Алешина Светлана. Новая русская (сборник)

   А жизнь ее, как и у многих других женщин, представляла собой отчаянный слалом между романтизмом и прагматизмом. С годами, однако, как опять же часто бывает, прагматизм становился все ближе. Романтизм же остался далеко позади и крохотным огоньком напоминал о себе только в минуты грустной ностальгии. И слалом год от года все ускорял движение по склону жизни.
   Она выходила замуж по любви за импозантного преподавателя университета Александра Доброва. Но в то же время ею двигал и определенный расчет – она посчитала, что человек, познавший неудачу в первом браке и умудренный жизненным опытом, сможет быть хорошим отцом ее ребенка. И в принципе не прогадала.
   Однако, несмотря на все плюсы Доброва как отца, в ее браке наличествовали и ощутимые минусы.
   Во-первых, Добров зарабатывал явно недостаточно для того, чтобы нормально содержать семью. Вернее, с одной стороны, многие жили еще хуже, а с другой – хотелось все же большего. Тем более что Ольга догадывалась, что Добров на самом деле зарабатывает достаточно, с учетом неофициальных доходов во время сессий и вступительных экзаменов, но имеет такие статьи расходов, которые в семейном бюджете не обозначены.
   И здесь крылся другой большой минус ее мужа. Он был человеком увлекающимся, и главным его хобби являлись женщины. Ольга догадывалась, что Добров изменяет ей постоянно. А так как другие женщины также поклонялись идолам здорового прагматизма, то эти измены влетали Доброву в копеечку. А соответственно, и ей, Ольге, и, что особенно возмущало ее, их общему сыну. Который был абсолютно не виноват в том, что его папа придерживался по жизни девиза: «Имей все, что движется».
   У Димки, в частности, не было нормальной летней одежды. Нужно было и ботинки купить, и маечки, и носочки…
   «А этому идиоту и хрен по деревне! Зла не хватает!» – подумала Ольга, переходя улицу.
   Тем не менее Ольга, высокая брюнетка с длинными волосами и хорошо сложенная, не решалась на то, чтобы разорвать узы брака. Несмотря на то, что недостатка в альтернативных вариантах не было – взять хотя бы холостого чиновника из отдела образования, который не раз намекал ей на свою заинтересованность в развитии отношений. Однако ее останавливало то, что между мужем и сыном существовала очень прочная связь, и это было уже почти на уровне генетики. Димка отца обожал и всегда охотно проводил с ним время.
   «Все-таки хорошо, что я его тогда встретила», – подумала Ольга.
   …Нет, думала она так не про Доброва. В ее мыслях был Игорь Гордеев, бывший однокурсник и любовник, а ныне преуспевающий бизнесмен. Он-то и подарил Ольге ту цепочку, которую глазастая учительница физики Наталья Юрьевна и узрела на ней. Добров – тот, кажется, и внимания не обратил. И то, что сыну она вещи купила на лето, тоже прошло мимо его отцовских глаз. У него даже не возник резонный вопрос – а откуда взялись деньги?!
   А началось все в конце февраля, почти два месяца назад. Она спешила и поэтому переходила улицу уже при мигающем зеленом свете. А с первой полосы на перекресток выруливал «БМВ» с тонированными стеклами. Слава Богу, шофер успел затормозить…
   Естественно, он потом высказал все, что думал об Ольге и ее родителях, оперируя всего лишь несколькими словами, но виртуозно используя при этом богатство русского словообразования.
   По-другому повел себя коротко стриженный крепыш, который сидел рядом с водителем. Он пристально взглянул на Ольгу и пригласил ее в машину. Оказавшись в салоне и разглядев мужчину, она всплеснула руками. После того как она девять лет назад рассталась с Игорем, судьба так и не свела их больше. Лишь мельком виделись пару раз на улице.
   А тут – слово за слово, и вскоре она уже сидела вместе с ним в одном из самых дорогих кафе города.
   Обменявшись информацией о жизни однокурсников, они начали жаловаться друг другу на свои проблемы. Ольга, естественно, сетовала на материальные трудности, обвиняя в них своего мужа. Игорь же, в свою очередь, как-то скептически отозвался о своей супруге.
   После того как он выпил очередную рюмку, он проговорился. Скорее всего его супруга страдает бесплодием.
   – Мне уже под тридцатник, так что сама понимаешь… – проронил Игорь, закусывая водку осетриной.
   – Да ты не расстраивайся так, говорят, что сейчас это лечат, и весьма успешно, – успокаивала его Ольга. – К тому же с твоими-то финансами это не проблема…
   И тут ее как током ударило. Воспоминания ушедшей юности снова встали перед ней совершенно ясно и отчетливо, словно кадры забытого фильма.
   Ведь она была с Игорем всего лишь за неделю до того, как уехала в лагерь. Тот не поехал потому, что достал справку о том, что у него аллергия на какие-то травы.
   А в лагере она познакомилась с Добровым и после возвращения оттуда объявила Игорю, что между ними все кончено. Надо сказать, что с Игорем у нее был студенческий роман, который особо никого ни к чему не обязывал. Игорь, как человек практичный, еще тогда предупредил, что он ни за что отвечать не собирается и семью заводить до окончания университета не хочет.
   Он и не стал особо расстраиваться по тому поводу, что его подругу посетила «настоящая любовь». Более того, он даже искренне пожелал ей счастья.
   Но сейчас, глядя на Игоря и сравнивая его со своим сыном, у нее мелькнула смутная догадка. А что, если это он отец? Во всяком случае, это вполне могло быть.
   Ольга попросила Игоря налить ей полную рюмку водки, выпила и сказала:
   – А у меня сын во втором классе, на следующей неделе девять лет исполнится.
   – Да? – рассеянно спросил Игорь. – Девять?
   И, нахмурившись, задумался, поглощая салат из крабов.
   – Тогда все так быстро получилось, – продолжила Ольга. – В июле мы познакомились с Добровым, в декабре – свадьба, а в марте Димка родился.
   Игорь еще больше нахмурился, глядя себе в тарелку.
   – Постой, – вдруг сказал он. – А как это может быть? В июле… в марте… восемь месяцев… Подожди, а ведь мы с тобой в июне… – Гордеев был явно растерян. – Так что, ты хочешь сказать, что…
   – Все может быть, Игорь… – Ольга оторвала смущенный взгляд от стола и посмотрела ему прямо в глаза.
   Гордеев положил вилку и уставился на Ольгу с полураскрытым ртом.
   Позже она поймет, что рассказала ему об этом, руководствуясь лишь практическими соображениями. Она рассчитывала на то, что, узнав об этом, Игорь поможет ей материально – для него ведь лишние полтысячи в месяц не являются проблемой. Сама Ольга была уверена, что отцом ее сына является Добров, но встреча с Игорем поколебала ее уверенность. Слишком уж много общего находила она во внешности своего сына и Игоря.
   Она рассчитала правильно. Гордеева очень взволновало ее сообщение, остаток вечера он был особенно галантен, подвез ее до дома и спросил, где ее можно найти. Через несколько дней Игорь приехал к ней в школу, подарил ей цепочку и привез деньги. Причем абсолютно ничего не потребовал взамен.
   Ольга бы в принципе и не противилась, если бы потребовал. По одной ей известным признакам в поведении мужа она догадывалась, что у того появилась какая-то новая пассия. Поэтому она рассудила, что с моральной точки зрения она не может испытывать никакого чувства вины, если попробует оживить старый студенческий роман.
   Единственное, на что Ольга не соглашалась, так это на то, чтобы Игорь познакомился с Димкой. Она лишь показала ему его фотографии.
   Однако их отношениям не суждено было продолжиться – в начале марта Игорь улетел в Америку на бизнес-стажировку. Ольга же на деньги, которые дал ей Игорь, купила необходимые вещи сыну и даже подумывала о том, чтобы прикупить что-то и себе.
   И сейчас, стоя у кассы нового супермаркета, она решила, что завтра сходит в универмаг. Ожидая, пока подойдет ее очередь, Ольга рассеянно смотрела в окно.
   Напротив находился дом, который был отстроен относительно недавно, года три назад. Это был дом, в котором проживали «новые русские». Во всем доме было всего лишь четыре трехэтажных квартиры. Изящный фронтон здания был окрашен в белые и красные тона, рядом с входными дверями в квартиры располагались ворота гаражей.
   «Если бы у меня тоже была аллергия на травы и я не поехала бы в этот чертов лагерь, может быть, сейчас тоже жила в подобном домишке», – цинично подумала Ольга и тут же осеклась.
   Дверь одной из квартир открылась, и на крыльце появился ее муж, простой кандидат философских наук Александр Добров. Судя по всему, он был нетрезв, и его движение направляла молодая женщина, эффектная брюнетка в темном плаще.
   Ольга буквально впилась глазами в окно. Она не видела, как кассирша посчитала сумму. Она просто протянула ей сторублевку, затем не глядя взяла сдачу и машинально переложила продукты из корзины в сумки. При этом она не прекращала наблюдать за происходящим на улице.
   Тем временем парочка направилась к машине, припаркованной неподалеку. Женщина открыла двери пультом дистанционного управления и села на водительское место. Добров плюхнулся рядом.
   «Какая сволочь!» – подумала Ольга и стала лихорадочно соображать, что же дальше делать.
   Машина тронулась с места, и Ольга быстро выбежала из магазина. Она посмотрела вслед удаляющемуся автомобилю, подняла руку и остановила такси.

Глава 6

   Когда Светлана садилась за руль своего «Фольксвагена», она уже знала, что будет дальше. В глазах Доброва она прочитала все.
   И когда он обнял ее в машине, она убедилась в том, что он хочет того же, что и она. После всего, что произошло сегодня, после того как они узнали о том, что между их супругами существовала связь, пускай и давняя, им просто необходимо было быть вместе. Оба чувствовали себя одинокими и беззащитными перед внешними обстоятельствами.
   Светлана – потому что вопрос о потомстве в их семье стоял очень остро и она боялась гадать, как отреагирует Игорь на эту новость.
   Добров – потому что его мужское самолюбие было повергнуто и опрокинуто. По сути дела, происходила корректировка всего того, чем он жил девять лет семейной жизни.
   Светлана сама повела машину в сторону квартиры матери Александра. Это было место, которое связывало их обоих. Именно там они желали сейчас быть вместе, чтобы дать выход своим негативным эмоциям, которые овладели ими после такого удара судьбы…
   …Уже позже, подвезя Доброва к подъезду его дома, Светлана долго не хотела его отпускать. Подсознательно она боялась его встречи с Ольгой, потому что чувствовала, что после нее огласка всего этого дела неминуема. Кроме того, у нее появилось предчувствие беды, которая должна грянуть очень скоро.
   И она пыталась оттянуть момент неизбежного расставания долгими поцелуями в машине. После того как они снова занимались сегодня любовью, после того как она ощутила удовольствие от физической близости с Добровым, благодаря которому, собственно, и привязалась к нему, чувства полыхали внутри Светланы радостным огнем. Примерно то же испытывал и Добров.
   С ним Светлана ощущала себя уверенной и спокойной и сегодня снова подумала, что не хочет его ни с кем делить, и даже недолгая разлука казалась невыносимой.
   Увы, скоро ей придется ехать в свою роскошную квартиру и пребывать там в тоскливом одиночестве. И от осознания этого ее начала колотить нервная дрожь еще тогда, когда Добров сидел рядом.
   – Позвони мне сегодня, пожалуйста, часа через два, – попросила Светлана.
   – Хорошо, – ответил Добров. – Света, извини, мне пора идти. Вон сосед идет, а мы тут рисуемся, сидим…
   – Да мы уже так нарисовались, что сосед твой – ерунда по сравнению с нашими нынешними проблемами, – заметила Светлана и вдруг взорвалась: – Иди, Добров, иди! Для тебя мнение соседа важнее, а на меня тебе наплевать!
   Добров изумленно посмотрел на свою любовницу и хотел уже изречь нечто протестующее, потом махнул рукой и открыл дверь машины.
   – Позвоню, как только поговорю с Ольгой, – сказал он и решительно захлопнул дверцу.
   Он, не оборачиваясь, вошел в подъезд, чувствуя на себе взгляд Светланы. По мере того как он поднимался к себе на четвертый этаж, ярость, притушенная за время, проведенное со Светланой, снова вскипала в нем волной.
   Нахмурившись, он вынул ключи из кармана и попытался с размаху всадить их в замочную скважину. Это свидетельствовало о том, что философ крайне раздражен и состояние его близко к тому, чтобы учинить бунт.
   Добров открыл дверь с четвертой попытки. В прихожей было темно, то же самое наблюдалось на кухне и в маленькой комнате, где, видимо, уже спал Димка. Синий свет пробивался из-под двери большой комнаты. Скорее всего Ольга смотрела телевизор.
   Добров скинул плащ и рывком насадил его на вешалку. Уже сделав шаг к комнате, он вдруг передумал и заглянул на кухню. Открыв холодильник и вынув из него бутылку водки, он пропустил рюмку, резко выдохнул и почти маршевым шагом направился в гостиную.
   Рывком открыв дверь, он щелкнул выключателем. Ольга сидела в кресле с телевизионным пультом и смотрела очередной американский боевик.
   – Выключай эту ерунду! – безапелляционно потребовал Добров, принимая командорскую позу и вставая посередине комнаты.
   – С какой стати? – спокойно спросила его жена, повернув голову.
   – С такой, что я тебе сейчас устрою боевичок получше.
   – Не поняла…
   Ольга начала раздражаться. Мало того, что он обнимался с какой-то молоденькой дамочкой в дорогом плаще и блестящих туфлях, так еще и скандалы дома потом устраивает!
   – Сейчас поймешь. Прочти внимательно вот это, – Добров подошел к креслу и положил анонимное послание прямо перед глазами жены, – и давай по порядку объясняй, что к чему и почему!
   И стал внимательно наблюдать за тем, как задрожали губы Ольги, какое испуганное выражение приобрели ее глаза. Однако, пробежав записку несколько раз, она взяла себя в руки и спокойно сказала:
   – Ну, задавай свои вопросы, как тебя просили в записке…
   – Вопрос, по-моему, в этой ситуации, может быть только один – да или нет? – отчеканил Добров.
   Ольга взглянула на мужа. Он был явно нетрезв и в таком состоянии был способен на разного рода неадекватные действия. Он, уперев руки в боки, грозно стоял перед ней. И она сочла разумным не накалять ситуацию, сказав:
   – Садись спокойно на диван и послушай.
   – Не беспокойся, у меня крепкая нервная система. Правду я смогу перенести и на ногах, – зло заметил Добров.
   – В таком случае правда заключается в том, что наш сын – это наш сын.
   – А в другом случае? – спросил Добров, явно неудовлетворенный ответом жены.
   – В каком другом?
   – Если бы я сел на диван, как ты предлагала, правда была бы другой?
   – Нет, – тихо, но твердо сказала Ольга.
   Она придерживалась выбранной тактики не раздражать мужа. Если бы он был трезв, она, возможно, и повела бы разговор по-другому. Однако сейчас она решила все отрицать.
   Она еще не оправилась от потрясения, вызванного появлением перед ее глазами анонимного послания. И ее голову занимала мысль не о том, как лучше ей поступить с мужем, а то, кто является автором этого послания. Кто мог решиться на такой подлый поступок, кому это может быть надо?
   Поскольку ответов на эти вопросы не было, в голове Ольги мысли еще больше путались и залезали одна на другую. Добров же, видя, что жена выглядит совершенно спокойной и даже отрешенной, наоборот, решил пойти в атаку.
   Он подошел к жене, взял ее за плечи обеими руками и резко встряхнул.
   – Ты будешь говорить правду или нет? – вскричал он.
   – Саша, перестань орать!
   Ольга собрала в кулак все свои силы и толкнула Доброва в грудь.
   – Скандала еще только не хватало сегодня! – гневно воскликнула она. – Димка только что заснул, а ты здесь буянишь. Напился – так иди спи, и нечего здесь сцены закатывать! Я тебе, по-моему, ответила… А с тем, кто послал это письмо, надо еще разобраться. И я разберусь.
   – Это я разберусь! – возразил Добров, покачнувшись от толчка. – Я! Прямо сейчас!
   – Сейчас ты разбираться все равно не в состоянии…
   Добров задумался, словно пытался выудить правильную мысль сквозь плотную алкогольную завесу.
   – Ты знаешь Игоря Гордеева? – спросил он наконец.
   – Да, знаю.
   – Ну вот, – Добров горько усмехнулся. – Значит, все это правда?
   – Что правда? Если то, что мы с Игорем были любовниками до того, как я встретила тебя, то да! – повысила голос Ольга. – Но когда мы с тобой встретились, то тебе было все равно, с кем я была до тебя.
   – Так, хорошо. – Добров почти успокоился и даже присел на диван. – А после?
   – Что после?
   – После того как мы встретились, он продолжал быть твоим любовником?
   – Нет! – выкрикнула Ольга.
   – Так, пойдем дальше…
   – Нет, Саша, дальше мы не пойдем, – Ольга решила перехватить инициативу, – дальше тебя поведу я.
   Ей надоело выслушивать упреки в свой адрес, и она решила немножечко приструнить мужа, у которого рыльце было явно в пушку. Ольга прищурилась и, придав своему голосу как можно более ехидное выражение, сказала:
   – У меня тоже к тебе есть вопрос. А то не дай Бог через несколько лет мне пришлют анонимку, где будет говориться, что у вашего мужа есть дети на стороне. Впрочем, тебя предостерегать уже наверняка поздно, и такой вариант уже вполне возможен.
   Добров изумленно поднял голову и посмотрел на Ольгу.
   – Я имею в виду ту дамочку, владелицу иномарки, с которой тебя, как я поняла, связывают отнюдь не деловые отношения…
   Добров, несмотря на то, что все понял, нахмурился и прикинулся дурачком:
   – Какую дамочку?
   – Тебе номер машины сказать? Пожалуйста – 56734 НСР.
   – Н-не знаю, – покачал головой Добров.
   Он ответил правду. Номера машины Светланы он действительно не помнил.
   – Ах, ну да, конечно, – на зад машины мы не смотрим. Мы предпочитаем другие задние части, – продолжила наступление Ольга. – Ты всегда изменял мне с брюнетками с большими задницами и четвертым размером бюстгальтера?
   – Нет, – ответил с шумным выдохом Добров.
   – Значит, эта у тебя первая?
   Не дождавшись ответа от мужа, который теперь в свою очередь соображал, откуда Ольга узнала о его связи со Светланой, она сказала:
   – Мне, в общем-то, все равно. Лишь бы она потом не предъявляла претензий… Надеюсь, что ты надежно предохраняешься. А то мало ли что – у нас все-таки сын…
   Ольга, произнося эту тираду, нарочито сделала акцент на словах «у нас». Видя, что агрессивность Доброва сошла на нет практически полностью, она уже собиралась продолжить громить его дальше, как вдруг поразилась догадке, которая пришла ей в голову.
   «Стоп, откуда у него это послание? – подумала она. – Ведь в нем же говорится «у ВАШЕГО мужа есть сын!»
   То есть выходит, что анонимка адресовалась жене Гордеева? Да, но как тогда оно попало к Доброву? Неужели они знакомы? Но как, каким образом?.. А что, если эта дамочка на иномарке и жена Гордеева одно и то же лицо?
   Мысли бешеным роем закружились у нее в голове.
   – Ты, кстати, мог бы использовать преимущества своего романа, Добров! – сказала Ольга. – Пускай бы твоя «новая русская» оздоровила наш скудный семейный бюджет. А то ведь трещит он по всем швам!
   Произнеся эти слова, она решительно развернулась и вышла из комнаты.
   Закрывшись на кухне, она начала размышлять по поводу того, кто же автор этой анонимки. Ее размышления, однако, окончились ничем. Выпив на ночь чай, она пошла назад в комнату, не включая свет, разделась и легла.
   Мужа рядом не было.

Глава 7

   Лариса решила посвятить этот вечер кулинарии. Она уже давно хотела испечь лимонные пирожные. Она поставила слоеное тесто в духовку и занялась приготовлением лимонного желе, которым надо было потом обмазывать готовый пирог.
   «Скорее бы приехал Женя, что ли! – подумала Лариса, взбивая в миксере желтую, чуть щекочущую нос массу. – Что-то в последнее время он стал реже звонить. Уж не загулял ли?»
   Лариса не обольщалась по поводу своего мужа. Она прекрасно понимала, какую жизнь ведут бизнесмены. Еще когда она пыталась работать вместе с ним, у нее было чувство, что тот постоянно как-то стесненно себя ведет. Неловкость и даже скрытое раздражение по поводу присутствия Ларисы рядом ощущались во всем: в жестах, в намеках, даже во внешне благожелательных фразах.
   А после того как его коллеги пару раз устроили выездные заседания совета директоров в одной из городских бань с приглашением на совет девушек из агентств досуга, муж вообще стал посматривать на Ларису косо. Он-то на этих заседаниях присутствовать не мог в силу понятных причин.
   После того как Лариса не появлялась на работе в течение недели – схватила грипп, – она заметила, что Евгений повеселел, настроение стало меняться к лучшему. Приходя домой, он не валился раздраженным на диван, а, наоборот, демонстрировал готовность общаться с супругой и дочерью. С последней, правда, существовали объективные трудности – обычно Евгений появлялся дома, когда Настя уже спала.
   И Лариса, трезво поразмыслив, решила отказаться от работы в фирме, которую возглавлял ее муж. Что же делать, если чужие женщины так поднимают ее мужу настроение, способствуют процветанию фирмы и, в конце концов, делают из него примерного семьянина?
   Решение далось Ларисе нелегко. Она любила своего мужа и, как всякая нормальная женщина, не желала делить его ни с кем, пусть даже с продажными девками. А они, в общем-то, по большому счету женщинами даже в глазах пользующихся их услугами и не являлись, будучи всего лишь инструментом, позволяющим удовлетворить определенные потребности.
   И Лариса, оставаясь практичной и трезвомыслящей женщиной, поняла, что надо придерживаться именно такого подхода. Так будет лучше.
   Но все-таки давно он не звонил. Может быть, что-то случилось?
   И в этот момент, словно отвечая на мысли Ларисы, в гостиной зазвонил телефон.
   Лариса прислушалась к гудкам и разочарованно вздохнула. Увы, не междугородка. Подняв трубку, она услышала взволнованный голос Светланы Гордеевой.
   – Лара, у меня новая информация.
   – Что такое? – обеспокоенно спросила Лариса.
   – Меня снова шантажируют, и теперь уже, судя по всему, весьма серьезно.
   – Рассказывай!
   – Сегодня, спустя полчаса как я вернулась домой, мне позвонили. Грубый мужской голос сообщил, что у него имеются неопровержимые доказательства моей связи с Добровым, и предложил обсудить, как он выразился, условия взаимовыгодного сотрудничества.
   – Он говорил что-нибудь конкретно? – нетерпеливо спросила Лариса.
   – Пока нет. Все условия я узнаю завтра в два часа дня. Я должна подъехать на своей машине на улицу Железнодорожную, между Зарубина и Посадского. Он сам подойдет ко мне…
   – Я поеду с тобой, – заявила Лариса.
   – Боюсь, Ларочка, это невозможно. Он сказал, что я должна быть обязательно одна. И по его голосу я почувствовала, что он не шутит. Мне почему-то показалось, что, если я откажусь с ним встречаться, он тут же передаст эти свои неопровержимые доказательства Игорю.
   – Ерунда. Тебя просто пытались, грубо говоря, взять на понт.
   – Тем не менее…
   – В общем, так, – прервала Гордееву Лариса. – Завтра ты ко мне не приезжаешь. Я тебе сама позвоню в районе двенадцати, и мы обо всем договоримся. Мне надо подумать, как лучше действовать.
   – Ой, Лара, мне только и остается, что надеяться на тебя, – вздохнула на том конце провода Светлана.
   – Я думаю, что мы прорвемся. А сейчас не волнуйся и ложись спокойно спать.
   – Не могу я спать, – почти плача, проговорила Светлана.
   – Прими снотворное, – сказала Лариса и вдруг подпрыгнула на месте, вспомнив, что в духовке у нее пирог. – Света, извини, у меня тут пирожные… Ничего не бойся и не плачь.
   И положила трубку. Уже стоя около духовки, она подумала, что зря так резко разговаривала с подругой. Надо было бы помягче… Ладно, завтра она должна взять реванш и расправиться с неизвестным шантажистом. В конце концов важен результат.
   А в том, что результат будет положительным, Лариса не сомневалась. Она была уверена в своих силах. Она выручила подругу из беды один раз, выручит и в другой. Ничего страшного…
   Ее мысли прервал еще один телефонный звонок. Звонил Добров.
   Он после разговора с Ольгой полежал немного в раздумьях и решил, не устраивая никаких сцен, уйти на квартиру матери. Жена даже не слышала, как он собрался и вышел.
   По пути Добров изменил свои планы. Он купил бутылку водки и прямым ходом направился на набережную, где в скромной однокомнатной квартире проживал его непутевый приятель, кандидат исторических наук Сергей Семечкин.
   Услышав резкий, требовательный звонок в дверь, Семечкин, уже успевший принять горизонтальное положение и собиравшийся отойти ко сну, раздраженно матюкнулся и поплелся открывать.
   Увидев на пороге Доброва, он сморщился и ехидно промолвил:
   – Боже мой, кого я вижу! Король волжских пляжей, пожиратель сердец впечатлительных богачек!
   – Да пошел ты… гей недоделанный! – в тон ему огрызнулся Добров и показал бутылку водки.
   Скептическое выражение лица историка изменилось на благожелательное, и он чуть посторонился, пропуская Доброва в прихожую.
   – Серега, у меня проблемы, – сообщил Добров, снимая поношенные ботинки.
   – Надеюсь, мое имя не значится в списке этих проблем, – скромно заметил Семечкин.
   – Я думаю, что нет, – дипломатично ответил Добров.
   – Ну что ж, пойдем разберемся. – Семечкин сделал приглашающий жест в комнату. – Из закуски у меня только соленья. Сам понимаешь, скромная кандидатская зарплата, богатых любовниц не держу…