Алимов Игорь. В сторону Клондайка

   Ларс озлился и хотел было съездить по непокорному кубу битой, уже даже руку занёс, но вовремя одумался: всё же виртуалка была очень полезна, и вдруг папашка не захочет раскошеливаться на новую?
   Тогда он, волоча за собой новую игрушку и безжалостно царапая мягкий пенопластик пола, протопал к двери и ткнул пухлым пальцем в сенсор.
   Никакого результата. Дверь, которая в любой момент предупредительно распахивалась раньше, ныне хранила безразличную неподвижность.
   - Ну ты… - сказал Ларс, сверля дверь взглядом. - Живо!
   Дверь по-прежнему безмолвствовала.
   Ларс пнул её ногой, но дверь не реагировала.
   Ладно.
   Шоербезен ткнул в другой сенсор, активировавший внутреннюю связь, - иного выхода, как немного пообщаться с родителем, у него не было.
   - Эй, там! - воззвал он. - Эй!
   Связь не работала, и призыв канул втуне.
   Ларсу вдруг стало жутко. До колик в животе. Небольшой домашний мирок отказался подчиняться, он не отвечал на требования привычным с пелёнок образом - он вообще никак не реагировал; любимый вирт-объём не подавал признаков жизни; кругом были бездушные, неповинующиеся стены, а ещё - голо-окно, и, оглянувшись на него, Ларс внезапно заметил, что поверхность окна матово-черна, безжизненна.
   Шоербезен ощутил себя запертым в четырех стенах - одиноким и совершенно беспомощным, и это оказалось так страшно, что Ларс, взвыв изо всех сил юной глотки, принялся в каком-то безумном исступлении молотить битой по двери - дверь стояла неколебимо, пара гвоздей с противным визгом сломалась и впилась в потолок, но потерявший всякое соображение подросток не обратил на это никакого внимания: захлебываясь визгливыми рыданиями, он бил в дверь и бил, колотил изо всех сил, раскрошил пульт управления, измочалил косяк - рука соскочила, и Ларс грохнулся на колени, но тут же вскочил, слепо размахивая покорёженной битой, налетел на стол, обрушил на него град ударов. Стол проявил твёрдость, и бита сломалась, а Шоербезен, подвывая, устремился в испытанное укрытие, в темноту, что всегда царила под кроватью.
   Там он и просидел, в луже собственной мочи, размазывая по лицу сопли ужаса, несколько долгих, как бессонная ночь, часов - пока наконец не отворилась дверь и в помещение не ворвался всклокоченный родитель: ему удалось достучаться стулом до нижних соседей, и те, обозлённые настойчивым раздражителем, явились лично высказать, что на самом деле думают про живущих выше. Остальное было делом элементарной аварийной техники, которая живенько восстановила нормальное положение вещей.
   Но только не для Ларса - пару недель после этого знаменательного случая он провёл в объятиях киберме-да, да и то пришлось потрудиться, чтобы запихнуть туда мальчика: освобождённый Ларс орал как умалишенный и отбивался с недетской силой, пока наконец с помощью трёх дроидов не удалось сделать ему первый расслабляющий укол; дальше стало легче: будущий Дракон шмякнулся лицом в пол, после чего и был водворён на ложе излечения от глубокого нервного срыва.
   Шоербезен те часы запомнил на всю жизнь. Не раз и не два глухие, безнадёжные стены комнаты являлись ему во сне после - Ларс просыпался в холодном, липком поту давнего страха, плакал от вновь пережитого бессилия и успокаивался, лишь когда наступало утро. С возрастом и опытом воспоминания, как это обычно бывает, истончились, ослабли, сны отступили и потеряли остроту, да и Ларс не раз пытался отгородиться от пережитого, закрыть на него глаза, притвориться, будто ничего такого с ним не было, или было, но не с ним, - и всё же глубоко в потаённых уголках души, примерно там же, где обитал тёмный сгусток дерьма, с которым Дракон явился в свет из материнской утробы, упорно жило воспоминание о заточении. Дрянь к дряни тянется - похоже, именно тёмный сгусток приютил, вобрал в себя Ларсов страх, исподволь холил и лелеял, не позволяя умереть совсем. Иногда, под настроение, Дракон с содроганием думал о том, что подобная ситуация может повториться.
   И вот сейчас, болтаясь в черноте необозримой пустоты, не располагая возможностью связаться с кем-нибудь, не имея представления о том, где находится, с жалким запасом кислорода в баллонах вакуумной брони, Ларс фон Шоербезен, позывной «Дракон», вдруг почувствовал, как покрывается холодным потом ужаса - того самого, давнего, глубоко запрятанного ужаса: Шоербезен внезапно осознал, что он - один. Совершенно один. Отрезан ото всех. Неизвестно где. Без малейшего шанса на спасение. Он даже не успеет проголодаться - гораздо раньше нечем станет дышать.
   Клокочущая ярость, минуту назад кровавым маревом застившая мир, мгновенно отступила, исчезла, сгинула - что такое конец карьеры в Чёрном легионе перед лицом неизбежной, мучительной и бессмысленной смерти?
   Безумие ужаса стремительно охватывало Дракона с ног и до головы - так, верно, бывает, если свалишься в жидкий азот (кто падал, тот знает), - Ларс затрясся, забил бессмысленно руками, засучил ногами, заорал непривычно тонко; он, судорожно дыша, ухватился за шнур и лихорадочно подтянул себя к астероиду; сильно стукнулся о его шероховатый бок, боли не заметил и вцепился в трещины пальцами.
   Жить! Жить! Ларс страстно хотел жить.
   Ему так нравилось жить - ведь буквально только что почти весь мир лежал у его ног, когда во главе своих легионеров Дракон обращал в пыль целые планеты, когда любые вписывающиеся в устав удовольствия и наслаждения находились на расстоянии протянутой руки… - теперь Ларс не думал обо всех этих глупостях. Он просто чудовищно хотел жить. Физически существовать. Быть может, даже не так уж и вечно, но - вполне достаточно для того, чтобы начать жалеть об этом.
   - Помогите… - вне себя плакал Шоербезен. - Кто-нибудь… Я не хочу… Не хочу… На помощь… - Его утративший былое величие голос, какой-то жалобный скулёж, разносил по ближайшим окрестностям штатный передатчик, но звёзды - звёзды были так далеко, и плевать они хотели на стенания кэптэна, теперь уже, ясно, бывшего. - Кто-нибудь…
   Один! Совсем один!
   Что он наделал! Зачем, зачем он ударил Эв?! Где она теперь? Эв всегда приходила на помощь. Эв всю жизнь была рядом. Она что-нибудь непременно придумала бы! да, придумала бы! А он…
   Глотая сопли, Ларс бился головой о безжизненный астероид, а астероид равнодушно летел по скорректированной столкновением новой траектории.
   Ну вот, уже трудно дышать. Неужели воздух кончился так быстро?! Сколько же прошло времени?..
   Дракон судорожно ткнул пальцем в сенсор, и на лицевом щитке обновились данные тестирования брони - нет, воздуха ещё полно… Полно - для чего?! Что такое четыре с половиной часа? Что можно успеть за такой срок?! Разве что - застрелиться.
   А-а-а-а-а!!!
   Дракон с ужасом содрал с себя и оттолкнул прочь карабин - надёжное, ни разу не подводившее его оружие мгновенно кануло во мраке, пустилось в бесконечное путешествие вослед обломкам десантного бота.
   Шоербезен бился об астероид и рыдал в голос.
   Неужели всё это происходит с ним?!
   Не во сне?!
   Как проснуться? Как?!
   - Эв!!! - заорал он, пытаясь вытереть перчаткой слёзы и напрасно скребя бронёй по забралу. - Где ты, Эв?! Вернись!!!
   Тишина. Лишь лёгкое шуршание бесконечного космоса.
   - Эв… - обессиленно прошептал Ларс, чувствуя, как отнимаются ноги. - Эв…
   Тишина.
   Боги, как же полно в космосе тишины! На кой черт нужна такая прорва тишины, если всё равно её никто не слышит?!
   - Господин… - вдруг услышал Дракон и не поверил своим ушам. - Господин… - Голос Эв был слаб, в нём явственно слышались умоляющие нотки. - Позвольте мне вернуться.
   - Эв!!! - Ларсу показалось, что никогда ещё в жизни он не был столь нечеловечески счастлив: практически утерянная только что жизнь на глазах возвращалась к нему обратно. Он встрепенулся, с размаху ударил по астероиду и отлетел в сторону, но шнур притормозил полёт. - Дорогая моя! Замечательная!!! Да! Да! Вернись! Скорее! Скорее, милая!!! - Вновь прилипнув к астероиду, Шоербезен закрутил головой: где? где?!
   Вон!
   Вдали мелькнул огонек, погас и снова возник - ближе, ещё ближе. Ах, умница моя!
   Сердце стучало, как ненормальное. Сердце готово было выпрыгнуть из горла и пуститься в самостоятельное космическое путешествие.
   - Эв, Эв… - лихорадочно шептал Ларс, сжимая подругу в объятиях, когда она наконец достигла астероида. - Эвушка… - От счастья Дракон был готов расцеловать её всю, но мешал скафандр.
   - Господин… - В голосе Эв слышалась тихая, радостная нежность. - Я наткнулась на обломки какого-то транспорта… Это там, недалеко.

15

   Найденный Эв транспорт оказался здоровенным грузовиком - тёмным и на первый взгляд безжизненным. И дрейфовал он не столь далеко от астероида, что так гостеприимно встретил героически вышедший из подпространства десантный бот.
   - Прелестно… - пробормотал фон Шоербезен, насторожённо разглядывая приближающуюся темную громаду; теперь он уже жалел, что столь бездумно выкинул штурмовой карабин. Лучи плечевых фонарей вырывали из мрака не самой первой новизны мощные плиты обшивки и иллюминаторы. - Ты была внутри? - спросил Дракон у скользящей рядом Эв.
   - Нет, господин, - отвечала она. - Я лишь проска-нировала вот эту часть. Внутри вакуум. Транспорт мёртв.
   - Ещё бы, - Ларс задержал взгляд на солидной пробоине. - А это ещё что?!
   Мимо величаво проплыла невразумительно всклокоченная туша: четыре застывшие в последних судорогах ноги, заканчивающиеся копытами, лихо изогнутый хвост, кривые рога на башке, кончик одного сломан. Забавное такое существо, явно негуманоидное. Казалось, ему впрыснули под хвост жидкого перца и безо всякого перерыва выбросили в открытый космос - тут существо и окостенело: с вытаращенными глазами, раззявленной нелепо пастью, тщетно пытаясь ускакать от раздирающего задницу пожара.
   - База данных идентифицирует данное существо с… коровой, - запнувшись, доложила Эв. - Пора замедляться, господин.
   Они отработали торможение - Дракон между делом отметил, что топлива для мини-движков осталась самая малость, и с найденного грузовика им с Эв ну никак не улететь. Если только тут не обнаружатся неповреждённые запасы. Да и куда, собственно, лететь? Для начала неплохо бы определить координаты. Если в транспорте остались живые приборы, то…
   - Ещё одна! - Шоербезен увернулся от очередной распластанной в экзотической позе туши, и тут они с Эв прибыли: достигли обшивки и вогнали в неё по стрелке со шнуром. Закрепились на объекте.
   - Грузовой транспорт класса «Моисей», господин, - сверившись со сканером, сказала Эв. - В пятидесяти с чем-то метрах правее должен быть люк.
   - Толку-то? - отозвался Ларс, разглядывая крохотную, сантиметра в два, дырочку в обшивке, круглую, аккуратную, с ровными краями. - Мыслю так, что транспорт побил метеоритный поток и автоматика загерметизировала входы… Нужно искать дырку побольше, а там… А там посмотрим. - Дракон был непривычно мягок: неистовая радость спасения ещё не выветрилась полностью, а о том, как он избил недавно Эв, Ларс предпочитал не думать. - Если что, разрежем переборки. Это не внешняя обшивка всё же. Главное - пролезть внутрь.
   - Да, господин, - в отличие от хозяина, Эв не рассталась со штурмовым карабином, и чем порезать переборки, у них было.
   - Расходимся, - принял решение Ларс. - Ты вправо, я влево. Если найдёшь подходящую дырку - зови.
   Разматывая шнур, Ларс осторожно полз по обшивке покинутого транспорта и думал, что шансы выжить у них очень малы. Малы - но пока есть. Судя по всему, транспорт потерпел крушение не так давно, а это значит, что на его поиски вполне могут прислать - если уже не прислали - какой-нибудь малый, например, сторожевик или другую аналогичную посудину; транспортное средство следовало захватить, экипаж выкинуть за борт, а там… по обстоятельствам. В том, что захватить сторожевик удастся, Шоербезен ни мгновения не сомневался - его слишком хорошо учили подобным штукам, да и практика была. Ой - была…
   Впрочем, Дракон знал по опыту, что скорее всего прилетит наблюдательный зонд, напичканный всякой автоматикой, покружится вокруг «Моисея», снимет данные и, не найдя живых, слиняет себе восвояси, дабы в порту приписки могли со спокойным сердцем вычеркнуть грузовик из реестра, а его экипаж - из списков живых. Человечество так богато численностью рядов. Что ему какая-то сотня-другая очередных бедолаг!
   Зонд Ларс захватывать не собирался. Зачем ему зонд? Нет, от зонда, напротив, следует прятаться всеми доступными способами. Из Чёрного легиона не уходят, и если информация о том, что он, кэптэн Шоербезен, жив и здоров, просочится, а просочится она в первую очередь к фон Суслоффу, ибо так устроен мир, - никто с ним церемониться не будет. В самые короткие сроки Дракон, ныне - так или иначе нарушивший приказ беглец из-под стражи, да ещё и угонщик штатной единицы планетарного десантирования, лишится сначала любимого здоровья, а потом и самоё драгоценной жизни.
   Вот же угораздило…
   Ферфлюхт!
   Самый привлекательный на данный момент вариант - проникнуть в руины «Моисея», затаиться там и попробовать хотя бы частично оживить тутошнюю технику: подышать, пожрать, поспать, а может, даже найти и что-нибудь такое, что ещё в состоянии автономно двигаться в вакууме, например - очередной бот, шлюп, спасательную капсулу. Последнее - хуже всего, конечно: эта фигня не назначена ни на что другое, кроме как дотащить всех, кто успеет влезть внутрь, до ближайшей планеты; но всё же и капсула - лучше, чем ничего: в ней полезный НЗ, запас кислорода, приборы, наконец, полезные. На борту гражданского транспорта просто обязаны быть средства эвакуации, а раз «Моисей» попал в метеоритный поток - явно не всеми из них успели воспользоваться по назначению: вон как коровы вокруг летают. Наверняка парочка капсул, не дождавшись спасаемых, так и стоит в аварийных колодцах. Добраться до них, починить, если надо… А вдруг тут поблизости ещё и планетка какая завалящая крутится?..
   Мимо величаво проплыла волосатая туша с мощными рогами - и сканер, обработав изображение, послал его в базу данных, а та выдала: «Як». Что за гадость такая? Як. Летающий музей реликтов какой-то.
   О, а это уже интереснее: вслед за волосатым яком увязалось скорченное тело - даже без скафандра. Ларс мазнул сканером по покойнику, но кроме того, что это женщина тридцати двух лет, еврочинского происхождения, признаков жизни нет, данные со штрих-кода, имя-фамилия-Земля - ничего, само собой, не узнал. Но про себя удовлетворенно хмыкнул: предположение о том, что не все спасательные шлюпы покинули транспорт, укрепилось. Вот оно - окоченевшее подтверждение. И ещё одно следом порхает. Уже мужского пола.
   - Господин! - послышался голос Эв: девушка была явно обрадована. - Вижу пробоину, вполне достаточную для проникновения. Даю пеленг.
   - Иду, - проводив взглядом широко раскинувший руки и ноги труп в незастёгнутом легком скафандре, ответил Ларс.
   Ну вот и дырка нашлась. Дырочка.
   Нет, скорее - дырища, подумал Ларс: взгляду открылась пробоина не менее пяти метров в диаметре, украшенная по краю вывернутыми, выгнутыми ударом наружу разновеликими лепестками толстого металла; Эв с карабином на изготовку парила рядом.
   - Слушай приказ! - скомандовал ей Дракон: что же, пусть в его когорте остался всего один легионер, однако это вовсе не повод отступать от веками наработанной схемы «рядовой впереди, командир позади». - Проникнуть внутрь! Постоянно быть на связи!
   Эв тут же послушно скользнула в черноту пробоины.

16

   …Ларс очнулся от того, что кто-то настойчиво и довольно бесцеремонно его тряс. Тряс сильно: шлем бился о переборку, и прямо перед носом Дракон разглядел крупные титановые заклепки - заклепки приближались и удалялись. Бум-бум-бум.
   - Господин! Господин! - услышал он отчаянный гот лос Эв. - Вы в порядке?
   - Что?.. - Шоербезен упёрся руками в переборку. - Нет, я не в порядке. Я чертовски не в порядке!.. А где?.. Где… это?.. - Он повернулся: перед ним была Эв, и позади лучи плечевых фонарей выхватывали из мрака какие-то бесформенные белёсые кули, а за ними царила абсолютная чернота.
   - Что, господин? О чём вы?
   - Так, не обращай внимания, - Шоербезен поднял глаза: над головой была дыра с рваными краями, и через неё заглядывали далёкие звёзды.
   Да. Разбитый метеоритным потоком транспорт. Конечно. Он как раз полез внутрь, и тут его срубило. Ферфлюхт.
   Наверное, он уже подхватил какую-нибудь космическую заразу. Особое излучение, воздействующее на мозг. И впал в спонтанный обморок. Мамацао! Как это не вовремя. Плохо, если такие штуки будут повторяться. Нужно срочно найти работающего кибер-меда! Срочно!
   - Ну что тут? - спросил Ларс, протягивая руку к белёсым кулям.
   - База данных идентифицирует это с животными типа «овца», - торопливо доложила Эв. - Я так рада, что с вами всё хорошо, господин. Я так вас…
   - Да ну? - Дракон поморщился: что за нежности! нашла время! - Живо бросай эти муси-пуси и займись делом. Что? Не ясно? - встряхнул он Эв, увидев, что лицо её, обезображенное свежими синяками и ссадинами, на секунду закаменело и приобрело странное, отсутствующее выражение. - Двигай-ка вперед, милая! Пора добраться до центра управления этой дерьмовой колымагой!
   - Да, господин, - Эв справилась с собой, скользнула в глубь транспорта, и Дракон двинулся следом, ориентируясь на свет её фонарей.
   Некоторое время они провели в довольно обширном отсеке - как сообщил комп, в правом грузовом трюме. Было неудобно: в пустоте трюма там и сям, кучами и поодиночке, болтались окостеневшие трупы животных разных пород, которые Дракону довольно быстро наскучило определять, и туши приходилось осторожно отталкивать; зато потом, когда Эв, а следом и Ларс - он неотрывно думал о гипотетическом излучении, которое оказало столь печальное воздействие на его драгоценный организм, - достигли наконец люка, по счастью, не заблокированного, и Эв довольно скоро взломала замок с помощью подручных штатных средств, Шоербезен, как следует вцепившись в подходящую скобу, от души въехал ногой по ближайшей овце. Овца пулей исчезла в темноте и породила такое броуновское движение среди своих покойных собратьев, что аж переборки задрожали.
   Дальше стало легче: в техническом коридоре, ведшем к грузовым лифтам, нашёлся терминал - обслуживающие контуры грузовика, опять же по счастью, продолжали работать в ждущем режиме - и Эв, вонзив в него пару штекеров, довольно быстро взломала управляющие коды. Это был уже успех - и успех вполне значительный: теперь Ларс и Эв могли открыть все попадающиеся на пути двери; по крайней мере, надеялись, что получится открыть. Грузовик был старой модели, им управляло несколько подчинявшихся главному компьютеров, и с тем, который отвечал за блокировку дверей на технических и грузовых палубах, они, кажется, поладили. Неясным оставалось, как их новый электронный друг поведёт себя, если на пути обнаружится неразгерметизированный отсек. Общий план корабля терминал тоже выдать отказался: системный сбой. И лифты не работали.
   Некоторые трудности возникли с парочкой дверей, которые к призывам открыться остались глухи; двери пришлось вырезать с помощью карабина, но резервы его энергии тоже были небезграничны. Кроме того, и запас воздуха неумолимо таял.
   Эв, а в паре метров позади и Шоербезен, цепляясь за всё, что попадало под руку, быстренько преодолели несколько длинных, как жизнь, коридоров - они двигались туда, где, по их прикидкам, должна была располагаться рубка грузовика, и Ларсу опять стало казаться, что воздух на исходе, но он теперь паниковал меньше: ведь в случае чего Эв обязательно отдаст ему остатки своего кислорода, - и наконец выбрались к очередному лифту. Лифт двери не открыл; пришлось снова прибегнуть к карабину. И опять повезло: кабина стояла на их уровне. Взломав её крышу, Эв и Ларс как следует оттолкнулись - и стремительно вознеслись вверх, в мгновение пронизав толщу грузовика и впечатавшись в потолок. В ход пошли титановые стрелки - немного поболтавшись на тросиках, Дракон и его верная подруга наконец стабилизировались, а там, вырезав створки, выплыли в очередной коридор, на сей раз широкий и просторный, даже с узорными финтифлюшками на стенах, видимо, призванными обозначить некоторое наличие уюта и даже относительного комфорта.
   Это был явно пассажирский уровень: здесь повсюду плавали разнообразные мелкие и крупные предметы бытового назначения; впрочем, несколько раз Дракону на глаза попались лучевые пистолеты и даже устаревшей модели охотничий импульсный карабин, но и они, по всей вероятности, относились к дорожным запасам бывших обитателей транспорта. Интересные были они, эти путешественники, - Ларс уже запарился отталкивать прочь их недвижные скрюченные тела.
   Эв приникла к очередному терминалу; терминал оказался неживой. Сообща нашли ещё один - то же самое. Ларс начал нервничать. И тут Эв ткнула пальцем в стену: как же примитивно и в то же время просто! - на стене
   висела небольшая пластиковая схема аварийной эвакуации, и на схеме явным образом была обозначена рубка.
   - Ты моя прелесть! - обрадовался Дракон, и Эв приняла это на свой счет, хотя Шоербезен имел в виду схему. - Так… По этому коридорчику, до упора, первая дверь направо и прямо, прямо, прямо…

17

   В рубке было пустынно: ни тебе холодного трупака в интересной позе, ни самой что ни на есть завалящей, окоченевшей от знакомства с открытым космосом и потому забывшей дышать овцы. Дверь вскрылась довольно легко: Эв повозилась всего-то пару минут - но и тут, в сердце управления транспортом, воздуха не оказалось, а сиротливо плавали разные полезные в навигации предметы, вроде медленно вращавшихся в невесомости ме-мо-кристаллов, чьих-то розовых и широких портков - портки красочно и выразительно парили в углу кабины, рядом с блоками стабилизации генератора подпростран-ственного входа-выхода, - а также прочей бытовой ме-лочовки: допотопных ручек для письма, невскрытых брикетов аварийного пищевого запаса, разнокалиберных шариков белёсой жидкости, ещё чего-то, что Ларс фон Шоербезен не стал разглядывать. Дракон ринулся к креслу первого пилота, уцепился за подлокотник, погасил ускорение, втиснулся в узкое для вакуумной брони ложе и оглядел центральный пульт.
   Пульт безмолвствовал.
   Лишь в уголке помаргивал зелёный глазок стэндбая общего контура.
   - Позвольте, господин… - В соседнее штурманское кресло опустилась Эв, аккуратно пристегнула себя ремнём, откинула панель и вставила в открывшиеся разъёмы пару контактов от своего компа. На то, чтобы просто слинковать компы, девушка времени тратить не стала.
   - Давай, давай, милая, -- подбодрил её Шоербезен;
   обводя унылым взглядом мёртвые датчики. В пилотировании Дракон понимал - но ровно столько, сколько необходимо кэптэну, возглавляющему когорту быстрого развёртывания и качественной зачистки: то есть когда пульт жив, здоров и функционирует, а в движке довольно топлива, Ларс вполне мог привести куда надо почти любую состоящую на вооружении Земной Федерации космическую посудину, умел рассчитать элементарный курс и знал, как в случае чего отстрелить подальше к такой-то матери двигатели вместе с их взрывоопасной начинкой, но когда приборы молчат - починить их бравый кэптэн в состоянии не был. Для этого в штате его когорты предусматривались два специально обученных человека. - Сделай уже что-нибудь.
   Запасы воздуха становились всё меньше.
   Эв нагнулась над пультом, потом сунулась ниже. Ларс перевёл взгляд на небольшой, забранный толстым стеклом иллюминатор, атавизмом торчавший среди громадных, ровным счётом ничего не показывавших обзорных экранов, - лучи фонарей блеснули на глади стекла, Дракон на мгновение увидел свою фигуру, неуклюжую и в броне гротескно огромную, потом его ослепило отражение, а когда он отвёл фонари немного в сторону и перед глазами перестали плясать радужные пятна, за бортом проступили мелкие точки холодных звёзд: звёзды равнодушно поблёскивали где-то там, в невероятной дали, звёздам было плевать на время и на короткую в сравнении с вечностью человеческую жизнь.
   В какую же задницу я угодил по самые уши!..
   Шайзе!
   Эв отстегнула ремень, сказала:
   - Минуту, господин. - И, легко оттолкнувшись от кресла и скользнув к задней стенке кабины, начала там отщёлкивать предохранительные панели, укрывавшие хитрую космическую механику. - Сейчас, сейчас… - бормотала она, светя на платы и схемы; потом вынула пучок светодиодов и принялась соединять что-то с чем-то. Ларс даже не посмотрел на неё. Он разглядывал одну из звёзд - покрупнее, нежели прочие, но тоже страшно далёкую. Дракону казалось, что звезда смотрит прямо на него, смотрит и безжалостно ухмыляется: ну что, долетался, красавец? Теперь-то ты будешь мой. Весь, без остатка. Ты окаменеешь в этой бессмысленной и бесполезной скорлупке, потом я медленно подтяну тебя - на это уйдут годы и годы, но мне-то что с того! - и растворю без остатка, и мы станем единым целым, и тебя больше ни в каком виде не будет ни здесь, ни там… хотя к тому времени тебе будет давно, очень давно наплевать, наплевать настолько, насколько может быть хоть на что-то наплевать немыслящему трупу, загнувшемуся в бесконечной пустоте от недостатка воздуха.