Страница:
прекрасным в нем и самым малым. Я буду твоими башмаками, супруг мой, буду
твоим дыханием. Буду бугорком на краю твоего седла. Буду тем, о чем ты
плачешь, о чем грезишь... То, что ты сейчас ешь, это я...
Рыцарь. Посолено как раз в меру. Превосходно...
Ундина. Ешь меня! Прикончи меня!
Евгения. Твой отец говорит, Ундина!
Август (поднимая свой стакан). Сеньер, раз уж вы оказали нам честь
провести ночь в нашем доме...
Ундина. Десять тысяч ночей... Сто тысяч ночей...
Август. Позвольте мне пожелать вам величайшей победы, какую только
может одержать рыцарь, и выпить за ту, кого вы любите...
Ундина. Как ты мил, отец!
Август. За ту, что ждет вас, упоенная мечтами...
Ундина. Она больше не ждет его... Кончены мечты...
Август. И что носит имя, которое вы провозгласили самым прекрасным
среди всех имен, хотя мне нравится имя Виоланта, но к Виоланте я несколько
пристрастен по причине...
Евгения. Да, да, мы знаем, пропусти это...
Август. За самую прекрасную, самую достойную, за черного ангела, как вы
ее называете, за вашу даму Берту!
Ундина (приподнимаясь). Что ты говоришь?
Август. Я говорю то, что мне сказал сам рыцарь!
Ундина. Ты лжешь! Он лжет! Теперь меня называют Бертой!
Евгения. Не о тебе речь, милочка!
Август. Рыцарь обручен с графиней Бертой. Он женится на ней по
возвращении. Не правда ли рыцарь? Это всем известно...
Ундина. Все лгут.
Рыцарь. Моя маленькая Ундина...
Ундина. Смотрите-ка, он оторвался от своей ветчины! Существует какая-то
Берта или нет?
Рыцарь. Позволь мне объяснить тебе!
Ундина. Есть Берта или нет?
Рыцарь. Да. Есть Берта. Была Берта.
Ундина. Значит это правда, то, что тот, другой говорил мне о мужчинах!
Они тысячей уловок привлекают тебя к себе на колени, они целуют тебя так,
что, кажется, раздавят твой рот, их руки ласкают тебя везде, где могут
встретить твою кожу, а тем временем думают о какой-то черноволосой женщине
по имени Берта...
Рыцарь. Ничего подобного я не делал, Ундина!
Ундина (кусает свою руку). Ты это делал. Я еще вся разбита... Поглядите
на этот укус на моей руке, отец, матушка, это сделал он!
Рыцарь. Вы этому не верите, добрые люди?
Ундина. Я буду самым малым в тебе и самым прекрасным, говорил он. Я
буду твоими босыми ногами. Буду тем, что ты пьешь, буду тем, что ты ешь...
Это его собственные слова, матушка! А пего только не приходилось для него
делать! Весь день, до самой полуночи будить его, умереть ради него через
минуту после его смерти!.. Требовал ты от меня этого, да или нет? И все это
время он хранил в сердце образ какого-то закопченного демона, которого
называет своим черным ангелом...
Рыцарь. Милая Ундина!
Ундина. Я тебя презираю, плюю на тебя!
Рыцарь. Послушай...
Ундина. Я его отсюда вижу, этого черного ангела, у него черный пушок на
верхней губе. Я вижу его голым, этого черного ангела, вижу его волосатое
тело; у таких черных ангелов на крестце растет кудрявый хвостик. Это всем
хорошо известно.
Рыцарь. Прости меня, Ундина...
Ундина. Не подходи ко мне... Я брошусь в озеро.
Она отворяет дверь. За порогом хлещет дождь.
Рыцарь (поднялся). Мне кажется, что уже нет больше Берты, Ундина!
Ундина. Вот, вот! Предавай своих Берт, их тоже!.. Мои бедные родители
краснеют за твое поведение.
Август. Не верьте этому, сеньер!..
Ундина. Сию же минуту покинь этот дом, или я сюда никогда больше не
вернусь... (Она оборачивается.) Что ты посмел сказать только что?..
Рыцарь. Мне кажется, что нет больше Берты, Ундина!
Ундина. Ты лжешь. Прощай!
Исчезает.
Рыцарь. Ундина!
Бежит искать Ундину
Август. Я сделал то, что следовало.
Евгения. Да... Ты сделал то, что следовало.
Август. А было бы еще лучше, если бы я рассказал ему все.
Евгения. Да. Было бы еще лучше, если бы ты рассказал ему все.
Рыцарь возвращается насквозь промокший.
Рыцарь. Август. Евгения.
Рыцарь. Она не ваша дочь, верно?
Август. Верно, сеньер.
Евгения. У нас была дочь. Но ее похитили, когда ей только что минуло
полгода.
Рыцарь. Кто доверил вам Ундину? Где живет тот, кто доверил ее вам?
Август. Мы нашли ее на берегу озера. Никто ее от нас не потребовал.
Рыцарь. Словом, это у вас следует просить ее руки?
Евгения. Она называет нас своими родителями, сеньер.
Рыцарь. Я прошу у вас руки Ундины, друзья мои!
Август. Сеньер, в своем ли вы уме?
Рыцарь. В своем ли уме? Не думаешь же ты, что от твоего слабого винца у
меня голова пошла кругом!
Август. О, нет! Это доброе мозельское, совсем легкое.
Рыцарь. Никогда я не бывал в более здравом рассудке. Никогда лучше не
сознавал, что говорю. Я прошу у тебя руки Ундины, имея в виду руку Ундины. Я
хочу держать эту руку в своей руке. Хочу, чтобы ее рука вела меня к брачному
алтарю, в сражение, на смерть...
Август. Сеньер, нельзя иметь сразу двух невест. Слишком много рук
получается...
Рыцарь. Кто первая невеста? Может быть, Берта?
Август. Нам это известно с ваших слов.
Рыцарь. А ты знаешь Бергу, что так за нее заступаешься? Я-то ее знаю.
Знаю с той минуты, как увидел Ундину.
Август. От вас мы узнали, что Борта - само совершенство.
Рыцарь. Да, само совершенство, если не считать пушка в уголках губ, не
считать ее резкого смеха.
Август. А я-то думал, что первое правило странствующих рыцарей - быть
верными...
Рыцарь. Верными романтическим приключениям, да. Я даже буду первым, кто
остался им верен, потому что до сего дня мы, странствующие рыцари, были
поистине слишком простодушны. Мы открывали волшебные дворцы и возвращались
жить в свои замки. Мы освобождали Андромеду {2}, и это давало нам право в
шестьдесят лет выйти в отставку. Мы похищали золото у великанов, и это
освобождало нас от соблюдения поста по пятницам... С меня довольно! Не хочу
больше набирать ловкость в верховой езде и сочинении всяких небылиц, ведь
этого требуют даже от будущих стряпчих. Отныне я совершаю открытия, граблю,
женюсь по своему усмотрению: Я женюсь на Ундине...
Август. Вы совершите ошибку!
Рыцарь. Ошибку? Отвечай мне по совести, рыбак. Жил был рыцарь, который
искал на этом свете чего-нибудь не тусклого, не стертого, не повседневного.
Он нашел на берегу озера девушку по имени Ундина. Она превращала оловянные
тарелки в золотые. Она выходила из дому в бурю и не вымокала под дождем. Она
была не только самой прекрасной девушкой из всех, кого он когда-либо
встречал; оп чувствовал, что она - сама веселость, сама нежность и
самопожертвование. Он почувствовал, что она может умереть за него, сделать
ради него то, чего не может сделать ни одно человеческое существо, пройти
через огонь, броситься в воду, летать по воздуху... Он низко поклонился ей и
отправился восвояси, чтобы жениться на черной девице по имени Берта!.. Кто
же он после этого?
Август. Вы неправильно ставите вопрос.
Рыцарь. Я спрашиваю тебя: кто оп? Ты не решаешься ответить. Болван, не
правда ли?
Евгения. Вы уже дали обещание жениться, сеньер.
Рыцарь. Любезная Евгения, как ты можешь подумать, что я теперь женюсь
на Берте, даже если вы откажетесь отдать мне Ундину!
Август. Если Берта вас любит, рыцарь, она тоже выучится плавать, нырять
и летать...
Рыцарь. Все это басни. Когда девушка тебя любит, она от этого только
больше коченеет и сильнее мокнет под дождем, больше подвержена насморкам и
вывихам. Стоит лишь взглянуть на лицо влюбленной новобрачной в церкви... Муж
задается вопросом: отчего вдруг такая ужасная перемена? А это оттого, что
она любит...
Евгения. Говори, Август!
Рыцарь. Говори! Если у тебя есть причина отказать мне в руке Ундины,
открой мне ее!
Август. Сеньер, вы просите у нас Ундину. Это большая честь для нас. Но
мы отдали бы вам то, что нам не принадлежит...
Рыцарь. Ты догадываешься кто ее родители?
Август. Дело не в родителях. Когда речь идет об Ундине, вопрос о
родителях как раз самый пустой вопрос. Если бы мы не удочерили Ундину, она и
без нас сумела бы выжить и вырасти. Ей никогда не нужны были наши ласки, но
стоит полить дождю, как ее никакими силами не удержишь дома. Ей никогда не
было нужды в постели, но сколько раз заставали мы ее спящей на поверхности
озера. То ли потому, что дети душой угадывают природу, то ли потому, что
Ундина это и есть сама природа. Вокруг Ундины живут великие силы!
Рыцарь. Потому что она - сама юность!
Август. Вы так думаете? Когда я женился на тебе, бедная моя Евгения, ты
была как раз в ее годах; ты тоже была и пригожа и смела, но озеро оставалось
озером, какое я всегда хороню знал, закрытым, ограниченным берегами, и
наводнение оставалось неразумным, и буря была диким зверем. С тех пор, как у
меня появилась Ундина, все переменилось...
Рыцарь. Потому что ты теперь более умелый рыбак. Потому что ты стар.
Август. Озеро никогда больше не уносит мои сети; всегда дает мне
одинаковый улов - ни на одну рыбину больше, ни на одну меньше, не затопляет
мой баркас, даже если в днище появилась дыра, а я ее не заметил, как было
вчера; это что-то непривычное! В первый раз случилось мне конопатить лодку
водой...
Рыцарь. К чему ты ведешь? К тому, чтобы я просил ее в жены у озера?
Август. Не шутите!
Рыцарь. Пусть все озера на свете станут моими тестями, все реки тещами,
я буду только рад! Я в наилучших отношениях с природой.
Август. Берегитесь! Верно, природа не любит гневаться на человека. Она
проявляет предвзятость в его пользу. Что-то в человеке ее подкупает или
забавляет. Она гордится красивым домом или добротной лодкой так же как
собака своим ошейником. Она терпит от человека такое, чего не принимает ни
от какой другой породы животных, и другие живые существа подвергаются с его
стороны такому же вымогательству. Все ядовитое и жгучее, что есть в цветах,
в змеях уходит в тень с приближением человека или выдает себя самой своей
окраской. Но если человек хоть раз не угодит природе, он погиб.
Рыцарь. А я ей не угожу, если женюсь на Ундине? Вы-то угодили природе,
когда удочерили это дитя? Отдайте мне Ундину, друзья мои!
Август. Отдать вам Ундину! Где она в данную минуту, эта Ундина?
Вернется ли когда-нибудь Ундина? Когда она вот так исчезает, нам часто
кажется, что это навсегда! Глядите, ищите сколько угодно, от нее не остается
и следа. Никогда она не желала иной одежды кроме той, что на ней, никогда у
нее не было игрушек, сундучка... Когда она уходит, то уходит вся целиком.
Когда она уходит, она не возвращается. Ундина - это греза. Нет Ундины. Ты
веришь в Ундину, Евгения?
Евгения. Я верю, что у тебя ум за разум заходит, мой бедный Август. Это
все мозельское вино... Оно такое коварное... Все равно как история с
золотыми блестками...
Август. Ах, да, блестки!
Рыцарь. Ты свихнулся на своих блестках. Что же касается Ундины, то
теперь, когда я выслушал твои доводы, я задаюсь вопросом: а вдруг ты прав?..
Я как и ты... будто грежу наяву...
Август. Но я-то хорошо помню, что видел ее, мою маленькую Ундину. Слышу
ее голос, ее смех; вижу, как она выбрасывает за окно форель весом в
пол-ливра. Но она не вернется, я не удивлюсь, если она будет подавать о себе
вести только молниями, бурями, будет говорить, что любит нас, только устами
волн, ласкающихся у наших ног, дождя, падающего на наши щеки, либо через
морскую рыбу, которая попадет в мою сеть вместе со щуками...
Евгения. Не обессудьте нас сеньер, каждый раз, как он пропустит
стаканчик, так и принимается болтать!
Август. И я еще не все рассказал рыцарю! Как выглядел берег вокруг
колыбели, где мы нашли Ундину! Весь во впадинах, какие оставляют на песке
распростертые тела обнявшихся влюбленных. Их были сотни, тысячи... Словно
тысячи пар устремились на край озера и от их любви родилась Ундина...
Евгения. Ну вот, начинается!
Август. И ни единого следа от пальца на ступне, вы меня понимаете?
Сотни тел и ни одной ноги!..
Евгения. С вашего разрешения, сеньер, мы пойдем спать!
Август. Совсем свежие отпечатки, усеянные кусочками перламутра и
слюды...
Евгения. Опять слюда! Это и впрямь надоесть может!.. Пойдем, Август,
поговорим об Ундине завтра.
Август. Если она возвратится!
Рыцарь. Возвратится или нет, я буду ее ждать...
Растягивается в кресле.
Рыцарь, потом Ундина.
Глубина хижины становится прозрачной. Появляется русалка.
Русалка. Возьми меня, прекрасный рыцарь.
Рыцарь. Что?
Русалка. Обними меня!
Рыцарь. Простите, что вы сказали?
Русалка. Обними меня, прекрасный рыцарь.
Рыцарь. Обнять вас? С какой стати!
Русалка. Нужно ли мне раздеться донага, прекрасный рыцарь?
Рыцарь. Не вижу в этом необходимости... Как вам угодно.
Русалка. Нужно мне лечь на спину? Или лечь на бок?
Ундина (внезапно возникает). Какая же ты тупица! Какой у тебя дурацкий
вид!
Русалка исчезает.
Рыцарь (обнимая Ундину). Моя маленькая Ундина, что это за комедия?
Ундина. Это одна из ревнивых соседок. Они не хотят, чтобы я тебя
любила! Они говорят, что ты первый встречный. Что любая нахалка может тебя
соблазнить...
Рыцарь. Пусть только попробует, любимая!
Новое видение.
Вторая русалка. Не бери меня!
Рыцарь. А теперь эта, что она говорит?
Вторая русалка. Не бери меня, прекрасный рыцарь! Этого хлеба я не ем!
Рыцарь. Какого хлеба?
Ундина. Раз тебя не победила наглость, они говорят, что ты в два счета
соблазнишься стыдливостью... Они говорят, что все бедняги мужчины такие...
Вторая русалка. Не расплетай мои косы, не ласкай мои бедра, прекрасный
рыцарь!
Рыцарь. Она недурна! Они послали ко мне самую красивую?
Ундина. Нет! Самую умную. О, Ганс, миленький, обними меня. Взгляни на
эту дуреху... Как глупо, когда женщина сама себя предлагает!.. Ладно, можешь
уходить, ты тоже!
Русалка исчезает. Появляется другая.
Рыцарь. Еще одна!
Ундина. Ну, нет! Так я не играю! Вы должны были появляться только по
двое.
Рыцарь. Оставь ее. Она что-то говорит...
Ундина. Пусть убирается! Это песня трех сестер. Против нее не устоит ни
один водяной...
Рыцарь. Говори, молодая особа!
Третья русалка.
Hans Wiltenstein zu Wittenstein,
Не жить мне без тебя и дня!
Alles was ist dein ist mein.
Люби, не покидай меня!
Рыцарь. Браво! Это очень мило.
Ундина. Чем мило?
Рыцарь, Это просто. Это очаровательно. Должно быть, приблизительно
такую песню поют сирены.
Ундина. Вот именно. Этой песне они и подражают!.. Вот и вторая сестра!
Не слушай ее!
Вторая русалка становится рядом с первой.
Рыцарь. Ты мне не доверяешь?
Ундина. О, любимый, но слушай!
Рыцарь. Чего стоят веревки Одиссея {3} по сравнению с твоими руками!
Ундина (русалке). Ну, ты! Убирайся! Да поживее!
Четвертая русалка.
Люблю тебя с такою силой,
Что бредишь мною ты во сне.
Твой жаркий поцелуй, мой милый,
Вернет и жизнь и радость мне!
Ундина. На том и конец, не правда ли?
Рыцарь. По счастью, еще нет. Вот и третья...
Ундина. Разве ты не видишь, что у нее нет ног, раздельных ног, что у
нее хвост... Попроси ее пошире расставить ноги, и ты убедишься... А я
настоящая женщина... Я могу сделать это... Смотри!..
Рыцарь. Что ты выдумываешь! Ваша очередь, барышня!
Ундина. Ты воображаешь, что очень весело слушать, как другие говорят
то, что ты и сама думаешь, но не умеешь высказать?
Рыцарь. Такова участь всех людей, за исключением поэта Вольфрама фон
Эшенбаха {4}, который умеет высказывать то, чего не думает... Тише!
Пятая русалка.
Темнеет. Слышен лай собак...
Я плачу в грустном ожиданье.
Я жду тебя! Горит очаг.
Не отдаляй же час свиданья!
Рыцарь. Восхитительно! Пусть она повторит. Ты выучишь это наизусть для
наших званых вечеров...
Ундина. Эй, ты, не смей оставаться ни минуты дольше, уходи!
Русалка. Ты проиграла, Ундина, ты проиграла!
Рыцарь. Что ты проиграла?
Русалка. Пари! Он держит тебя в объятиях, Ундина, но смотрит на меня.
Он тебя целует, но слушает меня. Он тебя обманет.
Ундина. Разве ты не знаешь, что у людей принято высказывать свою любовь
устами таких дур, как ты, которые поют и читают стихи? Их называют поэтами.
Ты поэт. Ты дура!..
Русалка. Если ты позволяешь ему обманывать тебя при посредстве музыки и
красоты, - дело твое! Ты проиграла!
Ундина. Нет. Он смеется над вами. Я выиграла.
Русалка. Значит, я могу сказать, что ты принимаешь условие? Что договор
остается в силе?
Рыцарь. Какой договор?
Ундина. Да, можешь это сказать. Можешь сказать это зависти, ревности,
тщеславию...
Русалка. Вот и прекрасно!
Ундина. Скажи тем, кто копошится, кто плавает, кто растит янтарь, кто
покрыт чешуей, кто несет яйца биллионами...
Русалка. Увидишь, интереснее ли быть живородящей!
Рыцарь. О чем вы толкуете, в конце концов?
Ундина. Иди, скажи им! Уходи...
Русалка. Через минуту все узнают. Включая того, кого я имею в виду?
Ундина. А этого прокляни.
Русалка исчезает.
Рыцарь. Какое бурное объяснение! Какая ярость!
Ундина. Да, это моя семья!
Ундина. Рыцарь.
Они сидят. Она бросается к нему.
Ундина. Теперь ты попался, да?
Рыцарь. Душою и телом...
Ундина. Ты больше не бьешься. Не кричишь и не дергаешь ногами.
Рыцарь. Я ослабел от счастья...
Ундина. Понадобилось всего двадцать минут. На щуку требуется полчаса.
Рыцарь. Потребовалась вся моя жизнь. Еще в детстве крючок срывал меня
со стула, из лодки, с коня... Ты тянула меня к себе...
Ундина. Он в сердце, да? Не в губе, не в мякоти щеки?
Рыцарь. Он вонзился слишком глубоко, ты никогда не сможешь его
вытащить...
Ундина. Как тебе кажется, я слишком много от тебя потребую, если
попрошу оставить наши рыбьи метафоры и сказать прямо, что ты меня любишь?
Ганс (опускаясь на одно колено). Нет. Вот. Я говорю тебе, что я тебя
люблю.
Ундина. Ты уже говорил это раньше?
Рыцарь. Я произносил похожее слово, но оно имело противоположный смысл.
Ундина. Ты часто его произносил?
Рыцарь. Я говорил его всем, кого не любил.
Ундина. Подробнее! Расскажи мне о всех моих победах! Расскажи, кого ты
покинул ради меня!
Рыцарь. Пустяки... Почти никого. Всех женщин.
Ундина. Злых, недостойных, бородатых?
Рыцарь. Добрых, красивых!
Ундина. О, Ганс, мне хотелось бы подарить тебе вселенную, и вот я уже
отторгаю прекраснейшую ее половину. Когда-нибудь ты меня этим попрекнешь.
Рыцарь. Они ничто рядом с тобой. Ты их увидишь...
Ундина. Где я их увижу?
Рыцарь. Там, где они есть. На манежах. На краю колодцев. У греков,
торгующих бархатом. Завтра мы едем...
Ундина. Ты хочешь, чтобы мы так скоро оставили наш дом, наше озеро?
Рыцарь. Я хочу, чтобы мир увидел самое совершенное из всего, чем он
владеет... Разве ты не знаешь, что ты и есть самое совершенное?
Ундина. Я об этом догадываюсь. Но есть ли у мира глаза, чтобы это
увидеть?
Рыцарь. И ты тоже увидишь мир. Вам нельзя больше не замечать друг
друга. Мир необыкновенно прекрасен, Ундина!
Ундина. О, Ганс, я хотела бы знать о мире людей только одно: там
расстаются?
Рыцарь. Что ты имеешь в виду?
Ундина. Я имею в виду каких-нибудь короля и королеву, которые любят
друг друга. Расстаются ли они?
Рыцарь. Я все меньше и меньше тебя понимаю.
Ундина. Сейчас объясню. Возьми, к примеру, акул-катранов. Я не особенно
люблю катранов, всегда кажется, будто они охрипли. Но это не так, просто у
них есть голосовые связки. А поскольку рот у них всегда открыт, морская соль
сушит им бронхи...
Рыцарь. Ты отвлекаешься со своими акулами...
Ундина. Нет, нет! Это просто пример. Как только акулы-катраны составят
пару, Ганс, они уже не расстаются никогда. Они проплывают тысячи миль на
расстоянии пальца друг от друга, и самка лишь на голову отстает от самца...
Так вот, король и королева тоже живут в такой близости? Королева чуть-чуть
позади короля, как и подобает?
Рыцарь. Это было бы нелегко. Король и королева имеют каждый свои
апартаменты, свои кареты, свои сады...
Ундина. Какое страшное слово "каждый"! А почему?
Рыцарь. Потому что у каждого есть свои дела и свой досуг...
Ундина. Но катраны тоже заняты совершенно разными делами! Им надо себя
прокормить. Им надо охотиться, порою преследовать косяки из миллиардов
сельдей, у них имеются миллиарды причин плыть одному направо, другой налево.
И однако они всю свою жизнь живут прилепившись друг к другу, параллельно.
Между ними не протиснулся бы и плоскотелый скат.
Рыцарь. Боюсь, что между королем и королевой могут двадцать раз в день
проплывать киты. Король присматривает за своими министрами, королева - за
своими садовниками. Их уносят разные течения.
Ундина. Вот, вот, поговорим о течениях. Катранам тоже приходится
преодолевать сотни течений! Среди них есть ледяные и горячие. Самец катран
может любить холодные течения, а его подруга - теплые... Есть течения более
могучие, чем прилив и отлив... Они разбивают в щепы суда. И все же не могут
даже на вершок отдалить друг от друга самца и самку акул-катранов.
Рыцарь. Это доказывает, что люди и акулы - животные разной породы.
Ундина. Но ты? Само собою разумеется, что ты меня не покинешь даже на
секунду, даже на локоть!.. С тех пор, как я тебя полюбила, мое одиночество
начинается в двух шагах от тебя.
Рыцарь. Да, Ундина.
Ундина. Ведь не видеться больнее, чем жить вплотную друг к другу?
Рыцарь. К чему ты ведешь, маленькая Ундина?
Ундина. О, Ганс, выслушай меня. Я знаю кого-то, кто может соединить нас
навсегда, сделает так, что мы срастемся, как иногда срастаются близнецы,
хочешь, я позову его?
Рыцарь. А наши руки, Ундина, ты забыла о них?
Ундина. Руки служат людям, главным образом, чтобы высвобождаться из
объятий. О, нет, чем больше я думаю, тем яснее вижу, что это единственное
средство сделать так, чтобы муж и жена не оказались брошенными на произвол
зависти, злобы. Друг, который может соединить нас, уже здесь. Он все
сделает. Скажи только слово!
Рыцарь. А разве твои пресловутые акулы срастаются?
Ундина. Ты прав, нет. Но ведь они не бывают в человеческом мире. Нас
свяжет в талии пояс из живой плоти. Я уже все обдумала. Он будет гибкий, не
помешает нам обниматься.
Рыцарь. А как же война, малютка Ундина?
Ундина. Вот именно. На войне я буду с тобой. Мы будем всадником о двух
головах. Враг обратится в бегство. Мы прославимся. Я его позову, хорошо?
Рыцарь. А смерть?
Ундина. Вот именно. Пояс нельзя будет развязать. Я все предусмотрела;
увидишь, какая я буду скромная. Я заткну уши, зажмурю глаза. Ты и не
заметишь, что я с тобой срослась... Позвать его?
Рыцарь. Нет. Сперва попробуем просто так, Ундина. Потом посмотрим... За
сегодняшнюю ночь ты не боишься?
Ундина. Боюсь. Ты не веришь, а я вижу, что ты думаешь... Конечно, -
думаешь ты, - она права, я стану сжимать ее в объятиях день и ночь, но время
от времени буду оставлять ее только на минутку, чтобы глотнуть свежего
воздуха, поиграть в кости...
Рыцарь. Чтобы взглянуть на своего коня...
Ундина. Шути, шути! Я уверена, что ты будешь ждать, пока я засну, чтобы
сбегать взглянуть на своего коня... Когда этот ангелок уснет, - скажешь ты
себе, - этот ангелок, которого я ни за что на свете не покину на самую
короткую минутку, я выйду на добрую долгую минуту и погляжу на своего
коня!.. Не дождаться тебе, чтобы я уснула... Спать будешь ты сам...
Рыцарь. Сомневаюсь, Ундина, милочка... Счастье не даст мне спать всю
ночь... Впрочем, мне и в самом деле надо сходить поглядеть на коня. Не
только потому, что на заре мы уедем... Но и потому, что я все ему
рассказываю.
Ундина. Ах, так? Прекрасно!
Рыцарь. Что ты делаешь?
Ундина. На эту ночь я сама изготовлю пояс. Тебе не помешает, если я
обвяжу нас этим ремнем?
Рыцарь. Нет, милая...
Ундина. И этой цепью?
Рыцарь. Нет, милая.
Ундина. И этой сетью?.. Ты скинешь ее, когда я засну. Видишь, я уже
зеваю... Спокойной ночи, мой любимый.
Рыцарь. Согласен... Но еще никогда в этом мире мужчина и женщина не
бывали так тесно связаны друг с другом.
Ундина вдруг выпрямляется.
Ундина. О, да! Ну, а теперь спи!
Движением рук она навевает на рыцаря дремоту.
Тот снова падает и засыпает.
Русалка. Прощай, Ундина.
Ундина. Эй, ты, позаботься о двух сотнях раненых семг и займись рыбьей
молодью. Рано утром проведи двойной косяк под морским водопадом, а в полдень
под саргассами. Остерегайся реки, именуемой Рейном. Она для них слишком
грузно течет.
Другая русалка. Прощай, Ундина...
Ундина. А ты будешь вместо меня сторожить жемчуга. Найдешь их все в
зале гротов... Я сложила их в узор, пусть так и останутся на несколько дней.
Тебе это ничего не скажет. Надо уметь читать... Это мое имя...
Водяной царь. В последний раз говорю: не предавай нас! Не ходи к людям!
Ундина. Я иду к одному человеку.
Водяной царь. Он тебе изменит. Он тебя покинет...
Ундина. Не верю тебе.
Водяной царь. Значит, договор остается в силе, дурочка!.. Если он тебя
обманет, ты выполнишь условие, позор Озера!
Рыцарь (поворачивается во сне). Ундина!.. Украшение Озера!
Ундина. Как удобно, когда можно отвечать сразу двумя устами!
Занавес.
Парадная зала в королевском дворце.
Камергер. Главный смотритель театров. Дрессировщик тюленей.
Водяной царь в обличье иллюзиониста.
Камергер. Господа, взываю к вашей изобретательности равно как
способности к экспромтам. Через несколько минут король соизволит принимать в
этой зале рыцаря фон Витгенштейн, который решился, наконец, после
трехмесячного медового месяца представить ко двору молодую супругу. Его
твоим дыханием. Буду бугорком на краю твоего седла. Буду тем, о чем ты
плачешь, о чем грезишь... То, что ты сейчас ешь, это я...
Рыцарь. Посолено как раз в меру. Превосходно...
Ундина. Ешь меня! Прикончи меня!
Евгения. Твой отец говорит, Ундина!
Август (поднимая свой стакан). Сеньер, раз уж вы оказали нам честь
провести ночь в нашем доме...
Ундина. Десять тысяч ночей... Сто тысяч ночей...
Август. Позвольте мне пожелать вам величайшей победы, какую только
может одержать рыцарь, и выпить за ту, кого вы любите...
Ундина. Как ты мил, отец!
Август. За ту, что ждет вас, упоенная мечтами...
Ундина. Она больше не ждет его... Кончены мечты...
Август. И что носит имя, которое вы провозгласили самым прекрасным
среди всех имен, хотя мне нравится имя Виоланта, но к Виоланте я несколько
пристрастен по причине...
Евгения. Да, да, мы знаем, пропусти это...
Август. За самую прекрасную, самую достойную, за черного ангела, как вы
ее называете, за вашу даму Берту!
Ундина (приподнимаясь). Что ты говоришь?
Август. Я говорю то, что мне сказал сам рыцарь!
Ундина. Ты лжешь! Он лжет! Теперь меня называют Бертой!
Евгения. Не о тебе речь, милочка!
Август. Рыцарь обручен с графиней Бертой. Он женится на ней по
возвращении. Не правда ли рыцарь? Это всем известно...
Ундина. Все лгут.
Рыцарь. Моя маленькая Ундина...
Ундина. Смотрите-ка, он оторвался от своей ветчины! Существует какая-то
Берта или нет?
Рыцарь. Позволь мне объяснить тебе!
Ундина. Есть Берта или нет?
Рыцарь. Да. Есть Берта. Была Берта.
Ундина. Значит это правда, то, что тот, другой говорил мне о мужчинах!
Они тысячей уловок привлекают тебя к себе на колени, они целуют тебя так,
что, кажется, раздавят твой рот, их руки ласкают тебя везде, где могут
встретить твою кожу, а тем временем думают о какой-то черноволосой женщине
по имени Берта...
Рыцарь. Ничего подобного я не делал, Ундина!
Ундина (кусает свою руку). Ты это делал. Я еще вся разбита... Поглядите
на этот укус на моей руке, отец, матушка, это сделал он!
Рыцарь. Вы этому не верите, добрые люди?
Ундина. Я буду самым малым в тебе и самым прекрасным, говорил он. Я
буду твоими босыми ногами. Буду тем, что ты пьешь, буду тем, что ты ешь...
Это его собственные слова, матушка! А пего только не приходилось для него
делать! Весь день, до самой полуночи будить его, умереть ради него через
минуту после его смерти!.. Требовал ты от меня этого, да или нет? И все это
время он хранил в сердце образ какого-то закопченного демона, которого
называет своим черным ангелом...
Рыцарь. Милая Ундина!
Ундина. Я тебя презираю, плюю на тебя!
Рыцарь. Послушай...
Ундина. Я его отсюда вижу, этого черного ангела, у него черный пушок на
верхней губе. Я вижу его голым, этого черного ангела, вижу его волосатое
тело; у таких черных ангелов на крестце растет кудрявый хвостик. Это всем
хорошо известно.
Рыцарь. Прости меня, Ундина...
Ундина. Не подходи ко мне... Я брошусь в озеро.
Она отворяет дверь. За порогом хлещет дождь.
Рыцарь (поднялся). Мне кажется, что уже нет больше Берты, Ундина!
Ундина. Вот, вот! Предавай своих Берт, их тоже!.. Мои бедные родители
краснеют за твое поведение.
Август. Не верьте этому, сеньер!..
Ундина. Сию же минуту покинь этот дом, или я сюда никогда больше не
вернусь... (Она оборачивается.) Что ты посмел сказать только что?..
Рыцарь. Мне кажется, что нет больше Берты, Ундина!
Ундина. Ты лжешь. Прощай!
Исчезает.
Рыцарь. Ундина!
Бежит искать Ундину
Август. Я сделал то, что следовало.
Евгения. Да... Ты сделал то, что следовало.
Август. А было бы еще лучше, если бы я рассказал ему все.
Евгения. Да. Было бы еще лучше, если бы ты рассказал ему все.
Рыцарь возвращается насквозь промокший.
Рыцарь. Август. Евгения.
Рыцарь. Она не ваша дочь, верно?
Август. Верно, сеньер.
Евгения. У нас была дочь. Но ее похитили, когда ей только что минуло
полгода.
Рыцарь. Кто доверил вам Ундину? Где живет тот, кто доверил ее вам?
Август. Мы нашли ее на берегу озера. Никто ее от нас не потребовал.
Рыцарь. Словом, это у вас следует просить ее руки?
Евгения. Она называет нас своими родителями, сеньер.
Рыцарь. Я прошу у вас руки Ундины, друзья мои!
Август. Сеньер, в своем ли вы уме?
Рыцарь. В своем ли уме? Не думаешь же ты, что от твоего слабого винца у
меня голова пошла кругом!
Август. О, нет! Это доброе мозельское, совсем легкое.
Рыцарь. Никогда я не бывал в более здравом рассудке. Никогда лучше не
сознавал, что говорю. Я прошу у тебя руки Ундины, имея в виду руку Ундины. Я
хочу держать эту руку в своей руке. Хочу, чтобы ее рука вела меня к брачному
алтарю, в сражение, на смерть...
Август. Сеньер, нельзя иметь сразу двух невест. Слишком много рук
получается...
Рыцарь. Кто первая невеста? Может быть, Берта?
Август. Нам это известно с ваших слов.
Рыцарь. А ты знаешь Бергу, что так за нее заступаешься? Я-то ее знаю.
Знаю с той минуты, как увидел Ундину.
Август. От вас мы узнали, что Борта - само совершенство.
Рыцарь. Да, само совершенство, если не считать пушка в уголках губ, не
считать ее резкого смеха.
Август. А я-то думал, что первое правило странствующих рыцарей - быть
верными...
Рыцарь. Верными романтическим приключениям, да. Я даже буду первым, кто
остался им верен, потому что до сего дня мы, странствующие рыцари, были
поистине слишком простодушны. Мы открывали волшебные дворцы и возвращались
жить в свои замки. Мы освобождали Андромеду {2}, и это давало нам право в
шестьдесят лет выйти в отставку. Мы похищали золото у великанов, и это
освобождало нас от соблюдения поста по пятницам... С меня довольно! Не хочу
больше набирать ловкость в верховой езде и сочинении всяких небылиц, ведь
этого требуют даже от будущих стряпчих. Отныне я совершаю открытия, граблю,
женюсь по своему усмотрению: Я женюсь на Ундине...
Август. Вы совершите ошибку!
Рыцарь. Ошибку? Отвечай мне по совести, рыбак. Жил был рыцарь, который
искал на этом свете чего-нибудь не тусклого, не стертого, не повседневного.
Он нашел на берегу озера девушку по имени Ундина. Она превращала оловянные
тарелки в золотые. Она выходила из дому в бурю и не вымокала под дождем. Она
была не только самой прекрасной девушкой из всех, кого он когда-либо
встречал; оп чувствовал, что она - сама веселость, сама нежность и
самопожертвование. Он почувствовал, что она может умереть за него, сделать
ради него то, чего не может сделать ни одно человеческое существо, пройти
через огонь, броситься в воду, летать по воздуху... Он низко поклонился ей и
отправился восвояси, чтобы жениться на черной девице по имени Берта!.. Кто
же он после этого?
Август. Вы неправильно ставите вопрос.
Рыцарь. Я спрашиваю тебя: кто оп? Ты не решаешься ответить. Болван, не
правда ли?
Евгения. Вы уже дали обещание жениться, сеньер.
Рыцарь. Любезная Евгения, как ты можешь подумать, что я теперь женюсь
на Берте, даже если вы откажетесь отдать мне Ундину!
Август. Если Берта вас любит, рыцарь, она тоже выучится плавать, нырять
и летать...
Рыцарь. Все это басни. Когда девушка тебя любит, она от этого только
больше коченеет и сильнее мокнет под дождем, больше подвержена насморкам и
вывихам. Стоит лишь взглянуть на лицо влюбленной новобрачной в церкви... Муж
задается вопросом: отчего вдруг такая ужасная перемена? А это оттого, что
она любит...
Евгения. Говори, Август!
Рыцарь. Говори! Если у тебя есть причина отказать мне в руке Ундины,
открой мне ее!
Август. Сеньер, вы просите у нас Ундину. Это большая честь для нас. Но
мы отдали бы вам то, что нам не принадлежит...
Рыцарь. Ты догадываешься кто ее родители?
Август. Дело не в родителях. Когда речь идет об Ундине, вопрос о
родителях как раз самый пустой вопрос. Если бы мы не удочерили Ундину, она и
без нас сумела бы выжить и вырасти. Ей никогда не нужны были наши ласки, но
стоит полить дождю, как ее никакими силами не удержишь дома. Ей никогда не
было нужды в постели, но сколько раз заставали мы ее спящей на поверхности
озера. То ли потому, что дети душой угадывают природу, то ли потому, что
Ундина это и есть сама природа. Вокруг Ундины живут великие силы!
Рыцарь. Потому что она - сама юность!
Август. Вы так думаете? Когда я женился на тебе, бедная моя Евгения, ты
была как раз в ее годах; ты тоже была и пригожа и смела, но озеро оставалось
озером, какое я всегда хороню знал, закрытым, ограниченным берегами, и
наводнение оставалось неразумным, и буря была диким зверем. С тех пор, как у
меня появилась Ундина, все переменилось...
Рыцарь. Потому что ты теперь более умелый рыбак. Потому что ты стар.
Август. Озеро никогда больше не уносит мои сети; всегда дает мне
одинаковый улов - ни на одну рыбину больше, ни на одну меньше, не затопляет
мой баркас, даже если в днище появилась дыра, а я ее не заметил, как было
вчера; это что-то непривычное! В первый раз случилось мне конопатить лодку
водой...
Рыцарь. К чему ты ведешь? К тому, чтобы я просил ее в жены у озера?
Август. Не шутите!
Рыцарь. Пусть все озера на свете станут моими тестями, все реки тещами,
я буду только рад! Я в наилучших отношениях с природой.
Август. Берегитесь! Верно, природа не любит гневаться на человека. Она
проявляет предвзятость в его пользу. Что-то в человеке ее подкупает или
забавляет. Она гордится красивым домом или добротной лодкой так же как
собака своим ошейником. Она терпит от человека такое, чего не принимает ни
от какой другой породы животных, и другие живые существа подвергаются с его
стороны такому же вымогательству. Все ядовитое и жгучее, что есть в цветах,
в змеях уходит в тень с приближением человека или выдает себя самой своей
окраской. Но если человек хоть раз не угодит природе, он погиб.
Рыцарь. А я ей не угожу, если женюсь на Ундине? Вы-то угодили природе,
когда удочерили это дитя? Отдайте мне Ундину, друзья мои!
Август. Отдать вам Ундину! Где она в данную минуту, эта Ундина?
Вернется ли когда-нибудь Ундина? Когда она вот так исчезает, нам часто
кажется, что это навсегда! Глядите, ищите сколько угодно, от нее не остается
и следа. Никогда она не желала иной одежды кроме той, что на ней, никогда у
нее не было игрушек, сундучка... Когда она уходит, то уходит вся целиком.
Когда она уходит, она не возвращается. Ундина - это греза. Нет Ундины. Ты
веришь в Ундину, Евгения?
Евгения. Я верю, что у тебя ум за разум заходит, мой бедный Август. Это
все мозельское вино... Оно такое коварное... Все равно как история с
золотыми блестками...
Август. Ах, да, блестки!
Рыцарь. Ты свихнулся на своих блестках. Что же касается Ундины, то
теперь, когда я выслушал твои доводы, я задаюсь вопросом: а вдруг ты прав?..
Я как и ты... будто грежу наяву...
Август. Но я-то хорошо помню, что видел ее, мою маленькую Ундину. Слышу
ее голос, ее смех; вижу, как она выбрасывает за окно форель весом в
пол-ливра. Но она не вернется, я не удивлюсь, если она будет подавать о себе
вести только молниями, бурями, будет говорить, что любит нас, только устами
волн, ласкающихся у наших ног, дождя, падающего на наши щеки, либо через
морскую рыбу, которая попадет в мою сеть вместе со щуками...
Евгения. Не обессудьте нас сеньер, каждый раз, как он пропустит
стаканчик, так и принимается болтать!
Август. И я еще не все рассказал рыцарю! Как выглядел берег вокруг
колыбели, где мы нашли Ундину! Весь во впадинах, какие оставляют на песке
распростертые тела обнявшихся влюбленных. Их были сотни, тысячи... Словно
тысячи пар устремились на край озера и от их любви родилась Ундина...
Евгения. Ну вот, начинается!
Август. И ни единого следа от пальца на ступне, вы меня понимаете?
Сотни тел и ни одной ноги!..
Евгения. С вашего разрешения, сеньер, мы пойдем спать!
Август. Совсем свежие отпечатки, усеянные кусочками перламутра и
слюды...
Евгения. Опять слюда! Это и впрямь надоесть может!.. Пойдем, Август,
поговорим об Ундине завтра.
Август. Если она возвратится!
Рыцарь. Возвратится или нет, я буду ее ждать...
Растягивается в кресле.
Рыцарь, потом Ундина.
Глубина хижины становится прозрачной. Появляется русалка.
Русалка. Возьми меня, прекрасный рыцарь.
Рыцарь. Что?
Русалка. Обними меня!
Рыцарь. Простите, что вы сказали?
Русалка. Обними меня, прекрасный рыцарь.
Рыцарь. Обнять вас? С какой стати!
Русалка. Нужно ли мне раздеться донага, прекрасный рыцарь?
Рыцарь. Не вижу в этом необходимости... Как вам угодно.
Русалка. Нужно мне лечь на спину? Или лечь на бок?
Ундина (внезапно возникает). Какая же ты тупица! Какой у тебя дурацкий
вид!
Русалка исчезает.
Рыцарь (обнимая Ундину). Моя маленькая Ундина, что это за комедия?
Ундина. Это одна из ревнивых соседок. Они не хотят, чтобы я тебя
любила! Они говорят, что ты первый встречный. Что любая нахалка может тебя
соблазнить...
Рыцарь. Пусть только попробует, любимая!
Новое видение.
Вторая русалка. Не бери меня!
Рыцарь. А теперь эта, что она говорит?
Вторая русалка. Не бери меня, прекрасный рыцарь! Этого хлеба я не ем!
Рыцарь. Какого хлеба?
Ундина. Раз тебя не победила наглость, они говорят, что ты в два счета
соблазнишься стыдливостью... Они говорят, что все бедняги мужчины такие...
Вторая русалка. Не расплетай мои косы, не ласкай мои бедра, прекрасный
рыцарь!
Рыцарь. Она недурна! Они послали ко мне самую красивую?
Ундина. Нет! Самую умную. О, Ганс, миленький, обними меня. Взгляни на
эту дуреху... Как глупо, когда женщина сама себя предлагает!.. Ладно, можешь
уходить, ты тоже!
Русалка исчезает. Появляется другая.
Рыцарь. Еще одна!
Ундина. Ну, нет! Так я не играю! Вы должны были появляться только по
двое.
Рыцарь. Оставь ее. Она что-то говорит...
Ундина. Пусть убирается! Это песня трех сестер. Против нее не устоит ни
один водяной...
Рыцарь. Говори, молодая особа!
Третья русалка.
Hans Wiltenstein zu Wittenstein,
Не жить мне без тебя и дня!
Alles was ist dein ist mein.
Люби, не покидай меня!
Рыцарь. Браво! Это очень мило.
Ундина. Чем мило?
Рыцарь, Это просто. Это очаровательно. Должно быть, приблизительно
такую песню поют сирены.
Ундина. Вот именно. Этой песне они и подражают!.. Вот и вторая сестра!
Не слушай ее!
Вторая русалка становится рядом с первой.
Рыцарь. Ты мне не доверяешь?
Ундина. О, любимый, но слушай!
Рыцарь. Чего стоят веревки Одиссея {3} по сравнению с твоими руками!
Ундина (русалке). Ну, ты! Убирайся! Да поживее!
Четвертая русалка.
Люблю тебя с такою силой,
Что бредишь мною ты во сне.
Твой жаркий поцелуй, мой милый,
Вернет и жизнь и радость мне!
Ундина. На том и конец, не правда ли?
Рыцарь. По счастью, еще нет. Вот и третья...
Ундина. Разве ты не видишь, что у нее нет ног, раздельных ног, что у
нее хвост... Попроси ее пошире расставить ноги, и ты убедишься... А я
настоящая женщина... Я могу сделать это... Смотри!..
Рыцарь. Что ты выдумываешь! Ваша очередь, барышня!
Ундина. Ты воображаешь, что очень весело слушать, как другие говорят
то, что ты и сама думаешь, но не умеешь высказать?
Рыцарь. Такова участь всех людей, за исключением поэта Вольфрама фон
Эшенбаха {4}, который умеет высказывать то, чего не думает... Тише!
Пятая русалка.
Темнеет. Слышен лай собак...
Я плачу в грустном ожиданье.
Я жду тебя! Горит очаг.
Не отдаляй же час свиданья!
Рыцарь. Восхитительно! Пусть она повторит. Ты выучишь это наизусть для
наших званых вечеров...
Ундина. Эй, ты, не смей оставаться ни минуты дольше, уходи!
Русалка. Ты проиграла, Ундина, ты проиграла!
Рыцарь. Что ты проиграла?
Русалка. Пари! Он держит тебя в объятиях, Ундина, но смотрит на меня.
Он тебя целует, но слушает меня. Он тебя обманет.
Ундина. Разве ты не знаешь, что у людей принято высказывать свою любовь
устами таких дур, как ты, которые поют и читают стихи? Их называют поэтами.
Ты поэт. Ты дура!..
Русалка. Если ты позволяешь ему обманывать тебя при посредстве музыки и
красоты, - дело твое! Ты проиграла!
Ундина. Нет. Он смеется над вами. Я выиграла.
Русалка. Значит, я могу сказать, что ты принимаешь условие? Что договор
остается в силе?
Рыцарь. Какой договор?
Ундина. Да, можешь это сказать. Можешь сказать это зависти, ревности,
тщеславию...
Русалка. Вот и прекрасно!
Ундина. Скажи тем, кто копошится, кто плавает, кто растит янтарь, кто
покрыт чешуей, кто несет яйца биллионами...
Русалка. Увидишь, интереснее ли быть живородящей!
Рыцарь. О чем вы толкуете, в конце концов?
Ундина. Иди, скажи им! Уходи...
Русалка. Через минуту все узнают. Включая того, кого я имею в виду?
Ундина. А этого прокляни.
Русалка исчезает.
Рыцарь. Какое бурное объяснение! Какая ярость!
Ундина. Да, это моя семья!
Ундина. Рыцарь.
Они сидят. Она бросается к нему.
Ундина. Теперь ты попался, да?
Рыцарь. Душою и телом...
Ундина. Ты больше не бьешься. Не кричишь и не дергаешь ногами.
Рыцарь. Я ослабел от счастья...
Ундина. Понадобилось всего двадцать минут. На щуку требуется полчаса.
Рыцарь. Потребовалась вся моя жизнь. Еще в детстве крючок срывал меня
со стула, из лодки, с коня... Ты тянула меня к себе...
Ундина. Он в сердце, да? Не в губе, не в мякоти щеки?
Рыцарь. Он вонзился слишком глубоко, ты никогда не сможешь его
вытащить...
Ундина. Как тебе кажется, я слишком много от тебя потребую, если
попрошу оставить наши рыбьи метафоры и сказать прямо, что ты меня любишь?
Ганс (опускаясь на одно колено). Нет. Вот. Я говорю тебе, что я тебя
люблю.
Ундина. Ты уже говорил это раньше?
Рыцарь. Я произносил похожее слово, но оно имело противоположный смысл.
Ундина. Ты часто его произносил?
Рыцарь. Я говорил его всем, кого не любил.
Ундина. Подробнее! Расскажи мне о всех моих победах! Расскажи, кого ты
покинул ради меня!
Рыцарь. Пустяки... Почти никого. Всех женщин.
Ундина. Злых, недостойных, бородатых?
Рыцарь. Добрых, красивых!
Ундина. О, Ганс, мне хотелось бы подарить тебе вселенную, и вот я уже
отторгаю прекраснейшую ее половину. Когда-нибудь ты меня этим попрекнешь.
Рыцарь. Они ничто рядом с тобой. Ты их увидишь...
Ундина. Где я их увижу?
Рыцарь. Там, где они есть. На манежах. На краю колодцев. У греков,
торгующих бархатом. Завтра мы едем...
Ундина. Ты хочешь, чтобы мы так скоро оставили наш дом, наше озеро?
Рыцарь. Я хочу, чтобы мир увидел самое совершенное из всего, чем он
владеет... Разве ты не знаешь, что ты и есть самое совершенное?
Ундина. Я об этом догадываюсь. Но есть ли у мира глаза, чтобы это
увидеть?
Рыцарь. И ты тоже увидишь мир. Вам нельзя больше не замечать друг
друга. Мир необыкновенно прекрасен, Ундина!
Ундина. О, Ганс, я хотела бы знать о мире людей только одно: там
расстаются?
Рыцарь. Что ты имеешь в виду?
Ундина. Я имею в виду каких-нибудь короля и королеву, которые любят
друг друга. Расстаются ли они?
Рыцарь. Я все меньше и меньше тебя понимаю.
Ундина. Сейчас объясню. Возьми, к примеру, акул-катранов. Я не особенно
люблю катранов, всегда кажется, будто они охрипли. Но это не так, просто у
них есть голосовые связки. А поскольку рот у них всегда открыт, морская соль
сушит им бронхи...
Рыцарь. Ты отвлекаешься со своими акулами...
Ундина. Нет, нет! Это просто пример. Как только акулы-катраны составят
пару, Ганс, они уже не расстаются никогда. Они проплывают тысячи миль на
расстоянии пальца друг от друга, и самка лишь на голову отстает от самца...
Так вот, король и королева тоже живут в такой близости? Королева чуть-чуть
позади короля, как и подобает?
Рыцарь. Это было бы нелегко. Король и королева имеют каждый свои
апартаменты, свои кареты, свои сады...
Ундина. Какое страшное слово "каждый"! А почему?
Рыцарь. Потому что у каждого есть свои дела и свой досуг...
Ундина. Но катраны тоже заняты совершенно разными делами! Им надо себя
прокормить. Им надо охотиться, порою преследовать косяки из миллиардов
сельдей, у них имеются миллиарды причин плыть одному направо, другой налево.
И однако они всю свою жизнь живут прилепившись друг к другу, параллельно.
Между ними не протиснулся бы и плоскотелый скат.
Рыцарь. Боюсь, что между королем и королевой могут двадцать раз в день
проплывать киты. Король присматривает за своими министрами, королева - за
своими садовниками. Их уносят разные течения.
Ундина. Вот, вот, поговорим о течениях. Катранам тоже приходится
преодолевать сотни течений! Среди них есть ледяные и горячие. Самец катран
может любить холодные течения, а его подруга - теплые... Есть течения более
могучие, чем прилив и отлив... Они разбивают в щепы суда. И все же не могут
даже на вершок отдалить друг от друга самца и самку акул-катранов.
Рыцарь. Это доказывает, что люди и акулы - животные разной породы.
Ундина. Но ты? Само собою разумеется, что ты меня не покинешь даже на
секунду, даже на локоть!.. С тех пор, как я тебя полюбила, мое одиночество
начинается в двух шагах от тебя.
Рыцарь. Да, Ундина.
Ундина. Ведь не видеться больнее, чем жить вплотную друг к другу?
Рыцарь. К чему ты ведешь, маленькая Ундина?
Ундина. О, Ганс, выслушай меня. Я знаю кого-то, кто может соединить нас
навсегда, сделает так, что мы срастемся, как иногда срастаются близнецы,
хочешь, я позову его?
Рыцарь. А наши руки, Ундина, ты забыла о них?
Ундина. Руки служат людям, главным образом, чтобы высвобождаться из
объятий. О, нет, чем больше я думаю, тем яснее вижу, что это единственное
средство сделать так, чтобы муж и жена не оказались брошенными на произвол
зависти, злобы. Друг, который может соединить нас, уже здесь. Он все
сделает. Скажи только слово!
Рыцарь. А разве твои пресловутые акулы срастаются?
Ундина. Ты прав, нет. Но ведь они не бывают в человеческом мире. Нас
свяжет в талии пояс из живой плоти. Я уже все обдумала. Он будет гибкий, не
помешает нам обниматься.
Рыцарь. А как же война, малютка Ундина?
Ундина. Вот именно. На войне я буду с тобой. Мы будем всадником о двух
головах. Враг обратится в бегство. Мы прославимся. Я его позову, хорошо?
Рыцарь. А смерть?
Ундина. Вот именно. Пояс нельзя будет развязать. Я все предусмотрела;
увидишь, какая я буду скромная. Я заткну уши, зажмурю глаза. Ты и не
заметишь, что я с тобой срослась... Позвать его?
Рыцарь. Нет. Сперва попробуем просто так, Ундина. Потом посмотрим... За
сегодняшнюю ночь ты не боишься?
Ундина. Боюсь. Ты не веришь, а я вижу, что ты думаешь... Конечно, -
думаешь ты, - она права, я стану сжимать ее в объятиях день и ночь, но время
от времени буду оставлять ее только на минутку, чтобы глотнуть свежего
воздуха, поиграть в кости...
Рыцарь. Чтобы взглянуть на своего коня...
Ундина. Шути, шути! Я уверена, что ты будешь ждать, пока я засну, чтобы
сбегать взглянуть на своего коня... Когда этот ангелок уснет, - скажешь ты
себе, - этот ангелок, которого я ни за что на свете не покину на самую
короткую минутку, я выйду на добрую долгую минуту и погляжу на своего
коня!.. Не дождаться тебе, чтобы я уснула... Спать будешь ты сам...
Рыцарь. Сомневаюсь, Ундина, милочка... Счастье не даст мне спать всю
ночь... Впрочем, мне и в самом деле надо сходить поглядеть на коня. Не
только потому, что на заре мы уедем... Но и потому, что я все ему
рассказываю.
Ундина. Ах, так? Прекрасно!
Рыцарь. Что ты делаешь?
Ундина. На эту ночь я сама изготовлю пояс. Тебе не помешает, если я
обвяжу нас этим ремнем?
Рыцарь. Нет, милая...
Ундина. И этой цепью?
Рыцарь. Нет, милая.
Ундина. И этой сетью?.. Ты скинешь ее, когда я засну. Видишь, я уже
зеваю... Спокойной ночи, мой любимый.
Рыцарь. Согласен... Но еще никогда в этом мире мужчина и женщина не
бывали так тесно связаны друг с другом.
Ундина вдруг выпрямляется.
Ундина. О, да! Ну, а теперь спи!
Движением рук она навевает на рыцаря дремоту.
Тот снова падает и засыпает.
Русалка. Прощай, Ундина.
Ундина. Эй, ты, позаботься о двух сотнях раненых семг и займись рыбьей
молодью. Рано утром проведи двойной косяк под морским водопадом, а в полдень
под саргассами. Остерегайся реки, именуемой Рейном. Она для них слишком
грузно течет.
Другая русалка. Прощай, Ундина...
Ундина. А ты будешь вместо меня сторожить жемчуга. Найдешь их все в
зале гротов... Я сложила их в узор, пусть так и останутся на несколько дней.
Тебе это ничего не скажет. Надо уметь читать... Это мое имя...
Водяной царь. В последний раз говорю: не предавай нас! Не ходи к людям!
Ундина. Я иду к одному человеку.
Водяной царь. Он тебе изменит. Он тебя покинет...
Ундина. Не верю тебе.
Водяной царь. Значит, договор остается в силе, дурочка!.. Если он тебя
обманет, ты выполнишь условие, позор Озера!
Рыцарь (поворачивается во сне). Ундина!.. Украшение Озера!
Ундина. Как удобно, когда можно отвечать сразу двумя устами!
Занавес.
Парадная зала в королевском дворце.
Камергер. Главный смотритель театров. Дрессировщик тюленей.
Водяной царь в обличье иллюзиониста.
Камергер. Господа, взываю к вашей изобретательности равно как
способности к экспромтам. Через несколько минут король соизволит принимать в
этой зале рыцаря фон Витгенштейн, который решился, наконец, после
трехмесячного медового месяца представить ко двору молодую супругу. Его