Александр Голодный. Право на бессмертие. Ядерный скальпель

   – Это само собой. Банковскую карту получите завтра, но вопрос экипировки возлагается опять же на Ларису Сергеевну.
   – Есть.
   – А теперь, Александр Владимирович, первое задание. Буквально через полчаса вы обязаны страстно и нежно расцеловать Ларису – влюбленную женщину, которая вытянула вас из провинции и обеспечила великолепное будущее. Ни один наблюдатель не должен заподозрить фальшь. Поэтому сейчас проведем репетицию. Приступайте.
   Черт… Это не шутка – тон и строгий взгляд генерала говорят сами за себя. Немного неловко встаю, выхожу из-за стола. Чувствую себя деревянным, как Буратино. Женщина мечты подходит, нежно и ласково смотрит в глаза, кладет мне на грудь руку. Снова чувствую теплые пальчики.
   Отрешившись от происходящего в кабинете, мысленно плюнув на нахальную усмешку Олега и пронизывающий взгляд генерала, стараюсь утонуть в голубой пучине прекрасных глаз. Нравится она мне? Да. Очень нравится. Хочу ли я ее? Милую, желанную, страстную? Почувствовав слабину, немедленно воспрянули и пошли в яростную атаку на самоконтроль эротические демоны. Взяв маленькую точеную кисть, нежно целую ладошку, мягко, но решительно привлекаю к себе за тонкую талию и приникаю к восхитительным губам красавицы. Игра или нет, но обхватившая шею (с трепетом ощущаю мягкую упругость потрясающей груди) Лара отвечает ярко и с чувством. Совершаю невозможное – отрываюсь. Неимоверным усилием воли загоняю воющих от разочарования демонов на темное дно души. Лариса по-доброму и с неуловимым оттенком печали смотрит. Чувствуя себя виноватым, снова целую ладошку. Тонкие пальчики не отпускают руку, переходят на запястье. Олег изображает аплодисменты:
   – Верю! Даже глаза влюбленно засветились.
   – Михалыч, вот выполню задание, вернусь, вызову тебя на дуэль и тупо грохну.
   – Саня, дружище, за что?
   – За гадскую ухмылку на наглом довольном лице.
   – И не жалко будет коллегу по работе?
   – Жалко. Но зато создам вакансию вышестоящей должности и обеспечу перспективы служебной карьеры.
   Дружно улыбаемся. Илья Юрьевич обращается к даме:
   – Лариса Сергеевна, ваше решение?
   – Хорошо. Кстати, удивительно, но пульс уже в норме. И вообще – молодец.
   – Прекрасно. Коллеги, приступайте к подготовке.
   – Саша, ты идешь со мной.
   – Слушаюсь, товарищ майор.
   Вопросительный взгляд на Олега. Тот разводит руками:
   – Ларочка, никто не говорил. Александр Владимирович определяет звания сам и пока точно. Утверждает, что интуиция.
   Подтверждающий кивок генерала. Несущее массу оттенков движение красивой тонкой брови. Выходим из кабинета, прощаюсь с Олегом, снимаю куртку и кепи с вешалки.
   – Пойдем по врачам, Саша.
   – Хорошо, Лара.
   Чуть заметный одобрительный кивок и неимоверно красящая эту женщину легкая улыбка.
   Такое впечатление, что медики ГРУ озверели без работы и ждали только меня. Ощупанный, просвеченный, простуканный и продемонстрировавший все, что только возможно продемонстрировать, глубоко осознал, как должна работать медицина. Больше всего потряс томограф. Итогом дня явились стопка направлений на процедуры и изрядная усталость. Да, еще три раза поцеловал прекрасную даму.
   Оказывается, Ларисе принадлежит трехкомнатная квартира возле метро «Пролетарская». Юркий «Форд Фиеста» уже в темноте встал на парковку у дома. Забираю сумку с заднего сиденья, Лара грациозно выскальзывает из-за руля.
   Стальная дверь с домофоном, чистый подъезд с поздоровавшейся консьержкой, четвертый этаж.
   – Входи, не стесняйся. Сейчас живу одна. Дочь у мамы – там в школу пять минут пешком, а мужа у меня нет.
   Да, отсутствие мужской руки заметно: пока хозяйка занималась ужином, достал мультитул и качественно закрепил две вываливающиеся розетки. Потом обратил внимание на неработающий плафон люстры. Тут дело оказалось сложнее – стеклянная колба отвалилась, оставив цоколь в патроне. Подсветив настольной лампой, справился и с этой бедой. Отгибаю контакты, ввинчиваю полученную от Ларисы лампочку, проверяю. Горят все пять. Лара, в домашнем халате и кухонном фартучке, всплескивает руками:
   – Господи, тебе цены нет. Спасибо.
   – Пожалуйста. Что еще не работает?
   – Ты за день не устал? Нет, сейчас ужин и переходящий в сон отдых. Завтра для нас начнется рано.
   – Как скажешь.
   Несколько видов салатов для дамы, пюре с котлетой по-киевски для меня. Чай со сладкими сухариками.
   – Саша, не смотри так соболезнующе – мне калорий хватает, а вот пару килограммов скинуть бы еще не помешало.
   – Не знаю. По мне – фигура у тебя бесподобная.
   – Это по твоему мнению. Между прочим, вот тебе точно не помешает немного поправиться.
   Да, Лариса сегодня зашла к хирургу во время осмотра. Благо я хоть в трусах был. Оттенок жалости во взгляде «любовницы» однозначно присутствовал.
   – Мне не помешает нарастить мышцы – вот более точное определение.
   Понимающие улыбки завершают беседу. Преодолев слабое сопротивление, мою и расставляю в шкафчике посуду. Переходим в гостиную. Пощелкав каналами, женщина с гримаской выключает зомбоящик.
   – Невозможно смотреть. Один бред. Саша, Олег так хвалил твой талант рассказчика…
   – Интересно, когда это он слышал мои истории? И не с использованием ли специальных технических средств осуществлялся процесс?
   Невинный вид и мило просящие прекрасные глаза отбивают всякое желание вести дальнейшее дознание. Вспоминаю и рассказываю, как ходил полярным днем в походы на плато «по метеозонды». Мы служили тогда без денежного довольствия месяцами, а за электронику упавшего зонда неплохо платили в специализированном пункте приема. По прихоти северных ветров отработавшие аппараты падали на ограниченной, по меркам Заполярья, площади. Наши, немецкие, французские… даже японские залетали. Но сколько приходилось за ними шагать! И какая первозданная открывалась кругом красота!
   Бесконечная, заросшая бежевым мхом до состоянии подушки лесотундра, чистейшие звенящие ручьи и холодные озера, в которых виден каждый камешек на четырехметровой глубине. Солнце ходит кругами над головой, чуть опускаясь к горизонту во время так и не наступающей ночи. Тишина, безлюдье, только посвистывающий ветер и крики чаек. Неторопливые красавцы сиги и играющая в водяных струях форель, выбегающие из кустов глухари, пасущиеся на травке маленьких полянок зайцы…
   Лара пытается слушать, но ее глаза, похоже, закрываются сами. Замолкаю. Красавица в кресле напротив совсем задремала. Лицо расслабилось, чуть оттопырилась пухлая нижняя губка. Вот так она, наверное, выглядела маленькой девочкой. Словно почувствовав взгляд, женщина нехотя встрепенулась:
   – Саша, прости меня. Ты так спокойно и приятно рассказываешь, просто умиротворяешь. И послушать хочется, и сил уже нет.
   – Ладно, я не обижаюсь. Потом как-нибудь расскажу.
   – Спасибо. Иди, наверное, в ванную, будем ко сну готовиться. Я тебе в той спальне постелю.
   – Хорошо.
   – Да, что стирать, не стесняйся – положи в корзину для белья. Завтра точно машину запустим.
   – Ага, спасибо.
   Лежа в чистой, со слабым ароматом лаванды постели подумалось – придет ли? И пусть об этом мечтают ненасытные эротические демоны, но логика и предчувствия говорят – нет. А поэтому, товарищ майор, на правый бочок и спать!
   Черноту сна серебряным колокольчиком разогнал нежный голос:
   – Саша! Подъем.
   – Да, встаю, чаечка.
   – Кто?
   – Имя «Лариса» означает – чайка. Спутница моряка, между прочим, по поверьям.
   – Ох, Саша… Давай быстренько в ванную, я готовлю завтрак.
   – Есть.
   Мой любимый кофе с молоком и кусочек не менее любимого пирога с яблоками. Все знает. Сама ограничивается кофе без сахара. Еще полчаса – и, опережая пробки, в сыром, ленивом московском рассвете мчимся на загородную базу управления.
   С этого момента каждый день стал делиться на две части – до обеда боевая и техническая подготовка, после обеда – медицинские процедуры. Накал и уровень первой часто приводили к тому, что засыпал после сытного и вкусного обеда на второй. Впрочем, мастерам в белых халатах это совершенно не мешало.
   В боевой подготовке лично мне особое, почти ностальгическое, удовольствие доставляло прохождение тактического лабиринта с двумя «браунингами». Мощные машины солидно ходили в руках, посылая тяжелые пули в выпадающие из укромных мест мишени. К явному удивлению Олега – без промаха. С местным компьютерным специалистом установились нормальные рабочие отношения, а одинаковые технические предпочтения и неплохая (хотя и несколько противозаконная) база практических умений хакера вообще способствовали атмосфере доверительности и взаимопонимания. Любимый Wi-Fi, как и прочие сети, ломался уже легко и непринужденно, используемые специализированные девайсы вызывали неприкрытое восхищение и необоримое желание «нечаянно» прибрать парочку «для сэбэ».
   Капельницы, таблетки, физиотерапия на первоклассном оборудовании, средства для ухода за кожей способствовали плавно растущему ощущению омоложения, кажется, подтверждаемому и зеркалом.
   Единственный человек, у которого я вызвал глубокое огорчение, – двухметровый громила-рукопашник, невероятно подвижный и быстрый, как камышовый кот. Оценив музыкальные пальцы и тонкую кость, он сосредоточил усилия на постановке ударов ногами. Впрочем, показанное умение боя с дубинкой несколько развеяло хмурое настроение инструктора.
   Теперь уже и я, поужинав с Ларисой, недолго сопротивляюсь подступающему сну, и мы мирно и целомудренно расходимся по разным спальням. Она, кстати, через день ухитряется уделять время фитнесу, приезжая еще позже, чем обычно. Я, соответственно, добираюсь домой на метро, ключи от квартиры постоянно лежат в кармане.
   Обычный для сотрудника службы (хотя и отличного пошива) костюм уже не вызывает такого удовольствия, как в первый день, приятное ощущение быстро сгладилось напряженным ритмом. Разработанная Ильей Юрьевичем легенда успешно сработала, необходимые слухи и сплетни обошли кабинеты, затронув, как я понимаю, и нужные уши. В итоге количество показных поцелуев заметно сократилось. А жаль. Не могу воспринимать прекрасную женщину просто коллегой, боевым товарищем, да еще и равным по званию офицером. Но чувства стараюсь скрывать, ограничиваясь теплым, доверительным отношением и скромными комплиментами.
   В фитнес-центре имелся отличный массажный кабинет с незаурядными мастерами, поэтому по указанию Ларисы я также стал через день посещать это дорогое, по меркам провинции, и достаточно престижное заведение. Но, опять же по просьбе, не ждал ее, а убывал домой раньше – заняться ужином. Низкокалорийные, но аппетитные овощные блюда и изысканные соусы микроволнового приготовления пришлись даме сердца весьма по вкусу (сегодня, кстати, по плану брокколи в грибном), а за нежное «спасибо» и признательный взгляд готовить могу постоянно. Лариса оказалась еще и большой любительницей хорошего чая, поэтому, отремонтировав кофеварку, перенастроил агрегат на пропаривание и последующее качественное заваривание прекрасного напитка. Добавки мяты, мелиссы, смородинового листа, сухих ягод малины (закупил по дороге с тренировочной базы) к смеси черного и зеленого чая в итоге давали великолепный результат.
   Бодро выйдя из дверей фитнес-центра, ощущая приятнейшее состояние тела после массажа, совсем уже было направился к метро, но…
   Сложно сказать, чем привлекла внимание и не понравилась черная «БМВ Х-5» на парковке. Общей неухоженностью, чрезмерно тонированными стеклами, полностью заляпанным грязью номером или ощутимо идущим от нее ощущением угрозы? Злой взгляд давил, воспринимался почти физически. При предположении, что скоро нырну в освещенный вестибюль метро, взвыла предчувствием военная паранойя. Нет, уже никуда не пойду. С отрешенным видом расслабленной походкой прохожу по дорожке. Так, серебристый мерседесовский джип скрывает меня полностью. Вот за ним и пристроимся, благо что в поле зрения видеокамеры фитнес-центра тоже не попадаю. Десять минут наблюдения подтвердили – в машине сидят и, умело скрывая огоньки сигарет, курят (в приоткрытые окошки выпали по очереди два окурка, струится из салона табачный дымок). Они кого-то ждут. Чья-то охрана? Оперативники? Не знаю, но доверюсь нехорошему предчувствию. Позвоню-ка Ларисе на всякий случай. Черт! Маразматик хренов – мобила осталась дома на зарядке. Нехорошо. Но зато телескопическая полицейская дубинка лежит в обширном внутреннем кармане куртки. Буду ждать. Лара, конечно, не очень обрадуется отсутствию ужина, но лучше перебдеть и добраться домой вдвоем и со спокойным сердцем – вон ее «Форд» стоит. Кстати, прекрасно виден и из «БМВ». Поглядывая на часы, жду. Только подумал, что пора бы, как на крыльце появилась знакомая невысокая женская фигурка. Одновременно распахнулись двери «БМВ». Полезно иногда быть параноиком – дождавшись, когда Лариса углубится в ряды машин на парковке, трое в темной полуспортивной одежде дружно кинулись наперехват. Бешено стартовав из укрытия, лечу им вслед. Сомнений нет, адреналин прет в кровь, ненависть захлестывает, добавляя энергии. Почти догоняю (первый уже пытается схватить женщину. Мою женщину!), когда последний, заслышав шум за спиной, оборачивается. На-а-а! Усиленный разгоном удар ногой в грудь удался – под стопой ощутимо хрустнуло и продавилось. Получив мощный импульс, налетчик безвольно отлетел к красной легковушке, коротко взвизгнувшей сигнализацией. Отработанное движение кистью – щелчок стопора и гул идущей на удар дубинки практически слились. Шустряк попытался достать какой-то гадостью в выброшенной навстречу руке. По запястью (что-то вроде короткого жезла улетает), по башке в вязаной шапочке, колющий в солнечное сплетение и жесткий с оттягом по неосторожно подставленной шее. По-моему, опять хрустнуло. Готов и этот – в сознании так на землю не падают. Стук головы об асфальт совершенно бильярдный. Вращая дубинку, неотвратимо надвигаюсь на последнего. Ларочка молодец – не далась в поганые руки, сейчас стоит слева в узком проходе между машинами в боевой стойке айкидошницы.
   Все, тварь, ты попал – бежать некуда. Кранты тебе, сволочь. Наверное, мои мысли заметно отражаются на лице, потому что состояние налетчика близко к панике. Уронив серебристый рулончик, он судорожным, суматошным движением лезет в карман. Внезапно со спины накатывает обжигающая и одновременно леденящая волна. Узнаю ощущение – посмертная. Кто-то из налетчиков… Не успеваю додумать, потому что приходит вторая. Вместе они наполняют тело нечеловеческой мощью и уверенностью. Противник воспринимается жалкой козявкой с вялыми, заторможенными движениями, ненормально обострившимся зрением отчетливо вижу его искаженное ужасом лицо. Свистящая рассекаемым воздухом дубинка наносит серию ударов. Поперечные перешибающие по предплечьям (хана костям), глушащий в лоб. С некоторым усилием останавливаю занесенную для заключительного убойного руку – нужен «язык». В ушах еще стоит затихающий крик жертвы: переломы – это больно. Окидываю поле сражения взглядом – норма. Первый валяется сломанной куклой, изо рта сочится кровь, положение головы второго однозначно несовместимо с жизнью. Не обманули ощущения.
   – Лара?
   – Господи, Саша!..
   – У тебя все нормально?
   – Да. Ты не поехал домой?..
   – Мне не понравилась их машина. Слушай, надо вызывать наших – это не грабители.
   Лариса достает брелок из кармана плаща:
   – Я уже дала сигнал.
   Тревожная радиокнопка. Хорошо. Успокаиваюсь и поддаюсь было наваливающейся усталости, но ворвавшаяся на стоянку замызганная «шестерка» и выскочившие из нее четверо крепких парней снова взводят яростную пружину боя.
   – Саша, Сашенька, стой! Это наши!
   Повиснувшая на руке Лариса не дает броситься навстречу новым противникам. Мгновенно сориентировавшись, один разворачивает на ходу удостоверение:
   – Капитан Волков!
   Опускаю дубинку, автоматически принимаю стойку «смирно», представляюсь:
   – Майор Оленев.
   – Лариса Сергеевна, как вы?!
   – Нормально, капитан. Вызывайте следственную группу.
   – Есть!
   – Саша, где их машина?
   – Вон, «БМВ Х-5», тонированная.
   Один оперативник резво направляется к машине, другой склоняется над ближайшим телом, Волков сыплет скороговоркой в рацию.
   – Коллега, этот уже никуда не денется, как и второй.
   Слегка пинаю бессознательную тушу:
   – Вот объект для упаковки. Только у него обе руки сломаны, не знаю, как с наручниками.
   – Как-нибудь, товарищ майор…
   Уважительно покосившись на дубинку, оперативник занялся клиентом. Пытаюсь сложить телескопический агрегат, с первого раза не выходит – руки резко ослабели. Сосредотачиваюсь, наконец получается.
   Минут через тридцать уже даю показания, сидя в удобном микроавтобусе следователей. Прибывшая к шапочному разбору полиция (охрана фитнес-центра увидела достаточно на мониторах видеонаблюдения) изобразила внешнее кольцо оцепления, посетители, в ожидании разрешения добраться до легковушек, сгрудились на крыльце. Преодолевая апатию, старательно вспоминаю детали, свои действия, отвечаю на вопросы. Лара сидит рядом, ее теплые пальчики властно сжимают мою кисть. Я поступил правильно – это понятно. Два одинаковых новых электрошокера, потертый «ТТ» (первая жертва), рулон широкого скотча, нож-выкидушка (оставшийся в живых). Не грабеж одинокой женщины уличной гопотой (ага, на «Х-5»), а попытка похищения офицера ГРУ. Внимательно прочитав, расписываюсь в протоколах. Лара отказывается от медицинской помощи, наконец-то едем домой. Никакого желания ужинать – попив чаю с парой горячих тостов (дама – без сливочного масла), посещаем санузел и расползаемся по спальням. Уже отрубаюсь, когда открывается дверь и загорается свет. Лариса в моем любимом симпатичном халатике. Правда, судя по бокалу с водой и упаковке таблеток, речи о страстных и чувственных отношениях не возникнет. А жаль, естественная релаксация не помешала бы.
   – Саша, ты как себя чувствуешь?
   – Уже засыпаю. Уверен, что обойдусь без транквилизаторов.
   Женщина аккуратно присаживается на край постели, внимательно смотрит в глаза. Ставит бокал и таблетки на тумбочку, обнимает и благодарно целует. Нежные губы и теплый аромат чистой кожи пьянят сильнее шампанского.
   – Спасибо тебе.
   Ласково провожу по пышным упругим волосам. Лара, прощаясь, кивает, подхватывает бокал и лекарство, выходит, щелкнув выключателем. Пытаюсь расслабиться и засыпаю на середине процесса.
   «Действия признаны адекватными, молодец», – все, чем удостоил Илья Юрьевич на следующий день. Опять напряженная учеба. Неожиданные проблемы возникли с преподавателем английского. Если читаю я безупречно, то разговорная речь на бытовые темы и особенно военная терминология вызывают регулярное недоумение.
   – Где вы взяли это слово??
   М-да, освоенное в прошлой жизни, оказывается, не на сто процентов совпадает с нашим миром. Архаизмы, сленговые словечки неизвестного происхождения… Про акцент отдельная песня – аналог так и не был найден. Пришлось ударными темпами устранять выявленные недостатки, запоминая и наговаривая в лингафонном кабинете изрядные по размерам тексты. А между прочим, пятый десяток – это не двадцать лет.
   Неожиданным подарком стала почти встреча с родными – Илья Юрьевич выполнил обещание. Заскочивший на занятие по компьютерным технологиям (как всегда – страдает самое интересное) Олег посадил в машину и довел обстановку по дороге на подшефную ГРУ военную базу. Офицер ГРУ и мой старый друг прибыл якобы для прохождения службы в родной город, навел справки о товарище и принял деятельное участие в судьбе моих родственников. Нормально продумано. Сейчас будет видеообщение, жена и сын приглашены. Я каждый день в обед отсылал им эсэмэски, разговаривал раз в три дня, объясняя график режимом секретности в месте проведения сборов. Но то мобильный, а перспектива личного общения взволновала не на шутку.
   Быстро надеваю протянутую Олегом камуфляжную куртку с майорскими погонами, занимаю место напротив новой мощной «Сони» с солидным дисплеем. Вызов (программа незнакома, что-то из специальных), на экране возникает весьма приличный служебный кабинет, и на переднем плане знакомый офицер – подполковник (а не майор) Михаил.
   – Саня, дружище! Отловили тебя все-таки в лесах, а, партизанище?
   – Миша, привет! Рад тебя видеть. Неслабый кабинетик. Никак ты его хозяин?
   – Угадал. А вот кого сейчас увидишь – ни за что не догадаешься.
   Улыбающееся лицо Михаила уходит вбок (прекрасно играет, безупречно), появляется немного растерянное лицо жены:
   – Саша!
   – Здравствуй, родная!
   – Санечка, как ты?!
   – Марина, не кричи, все прекрасно слышно.
   – Ой, я это от волнения…
   – У меня все нормально, сборы идут. Видишь, форма новая, условия хорошие. Живем в общежитии, питание первоклассное, даже после обеда час на сон.
   – Ты вроде даже помолодел?
   – Просто отвыкла. Хотя каждый день физо, регулярно плавание в бассейне, да и говорю – сон после обеда. Курорт для суровых военных мужиков.
   – Ты не мерзнешь?
   – Общежитие хорошо топят, ходим уже в зимней форме, да и занимаемся под крышей. Ночью никаких тревог.
   – Как твое здоровье?
   – Все хорошо. Тут военная поликлиника недалеко, можно свободно обращаться. Как у вас дела?
   – Ой, представляешь, Михаил Николаевич (сбоку донеслось: «Марина, договорились ведь – просто Миша») предлагает перейти на работу в оперативное управление округа.
   – Кем, какой оклад?
   – Работа та же, а платить будут в два раза больше. Саша, я уже согласилась и написала заявление, Миша помог.
   – Отлично! Правильно, Марина.
   – Подожди, это не все…
   Жена встает, отходит, появляется улыбающееся лицо сына:
   – Па, привет!
   – Сынуля! Как дела?
   – Учусь, все отлично. Стипендию вчера получил!
   – Молодец.
   – Па, такая ситуация – мне сделали предложение заключить договор на работу с мамой («Не с мамой, а в одном отделе», – поправляет жена). Ма, не мешай! Па, ты как смотришь? Пока учусь – на практику к ним, а потом служить в техотделе лейтенантом!
   – Надо соглашаться.
   – Все, решено. Я тоже так подумал.
   – Давай, даже не задумывайся, подписывай контракт.
   – Хорошо.
   – Ну что, поговорили? – это Михаил.
   – Саша, все, до свидания! Ты нам еще позвонишь?
   – Не знаю, Мариночка, как смогу. Секретность высокая – телефоны сдаем. Эсэмэски точно посылать буду. Все, родные мои, пора идти. До свидания! Миша, спасибо тебе огромное!
   – До свидания, Санечка!
   – Па, до свидания!
   – Миша, как выключа…
   Окошко потухло. Сижу, успокаиваю чувства, Олег деликатно ждет за дверью. Всё: что бы со мной ни случилось, они не пропадут. Еще пару раз глубоко вздыхаю, встаю. Надо продолжать подготовку.
   То ли разговор с родными расстроил, то ли вчера перенервничал – настроение ухудшилось, навалился приступ самокопания. Ведь люблю своих родных, с женой счастливо двадцать пять лет прожил, а на Ларису спокойно смотреть не могу. Парю ей мозги идиотскими ухаживаниями… Женщина, наверное, о нормальном муже мечтает, а тут командировочный с дымящимся наперевес. Тьфу! Позор. С гормонами не можешь справиться, товарищ майор, как озабоченный подросток. Больше внимания надо уделять спорту и мозги напрягать чаще – на дурь времени и сил не останется. Да и вообще, сколько еще будет той подготовки – недели две? Можно и потерпеть, а потом дороги майора запаса и действующего майора ГРУ разойдутся навсегда. При вникании в смысл слова «навсегда» сожалением щемит сердце. М-да…
   Олег не мешает самоанализу, спокойно рулит, изредка поглядывая в мою сторону. Кстати, на завтра запланировано занятие по автомобильной подготовке. А сегодня еще…
   Сегодня продолжилось рукопашным боем с оружием, точнее, макетами ножей. Пару раз загадочно хмыкнув, инструктор от стоек и ударов перешел к полноценному учебному бою. Прыгаем на татами, резиновые клинки выписывают хитрые петли. Руки противника длиннее, реакция лучше, да и быстрее он в разы. На грани успеваю ставить блоки, как-то ухитряюсь слегка зацепить. Но по касаниям превосходство рукопашника неоспоримо. Снова хмыкнув, жестом останавливает бой.
   – Где занимались, товарищ майор?
   Черт! Вот это прокол! Осталось только сказать правду: «Во взводе «Дельта» параллельного мира». Когда научусь вовремя включать мозги?!
   – Да служил у нас один спец, товарищ инструктор, учил в секции.
   – Неплохо учил. Но кое-что надо поправить.
   Фу-ух. Как было метко сказано – пронесло.
   Твердая решимость отныне с нейтральным добродушием относиться к Ларисе разбилась, как волна о скалу, стоило только увидеть милое прекрасное лицо и заглянуть в бездну голубых глаз. Внутренние борения и самокритичная ругань про себя не ускользнули от профессионала:
   – Саша, что у тебя случилось?
   – Ничего, все нормально.
   Попытка ускользнуть мыть посуду не увенчалась успехом – отловила, посадила напротив и требовательно-нежно смотрит в глаза:
   – Рассказывай. Я же вижу. Что не так?
   Решаюсь:
   – Совесть у меня болит.
   Не сразу подбирая слова, но честно и правдиво излагаю все, что о себе думаю.
   – В общем, прости меня, Лара. Знаю, что не прав, но ничего с собой поделать не могу – ты мне очень нравишься.