Страница:
Татьяна Андрианова
Безобидное хобби
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
* * *
Глава 1
Я смотрела на Келла по прозвищу Золотые Ручки, вольготно расположившегося напротив меня за столом, и отчетливо понимала, что он мне не нравился никогда. При жизни мы с ним никогда не пересекались, не люблю слащавых мальчиков, то и дело норовящих облегчить и без того не очень тяжелый кошелек своими ловкими пальчиками. Но слава бежала впереди него, и я о нем кое-что слышала. На парне была яркая клетчатая куртка и канареечного цвета шейный платок, завязанный каким-то неимоверно сложным узлом. Темные длинные вьющиеся волосы стянуты в хвост черной бархатной лентой. На левой руке Келла красовался массивный золотой перстень с изображением черной летучей мыши на серебряном фоне луны – знак местной общины вампиров. Он и при жизни все время бегал по поручениям своей гильдии, теперь, видимо, хозяева сменились, а поручения остались. Да, Золотые Ручки стал вампиром, но его смерть мало что изменила… по крайней мере для него.
Он сидел в спокойной ночной тишине моего магазина и отстукивал длинными ухоженными ногтями по чисто выскобленной поверхности стола какой-то незатейливый ритм. На соседнем стуле молчаливым изваянием восседал мой партнер и друг Требор. В сидячем положении не было видно, насколько он высок, худощав и нескладен. После того как он откинул капюшон своей черной мантии, его русые волосы торчали во все стороны, как перья у взъерошенного воробья, а взгляд карих глаз метался по комнате. Он явно старался не смотреть мне в глаза, будто из нас троих вампиром была я и могла запросто его загипнотизировать.
Я сидела напротив них и злилась, гадая, какого лешего эта ошибка природы, именующая себя магом, приволокла в мой магазинчик трав нежить. Дело в том, что я некромант. Правда, лицензии у меня нет, потому что, во-первых, приемная комиссия Академии колдовства пребывала в шорах предубеждения, считая, что стать некромантом имеет шанс только существо мужского пола, и то далеко не всякое, а во-вторых, Академия очень дорогое удовольствие и не каждому по карману. Если бы я очень выгодно продала бы свой магазинчик, то не хватило бы на оплату даже первого курса. Конечно, в Академию попадали и на бюджетной основе, но для этого комиссия магов должна признать, что у тебя талант, а его как раз у меня не признавали. Разумеется, соседи пребывали в полном неведении о моих ночных вылазках на кладбище. Для них я была милой хозяйкой маленького магазинчика трав и немудреных отваров, хорошей соседкой, благовоспитанной девушкой, которая никогда не позволяла себе ничего предосудительного. Конечно, если бы они узнали, что я иногда поднимаю зомби, ни за что не потерпели бы соседство с некроманткой. А я считаю, что у девушки просто должно быть хотя бы одно безобидное хобби. Но это к слову.
– Не возражаешь, если я налью себе выпить? – прервал излишне затянувшееся молчание Требор.
– Возражаю, – отрубила я, хотя сама была не прочь пропустить пару рюмок дивной вишневой наливки, приготовленной по старинному семейному рецепту.
Но не напиваться же здесь в присутствии вампира! А раз Требор сам притащил этого клыкастого, не вижу причин, почему я должна страдать, а он нет.
– Черт побери, Гелла! – не выдержал маг и поднял руку, чтобы треснуть по столу, но передумал. – Я же тебе работу предлагаю.
Я подняла на него глаза и на миг встретилась взглядом с карими глазами Келла Золотые Ручки. Не знаю, какими они были у него при жизни, но по мне так они ничуть не отличались от обычных человеческих. Целую секунду любопытство во мне боролось с инстинктом самосохранения, и благоразумие все-таки победило – я опустила взгляд. Вампир самодовольно хмыкнул.
– Ты меня боишься, – заметил он.
– Нет. Просто осторожность превыше всего, – зябко повела плечами я.
По мне так давать вампирам право спокойно разгуливать, где они хотят, было плохой идеей. Но наш король Лексус Третий придерживался иного мнения. Например, я считала, что хороший вампир – это тот, у которого есть кол, воткнутый в сердце, а король полагал, что нежить может называться гражданами Лероллии, если исправно платит налоги в казну. Ну, что поделаешь, вот такие у нас с королем разногласия.
– Ты можешь говорить что угодно. Можешь признаться, можешь отрицать – все равно. Но мы, вампиры, чрезвычайно чувствительны к людским эмоциям. Мы их просто чуем.
Я пожала плечами. Если он вылез из своего гроба только для того, чтобы сообщить мне, как здорово чуять мой страх, ему явно пора домой.
– Зачем ты притащил его сюда? – поинтересовалась я у Требора.
– А куда мне было его вести? – окрысился тот, прекрасно понимая, что нарушил основное правило – «не таскать работу ко мне на дом». – Не в другой же дом его тащить.
– И что это за место? – удивился вампир.
– Уверена, вам бы там понравилось, – мило улыбнулась я, вспомнив мрачный дом возле самого кладбища.
Он был именно таким, каким должно быть жилище некроманта в страшных снах простого обывателя. Мрачное здание со зловещими изваяниями горгулий на фасаде охранялось злобными собаками-зомби. Собачки при жизни были боевыми и выходили на гладиаторскую арену против вооруженных людей. Надо отдать им должное, они протянули в кровопролитных сражениях не один год. Стая таких же немертвых летучих мышей охраняла дом с воздуха. Так что редкие прохожие весьма радовались наличию высокого и прочного каменного забора с острыми шипами по всему периметру и массивными коваными воротами. Казалось, даже солнце старалось не освещать это мрачное здание. Зато у клиентов, приходящих в мой дом возле кладбища, должна была быть веская причина там появиться, что вполне меня устраивало. Впрочем, еще существовали искатели приключений на филейную часть своего организма, тех удавалось запугать до икоты.
Требор предупреждающе воззрился на меня, даже глаз у него задергался от напряжения. Я прекрасно знала, что маг считал запугивание клиентов плохой рекламой для нашего совместного предприятия. Мол, если бы я не нагоняла столько жути, клиентов было бы намного больше. Я же придерживалась совершенно противоположного мнения. Мне не нужно было много клиентов. Некромантия – это часть меня. Для меня это как дышать. И если прекратить поднимать мертвых, дело может закончиться очень плохо и для меня и для окружающих. Сумасшедшие некроманты еще никому радости не приносили, а сумасшедшие природные некроманты – тем более. Слишком большое количество клиентов могло привлечь внимание властей, а это, как ни крути, не входило в мои планы. Требор хоть и маг и проходил курс некромантии в Академии, но никогда особо не преуспевал в этой науке. Да что греха таить, он и магом был посредственным. Внезапный всплеск способностей к темным наукам может заинтересовать Совет магов, а это может открыть мое участие в этом деле. В итоге я имею все шансы закончить свою жизнь либо как подопытная в лаборатории магов (если они доберутся до меня первыми), либо на весело трещащем костре (если о моих занятиях узнают соседи). Прямо не знаю, что и выбрать.
– Не знал, что некромантами могут быть женщины, – спокойно заметил Келл.
Я подняла глаза и уставилась куда-то в район его канареечного платка. Интересно, сколько времени надо потратить, чтобы научиться вязать такой узел? И сколько я протяну, умудряясь постоянно избегать взгляда собеседника?
– А я не знала, что вампирам нужны зомби, – пожала плечами я. – Знаешь, в этом есть какое-то извращение – поднимать мертвых для мертвых.
Требор закашлялся. Беда в том, что маг за деньги был готов практически на все, но денег ему все равно не хватало. Его услуги стоили недорого. Мои услуги были эксклюзивом, и гонорар делился не на равные части. Восемьдесят процентов были моими, и это справедливо. Я делала всю работу, а он только клиентов находил. Поэтому десять его процентов были за посредничество и еще десять – за молчание. Клиенты же видели мага в черном балахоне на кладбище, и если и подозревали, что это не Требор, то, во всяком случае, соблюдали дистанцию. Интересно, сколько пообещал заплатить вампир, что он так расстарался?
– Могу я называть тебя Гелла? – поинтересовался Келл.
– Нет! – отрезала я.
– Ты не очень-то любезна, – улыбнулся он, показывая острые кончики клыков.
– Я совсем не любезна, – фыркнула я, прикидывая свои шансы в рукопашной.
По всему выходило, что прямой схватки мне не выдержать. Ну что ж, если по вине Требора этот клыкастый кровосос меня убьет, я найду способ довести мага до сумасшествия ночными кошмарами. Утешение, конечно, слабое…
– Хорошо, Ангелла, поднятие мертвецов меня не интересует. Можете мне не верить, но немертвых в моем окружении достаточно.
– Иными словами, зомби не нужны? – удивленно переспросила я.
– Не нужны? – поразился Требор. Судя по выражению лица, его вот-вот должен был хватить удар.
– Не нужны, – радостно подтвердил Келл, чем вызвал во мне дикое желание немедленно разобрать ближайший стул на колья и срочно вогнать их в самодовольную нежить.
Позыв был такой силы, что руки зачесались. Пришлось незаметно потереть ладони о ткань своей рабочей юбки.
– Так какого лешего от меня понадобилось, что вы оба вот уже не менее получаса не даете спокойно отойти ко сну не только мне, но и моим соседям?!
– Не понял. А при чем тут соседи? – обалдело поинтересовался Требор.
– А при том, что они наверняка уже все глаза сломали, пытаясь угадать сквозь плотные занавески на окнах, что я здесь делаю в столь поздний час в компании двух молодых людей.
– Но когда мы шли сюда, ни в одном окне свет не горел, – упорствовал в своем наивном заблуждении маг.
– Это вовсе не значит, что все спят. Просто они подглядывают из-за занавесок. А если зажечь лампу, любой увидит, чем они заняты, – фыркнула я, медленно поднимаясь из-за стола и нависая над визитерами как олицетворение возмездия. – Итак, либо вы мне объясняете, зачем пришли сюда порочить мою репутацию, либо выходите за дверь и держитесь от меня подальше… оба.
– Я хочу нанять вас для расследования убийства, – неожиданно заявил Келл.
От удивления я села, причем мимо стула, и поэтому удивленно пискнула уже с пола:
– Что?
Келл сделал попытку поднять меня, но я принялась отползать в сторону, и миссия водворить упавшего некроманта на стул автоматически перешла к Требору. Он кряхтел, несколько раз помянул богов и демонов, но в целом с задачей справился успешно. Только после того, как я утвердилась на стуле, вампир повторил свое заявление.
– Почему именно я? – В полном изумлении я даже позабыла, что смотреть в глаза вампира очень плохая идея. Он может зачаровать, а ты и не заметишь, что уже обнажила свою шею и сама предлагаешь пить кровь из любой вены на твоем теле. – Я не сыщик. И Требор тоже. Хотя у него больше шансов. Он маг. Пусть этим и занимается.
Маг чуть не запрыгал от радости на одной ножке, что делать в его мешковатой мантии довольно сложно.
– Да, но твоя мать была одной из лучших охотниц на нежить. Полагаю, что никто из местных сыщиков не знает столько о вампирах, сколько знаешь ты.
Надо же, и маму мою вспомнили! Сегодня воистину ночь сюрпризов. О бурном прошлом моей матери в Загорске не знал никто. По крайней мере, я была в этом уверена. И вот тебе на! Вампир приходит и просит о помощи.
– Если бы была жива моя мать, она вогнала бы кол в твое сердце еще при входе в эту дверь.
– Согласен. Но ты не она, – спокойно сказал Келл.
– Нельзя ли ближе к делу? Я рассчитываю еще поспать этой ночью. Магазин надо будет открыть утром.
– Ты знаешь, что в Загорске кто-то начал убивать вампиров?
– Кое-что слышала, – спокойно откликнулась я. – Но подробности мне не известны.
Загорск – город не маленький; хотя со столицей и не сравнится, но жителей здесь немногим меньше, чем в самом Диафебе, столице Лероллии. Но это обстоятельство вовсе не означало, что слухи здесь распространяются с меньшей скоростью, чем в любой самой крохотной деревеньке. Убийство же нескольких вампиров оказалось чрезвычайно интересной темой, о которой судачили все, от последнего нищего в трущобах до светских львиц в изысканных гостиных. Дамы находили как самих вампиров, так и их убийства кошмарными и притягательными одновременно и вовсю сплетничали о них, сидя за чашечкой ароматного чая и прикрывая очаровательно краснеющие лица дорогими веерами. Прачки смаковали новые подробности, которые «точно видел кум, зять, сват, двоюродный племянник троюродного конюха (нужное подчеркнуть), и как есть божился, что сказанное им за кружкой халявного эля в местном кабачке самая что ни на есть правда. Прямо лопнуть и не сойти ему с этого места». В кабачках с удовольствием выслушивали подробности от любого, кто сумел напустить на себя таинственный вид и с самыми кровавыми подробностями рассказать, как именно обстояло дело. Поэтому из всего разнообразия слухов, сплетен и откровенного вранья достоверным можно было признать только одно, – что убитые были вампирами. Количество жертв варьировалось от одного до пятисот, что уж точно ни в какие ворота не лезло. Способ умерщвления тоже отличался разнообразием. Кто-то, осеняя себя крестным знамением, бился лбом об пол и клялся, что вампиров растерзали адские псы, вызванные погубленной одним из убиенных невинной девой, которую он соблазнил и бросил на позор родне. Кто-то божился, что приехал святой Ванадий на белом коне и взглядом своих ясных очей поверг в прах неугодную Всевышнему нечисть, а тех, кто не рассыпался сразу, уязвил огромным копьем. Кто-то рассказывал, что вампиров разрезали на куски, а сердца съели ученики местного чернокнижника, дабы этот ритуал помог им в познании темных наук.
Уголки губ Келла нервно дернулись. Странно видеть нервный тик на лице мертвеца. Но я воздержалась от комментариев, иначе точно не удастся выпроводить эту парочку до утра.
– Убитых трое. Каждому из них вырвали сердце, отрезали голову и набили в рот чеснока. Ни градоправителю, ни страже нет до этого никакого дела.
Я пожала плечами. Честно говоря, мне до этого тоже не было никакого дела. Убитый вампир – подумаешь важность? Их и раньше убивали направо и налево для продажи клыков на декокты и так, ради награды. Пусть Лексус Третий изменил законы, но мнения народа он изменить не мог. Для большинства людей по-прежнему хороший вампир – мертвый вампир. Тут одним указом не отделаешься. Впрочем, озвучить свою мысль я не успела. Раздался громкий настойчивый стук в дверь, заставивший всех вздрогнуть.
– Ты кого-то ждешь? – удивился Келл.
Я неопределенно пожала плечами. Их-то я тоже не ждала…
– Может, не стоит открывать? – подал реплику Требор.
– С ума сошел?! – раздраженной кошкой фыркнула я. – Если не открыть, хуже будет. Вся улица станет судачить о том, что по вечерам я уединяюсь с мужчинами и на стук не открываю. Чем, спрашивается, я тут занимаюсь?
Маг залился краской. Видимо, до него наконец дошло, в какое положение он меня поставил со своим дурацким клиентом. Я миниатюрная блондинка с роскошной шевелюрой пшеничного цвета, которую либо заплетаю в косу, либо, как сейчас, прячу под белый накрахмаленный до хруста чепчик. У меня голубые глаза, длинные ресницы, более темные, чем цвет волос, полные губы, высокие скулы и умеренный по длине нос, благородной формой которого я втайне гордилась. Все это вместе вполне оправдывало имя, данное мне матерью. «Ангелла, мой маленький ангелочек», – с ласковой улыбкой звала меня она. В своем районе я пользовалась репутацией милой девушки, вынужденной самой зарабатывать на хлеб насущный. И до этого момента я умудрялась не давать местным кумушкам повода посудачить.
Я тщательно оправила свою коричневую рабочую юбку, скрестила пальцы на удачу и отправилась открывать, искренне надеясь, что кто-то просто ошибся дверью. Не повезло. На пороге с самой любезной улыбкой, которую могла из себя выдавить, стояла бабка Манефа, и ее морщинистое как запеченное яблоко лицо просто светилось любопытством. Во влипла!
Бабка Манефа была дочерью зажиточного купца, женой зажиточного купца и матерью не менее зажиточного купца. Сейчас, когда ее муж благополучно почил с миром и передал все дела своему сыну, а сам наследник удачно женился, чем приумножил семейное достояние и количество лавок, Манефа была избавлена от тягот ведения домашнего хозяйства и целиком и полностью посвятила себя сбору сплетен. Теперь старушка знала обо всем и обо всех в районе: в котором часу кто и куда ходил, во что был одет и что при этом было у него в руках, с кем разговаривал и что именно ему сказали.
На Манефе была черная шелковая блузка, отороченная кружевом, на воротнике красовалась брошь с рубинами. Из-под черной юбки из плотной ткани, собранной на поясе в мягкие складки, были видны кожаные туфли с круглыми носами и позолоченными пряжками. Седые волосы прятались под черный же кружевной чепец. Морщинистые руки, унизанные массивными перстнями, крепко сжимали ридикюль.
– Добрый вечер, деточка! – мило улыбнулась она, показывая в улыбке удачно выращенные дорогостоящим магом белые крепкие зубы. – Что-то ты допоздна засиделась. А я иду… вижу – у тебя в лавочке свет горит.
– О! Добро пожаловать, достопочтимая госпожа Манефа! – расплылась в любезной улыбке, напуская на себя как можно более простодушный вид, хотя до зуда в ладонях хотелось резко захлопнуть дверь перед любопытным носом старухи, которая явно разглядывала комнату через мое плечо. – Проходите скорее, на улице уже темно. Как только сын отпустил вас одну в такое неспокойное время?
Старушка проскользнула внутрь магазина с грацией, вовсе не свойственной ее годам, из чего я сделала вывод, что моя мазь от радикулита и отложений солей в суставах действует, как всегда, замечательно и стоит своих денег.
– Почему же неспокойное? – удивленно переспросила купчиха, и ее седая бровь поползла вверх.
– Ну как же. А эти ужасные убийства вампиров? – округлив глаза от «ужаса», напомнила я и добавила, понизив голос до вкрадчивого шепота: – Говорят, их разорвали на кусочки, а число жертв перевалило за сотню.
Манефа уставилась на меня с высокомерием королевской особы, узревшей селянку, пасущую гусей у речки. С ее точки зрения я явно была непроходимо глупа. Впрочем, жаловаться мне не на что. Я сама упорно поддерживала это мнение. Гораздо проще жить, когда тебя считают простушкой и не ждут от тебя ничего особенного.
– Какие глупости лезут в твою головку, дорогуша, – снисходительно усмехнулась она. – Ну что вам за дело до смертей нежити! Знаешь, что мой покойный муж говорил? – Я придвинулась ближе и постаралась всем видом продемонстрировать свое «дикое» желание узнать, какую именно мудрость изрек достославный супруг. – Хорошая нежить – мертвая нежить. – Она хищно улыбнулась. – О! Господин маг! – воскликнула Манефа, словно увидела Требора только что.
На самом деле она явно разглядела моих нежданных гостей еще стоя в дверях.
– А что вы тут делаете?
Требор смешался и уставился на Келла Золотые Ручки, словно актер, ожидающий подсказки из суфлерской будки. Но вампир и подсказывать не спешил и гипнозу поддавался плохо. Напротив, он сам был способен загипнотизировать кого угодно, и, судя по тому, какими бессмысленными стали у мага глаза, именно этим и занимался.
– Господин маг со своим другом… – начала я, и при слове «друг» Келл удивленно воззрился на меня. Мой взгляд ему поймать не удалось, а Требора он выпустил из сферы своего внимания, и тот бессильно обмяк на стуле. – Господин маг вспомнил, что ему нужен один состав… Вот он и заглянул ко мне, несмотря на поздний час.
Я постаралась придать своей интонации некоторую обреченность, мол, бизнес есть бизнес, и за неурочный час оплата соответственная. Кому как не потомственной купчихе понимать, на что иногда приходится идти ради выгоды. Манефа поняла меня правильно, так как взгляд ее из снисходительного перешел в категорию одобрительного. Вот и славно.
– А могу я спросить у вас, госпожа Манефа, о причине вашего визита? – тут же поинтересовалась я, не давая женщине опомниться и продолжить задавать вопросы.
– О! Что-то я стала такая рассеянная, – немного смущенно произнесла она. – Помнишь, ты давала мне чудную мазь… – Она заговорщицки стрельнула в мою сторону глазами, не желая называть недуг, от которого лечил мой состав, хотя лично я не нахожу в радикулите ничего предосудительного, но Манефа предпочитала вести себя так, словно старческие болезни ее миновали. Так что я в ответ просто кивнула, хотя, признаться, хотелось сделать круглые глаза и поинтересоваться, что именно она имеет в виду. – Так вот, этот замечательный состав закончился сегодня вечером. Надеюсь, дорогуша, у тебя найдется еще баночка?
Вот тут-то я и поняла, что сплетни стоят дорого. Дело в том, что мазь стоила не дешево, целый золотой. Ингредиенты в нее входили обычные, но приготовление требовало времени, усидчивости и скрупулезности, отступишь от рецептуры хоть на йоту – пиши пропало. Поэтому готовила я сразу несколько порций. Манефа же, покупавшая чудо-состав буквально на днях, взяла такое количество, которым можно было без проблем пользовать четверку лошадей не меньше месяца. Надо же, как ей захотелось узнать, что именно происходит за закрытой дверью моего магазина, что она не пожалела даже золотого!
– Для вас, достопочтимая госпожа, найдется. Хотите чаю? У меня, знаете ли, есть дивный чай с листочками и ягодами земляники. Очень полезен и приятен на вкус. – Я мило улыбнулась ей в ответ.
Что ж, если она платит золотой, то, по крайней мере, может рассчитывать на любезную улыбку с моей стороны и чашечку ароматного чая. Разумеется, Манефа согласилась. А как же ей иначе остаться здесь, если не под таким благовидным предлогом.
В подсобке я поставила чайник на еще теплую плиту, на которой недавно готовила себе легкий ужин, подбросила дров в топку, чтобы быстрее закипел, и, пока вода грелась, нашла необходимую баночку с мазью и прихватила еще один интересный состав для мага. В магазине царила напряженная тишина, когда я появилась с подносом и товаром. При виде баночки с мазью на устах Манефы показалась кривая улыбка. Ей явно было жаль денег, но никто ее за язык не тянул. Требор получил свой состав и уставился на него, как солдат на вошь.
– Что это? – удивленно вопросил он, когда смог сфокусировать взгляд и разобрать надпись на ярлыке.
– Разумеется, ваш заказ, господин маг, – еще более жизнерадостно возвестила я, прекрасно понимая, что он понял, что в банке очень эффективное слабительное. – С вас ровно двадцать пять серебреников.
Требор задохнулся от возмущения. Цена была несусветной даже для очень эффективного состава, но протестовать не имело смысла. Манефа с удовольствием ославит его по всему городу как мучителя невинных девиц, коих он сначала вытаскивает посреди ночи из постели с просьбой о помощи, а потом вопит и хлопает дверью, отказываясь платить по счету. Клиентов этот поступок ему точно не прибавит. Мелочь, а приятно. Пришлось магу заплатить. Кипя от возмущения, как переполненный водой чайник на слишком сильном огне, он все-таки нашел в себе силы вежливо попрощаться и ушел в сопровождении вампира, поняв, что бабка Манефа будет гонять чаи хоть до утра. С нее станется. Сама же купчиха удалилась почти сразу за моими нежданными визитерами. Она наскоро откушала предложенный чай, похвалила меня как хозяйку, в который раз посетовала, что как приличной девушке мне следовало бы выйти замуж, и тут же добавила, что приличных женихов нынче днем с огнем не сыскать. Как благовоспитанной девушке мне оставалось только кивать головой, соглашаясь со старухой. Ведь именно этого от меня и ждали. Затем Манефа распрощалась, сославшись на поздний час, и наконец удалилась, оставив меня допивать чай в гордом одиночестве.
Он сидел в спокойной ночной тишине моего магазина и отстукивал длинными ухоженными ногтями по чисто выскобленной поверхности стола какой-то незатейливый ритм. На соседнем стуле молчаливым изваянием восседал мой партнер и друг Требор. В сидячем положении не было видно, насколько он высок, худощав и нескладен. После того как он откинул капюшон своей черной мантии, его русые волосы торчали во все стороны, как перья у взъерошенного воробья, а взгляд карих глаз метался по комнате. Он явно старался не смотреть мне в глаза, будто из нас троих вампиром была я и могла запросто его загипнотизировать.
Я сидела напротив них и злилась, гадая, какого лешего эта ошибка природы, именующая себя магом, приволокла в мой магазинчик трав нежить. Дело в том, что я некромант. Правда, лицензии у меня нет, потому что, во-первых, приемная комиссия Академии колдовства пребывала в шорах предубеждения, считая, что стать некромантом имеет шанс только существо мужского пола, и то далеко не всякое, а во-вторых, Академия очень дорогое удовольствие и не каждому по карману. Если бы я очень выгодно продала бы свой магазинчик, то не хватило бы на оплату даже первого курса. Конечно, в Академию попадали и на бюджетной основе, но для этого комиссия магов должна признать, что у тебя талант, а его как раз у меня не признавали. Разумеется, соседи пребывали в полном неведении о моих ночных вылазках на кладбище. Для них я была милой хозяйкой маленького магазинчика трав и немудреных отваров, хорошей соседкой, благовоспитанной девушкой, которая никогда не позволяла себе ничего предосудительного. Конечно, если бы они узнали, что я иногда поднимаю зомби, ни за что не потерпели бы соседство с некроманткой. А я считаю, что у девушки просто должно быть хотя бы одно безобидное хобби. Но это к слову.
– Не возражаешь, если я налью себе выпить? – прервал излишне затянувшееся молчание Требор.
– Возражаю, – отрубила я, хотя сама была не прочь пропустить пару рюмок дивной вишневой наливки, приготовленной по старинному семейному рецепту.
Но не напиваться же здесь в присутствии вампира! А раз Требор сам притащил этого клыкастого, не вижу причин, почему я должна страдать, а он нет.
– Черт побери, Гелла! – не выдержал маг и поднял руку, чтобы треснуть по столу, но передумал. – Я же тебе работу предлагаю.
Я подняла на него глаза и на миг встретилась взглядом с карими глазами Келла Золотые Ручки. Не знаю, какими они были у него при жизни, но по мне так они ничуть не отличались от обычных человеческих. Целую секунду любопытство во мне боролось с инстинктом самосохранения, и благоразумие все-таки победило – я опустила взгляд. Вампир самодовольно хмыкнул.
– Ты меня боишься, – заметил он.
– Нет. Просто осторожность превыше всего, – зябко повела плечами я.
По мне так давать вампирам право спокойно разгуливать, где они хотят, было плохой идеей. Но наш король Лексус Третий придерживался иного мнения. Например, я считала, что хороший вампир – это тот, у которого есть кол, воткнутый в сердце, а король полагал, что нежить может называться гражданами Лероллии, если исправно платит налоги в казну. Ну, что поделаешь, вот такие у нас с королем разногласия.
– Ты можешь говорить что угодно. Можешь признаться, можешь отрицать – все равно. Но мы, вампиры, чрезвычайно чувствительны к людским эмоциям. Мы их просто чуем.
Я пожала плечами. Если он вылез из своего гроба только для того, чтобы сообщить мне, как здорово чуять мой страх, ему явно пора домой.
– Зачем ты притащил его сюда? – поинтересовалась я у Требора.
– А куда мне было его вести? – окрысился тот, прекрасно понимая, что нарушил основное правило – «не таскать работу ко мне на дом». – Не в другой же дом его тащить.
– И что это за место? – удивился вампир.
– Уверена, вам бы там понравилось, – мило улыбнулась я, вспомнив мрачный дом возле самого кладбища.
Он был именно таким, каким должно быть жилище некроманта в страшных снах простого обывателя. Мрачное здание со зловещими изваяниями горгулий на фасаде охранялось злобными собаками-зомби. Собачки при жизни были боевыми и выходили на гладиаторскую арену против вооруженных людей. Надо отдать им должное, они протянули в кровопролитных сражениях не один год. Стая таких же немертвых летучих мышей охраняла дом с воздуха. Так что редкие прохожие весьма радовались наличию высокого и прочного каменного забора с острыми шипами по всему периметру и массивными коваными воротами. Казалось, даже солнце старалось не освещать это мрачное здание. Зато у клиентов, приходящих в мой дом возле кладбища, должна была быть веская причина там появиться, что вполне меня устраивало. Впрочем, еще существовали искатели приключений на филейную часть своего организма, тех удавалось запугать до икоты.
Требор предупреждающе воззрился на меня, даже глаз у него задергался от напряжения. Я прекрасно знала, что маг считал запугивание клиентов плохой рекламой для нашего совместного предприятия. Мол, если бы я не нагоняла столько жути, клиентов было бы намного больше. Я же придерживалась совершенно противоположного мнения. Мне не нужно было много клиентов. Некромантия – это часть меня. Для меня это как дышать. И если прекратить поднимать мертвых, дело может закончиться очень плохо и для меня и для окружающих. Сумасшедшие некроманты еще никому радости не приносили, а сумасшедшие природные некроманты – тем более. Слишком большое количество клиентов могло привлечь внимание властей, а это, как ни крути, не входило в мои планы. Требор хоть и маг и проходил курс некромантии в Академии, но никогда особо не преуспевал в этой науке. Да что греха таить, он и магом был посредственным. Внезапный всплеск способностей к темным наукам может заинтересовать Совет магов, а это может открыть мое участие в этом деле. В итоге я имею все шансы закончить свою жизнь либо как подопытная в лаборатории магов (если они доберутся до меня первыми), либо на весело трещащем костре (если о моих занятиях узнают соседи). Прямо не знаю, что и выбрать.
– Не знал, что некромантами могут быть женщины, – спокойно заметил Келл.
Я подняла глаза и уставилась куда-то в район его канареечного платка. Интересно, сколько времени надо потратить, чтобы научиться вязать такой узел? И сколько я протяну, умудряясь постоянно избегать взгляда собеседника?
– А я не знала, что вампирам нужны зомби, – пожала плечами я. – Знаешь, в этом есть какое-то извращение – поднимать мертвых для мертвых.
Требор закашлялся. Беда в том, что маг за деньги был готов практически на все, но денег ему все равно не хватало. Его услуги стоили недорого. Мои услуги были эксклюзивом, и гонорар делился не на равные части. Восемьдесят процентов были моими, и это справедливо. Я делала всю работу, а он только клиентов находил. Поэтому десять его процентов были за посредничество и еще десять – за молчание. Клиенты же видели мага в черном балахоне на кладбище, и если и подозревали, что это не Требор, то, во всяком случае, соблюдали дистанцию. Интересно, сколько пообещал заплатить вампир, что он так расстарался?
– Могу я называть тебя Гелла? – поинтересовался Келл.
– Нет! – отрезала я.
– Ты не очень-то любезна, – улыбнулся он, показывая острые кончики клыков.
– Я совсем не любезна, – фыркнула я, прикидывая свои шансы в рукопашной.
По всему выходило, что прямой схватки мне не выдержать. Ну что ж, если по вине Требора этот клыкастый кровосос меня убьет, я найду способ довести мага до сумасшествия ночными кошмарами. Утешение, конечно, слабое…
– Хорошо, Ангелла, поднятие мертвецов меня не интересует. Можете мне не верить, но немертвых в моем окружении достаточно.
– Иными словами, зомби не нужны? – удивленно переспросила я.
– Не нужны? – поразился Требор. Судя по выражению лица, его вот-вот должен был хватить удар.
– Не нужны, – радостно подтвердил Келл, чем вызвал во мне дикое желание немедленно разобрать ближайший стул на колья и срочно вогнать их в самодовольную нежить.
Позыв был такой силы, что руки зачесались. Пришлось незаметно потереть ладони о ткань своей рабочей юбки.
– Так какого лешего от меня понадобилось, что вы оба вот уже не менее получаса не даете спокойно отойти ко сну не только мне, но и моим соседям?!
– Не понял. А при чем тут соседи? – обалдело поинтересовался Требор.
– А при том, что они наверняка уже все глаза сломали, пытаясь угадать сквозь плотные занавески на окнах, что я здесь делаю в столь поздний час в компании двух молодых людей.
– Но когда мы шли сюда, ни в одном окне свет не горел, – упорствовал в своем наивном заблуждении маг.
– Это вовсе не значит, что все спят. Просто они подглядывают из-за занавесок. А если зажечь лампу, любой увидит, чем они заняты, – фыркнула я, медленно поднимаясь из-за стола и нависая над визитерами как олицетворение возмездия. – Итак, либо вы мне объясняете, зачем пришли сюда порочить мою репутацию, либо выходите за дверь и держитесь от меня подальше… оба.
– Я хочу нанять вас для расследования убийства, – неожиданно заявил Келл.
От удивления я села, причем мимо стула, и поэтому удивленно пискнула уже с пола:
– Что?
Келл сделал попытку поднять меня, но я принялась отползать в сторону, и миссия водворить упавшего некроманта на стул автоматически перешла к Требору. Он кряхтел, несколько раз помянул богов и демонов, но в целом с задачей справился успешно. Только после того, как я утвердилась на стуле, вампир повторил свое заявление.
– Почему именно я? – В полном изумлении я даже позабыла, что смотреть в глаза вампира очень плохая идея. Он может зачаровать, а ты и не заметишь, что уже обнажила свою шею и сама предлагаешь пить кровь из любой вены на твоем теле. – Я не сыщик. И Требор тоже. Хотя у него больше шансов. Он маг. Пусть этим и занимается.
Маг чуть не запрыгал от радости на одной ножке, что делать в его мешковатой мантии довольно сложно.
– Да, но твоя мать была одной из лучших охотниц на нежить. Полагаю, что никто из местных сыщиков не знает столько о вампирах, сколько знаешь ты.
Надо же, и маму мою вспомнили! Сегодня воистину ночь сюрпризов. О бурном прошлом моей матери в Загорске не знал никто. По крайней мере, я была в этом уверена. И вот тебе на! Вампир приходит и просит о помощи.
– Если бы была жива моя мать, она вогнала бы кол в твое сердце еще при входе в эту дверь.
– Согласен. Но ты не она, – спокойно сказал Келл.
– Нельзя ли ближе к делу? Я рассчитываю еще поспать этой ночью. Магазин надо будет открыть утром.
– Ты знаешь, что в Загорске кто-то начал убивать вампиров?
– Кое-что слышала, – спокойно откликнулась я. – Но подробности мне не известны.
Загорск – город не маленький; хотя со столицей и не сравнится, но жителей здесь немногим меньше, чем в самом Диафебе, столице Лероллии. Но это обстоятельство вовсе не означало, что слухи здесь распространяются с меньшей скоростью, чем в любой самой крохотной деревеньке. Убийство же нескольких вампиров оказалось чрезвычайно интересной темой, о которой судачили все, от последнего нищего в трущобах до светских львиц в изысканных гостиных. Дамы находили как самих вампиров, так и их убийства кошмарными и притягательными одновременно и вовсю сплетничали о них, сидя за чашечкой ароматного чая и прикрывая очаровательно краснеющие лица дорогими веерами. Прачки смаковали новые подробности, которые «точно видел кум, зять, сват, двоюродный племянник троюродного конюха (нужное подчеркнуть), и как есть божился, что сказанное им за кружкой халявного эля в местном кабачке самая что ни на есть правда. Прямо лопнуть и не сойти ему с этого места». В кабачках с удовольствием выслушивали подробности от любого, кто сумел напустить на себя таинственный вид и с самыми кровавыми подробностями рассказать, как именно обстояло дело. Поэтому из всего разнообразия слухов, сплетен и откровенного вранья достоверным можно было признать только одно, – что убитые были вампирами. Количество жертв варьировалось от одного до пятисот, что уж точно ни в какие ворота не лезло. Способ умерщвления тоже отличался разнообразием. Кто-то, осеняя себя крестным знамением, бился лбом об пол и клялся, что вампиров растерзали адские псы, вызванные погубленной одним из убиенных невинной девой, которую он соблазнил и бросил на позор родне. Кто-то божился, что приехал святой Ванадий на белом коне и взглядом своих ясных очей поверг в прах неугодную Всевышнему нечисть, а тех, кто не рассыпался сразу, уязвил огромным копьем. Кто-то рассказывал, что вампиров разрезали на куски, а сердца съели ученики местного чернокнижника, дабы этот ритуал помог им в познании темных наук.
Уголки губ Келла нервно дернулись. Странно видеть нервный тик на лице мертвеца. Но я воздержалась от комментариев, иначе точно не удастся выпроводить эту парочку до утра.
– Убитых трое. Каждому из них вырвали сердце, отрезали голову и набили в рот чеснока. Ни градоправителю, ни страже нет до этого никакого дела.
Я пожала плечами. Честно говоря, мне до этого тоже не было никакого дела. Убитый вампир – подумаешь важность? Их и раньше убивали направо и налево для продажи клыков на декокты и так, ради награды. Пусть Лексус Третий изменил законы, но мнения народа он изменить не мог. Для большинства людей по-прежнему хороший вампир – мертвый вампир. Тут одним указом не отделаешься. Впрочем, озвучить свою мысль я не успела. Раздался громкий настойчивый стук в дверь, заставивший всех вздрогнуть.
– Ты кого-то ждешь? – удивился Келл.
Я неопределенно пожала плечами. Их-то я тоже не ждала…
– Может, не стоит открывать? – подал реплику Требор.
– С ума сошел?! – раздраженной кошкой фыркнула я. – Если не открыть, хуже будет. Вся улица станет судачить о том, что по вечерам я уединяюсь с мужчинами и на стук не открываю. Чем, спрашивается, я тут занимаюсь?
Маг залился краской. Видимо, до него наконец дошло, в какое положение он меня поставил со своим дурацким клиентом. Я миниатюрная блондинка с роскошной шевелюрой пшеничного цвета, которую либо заплетаю в косу, либо, как сейчас, прячу под белый накрахмаленный до хруста чепчик. У меня голубые глаза, длинные ресницы, более темные, чем цвет волос, полные губы, высокие скулы и умеренный по длине нос, благородной формой которого я втайне гордилась. Все это вместе вполне оправдывало имя, данное мне матерью. «Ангелла, мой маленький ангелочек», – с ласковой улыбкой звала меня она. В своем районе я пользовалась репутацией милой девушки, вынужденной самой зарабатывать на хлеб насущный. И до этого момента я умудрялась не давать местным кумушкам повода посудачить.
Я тщательно оправила свою коричневую рабочую юбку, скрестила пальцы на удачу и отправилась открывать, искренне надеясь, что кто-то просто ошибся дверью. Не повезло. На пороге с самой любезной улыбкой, которую могла из себя выдавить, стояла бабка Манефа, и ее морщинистое как запеченное яблоко лицо просто светилось любопытством. Во влипла!
Бабка Манефа была дочерью зажиточного купца, женой зажиточного купца и матерью не менее зажиточного купца. Сейчас, когда ее муж благополучно почил с миром и передал все дела своему сыну, а сам наследник удачно женился, чем приумножил семейное достояние и количество лавок, Манефа была избавлена от тягот ведения домашнего хозяйства и целиком и полностью посвятила себя сбору сплетен. Теперь старушка знала обо всем и обо всех в районе: в котором часу кто и куда ходил, во что был одет и что при этом было у него в руках, с кем разговаривал и что именно ему сказали.
На Манефе была черная шелковая блузка, отороченная кружевом, на воротнике красовалась брошь с рубинами. Из-под черной юбки из плотной ткани, собранной на поясе в мягкие складки, были видны кожаные туфли с круглыми носами и позолоченными пряжками. Седые волосы прятались под черный же кружевной чепец. Морщинистые руки, унизанные массивными перстнями, крепко сжимали ридикюль.
– Добрый вечер, деточка! – мило улыбнулась она, показывая в улыбке удачно выращенные дорогостоящим магом белые крепкие зубы. – Что-то ты допоздна засиделась. А я иду… вижу – у тебя в лавочке свет горит.
– О! Добро пожаловать, достопочтимая госпожа Манефа! – расплылась в любезной улыбке, напуская на себя как можно более простодушный вид, хотя до зуда в ладонях хотелось резко захлопнуть дверь перед любопытным носом старухи, которая явно разглядывала комнату через мое плечо. – Проходите скорее, на улице уже темно. Как только сын отпустил вас одну в такое неспокойное время?
Старушка проскользнула внутрь магазина с грацией, вовсе не свойственной ее годам, из чего я сделала вывод, что моя мазь от радикулита и отложений солей в суставах действует, как всегда, замечательно и стоит своих денег.
– Почему же неспокойное? – удивленно переспросила купчиха, и ее седая бровь поползла вверх.
– Ну как же. А эти ужасные убийства вампиров? – округлив глаза от «ужаса», напомнила я и добавила, понизив голос до вкрадчивого шепота: – Говорят, их разорвали на кусочки, а число жертв перевалило за сотню.
Манефа уставилась на меня с высокомерием королевской особы, узревшей селянку, пасущую гусей у речки. С ее точки зрения я явно была непроходимо глупа. Впрочем, жаловаться мне не на что. Я сама упорно поддерживала это мнение. Гораздо проще жить, когда тебя считают простушкой и не ждут от тебя ничего особенного.
– Какие глупости лезут в твою головку, дорогуша, – снисходительно усмехнулась она. – Ну что вам за дело до смертей нежити! Знаешь, что мой покойный муж говорил? – Я придвинулась ближе и постаралась всем видом продемонстрировать свое «дикое» желание узнать, какую именно мудрость изрек достославный супруг. – Хорошая нежить – мертвая нежить. – Она хищно улыбнулась. – О! Господин маг! – воскликнула Манефа, словно увидела Требора только что.
На самом деле она явно разглядела моих нежданных гостей еще стоя в дверях.
– А что вы тут делаете?
Требор смешался и уставился на Келла Золотые Ручки, словно актер, ожидающий подсказки из суфлерской будки. Но вампир и подсказывать не спешил и гипнозу поддавался плохо. Напротив, он сам был способен загипнотизировать кого угодно, и, судя по тому, какими бессмысленными стали у мага глаза, именно этим и занимался.
– Господин маг со своим другом… – начала я, и при слове «друг» Келл удивленно воззрился на меня. Мой взгляд ему поймать не удалось, а Требора он выпустил из сферы своего внимания, и тот бессильно обмяк на стуле. – Господин маг вспомнил, что ему нужен один состав… Вот он и заглянул ко мне, несмотря на поздний час.
Я постаралась придать своей интонации некоторую обреченность, мол, бизнес есть бизнес, и за неурочный час оплата соответственная. Кому как не потомственной купчихе понимать, на что иногда приходится идти ради выгоды. Манефа поняла меня правильно, так как взгляд ее из снисходительного перешел в категорию одобрительного. Вот и славно.
– А могу я спросить у вас, госпожа Манефа, о причине вашего визита? – тут же поинтересовалась я, не давая женщине опомниться и продолжить задавать вопросы.
– О! Что-то я стала такая рассеянная, – немного смущенно произнесла она. – Помнишь, ты давала мне чудную мазь… – Она заговорщицки стрельнула в мою сторону глазами, не желая называть недуг, от которого лечил мой состав, хотя лично я не нахожу в радикулите ничего предосудительного, но Манефа предпочитала вести себя так, словно старческие болезни ее миновали. Так что я в ответ просто кивнула, хотя, признаться, хотелось сделать круглые глаза и поинтересоваться, что именно она имеет в виду. – Так вот, этот замечательный состав закончился сегодня вечером. Надеюсь, дорогуша, у тебя найдется еще баночка?
Вот тут-то я и поняла, что сплетни стоят дорого. Дело в том, что мазь стоила не дешево, целый золотой. Ингредиенты в нее входили обычные, но приготовление требовало времени, усидчивости и скрупулезности, отступишь от рецептуры хоть на йоту – пиши пропало. Поэтому готовила я сразу несколько порций. Манефа же, покупавшая чудо-состав буквально на днях, взяла такое количество, которым можно было без проблем пользовать четверку лошадей не меньше месяца. Надо же, как ей захотелось узнать, что именно происходит за закрытой дверью моего магазина, что она не пожалела даже золотого!
– Для вас, достопочтимая госпожа, найдется. Хотите чаю? У меня, знаете ли, есть дивный чай с листочками и ягодами земляники. Очень полезен и приятен на вкус. – Я мило улыбнулась ей в ответ.
Что ж, если она платит золотой, то, по крайней мере, может рассчитывать на любезную улыбку с моей стороны и чашечку ароматного чая. Разумеется, Манефа согласилась. А как же ей иначе остаться здесь, если не под таким благовидным предлогом.
В подсобке я поставила чайник на еще теплую плиту, на которой недавно готовила себе легкий ужин, подбросила дров в топку, чтобы быстрее закипел, и, пока вода грелась, нашла необходимую баночку с мазью и прихватила еще один интересный состав для мага. В магазине царила напряженная тишина, когда я появилась с подносом и товаром. При виде баночки с мазью на устах Манефы показалась кривая улыбка. Ей явно было жаль денег, но никто ее за язык не тянул. Требор получил свой состав и уставился на него, как солдат на вошь.
– Что это? – удивленно вопросил он, когда смог сфокусировать взгляд и разобрать надпись на ярлыке.
– Разумеется, ваш заказ, господин маг, – еще более жизнерадостно возвестила я, прекрасно понимая, что он понял, что в банке очень эффективное слабительное. – С вас ровно двадцать пять серебреников.
Требор задохнулся от возмущения. Цена была несусветной даже для очень эффективного состава, но протестовать не имело смысла. Манефа с удовольствием ославит его по всему городу как мучителя невинных девиц, коих он сначала вытаскивает посреди ночи из постели с просьбой о помощи, а потом вопит и хлопает дверью, отказываясь платить по счету. Клиентов этот поступок ему точно не прибавит. Мелочь, а приятно. Пришлось магу заплатить. Кипя от возмущения, как переполненный водой чайник на слишком сильном огне, он все-таки нашел в себе силы вежливо попрощаться и ушел в сопровождении вампира, поняв, что бабка Манефа будет гонять чаи хоть до утра. С нее станется. Сама же купчиха удалилась почти сразу за моими нежданными визитерами. Она наскоро откушала предложенный чай, похвалила меня как хозяйку, в который раз посетовала, что как приличной девушке мне следовало бы выйти замуж, и тут же добавила, что приличных женихов нынче днем с огнем не сыскать. Как благовоспитанной девушке мне оставалось только кивать головой, соглашаясь со старухой. Ведь именно этого от меня и ждали. Затем Манефа распрощалась, сославшись на поздний час, и наконец удалилась, оставив меня допивать чай в гордом одиночестве.
Глава 2
Моя спальня находилась на втором этаже прямо над лавкой. Преимущества такого проживания очевидны, не надо куда-то идти по темным улицам после закрытия. Но недостатки тоже имелись – от работы никуда не деться. Но я не жалуюсь. Дело в том, что мой магазин пользуется популярностью, но те, кто покупает мой товар, редко встают раньше десяти. Я же просыпаюсь в девять и к открытию успеваю не только умыться и привести себя в порядок, но и съесть легкий завтрак. Неизменную чашечку горячего бодрящего чая я готовлю уже в лавке.
Надо ли объяснять, что обычно по утрам я просыпаюсь самостоятельно, и бешено звенящий колокольчик вкупе с невероятным грохотом во входную дверь никогда ранее не являлись моим будильником. Целую минуту я удивленно таращилась в недавно выбеленный потолок, пытаясь сообразить, что же такое должно было произойти, раз в мою дверь так дубасят. Пробегавший по потолку паучок тоже не мог дать ответа на такой, казалось бы, простой вопрос. Я посмотрела на часы на прикроватной тумбочке и, обнаружив, что стрелки показывают без четверти шесть, озверела окончательно. Нарушителям моего покоя придется подыскать весомую причину, или я за себя точно не отвечаю. Пусть я миниатюрная блондинка и безобидна на вид, но внешность часто бывает обманчива. В честной драке шансов у меня мало, зато я прекрасно управляюсь с арбалетом, метательными ножами и прочим холодным, хорошо заточенным оружием. Спасибо маме, охотнице на нежить. И пусть в Загорске мало кто знал о ее прославленном прошлом (до вчерашнего вечера я полагала, что вообще никто не знал, кем была моя мать до приезда в этот милый город), это ничуть не помешало ей научить свою дочь многому из того, что умела сама.
Надо ли объяснять, что обычно по утрам я просыпаюсь самостоятельно, и бешено звенящий колокольчик вкупе с невероятным грохотом во входную дверь никогда ранее не являлись моим будильником. Целую минуту я удивленно таращилась в недавно выбеленный потолок, пытаясь сообразить, что же такое должно было произойти, раз в мою дверь так дубасят. Пробегавший по потолку паучок тоже не мог дать ответа на такой, казалось бы, простой вопрос. Я посмотрела на часы на прикроватной тумбочке и, обнаружив, что стрелки показывают без четверти шесть, озверела окончательно. Нарушителям моего покоя придется подыскать весомую причину, или я за себя точно не отвечаю. Пусть я миниатюрная блондинка и безобидна на вид, но внешность часто бывает обманчива. В честной драке шансов у меня мало, зато я прекрасно управляюсь с арбалетом, метательными ножами и прочим холодным, хорошо заточенным оружием. Спасибо маме, охотнице на нежить. И пусть в Загорске мало кто знал о ее прославленном прошлом (до вчерашнего вечера я полагала, что вообще никто не знал, кем была моя мать до приезда в этот милый город), это ничуть не помешало ей научить свою дочь многому из того, что умела сама.