Страница:
Посреди крохотной комнатки без окон стоял стол. Больше в кабинете ничего не было – голые стены, офисный палас невообразимого серо-бурого цвета и потолок. И, конечно, стол, за которым сидел маленький щуплый человечек, с вытянутым лицом, похожим на мордочку грызуна. Лицо его было бледным, под глазами залегли мешки, но маленькие глазки довольно шустро оббежали фигуру гостя, прицениваясь к ней, как к дорогому товару. Господин Бин собственной персоной. Без секретаря и доверенных лиц. Не иначе ночует в собственной лавке, как легендарные торговцы древности.
Лэйван, конечно, и не ожидал увидеть здесь подпольную нарколабораторию или бордель со стриптизершами, но и пустых стен не ждал – его запросы требовали специального оборудования, а ехать куда-то еще не было времени. Нахмурившись Лэй сделал шаг к столу, но потом заметил в дальней стене неприметную дверь и расслабился. Господин Бин встречал его в собственной приемной.
– Хэван? – осведомился камелотский делец. – Быстро добрались.
– Время поджимает, – без лишних предисловий откликнулся аферист. – Товар готов?
Бин, не отводя взгляда от гостя, кивнул на дверь в стене.
– Пара минут, и все будет готово.
– Так в чем загвоздка? – Лэй нахмурился, почувствовав недоговоренность.
Неужели этот крысеныш вздумал диктовать свои условия?
– Есть проблема, – отозвался Бин, внимательно разглядывая гостя. – В связи с последними обстоятельствами цены на билеты из системы очень выросли. И продолжают расти.
– У нас уговор, – тихо напомнил Лэйван, намекая не столько на билеты, сколько на всю операцию в целом. Если она сорвется по вине Бина, его репутация в определенных кругах сильно пострадает. Хэван волк-одиночка, за ним не стоят боссы. Но он из столицы сектора, с Вулкана, где все друг друга знают так или иначе. И его слово там имеет некоторый вес.
– Был уговор, – не стал отпираться Бин и помрачнел еще больше, хотя казалось, дальше уже некуда. – Но вся эта история дурно влияет на бизнес.
– Какая история? – резко спросил Хэван и тут же, обозвав себя дураком, подключился к новостным каналам Камелота, от которых отключился перед походом в бар. Линзы послушно спроецировали последние заголовки сетевых газет, и Лэйван утонул в воплях паники.
Последний маяк уничтожен неизвестными кораблями. Камелот отрезан от звездных магистралей, а к планете движется явно враждебный флот неизвестной расы. Правительство…
Видимо, Лэйван не удержал эмоции под контролем и переменился в лице, потому что Бин вдруг печально ухмыльнулся и развел руками.
– Сколько? – спросил Лэй, прокручивая в уме варианты развития плана и прикидывая, какие корректировки необходимо внести во временной график.
– Боюсь, что твоих денег не хватит, Хэван, – медленно произнес Бин. – Сейчас деньги Камелота – всего лишь цветные бумажки. На них сейчас ничего не купишь, и многие начинают это понимать.
– Представляю, – медленно произнес Лэйван, стараясь выгадать хотя бы минуту на размышления.
Паника. Авалон отрезан от звездных трасс, значит, бегство от боевых действий, которые фактически уже начались, невозможно – по официальным каналам. А это значит, что неофициальные прыгуны сейчас на вес золота. А когда чужой флот подойдет к планете – начнется массовый исход по слепым прыжкам. Возможно, сначала волна эвакуации на пассажирских судах в дальние углы системы, а если дела пойдут худо и помощь не придет – слепой прыжок наугад. И куча трупов. И сейчас те, у кого есть неофициальный курс, – короли Авалона. А курс есть у неразговорчивого пилота, что сейчас готовит свою лохань к старту и ждет шефа.
– Еще раз, – медленно произнес Лэйван. – Сколько?
Бин не был дураком, он сделал намек и понял, что его клиент тоже его понимает.
– Два места – двадцать миллионов в центральном банке Дагоры.
– По прибытии, – уточнил Хэван.
– Разумеется. – Бин развел руками, приняв обиженный вид. – Деньги вперед мы, конечно, брать не станем.
– Потому что не сможете, – уточнил Хэван. – Без маяков нет почтовых рейсов, без почтовых рейсов нет банковской информации. Сейчас с Авалона нельзя отдать команду на перевод денег, информация просто не дойдет. Так что…
– Так что двадцать миллионов, Хэван, – перебил его Бин. – Хотя я советовал бы тебе сэкономить на одном месте.
– В каком смысле? – насторожился Лэйван, неприятно удивленный намеком дельца.
– Я тут посмотрел информацию о твоих похождениях в Авалоне, – признался Бин. – И в принципе понял, зачем тебе понадобилось дополнительное место и образ федерала. Хочешь вытащить свою подружку? А она стоит десяти «лимонов», а, Хэван?
Лэйван знал, что у него нет двадцати «лимонов» в банке Дагоры – именно поэтому он и отправился на Авалон, чтобы поправить свое финансовое положение. Но он знал определенных лиц, что могли бы ссудить ему такую крупную сумму. Потом придется отработать, да еще с процентами, но ситуация на Авалоне явно складывалась не в пользу Лэя. Унести бы ноги, а там разберемся.
– Стоит, – уверенно отозвался он. – Иногда в моих делах очень нужна симпатичная молодая напарница. И будь уверен, Бин, она способна и сама расплатиться за свое место. Но для этого нам нужно вместе попасть на Дагору или Вулкан. Так что уговор – добираемся туда вдвоем, – двадцать «лимонов». Добирается кто-то один – десять.
– Дело твое. – Бин развел руками в притворном жесте удивления. – Но еще остается вопрос с образом агента.
– Он готов? – резко спросил Хэван.
– Готов, – заверил Бин. – Но с его оплатой тоже есть определенная проблема…
– Никаких проблем, – отрезал Хэван, холодно глядя на дельца. – Тебе, Бин, придется покинуть это теплое местечко и выгрызать себе зубами новое на Вулкане или в его окрестностях. И мое слово, когда я доберусь до Вулкана, может сильно тебе в этом помочь.
– Покровительство от должника? – Бин хмыкнул, но Лэй заметил, как загорелись его глаза. – У меня у самого есть неплохие контакты.
– Которые сохранятся ровно до того момента, как твои партнеры узнают, что ты потерял свой бизнес, – парировал Лэйван. – Не надо тут разыгрывать крутого, Бин. Ты меня поймал. Признаю и уважаю деловую хватку. Но давай и дальше вести себя как деловые люди, а не как подростки в школе, которые меряются своими знакомствами с крутыми парнями. Ведь мой бизнес никуда не денется, я не привязан к этой забытой богом планете.
Бин почесал кончик острого носа, еще раз оглядел Хэвана с ног до головы и покачал головой.
– Черт тебя возьми, Хэван, правду о тебе говорят, что ты скользкий, как яхтианский угорь. Признаю, у тебя наверняка больше друзей на Вулкане, чем у меня. Но не будет ли у тебя искушения забыть о должке и сказать пару слов этим дружкам насчет бедного разоренного торговца с Авалона?
– У нас будет уговор, – напомнил Хэван. – Да и ты молчать не будешь, если что. А мне намеки на нечестность в долгах ни к чему. К тому же через пару дней может выясниться, что угроза преувеличена, и все вернется на круги своя, и ты снова будешь самой большой рыбой в этом пруду.
– Ладно, – медленно протянул Бин и поднялся на ноги. – Хорошо, Хэван. Уговор. Десять миллионов на Вулкане за одно место и протекция по прибытии за программное обеспечение.
– Уговор, – откликнулся Хэван и пожал сухонькую ладошку камелотского дельца.
Скрепив договор рукопожатием, Лэй и Бин одновременно обернулись к двери в дальней стене кабинета.
– Время не ждет, – напомнил Хэван. – Ближе к делу.
– Зайдешь туда и получишь образ, – отозвался Бин. – Когда выйдешь, меня уже здесь не будет. Ровно через два часа жду тебя в космопорте на окраине Артура. Тот, что называется Камелот-Центральный. Там, в секторе местной приписки, будет стоять большая яхтианская тарелка, на вид старая и раздолбанная, восьмидесятой модели, та, что с четырьмя движками. Я буду ждать тебя там, Хэван. Одного или с подружкой – без разницы. И ровно через три часа мы взлетаем, так что не задерживайся. Я готов потерять двадцать миллионов, но не готов потерять голову. Ты понимаешь, о чем я?
– Понимаю. – Лэй кивнул и направился к двери.
– Хэван, – окликнул его Бин и, когда аферист обернулся, выдохнул: – удачи.
Лэйван кивнул и решительно двинулся к двери, выбросив из головы и господина Бина, и его пожелание удачи. Теперь нужно было сосредоточиться на деле.
За дверью оказалась большая комната, битком набитая цифровым оборудованием. Гостя встретили двое здоровенных ребят и щуплый яхтианец, сидевший за столом, уставленным компьютерами. Лэя без разговоров усадили на стул перед яхтианцем, и тот, не медля ни секунды, тут же подсоединил кабель к коммуникатору Лэя, что был вшит в левое плечо. Хэван не удивился – такие серьезные вмешательства в коммуникатор ему были не в новинку, и он знал, что для этого требуется прямой доступ к устройству, как в случае ремонта.
По просьбе оператора Хэван послушно отключил коммуникатор, линзы погасли, и он заметил, что в комнате довольно темно. Яхтианец тем временем замер над своими железками, стал водить руками по воздуху, программируя невидимую панель аппаратуры, и Лэйван задышал ровнее. Сейчас нужно было соблюдать спокойствие.
Программация устройства прошла быстро и гладко, видимо, такие операции были не в новинку для яхтианца. Эта заняла всего пять минут, и когда синерожий отсоединил кабель от плеча Хэвана, тот почувствовал невольное уважение к оператору. Он активировал коммуникатор и без подсказки яхтианца нашел новый дополнительный раздел в настройках. Все было как всегда – одно нажатие, и цифровой облик, прошитый в служебные сегменты коммуникатора, изменялся. Одно переключение настройки превращало бизнесмена Хэвана в агента федеральной полиции Вулкана – во всяком случае, по мнению любого полицейского сканера, что мог считать информацию с коммуникатора Лэя. Все то же самое, что и с обликом бизнесмена, но гораздо больше дополнительных настроек. Тут и вызов подкрепления, и полицейские частоты связи, и активация центра поддержки, и даже перехват управления устройствами с помощью административного доступа федеральной службы. Великолепная штука. С ее помощью можно было бы проворачивать грандиозные аферы, но, увы, для развенчания самозванца достаточно одного запроса в центр федеральной полиции Дагоры или Вулкана. После чего за самозванцем началась бы охота по первому приоритету. А так в принципе неплохо, на один раз должно хватить. Лучше только облик агента федеральной безопасности, но эти штуки еще сложнее, дороже и намного опаснее.
Он не благодарил. Его не задерживали. Без лишних слов Хэван вышел в опустевшую приемную и быстро прошел к лифтам. Путь он запомнил с первого раза, и выбраться на улицу не составило труда: все двери открывались перед ним, как и в первый раз.
Выйдя на серый тротуар, Хэван повернулся спиной к дверям офисного здания и огляделся. Улица была пуста, но где-то вдалеке слышалась сирена полиции. В домах напротив горели окна. Конечно, сейчас мало кто следит за новостями, но не пройдет и часа, как паника выплеснется на улицы. Собственно, полиция, наверняка уже в панике. Поможет это или помешает?
Поразмыслив, Хэван поправил пистолет за пазухой – полицейская модель, что и навела его на план с личиной агента, пришлась как нельзя кстати. Чтобы там ни творилось сейчас в полицейском участке, он найдет способ выцарапать оттуда Линду и убраться подальше от этих неприятностей. Остается только найти транспорт.
Лэй успел сделать всего пару шагов по мостовой, а потом земля под его ногами вздрогнула.
– Что за… – выдохнул Хэван, размахивая руками, чтобы сохранить равновесие.
А потом он вскинул голову и замер. Черное ночное небо над Камелотом пылало огнем.
Планетарная система Авалон
Третий сектор, Камелот
Ремонтная база Склад
Когда «Прыгун» вышел из гиперпрыжка, Рэндал сразу включил маршевые двигатели, разгоняя звездолет, что ушел в прыжок на минимальной скорости. Он поступил очень глупо: совершил слепой прыжок внутри системы, так и не связавшись с пунктом назначения и не получив разрешения на прыжок. За такое, в лучшем случае, лишали лицензии пилота. А в худшем – собирали пилота вместе с мусором из космоса, если еще оставалось, что собирать. Рэнди не сомневался, что, промедли он хоть минуту с прыжком, пытаясь поймать волну ремонтной станции в обезумевшей системе связи, его бы ждал именно второй вариант. Поэтому он и выбрал прыжок. Координаты своей базы он знал назубок и прекрасно представлял, какую надо сделать поправку, чтобы учесть движение по орбите и самого спутника Камелота – Ланса, и движение самого Склада, что болтался на орбите крохотной безжизненной планеты, получившей имя легендарного героя.
Именно поэтому, едва сверившись с сеткой координат, Рэнди тут же скорректировал курс мощным выбросом маршевых двигателей и устремился в зону посадки, до которой оставалось не больше пяти минут.
– Связь, – бросил он Сеймуру, так и сидевшему с открытым ртом, – дай мне связь со Складом!
Самому капитану было не до того – пилотирование в ручном режиме такой громадины, как «Прыгун», занимало все его внимание. Автоматику он отключил и теперь принимал все решения сам, ориентируясь только на данные, поступавшие с приборов. Показания радаров, сигналы причальных маяков, таблица движения тел – все это вываливалось на Маршалла таким плотным потоком, что вскоре он стал больше полагаться на чутье. Подогнать к станции ремонтный корабль – это не автобус на парковку загнать. Ошибка в долю секунды, выхлоп не того маневрового двигателя – и ты либо по уши в буях связи, либо в борту другого корабля, а то и сразу все вместе, включая таран станции.
Сеймур докричался до капитана только тогда, когда Рэнди уже различал на визуальном экране саму ремонтную станцию – огромный стальной шар, едва заметный на фоне Ланса – серого и безжизненного спутника Камелота. Вокруг станции вились искорки двигателей маломерных судов, Склад напоминал осиное гнездо, окруженное встревоженными обитателями, и Рэндал, уже различавший знакомые очертания, отрубил основные двигатели и включил торможение.
– Переключись на запасную аварийку, на аудиоканал, – крикнул Сеймур, заметив, как расслабился капитан. – Основной эфир забит видеосигналами, там каша и неразбериха, а на основной аварийке сплошная паника.
Рэндал послушно открыл защищенный канал спасателей и ввел дополнительный код. И сразу же услышал десяток голосов, обращающихся к диспетчеру, выделенному специально для ремонтных бригад. Все борты, находящиеся возле Склада, требовали указаний в связи с отменой стыковки, но диспетчер отвечал всем одинаково: стыковка запрещена.
– Роза, – крикнул капитан, припомнив, кому принадлежит голос, – Роза, это Прыгун! Аварийная красный код, на борту эвакуированные гражданские. Повторяю, спасательная операция, код красный!
– Тишина в эфире, – рявкнула Роза, милая девочка-диспетчер, что могла в мгновение ока превратиться в разъяренную фурию, если кто-то мешал работать. – Прыгун, повторите информацию!
Надо было отдать должное другим пилотам – ремонтникам и спасателям, – они, едва заслышав про эвакуацию, тут же замолкли, сосредоточенно вслушиваясь в аудиоканал.
– База, повтор, – произнес Рэнди, – это борт пять сотен два, позывной Прыгун, капитан Маршалл. Прошу срочной стыковки, на борту гражданские, эвакуированный персонал станции Маяк номер два, количество пятнадцать человек плюс регулярная ремонтная бригада. Не выполнена штатная герметизация среднего грузового шлюза. Прошу срочной стыковки.
– Снизьте скорость подлета и оставайтесь на линии, Прыгун, – отозвалась диспетчер.
Рэнди подал мощность на носовые маневровые двигатели, и корабль, скользивший к станции по инерции, начал замедлять ход. Полностью тормозить капитан не собирался – он знал, что имеет приоритет и вскоре получит разрешение на посадку.
– Джаред, – позвал он по внутренней линии, – как вы там?
– Все в порядке, босс, – откликнулся бортинженер, – гоняем чаи с командой маяка в основном трюме. Гас со своими застрял в коридорах.
– Про чай – это в переносном, надеюсь, смысле? – осторожно осведомился капитан.
– Так точно, – отрапортовал Джаред. – Травим байки помаленьку. Гравитации нет, но здесь хоть кислород. А в среднем, из которого мы убрались, и того нет.
– Держитесь там за что-нибудь, – велел Рэнди. – Сейчас дам гравитацию.
Бортинженер сдавленно крякнул, и Маршалл догадался, что тот занял излюбленную позицию – на стене, где можно было нависать над новичками, впервые внимавшими байкам мастера на все руки.
Вызвав начальника ремонтников, Рэнди предупредил его, что восстанавливает рабочие системы, и начал последовательно подключать вторичные системы. В этот момент пришел вызов с базы.
– Прыгун, приготовьтесь к стыковке, – сказала Роза, – подключайтесь к посадочному протоколу по восьмидесятому шлюзу. Мы расчистили вам дорогу к третьему доку и разогнали мелочь. Команда медиков уже идет к доку.
– Склад, вас понял, – отозвался Рэнди, выключая автопилот и выбирая нужный протокол. – Спасибо за помощь. Конец связи.
– Рэнди, – тихо позвала Роза, – что там было, у маяка?
Маршалл на секунду замялся, представляя, как жадно сейчас вслушиваются в общую аварийную волну десятки пилотов. Это, конечно, грубое нарушение, но…
– Неизвестные корабли, – отозвался он. – Двое. Один двинулся к нам и сцепился с патрульным катером. Его капитан приказал нам эвакуировать персонал маяка и убираться. Мы так и сделали, но катер не успел. Он бился с чужаком до последнего, а потом протаранил маяк, когда понял, что проигрывает. Мы отрезаны.
– Ох, – выдохнула Роза, и тут же в эфире раздалось чье-то красочное ругательство.
– Тишина, – тут же рявкнула диспетчер. – Прыгун, на посадку, конец связи.
– Отбой, – отозвался Рэндал и отключился от запасной аварийной волны, доступ к которой имели только спасатели и ремонтники.
Автопилот, связавшийся с центром управления Склада, получил команду и перехватил управление кораблем. «Прыгун», повинуясь командам станции, начал медленно приближаться к Складу, двигаясь на маневровых двигателях. Ручной режим управления отключился, и Рэнди оказался предоставлен сам себе.
– Сеймур, – позвал он, обернувшись к помощнику, что сидел в кресле, напряженно всматриваясь в пространство перед собой. – Что там в эфире?
– Каша, капитан, – откликнулся тот. – Сплошная неразбериха. Кажется, умерла дальняя связь, планетарная на пределе. Перегрузки по доступу, отключается то один сегмент, то другой. Все одновременно пытаются связаться друг с другом, с правительством, с военными, со службой спасения и только мешают друг другу.
– Сосредоточься на планетарных сетях, – велел Маршалл, – а я послушаю орбиту.
Сеймур кивнул, и Рэнди тут же переключил свои виртуальные экраны на орбитальную связь – до стыковки оставалось еще несколько минут, и он собирался получить хоть какую-то информацию. Он понимал, что посадка будет краткой – в такой суете работы у спасателей и ремонтников точно прибавится.
Над Камелотом висело множество спутников связи. И каналов на них была уйма – начиная от порнухи и мыльных опер, до официальных каналов правительственных заявлений. Рэнди интересовали новостные. Он вывел на экран первый десяток, включив лишь картинки, но не увидел ничего интересного – ведущие с паникой в глазах лишь перемалывали очевидные факты, что в систему вторгся чужой флот. Никто из этих засранцев и не подумал поинтересоваться состоянием орбитальных доков, например, и результатами резко возросшей нагрузки на пассажирских линиях, не говоря уже об освещении аварий. Рэндал переключился на каналы правительства, но они были мертвы – никто ничего не заявлял и ни к чему не призывал, – лишь сияли голубые заставки с гербом Авалона. Военные каналы были заблокированы, как для простых смертных, так и для ремонтников. Капитан принялся быстро переключаться между разными каналами, натыкаясь на пустые волны там, где была дальняя связь с окраинами системы, и морщась всякий раз, когда слышал слово «война». Сеймур оказался прав, в эфире болталась розовая кашица слухов и паники, никакой толковой информацией и не пахло.
– Сеймур, – позвал Рэнди, глядя на экран, на котором уже отчетливо были видны огромные створки шлюза дока номер три. – Как у тебя?
– Глухо, – отозвался тот. – В эфире каша. Полиция сообщает о волнениях и беспорядках, но как-то вяло, Артур еще не проснулся толком, а Южный Порт засыпает. Планетарные спасатели молчат, общей тревоги нет, а к их штатным каналам у меня нет доступа. Только ночной канал порно отлично работает, у них никогда проблем нет.
– Я займусь стыковкой, – сказал Рэндал. – А ты найди пару спутников, что обеспечат обзор орбиты. Дай мне взглянуть на орбитальный порт и ближайшие станции. Сдается мне, там скоро будет масса столкновений. Надо посмотреть, что происходит.
– Начинаю поиск, – откликнулся помощник капитана, погружаясь в виртуальную паутину каналов связи.
Маршалл отключился от коммуникаторов и принял дублирующее управление. На всякий случай – для него работы при автоматической стыковке не было. Поэтому он практически безучастно наблюдал, как автоматика завела «Прыгуна» в огромный док ремонтной базы, напоминавший грандиозную пещеру, пристыковала его к держателям на условном полу и отдала команду на закрытие шлюза.
Тут Рэндал вмешался в работу автоматики, отдав приказ срочно пополнить запасы корабля, и одновременно связался с медиками, что уже спешили к «Прыгуну». Заполнять воздухом огромный док не было смысла, но гравитация тут была, хоть и слабенькая. Поэтому Рэнди велел медикам подгребать к основному шлюзу, а по внутреннему каналу скомандовал всем гражданским на борту надеть скафандры и собраться в среднем трюме.
Гас, как оказалось, времени зря не терял, и все пассажиры корабля уже собрались в нужном месте. Рэндал проверил их готовность, убрал воздух из трюма и распахнул створки, велев Джареду взять на себя командование высадкой людей. Джаред тут же связался с медиками, и к ним в руки посыпались удивленные ребята с маяка и довольно раздраженные ремонтники. Маршалл оставил их на попечение бортинженера и стажера, а сам обратился к Сеймуру.
– Как связь? – спросил он, краем глаза наблюдая за тем, как через причальные стрелы в корабль закачиваются свежие рабочие газы и топливо для агрегатов.
– Я тебе переслал каналы, – отозвался тот. – Нашел две камеры, вполне хватит.
Рэндал принял линки связи от помощника, и перед его виртуальным взором открылось два больших окна, скрыв за собой таблицы загрузки корабля. Секунду поразмыслив, Рэндал вывел изображение на огромный экран в борту корабля, оставив перед собой виртуальный список материалов.
– Удобно, – буркнул Сеймур. – Я и не догадался.
– Дитя виртуальности, – отозвался Маршалл, что был старше помощника всего на пару лет. – Присматривай за эфиром.
Сам Рэнди сосредоточился на экранах. Один показывал орбитальный порт – огромную коробку размером с хороший астероид, что болталась на орбите Камелота. Она висела над огромным шаром сине-голубой планеты и была отчетливо видна на фоне белых облаков. Орбитальный порт был деловым центром орбиты – с него и началось освоение Камелота. Сюда приходили и пассажирские лайнеры, и грузовые корабли, а порт все разрастался, пока не передал часть своих функций другим орбитальным станциям, таким, например, как Склад. Теперь орбитальный порт оставался фактически пассажирским терминалом. И проблем от этого меньше не становилось.
Опытным взглядом Рэндал отметил десяток пассажирских лайнеров-игл, пристыкованных к причалам порта. Все они находились в активной фазе и могли стартовать в любой момент, но, увы, без навигаторской службы маяков они не могли покинуть систему. По соседству, у дальнего грузового сегмента, примостился десяток яхтианских тарелок, дожидавшихся своей очереди на разгрузку. Вокруг порта вились сотни маломерных судов, принадлежащих как служащим порта, пытавшимся навести порядок в движении, так и очумелым, видимо от страха, частникам. На глазах у Рэнди три крохотных бота изменили траектории и один за другим ушли к планете, явно на посадку без разрешения.
Тихо выругавшись, Маршалл взглянул на второй экран. Эта камера располагалась на значительном удалении, видимо, на одном из спутников дальней связи, и показывала картину в целом. На экране прекрасно было видно и весь Камелот, и Ланс, и тусклые огни орбитального порта с вспомогательными станциями рядом. Отсюда все это напоминало хрупкие игрушки, и Рэндалу стало немного не по себе. Военные. Разве они не должны сейчас находиться здесь? Защищать гражданское поселение и все такое. Разве это не их работа?
– Капитан, – раздался голос Джареда. – Выгрузку окончил. На борту только команда.
– Отлично, – отозвался Рэндал, – закрой все дыры и разберись с автоматикой среднего трюма. Как можно быстрее.
– А что такое? – осторожно осведомился бортинженер. – Мы вроде на приколе, разве нет?
– Чувствую, что это ненадолго, – отозвался Рэнди. – Как стажер?
– Парень что надо, – медленно произнес Джаред. – Схватывает на лету и не дергается. Насчет вылета понял. Пакуем вещички.
Лэйван, конечно, и не ожидал увидеть здесь подпольную нарколабораторию или бордель со стриптизершами, но и пустых стен не ждал – его запросы требовали специального оборудования, а ехать куда-то еще не было времени. Нахмурившись Лэй сделал шаг к столу, но потом заметил в дальней стене неприметную дверь и расслабился. Господин Бин встречал его в собственной приемной.
– Хэван? – осведомился камелотский делец. – Быстро добрались.
– Время поджимает, – без лишних предисловий откликнулся аферист. – Товар готов?
Бин, не отводя взгляда от гостя, кивнул на дверь в стене.
– Пара минут, и все будет готово.
– Так в чем загвоздка? – Лэй нахмурился, почувствовав недоговоренность.
Неужели этот крысеныш вздумал диктовать свои условия?
– Есть проблема, – отозвался Бин, внимательно разглядывая гостя. – В связи с последними обстоятельствами цены на билеты из системы очень выросли. И продолжают расти.
– У нас уговор, – тихо напомнил Лэйван, намекая не столько на билеты, сколько на всю операцию в целом. Если она сорвется по вине Бина, его репутация в определенных кругах сильно пострадает. Хэван волк-одиночка, за ним не стоят боссы. Но он из столицы сектора, с Вулкана, где все друг друга знают так или иначе. И его слово там имеет некоторый вес.
– Был уговор, – не стал отпираться Бин и помрачнел еще больше, хотя казалось, дальше уже некуда. – Но вся эта история дурно влияет на бизнес.
– Какая история? – резко спросил Хэван и тут же, обозвав себя дураком, подключился к новостным каналам Камелота, от которых отключился перед походом в бар. Линзы послушно спроецировали последние заголовки сетевых газет, и Лэйван утонул в воплях паники.
Последний маяк уничтожен неизвестными кораблями. Камелот отрезан от звездных магистралей, а к планете движется явно враждебный флот неизвестной расы. Правительство…
Видимо, Лэйван не удержал эмоции под контролем и переменился в лице, потому что Бин вдруг печально ухмыльнулся и развел руками.
– Сколько? – спросил Лэй, прокручивая в уме варианты развития плана и прикидывая, какие корректировки необходимо внести во временной график.
– Боюсь, что твоих денег не хватит, Хэван, – медленно произнес Бин. – Сейчас деньги Камелота – всего лишь цветные бумажки. На них сейчас ничего не купишь, и многие начинают это понимать.
– Представляю, – медленно произнес Лэйван, стараясь выгадать хотя бы минуту на размышления.
Паника. Авалон отрезан от звездных трасс, значит, бегство от боевых действий, которые фактически уже начались, невозможно – по официальным каналам. А это значит, что неофициальные прыгуны сейчас на вес золота. А когда чужой флот подойдет к планете – начнется массовый исход по слепым прыжкам. Возможно, сначала волна эвакуации на пассажирских судах в дальние углы системы, а если дела пойдут худо и помощь не придет – слепой прыжок наугад. И куча трупов. И сейчас те, у кого есть неофициальный курс, – короли Авалона. А курс есть у неразговорчивого пилота, что сейчас готовит свою лохань к старту и ждет шефа.
– Еще раз, – медленно произнес Лэйван. – Сколько?
Бин не был дураком, он сделал намек и понял, что его клиент тоже его понимает.
– Два места – двадцать миллионов в центральном банке Дагоры.
– По прибытии, – уточнил Хэван.
– Разумеется. – Бин развел руками, приняв обиженный вид. – Деньги вперед мы, конечно, брать не станем.
– Потому что не сможете, – уточнил Хэван. – Без маяков нет почтовых рейсов, без почтовых рейсов нет банковской информации. Сейчас с Авалона нельзя отдать команду на перевод денег, информация просто не дойдет. Так что…
– Так что двадцать миллионов, Хэван, – перебил его Бин. – Хотя я советовал бы тебе сэкономить на одном месте.
– В каком смысле? – насторожился Лэйван, неприятно удивленный намеком дельца.
– Я тут посмотрел информацию о твоих похождениях в Авалоне, – признался Бин. – И в принципе понял, зачем тебе понадобилось дополнительное место и образ федерала. Хочешь вытащить свою подружку? А она стоит десяти «лимонов», а, Хэван?
Лэйван знал, что у него нет двадцати «лимонов» в банке Дагоры – именно поэтому он и отправился на Авалон, чтобы поправить свое финансовое положение. Но он знал определенных лиц, что могли бы ссудить ему такую крупную сумму. Потом придется отработать, да еще с процентами, но ситуация на Авалоне явно складывалась не в пользу Лэя. Унести бы ноги, а там разберемся.
– Стоит, – уверенно отозвался он. – Иногда в моих делах очень нужна симпатичная молодая напарница. И будь уверен, Бин, она способна и сама расплатиться за свое место. Но для этого нам нужно вместе попасть на Дагору или Вулкан. Так что уговор – добираемся туда вдвоем, – двадцать «лимонов». Добирается кто-то один – десять.
– Дело твое. – Бин развел руками в притворном жесте удивления. – Но еще остается вопрос с образом агента.
– Он готов? – резко спросил Хэван.
– Готов, – заверил Бин. – Но с его оплатой тоже есть определенная проблема…
– Никаких проблем, – отрезал Хэван, холодно глядя на дельца. – Тебе, Бин, придется покинуть это теплое местечко и выгрызать себе зубами новое на Вулкане или в его окрестностях. И мое слово, когда я доберусь до Вулкана, может сильно тебе в этом помочь.
– Покровительство от должника? – Бин хмыкнул, но Лэй заметил, как загорелись его глаза. – У меня у самого есть неплохие контакты.
– Которые сохранятся ровно до того момента, как твои партнеры узнают, что ты потерял свой бизнес, – парировал Лэйван. – Не надо тут разыгрывать крутого, Бин. Ты меня поймал. Признаю и уважаю деловую хватку. Но давай и дальше вести себя как деловые люди, а не как подростки в школе, которые меряются своими знакомствами с крутыми парнями. Ведь мой бизнес никуда не денется, я не привязан к этой забытой богом планете.
Бин почесал кончик острого носа, еще раз оглядел Хэвана с ног до головы и покачал головой.
– Черт тебя возьми, Хэван, правду о тебе говорят, что ты скользкий, как яхтианский угорь. Признаю, у тебя наверняка больше друзей на Вулкане, чем у меня. Но не будет ли у тебя искушения забыть о должке и сказать пару слов этим дружкам насчет бедного разоренного торговца с Авалона?
– У нас будет уговор, – напомнил Хэван. – Да и ты молчать не будешь, если что. А мне намеки на нечестность в долгах ни к чему. К тому же через пару дней может выясниться, что угроза преувеличена, и все вернется на круги своя, и ты снова будешь самой большой рыбой в этом пруду.
– Ладно, – медленно протянул Бин и поднялся на ноги. – Хорошо, Хэван. Уговор. Десять миллионов на Вулкане за одно место и протекция по прибытии за программное обеспечение.
– Уговор, – откликнулся Хэван и пожал сухонькую ладошку камелотского дельца.
Скрепив договор рукопожатием, Лэй и Бин одновременно обернулись к двери в дальней стене кабинета.
– Время не ждет, – напомнил Хэван. – Ближе к делу.
– Зайдешь туда и получишь образ, – отозвался Бин. – Когда выйдешь, меня уже здесь не будет. Ровно через два часа жду тебя в космопорте на окраине Артура. Тот, что называется Камелот-Центральный. Там, в секторе местной приписки, будет стоять большая яхтианская тарелка, на вид старая и раздолбанная, восьмидесятой модели, та, что с четырьмя движками. Я буду ждать тебя там, Хэван. Одного или с подружкой – без разницы. И ровно через три часа мы взлетаем, так что не задерживайся. Я готов потерять двадцать миллионов, но не готов потерять голову. Ты понимаешь, о чем я?
– Понимаю. – Лэй кивнул и направился к двери.
– Хэван, – окликнул его Бин и, когда аферист обернулся, выдохнул: – удачи.
Лэйван кивнул и решительно двинулся к двери, выбросив из головы и господина Бина, и его пожелание удачи. Теперь нужно было сосредоточиться на деле.
За дверью оказалась большая комната, битком набитая цифровым оборудованием. Гостя встретили двое здоровенных ребят и щуплый яхтианец, сидевший за столом, уставленным компьютерами. Лэя без разговоров усадили на стул перед яхтианцем, и тот, не медля ни секунды, тут же подсоединил кабель к коммуникатору Лэя, что был вшит в левое плечо. Хэван не удивился – такие серьезные вмешательства в коммуникатор ему были не в новинку, и он знал, что для этого требуется прямой доступ к устройству, как в случае ремонта.
По просьбе оператора Хэван послушно отключил коммуникатор, линзы погасли, и он заметил, что в комнате довольно темно. Яхтианец тем временем замер над своими железками, стал водить руками по воздуху, программируя невидимую панель аппаратуры, и Лэйван задышал ровнее. Сейчас нужно было соблюдать спокойствие.
Программация устройства прошла быстро и гладко, видимо, такие операции были не в новинку для яхтианца. Эта заняла всего пять минут, и когда синерожий отсоединил кабель от плеча Хэвана, тот почувствовал невольное уважение к оператору. Он активировал коммуникатор и без подсказки яхтианца нашел новый дополнительный раздел в настройках. Все было как всегда – одно нажатие, и цифровой облик, прошитый в служебные сегменты коммуникатора, изменялся. Одно переключение настройки превращало бизнесмена Хэвана в агента федеральной полиции Вулкана – во всяком случае, по мнению любого полицейского сканера, что мог считать информацию с коммуникатора Лэя. Все то же самое, что и с обликом бизнесмена, но гораздо больше дополнительных настроек. Тут и вызов подкрепления, и полицейские частоты связи, и активация центра поддержки, и даже перехват управления устройствами с помощью административного доступа федеральной службы. Великолепная штука. С ее помощью можно было бы проворачивать грандиозные аферы, но, увы, для развенчания самозванца достаточно одного запроса в центр федеральной полиции Дагоры или Вулкана. После чего за самозванцем началась бы охота по первому приоритету. А так в принципе неплохо, на один раз должно хватить. Лучше только облик агента федеральной безопасности, но эти штуки еще сложнее, дороже и намного опаснее.
Он не благодарил. Его не задерживали. Без лишних слов Хэван вышел в опустевшую приемную и быстро прошел к лифтам. Путь он запомнил с первого раза, и выбраться на улицу не составило труда: все двери открывались перед ним, как и в первый раз.
Выйдя на серый тротуар, Хэван повернулся спиной к дверям офисного здания и огляделся. Улица была пуста, но где-то вдалеке слышалась сирена полиции. В домах напротив горели окна. Конечно, сейчас мало кто следит за новостями, но не пройдет и часа, как паника выплеснется на улицы. Собственно, полиция, наверняка уже в панике. Поможет это или помешает?
Поразмыслив, Хэван поправил пистолет за пазухой – полицейская модель, что и навела его на план с личиной агента, пришлась как нельзя кстати. Чтобы там ни творилось сейчас в полицейском участке, он найдет способ выцарапать оттуда Линду и убраться подальше от этих неприятностей. Остается только найти транспорт.
Лэй успел сделать всего пару шагов по мостовой, а потом земля под его ногами вздрогнула.
– Что за… – выдохнул Хэван, размахивая руками, чтобы сохранить равновесие.
А потом он вскинул голову и замер. Черное ночное небо над Камелотом пылало огнем.
Планетарная система Авалон
Третий сектор, Камелот
Ремонтная база Склад
Когда «Прыгун» вышел из гиперпрыжка, Рэндал сразу включил маршевые двигатели, разгоняя звездолет, что ушел в прыжок на минимальной скорости. Он поступил очень глупо: совершил слепой прыжок внутри системы, так и не связавшись с пунктом назначения и не получив разрешения на прыжок. За такое, в лучшем случае, лишали лицензии пилота. А в худшем – собирали пилота вместе с мусором из космоса, если еще оставалось, что собирать. Рэнди не сомневался, что, промедли он хоть минуту с прыжком, пытаясь поймать волну ремонтной станции в обезумевшей системе связи, его бы ждал именно второй вариант. Поэтому он и выбрал прыжок. Координаты своей базы он знал назубок и прекрасно представлял, какую надо сделать поправку, чтобы учесть движение по орбите и самого спутника Камелота – Ланса, и движение самого Склада, что болтался на орбите крохотной безжизненной планеты, получившей имя легендарного героя.
Именно поэтому, едва сверившись с сеткой координат, Рэнди тут же скорректировал курс мощным выбросом маршевых двигателей и устремился в зону посадки, до которой оставалось не больше пяти минут.
– Связь, – бросил он Сеймуру, так и сидевшему с открытым ртом, – дай мне связь со Складом!
Самому капитану было не до того – пилотирование в ручном режиме такой громадины, как «Прыгун», занимало все его внимание. Автоматику он отключил и теперь принимал все решения сам, ориентируясь только на данные, поступавшие с приборов. Показания радаров, сигналы причальных маяков, таблица движения тел – все это вываливалось на Маршалла таким плотным потоком, что вскоре он стал больше полагаться на чутье. Подогнать к станции ремонтный корабль – это не автобус на парковку загнать. Ошибка в долю секунды, выхлоп не того маневрового двигателя – и ты либо по уши в буях связи, либо в борту другого корабля, а то и сразу все вместе, включая таран станции.
Сеймур докричался до капитана только тогда, когда Рэнди уже различал на визуальном экране саму ремонтную станцию – огромный стальной шар, едва заметный на фоне Ланса – серого и безжизненного спутника Камелота. Вокруг станции вились искорки двигателей маломерных судов, Склад напоминал осиное гнездо, окруженное встревоженными обитателями, и Рэндал, уже различавший знакомые очертания, отрубил основные двигатели и включил торможение.
– Переключись на запасную аварийку, на аудиоканал, – крикнул Сеймур, заметив, как расслабился капитан. – Основной эфир забит видеосигналами, там каша и неразбериха, а на основной аварийке сплошная паника.
Рэндал послушно открыл защищенный канал спасателей и ввел дополнительный код. И сразу же услышал десяток голосов, обращающихся к диспетчеру, выделенному специально для ремонтных бригад. Все борты, находящиеся возле Склада, требовали указаний в связи с отменой стыковки, но диспетчер отвечал всем одинаково: стыковка запрещена.
– Роза, – крикнул капитан, припомнив, кому принадлежит голос, – Роза, это Прыгун! Аварийная красный код, на борту эвакуированные гражданские. Повторяю, спасательная операция, код красный!
– Тишина в эфире, – рявкнула Роза, милая девочка-диспетчер, что могла в мгновение ока превратиться в разъяренную фурию, если кто-то мешал работать. – Прыгун, повторите информацию!
Надо было отдать должное другим пилотам – ремонтникам и спасателям, – они, едва заслышав про эвакуацию, тут же замолкли, сосредоточенно вслушиваясь в аудиоканал.
– База, повтор, – произнес Рэнди, – это борт пять сотен два, позывной Прыгун, капитан Маршалл. Прошу срочной стыковки, на борту гражданские, эвакуированный персонал станции Маяк номер два, количество пятнадцать человек плюс регулярная ремонтная бригада. Не выполнена штатная герметизация среднего грузового шлюза. Прошу срочной стыковки.
– Снизьте скорость подлета и оставайтесь на линии, Прыгун, – отозвалась диспетчер.
Рэнди подал мощность на носовые маневровые двигатели, и корабль, скользивший к станции по инерции, начал замедлять ход. Полностью тормозить капитан не собирался – он знал, что имеет приоритет и вскоре получит разрешение на посадку.
– Джаред, – позвал он по внутренней линии, – как вы там?
– Все в порядке, босс, – откликнулся бортинженер, – гоняем чаи с командой маяка в основном трюме. Гас со своими застрял в коридорах.
– Про чай – это в переносном, надеюсь, смысле? – осторожно осведомился капитан.
– Так точно, – отрапортовал Джаред. – Травим байки помаленьку. Гравитации нет, но здесь хоть кислород. А в среднем, из которого мы убрались, и того нет.
– Держитесь там за что-нибудь, – велел Рэнди. – Сейчас дам гравитацию.
Бортинженер сдавленно крякнул, и Маршалл догадался, что тот занял излюбленную позицию – на стене, где можно было нависать над новичками, впервые внимавшими байкам мастера на все руки.
Вызвав начальника ремонтников, Рэнди предупредил его, что восстанавливает рабочие системы, и начал последовательно подключать вторичные системы. В этот момент пришел вызов с базы.
– Прыгун, приготовьтесь к стыковке, – сказала Роза, – подключайтесь к посадочному протоколу по восьмидесятому шлюзу. Мы расчистили вам дорогу к третьему доку и разогнали мелочь. Команда медиков уже идет к доку.
– Склад, вас понял, – отозвался Рэнди, выключая автопилот и выбирая нужный протокол. – Спасибо за помощь. Конец связи.
– Рэнди, – тихо позвала Роза, – что там было, у маяка?
Маршалл на секунду замялся, представляя, как жадно сейчас вслушиваются в общую аварийную волну десятки пилотов. Это, конечно, грубое нарушение, но…
– Неизвестные корабли, – отозвался он. – Двое. Один двинулся к нам и сцепился с патрульным катером. Его капитан приказал нам эвакуировать персонал маяка и убираться. Мы так и сделали, но катер не успел. Он бился с чужаком до последнего, а потом протаранил маяк, когда понял, что проигрывает. Мы отрезаны.
– Ох, – выдохнула Роза, и тут же в эфире раздалось чье-то красочное ругательство.
– Тишина, – тут же рявкнула диспетчер. – Прыгун, на посадку, конец связи.
– Отбой, – отозвался Рэндал и отключился от запасной аварийной волны, доступ к которой имели только спасатели и ремонтники.
Автопилот, связавшийся с центром управления Склада, получил команду и перехватил управление кораблем. «Прыгун», повинуясь командам станции, начал медленно приближаться к Складу, двигаясь на маневровых двигателях. Ручной режим управления отключился, и Рэнди оказался предоставлен сам себе.
– Сеймур, – позвал он, обернувшись к помощнику, что сидел в кресле, напряженно всматриваясь в пространство перед собой. – Что там в эфире?
– Каша, капитан, – откликнулся тот. – Сплошная неразбериха. Кажется, умерла дальняя связь, планетарная на пределе. Перегрузки по доступу, отключается то один сегмент, то другой. Все одновременно пытаются связаться друг с другом, с правительством, с военными, со службой спасения и только мешают друг другу.
– Сосредоточься на планетарных сетях, – велел Маршалл, – а я послушаю орбиту.
Сеймур кивнул, и Рэнди тут же переключил свои виртуальные экраны на орбитальную связь – до стыковки оставалось еще несколько минут, и он собирался получить хоть какую-то информацию. Он понимал, что посадка будет краткой – в такой суете работы у спасателей и ремонтников точно прибавится.
Над Камелотом висело множество спутников связи. И каналов на них была уйма – начиная от порнухи и мыльных опер, до официальных каналов правительственных заявлений. Рэнди интересовали новостные. Он вывел на экран первый десяток, включив лишь картинки, но не увидел ничего интересного – ведущие с паникой в глазах лишь перемалывали очевидные факты, что в систему вторгся чужой флот. Никто из этих засранцев и не подумал поинтересоваться состоянием орбитальных доков, например, и результатами резко возросшей нагрузки на пассажирских линиях, не говоря уже об освещении аварий. Рэндал переключился на каналы правительства, но они были мертвы – никто ничего не заявлял и ни к чему не призывал, – лишь сияли голубые заставки с гербом Авалона. Военные каналы были заблокированы, как для простых смертных, так и для ремонтников. Капитан принялся быстро переключаться между разными каналами, натыкаясь на пустые волны там, где была дальняя связь с окраинами системы, и морщась всякий раз, когда слышал слово «война». Сеймур оказался прав, в эфире болталась розовая кашица слухов и паники, никакой толковой информацией и не пахло.
– Сеймур, – позвал Рэнди, глядя на экран, на котором уже отчетливо были видны огромные створки шлюза дока номер три. – Как у тебя?
– Глухо, – отозвался тот. – В эфире каша. Полиция сообщает о волнениях и беспорядках, но как-то вяло, Артур еще не проснулся толком, а Южный Порт засыпает. Планетарные спасатели молчат, общей тревоги нет, а к их штатным каналам у меня нет доступа. Только ночной канал порно отлично работает, у них никогда проблем нет.
– Я займусь стыковкой, – сказал Рэндал. – А ты найди пару спутников, что обеспечат обзор орбиты. Дай мне взглянуть на орбитальный порт и ближайшие станции. Сдается мне, там скоро будет масса столкновений. Надо посмотреть, что происходит.
– Начинаю поиск, – откликнулся помощник капитана, погружаясь в виртуальную паутину каналов связи.
Маршалл отключился от коммуникаторов и принял дублирующее управление. На всякий случай – для него работы при автоматической стыковке не было. Поэтому он практически безучастно наблюдал, как автоматика завела «Прыгуна» в огромный док ремонтной базы, напоминавший грандиозную пещеру, пристыковала его к держателям на условном полу и отдала команду на закрытие шлюза.
Тут Рэндал вмешался в работу автоматики, отдав приказ срочно пополнить запасы корабля, и одновременно связался с медиками, что уже спешили к «Прыгуну». Заполнять воздухом огромный док не было смысла, но гравитация тут была, хоть и слабенькая. Поэтому Рэнди велел медикам подгребать к основному шлюзу, а по внутреннему каналу скомандовал всем гражданским на борту надеть скафандры и собраться в среднем трюме.
Гас, как оказалось, времени зря не терял, и все пассажиры корабля уже собрались в нужном месте. Рэндал проверил их готовность, убрал воздух из трюма и распахнул створки, велев Джареду взять на себя командование высадкой людей. Джаред тут же связался с медиками, и к ним в руки посыпались удивленные ребята с маяка и довольно раздраженные ремонтники. Маршалл оставил их на попечение бортинженера и стажера, а сам обратился к Сеймуру.
– Как связь? – спросил он, краем глаза наблюдая за тем, как через причальные стрелы в корабль закачиваются свежие рабочие газы и топливо для агрегатов.
– Я тебе переслал каналы, – отозвался тот. – Нашел две камеры, вполне хватит.
Рэндал принял линки связи от помощника, и перед его виртуальным взором открылось два больших окна, скрыв за собой таблицы загрузки корабля. Секунду поразмыслив, Рэндал вывел изображение на огромный экран в борту корабля, оставив перед собой виртуальный список материалов.
– Удобно, – буркнул Сеймур. – Я и не догадался.
– Дитя виртуальности, – отозвался Маршалл, что был старше помощника всего на пару лет. – Присматривай за эфиром.
Сам Рэнди сосредоточился на экранах. Один показывал орбитальный порт – огромную коробку размером с хороший астероид, что болталась на орбите Камелота. Она висела над огромным шаром сине-голубой планеты и была отчетливо видна на фоне белых облаков. Орбитальный порт был деловым центром орбиты – с него и началось освоение Камелота. Сюда приходили и пассажирские лайнеры, и грузовые корабли, а порт все разрастался, пока не передал часть своих функций другим орбитальным станциям, таким, например, как Склад. Теперь орбитальный порт оставался фактически пассажирским терминалом. И проблем от этого меньше не становилось.
Опытным взглядом Рэндал отметил десяток пассажирских лайнеров-игл, пристыкованных к причалам порта. Все они находились в активной фазе и могли стартовать в любой момент, но, увы, без навигаторской службы маяков они не могли покинуть систему. По соседству, у дальнего грузового сегмента, примостился десяток яхтианских тарелок, дожидавшихся своей очереди на разгрузку. Вокруг порта вились сотни маломерных судов, принадлежащих как служащим порта, пытавшимся навести порядок в движении, так и очумелым, видимо от страха, частникам. На глазах у Рэнди три крохотных бота изменили траектории и один за другим ушли к планете, явно на посадку без разрешения.
Тихо выругавшись, Маршалл взглянул на второй экран. Эта камера располагалась на значительном удалении, видимо, на одном из спутников дальней связи, и показывала картину в целом. На экране прекрасно было видно и весь Камелот, и Ланс, и тусклые огни орбитального порта с вспомогательными станциями рядом. Отсюда все это напоминало хрупкие игрушки, и Рэндалу стало немного не по себе. Военные. Разве они не должны сейчас находиться здесь? Защищать гражданское поселение и все такое. Разве это не их работа?
– Капитан, – раздался голос Джареда. – Выгрузку окончил. На борту только команда.
– Отлично, – отозвался Рэндал, – закрой все дыры и разберись с автоматикой среднего трюма. Как можно быстрее.
– А что такое? – осторожно осведомился бортинженер. – Мы вроде на приколе, разве нет?
– Чувствую, что это ненадолго, – отозвался Рэнди. – Как стажер?
– Парень что надо, – медленно произнес Джаред. – Схватывает на лету и не дергается. Насчет вылета понял. Пакуем вещички.