Анатолий Гончар. Атомный спецназ

 
   Утром работа продолжилась, но и третий, и четвертый день прошли в бесплодных поисках. Ночные засады тоже оставались безрезультатными. И как бы незаметно наступило утро пятого дня. Боевое задание подходило к своему завершению.
   – Мы что, так ни с кем и не схлестнемся? – задавал сам себе вопрос прилегший за пулеметом Кадочников. Впервые оказавшись вблизи войны, но так и не увидев живых врагов, он со злостью, нет, даже скорее с детской обидой костерил непонятно где скрывающегося противника. А когда разведчики направились к месту эвакуации и стало ясно, что ничего интересного больше не случится, Василий и вовсе скис. А тут еще так некстати подвернувший ногу Бабкин – пулеметчик головного разведывательного дозора. Теперь приходилось нести и его самого, и его вещи. Движение группы застопорилось.
   – Пойдем по хребту, – решение, принятое и озвученное командиром группы, Маркитанову не понравилось сразу.
   – Хребет стопроцентно заминирован, – прапорщик попробовал возразить, но и без того злой от накопившейся усталости капитан резко рубанул рукой воздух, отсекая все попытки повлиять на его решение.
   – Едва тащимся, так до ночи не доберемся! – пояснил он суть отданной команды.
   – Я пойду вперед, – поняв, что протестовать бесполезно, Маркитанов решил, что если уж предстоит глупо рисковать, то он должен делать это первым.
   – Как хочешь, – не стал отговаривать его группник, – воля твоя.
   А Дмитрий, зашагав быстрее, вскоре обогнал всех, возглавил головной разведывательный дозор и, выполняя команду группника, пополз вверх. Не без труда выбравшись на вершину хребта, спецназовцы двинулись по краю его вершины. Шли легко, небольшой уклон, ведущий вниз после крутых подъемов и спусков, казался ровным столом. Метры дистанции наматывались походя. Ведший группу Дмитрий старался идти там, где он сам никогда бы не стал ставить мин. Иногда для этого приходилось делать небольшую петлю, иногда пролезать под или над повалившимися деревьями. Почти два часа они двигались по хребту. До места эвакуации оставалось немногим более полукилометра. Маркитанов как раз сделал небольшой зигзаг и пошел дальше, когда позади ухнуло, звуковая волна ударила по ушам, заставила обернуться. Казалось, прошел всего миг, но Дмитрий увидел лишь уносимую ветром взъерошенную «бороду» черного, как смоль, дыма. На секунду время остановилось, в следующее мгновение прапорщик услышал дикий крик боли. Шедший седьмым второй радист группы младший сержант Саушкин подрубленным деревом рухнул на черную от гари и свежевыброшенной земли траву.
   – Какого хрена?! – недоумевая, взревел прапорщик Маркитанов. Мгновенно скинув с себя рюкзак, он бросился на помощь подорвавшемуся. Хотя, откровенно говоря, первым его желанием по части стонущего от боли Саушкина было добить «этого урода». – Какого хрена? – в словарном запасе прапорщика не хватало матерных слов, чтобы выразить свое возмущение вопиюще непростительным поступком радиста. Вопреки всему, чему его учили, вопреки разуму, тот не захотел идти вслед за прапорщиком и еще пятью впереди идущими разведчиками и вместо того, чтобы сделать петлю, решил спрямить. Спрямил…
   – Стоять на месте! – прикрикнул он на остальных бойцов. – Осмотреться! Наблюдать! – раздавал он команды, пока капитан Синицын, ошарашенный не меньше других, приходил в себя. Меж тем сам прапорщик, пренебрегая опасностью, шагнул к истекающему кровью Саушкину. Но сделал он это не без внутренней дрожи. Опускаясь на колени, Маркитанов каждую секунду ожидал нового взрыва. Пронесло.
   – Леха, терпи, терпи, Леха, – просил прапорщик, все же решив оставить свои нравоучения на потом. А потом забыть о них вовсе. – Сейчас будет легче, терпи.
   Отыскав лежавший в кармане тюбик промедола, Дмитрий сделал укол. Не отпуская сжатых пальцев, вытащил иглу. Сунул тюбик бойцу в карман.
   – Повезло, брат, повезло! – твердил и твердил Дмитрий, успокаивая бойца и одновременно ножом вспарывая шнурки и кожу берцев. Радисту действительно повезло: ботинок оказался относительно цел, взрывом срезало лишь часть подошвы и разорвало нос. Стащив обувь, а следом и носок, Дмитрий на секунду задумался. Большой палец и палец, следующий за ним, оказались оторваны, остальные, сильно измочаленные, посиневшие от удара, все же казались целы. Рука, потянувшаяся к лежавшему в разгрузке жгуту, застыла на полпути. Прибитая взрывом трава уже блестела от крови, но все же та лилась не настолько сильно, чтобы… Дмитрий решил рискнуть. Белый материал, мгновенно краснея, раз за разом начал укутывать поврежденную поверхность.
   – Бинт! – потребовал Маркитанов, забыв про грозящую опасность, и всего несколько секунд потребовалось на то, чтобы находившийся довольно далеко Калинин оказался рядом. Нельзя сказать, что это далось ему легко, крайние несколько метров Константин не ощущал собственных ног, они стали словно ватными, почти не повинующимися мозгу.
   – Держите! – протянул он Маркитанову уже надорванный индивидуальный перевязочный пакет.
   – Вообще-то я звал Шустова, – непонятно зачем пояснил прапорщик и, уже начиная бинтовать, потребовал: – Уходи. Как шел, уходи. Понял?
   – Да, – Костя развернулся и двинулся обратно, не глядя под ноги и совершенно не там, где наступал только что. Если бы Маркитанов в это время не отвлекся и увидел происходящее, он бы точно его прибил, но прапорщик был занят. По счастью, судьба в этот день, видно, решила, что с них достаточно. Калинин благополучно возвратился на свое место в головняке, а неподвижно застывший Василий стал мучиться неожиданно вставшим перед ним вопросом: как так случилось, что не он, Василий Кадочников, а Константин Калинин пришел на помощь бинтующему раненого прапорщику? И не находил ответа.
   Меж тем, закончив возиться с раненой конечностью, Маркитанов взвалил Саушкина на спину и, бормоча грязные ругательства по поводу отдельно взятых дилетантов, вообразивших себя полководцами, двинулся в направлении головного разведывательного дозора.
   – Тащи рюкзак! – скомандовал он переминающемуся с ноги на ногу Капустину и, больше не говоря ни слова, двинулся в направлении правого склона хребта. Дожидаться каких-либо указаний командира группы он не намеревался. Да тот, по-видимому, делать этого и не собирался. Одного подрыва оказалось достаточно, чтобы спустить его с полководческих небес на грешную землю.
   Двигаясь по боковому скату, через два часа тяжелого перехода группа, хоть и с опозданием, прибыла к ожидающей ее колонне.
   Первый боевой выход закончился, принеся лишь боль и горькое разочарование.
 
   Новый радист появился в группе через неделю, а вот порвавшему связки Бабкину замены так и не нашлось.
 
   Сопровождение колонны убывающих в Ханкалу за продовольствием машин – какое-никакое, а разнообразие в рутинной жизни находящихся в служебной командирове разведчиков. Хоть и предстояло сопровождающим побыть заодно и погрузочно-разгрузочной командой, бойцы отправлялись в путь с большой охотой. Ехали кто на крышах «Уралов», кто, как, например, капитан Синицын, в кабине, а прапорщик Маркитанов и четверо бойцов – на теплой от утреннего солнца броне бэтээра. Разведчики, впервые оказавшиеся не в тесном пространстве бронированного кузова, а на броне «восьмидесятки», проезжая через чеченские села, с интересом наблюдали за развернувшимся повсюду строительством. Новые, добротные кирпичные дома местных жителей, казалось, высились повсюду. Сидевший рядом с прапорщиком Калинин зло выплюнул грязную от летевшей навстречу пыли слюну.
   – Они что, лучше нас работают? – наконец, не выдержав, возмутился такой несправедливости Константин. – И где они работают? – резонно спрашивал он, не видя точек приложения сил местных «добытчиков».
   – Это их маленькая «Кемска волость». Воевали, говорят, так подай ее сюда! – словами из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию» усмехнулся сидевший за башней Кадочников.
   – Это ты к чему, не понял? – поправляя разгрузку, буркнул Костя, в его голосе по-прежнему слышалась обида.
   – Да ни к чему! – так же невесело, в свою очередь, огрызнулся Василий, вовсе не собираясь разжевывать сказанное.
   – Что тут понимать? – внес свою лепту прапорщик Маркитанов. – Дань мы им платим. Вот и вся загадка.
   А Василий с пафосом добавил:
   – Кто-то давно сказал: «Покупая мир у врага, мы даем ему средства для развязывания новой войны».
   – Блин, Васьк, мы еще эту не закончили, а ты третью чеченскую пророчишь! – вступил в разговор до того молчавший Капустин.
   – Так он прав. Они пока только-только отъедаются, вот жирок и мышцу нарастят… – Маркитанов поглядел вдоль улицы и, сравнив с домами своей малой родины, тяжело вздохнул. Сравнение было явно не в пользу последних. На душе стало отвратно. Появилось желание на ком-нибудь отыграться. «Хоть бы напал кто…» – с тоской подумал он. Но колонна уже выскочила на окраину и понеслась по открытому со всех сторон пустынному участку трассы. Впереди замаячили флаги очередного блокпоста. День не предвещал ничего необычного.
   «И это хорошо», – мысль показалась прапорщику удачнее предыдущей, он поудобнее перехватил автомат и направил свой взгляд в расстилающуюся впереди даль.
   Но вот колонна проскочила блокпост, и виляющая дорога пошла вдоль зеленого кукурузного поля, дальним своим краем упиравшегося в очередное чеченское селение.
 
   Дымное облако взрыва взвилось над обочиной, когда до первых строений оставалось не больше пары сотен метров. О броню защелкали многочисленные осколки, тугой поток воздуха ударил в лица сидевших на броне разведчиков. Над ухом Маркитанова неприятно свистнуло.
   – К бою! – движением пальца стянув предохранитель, прапорщик вскинул автомат к плечу и повел взглядом из стороны в сторону, выискивая цель и ежесекундно ожидая новых взрывов и выстрелов. Но броня, крутя башней, продолжала бежать вперед, и не проявившие себя больше подрывники так и остались безнаказанными. Броня влетела в село.
   Слегка опустив ствол, Маркитанов окинул взглядом своих бойцов. Усевшись на башню и матерясь, ладонью зажимал рану на плече Калинин. Лежал, распластавшись на двигателях, и целился куда-то из пулемета Кадочников, из разреза его левой брючины вытекала и растекалась по броне темная кровь. Капустин, сжавшись в тугой комок, словно готовясь в любой момент спрыгнуть, озирался по сторонам.
   – Передавай, – прапорщик обратился к сползшему на командирское сиденье Бубликову. – У нас два «трехсотых».
   Радист, шмыгнув носом, начал выполнять отданную команду.
   – Вот там остановись, – Маркитанов нагнулся к водителю, указывая на широкую площадку за местным рынком. Тот понимающе кивнул. БТР сбавил скорость и, свернув на обочину, резко затормозил.
   – Поаккуратнее, блин! – ругнулся Маркитанов. Водитель хмыкнул что-то невнятное, а прапорщик, разорвав упаковку своего индивидуального перевязочного пакета, обратился к выглянувшему из люка башенному: – Йод есть?
   – Сейчас, – голова бойца на секунду скрылась, а когда появилась вновь, в руках он держал видавшую виды аптечку. – Должен быть, – заскорузлые пальцы открыли коробку. Йод в аптечке действительно присутствовал.
   – Покатались, едрена феня! – пока остальные занимались Калининым, Дмитрий закатал вверх штанину на ноге Кадочникова. Особо не заморачиваясь, вырвал торчавший из тела осколок и, обработав рану, начал быстро накладывать бинт.
   – Сильно? – поморщился пулеметчик, продолжая наблюдать за местностью.
   – Фигня, – честно сообщил Маркитанов, – пара недель, и на БЗ.
   – Это хорошо, – Василий искренне обрадовался такому известию.
   Поднимая пыль, из-за поворота стала подтягиваться отставшая было колонна. Машины подъезжали и, скрипя тормозами, останавливались.
   – У тебя что? – закончив бинтовать пулеметчика, Дмитрий повернулся к непонятно чему улыбающемуся Калинину.
   – Царапина, – отозвался за раненого Капустин.
   – Все живы? – к броне подбежал запыхавшийся и обеспокоенный группник.
   – Вроде как да, – Маркитанов вытер остатками бинта руки и бросил окровавленную тряпочку в придорожную пыль.
   – Вот суки! – капитан огляделся по сторонам, силясь увидеть сквозь стены окружающих домов произведших подрыв умельцев. – Радиоуправляемая.
   Дмитрий согласно кивнул. Он и не сомневался. Не будет же кто-то сидеть в кукурузе с батарейкой и проводом?! А для того, чтобы долбить асфальт и выводить нажимник под колеса, требуются время и силы.
   – Если бы еще чуть-чуть подождали… – Маркитанов качнул головой, представляя, что бы произошло, если бы взрыв случился не в тот момент, когда броня находилась к месту закладки СВУ носом, а напротив. Едва ли в таком случае удалось отделаться простыми царапинами.
   – Двое «трехсотых»? – возле бэтээра появился старший колонны майор Аверин.
   – Да, – капитан со злостью пнул попавшийся под ногу камень.
   – Перевязали? – майор настороженно огляделся по сторонам. – Вижу, перевязали. Трогаем. Нечего тут стоять.
   – А этих, – капитан повел стволом по стоявшим вокруг домам, – искать не будем?
   – Не наша вотчина, пусть фешники ищут, – майор поставил автомат на предохранитель. – Поехали.
   Он сделал шаг в сторону и зашагал к стоявшему с открытой дверцей «Уралу». Не дожидаясь повторной команды, «восьмидесятка» взревела мотором и, зашуршав шинами, рванула в прежнем направлении. До места назначения оставалось всего ничего.
 
   По приезде раненых сразу отправили в госпиталь, из которого они довольно скоро вернулись в подразделение и сразу же встали в строй.
   Дни шли за днями. Один выход сменял другой. Продолжалась рутинная поисковая работа.

Глава 3
Принять к разработке (Или «Тревога, тревога, волк унес зайчат»)

Москва. Отдел «С»

   Интерьер этого помещения едва ли являл собой образец изысканного вкуса. Мебель, выдержанная в старинном стиле, но вряд ли таковой являющаяся: два стола, составлявшие вместе приземистую букву Т, кожаный диван, стоявший в углу, такие же кожаные коричневые кресла по два с каждой стороны стола, одно начальственное, черное и более массивное. На высоких окнах тяжелые темно-коричневые портьеры, шкаф с книгами. В основном справочники и энциклопедии, сборник стихов давно забытого поэта. Стопка невзрачных компьютерных дисков с пометками «Секретно» и «Сов. секретно». Покрытый пылью ноутбук. Напротив шкафа с книгами компьютерный стол, рядом мини-бар, на руководящем столе несколько телефонов, сдвинутая в угол канцелярщина, еще один небольшой компьютер – тонкий экран тоже слегка смещен в сторону, глушащее звуки бархатное покрытие стен, на полу коричневый ковер – вот и все убранство. Строго, непритязательно.
   – …по поступающим сведениям, бандитское подполье …кой Республики в последнее время занялось активными поисками специалистов-ракетчиков, – делавший доклад полковник Алексей Степанович Ракшин замолчал, выдерживая паузу.
   – Странно, – сидевший в кресле начальник отдела «С» одного из самых засекреченных подразделений российских спецслужб генерал Сергей Николаевич Зубов с задумчивым видом положил ногу на ногу. – Достоверно известно, что у боевиков нет ни «Скатов», ни «Точек». Странно. Алексей Степанович, разве есть предположения, что они попытаются доставить их из-за рубежа?
   – Сомнительно, Сергей Николаевич, – полковник поправил галстук. – Ракету такого класса в багажнике автомобиля не провезешь. И, кроме того, боевики занимаются розысками не просто офицера-ракетчика, им нужен специалист РВСН.
   – Даже так? – генерал качнул головой. – Они что, всерьез рассчитывают завладеть ядерным арсеналом?
   – Мы можем предположить, что в их планы входит нападение на одну из наших боевых частей… – полковник позволил себе едва заметную саркастическую улыбку.
   – Сколь велика вероятность такого предположения? – любые возникшие сомнения Сергей Николаевич предпочитал перепроверять. – И есть ли у них хоть малейший шанс на успех?
   – Нет, – полковник предпочел односложный ответ.
   – Но не могут же они все поголовно быть круглыми идиотами?
   – Тем не менее, – полковник развел руками.
   – А что, если это дезинформация, призванная отвлечь наше внимание от чего-то другого? – лицо генерала сделалось строгим.
   – Мы предполагали и такой вариант. В среде боевиков ходят разговоры о грандиозном событии, готовящемся небезызвестным нам Хакимом Батырбековым, но все они так или иначе связаны со специалистом-ракетчиком.
   – Значит, так, да… – генерал встал, прошел мимо по-прежнему сидевшего полковника и, оказавшись возле письменного стола, задумчиво побарабанил пальцами по его крышке. – Дыма без огня не бывает. А что, если… – Он мотнул головой, словно отгоняя от себя даже возможность такого предположения, но тем не менее произнес его вслух: – …в спешке девяностых какая-либо из ракет вместо того, чтобы быть передислоцированной, осталась в своей шахте? В свое время Кавказ изобиловал войсками стратегического назначения. Что, если боевикам известно нечто, неизвестное нам? – И уже тверже: – Подключишь себе в помощь секретаря-референта, поднимите все архивы, по пальцам пересчитайте все находившиеся на Северном Кавказе ракеты, проверьте, сколько вывезено, лично убедитесь, что все они достигли места назначения и либо уничтожены, либо стоят на боевом дежурстве. При этом должна быть соблюдена полная секретность.
   – Есть, – полковник вскочил с кресла, намереваясь выйти. Но, увидев жест генерала, остался стоять на месте.
   – Вот что еще, поройтесь в архивах, поищите информацию о недостроенных, строившихся и планировавшихся к постройке ракетных базах по всему Советскому Союзу, естественно, больше внимания уделите интересующей нас территории. Как только появятся какие-либо новые сведения по данному делу, сразу информируйте меня. Теперь можешь идти, – генерал стрельнул глазами в сторону двери.
   Алексей Степанович непроизвольно кивнул и, мысленно погружаясь в предстоящее расследование, покинул кабинет шефа.
 
   Больше недели ушло на изучение, проверку всех аспектов, касающихся поставленной генералом задачи. Тысячи документов были подняты из секретных архивов, проверены, сверены и снова подшиты. Ровно через неделю Алексей Степанович Ракшин, имея на руках солидную кипу бумаг, прибыл на доклад к начальству.
   – …Относительно ракет, находившихся на Северном Кавказе, беспокойства нет. Произведенное расследование показало их полное соответствие учетным данным. Вот отчетные документы, – полковник указал на папку, лежавшую у него на коленях, – какие, куда, где, когда. Все соответствует. То же по незавершенным строительствам: все чисто, за исключением…
   – ??? – генерал дернул подбородком.
   – В общем, есть одно «но», – полковник не выглядел победителем, и это настораживало. – В одном из отчетных документов я наткнулся на упоминание некоего проекта «Возмездие», – полковник вздохнул, разведя руками, словно сознаваясь в собственной беспомощности.
   – Не тяни душу, выкладывай! – сердито буркнул генерал, начиная чувствовать задницей сваливающиеся на голову неприятности. Полковник развел руками. Покряхтел, прочищая горло.
   – В том-то и дело, что докладывать нечего. Я смог обнаружить лишь упоминание о данном проекте. Вся остальная документация, в том числе и техническая, уничтожена по акту.
   – И это все? – генерал не любил, когда к нему на доклад приходили неподготовленными.
   – Можно предположить, что какие-то документы сохранились в архивах ГРУ, – Ракшин застегнул расстегнувшуюся на манжете пуговицу.
   – Почему ГРУ? – удивленно переспросил генерал.
   – Мне тоже показалось это странным, – полковник одернул китель, – но проект курировало именно одно из управлений этого ведомства.
   – Н-да… Интересно девки пляшут, очень интересно, я бы даже сказал, занимательно, – задумавшись, генерал перевернул листок откидного календаря. – Что ж, придется обратиться за помощью к нашим партнерам. Ты можешь сразу же выдвигаться к ним в «офис». Я позвоню, тебя встретят и окажут содействие…
 
   Содействие было оказано, даже больше. Гэрэушники, вникнув в суть вопроса, подключили к поискам свой аналитический отдел…
   – Увы, исчерпывающей информации найти не удалось, – признался полковник, придя на очередной доклад, тем не менее обескураженным он не выглядел. – Но есть…
   Докладчик умолк, в кабинет без стука вошел человек в штатском. Полковник его не знал, а генерал дернулся, видимо, порываясь встать, но, словно спохватившись, в последний момент остался сидеть на своем месте.
   – Продолжай, Алексей Степанович, продолжай, – слегка смутившись, потребовал генерал, тем самым давая понять, что вошедший оказался здесь не случайно. – Кстати, Андрей Викторович, – представил генерал вошедшего, и полковник, вежливо кивнув, продолжил:
   – Так вот, кое-что все же обнаружено. Во-первых, это факт, что проектная документация на подобное строительство существовала. Во-вторых, удалось выяснить, что выделенная на строительство объекта огромная сумма полностью освоена. В-третьих, согласно документам, в мае 1991 года Н-ский завод отгрузил три новейшие ракеты стратегического назначения, но ракетные системы подобного класса в войска не поступали.
   – То есть налицо явная недостача? – вмешался в доклад только что прибывший.
   – Точно, – полковник кивнул.
   – Н-да, – генерал покачал головой, – назревает нешуточный скандальчик.
   Полковник невольно поправил вдруг показавшийся излишне сильно затянутым галстук.
   – Итак, что мы имеем. В недрах ГРУ на заключительном этапе перестройки зародился некий проект, судя по названию, должный явиться крайним доводом в случае ядерной агрессии Соединенных Штатов. Согласно расходной смете, работы произведены, ракеты установлены, но ни в начале девяностых, ни позднее не демонтированы. Делаем вывод: объект построен и законсервирован. Найти свидетелей, а тем более участников или, если хотите, соучастников сего действа не представляется возможным. Все лица, каким-либо образом причастные или имевшие возможность быть причастными к этому проекту, почили в бозе. И с этого мы на сегодня имеем огромную головную боль. Если террористам удастся получить доступ к ракетным шахтам, мы будем иметь катастрофу мирового масштаба, куда бы они их ни направили. Поэтому считаю, хотим мы или не хотим, но нам следует уведомить о грозящей опасности наших заокеанских партнеров.
   – А я думаю, что делать этого не стоит, – вновь влез в разговор тип в штатском.
   – Вы так считаете? И готовы взять ответственность на себя? – с легкой ехидцей поинтересовался хозяин кабинета.
   – Дело не в том, как я считаю, а в объективной реальности. Я знаю то, что пока недоступно вам, – в разговоре возникла секундная пауза. – Мне доподлинно известно – на рубеже восьмидесятых и девяностых было подготовлено три сверхмощных термоядерных заряда. Документов об их утилизации не существует. Смею предположить, что бесследно исчезнувшие ракеты оснащены именно этими термоядерными боеголовками. Теперь задайте себе вопрос: сколько времени потребуется правительству Соединенных Штатов, чтобы осмыслить и проанализировать наше сообщение? Как вы думаете, станут ли они откладывать нанесение превентивного ядерного удара по территории Кавказа?
   – Ешкин кот! – полковник едва не выронил находившуюся у него в руках папку.
   – Такова складывающаяся ситуация, – человек в штатском развел руками, показывая всем невозможность иного выбора как молчание. Затем, словно встрепенувшись, спросил: – Кстати, вы уверены, что объект находится именно на территории северокавказских республик? На чем строится это ваше предположение, кроме как на информации о поиске офицеров-ракетчиков выходцами из этого региона?