Страница:
Анатолий Лосев
Пройдоха из чужого мира
© ЗАО «Издательство «ЭКСМО», 2001
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
Глава 1
Юный фотограф
Наташа Гурова
Наш городок Озерки почти ничем не примечателен, если не считать нескольких старинных построек, имеющих некоторую историческую ценность, да невероятных, просто фантастических историй, которые случаются в нем с периодичностью раз в полгода. Но то, что произошло под самый конец учебного года, оказалось для нас полнейшей неожиданностью.
Всякому известно, как не хочется сидеть дома и пялиться в учебники, когда столбик термометра поднимается выше двадцати пяти градусов, природа манит зеленью, а свежий ветерок залетает в окно, будто бы приглашая пойти погулять. Но конец четвертой четверти – «основная база для успешного завершения учебного года», как любит повторять наш куратор Юрий Германович. Мы – его первый класс, который он собирается на следующий год выпустить из школы, поэтому совершенно понятно его стремление как следует взяться за нас уже сейчас.
После экзаменов, конечно, снова можно будет сколько угодно резвиться на улице. Но это будет так не скоро! Ну вот, глаза уже смотрят не на страницы «занимательной» «Алгебры. 10 класс», а сквозь оконное стекло, и мысли витают где-то в синем майском небе, а не вокруг завтрашней годовой контрольной. Учить что-либо становится просто невозможно: руки закрывают учебник, ноги выносят меня из подъезда. Я иду гулять. Доучу вечером.
Бродить по улицам в одиночестве не очень-то хотелось, и я стала соображать, кого из моих друзей можно было бы вытащить из дома. Ну, Игорю, понятно, сейчас не до того: он упорный, и его не так-то просто отвлечь улицей от подготовки к контрольной. Катя и Оля тоже грызут гранит науки. Дима сейчас на занятиях в фотографическом кружке. О, а что, если я зайду к Максу? Ему-то наша контрольная – просто семечки, поэтому сейчас главная моя задача – оторвать его от компьютера.
Проследовав по уже хорошо знакомому маршруту в нужный переулок и зайдя в знакомый подъезд, я позвонила в дверь.
– Прив… Здравствуйте, а Максим дома? – неожиданно дверь открыл дедушка Макса – высокий подтянутый мужчина, которого и дедом-то назвать язык не поворачивался. К тому же он был профессор палеонтологии и носил аккуратную и довольно элегантную остренькую бородку, кроме того, был приветлив и совсем не строг. Все, даже Макс, звали его Пал Палыч; по крайней мере, он нам так сам представился.
– А, Наташенька! Здравствуй, здравствуй, проходи. Максим, к тебе гостья, – негромко произнес он, приоткрыв дверь в комнату моего друга, из которой немедленно появился Макс.
– О, привет, а я-то думал уж, помирать со скуки придется. Все что-то учат, готовятся.
– Да ладно ты, «помирать». Компьютер включил – и проблема досуга решена.
Макс махнул рукой:
– Комп – это протез, суррогат веселья. Он – совсем не то, что вы. Здесь даже сравнивать нельзя. Может, погуляем?
– Ну, ты опять угадал мои мысли.
– Даже и не думал, хотя отлично умею это делать. Просто настроение такое, да и погода подходящая.
Макс предупредил дедушку… пардон, Пал Палыча, что уходит, и мы открыли входную дверь. Да так и застыли на пороге: по ту сторону двери… стояла Катя, уже собиравшаяся позвонить. Ее удивление оказалось не меньшим.
– Ну и ну, вот так встреча. – Северова первой оборвала возникшую было паузу. – Надоело, знаете ли, учить эти аргументы, функции…
– У меня – то же самое, – призналась я. Макс хитро улыбнулся:
– И все же пятерки я вам гарантирую. Я же все время тренируюсь, – пояснил он.
Я поморщилась. Этот способ мне вовсе не нравился:
– Постой, лучше в другой раз потренируешься.
– Да, – согласилась Катя, когда мы стали спускаться по лестнице. – Ведь это же нечестно. Если заранее знать отметки, нет никакого стимула списывать.
– Тогда я не настаиваю, – успокоился Макс.
Оказывается, что не только нам троим надоела эта алгебра. Действительно, все эти формулы и системы уравнений кого угодно сведут с ума. Поэтому, чтобы избежать подобной участи, мы решили прогуляться. И на выходе из подъезда дома, в котором жил Макс, нос к носу столкнулись с… Игорем, тащившим на поводке своего дога.
– А ты почему не готовишься к контрольной? – укоризненно спросила его Катя.
Игорь честно ответил:
– Да передохнуть немного решил.
– Интересно, и как это отец отпустил тебя, если ты еще не закончил? – снова съязвила она. Вот уж хлебом Северову не корми, а дай поприкалываться!
Но вместо Квасцова ответил его пес. Он вдруг оскалил зубы и сердито зарычал. Катя вскрикнула «Ой!» и спряталась за Макса.
– Да не бойся ты, тебя он не укусит, – усмехнулся Игорь, довольный своей местью. – Что касается отца, то он сам отправил меня на улицу. Чего, мол, сидишь и сидишь, уже присох к этим учебникам, уже не понимаешь ничего. Сходил бы лучше, говорит, Геста прогулял. Пусть побегает псина.
– Тогда предлагаю отправиться к лесу, – сказал Макс.
Я добавила:
– Точно, будем учить его палку приносить.
– Только отдавать-то ее он будет все равно мне, – авторитетно заявил Игорь.
– Ну, это мы еще посмотрим, – загадочно произнес Макс. Мы с удивлением взглянули на него. – Вы же сами сказали, чтобы я тренировался не на вас. Буду пробовать теперь угадывать мысли животных и передавать им свои импульсы. Надеюсь, получится.
Ты смотри чего! Оказывается, Макс все время думает о развитии своих способностей, а мы – о какой-то там контрольной. Ну, ничего, вот пройдут экзамены, настанет лето, и тогда… Я тоже научусь определять астральную оболочку зверей и птиц. Хотя, в общем, можно и сейчас начать. С того же Геста.
Игорев пес спокойно, как настоящая служебная собака, шел вместе с нами, осторожно ступая, будто боясь отдавить хозяину ноги. Мы двигались в сторону леса, к давно облюбованному нами месту. Раньше там стояла старинная усадьба помещиков Кузякиных, но она сгорела зимой, и образовался большой пустырь, где молодому псу – самое раздолье. Вот где собака может по-настоящему побегать, порезвиться без риска свалить с ног какую-нибудь старушку или маленького ребенка.
В лесу было замечательно! Весело шелестела молодая листва, сквозь которую пробивались нежные лучи весеннего солнышка, уже приятно согревающего, но вовсе не палящего. Наши ноги мягко наступали на ярко-зеленой травянистый ковер, по которому рассыпались многочисленные желтые одуванчики. В воздухе пахло влажной землей, весенними цветами, корой деревьев. Разве все это не стоит того, чтобы забыть на миг о школе и окунуться в полную ярких красок и свежих ароматов весеннюю природу?
– Улыбочку! – от этого неожиданного окрика мы все вздрогнули. – Внимание, снимаю!
Это был Димкин голос. Точно, это он. Стоит на тропинке, держа в руках фотоаппарат, смотрит на нас и улыбается. Оказывается, он заприметил нас еще в городе, когда возвращался с занятий в фотокружке, и следовал по пятам до самого леса. Надо же, даже Макс ничего не почувствовал.
– Если ты никуда не торопишься, то идем вместе с нами, – предложил Игорь Диме.
– А вы-то куда? – спросил «юный фотограф». – Завтра же контрольная.
– Проветриваем мозги, – пошутила я, – а заодно Геста прогуливаем.
– О, ты мне идею только что подала, – обрадовался Дима. – Давайте, я Геста вместе с вами сфотографирую. Животных мне еще пока не приходилось снимать.
– Отлично, только лучше ты сделаешь это тогда, когда он команды будет выполнять, – уточнил Игорь. – А то у нас пока нет ни одной такой фотографии.
– Хорошо, я подарю тебе парочку, – согласился Грановский. – Если, конечно, что-нибудь получится.
– Обязательно получится. Мой пес очень фотогеничный.
– Возможно, но вот фотограф из меня пока что…
Дима явно преуменьшал свои заслуги. Мы уже видели его работы на недавней школьной выставке. Там были такие фотки! Между прочим, он проявлял их и печатал сам, а вовсе не таскал в размножившиеся фотолаборатории типа «Кодак» или «Фуджи». А ведь снять какой-нибудь пейзаж так, чтобы получилось почти как на профессиональной открытке, не каждый сможет. А вот у Димы вышло!
Игорь Квасцов
В середине апреля в школе неожиданно появился… Олег Валентинович – наш учитель химии. Тот самый, который зимой сменил Маргариту Павловну, находящуюся в отпуске по уходу за ребенком. В начале весны он неожиданно исчез, и химию у нас вела биологичка. Это было здорово, потому что в органике она разбиралась не очень, так что за откровенную чушь, которую несли многие из нас, она спокойно ставила «пять». Так что по этому предмету подтянулись даже самые отстающие.
Куда химик девался, где пропадал и чем занимался, никто из учеников так и не узнал. Впрочем, один из учителей все же проболтался кому-то из родителей, что Олег Валентинович якобы лежал в больнице не то после землетрясения, не то после наводнения, даже справку предъявил. Скорее всего вранье. Но факт – он вернулся и как ни в чем не бывало сразу же приступил к активной деятельности. Для начала он уговорил-таки директора школы, и тот выделил деньги на создание фотографического кружка.
– И что это он так старается? – недоумевал Володька Карпенко, наш одноклассник, тем не менее записавшийся в этот кружок. – Может, он еще и автоклуб организует?
Ну, как это – что? Известно, что. Дело в том, что по окончании этого учебного года наш прежний директор – старик Самохвалов Петр Петрович – вознамерился-таки выйти на давно уже заслуженный отдых. До сих пор его так и тянуло в школу, будто ему здесь было медом намазано. Говорил, не могу без работы, скучно дома сидеть, даже рыбалка надоела. Вот-вот, зато нам было ой как не скучно, когда он завел так называемую «пятую трудовую четверть», проще говоря, отработку. Кстати, во время нее мы и перезнакомились: я, Катя, Макс, Наташа, Дима и Оля. Но от этого отработка не стала мне ближе и роднее: как я раньше ее ненавидел, так и сейчас терпеть не могу. В конце концов, познакомиться мы могли и в другом месте.
Ну, а раз старый директор линяет, то значит, нужен новый. Вроде пока еще не придумали, кто им станет, так что теперь наш Валентинович решил, что это должен быть он. Вот организовал фотокружок, всем интересно, ученики после занятий делом займутся, а не будут по улицам шляться – огромная польза. Школьники будут его любить, родители – на собраниях хвалить, учителя зауважают. И так завоюет авторитет, что лучше директора не найти. А там, глядишь, и повыше куда заберется.
Это все рассказал нам Макс по дороге в лес. Говорит, всякие мысли там у Олега Валентиновича роятся, но эти возникают чаще всего. Он еще что-то там о мести какой-то думает, но скорее всего это так, бред воображения. Контузило, видимо, во время землетрясения.
– Просто у него не все дома, – заключила Катя.
– Угу, или он не у себя дома, – задумчиво произнес Макс.
– То есть? – Макс нас снова заинтриговал. – Ты думаешь?..
– Я лишь предполагаю, что Земля – не его мир. Еще тогда, когда он только появился в нашей школе, у меня возникли сомнения. Потом он исчез. Так делают все пришельцы. Но куда он делся? Неизвестно.
Дима пожал плечами:
– Не знаю, как там насчет пришельцев, но фотографии он печатает классные. Ему бы в большой город поехать, в студии работать или журнале каком. Впрочем, если он не желает, я это сделаю вместо него.
– Хорошо, только потом, после школы, а пока сними нас с Гестом, – попросил его я.
– Точно, давай, – хором согласились Наташа и Оля. – Ведь у нас нет ни одной фотографии с собакой Игоря.
Действительно, мы еще ни разу не фотографировались с Гестом всей компанией, а потому Дима тут же взялся за дело. Для начала он пару раз снял, как мой пес бежит вместе с нами по лесу и бросается мне на грудь. Потом Гесту пришлось попозировать с палкой в зубах, после чего он отдал ее… Максу, что тоже было запечатлено на пленке.
– Слушай, чем это ты так его привлек? – спросил я Макса после того, как и в следующий раз Гест вручил палку ему. – Обычно он всегда мне несет.
– Как видишь, эксперимент удается, – ответил Макс и снова бросил палку к дальнему краю поляны. Затем он посмотрел на дога и сосредоточился.
Ну уж нет! Еще не хватало, чтобы моя собака меня слушаться перестала. Я отбежал в сторону и стал звать:
– Гест! Гест! Ко мне!
Гест подхватил палку и стремительно понесся назад. Молодец-то какой! Ко мне бежит! Ой, но что это он? Почему-то вдруг остановился, бросил палку, сел и стал вертеть мордой, посматривая то на меня, то на Макса, будто бы пытаясь догадаться, кто же из нас его настоящий хозяин.
– Дима, снимай скорее, вот это кадр! – Катя дернула Диму за рукав. Тот сразу же навел объектив.
– Не тот ракурс, – пробормотал «мастер» и стал осторожно, бочком, чтобы не спугнуть собаку и не потерять объект съемки, перемещаться вдоль края поляны, пока наконец в кадр не попали все трое: я, Гест и Макс. Раздался длинный громкий щелчок, и Гест снова схватил палку зубами и бросился ко мне.
– Умница, пес. Знает своего хозяина. – Я был рад, что мы утерли Максу нос. Хотя поначалу, честно говоря, Макс меня просто поразил. Для первого раза – просто здорово. Возможно, его новое умение когда-нибудь нам пригодится.
Вскоре стало темнеть. Все засобирались домой – доучивать алгебру. Как-никак, завтра контрольная. Итоговая. Важная. И напоследок мы решили сделать большой групповой портрет, можно сказать, даже композицию.
– Назовем ее «Пятеро в футболках и один в мехах на фоне четырех вековых сосен», – прикололась Катя. – Тебе, Дима, за нее сразу Гран-при дадут.
– А почему пятеро? – удивился Дима. – А я? Все снимемся.
Девчонки не знали, что многие фотоаппараты снимают с замедлением, так что фотограф и сам может присоединиться к остальным. Правда, у Димы не было треножника, но эта проблема была в момент решена с помощью большой палки, которую не составило труда найти в лесу. Один ее конец мы воткнули в землю, на другом – Грановский осторожно приспособил свой «Зенит», после чего подсоединил к камере вспышку, нагнулся к видоискателю и стал наводить.
– Вот так, отлично. Наташа, встань слева, Оля – справа. Отлично. Парни, сядьте на корточки впереди. Игорь, да успокой ты собаку свою, чего ей не сидится?
А Геста и впрямь что-то беспокоило. Он ни в какую не хотел сидеть на месте и все вертелся, то жалобно скуля, то грозно рыча, то отчаянно лая. Может быть, ему не нравилось выбранное нами место? Ведь раньше здесь и впрямь было сильное энергетическое поле из-за выхода в параллельный мир. Но теперь его уже нет. Почему же собака так нервничает?
Пришлось пройти немного вперед. И, о чудо! Гест мгновенно успокоился и сел. Остальные расположились так, как указывал наш фотограф, и стали ждать когда же «вылетит птичка». Наконец Дима в очередной раз сказал: «Внимание, снимаю!» – и мы сразу же сосредоточились на объективе камеры. Съемка – серьезное дело.
– Эй, вы, что такие хмурые? Хоть кто-то улыбнется или нет, а? – Димин призыв подействовал, и выражение на лицах стало менее принужденным.
Грановский снова поколдовал над своим «Зенитом» и, чем-то щелкнув, тут же бросился к нам. Аппарат зажужжал и через несколько секунд снова щелкнул, ярко плюнув нам в глаза ослепительной вспышкой. Готово.
– Думаю, в воскресенье фотки будут напечатаны, – пообещал наш друг, отсоединяя вспышку и складывая оборудование в сумку.
Мы двинулись в сторону города. Надо же, оказывается, было уже семь часов вечера, и следовало поторопиться. Уходя, Гест еще раз оглянулся в сторону бывшей усадьбы и презрительно тявкнул. А может быть, и правда стоит проверить это местечко?
Наш городок Озерки почти ничем не примечателен, если не считать нескольких старинных построек, имеющих некоторую историческую ценность, да невероятных, просто фантастических историй, которые случаются в нем с периодичностью раз в полгода. Но то, что произошло под самый конец учебного года, оказалось для нас полнейшей неожиданностью.
Всякому известно, как не хочется сидеть дома и пялиться в учебники, когда столбик термометра поднимается выше двадцати пяти градусов, природа манит зеленью, а свежий ветерок залетает в окно, будто бы приглашая пойти погулять. Но конец четвертой четверти – «основная база для успешного завершения учебного года», как любит повторять наш куратор Юрий Германович. Мы – его первый класс, который он собирается на следующий год выпустить из школы, поэтому совершенно понятно его стремление как следует взяться за нас уже сейчас.
После экзаменов, конечно, снова можно будет сколько угодно резвиться на улице. Но это будет так не скоро! Ну вот, глаза уже смотрят не на страницы «занимательной» «Алгебры. 10 класс», а сквозь оконное стекло, и мысли витают где-то в синем майском небе, а не вокруг завтрашней годовой контрольной. Учить что-либо становится просто невозможно: руки закрывают учебник, ноги выносят меня из подъезда. Я иду гулять. Доучу вечером.
Бродить по улицам в одиночестве не очень-то хотелось, и я стала соображать, кого из моих друзей можно было бы вытащить из дома. Ну, Игорю, понятно, сейчас не до того: он упорный, и его не так-то просто отвлечь улицей от подготовки к контрольной. Катя и Оля тоже грызут гранит науки. Дима сейчас на занятиях в фотографическом кружке. О, а что, если я зайду к Максу? Ему-то наша контрольная – просто семечки, поэтому сейчас главная моя задача – оторвать его от компьютера.
Проследовав по уже хорошо знакомому маршруту в нужный переулок и зайдя в знакомый подъезд, я позвонила в дверь.
– Прив… Здравствуйте, а Максим дома? – неожиданно дверь открыл дедушка Макса – высокий подтянутый мужчина, которого и дедом-то назвать язык не поворачивался. К тому же он был профессор палеонтологии и носил аккуратную и довольно элегантную остренькую бородку, кроме того, был приветлив и совсем не строг. Все, даже Макс, звали его Пал Палыч; по крайней мере, он нам так сам представился.
– А, Наташенька! Здравствуй, здравствуй, проходи. Максим, к тебе гостья, – негромко произнес он, приоткрыв дверь в комнату моего друга, из которой немедленно появился Макс.
– О, привет, а я-то думал уж, помирать со скуки придется. Все что-то учат, готовятся.
– Да ладно ты, «помирать». Компьютер включил – и проблема досуга решена.
Макс махнул рукой:
– Комп – это протез, суррогат веселья. Он – совсем не то, что вы. Здесь даже сравнивать нельзя. Может, погуляем?
– Ну, ты опять угадал мои мысли.
– Даже и не думал, хотя отлично умею это делать. Просто настроение такое, да и погода подходящая.
Макс предупредил дедушку… пардон, Пал Палыча, что уходит, и мы открыли входную дверь. Да так и застыли на пороге: по ту сторону двери… стояла Катя, уже собиравшаяся позвонить. Ее удивление оказалось не меньшим.
– Ну и ну, вот так встреча. – Северова первой оборвала возникшую было паузу. – Надоело, знаете ли, учить эти аргументы, функции…
– У меня – то же самое, – призналась я. Макс хитро улыбнулся:
– И все же пятерки я вам гарантирую. Я же все время тренируюсь, – пояснил он.
Я поморщилась. Этот способ мне вовсе не нравился:
– Постой, лучше в другой раз потренируешься.
– Да, – согласилась Катя, когда мы стали спускаться по лестнице. – Ведь это же нечестно. Если заранее знать отметки, нет никакого стимула списывать.
– Тогда я не настаиваю, – успокоился Макс.
Оказывается, что не только нам троим надоела эта алгебра. Действительно, все эти формулы и системы уравнений кого угодно сведут с ума. Поэтому, чтобы избежать подобной участи, мы решили прогуляться. И на выходе из подъезда дома, в котором жил Макс, нос к носу столкнулись с… Игорем, тащившим на поводке своего дога.
– А ты почему не готовишься к контрольной? – укоризненно спросила его Катя.
Игорь честно ответил:
– Да передохнуть немного решил.
– Интересно, и как это отец отпустил тебя, если ты еще не закончил? – снова съязвила она. Вот уж хлебом Северову не корми, а дай поприкалываться!
Но вместо Квасцова ответил его пес. Он вдруг оскалил зубы и сердито зарычал. Катя вскрикнула «Ой!» и спряталась за Макса.
– Да не бойся ты, тебя он не укусит, – усмехнулся Игорь, довольный своей местью. – Что касается отца, то он сам отправил меня на улицу. Чего, мол, сидишь и сидишь, уже присох к этим учебникам, уже не понимаешь ничего. Сходил бы лучше, говорит, Геста прогулял. Пусть побегает псина.
– Тогда предлагаю отправиться к лесу, – сказал Макс.
Я добавила:
– Точно, будем учить его палку приносить.
– Только отдавать-то ее он будет все равно мне, – авторитетно заявил Игорь.
– Ну, это мы еще посмотрим, – загадочно произнес Макс. Мы с удивлением взглянули на него. – Вы же сами сказали, чтобы я тренировался не на вас. Буду пробовать теперь угадывать мысли животных и передавать им свои импульсы. Надеюсь, получится.
Ты смотри чего! Оказывается, Макс все время думает о развитии своих способностей, а мы – о какой-то там контрольной. Ну, ничего, вот пройдут экзамены, настанет лето, и тогда… Я тоже научусь определять астральную оболочку зверей и птиц. Хотя, в общем, можно и сейчас начать. С того же Геста.
Игорев пес спокойно, как настоящая служебная собака, шел вместе с нами, осторожно ступая, будто боясь отдавить хозяину ноги. Мы двигались в сторону леса, к давно облюбованному нами месту. Раньше там стояла старинная усадьба помещиков Кузякиных, но она сгорела зимой, и образовался большой пустырь, где молодому псу – самое раздолье. Вот где собака может по-настоящему побегать, порезвиться без риска свалить с ног какую-нибудь старушку или маленького ребенка.
В лесу было замечательно! Весело шелестела молодая листва, сквозь которую пробивались нежные лучи весеннего солнышка, уже приятно согревающего, но вовсе не палящего. Наши ноги мягко наступали на ярко-зеленой травянистый ковер, по которому рассыпались многочисленные желтые одуванчики. В воздухе пахло влажной землей, весенними цветами, корой деревьев. Разве все это не стоит того, чтобы забыть на миг о школе и окунуться в полную ярких красок и свежих ароматов весеннюю природу?
– Улыбочку! – от этого неожиданного окрика мы все вздрогнули. – Внимание, снимаю!
Это был Димкин голос. Точно, это он. Стоит на тропинке, держа в руках фотоаппарат, смотрит на нас и улыбается. Оказывается, он заприметил нас еще в городе, когда возвращался с занятий в фотокружке, и следовал по пятам до самого леса. Надо же, даже Макс ничего не почувствовал.
– Если ты никуда не торопишься, то идем вместе с нами, – предложил Игорь Диме.
– А вы-то куда? – спросил «юный фотограф». – Завтра же контрольная.
– Проветриваем мозги, – пошутила я, – а заодно Геста прогуливаем.
– О, ты мне идею только что подала, – обрадовался Дима. – Давайте, я Геста вместе с вами сфотографирую. Животных мне еще пока не приходилось снимать.
– Отлично, только лучше ты сделаешь это тогда, когда он команды будет выполнять, – уточнил Игорь. – А то у нас пока нет ни одной такой фотографии.
– Хорошо, я подарю тебе парочку, – согласился Грановский. – Если, конечно, что-нибудь получится.
– Обязательно получится. Мой пес очень фотогеничный.
– Возможно, но вот фотограф из меня пока что…
Дима явно преуменьшал свои заслуги. Мы уже видели его работы на недавней школьной выставке. Там были такие фотки! Между прочим, он проявлял их и печатал сам, а вовсе не таскал в размножившиеся фотолаборатории типа «Кодак» или «Фуджи». А ведь снять какой-нибудь пейзаж так, чтобы получилось почти как на профессиональной открытке, не каждый сможет. А вот у Димы вышло!
Игорь Квасцов
В середине апреля в школе неожиданно появился… Олег Валентинович – наш учитель химии. Тот самый, который зимой сменил Маргариту Павловну, находящуюся в отпуске по уходу за ребенком. В начале весны он неожиданно исчез, и химию у нас вела биологичка. Это было здорово, потому что в органике она разбиралась не очень, так что за откровенную чушь, которую несли многие из нас, она спокойно ставила «пять». Так что по этому предмету подтянулись даже самые отстающие.
Куда химик девался, где пропадал и чем занимался, никто из учеников так и не узнал. Впрочем, один из учителей все же проболтался кому-то из родителей, что Олег Валентинович якобы лежал в больнице не то после землетрясения, не то после наводнения, даже справку предъявил. Скорее всего вранье. Но факт – он вернулся и как ни в чем не бывало сразу же приступил к активной деятельности. Для начала он уговорил-таки директора школы, и тот выделил деньги на создание фотографического кружка.
– И что это он так старается? – недоумевал Володька Карпенко, наш одноклассник, тем не менее записавшийся в этот кружок. – Может, он еще и автоклуб организует?
Ну, как это – что? Известно, что. Дело в том, что по окончании этого учебного года наш прежний директор – старик Самохвалов Петр Петрович – вознамерился-таки выйти на давно уже заслуженный отдых. До сих пор его так и тянуло в школу, будто ему здесь было медом намазано. Говорил, не могу без работы, скучно дома сидеть, даже рыбалка надоела. Вот-вот, зато нам было ой как не скучно, когда он завел так называемую «пятую трудовую четверть», проще говоря, отработку. Кстати, во время нее мы и перезнакомились: я, Катя, Макс, Наташа, Дима и Оля. Но от этого отработка не стала мне ближе и роднее: как я раньше ее ненавидел, так и сейчас терпеть не могу. В конце концов, познакомиться мы могли и в другом месте.
Ну, а раз старый директор линяет, то значит, нужен новый. Вроде пока еще не придумали, кто им станет, так что теперь наш Валентинович решил, что это должен быть он. Вот организовал фотокружок, всем интересно, ученики после занятий делом займутся, а не будут по улицам шляться – огромная польза. Школьники будут его любить, родители – на собраниях хвалить, учителя зауважают. И так завоюет авторитет, что лучше директора не найти. А там, глядишь, и повыше куда заберется.
Это все рассказал нам Макс по дороге в лес. Говорит, всякие мысли там у Олега Валентиновича роятся, но эти возникают чаще всего. Он еще что-то там о мести какой-то думает, но скорее всего это так, бред воображения. Контузило, видимо, во время землетрясения.
– Просто у него не все дома, – заключила Катя.
– Угу, или он не у себя дома, – задумчиво произнес Макс.
– То есть? – Макс нас снова заинтриговал. – Ты думаешь?..
– Я лишь предполагаю, что Земля – не его мир. Еще тогда, когда он только появился в нашей школе, у меня возникли сомнения. Потом он исчез. Так делают все пришельцы. Но куда он делся? Неизвестно.
Дима пожал плечами:
– Не знаю, как там насчет пришельцев, но фотографии он печатает классные. Ему бы в большой город поехать, в студии работать или журнале каком. Впрочем, если он не желает, я это сделаю вместо него.
– Хорошо, только потом, после школы, а пока сними нас с Гестом, – попросил его я.
– Точно, давай, – хором согласились Наташа и Оля. – Ведь у нас нет ни одной фотографии с собакой Игоря.
Действительно, мы еще ни разу не фотографировались с Гестом всей компанией, а потому Дима тут же взялся за дело. Для начала он пару раз снял, как мой пес бежит вместе с нами по лесу и бросается мне на грудь. Потом Гесту пришлось попозировать с палкой в зубах, после чего он отдал ее… Максу, что тоже было запечатлено на пленке.
– Слушай, чем это ты так его привлек? – спросил я Макса после того, как и в следующий раз Гест вручил палку ему. – Обычно он всегда мне несет.
– Как видишь, эксперимент удается, – ответил Макс и снова бросил палку к дальнему краю поляны. Затем он посмотрел на дога и сосредоточился.
Ну уж нет! Еще не хватало, чтобы моя собака меня слушаться перестала. Я отбежал в сторону и стал звать:
– Гест! Гест! Ко мне!
Гест подхватил палку и стремительно понесся назад. Молодец-то какой! Ко мне бежит! Ой, но что это он? Почему-то вдруг остановился, бросил палку, сел и стал вертеть мордой, посматривая то на меня, то на Макса, будто бы пытаясь догадаться, кто же из нас его настоящий хозяин.
– Дима, снимай скорее, вот это кадр! – Катя дернула Диму за рукав. Тот сразу же навел объектив.
– Не тот ракурс, – пробормотал «мастер» и стал осторожно, бочком, чтобы не спугнуть собаку и не потерять объект съемки, перемещаться вдоль края поляны, пока наконец в кадр не попали все трое: я, Гест и Макс. Раздался длинный громкий щелчок, и Гест снова схватил палку зубами и бросился ко мне.
– Умница, пес. Знает своего хозяина. – Я был рад, что мы утерли Максу нос. Хотя поначалу, честно говоря, Макс меня просто поразил. Для первого раза – просто здорово. Возможно, его новое умение когда-нибудь нам пригодится.
Вскоре стало темнеть. Все засобирались домой – доучивать алгебру. Как-никак, завтра контрольная. Итоговая. Важная. И напоследок мы решили сделать большой групповой портрет, можно сказать, даже композицию.
– Назовем ее «Пятеро в футболках и один в мехах на фоне четырех вековых сосен», – прикололась Катя. – Тебе, Дима, за нее сразу Гран-при дадут.
– А почему пятеро? – удивился Дима. – А я? Все снимемся.
Девчонки не знали, что многие фотоаппараты снимают с замедлением, так что фотограф и сам может присоединиться к остальным. Правда, у Димы не было треножника, но эта проблема была в момент решена с помощью большой палки, которую не составило труда найти в лесу. Один ее конец мы воткнули в землю, на другом – Грановский осторожно приспособил свой «Зенит», после чего подсоединил к камере вспышку, нагнулся к видоискателю и стал наводить.
– Вот так, отлично. Наташа, встань слева, Оля – справа. Отлично. Парни, сядьте на корточки впереди. Игорь, да успокой ты собаку свою, чего ей не сидится?
А Геста и впрямь что-то беспокоило. Он ни в какую не хотел сидеть на месте и все вертелся, то жалобно скуля, то грозно рыча, то отчаянно лая. Может быть, ему не нравилось выбранное нами место? Ведь раньше здесь и впрямь было сильное энергетическое поле из-за выхода в параллельный мир. Но теперь его уже нет. Почему же собака так нервничает?
Пришлось пройти немного вперед. И, о чудо! Гест мгновенно успокоился и сел. Остальные расположились так, как указывал наш фотограф, и стали ждать когда же «вылетит птичка». Наконец Дима в очередной раз сказал: «Внимание, снимаю!» – и мы сразу же сосредоточились на объективе камеры. Съемка – серьезное дело.
– Эй, вы, что такие хмурые? Хоть кто-то улыбнется или нет, а? – Димин призыв подействовал, и выражение на лицах стало менее принужденным.
Грановский снова поколдовал над своим «Зенитом» и, чем-то щелкнув, тут же бросился к нам. Аппарат зажужжал и через несколько секунд снова щелкнул, ярко плюнув нам в глаза ослепительной вспышкой. Готово.
– Думаю, в воскресенье фотки будут напечатаны, – пообещал наш друг, отсоединяя вспышку и складывая оборудование в сумку.
Мы двинулись в сторону города. Надо же, оказывается, было уже семь часов вечера, и следовало поторопиться. Уходя, Гест еще раз оглянулся в сторону бывшей усадьбы и презрительно тявкнул. А может быть, и правда стоит проверить это местечко?
Глава 2
Сомнения усиливаются
Наташа Гурова
Звонок раздался в мертвой тишине.
– Урок окончен, сдавайте ваши контрольные, – объявила Елена Кимовна, математичка. Еще раз проглядев то, что удалось решить, я закрыла листочек и понесла его на учительский стол. Настроение у меня было не из лучших.
На этот раз списать не удалось. На урок были приглашены и другие учителя, которые каждый раз, когда кто-либо из нас заглядывал под парту или протягивал руку к учебнику, многозначительно покашливали. Пожалуй, надо отдать им должное: другие сразу бы выгнали из класса. С мрачным выражением лица и тяжким вздохом я, так же как и те, кто накануне тоже променял учебник на лесную прогулку, положила контрольную на стол.
– Да все это ерунда, – оставалось лишь слушать Димины утешения, которыми он нас кормил. – Ну, на «троечку»-то мы написали. Главное ведь – экзамен.
– Вот именно, – поддержал Диму Макс. Ему, правда, в отличие от нас эти утешения были вовсе ни к чему: он решил все уже через полчаса и, поскольку мы отмели его нечестную помощь, отправился в буфет поглощать бутерброды, переживая за нас.
– А может, наша ясновидящая увидит журнал с нашими оценками за эту контрольную? Там, видимо, стоят огромные, жирные… – размечталась Катя. Должно быть, надеялась, что – «пятерки».
Оля пожала плечами. Наших оценок она не видела. Вот если б дело касалось каких-нибудь инопланетян или пришельцев из других миров, то тогда ее способности непременно сработали бы, а тут… Просто мелочи какие-то…
Зато на следующем уроке химии пришлось себя проявить Игорю, причем довольно успешно. Наш химик Олег Валентинович был в этот день как-то особенно взволнован и рассеян, у него буквально все валилось из рук.
– Черт возьми, – чуть слышно, чтобы не услышали ученики, бормотал он, тщетно пытаясь спичкой зажечь спиртовку. Казалось, его гениальный опыт будет бесславно провален, так и не начавшись. Тонкие короткие палочки с капелькой серы на кончике исправно ломались. В итоге, отчаявшись сделать что-либо самостоятельно, Олег Валентинович умоляюще взглянул на класс, как бы прося помощи.
Для Игоря подпалить кусок проспиртованной веревки было парой пустяков, и он сделал это, даже не вставая с места. Но учитель не заметил и продолжал мучить спичечный коробок. Наконец его взгляд случайно упал на спиртовку, и он едва не отпрыгнул в испуге от стола.
– Натурально играет, – прошептал Серега Кириллов, которому с его метром девяноста тремя роста было все отлично видно даже с последней парты. – Такие фокусы выделывает, а прикидывается, будто не при делах.
– Он понял, чьи это проделки, – шепнул Макс. – Видишь, как на Игоря смотрит. Интересно, как он догадался? Ведь даже наши одноклассники ни о чем не подозревают.
– А кто его знает? – недоуменно пожала я плечами. – Может быть, он тоже телепат, как и ты. Энергетика у него довольно сильная.
Тем временем Олег Валентинович, немного оправившись от потрясения (или делая вид), приступил к опыту. Суть эксперимента я так и не уяснила, поскольку была погружена в раздумья. Может быть, вскоре наш химик выяснит, какими паранормальными способностями обладает вся наша шестерка. Тогда нам не удастся сохранить тайну. Конечно, приедут специалисты, начнут изучать нас. И тогда мама узнает. Ужас, ведь она страшно перепугается… Так. Просто не надо про это думать. Тогда никто ни о чем не догадается. Все будут думать, что мы – такие же, как и все остальные, и ничего необычного в нас нет.
– Кстати, а вы знаете, почему Олег Валентинович был на уроке такой рассеянный? – спросил Макс, как только все вышли из класса на перемену. – Сегодня у нас в школе назначат нового директора. Мне вчера Пал Палыч рассказывал, что весь родительский комитет хочет, чтобы им стал учитель химии. Вот он и думает, не переставая, про свое назначение.
– Да, поскорее бы Петровича на пенсию сплавили, – сказал Игорь. Похоже, ему отработка снится в кошмарных снах. Думает, что теперь он будет все лето свободен, как птица.
На следующий день после первого урока все собрались у школы, где перед учащимися и учителями должен был предстать новый директор. Народу толпилось столько, что можно было бы подумать, что сегодня не 23 мая, а 1 сентября. Только цветов и белых фартуков не хватало. Я искала глазами Олега Валентиновича, но не находила ни в толпе, ни на крыльце, где собралась вся администрация.
– Похоже, химика-то нашего директором назначили, – сообщила я друзьям свою догадку. – Сейчас его торжественно представят…
– Здорово! – обрадовался Дима. – Тогда у нас в кружке увеличитель новый появится и реактивы. Цветное печатать будем.
– И никаких отработок. – Игорь просто зациклился на отработках. Оно и понятно: скоро ведь лето.
– Смотрите, смотрите, – горячо зашептала Катя, указывая на крыльцо. – Это же Германыч!
И точно, старик Самохвалов толкал на крыльце какую-то речь, в конце которой взял за руку нашего куратора и представил нам его как нового директора. Естественно, он приступит к новым обязанностям, как только завершится текущий учебный год. Ну что ж, тоже неплохой вариант.
Теперь-то я увидела Олега Валентиновича. В этот момент на него лучше было не смотреть. Среди десятка лиц других учителей сильно выделялось его – перекошенное от злобы и напряженное. Казалось, он был готов броситься на Петровича и Германыча и буквально растерзать их. Глаза его горели от гнева, что многократно усиливалось толстыми линзами его очков, а лысина алела, как закатное солнце. В этот же момент его астральное поле стало стремительно темнеть. С огромным трудом он переживал этот удар.
– Все, конец нашему кружку. – Дима тоже заметил, в каком состоянии был химик. – Теперь он точно уйдет.
– Он не уйдет. Он не уйдет просто так, – вдруг сказал Макс и махнул нам рукой.
Мы стали быстро выбираться из толпы.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Оля, когда наша компания оказалась на заднем дворе. – Прочитал его мысли?
– Да, только часть, – ответил Крейц. – Странно, но как только он начал думать о чем-то конкретном, то взглянул на меня и… тотчас отвлекся.
– Не понимаю. – Игорь покачал головой.
– Да ты все время что-то не понимаешь, – огрызнулась Катя. – Сто раз объясняй…
– Так, а ну перестань! – Макс так взглянул на Северову, что она тотчас умолкла. Авторитет нашего лидера действовал с прежней силой. – Сама-то небось тоже ничего не поняла.
– Да нет, вроде ясно… – замялась Катя, пожимая плечами и слабо веря в свои слова. Пришлось объяснять и ей:
– Для Олега Валентиновича важно было стать главным в нашей школе. Но это пока. Потом он хотел бы стать еще выше. Сейчас он испытал такой облом, что в сердцах пообещал отомстить.
– Кому, Петровичу, что ли? – усмехнулся Дима. Ведь, судя по обычному поведению Валентиныча, нельзя было подумать, что он способен на месть. Хотя, если его вывести из себя… Помню, как он визжал, когда Кириллов опрокинул банку с какой-то дрянью и та, едва соединившись с разлитой по полу щелочью, чуть было не подняла на воздух всю нашу школьную химическую лабораторию.
– Вот как раз этого-то я не знаю: кому-то конкретно или всем сразу – неизвестно.
– Вообще очень подозрительно все это, – стала раздумывать Оля. – Вот бы мне пришло видение с отгадкой этого вопроса! – мечтательно произнесла она. – Тогда бы мы узнали, что за тип этот Олег Валентинович.
Игорь Квасцов
Всю остальную неделю учитель химии ходил сам не свой. Весь он как-то даже уменьшился, а его всегда блестящая лысина потускнела и стала матовой. Он тяжело переживал поражение. Однако занятия в фотографическом кружке продолжались, и в понедельник Дима наконец-то притащил в школу снимки, на которых была запечатлена наша компания вместе с моим догом. Фотографии были хотя и черно-белые, зато изготовленные Димой самолично.
– Смотри, смотри, вот он за палкой побежал, – стала тыкать пальцем в карточку Катя. – Это когда Игорь ее чуть на дерево не зашвырнул.
– Точно, вон там на заднем плане я стою, руками за голову схватился. Думал, лезть придется, а то Гест по деревьям прыгать не научился еще.
– Так, а это кто? – Оля в недоумении вертела фотографию, не зная, с какой стороны смотреть. Дима тоже глянул, затем засмеялся и снова перевернул снимок:
– Вот как надо смотреть. Это же Макс пытается у Геста палку вырвать. А тот на спину перевернулся и не дает.
– Ага, тогда Игорь его мысли перехватил, и Гест стал палку ему носить, – подтвердил Макс. Он явно был доволен: эксперимент получился. Ему и впрямь удалось на некоторое время внушить собаке, что он – ее хозяин.
– Вот еще, глядите. – Дима разложил на парте фотографии. – Некоторые хорошо получились, а некоторые – не очень. Вот эти я передержал, а эти, светлые, наоборот, недодержал.
– Да брось ты, – успокаивал я его. – Отличные фотки.
Я и вправду не видел ничего такого, что говорило бы о плохом качестве. Нормальные снимки. Впрочем, Дима уже мог считаться почти профессионалом, а профессионалы всегда критикуют свою работу. Правда, одну фотографию и я бы забраковал: похоже, Дима выбрал неправильный ракурс и не учел, что закатное солнце будет бить прямо в объектив, так что на снимке теперь по центру расплылись большие черные пятна. Целых две штуки.
– Да – совсем не вышел, – покачал головой Дима, увидев, что я рассматриваю испорченный снимок. – Прямо и не знаю, почему так получилось.
Звонок раздался в мертвой тишине.
– Урок окончен, сдавайте ваши контрольные, – объявила Елена Кимовна, математичка. Еще раз проглядев то, что удалось решить, я закрыла листочек и понесла его на учительский стол. Настроение у меня было не из лучших.
На этот раз списать не удалось. На урок были приглашены и другие учителя, которые каждый раз, когда кто-либо из нас заглядывал под парту или протягивал руку к учебнику, многозначительно покашливали. Пожалуй, надо отдать им должное: другие сразу бы выгнали из класса. С мрачным выражением лица и тяжким вздохом я, так же как и те, кто накануне тоже променял учебник на лесную прогулку, положила контрольную на стол.
– Да все это ерунда, – оставалось лишь слушать Димины утешения, которыми он нас кормил. – Ну, на «троечку»-то мы написали. Главное ведь – экзамен.
– Вот именно, – поддержал Диму Макс. Ему, правда, в отличие от нас эти утешения были вовсе ни к чему: он решил все уже через полчаса и, поскольку мы отмели его нечестную помощь, отправился в буфет поглощать бутерброды, переживая за нас.
– А может, наша ясновидящая увидит журнал с нашими оценками за эту контрольную? Там, видимо, стоят огромные, жирные… – размечталась Катя. Должно быть, надеялась, что – «пятерки».
Оля пожала плечами. Наших оценок она не видела. Вот если б дело касалось каких-нибудь инопланетян или пришельцев из других миров, то тогда ее способности непременно сработали бы, а тут… Просто мелочи какие-то…
Зато на следующем уроке химии пришлось себя проявить Игорю, причем довольно успешно. Наш химик Олег Валентинович был в этот день как-то особенно взволнован и рассеян, у него буквально все валилось из рук.
– Черт возьми, – чуть слышно, чтобы не услышали ученики, бормотал он, тщетно пытаясь спичкой зажечь спиртовку. Казалось, его гениальный опыт будет бесславно провален, так и не начавшись. Тонкие короткие палочки с капелькой серы на кончике исправно ломались. В итоге, отчаявшись сделать что-либо самостоятельно, Олег Валентинович умоляюще взглянул на класс, как бы прося помощи.
Для Игоря подпалить кусок проспиртованной веревки было парой пустяков, и он сделал это, даже не вставая с места. Но учитель не заметил и продолжал мучить спичечный коробок. Наконец его взгляд случайно упал на спиртовку, и он едва не отпрыгнул в испуге от стола.
– Натурально играет, – прошептал Серега Кириллов, которому с его метром девяноста тремя роста было все отлично видно даже с последней парты. – Такие фокусы выделывает, а прикидывается, будто не при делах.
– Он понял, чьи это проделки, – шепнул Макс. – Видишь, как на Игоря смотрит. Интересно, как он догадался? Ведь даже наши одноклассники ни о чем не подозревают.
– А кто его знает? – недоуменно пожала я плечами. – Может быть, он тоже телепат, как и ты. Энергетика у него довольно сильная.
Тем временем Олег Валентинович, немного оправившись от потрясения (или делая вид), приступил к опыту. Суть эксперимента я так и не уяснила, поскольку была погружена в раздумья. Может быть, вскоре наш химик выяснит, какими паранормальными способностями обладает вся наша шестерка. Тогда нам не удастся сохранить тайну. Конечно, приедут специалисты, начнут изучать нас. И тогда мама узнает. Ужас, ведь она страшно перепугается… Так. Просто не надо про это думать. Тогда никто ни о чем не догадается. Все будут думать, что мы – такие же, как и все остальные, и ничего необычного в нас нет.
– Кстати, а вы знаете, почему Олег Валентинович был на уроке такой рассеянный? – спросил Макс, как только все вышли из класса на перемену. – Сегодня у нас в школе назначат нового директора. Мне вчера Пал Палыч рассказывал, что весь родительский комитет хочет, чтобы им стал учитель химии. Вот он и думает, не переставая, про свое назначение.
– Да, поскорее бы Петровича на пенсию сплавили, – сказал Игорь. Похоже, ему отработка снится в кошмарных снах. Думает, что теперь он будет все лето свободен, как птица.
На следующий день после первого урока все собрались у школы, где перед учащимися и учителями должен был предстать новый директор. Народу толпилось столько, что можно было бы подумать, что сегодня не 23 мая, а 1 сентября. Только цветов и белых фартуков не хватало. Я искала глазами Олега Валентиновича, но не находила ни в толпе, ни на крыльце, где собралась вся администрация.
– Похоже, химика-то нашего директором назначили, – сообщила я друзьям свою догадку. – Сейчас его торжественно представят…
– Здорово! – обрадовался Дима. – Тогда у нас в кружке увеличитель новый появится и реактивы. Цветное печатать будем.
– И никаких отработок. – Игорь просто зациклился на отработках. Оно и понятно: скоро ведь лето.
– Смотрите, смотрите, – горячо зашептала Катя, указывая на крыльцо. – Это же Германыч!
И точно, старик Самохвалов толкал на крыльце какую-то речь, в конце которой взял за руку нашего куратора и представил нам его как нового директора. Естественно, он приступит к новым обязанностям, как только завершится текущий учебный год. Ну что ж, тоже неплохой вариант.
Теперь-то я увидела Олега Валентиновича. В этот момент на него лучше было не смотреть. Среди десятка лиц других учителей сильно выделялось его – перекошенное от злобы и напряженное. Казалось, он был готов броситься на Петровича и Германыча и буквально растерзать их. Глаза его горели от гнева, что многократно усиливалось толстыми линзами его очков, а лысина алела, как закатное солнце. В этот же момент его астральное поле стало стремительно темнеть. С огромным трудом он переживал этот удар.
– Все, конец нашему кружку. – Дима тоже заметил, в каком состоянии был химик. – Теперь он точно уйдет.
– Он не уйдет. Он не уйдет просто так, – вдруг сказал Макс и махнул нам рукой.
Мы стали быстро выбираться из толпы.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Оля, когда наша компания оказалась на заднем дворе. – Прочитал его мысли?
– Да, только часть, – ответил Крейц. – Странно, но как только он начал думать о чем-то конкретном, то взглянул на меня и… тотчас отвлекся.
– Не понимаю. – Игорь покачал головой.
– Да ты все время что-то не понимаешь, – огрызнулась Катя. – Сто раз объясняй…
– Так, а ну перестань! – Макс так взглянул на Северову, что она тотчас умолкла. Авторитет нашего лидера действовал с прежней силой. – Сама-то небось тоже ничего не поняла.
– Да нет, вроде ясно… – замялась Катя, пожимая плечами и слабо веря в свои слова. Пришлось объяснять и ей:
– Для Олега Валентиновича важно было стать главным в нашей школе. Но это пока. Потом он хотел бы стать еще выше. Сейчас он испытал такой облом, что в сердцах пообещал отомстить.
– Кому, Петровичу, что ли? – усмехнулся Дима. Ведь, судя по обычному поведению Валентиныча, нельзя было подумать, что он способен на месть. Хотя, если его вывести из себя… Помню, как он визжал, когда Кириллов опрокинул банку с какой-то дрянью и та, едва соединившись с разлитой по полу щелочью, чуть было не подняла на воздух всю нашу школьную химическую лабораторию.
– Вот как раз этого-то я не знаю: кому-то конкретно или всем сразу – неизвестно.
– Вообще очень подозрительно все это, – стала раздумывать Оля. – Вот бы мне пришло видение с отгадкой этого вопроса! – мечтательно произнесла она. – Тогда бы мы узнали, что за тип этот Олег Валентинович.
Игорь Квасцов
Всю остальную неделю учитель химии ходил сам не свой. Весь он как-то даже уменьшился, а его всегда блестящая лысина потускнела и стала матовой. Он тяжело переживал поражение. Однако занятия в фотографическом кружке продолжались, и в понедельник Дима наконец-то притащил в школу снимки, на которых была запечатлена наша компания вместе с моим догом. Фотографии были хотя и черно-белые, зато изготовленные Димой самолично.
– Смотри, смотри, вот он за палкой побежал, – стала тыкать пальцем в карточку Катя. – Это когда Игорь ее чуть на дерево не зашвырнул.
– Точно, вон там на заднем плане я стою, руками за голову схватился. Думал, лезть придется, а то Гест по деревьям прыгать не научился еще.
– Так, а это кто? – Оля в недоумении вертела фотографию, не зная, с какой стороны смотреть. Дима тоже глянул, затем засмеялся и снова перевернул снимок:
– Вот как надо смотреть. Это же Макс пытается у Геста палку вырвать. А тот на спину перевернулся и не дает.
– Ага, тогда Игорь его мысли перехватил, и Гест стал палку ему носить, – подтвердил Макс. Он явно был доволен: эксперимент получился. Ему и впрямь удалось на некоторое время внушить собаке, что он – ее хозяин.
– Вот еще, глядите. – Дима разложил на парте фотографии. – Некоторые хорошо получились, а некоторые – не очень. Вот эти я передержал, а эти, светлые, наоборот, недодержал.
– Да брось ты, – успокаивал я его. – Отличные фотки.
Я и вправду не видел ничего такого, что говорило бы о плохом качестве. Нормальные снимки. Впрочем, Дима уже мог считаться почти профессионалом, а профессионалы всегда критикуют свою работу. Правда, одну фотографию и я бы забраковал: похоже, Дима выбрал неправильный ракурс и не учел, что закатное солнце будет бить прямо в объектив, так что на снимке теперь по центру расплылись большие черные пятна. Целых две штуки.
– Да – совсем не вышел, – покачал головой Дима, увидев, что я рассматриваю испорченный снимок. – Прямо и не знаю, почему так получилось.