Абдуллаев Чингиз Акифович. Океан ненависти

   — Ясно, — проворчал комиссар, проходя в следующую комнату. В большой спальне, кроме кроватей, стояли полукруглый письменный стол и стул. Комиссар сел на стул и тяжело вздохнул. Он уже оформил все документы на пенсию и считал дни, оставшиеся до выхода на заслуженный отдых. Казалось, в Силиври не могло произойти ничего неожиданного. И вот такое страшное убийство. И где? На курорте, который был образцовым местом для всех окрестных районов. На курорте, который приносил основную прибыль местному бюджету и был главной достопримечательностью городка.
   Комиссар Фикрет Явуз имел большую семью, состоящую из пяти детей, четырнадцати внуков и любящей жены. Ему всегда казалось, что выход на пенсию будет обставлен торжественно, празднично. За столько лет безупречной службы он заслужил этот праздник. И вот теперь такое неожиданное и неприятное событие. И это перед самым концом. Теперь он просто обязан найти убийцу, иначе этот позор несмываемым пятном ляжет на его честь. Комиссар вздохнул и снова подумал о несвоевременности этого убийства, словно бывают убийства своевременные.
   — Как мне с ними говорить? — неприязненно спросил комиссар. — Они хоть знают турецкий язык?
   — Среди них есть один татарин, — виновато сказал менеджер, — но он плохо говорит по-русски.
   — Мне что, выучить русский язык? — разозлился комиссар. — Я думал, в таких отелях бывают квалифицированные переводчики.
   — Наши сотрудники владеют всеми языками, — доложил менеджер, — но лишь в пределах, необходимых для выполнения их основных функций. Они не подходят для синхронного перевода.
   — Не знаю, — буркнул комиссар, — поищите среди других туристов. Может, кто-нибудь знает два языка.
   — Конечно, — кивнул менеджер и быстро вышел из комнаты.
   Труп Виктора, уже накрытый простыней, вынесли из апартаментов и увезли в местный морг. В комнате продолжали работать криминалисты. Комиссар подозвал одного из них.
   — Ну, что у вас? — спросил он, доставая сигареты.
   — На ручке ножа никаких следов, — доложил старший группы. — Или убийца их стер, или был в перчатках. Там только следы крови.
   — А в комнате?
   — Здесь много различных следов, — виновато сказал криминалист, — мы их все исследуем. Но какой из них принадлежит убийце… Этого мы не знаем.
   — В любом случае зафиксируйте все отпечатки пальцев, — мрачно посоветовал комиссар, закуривая сигарету.
   Похоже, дело гораздо сложнее, чем он думал вначале.
   — Почему убийца стер следы? — задумчиво спросил он. — Ведь, судя по всему, он действовал в состоянии аффекта. Тогда почему догадался потом стереть отпечатки? Здесь что-то не так. Еще раз проверьте все внимательнее.
   — Да, конечно, — согласился криминалист, — но преступление явно бытовое. Я не удивлюсь, если выяснится, что убийство совершила его собственная жена. Таких случаев сколько угодно., У меня в прошлом году был похожий. Сейчас женщинам дали слишком много воли, вот они и бесятся. А он был русский. Вы сами знаете, какие у них вспыльчивые и горячие женщины. Что угодно могло случиться.
   — Я это знаю, — поморщился комиссар, — но как мне разговаривать с его женой, если она совсем не знает турецкого языка, а я не знаю русского. Попросил менеджера отыскать мне переводчика, но он пока не может найти.
   — Нужно отвезти его жену в Стамбул. Или вызвать кого-нибудь из их консульства, — предложил криминалист.
   — От Стамбула час езды. Пока приедет их представитель, она успеет прийти в себя, — рассудительно сказал комиссар. — А в таких случаях лучше допрашивать сразу и без дипломатов, которые будут только мешать.
   — Все равно придется сообщить в их консульство, — пожал плечами криминалист.
   — Потом, — отмахнулся комиссар, — после того, как она нам все расскажет.
   Они прошли в гостиную. На ковролине виднелось большое кровавое пятно, оставшееся после того, как унесли тело.
   — Смерть наступила мгновенно, — пояснил криминалист, — от удара ножом. В этом нет никаких сомнений, но точно я буду знать только после вскрытия. Придется вызывать патологоанатома из Стамбула.
   — А где наш собственный?
   — Уволился полгода назад, — напомнил криминалист, — у нас ведь уже давно не было никаких убийств. Кто мог подумать, что здесь может произойти такое.
   — Да, — согласился комиссар, — это было самое спокойное место на всем побережье.
   — Господин комиссар, — обратился к нему один из полицейских, — вас зовут к телефону.
   Комиссар поспешил к телефонному аппарату, стоявшему в спальне.
   — Что у вас происходит? — узнал он нервный голос местного главы.
   — Убийство на курорте, — доложил комиссар. — По нашему мнению, типичное бытовое убийство. Скорее всего жена после ссоры ударила мужа ножом. Сейчас мы как раз разбираемся с этим. По-моему, ничего серьезного.
   — Вот именно, по-вашему, — ядовито заметил собеседник. — Не забывайте, у нас скоро выборы. Вы же знаете, сколько голосов набрала исламская партия по всей стране. В Стамбуле уже победил их представитель. А у нас в городе их кандидат настаивает на закрытии курорта, приносящего нам такую прибыль. Он считает курорт гнездом разврата и требует закрыть казино и все бары. Вы понимаете, какую козырную карту они получают после этого убийства?
   — Понимаю, — виновато ответил комиссар, — я постараюсь разобраться как можно быстрее.
   — Сообщите в российское консульство, — посоветовал ему глава местной власти, — чтобы они потом не возмущались по поводу наших действий. Мне хватает своих проблем, чтобы еще выслушивать нотации министра иностранных дел.
   — Мы сообщим им сразу, как только допросим жену убитого, — пообещал комиссар. — Не волнуйтесь, мы все держим под контролем.
   — Я волнуюсь и за вас тоже. Вы ведь скоро должны уходить на пенсию. Фикрет-эфенди, постарайтесь уйти достойно. Чтобы у нас обоих не было проблем.
   Комиссар положил трубку. Конечно, его собеседник прав. Кандидат от оппозиционной партии воспользуется этим случаем, чтобы снова обличать правящий режим в Анкаре, называя их пособниками западной цивилизации и растлителями турецкого народа. Противостоять такой демагогии трудно, и исламисты уверенно набирали голоса по всей стране за счет сельских районов и городских жителей, не принимавших перемены, происходившие в турецком обществе. Сказывались и ошибки правительства, и неудачи в экономике.
   «Когда придет этот глупый менеджер?» — с досадой подумал комиссар. И словно услышав его мысли, в апартаменты ворвался менеджер курорта.
   — Нашел, — радостно кричал он, будто они отыскали убийцу, — мы нашли человека, знающего оба языка. Он согласился быть вашим переводчиком, эфенди.
   За спиной менеджера появилась высокая, массивная фигура человека в темном костюме. Комиссар видел только его лысую голову. Когда менеджер сделал шаг в сторону, комиссар разглядел стоявшего перед собой человека лет сорока, высокого, подтянутого, смотревшего на него насмешливыми и все понимающими глазами.
   — Вы знаете турецкий? — спросил комиссар.
   — Во всяком случае, я смогу переводить, комиссар, и быть вашим помощником, — усмехнулся незнакомец.
   — Прекрасно, — обрадовался комиссар, — идемте со мной в комнату.
   Они прошли в спальню, где стояли стол и стулья.
   — Вы итальянец? — спросил комиссар у незнакомца. — Живете в этом отеле?
   — Да, я живу здесь, — кивнул неизвестный, — но не в отеле. Я снимаю виллу вон там, внизу, рядом с бассейнами. Но я не итальянец. Просто хорошо знаю русский и турецкий языки. Кроме того, у меня юридическое образование, и, мне кажется, я могу быть вам полезен.
   — Отлично. У вас есть документы? Я прикажу официально оформить вас в качестве переводчика, и вы получите за это деньги.
   — Не нужно, — мягко улыбнулся незнакомец. — Конечно, документы у меня есть. Дипломатический паспорт.
   Он достал его и протянул комиссару. Тот открыл зеленый паспорт и прочитал имя неизвестного.
   — Прекрасно, — снова проговорил комиссар, — это даже лучше, чем я думал. К тому же у вас юридическое образование. Вы когда-нибудь принимали участие в расследовании подобных происшествий?
   — Очень много раз, комиссар.
   — И всегда успешно?
   — Не всегда, — снова улыбнулся человек, — все зависело от ситуации.
   — Но в данном случае от вас требуется только точный перевод, — строго напомнил комиссар.
   — Я понимаю, — кивнул добровольный помощник.
   — Принесите мне бумаги и ручку, — крикнул комиссар своему помощнику и, повернувшись к сидевшему рядом с ним человеку, уточнил: — Как мне к вам обращаться?
   — Называйте меня просто Дронго, — попросил незнакомец.
   Комиссар согласно кивнул.
   — Ну когда наконец мне принесут все, что нужно?! — снова закричал он.

Глава 4

 
   Они сидели за столом в ожидании первого свидетеля. Комиссар нетерпеливо посматривал на часы. Прежде всего ему хотелось допросить жену погибшего. Несмотря на то что Инну сейчас отпаивали в медпункте разного рода лекарствами, комиссар настоял, чтобы ее привели к нему первой, надеясь допросить женщину до того, как она оправится от шока.
   Измученная молодая женщина предстала перед комиссаром и Дронго в том самом наряде, в котором Дронго видел ее во время прогулки к морю. Она испуганно вскрикнула, увидев кровавое пятно на полу. Под платьем по-прежнему ничего не было, и понявший это комиссар нахмурился. Он не одобрял подобного вызывающего поведения иностранцев. Но предпочел сделать вид, что не заметил, сколь легка одежда женщины. Его молодой помощник, густо покраснев, не поднимал на нее глаз, записывая ее ответы.
   — Добрый день, — начал комиссар. Дронго исправно переводил:
   — …я приношу вам свои соболезнования. Вы его жена?
   Переводя последний вопрос, Дронго уже знал ответ, но ему все же было интересно услышать, что ответит молодая женщина.
   — Я его подруга, — сказала она.
   — Она его близкая знакомая, — перевел Дронго.
   — Насколько близкая? — уточнил комиссар. Дронго спросил.
   — Мы жили вместе, — пояснила Инна. — Неужели вашего идиота ничего не интересует, кроме этого? Дронго усмехнулся:
   — Простите, сударыня, но, обращаясь к нам, будьте любезны разделять нас и наши вопросы. Я только помогаю комиссару более точно понимать ваши ответы. Вы не знаете турецкого языка, а комиссар не говорит по-русски. Поэтому я здесь. А вообще-то я такой же турист, как и вы.
   — Извините, — выдохнула Инна, — это смерть Виктора так на меня подействовала.
   — О чем вы говорите? — спросил комиссар.
   — Она интересуется, кто я такой. Я объяснил ей, что всего лишь ваш переводчик.
   — Спросите, где она была в момент убийства.
   — Я гуляла по саду, — ответила Инна, — спускалась к морю. И когда услышала крики, была внизу, у отеля. Сразу поднялась наверх и нашла здесь несчастного Виктора.
   — Когда она с ним рассталась? Дронго задавал вопросы от имени комиссара и переводил ответы молодой женщины.
   — Сразу после ужина. Он решил подняться в номер, а она пошла немного погулять перед сном.
   — Кто-нибудь видел, как она гуляла у моря в момент убийства? Или она кого-нибудь видела?
   Переведя эти вопросы, Дронго с напряженным вниманием ждал ответа. Но Инна, несколько смутившись, все-таки сказала:
   — Нет, я не видела никого. И меня никто не видел.
   — Вы гуляли по центральной дорожке? — спросил комиссар.
   — Да. Сначала по центральной, а потом возвращалась по другой дорожке, за домами.
   — И никого там не встретили?
   — Никого, — чуть поколебавшись, ответила Инна. Чуткое ухо комиссара уловило некоторое ее замешательство. Все-таки он был очень опытным специалистом. И потому уточнил еще раз:
   — Может быть, вы случайно видели кого-то из своих знакомых?
   — Нет, — уже более твердо ответила женщина, выслушав перевод вопроса, — я никого не видела.
   — Они не ссорились с покойным? — решил изменить тактику комиссар.
   — Нет. Мы любили друг друга. Если он считает, что я его убила, то напрасно теряет время, — снова вспылила Инна, — я говорю правду. В момент убийства я здесь не была и не могу знать, кто это сделал.
   — Кроме вас, на курорте и ваши знакомые. Вы приехали все вместе? — спросил комиссар.
   — Да. Все восемь.
   — Вы вместе работаете? Или вы родственники? Или соседи?
   — Мужчины работают вместе. Виктор и Юрий братья, владельцы фирмы. Рауф их компаньон. А Олег, по-моему, занимает какой-то финансовый пост, но точно я не знаю.
   — А ваши женщины?
   — Они просто подруги, — отмахнулась Инна, — ничего серьезного.
   — Все «ничего серьезного»? — спросил Дронго уже от себя.
   — У нас свободная любовь, — немного нервно ответила молодая женщина. — А почему это вас так интересует? Он, по-моему, не задавал мне вопроса про наши отношения.
   — Он еще задаст его, — пообещал Дронго, — просто я хочу объяснить ему характер ваших отношений.
   — Свободный характер, — пояснила она.
   — Она говорит, что между мужчинами и женщинами в их группе были свободные отношения, — пояснил Дронго. — Здесь не было ни мужей, ни жен.
   — Безобразие, — пробормотал комиссар, — типичное падение нравов. Эти иностранцы ничего хорошего нам не привезут. Простите, — вспомнил он про Дронго, — конечно, не все иностранцы.
   — Ничего, — усмехнулся Дронго, — ничего страшного, я не обиделся. И потом, я приехал на курорт совеем один и даже немного завидую этим молодым людям. У них такие прекрасные спутницы.
   — А потом они еще удивляются, что их убивают, — сказал комиссар. — При таких отношениях может случиться что угодно.
   — Вы абсолютно правы, комиссар, — согласился Дронго. — Но все равно я немного им завидую.
   Мужчины улыбнулись друг другу, а Инна потянулась за сигаретами.
   — Пусть она посмотрит, все ли на месте, — предложил комиссар. — У ее друга были деньги или ценности?
   Инна недоумевающе оглянулась. Ей только теперь пришло в голову, что убийство могло быть связано с ограблением: пробравшийся в их апартаменты убийца мог заинтересоваться ее ценностями или деньгами Виктора. Она осмотрелась.
   — Мои вещи лежали там, — показала она на тумбочку рядом с кроватью.
   — Вы разрешите? — спросил Дронго у комиссара, шагнув к тумбочке.
   Наклонился, открыл дверцу. Достал небольшую шкатулку, протянул ее Инне. Она внимательно все просмотрела. Часы, браслет, две пары сережек, кольца. Да, все было на месте. Помощник взял шкатулку, положил на стол.
   — Все в порядке, — кивнула она, — у меня ничего не пропало. Надеюсь, их у меня не отнимут.
   — Нет, — успокоил ее Дронго, — они просто все перепишут. У них такой порядок, чтобы потом вы не подали претензии на пропажу своих вещей.
   — А у вашего друга ничего не пропало? — спросил комиссар. — У него были какие-нибудь ценности? , — У него были часы «Ролекс», — кивнула женщина и вдруг ошеломленно посмотрела на них. — Да, конечно, у него были ценности. У него были деньги. Много денег. Он всегда возил с собой наличные.
   — Какая сумма у него была? — нахмурился комиссар. Неужели версию о бытовом преступлении придется отбросить и вместо нее появится версия об убийстве с ограблением? Тогда о будущем курорта можно и не мечтать.
   — По-моему, пятьдесят или сто тысяч долларов, — ответила женщина.
   — Сколько? — ахнул комиссар. — У него была с собой такая сумма наличными?
   Женщина удивленно посмотрела на него.
   — Чего он так нервничает? — спросила Инна у Дрон-го. — Считает, это слишком большая сумма?
   — Фикрет-эфенди, — пояснил, сдерживая улыбку, Дронго, — у русских свои правила. Они не доверяют кредитным карточкам и предпочитают носить наличность с собой. У них просто такие привычки.
   — Но пятьдесят тысяч долларов, — простонал комиссар, — это колоссальная сумма!
   — Только не для них, — объяснил улыбающийся Дронго. — В России их называют «новыми русскими». Это миллионеры, сделавшие свой бизнес на разнице цен внутреннего и внешнего потребления на газ, нефть, разного рода цветные металлы. Многие из них сказочно разбогатели за несколько месяцев, став обладателями многомиллионных состояний. Поэтому они не привыкли считать деньги и обычно возят их с собой пачками. Неужели вам это не понятно?
   — Не очень, — признался комиссар. — Убитый был миллионером?