Адлер Ирэн. Последнее действие спектакля

   Когда шла эта последняя сцена, я смотрела на Офелию в бинокль, и меня поразили её огромные глаза, полные тревоги. Это была не искусная актёрская игра, а подлинное тревожное волнение, едва ли не испуг.
   Выйдя из театра, и потом, пока ехали в кэбе, мы с папой молчали, лишь иногда вздыхали. Слишком потрясла нас печальная история, представленная на сцене.
   И тот факт, что Леопольд Адлер не был моим настоящим отцом, как я узнала позднее, не имел никакого значения, потому что мы были с ним близки, как настоящие отец и дочь, во многих других, более важных вещах, чем внешнее сходство. И при всём этом оставались очень похожими.
 
   Подтверждение тому, что «Заговор судьбы» оставил в моей душе глубокий след, я получила несколько часов спустя, поздно ночью, когда смогла наконец уснуть, – мне приснилась Офелия Меридью.
   В белоснежном ангельском одеянии, как в последней сцене оперы, она шла мне навстречу по огромному, окутанному туманом лугу. Я снова увидела её испуганный взгляд, который так поразил меня в театре. Офелия приблизилась ко мне и шепнула:
   – Помоги мне!
   Я потянулась к ней, желая обнять, но она превратилась в лёгкий силуэт, растаявший в тумане. Я бросилась было за ней, но меня окутали плотные облака. На этом сновидение окончилось, и я погрузилась в крепкий и долгий сон. Даже слишком долгий, по правде говоря.
   Когда открыла глаза и взглянула в окно, поняла, что уже позднее утро. Ещё никогда в жизни я не просыпалась с таким странным ощущением, как в тот раз. Мне показалось, будто я несколько часов находилась в какой-то необыкновенной, нереальной сфере, куда переместила меня музыка Барцини и голос великой сопрано. А теперь сфера лопнула, выпустив меня в реальный мир, где время течёт нормально. Это произошло утром в понедельник.
   – Шерлок! Люпен! – воскликнула я и, вскочив с кровати, раздвинула шторы и посмотрела на часы.
   Половина десятого! Через полчаса я должна быть на Карнаби-стрит, чтобы встретиться с друзьями. Мне не хотелось выглядеть перед ними глупой ломакой, заставляющей ждать на свидании, и я поспешила. Нескольких минут хватило, чтобы привести себя в порядок. Папы в его номере не оказалось, очевидно, он уже спустился к завтраку.
   Я сбежала по лестнице, но не нашла его и в ресторане. В растерянности я металась по отелю, пока не обнаружила отца под лестницей, где находился телеграф. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять: в сравнении со вчерашним вечером настроение у него совсем другое. Он выглядел очень обеспокоенным.
   – Вы уверены? Проверьте ещё раз! – говорил он телеграфисту.
   – Простите, мистер, но я повторяю: никакого сообщения из Парижа для вас нет, – ответил тот.
   – Твоя мама… – произнёс папа, обращаясь ко мне и не тратя времени на приветствие. – Я просил её подтвердить свой отъезд из Парижа, но… ничего нет!
   Мне хотелось успокоить его, но уже не оставалось времени.
   – Папа, это просто недоразумение. Не волнуйся! – сказала я и попросила позволения встретиться с друзьями на Карнаби-стрит.
   – Хорошо, дорогая, – согласился папа, пытаясь улыбнуться. – Но только вместе с мистером Нельсоном, и ни в коем случае не отходи от него, договорились?
   Я обняла папу, никак не реагируя на этот совет, и выбежала на улицу. Гораций стоял у входа и курил трубку. Я попросила его как можно быстрее найти кэб. Наш дворецкий, как всегда, постарался, и уже через несколько минут мы сидели в небольшом кабриолете.
   Я пообещала кучеру хорошо заплатить, если он привезёт меня на Карнаби-стрит к десяти часам. Он постарался, но лондонские пробки не позволили ему совершить чудо, так что, когда, пробравшись сквозь рыночную толпу, мы подъехали к кафе «Шеклтон», я опаздывала уже минут на десять. Но я всё рано дала кучеру хорошие чаевые – он ведь старался! – и вышла вместе с Горацием из кэба.
   Мы словно окунулись в яркий рыночный мир с его разнообразными красками, запахами, призывными криками торговцев. Несмотря на шумное многолюдье, я сразу разглядела на другой стороне улицы высокого мальчика в лёгкой шерстяной накидке. Сердце моё вздрогнуло. Это был Шерлок Холмс.
   Мистер Нельсон тоже увидел моего друга и обернулся ко мне. Я прочитала в его взгляде: «Не беспокойтесь, мисс Ирэн, я всё понял. Постарайтесь только не попасть в какую-нибудь переделку!»
   – Буду ждать вас здесь с кэбом ровно в полдень, договорились? – произнёс Гораций, намереваясь удалиться.
   – Договорились! – согласилась я и обняла дворецкого, нисколько не задумываясь о том, что воспитанная девочка ни в коем случае не должна была бы делать ничего подобного.
 
   Я была счастлива вновь увидеть моих лучших друзей и охотно обняла бы и Шерлока, но сначала он должен был кое за что ответить.
   – Здравствуй, Холмс, – сказала я подчёркнуто ледяным тоном. – Вижу, ты успел привести свою одежду в порядок, рада за тебя! Хотя, знаешь, лохмотья попрошайки очень даже идут тебе!
   Шерлок рассмеялся, высоко запрокинув голову.
   – С приездом, Ирэн Адлер! – приветствовал он меня. – Выходит, ты и впрямь обуржуазилась, как я и опасался!
   – Не так уж чтобы очень, раз я всё-таки здесь! – с каменным лицом ответила я.
   Шерлок промолчал. Я заметила, как наморщился у него лоб, очевидно, он соображал, действительно ли я обиделась на него за тот небольшой спектакль, который он устроил в дуврском порту. Открыл было рот, думая что-то сказать, но опять промолчал. Он действительно находился в затруднении. И тогда я решила, что отмщена.