Абдуллаев Чингиз Акифович. Последний синклит

   Дронго и комиссар Брюлей переглянулись.
   — Она ни разу не была в имении, — вспомнил Дронго. Комиссар согласно кивнул. Оба подумали об одном и том же.
   — Вот именно, — подчеркнул Доул, — если собаки почувствовали чужого, а они должны были почувствовать его, то несчастная женщина не смогла бы добраться до комнаты Роберта Чапмена и успеть выстрелить. Животные же отреагировали на присутствие постороннего только после выстрела. После, господа. Из этого я сделал вывод, что, во-первых, стрелявший был кем-то из людей, уже бывавших раньше в имении, или, еще точнее, работавших там. Это был знакомый человек, на присутствие которого животные не реагировали.
   И второй вывод — несчастная Маргарет не была убийцей Роберта Чапмена.
   Она ворвалась в комнату после выстрела и, увидев отца своего ребенка умирающим на полу, от растерянности схватила ружье. Очевидно, шок был слишком сильным. К тому же она была на седьмом месяце беременности. Плюс некоторая истеричность ее характера. После выстрела прошло несколько секунд, и, когда люди ворвались в кабинет, собаки сбежали со второго этажа. Но слишком поздно: Роберт Чапмен был уже мертв. А у матери его ребенка начались преждевременные роды.
   — Интересная сказка, — заметил раздраженно Уорд Хеккет. — Однако для того, чтобы мы поверили в эту историю, нужны конкретные доказательства. Кто может подтвердить, что собаки не почувствовали чужого человека сразу, как только она вошла в дом? Еще до выстрела? У вас есть доказательства? Кто ваш свидетель?
   — Я, — громко сказал Стивен Чапмен, молчавший до сих пор. — Обе собаки были со мной, — добавил он, — и я точно помню, что они начали нервничать только после выстрела. После, а не до, — подчеркнул он. — Мой кабинет находится на втором этаже, но присутствие постороннего они бы сразу почувствовали.
   — Значит, мы должны сделать вывод, что стрелял кто-то из живущих в вашем имении? — спросил Важевский. У него были редкие темные волосы, небольшие усы и нос, торчавший, словно кнопка, на его круглом лице.
   — Вот именно, — ответил сэр Энтони, — еще месяц назад я мог сомневаться в точности расследования, проведенного мистером Доулом, но когда три недели назад попытались убить моего правнука, я понял, что все совпадает. И теперь я точно знаю, что убийца Роберта пытался убить и его сына. И я хочу знать, кто и зачем это сделал!
   — А почему не был слышен первый выстрел? — уточнил Важевский.
   — Мы проверили ружье, — пояснил Доул, — и оказалось, что старое ружье было хорошо смазано и стреляло не с таким грохотом, как можно было ожидать.
   Выстрел скорее напоминал громкий щелчок. Но до того как в кабинет попала Маргарет, у Роберта играла громкая музыка. Это и насторожило всех находившихся в доме. Музыка смолкла, и раздался выстрел, после чего ворвавшиеся в кабинет люди увидели несчастную женщину с ружьем в руках, почти задыхавшуюся от ужаса.
   Наступило молчание. Дронго взглянул на остальных. Комиссар сидел нахмурившись. Людвиг Квернер чертил геометрические фигуры. Кодзи Симура закрыл глаза, пытаясь разобраться в происходящем.
   — Почему вы пригласили именно нас? — спросил Важевский.
   Сэр Энтони взглянул на сына, словно разрешая ему говорить. Стивен кивнул в знак согласия.
   — После случившегося три недели назад мы решили еще раз проверить все бумаги Роберта, — сурово произнес Стивен Чапмен, — и нашли среди его записей восемь фамилий. Ваших фамилий, господа. За несколько дней до своей смерти он выписал восемь фамилий, намереваясь обратиться к кому-то из вас. Возможно, что он обратился. Но возможно, что и не успел. В любом случае мы посчитали этот факт достаточно интересным и решили найти вас и пригласить в Дартфорд.
   Эксперты молчали. Очевидно, каждый из них обдумывал сложившуюся ситуацию. Сэр Энтони решил, что должен снова взять нить разговора в свои руки.
   — Ребенка мы отправили в Шотландию под надзор моего брата, — прохрипел он, — но всех, кто находился в нашем имении три года назад, в момент смерти Роберта, и три недели назад, когда Провидение спасло нашего мальчика, мы собрали в Дартфорде. Это наш повар Арчибальд и две горничные, они живут сейчас в отеле. Логично предположить, что яд мог подложить повар, но именно поэтому я так не думаю. Он работает у меня уже двадцать с лишним лет. Две горничные — Альма и Линда. Первая работает в нашей семье тоже много лет, кажется, больше двадцати. Вторую мы взяли четыре года назад. Она приехала из Шотландии.
   Он закашлялся и махнул рукой в сторону сына, чтобы тот продолжал.
   Стивен тяжело вздохнул, посмотрел на четверых незнакомцев, сидевших напротив экспертов, и продолжил:
   — Кроме тех, кого вам назвал сэр Энтони, три года назад, в момент совершения убийства, в имении находились четверо людей, которые до сих пор работают с нами. Это прежде всего начальник нашей охраны Никита Полынов. — Он показал в сторону широкоплечего мужчины, который кивнул головой, обводя всех экспертов неприязненным взглядом. Когда он посмотрел на Дронго, в его глазах мелькнуло другое чувство. Дронго не успел уловить, какое именно, но другое. — Затем, мой помощник Эдуард Тиллих. — Стивен кивнул в сторону рыжеволосого. — Это мой секретарь Сюзан Бердсли, — сказал он, показывая на блондинку, — и секретарь моего отца Элиза Холдер, — кивнул Чапмен в сторону брюнетки. — Вот и весь список подозреваемых. Конечно, если не считать вас восьмерых. Я думаю, что подобный дьявольский план устранения моего сына, а затем и моего внука мог возникнуть в голове очень умного человека. Вызвать беременную женщину неожиданным звонком в Ричмонд, чтобы подставить ее как убийцу, застрелив отца ее ребенка за несколько секунд до появления Маргарет в доме, — план достаточно жестокий и продуманный во всех деталях.
   Наступило неловкое молчание, словно Стивен Чапмен обвинил всех восьмерых экспертов в убийстве своего сына.
   — Что мы должны сделать? — неожиданно спросил с легким акцентом Кодзи Симура.
   — Найти убийцу, — строго ответил уже отдышавшийся сэр Энтони. — Найти его! — сказал он, сжав руку в кулак. И, очевидно совсем обессилев, откинул голову на спинку кресла, добавив:
   — И того, кто помогал убийце, если таковой найдется.
   Эксперты переглянулись. Каждый должен подозревать каждого. Каждый должен бороться против всех. Каждый сам за себя в компании самых гениальных экспертов уходящего века. Последний синклит, вспомнил Дронго.
   — Отсюда нельзя уйти, — тихо сказал старик, снова открывая глаза, — вокруг стоят люди из охранного агентства, которым мы заплатили. Они не подчиняются даже Полынову. Три дня рядом с отелем не будет никаких гостей. Мы зарезервировали все номера на три дня. Только во вторник утром здесь появятся люди. Я хочу верить, что до этого времени мы будем точно знать, кто и зачем убил моего внука. Каждый из вас, господа, получит самый большой гонорар, на который вы только могли рассчитывать. Добившийся успеха получит в десять раз больше остальных. Все неудобства вам будут компенсированы. Но мне нужно, чтобы вы нашли убийцу. Скажу больше! — Он снова закашлялся и снова отвел руку сына, протянувшего ему стакан воды. — Скажу больше, — продолжал сэр Энтони, — врачи считают, что мне осталось жить не так много, от силы несколько месяцев. Я не могу умереть, пока не найду убийцу Роберта. Не могу, — твердо сказал он, оглядывая своим полубезумным взглядом всех присутствующих, словно подозревая каждого из них.
   — Заманчивое предложение, — насмешливо сказал Хеккет. — Значит, вы сомневаетесь в каждом из нас?
   Старик молчал, глядя на него и не пытаясь что-либо произнести.
   Очевидно, все его физические силы ушли на последний монолог.
   — Очень интересно, — продолжал Хеккет, — кто и зачем придумал такую пакость для вашей семьи? А вам не кажется, что ваш метод не совсем корректный?
   Мы ведь почти наверняка ничего не найдем. Нельзя раскрыть убийство, совершенное три года назад. Это невозможно. — Он нервничал все сильнее, видя спокойную невозмутимость старика.
   — Почему нельзя? — возразил мистер Доул. — Я думаю, что при наличии такого числа экспертов эта задача вполне разрешима.
   — Нужно было самому искать убийцу! — разозлился Хеккет. — Если вы такой умный, не нужно было приглашать остальных. Вы могли бы вычислить убийцу и без нашего совета.
   — Да, — согласился Доул, — если убийца дилетант. Но я убежден, что убийство Роберта Чапмена было тщательно продумано и спланировано гениальным человеком, — немного насмешливо сказал он.
   — Опять! — поморщился Хеккет. — Скажите прямо, кого из нас вы подозреваете? Вы ведь будете главный дознаватель среди нас?
   — Не думаю, — холодно возразил Доул. — Здесь все равны. Все восемь человек, которые будут искать возможного убийцу. Или организатора этого преступления.
   — Подозреваемым может быть любой из нас, — произнес с резким немецким акцентом Людвиг Квернер.
   — Что вы имеете в виду? — разозлился Хеккет.
   — В записях мистера Роберта были найдены восемь наших фамилий, — невозмутимо сказал Квернер. — Логично предположить, что он все-таки обратился к кому-нибудь из нас.
   — Это мы уже поняли, — нахмурился Важевский, — или вы кого-то конкретно подозреваете?
   — У меня нет пока никаких данных.
   Важевский хотел что-то сказать, но его перебили.
   — Нам нужны все материалы по делу об убийстве, — вставил вдруг Ихсан Абд аль-Хашаб.
   — Вы их получите, — пообещал Стивен. Дронго смотрел на молчавшего комиссара Брюлея. Вместе с сидевшим рядом мистером Доулом они составляли удивительную пару двух пожилых людей, несколько скептически относившихся к своим более молодым коллегам.
   — Как вы представляете наше расследование? — спросил Дронго. Он заметил, что при его первых словах Никита Полынов дернулся, словно от удара, хотя Дронго говорил по-английски достаточно хорошо.
   Отец с сыном переглянулись.
   — Как вам угодно, — ответил сэр Энтони. — Вы можете вызывать к себе по очереди всех живущих в этом отеле, можете устроить подобие суда присяжных, допрашивая каждого из нас и из своих коллег, вы можете даже устроить суд инквизиции, заранее подозревая всех. Мне важен результат. Как вы его добьетесь, меня не интересует.
   — Вы хотите сказать, что в огромном отеле будут проживать только семнадцать человек? — уточнил Важевский. — Восемь экспертов, вы шестеро и трое ваших слуг?
   — Восемнадцать, — добавил Стивен. — Еще врач Алан Эндерс. Он скоро должен приехать из Лондона. Три года назад его не было с нами, и поэтому мы считали, что он вне подозрений. Хотя он консультирует моего отца весь последний год.
   Наступило молчание. Все обдумывали сложившуюся ситуацию.
   — Комиссар Брюлей, — вдруг неожиданно нарушил молчание сэр Энтони, — вы молчите все время. Я хочу знать ваше мнение.
   Все повернулись в сторону комиссара. Тот поднял голову, тяжело вздохнул, достал трубку, словно собираясь закурить, затем постучал ею по столу и негромко сказал:
   — По-моему, все понятно. Нам нужно найти человека, который спланировал убийство вашего внука. И тогда мы найдем убийцу.
   — Не все, — неожиданно возразил Кодзи Симура. — Я бы хотел обратить внимание экспертов, что мне звонили два дня назад и не советовали сюда приезжать.
   — Кто звонил? — спросил Стивен звенящим от напряжения голосом.
   — Не знаю, — признался Симура, — но я запомнил голос. Вернее, его записал. Эксперты смогут легко определить, кто именно мне звонил.
   — Он, кажется, звонил не только вам? — спросил, задыхаясь, сэр Энтони.
   — Не только, — громко сказал Анджей Важевский.
   — Он звонил и мне, — признался Хеккет. — Я думал, что меня просто проверяют.
   — И мне, — вставил Дронго. — Я тоже успел записать разговор.
   — Кому еще? — спросил Стивен, нахмурившись. Ихсан Абд аль-Хашаб поднял руку, презрительно скривив губы, и отпустил ее.
   — Мне тоже звонили, — вздохнул Квернер, — но звонивший не нашел меня дома. Теперь я понимаю, почему меня так настойчиво искали перед поездкой сюда.
   — А вам? — спросил Стивен у мистера Доула.
   Тот покачал головой.
   — Мне тоже никто не звонил, — сообщил комиссар Брюлей. — Я думаю, что из-за моего адреса. После выхода на пенсию я сменил квартиру. Кстати, приглашение пришло на мой прежний адрес.
   — Странно, — произнес сэр Энтони, взглянув на Стивена, — очень странно.
   Мистер Симура, вы сказали, что сможете узнать человека, который не советовал вам приезжать в Англию. Это был мужчина?
   — Да, безусловно.
   — Это был мой голос?
   — Нет, — усмехнулся Симура, — не ваш.
   — Голос моего сына вы уже слышали. Надеюсь, он тоже вне подозрений, — нетерпеливо сказал старик. — Полынов, — обратился он к начальнику охраны, — скажите какую-нибудь фразу.
   Полынов поднялся. Он был высокого роста, широкоплечий. Угрюмым взглядом он посмотрел на всех сидящих в зале.
   — Вы мне не доверяете? — спросил он.
   — Если бы я вам не доверял, вы бы сейчас здесь не сидели, — мрачно заметил сэр Энтони. — Скажите фразу «Я не советую вам приезжать в Англию».
   — Не нужно, — сказал Симура, — это не он. Мне достаточно было услышать его голос. Это был не он. И не ваш помощник Тиллих. Его голос я тоже слышал.
   Сейчас я включу магнитофон.
   Симура достал небольшой магнитофон, положил его на стол и включил.
   Раздалось характерное шипение.
   — Мистер Симура? — спросил чей-то мужской голос.
   — Я вас слушаю, — ответил японец.
   — Вы получили приглашение приехать в Англию? — уточнил незнакомец.
   — Получил.
   — В таком случае я советую вам не приезжать. Это очень опасно, мистер Симура. Поверьте, что я ваш друг и хотел вас предупредить. До свидания…
   Стивен растерянно взглянул на отца.
   — Это не Арчибальд, — сказал он, имея в виду повара, — и не Алан.
   — Да, — задумчиво подтвердил старик, — это не они.
   — Я думаю, один результат у нас уже есть, — сказал мистер Доул.
   — Что вы имеете в виду? — спросил Стивен.
   — Во-первых, кто-то из ваших людей узнал о том, кому именно отправлены приглашения, а это значит, что среди них наверняка есть человек, либо помогавший убийце, либо сам устранивший Роберта.
   Сэр Энтони сжал кулаки, глядя на говорившего, Стивен побагровел.
   — И во-вторых, — продолжал мистер Доул, — этот неизвестный почему-то не позвонил мне и мистеру Брюлею. И я могу сказать, почему он не позвонил. Я живу в Лондоне, и меня не нужно уговаривать не приезжать в Дартфорд, но мистеру Брюлею он также не позвонил. А ведь мистер Дезире Брюлей — единственный полицейский среди нас. Значит, он знал этот факт и либо испугался, что его могут вычислить, либо перепутал адреса, что тоже возможно.
   — Либо Брюлей все организовал сам, — вставил улыбающийся Хеккет.
   Комиссар ошпарил его презрительным взглядом и, набив свою трубку табаком, щелкнул зажигалкой, уже не спрашивая разрешения.
   — Хватит! — прервал Хеккета мистер Доул. — Скорее я поверю в то, что сам консультировал убийцу, чем в виновность комиссара полиции с сорокалетним стажем. У вас извращенная фантазия, мистер Хеккет.
   — Тогда почему Роберт выписал наши фамилии? — спросил Важевский.
   — Этого мы пока не знаем, — ответил Доул.
   — У вас три дня, господа, — напомнил им сэр Энтони. — Я попрошу раздать вам схему отеля, где отмечены номера, в которых живут все гости, приехавшие сюда вместе с нами. Обращаю ваше внимание, что прислуга предупреждена. Все телефоны отключены, и никаких писем и сообщений персонал не имеет права передавать. Прошу вас сдать господину Тиллиху ваши мобильные телефоны. Если у вас есть оружие, вы можете оставить его у себя. Я буду жить в отеле вместе с вами, а Стивен уедет сегодня в Лондон. И хочу предупредить возможного убийцу, что дверь моей комнаты не будет закрыта. У меня только одна просьба: если убийца захочет меня убрать, пусть он предварительно меня разбудит. Я хочу посмотреть в глаза человеку, который решил убить моего внука. Вот, собственно, и все. Спокойной ночи, господа. Отель в вашем распоряжении. Здесь прекрасный бассейн, джакузи, сауна. Арчибальд, конечно, будет сидеть без работы, но остальные повара — настоящие мастера своего дела. В холле есть даже игральный автомат. Я надеюсь, что вам будет здесь интересно.
   Он закашлял, поднося руку ко рту. Очевидно, ему было сложно произнести такой длинный монолог. Но он откашлялся, собрался с силами и выдавил последние фразы:
   — Пожалуйста, не забудьте сдать свои телефоны. Я думаю, вам не нужно напоминать, что оставленный телефон будет рассматриваться как акция, направленная против нашей семьи. До свидания, господа.
   Он кивнул головой и посмотрел на своего сына. Стивен развернул его кресло, и они вышли вместе. Сэр Энтони мог управлять своей коляской самостоятельно, но он предпочитал, чтобы за его спиной был сын. Резко поднявшийся с места Полынов вышел следом за ними.
   Когда они втроем удалились, в конференц-зале снова установилась тишина.
   И вдруг раздался скрипучий голос Ихсана Хашаба:
   — Это самая глупая ситуация, в которую я когда-либо попадал.
   Со своего места поднялся рыжеволосый Тиллих и кивнул сидевшей рядом с ним блондинке. Он был помощником Стивена, а молодая женщина — его секретарем, вспомнил Дронго. Брюнетка осталась сидеть на месте, рассматривая экспертов.
   Тиллих взял поднос, лежавший на столе, и передал его Сюзан Бердсли, следовавшей за ним.
   Он подошел к сидевшему с краю Мишелю Доулу. Тот улыбнулся, покачав головой, и тихо сказал:
   — Я не ношу мобильных телефонов. Можно сказать, что я старомоден.
   Расположившийся рядом с ним Уорд Хеккет презрительно поморщился и, достав сразу два мобильных телефона, положил их на поднос. Важевский достал свой телефон, проверил, как он работает, отключил его и передал аппарат Тиллиху. Четвертым сидел Людвиг Квернер. Он отдал телефон, не сказав ни слова.
   Ихсан Абд аль-Хашаб неприятно усмехнулся и вытащил из кармана один телефон.
   Затем второй. Посмотрев на миссис Бердсли, он облизнул губы. Очевидно, арабу нравились блондинки. Молодая женщина чуть покраснела. Хашаб вздохнул и сказал:
   — У меня есть еще один. — С этими словами он достал третий телефон — необычайно миниатюрный аппарат, очевидно, сделанный по заказу, и положил его на поднос. Тиллих изумленно взглянул на араба, но ничего не сказал.
   Кодзи Симура, извинившись, пробормотал, что его телефон находится в номере.
   — Я не ношу с собой мобильные телефоны на заседания, — вежливо заметил японский эксперт.
   — Хорошо, — согласился Тиллих, — мы поднимемся к вам в номер, и вы отдадите мне ваш телефон.
   Дронго не любил мобильных телефонов и, посмотрев на стоявшего перед ним Тиллиха, развел руками:
   — У меня нет телефона.
   Тиллих подозрительно посмотрел на него, но, ничего не сказав, прошел к комиссару Брюлею.
   — У вас тоже нет телефона? — спросил он у комиссара.
   — Увы, — ответил комиссар, — я их терпеть не могу. В эти игрушки я никогда не играл.
   Тиллих кивнул молодой женщине, стоявшей рядом с ним, и посмотрел на другую. Секретарь сэра Энтони, Элиза Холдер, поднялась и вышла вместе с ними.
   Она была моложе секретарши Стивена Чапмена, первая казалась чуть старше. Обе женщины были достаточно высокого роста. У Элизы Холдер было скуластое лицо, а у Сюзан — красивые голубые глаза.
   Восемь экспертов остались одни. Хеккет поднялся со своего места, оглядывая присутствовавших.
   — Прекрасная компания, — сказал он негромко. — И как мы будем работать?
   — Сначала нам нужно подумать, — вежливо заметил Симура.
   — Мне кажется, что следует допросить каждого из свидетелей, — вставил Важевский, — и сделать это всем вместе.
   — Как вы себе это представляете? — спросил Доул. — Мы будем сидеть за столом, а несчастные свидетели стоять перед нами и отвечать на наши вопросы?
   — У вас есть другое предложение? — разозлился Хеккет.
   — Есть. — Мистер Доул был явной противоположностью Хеккету. Он оставался спокойным при любых обстоятельствах, как настоящий английский джентльмен. — Мне кажется, нужно согласиться с мнением мистера Симуры и подумать о том, как мы будем работать.
   — Прошу прощения, — усмехнулся Хеккет, — я попал в группу высоколобых интеллектуалов. Если вы хотите работать в одиночку, можете делать как считаете нужным.
   Все начали подниматься. Брюлей курил свою трубку. Взглянув на Дронго, он пошел к выходу. Дронго догнал его уже в холле.
   — Что вы обо всем этом думаете? — спросил он.
   — Не знаю, — признался комиссар, — слишком много специалистов. Мне кажется, сэр Энтони все-таки ошибся. Столько хищников загнали в одну клетку. Из этого ничего хорошего не выйдет.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

 
   Всех восьмерых экспертов разместили на третьем и четвертом этажах.
   Триста пятый номер, где находился Дронго, был соединен с триста седьмым общей дверью, которая была закрыта. В смежном номере проживал Квернер. Он лег спать, как только пришел после конференции. Очевидно, немец лучше соображал на свежую голову, в отличие от Дронго, который был ярко выраженной «совой» и любил засиживаться до утра. На столике лежали материалы о судебном процессе трехлетней давности. В отдельной папке находились материалы о попытке покушения на маленького Тони Чапмена. Экспертиза обнаружила в молоке яд и дала категорическое заключение, что он не мог появиться в продукте самостоятельно, в результате процессов брожения. Конкретный умысел убийцы не оставлял никаких сомнений.
   Дронго засиделся над материалами до трех часов ночи и только потом позволил себе отложить обе папки и наконец выключить свет.
   Кровать была удобная, однако Дронго, который привык практически мгновенно проваливаться в сон, еще долго не мог заснуть. Может, потому, что в другом номере долго не ложился спать комиссар Брюлей. Несмотря на плотно закрытые двери, сладкий запах табака проникал в комнату Дронго. На третьем этаже, кроме самого Дронго, расположились комиссар Брюлей, немецкий эксперт Людвиг Квернер и Уорд Хеккет, присутствие которого действовало на нервы не только Дронго. На четвертом этаже разместились арабский эксперт Ихсан Хашаб, японский специалист Кодзи Симура, а также Анджей Важевский и Мишель Доул.
   На пятом этаже находились номера, в которых проживали повар Арчибальд, две горничные и приехавший поздно ночью врач Алан Эндерс. На втором этаже проживали Эдуард Тиллих, Никита Полынов, Сюзан Бердсли, Элиза Холдер. И наконец, на первом этаже размещались сэр Энтони и Стивен Чапмен. В английских домах, как, впрочем, и в большинстве европейских, первым этажом считался фактически второй этаж, а первый соответственно назывался нулевым уровнем.
   Столь своеобразное размещение было не случайным: все номера, в которых проживали приехавшие, выходили окнами во двор отеля. На всякий случай все помещения, обращенные окнами к Дартфордскому мосту и к проходящей дороге, были опечатаны. Сэр Энтони хотел исключить даже теоретическую возможность общения кого-либо из прибывших людей с проезжавшими неподалеку машинами. Этот человек продумал свой план мести во всех деталях и твердо намеревался довести задуманное до конца, вызвав лучших в мире экспертов для решения этой задачи.
   Разместив всех в номерах, окна которых выходили на вход в отель, сэр Энтони одновременно поставил под конкретный контроль любого, кто попытается незаметно проникнуть в «Стакис» или выйти из него. Изо всех окон можно было увидеть не только парадный вход, но и выход из бассейна, откуда можно было бы незаметно уйти. Даже выход из ресторана также просматривался довольно хорошо, а автомобильная стоянка вообще размещалась перед самим зданием, рядом с двумя теннисными кортами, находившимися в пятидесяти метрах от входа.
   Дронго слышал, как ночью приехал Алан Эндерс. Он подошел к окну и увидел, как из машины вышел высокий молодой человек в светлой куртке. Подняв голову, он взглянул на здание отеля. Очевидно, кроме Дронго, к окнам подошли еще несколько человек, чтобы посмотреть, кто именно приехал так поздно ночью. У врача было красивое, несколько вытянутое лицо. Эндерс улыбнулся всем наблюдавшим за ним из окна и, поправив воротник, махнул рукой водителю.
   Он вошел в отель, а автомобиль, в котором он приехал, вырулил на стоянку. У стоянки постоянно дежурили двое охранников, а вокруг здания их находились не менее десяти человек. Им было запрещено входить в отель, в котором должны были находиться только эксперты и сотрудники семьи Чапменов.
   Утром Дронго поднялся довольно рано — сказывалась разница во времени.
   Побрившись, он принял душ и оделся, намереваясь спуститься к завтраку, когда к нему постучали. Удивившись, он подошел к входной двери. В коридоре стоял Хеккет. Дронго чуть поморщился, но открыл дверь.
   — Доброе утро, — неприятно усмехнулся Хеккет.
   — Вы напрасно думаете, что мне так приятно вас видеть, — заметил Дронго, — или вы собираетесь надоедать мне все три дня, пока мы здесь будем?
   — Я хотел с вами поговорить, — сказал Хеккет. — Я считаю вас самым разумным среди наших придурков.
   — Буду считать, что это комплимент. Заходите. Только учтите, что я собирался идти на завтрак.
   — Всего пять минут. — Хеккет вошел в номер, огляделся. — Думаете, семейка Чапменов не установила здесь своих микрофонов?
   — Даже если установили, мне нечего бояться, — ответил Дронго. — Зачем вы пришли?
   — Не спешите, Дронго, не торопитесь. — Хеккет прошел в номер и сел на диван. — Я хочу предложить вам сделку.
   — С таким типом, как вы, у меня не может быть никаких сделок! — отрезал Дронго.
   — А я считал вас гораздо умнее! — разозлился Хеккет. — Послушайте, что я вам хочу сказать. Все прекрасно знают, что мы с вами в натянутых отношениях.
   Всем известно о нашем прошлогоднем конфликте. Такие вещи скрыть невозможно.