Андреева Наталья. Любовь и смерть в социальных сетях

   После того как Стас разобрал ее «неплохую фигуру» по косточкам, Любе захотелось его убить. Каждая женщина прекрасно знает свои недостатки, но предпочитает, чтобы мужчина, даже если он просто друг, говорил о ее достоинствах.
   – Значит, так: я обеспечиваю жениха, ты – звезду, – подвел итог Стас. – Счет пополам.
   – Это же твой день рождения! – возмутилась она.
   – А это твой мне подарок: половина счета. Хорошие кабаки недешевы. В семь тебя устроит?
   – Меня – да, но вот Люся…
   – Это твои проблемы, – сказал Стас и дал отбой.
   Его хамство было беспредельно: обеспечь мне звезду в семь часов вечера. Сними с хмельного неба ночных тусовок, вытащи из студии, с прямого эфира, приволоки с концерта. Будто это так просто! Люба не представляла, что она скажет Люське, как ее уговорит.
   – Люсенька, Стас приглашает нас с тобой на день рождения.
   – Ты же знаешь, как я занята!
   – Прекрасно знаю. Но он меня хочет познакомить со своим коллегой.
   – Самохвалов занялся сводничеством? Брачное агентство открыл? – оживилась Люська. – Он с тебя денег возьмет или как? Неужели натурой?
   – Он попросил оплатить половину счета в ресторане, – призналась Люба.
   – Вот они, современные мужчины! – взвыла Апельсинчик. – Годятся только для постели! Но слишком уж дорого обходятся! Конечно, я с тобой пойду! Давно хочу вцепиться когтями в наглую самохваловскую рожу! Расцарапать до крови, и чтоб он сдох! – с чувством сказала подруга.
   – Тогда не надо, – испугалась Люба.
   – Сколько он тебя мурыжил? Лет десять? Если бы не он, ты бы давно была замужем! Он хоть как любовник-то хорош?
   – Да.
   – Сволочь! Ты мне обязательно расскажешь.
   – Да я уже и не помню, когда в последний раз целовалась.
   – Ничего, вспомнишь. Раз он с коллегой. Во сколько мы встречаемся? – деловито спросила Люська.
   – В семь. Но у тебя же эфиры.
   – Мы записали цикл программ, можно маленько передохнуть. Перед новым циклом. Кстати, ты у меня в плане.
   – А что скажет Сережа? Ты ведь идешь в ресторан с двумя мужчинами. Я, правда, тоже там буду, но ситуация двусмысленная.
   – Если бы я не попадала в двусмысленные ситуации, я не была бы звездой! – рассмеялась Люська. – До встречи, подруга! Не переживай: хорошо посидим.
   …Это был самый кошмарный вечер в Любиной жизни, хотя началось все неплохо. Приятель Стаса оказался высоким симпатичным парнем, а Люська почти не опоздала. Увидев ее, Алекс (так звали парня) открыл рот.
   – А я думал, Стас, ты прикалываешься! Это и вправду Людмила Иванова!
   – Собственной персоной, – скромно сказала Люська и плюхнулась в заботливо отодвинутое Алексом кресло.
   Она всегда была отчаянно некрасивой, но чертовски обаятельной. Перед Люськой не мог устоять ни один мужчина, хотя сама Апельсинчик со смехом говорила, что у нее кривые ноги, нос картошкой, а глаза как у ведьмы и косят. Но над своими недостатками Люська смеялась первой. Да что там! Хохотала! И все время экспериментировала с красками. Сейчас ее голову покрывал цыплячий пух, а глаза были густо подведены фиолетовым карандашом.
   – Людмила Иванова! С ума сойти! Расскажу – не поверят! – все никак не мог успокоиться Алекс.
   И Люську понесло. Как только она видела легкую добычу, устоять не могла. Анекдоты из жизни телешоу сыпались из нее, словно из рога изобилия. Люська талантливо пародировала своих звездных гостей, наивных героев программы, даже оператора. Люба хохотала сквозь слезы. Потому что приглашенный для нее Алекс не отрывал от Людмилы глаз. Когда они пошли танцевать, Люба со злостью спросила у синеглазого подлеца:
   – Стас, ты ничего не перепутал?
   – Погоди. Он просто в шоке от того, что познакомился со звездой. Это быстро пройдет.
   – Пригласи меня хотя бы танцевать! Пока мой жених в состоянии шока виснет на моей лучшей подруге!
   – Пожалуйста!
   Она прижалась к Стасу и закрыла глаза, чтобы не видеть этого безобразия.
   Люба не знала, какой сценарий для сегодняшнего вечера сочинил Самохвалов. Наверное, она должна была танцевать сейчас с Алексом, а Стас делать вид, что увлечен Людмилой. Откуда-то должны были появиться папарацци. У Люськи красавец-муж, но он брюнет, а телезвезда вовсе не прочь засветиться с симпатичным блондином. Но теперь ее обнимал неуклюжий и вовсе не такой красивый, как Самохвалов, прыщеватый Алекс, и никаких папарацци не было и в помине. Да, Люба мстительно заметила, что у Алекса прыщи.
   – Не понимаю, что на нее нашло? – Она взглядом указала на подругу. Танец закончился, но Алекс с Людмилой по-прежнему стояли в обнимку.
   – Взяла бы да и спросила, – хмыкнул Стас.
   И Люба увела Апельсинчика пудрить носик.
   – Ты здесь зачем? – спросила она, протягивая Люське влажную салфетку.
   – Он буквально смотрит мне в рот. Ловит каждое слово. Как ребенок! Со мной давно такого не было, – призналась Люська. – Я уже подумала, что теряю форму.
   – У тебя муж и двое детей. А он никто. Какой-то менеджер. Или начальник отдела рекламы. Но все равно менеджер.
   – Да он мне и не нужен! – замахала руками Люська. – Мне вообще не нужен мужчина! То есть, конечно, нужен, ты ведь знаешь мой темперамент. Но я вовсе не собираюсь изменять Сереже.
   – Тогда зачем?
   – Просто так.
   – Играй отходную.
   – Запросто!
   Запросто вылилось в то, что Алекс потащился провожать звезду. Уселся вместе с ней в такси и махнул им со Стасом рукой:
   – Пока! Спасибо за компанию! Это был замечательный вечер! За Люсю не беспокойтесь, она со мной!
   Такси уехало. Они со Стасом вернулись за столик продолжать банкет.
   – Водки, – велела Люба официанту.
   – Ты с ума сошла! – ахнул Самохвалов.
   – Тогда коньяк!
   – Ты не будешь пить. – Он накрыл ее рюмку рукой.
   – А кто мне помешает? Я взрослая девочка.
   – Не понимаю, чего ты взъелась?
   – Ах, ты не понимаешь! Мужчина, которого для меня пригласили, весь вечер не сводил глаз с моей подруги! А меня вообще не замечал! Что ты ему сказал, когда звал в ресторан?
   – Что познакомлю его с красивой женщиной. Он сам сказал, что хотел бы встречаться с состоявшейся дамой, пусть даже она немного старше. Даже дети его не смущают. Он с серьезными намерениями, между прочим, хотел встречаться. Твою мать! – выругался Стас.
   – Что такое?
   – Неужели он подумал… Твоя подруга… Само собой, я сказал, что она замужем. Он еще спросил: а как с мужем живет?
   – И что ты сказал?
   – А что я мог сказать? – пожал плечами Стас. – Как все.
   – То есть плохо. Ты не веришь в счастливые семьи. Ты идиот. Водки, – сказала Люба официанту, поставившему перед ней коньяк.
   – Повторить, – пояснил Стас. – Люба, успокойся…
   – Да иди ты к черту! – Она махом выпила коньяк.
   – Спятила, – покрутил пальцем у виска Стас. – Психолог спятил – это надо где-то записать.
   Следующую рюмку махнул он. Теперь уже Люба велела:
   – Повторить.
   В такси они ехали, целуясь. Оба были пьяные…
   – Я перед тобой виноват, – дышал ей в лицо винными парами Стас, прижимая ее к панели управления лифтом. Люба боялась, что вот-вот раздастся голос дежурной: «Что у вас случилось?»
   И она расплачется, а еще хуже, расхохочется. Разумеется, Стас вошел и в подъезд. А вдруг у лифта притаился насильник? Люба почувствовала, как ее несут вверх по лестнице сильные руки, не давая маньяку ни малейшего шанса. Едва они зашли в лифт, Стас засунул ей в рот свой язык так глубоко, что она чуть не задохнулась. Люба все пыталась отодвинуться от кнопок, момент был чудесный, и не хотелось, чтобы им кто-то помешал.
   Язык, изучающий ее рот, был вкусный, хорошо проспиртованный и дразнящий. Но ведь так нельзя! Люба попыталась оттолкнуть прижавшегося к ней нахала. Вот надрался!
   – Что ты делаешь?! Мы застрянем!
   – Велика беда…
   – Я вовсе не собираюсь спать в лифте!
   – И я… не собираюсь.
   – А где ты собираешься спать? – хихикнула она.
   – Как где? У тебя.
   Она была так пьяна, что не смогла захлопнуть дверь перед его носом. Самохвалов ввалился в квартиру и принялся Любу утешать. Алкоголь подействовал на него странно – вызвал чувство вины. Причем вины безмерной. И утешать Любу Стас начал весьма энергично. А поскольку утешить женщину он мог одним только способом, они скоро оказались в постели. Люба так злилась на него, что не только позволяла себя утешать, но и сама действовала так же энергично. Требовала всего, на что он способен, когда хочет загладить свою вину.
   Они уже давно не были вместе, и весь пройденный постельный материал как-то подзабылся. Но поскольку все-таки были, букварь прошли быстро. Особенно Любу впечатлил второй том. После того как память вернулась, Стас вспомнил ее любимую позу.
   – Ну, прости меня, – бормотал он, покрывая ее пылающее лицо поцелуями.
   Люба подумала, что на его месте должен быть Алекс. Стас прекрасно это понимает и старается за двоих.
   «Я сказала Люське, что он хороший любовник. И не соврала. Она выбрала не того мужчину. Ей надо было… с ее темпераментом… надо было…»
   – О чем ты думаешь? Тебе хорошо?
   – Да. Спи.
   – Ты меня простила?
   – Почти.
   Он опять принялся ее целовать. «Неужели трехтомник? – счастливо подумала Люба. – Как далеко у нас зашло! Надо устроить еще какую-нибудь гадость. То есть устроить так, чтобы он устроил мне гадость… И просил бы прощения… У него это здорово получается! Сколько же я выпила?!»
   Утром она едва разлепила веки. Рядом лежал Стас. Она посмотрела в его растерянное лицо и, чувствуя, как раскалывается голова, сказала:
   – С днем рождения!
   – А что было? – испуганно спросил он, до подбородка натягивая одеяло.
   – Я не помню.
   – Точно?
   – Помню, но не все.
   – И как я тебе…
   – Хорош.
   – А в… Если, конечно, что-нибудь было.
   – Ты во всех смыслах оказался хорош.
   – Но ведь это не… – Он испуганно моргнул.
   – Ты прав: ничего не означает.
   – Люба, ты человек! – Он вскочил и стал торопливо натягивать штаны.
   – Сегодня воскресенье, – напомнила она.
   – Ах да!
   Стас сел обратно на кровать. Штаны полетели в кресло.
   – Тогда я еще немного посплю.
   – Да, после вчерашнего надо хорошенько отоспаться. Спасибо за приятный вечер!
   – Хочешь, я набью ему морду?
   – Алексу? Не беспокойся: это сделает Сергей.
   – Позвони ей. – Стас глазами показал на телефон.
   – Боишься, что и тебе достанется?
   – Я ничего не боюсь! И никого! – захорохорился он. – Тем более каких-то мужей!
   – Ты так говоришь, потому что тебе сегодня не придется прыгать в окно, – вздохнула Люба. – Я, к своему несчастью, а к твоему счастью, не замужем.
   – Я, как порядочный человек, конечно, давно уже должен был сделать тебе предложение… Но я непорядочный. Так что извини.
   – Не за что.
   – Надеюсь, мы останемся друзьями?
   – Я ни на что не претендую. С психологической точки зрения ты вчера все сделал правильно. Компенсировал невнимание ко мне другого мужчины тем, что стал за мной ухаживать, в результате чего…
   – О господи! – взвыл Стас и рухнул в подушки. – Когда же это кончится?!
   Люба растерялась:
   – Я что-то не то сказала?
   – Такое ощущение, что я не в спальне у бабы, а в кабинете врача! Хочешь совет?
   – Да!
   – Тебе надо почаще пить!
   – А тебе реже!
   И в этот момент раздался звонок в дверь.
   – Кто бы это мог быть? – удивилась Люба.
   – Открой, и узнаешь, – посоветовал Стас и зевнул.
   На пороге стояла Люська.
   – Люба, ты мне нужна! – Она разрыдалась.
   – Что случилось?
   – Я так перед тобой виновата, так виновата… Вчера Сережа…
   – Тсс… – Люба кивнула на плохо прикрытую дверь.
   – Кто там?
   – Стас. Без штанов, – предупредила она.
   – Ах, вот оно что! – Люська вытерла слезы. – Значит, я не так уж и виновата.
   В дверях появился Самохвалов, натягивая штаны:
   – Виновата, виновата…
   – Фи! – Люська сделала вид, что отвернулась, но Люба-то поняла, что она пытается как следует рассмотреть подробности их со Стасом интимных отношений.
   – Увела у подруги жениха, – подначивал Стас. – Это называется свинством.
   – Свинство, что ты опять с ней переспал! Воспользовался моментом!
   – Это кто кем воспользовался! Ты спроси у своей подруги. Да у нее на лице все написано! Нет, ты видишь, видишь? Она всем довольна!
   – Хватит ругаться, у меня голова раскалывается! – Люба положила ладонь на ноющий лоб. В висках стучало. – Вы оба свиньи. Помощь в устройстве личной жизни нужна мне. У вас-то нет никаких проблем. А вы изо всех сил тянете одеяло на себя.
   Люська шмыгнула носом.
   – Что с Алексом? – ехидно поинтересовался у нее Стас. – Он жив?
   – Пока да.
   – Ты приехала извиниться или за психологической консультацией? – спросила Люба.
   – Как, кстати, ты приехала! – спохватился Стас. – На ловца, как говорится, и зверь бежит!
   – О чем это он? – непонимающе посмотрела на Любу Люська.
   – Я сейчас сварю кофе. – Она со вздохом прошла на кухню.
   Люська со Стасом еще какое-то время переругивались в коридоре. Оба были заряжены харизмой, как противотанковые гранаты, – он мужской, она женской. Все танки рвались на подходе к ним, но когда Людмила со Стасом оказывались тет-а-тет, взрывался воздух, которым они оба дышали. «Им бы переспать, – вяло подумала Люба. – Но это невозможно. Так и будут друг друга терроризировать. Своеобразная форма ревности. Не мне досталось, так покоя не дам».
   – Идите пить кофе, – выглянула она в коридор.
   – Давайте-ка о делах наших скорбных поговорим, – предложил Стас, оседлав табурет.
   – О чем это он? – повторила Люська.
   – Так, пустяки, – отмахнулась Люба.
   – Ты расскажешь или я? – спросил Самохвалов, и Люба поняла, что он не уймется.
   – Речь идет о Сергее, – вздохнула она.
   – А что такое с моим мужем? – вскинула выщипанные в ниточку бровки Апельсинчик. – Он мне что, изменяет?
   – Ты можешь думать о чем-нибудь, кроме секса?
   – Вам-то хорошо! У вас сегодня все было! Причем не один раз! – «Откуда она узнала?!» – А мне муж устроил дикую сцену ревности и ушел спать к детям!
   – Алекс что, проводил тебя до дверей? – ахнула Люба.
   – И даже попытался войти в квартиру.
   – Ну, это глупо. Я же сказал ему, что ты замужем, – хмыкнул Стас.
   – Но не сказал насколько! – зыркнула на него Люська. – Хорошо, что я умная. Сегодня утром я Сереже все объяснила. И он понял.
   – Что именно ты ему объяснила? – Люба потянулась к кофейнику. Чашка Стаса давно опустела. Видимо, у него тоже голова раскалывалась.
   – Я сказала, что это была подстава.
   – Что?! – хором спросили они.
   – Мне нужны рейтинги. То есть шоу. Шоу нужны рейтинги. Для этого необходимы скандалы. И мне нашли мужчину, чтобы он меня слегка скомпрометировал. Это нормальная практика в шоу-бизнесе. Наш роман с Алексом будто бы понарошку. Для папарацци.
   – И Сергей поверил?! – ахнула Люба.
   – Представь себе, да!
   Стас заржал.
   – Заткнись, – велела ему Люба. – Господи, как хорошо, что я не замужем!
   – Так что вы хотели рассказать о моем муже? Если это не измена, то что?
   – Видишь ли, у Стаса на фирме воруют.
   – Он что, нашел себе работу?!
   – А что тебя удивляет? – обиделся Самохвалов.
   Теперь расхохоталась Люська.
   – Стас работает в компьютерной фирме, – попыталась помирить их Люба. – Начальником службы безопасности. И ему поручили раскрыть кражу. Один из подозреваемых – одноклассник твоего мужа.
   – Ну и что?
   – У Сергея на рынке э-э-э… точка, – деликатно сказала Люба. – А воруют на компьютерной фирме.
   – И что? – повторила Люська.
   – Твой муж торгует краденым! – рявкнул Самохвалов.
   – А ты бабник! – не осталась в долгу Люська.
   – Люсенька, все серьезно, – попыталась вразумить ее Люба. – У твоего мужа, возможно, финансовые проблемы. Он хочет тебе соответствовать. Поэтому вполне мог ввязаться в авантюру.
   – А мне плевать! – заявила Люська.
   – Не поняла?
   – Мне наплевать, как мой муж зарабатывает деньги.
   – Ты в своем уме? – Они со Стасом переглянулись.
   – Абсолютно! Вы при каком строе живете, люди? Такое ощущение, что последние двадцать лет вы пребывали в спячке. Оба. Потому ничего и не добились.
   – Я кандидат наук, – обиделась Люба.
   – А я… Нормально живу, – пожал плечами Стас. – Как все.
   – Вы ничего не добились, – повторила Люська. – Вы не умеете рисковать. А кто не рискует, тот не пьет шампанское. – Люба невольно потрогала ноющие виски. Это хорошо, что она вчера не мешала коньяк с шампанским. – Если мой муж нашел способ разбогатеть и этот способ криминальный, так что ж? Покажите мне хотя бы одного честного человека из тех, кто преуспел. Да у нас полстраны под статьей ходит! А вторая половина ей завидует! – разгорячилась Люська.
   – Тем, что под статьей ходят? – ехидно спросил Стас.
   – Деньгам, которые имеют те, кто умеет жить!
   – Ты хочешь сказать воровать?
   – Да!
   – И ты не против, чтобы Сережа, начав с мелочи, перешел на крупняк. Понятно, – кивнул Стас. – Я вам кое-что расскажу, дамочка. О той жизни, которую вы не знаете. За воровство иногда сажают. Не всех, согласен. Некоторых сажают в Думу. Но есть и те, кто попадает за решетку. Все теплые места уже заняты, Люсенька. Твоему Сереже осталось только место в колонии строгого режима. Которое я ему обеспечу.
   – Что ты сказал?! – Люська вскочила и сжала кулаки.
   – А иначе его убьют! – Стас тоже вскочил.
   – Стас, не преувеличивай. – Люба встала между ними. – Дело серьезное, но не настолько. Проблемы будут у Пендракова, если это он – вор. Жизни Сергея ничто не угрожает. Тебе, Люся, надо подумать о своей репутации. Это не тот скандал, который нужен твоему телешоу.
   И Люська сдулась. Села на табурет и расплакалась.
   – Извините… У меня была трудная ночь… И день… Это шоу… Все соки выжимает… Рейтинги… – Плач перешел в рев.
   – Стас, дай ей воды.
   – Может, водки?
   – Не надо всех мерить по себе.
   – Он прав, – всхлипнула Люська. – Я бы с удовольствием напилась.
   – Стас, дай ей коньяка. Водки у меня нет.
   – Я за рулем, – всхлипнула Люська.
   – А где коньяк? – спросил Самохвалов.
   – В гостиной, в буфете. Стас! Она за рулем! Ты что, не слышал?
   – Слышал, но я-то – нет!
   – Как ты с ним живешь? – спросила Люська, когда Самохвалов ушел за коньяком.
   – Ты ошибаешься: я с ним не живу.
   – А тогда как это называется?
   – Случайные связи, – машинально ответила Люба.
   – От которых бывают случайные дети, – Люська вздохнула. – С Сережей и впрямь все так серьезно?
   – Я хочу, чтобы ты с ним поговорила.
   – Ладно, поговорю.
   Вернулся Самохвалов с коньяком.
   – Кто будет пить? – спросил он. Женщины отрицательно покачали головами. Стас полез в кухонный шкаф за рюмкой.
   – Что делать будем? – спросила Люба.
   – Может, в кабак? – предложил Самохвалов.
   – Тебе мало?
   – Душа требует продолжения банкета. – Он махнул рюмку коньяку и взял с тарелки ломтик лимона. Морщась, прожевал. – У меня, как-никак, день рождения.
   – И сколько тебе стукнуло? – поинтересовалась Люська.
   – Зря спросила. Я, дамы, моложе, чем вы.
   – Скажи еще, вместе взятые!
   – Не будем уточнять. Я молод и хорош собой. Тем не менее праздную именины в компании теток. Вместо того чтобы поехать в сауну с девочками.
   – Я всегда говорила, что он хам! – сверкнула глазами Люська.
   – Значит, в кабак вы не поедете? – приставал Самохвалов.
   – Стас, уймись, – посоветовала Люба. – Тебя один раз уже выперли с работы. Хочешь повторения банкета?
   – А что?
   – Цюрюк, Самохвалов! Айн, цвай, драй – и на выход! Поедем к Сергею и поговорим с ним. Если это он, то есть с подачи Пендракова именно Люсин муж сбывает краденое, подумаем, что можно сделать, чтобы он остался в стороне. Если не он – вопрос снимается с повестки дня. И я начинаю разрабатывать других подозреваемых.
   – Вот так всегда: наступают на горло песне. – Стас грустно посмотрел на опустевшую рюмку. – Ладно, поехали.

Человек и собака

   Люба со вздохом полезла в неудобную, на ее взгляд, Люськину машину, пропустив вперед Самохвалова. Тот воспользовался правом выбора и обосновался на переднем сиденье рядом с водительским местом, хотя по глазам было видно, как Стасу хочется за руль. Закрепившись в телеэфире, Люська взяла за привычку менять машины каждый год. Как же! Звезда! Гонорары позволяют. А экстравагантный вкус у Апельсинчика был не только в одежде.
   Очередным ее приобретением стал канареечный «Хаммер». Цвет машины Стас, разумеется, тут же обругал, зато об остальном сказал:
   – Вот это вещь! Людмила, ты куда деваешь подержанные машины? Часом не в утиль сдаешь?
   – Размечтался!
   – От вас, звезд, всего можно ожидать. Говорят, вы каждый сезон очищаете гардероб от вышедших из моды вещей, которые выбрасываете на помойку в специально купленных для этого чемоданах. Вдруг и с машинами так же поступаете?
   – Где ты видел чемодан такого размера, чтобы туда мог влезть «Хаммер»?
   – Не цепляйся к словам. «Хаммер» я готов взять и без тары. Перекрашу его в нормальный цвет и стану человеком.
   – А какой цвет ты считаешь нормальным? – как кошка прошипела Люська.
   – Любой, в который ты не красишь волосы, – заржал Стас.
   Он попал в точку: все краски для волос необычного цвета, какие только продавались в московских магазинах, Люська опробовала на себе. И еще ни разу ее кудри не были нормального цвета. Естественного. Ни на что люди не обижаются так, как на правду.
   – Да я лучше его сожгу, чем продам тебе! – проорала Апельсинчик, заводя машину. – Ничто мое никогда не будет твоим! – крикнула она в запале.
   – Возможен бартер, – скромно сказал Самохвалов.
   – Что ты мне можешь предложить, наглец? Ты же нищий!
   – Себя. Тебе же нужен скандал.
   – Да чтоб я… – Люська даже задохнулась от возмущения.
   – Ты бы посерьезнее отнеслась к моему предложению в свете последних событий. Серега далеко не дурак и лапшу, которую ты повесила ему на уши, скоро прожует. А ко мне он ревновать не будет. Потому что мы друзья.
   – Машина – это слишком жирно, – сказала Люська после короткого раздумья.
   – Эй, вы что? – возмутилась Люба. – Всерьез собрались разыгрывать парочку?
   – Дорогая, «Хаммер» – мечта любого мужчины, – обернулся к ней Самохвалов. – За него черту душу продашь, не то что тело женщине, даже если она красит волосы в оранжевый цвет.
   – При чем тут мои волосы? – взвизгнула Люська.
   – Я в темноте могу перепутать тебя с лампой. Это чревато.
   – Я вовсе не собираюсь с тобой спать!
   – Ты – нет, но папарацци… Они, как правило, прячутся в спальне, под кроватью. Тормози! – заорал Стас, видя, как Люська мчится прямо в бампер впереди едущей машины. – Тормози, дура оранжевая!
   – Что, испугался? – ехидно спросила Людмила, когда стих отчаянный визг тормозов.
   – Еще чего! Это же «Хаммер»! Почти танк. – Бледный как полотно Самохвалов расправил плечи и нервно потянул молнию на куртке. – Жарко здесь.
   – Надо позвать тебя на шоу, – хихикнула Люська. – Мне нравится твоя реакция на стресс.
   – Еще чего! И ты того… Прекрати меня тестировать! Я никогда не буду сидеть в одной студии с идиотами, которые за пиар из собственных штанов выпрыгивают! Лишь бы на экране засветиться! Я вообще эту чушь не смотрю!
   – Тест-драйв не прошел, – с удовлетворением сказала Людмила. – Не годишься ты в любовники звезды, Самохвалов. Нервы у тебя ни к черту. А папарацци терпеть не могут, когда им аппаратуру ломают.
   – Перестаньте пикироваться, – поморщилась Люба. – И так тошно. И посерьезнее. Что вы как дети? Я не обязана всю жизнь вытирать вам сопли, потому что со своими проблемами вы бежите ко мне.
   Оба надулись и замолчали. Стас, впрочем, нашел чем заняться. Развалился на переднем сиденье, снисходительно поглядывая на стоящие (или едущие) рядом машины. Завидуйте, я – на «Хаммере». А за рулем – звезда. Узнав Людмилу Иванову, люди открывали рты.
   – А я думала, у нее парик! – прочитала по губам одной дамы Люба. Люська, давно уже привыкшая к такому вниманию, не реагировала.
   «Это какой же надо иметь характер! – позавидовала Люба подруге. – Когда у тебя амплуа клоунессы, все в ожидании твоей очередной выходки. Если Людмила выйдет сейчас из машины босиком или снимет с головы скальп и начнет им размахивать, аплодисменты и залп желтой прессы ей обеспечены. А она просто едет. Для всех именно это и ненормально. Когда скандальная звезда просто едет. Или идет по улице. В магазин…»
   – Прими вправо, – посоветовал Стас.
   – Пошел к черту, – беззлобно сказала Люська.
   – Налетишь на штраф.
   – А ты тут на что? Ты же мент. Отмажешь меня.
   – Уже нет. Я поумнел и теперь работаю в компьютерной фирме. Придется заплатить, родная. – В голосе Стаса звучало ехидство. – Или признаться в том, что ты Людмила Иванова, а не ее генетическая копия. Тебя еще не клонируют? Флакон оранжевой краски для волос в подарок.
   – Никакого от тебя толку, – сказала Апельсинчик, выворачивая руль. – Мужчины стали бесполезны. Кстати, хорошая тема для очередного ток-шоу. Женщины на «Хаммерах» утверждают на планете матриархат. Надо пройтись по списку звезд. Кто любит большие машины? И нет ли мужиков, которые ездят на малолитражках? Может, это тенденция?