От такой новости Клим чуть не выронил телефонную трубку, но то, что он услышал дальше, было еще удивительнее.
– По своим каналам я связался с нашими ментами и электронной почтой сбросил им анализы. Ответ пришел в течение пяти минут. Данное золото было похищено с колымских приисков два года назад. Мой тебе совет: поосторожнее с русским языком!
– Да мне уже сны на английском снятся! – попытался возразить Клим, но Антей властно прервал его:
– Ты слушай и запоминай: меньше внимания на золото, даже если его там будут тонны. Основная задача – баллоны с крестиком! Твоя задумка с глубоководной станцией одобрена руководством, и в помощь тебе выделен экспериментальный «Дельфин» с пятью твоими кунаками. Постарайся на новом мобильнике минуты две подержать цифру семь, когда будешь на месте установки цистерн, и мы тебя засечем. Пароль для связи с капитаном лодки точно такой же, как я тебе дал.
– На букву «Эйч»? – уточнил Клим.
– Ты все правильно понял, – отозвался Антей.
– По запарке я забыл спросить: как мне снять груз с танкера? – задал новый вопрос Клим.
– Зайдешь к капитану и покажешь ему свой старый мобильник, не забыв передать привет от меня. Товар надо перегрузить прямо в море не позже трех часов после окончания шторма. Иначе твои игрушки поплывут в Аргентину. Танкер войти в порт не сможет – слишком мала глубина. Тебе и самому не надо светиться с таким грузом в порту.
– У тебя странные координаты времени – после окончания шторма! Откуда я знаю, когда шторм кончится? – раздраженно спросил Клим.
Клим прекрасно представлял, что для такой махины, как танкер, шторм в пять-шесть балов – легкая рябь, не более того, и капитан танкера будет рад быстрее убраться из района Багамских островов, несмотря ни на какие джентльменские соглашения.
– Тут я, пожалуй, маху дал. Звони сам капитану танкера по мобильному телефону, номер и имя его я тебе сейчас сброшу по SMS, и договаривайся с ним о точке рандеву, – закончил Антей разговор и отключился.
– Парни! Сколько еще шторм продлится? – спросил Клим, подходя к пилоту, который сидел на поплавке самолета и задумчиво потягивал виски. Техник в углу ангара громко храпел, орошая воздух вокруг стойким ароматом застарелого перегара, такого сильного, что тот перебивал резкий запах авиационного бензина.
– Можно узнать в течение минуты, но тебе это будет стоить две бутылки «Черного Уокера», – предложил пилот, не вставая со своего места.
– Хоть три бутылки! – бодро ответил Клим, полностью положившись на аборигена.
– Сейчас шторм, и все точки, где продают спиртное, закрыты, следовательно, бутылку «Уокера» можно купить только за двойную цену. Бутылка виски стоит сто пятьдесят долларов – следовательно, с тебя ровно девятьсот баксов, приятель, – быстро посчитал пилот, не меняя положения тела.
Вытащив из нагрудного кармана пачку денег, Клим отсчитал девять бумажек и протянул пилоту, с интересом ожидая дальнейших действий.
– С тобой, черный, приятно иметь дело! – констатировал пилот, вытаскивая из кармана трубку мобильного телефона. – Джеймс! Дай мне точный прогноз по шторму! Бутылка хорошего виски с меня! – быстро сказал пилот, прижимая трубку к уху.
Послушав минуту, отключился и тем же ленивым тоном произнес:
– Если хотите снова лететь на Кубу, то придется подождать до десяти часов утра. А выходить в море на большом корабле разрешат часов через пять.
Встав, пилот залез ногами на поплавок и, открыв дверцу, полез в кабину самолета.
Через минуту он снова оказался внизу с большой черной бутылкой в руках.
– Мой основной клиент держит в самолете пару бутылок «Черного Уокера», – пояснил пилот, откручивая крышку. – Это первосортное солодовое виски двенадцатилетней выдержки. Может, глотнешь? – предложил он, протягивая бутылку.
– С удовольствием, но язва потом жить не даст! – пояснил Клим свой отказ.
Отойдя в сторону, Клим снова вытащил мобильный телефон и набрал номер Смита.
– Добрый вечер! – поздоровался Клим.
– Где ты шляешься? – заорал вместо ответа Смит.
– Я уже на острове, сижу в ангаре. Надо прислать за мной машину и договориться о выходе судна в море. Судно должно быть грузоподъемностью не менее пятисот тонн с краном минимум на пятьдесят тонн грузоподъемности. Оборудование, цистерны на рейде, на очень большом судне, которое не боится шторма. Танкер не сможет войти в бухту острова из-за большой осадки. Перегружать оборудование придется в море.
– Где я тебе ночью в шторм найду судно! – снова заорал в ответ Смит.
– Я выполнил порученное мне дело и не только закупил все, что мне было приказано, но и доставил к острову – дальше ваши дела! Танкер будет ждать в море еще три часа, потом уйдет по своему маршруту! – рявкнул в ответ Клим, понимая, что только такой тон полезен в разговоре с истеричным Смитом, принявшим на грудь изрядную долю спиртного.
– Я тебе перезвоню, – спокойно сообщил Смит и отключился.
– Теперь будем спокойно сидеть и ждать у моря погоды! – уведомил Клим и только успел присесть на поплавок рядом с пилотом, как телефон снова запиликал.
– Дик! Минут через тридцать подойдет к ангару машина и подбросит тебя в порт. Там уже все твои друзья. Садитесь на «Орион», так называется корабль, который стоит у четвертого причала, перегружайте на него груз и плывите прямо к галеону. Капитан курс знает.
– Сейчас выходить в море – почти полное самоубийство, – заметил пилот, прихлебывая прямо из горлышка драгоценный напиток.
– Работа у меня такая – рисковать жизнью, – философски заметил Клим, мечтая о стакане горячего чая.
– Вас встречали на Кубе как важную персону чином не ниже губернатора, – заметил пилот заплетающимся языком.
– Чем реже ты будешь вспоминать о сегодняшнем полете, тем будет лучше для тебя. Полеты над Багамскими островами рисковая вещь. Никто особенно не удивится, если твой самолетик не вернется из очередного полета. В воздухе, как и на море, есть такая формулировка: «От неизбежных на море случайностей!» Язык надо держать на привязи. За тобой посмотрят. Если еще раз вспомнишь о нашем полете, вне зависимости от того, трезвый ты или пьяный, – можешь сразу заказывать и оплачивать свою панихиду. Ты меня понял? – рявкнул Клим.
– Все понял и уже забыл о полете! – пролепетал пилот, становясь белым как снег.
– До скорого свидания, будущий покойник! – многозначительно пообещал Клим, направляясь к выходу из ангара.
7
– По своим каналам я связался с нашими ментами и электронной почтой сбросил им анализы. Ответ пришел в течение пяти минут. Данное золото было похищено с колымских приисков два года назад. Мой тебе совет: поосторожнее с русским языком!
– Да мне уже сны на английском снятся! – попытался возразить Клим, но Антей властно прервал его:
– Ты слушай и запоминай: меньше внимания на золото, даже если его там будут тонны. Основная задача – баллоны с крестиком! Твоя задумка с глубоководной станцией одобрена руководством, и в помощь тебе выделен экспериментальный «Дельфин» с пятью твоими кунаками. Постарайся на новом мобильнике минуты две подержать цифру семь, когда будешь на месте установки цистерн, и мы тебя засечем. Пароль для связи с капитаном лодки точно такой же, как я тебе дал.
– На букву «Эйч»? – уточнил Клим.
– Ты все правильно понял, – отозвался Антей.
– По запарке я забыл спросить: как мне снять груз с танкера? – задал новый вопрос Клим.
– Зайдешь к капитану и покажешь ему свой старый мобильник, не забыв передать привет от меня. Товар надо перегрузить прямо в море не позже трех часов после окончания шторма. Иначе твои игрушки поплывут в Аргентину. Танкер войти в порт не сможет – слишком мала глубина. Тебе и самому не надо светиться с таким грузом в порту.
– У тебя странные координаты времени – после окончания шторма! Откуда я знаю, когда шторм кончится? – раздраженно спросил Клим.
Клим прекрасно представлял, что для такой махины, как танкер, шторм в пять-шесть балов – легкая рябь, не более того, и капитан танкера будет рад быстрее убраться из района Багамских островов, несмотря ни на какие джентльменские соглашения.
– Тут я, пожалуй, маху дал. Звони сам капитану танкера по мобильному телефону, номер и имя его я тебе сейчас сброшу по SMS, и договаривайся с ним о точке рандеву, – закончил Антей разговор и отключился.
– Парни! Сколько еще шторм продлится? – спросил Клим, подходя к пилоту, который сидел на поплавке самолета и задумчиво потягивал виски. Техник в углу ангара громко храпел, орошая воздух вокруг стойким ароматом застарелого перегара, такого сильного, что тот перебивал резкий запах авиационного бензина.
– Можно узнать в течение минуты, но тебе это будет стоить две бутылки «Черного Уокера», – предложил пилот, не вставая со своего места.
– Хоть три бутылки! – бодро ответил Клим, полностью положившись на аборигена.
– Сейчас шторм, и все точки, где продают спиртное, закрыты, следовательно, бутылку «Уокера» можно купить только за двойную цену. Бутылка виски стоит сто пятьдесят долларов – следовательно, с тебя ровно девятьсот баксов, приятель, – быстро посчитал пилот, не меняя положения тела.
Вытащив из нагрудного кармана пачку денег, Клим отсчитал девять бумажек и протянул пилоту, с интересом ожидая дальнейших действий.
– С тобой, черный, приятно иметь дело! – констатировал пилот, вытаскивая из кармана трубку мобильного телефона. – Джеймс! Дай мне точный прогноз по шторму! Бутылка хорошего виски с меня! – быстро сказал пилот, прижимая трубку к уху.
Послушав минуту, отключился и тем же ленивым тоном произнес:
– Если хотите снова лететь на Кубу, то придется подождать до десяти часов утра. А выходить в море на большом корабле разрешат часов через пять.
Встав, пилот залез ногами на поплавок и, открыв дверцу, полез в кабину самолета.
Через минуту он снова оказался внизу с большой черной бутылкой в руках.
– Мой основной клиент держит в самолете пару бутылок «Черного Уокера», – пояснил пилот, откручивая крышку. – Это первосортное солодовое виски двенадцатилетней выдержки. Может, глотнешь? – предложил он, протягивая бутылку.
– С удовольствием, но язва потом жить не даст! – пояснил Клим свой отказ.
Отойдя в сторону, Клим снова вытащил мобильный телефон и набрал номер Смита.
– Добрый вечер! – поздоровался Клим.
– Где ты шляешься? – заорал вместо ответа Смит.
– Я уже на острове, сижу в ангаре. Надо прислать за мной машину и договориться о выходе судна в море. Судно должно быть грузоподъемностью не менее пятисот тонн с краном минимум на пятьдесят тонн грузоподъемности. Оборудование, цистерны на рейде, на очень большом судне, которое не боится шторма. Танкер не сможет войти в бухту острова из-за большой осадки. Перегружать оборудование придется в море.
– Где я тебе ночью в шторм найду судно! – снова заорал в ответ Смит.
– Я выполнил порученное мне дело и не только закупил все, что мне было приказано, но и доставил к острову – дальше ваши дела! Танкер будет ждать в море еще три часа, потом уйдет по своему маршруту! – рявкнул в ответ Клим, понимая, что только такой тон полезен в разговоре с истеричным Смитом, принявшим на грудь изрядную долю спиртного.
– Я тебе перезвоню, – спокойно сообщил Смит и отключился.
– Теперь будем спокойно сидеть и ждать у моря погоды! – уведомил Клим и только успел присесть на поплавок рядом с пилотом, как телефон снова запиликал.
– Дик! Минут через тридцать подойдет к ангару машина и подбросит тебя в порт. Там уже все твои друзья. Садитесь на «Орион», так называется корабль, который стоит у четвертого причала, перегружайте на него груз и плывите прямо к галеону. Капитан курс знает.
– Сейчас выходить в море – почти полное самоубийство, – заметил пилот, прихлебывая прямо из горлышка драгоценный напиток.
– Работа у меня такая – рисковать жизнью, – философски заметил Клим, мечтая о стакане горячего чая.
– Вас встречали на Кубе как важную персону чином не ниже губернатора, – заметил пилот заплетающимся языком.
– Чем реже ты будешь вспоминать о сегодняшнем полете, тем будет лучше для тебя. Полеты над Багамскими островами рисковая вещь. Никто особенно не удивится, если твой самолетик не вернется из очередного полета. В воздухе, как и на море, есть такая формулировка: «От неизбежных на море случайностей!» Язык надо держать на привязи. За тобой посмотрят. Если еще раз вспомнишь о нашем полете, вне зависимости от того, трезвый ты или пьяный, – можешь сразу заказывать и оплачивать свою панихиду. Ты меня понял? – рявкнул Клим.
– Все понял и уже забыл о полете! – пролепетал пилот, становясь белым как снег.
– До скорого свидания, будущий покойник! – многозначительно пообещал Клим, направляясь к выходу из ангара.
7
Машина, несмотря на проливной дождь, стеной стоявший перед капотом, быстро неслась по бетонной дороге.
Малыш, Алекс и Дейл, примостившись на заднем сиденье, упорно молчали, не задавая никаких вопросов.
Клим заметил, что ветер почти стих и на небе появились редкие мутные звезды.
Ярко освещенный прожекторами сухогруз «Орион» стоял у четвертого причала, как и говорил Смит. Широкий, с леерами по обеим сторонам, металлический трап был перекинут на пирс, около него стояли четыре человека в черных клеенчатых плащах с капюшонами, накинутыми на головы.
Машина остановилась перед трапом, и сразу три человека бросились к багажнику вытаскивать объемистые сумки и деревянные ящики.
Окинув взглядом палубу, Клим обнаружил на корме мощный кран и широкую грузовую площадку возле него.
Придержав Малыша в салоне машины, Клим негромко спросил:
– Ты анализ золота сделал?
– Обещали через день дать ответ, – также негромко ответил Малыш, приблизив губы к самому уху Клима.
– Пока все идет нормально! – громко сказал Клим, выскакивая вместе с Малышом под проливной дождь.
– Я капитан судна Фил Стигс! – представилась невысокая фигура в дождевике и, ни слова больше не говоря, быстро поднялась по трапу и пошла по палубе в сторону темной рубки.
Едва Клим ступил на палубу, как матросы убрали трап и корабль начал медленно отходить от пирса.
В рубке было сухо и тепло. На штурманском столе, прямо на карте были поставлены стаканы в подстаканниках, и первым делом Клим схватил ближний.
– Куда идем? – спросил капитан, беря второй стакан, обращаясь к Малышу, которого принял за главного в этой ночной экспедиции.
Малыш, ни слова не говоря, кивнул на Клима, который, обжигаясь, с наслаждением пил черный как деготь чай.
– Сейчас определимся, господин капитан! – пообещал Клим, ставя на стол стакан с чаем. – Распорядитесь, чтобы нам принесли сюда сухую одежду, а пока осторожно выходите из бухты. Постарайтесь не напороться на противодиверсионную сеть, которую военные ставят.
– Сеть уже убрана, господин Дик! – доложил капитан, сбрасывая на руки матроса свой дождевик.
Коренастый, невысокого роста, с дочерна загорелой физиономией и коротким ежиком совершенно седых волос, он производил впечатление опытного капитана, настоящего морского волка. Не суетился, не дергался, а спокойно, широко расставив ноги, стоял возле штурманского столика, держа в правой руке стакан в серебряном подстаканнике.
Вытащив мобильный телефон, Клим быстро набрал номер и, услышав спокойный, с характерным акцентом голос мужчины, сказал:
– Добрый вечер, господин капитан! Вам передает привет господин Антей!
– Не надо лишних слов! Мои координаты… – начал говорить капитан танкера.
– Прошу прощения, господин капитан, что прерываю вас, но будет намного лучше, если вы сами переговорите с капитаном судна, на котором мы идем к вам.
– Самое правильное решение! – похвалил капитан танкера.
Передав мобильный телефон капитану сухогруза, Клим снова взял со столика свой чай, не стараясь особенно вслушиваться в переговоры, которые вели два капитана. В телефон был встроен магнитофон, и Клим потом прослушает этот разговор, со всеми координатами, глубинами и названиями мелких островков, которыми сыпал капитан сухогруза, водя карандашом по карте.
Облегченно вздохнув, капитан «Ориона» на прощание произнес:
– Моя частота восемнадцать и девять. – И передал трубку Климу.
– Как прошли переговоры, господин капитан? – спросил Клим, с сожалением ставя на стол пустой стакан.
– Все нормально. Рандеву через полтора часа. Можете пойти в каюту отдохнуть, – доложил капитан, презрительно опустив угол губ.
– Где вы хотите принайтовать цистерны? – спросил Клим, внимательно всматриваясь в лицо капитана.
– Попробуем на палубе, а если не получится, то потащим за собой на буксире. Островок Смита всего в сорока кабельтовых от точки рандеву, – быстро ответил капитан.
– На сколько времени арендовано ваше судно? – спросил Клим, только сейчас вспомнив, что не позаботился о грузах и тросах, которыми надо крепить цистерны ко дну.
– На двое суток. Смит попросил взять на борт тяжелого водолаза, сварщика и бетоносмесительную машину. На корабле есть запас щебенки и полные танки пресной воды.
«Молодец, Смит! Все предусмотрел!» – мысленно похвалил Клим и сразу схватился за мобильный телефон.
– Прошу прощения, господин капитан! Я не уверен в герметичности цистерн. Возможно, придется их тащить на буксире, поэтому любая щель для нас недопустима, особенно когда на море волнение. Проверьте, пожалуйста, герметичность цистерн.
– Цистерны новые, люки уже задраены. Все в порядке! – последовал быстрый ответ с танкера.
– Мы немного отдохнем, я думаю, наше присутствие в рубке не требуется? – спросил Клим, направляясь к выходу.
– Матрос вас проводит! – сухо сказал капитан, поворачиваясь к рулевому.
Как по мановению волшебной палочки, перед ними возник матрос. На палубе было ветрено, но дождь почти перестал.
Проведя их по правому борту, матрос открыл дверь в ярко освещенный коридор и, как только Малыш перешагнул комингс, быстро закрыл ее, повернув в замке ключ.
Пройдя метров десять по коридору, открыл дверь третьей каюты с правой стороны, приглашая войти.
Небольшая, примерно в десять квадратных метров, каюта с двухъярусной койкой блистала стерильной чистотой.
Усевшись за стол, Клим жестом отпустил матроса, так же жестом пригласил сесть Малыша и начал рассказывать:
– Ситуация становится все интересней и интересней! Золото совсем новое, примерно триста восемьдесят пятой пробы, и в нем присутствует колымское золото.
– Из этого следует, что игры с галеоном не совсем чистые, – быстро сообразил Малыш.
– Я пока ничего не могу понять, а только то, что непонятно, кто с кем играет, – задумчиво сказал Клим.
– Мне непонятна наша роль в этих играх. На сколько ты попал с этими цистернами, оборудованием и арендой танкера? – спросил с интересом Малыш.
– Почти на семьсот тысяч баксов, и неизвестно еще, на сколько попаду, – сказал Клим, демонстрируя уныние.
– Можешь говорить спокойно. В каюте «жучков» нет, я проверил, – Малыш показал небольшой прибор, похожий на мобильный телефон старого образца. Лампочка на верхней панели горела зеленым светом.
– Антей полностью одобрил мой план по поднятию золота с галеона, только внес свои коррективы, прибавив нам, помимо автономного транспортного средства в виде буксировщиков, еще и механическое.
– Что за механическое средство? – сразу заинтересовался Малыш.
– Нам придана МПЛ. Что это за МПЛ и с чем ее едят, я не знаю, но еще пять человек поддержки нам обеспечено. Ребята все наши, из отряда, скорее всего молодое пополнение, которое хотят обкатать в боевых условиях. Для отхода с задания в бухту войдет сухогруз под либерийским флагом и с украинской командой. Антей сказал, что это наша украинская команда. Сухогруз будет через две недели.
– Когда ориентировочно прибудут боевики с газом? – спросил Малыш, подняв глаза к потолку. Огромный мужик, с суровым лицом, упершись руками в край стола, молитвенно воздел глаза под потолок и что-то про себя шептал.
Вид у него был настолько комичный, что Клим невольно улыбнулся, одновременно отправляя Антею запись последнего разговора со Смитом.
– Этого никто точно не знает. Есть прикормленный или прихваченный на чем-то жареном, это не суть важно, диспетчер в порту, который может оказать как информационные, так и другие услуги, а больше пока я никаких сведений не имею.
Малыш, Алекс и Дейл, примостившись на заднем сиденье, упорно молчали, не задавая никаких вопросов.
Клим заметил, что ветер почти стих и на небе появились редкие мутные звезды.
Ярко освещенный прожекторами сухогруз «Орион» стоял у четвертого причала, как и говорил Смит. Широкий, с леерами по обеим сторонам, металлический трап был перекинут на пирс, около него стояли четыре человека в черных клеенчатых плащах с капюшонами, накинутыми на головы.
Машина остановилась перед трапом, и сразу три человека бросились к багажнику вытаскивать объемистые сумки и деревянные ящики.
Окинув взглядом палубу, Клим обнаружил на корме мощный кран и широкую грузовую площадку возле него.
Придержав Малыша в салоне машины, Клим негромко спросил:
– Ты анализ золота сделал?
– Обещали через день дать ответ, – также негромко ответил Малыш, приблизив губы к самому уху Клима.
– Пока все идет нормально! – громко сказал Клим, выскакивая вместе с Малышом под проливной дождь.
– Я капитан судна Фил Стигс! – представилась невысокая фигура в дождевике и, ни слова больше не говоря, быстро поднялась по трапу и пошла по палубе в сторону темной рубки.
Едва Клим ступил на палубу, как матросы убрали трап и корабль начал медленно отходить от пирса.
В рубке было сухо и тепло. На штурманском столе, прямо на карте были поставлены стаканы в подстаканниках, и первым делом Клим схватил ближний.
– Куда идем? – спросил капитан, беря второй стакан, обращаясь к Малышу, которого принял за главного в этой ночной экспедиции.
Малыш, ни слова не говоря, кивнул на Клима, который, обжигаясь, с наслаждением пил черный как деготь чай.
– Сейчас определимся, господин капитан! – пообещал Клим, ставя на стол стакан с чаем. – Распорядитесь, чтобы нам принесли сюда сухую одежду, а пока осторожно выходите из бухты. Постарайтесь не напороться на противодиверсионную сеть, которую военные ставят.
– Сеть уже убрана, господин Дик! – доложил капитан, сбрасывая на руки матроса свой дождевик.
Коренастый, невысокого роста, с дочерна загорелой физиономией и коротким ежиком совершенно седых волос, он производил впечатление опытного капитана, настоящего морского волка. Не суетился, не дергался, а спокойно, широко расставив ноги, стоял возле штурманского столика, держа в правой руке стакан в серебряном подстаканнике.
Вытащив мобильный телефон, Клим быстро набрал номер и, услышав спокойный, с характерным акцентом голос мужчины, сказал:
– Добрый вечер, господин капитан! Вам передает привет господин Антей!
– Не надо лишних слов! Мои координаты… – начал говорить капитан танкера.
– Прошу прощения, господин капитан, что прерываю вас, но будет намного лучше, если вы сами переговорите с капитаном судна, на котором мы идем к вам.
– Самое правильное решение! – похвалил капитан танкера.
Передав мобильный телефон капитану сухогруза, Клим снова взял со столика свой чай, не стараясь особенно вслушиваться в переговоры, которые вели два капитана. В телефон был встроен магнитофон, и Клим потом прослушает этот разговор, со всеми координатами, глубинами и названиями мелких островков, которыми сыпал капитан сухогруза, водя карандашом по карте.
Облегченно вздохнув, капитан «Ориона» на прощание произнес:
– Моя частота восемнадцать и девять. – И передал трубку Климу.
– Как прошли переговоры, господин капитан? – спросил Клим, с сожалением ставя на стол пустой стакан.
– Все нормально. Рандеву через полтора часа. Можете пойти в каюту отдохнуть, – доложил капитан, презрительно опустив угол губ.
– Где вы хотите принайтовать цистерны? – спросил Клим, внимательно всматриваясь в лицо капитана.
– Попробуем на палубе, а если не получится, то потащим за собой на буксире. Островок Смита всего в сорока кабельтовых от точки рандеву, – быстро ответил капитан.
– На сколько времени арендовано ваше судно? – спросил Клим, только сейчас вспомнив, что не позаботился о грузах и тросах, которыми надо крепить цистерны ко дну.
– На двое суток. Смит попросил взять на борт тяжелого водолаза, сварщика и бетоносмесительную машину. На корабле есть запас щебенки и полные танки пресной воды.
«Молодец, Смит! Все предусмотрел!» – мысленно похвалил Клим и сразу схватился за мобильный телефон.
– Прошу прощения, господин капитан! Я не уверен в герметичности цистерн. Возможно, придется их тащить на буксире, поэтому любая щель для нас недопустима, особенно когда на море волнение. Проверьте, пожалуйста, герметичность цистерн.
– Цистерны новые, люки уже задраены. Все в порядке! – последовал быстрый ответ с танкера.
– Мы немного отдохнем, я думаю, наше присутствие в рубке не требуется? – спросил Клим, направляясь к выходу.
– Матрос вас проводит! – сухо сказал капитан, поворачиваясь к рулевому.
Как по мановению волшебной палочки, перед ними возник матрос. На палубе было ветрено, но дождь почти перестал.
Проведя их по правому борту, матрос открыл дверь в ярко освещенный коридор и, как только Малыш перешагнул комингс, быстро закрыл ее, повернув в замке ключ.
Пройдя метров десять по коридору, открыл дверь третьей каюты с правой стороны, приглашая войти.
Небольшая, примерно в десять квадратных метров, каюта с двухъярусной койкой блистала стерильной чистотой.
Усевшись за стол, Клим жестом отпустил матроса, так же жестом пригласил сесть Малыша и начал рассказывать:
– Ситуация становится все интересней и интересней! Золото совсем новое, примерно триста восемьдесят пятой пробы, и в нем присутствует колымское золото.
– Из этого следует, что игры с галеоном не совсем чистые, – быстро сообразил Малыш.
– Я пока ничего не могу понять, а только то, что непонятно, кто с кем играет, – задумчиво сказал Клим.
– Мне непонятна наша роль в этих играх. На сколько ты попал с этими цистернами, оборудованием и арендой танкера? – спросил с интересом Малыш.
– Почти на семьсот тысяч баксов, и неизвестно еще, на сколько попаду, – сказал Клим, демонстрируя уныние.
– Можешь говорить спокойно. В каюте «жучков» нет, я проверил, – Малыш показал небольшой прибор, похожий на мобильный телефон старого образца. Лампочка на верхней панели горела зеленым светом.
– Антей полностью одобрил мой план по поднятию золота с галеона, только внес свои коррективы, прибавив нам, помимо автономного транспортного средства в виде буксировщиков, еще и механическое.
– Что за механическое средство? – сразу заинтересовался Малыш.
– Нам придана МПЛ. Что это за МПЛ и с чем ее едят, я не знаю, но еще пять человек поддержки нам обеспечено. Ребята все наши, из отряда, скорее всего молодое пополнение, которое хотят обкатать в боевых условиях. Для отхода с задания в бухту войдет сухогруз под либерийским флагом и с украинской командой. Антей сказал, что это наша украинская команда. Сухогруз будет через две недели.
– Когда ориентировочно прибудут боевики с газом? – спросил Малыш, подняв глаза к потолку. Огромный мужик, с суровым лицом, упершись руками в край стола, молитвенно воздел глаза под потолок и что-то про себя шептал.
Вид у него был настолько комичный, что Клим невольно улыбнулся, одновременно отправляя Антею запись последнего разговора со Смитом.
– Этого никто точно не знает. Есть прикормленный или прихваченный на чем-то жареном, это не суть важно, диспетчер в порту, который может оказать как информационные, так и другие услуги, а больше пока я никаких сведений не имею.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента