Алешина Светлана. Игра в кошки-мышки

   Котова решительно сделала своему заместителю знак удалиться, и он, шумно вздохнув, вышел.
   – Меня зовут Ангелина Михайловна Калинина, – сказала гостья, усаживаясь на зеленый диван. – Но вы знаете, все называют меня просто Линой, и я думаю, по отчеству – это будет очень уж солидно.
   Калинина нервно улыбнулась.
   – Так что можете звать меня просто Линой, – попросила она.
   – Отлично, – улыбнулась Лариса. – Мое имя вам известно.
   Она замолчала, давая возможность Ангелине начать разговор, но та молчала и, похоже, вообще ушла в себя.
   – Может быть, кофе? – предложила Лариса. – Или что-нибудь покрепче? Мартини, коньяк?
   – Я бы не отказалась, – растерянно ответила Калинина. – Мартини, если вас не затруднит.
   – Конечно, нет.
   Лариса вызвала Степаныча, и тот через минуту принес мартини и фрукты на подносе. Подождав, пока он уйдет, Лариса начала разговор, решив взять инициативу в свои руки.
   – Я так понимаю, у вас проблемы? – как можно тактичнее спросила она.
   – Да у меня не просто проблемы! – Губы Ангелины задрожали, и она вынула носовой платок и закрыла им глаза. – У меня погибла племянница.
   Лариса вздрогнула от неожиданности. Проблемы у обращавшихся к ней людей были разные, но подобное случалось достаточно редко.
   – Как это произошло? – мягко спросила Лариса, понимая, что наводящие вопросы сейчас задавать будет наиболее уместно.
   Ангелина тяжело вздохнула и начала говорить:
   – Я сама ничего толком не знаю. Мне сообщила об этом сестра сегодня утром. – Она замолчала на минутку и опять глубоко вздохнула. – Даша – племянница – умерла прямо на занятиях. Кто-то перепутал там какую-то бутылку и…
   – Подождите, – мягко перебила ее Лариса, – давайте с самого начала. Где все это произошло?
   – Да-да, конечно. – Ангелина сделала большой глоток мартини и, похоже, немного успокоилась.
   Потом последовал более-менее связный рассказ о том, что произошло с ее племянницей.
   – Вы наверняка слышали о клинике Заварского? – спросила она.
   – Да, конечно, – кивнула Лариса. – Очень дорогая, элитная клиника.
   – Так вот, там недавно открылось собственное учебное заведение. Его можно было бы назвать и мединститутом, но группы там гораздо меньше. Дочь моей сестры Даша училась на втором курсе.
   – Обучение там платное? – спросила Лариса.
   – Да, почти для всех. Ну, может быть, пара-тройка студентов учится бесплатно, потому что они отличники. И вот сегодня у них были какие-то там практические занятия. Такие занятия проходят у них постоянно. Кто-то из студентов должен изображать из себя больного. Мне всегда это не нравилось. Но разве к мнению родителей кто-нибудь прислушивается? – Лина снова вздохнула и отпила из бокала. – В этот раз все было ужасно. В молоко, которое ввели в Дашу, кто-то подлил яд.
   Лина зарыдала и закрыла лицо руками. Лариса невольно передернулась. Это было действительно ужасно.
   Прошло, наверное, минут десять, прежде чем Калинина снова заговорила.
   – В клинике все несут какую-то чушь, в том числе и милиция. Они говорят, что это нелепая случайность! Чушь! Быть такого не может! Я не верю в такие ужасные случайности!
   – А как вам официально объяснили причину смерти? – поинтересовалась Лариса.
   – Так и сказали, – от возмущения у Ангелины Михайловны даже высохли слезы, – что произошло ужасное недоразумение. Абсурд! Хотя окончательное заключение будет только после вскрытия.
   – А вы считаете, что Дашу убили?
   – Убили? – испуганно переспросила Ангелина. – Ну, я не знаю, – как-то неуверенно протянула она. – У Даши вообще-то не было врагов, по крайней мере, таких, которые могли бы убить. У нее все знакомые были сверстники, из приличных семей…
   Лариса не стала ей рассказывать, на что порой бывают способны подростки из приличных семей, а только задумалась. Кто мог желать смерти Даше? И тут же ответила – да кто угодно. Конечно, для того, чтобы выяснить все обстоятельства этой на первый взгляд совершенно необычной смерти, надо проникнуть в клинику. Но вот только как? Просто так ее туда никто не пустит. И, как бы прочитав мысли Ларисы, Лина нагнулась к ней через стол и жалобно спросила:
   – Так вы мне поможете? Я вас обязательно отблагодарю. Деньги для меня не имеют значения, особенно теперь.
   Лариса хотела заметить, что деньги для нее тоже не имеют большого значения, но промолчала. Если человек хочет заплатить, то зачем же его отговаривать.
   – А насчет того, что вам будут чинить препятствия в расследовании, не беспокойтесь, – заверила ее Ангелина, а Лариса удивленно посмотрела на нее. – Дело в том, – ответила Калинина на немой Ларисин вопрос, – что я уже поставила условие перед руководством клиники, что обязательно найму частного сыщика. Я не оставлю это дело просто так. Дашу, конечно, не вернешь, но тот, кто виновен в ее смерти, должен быть наказан. Они согласились со мной и обещали содействовать «моему» человеку. Так что вам ни о чем не надо беспокоиться. В противном случае я пообещала раздуть скандал в прессе и на телевидении. У меня там есть знакомые. Я думаю, что скандал не в интересах Заварского.
   – Я тоже так думаю, – согласилась Лариса.
   – Так вы мне поможете?
   – Я постараюсь. – Лариса уже приняла решение, что возьмется за дело.
   – Тогда завтра утром мы должны встретиться, – перешла на деловой тон Калинина. – Я должна вас представить в клинике главному врачу. А дальше вы знаете, что делать. Дальше – уже ваша епархия, что называется.
   – Хорошо. Где, когда, во сколько?
   – Давайте сразу около клиники, часов в девять.
   – Без вопросов, – кивнула Лариса.
   Она нажала на кнопку, и вскоре на пороге кабинета появился Степаныч.
   – Проводи гостью, – велела она ему.
   Ангелина Михайловна тут же встала и, поблагодарив за мартини, вышла из Зеленого кабинета в сопровождении администратора.
   – Ну что ж, – вслух сказала Лариса, когда в кабинете уже никого не было, – понедельник оказался не таким уж плохим днем. Вот только дело очень загадочное. Возможно даже, что никакое это не преступление, а скорее всего, как это ни тяжело осознавать, ужасная ошибка.
   Лариса выкурила сигарету, выпила бокал мартини и снова нажала на кнопку. Верный Степаныч не замедлил явиться.
   – Дмитрий Степанович, завтра меня не будет, – объявила она ему.
   – Что еще на сей раз? – ворчливо поинтересовался он, глядя на начальницу своими воспаленными глазами.
   – Новое дело, – коротко ответила Лариса.
   – Н-да-а, – скептически, по своему обыкновению, протянул Степаныч. – Что там – кража лопат со склада ЖЭКа или отравление домашних животных?
   Администратор так и дышал непомерным ехидством.
   – Нет, девчонку отравили, – пояснила Лариса. – А может, и не отравили, а так – по ошибке…
   – Не совершите сами ошибки, Лариса Викторовна, – нахмурив брови, проскрипел Степаныч. – А то сейчас преступник пошел негуманный.
   – Ладно тебе гундеть, – улыбнулась она. – Знаешь же, что в таких случаях тебе полагается двойная оплата. Ну, побудешь здесь два-три дня без меня – что такого-то?
   – Н-да-а, – снова мрачно выдохнул Степаныч.
   Сообщение Ларисы, безусловно, порадовало его. Однако, учитывая скептический настрой Степаныча ко всему, что выходило за пределы понимания его по-крестьянски обстоятельного ума, он не мог поддерживать в Ларисе склонность к авантюрам и приключениям. Но этому удивляться было нечего – люди, в конце концов, все разные. Одним нравится одно, другим – другое.
   Поэтому Лариса посчитала разговор законченным и, хлопнув ладонями по столу, встала. Степаныч вздохнул, кивнул Ларисе в знак того, что он подчиняется начальственной воле, и, почесывая голову, вышел из кабинета.
   А Лариса вышла через служебный вход, завела «Вольво» и поехала домой.
   Как только она поднялась на второй этаж своей квартиры, то тут же утонула в запахе спиртного. Заглянув в холл, она обнаружила привычную картину: ее собственный супруг возлежал в кресле, а рядом на журнальном столике стояла ополовиненная бутылка джина.
   – Так, – пробормотала она. – Кажется, все действительно возвращается в свое русло. А это значит, что жизнь продолжается.
   И про себя отметила, что впервые в жизни вид пьяного Котова развеселил ее и придал ей оптимизма.

Глава 2

   Утро вторника началось чудесно. Напевая какую-то мелодию, Лариса бодро прошагала в ванную и, приняв душ, направилась на кухню. За столом восседал Котов с больной головой. Что его мучает похмелье, можно было судить по тому, как бережно он поддерживал свою голову двумя руками.
   Лариса ухмыльнулась и промолчала, продолжая мурлыкать себе под нос.
   – Ларочка, – простонал Евгений, осторожно поворачивая голову в сторону жены, – пожалуйста, перестань.
   – Пить надо меньше, – назидательно ответила она, но мурлыкать перестала.
   – Похоже, у тебя опять все хорошо? – поинтересовался Евгений.
   – Нормально, – беззаботно ответила она. – А у тебя, по-моему, тоже?
   – Нет, – жалобно промычал Евгений, – у меня все плохо.
   – Именно поэтому ты вчера и напился?
   – Да, именно поэтому. У нас сорвался огромный и очень выгодный контракт с немцами.
   – Ничего, – успокоила его Лариса, – подпишете другой. С какими-нибудь французами.
   Она приготовила на завтрак гренки с копченой корейкой и сыром и ромштекс. Увидев готовый завтрак, источающий обалденный аромат, Евгений на какое-то время вообще забыл про свою голову, а когда все было съедено, контракт с немцами не казался ему таким безнадежно испорченным. Он хотел поцеловать Ларису, поблагодарив таким образом за еду, но она очень ловко увернулась и побежала одеваться. Если она не хочет опоздать, то придется поторопиться.
   Клиника Заварского находилась в тихом районе Набережной и занимала довольно большую площадь. Добраться туда не заняло много времени – буквально через десять минут Лариса подъезжала к массивным воротам, открывавшим вход в медицинский городок. Хотя это, может быть, было громко сказано.
   Клиника состояла из одного огромного нового здания с многочисленными пристройками и хозблоками, к которому примыкал также трехэтажный особняк начала века.
   Лариса припарковала свою «Вольво» с рядом стоящей «Ауди», из которой сразу же вышла ее вчерашняя знакомая.
   – Пойдемте, – поздоровавшись, сказала Ангелина. – Я звонила главному врачу, он должен нас принять.
   Сегодня она уже не выглядела такой заплаканной и казалась более спокойной, только губы ее были плотно сжаты.
   Они прошли в новый корпус. Лариса с интересом рассматривала здание. Здесь она не была ни разу, но очень много слышала о клинике от своих знакомых. И пришла к выводу, что первый этаж ничем особым от других больниц не отличается, разве что было очень чисто и отремонтировано в духе евродизайна. Они с Ангелиной остановились перед дверью с табличкой «Главврач» и постучали.
   – Да-да, войдите, – раздался приятный, мягкий мужской голос.
   Лариса невольно представила себе тихого, уже пожилого врача, спокойно дорабатывающего до пенсии. Оказавшись внутри, она была приятно поражена видом сидевшего за столом человека.
   На вид ему было не больше сорока. Темные волосы слегка подернуты сединой, которая придавала ему шарм солидности и благородства, карие глаза смотрели на вошедших спокойно и со вниманием. Увидев Калинину, он тут же встал и улыбнулся. Улыбка была доброй и обаятельной. И вообще от него исходили какая-то сила и спокойствие. Захотелось сесть в кресло у камина, зажечь свечи… Лариса зажмурила глаза, отгоняя наваждение.
   – Очень рад, что вы пришли. А где же ваш человек, который… – Он слегка замялся, подбирая слова, чтобы потактичнее выразиться.
   Однако Ангелина Михайловна сама ему помогла:
   – Я хочу представить вам Котову Ларису Викторовну, она будет заниматься расследованием смерти Даши. – Последние слова дались ей совсем тяжело, и она замолчала, почувствовав ком в горле.
   – Вы? – удивленно и слегка насмешливо посмотрел мужчина в сторону Ларисы, но это продолжалось лишь миг.
   Вскоре выражение его лица источало одну любезность.
   – Сергей Юрьевич Курский, – представился он, галантно поклонившись Ларисе. – Можно, конечно, просто Сергей…
   Курский незаметно окинул Ларису взглядом с ног до головы и, похоже, остался доволен увиденным.
   Лариса улыбнулась и неопределенно кивнула.
   – Так вы действительно занимаетесь частными расследованиями? – Как он ни старался скрыть свое удивление, но оно все-таки слышалось в его голосе.
   – Я много чем занимаюсь, – уклончиво ответила Лариса.
   – О, – вдруг спохватился хозяин кабинета, – что же мы все стоим? Прошу, присаживайтесь.
   Он прошел за стол, а дамы разместились напротив в удобных креслах.
   – Может быть, кофе?
   Ларисе показалось, что Курский слегка нервничает.
   – Нет, спасибо, – встала Калинина, – я, пожалуй, вас оставлю. Очень надеюсь, что у вас все получится.
   Ангелина Михайловна вышла, и Лариса с Курским остались вдвоем. Неожиданно для себя Лариса почувствовала некоторую неловкость. Главврач производил впечатление интересного мужчины, и Котова почувствовала даже сексуальное влечение. А это состояние ей в данный момент не очень нравилось – необходимо было все-таки сосредоточиться на деле. Если уж взялся за гуж – не говори, что не дюж.
   – Она уверена, – Курский кивнул на дверь, – что ее племянницу убили. Я ее понимаю: это очень тяжело – потерять родного человека… У нее, по-моему, своих детей не было, и Даша являлась как бы дочерью и Ангелины Михайловны, и ее сестры. Но все же…
   – А вы как считаете? – поинтересовалась Лариса.
   – Пока нет официального заключения о смерти, и я надеюсь, что это просто случайность. Ужасная по своим последствиям, но все-таки случайность.
   – Если честно, – задумчиво произнесла Лариса, – то я тоже так думаю. Кому понадобилось убивать студентку, да еще таким варварским способом? Но я все-таки должна провести расследование.
   – Конечно, – широко улыбнулся Сергей, смотря прямо в глаза Ларисе, – это же ваша работа.
   Она выдержала его взгляд и твердо решила не поддаваться обаянию этого человека.
   – Расскажите мне, пожалуйста, что вообще происходило на этих практических занятиях, – попросила она.
   – У нас такие занятия проводятся постоянно. В этот раз проходили искусственное вскармливание.
   – Что это такое? В медицине я не сильна, извините…
   – Это довольно неприятная процедура, но необходимая, – поведал главврач. – Студентки на себе должны были все это испробовать, чтобы с наименьшими усилиями все это потом проделывать уже на настоящих больных. Когда больной по каким-то причинам не может есть сам, ему в желудок вводят шланг, и по нему поступает пища. Чаще всего это или молоко, или какая-то жидкая каша. На наших занятиях обычно используется молоко.
   – Откуда оно берется?
   – Или из магазина, или с нашей кухни.
   – А подготавливается все вечером?
   – Да, чтобы утром не забыть.
   – Кто обычно этим занимается?
   – Главная медсестра. Она отвечает за все практические занятия. Или староста группы, но это в случае, если ее попросит Зоя Андреевна.
   – Зоя Андреевна? Это та самая главная медсестра?
   – Да.
   – А где находится всю ночь эта бутылка?
   – В холодильнике, в учебной комнате.
   – Ясно. А где находится эта учебная комната?
   – В старом здании. Если вы хотите спросить, кто мог туда зайти, то сразу отвечу – любой. – Курский шпилеобразно сложил ладони и посмотрел на Ларису пристальным взглядом. – Комнаты эти не запираются. Конечно, чужой человек вряд ли сможет туда зайти – в холле постоянно дежурит охранник. Вы уже были там? – кивнул он в сторону, указывая на старое здание.
   – Нет, мы зашли сразу к вам, – ответила Лариса.
   – И очень правильно сделали, – вдруг сказал он как-то по-домашнему и заговорщицки подмигнул гостье.
   Она удивленно приподняла брови, не совсем понимая, чего от нее хотят.
   Сергей встал из-за стола и, подойдя к небольшой стенке, открыл бар.
   – У меня есть отличный, а главное, настоящий французский коньяк. Я предлагаю отметить наше знакомство.
   Лариса молча кивнула, растерявшись от такого не совсем своевременного предложения. А Сергей, вероятно, поняв ее замешательство, обезоруживающе улыбнулся.
   – Просто я очень хочу познакомиться с вами поближе, а сейчас вы очень далекая, да к тому же при исполнении… – сделав серьезное лицо, закончил он.
   – Хорошо, – сказала Лариса, – только потом вы проводите меня в тот самый учебный корпус.
   – Обязательно, – заверил Сергей, разливая коньяк по рюмкам.
   Коньяк оказался действительно отличный. Похоже, Курский знал толк в этом напитке.
   – Теперь хотя бы можно на «ты»? – поинтересовался Сергей.
   – Для этого не обязательно было открывать бутылку, – улыбнулась Лариса.
   – Ну вот и отлично. Тогда пойдемте. Я ведь обещал проводить вас… Я даже познакомлю тебя, – тут же поправился он с улыбкой, – с секретаршей нашего директора. Очень полезное знакомство.
   Они вышли из кабинета в коридор.
   – Я бы не сказала, что ваша клиника отличается чем-то особым от других, – оглядываясь по сторонам, заметила Лариса.
   – Это первый этаж, – поморщился Сергей, – он для «скорых».
   – Что это значит?
   – Сюда принимаются больные, по каким-то причинам не принятые в другие клиники – ну, например, у них там нет мест или нужных медикаментов. Их привозят на «Скорой». Мы не имеем права отказать, если, конечно, у нас у самих в данный момент есть места. Второй этаж – это для так называемых средних слоев, а на третьем – палаты люкс. Там все как на Диком Западе у проклятых буржуинов, – улыбнулся Сергей.
   – Лечение, видимо, очень дорогое?
   – Да, но и самое качественное. По наличию лекарств мы не уступаем частным клиникам Запада, – с гордостью отметил Курский.
   Они поднялись на второй этаж и по переходу, соединяющему новое и старое здания, перешли в учебный корпус, сразу оказавшись на втором этаже. Там царили тишина и покой.
   – Идут занятия, – отметил Сергей.
   – А что там, внизу? – спросила Лариса.
   – Там жилые помещения и столовая.
   – Что значит – жилые помещения? – не поняла она.
   – Там живут студенты.
   – Это что, обязательное условие?
   – Нет, но в основном все очень рады тому, что можно пожить вне дома. Условия здесь очень хорошие. Я попрошу секретаршу Риту, чтобы она показала тебе комнату Даши.
   В это время они подошли к кабинету директора. Из открытой двери доносился голос:
   – Да вы не волнуйтесь, Константин Федорович, я все сделаю. Нет, у нас все в порядке… Нет, никаких больше происшествий… Да. Выздоравливайте. До свидания.
   Рита положила трубку и вздохнула. Все-таки старику уже даже не пятьдесят. А вот уже немного оклемался. Пусть микро-, но все-таки инфаркт…
   Она подняла голову и застыла, увидев на пороге Курского. Если он сам пришел сюда, то это, наверное, все-таки что-то значит.
   «Он тоже хочет меня видеть, – с радостью отметила она про себя, – к тому же теперь эта девчонка нам мешать не будет».
   Она улыбнулась самой своей очаровательной улыбкой и только потом заметила, что Курский не один.
   – Риточка, привет, – слегка игриво начал Сергей Юрьевич. – Как дела?
   – Все хорошо, – пряча в глазах радость от его присутствия, ответила Рита.
   Лариса же с интересом наблюдала за этой сценой.
   – Познакомься, это Лариса, – представил он Котову, – она занимается расследованием смерти Даши.
   И, заметив удивленный взгляд Риты, тут же пояснил:
   – Ее наняла Дашина тетка, так что, пожалуйста, помоги ей. И проводи ее в Дашину комнату. Вообще покажи все, что она захочет.
   Курский подмигнул ей, и Рита интенсивно закивала в знак согласия.
   – Все, девочки, я вас оставляю, а то мне сегодня еще и дежурить, – сказал Сергей и посмотрел долгим взглядом на Риту.
   Та только опустила глаза, давая понять, что намек понят. Сергей кивнул и исчез, закрыв за собой дверь.
   – Может быть, кофе? – предложила Рита.
   – Пожалуй, я не откажусь.
   Рита занялась приготовлением кофе, а Лариса обвела взглядом кабинет.
   «Ничего примечательного, – мельком отметила она, – ничего такого, что могло бы хоть что-то рассказать о хозяйке. Обычный офисный стол, такой же стул».
   Единственное, что бросалось в глаза, – это большое количество цветов. Удивляло отсутствие компьютера, который уже стал неотъемлемой частью любого российского офиса, независимо от сферы деятельности той или иной фирмы.
   – Пожалуйста, – прервала ее мысли Рита, ставя дымящуюся чашку на стол рядом с Ларисой.
   – Спасибо, – улыбнулась она, – пахнет очень вкусно.
   – Так что вы хотели узнать? Спрашивайте, – выжидательно посмотрела на нее секретарша. – Все, что знаю, расскажу.
   – В общем-то меня интересует все, – простодушно призналась Лариса. – С кем Даша дружила, что она была за человек… С кем не дружила, и почему вчера именно она выступала в роли пациентки на практических занятиях. Ну и так далее и тому подобное.
   Рита кивнула и, сделав глоток кофе, немного подумала.
   – Даша была обыкновенной, – начала она и тут же покачала головой. – Нет, она все-таки была как раз необыкновенной.
   – Это как понимать?
   – Вы спросили, с кем она дружила? Я вам отвечу – да со всеми абсолютно. Она умела поддерживать хорошие отношения, даже если ей этот человек был неприятен. Сколько раз я замечала, что, разговаривая, она улыбается, а как только отходит от человека… лицо делает такое, как будто лимон целиком съела без сахара. С кем не дружила? – Рита пожала плечами. – Таких, по-моему, просто не было. Я уже говорила, что она поддерживала хорошие отношения абсолютно со всеми. Но ее не любили.
   – Почему? – удивилась Лариса.
   – Она была… Как бы это сказать… – Рита даже щелкнула пальцами, подбирая слово. – Не знаю… Вредная, что ли. Она очень ловко подмечала за всеми какие-то мелкие недостатки или погрешности, а потом очень вовремя их использовала. Знаете ли, в нашем заведении, несмотря на то, что учатся здесь в основном за немалые деньги, существуют достаточно жесткие правила. Нельзя курить в помещении, нельзя опаздывать на занятия, нельзя флиртовать с больными, а уж тем более заводить с ними романы. Ну и так далее. За наркотики выгоняют сразу, не церемонясь. Даша все это замечала.
   – Она что, шантажировала своих одногруппников?
   – Не совсем. Она не шантажировала в прямом смысле этого слова. Ей не нужны были деньги или еще что-то. Она просто упивалась тем, что она знает и может рассказать. И, таким образом, имела власть над людьми. Знаете, это очень неприятно…
   Рита чуть оживилась и покраснела, а Лариса отметила про себя, что, похоже, секретаршу директора Даша тоже охватила своим «шантажом». Только вот как? Рита же здесь не учится, и на нее эти правила не распространяются.
   – А откуда берутся так называемые «больные»? – напомнила свой вопрос Лариса.
   – Обычно они назначаются дня за три. Проблем с этим особо не возникало. Студенты знают, что им обязательно придется через это пройти, так что никто особо не сопротивлялся. Список составляет староста группы. Потом он заверяется – обычно его должны подписать главврач, главная медсестра и ректор. Никто, конечно, особо не смотрит на содержание. Скорее это формальность. Но в данном случае вместо Даши Калининой должна была быть другая студентка – Света Косова, но вечером она заболела, и поэтому пришлось срочно делать замену. Я это знаю просто потому, что сама подписывала листок назначения.
   – То есть? – Лариса начала лихорадочно соображать. – Выходит, эта бутылка предназначена была для Светы?
   – Не знаю, – равнодушно пожала плечами Рита. – Если она вообще кому-то была предназначена.
   – А Света? Она сейчас где? С ней можно поговорить? – спросила Лариса.
   – Не думаю, – ответила Рита. – Она сейчас в изоляторе, болеет – у нее самый настоящий грипп.
   – И что, с ней даже нельзя пообщаться? Я не боюсь заразиться, – заверила ее Лариса.
   – Вы знаете, давайте завтра. Мне нужно договориться – просто так вас в изолятор не пустят, – не глядя на Ларису, быстро произнесла Рита.
   – Хорошо, – не совсем поняв причину задержки, согласилась Лариса. – А в комнату к Даше зайти можно?
   – Да, пойдемте, я покажу, – с готовностью откликнулась Рита. – Милиция ее сначала опечатала, но потом приходили родители Даши и пломбу сняли. Они забрали вещи, так что там, наверное, ничего и не осталось.
   Они прошли по коридору и по широкой железной лестнице спустились на первый этаж. При их появлении в холле откуда-то сразу же появился охранник: высокий, довольно молодой парень с весьма умным выражением лица. Увидев Риту, он приветливо кивнул и с интересом посмотрел на Ларису.
   – Знакомьтесь, это Андрей. А это – Лариса Викторовна, – представила Рита их друг другу.
   И добавила, обращаясь к Андрею:
   – Лариса теперь часто будет здесь появляться, так что ты ее пропускай.
   Андрей кивнул, но в его взгляде оставался вопрос.
   – Она расследует смерть Даши, – пояснила Рита.
   – Да, – теперь уже уважительно посмотрел он на Котову, – хорошая была девчонка, хоть и говорят тут про нее всякое…
   – Нам сюда, – указала Рита на дверь сбоку. – Здесь и находится так называемое общежитие. Название, правда, условное, так как на обычную общагу это никак не походит.