Страница:
Сегодня историю и культуру Отечества с древнейших времен в экспозиции представляют 4,5 млн предметов и 12 млн листов документов.
В ведение Исторического музея в конце ХХ века было передано и здание бывшей Московской городской думы. Здание было построено в 1892 году по проекту архитектора Дмитрия Николаевича Чичагова. В убранстве фасадов широко использованы декоративные детали московского зодчества XVII века, в том числе наличники окон с «наборными» колонками, обрамления арочных галерей, «фасонная» кирпичная орнаментация. Крыльцо-палатка размещено на главной оси, акцентировав симметричность объёмно-пространственной композиции здания. В залах будет развернута экспозиция по истории XX века.
Мемориал «Могила Неизвестного Солдата»
Палаты в Зарядье. Дом бояр Романовых
Церковь Зачатия Праведной Анны, что в Углу
Церковь Всех Святых, что на Кулишках
В ведение Исторического музея в конце ХХ века было передано и здание бывшей Московской городской думы. Здание было построено в 1892 году по проекту архитектора Дмитрия Николаевича Чичагова. В убранстве фасадов широко использованы декоративные детали московского зодчества XVII века, в том числе наличники окон с «наборными» колонками, обрамления арочных галерей, «фасонная» кирпичная орнаментация. Крыльцо-палатка размещено на главной оси, акцентировав симметричность объёмно-пространственной композиции здания. В залах будет развернута экспозиция по истории XX века.
Мемориал «Могила Неизвестного Солдата»
Память пронзительна. Живым символом памяти считается Вечный огонь. Вечный огонь, по сути, заменил собой лампады, всегда горевшие и перед иконами, и над раками с мощами святых. Традиция зажжения огня – лампады, свечи – в память об усопших была принята Церковью много веков назад.
Мемориал Могила Неизвестного Солдата и Вечный огонь у Кремлевской стены в Александровском саду – место особенное для всех. На просторах России ещё много неизвестных могил безвестных героев Великой Отечественной войны. Поэтому Неизвестный Солдат воспринимается не «одним из многих», а «тем самым», родным, который воевал в Новгородских болотах и под Сталинградом, под Москвой и в Крыму, у Праги и под Берлином. И навсегда остался там. И не случайно с момента создания этого мемориала тысячи, сотни тысяч людей приходили сюда. Приходили, чтобы помолчать и поговорить с пропавшим на той самой жестокой из всех войн, убитым и так и не найденным близким, родным, однополчанином.
Идея создания памятника воинам, сражавшимся и погибшим в боях под Москвой, возникла после того, как в 1965 году широко отмечалось двадцатилетие Победы. Тогда же Москва получила звание города-героя, а день 9 Мая стал общегосударственным праздником. При обсуждении идеи памятника было решено, что монумент должен получить особый статус. Стать всенародным. А таким памятником мог быть памятник Неизвестному Солдату.
Интересно, что, несмотря на очевидную правильность идеи, осуществить проект сразу не удалось. Больше всего вопросов вызывало место установки – Александровский сад. Ведь рядом находился бывший обелиск, созданный в честь 300‑летия Дома Романовых. Правда, по инициативе Ленина он был переделан в памятник революционным деятелям. А трогать что бы то ни было ленинское считалось невозможным. И всё же в связи с возведением мемориала Могила Неизвестного Солдата, памятник был перенесён от входа в Александровский сад на площадку у грота «Руина» и Средней Арсенальной башни.
Мемориальный архитектурный ансамбль «Могила Неизвестного Солдата»
Второй и не менее важной проблемой был вопрос с выбором героя: кого перезахоронить у стен Кремля. Ведь героем мог оказаться совсем не герой, а дезертир или пленный. Поздней осенью 1966 года под Москвой, на 41‑м километре шоссе Москва – Ленинград, под Зеленоградом, в ходе строительных работ была обнаружена братская могила времен Великой Отечественной войны. В Кремле решили, что эта находка была сделана вовремя. Выбор остановили на погибшем воине в хорошо сохранившейся форме без знаков отличия. Военные историки утверждали, что если бы этот солдат был дезертиром, то на нём не было бы ремня. Пленным этот солдат тоже не мог быть, так как до этого места немцы не дошли. Документов при бойце не было – прах его был по-настоящему безымянным.
Был разработан торжественный ритуал для проведения захоронения.
3 декабря 1966 года на орудийном лафете прах солдата доставили в Москву из Зеленограда. Последние метры гроб с останками неизвестного воина несли на руках. Прах защитника столицы был в торжественной обстановке перезахоронен в Александровском саду, у Кремлевской стены.
В 1967 году на могиле у северной стены Кремля был сооружён мемориальный комплекс «Могила Неизвестного Солдата». Памятник был открыт ко Дню Победы. Автор памятника – скульптор Н.В. Томский. Архитекторы Д.И. Бурдин, В.А. Климов, Ю.Р. Рабаев.
Мемориальный комплекс состоит из ряда архитектурных элементов. Одним из ключевых элементов мемориала стал Вечный огонь. Он вспыхнул 8 мая 1967 года. Его зажгли от огня Вечной славы на Марсовом поле в Ленинграде. Факел с огнём из города на Неве в Москву сопровождала делегация во главе с Героем Советского Союза легендарным летчиком Алексеем Петровичем Маресьевым.
Надгробие на могиле в виде квадратной плиты выполнено из полированных каменных блоков красного цвета. Это шокшинский кварцит.
Правый угол плиты закрыт скульптурной композицией из бронзы. В композиции скомпонованы складки склонённого знамени, солдатская каска и лавровая ветвь.
Перед надгробной плитой – углублённая площадка. Она выложена плитами полированного лабрадорита. В центре площадки вмонтирована бронзовая рельефная пятиконечная звезда с Вечным огнём. На этой же площадке укреплена горизонтальная надпись из накладных бронзовых букв:
Вдоль Кремлевской стены протянулась площадка, поднятая тремя ступенями над уровнем дорожек Александровского сада. На площадке установлены десять массивных блоков из тёмно-красного шокшинского кварцита. На каждом блоке рельефная бронзовая надпись – название города-героя. Внутри блоков находятся капсулы с землёй, привезённой из этих городов. В капсулах Одессы, Минска, Керчи, Новороссийска, Тулы земля, взятая с тех мест, где велись самые ожесточенные и кровопролитные бои за оборону этих городов. В капсуле Ленинграда – земля Пискарёвского кладбища, Волгограда – частица Мамаева кургана, Севастополя – земля Малахова кургана. В Киеве частицу земли взяли от Обелиска участникам обороны города, а в Бресте – от подножия Брестской крепости.
Справа находится гранитная стела, лежащая на постаменте – это новый элемент мемориала, появившийся здесь в 2010 году. Стела изготовлена из красного гранита, высота её около метра, а длина – десять метров. Стела тянется почти до самого грота «Руина».
С левой её стороны – позолоченная надпись «Города воинской славы». Вдоль постамента идут названия городов воинской славы.
У Могилы Неизвестного Солдата находится пост № 1. Пост с почётным караулом был перенесен сюда от мавзолея с Красной площади 12 декабря 1997 года указом президента России. Караул несут воины Президентского полка, сменяясь каждый час.
В 2009 году памятнику был присвоен статус Общенационального мемориала воинской славы. А в 2010 году памятник на Могиле Неизвестного Солдата, блоки с землей городов-героев и памятный знак в честь городов, удостоенных почётного звания Российской Федерации «Город воинской славы» были включены в список «особо ценных объектов культурного наследия» страны.
В современной столице мемориал у Кремлевской стены в Александровском саду стал центром замечательной традиции. Сюда приезжают ветераны и их потомки, приходят иностранные делегации, тысячи московских новобрачных. Возложить цветы, поклониться Неизвестному герою и отдать дань вечной памяти всем, кто, не щадя своей жизни, сражался за счастье грядущих поколений.
Огонь горящий – как символ жизни, огонь обжигающий – как напоминание о цене Победы. И пока горит этот Вечный огонь, в сердцах людей будет жить память о великом подвиге.
Мемориал Могила Неизвестного Солдата и Вечный огонь у Кремлевской стены в Александровском саду – место особенное для всех. На просторах России ещё много неизвестных могил безвестных героев Великой Отечественной войны. Поэтому Неизвестный Солдат воспринимается не «одним из многих», а «тем самым», родным, который воевал в Новгородских болотах и под Сталинградом, под Москвой и в Крыму, у Праги и под Берлином. И навсегда остался там. И не случайно с момента создания этого мемориала тысячи, сотни тысяч людей приходили сюда. Приходили, чтобы помолчать и поговорить с пропавшим на той самой жестокой из всех войн, убитым и так и не найденным близким, родным, однополчанином.
Идея создания памятника воинам, сражавшимся и погибшим в боях под Москвой, возникла после того, как в 1965 году широко отмечалось двадцатилетие Победы. Тогда же Москва получила звание города-героя, а день 9 Мая стал общегосударственным праздником. При обсуждении идеи памятника было решено, что монумент должен получить особый статус. Стать всенародным. А таким памятником мог быть памятник Неизвестному Солдату.
Интересно, что, несмотря на очевидную правильность идеи, осуществить проект сразу не удалось. Больше всего вопросов вызывало место установки – Александровский сад. Ведь рядом находился бывший обелиск, созданный в честь 300‑летия Дома Романовых. Правда, по инициативе Ленина он был переделан в памятник революционным деятелям. А трогать что бы то ни было ленинское считалось невозможным. И всё же в связи с возведением мемориала Могила Неизвестного Солдата, памятник был перенесён от входа в Александровский сад на площадку у грота «Руина» и Средней Арсенальной башни.
Второй и не менее важной проблемой был вопрос с выбором героя: кого перезахоронить у стен Кремля. Ведь героем мог оказаться совсем не герой, а дезертир или пленный. Поздней осенью 1966 года под Москвой, на 41‑м километре шоссе Москва – Ленинград, под Зеленоградом, в ходе строительных работ была обнаружена братская могила времен Великой Отечественной войны. В Кремле решили, что эта находка была сделана вовремя. Выбор остановили на погибшем воине в хорошо сохранившейся форме без знаков отличия. Военные историки утверждали, что если бы этот солдат был дезертиром, то на нём не было бы ремня. Пленным этот солдат тоже не мог быть, так как до этого места немцы не дошли. Документов при бойце не было – прах его был по-настоящему безымянным.
Был разработан торжественный ритуал для проведения захоронения.
3 декабря 1966 года на орудийном лафете прах солдата доставили в Москву из Зеленограда. Последние метры гроб с останками неизвестного воина несли на руках. Прах защитника столицы был в торжественной обстановке перезахоронен в Александровском саду, у Кремлевской стены.
В 1967 году на могиле у северной стены Кремля был сооружён мемориальный комплекс «Могила Неизвестного Солдата». Памятник был открыт ко Дню Победы. Автор памятника – скульптор Н.В. Томский. Архитекторы Д.И. Бурдин, В.А. Климов, Ю.Р. Рабаев.
Мемориальный комплекс состоит из ряда архитектурных элементов. Одним из ключевых элементов мемориала стал Вечный огонь. Он вспыхнул 8 мая 1967 года. Его зажгли от огня Вечной славы на Марсовом поле в Ленинграде. Факел с огнём из города на Неве в Москву сопровождала делегация во главе с Героем Советского Союза легендарным летчиком Алексеем Петровичем Маресьевым.
Надгробие на могиле в виде квадратной плиты выполнено из полированных каменных блоков красного цвета. Это шокшинский кварцит.
Правый угол плиты закрыт скульптурной композицией из бронзы. В композиции скомпонованы складки склонённого знамени, солдатская каска и лавровая ветвь.
Перед надгробной плитой – углублённая площадка. Она выложена плитами полированного лабрадорита. В центре площадки вмонтирована бронзовая рельефная пятиконечная звезда с Вечным огнём. На этой же площадке укреплена горизонтальная надпись из накладных бронзовых букв:
С левой стороны от памятника находится гранитная стена из карельского красного кварцита. На ней выбито: «1941 Павшим за Родину 1945».
Имя твоё неизвестно, подвиг твой бессмертен.
Вдоль Кремлевской стены протянулась площадка, поднятая тремя ступенями над уровнем дорожек Александровского сада. На площадке установлены десять массивных блоков из тёмно-красного шокшинского кварцита. На каждом блоке рельефная бронзовая надпись – название города-героя. Внутри блоков находятся капсулы с землёй, привезённой из этих городов. В капсулах Одессы, Минска, Керчи, Новороссийска, Тулы земля, взятая с тех мест, где велись самые ожесточенные и кровопролитные бои за оборону этих городов. В капсуле Ленинграда – земля Пискарёвского кладбища, Волгограда – частица Мамаева кургана, Севастополя – земля Малахова кургана. В Киеве частицу земли взяли от Обелиска участникам обороны города, а в Бресте – от подножия Брестской крепости.
Справа находится гранитная стела, лежащая на постаменте – это новый элемент мемориала, появившийся здесь в 2010 году. Стела изготовлена из красного гранита, высота её около метра, а длина – десять метров. Стела тянется почти до самого грота «Руина».
С левой её стороны – позолоченная надпись «Города воинской славы». Вдоль постамента идут названия городов воинской славы.
У Могилы Неизвестного Солдата находится пост № 1. Пост с почётным караулом был перенесен сюда от мавзолея с Красной площади 12 декабря 1997 года указом президента России. Караул несут воины Президентского полка, сменяясь каждый час.
В 2009 году памятнику был присвоен статус Общенационального мемориала воинской славы. А в 2010 году памятник на Могиле Неизвестного Солдата, блоки с землей городов-героев и памятный знак в честь городов, удостоенных почётного звания Российской Федерации «Город воинской славы» были включены в список «особо ценных объектов культурного наследия» страны.
В современной столице мемориал у Кремлевской стены в Александровском саду стал центром замечательной традиции. Сюда приезжают ветераны и их потомки, приходят иностранные делегации, тысячи московских новобрачных. Возложить цветы, поклониться Неизвестному герою и отдать дань вечной памяти всем, кто, не щадя своей жизни, сражался за счастье грядущих поколений.
Огонь горящий – как символ жизни, огонь обжигающий – как напоминание о цене Победы. И пока горит этот Вечный огонь, в сердцах людей будет жить память о великом подвиге.
Палаты в Зарядье. Дом бояр Романовых
Палаты на Руси демонстрировали не только статус и положение, но были и синонимом красоты. Не зря палатами называли великолепные великокняжеские, царские, митрополичьи и патриаршие хоромы, богато украшенные боярские терема.
И о том, что именно красота и была определяющим фактором, говорят палаты Романовых в Зарядье.
Зарядьем в старину называли часть центра Москвы между улицей Варваркой и Москвой-рекой, что означало: «место, расположенное за рядами торговых лавок». Заселение этого района относится к концу XI века. Тогда Зарядье было окраиной посёлка у Кремля. С XV века здесь всё больше стало появляться усадеб русской знати. Это, как правило, были дома тех, кто приезжал на службу к великому московскому князю. Они-то и селились рядом с Кремлем. В Зарядье были построены первые каменные жилые дома в Москве.
Палаты в Зарядье. Дом бояр Романовых – архитектурный памятник XVI–XVII веков. Находятся они на территории «двора» – старинной городской усадьбы, принадлежавшей в XVI веке боярину Никите Романовичу Захарьину-Юрьеву. Он был дедом первого царя из династии Романовых – Михаила Фёдоровича. Усадьба особо отмечена на плане города 1613 года.
На месте существующего здания, в углу обширной усадьбы, находилась другая постройка, так называемые Палаты на верхних погребах. Точных сведений о назначении и о том, какой была обстановка этого усадебного здания, не сохранилось. Считается, что оно являлось одной из вспомогательных построек усадьбы, возникавших постепенно, в связи с ростом семейных бытовых потребностей.
Палаты Романовых в Зарядье
Основным жилым помещением боярской семьи служили более обширные Палаты на нижних погребах, стоявшие в центре усадьбы. После воцарения Романовых Палаты вместе со всей усадьбой стали называть Старым государевым двором.
В 1631 году Палаты были пожалованы царём Михаилом Фёдоровичем Романовым вновь основанному Знаменскому монастырю. Считается, что в возникновении монастыря сыграл роль тот факт, что патриарх Филарет (Фёдор Никитич Романов, отец царя Михаила) после смерти своей жены не хотел, чтобы их родовая усадьба на Варварке перешла к другим родственникам. Таким образом, в сентябре 1631 года царь Михаил Фёдорович основал на Старом государевом дворе обитель и отдал в её владения угодья, ранее принадлежавшие инокине Марфе, а также родовые палаты. Так Палаты стали неотъемлемой частью исторически сложившегося ансамбля монастыря.
Во дворе усадьбы стояла домовая церковь во имя Знамения. Позднее на её месте был построен Знаменский собор – главный храм монастырской обители. Икона Знамение Божией Матери, во имя которой была построена старая церковь, считалась одним из первых иконописных изображений Богоматери и была очень почитаема в роду Романовых.
При пожаре 1668 году Палаты сильно пострадали. Настоятель сообщал царю Алексею Михайловичу, что Государевы палаты не устояли против огня, а сам монастырь почти совершенно выгорел. Восстановлением монастыря занялись Милославские – родственники царицы Марьи Ильиничны. Особенно активную деятельность развил боярин Иван Михайлович. Позднее именно он станет зачинщиком Стрелецкого бунта. На его средства в монастыре был заложен новый храм, ставший самым большим храмом в Китай-городе и в Зарядье. Возводили собор мастера из Костромы Фёдор Григорьев и Григорий Анисимов. Внешние фасады храма были выполнены в русских традициях, а внутри пятиглавый храм был бесстолпным – его своды опирались на мощные стены. При возведении собора были использованы некоторые строительные хитрости, чтобы уменьшить нагрузку на несущие стены, ведь свод храма не поддерживали традиционные столпы.
Старые же Государевы палаты, обгоревшие в пожаре, были разобраны по «погребной свод» (подклет).
На этой сохранившейся белокаменной основе XVI века мастер Мелетий Алексеев «со товарищи» соорудил в камне новые Палаты. Необычным в этом здании стало то, что оно построено на перепаде рельефа, причём его нижняя часть (подклет) сложена из белого камня, надстроенный второй этаж кирпичный, а верх – деревянный.
В живописном сложном здании различалось множество архитектурных приёмов, начиная от нижнего яруса, живописно украшенного квадратами бриллиантового руста.
Во вновь отстроенных палатах обустроили игуменские кельи. Затем здание перешло в статус «казённых келий», где разместилось управление монастыря. Там же хранились монастырские документы и реликвии. Здесь же находилась и Библия 1663 года – первое московское издание этой книги.
В дальнейшем, до 1856 года, «казённые кельи» сдавались в аренду разным лицам. В 1857 году по указу императора Александра II здание стало реставрироваться для организации в нём музея. Работы велись под руководством специально для того созданной комиссии. К этому времени на волне интереса к отечественной истории стала популярной легенда, что Палаты были местом рождения царя Михаила Романова.
В отреставрированном здании в 1859 году был открыт музей «Дом бояр Романовых». По замыслу основателей, музей должен был воссоздать бытовую обстановку предков русского царя.
Музей состоял и состоит до сих пор из трёх разновременных частей: боярской кладовой XVI века, монашеских келий XVII века и музейной надстройки XIX века. Но, несмотря на эту разновремённость архитектуры, здание и по своему внешнему виду, и по внутреннему устройству достаточно полно характеризует русское жилье XVII века, являясь подлинной основой для демонстрации старого русского быта. Несмотря на наличие надстройки XIX века, здание не утратило значимости исторического памятника.
Палаты сохранили тип русской избы, состоящей из «клети» (жилого помещения) и «подклета» (подсобного помещения). Построены они, как большинство русских домов XVII века, «глаголем». Постройки «глаголем» в плане напоминают букву «Г», то есть два здания поставлены под углом одно к другому.
После 1917 года музей «Дом бояр Романовых» стал называться «Музей боярского быта». С 1932 года он является филиалом Государственного исторического музея. Исторический музей и сегодня использует старинные палаты как часть своей основной экспозиции. В первую очередь для показа на подлинном музейном материале домашнего обихода и культуры бояр России второй половины XVII века.
Обстановку комнат составляют преимущественно подлинные предметы XVII века.
Самая большая комната с окнами, обращенными на улицу Варварка, представлена как боярская столовая. В этом помещении семья собиралась для обеда, здесь устраивались пиры, иногда носившие официальный характер, принимались гости.
Через площадку лестницы – проход в другую половину дома, состоящую из двух помещений. Из них первое от лестничной клетки помещение оформлено в виде сеней. Из сеней – вход в женскую комнату, светлицу. Основную обстановку интерьера светлицы составляют предметы, связанные с шитьём.
Внутренняя лестница из жилых комнат ведёт в подвал XVI века, принадлежавший некогда боярину Никите Романовичу. В подвале хранилась казна. Казна – это не только деньги, но и дорогая посуда, военная амуниция, одежда и меха. Всё то, что в далёкие времена называли рухлядью.
Многие справедливо считают, что в названии музея «Палаты в Зарядье. Дом бояр Романовых» главным и определяющим является слово «дом». И этот «дом», несмотря на все перипетии, сохранил неповторимый уют и красоту русских палат.
И о том, что именно красота и была определяющим фактором, говорят палаты Романовых в Зарядье.
Зарядьем в старину называли часть центра Москвы между улицей Варваркой и Москвой-рекой, что означало: «место, расположенное за рядами торговых лавок». Заселение этого района относится к концу XI века. Тогда Зарядье было окраиной посёлка у Кремля. С XV века здесь всё больше стало появляться усадеб русской знати. Это, как правило, были дома тех, кто приезжал на службу к великому московскому князю. Они-то и селились рядом с Кремлем. В Зарядье были построены первые каменные жилые дома в Москве.
Палаты в Зарядье. Дом бояр Романовых – архитектурный памятник XVI–XVII веков. Находятся они на территории «двора» – старинной городской усадьбы, принадлежавшей в XVI веке боярину Никите Романовичу Захарьину-Юрьеву. Он был дедом первого царя из династии Романовых – Михаила Фёдоровича. Усадьба особо отмечена на плане города 1613 года.
На месте существующего здания, в углу обширной усадьбы, находилась другая постройка, так называемые Палаты на верхних погребах. Точных сведений о назначении и о том, какой была обстановка этого усадебного здания, не сохранилось. Считается, что оно являлось одной из вспомогательных построек усадьбы, возникавших постепенно, в связи с ростом семейных бытовых потребностей.
Основным жилым помещением боярской семьи служили более обширные Палаты на нижних погребах, стоявшие в центре усадьбы. После воцарения Романовых Палаты вместе со всей усадьбой стали называть Старым государевым двором.
В 1631 году Палаты были пожалованы царём Михаилом Фёдоровичем Романовым вновь основанному Знаменскому монастырю. Считается, что в возникновении монастыря сыграл роль тот факт, что патриарх Филарет (Фёдор Никитич Романов, отец царя Михаила) после смерти своей жены не хотел, чтобы их родовая усадьба на Варварке перешла к другим родственникам. Таким образом, в сентябре 1631 года царь Михаил Фёдорович основал на Старом государевом дворе обитель и отдал в её владения угодья, ранее принадлежавшие инокине Марфе, а также родовые палаты. Так Палаты стали неотъемлемой частью исторически сложившегося ансамбля монастыря.
Во дворе усадьбы стояла домовая церковь во имя Знамения. Позднее на её месте был построен Знаменский собор – главный храм монастырской обители. Икона Знамение Божией Матери, во имя которой была построена старая церковь, считалась одним из первых иконописных изображений Богоматери и была очень почитаема в роду Романовых.
При пожаре 1668 году Палаты сильно пострадали. Настоятель сообщал царю Алексею Михайловичу, что Государевы палаты не устояли против огня, а сам монастырь почти совершенно выгорел. Восстановлением монастыря занялись Милославские – родственники царицы Марьи Ильиничны. Особенно активную деятельность развил боярин Иван Михайлович. Позднее именно он станет зачинщиком Стрелецкого бунта. На его средства в монастыре был заложен новый храм, ставший самым большим храмом в Китай-городе и в Зарядье. Возводили собор мастера из Костромы Фёдор Григорьев и Григорий Анисимов. Внешние фасады храма были выполнены в русских традициях, а внутри пятиглавый храм был бесстолпным – его своды опирались на мощные стены. При возведении собора были использованы некоторые строительные хитрости, чтобы уменьшить нагрузку на несущие стены, ведь свод храма не поддерживали традиционные столпы.
Старые же Государевы палаты, обгоревшие в пожаре, были разобраны по «погребной свод» (подклет).
На этой сохранившейся белокаменной основе XVI века мастер Мелетий Алексеев «со товарищи» соорудил в камне новые Палаты. Необычным в этом здании стало то, что оно построено на перепаде рельефа, причём его нижняя часть (подклет) сложена из белого камня, надстроенный второй этаж кирпичный, а верх – деревянный.
В живописном сложном здании различалось множество архитектурных приёмов, начиная от нижнего яруса, живописно украшенного квадратами бриллиантового руста.
Во вновь отстроенных палатах обустроили игуменские кельи. Затем здание перешло в статус «казённых келий», где разместилось управление монастыря. Там же хранились монастырские документы и реликвии. Здесь же находилась и Библия 1663 года – первое московское издание этой книги.
В дальнейшем, до 1856 года, «казённые кельи» сдавались в аренду разным лицам. В 1857 году по указу императора Александра II здание стало реставрироваться для организации в нём музея. Работы велись под руководством специально для того созданной комиссии. К этому времени на волне интереса к отечественной истории стала популярной легенда, что Палаты были местом рождения царя Михаила Романова.
В отреставрированном здании в 1859 году был открыт музей «Дом бояр Романовых». По замыслу основателей, музей должен был воссоздать бытовую обстановку предков русского царя.
Музей состоял и состоит до сих пор из трёх разновременных частей: боярской кладовой XVI века, монашеских келий XVII века и музейной надстройки XIX века. Но, несмотря на эту разновремённость архитектуры, здание и по своему внешнему виду, и по внутреннему устройству достаточно полно характеризует русское жилье XVII века, являясь подлинной основой для демонстрации старого русского быта. Несмотря на наличие надстройки XIX века, здание не утратило значимости исторического памятника.
Палаты сохранили тип русской избы, состоящей из «клети» (жилого помещения) и «подклета» (подсобного помещения). Построены они, как большинство русских домов XVII века, «глаголем». Постройки «глаголем» в плане напоминают букву «Г», то есть два здания поставлены под углом одно к другому.
После 1917 года музей «Дом бояр Романовых» стал называться «Музей боярского быта». С 1932 года он является филиалом Государственного исторического музея. Исторический музей и сегодня использует старинные палаты как часть своей основной экспозиции. В первую очередь для показа на подлинном музейном материале домашнего обихода и культуры бояр России второй половины XVII века.
Обстановку комнат составляют преимущественно подлинные предметы XVII века.
Самая большая комната с окнами, обращенными на улицу Варварка, представлена как боярская столовая. В этом помещении семья собиралась для обеда, здесь устраивались пиры, иногда носившие официальный характер, принимались гости.
Через площадку лестницы – проход в другую половину дома, состоящую из двух помещений. Из них первое от лестничной клетки помещение оформлено в виде сеней. Из сеней – вход в женскую комнату, светлицу. Основную обстановку интерьера светлицы составляют предметы, связанные с шитьём.
Внутренняя лестница из жилых комнат ведёт в подвал XVI века, принадлежавший некогда боярину Никите Романовичу. В подвале хранилась казна. Казна – это не только деньги, но и дорогая посуда, военная амуниция, одежда и меха. Всё то, что в далёкие времена называли рухлядью.
Многие справедливо считают, что в названии музея «Палаты в Зарядье. Дом бояр Романовых» главным и определяющим является слово «дом». И этот «дом», несмотря на все перипетии, сохранил неповторимый уют и красоту русских палат.
Церковь Зачатия Праведной Анны, что в Углу
За века существования у этого храма было много названий: и Зачатия праведной Анны на Востром конце, что у городовой стены в Углу, что в Китай-городе на берегу, что за Соляным рядом.
Церковь Зачатия Праведной Анны, что в Углу, – одна из древнейших в Москве. Первое упоминание о ней относится к 1493 году. Но тогда, во время правления Ивана III Васильевича, она, по всей видимости, была деревянная.
Летописцы называли Ивана III Васильевича «собирателем земли Русской». При нём было окончательно свергнуто ордынское иго. Принятый ещё своим отцом Василием Васильевичем Тёмным в соправители, Иван III Васильевич вступил на Московский престол после смерти отца полным властителем Руси. Ещё при жизни он был назван современниками Великим. Это при нём началась перестройка обветшавшего Кремля: взамен белокаменных стен и башен стали подниматься кирпичные. Стены и башни Кремля возводили итальянские архитекторы Антон Фрязин (Антонио Джиларди), Марко Фрязин (Марко Руффо), Пётр Фрязин (Пьетро Антонио Солари), Алевиз Фрязин Старый (Алоизио да Каркано). С этого времени Кремль начал обрёл существующий ныне облик.
Церковь Зачатия Анны, что в Углу
Церковь Зачатия Анны на Востром конце была построена сразу после панических настроений, связанных с ожиданием конца света. По христианскому летосчислению в 1492 году наступала седьмая тысяча лет от библейского Сотворения мира (5508 лет до рождества Христова плюс 1492 года после Рождества Христова равно 7000 лет). В православных пасхалиях исчисление празднования Пасхи, Воскресения Христова, доводилось только до 1491 года, а применительно к роковому 1492 году делались приписки: «горе, горе достигшим до конца веков». Светопреставления ждали со страхом и трепетом, оно казалось неотвратимым, была даже объявлена точная дата – в ночь на 25 марта 1492 года.
В этой обстановке полной обреченности и безнадежности по указу Ивана III Васильевича и возводится церковь Зачатия Праведной Анны в конце главной Великой улицы древнего посада. В 1493 году, когда церковь впервые упоминается в документах, Иван III Васильевич принимает титул «Государя всея Руси». Интересно, что вслед за этим государь всея Руси запретил принимать москвичам в своих домах приехавших в город купцов и приказал начать строить «гостиные дворы». Это были первые гостиницы в первопрестольной.
В начале XVI века был сооружён белокаменный на подклете храм. Но он пострадал от страшного пожара 1547 года. В тот год в Успенском соборе Кремля шапкой Мономаха, бармами и крестом венчался на царство Иван IV Васильевич. Вслед за этим уже царь Иван Васильевич повенчался с Анастасией Романовной Захарьиной-Юрьевой. И вот затем, жарким июньским днём, через несколько дней после того, как с колокольни Благовещенского собора упал большой колокол, вспыхнула церковь на Арбате. Дул сильный ветер, и огонь распространился «как молния». Через час горела уже вся Неглинка. Затем ветер подул в сторону Кремля. Загорелись кровли кремлевских соборов. Огонь гулял по первопрестольной более десяти часов. В пожаре погибла казна, Оружейная палата, царская конюшня. Сгорел Благовещенский собор, фрески которого писал Андрей Рублев. Взрывы запаса пороха разрушили часть кремлевских стен и башен. Сгорело 25 тысяч дворов. В огне погибло около двух тысяч жителей.
Не успела Москва оправиться от последствий пожара, как прошёл такой сильный град, что летописец счёл необходимым отметить его в летописи. Град был «силен и велик, с яблоко лесное», причём градины были разной формы: «ово кругло, ово грановито».
После всех этих стихийных бедствий Иван IV Васильевич приказал начать отстраивать город заново и в том числе обновить церковь Зачатия Праведной Анны. К этому времени, после постройки укреплений Китай-города, по указу матери Ивана Васильевича Елены Глинской церковь уже получила привычное ныне название – «что в Углу», так как она оказалась между восточной и южной стенами. Это местоположение и отразилось в её названии.
Архитектора каменной церкви историки точно установить не могут. Принято считать, что пропорции объёмов и характер профилей напоминают некоторые постройки Алевиза Нового.
Древнее ядро храма – кубический объём с полукруглой апсидой на сводчатом, несколько заглублённом в землю подклете. Бесстолпный четверик перекрыт крестчатым сводом и увенчан стройным барабаном с полуциркульными кокошниками в основании и изящной аркатурой.
Окна первоначально глухого барабана прорублены позднее.
Подклет главного храма и его стены до основания свода – белокаменные, верх церкви сложен из маломерного кирпича.
Фасады, сохранившие с трёх сторон перспективные порталы, расчленены лопатками и завершены трёхлопастными закомарами. Плоскости стен оживлены рамочными наличниками и широкими килевидными перспективными порталами в центре каждой из трёх стен.
Стены по верху опоясывает пояс-бегунец. Два сходных по композиции одноглавых придела с прямоугольными апсидами и двухъярусная аркада-галерея с запада, пристроенные в XVII веке, образуют компактный, пластичный силуэт.
Южный придел святого великомученика Мины построен на средства князя Дмитрия Михайловича Пожарского в 1617 году. Небольшой, кирпичный, с прямоугольной в плане апсидой придел перекрыт крестчатым сводом. В архитектурном наследии Москвы – это один из последних по времени сводов подобного типа. Над четырёхскатной кровлей возвышается глава на глухом барабане. Есть версия, что придел существовал ещё в деревянной церкви и был основан в память освобождения Руси от золотоордынского ига – 11 ноября 1480 года, в день святого Мины, монголо-татары снялись и ушли от реки Угры. А Пожарский, по сути, восстановил придел в камне. С именем князя Пожарского связана история с уникальным колоколом храма. Колокол был отлит в 1547 году во Франции, а в 1610 году был куплен и пожертвован в храм московским купцом Иваном Григорьевичем Твердиковым. Тогда же на колоколе была выгравирована первая надпись: «Дал сий колокол в дом Пречистые Богородицы честнаго и славнаго Ея Зачатия, что в Китае городе, Иван Григорьев сын Твердиков по своих родителех…» В период польско-литовской оккупации Москвы колокол был украден «русскими ворами». В 1617 году, узнав, что продаётся колокол, похищенный из церкви, Дмитрий Михайлович его выкупил и вернул Зачатьевскому храму. Тогда на колоколе появилась вторая надпись. Опять-таки с просьбой поминать родителей. Ныне 30‑пудовый колокол хранится в Покровском соборе, что на Рву (храме Василия Блаженного). Он попал туда после того, как была снесена колокольня.
Северный придел святой великомученицы Екатерины возведён в 1658–1668 годах. Есть предположение, что причиной строительства придела стало рождение дочери царя Алексея Михайловича. Он перекрыт сомкнутым сводом и повторяет композицию южного придела, но по своим декоративным элементам типичен для второй половины XVII века.
Над юго-западным углом церкви возвышалась звонница.
Но после закрытия церкви в 20‑е годы ХХ века звонница была снесена.
В 1994 году храм был возвращён православной церкви и освящен. И в одном из древнейших храмов в Москве вновь зажглись неугосимые лампады.
Церковь Зачатия Праведной Анны, что в Углу, – одна из древнейших в Москве. Первое упоминание о ней относится к 1493 году. Но тогда, во время правления Ивана III Васильевича, она, по всей видимости, была деревянная.
Летописцы называли Ивана III Васильевича «собирателем земли Русской». При нём было окончательно свергнуто ордынское иго. Принятый ещё своим отцом Василием Васильевичем Тёмным в соправители, Иван III Васильевич вступил на Московский престол после смерти отца полным властителем Руси. Ещё при жизни он был назван современниками Великим. Это при нём началась перестройка обветшавшего Кремля: взамен белокаменных стен и башен стали подниматься кирпичные. Стены и башни Кремля возводили итальянские архитекторы Антон Фрязин (Антонио Джиларди), Марко Фрязин (Марко Руффо), Пётр Фрязин (Пьетро Антонио Солари), Алевиз Фрязин Старый (Алоизио да Каркано). С этого времени Кремль начал обрёл существующий ныне облик.
Церковь Зачатия Анны на Востром конце была построена сразу после панических настроений, связанных с ожиданием конца света. По христианскому летосчислению в 1492 году наступала седьмая тысяча лет от библейского Сотворения мира (5508 лет до рождества Христова плюс 1492 года после Рождества Христова равно 7000 лет). В православных пасхалиях исчисление празднования Пасхи, Воскресения Христова, доводилось только до 1491 года, а применительно к роковому 1492 году делались приписки: «горе, горе достигшим до конца веков». Светопреставления ждали со страхом и трепетом, оно казалось неотвратимым, была даже объявлена точная дата – в ночь на 25 марта 1492 года.
В этой обстановке полной обреченности и безнадежности по указу Ивана III Васильевича и возводится церковь Зачатия Праведной Анны в конце главной Великой улицы древнего посада. В 1493 году, когда церковь впервые упоминается в документах, Иван III Васильевич принимает титул «Государя всея Руси». Интересно, что вслед за этим государь всея Руси запретил принимать москвичам в своих домах приехавших в город купцов и приказал начать строить «гостиные дворы». Это были первые гостиницы в первопрестольной.
В начале XVI века был сооружён белокаменный на подклете храм. Но он пострадал от страшного пожара 1547 года. В тот год в Успенском соборе Кремля шапкой Мономаха, бармами и крестом венчался на царство Иван IV Васильевич. Вслед за этим уже царь Иван Васильевич повенчался с Анастасией Романовной Захарьиной-Юрьевой. И вот затем, жарким июньским днём, через несколько дней после того, как с колокольни Благовещенского собора упал большой колокол, вспыхнула церковь на Арбате. Дул сильный ветер, и огонь распространился «как молния». Через час горела уже вся Неглинка. Затем ветер подул в сторону Кремля. Загорелись кровли кремлевских соборов. Огонь гулял по первопрестольной более десяти часов. В пожаре погибла казна, Оружейная палата, царская конюшня. Сгорел Благовещенский собор, фрески которого писал Андрей Рублев. Взрывы запаса пороха разрушили часть кремлевских стен и башен. Сгорело 25 тысяч дворов. В огне погибло около двух тысяч жителей.
Не успела Москва оправиться от последствий пожара, как прошёл такой сильный град, что летописец счёл необходимым отметить его в летописи. Град был «силен и велик, с яблоко лесное», причём градины были разной формы: «ово кругло, ово грановито».
После всех этих стихийных бедствий Иван IV Васильевич приказал начать отстраивать город заново и в том числе обновить церковь Зачатия Праведной Анны. К этому времени, после постройки укреплений Китай-города, по указу матери Ивана Васильевича Елены Глинской церковь уже получила привычное ныне название – «что в Углу», так как она оказалась между восточной и южной стенами. Это местоположение и отразилось в её названии.
Архитектора каменной церкви историки точно установить не могут. Принято считать, что пропорции объёмов и характер профилей напоминают некоторые постройки Алевиза Нового.
Древнее ядро храма – кубический объём с полукруглой апсидой на сводчатом, несколько заглублённом в землю подклете. Бесстолпный четверик перекрыт крестчатым сводом и увенчан стройным барабаном с полуциркульными кокошниками в основании и изящной аркатурой.
Окна первоначально глухого барабана прорублены позднее.
Подклет главного храма и его стены до основания свода – белокаменные, верх церкви сложен из маломерного кирпича.
Фасады, сохранившие с трёх сторон перспективные порталы, расчленены лопатками и завершены трёхлопастными закомарами. Плоскости стен оживлены рамочными наличниками и широкими килевидными перспективными порталами в центре каждой из трёх стен.
Стены по верху опоясывает пояс-бегунец. Два сходных по композиции одноглавых придела с прямоугольными апсидами и двухъярусная аркада-галерея с запада, пристроенные в XVII веке, образуют компактный, пластичный силуэт.
Южный придел святого великомученика Мины построен на средства князя Дмитрия Михайловича Пожарского в 1617 году. Небольшой, кирпичный, с прямоугольной в плане апсидой придел перекрыт крестчатым сводом. В архитектурном наследии Москвы – это один из последних по времени сводов подобного типа. Над четырёхскатной кровлей возвышается глава на глухом барабане. Есть версия, что придел существовал ещё в деревянной церкви и был основан в память освобождения Руси от золотоордынского ига – 11 ноября 1480 года, в день святого Мины, монголо-татары снялись и ушли от реки Угры. А Пожарский, по сути, восстановил придел в камне. С именем князя Пожарского связана история с уникальным колоколом храма. Колокол был отлит в 1547 году во Франции, а в 1610 году был куплен и пожертвован в храм московским купцом Иваном Григорьевичем Твердиковым. Тогда же на колоколе была выгравирована первая надпись: «Дал сий колокол в дом Пречистые Богородицы честнаго и славнаго Ея Зачатия, что в Китае городе, Иван Григорьев сын Твердиков по своих родителех…» В период польско-литовской оккупации Москвы колокол был украден «русскими ворами». В 1617 году, узнав, что продаётся колокол, похищенный из церкви, Дмитрий Михайлович его выкупил и вернул Зачатьевскому храму. Тогда на колоколе появилась вторая надпись. Опять-таки с просьбой поминать родителей. Ныне 30‑пудовый колокол хранится в Покровском соборе, что на Рву (храме Василия Блаженного). Он попал туда после того, как была снесена колокольня.
Северный придел святой великомученицы Екатерины возведён в 1658–1668 годах. Есть предположение, что причиной строительства придела стало рождение дочери царя Алексея Михайловича. Он перекрыт сомкнутым сводом и повторяет композицию южного придела, но по своим декоративным элементам типичен для второй половины XVII века.
Над юго-западным углом церкви возвышалась звонница.
Но после закрытия церкви в 20‑е годы ХХ века звонница была снесена.
В 1994 году храм был возвращён православной церкви и освящен. И в одном из древнейших храмов в Москве вновь зажглись неугосимые лампады.
Церковь Всех Святых, что на Кулишках
Суета и шум Славянской площади, кажется, совершенно не касаются этого удивительного храма. В храме и даже у его стен царит особая атмосфера. Церковь Всех Святых на Кулишках – первый на Руси храм-памятник боевой славе русского воинства. Он по праву считается воплощением торжества русского зодчества и вечной памяти погибших во славу Отечества.
Его появление связано с героическим событием – сражением на Куликовом поле. Сразу после победы, одержанной над монголо-татарами под предводительством всесильного Мамая в 1380 году, великий князь Дмитрий Иванович Донской немедленно приказал построить храм в память о русских воинах, павших на поле брани.
Дмитрий Иванович считал, что в Москве должно быть место вечного поминовения героев Куликовской битвы. В той ожесточённой схватке пали самые лучшие сыны Отечества, самые храбрые русские витязи. Большинство павших похоронили у Куликова поля, на ближних погостах и в братских могилах. Многих тяжелораненых привезли в Москву. Часть из них скончалась. Их-то и решено было похоронить у стен новопостроенной церкви. Её освятили в честь Всех Святых, потому что каждый погибший герой был наречён именем своего небесного покровителя, а упомянуть в названии храма всех, понятно, не было никакой возможности. Кстати, победа Дмитрия Донского на Куликовом поле повлияла на ход европейской истории. Откликом Куликовского сражения явилось в 1389 году сражение на Косовом поле, когда сербские князья, воодушевленные победой русских, решились дать сражение турецким завоевателям.
Всесвятский храм расположен к востоку от Кремля, вдоль трассы древней дороги (линия современных улиц Варварки – Солянки), связывающей Москву с Владимиром, Рязанью, Коломной. Он был поставлен близ так называемого Васильевского луга. Луг простирался при впадении реки Яузы в Москва-реку. И луг, и прилегавшие к нему земли, по одной из версий, раньше назывались Кулишками или Кулижками. Кулижками именовали участки земли по берегам рек, близ излучин, которые использовали для сенокоса. По другой версии, своё название Кулижки местность приобрела благодаря птице кулику, традиционно обитавшей в болотистой местности. Кстати, с освоением и заселением этой болотистой местности близ московского посада некоторые историки и связывают постройку первой Всесвятской церкви. То есть тоже во времена правления Дмитрия Ивановича Донского, только гораздо раньше Куликовской битвы. Иногда называют точную дату – 1367 год.
Церковь Всех Святых на Кулишках
Возможно, что для первых местных жителей церковь Всех Святых могла быть обычным приходским храмом. А в 1380 году князь Дмитрий Донской приказал перестроить её в честь победы и памяти убиенных воинов – как храм-памятник.
Письменные источники упоминают о Всесвятском храме в основном в связи с извечной московской бедой – пожарами. Деревянный храм неоднократно горел в XV и XVI веках.
Его появление связано с героическим событием – сражением на Куликовом поле. Сразу после победы, одержанной над монголо-татарами под предводительством всесильного Мамая в 1380 году, великий князь Дмитрий Иванович Донской немедленно приказал построить храм в память о русских воинах, павших на поле брани.
Дмитрий Иванович считал, что в Москве должно быть место вечного поминовения героев Куликовской битвы. В той ожесточённой схватке пали самые лучшие сыны Отечества, самые храбрые русские витязи. Большинство павших похоронили у Куликова поля, на ближних погостах и в братских могилах. Многих тяжелораненых привезли в Москву. Часть из них скончалась. Их-то и решено было похоронить у стен новопостроенной церкви. Её освятили в честь Всех Святых, потому что каждый погибший герой был наречён именем своего небесного покровителя, а упомянуть в названии храма всех, понятно, не было никакой возможности. Кстати, победа Дмитрия Донского на Куликовом поле повлияла на ход европейской истории. Откликом Куликовского сражения явилось в 1389 году сражение на Косовом поле, когда сербские князья, воодушевленные победой русских, решились дать сражение турецким завоевателям.
Всесвятский храм расположен к востоку от Кремля, вдоль трассы древней дороги (линия современных улиц Варварки – Солянки), связывающей Москву с Владимиром, Рязанью, Коломной. Он был поставлен близ так называемого Васильевского луга. Луг простирался при впадении реки Яузы в Москва-реку. И луг, и прилегавшие к нему земли, по одной из версий, раньше назывались Кулишками или Кулижками. Кулижками именовали участки земли по берегам рек, близ излучин, которые использовали для сенокоса. По другой версии, своё название Кулижки местность приобрела благодаря птице кулику, традиционно обитавшей в болотистой местности. Кстати, с освоением и заселением этой болотистой местности близ московского посада некоторые историки и связывают постройку первой Всесвятской церкви. То есть тоже во времена правления Дмитрия Ивановича Донского, только гораздо раньше Куликовской битвы. Иногда называют точную дату – 1367 год.
Возможно, что для первых местных жителей церковь Всех Святых могла быть обычным приходским храмом. А в 1380 году князь Дмитрий Донской приказал перестроить её в честь победы и памяти убиенных воинов – как храм-памятник.
Письменные источники упоминают о Всесвятском храме в основном в связи с извечной московской бедой – пожарами. Деревянный храм неоднократно горел в XV и XVI веках.