Страница:
Александр Щелоков
Нападение
1. Нью-Йорк. США
Утконосая «тойота» цвета вишни в лучах заката – так фирма назвала свою новую шикарную краску, – легко маневрируя, катила по Фултон-стрит. Полковник Томас Вудсток возвращался в свой офис из деловой поездки в Бэйпорт. Он вел машину, положив руки на руль, – крепкий, ладный, словно сошедший со страниц журнала мод. Серый легкий костюм спортивного покроя сидел на полковнике как влитой. Небесно-голубая рубашка и серебристого цвета галстук смягчали суровую строгость мужественного загорелого лица. Глубоко посаженные карие глаза смотрели на дорогу с пристальным вниманием. Его четко очерченные губы были твердо сжаты, отчего из уголков рта к подбородку сбегали две жесткие складки.
Миновав Фултон-стрит, полковник свернул на Либерти и наконец выехал на Бруклинский мост. Перед ним сразу распахнулась парадная панорама Манхэттена: гладь Восточной реки, за ней – взметнувшиеся ввысь, теснящие друг друга плечами небоскребы. Сверкали на солнце грани Эмпайр-Стейт-Билдинга, протыкал легкую городскую дымку заточенный карандаш «Крайслера». Над речной гладью стлалась сизая пелена, оставленная неряшливым медлительным сухогрузом. Навстречу ему, прокладывая широкий пенный след, мчался на юг быстроходный катер.
Манхэттен… Давно, еще учась в колледже, Вудсток обнаружил, что остров, выступающий к океану, похож на гибкий язык огромного чудовища, которое, приоткрыв узкую щель рта, жадно припало к воде, как бы черпая оттуда свою необычную силу. Вот почему всякий раз, глядя на панораму городского центра, Вудсток всем своим существом ощущал чудовищную силу денег, которые копились здесь, на кончике языка огромного финансового монстра, носившего имя Нью-Йорк.
Промчавшись по мосту, Вудсток погнал машину сквозь каменные теснины улиц, выбрался на Риверсайд-драйв и здесь, в одном из восточных кварталов, подкатил к мрачному, серому зданию, похожему на огромный склад. Над входом в помещение висела облупившаяся вывеска: «Гимнастический клуб “Атлет”».
Припарковав машину на площадке, помеченной желтой надписью «Зарезервировано», Вудсток пружинящим шагом направился к дверям. По тому, как он легко взбежал по ступеням, можно было судить о его силе и тренированности, которые поддерживались регулярными упражнениями. Да и неудивительно: человек направлялся в атлетический зал.
Плечистый негр-привратник отступил в сторону. Приветливо улыбнулся:
– Доброе утро, сэр!
Вудсток молча кивнул и двинулся по длинному коридору. Он остановился у двери с табличкой «Частное». Набрал на табло цифры кода. Нажал на круглую бронзовую ручку и вошел в глухой квадратный бокс со стенами бледно-салатового цвета. Здесь на него в упор уставилось око объектива с просветленными линзами. И сразу же открылись двери лифта.
– Входите, сэр, – вежливо предложил лифтер, высокий, крепкий мужчина с выправкой кадрового армейского сержанта. Судя по всему, он хорошо знал Вудстока в лицо.
Лифт скользнул вниз, опускаясь на два этажа ниже уровня спортивного зала. Пройдя по узкому подземному коридору, Вудсток очутился в трехэтажном здании, стоявшем в глубине квартала прямо напротив атлетического клуба. Мрачные бетонные стены этого кажущегося мертвым дома, его узкие темные окна, два подъезда с наглухо закрытыми дверями настолько примелькались местным жителям, что на него никто не обращал внимания. Однако дом был живым. За его стенами шла круглосуточная, полная таинственности работа. Здесь уже долгие годы размещалось отделение специальных операций ЦРУ «Восток – Союз», занятое разведкой в сугубо специфической области советской ракетно-космической техники.
Миновав под землей еще одни двери, Вудсток оказался в просторном пустом холле со стенами, отделанными светло-желтыми пластиковыми панелями. Возле стен стояло несколько банкеток, обтянутых оранжевой тканью. В эти мирные на первый взгляд предметы были вмонтированы мощные газовые распылители, управляемые с центрального пункта охраны здания. Достаточно одного мгновения, и посторонние, прорвавшиеся сюда, будут обездвижены, парализованы или даже уничтожены, в зависимости от того, каким окажется решение дежурного офицера.
Легко взбежав на второй этаж, мимо стеклянного «аквариума», в котором бдели вооруженные стражи, Вудсток прошел в свой кабинет. Здесь, в довольно тесной комнате с высоким потолком, но без окон, царила строгая рациональность. За спиной владельца кабинета, справа от стола, – национальный флаг США. На стене над головой – круглый герб разведывательного агентства. На столе в строгих коричневых рамках фотографии жены, дочерей и сына. Отмеряя время, успокаивающе тикали напольные часы в шикарном футляре орехового дерева. На полке рядом с бронзовой индийской вазой возвышался китайский фарфоровый божок, укоризненно качающий головой и грозящий пальцем. Зубастая маска из Африки покоилась на стене рядом с почерневшим от времени бумерангом австралийских аборигенов…
Как-то, вернувшись из Москвы, один из сотрудников отделения подарил шефу огромную, чуть ли не в полметра ростом, матрешку, изображавшую советского президента Горбачева с большим фиолетовым родимым пятном на лысине.
– Далеко пошло великое государство, – сказал Вудсток, с интересом разглядывая плод гласности. – До сих пор в России в виде матрешек не делали даже городовых. Тем не менее это не для нашего офиса.
И он увез подарок домой, от греха подальше. В конторе, где каждый секретный документ касался Советов, внешне ничто не должно намекать на истинные ее интересы.
Первым делом полковник извлек из сейфа полученную накануне шифровку. Положил перед собой и прочитал, обращая внимание на каждую запятую.
«Совершенно секретно.
Строго лично. Полковнику Вудстоку. Отдел специальных операций “Восток – Союз”. Сектор планирования.
Как сообщил источник “Доминик”, в Москве научно-производственное объединение “Геликон” разработало и внедрило в производство принципиально новый тип оптического гиростабилизатора. Лабораторные и полигонные испытания подтвердили высокую надежность прибора и его эффективность. Круговая вероятная ошибка в попадании ракет с новой системой наведения сведена к минимуму. Значение ее можно не принимать во внимание даже при использовании зарядов крайне малой мощности. Первая партия приборов поставлена на ракетно-техническую базу “Буран”. В ближайшее время намечено переоснащение ракетной техники новыми системами управления.
Кроуфорд».
Вудсток читал текст, стараясь обнаружить какой-либо нюанс, возможно, ускользнувший от его внимания. Уже много лет он возглавлял отделение и хорошо знал, что любое сообщение помимо фактов отражает настроение агента, его личный взгляд на те или иные события. В данном случае Кроуфорд был явно встревожен тем, что частное достижение советской техники может изменить сложившийся паритет стратегических ракетно-ядерных сил. Точно такое же беспокойство выразили и участники прошедшего накануне срочного совещания, проведенного в отделении.
Несколько минут полковник сидел, задумчиво подперев голову ладонями. Потом потянулся к компьютеру. Включил, набрал свой код, открывавший ему доступ к тайникам всеобъемлющей электронной памяти агентства. Заработал принтер, выдавая распечатку запрошенных сведений.
«Совершенно секретно. На запрос “Восток – Союз” – 1.
Подлежит уничтожению в установленном порядке.
MBI, Файл 01/10359.
Тактико-технические характеристики объекта “Буран”. Географическое положение: карта СССР, восток, квадрат 14–18. Озеро Сузок. Специальные приложения: материалы аэрокосмической съемки, файлы MBL 00/10359—61. 1987, 1989, 1990 годы.
Размеры: 3 000 га.
Назначение: армейская материально-техническая база Ракетных войск стратегического назначения.
Общая характеристика: три сепарированные зоны – хранения технического оборудования, сборки технических изделий и жилая. В зоне хранения спектрозональная съемка обнаруживает пять различных подземных сооружений. Оголовки наружных выходов замаскированы наземными сооружениями типа беседок и легких павильонов.
Агентурными методами установлено наличие трех хранилищ ракетных систем в сборе, хранилища запасных частей и оборудования, склада взрывчатых веществ обычного типа, предназначенных для проведения горно-строительных работ.
Командование: командир базы полковник Лосев Иван Федорович. Личные данные: файл 01/10359 – КО-1.
Начальник политического отдела полковник Кубарев Сергей Сергеевич: файл 01/10359 – КО-2.
Гидрогеологические характеристики базы: файл 01/10359—50—1».
Сведения, содержавшиеся в досье «Бурана», предназначались главным образом для Комитета по ядерному планированию, и потому оказались для Вудстока слишком скудным источником для размышлений и серьезных выводов. Сняв трубку внутреннего телефона, он нажал клавишу блока памяти.
– Джеймс? Могу я вас видеть?
Минуты три спустя в его кабинет вошел Джеймс Коллинз, специалист по вопросам планирования специальных акций. Едва появившись, он сразу же заполнил все свободное пространство своей массивной фигурой. На людей, впервые его видевших, Коллинз производил впечатление живого танка. Казалось, что творец, создав этого мужчину под два метра ростом, шутки ради вдруг придавил его дланью и уравнял габариты. С квадратного лица с тяжелым подбородком и высоким лбом на Вудстока выжидательно смотрели серые проницательные глаза.
Пожав руку Коллинзу, полковник протянул ему шифровку Кроуфорда. Бегло проглядев текст, Коллинз положил бумагу на стол.
– Итак, Джеймс, – сказал Вудсток, – ваше мнение?
– Зависит от обстоятельств, сэр. Либо вы пишете на шифровке «В досье», либо…
– Джеймс, вы давно смотрели на календарь?
Коллинз машинально бросил взгляд на свои наручные часы, спросил удивленно:
– Что случилось, сэр?
– Многое, Джеймс. В России перестройка. Советы очарованы так называемым новым мышлением. С его помощью уже удалось разгромить могучие силы Варшавского договора. Воплотилась в жизнь мечта немецкого канцлера Аденауэра – воссоединены обе половинки Германии. Горбачев сделал то, чего не удалось сделать сэру Уинстону Черчиллю, – задушил большевизм, лежа с ним в одной постели. В мире снова возникли очаги большой войны, а Советы оказались без союзников. Теперь уже ясно: новое мышление Горбачева – великая деструктивная сила. Это видят все, кроме меня и вас, Джеймс…
– Это юмор, сэр? – спросил Коллинз, помрачнев. Он предчувствовал неприятности всякий раз, когда Вудсток начинал шутить.
– Нисколько, Джеймс. Я боюсь, что в самое ближайшее время в Сенате зададут вопрос: «А зачем нам эти лихие ребята? Не проще ли пригласить на полставки беглого генерала КГБ? Он сделает все быстрее их, а главное – дешевле!»
Вудсток произнес слово «полставки» по-русски, поэтому оно прозвучало пугающе грозно.
– Почему именно на полставки? – спросил Коллинз.
– Потому что мы не сможем доказать, что за полную плату делаем что-либо эффективнее, чем это сделано в самой России. Если бы те секреты, которые на нас выплеснулись автоматически, раздобыли мы сами, можно было бы ставить вопрос о повышении заработной платы и мне, и вам. Но, увы, в нашем активе, Джеймс, собственных достижений мало.
– Я понял, сэр, – сказал Коллинз удрученно. Он еще не угадал, откуда дует ветер, но чувствовал, что это предвестник бури, которая может и в самом деле разразиться над ними.
– Так что вы теперь скажете по этому поводу? – повторил Вудсток и постучал пальцем по шифровке, лежавшей перед ним.
– Что в данном случае вас интересует конкретно?
– Оптический стабилизатор. Причем в широком диапазоне. У директора состоялся разговор с президентом правления «Джи-эм-си»…
– «Дженерал моторс»? – удивленно вскинул брови Коллинз.
– «Дженерал меканикс энд спейс текнолоджи».
– Это интересно…
– Я тоже так считаю. Фирма готова за предоставление сведений о новом стабилизаторе русских участвовать в финансировании операции и обещает ее участникам солидные призы.
– В таком случае это уже не просто интересно, но и весьма заманчиво, – прокомментировал Коллинз. – Самое время создавать совместное предприятие. То, о котором я уже говорил… Стимуляция зелененькими, сэр, позволит попробовать скупить всю эту гребаную базу «Буран» вместе с полковниками, которые ее возглавляют.
– Всего нам не надо, там, должно быть, немало мусора… А теперь о форме нашего участия. Я никогда не скрывал, Джеймс, что являюсь противником траты денег на подобные затеи. Как говорят русские, не в коня корм. Те, на кого можно сделать ставку, прогорят в два счета…
– Простите, сэр, хотя вы призываете меня к перестройке, сегодня вас с вашими взглядами русские демократы назвали бы консерватором и ставленником партаппарата.
– Забавно, – Вудсток усмехнулся. – А вы, Джеймс, должно быть, считаете себя… Как это там у них? А, вспомнил. Прорабом? Тогда вам остается обзавестись родимым пятном на лбу…
Коллинз, не отвечая, с подчеркнутым интересом рассматривал ногти на левой руке. Правая спокойно лежала на широком подлокотнике кресла.
– Итак, – спросил Вудсток, не дождавшись реакции на его укол, – почему же я зачислен вами в партаппаратчики?
– В последний раз, сэр, вы были в России сколько… десять лет назад? Вы представляете ее тем государством, которое жило и работало по-коммунистически в эпоху развитого социализма, активно выполняя планы партии, которые, разумеется, были планами народа…
Вудсток усмехнулся:
– Вы, Джеймс, язва. Но это, между прочим, мне в вас и нравится. В условиях, когда миру грозит СПИД, успех выживания зависит от того, насколько хорошо мы знаем своих партнеров.
– Спасибо, сэр, – Коллинз склонил голову, обозначив полупоклон, и вяло приподнял правую руку ладонью вперед. – Вы очень любезны.
Они работали бок о бок уже двадцать лет, безгранично доверяли один другому, проверив друг друга на прочность во всевозможных переделках, и потому пикировки такого рода были частью откровенности, которая между ними существовала.
– Чем же вас вдохновляет Россия сейчас? – спросил Вудсток.
– Необратимостью распада властных структур. В массе всякого рода мусора, захламляющего страну, совместное предприятие будет встречено на ура и явится маяком новых экономических отношений…
– Джеймс, вы против частного предпринимательства?
– Напротив, сэр. Но предпринимательством в России и не пахнет. Там миллионы крыс-могильщиков растаскивают по своим норам кости и мясо государственной промышленности. И чаще всего не для того, чтобы открыть свое дело, а просто потому, что есть возможности утащить и нажиться. О настоящем бизнесе и его развитии там думают мало. Хотите пример? Целый год я проходил мимо метро, где одни и те же девицы торгуют цветами. Летом они сидят на кирпичах и потеют от зноя, зимой синеют и дрожат от холода. Но за все время никто так и не поставил для себя киоск. Эти люди не заботятся о будущем. Они способны только схватить деньги, что лежат поближе, но абсолютно не готовы их делать. Вот почему, если создать настоящую производственную структуру…
– Вам сколько лет, Джеймс? – прервал Коллинза полковник, иронически скривив губы. – Рассказывал бы мне все это кто-то другой, я бы просто посмеялся. Но человек, который съел собаку во взаимоотношениях с русскими…
– Я польщен такой оценкой, сэр. Хоть о собаке вы помните.
– Мой друг, создай вы предприятие в любой иной стране, я поверил бы в успех. Но Россия… Вы слыхали, Джеймс, что такое бизнес по-русски?
– Слыхал, но, может быть, ваш анекдот посвежее? Выкладывайте.
– Это в унисон тому, что вы рассказали о цветочницах. Некий Иван Петрович украл ящик водки. Чтобы его не обвинили в хищениях, он водку слил в канализацию, бутылки сдал и на вырученные деньги купил законную поллитровку «бормотухи». Вы, надеюсь, знаете, что это такое?
Коллинз скупо улыбнулся.
– Не беспокойтесь, сэр, мы подберем человека, который и водку сам выпьет, и пустую тару сдаст…
– Именно этого я и боюсь! Своей непохожестью он привлечет к себе внимание милиции и станет белой вороной.
– Хорошо. Найдем специалиста по таре. По пустой.
– Допустим, вы меня убедили в главном: совместное предприятие возможно. Какие задачи из нашего репертуара оно будет в состоянии выполнять?
– Самые разнообразные, сэр. Если иметь несколько контор, то их диапазон окажется вообще неисчерпаем.
– Заманчиво, если все сказанное сбудется… Теперь об исполнителе. О премьере, так сказать. Ведь ему начинать большое дело. Кого вы имели в виду?
– Разрешите воспользоваться? – спросил, Коллинз, положив руку на пульт компьютера.
– Валяйте, Джеймс. Даже интересно, какая птичка выпорхнет из моего ящика в ваши руки.
Коллинз выстукал команду вызова, выдал машине свой код, запустил печатающее устройство. Поползла страница распечатки.
«Совершенно секретно. На запрос “Восток – Союз” – 3.
Подлежит уничтожению в установленном порядке.
Послужной лист
Джон Франклин Чаплински. Год рождения 1956. Место рождения – Франкфорт, штат Кентукки. США.
Рост 182. Вес 80 кг. Цвет волос – рыжий. Глаза – голубые.
Отец – Борух Чаплински. Совладелец, член генерального совета фирмы “Микроник тулз лимитед”. Проживает в Гэри, штат Иллинойс. Мать – Ануш Папаян, домохозяйка.
Д. Чаплински владеет русским и армянским языками. Знает традиции и обычаи этих народов.
Прохождение учебы и службы:
1978. Школа специальной подготовки. Форт Брэгг.
1980. Отдельный отряд специального назначения “Дельта”. Участие в акции “Блу лайт”. Задача – оперативное и боевое обеспечение действий специальной группы с аэродрома Каир-Западный.
1985. Прошел специальную подготовку с усиленным курсом рукопашного боя. В совершенстве знает 78 образцов армейского оружия, в их числе 10 – советского производства и стоящих на вооружении Советской армии. Прошел особый курс организации нападения на крупные военные объекты и знаком со способами их уничтожения.
1986–1989. Проходил службу в Пакистане в качестве инструктора по специальным операциям в учебном центре в Пешаваре, затем был советником при начальнике разведки 18й дивизии пакистанской армии.
1986. Принимал личное участие в организации действий специального отряда Исламской партии Афганистана (ИПА) в базовом районе Джавара. В период осложнения обстановки после вмешательства в операции Советской армии по причинам безопасности приказом отозван в Пакистан.
1987. Руководил организацией засадных действий оперативных групп моджахедов на магистральной дороге Гардез – Хост. После выполнения задания выведен из зоны боевых действий. Подробности спецработы по данному эпизоду в досье “Чаплински – Афганистан”.
1990. Форт Гулик. Панама, 3й батальон 7й группы “Зеленые береты”. Участие в специальной акции против президента Норьеги. Подробности по данному эпизоду в досье “Чаплински – Панама”.
Конец 1990. Участие в специальных операциях на территории Советского Закавказья. Оказывал инструктивную помощь группам боевиков при проведении блокирования отдельных радиолокационных постов ПВО в Армении. Подробности по данной операции в досье “Чаплински – Армения”».
Оторвав ленту, Коллинз протянул ее шефу. Тот прочитал со вниманием весь текст, поднял глаза.
– Это экстракт, Джеймс. Такое обычно перед употреблением разбавляют до приемлемой консистенции, – Вудсток небрежно бросил распечатку на стол.
– Что вас смущает, сэр?
– Буквально все. Прежде всего высокая концентрация положительных качеств. Впечатление такое, будто этот Чаплински выставил кандидатуру в президенты и его команда, не жалея красок, рисует нам образ патриота без страха и упрека. Разбавьте, Джеймс, до нужного вкуса, тогда поговорим серьезно.
– С вами удобно работать, сэр. Когда я в первый раз прочитал лист, то сразу стал искать сведения, которые превращают парадный портрет в живого человека.
– Нашли?
– Во всяком случае, старался.
– Итак?
– В 1988 году, находясь в Пакистане, в Кохате, Чаплински готовил группу специального назначения. Это были шесть моджахедов, отобранных штабом лидера афганской оппозиции Гульбеддина Хекматиара. В октябре на магистральном шоссе между Равальпинди и Гуджарханом террористы атаковали трейлер. На нем перевозили груз опиума, который полиция конфисковала у группы некоего Салама Чапрахари. При нападении было убито пять полицейских. Транспорт исчез. Полгода спустя пакистанская служба безопасности задержала офицера военно-воздушных сил, связанного с группой Чапрахари. Он показал, что активную часть акции выполнили боевики, которых готовил Ахмет Риват. Это имя, под которым там работал Чаплински…
Коллинз выдержал паузу, ожидая, не задаст ли Вудсток вопроса. Но тот спокойно слушал, ничем не выдавая своего интереса.
– Дальше просто. Подследственный офицер покончил с собой в тюремной камере. Доказать, что имело место преднамеренное убийство, не удалось. Допрошенный по делу Чаплински сообщил, что при подготовке группы исполнял роль технического советника, а у моджахедов имелись свои командиры. Допросить других членов спецгруппы не удалось. Все они к тому времени уже находились в Афганистане и принимали участие в боевых акциях…
Вудсток поднял ладонь, останавливая Коллинза.
– Теперь я вижу живого человека. Однако сказать уверенно «для нашего дела годен» пока не рискну.
– Я иного мнения, – возразил Коллинз. – Судя по тому, что нам известно, Чаплински – чрезвычайно компетентный, осторожный и предусмотрительный специалист. В настоящее время я не вижу других агентов, которые бы сумели быстро, тонко и, главное, результативно исполнить поручение. Чаплински обладает исключительно высокими данными. Конечно, есть и более сильные оперативники, но многих из них Чаплински превосходит своими качествами, взятыми в комплексе. Он настойчив в решении поставленных задач, находчив, смел. Наметив цель, идет к ней, не стесняясь в средствах.
– Сколько он мог заработать на операции в Гуджархане?
– Я бы не хотел обсуждать этот вопрос, сэр. У нас нет доказательств, которые позволяют связать Чаплински с этой акцией.
– Вы искренне не верите в возможность того, что Чаплински принял долю?
– В возможность верю, но вера не может служить доказательством.
– Хорошо. Меня интересует досье «Чаплински – Армения». Чем он там занимался и каковы успехи.
– Да, сэр.
И снова выстреливается лист бумаги из принтера.
«Совершенно секретно. На запрос “Восток – Союз”—3.
Подлежит уничтожению в установленном порядке.
Файл “Чаплински – Армения”.
1990. Объект первый. Закавказье. Армения. Район высоты Сараташ. Организация боевой оперативной группы в Аршакском районе. Состав группы – пять человек. Все члены Армянской национальной армии (АНА). Цель – блокирование радиолокационной станции (РЛС) советской системы ПВО Закавказья.
В результате спланированного удара РЛС выведена из активного режима работы на три часа. Полное уничтожение объекта в задание не входило. Группа отработала лишь схему блокирования и вывода из строя РЛС на определенный срок с целью ослепления системы ПВО в период чрезвычайных обстоятельств.
Объект второй. Закавказье. Азербайджан. Район реки Гарачай. Состав группы – шесть человек. Командир – функционер АСАОА, остальные – члены АНА. Цель – блокирование узла связи (УС) радиотехнических войск, входящих в систему ПВО Закавказья. Из-за враждебного отношения значительной части населения к боевикам АНА достигнуть внезапности в действиях не удалось».
Пробежав текст, Вудсток отложил распечатку на край стола.
– Отлично, Джеймс. Вы меня убедили. Чаплински, судя по всему, парень что надо. Он стреляет, падает, перекатывается на новую позицию и опять метко стреляет. Герой кинофильма, Капитан Америка, да и только! Но почему вы считаете, что ему по плечу организация фирмы в России? Вы в самом деле убеждены, что он сумеет сбывать пустые бутылки? Не верю…
– Сэр, вы торопитесь. На вас это мало похоже.
– Серьезно? – Вудсток усмехнулся. – Вы хотите сказать, что Чаплински все же способен потрясти мир русского бизнеса?
– Я не стану этого доказывать. Поскольку у фирмы цель очень узкая – база «Буран», наша контора должна иметь два уровня. Первый – это этаж легального бизнеса. Второй – скрытый, оперативный. Вот его-то и возглавит Чаплински. Для ведения бизнеса у нас также найдется проверенный специалист. На пустых бутылках, которые у вас вызывают улыбку, он сделал свой миллион.
– Рублей?
– Нет, сэр, долларов.
– Снимаю шляпу, – сказал полковник и кивнул на компьютер. – Покажите вашего миллионера…
«Совершенно секретно. На запрос “Восток – Союз” – 3.
Подлежит уничтожению в установленном порядке.
Перспективный объект разработки.
Афанасьев – Филимонов – Финкельштейн.
Афанасьев Гавриил Федорович. Он же Филимонов Юрий Семенович. Он же – Финкельштейн Габриэл Иегудович.
Год рождения 1956. Место рождения – Тбилиси. Окончил среднюю школу в Харькове, технологический институт в Тарасовке Московской области. Дипломированный инженер по холодильным установкам. В Советской армии не служил. Владеет немецким языком.
Отец – Финн Яков Сергеевич (Финкельштейн Иегуда Самуилович), кандидат марксистской философии, лектор общества “Знание”. Мать – Марта Финн, врач.
Миновав Фултон-стрит, полковник свернул на Либерти и наконец выехал на Бруклинский мост. Перед ним сразу распахнулась парадная панорама Манхэттена: гладь Восточной реки, за ней – взметнувшиеся ввысь, теснящие друг друга плечами небоскребы. Сверкали на солнце грани Эмпайр-Стейт-Билдинга, протыкал легкую городскую дымку заточенный карандаш «Крайслера». Над речной гладью стлалась сизая пелена, оставленная неряшливым медлительным сухогрузом. Навстречу ему, прокладывая широкий пенный след, мчался на юг быстроходный катер.
Манхэттен… Давно, еще учась в колледже, Вудсток обнаружил, что остров, выступающий к океану, похож на гибкий язык огромного чудовища, которое, приоткрыв узкую щель рта, жадно припало к воде, как бы черпая оттуда свою необычную силу. Вот почему всякий раз, глядя на панораму городского центра, Вудсток всем своим существом ощущал чудовищную силу денег, которые копились здесь, на кончике языка огромного финансового монстра, носившего имя Нью-Йорк.
Промчавшись по мосту, Вудсток погнал машину сквозь каменные теснины улиц, выбрался на Риверсайд-драйв и здесь, в одном из восточных кварталов, подкатил к мрачному, серому зданию, похожему на огромный склад. Над входом в помещение висела облупившаяся вывеска: «Гимнастический клуб “Атлет”».
Припарковав машину на площадке, помеченной желтой надписью «Зарезервировано», Вудсток пружинящим шагом направился к дверям. По тому, как он легко взбежал по ступеням, можно было судить о его силе и тренированности, которые поддерживались регулярными упражнениями. Да и неудивительно: человек направлялся в атлетический зал.
Плечистый негр-привратник отступил в сторону. Приветливо улыбнулся:
– Доброе утро, сэр!
Вудсток молча кивнул и двинулся по длинному коридору. Он остановился у двери с табличкой «Частное». Набрал на табло цифры кода. Нажал на круглую бронзовую ручку и вошел в глухой квадратный бокс со стенами бледно-салатового цвета. Здесь на него в упор уставилось око объектива с просветленными линзами. И сразу же открылись двери лифта.
– Входите, сэр, – вежливо предложил лифтер, высокий, крепкий мужчина с выправкой кадрового армейского сержанта. Судя по всему, он хорошо знал Вудстока в лицо.
Лифт скользнул вниз, опускаясь на два этажа ниже уровня спортивного зала. Пройдя по узкому подземному коридору, Вудсток очутился в трехэтажном здании, стоявшем в глубине квартала прямо напротив атлетического клуба. Мрачные бетонные стены этого кажущегося мертвым дома, его узкие темные окна, два подъезда с наглухо закрытыми дверями настолько примелькались местным жителям, что на него никто не обращал внимания. Однако дом был живым. За его стенами шла круглосуточная, полная таинственности работа. Здесь уже долгие годы размещалось отделение специальных операций ЦРУ «Восток – Союз», занятое разведкой в сугубо специфической области советской ракетно-космической техники.
Миновав под землей еще одни двери, Вудсток оказался в просторном пустом холле со стенами, отделанными светло-желтыми пластиковыми панелями. Возле стен стояло несколько банкеток, обтянутых оранжевой тканью. В эти мирные на первый взгляд предметы были вмонтированы мощные газовые распылители, управляемые с центрального пункта охраны здания. Достаточно одного мгновения, и посторонние, прорвавшиеся сюда, будут обездвижены, парализованы или даже уничтожены, в зависимости от того, каким окажется решение дежурного офицера.
Легко взбежав на второй этаж, мимо стеклянного «аквариума», в котором бдели вооруженные стражи, Вудсток прошел в свой кабинет. Здесь, в довольно тесной комнате с высоким потолком, но без окон, царила строгая рациональность. За спиной владельца кабинета, справа от стола, – национальный флаг США. На стене над головой – круглый герб разведывательного агентства. На столе в строгих коричневых рамках фотографии жены, дочерей и сына. Отмеряя время, успокаивающе тикали напольные часы в шикарном футляре орехового дерева. На полке рядом с бронзовой индийской вазой возвышался китайский фарфоровый божок, укоризненно качающий головой и грозящий пальцем. Зубастая маска из Африки покоилась на стене рядом с почерневшим от времени бумерангом австралийских аборигенов…
Как-то, вернувшись из Москвы, один из сотрудников отделения подарил шефу огромную, чуть ли не в полметра ростом, матрешку, изображавшую советского президента Горбачева с большим фиолетовым родимым пятном на лысине.
– Далеко пошло великое государство, – сказал Вудсток, с интересом разглядывая плод гласности. – До сих пор в России в виде матрешек не делали даже городовых. Тем не менее это не для нашего офиса.
И он увез подарок домой, от греха подальше. В конторе, где каждый секретный документ касался Советов, внешне ничто не должно намекать на истинные ее интересы.
Первым делом полковник извлек из сейфа полученную накануне шифровку. Положил перед собой и прочитал, обращая внимание на каждую запятую.
«Совершенно секретно.
Строго лично. Полковнику Вудстоку. Отдел специальных операций “Восток – Союз”. Сектор планирования.
Как сообщил источник “Доминик”, в Москве научно-производственное объединение “Геликон” разработало и внедрило в производство принципиально новый тип оптического гиростабилизатора. Лабораторные и полигонные испытания подтвердили высокую надежность прибора и его эффективность. Круговая вероятная ошибка в попадании ракет с новой системой наведения сведена к минимуму. Значение ее можно не принимать во внимание даже при использовании зарядов крайне малой мощности. Первая партия приборов поставлена на ракетно-техническую базу “Буран”. В ближайшее время намечено переоснащение ракетной техники новыми системами управления.
Кроуфорд».
Вудсток читал текст, стараясь обнаружить какой-либо нюанс, возможно, ускользнувший от его внимания. Уже много лет он возглавлял отделение и хорошо знал, что любое сообщение помимо фактов отражает настроение агента, его личный взгляд на те или иные события. В данном случае Кроуфорд был явно встревожен тем, что частное достижение советской техники может изменить сложившийся паритет стратегических ракетно-ядерных сил. Точно такое же беспокойство выразили и участники прошедшего накануне срочного совещания, проведенного в отделении.
Несколько минут полковник сидел, задумчиво подперев голову ладонями. Потом потянулся к компьютеру. Включил, набрал свой код, открывавший ему доступ к тайникам всеобъемлющей электронной памяти агентства. Заработал принтер, выдавая распечатку запрошенных сведений.
«Совершенно секретно. На запрос “Восток – Союз” – 1.
Подлежит уничтожению в установленном порядке.
MBI, Файл 01/10359.
Тактико-технические характеристики объекта “Буран”. Географическое положение: карта СССР, восток, квадрат 14–18. Озеро Сузок. Специальные приложения: материалы аэрокосмической съемки, файлы MBL 00/10359—61. 1987, 1989, 1990 годы.
Размеры: 3 000 га.
Назначение: армейская материально-техническая база Ракетных войск стратегического назначения.
Общая характеристика: три сепарированные зоны – хранения технического оборудования, сборки технических изделий и жилая. В зоне хранения спектрозональная съемка обнаруживает пять различных подземных сооружений. Оголовки наружных выходов замаскированы наземными сооружениями типа беседок и легких павильонов.
Агентурными методами установлено наличие трех хранилищ ракетных систем в сборе, хранилища запасных частей и оборудования, склада взрывчатых веществ обычного типа, предназначенных для проведения горно-строительных работ.
Командование: командир базы полковник Лосев Иван Федорович. Личные данные: файл 01/10359 – КО-1.
Начальник политического отдела полковник Кубарев Сергей Сергеевич: файл 01/10359 – КО-2.
Гидрогеологические характеристики базы: файл 01/10359—50—1».
Сведения, содержавшиеся в досье «Бурана», предназначались главным образом для Комитета по ядерному планированию, и потому оказались для Вудстока слишком скудным источником для размышлений и серьезных выводов. Сняв трубку внутреннего телефона, он нажал клавишу блока памяти.
– Джеймс? Могу я вас видеть?
Минуты три спустя в его кабинет вошел Джеймс Коллинз, специалист по вопросам планирования специальных акций. Едва появившись, он сразу же заполнил все свободное пространство своей массивной фигурой. На людей, впервые его видевших, Коллинз производил впечатление живого танка. Казалось, что творец, создав этого мужчину под два метра ростом, шутки ради вдруг придавил его дланью и уравнял габариты. С квадратного лица с тяжелым подбородком и высоким лбом на Вудстока выжидательно смотрели серые проницательные глаза.
Пожав руку Коллинзу, полковник протянул ему шифровку Кроуфорда. Бегло проглядев текст, Коллинз положил бумагу на стол.
– Итак, Джеймс, – сказал Вудсток, – ваше мнение?
– Зависит от обстоятельств, сэр. Либо вы пишете на шифровке «В досье», либо…
– Джеймс, вы давно смотрели на календарь?
Коллинз машинально бросил взгляд на свои наручные часы, спросил удивленно:
– Что случилось, сэр?
– Многое, Джеймс. В России перестройка. Советы очарованы так называемым новым мышлением. С его помощью уже удалось разгромить могучие силы Варшавского договора. Воплотилась в жизнь мечта немецкого канцлера Аденауэра – воссоединены обе половинки Германии. Горбачев сделал то, чего не удалось сделать сэру Уинстону Черчиллю, – задушил большевизм, лежа с ним в одной постели. В мире снова возникли очаги большой войны, а Советы оказались без союзников. Теперь уже ясно: новое мышление Горбачева – великая деструктивная сила. Это видят все, кроме меня и вас, Джеймс…
– Это юмор, сэр? – спросил Коллинз, помрачнев. Он предчувствовал неприятности всякий раз, когда Вудсток начинал шутить.
– Нисколько, Джеймс. Я боюсь, что в самое ближайшее время в Сенате зададут вопрос: «А зачем нам эти лихие ребята? Не проще ли пригласить на полставки беглого генерала КГБ? Он сделает все быстрее их, а главное – дешевле!»
Вудсток произнес слово «полставки» по-русски, поэтому оно прозвучало пугающе грозно.
– Почему именно на полставки? – спросил Коллинз.
– Потому что мы не сможем доказать, что за полную плату делаем что-либо эффективнее, чем это сделано в самой России. Если бы те секреты, которые на нас выплеснулись автоматически, раздобыли мы сами, можно было бы ставить вопрос о повышении заработной платы и мне, и вам. Но, увы, в нашем активе, Джеймс, собственных достижений мало.
– Я понял, сэр, – сказал Коллинз удрученно. Он еще не угадал, откуда дует ветер, но чувствовал, что это предвестник бури, которая может и в самом деле разразиться над ними.
– Так что вы теперь скажете по этому поводу? – повторил Вудсток и постучал пальцем по шифровке, лежавшей перед ним.
– Что в данном случае вас интересует конкретно?
– Оптический стабилизатор. Причем в широком диапазоне. У директора состоялся разговор с президентом правления «Джи-эм-си»…
– «Дженерал моторс»? – удивленно вскинул брови Коллинз.
– «Дженерал меканикс энд спейс текнолоджи».
– Это интересно…
– Я тоже так считаю. Фирма готова за предоставление сведений о новом стабилизаторе русских участвовать в финансировании операции и обещает ее участникам солидные призы.
– В таком случае это уже не просто интересно, но и весьма заманчиво, – прокомментировал Коллинз. – Самое время создавать совместное предприятие. То, о котором я уже говорил… Стимуляция зелененькими, сэр, позволит попробовать скупить всю эту гребаную базу «Буран» вместе с полковниками, которые ее возглавляют.
– Всего нам не надо, там, должно быть, немало мусора… А теперь о форме нашего участия. Я никогда не скрывал, Джеймс, что являюсь противником траты денег на подобные затеи. Как говорят русские, не в коня корм. Те, на кого можно сделать ставку, прогорят в два счета…
– Простите, сэр, хотя вы призываете меня к перестройке, сегодня вас с вашими взглядами русские демократы назвали бы консерватором и ставленником партаппарата.
– Забавно, – Вудсток усмехнулся. – А вы, Джеймс, должно быть, считаете себя… Как это там у них? А, вспомнил. Прорабом? Тогда вам остается обзавестись родимым пятном на лбу…
Коллинз, не отвечая, с подчеркнутым интересом рассматривал ногти на левой руке. Правая спокойно лежала на широком подлокотнике кресла.
– Итак, – спросил Вудсток, не дождавшись реакции на его укол, – почему же я зачислен вами в партаппаратчики?
– В последний раз, сэр, вы были в России сколько… десять лет назад? Вы представляете ее тем государством, которое жило и работало по-коммунистически в эпоху развитого социализма, активно выполняя планы партии, которые, разумеется, были планами народа…
Вудсток усмехнулся:
– Вы, Джеймс, язва. Но это, между прочим, мне в вас и нравится. В условиях, когда миру грозит СПИД, успех выживания зависит от того, насколько хорошо мы знаем своих партнеров.
– Спасибо, сэр, – Коллинз склонил голову, обозначив полупоклон, и вяло приподнял правую руку ладонью вперед. – Вы очень любезны.
Они работали бок о бок уже двадцать лет, безгранично доверяли один другому, проверив друг друга на прочность во всевозможных переделках, и потому пикировки такого рода были частью откровенности, которая между ними существовала.
– Чем же вас вдохновляет Россия сейчас? – спросил Вудсток.
– Необратимостью распада властных структур. В массе всякого рода мусора, захламляющего страну, совместное предприятие будет встречено на ура и явится маяком новых экономических отношений…
– Джеймс, вы против частного предпринимательства?
– Напротив, сэр. Но предпринимательством в России и не пахнет. Там миллионы крыс-могильщиков растаскивают по своим норам кости и мясо государственной промышленности. И чаще всего не для того, чтобы открыть свое дело, а просто потому, что есть возможности утащить и нажиться. О настоящем бизнесе и его развитии там думают мало. Хотите пример? Целый год я проходил мимо метро, где одни и те же девицы торгуют цветами. Летом они сидят на кирпичах и потеют от зноя, зимой синеют и дрожат от холода. Но за все время никто так и не поставил для себя киоск. Эти люди не заботятся о будущем. Они способны только схватить деньги, что лежат поближе, но абсолютно не готовы их делать. Вот почему, если создать настоящую производственную структуру…
– Вам сколько лет, Джеймс? – прервал Коллинза полковник, иронически скривив губы. – Рассказывал бы мне все это кто-то другой, я бы просто посмеялся. Но человек, который съел собаку во взаимоотношениях с русскими…
– Я польщен такой оценкой, сэр. Хоть о собаке вы помните.
– Мой друг, создай вы предприятие в любой иной стране, я поверил бы в успех. Но Россия… Вы слыхали, Джеймс, что такое бизнес по-русски?
– Слыхал, но, может быть, ваш анекдот посвежее? Выкладывайте.
– Это в унисон тому, что вы рассказали о цветочницах. Некий Иван Петрович украл ящик водки. Чтобы его не обвинили в хищениях, он водку слил в канализацию, бутылки сдал и на вырученные деньги купил законную поллитровку «бормотухи». Вы, надеюсь, знаете, что это такое?
Коллинз скупо улыбнулся.
– Не беспокойтесь, сэр, мы подберем человека, который и водку сам выпьет, и пустую тару сдаст…
– Именно этого я и боюсь! Своей непохожестью он привлечет к себе внимание милиции и станет белой вороной.
– Хорошо. Найдем специалиста по таре. По пустой.
– Допустим, вы меня убедили в главном: совместное предприятие возможно. Какие задачи из нашего репертуара оно будет в состоянии выполнять?
– Самые разнообразные, сэр. Если иметь несколько контор, то их диапазон окажется вообще неисчерпаем.
– Заманчиво, если все сказанное сбудется… Теперь об исполнителе. О премьере, так сказать. Ведь ему начинать большое дело. Кого вы имели в виду?
– Разрешите воспользоваться? – спросил, Коллинз, положив руку на пульт компьютера.
– Валяйте, Джеймс. Даже интересно, какая птичка выпорхнет из моего ящика в ваши руки.
Коллинз выстукал команду вызова, выдал машине свой код, запустил печатающее устройство. Поползла страница распечатки.
«Совершенно секретно. На запрос “Восток – Союз” – 3.
Подлежит уничтожению в установленном порядке.
Послужной лист
Джон Франклин Чаплински. Год рождения 1956. Место рождения – Франкфорт, штат Кентукки. США.
Рост 182. Вес 80 кг. Цвет волос – рыжий. Глаза – голубые.
Отец – Борух Чаплински. Совладелец, член генерального совета фирмы “Микроник тулз лимитед”. Проживает в Гэри, штат Иллинойс. Мать – Ануш Папаян, домохозяйка.
Д. Чаплински владеет русским и армянским языками. Знает традиции и обычаи этих народов.
Прохождение учебы и службы:
1978. Школа специальной подготовки. Форт Брэгг.
1980. Отдельный отряд специального назначения “Дельта”. Участие в акции “Блу лайт”. Задача – оперативное и боевое обеспечение действий специальной группы с аэродрома Каир-Западный.
1985. Прошел специальную подготовку с усиленным курсом рукопашного боя. В совершенстве знает 78 образцов армейского оружия, в их числе 10 – советского производства и стоящих на вооружении Советской армии. Прошел особый курс организации нападения на крупные военные объекты и знаком со способами их уничтожения.
1986–1989. Проходил службу в Пакистане в качестве инструктора по специальным операциям в учебном центре в Пешаваре, затем был советником при начальнике разведки 18й дивизии пакистанской армии.
1986. Принимал личное участие в организации действий специального отряда Исламской партии Афганистана (ИПА) в базовом районе Джавара. В период осложнения обстановки после вмешательства в операции Советской армии по причинам безопасности приказом отозван в Пакистан.
1987. Руководил организацией засадных действий оперативных групп моджахедов на магистральной дороге Гардез – Хост. После выполнения задания выведен из зоны боевых действий. Подробности спецработы по данному эпизоду в досье “Чаплински – Афганистан”.
1990. Форт Гулик. Панама, 3й батальон 7й группы “Зеленые береты”. Участие в специальной акции против президента Норьеги. Подробности по данному эпизоду в досье “Чаплински – Панама”.
Конец 1990. Участие в специальных операциях на территории Советского Закавказья. Оказывал инструктивную помощь группам боевиков при проведении блокирования отдельных радиолокационных постов ПВО в Армении. Подробности по данной операции в досье “Чаплински – Армения”».
Оторвав ленту, Коллинз протянул ее шефу. Тот прочитал со вниманием весь текст, поднял глаза.
– Это экстракт, Джеймс. Такое обычно перед употреблением разбавляют до приемлемой консистенции, – Вудсток небрежно бросил распечатку на стол.
– Что вас смущает, сэр?
– Буквально все. Прежде всего высокая концентрация положительных качеств. Впечатление такое, будто этот Чаплински выставил кандидатуру в президенты и его команда, не жалея красок, рисует нам образ патриота без страха и упрека. Разбавьте, Джеймс, до нужного вкуса, тогда поговорим серьезно.
– С вами удобно работать, сэр. Когда я в первый раз прочитал лист, то сразу стал искать сведения, которые превращают парадный портрет в живого человека.
– Нашли?
– Во всяком случае, старался.
– Итак?
– В 1988 году, находясь в Пакистане, в Кохате, Чаплински готовил группу специального назначения. Это были шесть моджахедов, отобранных штабом лидера афганской оппозиции Гульбеддина Хекматиара. В октябре на магистральном шоссе между Равальпинди и Гуджарханом террористы атаковали трейлер. На нем перевозили груз опиума, который полиция конфисковала у группы некоего Салама Чапрахари. При нападении было убито пять полицейских. Транспорт исчез. Полгода спустя пакистанская служба безопасности задержала офицера военно-воздушных сил, связанного с группой Чапрахари. Он показал, что активную часть акции выполнили боевики, которых готовил Ахмет Риват. Это имя, под которым там работал Чаплински…
Коллинз выдержал паузу, ожидая, не задаст ли Вудсток вопроса. Но тот спокойно слушал, ничем не выдавая своего интереса.
– Дальше просто. Подследственный офицер покончил с собой в тюремной камере. Доказать, что имело место преднамеренное убийство, не удалось. Допрошенный по делу Чаплински сообщил, что при подготовке группы исполнял роль технического советника, а у моджахедов имелись свои командиры. Допросить других членов спецгруппы не удалось. Все они к тому времени уже находились в Афганистане и принимали участие в боевых акциях…
Вудсток поднял ладонь, останавливая Коллинза.
– Теперь я вижу живого человека. Однако сказать уверенно «для нашего дела годен» пока не рискну.
– Я иного мнения, – возразил Коллинз. – Судя по тому, что нам известно, Чаплински – чрезвычайно компетентный, осторожный и предусмотрительный специалист. В настоящее время я не вижу других агентов, которые бы сумели быстро, тонко и, главное, результативно исполнить поручение. Чаплински обладает исключительно высокими данными. Конечно, есть и более сильные оперативники, но многих из них Чаплински превосходит своими качествами, взятыми в комплексе. Он настойчив в решении поставленных задач, находчив, смел. Наметив цель, идет к ней, не стесняясь в средствах.
– Сколько он мог заработать на операции в Гуджархане?
– Я бы не хотел обсуждать этот вопрос, сэр. У нас нет доказательств, которые позволяют связать Чаплински с этой акцией.
– Вы искренне не верите в возможность того, что Чаплински принял долю?
– В возможность верю, но вера не может служить доказательством.
– Хорошо. Меня интересует досье «Чаплински – Армения». Чем он там занимался и каковы успехи.
– Да, сэр.
И снова выстреливается лист бумаги из принтера.
«Совершенно секретно. На запрос “Восток – Союз”—3.
Подлежит уничтожению в установленном порядке.
Файл “Чаплински – Армения”.
1990. Объект первый. Закавказье. Армения. Район высоты Сараташ. Организация боевой оперативной группы в Аршакском районе. Состав группы – пять человек. Все члены Армянской национальной армии (АНА). Цель – блокирование радиолокационной станции (РЛС) советской системы ПВО Закавказья.
В результате спланированного удара РЛС выведена из активного режима работы на три часа. Полное уничтожение объекта в задание не входило. Группа отработала лишь схему блокирования и вывода из строя РЛС на определенный срок с целью ослепления системы ПВО в период чрезвычайных обстоятельств.
Объект второй. Закавказье. Азербайджан. Район реки Гарачай. Состав группы – шесть человек. Командир – функционер АСАОА, остальные – члены АНА. Цель – блокирование узла связи (УС) радиотехнических войск, входящих в систему ПВО Закавказья. Из-за враждебного отношения значительной части населения к боевикам АНА достигнуть внезапности в действиях не удалось».
Пробежав текст, Вудсток отложил распечатку на край стола.
– Отлично, Джеймс. Вы меня убедили. Чаплински, судя по всему, парень что надо. Он стреляет, падает, перекатывается на новую позицию и опять метко стреляет. Герой кинофильма, Капитан Америка, да и только! Но почему вы считаете, что ему по плечу организация фирмы в России? Вы в самом деле убеждены, что он сумеет сбывать пустые бутылки? Не верю…
– Сэр, вы торопитесь. На вас это мало похоже.
– Серьезно? – Вудсток усмехнулся. – Вы хотите сказать, что Чаплински все же способен потрясти мир русского бизнеса?
– Я не стану этого доказывать. Поскольку у фирмы цель очень узкая – база «Буран», наша контора должна иметь два уровня. Первый – это этаж легального бизнеса. Второй – скрытый, оперативный. Вот его-то и возглавит Чаплински. Для ведения бизнеса у нас также найдется проверенный специалист. На пустых бутылках, которые у вас вызывают улыбку, он сделал свой миллион.
– Рублей?
– Нет, сэр, долларов.
– Снимаю шляпу, – сказал полковник и кивнул на компьютер. – Покажите вашего миллионера…
«Совершенно секретно. На запрос “Восток – Союз” – 3.
Подлежит уничтожению в установленном порядке.
Перспективный объект разработки.
Афанасьев – Филимонов – Финкельштейн.
Афанасьев Гавриил Федорович. Он же Филимонов Юрий Семенович. Он же – Финкельштейн Габриэл Иегудович.
Год рождения 1956. Место рождения – Тбилиси. Окончил среднюю школу в Харькове, технологический институт в Тарасовке Московской области. Дипломированный инженер по холодильным установкам. В Советской армии не служил. Владеет немецким языком.
Отец – Финн Яков Сергеевич (Финкельштейн Иегуда Самуилович), кандидат марксистской философии, лектор общества “Знание”. Мать – Марта Финн, врач.