Алешина Светлана. Злодей в подарочной упаковке

   Виктор, услышав это, улыбнулся и сложил руки крест-накрест перед грудью. В такой позе он выглядел более солидно, и собеседник продолжил свой монолог, кивнув в знак благодарности за пояснение.
   – Так вот, я хотел, чтобы вы занялись охраной моего особняка, – наконец-то перешел непосредственно к просьбе Волынский.
   Эта фраза вызвала мое удивление не меньше, чем Виктора. Он переменил позу и сел, откинувшись на спинку стула и опустив руки вниз.
   – Я не прошу постоянно охранять мой дом, просто делать это время от времени, – добавил Волынский. – У нас в поселке, конечно же, есть централизованная охрана, и ее работой в принципе я доволен, но, знаете, хотелось бы, чтобы этим делом занимался профессионал. Тем более что местные охранники больше следят за всем поселком, чем за конкретными домами. В частности, мой особняк находится не на центральной улице, поэтому нередко обделен вниманием сотрудников охранного агентства.
   – А не хотели бы поставить в вашем доме сигнализацию? – поинтересовалась я. – Мы могли бы вам посоветовать одну фирму.
   – Может быть, это глупо звучит, – предупредил нас Волынский, – но я не доверяю всем этим новейшим изобретениям охранной индустрии, тем более что они часто дают сбои в работе. Я по роду своей деятельности – кстати, забыл сообщить, что я по профессии врач, – привык иметь дело с более разумными и постоянными организмами. Так что для меня человеческие возможности во многом превосходят электронные. Может быть, в наш век это не популярное суждение, но я считаю именно так.
   Твердо изложив нам свое суждение и ожидая, очевидно, что мы с Виктором бросимся наперебой дискутировать о том, что надежнее, электронный механизм или человек, посетитель смотрел на нас.
   – Ну что ж, вы имеете право так считать, – согласилась я с Волынским, немного вроде разочаровав его.
   В этот момент в кабинет опять проскользнула Маринка и подошла интригующей походкой к Ивану Игоревичу. На подносе она несла еще одну чашечку кофе, рядом с которой стояла вазочка с шоколадными конфетами.
   – Не хотели бы вы отведать еще? – вежливо спросила Маринка нашего посетителя и уже поставила перед ним поднос.
   – Если вам так угодно, – согласился на ее любезное предложение Волынский, хотя не успел еще допить и первую чашку. – Спасибо большое!
   – Да не за что, – заскромничала Маринка, унося поднос. – Угощайтесь!
   – Ну так что? Как вы смотрите на мое предложение? – спросил Иван Игоревич у Виктора, снова пригубив кофе.
   – Вы знаете, – я опять вмешалась в разговор. – Мы вообще-то не занимаемся охранной деятельностью.
   – Ну, во-первых, я и не хотел бы воспользоваться услугами всего вашего коллектива, – очевидно, намекнул он на Маринку, которая в его деле была бы абсолютно бесполезна. – Во-вторых, рекомендовали мне Виктора знающие люди, которым я доверяю. А в-третьих, я не ограничен в материальном плане, поэтому гарантирую достойное вознаграждение за оказанные услуги, если, конечно, Виктор согласится.
   Тот продолжал молчать, застыв в одной позе, а сообщение о том, что его ожидает большое вознаграждение, вызвало его улыбку. По своему опыту он знал, что, как правило, вознаграждение всегда в конечном итоге оказывается адекватным проделанной работе, поэтому думать о халявных деньгах он, как всегда, не хотел.
   – Я обратился именно к вам, надеясь на то, что вы согласитесь сотрудничать со мной, – с сожалением проговорил Волынский. – Охранять мой особняк не нужно целые сутки, только то время, пока я бываю на работе. В общем, на это уходит полный рабочий день. Вы будете находиться в самом здании, я вам гарантирую достойное питание.
   Иван Игоревич перечислил все положительные стороны своего предложения, надеясь, что Виктор, услышав это, все же согласится.
   – Нет! – неожиданно твердо сказал мой телохранитель и фотограф, вставая со своего места и подходя к окну.
   – Ну вот, видите, – заметила я. – Мы, к сожалению, не можем заняться вашим делом. Помощь Виктора нам постоянно нужна и в редакции. В конце концов, мы не занимаемся охраной и не хотим никому создавать конкуренции в этом виде деятельности.
   – А может быть, вы все-таки подумаете? – все еще с надеждой спросил Волынский. – Я на всякий случай оставлю вам визитку и буду ждать вашего ответа.
   Виктор взял из его протянутой руки визитку и положил ее в свое портмоне.
   – До свидания, – попрощалась я с посетителем. – Простите, что не смогли вам ничем помочь.
   Маринка была не в курсе нашего разговора, но, услышав, что мы отказали такому мужчине, укоризненно взглянула на меня. Когда дверь за Волынским закрылась, она зло сказала, сложив губки бантиком:
   – Как успокаивать всяких соплюшек и старых дев, так это мы можем! А тут в кои-то веки пришел нормальный мужик, так мы сразу же отсылаем его.
   – Никто его не отсылал, Мариночка! – оправдывалась я, обняв подругу. – Он просил Виктора, чтобы тот занялся охраной его особняка, но это же просто невозможно. А как же престиж нашей редакции, если мы будем снисходить до услуг простого охранника? – спросила я Виктора.
   Тот только пробурчал что-то невнятное в ответ и сел на свое место, надеясь и дальше продолжить отдыхать. Я заметила, взглянув на часы, что уже прошел час и я могу отправляться за своим автомобилем.
   – Ну, все, коллеги, я поехала! – сообщила я сотрудникам и накинула пальто, взяв сумочку в руки.
   – Оль, а мне можно с тобой? Кофе варить иногда надоедает, да и развеяться не мешает, – жалобно попросилась Маринка.
   – Хорошо, одевайся, и бегом. Я тебя жду, – разрешила я подруге занять на время место моего телохранителя.
   Виктор же продолжал сидеть за кофейным столиком, не проявляя желания сопровождать нас. Я предложила ему пойти домой и отоспаться, на что он только пожал плечами. Через несколько минут мы с Маринкой уже ехали в направлении райотдела тарасовской милиции, чтобы вызволить из заключения мою «Ладу».
   Уже подъезжая к отделению, я увидела скромненько стоящую среди служебных машин свою и чуть ли не выбежала ей навстречу. В кабинете сидел все тот же Константин Олегович, который поприветствовал меня, попросил расписаться еще в нескольких протоколах и вернул права и ключи.
   Выйдя на улицу, я увидела, что Маринка уже отирается у дверей моей «Лады».
   – Ну что, поехали, подруга? – весело спросила я ее, обрадовавшись, что не придется ловить посторонних водителей и можно самой посидеть за рулем.
   В машине было прохладно, поэтому я сразу же включила обогрев. Отъехав от милиции, радостно взвизгнув колесами, мы направились по тому адресу, который я заполучила в регистратуре больницы.

Глава 3

   Звонок застрекотал мелодичным звоном. Дверь сразу же распахнулась. На пороге стоял плотный пожилой мужчина в трикотажных штанах и тельняшке.
   – Здравствуйте, вы к кому? – спросил он, шире открывая дверь.
   – Здесь проживает Юрокова Валерия Константиновна? – поинтересовалась я.
   – Да, только ее сейчас нет дома. Вы знаете, с Валерией произошло несчастье: ее сбила машина сегодня ночью, поэтому сейчас она находится в городской больнице, – выложил мне все отец Валерии, как я уже догадалась по его возрасту.
   – Тогда мне хотелось бы поговорить с вами. Можно пройти? – Я спросила разрешения, и мы с Маринкой вошли в квартиру, едва мужчина вышел из нее, освободив место в небольшой прихожей.
   Сняв свою шубу, я представилась, дожидаясь, когда Маринка тоже разденется.
   – Ольга! А вас, кажется, зовут Константин?.. – предположила я в ожидании, что мужчина назовет свое отчество.
   – Нет, вы знаете, я не родной отец Лере… Александр Петрович, – представился он, чуть смутившись, хотя особой причины для этого, по-моему, не было.
   Мы с Маринкой прошли в гостиную, куда он нас пригласил. Растерявшись, забыл предложить тапочки, хотя они нам и не понадобились. Маленькая, скорее всего двухкомнатная, как я поняла по первому взгляду, квартирка была просто вылизана до блеска. Совсем недавно, видно, был сделан ремонт: потолки блистали белизной, обои подобраны не дорогие, но со вкусом. Но, судя по всему, мебель тут не менялась уже несколько лет. С правой стороны располагалась громадная стенка-шкаф, местами сильно поцарапанная, напротив – старенький диван. Бедность, любовно замаскированную хозяйкой дома, выдавала именно эта скудная меблировка.
   Я села на диван, Маринка приземлилась на стоявший в углу стул, а Александр Петрович примостился рядом со мной. Выражать сочувствие, как мне показалось, было не совсем уместно. Говорить о том, что именно я на своей «Ладе» сбила его падчерицу, тоже не стоило, поэтому я решила избрать для себя роль свидетеля ночного происшествия.
   – Я была буквально в двух шагах от того места, где случилось это несчастье, – начала я свою речь, половину которой составляло чистой воды вранье. – Я переходила с другой стороны эту же улицу, ничего не подозревая, и вдруг услышала визжание автомобильных колес, яркий свет фар бросился мне в глаза, кто-то крикнул: «Помогите!» На дороге лежала девушка… то есть ваша дочь, Валерия. Ее осматривала женщина из той машины, которая ее и сбила. Только мне кажется, что не они были виновниками произошедшего. С места происшествия убегал молодой человек, которого я, к сожалению, не успела рассмотреть, а за ним гнался спутник помогавшей вашей дочери женщины. Когда этот мужчина не смог догнать убегавшего, он вернулся к нам. В это время уже подъехала «Скорая» и, по-моему, милиция тоже. Дальше я уже ничего не видела, потому что все машины вскоре разъехались.
   – Я, конечно, благодарен вам за то, что вы все так подробно рассказали, но я не могу понять, чем я-то могу вам помочь? – вежливо поинтересовался Александр Петрович.
   – Может быть, мои подозрения окажутся необоснованными, но, по-моему, в случившейся трагедии виноват тот молодой человек, который убегал, – объяснила я. – За несколько секунд до столкновения я видела, как этот человек выталкивал девушку на дорогу. Мне, правда, сначала показалось, что я ошиблась. Но сейчас, когда я успокоилась и могу трезво взглянуть на эту ситуацию, я поняла, что толкал девушку на дорогу именно ее кавалер.
   Александр Петрович выслушал меня спокойно, и лицо его по ходу разговора ни разу не выразило абсолютно никаких эмоций. Даже когда я сообщила, что Леру толкнули на дорогу, он оставался все таким же озабоченным.
   – Девушка, а вы точно уверены, что видели, как он ее толкнул? Может быть, наоборот, он хотел поддержать девочку? – спросил Александр Петрович с надеждой.
   – В этом я не сомневаюсь, – твердо ответила я. – Видите ли, я иногда занимаюсь расследованием подобных происшествий и решила выяснить, кому было нужно убийство вашей дочери.
   При слове «убийство» мужчина встрепенулся и быстро проговорил:
   – Да вы что, какое убийство! Я даже не знаю никого, кто бы мог причинить зло Лере. Она очень спокойная девочка, практически не выходит гулять, почти все время сидит дома и мало с кем общается. У нее даже никогда не было молодого человека. По крайней мере я об этом ничего не знаю.
   – Она не знакомила вас со своими друзьями? – спросила я, надеясь, что он вспомнит хоть кого-то, кто более посвящен в амурные дела Валерии.
   – Нет! – категорически отрезал он. – Хотя у нее есть единственная подруга – Таня, которая живет в нашем же доме, только в соседнем подъезде.
   – А о вчерашнем спутнике Леры вы ничего не знаете? Это был высокий представительный мужчина. Имя – Дмитрий. – Я потянулась за своей сумочкой, лежащей рядом, решив показать сделанные Виктором фотографии, но вовремя остановилась. Вероятно, Александру Петровичу будет не очень приятно видеть то, что произошло с его падчерицей, тем более что снимки были сделаны из салона автомобиля, а это не сходилось с моим рассказом. Да и что он там мог рассмотреть, кроме темного удаляющегося силуэта? Одного этого слишком мало, чтобы опознать человека.
   – Даже не знаю, кого вы имеете в виду, – смущенно ответил хозяин квартиры. – Лера – девочка очень скрытная, она практически никогда и ничем не делится с нами.
   Да, не так-то просто выведать у человека то, чего он не знает. Ясно было одно: Александр Петрович, может быть, и был прекрасным отчимом, но жизнью падчерицы не интересовался.
   – А вы не подскажете, где мать Валерии? – полюбопытствовала я, взглядом скользя по скромной обстановке квартиры.
   – Анастасия Павловна сейчас как раз в больнице, – охотно ответил муж. – Нам сообщили о трагедии с час назад, и она сразу же поехала к Лере. Я не поехал с ней, потому что с минуты на минуту жду приезда нашей родственницы из деревни, – добавил Александр Петрович, вроде бы оправдываясь передо мной.
   – А не могли бы вы нам дать адрес этой подруги, Татьяны? – спросила я. – Может, она знает больше вас о личной жизни Валерии. Девчонки ведь всегда делятся друг с другом всякими секретами.
   – Таня снимает квартиру, так как приехала сюда из области учиться. А номера квартиры ее я не знаю, но могу объяснить, как найти. – Александр Петрович любезно согласился нам помочь. – Вы зайдете в соседний подъезд, следующий от нас, поднимитесь на седьмой этаж, ее квартира будет прямо перед вами.
   – Спасибо большое. А можно взглянуть на комнату Валерии? – напоследок спросила я.
   – Конечно, только там кровать неубрана. Мы думали, что Лера сегодня придет ночевать, она же осталась у Татьяны, – объяснил Александр Петрович.
   Вероятность того, что Татьяна знает больше о Валерии, становилась реальностью, если Лера должна была провести эту ночь у нее. Значит, родители иногда отпускают дочь ночевать к подруге и до сообщения из больницы, наверное, совершенно ни о чем и не подозревали. Под видом ночевки у Татьяны Лера разгуливала по ночному городу со своим молодым человеком. Выглядело это не очень прилично.
   Я встала с дивана одновременно с Маринкой, не вставившей в наш разговор ни одного слова. Подруга явно сдает свои позиции. Молчание вообще не свойственно подруге, тем более в течение длительного времени. Я посмотрела на нее, и она, как будто прочитав мои мысли, сказала, обращаясь к хозяину дома:
   – У вас очень уютно!
   – Да, благодаря трудолюбивым рукам Анастасии Павловны, – с гордостью отметил Александр Петрович. – Мы уже год как на пенсии, поэтому и занимаемся квартирой.
   Комната Леры была небольшой, но обставлена она была намного лучше, чем гостиная. Сразу было видно, что родители отдают своему чаду все самое хорошее. Вплотную к стене стоял шкаф-купе с зеркальными дверцами. Напротив широкой кровати – небольшой трельяж, уставленный косметикой и разными девичьими мелочами. Комната, вероятно, убиралась теми же трудолюбивыми руками, что и вся квартира, потому что всюду была идеальная чистота. Ничего примечательного в комнате я не нашла, поэтому даже и заходить не стала за порог.
   Что ж! Общение с отчимом Валерии оказалось не столь плодотворным, как я ожидала, поэтому все свои надежды я связывала с подругой Татьяной. На всякий случай оставив Александру Петровичу номер своего сотового телефона – если произойдет что-то необычное, например, в гости нагрянет тот самый Дмитрий, которого мы разыскиваем, – я попросила, чтобы он звонил мне немедленно, если что-то прояснится о кавалере Валерии.
   Мы с Маринкой довольно быстро оделись, попрощались и перескочили из этого в соседний подъезд, где жила Татьяна. Кнопка лифта, середина которой была выжжена и втянулась внутрь, как я ни старалась, не хотела функционировать.
   – Оль, поднимемся на второй этаж, – сообразила Маринка. – Знаю я такие подъезды, где так измываются над лифтом, что уехать можно только со второго этажа.
   Подруга оказалась права. Она была более осведомлена о жилищных условиях жителей нашего города. На седьмом этаже двери лифта распахнулись, и мы оказались в темном коридоре. Если бы сейчас наступил вечер, мы с большим трудом отыскали бы не только звонок, но и саму дверь. Но и в этот дневной час дверь квартиры была в полутьме, так как вместо выбитого стекла заботливые жильцы вставили в рамы картон.
   Выйдя из лифта, я нащупала звонок и нажала на него. В квартире раздался мелодичный длинный звон, но, к сожалению, на него никто не ответил. Я нажала еще раз и оглянулась, потому что лифт дернулся и поехал вниз, будто я вызвала именно его, а не позвонила в дверь.
   – Татьяны нет дома, – сообщала я Маринке. – Может быть, спросить у соседей?
   Не дождавшись ответа от подруги, я подошла к соседней двери и позвонила еще и туда. Соседей, наверное, тоже не было дома. Мы уже собирались уходить, ожидая, пока кнопка лифта погаснет, как неожиданно перед нами распахнулись его створки, и перед нами предстала девушка в старенькой искусственной дубленке, капюшон которой служил одновременно и головным убором. На вид ей было не более двадцати лет, только вот бесформенная дубленка не позволяла хорошенько ее рассмотреть. На плече у девушки висела молодежная сумочка, из которой торчали тетради, а в руках она держала пластиковый пакет с продуктами. Вероятно, это и была Татьяна, возвращавшаяся, судя по ее возрасту, с занятий.
   Девушка обошла нас с Маринкой и стала копаться в сумочке, выискивая ключи. Остановилась она около той квартиры, в которую мы уже неоднократно звонили.
   – Извините, вас, кажется, зовут Татьяна? – поинтересовалась я у нее, едва она вставила ключ в замок. От неожиданности девушка выронила из рук пластиковый пакет, но тут же подняла его.
   – Да, – немного волнуясь, ответила незнакомка и сняла капюшон. – А что случилось?
   – Здравствуйте, – поприветствовала я ее. – Мы с вами незнакомы, но я немного знаю вашу подругу Валерию. Я бы хотела с вами поговорить именно о ней.
   – О Лерке? – явно удивилась Татьяна. – Тогда проходите, пожалуйста.
   Хозяйка пригласила нас в дом, широко распахнув двери. Татьяна разделась одновременно с нами и прошла на кухню, пока я поправляла прическу около небольшого зеркала в прихожей, а Маринка, как всегда, не могла оторваться от зеркала, путаясь у меня под ногами.
   – Хотите чаю? – громко спросила она.
   – Да, если можно. – Я уселась на одну из стареньких табуреток около кухонного стола, Маринка присела на другую, поэтому Татьяна принесла из комнаты еще и стул.
   – Я не могу с утра ничего есть, поэтому завтракаю уже ближе к обеду, – сообщила девушка. – Не могу себя приучить к нормальному режиму питания, поэтому и приходится уходить с лекций. Но и не только поэтому: я ужасная лентяйка, и учеба у меня идет сложновато.
   Пока она подробно рассказывала о себе, я ее осматривала. Татьяну нельзя было назвать красавицей. Типичная девушка, приехавшая из деревни: с прыщиками и прической, сделанной заботливыми руками матери. У нее были большие голубые глаза, полноватые губки и широкие брови, которые любая модница непременно выщипывала бы в тоненькую полосочку. Но лень Татьяны отражалась и на ее внешнем виде. Фигурка складная, хотя девушка была расположена к полноте – округлившиеся щечки, пухлые ладошки и полное отсутствие талии. Таня не следила не только за собой, но и за своей квартирой. Пол, нуждающийся в уборке влажной тряпкой, вероятно, с той же периодичностью подметался, причем весь мусор скапливался кучкой у двери. На кухонном столе оставались с вечерней трапезы крошки хлеба, и я молча смела их рукой в кулак, чтобы не смущать хозяйку. Но Татьяна нисколько и не смутилась по поводу собственной неаккуратности, оправдывая все ленью.
   Она нарезала толстыми ломтями колбасу, купленную, вероятно, этим утром в магазине, достала из холодильника вазочку с вареньем и масло. Чайник тихонько присвистнул, и хозяйка сняла его с плиты, налив кипятка в чашки. Чай оказался очень крепким, но не ароматным – наверное, дешевенький, поэтому и заварка придавала напитку только цвет, но не запах и тем более не вкус.
   – Видите ли, Татьяна, – начала я свой рассказ, – я стала случайным свидетелем несчастного случая, который сегодня произошел с Валерией. Вы, наверное, еще не знаете, что сегодня ночью ваша подруга попала под машину и сейчас она находится в больнице.
   – Как под машину? Когда? – Мое сообщение стало явной неожиданностью для Тани, и она очень удивилась. Валерия была ее близкой подругой, если так восприняла мое сообщение. Помолчав и не дождавшись моего ответа на вопросы, она добавила: – Сегодня рано утром ко мне прибежал отец Валерии, то есть ее отчим, и стал меня расспрашивать о том, где была его дочь сегодня ночью. Но я ничего не могла ему сказать, так как сама не видела ее уже дня три, не меньше. Но Александр Петрович мне ничего не сказал о том, что с Валерией что-то случилось. То есть, конечно, она запаздывала с прогулки, наверное, загуляла, но я ничего об этом не знала. Он только спросил, ночевала ли она у меня. Я ему ответила, и он ушел. Так что с ней? Скажите!
   – Я уже виделась с Александром Петровичем, Таня. Валерия сказала ему, что пойдет ночевать к вам, поэтому, когда она задержалась, родители, естественно, прибежали именно к вам.
   – Лерка и в самом деле иногда у меня ночевала, – подтвердила Татьяна. – Но в этот раз ее не было, и она мне ничего не говорила.
   – Валерия сейчас в больнице. – И я рассказала Татьяне о произошедшем то же, что и Александру Петровичу.
   – Так, значит, она гуляла с Димкой, – догадалась Татьяна и, как мне показалось, даже немного расстроилась, услышав это. – Лерка такая скрытная. Надо же, даже мне ничего не сказала. А вы точно видели, как Димка толкнул ее?
   Я утвердительно кивнула, и Татьяна продолжала:
   – Вот в этом я сомневаюсь, хотя знаю его очень плохо. В нем есть что-то, что отталкивает окружающих. Но он очень хорошо относился к Лерке. Даже думаю, ей очень повезло с Димкой.
   – Ну, это еще неизвестно, кому повезло, – успокоила Маринка Татьяну, заметив то, что подруга в глубине души завидует Валерии.
   – В том, что Дмитрий бросил под колеса машины Леру, я почему-то уверена и поэтому хотела бы как можно больше узнать об этом молодом человеке. Это и есть цель нашего визита к вам. Хотя бы узнать его фамилию…
   – Я ее не знаю, – ответила Татьяна. – Ведь не я же с ним встречалась, а Лерка.
   Таня широко раскрыла рот, откусила почти половину бутерброда с колбасой, поленившись намазать хлеб маслом, и громко запила чаем. Затем встала и, продолжая на ходу жевать, ушла в соседнюю комнату. Возвратилась она с тоненьким фотоальбомом и, усевшись на свое старое место, начала быстро листать его страницы.
   – Вот! Это он! – она почти с гордостью показала мне снимок, на котором улыбались во весь рот Лера с Дмитрием. Самой Татьяны на этой фотографии не было.
   – Вам Валерия подарила этот снимок? На память? – поинтересовалась я.
   – Нет! Мы месяц назад праздновали мой день рождения, на который Лерка приходила с Димкой, – объяснила Татьяна. – Мы исщелкали почти всю пленку. А когда в фотолаборатории нам принесли заказ и оказалось, что они там что-то перепутали и сделали аж три этих снимка вместо каких-то других, я и взяла себе на память один.
   Я еще раз взглянула на фотографию. Признаться, парочка смотрелась очень хорошо, они подходили друг к другу. Дмитрий стоял к объективу немного дальше Леры, обнимал ее за талию и улыбался в кадр. Снимок, по всей вероятности, был сделан в тот момент, когда Дмитрий с Лерой только вошли в квартиру Татьяны или собирались уже уходить, так как оба стояли в прихожей одетыми.
   Дмитрий был довольно привлекателен: высокий симпатичный брюнет с карими глазами, немного сутулый. Ничего примечательного, если бы не небольшая горбинка на носу и маленький шрам над левой бровью. Черная куртка, темные джинсы и простая вязаная шапочка подходили к его вполне обыкновенной физиономии. Никакого шика и претензий на принадлежность к состоятельному классу. Дмитрий больше походил на студента тарасовского вуза, только вот возраст его выдавал в нем уже не студента. Ему скорее всего было лет тридцать, не меньше.
   – А не могли бы вы нам на время дать эту фотографию? – попросила я Татьяну. – Мы бы ее пересняли и вернули вам.
   – Да в принципе могу, – разрешила девушка. – Можете не возвращать, она мне не очень нужна.
   Татьяна вынула из альбома снимок и протянула его мне. Фотоальбом она положила на стол, Маринка бесцеремонно тут же его схватила и стала рассматривать все снимки подряд. Татьяна ничего ей не сказала.
   – А что вы можете рассказать о нем? – спросила я ее.
   – Ну, я знаю о Дмитрии не так уж много, – сразу разочаровала меня Татьяна. – Он мне нравится. Веселый, добрый, – повторила она уже сказанную ранее фразу.
   – А как они познакомились? – начала я выуживать из Татьяны хоть что-то.
   – Познакомила их я, – неожиданно ответила собеседница. – В соседнем доме живет один мой старый друг – Антон. Мы с ним общаемся иногда по-соседски: я к нему захожу или он ко мне. И вот, месяца два назад я прихожу к Антону, а у него в гостях Дмитрий. Кажется, они старые друзья, но раньше я Димку у него не видела. Мы посидели все вместе, а потом Димка пошел провожать меня до дома. Когда он заглянул на следующий день ко мне в гости, то увидел Валерию. Можно сказать, что Лерка отбила у меня Димку.
   Когда Татьяна произнесла эту последнюю фразу, она встала и подлила себе еще чаю, плеснув в чашку остывший кипяток и немного заварки. Неудивительно, подумала я, что Дмитрий предпочел Валерию, ее преимущества перед Татьяной очевидны.
   – Вам подлить еще чайку? – спросила Татьяна, когда уже села со своей чашкой на стул.