– Дорогой Леонид! – ледяным тоном сказала она. – Как ни противно тебе это признавать, но придется. До знакомства с тобой у меня была своя жизнь. У меня была работа, подруги и много знакомых мужчин – друзья, товарищи по театру, журналисты и вообще…
   Маркиз сам не ожидал, как резанет его это «вообще». Кто там у нее был раньше? И теперь позвонил какой-то тип, наверняка бывший любовник, и она всполошилась, даже с лица спала! И побледнела. Глаза прячет, не хочет ничего рассказать. Точно, у Лолки новый роман. То есть со старым другом, но сути это не меняет. Даже еще хуже, потому что всем известно, что старая любовь не ржавеет. На него она смотрит сердито, и это холодное и равнодушное «Леонид»! Раньше она никогда его так не называла…
   – Ладно, прошу прощения за резкий тон, – нехотя буркнул Леня, – но все-таки, что у него случилось? – повторил он, глядя в сторону.
   «Так-то лучше, – подумала Лола, – а то ишь разорался, в позу встал, Бонапарт недоделанный!»
   Теперь, когда Ленька извинился, как-то неуместно было уйти в полную несознанку, сказать, чтобы не лез не в свое дело, вообще послать подальше. И Лола решила, что вреда не будет, если она расскажет компаньону кое-что, в общих чертах. В конце концов, возможно он ей поможет, все-таки не чужие они люди.
   – Понимаешь… – Лола нервно теребила шелковый поясок от халата, – это Игорь, мой старый приятель… Его арестовали по подозрению в убийстве жены…
   Маркиз вылупил глаза и замахал руками, потом схватился за стену.
   – Ничего себе у тебя знакомые! Убийцу в друзьях держишь!
   – Он совсем не убийца, он Аньку не убивал, я точно знаю! – пылко заступилась Лола.
   Эта пылкость еще раз подтвердила Ленины подозрения – у Лолки с этим Игорем что-то было. Не сейчас, так раньше.
   – Откуда ты знаешь? – полюбопытствовал он.
   – Знаю – и все! – отрубила Лола, – Во-первых, они давно в разводе. Во-вторых, я совсем недавно видела их обоих, говорила с ними, уверяю тебя, это не тот случай!
   – Что, хочешь сказать, что после развода супруги сохранили добрые отношения и им нечего было делить? – недоверчиво спросил Леня.
   В дальнейшем разговоре выяснилось, что отношения как раз у супругов были отвратительные и делить было что – квартиру. Еще Лола проговорилась, что не виделась с Анной два года и встретила случайно на улице.
   – А потом также случайно встретила на той же улице ее муженька? – напирал Маркиз. – Ты дурака-то из меня не делай…
   – Дур-рак и есть! – заорал попугай со шкафа.
   – Ты думаешь, я тебе поверю? – завелся Маркиз. – Сказать, как было дело? Ты встретила старую подругу, узнала, что она в разводе с мужем и обрадовалась, что место свободно! Потому что у тебя с ним был когда-то пламенный роман, и теперь ты решила, что никто не помешает вам соединиться!
   «Идиот! – думала Лола. – И слово-то какое употребил – „соединиться“, как штепсель с розеткой!»
   – Небось караулила его у дома! – разорялся Маркиз. – Унижалась!
   Все было совершенно не так, но Лола решила ни за что не рассказывать Маркизу про театр. Если Ленька узнает, что ее бортанули два раза, не миновать насмешек!
   – Вот что, – решительно сказала она, – нравится тебе это или нет, но я должна помочь Игорю. Он не убивал свою жену, а я, знаешь, не из тех, кто бросает в беде старых друзей!
   – Не понимаю, отчего ты принимаешь всю историю так близко к сердцу? – фальшивым голосом произнес Леня. – Если твой бывший хахаль не виноват, его отпустят…
   – Ну знаешь! – Лола просто задохнулась от злости. – Прекрасно знаешь, что раз есть уже подозреваемый, то никто дальше и разбираться не станет! Дело закроют, а Игорю впаяют срок ни за что! Тем более его соседка видела… Думала, ты мне поможешь, но вижу, что ошиблась в тебе…
   – Помогать в сомнительном деле? Сам не буду и тебе не советую! – резко сказал Леня. – И вообще у меня дела!
   – Да нет у тебя никаких дел! – заорала потерявшая терпение Лола. – Ты уже неделю сидишь дома и ни фига не делаешь!
   – Я обдумываю очередную операцию! – запротестовал Маркиз. – Это долгий процесс!
   Ага, перед телевизором и с котом на коленях! Очень продуктивно! – издевалась Лола. – Еще скажи, что умные мысли приходят к тебе во сне! То-то ты дрыхнешь вечерами в кресле! Нет уж, дорогой мой, я не вчера родилась и все вижу: нет у тебя в голове никаких идей и нет никаких заказов! Никому не требуется опытный мошенник с незапятнанной репутацией, берущий астрономические гонорары! Люди предпочитают решать свои проблемы проще – с помощью автомата Калашникова и пистолета Макарова!
   Леня отвернулся и дернул плечом. Лолка ударила по самому больному. Вот откуда она все про него знает? Сквозь стены видит, что ли? И правда, в последнее время нет у него заказов. И в голове нет идей насчет элегантных мошеннических операций. Может быть, наступил кризис среднего возраста?
   – Ты, Ленечка, – реликтовое создание, вымирающий вид, – издевалась Лола, войдя в раж, – скоро тебя будут показывать в музее. И табличка над тобой будет: «Последний мошенник».
   Леня развернулся и вышел, толкнув плечом дверь.
   – Ур-ра! – прокомментировал попугай со шкафа. – Р-раздр-рай!
   – Помолчал бы! – бросила ему Лола. – Только масла в огонь подливаешь…
   «Хорошо, что не рассказала Леньке про то, что меня соседка тоже видела, – подумала Лола, – а то совсем бы меня заел… Трудно с мужиками, это точно. Правильно тетя Каля говорит, что им вообще ничего рассказывать нельзя, так спокойнее…»
   В тишине послышались характерные звуки, это кот Аскольд, незаметно пробравшийся под кровать, точил когти о матрац.
   – Ах ты, негодяй! – Лола свесилась вниз и наощупь нашла на кровати дамский журнал, что читала утром.
   Кот изготовился бежать, но коготь застрял в мягкой ткани, и Лоле удалось пару раз его шлепнуть этим самым толстым глянцевым журналом. Кот заорал больше от вредности, чем от боли, и конечно Леня тут же ворвался в комнату, чтобы спасти своего любимца. Он подхватил кота в полете, когда тот бешеным прыжком пытался взвиться на платяной шкаф. Попугай, заполошно кудахча, спикировал на кровать, задев крепко спящего песика. Тот тявкнул и мигом надул лужу.
   – Вон из моей комнаты все! – заорала Лола. – Хотя ты, Пу И, можешь остаться…
   Песик ее не послушал, он выскочил вслед за всеми.
   – Самое умное, что ты сейчас можешь сделать, – сказал Маркиз, просовывая голову в дверь, – это обратиться к адвокату. Могу порекомендовать очень хорошего.
   – Обойдусь! – бросила Лола. – Сама со своими проблемами как-нибудь разберусь!
   Немного подумав и закурив ментоловую сигарету, хотя раньше в спальне никогда не курила, Лола решила, что в словах компаньона есть некоторое рациональное зерно. В самом деле, пускай делом Игоря займется профессионал. Адвокату разрешат свидание с подследственным, дадут почитать материалы дела… Определенно, адвокат – это хорошая мысль.
   Когда Лоле что-нибудь срочно требовалось, она не задумывалась, к кому обратиться. Во всех самых сложных и неотложных случаях она звонила Розе Тиграновне.
   Формально Роза Тиграновна была ее косметологом. Она делала Лоле питательные маски, массаж и чистку лица, сложную процедуру с загадочным названием «пилинг», обрабатывала ее кожу жидким азотом, фруктовыми кислотами, солями Мертвого моря и десятками других подозрительных веществ. Кроме того, в процессе этих сложных и дорогостоящих процедур Роза Тиграновна непрерывно болтала. Она рассказывала Лоле душещипательные истории из жизни своих многочисленных клиенток и их еще более многочисленных подруг. В основном эти истории крутились вокруг того, как кто-то из них очень удачно увел у кого-то мужа или, наоборот, как у кого-то из них подло увела мужа близкая подруга.
   Но кроме косметических процедур и их звукового сопровождения, Роза Тиграновна, благодаря своим поистине бесчисленным знакомствам, могла найти кого угодно. Она могла найти человека, который починит вашу машину, и другого, который прочистит дымоход вашего камина, и третьего, который выведет глистов у вашей кошки, а заодно найдет ей жениха, и четвертого, который отреставрирует антикварную сноповязалку, и пятого, который раздобудет праздничный наряд африканского шамана… в общем, Роза Тиграновна могла все.
   Поэтому Лола сняла трубку, убедилась, что ни Маркиз, ни звери ее не подслушивают, и набрала Розин номер.
   – Душечка! – обрадовалась Роза, услышав ее голос. – Вы наконец-то взялись за ум и решили провести комплексную чистку лица? Вообще-то у меня все время расписано, но для вас я освобожу вечер четверга. Только для вас, по дружбе…
   – Роза Тиграновна! – прервала ее Лола. – Спасибо, конечно, но вообще-то я звоню по другому делу…
   – Очень зря! Нельзя так запускать кожу! Это чревато самыми серьезными последствиями! А по какому делу?
   – Розочка Тиграновна, я знаю, вы можете все! Нет ли у вас хорошего адвоката?
   Ну, я могу далеко не все, – даже по телефону Лола поняла, что Роза зарделась от удовольствия, – Но для вас… а что – вы разводитесь? Но ведь вы с вашим другом, кажется, не были женаты? Или как раз в этом и заключается проблема? Но как бы то ни было, я могу познакомить вас с замечательным, просто восхитительным бракоразводным адвокатом! Он как раз на прошлой неделе закончил большой процесс, развел таких людей, таких… вы просто не представляете!
   – Что – неужели… Аллу и Филиппа? – Лола даже забыла на секунду о собственном деле.
   – Нет, не их, золотце… берите выше! Гораздо выше! И вообще, он такой душка!
   – Спасибо, конечно, – перебила ее Лола, – но мне пока не нужен бракоразводник. Как вы правильно заметили, сначала нужно выйти замуж, а уж потом разводиться…
   – Ну, это несколько устаревший взгляд на вещи! – протянула Роза. – В наши дни многие удачно совмещают два этих процесса! Так кто же вам нужен – специалист по вопросам наследства? Такой у меня тоже имеется, только что разобрался с наследством Онассисов, и самое главное – такой лапочка…
   – Нет, оставим вашего лапочку до лучших времен. Роза Тиграновна, – Лола глубоко вздохнула и выпалила: – Мне нужен адвокат по уголовным делам!
   – По уголовным? – Роза на мгновение замолчала, что было для нее совсем не характерно.
   Наверное, Долины слова действительно повергли ее в изумление. Правда, ненадолго.
   – Душечка, – опомнившись, проговорила она с беспокойством, – вы кого-нибудь сбили на машине?
   – Нет, слава богу. И вообще, адвокат нужен не мне, а одному моему старому знакомому…
   – Ах, знакомому! – обрадовалась Роза. – И как знакомый – перспективен? Может быть, тогда сразу познакомить и с теми двумя – по разводам и по наследствам?
   – Нет, Роза Тиграновна, это совсем не тот случай! По крайней мере никаким наследством там даже не пахнет!
   – Жаль! А что этот ваш знакомый натворил? Не заплатил налоги? Занимался отмыванием денег?
   – Жену убил! – брякнула Лола, у которой лопнуло терпение.
   А! – Роза Тиграновна облегченно вздохнула. – Ну, так это сущие пустяки! За жену дают крошечные сроки, да и то – только при отягчающих обстоятельствах. Например, если он ее расчленил или убивал в присутствии детей, что могло иметь негативные воспитательные последствия. Но, пожалуй, связывать с таким человеком свои планы действительно не стоит. Ему может понравиться убивать жен, и это превратится в привычку. Комплекс Синей Бороды, знаете ли… Ну, в общем, душечка, записывайте, я дам вам отличного специалиста по ревнивым мужьям, он их оправдывает пачками! Одного любителя защищал семь раз, последние два раза даже пришлось сделать ему скидку, как постоянному клиенту!
***
   Лола набрала записанный номер. В трубке раздалось несколько длинных гудков, затем что-то щелкнуло, и хорошо поставленный голос профессионального диктора провозгласил:
   – Будьте бдительны! Телефон не обеспечивает секретности переговоров!
   Следом за этим раздался еще один щелчок, и другой голос, далеко не такой красивый, прошелестел:
   – Слуш-шаю вас…
   – Роальд Оскарович, – заторопилась Лола, знающая, как адвокаты ценят свое время, – мне дала ваш телефон Роза Тиграновна. Она рекомендовала вас как крупного специалиста по…
   – Никаких подробностей! – прервал ее адвокат. – И ради бога, никаких имен по телефону!
   – Но как же… я хотела к вам обратиться по поводу…
   – Умоляю! – вскрикнул собеседник. – Я же сказал – никаких подробностей! Все – только при встрече…
   – А как мы с вами можем встретиться?
   – Сейчас… одну минутку… я только включу защиту от прослушивания…
   В трубке что-то зажужжало, и затем раздалась совершенно нечленораздельная фраза.
   – Ничего не понимаю! – пробормотала Лола.
   – Извините… – послышался прежний голос, – я подключил его не с той стороны…
   Снова раздалось жужжание, и наконец неузнаваемый квакающий голос проговорил:
   – Приходите завтра в отделение милиции на улице Скоропортящихся, в кабинет номер двести девятнадцать. Там мы с вами и поговорим. И умоляю – никаких имен по телефону!
***
   – Вы потише говорить не можете? – капитан Ананасов потер виски и поднял глаза на свидетельницу. – У нас здесь акустика чересчур хорошая… При чем здесь овощной ларек, я не понимаю!
   – Овощной ларек здесь совершенно ни при чем, – ответила тетка, каждым словом словно забивая раскаленный гвоздь в больную голову капитана, – тем более что этот ларек в прошлую среду закрыли, а в универсаме морковка никуда не годится, одна грязь! Что я с ней буду делать?
   – Свидетельница! – прервал ее Ананасов. – Я попрошу ближе к делу! Мне про вашу морковку слушать неинтересно!
   – А картошка там тоже негодная! – взвилась тетка, как будто ее оскорбили в лучших чувствах. – Я прошлый раз там три кило купила, так половину выбросить пришлось, одна гниль! Совсем никуда не годится картошка!
   – Свидетельница, зачем вы мне все это рассказываете? – капитан мучительно скривился и дал себе слово, что больше никогда не поддастся на уговоры Гудронова и не пойдет с ним после работы в заведение с красноречивым названием «Выпей – закуси».
   – Так вы же меня давеча сами спросили, куда я шла, когда его встретила!
   – Кого – его? – машинально переспросил капитан и сразу понял, что этот вопрос был ошибкой.
   – Так убийцу же! – выпалила свидетельница так громко, что Ананасов едва удержался на стуле. – Соседа моего, который жену зарезал!
   – Это еще следует доказать… пока суд не признал его виновным… – пробормотал капитан, покосившись на украшавший стену плакат. На этом плакате бравый молодой человек с густым чубом и голубыми честными глазами героически отказывался от протянутой ему рюмки с холодной, прозрачной водкой… наверняка не паленой, как та, которую они с Гудроновым пили накануне…
   Капитану стало совсем худо.
   – Значит, вы его встретили на лестнице, когда возвращались из универсама? – проговорил он, сжав зубы и мобилизовав последние ресурсы своей железной воли.
   – Да что вы прямо какой непонятливый! – тетка всплеснула руками. – Я же вам битый час объясняю, что не ходила ни в какой универсам, там ничего не купишь! Чего туда и ходить-то? Картошка гнилая, а морковка и вовсе никуда не годная! А ларек овощной возле остановки закрыли! Так что мне пришлось до самой «Десятки» тащиться! Там хоть чего-то купить можно…
   Она перевела дыхание, покрутила головой и добавила значительно тише:
   – И ничего я его не тогда встретила! Я его встретила, когда еще в магазин шла, у меня и сумки-то еще пустые были! А когда возвращалась, так, наоборот, ее увидала…
   – Ее? – переспросил Ананасов, ухватившись за край стола. – Кого это ее? Соседку, что ли, свою?
   – Да господь с вами! – свидетельница перекрестилась. – Как это я могла соседку встретить, когда она уже зарезанная была? Разве же мертвые могут по лестнице ходить? Что это вы такие, прости Господи, ужасы говорите?
   – Я? – Ананасов скрипнул зубами. – Это же вы только что сказали, что встретили ее, когда возвращались из магазина!
   – Так ее же, а не соседку! Она возле двери соседней копошилась, вроде как в гости пришла! Так она сказала, а только к кому же она пришла в гости, когда Анна уже зарезанная была, а он, почитай, уж сколько времени здесь не живет?
   – Так… – капитан стукнул кулаком по столу и мучительно поморщился: – Теперь повторите снова и в два раза медленнее… кто такая она! Кого вы встретили перед дверью соседей? И не спешите, мне это в протокол занести надо!
   – Натуральная профурсетка! – понизив голос, доверительно сообщила свидетельница.
   – Профур… – проговорил Ананасов, склонившись над протоколом, – через «о» или через «а»?
   Тут он в сердцах бросил ручку на стол и воскликнул страдальческим голосом:
   – Да что вы такое говорите? Какая такая профурсетка? Вы нормальными выражениями не можете пользоваться?
   – А чем же вам профурсетка-то не нравится? – удивилась свидетельница.
   – Потому что такого слова в словаре нету! – И Ананасов с гордостью показал свидетельнице на украшавший его рабочий стол орфографический словарь.
   Словарь этот подарил капитану на последний день милиции его непосредственный начальник, полковник Кузьма Остапович Хохленко, в целях повышения культурного уровня, и велел каждую неделю прочитывать не менее десяти страниц.
   – Так что потрудитесь пользоваться словами литературного языка! – потребовал несгибаемый капитан.
   , – Тогда записывайте – женщина легкого поведения! – отчеканила свидетельница.
   – Легкого поведения… – начал записывать капитан и снова уставился на свидетельницу:
   – По каким признакам вы это определили? На ней что, ценник был прикреплен: «сто долларов в час»?
   – Зачем ценник? – удивилась тетка. – Что она – морковка, что ли? Ценника никакого не было, а только разве приличная женщина может быть во все импортное одета?
   – Может… – возразил Ананасов. – Сейчас, кроме импортного, разве можно во что-то одеться?
   Свидетельница поджала губы, выразительно взглянула на плакат и недовольно проговорила:
   – Сами требуют, чтобы я рассказывала, а сами к каждому слову придираются! То им в словаре нету, то им ценника не хватает… ежели так, я вам больше ничего не скажу!
   – Свидетельница, – страдальческим голосом вскричал Ананасов, – не препятствуйте следствию!
   – И ничего я не препятствую! – насупилась тетка. – Я вам всю правду говорю!
   – Свидетельница! – рявкнул измученный капитан, и на глазах у него выступили слезы. – Говорите только то, чем интересуется следствие! Без всяких этих… домыслов и собственных рассуждений! Вот, например, во что была одета эта…
   – Профурсетка? – радостно подсказала тетка.
   – Тьфу… неизвестная!
   – Шубка норковая короткая итальянского производства, – зачастила свидетельница, загибая пальцы, – цвет «орех». Это раз. Сапожки замшевые темно-коричневые, бельгийские, на высоком каблуке. Это два. Брюки узкие, велюровые, производство Англии, цвет темный беж. Это три. Свитер тонкий, черного цвета, кашемир…
   – Свитер-то вы, интересно, как разглядели? – удивленно уточнил Ананасов.
   – Молча! – отрезала свидетельница, и продолжила:
   – На шее цепочка золотая, отечественная, сложного плетения, семьсот пятидесятой пробы, крученая… это пять. Перчатки лайка, производство Испании, цвет тоже темный беж, тисненый узор… это шесть. Еще что интересует?
   – Давно бы так! – капитан Ананасов облегченно вздохнул и поднял глаза на свидетельницу:
   – Свидетельница, вы раньше случайно в следственных органах не работали?
   – Не довелось! – пригорюнилась тетка.
   – Откуда же тогда такая наблюдательность?
   – Развлечений мало, живу уединенно, по причине чего за соседями наблюдаю, вот и развила в себе природные способности! Теперь перейдем к внешности…
***
   Лола захлопнула дверцу машины и процокала каблучками к дверям отделения милиции. Вслед ей дружно поворачивались головы прохожих мужского пола.
   – Где здесь комната двести девятнадцать? – осведомилась она у коротко стриженного молодого человека в штатском, торопливо пробегавшего мимо по коридору.
   Тот застыл на месте, как громом пораженный, окинул Лолу с ног до головы восхищенным взглядом, громко сглотнул и только после этого проговорил, сильно заикаясь:
   – На-а второй этаж, та-ам напра-аво по коридору… если хотите, я вас провожу!
   – Нет, спасибо, не нужно! – Лола одарила юношу лучезарной улыбкой приблизительно тридцать восьмого калибра и направилась к лестнице. При этом она думала:
   «Вот что значит – не пожалеть времени на макияж и прилично одеться! Все сразу становятся вежливыми, даже милиционеры! Все-таки норковая шубка играет в жизни каждой женщины огромную роль! Не зря же говорят: встречают по одежке!»
   Она взбежала на второй этаж, повернула направо… и замерла на лестничной площадке, как будто превратилась в экспонат музея восковых фигур.
   В каких-то двадцати шагах от нее распахнулась дверь, и из кабинета вышла, печатая шаг, коренастая тетка пенсионного возраста с маленькими, удивительно неприятными и чрезвычайно зоркими глазками. Та самая тетка, которую Лола встретила на лестнице возле квартиры покойной Аньки Ветровой. Для полноты картины не хватало только двух тяжелых, набитых продуктами сумок.
   Лола опомнилась, крутанулась волчком и помчалась в обратном направлении. При этом она думала:
   «Черт меня дернул напялить ту самую норковую шубку, в которой я была в тот день! Проклятая тетка точно меня признает! Нет бы одеться попроще! В простенькую спортивную курточку, например… ведь не в театр собралась, не в ресторан, не на дипломатический прием, в конце концов! Подумаешь – в милицию!»
   Справа от нее мелькнула дверь с характерным изображением женского силуэта. Недолго раздумывая, Лола дернула эту дверь и влетела внутрь.
   Внутри, перед криво повешенным треснутым зеркалом стояла дама гренадерского роста и могучего, можно даже сказать богатырского телосложения. В довершение образа, эта особа была облачена в брючный костюм патриотичного темно-бордового цвета. Костюм этот был такого размера, что в него вполне могли бы поместиться два, а то и три упитанных старшины сверхсрочной службы. На бордовый воротник костюма был аккуратно выправлен воротничок официальной белой блузки. В данный момент дама была занята тем, что подправляла темно-фиолетовой помадой очертания своих губ. Надо отметить, что она придавала им не слишком солидную форму – ту, которую в народе называют «губки бантиком».
   Услышав за спиной Долины шаги, монументальная дама недовольно покосилась на девушку, презрительно фыркнула и продолжила свое увлекательное занятие.
   Лола метнулась было к свободной кабинке, но в это время за дверью туалета раздались торопливые шаги, и возбужденный женский голос закричал:
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента