Страница:
Хапи, приходящему, чтобы подарить жизнь Египту; тому, кто тайно приходит в темноте[32] в тот день, когда мы воспеваем твой приход; волна, покрывающая сады, созданные Ра, дарующая жизнь всем испытывающим жажду и отказывающаяся напоить пустыню льющейся с небес водой! Когда ты снисходишь, Геб [земля] дарует жизнь хлебу, Непри [бог зерна] приносит свой дар, Птах дарует людям процветание. Если пальцы его болят, если они не трудятся, тогда миллионы существ влачат жалкое существование. Уменьшается ли он в небе? Тогда сами боги страдают, как и люди. Зверей охватывает безумие. Все на земле, большое и малое, претерпевает мучения. Но когда молитвы людей услышаны и он поднимается, когда он становится Хнумом [Творцом] для них, когда он вырастает, тогда вся земля ликует, все наедаются досыта, все смеются, каждому зубу находится работа»[33].
Но разлив Нила – это не только благословенный дар богов. Он наносит урон. Затопляя долину, он разрушает все на своем пути, роет почву, меняя границы земельной собственности, а отступая, он уносит ил, который принес до того. Древним египтянам пришлось научиться защищать себя от этой опасности. Деревни строили на насыпных курганах, поля защищали насыпями, которые одновременно служили дорогами[34]. Другой причиной тревог был масштаб наводнения. Даты разлива были постоянными, но количество воды, которое принесет Нил, никто предсказать не мог. Во все времена египтяне предпринимали попытки при помощи расчетов определить, получат ли они необходимое их полям количество воды.
«Уровень воды, требуемый для орошения полей, варьировался от провинции к провинции. Измерялся он в стандартных локтях, указания на что были обнаружены в различных районах страны. Для Элефантины требовалось не менее 28 локтей[35], для Эдфу – 24 локтя и 3,25 ладони. Чем севернее, тем меньше требовалось воды. Так, для Мендеса и Ксоиса достаточно было 6 локтей. В Мемфисе, в греко-римскую эпоху, желаемым уровнем было 16 локтей. Вот почему знаменитая статуя Нила, хранящаяся в Музее Ватикана в Риме, изображающая бога, держащего колосья и рог изобилия, окружена изображениями шестнадцати детей, каждый из которых ростом с локоть. Если во время разлива уровень воды в Ниле не достигал шестнадцати локтей, это было такой же катастрофой, как и превышение отметки в 18 локтей»[36].
Когда Нил был «мелким», то есть уровня воды было недостаточно, страна погружалась в крайнюю нужду. «Я преисполнен печали, – говорил царь Зесер из III династии, – потому что в мое царствование Нил не разливался в течение семи лет. Зерно на исходе, поля обезвожены, все, что пригодно для пищи, погибает. Просит ли человек помощи у своих соседей? Все сторонятся его и не идут к нему. Ребенок плачет, юноша теряет силу, сердце старика слабеет.
Ноги людей лишаются силы, они бессильно лежат на земле, закрывшись руками»[37]. Если уровень воды в Ниле превышал необходимый, разражалась не меньшая катастрофа.
В царствование Осоркона III (XXIII династия) «вся долина была подобна морю; храмы были затоплены; люди были похожи на водоплавающих птиц или пловцов в потоке»[38].
Чтобы защитить Египет от нехватки или, наоборот, избытка воды, реку необходимо было контролировать. Грандиозные насыпи, идущие параллельно берегу, заставляли реку держаться в ее обычном русле. Говорят, что Менес, основатель I династии, приказал соорудить такие насыпи, которые защищали бы ном Мемфиса от аномального наводнения. «Даже сегодня, – писал Геродот в 450 году до н. э., – при персах,
этим насыпям уделяется особое внимание, каждый год их тщательно укрепляют». Другие насыпи шли перпендикулярно реке к Ливийским и Аравийским скалам, превращая долину в шахматную доску с водоемами, террасами спускающимися с юга к северу. В определенный момент, когда вода в реке поднималась, поднимались затворы и вода наполняла резервуары, после чего затворы опускались и, когда уровень воды в реке понижался, водоемы оставались заполненными. Эти бассейны соединялись друг с другом посредством небольших искусственных каналов, шедших параллельно Нилу. По ним вода текла с севера на юг. В каждом крупном искусственно созданном водоеме применялись те же методы удержания и распределения воды, здесь существовала та же сеть небольших плотин и каналов. Таким образом, весь Египет был расчерчен перекрещивающимися плотинами и насыпями. Иероглиф, обозначающий ном (провинцию или округ), похож на шахматную клетку (рис. 5), в которую превратилась земля, геометрически разделенная каналами и насыпями.
В книге «От племени к империи» я уже говорил, что эти антропогенные изменения ландшафта страны осуществлялись еще в доисторический период первыми жителями Египта. Позднее система усовершенствовалась и расширялась, но именно самоотверженный труд поколений, живших еще до Менеса, поставил разлив Нила на службу сельскому хозяйству. Так Нил заставил людей изобретать новые способы земледелия. Кроме того, река делала необходимым совместный труд людей, она сплачивала и организовывала их, создавая тем самым общество. По всей долине каждый крупный ирригационный водоем формировал вокруг себя сельскохозяйственный район, который впоследствии становился провинцией, номом. Так Нил устанавливал принципы разделения и организации в округах. Теперь каждый бассейн, каждый ном по очереди то господствовал над соседями, то подчинялся им, по мере того как вода проходила от одного нома к другому по всей территории Египта. Следовательно, жители всех номов должны были подчиняться взаимной дисциплине, устанавливать правила ирригации, справедливые и выгодные для всей долины, и, наконец, должны были породить власть, главенствующую над всеми номами и следившую за соблюдением установленных правил. Так Нил устанавливал принципы закона и централизации. Он породил подчинение всех одному правителю и абсолютную монархию. Знаток в вопросах власти, Наполеон, увидев Египет своими глазами, выучил урок Нила и передал нам его такими словами: «Ни в какой другой стране власть не имела столь значительного влияния на общественное благосостояние. Если власть была хороша, хорошо были прорыты и содержались в порядке каналы, тщательно соблюдались правила орошения и разлив приносил благо. Если власть была плоха, продажна или слаба, каналы забивались грязью, насыпи приходили в негодное состояние, правила орошения не соблюдались, а принципы системы орошения нарушались бунтами и личными интересами частных лиц и поселений. Наше правительство не может повлиять на дождь или снег, выпадающие где-нибудь в Босе или Бри, но в Египте власть могла оказывать прямое влияние на масштаб разлива. Вот в чем разница между Египтом, которым правили Птолемеи, и Египтом, переживавшим упадок уже при римлянах и разоренным турками».
Поскольку Шампольон научил нас читать иероглифы, мы узнали, что Птолемеи не внесли ничего нового в систему ирригации. За сорок веков до них урок Нила уже изучили древние египтяне.
Вторым и не менее существенным фактором в географии и экономической жизни Египта было солнце.
Долина Нила протянулась от Средиземного моря до экватора. Из возделываемых регионов Древнего мира Египет ближе всех к тропикам. Солнце здесь имеет огромное значение. Летом и зимой длина светового дня здесь почти постоянна, солнце восходит и садится очень быстро. Солнце освещает и обогревает Египет лучше, чем любую другую цивилизованную страну. Качество солнечного света не менее важно, чем продолжительность светового дня и способность творить тепло. Сухость соседствующих с Египтом африканских пустынь сушит атмосферу, делая ее замечательно чистой и прозрачной. В Верхнем Египте сияющее великолепие солнца не заслоняет никакая дымка. Очень редко небо омрачается проносящимся облаком[39]. Солнце, луна и звезды сияют на небесном своде подобно бриллиантам.
Солнце дарит Египту более мягкий климат, чем в прочих средиземноморских странах. Даже Геродот отмечает это:
«В Египте правит вечное лето». Дожди здесь крайне редки и появляются лишь в виде коротких, но яростных гроз в марте и апреле, в это время дует сухой и жаркий пустынный ветер, который арабы называют хамсин[40]. И все же, даже когда жара достигает своего апогея, она редко бывает удушающей, потому что воздух сух. Более того, безбрежные просторы соседних пустынь обеспечивают ночную прохладу, так что поутру все покрывается обильной росой, заменяющей в Верхнем Египте дождь. Летом долину регулярно овевают северные ветры, умеряя жар солнечных лучей.
Дельта также служит резервуаром прохлады. На ее обширных равнинах испарение воды вкупе с близостью моря создает условия умеренного морского климата. Солнечные лучи все еще жарки, но жара смягчается туманами. Здесь часты зимние дожди и влажность в три раза большая, чем в Верхнем Египте.
Солнцу египтяне обязаны мягким климатом, благоприятным для человека и растений, чистым и здоровым воздухом, убивающим вредные испарения, продлевающим жизнь и веселящим сердце. Оно упрощает условия существования, стимулирует всхожесть, и, когда солнце не опаляет, оно радует все вокруг[41].
Следует ли нам в таком случае удивляться, что солнце наложило свой сияющий отпечаток на столь многие египетские памятники? Нил творит Черную Землю, солнце освещает, обогревает, оплодотворяет ее и защищает, «рассеивая тучи, отгоняя прочь дожди». Солнце, дневная звезда, всегда казалось египтянам владыкой мира, дарителем света одновременно жгучего, убийственного и благотворного, и этого света хватает каждому живому существу. Солнце – это зримая великолепная форма власти, главенствующей над землей, управляющей нашей материальной и духовной жизнью, властвующей над Вселенной законно и справедливо. Благодарность, что оживает в сердце каждого египтянина, когда он созерцает своего благодетеля, выражается в египетской литературе, и в особенности в гимнах, воспевающих Солнечный Диск, бога Атона, столь почитаемого Аменхотепом IV, или Эхнатоном. Вот одна из этих поэм, сочиненная и высеченная в конце XVIII династии, около 1370 года. Она хранит в себе отголосок образов и поэтики более древних гимнов.
«Живи вечно, Атон, Владыка Вселенной! Сияющий, прекрасный, могущественный! Безбрежна твоя любовь; лучи твои освещают все живое; лик твой сияет, возрождая сердца к жизни.
Ты наполнил Две Земли своей любовью, о прекрасный Владыка, строитель себя, творец всей земли, родитель всего сущего, людей и животных и всего, что произрастает на земле.
Они оживают, когда ты восходишь, ибо ты и мать и отец всему сущему. Их глаза смотрят на тебя. Лучи твои освещают всю землю; каждое сердце наполняется радостью при виде тебя, когда ты появляешься как Владыка. [Но] когда ты скрываешься за западным горизонтом неба, они уподобляются мертвецам. Головы их покрыты, ноздри не дышат до тех пор, пока не узрят твой блеск поутру, на восточном горизонте неба.
Тогда их руки прославляют твое Ка, жизнь вновь входит в их сердца с твоей красотой и они оживают! Когда ты даришь свои лучи, все на земле радуется. Они поют, издают радостные крики во дворе Чертога обелиска[42], твоем храме в Ахетатоне, великом месте, где ты находишь удовольствие, где для тебя приготовлены приношения…
Атон [Солнечный Диск], да живи вечно… Ты сотворил дальние небеса, поднял их и оттуда взирал на все созданное тобой. Ты один там, и все же тысячи [существ] живут тобой, вдыхая дыхание жизни своими ноздрями [от тебя]. Когда они видят твои лучи, все цветы оживают, они растут и расцветают от твоего присутствия; они опьянены радостью от созерцания твоего лика. Все животные прыгают на ногах своих; птицы, что были в своих гнездах, радостно порхают; их крылья, прежде сложенные, распрямляются, восхваляя Атона».
Другой гимн, сочиненный при том же царе, добавляет:
«Ты сотворил Нил в нижнем мире, ты вывел его на поверхность земли, туда, где пожелал накормить людей [Египта]… о Творец Земли».
Так Нил, творец Черной Земли, сам выступает в роли творения Солнца, верховного создателя Вселенной, дарующего жизнь всему сущему. Нил требовал от египтян объединить усилия, действовать сообща, согласованно, а Солнце открыло им, что миром правит единая сила.
Глава 2
I. Кланы
II. Номы
Но разлив Нила – это не только благословенный дар богов. Он наносит урон. Затопляя долину, он разрушает все на своем пути, роет почву, меняя границы земельной собственности, а отступая, он уносит ил, который принес до того. Древним египтянам пришлось научиться защищать себя от этой опасности. Деревни строили на насыпных курганах, поля защищали насыпями, которые одновременно служили дорогами[34]. Другой причиной тревог был масштаб наводнения. Даты разлива были постоянными, но количество воды, которое принесет Нил, никто предсказать не мог. Во все времена египтяне предпринимали попытки при помощи расчетов определить, получат ли они необходимое их полям количество воды.
«Уровень воды, требуемый для орошения полей, варьировался от провинции к провинции. Измерялся он в стандартных локтях, указания на что были обнаружены в различных районах страны. Для Элефантины требовалось не менее 28 локтей[35], для Эдфу – 24 локтя и 3,25 ладони. Чем севернее, тем меньше требовалось воды. Так, для Мендеса и Ксоиса достаточно было 6 локтей. В Мемфисе, в греко-римскую эпоху, желаемым уровнем было 16 локтей. Вот почему знаменитая статуя Нила, хранящаяся в Музее Ватикана в Риме, изображающая бога, держащего колосья и рог изобилия, окружена изображениями шестнадцати детей, каждый из которых ростом с локоть. Если во время разлива уровень воды в Ниле не достигал шестнадцати локтей, это было такой же катастрофой, как и превышение отметки в 18 локтей»[36].
Когда Нил был «мелким», то есть уровня воды было недостаточно, страна погружалась в крайнюю нужду. «Я преисполнен печали, – говорил царь Зесер из III династии, – потому что в мое царствование Нил не разливался в течение семи лет. Зерно на исходе, поля обезвожены, все, что пригодно для пищи, погибает. Просит ли человек помощи у своих соседей? Все сторонятся его и не идут к нему. Ребенок плачет, юноша теряет силу, сердце старика слабеет.
Ноги людей лишаются силы, они бессильно лежат на земле, закрывшись руками»[37]. Если уровень воды в Ниле превышал необходимый, разражалась не меньшая катастрофа.
В царствование Осоркона III (XXIII династия) «вся долина была подобна морю; храмы были затоплены; люди были похожи на водоплавающих птиц или пловцов в потоке»[38].
Чтобы защитить Египет от нехватки или, наоборот, избытка воды, реку необходимо было контролировать. Грандиозные насыпи, идущие параллельно берегу, заставляли реку держаться в ее обычном русле. Говорят, что Менес, основатель I династии, приказал соорудить такие насыпи, которые защищали бы ном Мемфиса от аномального наводнения. «Даже сегодня, – писал Геродот в 450 году до н. э., – при персах,
этим насыпям уделяется особое внимание, каждый год их тщательно укрепляют». Другие насыпи шли перпендикулярно реке к Ливийским и Аравийским скалам, превращая долину в шахматную доску с водоемами, террасами спускающимися с юга к северу. В определенный момент, когда вода в реке поднималась, поднимались затворы и вода наполняла резервуары, после чего затворы опускались и, когда уровень воды в реке понижался, водоемы оставались заполненными. Эти бассейны соединялись друг с другом посредством небольших искусственных каналов, шедших параллельно Нилу. По ним вода текла с севера на юг. В каждом крупном искусственно созданном водоеме применялись те же методы удержания и распределения воды, здесь существовала та же сеть небольших плотин и каналов. Таким образом, весь Египет был расчерчен перекрещивающимися плотинами и насыпями. Иероглиф, обозначающий ном (провинцию или округ), похож на шахматную клетку (рис. 5), в которую превратилась земля, геометрически разделенная каналами и насыпями.
В книге «От племени к империи» я уже говорил, что эти антропогенные изменения ландшафта страны осуществлялись еще в доисторический период первыми жителями Египта. Позднее система усовершенствовалась и расширялась, но именно самоотверженный труд поколений, живших еще до Менеса, поставил разлив Нила на службу сельскому хозяйству. Так Нил заставил людей изобретать новые способы земледелия. Кроме того, река делала необходимым совместный труд людей, она сплачивала и организовывала их, создавая тем самым общество. По всей долине каждый крупный ирригационный водоем формировал вокруг себя сельскохозяйственный район, который впоследствии становился провинцией, номом. Так Нил устанавливал принципы разделения и организации в округах. Теперь каждый бассейн, каждый ном по очереди то господствовал над соседями, то подчинялся им, по мере того как вода проходила от одного нома к другому по всей территории Египта. Следовательно, жители всех номов должны были подчиняться взаимной дисциплине, устанавливать правила ирригации, справедливые и выгодные для всей долины, и, наконец, должны были породить власть, главенствующую над всеми номами и следившую за соблюдением установленных правил. Так Нил устанавливал принципы закона и централизации. Он породил подчинение всех одному правителю и абсолютную монархию. Знаток в вопросах власти, Наполеон, увидев Египет своими глазами, выучил урок Нила и передал нам его такими словами: «Ни в какой другой стране власть не имела столь значительного влияния на общественное благосостояние. Если власть была хороша, хорошо были прорыты и содержались в порядке каналы, тщательно соблюдались правила орошения и разлив приносил благо. Если власть была плоха, продажна или слаба, каналы забивались грязью, насыпи приходили в негодное состояние, правила орошения не соблюдались, а принципы системы орошения нарушались бунтами и личными интересами частных лиц и поселений. Наше правительство не может повлиять на дождь или снег, выпадающие где-нибудь в Босе или Бри, но в Египте власть могла оказывать прямое влияние на масштаб разлива. Вот в чем разница между Египтом, которым правили Птолемеи, и Египтом, переживавшим упадок уже при римлянах и разоренным турками».
Поскольку Шампольон научил нас читать иероглифы, мы узнали, что Птолемеи не внесли ничего нового в систему ирригации. За сорок веков до них урок Нила уже изучили древние египтяне.
Вторым и не менее существенным фактором в географии и экономической жизни Египта было солнце.
Долина Нила протянулась от Средиземного моря до экватора. Из возделываемых регионов Древнего мира Египет ближе всех к тропикам. Солнце здесь имеет огромное значение. Летом и зимой длина светового дня здесь почти постоянна, солнце восходит и садится очень быстро. Солнце освещает и обогревает Египет лучше, чем любую другую цивилизованную страну. Качество солнечного света не менее важно, чем продолжительность светового дня и способность творить тепло. Сухость соседствующих с Египтом африканских пустынь сушит атмосферу, делая ее замечательно чистой и прозрачной. В Верхнем Египте сияющее великолепие солнца не заслоняет никакая дымка. Очень редко небо омрачается проносящимся облаком[39]. Солнце, луна и звезды сияют на небесном своде подобно бриллиантам.
Солнце дарит Египту более мягкий климат, чем в прочих средиземноморских странах. Даже Геродот отмечает это:
«В Египте правит вечное лето». Дожди здесь крайне редки и появляются лишь в виде коротких, но яростных гроз в марте и апреле, в это время дует сухой и жаркий пустынный ветер, который арабы называют хамсин[40]. И все же, даже когда жара достигает своего апогея, она редко бывает удушающей, потому что воздух сух. Более того, безбрежные просторы соседних пустынь обеспечивают ночную прохладу, так что поутру все покрывается обильной росой, заменяющей в Верхнем Египте дождь. Летом долину регулярно овевают северные ветры, умеряя жар солнечных лучей.
Дельта также служит резервуаром прохлады. На ее обширных равнинах испарение воды вкупе с близостью моря создает условия умеренного морского климата. Солнечные лучи все еще жарки, но жара смягчается туманами. Здесь часты зимние дожди и влажность в три раза большая, чем в Верхнем Египте.
Солнцу египтяне обязаны мягким климатом, благоприятным для человека и растений, чистым и здоровым воздухом, убивающим вредные испарения, продлевающим жизнь и веселящим сердце. Оно упрощает условия существования, стимулирует всхожесть, и, когда солнце не опаляет, оно радует все вокруг[41].
Следует ли нам в таком случае удивляться, что солнце наложило свой сияющий отпечаток на столь многие египетские памятники? Нил творит Черную Землю, солнце освещает, обогревает, оплодотворяет ее и защищает, «рассеивая тучи, отгоняя прочь дожди». Солнце, дневная звезда, всегда казалось египтянам владыкой мира, дарителем света одновременно жгучего, убийственного и благотворного, и этого света хватает каждому живому существу. Солнце – это зримая великолепная форма власти, главенствующей над землей, управляющей нашей материальной и духовной жизнью, властвующей над Вселенной законно и справедливо. Благодарность, что оживает в сердце каждого египтянина, когда он созерцает своего благодетеля, выражается в египетской литературе, и в особенности в гимнах, воспевающих Солнечный Диск, бога Атона, столь почитаемого Аменхотепом IV, или Эхнатоном. Вот одна из этих поэм, сочиненная и высеченная в конце XVIII династии, около 1370 года. Она хранит в себе отголосок образов и поэтики более древних гимнов.
«Живи вечно, Атон, Владыка Вселенной! Сияющий, прекрасный, могущественный! Безбрежна твоя любовь; лучи твои освещают все живое; лик твой сияет, возрождая сердца к жизни.
Ты наполнил Две Земли своей любовью, о прекрасный Владыка, строитель себя, творец всей земли, родитель всего сущего, людей и животных и всего, что произрастает на земле.
Они оживают, когда ты восходишь, ибо ты и мать и отец всему сущему. Их глаза смотрят на тебя. Лучи твои освещают всю землю; каждое сердце наполняется радостью при виде тебя, когда ты появляешься как Владыка. [Но] когда ты скрываешься за западным горизонтом неба, они уподобляются мертвецам. Головы их покрыты, ноздри не дышат до тех пор, пока не узрят твой блеск поутру, на восточном горизонте неба.
Тогда их руки прославляют твое Ка, жизнь вновь входит в их сердца с твоей красотой и они оживают! Когда ты даришь свои лучи, все на земле радуется. Они поют, издают радостные крики во дворе Чертога обелиска[42], твоем храме в Ахетатоне, великом месте, где ты находишь удовольствие, где для тебя приготовлены приношения…
Атон [Солнечный Диск], да живи вечно… Ты сотворил дальние небеса, поднял их и оттуда взирал на все созданное тобой. Ты один там, и все же тысячи [существ] живут тобой, вдыхая дыхание жизни своими ноздрями [от тебя]. Когда они видят твои лучи, все цветы оживают, они растут и расцветают от твоего присутствия; они опьянены радостью от созерцания твоего лика. Все животные прыгают на ногах своих; птицы, что были в своих гнездах, радостно порхают; их крылья, прежде сложенные, распрямляются, восхваляя Атона».
Другой гимн, сочиненный при том же царе, добавляет:
«Ты сотворил Нил в нижнем мире, ты вывел его на поверхность земли, туда, где пожелал накормить людей [Египта]… о Творец Земли».
Так Нил, творец Черной Земли, сам выступает в роли творения Солнца, верховного создателя Вселенной, дарующего жизнь всему сущему. Нил требовал от египтян объединить усилия, действовать сообща, согласованно, а Солнце открыло им, что миром правит единая сила.
Глава 2
РАННЯЯ СОЦИАЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ. КЛАНЫ И НОМЫ
I. Кланы
Как я уже говорил в своей книге «От племени к империи», первые обитатели Египта не принадлежали к одной общей расе. Скелеты, обнаруженные до настоящего времени, и изображения на памятниках позволяют нам выделить три основных типа: расу семитского типа, долихокефалов среднего роста, расу семито-ливийского типа, брахикефалов с крючковатым носом, и средиземноморский тип, брахикефалов с коротким прямым носом. Все эти элементы смешались в долине Нила, словно в плавильном тигле, породив племя земледельцев. Впоследствии сложившийся таким образом этнос включил в себя чужеземные элементы, появлявшиеся в разные промежутки времени, и житель долины Нила приобрел характерные для египтянина качества. Явное многообразие и непреложное единство характеризуют расу, как и страну в целом.
Этапы прогресса формирования древнеегипетского этноса описаны в книге «От племени к империи».
На краю все еще необитаемой долины, на уступах Ливийского и Аравийского плато мы находим относящиеся к доисторическому периоду орудия труда из оббитого камня (эпоха палеолита), но не находим скелетов. Эти предметы, а также остатки пищи являются характерными для кочевых племен, живших охотой и рыболовством, но не для земледельцев и скотоводов.
Позднее эти племена спустились в долину, внешний вид которой в то время менялся под действием регулярных разливов Нила, приносивших с собой отложения ила и таким образом повышавших уровень земли. Следы первых постоянных поселений с орудиями труда эпохи мезолита были обнаружены всего в нескольких местах. Судя по всему, деревни этих первых поселенцев в долине теперь погребены под илистыми отложениями Нила. Сколько столетий потребовалось людям, уже наученным многократным опытом и учащимся предвидеть будущее, чтобы понять, как предупреждать последствия наводнений, строить плотины, возводить рукотворные насыпи, спасавшие их жилища от бушующего потока? Колоссальным прогрессом было появление орудий труда, относящихся к эпохе неолита. Рядом с оружием из шлифованного камня, керамикой и сосудами из камня мы находим орудия труда и украшения из кости, а также оружие и прочие предметы из золота и меди. Оседлые племена обрабатывали землю и разводили скот. Они выбирали пригодные для выращивания растения и годные для одомашнивания породы животных. Пшеница, ячмень и просо обеспечивали зерном для хлеба, лен давал пряжу, овцы, козы и крупный рогатый скот, наряду с дичью, производили запасы продуктов питания. В охоте им помогали собаки, в пахоте – быки, в транспортировке – ослы. Нил, постепенно ограждаемый насыпями, изменял русло, усмирялся, не разорял больше поля и деревни и становился судоходным.
Это медленное, терпеливое, усердное приспосабливание человека к земле Египта не могло бы осуществиться без сильной социальной организации. Столетия тяжелого труда и переустройств не оставили нам письменных памятников, при помощи которых мы могли бы увидеть истоки Египта и проследить за этапами эволюции его народа. Но тем не менее они оставили свои свидетельства – это рисунки на пластинах сланца или сосудах, изображающие хижины или лодки, помеченные символами, ярко, подобно флажкам, выделяющимися на рисунках. Среди этих символов мы узнаем сокола, слона, солнечный диск, стрелы, скрещенные на шкуре животного, очертания дерева и горы. Многие из этих символов сохранились до самого конца египетской цивилизации, став именами номов или провинций. Естественно было бы предположить, что и в глубокой древности их значение было связано с этносом. Они служили для обозначения и идентификации племен. Наличие аналогичных знаков свидетельствовало о том, что люди и семьи принадлежат к одной и той же этнической группе. Общины отличались этими символами, которые в доисторические времена являлись, вероятно, тотемами, а впоследствии превратились в богов.
Исходя из этого, можно предположить, что доисторический Египет делился на кланы, объединенные вокруг символов и, возможно, составлявшие тотемические группы. Как я уже говорил в книге «От племени к империи», власть в подобной социальной системе находилась в руках «старейшин» каждого клана. Египетские религиозные традиции, увековеченные на стенах пирамид VI династии, напоминают прошлое, не столь отдаленное от начал истории, когда людьми управляли «сару» – вероятно, старейшины каждого клана.
Судя по всему, именно геронтократия, при которой власть сосредотачивалась в руках старейших членов клана, являлась основой управления Древним Египтом и именно направляемые ею многовековые усилия превратили долину Нила в процветающий и плодородный край.
Приблизительно в 4000 году до н. э. в Египте возникает эпоха, знаменующая собой начало подлинной жизни страны, о чем свидетельствуют не только более поздние «Анналы», но и письменные памятники того или чуть более позднего времени. Рудиментарные организации развились в институты. Кланы превратились в провинции (номы), а их примитивные символы, то ли фетиши, то ли тотемы, стали богами. Наряду со старейшинами, а может быть, и над ними стали возвышаться единоличные правители, впоследствии – цари. Номы объединились в царства. Сначала их было много, затем они слились в одно крупное царство под властью единого царя. От этой точки ведет свой отсчет династический период, оставивший заметный след в истории. Здесь увековеченные в камне имена царей, рассказы о войнах, заметные политические события, передаваемые устно в недавнем прошлом традиции и религиозные учения. Община превратилась в государство.
В книге «От племени к империи» я стремился проследить этапы эволюции народа от клановой организации до государства, изучая долину Нила с целью выделить черты, общие для истории всех примитивных народов. Здесь я хотел бы вернуться к этой теме, чтобы более детально рассмотреть собственно египетские особенности такого развития.
Этапы прогресса формирования древнеегипетского этноса описаны в книге «От племени к империи».
На краю все еще необитаемой долины, на уступах Ливийского и Аравийского плато мы находим относящиеся к доисторическому периоду орудия труда из оббитого камня (эпоха палеолита), но не находим скелетов. Эти предметы, а также остатки пищи являются характерными для кочевых племен, живших охотой и рыболовством, но не для земледельцев и скотоводов.
Позднее эти племена спустились в долину, внешний вид которой в то время менялся под действием регулярных разливов Нила, приносивших с собой отложения ила и таким образом повышавших уровень земли. Следы первых постоянных поселений с орудиями труда эпохи мезолита были обнаружены всего в нескольких местах. Судя по всему, деревни этих первых поселенцев в долине теперь погребены под илистыми отложениями Нила. Сколько столетий потребовалось людям, уже наученным многократным опытом и учащимся предвидеть будущее, чтобы понять, как предупреждать последствия наводнений, строить плотины, возводить рукотворные насыпи, спасавшие их жилища от бушующего потока? Колоссальным прогрессом было появление орудий труда, относящихся к эпохе неолита. Рядом с оружием из шлифованного камня, керамикой и сосудами из камня мы находим орудия труда и украшения из кости, а также оружие и прочие предметы из золота и меди. Оседлые племена обрабатывали землю и разводили скот. Они выбирали пригодные для выращивания растения и годные для одомашнивания породы животных. Пшеница, ячмень и просо обеспечивали зерном для хлеба, лен давал пряжу, овцы, козы и крупный рогатый скот, наряду с дичью, производили запасы продуктов питания. В охоте им помогали собаки, в пахоте – быки, в транспортировке – ослы. Нил, постепенно ограждаемый насыпями, изменял русло, усмирялся, не разорял больше поля и деревни и становился судоходным.
Это медленное, терпеливое, усердное приспосабливание человека к земле Египта не могло бы осуществиться без сильной социальной организации. Столетия тяжелого труда и переустройств не оставили нам письменных памятников, при помощи которых мы могли бы увидеть истоки Египта и проследить за этапами эволюции его народа. Но тем не менее они оставили свои свидетельства – это рисунки на пластинах сланца или сосудах, изображающие хижины или лодки, помеченные символами, ярко, подобно флажкам, выделяющимися на рисунках. Среди этих символов мы узнаем сокола, слона, солнечный диск, стрелы, скрещенные на шкуре животного, очертания дерева и горы. Многие из этих символов сохранились до самого конца египетской цивилизации, став именами номов или провинций. Естественно было бы предположить, что и в глубокой древности их значение было связано с этносом. Они служили для обозначения и идентификации племен. Наличие аналогичных знаков свидетельствовало о том, что люди и семьи принадлежат к одной и той же этнической группе. Общины отличались этими символами, которые в доисторические времена являлись, вероятно, тотемами, а впоследствии превратились в богов.
Исходя из этого, можно предположить, что доисторический Египет делился на кланы, объединенные вокруг символов и, возможно, составлявшие тотемические группы. Как я уже говорил в книге «От племени к империи», власть в подобной социальной системе находилась в руках «старейшин» каждого клана. Египетские религиозные традиции, увековеченные на стенах пирамид VI династии, напоминают прошлое, не столь отдаленное от начал истории, когда людьми управляли «сару» – вероятно, старейшины каждого клана.
Судя по всему, именно геронтократия, при которой власть сосредотачивалась в руках старейших членов клана, являлась основой управления Древним Египтом и именно направляемые ею многовековые усилия превратили долину Нила в процветающий и плодородный край.
Приблизительно в 4000 году до н. э. в Египте возникает эпоха, знаменующая собой начало подлинной жизни страны, о чем свидетельствуют не только более поздние «Анналы», но и письменные памятники того или чуть более позднего времени. Рудиментарные организации развились в институты. Кланы превратились в провинции (номы), а их примитивные символы, то ли фетиши, то ли тотемы, стали богами. Наряду со старейшинами, а может быть, и над ними стали возвышаться единоличные правители, впоследствии – цари. Номы объединились в царства. Сначала их было много, затем они слились в одно крупное царство под властью единого царя. От этой точки ведет свой отсчет династический период, оставивший заметный след в истории. Здесь увековеченные в камне имена царей, рассказы о войнах, заметные политические события, передаваемые устно в недавнем прошлом традиции и религиозные учения. Община превратилась в государство.
В книге «От племени к империи» я стремился проследить этапы эволюции народа от клановой организации до государства, изучая долину Нила с целью выделить черты, общие для истории всех примитивных народов. Здесь я хотел бы вернуться к этой теме, чтобы более детально рассмотреть собственно египетские особенности такого развития.
II. Номы
Превращение кланов в номы – важный этап в далеком прошлом Египта. Сведений об этом в египетских источниках не сохранилось, однако изучение самих номов и исследование их списка могут снабдить нас полезной информацией.
Исконное египетское слово, обозначавшее ном, – spat от корня sp – «делить, разделять» (эквивалент греческого νόμοζ от νέμω). Следовательно, слово это означает «разделение». Разделение имеет отношение к территории, поскольку знак spat представляет собой прямоугольный участок земли, разделенный на квадраты линиями, пересекающимися под прямыми углами.
Этот факт обнаруживает существенную разницу между номом и кланом. Клан – это группа людей, объединенных родством и почитанием прародителя, покровителя, тотема. Члены клана могли быть кочевниками или оседлыми жителями, членство в клане не определялось проживанием в конкретном районе. Ном, напротив, является участком земли, а не группой населения. Если мы видим, что в основе организации общества лежат номы, значит, клановая система ушла в прошлое. С распространением оседлости необходимо стало разделить долину на участки обрабатываемой земли, номы, которые обеспечивали бы систему организации деятельности оседлого населения, во главу угла которой ставится не человек, а земля – владение ею и ее обработка.
Каждый ном состоит из территории и метрополии. В пору глубокой древности жители административных центров вовсе не могут именоваться «горожанами» в противовес крестьянам, живущим вне метрополии нома. Город в тот период представлял собой всего лишь укрепленное поселение, куда крестьяне, скотоводы и охотники, проводившие свои дни в полях, возвращались каждый вечер в поисках приюта и где они находили ремесленников, торговцев и чиновников, по роду своей деятельности привязанных к данному «месту»[43]. Как показывает его символ (рис. 6), город (nut) – это группа построек на пересечении дорог, окруженная укреплениями. За укреплениями прячутся хижины-мазанки, в которых пахари, скотоводы и путники, покидающие на исходе дня опасную для жизни страну, находят убежище от набегов кочевников. Огромные амбары, склады для сельскохозяйственных орудий, хлева, мастерские ремесленников и палатки торговцев теснятся вокруг рыночной площади, куда каждый может принести и обменять свои изделия и продукты питания. Над домами возвышаются стены «Обители Бога», hetneter, храма божества – покровителя нома, со священными припасами и жилищами жрецов (рис. 7). Олицетворение бога на земле – царь или номарх, в зависимости от периода времени, – также имел свою «обитель», het, большое здание в виде замкнутого прямоугольника, отличавшееся своими огромными размерами от обычного дома, per, представлявшего собой небольшой огороженный участок с дверью (рис. 8). Здесь находились строения, принадлежащие царской или местной администрации, «места», где отправлялось правосудие, контролировался сбор налогов, где надзирали за обработкой земли, складами, казной, тюрьмами и всем прочим; ушедшие под землю своими хранилищами и высившиеся окруженными просторными колоннадами приемными.
Рис. 5. Символ XV нома, над знаком spat
Рис. 6. Город (nut)
Основывая город, царь «отделяет каждый город от соседнего, оповещает все города об их границах по отношению к прочим городам, устанавливает пограничные камни и обозначает водные границы, основываясь на сведениях, почерпнутых в книгах, и наделяет водой, полями, лесами и песками»[44] до прилегающих пустынь. На этой территории по мере увеличения численности населения и расширения пахотных угодий, все более отдаляющих крестьян от городского центра[45], основываются второстепенные города или поселки, также именуемые nut, и резиденции (het). Надзор за ними поручался градоначальникам (heqa-nut) и управляющим резиденциями (heqa-het), подчинявшимся номарху. Вся совокупность земли, деревень и метрополии образовывала ном. Его размеры были, как правило, довольно скромными. Протяженность варьировалась от 24 до 40 километров, а ширина зависела от расположения нома в долине. Там, где долина была узкой, ном занимал оба берега реки, от одной пустыни до другой. Если долина расширялась, ном располагался на одном берегу и граница его проходила по воображаемой линии, делившей реку пополам.
Исконное египетское слово, обозначавшее ном, – spat от корня sp – «делить, разделять» (эквивалент греческого νόμοζ от νέμω). Следовательно, слово это означает «разделение». Разделение имеет отношение к территории, поскольку знак spat представляет собой прямоугольный участок земли, разделенный на квадраты линиями, пересекающимися под прямыми углами.
Этот факт обнаруживает существенную разницу между номом и кланом. Клан – это группа людей, объединенных родством и почитанием прародителя, покровителя, тотема. Члены клана могли быть кочевниками или оседлыми жителями, членство в клане не определялось проживанием в конкретном районе. Ном, напротив, является участком земли, а не группой населения. Если мы видим, что в основе организации общества лежат номы, значит, клановая система ушла в прошлое. С распространением оседлости необходимо стало разделить долину на участки обрабатываемой земли, номы, которые обеспечивали бы систему организации деятельности оседлого населения, во главу угла которой ставится не человек, а земля – владение ею и ее обработка.
Каждый ном состоит из территории и метрополии. В пору глубокой древности жители административных центров вовсе не могут именоваться «горожанами» в противовес крестьянам, живущим вне метрополии нома. Город в тот период представлял собой всего лишь укрепленное поселение, куда крестьяне, скотоводы и охотники, проводившие свои дни в полях, возвращались каждый вечер в поисках приюта и где они находили ремесленников, торговцев и чиновников, по роду своей деятельности привязанных к данному «месту»[43]. Как показывает его символ (рис. 6), город (nut) – это группа построек на пересечении дорог, окруженная укреплениями. За укреплениями прячутся хижины-мазанки, в которых пахари, скотоводы и путники, покидающие на исходе дня опасную для жизни страну, находят убежище от набегов кочевников. Огромные амбары, склады для сельскохозяйственных орудий, хлева, мастерские ремесленников и палатки торговцев теснятся вокруг рыночной площади, куда каждый может принести и обменять свои изделия и продукты питания. Над домами возвышаются стены «Обители Бога», hetneter, храма божества – покровителя нома, со священными припасами и жилищами жрецов (рис. 7). Олицетворение бога на земле – царь или номарх, в зависимости от периода времени, – также имел свою «обитель», het, большое здание в виде замкнутого прямоугольника, отличавшееся своими огромными размерами от обычного дома, per, представлявшего собой небольшой огороженный участок с дверью (рис. 8). Здесь находились строения, принадлежащие царской или местной администрации, «места», где отправлялось правосудие, контролировался сбор налогов, где надзирали за обработкой земли, складами, казной, тюрьмами и всем прочим; ушедшие под землю своими хранилищами и высившиеся окруженными просторными колоннадами приемными.
Основывая город, царь «отделяет каждый город от соседнего, оповещает все города об их границах по отношению к прочим городам, устанавливает пограничные камни и обозначает водные границы, основываясь на сведениях, почерпнутых в книгах, и наделяет водой, полями, лесами и песками»[44] до прилегающих пустынь. На этой территории по мере увеличения численности населения и расширения пахотных угодий, все более отдаляющих крестьян от городского центра[45], основываются второстепенные города или поселки, также именуемые nut, и резиденции (het). Надзор за ними поручался градоначальникам (heqa-nut) и управляющим резиденциями (heqa-het), подчинявшимся номарху. Вся совокупность земли, деревень и метрополии образовывала ном. Его размеры были, как правило, довольно скромными. Протяженность варьировалась от 24 до 40 километров, а ширина зависела от расположения нома в долине. Там, где долина была узкой, ном занимал оба берега реки, от одной пустыни до другой. Если долина расширялась, ном располагался на одном берегу и граница его проходила по воображаемой линии, делившей реку пополам.