Алексей Котов. Шпионские рассказы (сборник)

Алексей Котов
Шпионские рассказы (сборник)

   © «Ліра-Плюс», 2012
 
   Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
 
   © Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

Любовь моя шпионская…

   Жизнь шпионская по разному складывается. Некоторым удача так и прет. Например, забросят нашего человека за бугор, окончит он и там разведшколу, а потом его – опять к нам. Полный кайф, понимаешь!.. Лежи себе на конспиративной даче и ни черта не делай. За тебя коллеги даже разведдонесения напишут. А зарплату, между прочим, и с той и с этой стороны регулярно платят, к тому же звания идут. Некоторые вот так, лежа на диване, до полковников дослуживались и двойной пенсии.
   А вот другим не везет. Мишку Кадкина после разведшколы при ЦРУ оставили. Работенка такая, хоть разорвись на две части: и за ихними террористами нужно присматривать и нашим донесения писать. Одни сплошные нервы, а не жизнь.
   Потом влюбился Мишка. Тут уж, честное слово, хоть на три части самого себя рви: нашим, вашим и еще Шейле кусочек. Шейла – это любовь Мишкина: глазки у нее голубые, коса русая и личико улыбчивое. Такой девушке где-нибудь в Рязани хороводы между березками водить, а она за три года два института вражеской контрразведки закончила.
   Женился все-таки Мишка… Он – шпион, она – шпионов ловит. В общем, жили дружно. Потом дети пошли. Встанет Мишка ночью, колыбельку покачает, а потом за стол – свои шпионские донесения писать.
   Иной раз тоска по Родине одолеет: задрожит рука у Мишки и слезы на бумагу – кап-кап… А на бумаге цифирь проступает – симпатические чернила проявляются.
   Больше всего на свете Мишка своей красавицы-жены боялся. Вот же он враг – рядом с тобой. Поцелует тебя враг, улыбнется тебе враг, а потом и по головке погладит. Заболеешь или ранят тебя террористы – враг от тебя ни на шаг не отойдет. А шпиону в горячечном бреду проговорится раз плюнуть.
   Мишка бывало, мечется и стонет сквозь медикаментозно-…… сон:
   – Уйди же, уйди, дура!..
   Шейла ему на грудь упадет и плачет.
   – Майкл, любимый!.. – шепчет ему. – Я с тобой!..
   Даже в бреду Мишке спокойно на родные российские березки полюбоваться не давали. А еще бывало прильнет к Мишке Шейла и смотрит на него. Смотрит и молчит!..
   Выкурит Мишка сигарету и спрашивает:
   – Ну, что смотришь?..
   Шейла его ладошкой по груди погладит, вздохнет и шепчет:
   – Да так, Майкл… Странный ты какой-то!
   Тьфу, черт!.. Да как тут не быть странным-то?! Дети, например, у Мишки кто? Старший – Джонсик, средний – Питер, а дочка – Мери. Если к своим смываться придется, их-то с собой не заберешь. Но они хоть и от Шейлы, а все равно же родные и самые любимые!..
   Заглянет маленькая дочурка Мэри своими огромными глазищами в лицо Мишки и спрашивает:
   – Пап, ну почему ты все-таки такой грустный?
   А что ей скажешь? Врал, конечно, Мишка. Закурит он, отойдет к окошку и врет-врет-врет… Мэри маленькая совсем, что она понять сможет? Даже когда она и с секретными бумагами играла, Мишка на это внимания не обращал. Ребенок же!..
   Мери пальчиком по шпионской цифири водит и спрашивает:
   – Папа, а это что?..
   Мишка только рукой махнет, так, мол, донесение мое шпионское…
   Мэри говорит:
   – Пап, а неделю назад здесь совсем другие циферки стояли: вот тут, например, вместо 456-097-345, было 455-903-434. Помнишь, пап?
   Мэри и арифметике по шпионским Мишкиным бумагам училась…
   Потом Мишка провалился все-таки. Главное все хорошо было, а потом – бац!.. Спасибо наши предупредить успели. Сигнал простой, если кактус на подоконнике, значит дома засада.
   Три дня Мишка от погони уходил, пять машины вдребезги разбил, но ушел все-таки. Как он к нашим добирался – не перескажешь, только однажды зимней ночью нашли наши пограничники в сугробе бывшего шпиона, а теперь уже чуть живого героя-разведчика Мишку…
   Чуть оклемался Мишка и в кабинет к генералу Сидорову на доклад пошел. Открыл он дверь, глядь, а за столом, рядом с генералом, Шейла сидит!.. Первым делом Мишка за пистолет схватился. Шейла, кстати говоря, тоже. Еще хорошо, что оружие у обоих отобрали, иначе перестреляли бы друг друга запросто.
   Улыбнулся генерал Сидоров и говорит:
   – Вот познакомьтесь, товарищи: это Миша, а это Надежда. Вы хоть и муж и жена, но свои все-таки.
   Свои, блин!!..
   Мишка шепчет белыми губами:
   – Товарищ генерал, что же вы раньше не предупредили?!
   Генерал говорит:
   – Нельзя, Миша, разведчику расслабляться. Сам понимаешь, какая у нас работа.
   Бросились друг к другу Мишка и Надя, обнялись…
   Вдруг Надя кричит:
   – А дети наши как же?!!..
   Ей тоже через два океана удирать пришлось. Кактус на подоконнике – это вам не шутки. А дети, Надя решила, с мужем остались.
   Снова улыбнулся генерал, кнопку на столе нажал. Глядь, дети вошли, Джонсик, Питер и Мэри. Вот оно, настоящее счастье шпионское!.. Главное, снова все вместе и все живы! Даже генерал Сидоров и тот всплакнул немного.
   Потом говорит он Мишке:
   – От детей, ребята, ничего не утаишь, это вам не ФБР какое-нибудь. Им, а не нам, спасибо за кактус на подоконнике скажите, особенно Мэри. Если бы не она, сидеть бы сейчас вам двоим в обнимочку в тюремной камере.
   Вот такая вот история.
   Жены своей Мишка больше не боится. А вот детей – да. Потому что от них ничего не утаишь: ври им, хоть на изнанку во лжи вывернись – все равно не проведешь. А потом время придет и станут дети решать, что с вами, мама-папа, делать: то ли сдать вас куда надо, то ли спасти. Но будь жизнь твоя хоть трижды шпионской, если любишь по-настоящему, нет в твоей жизни ни капельки лжи. А любовь – штука волшебная. Она и не таких дурачков спасала…

Большая-Большая-Большая игра

1.

   – … Да, это очень Большая Игра, Джеймс! – Вилли Юмбер самодовольно усмехнулся и откинулся на спинку мягкого кресла. Сигара в его рту перекочевала из одного уголка в другой. – Хотите в ней поучаствовать?
   – Разумеется, шеф, – Джеймс Фишер коротко кивнул.
   Со стороны могло показаться, что Джемс был занят своими собственными мыслями и вопрос шефа его нисколько не взволновал.
   – Меня немного настораживает ваша грусть, Джеймс, – сигарета в уголке рта Вилли пыхнула дымом. – Я слышал, что у вас проблемы с Элеонорой?
   – Нет никаких проблем, шеф.
   – Хорошо если все так… – Вилли Юмбер немного помолчал. – Теперь о нашей Большой Игре, Джеймс. Суть в том, что через три дня, в Новосибирске, вы должны получить информацию от нашего агента. И никаких записей, понимаете?.. Ваша память великолепна. А потом, возможно, вам придется удирать от русского ФСБ. Но мы вас прикроем…
   – Как прикроете, шеф? – Джеймс безучастно рассматривал чашку кофе на столе. Он слабо улыбнулся. – Вы одолжите мне эльфийский плащ?
   – Разумеется, нет! – Вилли охотно улыбнулся в ответ. – Видите ли, в чем дело, информация, которую вы получите в Новосибирске, имеет прямое отношение к террористической организации «Янус». Русский генерал Кошкин тоже заинтересован получить ее. Но пока вы будете удирать от его людей, мы постараемся усадить русских за стол переговоров. Это и будет настоящая Большая Игра, Джеймс!..
   – А если они меня просто сцапают?
   – Тогда сработает вот это…
   Вилли пошевелился в своем огромном кресле и на стол легла желтая ампула.
   – Это обычный цианистый калий, Джемс. Русские тоже будут знать, что в любом случае им не получить от вас информацию о «Янусе».
   – Цена, шеф?..
   – Пять миллионов долларов, Джеймс. Их получите вы, если вернетесь живым или их получит ваша жена, если вы скушаете ампулу. Вы согласны на этот риск?
   Джеймс Фишер кивнул. Вилли Юмбер снова улыбнулся.
   – И все-таки меня немного настораживает ваша грусть, Джеймс. Знаете, по-моему, в ней есть что-то поэтическое.
   – Надеюсь, шеф, она не помешает мне проглотить вашу ампулу.
   – Ну, это само собой!.. – Вилли Юмбер весело подмигнул. – Поверьте мне на слово, Джеймс, там, за столом переговоров, мы прикроем вас так, что у русского генерала Кошкина не возникнет мысли бросить в бой своих легендарных «красоток». Кстати, я никогда не верил в их существование. А вы, Джеймс?..
   Джемс Фишер потянулся вперед и взял ампулу с ядом.
   – Это не имеет значения, шеф.
   – А если откровенно, Джеймс? Как вы относитесь к этому мифу?
   – Откровенно?.. – Фишер пожал широкими плечами и его красивое, мужественное лицо вдруг стало по-мальчишечьи веселым. – Мой вам добрый совет, шеф, никогда не требуйте откровенности от профессионального нелегала. В какой-то степени это то же самое, что допрашивать сам миф, сэр!..

2.

   Стрелки часов показывали половину второго ночи…
   – Мой милый, дорогой и любимый Джеймс!.. – Женская рука змейкой скользнула по груди Джеймса Фишера. Затем нежные пальцы ласково погладили мужскую щеку. – Почему ты молчишь?..
   – Я уже все сказал, Элеонора… – Джеймс безучастно рассматривал потолок в лунную сеточку. – Если я не вернусь, ты получишь пять миллионов долларов.
   – А если вернешься?
   – Тогда их получу я.
   Элеонора пошевелилась… Над Джеймсом нависло ее удивительно красивое лицо. Зеленые глаза женщины излучали жадный и нетерпеливый свет.
   – Я так хочу, чтобы ты вернулся, Джеймс!..
   – Я постараюсь.
   – А ты уже написал завещание, милый?
   – Конечно.
   Женские пальчики снова скользнули по лицу Джеймса.
   – Кстати, дорогой, я давно хотела тебя спросить, откуда у тебя этот шрам на подбородке?
   Джеймс молча усмехнулся.
   Однажды в Стокгольме он все-таки столкнулся нос к носу с мифической русской «красоткой» генерала Кошкина. Встреча произошла ночью, в кабинете министра иностранных дел Швеции. Когда Джеймс пришел в себя, ему пришлось, кряхтя, вставать с пола и улепетывать через распахнутое окошко. Напрочь распотрошенный сейф министра уже мало интересовал Джеймса.
   – А откуда у тебя эта розовая точка на груди, милый?
   Вторая встреча с русской «красоткой» произошла в Рио-де-Жанейро всего три года назад… Джеймс на всю жизнь запомнил прищуренный женский взгляд там, за револьверной мушкой прицела.
   Джеймс закрыл глаза.
   – Давай спать, Элеонора!
   Позавчера он случайно увидел свою жену в летнем кафе в компании с высоким типом с белозубой улыбкой. Элеонора заразительно смеялась и не отрывала восхищенного взгляда от лица собеседника.
   «Он моложе меня и, наверное, выше ростом, – подумал Джеймс. – Правда, у него бараньи глаза. И для того, чтобы накачать мускулатуру этот тип наверняка жрал анаболики…»
   Суперагент Джон Фишер никогда не пользовался «химией». Он мог не спать пять дней подряд, а потом легко выдерживал 25-ти километровый кросс по пересеченной местности или артистично попадал в «десятку» со ста шагов.
   «Правда, тогда в Рио эта чертова «красотка» все-таки выстрелила первой! – уже погружаясь в сон, подумал Джеймс. – Удивительно, как она не продырявила мне башку…»
   Джеймс сонно всхрапнул.
   Сон пришел как всегда неожиданно и тихо… Словно на цыпочках.

3.

   … На подъеме железнодорожный состав все-таки сбросил скорость.
   Джеймс Фишер кубарем скатился по насыпи, разбрызгивая вокруг гранитный гравий. Как только движение прекратилось, Джеймс замер на спине, удерживая на прицеле пистолета пассажирские вагоны.
   «Она прыгнет за мной или нет?!..»
   Мушка пистолета немного плясала, но все-таки держалась достаточно твердо для того, чтобы за треть секунды отыскать нужную цель.
   У проводницы шестого вагона было удивительно милое лицо и мягкий, улыбчивый взгляд…
   «Она прыгнет за мной или нет?!..»
   Там, в вагоне, проводница улыбнулась Джеймсу, еще идя ему навстречу по коридору. Суперагент вдруг почувствовал холод в когда-то простреленном плече и у него зачесался шрам на подбородке. Улыбающуюся проводницу задержал вопросом вынырнувший из своего купе пассажир. А Джеймс тут же, не раздумывая, направился в тамбур…
   «Она прыгнет или нет?!..»
   Поезд ушел. Джеймс вытер потный лоб и осмотрелся по сторонам. Вокруг была тайга…
   Краем глаза Джеймс увидел, как по воротничку его рубашки ползет муравей. Достигнув уголка воротничка, муравей понюхал его и тут же обрушился вниз.
   «Не понравилось, значит…» – Джеймс слабо улыбнулся.
   В уголке воротничка его тенниски была зашита ампула с ядом. Джеймс встал и потер занывшую спину… Ему предстоял долгий и трудный путь по тайге.
   «Большая Игра!.. – подумал Джеймс. – Очень надеюсь, что Вилли Юмберу все-таки удалось усадить русских за стол переговоров…»

4.

   … Черед три дня голодный и оборванный Джеймс Фишер все-таки нашел федеральную трассу «Новосибирск – Москва». Он выполз к ней так же, как выползает к оазису заблудившийся в пустыне путник.
   На обочине стояла машина с шашечками на боку. Водитель такси – мужчина с явно офицерской выправкой – ел бутерброд.
   – Вам куда? – вежливо спросил он Джеймса.
   – В Москву!.. – пошутил суперагент.
   – В Москву не могу, но до Казани подброшу, – водитель вежливо улыбнулся. – Кстати, вы есть хотите?
   Джеймс охотно съел восемь бутербродов с колбасой, две куриные ножки и кусок ветчины.
   – Случайно с собой столько еды захватил, – сказал водитель и слегка покраснел.
   Джеймс кивнул.
   «Большая Игра!.. – подумал он и улыбнулся. – Не сомневаюсь, что Вилли Юмбер во время переговоров хорошенько прижал руки всемогущего генерала Кошкина к столу…»
   – Кофе будете? – спросил водитель.
   – Литра два, если можно.
   – Да у меня его целая трехлитровая банка! – быстро ответил водитель.
   Он чуть было не козырнул и полез за банкой в багажник…

5.

   У ближайшей гостиницы Джеймса Фишера и его водителя такси встретил толстяк-директор.
   – Прошу вас!.. – толстяк подобострастно поклонился и простер руки в сторону здания. – Любой номер на ваш выбор!
   – А я в коридоре подежурю, что бы вам спать не мешали, – сказал офицерообразный водитель такси.
   «Большая Игра!..» – снова подумал Джеймс и мысленно пожелал очередной удачи на переговорах с русскими Вилли Юмберу.
   Джеймс на всякий случай покосился на воротничок своей тенниски… Он был грязным и немного пухлым на вид.
   Перед тем, как сладко уснуть в белоснежной постели, Джон вспомнил лицо Элеоноры… Он вспоминал его часто, почти каждый час. И даже там, в тайге, у костра с веточкой жарившихся над пламенем грибов, он видел ее улыбку…
   «Пять миллионов долларов!.. Элеоноре их хватит на всю жизнь…»
   Потом он почему-то вспомнил белозубого ловеласа из летнего кафе.
   «Да пошел он к черту!..» – с раздражением подумал Джеймс и уснул…

6.

   … В зале ожидания железнодорожного вокзала у Джеймса Фишера вдруг расползся по швам угол воротничка тенниски. Ампула с ядом упала на кафельный пол и покатилась под сиденья.
   «Черт!..» – мысленно выругался суперагент и стал на корячки.
   Тянуться за ампулой было неудобно… Джемс торопился и лег на живот.
   – Что ищем, гражданин? – вежливо спросил его голос откуда-то сверху.
   Джеймс скосил глаза… Рядом с ним стояли синие милицейские брюки. Чуть ниже были черные ботинки.
   – Пуговицу оторвалась, – быстро соврал Джеймс.
   – Ясно, гражданин…
   Милицейские брюки и ботинки пропутешествовали в следующий ряд кресел и замерли как раз напротив шарившего рукой по полу шпиона.
   Джеймс видел ампулу, но никак не мог до нее дотянуться. Милицейские ботинки шаркнули и подтолкнули желтую ампулу. Та охотно покатилась в сторону Джеймса.
   «Спасибо!..» – мысленно поблагодарил Джеймс.
   – Пожалуйста, гражданин! – тут же откликнулся милиционер. – Кстати, если вам нужно зашить воротничок, иголку и нитки вы можете купить в киоске на улице.
   «Молодец, Вилли! – подумал Джеймс. – Ты наверняка задал хорошего жару русским на переговорах!..»
   Большая-большая игра, судя по всему, ласково улыбалась представителям западной демократии…

7.

   … Через пару часов Джеймс Фишер разбил три машины, уходя от цепкой погони русских контрразведчиков. Еще через час он окончательно сорвал дыхание, удирая и запутывая следы на огромной автостоянке для «фур».
   «Чертов Вилли!.. – стонал про себя Джеймс. – Ты наверняка сделал какой-нибудь идиотский ход и русские облапошили тебя, как младенца!.. Что б тебя разорвало, лысый черт!..»
   Джеймсу удалось пробраться внутрь грузовика с фишкой «Таможенный контроль пройден». Там, за неподъемными тюками с ширпотребом, его, наконец-то нашел телефонный звонок.
   – Как у тебя дела, Джеймс? – поинтересовался Вилли Юмбер.
   – Русские держат меня на ладони. Иногда они нежно сдувают с меня пылинки, а иногда пытаются прихлопнуть второй ладошкой. А что у вас, шеф?
   – Очень трудно! – посетовал Вилли. – У тебя цела ампула, Джеймс?
   – Да…
   – Теперь слушай меня внимательно. Завтра, после десяти утра, ты должен быть в аэропорту «Демидово». Понимаешь?!.. Это твой единственный шанс добраться домой живым.
   Джеймс помянул Большую-Большую Игру нехорошим словом…
   – Вы бросаете на стол свой последний козырь, шеф?
   – Да и даже не один.
   – А что генерал Кошкин?
   – Его уже нет на переговорах. Возможно, этот старый хитрец затеял свою Большую Игру… Удачи тебе, Джеймс!..
   Джеймс Фишер снова вспомнил лицо красавицы Элеоноры и чуть было снова не послал к черту своего шефа…

8.

   … На Джеймса Фишера упорно не обращали внимания милиционеры, таможенники и пограничники. Они игнорировали его даже тогда, когда суперагент внимательно и настороженно рассматривал их суровые лица.
   До рейса «224» в Мюнхен оставалось еще три часа. Аэропорт был многолюден, шумлив и беспечен. Джеймс позавтракал в ресторане и направился на улицу. Едва прикурив сигарету, он увидел генерала Кошкина. Старый генерал стоял возле «Волги» и ел пирожок. При этом он не без любопытства рассматривал двух юных, очень симпатичных девушек в форме стюардесс. Одна из них была блондинкой, другая, чуть повыше, шатенкой… Девушки о чем-то весело болтали и смеялись.
   Джемс уронил так и не прикуренную сигарету. Приезд в аэропорт генерала Кошкина мог означать только одно – финал «Большой Игры» должен был стать просто грандиозным.
   К генералу Кошкину подошел молодой человек в легкомысленной куртке с полуголой певицей Мадоной на спине. Приложив ладонь к виску, он что-то бодро отрапортовал. Генерал отмахнулся и снова уставился на девушек…
   Джеймс прикурил вторую сигарету и мужественно высосал из нее дым до самого фильтра. Он постарался получше запомнить девушек-стюардесс. Впрочем, они были слишком юны для того, чтобы вдруг оказаться легендарными «красотками» генерала Кошкина…

9.

   Молодой человек с Мадоной меж лопаток терся вблизи Джеймса, но не подходил к нему ближе, чем не десять шагов.
   Девушки-стюардессы то исчезали из поля зрения суперагента в толпе пассажиров, то появлялись снова. В конце концов, они стали поглядывать на Джеймса и о чем-то жарко заспорили.
   Джеймс скосил глаза и посмотрел на воротничок тенниски.
   «Что ж, пусть попробуют… – решил он. – Кстати, меня на дешевые сценки вот так запросто не возьмешь!..»
   Джеймс устало закрыл глаза… Недельный «кросс» по России все-таки давал о себе знать.

10.

   – Простите, пожалуйста!.. Вас можно на одну минуту?
   Джеймс увидел две пары лакированных женских туфелек… Он неторопливо поднял глаза. Перед ним стояли две девушки-стюардессы.
   Одна из них вытащила из карманчика удостоверение и предъявила его Джеймсу.
   – Таможенный контроль, гражданин!
   – Ну и в чем дело? – лениво спросил Джеймс.
   Воротничок тениски маячил всего в паре сантиметров от уголка его рта. Это успокаивало суперагента примерно так же, как бутылка хорошего шотландского виски в холодильнике.
   – Пройдемте, пожалуйста, с нами в 189 комнату! – твердо сказала блондинка.
   – Пожалуйста!.. – как эхо добавила шатенка.
   «Рыженькая все-таки будет посимпатичнее…» – улыбнулся Джеймс.
   – Хорошо, идемте… – легко согласился он.

11.

   Прежде чем войти в комнату 189, Джеймс тщательно осмотрелся по сторонам. Ничего подозрительного не было. Более того, даже когда Джеймс все-таки вошел в комнату, ничего подозрительного не было и там.
   Девушки стояли у окна и тихо, но довольно эмоционально, перешептывались.
   – Гражданин, снимите, пожалуйста, свою тенниску! – наконец, сказала рыженькая.
   – Зачем? – уже довольно холодно поинтересовался Джеймс.
   – Это таможенный досмотр! – горячо поддержала свою подругу блондинка.
   Джеймс усмехнулся и на всякий случай запер на замок дверь. Девушки ждали, и на их юных, удивительно свежих физиономиях светилось самое настоящее любопытство.
   Джеймс вдруг поймал себя на мысли, что в эту критическую минуту он почему-то не вспомнил лица Элеоноры. Он взялся за низ тенниски…
   «Осоторжнее! – тут же обожгла его мысль. – На какое-то время я окажусь как в мешке!»
   Джеймс осторожно прикусил зубами ампулу с ядом и стащил тенниску через голову. Он так и стоял, по собачьи прикусив уголок воротничка.
   – Уберите, пожалуйста, тенниску! – попросила рыженькая.
   Джеймс послушно убрал, при чем уголок воротничка с ампулой перекочевал в его ладонь.
   «Ну, хватайте же меня!!..» Мысль в голове суперагента была горячей и пульсирующей, как прединфарктная артерия. Пальцы Джеймса так сильно сжали ампулу, что она чуть не расплавилась.
   – Ага, я выиграла!.. – вдруг засмеялась блондинка и захлопала в ладоши.
   Рыженькая поморщилась и, кивнув на широкую и слегка волосатую грудь Джеймса, громко сказала:
   – Пижон и бездарность!
   Джеймс осторожно посмотрел на свою грудь… Впрочем, он и так отлично знал свою давнюю татуировку: на его могучей груди был изображен Наполеон с кружкой пива. Великий император весело улыбался и тянул кружку к левой подмышке, словно собирался чокнуться с ней.
   – Хотя бы что-то новенькое придумали, – презрительно сказала рыженькая. – Всегда одно и то же!.. Одевайтесь и уходите, гражданин супермен!
   Она зажмурила глаза и чуть наклонила голову.
   – Раз!.. – блондинка щелкнула по лбу подруги наманикюренным пальчиком и азартно прищурилась. – Два!..
   Внутри Джеймса что-то оборвалось… «Пижон и бездарность!» На его мужественном, красивом лице появилась горькая усмешка. Он механически надел тенниску и открыл дверь…
   Там, в трех шагах от нее, стоял молоденький любитель певицы Мадонны в компании двух высоченных громил.
   – Гражданин Джеймс Фишер?!.. – молодой человек радостно улыбнулся и приложил руку к виску. – Вы арестованы!!..
   «Ну, вот и все!..» – бесстрашно решил Джеймс.
   Привычным, хорошо отрепетированным движением головы и губ он схватил зубами кончик воротничка и прикусил его…
   Последней мыслью суперагента была почему-то фраза рыженькой девушки «Пижон и бездарность!..». Потом Джеймс закрыл глаза и умер.

12.

   – Руку же сломаете, идиоты! – кричал Джеймс.
   Его довольно грубо тащили в сторону черной «Волги». Там сидел генерал Кошкин. Генерал снова ел пирожок и смотрел на легкий дождик за окном.
   Джеймса втолкнули в машину на заднее сиденье.
   – Жена в Турцию уехала, – сказал Джеймсу генерал Кошкин, кивнув на пирожок в своей руке. – Неделю уже всухомятку питаюсь.
   – Николай Александрович!!.. – взревел Джеймс.
   – Что?..
   – Я же эту чертову ампулу, за полминуты до ареста, в зубах держал!!.. Куда она пропала?!
   – Пирожок хочешь, Джеймс?
   – Идите к черту, Николай Александрович!.. Где моя ампула с ядом?!
   – «Мастера и Маргариту» читал? – улыбаясь, спросил генерал. – Там ведь тоже «Яду мне, яду!..» Тебе сколько лет, Джеймс?
   – Тридцать два, а что?..
   – Да так… – генерал отложил пирожок и сунул в рот сигарету. – Недавно с нашим молодым пополнением познакомился… Одни пацаны, понимаешь. А помнишь, Джеймс, какой ты заложил фортель, когда два года назад удирал от меня в Питере?
   – Ну и что?..
   – И тогда, на Кавказе, ты тоже ушел…
   – Николай Александрович, не заговаривайте мне зубы! – снова повысил голос Джеймс.
   – И не думаю!.. – снова улыбнулся генерал. – Слушай, Джеймс, ну ее к черту, эту Большую Игру, а?.. Пока там, наверху, будут договариваться с твоим обменом, потренируй-ка моих ребят. Им скоро предстоит встретиться с «Янусом».
   – Уважаемый Николай Александрович! – четко выговаривая слова, сказал Джеймс. – Пока вы не объясните, как и куда пропала моя ампула с ядом, я вам ни черта не скажу!
   – Понятно, – генерал кивнул. – Кстати, о своей информации из Новосибирска можешь мне не рассказывать. Я и так все знаю…
   Машина лениво тронулась с места и направилась к оживленной трассе. Джеймс нетерпеливо ерзал на заднем сиденье.
   – Теперь об ампуле… – продолжил генерал Кошкин. – Значит, мои девочки назвали тебя «пижоном и бездарностью»? А до этого ты тенниску через голову стащил… – генерал оглянулся и весело подмигнул Джеймсу. – Знаешь, Джеймс, после таких слов, «пижон и бездарность», ты чисто механически надел майку наизнанку. А иначе просто не могло и быть!
   – Ну и что?.. – тихо спросил Джеймс.
   – Повторяю, ты одел тенниску наизнанку. Значит, ампула оказалась не справа, а слева…