы с Бладредом… Ну, компьютер готов. До перехода еще три минуты. Запомни пока наши коды и защити эту информацию от доступа генерала.
Мистер Трэйч запустил специальную программу, мальчик надел наушники и уставился на монитор. Со стороны могло показаться, что он просто играет в космическую компьютерную игру. Однако через три минуты изображение военного флота исчезло, и на экране высветилась надпись: «Время перехода 15.37», а в наушниках прозвучали слова: «До перемещения осталось десять секунд. Сосредоточьтесь на координатах мгновенного перехода. Начинаю обратный отсчет. Девять… Восемь…»
Когда голос в наушниках произнес: «Один… Переход!» – Лейн слегка вздрогнул и, ойкнув, схватился за голову:
– Как будто в оба уха футбольным мячом получил!
Отец потрепал его по плечу:
– Не волнуйся, Лейн! Хуже было, когда Орлов в тебя вселялся, а уж эту минуту ты точно перетерпишь.
Глава 21 Нападение Бладреда
– Арсен! Арсен! Как я рад тебя видеть! – завопил Ник, увидев друга, но… не услышал самого себя. Он потряс головой, сильно надавил на уши указательными пальцами, как будто хотел выбить воду после ныряния, но это не помогло. – В чем дело, не пойму?!
Арсен, протирая глаза и позевывая, сунул ему под нос заранее написанную на клочке бумаги записку: «Привет, дружище! Не обессудь, но ты – глухой. Придется трудно. Попробуй читать мысли, как я».
Ник набрал полную грудь воздуха, но, ничего не сказав, шумно выдохнул, брови его уползли за челку. Спустя несколько секунд он пробормотал себе под нос:
– Вот черт! Мысли читать я не умею. Что же делать, а? Что делать?
Арсен, уже более или менее пришедший в себя, потряс его за колено.
– Смот-ри на ме-ня! – Он говорил по слогам, сопровождая слова жестами. – Смотри на мои губы. Твой биотвинер умел читать по губам. Если сосредоточишься, то тоже сможешь! Читай по губам!
– Чего ты там бормочешь? По губам? Читать?
– Да!
– Ну давай, говори, только не очень быстро.
Я попробую.
– Как там на Атлантиде?
– Красиво. А вы тут как? Трудно пришлось?
– Нормально. Все прошло успешно. Ты понимаешь?
Ник усмехнулся и пожал плечами:
– Похоже, да. Все-таки это же в какой-то степени я, мое сознание умело читать по губам.
– Я тебя заждался. Прикинь – сразу двумя телами управлять!
– А ты прикинь – делить одни мозги на двоих!
– Да уж, неизвестно, что лучше.
Мальчишки расхохотались, испытывая облегчение от того, что их мучения наконец закончились.
В комнату вошел крепкого телосложения светловолосый мужчина лет сорока и полная женщина, по виду его ровесница.
– Приветствую новое поколение борцов за правое дело! – провозгласил мужчина густым басом. – Я Том Грин. А это – Лилия Бронштейн, наша хозяйка.
Женщина улыбнулась и всплеснула руками:
– Никита, мы и не надеялись увидеть тебя раньше чем через год, а вот надо же, как все сложилось.
– Здравствуйте, Том, здравствуйте, Лилия. – Ник с чувством пожал протянутые ему руки. – Спасибо за помощь.
– Нам-то за что? Вот друг твой… – Лилия смахнула слезу краем передника. – Арсен столько пережил!
Арсен покраснел и произнес недовольным тоном:
– Со мной все в порядке. Что вам все ужасы какие-то мерещатся?
– Поспать тебе надо, милый, и поесть как следует. Да и тебе, Никита, тоже. Ты только в зеркало на себя посмотри. На кого похож, бедненький!
Ник машинально подошел к большому зеркалу в стенном шкафу. На него глядел всклокоченный отрок, худой и бледный, как после долгой болезни. Однако Арсен выглядел еще хуже: красные от бессонницы глаза, вокруг них – глубокие тени. Пожалуй, поспать и поесть и правда не помешало бы.
– Я вам сейчас пирог принесу с черникой, только что испекла, – говорила Лилия. – Покушаете, молочка попьете и ложитесь спать. А мы с Томом подежурим. – Она вышла на кухню, тихо причитая о том, какие они бедные и несчастные.
– Даже не знаю, сумею ли я заснуть, не разучился ли? – потягиваясь, сказал Арсен.
Арсен, протирая глаза и позевывая, сунул ему под нос заранее написанную на клочке бумаги записку: «Привет, дружище! Не обессудь, но ты – глухой. Придется трудно. Попробуй читать мысли, как я».
Ник набрал полную грудь воздуха, но, ничего не сказав, шумно выдохнул, брови его уползли за челку. Спустя несколько секунд он пробормотал себе под нос:
– Вот черт! Мысли читать я не умею. Что же делать, а? Что делать?
Арсен, уже более или менее пришедший в себя, потряс его за колено.
– Смот-ри на ме-ня! – Он говорил по слогам, сопровождая слова жестами. – Смотри на мои губы. Твой биотвинер умел читать по губам. Если сосредоточишься, то тоже сможешь! Читай по губам!
– Чего ты там бормочешь? По губам? Читать?
– Да!
– Ну давай, говори, только не очень быстро.
Я попробую.
– Как там на Атлантиде?
– Красиво. А вы тут как? Трудно пришлось?
– Нормально. Все прошло успешно. Ты понимаешь?
Ник усмехнулся и пожал плечами:
– Похоже, да. Все-таки это же в какой-то степени я, мое сознание умело читать по губам.
– Я тебя заждался. Прикинь – сразу двумя телами управлять!
– А ты прикинь – делить одни мозги на двоих!
– Да уж, неизвестно, что лучше.
Мальчишки расхохотались, испытывая облегчение от того, что их мучения наконец закончились.
В комнату вошел крепкого телосложения светловолосый мужчина лет сорока и полная женщина, по виду его ровесница.
– Приветствую новое поколение борцов за правое дело! – провозгласил мужчина густым басом. – Я Том Грин. А это – Лилия Бронштейн, наша хозяйка.
Женщина улыбнулась и всплеснула руками:
– Никита, мы и не надеялись увидеть тебя раньше чем через год, а вот надо же, как все сложилось.
– Здравствуйте, Том, здравствуйте, Лилия. – Ник с чувством пожал протянутые ему руки. – Спасибо за помощь.
– Нам-то за что? Вот друг твой… – Лилия смахнула слезу краем передника. – Арсен столько пережил!
Арсен покраснел и произнес недовольным тоном:
– Со мной все в порядке. Что вам все ужасы какие-то мерещатся?
– Поспать тебе надо, милый, и поесть как следует. Да и тебе, Никита, тоже. Ты только в зеркало на себя посмотри. На кого похож, бедненький!
Ник машинально подошел к большому зеркалу в стенном шкафу. На него глядел всклокоченный отрок, худой и бледный, как после долгой болезни. Однако Арсен выглядел еще хуже: красные от бессонницы глаза, вокруг них – глубокие тени. Пожалуй, поспать и поесть и правда не помешало бы.
– Я вам сейчас пирог принесу с черникой, только что испекла, – говорила Лилия. – Покушаете, молочка попьете и ложитесь спать. А мы с Томом подежурим. – Она вышла на кухню, тихо причитая о том, какие они бедные и несчастные.
– Даже не знаю, сумею ли я заснуть, не разучился ли? – потягиваясь, сказал Арсен.