Страница:
Есть я старалась очень аккуратно и, кажется, даже нигде не насорила. Видя такое усердие, женщины разулыбались.
– Так, значит, ты из замка сбежала? – так просто, словно о погоде, спросила Олта. Я от неожиданности даже подавилась куском.
– С чего вы взяли?
– Так откуда ты еще могла так «полететь»? Поблизости никаких других высоких строений, кроме Каменного Грифона, нет. Да и гончих маркграфа ни с кем не спутаешь, у пустынников перекупил, они для них слишком злые были. Но не бойся, у нас ты в безопасности. Не сунется он сюда больше. Никогда! – Это настоятельница говорила, крепко сжимая руку своей чернявой ученицы.
– Выходит, он не в первый раз… так.
– Бартоломео Сендан всегда любил сомнительные забавы. Для него и его припевал лучшим развлечением считается затравить человека. Поймают девчонку какую и давай ее по лесам гонять, пока не выдохнется, а там… – Женщина опустила голову. – А как прокляли его, совсем озверел.
– Прокляли?
– Ты не знаешь? Это случилось около трех лет назад. Настоятельницей тогда была Аурелия – очень сильная жрица, каких мертвячков у богини вымаливала, каких деток вылечивала… А тут в храм вбегает девчонка полуголая, вся в крови, за ней Бартоломео со сворой на конях. Настоятельницу чуть плетью не ударили. И глядя на перепуганную девушку, Аурелия поняла, что чаша терпения переполнена. В общем, прокляла она его, мужское бессилие наслала. Видно, не простила богиня ему грехов, вняла мольбам своей жрицы. В тот день Бартоломео убрался из храма, оставив нам Ниссу, – погладила она молчаливую брюнетку. – Вернулся через трое суток, забрал Аурелию. И больше мы ее не видели.
Никогда не умела говорить правильные слова в такие моменты. «Сочувствую» больше похоже на обман, «очень жаль» – так глупо. Ну что тут можно сказать?
– А после этого он вообще стал как животное. Стольких девок из ближайших деревень замучил до смерти. Хотели мы как лучше… но таких в клетку надо сажать, от людей подальше.
– Вы не бойтесь, – неожиданно для себя сказала я, – никого он больше не тронет.
– Рэ’Адхиль! – подбежал к Рейвару молодой паренек, судя по одеждам – лакей. – Тут… в общем…
– Отдышись сначала, – слегка улыбнулся полукровка.
– Там… графиня приехала.
Улыбка так и сползла с губ.
– А этой мегере что тут надо?! Вот… – Хорошо, парнишка ничего не понял из его долгой витиеватой речи. Рано ему такие слова знать. – Давно она здесь?
– Так с полудня будет.
Прикинув расстояние от Илрх-Ин, столицы графства, до Каменного Грифона, Рейвар разозлился еще сильнее. Значит, гулящей гарпии кто-то уже доложил.
– Ярмин, – позвал он одного из своих. – Возьми Ирепа и найдите мне эту крысу. Чтобы из замка больше ни одного слуха не просочилось. Головой отвечаешь.
Воин кивнул и тут же умчался на поиски мага. Пусть ищут. Может, что-то дельное найдут. И даже если не найдут – хоть отвлекутся. Все же потеря четырех бойцов сильно ударила по всей команде. И ведь до чего глупая смерть, словно парни были не из личной гвардии, а из городской стражи.
– Приветствую, графиня, – как можно более официальным тоном произнес Рейвар, заходя в печально известные покои маркграфа.
– Наконец хоть кто-то сможет объяснить мне происходящее, – кивнула графиня на тело мужа, лежащее на постели. На лице – ни капли скорби. А Бартоломео бы по ней убивался.
– Идемте в кабинет, там магическая защита лучше.
Не то чтобы ему было неприятно находиться рядом с трупом, – Рейвар мог бы спокойно отужинать здесь и уснуть, подвинув остывшее тело. В жизни и не такое бывало. Просто небольшой закуток прямо за камином и не смытая с пола кровь навевали не лучшие воспоминания.
В кабинете он занял уже привычное кресло, предварительно подложив под себя подушечку – сидеть было все еще очень больно. А вот женщина опустилась в кресло напротив, проигнорировав место покойного мужа. Томно вздохнув, Маришат попыталась колыхнуть отсутствующими формами.
На самом деле ни у кого не повернулся бы язык назвать ее некрасивой. Большие серые глаза с поволокой, чувственная линия губ, четкие скулы. Темные волосы богато украшены лентами и заколками. Конечно, не первая красавица графства, но удивляться количеству ее любовников не приходилось. Одно в ней смущало – чрезмерная худоба. Маришат никогда не была пышкой, но в последнее время в погоне за молодостью и красотой вообще извела себя. Торчащие ключицы и цыплячья шейка не вызывали в Рейваре никакого аппетита. А если еще вспомнить о вате и других подкладках в лифе этой женщины… В общем, рэ’Адхиль никогда не входил в число мужчин, бросавшихся на кости.
Его всегда интересовало, почему Бартоломео боготворил свою тощую стерву-жену, а вот мучить и истязать предпочитал хорошеньких молодых девушек в теле, да еще и особо заводился от их девственности. Хотя Лису не назовешь невинной. Только иногда у нее был такой беззащитный вид, что одних это заставляло расправлять плечи и брать над девицей опеку, а других – желать власти над ней. Обаяние хвисы явно не рассчитано на извращенцев и маньяков.
– Может, теперь ты расскажешь, что здесь произошло? – вывел его из воспоминаний голос Маришат.
– Ты и так все видела. Бартоломео мертв. Я постарался это скрыть, но, судя по твоему появлению здесь, долго от наших врагов такое шило в мешке не утаить.
– Я не спрашиваю тебя, когда все станет известно Авеорскому и Роленскому графствам, – нахмурилась женщина. – До меня дошли такие странные известия, что я жду от тебя оправданий.
– Жди, – усмехнулся мужчина. – Кто ж тебе мешает.
Маришат недовольно поджала губы.
– Рейвар, я просто хочу знать, что случилось с моим мужем, – попробовала она зайти с другой стороны. И, возможно, иной поверил бы в ее игру, но для рэ’Адхиля Маришат никогда не будет скорбящей женой.
– Его убили.
– Это я знаю, – начала беситься графиня.
– Вот мне интересно откуда, – чуть слышно пробормотал он. Все же двое суток без сна здорово вымотали его. А тут еще эта! Главное, чтобы к нему в постель опять не полезла. А то пока вытолкаешь ее оттуда, уже совсем ничего не надо будет.
– По замку ходят странные слухи, будто виновница – одна из его… девок. Это правда?
– Надо было раньше думать, когда он только начал девок портить. Я его предупреждал, что связываться с оборотнем себе дороже выйдет. Какой бы хрупкой она ни выглядела, хвиса не человек. Не думал же он, что ему всегда все будет сходить с рук? Сколько подобное могло продолжаться?
Глаза графини блеснули весьма недобро:
– Так, значит, ты все подстроил? Неужели не мог подождать еще немного? Все и так твоему ублюдку доста…
Она не успела договорить – на цыплячьей шее сомкнулась его рука. Тонкую кожу резанула пара когтей.
– Мне плевать на ваше графство, своих земель хватает. И здесь я только из-за него. А ты запомни раз и навсегда: попытаешься навредить мальчишке – не проживешь и часа.
Отпустив перепуганную женщину, Рейвар подошел к бару и налил два бокала вина, один из которых подал графине. Пить на голодный желудок – вообще-то не лучшая идея, но ему необходимо расслабиться. Хорошо хоть здесь же нашлись маленькие засахаренные фрукты с терпким привкусом цитруса. Уже что-то.
– Не буду скрывать – зная, насколько хвиса может быть опасна, я разрешил Барталомео забрать ее.
– Зачем?
– А тебе самой нравилось, что творил твой муж? – чуть подался вперед Рейвар. – Он ведь еще ни разу не получал достойный отпор. Все эти сельские дурочки боялись его до темноты в глазах. Оборотни же слишком свободолюбивы и готовы драться до конца. Есть цели, ради которых они отдадут жизнь, а есть и такие цели, ради которых пожертвуют самым дорогим – честью.
Полукровка усмехнулся, показывая пару удлинившихся клыков. Дождавшись, пока зрачки графини максимально расширятся от страха, он снова откинулся в кресле. Повел плечами. И только через несколько секунд понял, почему ему так неуютно в этом кресле – не хватает привычной тяжести на коленях.
– Так или иначе, но маркграф мертв. И это грозит нам близкой войной.
Женщина фыркнула:
– Война грозит нам который год. Когда прибудет караван?
Рейвар ненадолго задумался. Не так давно корабли из родной Империи подошли к западным берегам Наила, расположенного юго-восточнее материка Тэрнен. Судя по донесениям, его гвардия удачно прошла почти через весь Феилхоф, страну фей. Теперь отряду предстоит пересечь пустыню. Только времени нет. Здесь выход один – попросить правительницу фей перебросить его бойцов ближе к переходу Сломай-хребет, по которому до Сенданского графства можно добраться в два раза быстрее, чем караваном через пустыню.
Вообще-то горный переход от Лорнии, королевства людей, до трех графств назывался Ироагаоап. Но стоит пройти по нему всего один раз, сразу понимаешь – это именно Сломай-хребет. Еще не было случая, чтобы караван прошел совсем без потерь. И вот теперь как подумаешь… Если в его отряде после перехода окажется больше трех раненых, Хельвину не поздоровится. Элитные бойцы!
Еще и феи могут потребовать откуп отнюдь не золотом.
Но переход через Сломай-хребет сэкономит целую декаду.
На темном небе уже взошла Села, посеребрив чудесный пейзаж за окном. Раньше Рейвар не задумывался, насколько красивы эти места, не до того было. Но не так давно его буквально заставили оглянуться вокруг, на миг забыв о долге.
Это было полдекады назад, когда он задержался, разбирая тревожные донесения с границ графства. Войдя в комнату, где они обычно проводили вечера, Рейвар застал лишь пустоту, озаренную горящим камином и небесными светилами – фиолетовой Амитой и серебряной Селой. Тогда Рейвар решил, что хвостатой просто надоело его ждать или, быть может, она нашла другое развлечение. Сев в кресло, он почти сразу заметил, что привычный вид из окна изменился. Как ни странно, но каменный грифон, сидящий на крыше соседней башни, подрос. И только выглянув в окно, он понял, что это хвиса, усевшаяся статуе на голову, так напугала его. Сначала напряжение ушло, но как только он понял, куда забралась эта сумасшедшая, внутри все сжалось.
– Лиска, ты совсем чокнулась? А ну, слезай оттуда.
Она повернула к нему голову и, кажется, улыбнулась.
– Рей… – Это был едва ли не единственный раз, когда он позволил ей такую вольность с именем. – Смотри, какая красота.
Осторожно встав на подоконник, он уцепился руками за карниз крыши и, подтянувшись, перелез на нее, затем обошел угол, чтобы оказаться почти у самой башенки, имевшей чисто декоративное значение. Перепрыгнул на нее и забрался на спину грифону.
– Показушник, – фыркнула Лиса.
– Сама позвала смотреть.
А смотреть-то было на что! Долину равномерно заливали светом оба ночных светила. Темное небо сплошь усыпано бриллиантами звезд. Под ногами шумит бескрайний лес. А на самом горизонте серебряной лентой извивается река. И ветер, едва касающийся щек.
– Действительно красиво.
Лиса обернулась и вновь счастливо улыбнулась. Почти одними глазами, но это и так очень заметно.
– В такие минуты я безумно жалею, что не умею петь. Такое можно описать только музыкой. Ни красками, ни словами. Лишь интонациями. Лишь звуком. Музыкой души. – Она вновь задрала голову, глядя на небо. – Расскажи мне, почему их три.
Он уселся поудобнее и поведал легенду, которую рассказывали у него в племени.
– В древности жил один молодой вож… владыка, – поправился Рейвар. – И задумал он жениться, негоже холостым ходить, да и о наследнике надо позаботиться. Из каждого племени выбрали самую красивую девушку и отправили на смотрины. Первой прибыла Амита, и владыка был так поражен ее красотой, что не захотел больше ни на кого смотреть, но советники уговорили его оценить и других претенденток, все же не птичку на базаре выбирает, а жену. И дабы не потерять благосклонность девицы, он поселил ее в аметистовом дворце. Второй прибыла светловолосая Села… и тоже понравилась владыке, так что он не смог выбрать между двумя красавицами. Новую невесту он поселил в серебряном дворце. Третьей прибыла Нея. И что произошло дальше, догадалась? Этой девице был дарован лазоревый дворец. Прошел год, потом другой, но правитель по-прежнему не мог выбрать, кто из трех красавиц ему милее, приходя то к одной, то к другой, то к третьей. Но от слухов никуда не деться, и когда девицы поняли, в какой ситуации оказались, прокрались ночью в покои любимого мужчины и во имя всебогини потребовали сейчас, в данную минуту решить, кто ему дороже. – Рейвар не удержался и провел рукой по взлохмаченному хвосту. – Он не смог. А наутро не нашли ни девиц, ни дворцов. Они исчезли, словно их никогда и не было. Ночью же взошли три светила: аметистовая Амита, серебряная Села и лазоревая Нея.
– А что же тот владыка?
– Кому нужен владыка, который не может принять решение? – ухмыльнулся Рейвар. – Он лишился всего, как лишился и невест. С тех пор влюбленные смотрят на ночное небо и просят о взаимности тех, кто так и не узнал настоящей любви.
Он с трудом проглотил ком в горле, думая о том, насколько сильна магия ночи. Ведь сейчас почти нестерпимо хотелось обнять теплое, податливое женское тело и уткнуться носом в мягкие рыжие локоны. Только тогда навряд ли он выпустит ее из объятий этой ночью.
Словно почувствовав тоскливые, но такие ядовито-сладкие мысли, Лиса повернула голову и посмотрела на него. К своему удивлению, Рейвар заметил в зеленых мерцающих глазах слезы.
Они проводили Амиту, а затем вернулись каждый в свою комнату. И Рейвар был благодарен хвисе за то, что она так и не обернулась человеком. Устоять против искушения попробовать горячее женское тело на этот раз у него бы не получилось.
Не стоило отвлекаться на приятные, хоть и несколько колющие воспоминания. Уловив перемену в настроении собеседника, Маришат подошла сзади, прильнула к спине и жарко дунула в заостренное ухо.
– Маришат, я хотел предупредить тебя. Если станет известно о беременности графини Сендан, то ребенок, скорее всего, не выживет. Как и его мать. Ты меня поняла? – улыбнулся он, чувствуя, как деревенеет ее тело. Значит, такая мысль Маришат посещала.
– Как ты смеешь?..
– Легко. Не смей ставить преграды на пути Нейллина. – Отцепив от себя похолодевшие руки, он отошел от коварной женщины. Она и в юности была излишне расчетливой, но замужество за таким человеком, как Бартоломео, избаловало ее безнаказанностью. Маришат на многое пойдет ради сохранения своего положения.
И все же ей не откажешь в уме, изворотливости и каком-то особом чутье, благодаря которому она решилась покинуть родной дом и уехать на другой материк вслед за перспективным молодым человеком, впоследствии ставшим маркграфом. Богатая, красивая. Живи и радуйся. Только вот кто же знал, что муж окажется извращенцем и кутилой. Жену он обожал и ложился к ней в постель, как к богине, но это не мешало ему изливать всю свою темную похоть на простых крестьянок и горожанок. Потом пришла новая проблема – проклятие. Старая жрица вложила в него весь свой гнев и метания неупокоенных душ погубленных женщин. Она весьма радикально лишила его потомства, отсушив все мужские органы. Только это еще больше озлобило Сендана.
Все бы ничего, и с этим можно жить. Вот только… до того момента графиня как-то не позаботилась о наследнике. В чем сейчас глубоко раскаивалась.
Вообще-то у Бартоломео был старший брат, которого растили как будущего маркграфа, – Олеф. А также младшая сестра – Даянира. Когда их родители умерли, Олеф отправил скорбящую сестру в один из самых уважаемых институтов для молодых девиц, находящийся на дальнем континенте – Остара. Там юная Даянира и познакомилась с Маришат, которую, в свою очередь, заприметил Бартоломео, когда навещал сестричку.
Через год Олеф погиб в ходе очередной стычки на границе, и его место занял Бартоломео. Он же решил вернуть сестру домой, заодно пригласив погостить ее хорошенькую подругу.
Вот только Даянира вместе с подругой привезла еще кое-кого. Через восемь месяцев она разродилась мальчиком.
Бартоломео и здесь нашел выгоду для себя. По ранее оговоренному политическому браку за девушкой должны были дать богатое приданое, но в этом случае маркграф с легкостью сплавил сестру небогатому купцу, отделавшись лишь десятой частью положенного.
О сестре и незаконнорожденном племяннике Бартоломео вспомнил, только когда графство оказалось на пороге войны. Он и так был слишком жадным и недальновидным правителем, так еще и наследником не успел обзавестись, что пошатнуло его власть. А это недопустимо, когда под боком такие соседи, как Авеорское и Роленское графства. Их правители не раз зарились на изобильные земли географически более удачно расположенного Сенданского графства. Текущие с гор реки щедро несли в своих водах не только жизнь, но и богатство. Здесь попадались самоцветы редкой величины и окраса. И чем дальше от гор, тем их, понятное дело, меньше. Так что больше всех на драгоценных камнях нажилось именно Сенданское графство.
Без наследника и поддержки Бартоломео было не выжить. Так что вспомнили о племяннике, которому на тот момент не исполнилось и шестнадцати лет. Хотя потенциал уже был виден. Умный и сообразительный, юноша радовал своих учителей. Есть чем гордиться.
Вот только эта скотина Бартоломео взял да помер, когда вражеские войска только и ждут возможности напасть! Графство, ослабленное сменой правителей, еще более лакомый кусок. Народ в растерянности, армия еще не присягнула наследнику, дурацкие предрассудки, что малолетний правитель – к беде… Да и роль регента еще не определена. Идеальной помощницей стала бы Даянира, но упрямая женщина отказывалась вмешиваться в политику. Как же не вовремя этот ублюдок решил поиграть с судьбой!
В итоге ни маркграфа, ни хвисы.
– Никто не должен знать, что твой муж умер. Это наш единственный шанс выиграть время.
Когда Маришат ушла, Рейвар позволил себе тяжело упасть в кресло… чтобы почти сразу подскочить! Совсем забыл.
Сказать, что задница болела, значит, сильно преуменьшить. И ведь никакие заклинания не действовали. Видите ли, у этой заразы рыжей слюна мало того что ядовита, так еще и как антимагическое средство действует.
Снова усевшись в кресле, Рейвар поводил плечами, пытаясь хоть немного согнать напряжение. Запустил руку в густую спутанную шевелюру, вытряхнув из нее всю лесную грязь.
Теперь бы решить, что сделать в первую очередь – принять ванну, поесть наконец или связаться с феями.
Интересно, как они отреагируют на ночную побудку?
Рейвар злорадно улыбнулся, представив все те «нежные» слова, которыми покроет его правительница фей, стерва Илизиана. И как она будет выглядеть спросонья в своем пеньюарчике на «босу грудь». Одно плохо: вытянутая из постели, недовольная и, возможно, неудовлетворенная женщина – хуже разъяренного дракона. Так что малой кровью и… иной жидкостью во благо королевства фей он не отделается. Вот почему у этих стерв мелких только женщины рождаются?! Давно бы научились своих мужчин делать – меньше проблем было бы.
Придется ждать утра. А пока – ванна и еда. Лучше – все сразу. И пусть разбудят парочку прислужниц. Ему не помешает массаж. И вообще, надо же как-то до утра не уснуть. Вот и пусть развлекают. Рейвар может позволить себе немного расслабиться. В конце концов, из-за этой наглой рыжей девки у него уже довольно давно никого не было. У хвис же нюх, как у ищеек.
Чуть улыбнувшись, Рейвар потер палец, на котором не хватало одного из колец. Все не так плохо, как могло быть. Но и до конца дело не доведено. Остались сущие мелочи – выиграть в чужой войне. Позаботиться о сыне. И… вернуть себе рыжую заразу.
С Илизианой они познакомились полгода назад, когда полукровка только шел в Сенданское графство. Фея тогда здорово обломалась, не получив от него положенное количество маленьких феек, соответствующее количеству перепорченных им девиц. С годами Рейвар стал умнее.
Как и ожидалось, крылатая стерва не преминула отомстить и потребовала очень многого. Целых пятерых бойцов его маленькой армии. Да там каждый – на вес золота! Хорошо хоть вовремя одумалась… и запросила нечто странное. Ей нужен был артефакт, хранящийся у теншуа, живущего в скалах недалеко от графства.
Немного удивленный, Рейвар дал согласие, но только если она пообещает переправить его людей прямо сейчас. Илизиана конечно же начала вредничать и торговаться. Именно в этот момент в серебряном зеркале, через которое они говорили, позади самой феи нарисовался красивый голубоглазый блондин, при виде которого у полукровки мурашки пошли по коже.
– Позволь ему, дорогая. И пусть ответит собственной свободой за невыполненное поручение.
– Если ваше задание действительно выполнимо! – насторожился Рейвар.
– Можешь не сомневаться! – улыбнулся блондин. Затем посмотрел на него, словно и не было серебра зеркал. – С этим справится и маленькая зверушка. С кровавым камнем на груди.
Внутри все похолодело…
Но это от его личных переживаний. А вот почему зеркало покрылось инеем?
Следующая ночь прошла без происшествий. Спать с больными крыльями и лапой очень неудобно, но зато – на мягком одеяле, постеленном на большом сундуке в комнате настоятельницы. И никаких тебе казематов и маньяков в округе. Иногда мне даже было страшно поверить своим воспоминаниям, хотелось признать их страшным сном… вот только боль в конечностях быстро отрезвляла.
Проспала я чуть ли до полудня. Затем храмовницы осмотрели мою лапу, проверили лубок и дали выпить горький, но жутко полезный отварчик. Женщинам было очень жаль маленькую раненую лисичку, которую я активно из себя изображала, благо играть-то особо не приходилось.
А через несколько часов в храме поднялся переполох – привезли роженицу, у которой уже отошли воды. Как я поняла, большинство местных женщин предпочитали рожать именно здесь, под покровительством богини-матери и с квалифицированной помощью жриц, которые в этом случае выступали повитухами. Я же оказалась не у дел, и меня попросту послали погулять. Можно, конечно, было и обидеться за такую формулировку, но что-то и самой не хочется видеть этот жуткий процесс. Рано еще.
Я решила прогуляться до ближайшего лесочка. И воздух свежий, и до ветру давно пора, да и поразмыслить надо над сложившейся ситуацией.
Новый мир, приключения… Да пошли они все куда подальше! Больше всего в жизни я ценю спокойствие и свободу. А какой тут покой? Если только вечный. Да и то не факт. Один раз уже не получилось: то ли рояль оказался со странностями, то ли у кого-то шуточки такие дикие. Засунуть меня, великую лентяйку и эгоистку, в мир, где ни минуты не обходится без приключений!
Вот и опять, стоило чуть отвлечься, развалившись на невысокой горке, как уже кто-то приперся.
Прямо напротив меня завис дракон. Синий, весь в инее. Нет, со временем ко всему начинаешь относиться философски. Типа – ну дракон, ну синий, ну появился, ну смотрит, и что из этого? Не мешает – и ладно.
– И где только твое любопытство?
– По дороге потеряла.
Дракон усмехнулся:
– Ничего не хочешь спросить?
– Конечно, хочу. Ты долго здесь висеть собираешься? Такой вид закрыл.
Дракон как-то весь подобрался… и сел рядом со мной статным молодым мужчиной. Это, надо признать, произвело на меня впечатление. Интересно посмотреть, как на самом деле происходит то, о чем многократно читала в книгах. Резко стало холодно, но лишь на одно мгновение превращения. Дракон не исчез, а просто свернулся внутрь, ушел, как туман, в человека. Очень интересно!
– Вообще-то я могу сделать это и мгновенно. Так, что ты даже не поймешь, – широко улыбнулся блондин. То-то я их так не люблю. Пакостливые они все.
– Еще один показушник на мою голову.
– Ну, – блондин задумчиво почесал бровь, – вроде так положено.
– Кем положено?
– Вами же, людьми. Как вы там в своих книжках пишете… А я вроде добрый маг в этой истории.
Чем дольше перевоплотившийся дракоша говорил, тем с большим подозрением я на него смотрела. Если этот красавчик сейчас еще начнет петь о великой цели или о чем-то подобном – покусаю, опыт уже имеется.
– Ты, случаем, фэнтези не перечитал?
– Перечитал, – повесил он голову. Белые, как поземка, волосы упали ему на колени. – У меня тетка в вашем мире есть. Вот она мне как-то и подкинула пару этих ваших книжек фэнтези. Сказала, чтобы я изучил, какими нас хотят люди видеть. Все эти мифы да и другие научные труды у меня ну совсем не шли, скучные они. Ну что интересного в том, скольких чужих жен соблазнил Зевс и скольких лопухов обдурил Локи? Глупо все это. А уж какие люди имена нам придумывают! Я когда узнал, как на самом деле Кошу зовут – три дня над ним издевался. Это же надо – Кецалькоатль, язык сломаешь! А у вас в книжках все так интересно, приключения там, юмор…
– В общем, ты подсел на фэнтези. – Я сочувственно вздохнула. – Сама такая же.
– А я знаю. Именно поэтому я тебя и вытащил сюда.
– Как? Так это ты? – даже вскочила я.
– Ага, – озорно улыбнулось это блондинистое чудо. – Понимаешь, я божество молодое и еще не очень сильное. А у нас принято примерно в этом возрасте… А некоторые и раньше созревают, – добавил он, и я поняла – как раз у большинства все происходит раньше, а мое блондинистое горе – лентяй первостатейный. – Так вот, в этом возрасте принято обзаводиться собственной паствой, которая и будет тебе поклоняться. Нам это просто физически необходимо. И чтобы я поднаторел в божественном деле, дальний родственник поручил мне разобраться с происходящим в графствах. А так как мы не имеем права влиять на ход событий слишком явно, мне пришлось вытягивать тебя, как существо совершенно постороннее и незаинтересованное.
– Так, значит, ты из замка сбежала? – так просто, словно о погоде, спросила Олта. Я от неожиданности даже подавилась куском.
– С чего вы взяли?
– Так откуда ты еще могла так «полететь»? Поблизости никаких других высоких строений, кроме Каменного Грифона, нет. Да и гончих маркграфа ни с кем не спутаешь, у пустынников перекупил, они для них слишком злые были. Но не бойся, у нас ты в безопасности. Не сунется он сюда больше. Никогда! – Это настоятельница говорила, крепко сжимая руку своей чернявой ученицы.
– Выходит, он не в первый раз… так.
– Бартоломео Сендан всегда любил сомнительные забавы. Для него и его припевал лучшим развлечением считается затравить человека. Поймают девчонку какую и давай ее по лесам гонять, пока не выдохнется, а там… – Женщина опустила голову. – А как прокляли его, совсем озверел.
– Прокляли?
– Ты не знаешь? Это случилось около трех лет назад. Настоятельницей тогда была Аурелия – очень сильная жрица, каких мертвячков у богини вымаливала, каких деток вылечивала… А тут в храм вбегает девчонка полуголая, вся в крови, за ней Бартоломео со сворой на конях. Настоятельницу чуть плетью не ударили. И глядя на перепуганную девушку, Аурелия поняла, что чаша терпения переполнена. В общем, прокляла она его, мужское бессилие наслала. Видно, не простила богиня ему грехов, вняла мольбам своей жрицы. В тот день Бартоломео убрался из храма, оставив нам Ниссу, – погладила она молчаливую брюнетку. – Вернулся через трое суток, забрал Аурелию. И больше мы ее не видели.
Никогда не умела говорить правильные слова в такие моменты. «Сочувствую» больше похоже на обман, «очень жаль» – так глупо. Ну что тут можно сказать?
– А после этого он вообще стал как животное. Стольких девок из ближайших деревень замучил до смерти. Хотели мы как лучше… но таких в клетку надо сажать, от людей подальше.
– Вы не бойтесь, – неожиданно для себя сказала я, – никого он больше не тронет.
– Рэ’Адхиль! – подбежал к Рейвару молодой паренек, судя по одеждам – лакей. – Тут… в общем…
– Отдышись сначала, – слегка улыбнулся полукровка.
– Там… графиня приехала.
Улыбка так и сползла с губ.
– А этой мегере что тут надо?! Вот… – Хорошо, парнишка ничего не понял из его долгой витиеватой речи. Рано ему такие слова знать. – Давно она здесь?
– Так с полудня будет.
Прикинув расстояние от Илрх-Ин, столицы графства, до Каменного Грифона, Рейвар разозлился еще сильнее. Значит, гулящей гарпии кто-то уже доложил.
– Ярмин, – позвал он одного из своих. – Возьми Ирепа и найдите мне эту крысу. Чтобы из замка больше ни одного слуха не просочилось. Головой отвечаешь.
Воин кивнул и тут же умчался на поиски мага. Пусть ищут. Может, что-то дельное найдут. И даже если не найдут – хоть отвлекутся. Все же потеря четырех бойцов сильно ударила по всей команде. И ведь до чего глупая смерть, словно парни были не из личной гвардии, а из городской стражи.
– Приветствую, графиня, – как можно более официальным тоном произнес Рейвар, заходя в печально известные покои маркграфа.
– Наконец хоть кто-то сможет объяснить мне происходящее, – кивнула графиня на тело мужа, лежащее на постели. На лице – ни капли скорби. А Бартоломео бы по ней убивался.
– Идемте в кабинет, там магическая защита лучше.
Не то чтобы ему было неприятно находиться рядом с трупом, – Рейвар мог бы спокойно отужинать здесь и уснуть, подвинув остывшее тело. В жизни и не такое бывало. Просто небольшой закуток прямо за камином и не смытая с пола кровь навевали не лучшие воспоминания.
В кабинете он занял уже привычное кресло, предварительно подложив под себя подушечку – сидеть было все еще очень больно. А вот женщина опустилась в кресло напротив, проигнорировав место покойного мужа. Томно вздохнув, Маришат попыталась колыхнуть отсутствующими формами.
На самом деле ни у кого не повернулся бы язык назвать ее некрасивой. Большие серые глаза с поволокой, чувственная линия губ, четкие скулы. Темные волосы богато украшены лентами и заколками. Конечно, не первая красавица графства, но удивляться количеству ее любовников не приходилось. Одно в ней смущало – чрезмерная худоба. Маришат никогда не была пышкой, но в последнее время в погоне за молодостью и красотой вообще извела себя. Торчащие ключицы и цыплячья шейка не вызывали в Рейваре никакого аппетита. А если еще вспомнить о вате и других подкладках в лифе этой женщины… В общем, рэ’Адхиль никогда не входил в число мужчин, бросавшихся на кости.
Его всегда интересовало, почему Бартоломео боготворил свою тощую стерву-жену, а вот мучить и истязать предпочитал хорошеньких молодых девушек в теле, да еще и особо заводился от их девственности. Хотя Лису не назовешь невинной. Только иногда у нее был такой беззащитный вид, что одних это заставляло расправлять плечи и брать над девицей опеку, а других – желать власти над ней. Обаяние хвисы явно не рассчитано на извращенцев и маньяков.
– Может, теперь ты расскажешь, что здесь произошло? – вывел его из воспоминаний голос Маришат.
– Ты и так все видела. Бартоломео мертв. Я постарался это скрыть, но, судя по твоему появлению здесь, долго от наших врагов такое шило в мешке не утаить.
– Я не спрашиваю тебя, когда все станет известно Авеорскому и Роленскому графствам, – нахмурилась женщина. – До меня дошли такие странные известия, что я жду от тебя оправданий.
– Жди, – усмехнулся мужчина. – Кто ж тебе мешает.
Маришат недовольно поджала губы.
– Рейвар, я просто хочу знать, что случилось с моим мужем, – попробовала она зайти с другой стороны. И, возможно, иной поверил бы в ее игру, но для рэ’Адхиля Маришат никогда не будет скорбящей женой.
– Его убили.
– Это я знаю, – начала беситься графиня.
– Вот мне интересно откуда, – чуть слышно пробормотал он. Все же двое суток без сна здорово вымотали его. А тут еще эта! Главное, чтобы к нему в постель опять не полезла. А то пока вытолкаешь ее оттуда, уже совсем ничего не надо будет.
– По замку ходят странные слухи, будто виновница – одна из его… девок. Это правда?
– Надо было раньше думать, когда он только начал девок портить. Я его предупреждал, что связываться с оборотнем себе дороже выйдет. Какой бы хрупкой она ни выглядела, хвиса не человек. Не думал же он, что ему всегда все будет сходить с рук? Сколько подобное могло продолжаться?
Глаза графини блеснули весьма недобро:
– Так, значит, ты все подстроил? Неужели не мог подождать еще немного? Все и так твоему ублюдку доста…
Она не успела договорить – на цыплячьей шее сомкнулась его рука. Тонкую кожу резанула пара когтей.
– Мне плевать на ваше графство, своих земель хватает. И здесь я только из-за него. А ты запомни раз и навсегда: попытаешься навредить мальчишке – не проживешь и часа.
Отпустив перепуганную женщину, Рейвар подошел к бару и налил два бокала вина, один из которых подал графине. Пить на голодный желудок – вообще-то не лучшая идея, но ему необходимо расслабиться. Хорошо хоть здесь же нашлись маленькие засахаренные фрукты с терпким привкусом цитруса. Уже что-то.
– Не буду скрывать – зная, насколько хвиса может быть опасна, я разрешил Барталомео забрать ее.
– Зачем?
– А тебе самой нравилось, что творил твой муж? – чуть подался вперед Рейвар. – Он ведь еще ни разу не получал достойный отпор. Все эти сельские дурочки боялись его до темноты в глазах. Оборотни же слишком свободолюбивы и готовы драться до конца. Есть цели, ради которых они отдадут жизнь, а есть и такие цели, ради которых пожертвуют самым дорогим – честью.
Полукровка усмехнулся, показывая пару удлинившихся клыков. Дождавшись, пока зрачки графини максимально расширятся от страха, он снова откинулся в кресле. Повел плечами. И только через несколько секунд понял, почему ему так неуютно в этом кресле – не хватает привычной тяжести на коленях.
– Так или иначе, но маркграф мертв. И это грозит нам близкой войной.
Женщина фыркнула:
– Война грозит нам который год. Когда прибудет караван?
Рейвар ненадолго задумался. Не так давно корабли из родной Империи подошли к западным берегам Наила, расположенного юго-восточнее материка Тэрнен. Судя по донесениям, его гвардия удачно прошла почти через весь Феилхоф, страну фей. Теперь отряду предстоит пересечь пустыню. Только времени нет. Здесь выход один – попросить правительницу фей перебросить его бойцов ближе к переходу Сломай-хребет, по которому до Сенданского графства можно добраться в два раза быстрее, чем караваном через пустыню.
Вообще-то горный переход от Лорнии, королевства людей, до трех графств назывался Ироагаоап. Но стоит пройти по нему всего один раз, сразу понимаешь – это именно Сломай-хребет. Еще не было случая, чтобы караван прошел совсем без потерь. И вот теперь как подумаешь… Если в его отряде после перехода окажется больше трех раненых, Хельвину не поздоровится. Элитные бойцы!
Еще и феи могут потребовать откуп отнюдь не золотом.
Но переход через Сломай-хребет сэкономит целую декаду.
На темном небе уже взошла Села, посеребрив чудесный пейзаж за окном. Раньше Рейвар не задумывался, насколько красивы эти места, не до того было. Но не так давно его буквально заставили оглянуться вокруг, на миг забыв о долге.
Это было полдекады назад, когда он задержался, разбирая тревожные донесения с границ графства. Войдя в комнату, где они обычно проводили вечера, Рейвар застал лишь пустоту, озаренную горящим камином и небесными светилами – фиолетовой Амитой и серебряной Селой. Тогда Рейвар решил, что хвостатой просто надоело его ждать или, быть может, она нашла другое развлечение. Сев в кресло, он почти сразу заметил, что привычный вид из окна изменился. Как ни странно, но каменный грифон, сидящий на крыше соседней башни, подрос. И только выглянув в окно, он понял, что это хвиса, усевшаяся статуе на голову, так напугала его. Сначала напряжение ушло, но как только он понял, куда забралась эта сумасшедшая, внутри все сжалось.
– Лиска, ты совсем чокнулась? А ну, слезай оттуда.
Она повернула к нему голову и, кажется, улыбнулась.
– Рей… – Это был едва ли не единственный раз, когда он позволил ей такую вольность с именем. – Смотри, какая красота.
Осторожно встав на подоконник, он уцепился руками за карниз крыши и, подтянувшись, перелез на нее, затем обошел угол, чтобы оказаться почти у самой башенки, имевшей чисто декоративное значение. Перепрыгнул на нее и забрался на спину грифону.
– Показушник, – фыркнула Лиса.
– Сама позвала смотреть.
А смотреть-то было на что! Долину равномерно заливали светом оба ночных светила. Темное небо сплошь усыпано бриллиантами звезд. Под ногами шумит бескрайний лес. А на самом горизонте серебряной лентой извивается река. И ветер, едва касающийся щек.
– Действительно красиво.
Лиса обернулась и вновь счастливо улыбнулась. Почти одними глазами, но это и так очень заметно.
– В такие минуты я безумно жалею, что не умею петь. Такое можно описать только музыкой. Ни красками, ни словами. Лишь интонациями. Лишь звуком. Музыкой души. – Она вновь задрала голову, глядя на небо. – Расскажи мне, почему их три.
Он уселся поудобнее и поведал легенду, которую рассказывали у него в племени.
– В древности жил один молодой вож… владыка, – поправился Рейвар. – И задумал он жениться, негоже холостым ходить, да и о наследнике надо позаботиться. Из каждого племени выбрали самую красивую девушку и отправили на смотрины. Первой прибыла Амита, и владыка был так поражен ее красотой, что не захотел больше ни на кого смотреть, но советники уговорили его оценить и других претенденток, все же не птичку на базаре выбирает, а жену. И дабы не потерять благосклонность девицы, он поселил ее в аметистовом дворце. Второй прибыла светловолосая Села… и тоже понравилась владыке, так что он не смог выбрать между двумя красавицами. Новую невесту он поселил в серебряном дворце. Третьей прибыла Нея. И что произошло дальше, догадалась? Этой девице был дарован лазоревый дворец. Прошел год, потом другой, но правитель по-прежнему не мог выбрать, кто из трех красавиц ему милее, приходя то к одной, то к другой, то к третьей. Но от слухов никуда не деться, и когда девицы поняли, в какой ситуации оказались, прокрались ночью в покои любимого мужчины и во имя всебогини потребовали сейчас, в данную минуту решить, кто ему дороже. – Рейвар не удержался и провел рукой по взлохмаченному хвосту. – Он не смог. А наутро не нашли ни девиц, ни дворцов. Они исчезли, словно их никогда и не было. Ночью же взошли три светила: аметистовая Амита, серебряная Села и лазоревая Нея.
– А что же тот владыка?
– Кому нужен владыка, который не может принять решение? – ухмыльнулся Рейвар. – Он лишился всего, как лишился и невест. С тех пор влюбленные смотрят на ночное небо и просят о взаимности тех, кто так и не узнал настоящей любви.
Он с трудом проглотил ком в горле, думая о том, насколько сильна магия ночи. Ведь сейчас почти нестерпимо хотелось обнять теплое, податливое женское тело и уткнуться носом в мягкие рыжие локоны. Только тогда навряд ли он выпустит ее из объятий этой ночью.
Словно почувствовав тоскливые, но такие ядовито-сладкие мысли, Лиса повернула голову и посмотрела на него. К своему удивлению, Рейвар заметил в зеленых мерцающих глазах слезы.
Они проводили Амиту, а затем вернулись каждый в свою комнату. И Рейвар был благодарен хвисе за то, что она так и не обернулась человеком. Устоять против искушения попробовать горячее женское тело на этот раз у него бы не получилось.
Не стоило отвлекаться на приятные, хоть и несколько колющие воспоминания. Уловив перемену в настроении собеседника, Маришат подошла сзади, прильнула к спине и жарко дунула в заостренное ухо.
– Маришат, я хотел предупредить тебя. Если станет известно о беременности графини Сендан, то ребенок, скорее всего, не выживет. Как и его мать. Ты меня поняла? – улыбнулся он, чувствуя, как деревенеет ее тело. Значит, такая мысль Маришат посещала.
– Как ты смеешь?..
– Легко. Не смей ставить преграды на пути Нейллина. – Отцепив от себя похолодевшие руки, он отошел от коварной женщины. Она и в юности была излишне расчетливой, но замужество за таким человеком, как Бартоломео, избаловало ее безнаказанностью. Маришат на многое пойдет ради сохранения своего положения.
И все же ей не откажешь в уме, изворотливости и каком-то особом чутье, благодаря которому она решилась покинуть родной дом и уехать на другой материк вслед за перспективным молодым человеком, впоследствии ставшим маркграфом. Богатая, красивая. Живи и радуйся. Только вот кто же знал, что муж окажется извращенцем и кутилой. Жену он обожал и ложился к ней в постель, как к богине, но это не мешало ему изливать всю свою темную похоть на простых крестьянок и горожанок. Потом пришла новая проблема – проклятие. Старая жрица вложила в него весь свой гнев и метания неупокоенных душ погубленных женщин. Она весьма радикально лишила его потомства, отсушив все мужские органы. Только это еще больше озлобило Сендана.
Все бы ничего, и с этим можно жить. Вот только… до того момента графиня как-то не позаботилась о наследнике. В чем сейчас глубоко раскаивалась.
Вообще-то у Бартоломео был старший брат, которого растили как будущего маркграфа, – Олеф. А также младшая сестра – Даянира. Когда их родители умерли, Олеф отправил скорбящую сестру в один из самых уважаемых институтов для молодых девиц, находящийся на дальнем континенте – Остара. Там юная Даянира и познакомилась с Маришат, которую, в свою очередь, заприметил Бартоломео, когда навещал сестричку.
Через год Олеф погиб в ходе очередной стычки на границе, и его место занял Бартоломео. Он же решил вернуть сестру домой, заодно пригласив погостить ее хорошенькую подругу.
Вот только Даянира вместе с подругой привезла еще кое-кого. Через восемь месяцев она разродилась мальчиком.
Бартоломео и здесь нашел выгоду для себя. По ранее оговоренному политическому браку за девушкой должны были дать богатое приданое, но в этом случае маркграф с легкостью сплавил сестру небогатому купцу, отделавшись лишь десятой частью положенного.
О сестре и незаконнорожденном племяннике Бартоломео вспомнил, только когда графство оказалось на пороге войны. Он и так был слишком жадным и недальновидным правителем, так еще и наследником не успел обзавестись, что пошатнуло его власть. А это недопустимо, когда под боком такие соседи, как Авеорское и Роленское графства. Их правители не раз зарились на изобильные земли географически более удачно расположенного Сенданского графства. Текущие с гор реки щедро несли в своих водах не только жизнь, но и богатство. Здесь попадались самоцветы редкой величины и окраса. И чем дальше от гор, тем их, понятное дело, меньше. Так что больше всех на драгоценных камнях нажилось именно Сенданское графство.
Без наследника и поддержки Бартоломео было не выжить. Так что вспомнили о племяннике, которому на тот момент не исполнилось и шестнадцати лет. Хотя потенциал уже был виден. Умный и сообразительный, юноша радовал своих учителей. Есть чем гордиться.
Вот только эта скотина Бартоломео взял да помер, когда вражеские войска только и ждут возможности напасть! Графство, ослабленное сменой правителей, еще более лакомый кусок. Народ в растерянности, армия еще не присягнула наследнику, дурацкие предрассудки, что малолетний правитель – к беде… Да и роль регента еще не определена. Идеальной помощницей стала бы Даянира, но упрямая женщина отказывалась вмешиваться в политику. Как же не вовремя этот ублюдок решил поиграть с судьбой!
В итоге ни маркграфа, ни хвисы.
– Никто не должен знать, что твой муж умер. Это наш единственный шанс выиграть время.
Когда Маришат ушла, Рейвар позволил себе тяжело упасть в кресло… чтобы почти сразу подскочить! Совсем забыл.
Сказать, что задница болела, значит, сильно преуменьшить. И ведь никакие заклинания не действовали. Видите ли, у этой заразы рыжей слюна мало того что ядовита, так еще и как антимагическое средство действует.
Снова усевшись в кресле, Рейвар поводил плечами, пытаясь хоть немного согнать напряжение. Запустил руку в густую спутанную шевелюру, вытряхнув из нее всю лесную грязь.
Теперь бы решить, что сделать в первую очередь – принять ванну, поесть наконец или связаться с феями.
Интересно, как они отреагируют на ночную побудку?
Рейвар злорадно улыбнулся, представив все те «нежные» слова, которыми покроет его правительница фей, стерва Илизиана. И как она будет выглядеть спросонья в своем пеньюарчике на «босу грудь». Одно плохо: вытянутая из постели, недовольная и, возможно, неудовлетворенная женщина – хуже разъяренного дракона. Так что малой кровью и… иной жидкостью во благо королевства фей он не отделается. Вот почему у этих стерв мелких только женщины рождаются?! Давно бы научились своих мужчин делать – меньше проблем было бы.
Придется ждать утра. А пока – ванна и еда. Лучше – все сразу. И пусть разбудят парочку прислужниц. Ему не помешает массаж. И вообще, надо же как-то до утра не уснуть. Вот и пусть развлекают. Рейвар может позволить себе немного расслабиться. В конце концов, из-за этой наглой рыжей девки у него уже довольно давно никого не было. У хвис же нюх, как у ищеек.
Чуть улыбнувшись, Рейвар потер палец, на котором не хватало одного из колец. Все не так плохо, как могло быть. Но и до конца дело не доведено. Остались сущие мелочи – выиграть в чужой войне. Позаботиться о сыне. И… вернуть себе рыжую заразу.
С Илизианой они познакомились полгода назад, когда полукровка только шел в Сенданское графство. Фея тогда здорово обломалась, не получив от него положенное количество маленьких феек, соответствующее количеству перепорченных им девиц. С годами Рейвар стал умнее.
Как и ожидалось, крылатая стерва не преминула отомстить и потребовала очень многого. Целых пятерых бойцов его маленькой армии. Да там каждый – на вес золота! Хорошо хоть вовремя одумалась… и запросила нечто странное. Ей нужен был артефакт, хранящийся у теншуа, живущего в скалах недалеко от графства.
Немного удивленный, Рейвар дал согласие, но только если она пообещает переправить его людей прямо сейчас. Илизиана конечно же начала вредничать и торговаться. Именно в этот момент в серебряном зеркале, через которое они говорили, позади самой феи нарисовался красивый голубоглазый блондин, при виде которого у полукровки мурашки пошли по коже.
– Позволь ему, дорогая. И пусть ответит собственной свободой за невыполненное поручение.
– Если ваше задание действительно выполнимо! – насторожился Рейвар.
– Можешь не сомневаться! – улыбнулся блондин. Затем посмотрел на него, словно и не было серебра зеркал. – С этим справится и маленькая зверушка. С кровавым камнем на груди.
Внутри все похолодело…
Но это от его личных переживаний. А вот почему зеркало покрылось инеем?
Следующая ночь прошла без происшествий. Спать с больными крыльями и лапой очень неудобно, но зато – на мягком одеяле, постеленном на большом сундуке в комнате настоятельницы. И никаких тебе казематов и маньяков в округе. Иногда мне даже было страшно поверить своим воспоминаниям, хотелось признать их страшным сном… вот только боль в конечностях быстро отрезвляла.
Проспала я чуть ли до полудня. Затем храмовницы осмотрели мою лапу, проверили лубок и дали выпить горький, но жутко полезный отварчик. Женщинам было очень жаль маленькую раненую лисичку, которую я активно из себя изображала, благо играть-то особо не приходилось.
А через несколько часов в храме поднялся переполох – привезли роженицу, у которой уже отошли воды. Как я поняла, большинство местных женщин предпочитали рожать именно здесь, под покровительством богини-матери и с квалифицированной помощью жриц, которые в этом случае выступали повитухами. Я же оказалась не у дел, и меня попросту послали погулять. Можно, конечно, было и обидеться за такую формулировку, но что-то и самой не хочется видеть этот жуткий процесс. Рано еще.
Я решила прогуляться до ближайшего лесочка. И воздух свежий, и до ветру давно пора, да и поразмыслить надо над сложившейся ситуацией.
Новый мир, приключения… Да пошли они все куда подальше! Больше всего в жизни я ценю спокойствие и свободу. А какой тут покой? Если только вечный. Да и то не факт. Один раз уже не получилось: то ли рояль оказался со странностями, то ли у кого-то шуточки такие дикие. Засунуть меня, великую лентяйку и эгоистку, в мир, где ни минуты не обходится без приключений!
Вот и опять, стоило чуть отвлечься, развалившись на невысокой горке, как уже кто-то приперся.
Прямо напротив меня завис дракон. Синий, весь в инее. Нет, со временем ко всему начинаешь относиться философски. Типа – ну дракон, ну синий, ну появился, ну смотрит, и что из этого? Не мешает – и ладно.
– И где только твое любопытство?
– По дороге потеряла.
Дракон усмехнулся:
– Ничего не хочешь спросить?
– Конечно, хочу. Ты долго здесь висеть собираешься? Такой вид закрыл.
Дракон как-то весь подобрался… и сел рядом со мной статным молодым мужчиной. Это, надо признать, произвело на меня впечатление. Интересно посмотреть, как на самом деле происходит то, о чем многократно читала в книгах. Резко стало холодно, но лишь на одно мгновение превращения. Дракон не исчез, а просто свернулся внутрь, ушел, как туман, в человека. Очень интересно!
– Вообще-то я могу сделать это и мгновенно. Так, что ты даже не поймешь, – широко улыбнулся блондин. То-то я их так не люблю. Пакостливые они все.
– Еще один показушник на мою голову.
– Ну, – блондин задумчиво почесал бровь, – вроде так положено.
– Кем положено?
– Вами же, людьми. Как вы там в своих книжках пишете… А я вроде добрый маг в этой истории.
Чем дольше перевоплотившийся дракоша говорил, тем с большим подозрением я на него смотрела. Если этот красавчик сейчас еще начнет петь о великой цели или о чем-то подобном – покусаю, опыт уже имеется.
– Ты, случаем, фэнтези не перечитал?
– Перечитал, – повесил он голову. Белые, как поземка, волосы упали ему на колени. – У меня тетка в вашем мире есть. Вот она мне как-то и подкинула пару этих ваших книжек фэнтези. Сказала, чтобы я изучил, какими нас хотят люди видеть. Все эти мифы да и другие научные труды у меня ну совсем не шли, скучные они. Ну что интересного в том, скольких чужих жен соблазнил Зевс и скольких лопухов обдурил Локи? Глупо все это. А уж какие люди имена нам придумывают! Я когда узнал, как на самом деле Кошу зовут – три дня над ним издевался. Это же надо – Кецалькоатль, язык сломаешь! А у вас в книжках все так интересно, приключения там, юмор…
– В общем, ты подсел на фэнтези. – Я сочувственно вздохнула. – Сама такая же.
– А я знаю. Именно поэтому я тебя и вытащил сюда.
– Как? Так это ты? – даже вскочила я.
– Ага, – озорно улыбнулось это блондинистое чудо. – Понимаешь, я божество молодое и еще не очень сильное. А у нас принято примерно в этом возрасте… А некоторые и раньше созревают, – добавил он, и я поняла – как раз у большинства все происходит раньше, а мое блондинистое горе – лентяй первостатейный. – Так вот, в этом возрасте принято обзаводиться собственной паствой, которая и будет тебе поклоняться. Нам это просто физически необходимо. И чтобы я поднаторел в божественном деле, дальний родственник поручил мне разобраться с происходящим в графствах. А так как мы не имеем права влиять на ход событий слишком явно, мне пришлось вытягивать тебя, как существо совершенно постороннее и незаинтересованное.