Страница:
– Я? – удивилась Лариса.
Но состояние удивления и растерянности тут же сменилось приливом энергии. Ларисе показалось, что жизнь для нее снова обретает смысл, становясь прекрасной и удивительной. Действительно, а что еще может так тонизировать Ларису, если не страсть к новым интересным приключениям? Татьяна, сама того не зная, задала своей сестре правильное направление.
– Хорошо, диктуй адрес, – решила Лариса, и Татьяна с легкой душой передала ей тщательные наставления Клавдии Алексеевны, включая порядок набора кода на двери подъезда.
Лариса после разговора с сестрой быстренько скинула все проблемы по ресторану на плечи Степаныча и, не обращая внимания на его уже ставшие ритуальными ворчания и озабоченные почесывания головы, вышла через служебный вход к своей «Вольво».
Она надеялась, что визит к Клавдии Алексеевне Баташовой откроет какие-нибудь новые подробности, связанные с неожиданным появлением украденных монет в квартире сестры. И возможно, загадка перестанет казаться абсолютно неразрешимой.
Ведь идеальных преступлений не бывает. Это вполне конкретное преступление, и произошло оно в конкретном месте. Значит, побеседовав с потерпевшей, вполне может статься, удастся выяснить, что было до и после.
Под окнами дома по улице Чернышевского находился маленький, но вполне уютный скверик. Намучившись с одновременным нажатием цифр на коде – в двери что-то заклинило, и Лариса никак не могла попасть внутрь, – она наконец дождалась выходившего из подъезда человека и поднялась на третий этаж.
Дверь ей открыла женщина лет шестидесяти, одетая в темно-синее платье и серую вязаную кофту.
– Ой, проходите, проходите, пожалуйста, – засуетилась она. – Я вам так рада! Так хорошо, что вы зашли.
Похоже, Клавдия Алексеевна была рада любому человеку, который сподобился бы скрасить ее одинокое существование. И даже не спросила у Ларисы, кто она и по какому, собственно, делу явилась.
– Меня зовут Татьяна, – представилась Лариса, входя в роль своей старшей сестры.
– Очень приятно, очень… – Улыбка не сходила с уст хозяйки. – Сейчас я чайник поставлю.
Лариса прошла в единственную комнату в квартире, села на диван и осмотрелась. Квартира представляла собой место рачительного ухода, который, похоже, превратился у хозяйки в культовый обряд. В ней было полным-полно предметов рукоделия и всевозможных мелких вещиц, из-за чего создавалось подобие музейной атмосферы. Каждый предмет стоял на своем тщательно выверенном месте. И кругом царила такая чистота, что, казалось, невозможно отыскать даже пылинку.
– Ой, как хорошо, что вы пришли. Вы даже не представляете, как я рада, – пустилась выражать свое восхищение визитом сыщицы хозяйка. – Я ведь одна живу, у меня никого нет.
– Скажите, а как к вам попали эти монеты? – неожиданно по-деловому спросила Лариса, обрывая Клавдию Алексеевну и переходя к предмету, который интересовал ее больше всего.
– То есть как? – опешила Клавдия Алексеевна, и лицо ее вытянулось.
Ларисе даже показалось, что она совершила психологическую ошибку и хозяйка переменит свое «прекрасное» мнение о ней. Нельзя было так резко переходить к делу. Однако оцепенение Клавдии Алексеевны продолжалось недолго.
– Это мои монеты, – сказала она. – У меня их украли.
– Вот как? – Теперь у Ларисы слегка вытянулось лицо. – И как же это произошло?
– Это случилось месяца два назад, – обстоятельно начала Клавдия Алексеевна. – Вернее, второго августа.
В дальнейшем Клавдия Алексеевна, разговорившись, очень подробно расписала все перипетии случившегося. Ларисе оставалось только поддерживать разговор в нужном русле, задавая наводящие вопросы.
А все услышанное ею складывалось в следующую картину.
Покойный муж Клавдии Алексеевны был заядлым нумизматом со стажем. Он был просто одержим коллекционированием монет, которым занимался еще со школьных лет. Результатом этой страсти стала внушительная коллекция, которой он посвящал все свободное от работы преподавателя экономического института время. После смерти мужа почти всю коллекцию Клавдия Алексеевна продала одному из его друзей-нумизматов. Слишком большой страсти к монетам она не питала, к тому же ей очень нужны были деньги. А уже потом, некоторое время спустя, она обнаружила, что осталась еще одна небольшая часть коллекции – те самые пятнадцать монет, которые попали в квартиру Татьяны Зотовой.
Но Клавдия Алексеевна решила больше ничего не продавать, оставить их на память. Так они и хранились у нее до второго августа. Но как-то в разделе частных объявлений в газете она обнаружила одно, крайне ее заинтересовавшее. Некто обещал купить старинные монеты и очень дорого за них заплатить. В конце объявления был указан телефон потенциального покупателя.
Клавдия Алексеевна раздумывала. Она металась между памятью о своем покойном муже и возможностью поправить свое весьма скудное материальное положение.
В раздумьях прошло три дня, и она все же позвонила по тому номеру, что был указан в объявлении.
Покупателем оказался молодой человек, который назвался Алексеем. Они договорились о встрече у нее в квартире.
Алексей, по словам Клавдии Алексеевны, оказался высоким, среднего телосложения молодым человеком, одетым в синюю рубашку и джинсовую куртку. Был он прямо-таки само обаяние. Он долго рассматривал монеты, а затем сказал, что ему нужно подумать. И попросил Клавдию Алексеевну немного подождать, пообещав непременно сообщить о своем окончательном решении.
А через несколько дней, когда старушка поутру направилась на рынок за покупками, в ее квартиру залезли воры и, почти ничего не тронув, прихватили с собой предмет несостоявшейся купли-продажи. Клавдия Алексеевна, разумеется, обратилась в милицию. Ее просили ничего не трогать в квартире, потом составили протокол, сняли отпечатки пальцев. Ну и так далее… И вот теперь похищенные монеты нашлись.
– Это просто замечательно, что на свете есть такие честные люди, – произнесла она восторженно, завершая свой обстоятельный рассказ.
– Скажите, пожалуйста, у вас остался тот телефонный номер? – спросила Лариса.
– Даже и не знаю, – развела руками Клавдия Алексеевна. – В милиции тоже спрашивали, а я тогда сказала, что потеряла. И вправду он тогда куда-то затерялся…
– Хорошо, вы не волнуйтесь, – успокоила ее Лариса.
Она решила сама просмотреть июльские газеты «Что? Где? Почем?» и выяснить номер самостоятельно. Она попрощалась с гостеприимной хозяйкой и, выслушав от нее очередную порцию славословий, удалилась.
В ее руках была новая нить, связанная с делом о монетах в таинственной банке. Она возвращалась домой, весьма довольная результатами своего визита к старушке.
Хотя на самом деле у нарколога он был всего раза два и, не особо поверив научным методам снятия алкогольной зависимости, решил провести самостоятельное лечение. А оно как раз и заключалось в переходе с джина на пиво. Иногда Евгений срывался и опять переходил на любимую можжевеловку, но, чувствуя, что Лариса все более отдаляется от него, поддался сентиментальному настроению последних месяцев – сохранить семейный очаг, дабы побороть внутреннее одиночество. Он искренне пытался не раздражать жену.
Вот и сейчас, выпив полбутылки пива, он с виноватым видом встретил Ларису.
– Привет, я уже дома, – сказал он. – Какие новости?
Евгений очень старался быть приветливым.
– Новости? Да как сказать… – Лариса несколько растерялась, занятая своими мыслями.
Ей в принципе не очень хотелось втягивать мужа в дела, которыми она занималась, – это уже стало своего рода ее принципом, который вполне укладывался в концепцию «один дом – две жизни». Однако сейчас она решила использовать Евгения с пользой для дела.
– У меня к тебе просьба, Женя, – вздохнула она, присела рядом с ним и закурила свой любимый «Кент».
– Какая же? – с готовностью откликнулся Котов.
– Довольно щекотливая.
– Да у тебя, похоже, почти все просьбы щекотливые, – отважился сострить Женя.
– Я не так часто к тебе обращаюсь, – нахмурилась Лариса, и муж снова принял покорную позу. – Короче, надо через твоего знакомого Мурского пробить один телефон. Узнать, кому он принадлежит и где этот самый человек живет.
– Как? Ты снова в деле, что ли? – пришла очередь нахмуриться Евгению.
Лариса ничего не ответила. Она держала перед собой газету с тем самым объявлением и телефоном, на которые купилась Клавдия Алексеевна. Она обнаружила этот телефон после нескольких часов изучения старых газет.
Собственно, она не стала бы обращаться к мужу, а сделала бы это легко через своего старого знакомого в милиции Олега Карташова, который даже был одно время ее любовником, но… Этот вариант отпал, когда в управлении ей сказали, что Олег Валерьянович отбыл на курсы повышения квалификации в Москву и будет на рабочем месте только через несколько дней. Поэтому оставался только Мурский, но с ним связываться было сподручнее через Евгения.
Правда, Котов тут попытался уйти в сторону.
– А что бы тебе самой ему не позвонить? – спросил он.
– Он же твой родственник! – искренне возмутилась Лариса. – И в конце концов, должна же быть от тебя какая-то польза! Это почти семейное дело, связано с Татьяной.
Евгений вздохнул, отпил пива из бутылки и потянулся за телефоном. Потом взял газету и, прочмокав «Очень интересно, очень…», набрал номер.
– Алло, товарищ подполковник? Гражданин Котов вас беспокоит…
– Женька, ты? – забасила как могла телефонная трубка, не в силах передать своими слабыми мембранами грозовые раскаты могучего голоса подполковника ФСБ Вольдемара Мурского.
Его, впрочем, сам Евгений предпочитал звать «дядя Волик».
– Ты чего звонишь? – прямо спросил Мурский, не отличавшийся особым тактом, и Евгений слегка поморщился. – Желаешь в гости напроситься или сам позвать? – продолжил контрразведчик, не дождавшись ответа.
– Просьба у меня, дядя Волик.
– Излагай, – коротко крякнул в трубку Мурский.
– Есть у меня один телефончик. Надо бы узнать, кому он принадлежит и где счастливый обладатель его прописан.
– Да? – слегка подумал Мурский. – Ладно, давай. Только за тобой приглашение в гости. Я очень люблю, как готовит твоя жена.
Помимо отсутствия такта, Мурский имел еще один недостаток: он был настоящим Гаргантюа. Он был неравнодушен к еде, особенно такой изысканной, которая подавалась в ресторане «Чайка» и дома у Ларисы для гостей. И Евгений был вынужден сказать:
– Да, я приглашаю тебя в выходные.
– Идет. Диктуй телефон.
– 65-78-92, – произнес Котов.
– Жди. Через пять минут перезвоню.
Мурский действительно перезвонил ровно через пять минут и сообщил следующее:
– Аппарат установлен по адресу: 5-й проезд Строителей, дом 4, квартира 23. Проживают в квартире Симонова Мария Ивановна, сорок восьмого года рождения, Симонов Анатолий Михайлович, сорок пятого года, и их сын Константин Анатольевич, шестьдесят восьмого года. Отец работает слесарем на заводе «Корпус», мать – уборщицей в гастрономе, а сын – продавцом в фирме под названием «Сириус».
Продиктовав все это, подполковник поинтересовался, не собирается ли Евгений предпринять против этих людей какие-либо карательные меры, выходящие за пределы уголовного кодекса, и, получив заверения, что нет, а также еще раз напомнив о приглашении Евгения на званый ужин, отключился.
Лариса, получив данные, записанные Евгением, убрала бумажку к себе в сумочку.
Особенно заинтересовал ее сын семейства Симоновых, по возрасту подходивший под описание некоего Алексея, наведывавшегося на квартиру к Клавдии Алексеевне. Ей не терпелось взяться за дело, хоть в квартире не проживало никаких Алексеев. Однако, если предположить, что преступники не дураки, они и не должны действовать настолько явно, чтобы их можно было легко обнаружить.
Она прошла в свою комнату, прилегла на кровать и обдумала свои дальнейшие действия. Во-первых, нужно придумать, под каким предлогом она появится в указанной квартире. Может быть, скажет, что ошиблась квартирой, разыскивая кого-то другого. Или представится коммивояжером… Нет, пожалуй, она скажет, что работает в компании и ей поручили провести социологический опрос. Ну, скажем, что-нибудь о телевидении или о фильтрах для очистки воды. На этом она и остановилась. А дальше можно будет сориентироваться по ходу разговора.
Лариса привела свой облик в соответствие с выбранной ролью и теперь напоминала официантку, которая хочет выглядеть как киногероиня. Этакая нелепая особа, неумеренно пользующаяся косметикой, облаченная в респектабельные на вид, но слегка не соответствующие друг другу предметы гардероба. Она также прихватила с собой несколько десятков листов бумаги, якобы для записи ответов респондентов.
Лариса спустилась в гараж и завела машину. Путь ее лежал к Пятому проезду Строителей, который находился на окраине города.
Уже через полчаса она звонила в дверь квартиры, где находился телефон с номером, по которому очень неосторожно в свое время позвонила Клавдия Алексеевна. И лишилась потом монет покойного мужа.
Однако отпирать дверь Ларисе никто не торопился. Она позвонила несколько раз, но результат остался прежним – за дверью было тихо, как в гробу.
«Может быть, позвонить по телефону? Возможно, кто-то все-таки есть внутри, но по каким-то причинам не хочет открывать?» – роились в голове Ларисы мысли.
Но телефон остался в ее машине, придется спускаться вниз. Лариса с досады ударила по ручке закрытой двери ладонью. И ей вдруг показалось, что дверь слегка подалась.
Лариса тут же попробовала ее приоткрыть. И дверь действительно оказалась незапертой. Котова перешагнула порог и громким, уверенным голосом спросила:
– Хозяева дома?
Ответа, однако, не последовало.
– Дома есть кто-нибудь? – повторила она вопрос.
В ответ ни звука. «Тихо, как на кладбище, – подумала Лариса. – Вот так входи и бери что хочешь».
Она постояла еще немного у порога в нерешительности, а затем плотно закрыла за собой дверь и услышала, как щелкнул замок. Лариса решила быстренько осмотреть квартиру в отсутствие хозяев.
На кухне она не нашла ничего особенного: шкафы, холодильник, стол. Следующая дверь вела в комнату. Лариса распахнула ее и, войдя, замерла на месте.
В центре комнаты на полу лежал парень в синей рубашке в крупную клетку и серых брюках. «Он был в синей рубашке». Лариса словно услышала голос Клавдии Алексеевны, описывавшей того самого парня, который приходил к ней смотреть монеты.
В позе парня было что-то неестественное. Русая голова была повернута влево. Лариса видела половину его лица со следами насилия: под глазом красовался здоровенный синяк, а на лбу вздулась внушительных размеров шишка. На ковре рядом были видны пятна, очень похожие на кровь.
В комнате был полный беспорядок: опрокинутые стулья, сорванная со стола скатерть, распахнутая дверца шифоньера… На полу валялись графин, стакан, поднос, несколько книг и небольших фотографий в рамках.
Лариса почувствовала, что ей становится не по себе. Она подошла к лежащему на полу молодому человеку и присела на корточки. Похоже, что тот не дышал.
Она осторожно взяла его руку и попыталась нащупать пульс. Пульса не было. Парень не подавал никаких признаков жизни.
«Пациент скорее мертв, чем жив», – произнесла про себя Лариса.
Чувство беспокойства нарастало в ней со скоростью курьерского поезда. Лариса почувствовала, что теряет над собой контроль. Она пугалась любого шороха и даже собственного дыхания. В общем-то оно и понятно: труп на полу и зловещая тишина вокруг. Нужно постараться взять себя в руки, не паниковать и сконцентрировать внимание на происшедшем.
Итак, она в чужой квартире. В квартире труп. Что делать? Звонить в милицию?
Она уже представляла себе все дальнейшее: «А как вы сюда попали? А зачем? А что? А как?» – с водопадом милицейских вопросов Лариса была знакома достаточно хорошо. И, как назло, отсутствует ее бойфренд капитан Карташов, которому вздумалось повышать свою квалификацию в столице.
Поразмыслив над ситуацией, в которой оказалась, Лариса приняла решение уносить ноги. Она прикрыла дверь комнаты, достала носовой платок и начала быстро протирать в прихожей те места, где она могла оставить отпечатки своих пальцев. Покончив с этим занятием, она совсем уже собралась уходить, как за входной дверью послышались приближающиеся шаги.
«Может быть, это в соседнюю квартиру?» – с надеждой подумала она.
Но шаги смолкли прямо напротив Ларисы. В ее голове заметалась одна-единственная мысль, беспокоившая уже полтора века многие великие умы России: «Что делать?»
«А вдруг это гости, они просто позвонят-позвонят да и уйдут», – еще тешила себя надеждой Лариса.
Но тут ее надежду постигла клиническая смерть – за дверью послышался звон доставаемых из кармана ключей. Лариса ощутила, как ее мысли обгоняют время.
Она повернула голову влево. Ее внимание привлекла еще одна дверь, в нескольких шагах от входной. Она сделала шаг в сторону и распахнула ее. Это был чулан, темный и почти пустой. Только в углу стояли несколько ведер да веник со щеткой. Котова, стараясь ступать как можно тише, едва успела заскочить в чулан и закрыть за собой дверь. Слава богу, что удалось ей это сделать с первого раза.
Это было большой удачей, поскольку ручки с обратной стороны двери не было. И в ту же секунду послышался звук ключа, вставляемого в замок. Вошедший завозился у вешалки. Затем шуршание прекратилось.
Лариса старалась дышать как можно тише. Она сразу же вспомнила не к месту детство – игры в прятки. В такие минуты кажется, что твое дыхание можно запросто услышать. А дышать от волнения хочется в три раза глубже обычного. Опять зазвучали шаги, но уже более мягкие, с легким пошаркиванием.
«Наверное, в тапочки переобулась», – подумала Лариса. Судя по походке, это была женщина.
Шаги тем временем удалились в другой конец квартиры, где опешившая Лариса не успела еще побывать. Затем все стихло.
Выждав немного, Лариса решила: «Будь что будет!» Она выскочила из чулана. В прихожей никого не было. Она повернула ручку замка, стараясь делать все быстро и одновременно тихо. Открыла дверь и выскочила за порог.
Дверь за собой она прикрыла, но так, чтобы не щелкнул замок, оставив небольшую щель. Она кинулась вниз по лестнице, оглашая громким стуком каблуков весь подъезд. Ее мозг отметил, что окна квартиры, кажется, не выходят во двор – следовательно, тот, кто зашел в квартиру, не увидит, как она отъезжает отсюда на своей «Вольво».
Глава 4
Но состояние удивления и растерянности тут же сменилось приливом энергии. Ларисе показалось, что жизнь для нее снова обретает смысл, становясь прекрасной и удивительной. Действительно, а что еще может так тонизировать Ларису, если не страсть к новым интересным приключениям? Татьяна, сама того не зная, задала своей сестре правильное направление.
– Хорошо, диктуй адрес, – решила Лариса, и Татьяна с легкой душой передала ей тщательные наставления Клавдии Алексеевны, включая порядок набора кода на двери подъезда.
Лариса после разговора с сестрой быстренько скинула все проблемы по ресторану на плечи Степаныча и, не обращая внимания на его уже ставшие ритуальными ворчания и озабоченные почесывания головы, вышла через служебный вход к своей «Вольво».
Она надеялась, что визит к Клавдии Алексеевне Баташовой откроет какие-нибудь новые подробности, связанные с неожиданным появлением украденных монет в квартире сестры. И возможно, загадка перестанет казаться абсолютно неразрешимой.
Ведь идеальных преступлений не бывает. Это вполне конкретное преступление, и произошло оно в конкретном месте. Значит, побеседовав с потерпевшей, вполне может статься, удастся выяснить, что было до и после.
Под окнами дома по улице Чернышевского находился маленький, но вполне уютный скверик. Намучившись с одновременным нажатием цифр на коде – в двери что-то заклинило, и Лариса никак не могла попасть внутрь, – она наконец дождалась выходившего из подъезда человека и поднялась на третий этаж.
Дверь ей открыла женщина лет шестидесяти, одетая в темно-синее платье и серую вязаную кофту.
– Ой, проходите, проходите, пожалуйста, – засуетилась она. – Я вам так рада! Так хорошо, что вы зашли.
Похоже, Клавдия Алексеевна была рада любому человеку, который сподобился бы скрасить ее одинокое существование. И даже не спросила у Ларисы, кто она и по какому, собственно, делу явилась.
– Меня зовут Татьяна, – представилась Лариса, входя в роль своей старшей сестры.
– Очень приятно, очень… – Улыбка не сходила с уст хозяйки. – Сейчас я чайник поставлю.
Лариса прошла в единственную комнату в квартире, села на диван и осмотрелась. Квартира представляла собой место рачительного ухода, который, похоже, превратился у хозяйки в культовый обряд. В ней было полным-полно предметов рукоделия и всевозможных мелких вещиц, из-за чего создавалось подобие музейной атмосферы. Каждый предмет стоял на своем тщательно выверенном месте. И кругом царила такая чистота, что, казалось, невозможно отыскать даже пылинку.
– Ой, как хорошо, что вы пришли. Вы даже не представляете, как я рада, – пустилась выражать свое восхищение визитом сыщицы хозяйка. – Я ведь одна живу, у меня никого нет.
– Скажите, а как к вам попали эти монеты? – неожиданно по-деловому спросила Лариса, обрывая Клавдию Алексеевну и переходя к предмету, который интересовал ее больше всего.
– То есть как? – опешила Клавдия Алексеевна, и лицо ее вытянулось.
Ларисе даже показалось, что она совершила психологическую ошибку и хозяйка переменит свое «прекрасное» мнение о ней. Нельзя было так резко переходить к делу. Однако оцепенение Клавдии Алексеевны продолжалось недолго.
– Это мои монеты, – сказала она. – У меня их украли.
– Вот как? – Теперь у Ларисы слегка вытянулось лицо. – И как же это произошло?
– Это случилось месяца два назад, – обстоятельно начала Клавдия Алексеевна. – Вернее, второго августа.
В дальнейшем Клавдия Алексеевна, разговорившись, очень подробно расписала все перипетии случившегося. Ларисе оставалось только поддерживать разговор в нужном русле, задавая наводящие вопросы.
А все услышанное ею складывалось в следующую картину.
Покойный муж Клавдии Алексеевны был заядлым нумизматом со стажем. Он был просто одержим коллекционированием монет, которым занимался еще со школьных лет. Результатом этой страсти стала внушительная коллекция, которой он посвящал все свободное от работы преподавателя экономического института время. После смерти мужа почти всю коллекцию Клавдия Алексеевна продала одному из его друзей-нумизматов. Слишком большой страсти к монетам она не питала, к тому же ей очень нужны были деньги. А уже потом, некоторое время спустя, она обнаружила, что осталась еще одна небольшая часть коллекции – те самые пятнадцать монет, которые попали в квартиру Татьяны Зотовой.
Но Клавдия Алексеевна решила больше ничего не продавать, оставить их на память. Так они и хранились у нее до второго августа. Но как-то в разделе частных объявлений в газете она обнаружила одно, крайне ее заинтересовавшее. Некто обещал купить старинные монеты и очень дорого за них заплатить. В конце объявления был указан телефон потенциального покупателя.
Клавдия Алексеевна раздумывала. Она металась между памятью о своем покойном муже и возможностью поправить свое весьма скудное материальное положение.
В раздумьях прошло три дня, и она все же позвонила по тому номеру, что был указан в объявлении.
Покупателем оказался молодой человек, который назвался Алексеем. Они договорились о встрече у нее в квартире.
Алексей, по словам Клавдии Алексеевны, оказался высоким, среднего телосложения молодым человеком, одетым в синюю рубашку и джинсовую куртку. Был он прямо-таки само обаяние. Он долго рассматривал монеты, а затем сказал, что ему нужно подумать. И попросил Клавдию Алексеевну немного подождать, пообещав непременно сообщить о своем окончательном решении.
А через несколько дней, когда старушка поутру направилась на рынок за покупками, в ее квартиру залезли воры и, почти ничего не тронув, прихватили с собой предмет несостоявшейся купли-продажи. Клавдия Алексеевна, разумеется, обратилась в милицию. Ее просили ничего не трогать в квартире, потом составили протокол, сняли отпечатки пальцев. Ну и так далее… И вот теперь похищенные монеты нашлись.
– Это просто замечательно, что на свете есть такие честные люди, – произнесла она восторженно, завершая свой обстоятельный рассказ.
– Скажите, пожалуйста, у вас остался тот телефонный номер? – спросила Лариса.
– Даже и не знаю, – развела руками Клавдия Алексеевна. – В милиции тоже спрашивали, а я тогда сказала, что потеряла. И вправду он тогда куда-то затерялся…
– Хорошо, вы не волнуйтесь, – успокоила ее Лариса.
Она решила сама просмотреть июльские газеты «Что? Где? Почем?» и выяснить номер самостоятельно. Она попрощалась с гостеприимной хозяйкой и, выслушав от нее очередную порцию славословий, удалилась.
В ее руках была новая нить, связанная с делом о монетах в таинственной банке. Она возвращалась домой, весьма довольная результатами своего визита к старушке.
* * *
Евгений Котов пребывал в благодушном настроении. С утра он сумел решить несколько важных для его бизнеса дел и отдыхал, сидя на кухне и потягивая пиво. С некоторых пор он решил избавиться от становившейся все более явной алкогольной зависимости и перешел с крепких напитков на легкие. Жене он заявил, что таковы указания его врача-нарколога, которого он посещал уже где-то месяца четыре. Что якобы тот разрешает ему употреблять пиво.Хотя на самом деле у нарколога он был всего раза два и, не особо поверив научным методам снятия алкогольной зависимости, решил провести самостоятельное лечение. А оно как раз и заключалось в переходе с джина на пиво. Иногда Евгений срывался и опять переходил на любимую можжевеловку, но, чувствуя, что Лариса все более отдаляется от него, поддался сентиментальному настроению последних месяцев – сохранить семейный очаг, дабы побороть внутреннее одиночество. Он искренне пытался не раздражать жену.
Вот и сейчас, выпив полбутылки пива, он с виноватым видом встретил Ларису.
– Привет, я уже дома, – сказал он. – Какие новости?
Евгений очень старался быть приветливым.
– Новости? Да как сказать… – Лариса несколько растерялась, занятая своими мыслями.
Ей в принципе не очень хотелось втягивать мужа в дела, которыми она занималась, – это уже стало своего рода ее принципом, который вполне укладывался в концепцию «один дом – две жизни». Однако сейчас она решила использовать Евгения с пользой для дела.
– У меня к тебе просьба, Женя, – вздохнула она, присела рядом с ним и закурила свой любимый «Кент».
– Какая же? – с готовностью откликнулся Котов.
– Довольно щекотливая.
– Да у тебя, похоже, почти все просьбы щекотливые, – отважился сострить Женя.
– Я не так часто к тебе обращаюсь, – нахмурилась Лариса, и муж снова принял покорную позу. – Короче, надо через твоего знакомого Мурского пробить один телефон. Узнать, кому он принадлежит и где этот самый человек живет.
– Как? Ты снова в деле, что ли? – пришла очередь нахмуриться Евгению.
Лариса ничего не ответила. Она держала перед собой газету с тем самым объявлением и телефоном, на которые купилась Клавдия Алексеевна. Она обнаружила этот телефон после нескольких часов изучения старых газет.
Собственно, она не стала бы обращаться к мужу, а сделала бы это легко через своего старого знакомого в милиции Олега Карташова, который даже был одно время ее любовником, но… Этот вариант отпал, когда в управлении ей сказали, что Олег Валерьянович отбыл на курсы повышения квалификации в Москву и будет на рабочем месте только через несколько дней. Поэтому оставался только Мурский, но с ним связываться было сподручнее через Евгения.
Правда, Котов тут попытался уйти в сторону.
– А что бы тебе самой ему не позвонить? – спросил он.
– Он же твой родственник! – искренне возмутилась Лариса. – И в конце концов, должна же быть от тебя какая-то польза! Это почти семейное дело, связано с Татьяной.
Евгений вздохнул, отпил пива из бутылки и потянулся за телефоном. Потом взял газету и, прочмокав «Очень интересно, очень…», набрал номер.
– Алло, товарищ подполковник? Гражданин Котов вас беспокоит…
– Женька, ты? – забасила как могла телефонная трубка, не в силах передать своими слабыми мембранами грозовые раскаты могучего голоса подполковника ФСБ Вольдемара Мурского.
Его, впрочем, сам Евгений предпочитал звать «дядя Волик».
– Ты чего звонишь? – прямо спросил Мурский, не отличавшийся особым тактом, и Евгений слегка поморщился. – Желаешь в гости напроситься или сам позвать? – продолжил контрразведчик, не дождавшись ответа.
– Просьба у меня, дядя Волик.
– Излагай, – коротко крякнул в трубку Мурский.
– Есть у меня один телефончик. Надо бы узнать, кому он принадлежит и где счастливый обладатель его прописан.
– Да? – слегка подумал Мурский. – Ладно, давай. Только за тобой приглашение в гости. Я очень люблю, как готовит твоя жена.
Помимо отсутствия такта, Мурский имел еще один недостаток: он был настоящим Гаргантюа. Он был неравнодушен к еде, особенно такой изысканной, которая подавалась в ресторане «Чайка» и дома у Ларисы для гостей. И Евгений был вынужден сказать:
– Да, я приглашаю тебя в выходные.
– Идет. Диктуй телефон.
– 65-78-92, – произнес Котов.
– Жди. Через пять минут перезвоню.
Мурский действительно перезвонил ровно через пять минут и сообщил следующее:
– Аппарат установлен по адресу: 5-й проезд Строителей, дом 4, квартира 23. Проживают в квартире Симонова Мария Ивановна, сорок восьмого года рождения, Симонов Анатолий Михайлович, сорок пятого года, и их сын Константин Анатольевич, шестьдесят восьмого года. Отец работает слесарем на заводе «Корпус», мать – уборщицей в гастрономе, а сын – продавцом в фирме под названием «Сириус».
Продиктовав все это, подполковник поинтересовался, не собирается ли Евгений предпринять против этих людей какие-либо карательные меры, выходящие за пределы уголовного кодекса, и, получив заверения, что нет, а также еще раз напомнив о приглашении Евгения на званый ужин, отключился.
Лариса, получив данные, записанные Евгением, убрала бумажку к себе в сумочку.
Особенно заинтересовал ее сын семейства Симоновых, по возрасту подходивший под описание некоего Алексея, наведывавшегося на квартиру к Клавдии Алексеевне. Ей не терпелось взяться за дело, хоть в квартире не проживало никаких Алексеев. Однако, если предположить, что преступники не дураки, они и не должны действовать настолько явно, чтобы их можно было легко обнаружить.
Она прошла в свою комнату, прилегла на кровать и обдумала свои дальнейшие действия. Во-первых, нужно придумать, под каким предлогом она появится в указанной квартире. Может быть, скажет, что ошиблась квартирой, разыскивая кого-то другого. Или представится коммивояжером… Нет, пожалуй, она скажет, что работает в компании и ей поручили провести социологический опрос. Ну, скажем, что-нибудь о телевидении или о фильтрах для очистки воды. На этом она и остановилась. А дальше можно будет сориентироваться по ходу разговора.
Лариса привела свой облик в соответствие с выбранной ролью и теперь напоминала официантку, которая хочет выглядеть как киногероиня. Этакая нелепая особа, неумеренно пользующаяся косметикой, облаченная в респектабельные на вид, но слегка не соответствующие друг другу предметы гардероба. Она также прихватила с собой несколько десятков листов бумаги, якобы для записи ответов респондентов.
Лариса спустилась в гараж и завела машину. Путь ее лежал к Пятому проезду Строителей, который находился на окраине города.
Уже через полчаса она звонила в дверь квартиры, где находился телефон с номером, по которому очень неосторожно в свое время позвонила Клавдия Алексеевна. И лишилась потом монет покойного мужа.
Однако отпирать дверь Ларисе никто не торопился. Она позвонила несколько раз, но результат остался прежним – за дверью было тихо, как в гробу.
«Может быть, позвонить по телефону? Возможно, кто-то все-таки есть внутри, но по каким-то причинам не хочет открывать?» – роились в голове Ларисы мысли.
Но телефон остался в ее машине, придется спускаться вниз. Лариса с досады ударила по ручке закрытой двери ладонью. И ей вдруг показалось, что дверь слегка подалась.
Лариса тут же попробовала ее приоткрыть. И дверь действительно оказалась незапертой. Котова перешагнула порог и громким, уверенным голосом спросила:
– Хозяева дома?
Ответа, однако, не последовало.
– Дома есть кто-нибудь? – повторила она вопрос.
В ответ ни звука. «Тихо, как на кладбище, – подумала Лариса. – Вот так входи и бери что хочешь».
Она постояла еще немного у порога в нерешительности, а затем плотно закрыла за собой дверь и услышала, как щелкнул замок. Лариса решила быстренько осмотреть квартиру в отсутствие хозяев.
На кухне она не нашла ничего особенного: шкафы, холодильник, стол. Следующая дверь вела в комнату. Лариса распахнула ее и, войдя, замерла на месте.
В центре комнаты на полу лежал парень в синей рубашке в крупную клетку и серых брюках. «Он был в синей рубашке». Лариса словно услышала голос Клавдии Алексеевны, описывавшей того самого парня, который приходил к ней смотреть монеты.
В позе парня было что-то неестественное. Русая голова была повернута влево. Лариса видела половину его лица со следами насилия: под глазом красовался здоровенный синяк, а на лбу вздулась внушительных размеров шишка. На ковре рядом были видны пятна, очень похожие на кровь.
В комнате был полный беспорядок: опрокинутые стулья, сорванная со стола скатерть, распахнутая дверца шифоньера… На полу валялись графин, стакан, поднос, несколько книг и небольших фотографий в рамках.
Лариса почувствовала, что ей становится не по себе. Она подошла к лежащему на полу молодому человеку и присела на корточки. Похоже, что тот не дышал.
Она осторожно взяла его руку и попыталась нащупать пульс. Пульса не было. Парень не подавал никаких признаков жизни.
«Пациент скорее мертв, чем жив», – произнесла про себя Лариса.
Чувство беспокойства нарастало в ней со скоростью курьерского поезда. Лариса почувствовала, что теряет над собой контроль. Она пугалась любого шороха и даже собственного дыхания. В общем-то оно и понятно: труп на полу и зловещая тишина вокруг. Нужно постараться взять себя в руки, не паниковать и сконцентрировать внимание на происшедшем.
Итак, она в чужой квартире. В квартире труп. Что делать? Звонить в милицию?
Она уже представляла себе все дальнейшее: «А как вы сюда попали? А зачем? А что? А как?» – с водопадом милицейских вопросов Лариса была знакома достаточно хорошо. И, как назло, отсутствует ее бойфренд капитан Карташов, которому вздумалось повышать свою квалификацию в столице.
Поразмыслив над ситуацией, в которой оказалась, Лариса приняла решение уносить ноги. Она прикрыла дверь комнаты, достала носовой платок и начала быстро протирать в прихожей те места, где она могла оставить отпечатки своих пальцев. Покончив с этим занятием, она совсем уже собралась уходить, как за входной дверью послышались приближающиеся шаги.
«Может быть, это в соседнюю квартиру?» – с надеждой подумала она.
Но шаги смолкли прямо напротив Ларисы. В ее голове заметалась одна-единственная мысль, беспокоившая уже полтора века многие великие умы России: «Что делать?»
«А вдруг это гости, они просто позвонят-позвонят да и уйдут», – еще тешила себя надеждой Лариса.
Но тут ее надежду постигла клиническая смерть – за дверью послышался звон доставаемых из кармана ключей. Лариса ощутила, как ее мысли обгоняют время.
Она повернула голову влево. Ее внимание привлекла еще одна дверь, в нескольких шагах от входной. Она сделала шаг в сторону и распахнула ее. Это был чулан, темный и почти пустой. Только в углу стояли несколько ведер да веник со щеткой. Котова, стараясь ступать как можно тише, едва успела заскочить в чулан и закрыть за собой дверь. Слава богу, что удалось ей это сделать с первого раза.
Это было большой удачей, поскольку ручки с обратной стороны двери не было. И в ту же секунду послышался звук ключа, вставляемого в замок. Вошедший завозился у вешалки. Затем шуршание прекратилось.
Лариса старалась дышать как можно тише. Она сразу же вспомнила не к месту детство – игры в прятки. В такие минуты кажется, что твое дыхание можно запросто услышать. А дышать от волнения хочется в три раза глубже обычного. Опять зазвучали шаги, но уже более мягкие, с легким пошаркиванием.
«Наверное, в тапочки переобулась», – подумала Лариса. Судя по походке, это была женщина.
Шаги тем временем удалились в другой конец квартиры, где опешившая Лариса не успела еще побывать. Затем все стихло.
Выждав немного, Лариса решила: «Будь что будет!» Она выскочила из чулана. В прихожей никого не было. Она повернула ручку замка, стараясь делать все быстро и одновременно тихо. Открыла дверь и выскочила за порог.
Дверь за собой она прикрыла, но так, чтобы не щелкнул замок, оставив небольшую щель. Она кинулась вниз по лестнице, оглашая громким стуком каблуков весь подъезд. Ее мозг отметил, что окна квартиры, кажется, не выходят во двор – следовательно, тот, кто зашел в квартиру, не увидит, как она отъезжает отсюда на своей «Вольво».
Глава 4
Даже на следующий день Лариса долго не могла успокоиться. Надо же – свежий труп в квартире, будто к ее приходу специально готовились!
Хорошо еще, что все так благополучно для нее обошлось. А то могла бы так вляпаться, мало бы на оставшуюся жизнь не показалось.
«Но взялся за гуж – не говори, что не дюж», – утверждала тем не менее ее неугомонная душа.
Азарт и честолюбие охотницы за чужими тайнами не давали ей покоя. След она, похоже, взяла верный. Синяя рубашка с крупными клетками… Этот образ, столь тщательно описанный Клавдией Алексеевной, прочно засел у нее в мозгу. Любимая форма одежды…
Похоже, что это и был Алексей. Отлетался, голубь… Только просто так нечасто убивают. И сдавалось Ларисе, что Алексей перебежал дорогу кому-то, покрупнее бабульки со старомодным именем Клавдия Алексеевна, за что и поплатился жизнью.
Тем не менее точно установить личность убитого можно, только лишь вновь побывав непосредственно на месте трагических и загадочных событий или хотя бы повертевшись рядом с какими-нибудь всезнающими местными старушками. Конечно, есть опасность, что кто-то из жильцов дома ее срисовал и может, грубо говоря, настучать. Но ведь она была в несколько непривычном для нее виде – собиралась представиться социологом, – а ее обычная манера одеваться и делать макияж не имеет ничего общего со вчерашней. И все-таки, прежде чем ехать, нужно попробовать прозондировать почву по телефону.
Причем звонить лучше не из дома и тем более не по сотовому. Лариса накинула плащ и вышла на улицу, надеясь узнать хоть какие-нибудь подробности вчерашних событий. Стоя перед телефоном-автоматом напротив своего дома, она чуть призадумалась о том, как же лучше начать разговор. Наконец, решив эту непростую задачу, она набрала злополучный номер.
Измученный женский голос на том конце провода, как бы что-то превозмогая, произнес:
– Да.
Это «да» прозвучало так одиноко и жалобно. Можно было догадаться, что говорившая только что плакала.
– Извините, Костю можно к телефону? – попросила Лариса.
– А Кости нет… Убили Костю…
Лариса почувствовала, что женщина готова разрыдаться в голос.
– Как? Извините, пожалуйста, это говорит одна его знакомая… Простите…
Лариса хотела еще что-то сказать, но, так ничего и не придумав, повесила трубку.
Итак, она выяснила, что убитого звали Константин. Тот самый Константин Симонов, что и был прописан в этой квартире. И никакой не Алексей. Это единственное, что теперь известно точно.
«А вдруг труп был не один?» – внезапно подумала Котова. Ведь она не осматривала всю квартиру. Впрочем, этих самых «вдруг» может быть сколь угодно. Незачем терзать себя гаданием на кофейной гуще и всевозможными предположениями.
Вернувшись домой, Лариса застала внезапно появившегося мужа. Он сидел с банкой пива перед телевизором, не особо вникая в суть происходящего на экране, и постукивал пальцами левой руки по кожаной черной папке, лежащей на коленях.
– Пришла? – спросил он безучастно.
– Ухожу, – ответила Лариса так же лаконично.
– Опять на задание? – схохмил он в том же безразличном духе.
– Долг зовет, – подыграла она ему.
– Долг – он платежом красен, – напомнил Евгений прописную истину, подняв вверх для убедительности указательный палец.
– Надеюсь, что и мне воздастся по заслугам, – громко сказала Лариса, удаляясь в спальню.
– Ну-ну, блажен, кто верует, – пробормотал любитель пива и напитков покрепче.
А Лариса взглянула на себя в зеркало и осталась вполне довольна увиденным.
– Ретушировать изображение не требуется, – таков был ее вывод.
Потом Лариса спустилась в гараж.
Она снова отправилась по уже знакомому ей маршруту. Подъезжая к месту, она решила, что не стоит появляться перед домом в столь приметной машине, и остановилась чуть поодаль. Последние метров сто она преодолела пешком. Возле дома, как и вчера, было безлюдно, если не считать детей, игравших неподалеку с собакой.
Ларисе открыла дверь высокая крепкая женщина с крупными чертами лица и светлыми волосами. Женщина буквально дышала здоровьем, и это абсолютно не вязалось со скорбным выражением ее лица.
– Простите, а не могу я видеть Костю? – кротко спросила Лариса, прикинувшись, что она ничего не знает о случившемся.
– Маша! – негромко позвала женщина, обернувшись через плечо.
В дверном проеме появилась невысокая темноволосая девушка лет восемнадцати.
– Тетю Машу позови, – обратилась к ней та, что открыла Ларисе дверь.
Девушка послушно удалилась в глубь комнаты, на ходу выкликая тетю Машу. Наконец из дальней комнаты, той самой, где Лариса вчера не успела побывать, показалась маленькая худая женщина, одетая довольно просто, что называется, без всяких претензий. На вид ей было под шестьдесят. Крепкая блондинка, как бы вспомнив о Ларисе, вновь повернулась к ней и пригласила войти.
– Тут Костю спрашивают, – обратилась она к маленькой женщине и показала взглядом на гостью.
– Здравствуйте, мне Костя нужен, – сказала в свою очередь Лариса.
– Кости нет, – страдальческим голосом ответила тетя Маша. – Убили его вчера. Зарезали…
Голос тети Маши все явственнее переходил в плач.
– Как зарезали? – будто опешила Лариса.
– А вот так. Я вчера домой пришла, а он тут на полу лежит весь в крови, – ответила тетя Маша, прижав платок ко рту. – А он вам зачем? Вы что, его знакомая?
В голосе хозяйки послышались нотки подозрительности.
– Да, он обещал мне помочь в одном деле, – соврала Лариса.
– Вы пройдите, – пригласила мать Константина гостью, направляясь в комнату, из которой только что вышла.
Лариса прошла мимо двери, за которой она вчера обнаружила мертвого Костю. В квартире, кроме женщин, находились еще двое мужчин, которые уединились в другой дальней комнате. Увидев их, гостья, не останавливаясь, вежливо поздоровалась.
Хозяйка предложила Ларисе стул.
– Я Костина мама, – наконец представилась она.
– Мария Ивановна? – уточнила Лариса, как бы демонстрируя осведомленность.
– Да, – подтвердила та и кивнула.
– Костя обещал мне в одном деле помочь. Мне очень нужны были деньги… – Лариса слегка замялась. – А он обещал продать кое-какой мой антиквариат: старинные монеты, еще кое-что…
Хорошо еще, что все так благополучно для нее обошлось. А то могла бы так вляпаться, мало бы на оставшуюся жизнь не показалось.
«Но взялся за гуж – не говори, что не дюж», – утверждала тем не менее ее неугомонная душа.
Азарт и честолюбие охотницы за чужими тайнами не давали ей покоя. След она, похоже, взяла верный. Синяя рубашка с крупными клетками… Этот образ, столь тщательно описанный Клавдией Алексеевной, прочно засел у нее в мозгу. Любимая форма одежды…
Похоже, что это и был Алексей. Отлетался, голубь… Только просто так нечасто убивают. И сдавалось Ларисе, что Алексей перебежал дорогу кому-то, покрупнее бабульки со старомодным именем Клавдия Алексеевна, за что и поплатился жизнью.
Тем не менее точно установить личность убитого можно, только лишь вновь побывав непосредственно на месте трагических и загадочных событий или хотя бы повертевшись рядом с какими-нибудь всезнающими местными старушками. Конечно, есть опасность, что кто-то из жильцов дома ее срисовал и может, грубо говоря, настучать. Но ведь она была в несколько непривычном для нее виде – собиралась представиться социологом, – а ее обычная манера одеваться и делать макияж не имеет ничего общего со вчерашней. И все-таки, прежде чем ехать, нужно попробовать прозондировать почву по телефону.
Причем звонить лучше не из дома и тем более не по сотовому. Лариса накинула плащ и вышла на улицу, надеясь узнать хоть какие-нибудь подробности вчерашних событий. Стоя перед телефоном-автоматом напротив своего дома, она чуть призадумалась о том, как же лучше начать разговор. Наконец, решив эту непростую задачу, она набрала злополучный номер.
Измученный женский голос на том конце провода, как бы что-то превозмогая, произнес:
– Да.
Это «да» прозвучало так одиноко и жалобно. Можно было догадаться, что говорившая только что плакала.
– Извините, Костю можно к телефону? – попросила Лариса.
– А Кости нет… Убили Костю…
Лариса почувствовала, что женщина готова разрыдаться в голос.
– Как? Извините, пожалуйста, это говорит одна его знакомая… Простите…
Лариса хотела еще что-то сказать, но, так ничего и не придумав, повесила трубку.
Итак, она выяснила, что убитого звали Константин. Тот самый Константин Симонов, что и был прописан в этой квартире. И никакой не Алексей. Это единственное, что теперь известно точно.
«А вдруг труп был не один?» – внезапно подумала Котова. Ведь она не осматривала всю квартиру. Впрочем, этих самых «вдруг» может быть сколь угодно. Незачем терзать себя гаданием на кофейной гуще и всевозможными предположениями.
Вернувшись домой, Лариса застала внезапно появившегося мужа. Он сидел с банкой пива перед телевизором, не особо вникая в суть происходящего на экране, и постукивал пальцами левой руки по кожаной черной папке, лежащей на коленях.
– Пришла? – спросил он безучастно.
– Ухожу, – ответила Лариса так же лаконично.
– Опять на задание? – схохмил он в том же безразличном духе.
– Долг зовет, – подыграла она ему.
– Долг – он платежом красен, – напомнил Евгений прописную истину, подняв вверх для убедительности указательный палец.
– Надеюсь, что и мне воздастся по заслугам, – громко сказала Лариса, удаляясь в спальню.
– Ну-ну, блажен, кто верует, – пробормотал любитель пива и напитков покрепче.
А Лариса взглянула на себя в зеркало и осталась вполне довольна увиденным.
– Ретушировать изображение не требуется, – таков был ее вывод.
Потом Лариса спустилась в гараж.
Она снова отправилась по уже знакомому ей маршруту. Подъезжая к месту, она решила, что не стоит появляться перед домом в столь приметной машине, и остановилась чуть поодаль. Последние метров сто она преодолела пешком. Возле дома, как и вчера, было безлюдно, если не считать детей, игравших неподалеку с собакой.
Ларисе открыла дверь высокая крепкая женщина с крупными чертами лица и светлыми волосами. Женщина буквально дышала здоровьем, и это абсолютно не вязалось со скорбным выражением ее лица.
– Простите, а не могу я видеть Костю? – кротко спросила Лариса, прикинувшись, что она ничего не знает о случившемся.
– Маша! – негромко позвала женщина, обернувшись через плечо.
В дверном проеме появилась невысокая темноволосая девушка лет восемнадцати.
– Тетю Машу позови, – обратилась к ней та, что открыла Ларисе дверь.
Девушка послушно удалилась в глубь комнаты, на ходу выкликая тетю Машу. Наконец из дальней комнаты, той самой, где Лариса вчера не успела побывать, показалась маленькая худая женщина, одетая довольно просто, что называется, без всяких претензий. На вид ей было под шестьдесят. Крепкая блондинка, как бы вспомнив о Ларисе, вновь повернулась к ней и пригласила войти.
– Тут Костю спрашивают, – обратилась она к маленькой женщине и показала взглядом на гостью.
– Здравствуйте, мне Костя нужен, – сказала в свою очередь Лариса.
– Кости нет, – страдальческим голосом ответила тетя Маша. – Убили его вчера. Зарезали…
Голос тети Маши все явственнее переходил в плач.
– Как зарезали? – будто опешила Лариса.
– А вот так. Я вчера домой пришла, а он тут на полу лежит весь в крови, – ответила тетя Маша, прижав платок ко рту. – А он вам зачем? Вы что, его знакомая?
В голосе хозяйки послышались нотки подозрительности.
– Да, он обещал мне помочь в одном деле, – соврала Лариса.
– Вы пройдите, – пригласила мать Константина гостью, направляясь в комнату, из которой только что вышла.
Лариса прошла мимо двери, за которой она вчера обнаружила мертвого Костю. В квартире, кроме женщин, находились еще двое мужчин, которые уединились в другой дальней комнате. Увидев их, гостья, не останавливаясь, вежливо поздоровалась.
Хозяйка предложила Ларисе стул.
– Я Костина мама, – наконец представилась она.
– Мария Ивановна? – уточнила Лариса, как бы демонстрируя осведомленность.
– Да, – подтвердила та и кивнула.
– Костя обещал мне в одном деле помочь. Мне очень нужны были деньги… – Лариса слегка замялась. – А он обещал продать кое-какой мой антиквариат: старинные монеты, еще кое-что…