Сейчас назревал какой-то очередной заказ и к тому же очень крупный, в преддверии которого Настя была в срочном порядке отправлена к деду и бабке в Воронеж, а Нина целыми днями до поздней ночи пропадала в своём модном доме, частенько заявляясь домой навеселе после очередного раута. Последнее мало беспокоило Николая. Он полагал, что сцены ревности ничего не смогут исправить и что для такой творческой натуры, каковой была его супруга, в этом нет ничего страшного. В любом случае лучшего места для творчества, чем их дом, для его жены по её собственным словам не было. Ну, а ещё Нину очень выручало то, что Николай с помощью одной хитроумной программы, обрабатывающей эскизы, помогал ей избегать плагиата и её модели всегда отличались исключительной оригинальностью авторского замысла и никогда не были похожи на работы других модельеров. Добрый десяток последних заказов, сделанных одними только галактами, которые заказывали ей сразу по две, три дюжины нарядов, она получила только по этой причине. О Нинель Серебряковой давно уже говорили, как о художнике, отличающемся исключительной оригинальностью мышления и ни на кого непохожем в своём творчестве.
Николаю слава жены была нужна, как зайцу стоп сигнал, но он во всём стремился ей помогать только из-за того, что о славе и признании мечтала она сама. Насте все мамины тряпки, ленты и кружева тоже были не очень-то нужны, хотя она и была девочкой. Куда больше её интересовали точные науки, спорт и особенно лошади, за что мать прозвала её кавалерист-девицей. Все её попытки одеть дочь во что-то эксклюзивное, встречались Настей в штыки, так как девочка прекрасно знала, что в ответ на возмущённый вопль матери: — "Серебряков, хоть ты повлияй на свою дочь!" в ответ будет сказано: — "Нина, мы живём в Республике, где царит подлинная демократия, а потому у твоей дочери точно такие же права, как у всех её граждан и она вправе сама решать, что ей на себя одевать." После этих слов Настя, победительно вскинув подбородок, гордо покидала поле битвы и отправлялась в свою конноспортивную школу одетая так, как ей нравилось. Как и у всех людей планеты Земля у неё на руке красовался сиреневый браслет-идентификатор, к которому девочка подвесила множество крохотных побрякушек, а потому никто не мог принудить Настю к чему-либо против её воли.
Николай покачивался в кресле-качалке, поглядывал на робота-огородника и думал о том, когда же его жена вспомнит, наконец, о своих супружеских обязанностях. Вот уже более двух месяцев Нина не входила в их спальню, предпочитая спать в своей мастерской, в спальной дочери или в других спальных комнатах их большого и удобного дома. Он давно уже хотел поговорить с ней об этом, но Нина всякий раз ловко уклонялась от разговора, и, быстро чмокнув его в щёку, куда-нибудь убегала. Злиться на эту обольстительную, игривую красотку было просто невозможно и к тому же в её арсенале имелось такое грозное оружие, как обиженно надутые губки и голубые глаза, моментально наполняемые слезами. Самое же страшное заключалось в том, что Николай так и не смог распознать, что это, игра или настоящая обида, а обижать жену ему очень не хотелось. От таких мыслей его отвлекло интересное небесное явление.
Над Ростовом внезапно появился громадный космический корабль. Эта серебристо-пёстрая махина, имевшая в длину никак не менее пяти километров с большим гаком, стремительно вонзилась в атмосферу и почти мгновенно сбросила скорость, после чего стала плавно, по большой дуге спускаться, направляясь к космопорту, находящемуся севернее города на расстоянии семидесяти километров. Судя по всему это был атакующий крейсер военно-космических сил Республики, но от его появления в душе у Николая ничто не вздрогнуло. Внезапное появление военной техники давно уже не вызывало у него никаких подозрений. Пристально глядя на то, как плавно и величаво эта громадина совершенно бесшумно заходит на посадку, он подумал лишь о том, что уже сегодня в Ростове появится множество молодых, красивых парней, на которых станут вешаться гроздьями девчонки. А может быть они отправятся в увольнительную в какой-нибудь другой город, ведь их планета очень приглянулась галактам.
При виде этого космического корабля губы Николая растянулись в довольной улыбке. Он вспомнил о том, как впервые увидел такие громадные космические корабли пять с лишним лет назад и в куда большем количестве. С невероятно огромной скоростью достигнув окрестностей Земли, они стремительно вошли в стратосферу и несколько раз облетели вокруг планеты, после чего направились к Луне, выстроились вокруг неё и после этого не приближались к Земле целых шесть месяцев. По какой-то счастливой случайности ни одна из тех стран, которая могла пальнуть по этим космическим кораблям ракетами с ядерными боеголовками, не сделала этого. Видимо потому, что все пятнадцать космических кораблей пришельцев, некоторые из которых были куда больше этого атакующего крейсера-матки, не проявили никакой враждебности и сразу же стали вещать на всех волнах о своих миролюбивых намерениях и просили никого не беспокоиться. Они просто показывали себя во всей своей красе, величии и огромной, всесокрушающей мощи.
Николаю, который в тот момент находился в саду, посчастливилось самому, вживую увидеть пролёт космической флотилии над Землёй, как и её отлёт к Луне, видневшейся на небе серебристым диском. Поначалу он здорово перетрухнул, но у него под рукой находился радиоприёмник, включив который немедленно успокоился, услышав такие слова: — "Люди планеты Земля, мы прилетели с миром. Мы не враги." Передача велась на прекрасном английском, которым Николай владел чуть ли не в совершенстве. Нина, находившаяся неподалёку, она как раз срывала яблоки, испугавшись свалилась с дерева и чуть было не забилась в истерике, вопя во весь голос: — "Они убьют нас!", но он быстро успокоил жену, строго рявкнув: — "Окстись, дура! Если бы они хотели нас уничтожить, то мы бы их даже не увидели." После этого он объяснил ей, что космические корабли просто пролетели вокруг Земли, как на параде, но куда больше Нину успокоило то, что она услышала из радиоприёмника.
Ну, а после этого начались и вовсе сплошные чудеса. Через несколько минут вещание по радио прекратилось и в саду раздался громкий вопль Насти: — "Пап, со мной разговаривает какая-то тётя! Я слышу её голос у себя в голове." Николай может быть и встревожился бы, но он и сам услышал у себя в голове приятный, красивый женский голос, который обращался, словно к нему одному, предлагал успокоиться и ни о чём не волноваться. С этого дня такое вещание сделалось обычным явлением для всех обитателей планеты Земля начиная от президентов и заканчивая дикарями в джунглях Амазонки. Такие обращения были очень частыми, длились по три часа подряд с двухчасовым перерывом в течении всего светлого времени суток и в них галакты так подробно и доходчиво рассказывали о себе и своей миссии, что это тотчас возымело своё действие. По всей планете чуть ли не немедленно сами собой прекратились не только все военные действия, но и быстро сошли на нет преступления, включая бытовые, и даже уличные драки молодёжи. Так галакты начали первую фазу агитации народов Земли за новую жизнь.
Пришельцы из глубин космоса, экспедиция посланная никому неведомым Звёздным Содружеством Свободных Миров, даже не скрывали того, что они ведут агитацию в свою пользу и намерены доказать землянам ничто иное, как необходимость вступления в своё Содружество. С исключительной прямотой, граничащей с наглостью, они говорили о несовершенстве мироустройства на планете Земля и о тех пороках, в которых погрязли её политики. Нисколько не смущаясь они заявляли, что смогут в считанные дни принести всем обитателям планеты Земля мир, порядок, процветание, исцеление от всех болезней и, что самое главное, точно такое же долголетие, которого достигли они сами. О Земле и всех её богатствах, как природных, так и накопленных за тысячелетия, они говорили с некоторой иронией и насмешкой, напирая на то, что каждая из звёздных рас галактики имеет ничуть не менее развитую культуру и что все эти достижения нужны самим землянам, а те галакты, которые испытывают тягу к коллекционированию, предпочитают иметь произведения искусства в виде голографических копий и если уж кому и вздумается обладать материальной вещью, то это будет её абсолютно точная копия, но уж никак не подлинник.
Галакты, нисколько не смущаясь, во весь голос подвергали критике все самые лучшие технологические достижения землян, называя их технологическим варварством, но при этом очень высоко оценивали творческие способности людей и их научный потенциал. Ещё уничижительнее они отзывались об экономических достижениях Земли, называя её крупнейшие корпорации хищниками, нисколько не заботящимися об экологии и будущих поколениях. При этом они подробно рассказывали о том, как устроена их собственное общество, в котором никто не голодал, не болел и имел крышу над головой, причём это были прекрасные жилища, а не какие-то там жалкие трущобы. Не было в их обществе и такой проблемы, как безработица, равно как и принуждение к труду. В общем галакты обещали людям Земли скорейшее вступление в золотой век и при этом ещё и говорили о том, что это не будет им стоить ровным счётом ничего.
Ещё галакты говорили о том, что в просторах галактики шарятся враги всего живого — какие-то энергоны, которые уже уничтожили жизнь в соседней галактике и изгнали из неё бедолаг-арахнидов, гигантских разумных пауков, питающихся исключительно соками плодов и ягод. Об этом говорилось спокойно и без какой-либо истерики. Независимо от того, вступит Земля в Содружество или нет, ей была гарантирована надёжная защита от энергонов. Для этого на границе звёздной системы в самое ближайшее время будут установлены огромные искусственные спутники, вооруженные мощными импульсными пушками, способными отразить даже самую массированную атаку их космических кораблей. Помимо этого Землю будет так же прикрывать от их нападения целый отряд из пяти громадных атакующих крейсеров-маток, на борту каждого из которых будет дислоцироваться отряд из ста пятидесяти лёгких крейсеров-истребителей. Ни спутников-фортов, ни этих тяжелых крейсеров земляне никогда не увидят, если откажутся от вхождения в Содружество и смогут жить так, как они захотят.
Ну, тут, галакты, естественно, пролетели мимо кассы, если они, конечно, хотели таким образом избавиться от нахлебников. Уж что-что, а такое русское слово, как халява, очень прочно вошло в сознание каждого землянина, будь это даже какой-нибудь отсталый дикарь, шастающий по джунглям в поисках съедобных корешков и гусениц. Ага, как же, откажутся земляне от возможности сесть кому-либо на шею и решить тем самым все свои материальные, медицинские и геронтологические проблемы. Поскольку галакты живописали все эти блага в течении целых трёх месяцев, после чего на Землю, как это и было ими обещано, с неба пролился самый настоящий тропический ливень сиреневого цвета, состоящий из браслетов-идентификаторов, которые обладали целым рядом совершенно фантастических свойств, вопрос с голосованием «За» был тотчас решен.
Такой браслет нужно было просто надеть себе на руку или на ногу, если рука была для этого мала (младенцам его и вовсе можно было надеть на шею, как ожерелье). После этого все данные о носителе браслета, которые считывались из его мозга автоматически, начинали поступать в главный планетарный компьютер контроля. Браслет, изготовленный из очень лёгкого, эластичного металла, имевший в ширину три сантиметра и состоящий из плоских, выпуклых прямоугольных звеньев, был также предназначен для связи с правительственными чиновниками самых различных ведомств. Именно с его помощью земляне и должны были проголосовать за вхождение в Содружество. Ещё этот браслет мог создавать на короткое время, всего полчаса, защитное силовое поле, спасающее человека от огня, ядовитого газа, и даже выстрела в упор или издалека, но самое главное он позволял своему владельцу практически мгновенно свинтить из опасного места, но поначалу только на борт одного из громадных космических кораблей, которые в этот момент совершили посадку на Луне, или один из нескольких десятков громадных домов-куполов для возможных беженцев.
Тут галакты, если они рассчитывали на что-то иное, также просчитались, поскольку на Луну мигом хлынул просто чудовищный поток голодающих и нуждающихся в срочной медицинской помощи. Дело с этим обстояло крайне просто. Если где-то в джунглях у матери умирал на руках от голода или какой-нибудь болезни ребёнок, ей было просто достаточно надеть на его шейку ярко-сиреневый амулет небесных богов, прикоснуться к нему своим амулетом и мысленно попросить помощи. В ту же секунду несчастная женщина переносилась с Земли на Луну в один из лагерей беженцев, где к ней бросались со всех ног железные слуги богов — роботы медицинского и бытового обслуживания, которые уже всё о них знали. Папаше младенца и мужу жены, решившейся на это, не составляло никакого труда воссоединиться со своей семьёй точно таким же способом. Ну, а поскольку уж чего-чего, а людей, срочно нуждающихся в помощи на Земле было с избытком, то сразу несколько сотен миллионов землян рвануло на Луну и все они получили не только необходимую помощь, но и высококалорийное питание, удобную одежду и много чего другого.
Самое же главное заключалось в том, что ни одна сволочь не смогла этому воспрепятствовать. Такие браслеты не смогли получить только те люди, которые находились в застенках и на борту подводных лодок, но и то лишь в первые часы. Поскольку тюремщики такие браслеты также не стеснялись принимать в подарок, то им было быстро объяснено, какому наказанию они будут подвергнуты за то, что препятствуют доступу заключённых к этому средству связи. Вторая волна беженцев поэтому сплошь состояла из одних только заключённых и военнопленных. Даже осуждённые убийцы предпочитали предстать перед космическим правосудием, что грозило им отсидкой на каких-то каторжных планетах, нежели сидеть в земных тюрьмах. Их не останавливало даже то, что смертная казнь, как высшая мера наказания, в Содружестве была делом вполне обычным. Правда, абы за что там к стенке не ставили и если ты не наёмный убийца, сделавший смерть своей профессией, а просто жертва обстоятельств или шибанутый на всю голову, то после довольно продолжительной отсидки тебя выпустят на свободу не только с чистой совестью, но и с мозгами поставленными на место.
Первое голосование, которое галакты провели через десять дней после раздачи сиреневых браслетов, привело к парадоксальным, хотя и вполне прогнозируемым многими результатам. Почти восемьдесят три процента землян высказалось не просто за вхождение в Содружество, но и за присоединение к Звёздной Республике Стилан в качестве федеральной планеты со всеми исходящими из этого последствиями. Ну, а последствия были ещё те. Практически одновременно пали все правительства планеты Земля и те космические громадины, которые до того времени находились на Луне, пронеслись на бреющем полёте над поверхностью Земли, совершая посадки и выгружая в каждом крупном городе планетарные и галактические станции транс-телепортов. Самые громадные из этих устройств, — грузовые станции галактических транс-телепортов, имевшие в поперечнике до полукилометра и более, выгружались неподалёку от крупнейших городов планеты. Только после этого земляне смогли воочию увидеть первых галактов, по большей части стиланцев, которые деловито вошли в офисы и тотчас принялись устанавливать на планете Земля новые порядки.
Вспоминая о тех днях, Николай чуть ли не любовно погладил свой сиреневый браслет, который он, кажется, так больше и не снимал с того самого дня, как надел его на левую руку пять с лишним лет назад. Не смотря на то, что с момента вхождения Земли в состав Республики Стилан прошло уже столько времени, он так и не разобрался со многими вещами, в которых его дочь и то разбиралась лучше. К примеру он так и не понял, почему транс-телепорт установленный на поверхности Земли жрёт энергии в десятки раз меньше, чем тот, который установлен на космическом корабле. Удивительным было и то, что энергию из портативных термоядерных реакторов транс-телепорты буквально высасывали, после чего их нужно было как-то перезаряжать, что стоило в несколько раз дороже нового реактора, зато на стационарные громадины размером с пятиэтажку, это никак не влияло, но их нигде не устанавливали в массовом порядке.
Не мог он взять в толк и того, какой именно принцип был положен в основу двигательных установок космических кораблей и тем более мгновенной связи. О таких же вещах, как движение в режиме гипердрайва, при котором космические корабли летали в сто с лишним раз быстрее скорости света, он вообще даже и помыслить боялся. Зато ему сразу же стало ясно, что космические корабли нужны только для того, чтобы развозить по всем нужным планетам станции транс-телепортов, это самое впечатляющее техническое достижение галактов. Правда, довольно дорогое для обычных граждан республики, не имеющих государственных субсидий для пользования транс-телепортами.
Особенно хорошо они себя показали тогда, когда с Земли рванули на ПМЖ к далёким планетам, где уже были построены галактами тысячи городов, жители мусульманских стран, китайцы и индусы. Они покидали Землю по своей собственной воле, забирая с собой все свои святыни, кроме одних только египетских пирамид. Николай даже усмехнулся, вспомнив о том, как галакты переносили с Земли на новое место огромные индийские храмы, Великую китайскую стену и не менее громадные мечети включая отель-небоскрёб «Бурж-эль-Араб». Усмехнулся же он только потому, что подумал о том, кто же сейчас снимает номера в этом отеле, если все миллионеры, стремившиеся пожить в нём, остались на Земле. Да, это было ещё то событие, когда столько народа разом рвануло осваивать новые планеты. Одному только Богу было теперь известно, какие цивилизации они там построят, но Николаю не хотелось посетить ни один из этих миров. Пусть уж они там как-то сами устраиваются. Без него в качестве туриста. Он и на Земле чувствовал себя достаточно комфортно.
В первую очередь его устраивало то, что буквально всё у галактов было устроено очень разумно, но особенно его поражала их финансовая система и привязка единой валюты, галактического кредита, к единице энергии. У республиканцев она так и называлась фидесом, то есть кредитом в переводе с латыни, их технического языка и языка военных. Это в какой-то мере объясняло дороговизну транс-телепортов, поскольку энергия получаемая из частных реакторов стоила очень дорого, но они их быстро разряжали. Один фидес энергии полученный из громадного государева реактора стоил втрое дороже, зато её можно было черпать из него несколько сотен лет подряд. В общем хитроумия галактам было не занимать и они прекрасно знали, как привлечь народ на государеву службу, что он считал абсолютно правильным.
Пока громадный звездолёт плавно спускался к земле, Николай волей-неволей вспомнил о том, что принесли с собой на Землю галакты и был вынужден констатировать тот факт, что жизнь с их прилётом изменилась к лучшему. В первую очередь это касалось медицины, благодаря которой множество стариков значительно помолодело. Досталось от щедрот галактов и ему самому, хотя и не в той мере, что он хотел. Это была одна из тех причин, по которой Николай не очень-то интересовался тем, что происходит в Звёздном Содружестве, исключая разве что то, что внесли галакты в жизнь землян, а сделали они немало. Да, и тут круг его интересов был весьма невелик и касался исключительно одних только наблюдений за переменами.
Первыми приказали долго жить и были немедленно ликвидированы практически все электростанции планеты, даже те, которые использовали силу воды, ветра или приливов и отливов. Их заменили небольшие, но до жути мощные термоядерные энергоблоки. После этого наступил черёд машиностроительных гигантов и с того дня на Земле наступила эра всяческой эксклюзивной техники, изготавливаемой чуть ли не штучно по индивидуальному заказу. Всё необходимое для этого можно было получить почти даром в любой деревне, не говоря уже о городах и Николай, любивший технику и разбиравшийся в ней, уже не раз подумывал, а не начать ли ему изготавливать на заказ флайеры, благо он был неплохим пилотом. Однако, подумав о том, что их ещё нужно умудриться продать, отбросил эту мысль в сторону. В его семье уже и так имелась одна мастерица. Как только он подумал о своей мастерице, из дома послышался мелодичный сигнал, известивший его о том, что приближается их новенький электромобиль, изготовленный одним умельцем по его собственным эскизам, являвшийся предметом зависти нескольких знакомых его благоверной. Хоть в чём-то ему удалось натянуть нос её заносчивым друзьям, великим дизайнерам и художникам.
Он поднялся из кресла-качалки и направился в дом. Вскоре к дому подъехал электромобиль, — мощная, скоростная машина, похожая по своему внешнему виду на немецкие автомобили конца тридцатых, начала сороковых годов прошлого века. Вслед за ним к дому подъехал какой-то белый фургон, на который он поначалу, увидев Нину, одетую в нарядное розовое платье с белыми кружавчиками, не обратил никакого внимания. Она выглядела в нём просто сногсшибательно. Жена шла к дому держа в руках помимо сумочки бутылку шампанского, отчего настроение у Николая мигом подскочило и он хотел было выйти в коридор, но остановился на полпути и остался в гостиной. Нина вбежала в дом цокая каблучками и прямо с порога громко сказала:
— Игорь, Сергей, побыстрее. У меня мало времени. Проходите в дом, моя мастерская прямо по коридору, последняя дверь направо. Соберите только мои эскизы и готовые платья, они висят в шкафах, а ещё тщательно упакуйте швейную машинку. Это раритет, настоящий «Зингер». К тому же она работающая.
Это Николаю сразу же не понравилось, но он сел в кресло у камина, набрался терпения и стал ждать, когда жена войдёт в гостиную и всё ему объяснит сама. Нина не стала оттягивать этого момента и вскоре вошла в большую гостиную, которую они этой весной обставили заново. Она плотно закрыла дверь, поставила бутылку шампанского на стол, села в кресло напротив и закурила, хотя прекрасно знала, что Николай этого терпеть не может. Выпуская дым тонкой струйкой, она молчала минуты три, глядя на мужа в упор. Наконец, видя то, что он не задаёт ей никаких вопросов, она затушила сигарету в пепельнице и сказала:
— Серебряков, нам нужно расстаться. Извини, но я ухожу от тебя и поскольку меня приглашают на Рианон, нам нужно срочно развестись. Для этого в Республике есть упрощённая процедура. Тебе нужно только подписать несколько бумаг. Я сама сдам бумаги в городское управление.
Слова жены прозвучали в голове Николая набатным колоколом, но он сдержался и потому даже не вздрогнул. Не моргнув глазом он пристально посмотрел на Нину и спросил:
— Почему ты решила развестись со мной? Будь добра, объясни мне, чем я тебя не устраиваю?
— Серебряков, ты меня подавляешь. — Сердитым голосом ответила ему жена, порывисто вздохнула, отчего резко вздёрнулась кверху её высокая, полная грудь и прибавила — Николай, я не могу больше так жить. Мы с тобой слишком разные люди.
Николай с грустной улыбкой покрутил головой и сказал:
— Нина, помнится раньше ты говорила, что именно это, наша разность, делает тебя счастливой со мной не смотря ни на что.
Жена Николая сердито засопела и чуть ли не выкрикнула:
— Серебряков, не будь занудой. Когда я была молоденькой дурочкой, у которой ветер гулял в голове, может быть так оно и было, но это давно уже в прошлом. К тому же ты прекрасно знаешь, что последние двенадцать лет я жила с тобой… Ну, хватит, Серебряков, ты и сам прекрасно всё знаешь. Уже очень скоро тебя окончательно поставят на ноги и ты сможешь найти себе молодую, красивую и не такую своенравную девушку, как я. Пойми же, Серебряков, с тобой просто невозможно жить. Ты такой правильный, умный и порядочный, что я рядом с тобой самой себе кажусь какой-то глупой, истеричной дурой. А тут ещё это твоё вечное желание всё делать так, чтобы потом уже не приходилось ничего переделывать и эта твоя маниакальная страсть к порядку. У тебя абсолютно всё разложено по полочкам и на каждой наведён идеальный порядок. Мне в твой кабинет даже входить страшно. Компьютеры у тебя стоят по струночке, каждая вещь лежит строго на своём месте, раз и навсегда для неё отведённом и мне даже страшно что-нибудь сдвинуть с места.
Николай усмехнулся и спросил жену:
— Разве тебе это мешало когда-нибудь работать на компьютере? Это ведь специально для тебя я купил когда-то «Силикон» и даже пакет специальных дизайнерских программ для него. Да, и на компьютере я тоже научил тебя работать, хотя ты и не верила, что у тебя всё получится. Нина, милая, какое подавление? Всю нашу совместную жизнь я только и делал, что всячески, понимаешь ты это, всячески тебе помогал. Вспомни, Нинуля, сколько я сил положил на то, чтобы вселить в тебя уверенность, когда какие-то обормоты третировали тебя и всячески унижали! Представь себе, кое-кому я даже морду бил за это. Неужели ты говоришь о каком-то подавлении всерьёз? Я тебе не верю.
Нина покраснела и отвернулась. Ей нечего было сказать на это, но она, упрямо сжав свои красивые, чувственные полные губы, только сердито сопела. О том, чтобы надуть губки и наполнить глаза слезами речи даже не шло. Повернувшись к Николаю и пристально посмотрев на него, она тихо сказала:
Николаю слава жены была нужна, как зайцу стоп сигнал, но он во всём стремился ей помогать только из-за того, что о славе и признании мечтала она сама. Насте все мамины тряпки, ленты и кружева тоже были не очень-то нужны, хотя она и была девочкой. Куда больше её интересовали точные науки, спорт и особенно лошади, за что мать прозвала её кавалерист-девицей. Все её попытки одеть дочь во что-то эксклюзивное, встречались Настей в штыки, так как девочка прекрасно знала, что в ответ на возмущённый вопль матери: — "Серебряков, хоть ты повлияй на свою дочь!" в ответ будет сказано: — "Нина, мы живём в Республике, где царит подлинная демократия, а потому у твоей дочери точно такие же права, как у всех её граждан и она вправе сама решать, что ей на себя одевать." После этих слов Настя, победительно вскинув подбородок, гордо покидала поле битвы и отправлялась в свою конноспортивную школу одетая так, как ей нравилось. Как и у всех людей планеты Земля у неё на руке красовался сиреневый браслет-идентификатор, к которому девочка подвесила множество крохотных побрякушек, а потому никто не мог принудить Настю к чему-либо против её воли.
Николай покачивался в кресле-качалке, поглядывал на робота-огородника и думал о том, когда же его жена вспомнит, наконец, о своих супружеских обязанностях. Вот уже более двух месяцев Нина не входила в их спальню, предпочитая спать в своей мастерской, в спальной дочери или в других спальных комнатах их большого и удобного дома. Он давно уже хотел поговорить с ней об этом, но Нина всякий раз ловко уклонялась от разговора, и, быстро чмокнув его в щёку, куда-нибудь убегала. Злиться на эту обольстительную, игривую красотку было просто невозможно и к тому же в её арсенале имелось такое грозное оружие, как обиженно надутые губки и голубые глаза, моментально наполняемые слезами. Самое же страшное заключалось в том, что Николай так и не смог распознать, что это, игра или настоящая обида, а обижать жену ему очень не хотелось. От таких мыслей его отвлекло интересное небесное явление.
Над Ростовом внезапно появился громадный космический корабль. Эта серебристо-пёстрая махина, имевшая в длину никак не менее пяти километров с большим гаком, стремительно вонзилась в атмосферу и почти мгновенно сбросила скорость, после чего стала плавно, по большой дуге спускаться, направляясь к космопорту, находящемуся севернее города на расстоянии семидесяти километров. Судя по всему это был атакующий крейсер военно-космических сил Республики, но от его появления в душе у Николая ничто не вздрогнуло. Внезапное появление военной техники давно уже не вызывало у него никаких подозрений. Пристально глядя на то, как плавно и величаво эта громадина совершенно бесшумно заходит на посадку, он подумал лишь о том, что уже сегодня в Ростове появится множество молодых, красивых парней, на которых станут вешаться гроздьями девчонки. А может быть они отправятся в увольнительную в какой-нибудь другой город, ведь их планета очень приглянулась галактам.
При виде этого космического корабля губы Николая растянулись в довольной улыбке. Он вспомнил о том, как впервые увидел такие громадные космические корабли пять с лишним лет назад и в куда большем количестве. С невероятно огромной скоростью достигнув окрестностей Земли, они стремительно вошли в стратосферу и несколько раз облетели вокруг планеты, после чего направились к Луне, выстроились вокруг неё и после этого не приближались к Земле целых шесть месяцев. По какой-то счастливой случайности ни одна из тех стран, которая могла пальнуть по этим космическим кораблям ракетами с ядерными боеголовками, не сделала этого. Видимо потому, что все пятнадцать космических кораблей пришельцев, некоторые из которых были куда больше этого атакующего крейсера-матки, не проявили никакой враждебности и сразу же стали вещать на всех волнах о своих миролюбивых намерениях и просили никого не беспокоиться. Они просто показывали себя во всей своей красе, величии и огромной, всесокрушающей мощи.
Николаю, который в тот момент находился в саду, посчастливилось самому, вживую увидеть пролёт космической флотилии над Землёй, как и её отлёт к Луне, видневшейся на небе серебристым диском. Поначалу он здорово перетрухнул, но у него под рукой находился радиоприёмник, включив который немедленно успокоился, услышав такие слова: — "Люди планеты Земля, мы прилетели с миром. Мы не враги." Передача велась на прекрасном английском, которым Николай владел чуть ли не в совершенстве. Нина, находившаяся неподалёку, она как раз срывала яблоки, испугавшись свалилась с дерева и чуть было не забилась в истерике, вопя во весь голос: — "Они убьют нас!", но он быстро успокоил жену, строго рявкнув: — "Окстись, дура! Если бы они хотели нас уничтожить, то мы бы их даже не увидели." После этого он объяснил ей, что космические корабли просто пролетели вокруг Земли, как на параде, но куда больше Нину успокоило то, что она услышала из радиоприёмника.
Ну, а после этого начались и вовсе сплошные чудеса. Через несколько минут вещание по радио прекратилось и в саду раздался громкий вопль Насти: — "Пап, со мной разговаривает какая-то тётя! Я слышу её голос у себя в голове." Николай может быть и встревожился бы, но он и сам услышал у себя в голове приятный, красивый женский голос, который обращался, словно к нему одному, предлагал успокоиться и ни о чём не волноваться. С этого дня такое вещание сделалось обычным явлением для всех обитателей планеты Земля начиная от президентов и заканчивая дикарями в джунглях Амазонки. Такие обращения были очень частыми, длились по три часа подряд с двухчасовым перерывом в течении всего светлого времени суток и в них галакты так подробно и доходчиво рассказывали о себе и своей миссии, что это тотчас возымело своё действие. По всей планете чуть ли не немедленно сами собой прекратились не только все военные действия, но и быстро сошли на нет преступления, включая бытовые, и даже уличные драки молодёжи. Так галакты начали первую фазу агитации народов Земли за новую жизнь.
Пришельцы из глубин космоса, экспедиция посланная никому неведомым Звёздным Содружеством Свободных Миров, даже не скрывали того, что они ведут агитацию в свою пользу и намерены доказать землянам ничто иное, как необходимость вступления в своё Содружество. С исключительной прямотой, граничащей с наглостью, они говорили о несовершенстве мироустройства на планете Земля и о тех пороках, в которых погрязли её политики. Нисколько не смущаясь они заявляли, что смогут в считанные дни принести всем обитателям планеты Земля мир, порядок, процветание, исцеление от всех болезней и, что самое главное, точно такое же долголетие, которого достигли они сами. О Земле и всех её богатствах, как природных, так и накопленных за тысячелетия, они говорили с некоторой иронией и насмешкой, напирая на то, что каждая из звёздных рас галактики имеет ничуть не менее развитую культуру и что все эти достижения нужны самим землянам, а те галакты, которые испытывают тягу к коллекционированию, предпочитают иметь произведения искусства в виде голографических копий и если уж кому и вздумается обладать материальной вещью, то это будет её абсолютно точная копия, но уж никак не подлинник.
Галакты, нисколько не смущаясь, во весь голос подвергали критике все самые лучшие технологические достижения землян, называя их технологическим варварством, но при этом очень высоко оценивали творческие способности людей и их научный потенциал. Ещё уничижительнее они отзывались об экономических достижениях Земли, называя её крупнейшие корпорации хищниками, нисколько не заботящимися об экологии и будущих поколениях. При этом они подробно рассказывали о том, как устроена их собственное общество, в котором никто не голодал, не болел и имел крышу над головой, причём это были прекрасные жилища, а не какие-то там жалкие трущобы. Не было в их обществе и такой проблемы, как безработица, равно как и принуждение к труду. В общем галакты обещали людям Земли скорейшее вступление в золотой век и при этом ещё и говорили о том, что это не будет им стоить ровным счётом ничего.
Ещё галакты говорили о том, что в просторах галактики шарятся враги всего живого — какие-то энергоны, которые уже уничтожили жизнь в соседней галактике и изгнали из неё бедолаг-арахнидов, гигантских разумных пауков, питающихся исключительно соками плодов и ягод. Об этом говорилось спокойно и без какой-либо истерики. Независимо от того, вступит Земля в Содружество или нет, ей была гарантирована надёжная защита от энергонов. Для этого на границе звёздной системы в самое ближайшее время будут установлены огромные искусственные спутники, вооруженные мощными импульсными пушками, способными отразить даже самую массированную атаку их космических кораблей. Помимо этого Землю будет так же прикрывать от их нападения целый отряд из пяти громадных атакующих крейсеров-маток, на борту каждого из которых будет дислоцироваться отряд из ста пятидесяти лёгких крейсеров-истребителей. Ни спутников-фортов, ни этих тяжелых крейсеров земляне никогда не увидят, если откажутся от вхождения в Содружество и смогут жить так, как они захотят.
Ну, тут, галакты, естественно, пролетели мимо кассы, если они, конечно, хотели таким образом избавиться от нахлебников. Уж что-что, а такое русское слово, как халява, очень прочно вошло в сознание каждого землянина, будь это даже какой-нибудь отсталый дикарь, шастающий по джунглям в поисках съедобных корешков и гусениц. Ага, как же, откажутся земляне от возможности сесть кому-либо на шею и решить тем самым все свои материальные, медицинские и геронтологические проблемы. Поскольку галакты живописали все эти блага в течении целых трёх месяцев, после чего на Землю, как это и было ими обещано, с неба пролился самый настоящий тропический ливень сиреневого цвета, состоящий из браслетов-идентификаторов, которые обладали целым рядом совершенно фантастических свойств, вопрос с голосованием «За» был тотчас решен.
Такой браслет нужно было просто надеть себе на руку или на ногу, если рука была для этого мала (младенцам его и вовсе можно было надеть на шею, как ожерелье). После этого все данные о носителе браслета, которые считывались из его мозга автоматически, начинали поступать в главный планетарный компьютер контроля. Браслет, изготовленный из очень лёгкого, эластичного металла, имевший в ширину три сантиметра и состоящий из плоских, выпуклых прямоугольных звеньев, был также предназначен для связи с правительственными чиновниками самых различных ведомств. Именно с его помощью земляне и должны были проголосовать за вхождение в Содружество. Ещё этот браслет мог создавать на короткое время, всего полчаса, защитное силовое поле, спасающее человека от огня, ядовитого газа, и даже выстрела в упор или издалека, но самое главное он позволял своему владельцу практически мгновенно свинтить из опасного места, но поначалу только на борт одного из громадных космических кораблей, которые в этот момент совершили посадку на Луне, или один из нескольких десятков громадных домов-куполов для возможных беженцев.
Тут галакты, если они рассчитывали на что-то иное, также просчитались, поскольку на Луну мигом хлынул просто чудовищный поток голодающих и нуждающихся в срочной медицинской помощи. Дело с этим обстояло крайне просто. Если где-то в джунглях у матери умирал на руках от голода или какой-нибудь болезни ребёнок, ей было просто достаточно надеть на его шейку ярко-сиреневый амулет небесных богов, прикоснуться к нему своим амулетом и мысленно попросить помощи. В ту же секунду несчастная женщина переносилась с Земли на Луну в один из лагерей беженцев, где к ней бросались со всех ног железные слуги богов — роботы медицинского и бытового обслуживания, которые уже всё о них знали. Папаше младенца и мужу жены, решившейся на это, не составляло никакого труда воссоединиться со своей семьёй точно таким же способом. Ну, а поскольку уж чего-чего, а людей, срочно нуждающихся в помощи на Земле было с избытком, то сразу несколько сотен миллионов землян рвануло на Луну и все они получили не только необходимую помощь, но и высококалорийное питание, удобную одежду и много чего другого.
Самое же главное заключалось в том, что ни одна сволочь не смогла этому воспрепятствовать. Такие браслеты не смогли получить только те люди, которые находились в застенках и на борту подводных лодок, но и то лишь в первые часы. Поскольку тюремщики такие браслеты также не стеснялись принимать в подарок, то им было быстро объяснено, какому наказанию они будут подвергнуты за то, что препятствуют доступу заключённых к этому средству связи. Вторая волна беженцев поэтому сплошь состояла из одних только заключённых и военнопленных. Даже осуждённые убийцы предпочитали предстать перед космическим правосудием, что грозило им отсидкой на каких-то каторжных планетах, нежели сидеть в земных тюрьмах. Их не останавливало даже то, что смертная казнь, как высшая мера наказания, в Содружестве была делом вполне обычным. Правда, абы за что там к стенке не ставили и если ты не наёмный убийца, сделавший смерть своей профессией, а просто жертва обстоятельств или шибанутый на всю голову, то после довольно продолжительной отсидки тебя выпустят на свободу не только с чистой совестью, но и с мозгами поставленными на место.
Первое голосование, которое галакты провели через десять дней после раздачи сиреневых браслетов, привело к парадоксальным, хотя и вполне прогнозируемым многими результатам. Почти восемьдесят три процента землян высказалось не просто за вхождение в Содружество, но и за присоединение к Звёздной Республике Стилан в качестве федеральной планеты со всеми исходящими из этого последствиями. Ну, а последствия были ещё те. Практически одновременно пали все правительства планеты Земля и те космические громадины, которые до того времени находились на Луне, пронеслись на бреющем полёте над поверхностью Земли, совершая посадки и выгружая в каждом крупном городе планетарные и галактические станции транс-телепортов. Самые громадные из этих устройств, — грузовые станции галактических транс-телепортов, имевшие в поперечнике до полукилометра и более, выгружались неподалёку от крупнейших городов планеты. Только после этого земляне смогли воочию увидеть первых галактов, по большей части стиланцев, которые деловито вошли в офисы и тотчас принялись устанавливать на планете Земля новые порядки.
Вспоминая о тех днях, Николай чуть ли не любовно погладил свой сиреневый браслет, который он, кажется, так больше и не снимал с того самого дня, как надел его на левую руку пять с лишним лет назад. Не смотря на то, что с момента вхождения Земли в состав Республики Стилан прошло уже столько времени, он так и не разобрался со многими вещами, в которых его дочь и то разбиралась лучше. К примеру он так и не понял, почему транс-телепорт установленный на поверхности Земли жрёт энергии в десятки раз меньше, чем тот, который установлен на космическом корабле. Удивительным было и то, что энергию из портативных термоядерных реакторов транс-телепорты буквально высасывали, после чего их нужно было как-то перезаряжать, что стоило в несколько раз дороже нового реактора, зато на стационарные громадины размером с пятиэтажку, это никак не влияло, но их нигде не устанавливали в массовом порядке.
Не мог он взять в толк и того, какой именно принцип был положен в основу двигательных установок космических кораблей и тем более мгновенной связи. О таких же вещах, как движение в режиме гипердрайва, при котором космические корабли летали в сто с лишним раз быстрее скорости света, он вообще даже и помыслить боялся. Зато ему сразу же стало ясно, что космические корабли нужны только для того, чтобы развозить по всем нужным планетам станции транс-телепортов, это самое впечатляющее техническое достижение галактов. Правда, довольно дорогое для обычных граждан республики, не имеющих государственных субсидий для пользования транс-телепортами.
Особенно хорошо они себя показали тогда, когда с Земли рванули на ПМЖ к далёким планетам, где уже были построены галактами тысячи городов, жители мусульманских стран, китайцы и индусы. Они покидали Землю по своей собственной воле, забирая с собой все свои святыни, кроме одних только египетских пирамид. Николай даже усмехнулся, вспомнив о том, как галакты переносили с Земли на новое место огромные индийские храмы, Великую китайскую стену и не менее громадные мечети включая отель-небоскрёб «Бурж-эль-Араб». Усмехнулся же он только потому, что подумал о том, кто же сейчас снимает номера в этом отеле, если все миллионеры, стремившиеся пожить в нём, остались на Земле. Да, это было ещё то событие, когда столько народа разом рвануло осваивать новые планеты. Одному только Богу было теперь известно, какие цивилизации они там построят, но Николаю не хотелось посетить ни один из этих миров. Пусть уж они там как-то сами устраиваются. Без него в качестве туриста. Он и на Земле чувствовал себя достаточно комфортно.
В первую очередь его устраивало то, что буквально всё у галактов было устроено очень разумно, но особенно его поражала их финансовая система и привязка единой валюты, галактического кредита, к единице энергии. У республиканцев она так и называлась фидесом, то есть кредитом в переводе с латыни, их технического языка и языка военных. Это в какой-то мере объясняло дороговизну транс-телепортов, поскольку энергия получаемая из частных реакторов стоила очень дорого, но они их быстро разряжали. Один фидес энергии полученный из громадного государева реактора стоил втрое дороже, зато её можно было черпать из него несколько сотен лет подряд. В общем хитроумия галактам было не занимать и они прекрасно знали, как привлечь народ на государеву службу, что он считал абсолютно правильным.
Пока громадный звездолёт плавно спускался к земле, Николай волей-неволей вспомнил о том, что принесли с собой на Землю галакты и был вынужден констатировать тот факт, что жизнь с их прилётом изменилась к лучшему. В первую очередь это касалось медицины, благодаря которой множество стариков значительно помолодело. Досталось от щедрот галактов и ему самому, хотя и не в той мере, что он хотел. Это была одна из тех причин, по которой Николай не очень-то интересовался тем, что происходит в Звёздном Содружестве, исключая разве что то, что внесли галакты в жизнь землян, а сделали они немало. Да, и тут круг его интересов был весьма невелик и касался исключительно одних только наблюдений за переменами.
Первыми приказали долго жить и были немедленно ликвидированы практически все электростанции планеты, даже те, которые использовали силу воды, ветра или приливов и отливов. Их заменили небольшие, но до жути мощные термоядерные энергоблоки. После этого наступил черёд машиностроительных гигантов и с того дня на Земле наступила эра всяческой эксклюзивной техники, изготавливаемой чуть ли не штучно по индивидуальному заказу. Всё необходимое для этого можно было получить почти даром в любой деревне, не говоря уже о городах и Николай, любивший технику и разбиравшийся в ней, уже не раз подумывал, а не начать ли ему изготавливать на заказ флайеры, благо он был неплохим пилотом. Однако, подумав о том, что их ещё нужно умудриться продать, отбросил эту мысль в сторону. В его семье уже и так имелась одна мастерица. Как только он подумал о своей мастерице, из дома послышался мелодичный сигнал, известивший его о том, что приближается их новенький электромобиль, изготовленный одним умельцем по его собственным эскизам, являвшийся предметом зависти нескольких знакомых его благоверной. Хоть в чём-то ему удалось натянуть нос её заносчивым друзьям, великим дизайнерам и художникам.
Он поднялся из кресла-качалки и направился в дом. Вскоре к дому подъехал электромобиль, — мощная, скоростная машина, похожая по своему внешнему виду на немецкие автомобили конца тридцатых, начала сороковых годов прошлого века. Вслед за ним к дому подъехал какой-то белый фургон, на который он поначалу, увидев Нину, одетую в нарядное розовое платье с белыми кружавчиками, не обратил никакого внимания. Она выглядела в нём просто сногсшибательно. Жена шла к дому держа в руках помимо сумочки бутылку шампанского, отчего настроение у Николая мигом подскочило и он хотел было выйти в коридор, но остановился на полпути и остался в гостиной. Нина вбежала в дом цокая каблучками и прямо с порога громко сказала:
— Игорь, Сергей, побыстрее. У меня мало времени. Проходите в дом, моя мастерская прямо по коридору, последняя дверь направо. Соберите только мои эскизы и готовые платья, они висят в шкафах, а ещё тщательно упакуйте швейную машинку. Это раритет, настоящий «Зингер». К тому же она работающая.
Это Николаю сразу же не понравилось, но он сел в кресло у камина, набрался терпения и стал ждать, когда жена войдёт в гостиную и всё ему объяснит сама. Нина не стала оттягивать этого момента и вскоре вошла в большую гостиную, которую они этой весной обставили заново. Она плотно закрыла дверь, поставила бутылку шампанского на стол, села в кресло напротив и закурила, хотя прекрасно знала, что Николай этого терпеть не может. Выпуская дым тонкой струйкой, она молчала минуты три, глядя на мужа в упор. Наконец, видя то, что он не задаёт ей никаких вопросов, она затушила сигарету в пепельнице и сказала:
— Серебряков, нам нужно расстаться. Извини, но я ухожу от тебя и поскольку меня приглашают на Рианон, нам нужно срочно развестись. Для этого в Республике есть упрощённая процедура. Тебе нужно только подписать несколько бумаг. Я сама сдам бумаги в городское управление.
Слова жены прозвучали в голове Николая набатным колоколом, но он сдержался и потому даже не вздрогнул. Не моргнув глазом он пристально посмотрел на Нину и спросил:
— Почему ты решила развестись со мной? Будь добра, объясни мне, чем я тебя не устраиваю?
— Серебряков, ты меня подавляешь. — Сердитым голосом ответила ему жена, порывисто вздохнула, отчего резко вздёрнулась кверху её высокая, полная грудь и прибавила — Николай, я не могу больше так жить. Мы с тобой слишком разные люди.
Николай с грустной улыбкой покрутил головой и сказал:
— Нина, помнится раньше ты говорила, что именно это, наша разность, делает тебя счастливой со мной не смотря ни на что.
Жена Николая сердито засопела и чуть ли не выкрикнула:
— Серебряков, не будь занудой. Когда я была молоденькой дурочкой, у которой ветер гулял в голове, может быть так оно и было, но это давно уже в прошлом. К тому же ты прекрасно знаешь, что последние двенадцать лет я жила с тобой… Ну, хватит, Серебряков, ты и сам прекрасно всё знаешь. Уже очень скоро тебя окончательно поставят на ноги и ты сможешь найти себе молодую, красивую и не такую своенравную девушку, как я. Пойми же, Серебряков, с тобой просто невозможно жить. Ты такой правильный, умный и порядочный, что я рядом с тобой самой себе кажусь какой-то глупой, истеричной дурой. А тут ещё это твоё вечное желание всё делать так, чтобы потом уже не приходилось ничего переделывать и эта твоя маниакальная страсть к порядку. У тебя абсолютно всё разложено по полочкам и на каждой наведён идеальный порядок. Мне в твой кабинет даже входить страшно. Компьютеры у тебя стоят по струночке, каждая вещь лежит строго на своём месте, раз и навсегда для неё отведённом и мне даже страшно что-нибудь сдвинуть с места.
Николай усмехнулся и спросил жену:
— Разве тебе это мешало когда-нибудь работать на компьютере? Это ведь специально для тебя я купил когда-то «Силикон» и даже пакет специальных дизайнерских программ для него. Да, и на компьютере я тоже научил тебя работать, хотя ты и не верила, что у тебя всё получится. Нина, милая, какое подавление? Всю нашу совместную жизнь я только и делал, что всячески, понимаешь ты это, всячески тебе помогал. Вспомни, Нинуля, сколько я сил положил на то, чтобы вселить в тебя уверенность, когда какие-то обормоты третировали тебя и всячески унижали! Представь себе, кое-кому я даже морду бил за это. Неужели ты говоришь о каком-то подавлении всерьёз? Я тебе не верю.
Нина покраснела и отвернулась. Ей нечего было сказать на это, но она, упрямо сжав свои красивые, чувственные полные губы, только сердито сопела. О том, чтобы надуть губки и наполнить глаза слезами речи даже не шло. Повернувшись к Николаю и пристально посмотрев на него, она тихо сказала: