Алешина Светлана. Моя опасная леди

   Проведя минутный сеанс самокритики, пока Лена расшнуровывала ботинки и пристраивала на вешалку свою куртку, я провела ее в комнату, усадила в кресло, вручила чашку с кофе и потребовала:
   – Рассказывай.
   Возвращаться снова к обращению на «вы» я не видела смысла, так как Лена все-таки была гораздо моложе меня, да и не обиделась на эту вольность в прошлый раз. К тому же «ты» способствует установлению большей задушевности в беседе.
   – Я когда от вас сегодня уехала, то вернулась на ипподром и зашла в конюшню к Триумфу, мне ведь с ним в Москву ехать. Так что ни у кого это подозрений вызвать не должно. Я хотела проверить сбрую и знаете что обнаружила?
   – Что?
   – Все правое стремя заменено, так что улик не осталось. Кто-то успел об этом позаботиться.
   – Не огорчайся, у нас ведь осталась пленка, а это тоже улика, видеозапись теперь даже милиция признает в этом качестве. Так что твой Коля смело может писать заявление.
   – Он не станет, – прервала меня Лена.
   – Почему?
   – Он и меня уговаривал больше не копаться в этом деле, так как боится за меня. Коля… он мой жених.
   – Так это же здорово! – Я не совсем уместно обрадовалась этому факту, потому что подумала о нашей передаче. Коля был очень симпатичным парнем и довольно киногеничным, так что вместе с Леной он будет прекрасно смотреться на экране. – Надеюсь, к нашей передаче его уже выпустят из больницы и он сможет появиться в студии рядом с тобой или среди публики.
   – Конечно, сможет, – улыбнулась девушка. – Он очень рад за меня. А еще посоветовал забыть об этом происшествии и думать только о передаче.
   – Да почему? – снова вернулась я к волновавшей нас обеих теме.
   – Потому что боится, что Виктор Дмитриевич не оставит меня в покое, и лучше сделать все, как он скажет…
   – Это что же получается, – возмутилась я, – твой Коля сдался?
   – Он бы никогда не сдался! – горячо запротестовала Лена. – Он за меня боится!
   – А что тебе может угрожать? Смотри: ты берешь у нас диктофон, носишь его все время с собой и включаешь всякий раз, как только ваш директор затевает с тобой разговор наедине, для виду на все соглашаешься и получаешь запись-улику!
   – Коля считает, что у нас с вами ничего не получится, – покачала головой Лена. – Он думает, что Виктор Дмитриевич не станет мне ничего предлагать, а просто прикажет не высовываться на первые места.
   – Ну и что? – недоумевала я. – Все равно не вижу никакой опасности, а улика появится.
   – Нет, не появится. Виктор Дмитриевич не дурак, он открытым текстом говорить не будет, только намекнет. А опасается Коля того, что директор, если я откажусь подчиниться, уволит нас обоих или, еще хуже, свалит на меня вину за Колину травму. Я уверена, что он подстраховался и припрятал расклепанное стремя. А вы сами заметили, что мотив у меня вроде как имелся.
   – Глупости! – решительно отрезала я. – Никто в это не поверит… Чтобы невеста устроила своему жениху такое?!
   – Так ведь никто не знал, что мы собираемся пожениться. Коля очень сплетен не любит, а у нас не коллектив, а сплошной гадюшник!
   Я потихоньку начинала думать, что это мне одной так повезло с коллективом, и уже хотела высказать все, что у меня в душе накипело по этому поводу, но тут в комнату вошел Володя.
   – Добрый вечер, – поздоровался он с Леной и хотел уже идти дальше, чтобы не мешать, так как я предупредила его, что буду общаться с героиней новогодней передачи, но вдруг остановился и замер. – Девушка, а я вас помню! Это ведь вы были на бегах в сентябре на такой красивой черной лошади? – Лена утвердительно кивнула, и Володя продолжил: – Я тогда на вас поставил и выиграл, ваша лошадь пришла первой, вот только не помню, как же ее зовут…
   – Карина, – улыбнулась наездница. – А меня Лена.
   – А это мой муж, Владимир, – поспешила вмешаться я. Нечего Володьке с таким восторгом пялиться на девчонку, когда рядом сидит законная жена. А когда жены нет рядом – тем более! – Кстати, дорогой, а расскажи-ка нам, как ты умудрился проиграть?
   Володя сразу понурился, так что мне стало даже немного стыдно.
   – Да я же тебе рассказывал уже. Сначала ставил по маленькой, выигрывал, а потом Виталька сообщил, что знает верную лошадь, нужно поставить много, тогда и выигрыш будет хороший, ну, я и поставил много и проиграл…
   – А на кого вы ставили? – поинтересовалась Лена. – Не помните?
   – Еще как помню, – сокрушенно вздохнул муж. – Я этого коня никогда не забуду, коричневенький такой… Веером его звали.
   – Как же, как же, – Лена слегка поморщилась, так как мой супруг, видимо, как-то неправильно говорил, с ее точки зрения. – Веер прекрасный арабский жеребец-трехлетка, его родители – Вена и Ермак – замечательные животные. Я бы на вашем месте тоже на него поставила, если бы не знала, что у нас творится.
   – А что у вас творится? – Володя обрадовался, что его пытать больше не будут.
   – А то и творится, что половина заездов разыгрываются как по нотам, вместо нормального состязания. А вы много проиграли?
   – Много, – снова сник муж. – Пять тысяч.
   – Это вы так много на Веера поставили? – удивилась Лена.
   – Да нет, не на него одного, только я забыл, как это называется…
   Постепенно, общими усилиями мы вытянули из Володьки, как он ставил, что сумел столько проиграть. Лена очень помогла мне разобраться во всех этих премудростях, так как я сама совершенно не разбиралась в бегах и даже на ипподроме побывала первый раз только вчера.
   Оказалось, что можно делать ординарную ставку, то есть выбирать какую-то одну лошадь из заезда, и она должна прийти первой. Можно ставить на двух лошадей, чтобы угадать, кто из них придет первой, а кто второй, и это называется последовательность. В этом случае выигрыш уже больше. И самая интересная ставка, на которой Володька и проигрался, – это триплет. Нужно угадать лошадей, пришедших первыми в любых трех последовательных заездах… Так вот, Веер как раз и испортил моему мужу этот замечательный триплет, придя чуть ли не последним.
   – Помню я этот заезд, я тогда второй пришла, хотя должна была быть не более чем четвертой. Моя Карина уступает и Вееру, и Триумфу, и Ганимеду, и Карте.
   – Постой, Лена, – попросила я. – Насколько я помню, Триумф – это жеребец твоего Коли, так почему же он не пришел первым? Тебе уступил из вежливости?
   – Ну что вы, – покраснела Лена. – В том заезде у Триумфа был другой наездник, Леня Ракушкин, а он прочно сидит у нашего директора в кулаке. Это для соревнований подбирают лошадь и наездника с максимальным соответствием друг другу, а на бегах как директор и тренеры конюшен распорядятся, так и будет.
   Мы немного помолчали, а потом Володька высказался:
   – Я так понимаю, Лена, что мой проигрыш – это вовсе не личная неудача, а подстроенный результат, да? Выходит, я зря на Витальку злился, что он мне неправильного коня посоветовал?
   – Так все и есть, – грустно подтвердила девушка. – Как нас с Колей до сих пор не уволили – не понимаю… Ну ладно – Коля, он один из самых лучших наездников, только Казмину уступает, а я-то… так… – И она махнула рукой.
   – Ну, нечего тебе самоуничижаться! – я погладила Лену по руке. – Ведь тебя в Москву вместо Коли посылают, а не этого Казмина!