Абдуллаев Чингиз. Берлинский транзит

   – Я должен вызвать полицию, – засуетился Сергей.
   Дронго решил, что ему пора выходить из своего купе. Неужели Георгия так напугало и разозлило присутствие эксперта, что он решил уйти, заодно избавившись и от своей спутницы? Похоже на то. Дронго начал быстро одеваться.
   – Может, их вещи забрали? – спросил проводник. Похоже, он еще не совсем понимал, что именно здесь произошло.
   – Какие вещи? – сквозь зубы спросил Захар. – Сейчас я позвоню и даже не знаю, что мне сказать. Меня на куски порежут. Но только вторым. Первым порежут тебя.
   Дронго закончил одеваться и вышел из своего купе. Двое мужчин в коридоре обернулись к нему. У обоих были испуганные, встревоженные лица.
   – Вы ничего не слышали? – нервно спросил проводник.
   – Ничего, – ответил Дронго. – Что случилось?
   – Убили нашу пассажирку, – выдохнул Сергей, – ночью залезли в вагон и застрелили ее. А пассажира похитили.
   Дронго подошел ближе. Увидел ноги женщины, прикрытые одеялом до колен. Нахмурился.
   – Ты должен был что-то слышать, – убежденно сказал Захар. Он был плотного телосложения, очевидно бывший спортсмен. Характерные сломанные уши выдавали в нем бывшего борца. Нос картошкой, встревоженные глаза, клочковатые волосы, широкоскулое лицо.
   – Во-первых, не люблю, когда мне «тыкают», – строго заметил Дронго. – Будьте любезны перейти на «вы». А во-вторых, я вам уже сказал, что ночью ничего не слышал. Очевидно, я слишком крепко спал.
   – Как это не слышал? – ощерился Захар. – Ее убили, нашего друга забрали, а ты ничего не слышал?
   – Еще раз прошу обращаться ко мне на «вы», – холодно попросил Дронго. – И тем не менее я ничего не слышал. Иначе я бы вам сказал.
   Захар хотел что-то возразить, но проводник схватил его за руку.
   – Подожди, – попросил он, – сейчас спросим у другого соседа.
   Он прошел к соседнему купе, постучал. Там не ответили. Он постучал сильнее. Прислушался. Молчание.
   – Там тоже кого-то убили? – невесело предположил проводник.
   Захар удрученно покачал головой. Только этого не хватало. Если исчез пассажир из соседнего купе, значит, он и был организатором похищения их босса. Телохранитель подскочил к двери купе и забарабанил изо всех сил. Дверь наконец открылась. На пороге стоял встревоженный пассажир. Лицо у него было в мыльной пене, очевидно, он брился.
   – Что вам нужно? – спросил Гаврилко.
   – Почему не открываешь? – рявкнул Захар.
   – Подожди, – снова попросил его проводник. – Извините, что мы вас беспокоим. Вы ничего не слышали?
   – Я брился, когда вы стучали, и ничего не слышал. А когда он начал ломать дверь, то услышал, – пояснил Гаврилко, вытирая с лица пену.
   – Нет. Вы не поняли. Вы ничего не слышали сегодня ночью из соседнего купе? Какие-нибудь звуки, шум или разговоры?
   – Ничего не слышал, – пожал плечами Гаврилко, – я вообще крепко сплю и не понимаю, почему должен был слушать, что происходит в соседнем купе. Там ехала какая-то неизвестная мне пара, очевидно семейная. Пожилой мужчина и очень эффектная молодая красавица. У них были свои дела. Я не люблю подглядывать в замочную скважину.
   – И вы ничего не слышали? – снова переспросил проводник.
   – Абсолютно ничего. Извините, но я должен побриться. Скоро Берлин.
   Сергей повернулся и посмотрел на Захара. Тот пожал плечами.
   – Нас просто разорвут, – убежденно сказал он. – Куда мог деться сам Жора?
   Он достал телефон, набрал номер:
   – Руслан, давай быстрее сюда. Жора пропал.
   Затем убрал аппарат в карман.
   – Его не могли забрать из вагона без шума. Он не тот человек, которого можно так просто забрать, – убежденно сказал Захар.
   – Все равно мы должны будем вызвать полицию, – растерянно ответил проводник, – у нас за все время не было ни одного такого случая.
   – О чем ты говоришь? Это такой человек… Ты ничего не понимаешь, – отмахнулся Захар, снова подходя к третьему купе, где лежала убитая женщина. На подушке расплылось кровавое пятно. Дронго помрачнел; он не любил смотреть на подобные картинки, даже несмотря на свою профессию.
   – Не нравится? – вздохнул Захар. – Вот и мне не нравится. Вы же сыщик, так мне говорил Жора, почему ничего не услышали? Какой же вы тогда сыщик?
   – Видимо, не очень хороший, – в тон ему ответил Дронго, – но повторяю, что я действительно ничего не слышал.
   Из соседнего вагона прибежал молодой черноволосый мужчина лет тридцати. Очевидно, это был Руслан. Он подбежал к своему напарнику, заглянул в купе и изумленно отпрянул.
   – Ее убили, – выдавил он.
   – Да, – печально согласился Захар, – а его похитили.
   – Кто это мог сделать? – испуганно спросил Руслан. – За такое… Она была его женщиной… Он не простит.
   – Ее убили у него на глазах, – пояснил Захар, – и он промолчал. Никогда в жизни в такое не поверю. Нужно было его знать. Говорят, что в Омской пересыльной тюрьме он однажды держался против троих беспредельщиков. Ему тогда было уже под пятьдесят, а они были молодые и сильные. Он их всех тогда порезал. Всех троих.
   – Не нужно об этом рассказывать, – попросил проводник, взглянув на Дронго, – сейчас нужно вызвать немецкую полицию. Вам лучше вернуться в свой вагон, а вам – в свое купе.
   – Никуда я не вернусь, – твердо ответил Захар, – пусть меня допрашивают. Пусть меня даже арестуют. Я ведь отвечал за их безопасность. На вокзале нас будут встречать, через полчаса. Если узнают, что Георгий пропал, а его женщину убили… Меня удавят прямо на вокзале. И тебя, Руслан, удавят. И тебя, Серега, вместе с напарником – за то, что такое случилось в вашем вагоне. И этого фраера – сыщика из соседнего купе. Я даже боюсь подумать, что будет.
   – При чем тут мы? – испугался Сергей. – Мы с напарником ничего не слышали. Ты нас не пугай.
   – Я тебе правду сказал. Резать будут всех нас по кусочкам, пока мы не скажем, куда исчез Георгий.
   – Я иду вызывать полицию, – махнул рукой проводник, – а вы все равно уходите. Может, хоть в живых останетесь.
   Дронго подумал, что Захар прав. Не мог такой известный криминальный авторитет, как Жора Бакинский, просто так уйти со своими похитителями. И дверь ночью он не стал бы открывать кому попало. А убитая женщина в его постели – это просто позор. Либо у него не хватило авторитета, чтобы ее защитить, либо силы, чтобы отстоять. В любом случае он не должен был молча позволить такое дикое убийство. Нет, что-то не сходится. Жора Бакинский был слишком авторитетным человеком, чтобы это убийство могло пройти так гладко. Получается, что его выкрали без шума, а женщину попросту застрелили.
   – Давайте посмотрим в туалете, – предложил Дронго. – Может, там остались какие-нибудь следы.
   – Какие следы? – поморщился Захар. – Как они туда ходили? Ты, сыщик, лучше помолчи, не заговаривайся от страха. Все равно тебе оторвут…
   Дронго отодвинул его в сторону, шагнул вперед, достал из кармана носовой платок и обмотал его вокруг ладони. Только затем дотронулся до ручки и открыл дверь в туалет. Посмотрел на картинку, представшую его взору, и взглянул на Захара.
   – А теперь посмотри сюда, – предложил он.
   На полу в душевой сидел убитый Георгий Цверава. Две пули пробили ему сердце и легкое. Было заметно, что кровь уже свернулась. Авторитет сидел, прислонившись к стенке в одном нижнем белье.
   Захар открыл рот, словно собираясь закричать. Руслан застонал от ужаса. Проводник бросился к своему напарнику, собираясь остановить состав и вызвать полицию.
   – Не нужно кричать, – попросил Дронго Захара. – Как видишь, теперь все понятно. Его убили вместе с женщиной. Никто его не похищал.
   Криминального авторитета убили в туалете. Это был знак высшего презрения к убитому. И вызов всему преступному сообществу. Такие вещи в криминальной среде не прощаются, это Дронго хорошо знал.
   – Не может быть, – наконец прошептал Захар, потрясенный увиденным, – этого не может быть…

Глава 5

   Дронго наклонился к убитому, взглянул на его раны. Нахмурился. Затем обернулся к обоим мужчинам, растерянно стоявшим в купе.
   – Его убили примерно часа два назад. Очевидно, тогда же, когда и ее, – мрачно пояснил он.
   – Они его убили, – простонал Захар, доставая мобильник.
   – Кому звоним? – спросил Дронго.
   – Кому нужно, тому и звоню, – огрызнулся Захар.
   – Не спеши, – предложил Дронго, – лучше сначала сами попытаемся разобраться, что именно здесь произошло.
   – Чего уж там разбираться, и так все понятно! Самого Жору Бакинского убили. Вы, видимо, не понимаете, какой это был человек. Его нельзя было просто так убивать и оставить там, в таком месте. Это ведь… Его нельзя было там оставлять.
   – Не говори об этом, – предложил Дронго, но Захар, уже набрав номер, кому-то кричал:
   – Алло, алло! Вы меня слышите? Это говорит Захар! Да, да, Захар. У нас несчастье!
   Дронго покачал головой.
   – Убили Георгия, – сообщал Захар, – прямо в поезде, в его купе. И самого Жору, и его подругу! Нет, никто и ничего не слышал. Ни проводники, ни соседи. Где мы находимся? Уже в Германии. Да, в Германии. Но еще не доехали до Берлина. Минут через тридцать. Проводник хочет вызвать немецкую полицию. Что нам делать? Руслан рядом со мной. Да, я все понимаю…
   Он убрал телефон.
   – Приказал исчезнуть, – пробормотал Захар, – прыгать из поезда прямо на ходу, чтобы нас не задержали. Оставить его здесь и самим уходить. Только нужно забрать «игрушку». Я им вчера приносил.
   – Он сказал, что ты ее уже забрал, – вспомнил Дронго.
   – Нет, не забирал. Наверное, она в чемоданах. Сейчас посмотрим.
   – Стой! – крикнул Дронго, увидев, как он наклоняется к одному из чемоданов, стоявшему за дверцей гардеробного шкафа. – Ничего не трогай, иначе тебя будет искать Интерпол и вся полиция Европы. Ведь тогда на вещах и в купе останутся твои отпечатки пальцев.
   – Верно, – согласился Захар, глядя на Руслана. Тот пожал плечами.
   – Я должен найти «игрушку», – подумав, твердо сказал Захар, – иначе они оторвут мне голову.
   – Тебе и так оторвут голову, – возразил Дронго, – лучше беги, пока есть возможность. Попадешь в полицейскую картотеку, и тебя больше никогда в Европу не пустят, как главного подозреваемого в этом двойном убийстве. Судимости есть?
   – Я не…
   – Сколько?
   – Две.
   – Беги отсюда, – посоветовал Дронго, – пока еще можно сбежать.
   Захар взглянул на своего напарника. Тот во второй раз пожал плечами.
   – Уходим, – решил Захар. – Руслан, за мной!
   Оба бандита выбежали из купе, направляясь по коридору в тамбур, откуда, очевидно, намеревались прыгать на ходу. Дронго остался один. Он вернулся в купе, поднял подушку, взяв ее за уголок своим носовым платком, взглянул на то, что осталось от лица несчастной женщины. «У нее были красивые зеленые глаза, – печально подумал он. – Но такова участь многих подруг известных авторитетов и киллеров. Их убивают вместе с партнерами, чтобы не оставлять в живых нежелательных свидетелей».
   Он осторожно опустил подушку. Огляделся. Конечно, убийцы не трогали их чемоданы. Сейчас копаться в вещах невозможно, уже скоро здесь будет немецкая полиция. Сыщик вышел из купе, закрыл за собой дверь. Прошел по коридору к своему купе. Увидел спешившего к нему проводника Сергея.
   – Я уже сообщил начальнику поезда, – взволнованно доложил тот, – сейчас они все будут здесь. Он должен передать сообщение в местную полицию. А где ребята? Куда они подевались?
   – Кажется, вы их больше не увидите, – сообщил Дронго, – они получили приказ покинуть поезд и должны были вдвоем сойти с него еще до того, как сюда прибудет немецкая полиция.
   – Вот сволочи, – возмутился Сергей, – заплатили мне всего одну штуку, а подставляют на миллион! Ну почему наши люди такие мерзавцы?
   – За что вам заплатили?
   – Чтобы я присматривал за этой парочкой. Помогал им в пути, обращал внимание на всех подозрительных людей, которые могут оказаться рядом с ними. Выполнял все поручения этого убитого типа. И вот так глупо меня подставили! Получается, за тысячу долларов я получил двоих убитых…
   – Вы в этом виноваты меньше всего, – возразил Дронго.
   – Это нужно объяснить сначала нашему начальнику поезда, потом немецкой полиции, а потом еще и нашим, в Москве, которые обвинят меня в чем угодно. Двое убитых, а я ничего не слышал… Так не бывает, мне никто не поверит! И мой напарник тоже ни краем уха.
   – Я находился в соседнем купе и тоже ничего не слышал, – сказал Дронго, – поэтому успокойтесь. Нас все равно будут допрашивать вместе.
   – Кто это такой? – спросил проводник. – Мне сказали, что он очень важный человек. Какой-то грузин. Но я не знаю, кто он такой, честное слово.
   – Он известный криминальный авторитет, – сообщил Дронго, – «вор в законе». И мой вам совет: ни в коем случае не лгите. Я не имею в виду вашу тысячу долларов. Я говорю про ваши показания немецкой полиции или рассказы своему руководству. Достаточно вам немного запутаться в своих показаниях – и к вам придут совсем другие люди. И с другими методами. Они узнают все, что им будет нужно. Но после этого в живых вас не оставят. Вы меня понимаете?
   – Что вы такое говорите? – ужаснулся проводник.
   – Я знаю, что говорю. В вашем вагоне убили не просто известного преступного авторитета. В вашем вагоне сегодня ночью убили легенду. Жору Бакинского. И это событие будет обрастать слухами, сплетнями, домыслами. Не удивляйтесь, если через некоторое время вам будут рассказывать о целой банде, которая напала на поезд, перебила охрану и завалила вашего пассажира.
   – Вы шутите, а мне еще нужно отвечать за весь этот кошмар…
   – Ничего. Как-нибудь выкрутитесь. Еще раз напоминаю вам, что лгать нельзя ни в коем случае. Разумеется, про тысячу долларов вы можете никому не говорить. Эти деньги вы, можно сказать, честно заработали.
   В этот момент в вагон ввалилось сразу пять или шесть человек. Среди них был начальник состава, напарник проводника, еще какие-то люди. Дронго благоразумно остался стоять рядом со своим купе. Поезд начал замедлять движение. Из первого купе вышла уже одетая в темное платье Наталья Робертовна. Она строго посмотрела на толпу ворвавшихся в вагон мужчин.
   – Что здесь происходит? – спросила она у Дронго. – Почему такой шум?
   – В третьем купе какие-то неприятности, – пояснил тот. – Не знаю, что именно там происходит, но сюда вызвали все руководство состава.
   – Только этого еще не хватало, – немного растерянно произнесла женщина. – До Берлина осталось так мало времени, а они хотят придумать очередную причину, чтобы опять опоздать…
   – Их убили, – крикнул кто-то из прибывших.
   – Кого убили? – не поняла Лакшина. – Может, мне кто-то объяснит, что здесь происходит?
   – Я ничего не знаю, – ответил Дронго с некоторой заминкой.
   – Не знаете или не хотите отвечать? – спросила она, очевидно уловив эту заминку.
   – Не хочу, – честно признался он. – Там, кажется, произошло преступление. Сейчас здесь будет немецкая полиция.
   – Поэтому вы решили ничего мне не говорить?
   – Я подумал, что так будет лучше для вас.
   – Я сама решу, что будет лучше для меня, – решительно сказала Лакшина и громко позвала: – Господин проводник, можно вас на минуту?
   Проводник стоял тут же, в коридоре. Услышав, как она его позвала, он взглянул на своего начальника. Тот согласно кивнул головой. Нужно успокоить пассажиров, не допускать паники. Проводник подошел к женщине, протиснувшись мимо Дронго.
   – Что у вас там случилось? – спросила она.
   – Убийство, – выдохнул Сергей, – сразу два убийства. В соседнем купе убиты двое наших пассажиров.
   Она не вскрикнула, не испугалась. Только сделала шаг назад, словно отходя от этого несчастья. Взглянула на Дронго, потом снова на проводника:
   – Как их убили?
   Из ста женщин девяносто девять никогда бы не задали такой вопрос. Но она задала именно его. Дронго удивленно взглянул на женщину. Интересно, какая у нее профессия?
   – Их застрелили, – сообщил проводник.
   – Странно, – задумчиво произнесла она, – я не слышала ночью никаких выстрелов. Как такое возможно? Ночью я плохо спала, почти все время читала…
   – Не знаю, – ответил проводник, – мы сами ничего не понимаем. Я тоже не слышал никаких выстрелов. И чужих в вагоне не было.
   – Но так не бывает, – убежденно произнесла Лакшина. – Кроме вас, в нашем вагоне было еще три пассажира. – Только тогда она посмотрела на Дронго.
   Тот молчал, никак не комментируя ее слова.
   Проводника позвали, и он поспешил к третьему купе. Лакшина продолжала смотреть на Дронго.
   – Ваше купе было рядом, – наконец произнесла она. – Вы тоже ничего не слышали?
   – Ничего. – Он качнул головой. – А вы довольно мужественная женщина. Услышали про двоих убитых и спокойно восприняли эту новость. Так, как будто готовы были ее услышать.
   – Вы тоже не испугались, – парировала она. – Насколько я могла заметить, вы не отсиживаетесь в своем купе.
   – Я мужчина.
   – Это не совсем разумное объяснение, – усмехнулась она. – Я знаю многих мужчин, которые не стали бы задерживаться в коридоре, услышав о таком преступлении. Судя по вашей комплекции, вы бывший спортсмен. А если к этому прибавить ваши проницательные глаза и выпуклый лоб, то, возможно, вы сыщик или что-то в этом роде. Во всяком случае, мыслительные процессы у вас явно превалируют над физическими. Хотя при вашем росте и комплекции вам достаточно только появиться где-нибудь, чтобы убедить своих визави в вашей правоте. Я права?
   – Почти угадали, – кивнул он. – А как насчет вас?
   – Теперь ваша очередь угадывать.
   – Вы не испугались, узнав, что в соседнем купе два трупа. Уточнили, как именно их убили. Удивились, что не слышали выстрелов. И даже определили достаточно точно, кто именно я по профессии. В таком случае вы – врач. Возможно, психолог или психиатр.
   – Психиатр, – кивнула она.
   – А в молодости вы наверняка занимались балетом, – добавил Дронго, – хотя бы на любительском уровне.
   – Вы не ошиблись. Почти на профессиональном. До тех пор, пока не сломала ногу в автомобильной аварии. Но как вы определили мое прежнее увлечение?
   – Ваша вытянутая шея и ваша манера держать себя, – пояснил он.
   Они улыбнулись друг другу, несмотря на всю трагичность ситуации.
   Поезд остановился. Послышались голоса прибывших сотрудников немецкой полиции и прокуратуры.
   – Кажется, нам лучше вернуться в свои купе, – предложил Дронго, – сейчас здесь будет много людей.
   – Как вас зовут? – спросила она.
   – Меня обычно называют Дронго, – сообщил он, – я эксперт-аналитик по проблемам преступности.
   – А я Наталья Робертовна Лакшина. Главный врач четырнадцатой больницы, специалист в области психиатрии заключенных.
   – Это я тоже понял. Вы знаете, кто именно был нашим соседом?
   – Не знаю. Но полагаю, что просто так не убивают. Крупный бизнесмен? Какой-нибудь неудачливый аферист? Или вообще – преступник?
   – Известный преступный авторитет, так называемый «вор в законе». Георгий Цверава, или Жора Бакинский, как вам будет угодно. И его спутница.
   – Ничего себе компания, – грустно усмехнулась Лакшина. – Кажется, у нас тоже могут быть неприятности. Вы – эксперт по вопросам преступности, я – психиатр, занимающийся этими преступниками. И плюс преступный авторитет. Не слишком ли много на один вагон?
   – Нужно узнать, кто такой еще один наш пассажир, – напомнил Дронго. – Если выяснится, что он сотрудник милиции или ФСБ, то я не удивлюсь, что нам просто предъявят обвинение в устранении нашего соседа. Хотя наш попутчик меньше всего похож на офицера.
   – Надеюсь, что он не оттуда, – кивнула она. – Идите в свое купе. Кажется, к нам поднимаются немецкие полицейские.
   В вагон действительно поднималось сразу несколько человек в штатском и в форме. Они направлялись к третьему купе, где уже толпилось несколько человек. Состав не трогался с места. Среди прибывших выделялся высокий, худощавый мужчина лет сорока, очевидно один из руководителей прибывшей группы. Это был Йозеф Виммер, старший следователь транспортной прокуратуры по расследованию особо опасных преступлений. Несмотря на возраст, он был седым. Немного вытянутое лицо, глубокие морщины на щеках. Он был в сером элегантном костюме и в голубой сорочке без галстука. Вместе с ним в вагон вошел пожилой мужчина лет пятидесяти пяти, который немного прихрамывал на правую ногу. Комиссар Якоб Реннер проработал в полиции больше четверти века и был опытным специалистом. Он даже внешне напоминал породистого бульдога, готового взять след. Мясистые щеки, расплывшийся нос, выступающий подбородок и тяжелый взгляд сразу выдавали в нем полицейского. С первого взгляда он понял, что именно здесь произошло. Мужчину застрелили в купе и затем перенесли в туалет, а женщину убили прямо в кровати, положив ей на голову подушку.
   – Есть документы убитых? – спросил Реннер.
   – Их паспорта находятся в сумочке погибшей, – пояснил кто-то из руководителей поездной бригады.
   Один из сотрудников полиции достал сумочку с документами. Надел перчатки, вытащил оттуда два паспорта и раскрыл их на первой странице. Прочел имена погибших. В сумочке был кошелек с кредитными карточками и около трех тысяч евро в различных купюрах.
   В карманах погибшего нашли еще более десяти тысяч евро наличными и пятьдесят тысяч рублей. Комиссар поморщился, когда ему показали эти деньги. Взглянул на Виммера.
   – Нужно уточнить, кем был этот человек, – посоветовал он старшему следователю.
   – Мы уточним через нашу картотеку и сделаем запрос в Москву, – предложил Виммер, – но сначала нужно поговорить с проводниками. Возможно, они знают кого-то из погибших.
   Он подозвал одного из сотрудников полиции, который говорил по-русски. Попросил переговорить со всеми проводниками и начальником состава.
   – Пусть работают эксперты, – предложил комиссар, проходя в другой конец вагона, где находилась барная стойка и столики со стульями. Вместе с Виммером они устроились за столами, решив допрашивать здесь свидетелей.
   – Что нам делать? – спросил подошедший руководитель поездной бригады. – Мы уже серьезно опаздываем. У нас много пассажиров, которые могут опоздать на другие поезда.
   – Нужно разрешить движение состава, – предложил Виммер, – но переписать всех пассажиров из соседних вагонов. Списки должны быть у проводников и польских пограничников, которые проверяли всех прибывающих. Потом мы отцепим этот вагон и будем разговаривать со всеми, кто в нем ехал. А остальной состав может продолжать движение.
   – Они опоздают часа на четыре, – простонал начальник поездной бригады, – на нас подадут в суд.
   – У вас есть другие предложения? – поинтересовался Виммер. – Мы проводим расследование и обязаны проверить всех, кто был в этом поезде. Возможно, среди них есть убийца или убийцы.
   – Но наши поезда должны ходить строго по графику, – все еще не мог успокоиться железнодорожник.
   – В ваших поездах не должны убивать людей, – отчеканил Виммер. – Хотя это бесполезный спор. Вы можете нам предложить нечто иное? Например, задержать всех в Берлине после прибытия. Сколько здесь? Несколько сот человек?
   – Нет, – махнул рукой несчастный железнодорожник, – делайте что хотите.
   Но долго ждать им не пришлось. Вскоре к ним подошел переводчик и сообщил ошеломляющую весть: убитый был известным криминальным авторитетом. Об этом сразу рассказал проводник, напуганный этими убийствами. Он рассудил, что лучше самому рассказать об этом сотрудникам полиции, чем ждать, пока они сами узнают об этом. Оставалось только сделать необходимый запрос в Москву.
   – Нужно срочно снять отпечатки пальцев убитых и отправить их в Москву, – предложил Реннер, – тогда мы будем наверняка знать, кого именно здесь убили.
   Виммер задумчиво кивнул. Им обоим было понятно, что это не банальное ограбление в поезде. Скорее – месть человеку, труп которого бросили в туалете, что символизировало предел бесчестия.
   – Если погибший сам был преступником, то, возможно, это месть со стороны его соперников, – предположил Виммер. – Тогда нам нужно провести все необходимые процедуры, включая вскрытие тел и их опознание, а только потом отправлять запрос.
   – Мы потеряем время, – возразил Реннер, – нужно как можно быстрее установить, кого убили в этом вагоне. Тогда мы сможем примерно очертить круг подозреваемых и выйти на возможного убийцу.
   – Похоже, вы правы, – согласился Виммер.
   – Объявите, что мы скоро поедем, – распорядился Реннер, обращаясь к своему помощнику, – и уточните списки всех пассажиров из соседних вагонов.
   – В соседнем вагоне двое пассажиров сошли раньше срока, – сообщил один из сотрудников полиции. – Проводник из соседнего вагона говорит, что они вышли примерно за несколько минут до нашего прибытия. Даже не вышли, а выпрыгнули на полном ходу.
   – Уточните их фамилии, – приказал комиссар. – Может быть, нам даже не придется искать подозреваемых. Возможно, эти сбежавшие люди и были причастны к двойному убийству. В таком случае нужно точно выяснить, в каком вагоне они ехали и как их звали. В этом составе выяснить подобное несложно. Ведь они ночью пересекали границы, а значит, все фамилии были зафиксированы и пограничным контролем, и российской железной дорогой при покупке билетов.
   Он даже не мог предположить, что это будет самое невероятное расследование в его карьере. Якоб Реннер не подозревал, с каким изощренным преступлением он столкнется на этот раз. И даже двойное убийство будет не столь ошеломляющим событием, когда он сумеет узнать наконец всю правду об этой невероятной истории.
   В этот момент вбежал один из сотрудников комиссара Реннера.
   – Нашли одного из сбежавших, – сообщил он. – Когда парень прыгал из вагона, то вывихнул себе ногу, возможно, даже сломал. Его повезли в больницу. А его напарник сбежал.

Глава 6

   Сотрудники полиции обходили вагоны, состав стоял на запасном пути. Бригада экспертов закончила осмотр купе, найдя массу отпечатков пальцев, каждый из которых мог принадлежать убийце или убийцам. Начальник поездной бригады кусал от волнения губы. Они задерживались уже более чем на два часа. Пассажиры начали проявлять нетерпение. Некоторые даже собирались выйти, чтобы найти такси и самостоятельно отправиться в Берлин.
   – Нужно отправлять состав, – предложил Виммер. – Пока отцепим только этот вагон, пусть остальные едут.
   – А если там есть кто-то из подозреваемых, где мы их потом будем искать? – спросил Реннер. – В Европе уже давно нет границ. Они растворятся на этом пространстве.
   В этот момент ему доложили, что один из пассажиров хочет его видеть.
   – Пусть подождет, – отмахнулся комиссар, – мы еще успеем его допросить.
   – Он настаивает на встрече, – доложил офицер.
   – Я заранее знаю, что он скажет. Что он опаздывает в Берлин и у него важные дела. Но я не могу ничего решить, пока не переговорю с каждым из пассажиров, находившихся в этом вагоне. Сколько их было человек?
   – Трое, – доложил офицер.
   – Тем более. Мы их довольно быстро отпустим. Успокойте этого пассажира.
   Офицер отправился выполнять распоряжение комиссара.