– И это сыграло роковую роль, – вставил Павлик. – У него глаза разгорелись, руки зачесались, он не удержался и грохнул женушку. Доболталась! – резюмировал он.
   – Павлик! – с упреком посмотрела на него Галина Сергеевна.
   – А что? Так и было. Вот увидите!
   – И что ты теперь намерена делать? – спросила у меня Галина Сергеевна.
   – Не знаю пока, но уверена в одном – не надо упускать из виду эту парочку и Осипова.
   – И каким образом? – вставила Лера. – Не приставлять же к ним круглосуточную охрану?
   – Это было бы выходом из положения, – задумчиво произнесла я. Но, конечно же, я прекрасно понимала, что это нереально. – По крайней мере, на завтра у Осипова с Пантелеевым назначена встреча: они собираются ехать к нотариусу.
   – Надо завтра обязательно проследить за ними, – вставила Галина Сергеевна.
   – Надо бы… – протянула я. – Только как все это устроить?
   – Может, попросить Гурьева? – предложила Лера. – Он не откажет.
   – А что, это идея! – оживилась Галина Сергеевна. – Действительно, Ирочка, попросила бы ты Валеру. Он сам или попросил бы кого-то последить за Осиповым.
   В общем, это, конечно, была мысль, неизвестно, правда, будет ли свободен завтра Гурьев. Хотя он вполне может найти кого-нибудь, кто выполнил бы это поручение. Я решила, не откладывая дела в долгий ящик, позвонить Валере. Набрав его номер, я послушала длинные гудки, положила трубку.
   – Его, как всегда, нет, – сообщила я глядевшим на меня Галине Сергеевне и Лере. Павлик по-прежнему дремал на подоконнике.
   – А вы попробуйте позвонить ему вечером, – предложила Лера. – Уж вечером-то он наверняка появится.
   – Попробую, – заверила я наших дам. – А что там у нас с материалом для следующей передачи?
   – Вот сценарный план. – Галина Сергеевна протянула мне листы бумаги.
   – Посмотрю дома, – сказала я, убирая план в папку.
   Мы разошлись по домам. Я решила по совету Леры позванивать вечером Валере Гурьеву домой или на работу – где застану – и попросить об услуге. Когда я пришла домой, Володя уже ждал меня. Он смотрел телевизор, а на кухне, на плите, на маленьком огне стояла кастрюлька с супом.
   – Вот, жду тебя, – кивнул он в кухонную дверь, чмокая меня в щеку. – Чтобы не разогревать…
   – Суп сварил? – Я поднялась на цыпочки и поцеловала Володю в лоб. – Умница моя! А я страшно голодная!
   – Ну, все готово, сейчас только хлеб порежу. – Володя пошел в кухню, а я разделась и отправилась в гостиную. Взяла телефон и набрала домашний номер Валерия. Телефон и теперь молчал.
   За ужином Володя рассказывал мне о своих студентах. Есть довольно занятные экземпляры. Сегодня муж был в ударе и отличном настроении: шутил, смеялся, сыпал анекдотами. После ужина я решила не наглеть особо сильно и предложила Володе вымыть посуду. Он поначалу сопротивлялся, говорил, понимает, как я устала на работе, что сам вымоет, но потом все-таки предложил помощь в виде вытирания чистой посуды. Я согласилась – все-таки вдвоем веселее.
   Дозвонилась до Валерки лишь в десятом часу вечера: наконец-то он появился дома.
   – Ну здравствуй, отсутствующий! – пожурила я его. – Никак тебя не достать! Ты бы хоть сотовый себе приобрел. А то когда нужно, тебя никогда не найдешь.
   – Да ладно, Иришка, работа такая! Ты как там справилась без меня, все в порядке? – спросил Валера.
   – Нормально, – слегка обиделась я. – А ты думал, что без тебя и земля вертеться не будет?
   – Да ладно, Ирин, я ж занят был. Ну говори, как и что.
   Я кратенько пересказала Гурьеву итог своей поездки. Не забыла и о наших подозрениях насчет Кравчук и Пантелеева.
   Валерка, подумав, согласился со мной: видно, с Марией Кравчук не все так чисто. Да и Пантелеев этот слишком уж что-то усердствует.
   – Надо бы его проверить, – предложил Валера.
   – Вот об этом я и хотела тебя попросить. Валер, ты не мог бы завтра последить за Осиповым? Или попросить кого-то?
   – Завтра? А во сколько?
   – Вот это самое затруднительное. Я и сама не знаю, во сколько они соберутся ехать к нотариусу.
   – Ну, думаю, с утра… Ладно, обмозгую. Если что, утром позвоню тебе.
   – Договорились. – Я поспешила распрощаться с Гурьевым, заметив, как мой Володя скроил унылую кислую физиономию.
   Вообще-то он довольно хорошо относился к Валерке, но, когда работа заполоняла все мое домашнее время, муж обижался. Я не стала подвергать риску свою счастливую семейную жизнь и положила трубку. Подвинувшись поближе к Володе, я положила ему голову на колени, а его руку – себе на голову.
   – Больше ни слова о делах, – прошептала я.

Глава 5

   Утром я приехала на работу самая первая. Правда, Лера и Галина Сергеевна появились следом за мной, и началась обычная будничная суета. Материалы по сценарному плану, данные мне вчера Галиной Сергеевной, я, естественно, не успела просмотреть дома и теперь вынуждена была заниматься этим на работе. Ну, с другой стороны, работа для того и существует, чтобы на ней работать.
   Лера первым делом осведомилась, договорилась ли я вчера с Валерой Гурьевым. Я сказала, что в общем-то ни о чем конкретном мы не договорились. Просто Валера обещал подумать, что можно сделать, и перезвонить.
   Валерий не заставил себя долго ждать. Через пару часов он заявился в наш кабинет и, сияя, сообщил:
   – Пропасли твоего голубчика, Иришка. – Он пристроился на краю стола. – Я попросил одного человека присмотреть за ним, и вот что выяснилось. Сегодня рано утром – аж в восемь часов! – Валерка назидательно поднял вверх указательный палец, – твой Осипов помчался на встречу с одним очень уголовным типом. Мой человек сделал снимки. Фотографии будут позже. После этого они вдвоем поехали в одно весьма интересное местечко, а именно – к нотариусу. Оба пробыли там около получаса, потом вышли. Уголовного типа мужичок отправился на собственной машине куда-то, наверное, домой, а Осипов поймал такси и тоже отбыл в неизвестном направлении. Но самое интересное не в этом. А в том, что я сразу же навел справки о нотариусе.
   – И что? – Лера даже рассыпала какие-то бумаги, которые разбирала на полке.
   – Мне удалось установить, что нотариус этот имеет связи едва ли не со всеми бандитами города Тарасова и вообще про него идет дурная слава.
   – Это… в смысле он сам, что ли, бандит? – насторожилась Галина Сергеевна.
   – Ну, бандит не бандит, но закон нарушает регулярно. Не брезгует ровным счетом никакой работой. Вот так-то! – Гурьев обвел нас победным взглядом. Дескать, вот он какой я! Вот как потрудился!
   – Спасибо, Валера, за информацию и за работу. Даже не знаю, как тебя благодарить, – начала я.
   – А никак не благодари, – скромно улыбнулся Валера. – Мне ведь и самому вся эта информация нужна будет. Так что, можно сказать, работаю на себя. Мне вся эта история начинает казаться интересной.
   – Еще бы! – оживилась Лера. – Все так запутано!
   – Ничего, распутаем, – уверила я ее.
* * *
   В двенадцать дня в моем кабинете раздался телефонный звонок. Лера, как всегда, находясь ближе всех к аппарату, сняла трубку.
   – Алло. – Она подняла на меня глаза. – Да, сейчас, минуточку! – Она прикрыла трубку ладонью и протянула мне. – Кажется, отец Осиповой.
   Я взяла трубку и проговорила:
   – Слушаю.
   – Здравствуйте, Ирина Анатольевна. Это Анатолий Степанович. Отец Эллы Осиповой.
   – Здравствуйте, рада вас слышать.
   – Я звоню, чтобы сообщить вам кое-что, Ирина Анатольевна. – Голос Анатолия Степановича был необычно взволнованным.
   – Да-да, слушаю вас внимательно. – Я тоже почувствовала легкое волнение.
   – Дело в том, Ирина Анатольевна… Дело в том, даже не знаю, как сказать… Понимаете, появилось завещание Эллочки…
   – Как?! – не смогла сдержаться я от изумления. – Откуда появилось?
   – Да понимаете, я как-то не очень все понимаю. У какого-то нотариуса вроде бы нашлось, что ли… Сегодня утром Коля приезжал, показывал…
   – А в котором часу, простите, он был?
   – Да рано, часов в девять, наверное. Приехал, сказал, что ему позвонили с утра, попросили приехать. Он приехал, а там нотариус и говорит: «Вот, дескать, завещание. Ваша супруга оставила у меня». Ну, Николай взял его и поехал к нам.
   – Скажите, Анатолий Степанович, а на кого оформлено имущество? Если, конечно, это не секрет?
   – Да какой уж там секрет, – сокрушенно вздохнул Анатолий Степанович. – Все записано на Колю. Нам с матерью – ничего… Да нам и не надо было… – Старик тяжело вздохнул.
   – На Николая?! – я едва сдержалась от изумления. – Элла все свое имущество оставила мужу?!
   – Да-да. Все. Ровным счетом все. Все переписала на него.
   – И вы… вы не удивлены?
   – Да что там!.. Нам разве богатство Эллочкино было надобно? Нам она сама живой да здоровой нужна была… Я вот вам позвонил, думал, вам нужно знать… Может, он сам знал о завещании? Поэтому и…
   – Большое спасибо, что позвонили, Анатолий Степанович, – проговорила я. – Вы правильно сделали. Думаю, мне поможет ваша информация.
   Я попрощалась и положила трубку. Оглядела всех наших – во взглядах я прочла, что и Галина Сергеевна, и Лера уже и без слов моих все поняли.
   – Неужели она все оставила мужу? – тихо произнесла Галина Сергеевна.
   – Именно так, – подтвердила я. – Отыскалось завещание, в котором Элла Осипова все свое имущество завещала своему супругу.
   – А не тот ли это нотариус, к которому сегодня утром ездил Осипов? – спросила Галина Сергеевна.
   – Я почти на сто процентов уверена, что тот самый, – сказала я.
   – И что это значит? – спросила Лера.
   – А это значит, что, возможно, этот самый нотариус и состряпал это завещание.
   – Зачем? – не поняла Лера.
   – Ну как же? Теперь становится совершенно очевидным, что Осипова оставила настоящее завещание, по которому все свое имущество отписывает кому угодно, но только не мужу. Это завещание нашли. И нашел его скорее всего сам Осипов. И решил переделать его. Настоящее завещание спрятал, а сам попытался состряпать новое. Где наследником являлся он. Все! Теперь я ничуть не сомневаюсь, что Осипов причастен к убийству жены. Возможно, дело обстояло так. – Я уселась поудобнее в кресле и начала: – Осипов нашел настоящее завещание. Обнаружил, что все имущество достается, например, родителям. Естественно, такой поворот дела не устраивал его. Тогда он придумывает следующий шаг: подделывает завещание, по которому все имущество остается ему. И он вступает в права наследства.
   – Да, именно так вероятнее всего и получается, – поддержала меня Лера. – Надо теперь найти того уголовного типа и настоящее завещание.
   – Если оно еще существует, – проговорила я.
   Версия получилась вроде бы неплохая, но мне в ней что-то не нравилось.
   – Послушайте, – сказала я, – на Осипова давили. Это очевидно. И давили именно Кравчук с Пантелеевым. Они говорили о каких-то деньгах. Кроме того, я знаю, что у Осипова есть долг в казино. Карточный, скорее всего. Возможно, Кравчук давала ему деньги оплачивать долги. А он никак не мог вернуть их ей. Поэтому и решил вот таким образом добыть деньги.
   – Значит, нам нужно проследить, как распорядится финансами да и наследством вообще Осипов, – произнесла Галина Сергеевна.
   – А как это сделать? – спросила Лера.
   – Очень просто. Полагаю, Анатолий Степанович будет в курсе того, как муж его покойной дочери распорядится завещанным состоянием. Вот он-то нам все и расскажет, – сказала я.
   Тут дверь в кабинет распахнулась, и вошел Валера Гурьев.
   – Ну, дамы, как дела?
   – Да вот, сидим, рассуждаем, – призналась я. – Ищем пути и решения. Продумываем версии.
   – Ну и как?
   – Сведений маловато. И знаешь, что мы узнали? – Я посмотрела на Валеру. – Сегодня утром Осипов сообщил родителям Эллы, что отыскалось ее завещание.
   – Вот как? – присвистнул Валера.
   – И я так подозреваю, что нашлось оно у того самого нотариуса, о котором ты добыл сведения.
   – Ого! А почему же этот нотариус раньше молчал?
   – А бог его знает? Как выяснилось, он позвонил Осипову только сегодня утром, и тот сразу же отправился к нему.
   – Если это действительно тот самый нотариус, то я ничуть не удивлюсь, если завещание окажется сфабрикованным, фальшивым, – произнес Валера.
   – Мы думаем то же самое, – сосредоточенно кивнула Лера.
   – Так надо узнать это, – сказал Валера.
   – Каким образом? Прийти и спросить у нотариуса, не состряпал ли он недавно одно завещаньице для некоего господина Осипова?
   – Ну, зачем так сразу… – протянул Валера. – Есть же и другие пути.
   – Например? – выжидательно посмотрела я на Гурьева.
   – Надо подумать. – Валера сел на стул и почесал в затылке. – Во-первых, я считаю, что надо проверить того самого уголовника, который встречался с Осиповым. Наверняка там дело нечисто. Ведь если получится, что именно он свел Осипова с нотариусом, то там все может развернуться очень даже занятно.
   – Возможно, и завещание появилось только сегодня лишь потому, что соорудили его только сегодня, а раньше его просто не существовало. Или же было настоящее завещание, но оно по не зависящим от нас причинам не попало по назначению, – добавила я.
   – Именно так, – поддержал меня Гурьев. – Сегодня у меня будут фотографии, и сегодня же я отнесу их куда следует. Проверим этого человека по милицейским сводкам: больше чем уверен, что он там не на лучшем счету.
   – Валера, можно я с тобой? – спросила я.
   – Да в принципе можно. Почему бы и нет? Ты ведь тоже занимаешься этим расследованием. И именно благодаря тебе расследование вообще началось. Если бы не ты, Иришка, убийца Эллы Осиповой гулял бы на свободе, – закончил Валера торжественным голосом и добавил: – Слава Ирине Лебедевой и ее знаменитой передаче «Кисейные прелести»!
   Я не обратила внимания на Валеркин выпад, он всегда таким образом пытается подколоть меня на предмет моей программы, но знает, что я все равно не обижусь и никак не отреагирую.
   – Ну, так что, поехали, что ли? – весело подмигнул Валера.
   – Поехали, – кивнула я, и мы вышли из кабинета.
   Усевшись в старенький «Москвич» Гурьева, мы покатили по направлению к одному из местных тарасовских РОВД, где у Валеры были связи. Но сначала заехали к одному человеку, тому самому, как я поняла, который следил за Осиповым, и Валера забрал у него снимки.
   Вообще-то мой друг Гурьев был хорош и удобен тем, что почти везде у него были, как он выражался, «свои люди». И это в равной степени относилось как к представителям правоохранительных органов, так и к представителям уголовного мира. Если в процессе беседы заходила речь о ком-то, более или менее известном в городе, Валера тут же подхватывал и говорил: «А, ну как же… Как сейчас помню, пили мы…» и так далее в том же духе.
   Вот и теперь мы ехали к одному старинному знакомому Валерия Гурьева – к оперу одного районного отделения милиции. Приехав на место, мы вышли из машины и направились в здание РОВД. Миновав пропускной пункт, поднялись на третий этаж. Кабинет нужного человека располагался в самом дальнем конце коридора. Валера постучался в дверь, и до нас донесся мощный рокочущий бас его обладателя:
   – Войдите!
   Войдя, я сразу увидела сидящего, нет, скорее восседающего за огромным полированным столом человека в гражданском. Он широко улыбнулся и встал при виде меня:
   – Здравствуйте, проходите! – Человек широко расставил руки и вышел из-за стола навстречу нам.
   – Это Игорь, а это Ирина, – представил нас друг другу Валерий.
   Игорь был похож на оперного певца – такой же тучный и с таким же густым и красивым голосом. Весьма импозантный мужчина. Я улыбнулась в ответ на его приветствие и протянула руку для рукопожатия. Игорь взял мою ладонь в свою громадную лапищу и тихонько сжал – совсем не больно, против ожидания.
   – Садитесь, – указал он на стулья. – Рассказывайте, что за дело привело в мою берлогу такую очаровательную девушку. – Он восхищенно посмотрел на меня, впрочем, без тени похоти.
   – Да вот, есть одно дельце. – Валера положил на стол перед ним снимки, разложив их веером. – Сможешь посмотреть по своей картотеке, что за человечек? Мужик – типичный уголовник. Наверняка проходит по вашим сводкам.
   – Что натворил? – с энтузиазмом разглядывая фотографии, спросил Игорь.
   – Пока неизвестно, но наверняка каким-то образом замешан в одном убийстве.
   – Да? – Игорь поднял на Гурьева изумленные глаза. – Что за убийство?
   – Игорь, если честно, пока еще неизвестно, действительно ли убийство, поэтому давай ты просто посмотришь, а?
   – Понял, не дурак, дурак бы не понял, – пророкотал Игорь и, встав со стула, взял снимки в руку и вышел из кабинета. – Я скоро вернусь.
   Вернулся он и в самом деле скоро, положил снимки на стол и покачал головой.
   – Нет, никого похожего на вашего субчика нет.
   – Как нет? – не сдержалась я. – Не может такого быть! Вы хорошо смотрели?
   – Ирина, дорогая, обижаете! – погрустнел Игорь. – Только ради ваших прекрасных глаз я облазил всю картотеку самолично. Нет, ответ отрицательный, – снова склонил голову набок Игорь.
   – Жаль, – вздохнул Валерий. – Может, все-таки оставишь у себя одну фотку, так, на всякий случай. Если что…
   – Да без проблем, – с полуслова понял Гурьева Игорь. – Давай вот эту. – Он выбрал из пачки один снимок и убрал в стол. – Если что, звякну.
   Игорь протянул Валере руку, мужчины обменялись рукопожатием. Мне Игорь почему-то предпочел больше руки не пожимать, а просто поцеловал ее. Весьма галантный мужчина, особенно если учесть род его деятельности. Все-таки остались еще джентльмены в русских селеньях, можно сказать, перефразировав известного поэта. А я думала, что один мой муж самый замечательный и лучший. О чем это я? Нет, нет, нет, мой Володя и правда самый лучший и самый прекрасный, и люблю я только его.
   Мы вышли из кабинета Игоря и спустились вниз по лестнице. Валерка выглядел удрученным. Он сел в машину и долго еще не мог успокоиться. Он разглядывал фотографии и все приговаривал:
   – Нет, ну как же так? Ну ведь на роже же у него написано, что он как минимум три ходки имел. Весь в наколках, и взгляд такой… Да зуб даю на отсечение, что он сидел! Почему же его нет в сводках? Просто нет! Как самого нормального рядового человека…
   – Валера, а может, он и вправду… нормальный? – попробовала я утешить Гурьева.
   – Да ты посмотри на его рожу уголовную! Да он маму родную замочит и не дернется! Нет, что-то тут не так! – не унимался Валера.
   – Да ладно, что теперь. После драки кулаками не машут. Поехали. – Я махнула рукой.
   Валерка завел двигатель и всю дорогу до студии что-то негромко бормотал себе под нос, наверное, возмущался, что в милицейских сводках не оказалось столь матерого, на его взгляд, уголовника, прямо-таки отпетого бандита.
   Вообще-то меня тоже несколько удивило отсутствие такого человека в архивах правоохранительных органов. Судя по его внешнему виду, он действительно сильно смахивал на бандюгана. Кроме того, и Валерка был уверен в этом. А у него, надо признаться, глаз наметанный на подобные вещи. Сколько он знал и знает таких уголовников! Перевидал их на своем веку, не дай бог каждому!
   Мы подъехали к студии. Валера притормозил возле входа и проговорил:
   – Я не на стоянку. У меня еще пара дел есть. Ты, если что, держи меня в курсе. Я постараюсь сегодня быть не телефоне.
   – Пока. – Я вышла из машины, а Валера вырулил на дорогу и поехал в сторону центра города.
   Когда я поднялась к себе, в кабинете не оказалось никого, кроме Павлика. Он, как и всегда, дремал в кресле. Впрочем, когда я вошла, он приоткрыл один глаз и посмотрел на меня.
   – Как съездили? – спросил он.
   – Безрезультатно, – вяло ответила я. – А где все?
   – Шеф вызвал, – безразлично проговорил Павлик.
   Надо же! Без меня трудится моя команда, а я разъезжаю по своим делам! Ну не то чтобы совсем уж по своим, но уж точно не по редакционным. Надо бы тоже пойти к шефу. Наверняка потребовал представить ему сценарный план следующей передачи.
   Я причесалась, подправила макияж и отправилась к шефу поддерживать коллег.
* * *
   Когда мы все трое, Галина Сергеевна, Лера и я, вернулись назад, то застали в кабинете женщину, стоящую около окна и нервно, как мне показалось, курящую сигарету. Женщина обернулась, и я даже вздрогнула от неожиданности: посетительницей оказалась не кто иная, как Кравчук Мария Львовна собственной персоной. Павлик, все еще сидевший, но уже не дремавший в кресле, лишь недоуменно пожал плечами и указал глазами на гостью.
   – Здравствуйте, – произнесла Кравчук строгим голосом.
   – Добрый день, – поприветствовала я ее. Поздоровались и все остальные члены съемочной бригады.
   – Вы Ирина Лебедева? – это было обращено ко мне.
   – Да, чем могу помочь?
   – Я подруга Эллы Осиповой, Кравчук Мария Львовна. Ведь это вы собирались делать о ней передачу?
   – Да, это так. То есть даже не собирались, а все еще собираемся. Теперь, так сказать, уже в память… – проговорила я.
   – Я хотела бы поговорить с вами, – произнесла Кравчук. – Где мы можем это сделать?
   – Да прямо здесь.
   – Мне бы хотелось конфиденциально.
   – Это мои сотрудники, и у меня нет от них секретов, – холодно объяснила я. Мне было неприятно, что эта женщина пришла сюда, да еще дает мне указания. Тем не менее на мой не слишком любезный тон она никак не отреагировала.
   – Что ж, как прикажете. – Кравчук, не дожидаясь приглашения, села на стул.
   – О чем вы хотели поговорить? – спросила я.
   – О Николае Осипове. И об Элле, разумеется.
   – Очень интересно. – Я подняла брови. – И что же вы хотите сказать?
   – Мне бы хотелось, чтобы в вашей передаче была освещена тема личной жизни Эллы. Вы ведь собираетесь упомянуть об этом? – Кравчук скорее утверждала, чем спрашивала.
   – Да, конечно, – согласилась я.
   – Так вот, я хочу сделать официальное заявление, что муж Эллы, Николай Осипов, желал смерти своей жене.
   – Что?! – Я едва не свалилась со стула, когда услышала подобное заявление. – Вы понимаете, насколько серьезно то, что вы говорите? Это ведь обвинение…
   – Я отдаю отчет своим словам и готова повторить их для передачи.
   – Вы хотите сказать, что Николай Осипов мог быть причастен к убийству своей жены?
   – Не знаю, убивал он или нет, но то, что у него был мотив, – совершенно очевидно.
   – Не могли бы вы объяснить все поподробней? – попросила я.
   – За этим я сюда и пришла. – Кравчук поудобнее устроилась на стуле, видимо приготовившись к длительной беседе. Галина Сергеевна, Лера и Павлик слушали ее чуть ли не с открытым ртом. – Так вот. Я считаю, что Николай Осипов подделал завещание своей супруги. Согласно существующему завещанию Элла все свое движимое и недвижимое имущество оставила именно мужу. Но каждый, кто хоть немного знал Эллу и ее супруга, ни за что не поверит в то, что она могла завещать ему хоть сотую часть своего имущества, не говоря уже о целом состоянии. Это чистейшей воды абсурд! Этого просто не может быть! Нонсенс!
   – Ну почему вы так считаете? Что удивительного в том, что жена завещает свое имущество после своей смерти мужу? – начала я.
   – Ничего подобного! Только не в данном случае! Вы не знали Эллу, не знаете Николая, вы не знали, какие между ними были отношения. Это было что-то кошмарное! Для Эллы семейная жизнь подчас становилась просто невыносимой. Особенно в последние годы. Это был какой-то ад, а не семейная жизнь!
   – Почему же она тогда не развелась с мужем, раз у них были столь трудные отношения?
   – Она любила этого подонка! Точнее, она болела им, как наркоманка, была зависима от этого ужасного человека! Она ненавидела его и одновременно не могла представить себе и дня жизни без него.
   Я молчала, не в состоянии сказать что-либо. Вообще-то то, что говорила Кравчук, почти полностью соответствовало тому, что я сама думала обо всем этом деле. Но она, похоже, была просто обижена на Осипова, потому и решила свести с ним счеты таким вот странным образом, через мою передачу. Что, решила заклеймить позором Осипова на весь Тарасов? Или припугнуть его?
   – Я вижу, вы не удовлетворены тем, что я говорю? Вам кажется, что это абсурд, а на самом деле у Эллы была действительно такая кошмарная жизнь. Я знала всю ее жизнь до мельчайших подробностей, мы ведь были компаньонами в деле… Еще я могу совершенно официально заявить вот что. – Кравчук помедлила, стараясь придать своим словам больше важности и торжественности. Потом обвела всех присутствующих долгим взглядом и произнесла: – Я знаю, что Элла написала завещание. И в нем ни слова не было о ее муже.
   – Вы уверены? – спросила я. – А почему вы тогда сразу не заявили об этом? – Мне показалось, что Мария Львовна придумала этот трюк с завещанием только что, чтобы привлечь внимание к своему рассказу.
   – Это не играет роли, что и когда заявлять, главное, что я совершенно точно знаю, что о Николае в завещании не было ни слова.
   – А кому же тогда Элла оставила свое имущество? – поинтересовалась я.
   – Не знаю! Она не говорила мне. Только сказала, что мужу не оставит ни копейки после своей смерти. Хотя бы после смерти, говорила она, не будет зависеть от него.
   – Значит, вы не видели сами этого завещания? – уточнила я на всякий случай.
   – Нет, не видела. Точнее, я видела, как Элла составляла его, она делала это на работе в офисе, потом сказала, что написала завещание и собирается отвезти его к нотариусу.
   – А когда это было?