Алексей Фомичев. Побочный эффект

   Я сказал десяток предложений, в лапидарном стиле, как и привыкли выражаться хординги, ценившие краткость, выразительность и точность речи. И закончил коронной фразой, заменявшей хордингам приветствие при встрече и разлуке.
   – Трапар жив!
   И сотня глоток вторила мне:
   – Трапар жив!
   Эта фраза должна мобилизовать человека, настроить на нужный лад и помочь выдержать долгую тренировку.
   Где-то я говорил «С богом», где-то «Аллах Акбар», а где-то «Поехали».

* * *

   Когда строй распался на группы – курсанты выполнили перестроение сумбурно, с задержками – к каждой подошел инструктор. И дал команду следовать за ним. А передо мной осталось четырнадцать новобранцев. Они также неловко выполнили команду «налево» и дружно рванули вперед по команде «бегом марш!».
   Начался первый этап подготовки – обучение будущих помощников инструкторов. Для этого мы заранее отобрали две с лишним сотни кандидатов из разных племен. Причем вождей просили прислать самых смышленых, умеющих командовать. И не моложе двадцати двух.
   По местным меркам это вполне солидный возраст, мужчина к двадцати двум годам женат, есть дети. И юношеская дурь из головы основательно вытрясена. А сил и энергии хоть отбавляй.
   Отбирали мы придирчиво, прогоняли через тесты, разумеется, адаптированные под местные особенности, проверяли физические данные, смекалку, ум. И через неделю, отсеяв почти полторы сотни, сколотили группу.
   Им сразу объяснили, с какой целью шел такой строгий отбор. Тут надо знать менталитет людей прежних эпох, особенно небольших племен. Любое выделение на общем фоне – поощрение! Это тешит мужское самолюбие, поднимает в глазах родни и ставит выше остальных. Так что отобранная сотня до сих пор ходила с задранными носами, поглядывая по сторонам орлами.
   Но вот сегодня этим орлам предстоит спуститься на грешную землю. Ибо спесь надо сбить сразу и самым радикальным образом – ткнуть носом в пыль, показать, что они пока только сырой материал. И по сравнению с инструкторами – ничто!
   Правда отношение к «посланникам Трапара» и так почтительное донельзя, но стоит еще показать, на что способны посланники. Так что летать сегодня и в течение ближайших дней курсантам ласточками, а чаще – кулем. Ничего, им полезно будет.

* * *

   Сколько лет уже тренирую людей, скольких подготовил, сколько слов благодарности выслушал от тех, кто успел побывать в деле и применить полученные навыки на практике, но все равно каждый раз, давая первую команду новой группе, испытываю ни с чем не сравнимое чувство – чувство начала!
   Когда короткая пробежка закончилась, я остановил группу и сказал:
   – А теперь первое упражнение, которое вы должны освоить, – падение. Умение падать как угодно и куда угодно – основа всего, что вы узнаете дальше. Когда это умение войдет у вас привычку, вы никогда не получите травму при падении, даже самую легкую. Итак! Внимательно смотрим! Показываю быстро, потом медленно, потом по частям! И-и раз!..

* * *

   А на разных концах огромной площадки происходило то же самое – инструкторы показывали упражнения, объясняли порядок их выполнения, а потом давали команду начинать. И я, работая со своей группой, успевал бросать взгляды по сторонам, проверяя, как идут дела.
   За Якушева и Зингера, понятное дело, не волновался, а вот на поисковиков смотрел внимательно. Но вскоре перестал. Парни работали четко, правильно, без суеты и спешки. И такая слаженная добротная работа обещала нужный нам результат в самые короткие сроки.

* * *

   Первые данные об обнаружении поверхностных залежей металлов поступили уже через пять дней. А еще через три дня пришла хорошая весть: на северо-западе полуострова нашли прямой выход нефти. Месторождение не особо богатое, но спецы утверждают, что неподалеку есть большой источник, правда на глубине до полукилометра. И в двадцати километрах от берега, рядом с несколькими крохотными островами – тоже. Судя по всему это все один пласт. Начальник разведки осторожно заметил, что прибрежный шельф полуострова – кладезь не только нефти, но и газа.
   Еще больше обрадовала вторая партия геологов – во владениях племени Приленат обнаружен неизвестный доселе источник серебра. Причем залежи почти на поверхности. Но так как местность лесистая, глухая, хординги просто не знали о нем. Можно организовывать добычу.

* * *

   Новости радостные, особенно про нефть и металл. Серебро, конечно, здорово, но пока бесполезно. Попытка выбросить его в больших количествах на местный рынок в качестве средства оплаты мигом вызовет шок. Во-первых, сам факт появления серебра у хордингов привлечет много внимания. Раньше они изобилием благородного металла не хвастали. Во-вторых, лихорадочная скупка продовольствия, фуража, повозок и прочего вызовет подозрение. А в-третьих, избыток серебра обвалит рынок.
   И хотя рыночные отношения здесь еще в зачаточном состоянии, все же нарушить равновесие очень легко.
   Так что единственное, где можно использовать серебро, – расплатиться им с Загназаком за лошадей. Если они, конечно, их продадут. Вот еще головная боль.

* * *

   Маховик создания армии и промышленности набирал обороты. Перешедшие с Земли специалисты разворачивали производство, и хординги, просто не привыкшие к таким сумасшедшим темпам, взирали на происходящее разинув рты. Но им приходилось пошевеливаться, ибо предстояло освоить массу доселе неизвестных профессий, знаний и навыков.
   Я всерьез опасался за срыв, так как мы пришпорили процесс эволюции выше всяких нормативов. Разом скакнуть из десятого-одиннадцатого века в шестнадцатый-семнадцатый крайне сложно.
   Вожди и старейшины, привыкшие к размеренному укладу жизни, теперь вынуждены были буквально летать, чтобы успеть везде и всюду.
   Люди на добычу ископаемых, люди на строительство мастерских, люди на перевозку, люди на снабжение… А еще люди на обучение!
   Я так думаю, хординги уже и не рады появлению здесь «посланников» Трапара. В конце концов, жили же они столько лет в изгнании и еще проживут. Не так уж тут и плохо. А сейчас ни отдыха, ни сна, ни покоя. Давай, давай, давай и побыстрее!
   Но раз уж хординги сказали «да», пойдут до конца! Вот за это я их уважал. Редкая верность слову целого народа. Хотя и не оформившегося еще в народ.

* * *

   А нефть они назвали хассгун – черное масло. Вообще-то нефть имела скорее коричневый цвет и на масло не очень похожа, но им виднее. Назвали и назвали. Серебро они вообще обозвали веклабрид. Векла – это их луна. Брид – камень. То есть – лунный камень.
   У хордингов очень развито образное мышление. Хотя к иносказаниям они прибегают редко, но тонко подмечают самые незначительные детали. Так что язык богат сочными оборотами и притом весьма лаконичен.
   Женя Елисеев, хорошо освоивший их речь и составлявший на основе рун алфавит, говорил, что такое сочетание просто невозможно в примитивной речи слаборазвитого племени, живущего в окружении таких же дремучих соседей. Видимо, они и впрямь пришли откуда-то издалека и принесли тот старый язык, дополнив его потом новыми оборотами. Отсюда вопрос – а что это за родина, где так хорошо была развита речь? И вообще, как и почему покинули ее?
   Тут вопросов больше, чем ответов, и вообще история хордингов – тема для серьезных исследований. Только вот некому этой историей заниматься, да и некогда.

* * *

   Кстати, алфавит Женька составил. Назвал его тривиально – рунница. Включил в него двадцать две руны-буквы и шесть парных рун, как связанные звуки типа «н-г» в слове «нгер» – жив, живой.
   Теперь все будущие геологи, строители, оружейники, металлурги, ткачи в срочном порядке изучали рунницу. Впрочем, как и наши курсанты. Ибо без письменности выстроить промышленность и армию просто невозможно.
   По той же причине пришлось спешно налаживать производство писчего материала – бересты и папируса определенной формы и размера.
   Береста уже довольно давно использовалась в этом мире, папирус, как сказали нам торговцы, придумали буквально полвека назад в империи. А вот пергаментом тут пока и не пахло. Не изобрели еще. Как и бумагу. Так что и мы не стали «изобретать». На всякий случай.
   Еще здесь писали на листьях деревьев, но для этого брали листья только определенных сортов дерева, росших гораздо южнее. Здесь таких не было.
   Бересту использовали для обучения и текущих проблем, папирус – для написания более важных материалов.

* * *

   Помимо основного дела приходилось отвлекаться и на множество иных забот, что было просто необходимо. Но я разом отставил их в сторону, когда пришла партия оружия, доспехов и формы для курсантов.
   Груз прибыл с Земли, здесь еще пока мастерские только закладывали. Так что качество присланного сомнения не вызывало. И все же я не без волнения осматривал груз, придирчиво проверяя образцы.

* * *

   Я долго думал, чем вооружить воина, помимо арбалета? Что должно быть в руках у него во время боя?
   Оружие должно отвечать нескольким требованиям – быть пригодным против одетого в полный доспех противника и в то же время быть универсальным, функциональным, не обременительным.
   Традиционное оружие хордингов – топор. Им рубили деревья, строили дома, использовали в хозяйстве. Им же воевали. Причем оба типа топора имели незначительные различия. У боевого имелся скос лезвия вниз, а рукоятка более изогнута.
   Еще были ножи. С клинками в пятнадцать—двадцать сантиметров, обоюдоострые и однолезвийные. Короткие копья, луки. Ну и палицы, самые простые кистени, зачастую с каменной гирей.
   Мечей как таковых не было. Только несколько штук, привезенных из доминингов в качестве почетного оружия для вождей. Но вожди держали их дома на видном месте, а с собой носили топоры.
   Щиты у хордингов были средних размеров, овальной формы, с некоторым скосом внизу. Немногочисленные всадники делали для себя еще и круглые, более удобные в конном бою.

* * *

   Топор – хорошее оружие. Но только атакующее. Защищаться им нельзя. Кистень тоже хорош, но его применение весьма специфично. Что в остатке? В остатке ничего такого, чтобы подходило под все требования.
   Пришлось просмотреть военно-историческую литературу, чтобы сделать окончательный выбор. Здорово помог Андрей Якушев, оружие средних веков – его конек. В результате мы и составили перечень вооружения воина, с которым ему предстояло дойти до исторической родины.
   В качестве основного оружия выбрали фальшион – клинковое оружие, сходное по конструкции с мечом и саблей. Существовало множество типов фальшионов, но выбрали один: с однолезвийным несколько изогнутым клинком длиной шестьдесят сантиметров, с небольшой елманью и прямой гардой. Весил он килограмм и двести граммов, прекрасно работал против доспехов и мог наносить не только рубящие, но и колющие удары.
   Такие габариты оружия позволяли работать и в поле, и в тесноте улочек, и в лесу. Им можно наносить удары и защищаться.
   Фальшионы были широко известны в Европе и Азии и их применяли вплоть до шестнадцатого века.
   Другое оружие – стилет. Трехгранный клинок, способный пробить доспех из кожи, найти щелку между стальными пластинами и просадить кольчугу. Длина клинка – двадцать сантиметров, овальная гарда, на хвостовике рукоятки – стальное яблоко. Тоже универсален в бою, хотя рубящих ударов им не нанести.
   И еще один нож, сделанный по типу финки. Не очень длинный клинок в двенадцать с половиной сантиметров с односторонним лезвием, односторонний нижний ограничитель и наборная рукоятка из бересты. Нож для хозяйственных и военных нужд. И хлеб порезать, и в горло всадить. Финки вообще славятся своими боевыми качествами, хотя выглядят очень просто.

* * *

   Этот набор вместе с арбалетом и ручными бомбами стал арсеналом будущего воина армии хордингов. Но вот как будут осваивать этот арсенал курсанты? Привыкнут ли после топоров и кистеней? Тут уж наша работа. И я погрузился в нее с головой, откинув остальные заботы. А вернее – переложив их на нетренированные плечи Елисеева. Не рухнул бы он под таким весом!

8
Директор Комитета Навруцкий

   На базе меня встречал один Паша Поздняков. На вопрос, куда подевались остальные, с усталой улыбкой ответил:
   – Разбежались. Бердин со своими в тренировочном лагере, инженеры и спецы кто на добыче, кто на строительстве. Я вот тут сижу за диспетчера, а заодно и за главного посланца этого… Трапара.
   – А Елисеев где?
   – Ведет курсы местного языка. У него человек сорок в классе и у всех такой вид…
   – Какой?
   – Ну, если бы Иисус Христос лично диктовал заветы Папе Римскому, у последнего было бы такое же выражение. Щенячий восторг, квадратные глаза и отвисшая челюсть.
   Я усмехнулся. Паша точно передал ощущения аборигенов, коих приобщают к сакральному таинству записи слов. Да не кто-нибудь, а пришельцы с небес!
   – Как вы тут? Справляетесь?
   Паша махнул рукой и невольно вздохнул.
   – С трудом. Зонд почти постоянно в небе, данные идут потоком, не успеваем обрабатывать. Спецы не ходят, а летают, у местных в глазах рябит. Строят, возводят, копают, проверяют.
   – Понятно.

* * *

   Оставив Пашу корпеть у мониторов, я вышел на улицу осмотреться.
   За последние недели здесь все разительно изменилось. Неподалеку от дома Трапара вырос небольшой модульный городок. На фоне современных построек немного нелепо смотрелась коновязь. Прибывшие специалисты осваивали трудную науку верховой езды.
   Это для поездок на небольшие расстояния, до десяти километров. К местам залежей нефти, угля, металлов добирались с помощью «станка». Время экономили.
   Да, конспирация летела ко всем чертям, это уже не осторожное проникновение в мир и не практически незаметная разведка. Это самое настоящее вторжение, правда, мирного характера.
   Но если бы ковбои имели возможность прислать сюда беспилотник, то сразу бы все поняли. К счастью, с запуском разведывательных аппаратов у них туго. Хотя полностью исключать такую возможность нельзя.

* * *

   Елисеева я нашел через час, тот только закончил урок и собирался к Позднякову. Вид у Жени был заморенный, жизнерадостная улыбка пропала, глаза потухли.
   Тяжко ему дается руководство экспедицией. Правда не скулит и не кричит, что он только консультант. Скажем спасибо за это и поставим большой плюс.

* * *

   Елисеев ввел меня в курс последних дел. Все шло неплохо. Месторождения начинают разрабатывать, местные кадры готовят, хотя это процесс долгий. Вожди все понимают правильно, помогают, чем могут, но могут немного, так что работа никак не наберет нужные обороты, и ранее обозначенные сроки все равно не выдержать.
   – По-хорошему, тут надо еще человек сорок и современную технику. Пока начнут добычу, пока построят дороги, пока соберут повозки. Кстати, повозки тоже делать. У них тут колеса со спицами только недавно придумали, на поток дело не поставлено.
   – Поможем, – успокоил я. – Ты-то как? Устал?
   Женя только руками развел и вздохнул.
   – Тогда обрадую. Возьму на себя большую часть дел, тебе оставлю только обучение наших местному языку и обучение местных. Кстати, как они осваивают грамоту?
   – Кто?
   – Местные.
   – Нормально. Ликбез он и есть ликбез.
   – Слово-то откопал! – усмехнулся я. – Ликвидацию безграмотности, между прочим, придумали большевики, когда потоком обучали крестьян и рабочих писать и читать.
   – Знаю.
   – Сейчас об этом мало кто помнит. Как собственно и понятие слова – большевики. Есть серьезные проблемы?
   – Вроде нет, – после паузы ответил Елисеев. – Только хординги обалдевают от наших прыжков с места на место. Пока они на лошадках доберутся до точки, наши уже там. Это, конечно, здорово работает на легенду о небесном происхождении, но при этом идет привыкание к чуду.
   – Может, и хорошо?
   Он пожал плечами. Кто знает, хорошо это или нет?
   – Мы прилагаем титанические усилия для создания промышленности, меняем мировоззрение хордингов, тянем их вверх по ступени эволюции, фактически творим новую цивилизацию. Но все это и предстоящая война – только подготовка к операции по захвату ковбоев.
   – Так оно и есть. В подобных операциях предварительная работа, маскировка и отвлечение – девяносто девять процентов усилий. Какого бы масштаба они ни были. Так сказать, побочный эффект. А самая суть занимает очень мало времени. В идеале – минуты.
   – Только в этот раз подготовка растянется вовсе до невозможного.
   Женя сходу наступил на самое больное место. Действительно, с этой охотой за ковбоями мы зашли очень далеко. Ставим на уши чужой мир только потому, что на Земле поймать их не смогли.

* * *

   Женя еще не знает, да, может, и не узнает, что не далее как вчера я имел разговор с Раскотиным. Осторожно зондировал почву насчет того, чтобы сменить подход к проблеме возможности перехода в другой мир. В конце концов, это не прошлое – особо большого вреда не причинит.
   Генерал выслушал меня внимательно, с аргументами в целом согласился, но насчет перспективы беседы с президентом не обнадежил. Нынешнее первое лицо государства к угрозе, даже потенциальной, подходит очень строго. В этом он даже более категоричен, чем его предшественник.
   Нынешнее руководство страны хочет предусмотреть все гипотетические угрозы, а потому ведет очень жесткую политику.
   Отговаривать от встречи с президентом генерал меня не стал, но посоветовал не настаивать. И я его послушал. Однако встреча не состоялась. Президент срочно вылетел на Дальний Восток, что-то там опять неладно на китайской границе. Я имел право доступа к первому лицу в любое время дня и ночи, но использовать это право сейчас не стал. Не горит. И вместо этого отправился сюда. Думал, справлюсь за день-два, а тут есть перспектива зависнуть на месяц!

* * *

   В тренировочный лагерь попал только через два дня. Слишком много дел накопилось, пришлось разгребать. Бердин на мой приезд отреагировал спокойно. У него все по плану, никаких особых проблем. С местными наладил деловые отношения, а курсанты вообще смотрели на него и на инструкторов с нескрываемым обожанием. Воинское мастерство наших парней вызывало у них дикий восторг. Такой же восторг вызывало и оружие, и доспехи, и вообще все. Как признался Василий, таких послушных и старательных учеников у него давно не было.
   – Ловят каждое слово, из кожи выпрыгивают, – рассказывал он. – Иногда приходится сдерживать, чтобы раньше времени шеи не свернули.
   – Для них ратное дело – самое важное в жизни! – сказал я. – Ничего удивительного, что так стараются.
   – Через неделю открываем курсы подготовки командного состава. Будем учить будущих командиров полков и рот, штабистов. Я специально просил вождей, чтобы выбрали наиболее сообразительных, башковитых. Так все прислали командиров их дружин и старших воинов.
   – Подойдут?
   – Посмотрим. Кто-то из них потом возглавит корпуса.
   – А я думал, вы сами.
   – Что сами?
   – Командовать будете.
   Бердин покачал головой, с сомнением произнес:
   – Общее руководство походом в любом случае на нас. Это стало ясно давно. Но командиров надо растить из местных. Все равно, они будут на глазах, поправим, если что.

* * *

   Мы стояли на краю большой тренировочной площадки, где сейчас работали три группы курсантов под руководством инструкторов.
   Ближняя к нам группа занималась фехтованием. Парни пока не очень умело, но старательно повторяли приемы, выпады, защиту. Работали в парах. Хорошо был слышен сухой стук ударов дерева по железу.
   Две другие группы занимались боем без оружия. Мелькали руки, ноги, кто-то падал, кто-то вскакивал.

* * *

   – Мы подсчитали их ресурсы, – после долгой паузы сказал Василий. – Даже с учетом закупок и поставок с Земли через год хординги сядут на голодный паек. Содержать такую армию для них разорительно. Ведь мы забрали еще людей на строительство, добычу, производство. Тут не поможет и введение трехполья. Резкое увеличение поголовья скота и птицы невозможно, тем более что нужно больше мяса, придется заготавливать солонину. Охота тоже не прокормит, выбьем всего зверя в лесах – молодняка не будет.
   – А рыба?
   – Увеличивать промысел тоже не с чего. А закупки… Не у кого закупать. Домининги много не продадут, ближайшие соседи почти ничего не сеют.
   – Вывод?
   – Год – это максимальный срок на подготовку армии. Через год она должна начать поход. Захват доминингов позволит пополнить запасы и создать новые резервы. Фактически армия перейдет на самоснабжение. Еще и в тыл что-то отправит.
   – Успеете за год создать армию?
   – Должны. Иного выхода нет. Хотя…
   Василий покосился на меня и спросил:
   – Может, за год сумеете поймать ковбоев на Земле?
   Я развел руками. Ситуацию в Европе он знает не хуже меня. Никаких гарантий.
   – Я уже Севу не трогаю. Он там почернел весь. Гэбэшники скоро от него бегать начнут.
   – Значит, жопа!
   – Значит. Они и так были осторожны, а тут мы их еще спугнули. Надежды на скорую поимку никакой.
   Мы опять замолчали, наблюдая за тренировкой. На площадке появилась еще одна группа. Она заняла участок с построенными из досок макетами домов. У них было тактическое занятие, видимо, тема – бой в населенном пункте. Скоро раздались команды и курсанты исчезли в домах.
   Буквально через минуту стена одного из домов вдруг рухнула, а из помещения вылетели два тела. Звонкая трель свистка прервала их схватку. Инструктор – Андрей Якушев – подошел к паре и сделал внушение. Курсанты послушно покивали, потом подняли стенку и осторожно приставили ее к дому.
   – Увлеклись, – хмыкнул Бердин. – Уже пятая стена вылетает. Не хотят проигрывать.
   Я вспомнил, как на одном из занятий в Комитете мы с Глебом тоже разнесли макет комнаты, устроив кучу-малу. Тогда два раздвижных модуля пришлось выбросить, восстановлению они не подлежали.
   – Ладно, пора мне, – сказал я. – Поеду разгребать дела. Их что-то все больше и больше.
   – А ты как думал? Чем дальше в лес…
   – Тем толще партизаны. Тяжеловато, конечно.
   – По настоящему тяжело сейчас Орешкину и его группе, – вдруг сказал Василий. – Они там одни шуруют. Без поддержки. И задача не из легких. Работают и за тактическую и за стратегическую разведку. И мосты наводят.
   – Вечером у нас сеанс связи, – вспомнил я. – Узнаем что и как. По идее уже в доминингах должны быть.
   – Надеюсь. Сигналов тревоги не поступало.
   В голосе Василия слышалась неподдельная тревога, и я полностью разделял ее. Конечно, Артем и его группа – парни не промах. Но в случае чего быстро прийти к ним на помощь мы не сможем. Так что вся надежда у них только на себя. И на везение.
   Боги Асалентае, помогите им!..

9
Группа Орешкина

   «Станок» вывел их прямо к полевому стану одного из родов племени Самаден. Появление посланцев Трапара вызвало радостное оживление у аборигенов, а встречать визитеров вышел сам старейшина рода Бераюн Быстрый. Правда, быстрым его уже нельзя назвать, весу в старейшине явно под сотню, но стать еще есть и сила тоже.
   Вместе со старейшиной к гостям вышел командир дружины племени Кулан. Здесь ждали поисковиков, правда, не столь быстро. И теперь взирали с немым почтением. Только посланцы Трапара способны обгонять самых резвых скакунов!
   После традиционного восхваления Трапара и славословия в адрес поисковиков, старейшина пригласил их в шатер разделить трапезу и отдохнуть с дороги.
   Но Артем, не успевший переварить завтрак, от угощения отказался. И сразу перешел к делу.
   – Покажите самую короткую дорогу к доминингам. И расскажите о Дикой Степи.
   – Это не быстрый рассказ, – пояснил старейшина. – Степь велика, там нет хозяина, нет закона, кроме одного – прав всегда сильнейший. А дорогу покажем.
   – Я со своими людьми буду сопровождать вас, – вставил Кулан. – Анкатор распорядился помогать вам во всем.
   Анкатор – это вождь племени Самаден, ему и подчинялся Кулан.
   Старейшина бросил на того сердитый взгляд – хотя Кулан и командует дружиной, но здесь все же хозяин он!
   – Будьте моими гостями. Воздадим хвалу Трапару, а потом поедете!
   Ладно, час есть на разговоры и воздаяния. И Артем махнул своим – остаемся.

* * *

   К приезду дорогих гостей спешно зарезали двух барашков и стали делать что-то вроде шашлыка на местный лад. Пока же на стол подали вареные орехи шуду, размером с яблоко, сладкие плоды фруктовых деревьев, вяленое и соленое мясо с острой приправой.
   Чтобы не обидеть хозяина, поисковики попробовали угощение, выпили немного белта – фруктового вина. И между делом расспрашивали Кулана и Бераюна.

* * *

   …Род Бераюна находился у самой границы с Дикой Степью. Главный поселок рода стоял в полусотне верст отсюда, а здесь было одно из пастбищ, куда гоняли отары овец и табуны лошадей. Как и другие рода племени, этот род вел полуоседлый-полукочевой образ жизни. Часть людей вспахивала поля, сеяла зерно, часть ловила рыбу в озере Мелла, часть ухаживала за домашним скотом. Остальные пасли табуны и отары. Благо здешние земли в основе своей – помесь степи и лесостепи. Хватало просторов, богатых травами полей, мелких речушек и родников.
   Одна беда – беспокойные и воинственные соседи, кочевые племена микаридан и надегов. Их земли лежат в стороне от границы, но отдельные шайки снуют по Дикой Степи, нападая на всех подряд.
   С вождями микаридан не однажды заключали договоры о мире, но те всякий раз договор нарушали. Грабеж – один из источников доходов кочевников, отказываться от него они не хотели.