Шагая между столами, рокоссо подсчитывал пустующие места. По мере приближения к центру зала, его лицо становилось все более мрачным.
Как идут дела, Тирис? — спросил он, отвечая кивком на ее низкий поклон.
Тирис была молодой, дородной женщиной, чьи пухлые щечки навевали мысли о домашних коврижках и пирожках с кримпусом.
Море заказов, мой повелитель, море. Рук не хватает.
Население богатеет, — буркнул Йозель. И растет. Это прекрасно. Но куда делись те трое, что сидели вон возле той колонны?
Хлюпающая язва, мой повелитель, — ответила Тирис, краснея. — Боюсь, они уже не встанут.
Плохо, очень плохо.
Были приняты все возможные меры, чтобы предотвратить распространение заразы. Теперь никто не заболеет, — поспешила объяснить управляющая. — Я надеюсь. Но…, — она замялась.
Но многие из Зодчих настолько хрупки здоровьем, что ни за что нельзя ручаться, — закончил за нее рокоссо. — Ты ведь это хотела сказать?
Тирис опустила глаза.
Да, а-суал.
Не проявил ли кто большие способности, нежели ранее?
Стоит проверить Пуриву — маленькую девочку в дальнем правом углу, скорее всего, ей уже можно доверить творение по образцу.
Неплохо. Еще?
Бруал. Он давно ходил на грани, похоже, настал и его черед.
Рокоссо кивнул.
Подготовишь мне обычный доклад, — он откинул на спину толстую черную косу. — У тебя все?
А-суал! — начала Тирис, снова заливаясь румянцем. — Мой повелитель! Позвольте увеличить часы прогулок для работников? Свежий воздух благоприятно скажется на их самочувствии!
Губы Йозеля чуть дрогнули.
Спасибо за предложение и служебное рвение, — ответил он. — Я подумаю над этим. Где меня ждет ир Керимон?
Как обычно. В подвале, а-суал. Вас проводить?
Рокоссо покачал головой и пошел к выходу.
Дополнительные часы для прогулок! Надо же! Благоприятно скажутся на их самочувствии! Зато дополнительные охранники благоприятно скажутся на моем собственном самочувствии, — ворчал он, спускаясь по винтовой лестнице.
Следом за лестницей начинался коридор со множеством крепких, тщательно запертых дверей, возле каждой из которых дежурил солдат. Зодчих-созидателей сторожили с особенным тщанием.
Отличный шлем, просто безупречный. Ты превзошел сам себя, мой мальчик, — услышал рокоссо голос Керимона, доносившийся из ближней камеры. — Я забираю его.
Право, вы меня слишком балуете, — тихо отвечал его собеседник. — Но я буду стараться, чтобы быть достойным вашего доверия.
Не стоит столь принижать себя, достаточно и того, что за тебя это всегда с радостью сделают другие.
Какая глубокая философия, — усмехнулся Йозель, кладя старику руку на плечо. — Не покажешь, чем так отличился этот юноша?
И без того сгорбленный, при виде рокоссо молодой Зодчий совсем съежился, вжался в угол, стараясь занимать как можно меньше места. Порой повелитель сам гадал, каким образом управляющие Мастерской добиваются от своих подопечных такого полного подчинения и послушания. Конечно, ему были известны все методики, применявшиеся для усмирения, но то, насколько они действенны, не уставало его удивлять.
Я зашел сюда, чтобы не терять время. Мне нужно дополнительное обмундирование, — пояснил Керимон.
Знаю. Как продвигаются поиски?
Ищем.
А более подробно?
Пока он не творит, обнаружить его практически невозможно. А он не творит.
Либо уже научился закрываться.
Ир Керимон передернул плечами и неохотно кивнул.
Такой вариант тоже не исключен. Но не волнуйтесь, повелитель, далеко он от нас не уйдет. Через океан ему не перебраться, следовательно, он в нашей власти. Его поимка — всего лишь вопрос времени. Тем более, что у меня есть несколько теорий о его местонахождении.
Когда ты выезжаешь обратно?
Я полечу. Цогера — не лучший извозчик в сложившейся ситуации. Симоцу немного неконтролируемы, но зато куда как быстры.
Хорошо, — Йозель рассеяно провел пальцами по трещине в стене. — Я отправляюсь с тобой. Мое присутствие должно вдохновить солдат, показать, насколько важна эта операция. Что касается Зодчего, то говорить с ним буду лично я. Он нам нужен. Ты даже не представляешь, насколько он нам нужен.
Некоторое время Керимон молчал, обдумывая его слова.
Дело довольно опасное, но, думаю, вы правы. Простой народ любит, когда их рокоссо совершает подвиги, — понизив голос, старик со значением добавил. — А прилив патриотизма никогда не помешает.
Йозель резко выпрямился и пристально посмотрел на своего советника.
Как ты узнал? Я получил ноту только что.
Ваш намек, а-суал был весьма прозрачен, — улыбнулся тот. — Прибрежники?
Их поведение — вызывающе! Надо быть готовыми ко всему!
Спрятавшийся в углу Зодчий втянул голову в плечи и закрыл лицо рукавом рубахи. Его била дрожь. Кинув на него быстрый взгляд, Керимон поднялся со скамьи и направился к дверям.
Пойдемте, повелитель, не будем пугать этого несчастного.
Да, — согласился рокоссо. — Нам еще многое нужно обсудить.
Чего это ты с ним делаешь? — поинтересовался Олег, ожесточенно почесывая заросшую щетиной щеку.
Пока ничего не делаю, просто смотрю. Но, похоже, одно мое присутствие на него как-то нехорошо влияет, — Литвинский тяжело вздохнул и закинул ногу на ногу. — А ты там что делал?
Изучал окрестности. Загадочно у них тут. В избушке, помимо твоего подполабункера, защищенного сверхмощным зеркальным колпаком, всего две комнаты — общая спальня и кухня.
Леонид приподнял бровь.
И все?
Нет. Еще — целый склад разномастного оружия и обмундирования. Явно, награбленное, — он сладко потянулся. — Я слышал, тебе целую кучу заданий надавали?
Именно. А толку? Во-первых, нужно четко представлять то, что хочешь создать, иначе получится ерунда.
Олег присвистнул.
Известная шутка.
Во-вторых, я должен хотеть сотворить. Понимаешь? Это, пожалуй, даже более важное условие.
Так в чем же тут проблема?
В чем проблема?! Ты серьезно полагаешь, что я могу возжелать соорудить несколько дюжин одинаковых кирас?
Да. Невесело.
То-то и оно. И еще надо беречь магатоний. Экономить. Идиотизм, — Литвинский устало потер лоб.
Боишься, что зря поехал с ними? — угадал его мысли Олег.
Боюсь. Уж слишком они… Маниакально-целеустремленные.
С другой стороны, не могли же мы всю жизнь сидеть в том кратере. Тут хоть люди кругом относительно нормальные. То есть, эльфы.
В эту самую минуту занавеска, закрывающая вход скользнула в сторону, и на пороге возник Явере. Его волосы были затянуты во множество переплетающихся жгутов и закреплены на высоком деревянном каркасе, охватывавшим голову. Одежду он уже успел скинуть, оставив только травяную повязку на колене.
Как! — воскликнул он, заметив магатониевую насыпь. — Еще ничего не готово? Я думал, что уже пора начинать испытания.
Рано еще, — сквозь зубы проговорил Леонид. Воздух вокруг него задрожал, поплыли лохматые сгустки. От кучи черного порошка отделилась тонкая резная щепа и упала на пол.
Лицо Явере исказилось от волнения.
А дальше? Мы хотим кольчуги, панцири. Мы хотим броню. Которая сможет нас защитить от стрел войска рокоссо. Зачем нам эта негодная безделушка?
Она нужна мне.
Литвинский встал с кресла, поднял палочку и снова сел.
Зачем? — повторил грабитель. Не надо тратить магатоний на чепуху. Пора приступать к делу.
Я уже приступил. Но мне требуется некоторое время, — возразил Леонид крутя в пальцах щепу.
У нас нет времени! Каждый потерянный час — чья-то гибель!
Чья, например?
Какого-нибудь честного селянина. Который умрет от холода в своей хибаре.
Я делаю все, что в моих силах.
Твоя работа очень важна. Надо, чтобы ты это осознал.
Я осознал.
Тогда не медли!
Литвинский оскалился.
Прекрати меня понукать! Я не ишак, — заорал он, переламывая палочку. — Мне нужен покой и отдых, а не твои кретинские наставления.
Явере сделал несколько шагов назад, смущенно моргая.
Прости. Я слишком волнуюсь. Мне очень жаль.
Ничего страшного, — буркнул Леонид остывая. — После небольшой прогулки и обеда от меня будет куда больше толку.
Как прикажешь. Мы все для тебя сделаем, только скажи. Я был не прав. Еще раз приношу свои извинения.
Надеюсь, на обед не будет кримпуса? — спросил Олег, желая разрядить обстановку. — У меня на него аллергия.
Будут блинчатые вертелки, — Явере оправил повязку на ноге. — Могу приказать нацедить мервеса.
Прикажи, прикажи.
Мервес очень бодрит.
Чудесно! Именно то, что нужно, — Олег подтолкнул эльфа к выходу. — Идем. Еда — это такое занятие, которое не стоит откладывать.
После обеда они вышли из домика и прилегли на влажную траву в нескольких десятках метров от Логова. Проливной дождь стих, сменившись легкой моросью, которая вскоре тоже сошла на нет.
Пожар здесь был, что ли? — задумчиво проговорил Леонид, закуривая.
Наверное. Небось, хотели спалить их всех, как закоренелых преступников и бунтарей. Но Явере и компания оказались стальными и выдержали крещение огнем.
Да. Или наоборот — Братство тут устроилось, поскольку прежних хозяев пожгли.
Удивительно, как тут еще что-то гореть может. При такой-то влажности, — заметил Олег.
Втянув ноздрями дым, Литвинский перевернулся на спину, и заложил левую руку за голову.
Кстати, ты уверен, что вон в тех кустах не таится нечто зубастое, вроде той пасти, о которой ты рассказывал?
Пасть скорее была языкастая.
Не суть. Комплекта гиковых орешков у нас с собой нет. Как и элементарной дубины.
У меня есть булава.
А за поясом что?
Олег вынул из ножен метровый выгнутый меч с односторонней заточкой.
Ого! Ты предусмотрителен. Похоже, это эльфийский вариант катаны. Давай сюда.
Бери. Но никого там не может быть. Возле Логова постоянно такие толпы ходят, что, небось, на метр вглубь все изничтожили. Да и дежурные на крыше сидят, прикроют в случае чего.
Леонид пошарил в кармане и извлек оттуда еще одну сигарету. Щелкнула зажигалка, и в воздухе чуть пахнуло бензином.
Смотри, — сказал он. — Очередная партия магатония летит. И не лень им тудасюда десятый раз мотаться.
Очень серьезные ребята.
Революционно настроенные. Горят за общее дело.
Подлетевший рой симоцу описал изящную дугу над домом и стал быстро снижаться.
Как-то они слишком быстро вернулись.
Надо же, — удивился Олег. — А мне казалось, что у наших бандитов самолетиков было меньше.
Он привстал на локтях, всматриваясь в небо.
Это солдаты! У них на куртках медные бляхи! Скорее, в укрытие!
Но было уже поздно. Солдаты слаженно атаковали, и воздух наполнился свистом арбалетных болтов.
В Логове тоже заметили незваных гостей — послышались приказы Явере, и навстречу нападавшим понеслись стрелы. Из дверей сарая выехала баллиста, вокруг нее, прикрываясь щитами, суетились трое эльфов. Толстое, специальным образом обточенное копье взмыло вверх, навылет пробив ближнюю симоцу вместе с одним из ее ездоков. Стрекоза дико заверещала и камнем упала вниз, в заросли шиповника.
Баллиста успела сделать еще три выстрела, прежде чем была раздавлена и растерзана на кусочки.
Вцепившись пальцами в землю, Леонид следил за сражением.
Не могу ничего сделать! — отчаянно прошептал он. — Далеко, я не вижу… Не могу зацепить структуру. Жаль, что коврики остались в бункере.
Надо бы помочь нашим повстанцам, — сказал Олег, сжимая рукоятку булавы.
Скрываясь в густом кустарнике, друзья пошли в обход обугленной площадки, намереваясь подойти поближе к Логову. Тем временем, битва разгорелась нешуточная. Одна из симоцу, пролетая над домом, сбросила вниз большой бурдюк. Ударившись о крышу, бурдюк лопнул, заливая все вокруг едкой зеленоватой жидкостью. В крышу тут же полетели пылающие болты, по соломе побежала огненная дорожка.
Почему они используют только арбалеты? Ведь у них должно быть и оружие массового поражения, что-то взрывающееся, вроде тех же гиковых орешков.
Боятся ненароком прихлопнуть меня, — губы Леонида скривились в невеселой усмешке. — Наверное, думают, что я засел в доме и хотят меня оттуда выманить. Пожар, вон, даже устроили.
В дверях показался Вапель, на плечах у него лежала странного вида труба с зигзагообразными щелями. Клоун прицелился, и из трубы к садившимся симоцу устремилось облако зловонного пара. Несколько стрекоз замерло, недоуменно шевеля усиками, а потом завалилось на бок.
Неплохо, — прокомментировал Литвинский. — Это, наверное, местное средство против насекомых.
Мда, — согласился Олег. — Только оно одноразовое.
Бросив трубу в приближавшихся солдат, Вапель скрылся в избе, но минуту спустя появился снова — из всех окон валил дым. Окружив горящее строение, повстанцы ощетинились луками и копьями. Наступавшие взяли их в кольцо и медленно приближались, закрываясь кожаными плутеями.
Пора?
Давай!
Перехватив поудобнее оружие, они выскочили из зарослей и кинулись к месту сражения.
За победу революции! — горланил Олег, круша булавой направо и налево.
Напряженно сжимая катану, Леонид вглядывался в мелькавшие в руках противника самострелы. Воздух дрогнул, поплыл, и на землю посыпались расписные глиняные горшки.
Замечательно, — сказал кто-то над его ухом, крепко сжав запястье. — А вот и Зодчий.
Литвинский обернулся и встретился глазами с высоким остролицым эльфом, чья куртка была расшита переливающимися красными камнями. Его черная, необычайно толстая коса растрепалась, лоб блестел от пота.
Йозель Лотогар, рокоссо Фаибского материка, — представился он.
Очень приятно. Думаю, вы хотите предложить мне последовать за вами в уютное местечко, где я смогу без помех заниматься производством различных товаров из магатония?
Ты странно выглядишь, но рассуждаешь вполне здраво. Да, я хочу предложить тебе место в моей Мастерской. Назревает война, и если мы не выстоим, наша страна будет залита кровью, мои подданные — разорены, а земли преданы огню. Мы в тебе нуждаемся. Весь народ.
Я не могу помочь всем!
Но ты не можешь стоять в стороне! Само провидение послало тебя сюда именно в этот момент!
Леонид лихорадочно рванулся прочь, но бежать было некуда. Вокруг кипела битва. Тяжелые, медленно стрелявшие арбалеты были отброшены, эльфы сошлись на мечах и дубинах. Над головами парили симоцу, то и дело кусая кого-то из повстанцев. Олег сражался в самой гуще, булава в его руках порхала, как живая. Было тесно, душно, но среди общей давки пятачок земли, на котором стояли рокоссо и Зодчий оставался неприкосновенным, словно их оберегал невидимый забор.
Понимаю, тебя не устраивает подневольное положение, которое занимают твои собратья. Что ж! Я готов пойти дальше! Мой советник, — Йозель кивнул в сторону сражающегося Керимона, — подготовил бумаги, согласно которым ты становишься моим фиру-зу, младшим братом и напарником. Это огромная власть, мой загадочный друг. Ты сможешь делать все, что захочешь.
В те редкие минуты, что у меня останутся после работы с магатонием?
Но ведь ты сам хочешь творить? Я знаю это. Переходи на мою сторону — сам, по своей воле — и ты сможешь властвовать, влиять на судьбы десятков, сотен тысяч. С тобой мы сможем завоевать соседние материки, создать небывалую, неуязвимую империю!
Голос рокоссо гремел, в широко распахнутых глазах плясали сумасшедшие огоньки.
Они умирают за тебя! Тебе не жаль их?
Да, но…
Тебе это в чем-то нравится? Ощущение всесилия, мощи?
Не отрывая от Йозеля зачарованного взгляда, Леонид попятился.
— Я знаю это чувство, мы с тобой в чем-то похожи, — продолжал повелитель. — Ты уверен, что сможешь без него жить?
Он хотел продолжить, но чья-то испачканная в крови рука пригнула его к земле.
— Осторожно! Они здесь! Вам надо скрыться!
— Кто здесь? О чем ты говоришь?!
— Прибрежники! — завопил солдат, кивая в сторону леса.
Рокоссо посмотрел в указанном направлении, и его лицо побелело. Обгорелую проплешину окружал двойной ряд воинов. Забрала шлемов были опущены, стрелы, с окованными металлом остриями подрагивали на тетивах. Неизвестных было не много, но момент, в который они появились делал их практически непобедимыми.
— Какая удача! — громко крикнул один из прибывших — рослый, статный, с плюмажем из пышных перьев. — Рокоссо и Зодчий! Мой хозяин будет доволен!
Йозель хрипло вздохнул.
— Всем сложить оружие и сдаться в плен, — приказал прибрежник.
Только что отчаянно сражавшиеся солдаты и повстанцы придвинулись друг к другу, сплочаясь против общего врага.
— Сложить оружие! Мы не убиваем пленных!
— Поднять плутеи и щиты! В бой! — перебивая его, заорал рокоссо, первым бросаясь в атаку.
Разгоряченная масса эльфов рванулась вперед. Кожаные куртки фаибцев смешались с серебристыми кольчугами прибрежников, снова воздух вспарывали стрелы, снова плыли над полем клубы ядовитого пара. Что-то кричал Явере, раскручивал над собой длинный цеп Вапель.
Литвинский хотел сделать несколько шагов назад, чтобы выбрать наиболее удобную позицию для Зодчества, как что-то сильно толкнуло его в бок, и он упал. Голова закружилась, перед глазами поплыли темные пятна. Проведя ослабевшей ладонью по ребрам, он наткнулся на торчащий обломок копья.
— Ленька! Ленька! — услышал он, прежде чем потерял сознание.
Яростно прочищая себе дорогу булавой, Олег пробирался вперед. Ударом кулака отбросив мешавшего солдата, он склонился над Леонидом. Тот был бледен, нанесенная копьем рана обильно кровоточила. Возле него, на обугленном песке лежал кусочек мела, очевидно, выпавший из кармана.
Не раздумывая ни секунды, Олег схватил его в руки и заключил себя и Литвинского в окружность.
— Сабикон! — произнес он, отчаянно надеясь, что хоть тоненький солнечный лучик пробьется в этот миг через рваные низкие тучи.
Окружность задымилась, обволакивая друзей. На секунду мир замер, а потом громыхнул тысячей незнакомых звуков, завертелся и замигал бриллиантовыми огоньками. Потом туман рассеялся, и Олег обнаружил себя лежащим в квартире на полу, возле полупустого ящика пива. Леонид лежал рядом, его дыхание было тяжелым, прерывистым.
Не прошло и пяти минут, как возле подъезда засигналила вызванная скорая, на лестнице послышался топот ног и голоса врачей.
— Кто это его так? — удивленно спросила кругленькая женщина в белом халате, пока санитары укладывали Литвинского на носилки. — Очень странная рана.
— Хулиганы, — соврал Олег. — Напали на улице.
Окинув взглядом его покрытые ссадинами руки и лицо, она кивнула.
— Развелось бандитов.
— Как он? Есть опасность?
— Держится, не волнуйтесь. И не таких спасали.
Они уже выходили из дома, когда Леонид очнулся, обежал глазами облупленный потолок, покрытый пятнами пол, заплесневелые зеленые стены.
— Зачем, — тихо прошептал он, — зачем ты это сделал? Я опять никто. Ни зачем.
— Что он сказал? Пожалуйста, я не расслышал, — Олег взволнованно склонился над носилками.
Врач пожала плечами.
— Бредил, наверное, — ответила она, распахивая дверцы машины.
Как идут дела, Тирис? — спросил он, отвечая кивком на ее низкий поклон.
Тирис была молодой, дородной женщиной, чьи пухлые щечки навевали мысли о домашних коврижках и пирожках с кримпусом.
Море заказов, мой повелитель, море. Рук не хватает.
Население богатеет, — буркнул Йозель. И растет. Это прекрасно. Но куда делись те трое, что сидели вон возле той колонны?
Хлюпающая язва, мой повелитель, — ответила Тирис, краснея. — Боюсь, они уже не встанут.
Плохо, очень плохо.
Были приняты все возможные меры, чтобы предотвратить распространение заразы. Теперь никто не заболеет, — поспешила объяснить управляющая. — Я надеюсь. Но…, — она замялась.
Но многие из Зодчих настолько хрупки здоровьем, что ни за что нельзя ручаться, — закончил за нее рокоссо. — Ты ведь это хотела сказать?
Тирис опустила глаза.
Да, а-суал.
Не проявил ли кто большие способности, нежели ранее?
Стоит проверить Пуриву — маленькую девочку в дальнем правом углу, скорее всего, ей уже можно доверить творение по образцу.
Неплохо. Еще?
Бруал. Он давно ходил на грани, похоже, настал и его черед.
Рокоссо кивнул.
Подготовишь мне обычный доклад, — он откинул на спину толстую черную косу. — У тебя все?
А-суал! — начала Тирис, снова заливаясь румянцем. — Мой повелитель! Позвольте увеличить часы прогулок для работников? Свежий воздух благоприятно скажется на их самочувствии!
Губы Йозеля чуть дрогнули.
Спасибо за предложение и служебное рвение, — ответил он. — Я подумаю над этим. Где меня ждет ир Керимон?
Как обычно. В подвале, а-суал. Вас проводить?
Рокоссо покачал головой и пошел к выходу.
Дополнительные часы для прогулок! Надо же! Благоприятно скажутся на их самочувствии! Зато дополнительные охранники благоприятно скажутся на моем собственном самочувствии, — ворчал он, спускаясь по винтовой лестнице.
Следом за лестницей начинался коридор со множеством крепких, тщательно запертых дверей, возле каждой из которых дежурил солдат. Зодчих-созидателей сторожили с особенным тщанием.
Отличный шлем, просто безупречный. Ты превзошел сам себя, мой мальчик, — услышал рокоссо голос Керимона, доносившийся из ближней камеры. — Я забираю его.
Право, вы меня слишком балуете, — тихо отвечал его собеседник. — Но я буду стараться, чтобы быть достойным вашего доверия.
Не стоит столь принижать себя, достаточно и того, что за тебя это всегда с радостью сделают другие.
Какая глубокая философия, — усмехнулся Йозель, кладя старику руку на плечо. — Не покажешь, чем так отличился этот юноша?
И без того сгорбленный, при виде рокоссо молодой Зодчий совсем съежился, вжался в угол, стараясь занимать как можно меньше места. Порой повелитель сам гадал, каким образом управляющие Мастерской добиваются от своих подопечных такого полного подчинения и послушания. Конечно, ему были известны все методики, применявшиеся для усмирения, но то, насколько они действенны, не уставало его удивлять.
Я зашел сюда, чтобы не терять время. Мне нужно дополнительное обмундирование, — пояснил Керимон.
Знаю. Как продвигаются поиски?
Ищем.
А более подробно?
Пока он не творит, обнаружить его практически невозможно. А он не творит.
Либо уже научился закрываться.
Ир Керимон передернул плечами и неохотно кивнул.
Такой вариант тоже не исключен. Но не волнуйтесь, повелитель, далеко он от нас не уйдет. Через океан ему не перебраться, следовательно, он в нашей власти. Его поимка — всего лишь вопрос времени. Тем более, что у меня есть несколько теорий о его местонахождении.
Когда ты выезжаешь обратно?
Я полечу. Цогера — не лучший извозчик в сложившейся ситуации. Симоцу немного неконтролируемы, но зато куда как быстры.
Хорошо, — Йозель рассеяно провел пальцами по трещине в стене. — Я отправляюсь с тобой. Мое присутствие должно вдохновить солдат, показать, насколько важна эта операция. Что касается Зодчего, то говорить с ним буду лично я. Он нам нужен. Ты даже не представляешь, насколько он нам нужен.
Некоторое время Керимон молчал, обдумывая его слова.
Дело довольно опасное, но, думаю, вы правы. Простой народ любит, когда их рокоссо совершает подвиги, — понизив голос, старик со значением добавил. — А прилив патриотизма никогда не помешает.
Йозель резко выпрямился и пристально посмотрел на своего советника.
Как ты узнал? Я получил ноту только что.
Ваш намек, а-суал был весьма прозрачен, — улыбнулся тот. — Прибрежники?
Их поведение — вызывающе! Надо быть готовыми ко всему!
Спрятавшийся в углу Зодчий втянул голову в плечи и закрыл лицо рукавом рубахи. Его била дрожь. Кинув на него быстрый взгляд, Керимон поднялся со скамьи и направился к дверям.
Пойдемте, повелитель, не будем пугать этого несчастного.
Да, — согласился рокоссо. — Нам еще многое нужно обсудить.
* * *
Леонид сидел в плетеном кресле-качалке и созерцал возвышающийся перед ним магатониевый холмик. Холмик медленно перетекал с места на место и бурлил — в нем образовывались воронки и выпуклости, верхушку то исчезала, то вырастала снова, по склонам бежала рябь.Чего это ты с ним делаешь? — поинтересовался Олег, ожесточенно почесывая заросшую щетиной щеку.
Пока ничего не делаю, просто смотрю. Но, похоже, одно мое присутствие на него как-то нехорошо влияет, — Литвинский тяжело вздохнул и закинул ногу на ногу. — А ты там что делал?
Изучал окрестности. Загадочно у них тут. В избушке, помимо твоего подполабункера, защищенного сверхмощным зеркальным колпаком, всего две комнаты — общая спальня и кухня.
Леонид приподнял бровь.
И все?
Нет. Еще — целый склад разномастного оружия и обмундирования. Явно, награбленное, — он сладко потянулся. — Я слышал, тебе целую кучу заданий надавали?
Именно. А толку? Во-первых, нужно четко представлять то, что хочешь создать, иначе получится ерунда.
Олег присвистнул.
Известная шутка.
Во-вторых, я должен хотеть сотворить. Понимаешь? Это, пожалуй, даже более важное условие.
Так в чем же тут проблема?
В чем проблема?! Ты серьезно полагаешь, что я могу возжелать соорудить несколько дюжин одинаковых кирас?
Да. Невесело.
То-то и оно. И еще надо беречь магатоний. Экономить. Идиотизм, — Литвинский устало потер лоб.
Боишься, что зря поехал с ними? — угадал его мысли Олег.
Боюсь. Уж слишком они… Маниакально-целеустремленные.
С другой стороны, не могли же мы всю жизнь сидеть в том кратере. Тут хоть люди кругом относительно нормальные. То есть, эльфы.
В эту самую минуту занавеска, закрывающая вход скользнула в сторону, и на пороге возник Явере. Его волосы были затянуты во множество переплетающихся жгутов и закреплены на высоком деревянном каркасе, охватывавшим голову. Одежду он уже успел скинуть, оставив только травяную повязку на колене.
Как! — воскликнул он, заметив магатониевую насыпь. — Еще ничего не готово? Я думал, что уже пора начинать испытания.
Рано еще, — сквозь зубы проговорил Леонид. Воздух вокруг него задрожал, поплыли лохматые сгустки. От кучи черного порошка отделилась тонкая резная щепа и упала на пол.
Лицо Явере исказилось от волнения.
А дальше? Мы хотим кольчуги, панцири. Мы хотим броню. Которая сможет нас защитить от стрел войска рокоссо. Зачем нам эта негодная безделушка?
Она нужна мне.
Литвинский встал с кресла, поднял палочку и снова сел.
Зачем? — повторил грабитель. Не надо тратить магатоний на чепуху. Пора приступать к делу.
Я уже приступил. Но мне требуется некоторое время, — возразил Леонид крутя в пальцах щепу.
У нас нет времени! Каждый потерянный час — чья-то гибель!
Чья, например?
Какого-нибудь честного селянина. Который умрет от холода в своей хибаре.
Я делаю все, что в моих силах.
Твоя работа очень важна. Надо, чтобы ты это осознал.
Я осознал.
Тогда не медли!
Литвинский оскалился.
Прекрати меня понукать! Я не ишак, — заорал он, переламывая палочку. — Мне нужен покой и отдых, а не твои кретинские наставления.
Явере сделал несколько шагов назад, смущенно моргая.
Прости. Я слишком волнуюсь. Мне очень жаль.
Ничего страшного, — буркнул Леонид остывая. — После небольшой прогулки и обеда от меня будет куда больше толку.
Как прикажешь. Мы все для тебя сделаем, только скажи. Я был не прав. Еще раз приношу свои извинения.
Надеюсь, на обед не будет кримпуса? — спросил Олег, желая разрядить обстановку. — У меня на него аллергия.
Будут блинчатые вертелки, — Явере оправил повязку на ноге. — Могу приказать нацедить мервеса.
Прикажи, прикажи.
Мервес очень бодрит.
Чудесно! Именно то, что нужно, — Олег подтолкнул эльфа к выходу. — Идем. Еда — это такое занятие, которое не стоит откладывать.
После обеда они вышли из домика и прилегли на влажную траву в нескольких десятках метров от Логова. Проливной дождь стих, сменившись легкой моросью, которая вскоре тоже сошла на нет.
Пожар здесь был, что ли? — задумчиво проговорил Леонид, закуривая.
Наверное. Небось, хотели спалить их всех, как закоренелых преступников и бунтарей. Но Явере и компания оказались стальными и выдержали крещение огнем.
Да. Или наоборот — Братство тут устроилось, поскольку прежних хозяев пожгли.
Удивительно, как тут еще что-то гореть может. При такой-то влажности, — заметил Олег.
Втянув ноздрями дым, Литвинский перевернулся на спину, и заложил левую руку за голову.
Кстати, ты уверен, что вон в тех кустах не таится нечто зубастое, вроде той пасти, о которой ты рассказывал?
Пасть скорее была языкастая.
Не суть. Комплекта гиковых орешков у нас с собой нет. Как и элементарной дубины.
У меня есть булава.
А за поясом что?
Олег вынул из ножен метровый выгнутый меч с односторонней заточкой.
Ого! Ты предусмотрителен. Похоже, это эльфийский вариант катаны. Давай сюда.
Бери. Но никого там не может быть. Возле Логова постоянно такие толпы ходят, что, небось, на метр вглубь все изничтожили. Да и дежурные на крыше сидят, прикроют в случае чего.
Леонид пошарил в кармане и извлек оттуда еще одну сигарету. Щелкнула зажигалка, и в воздухе чуть пахнуло бензином.
Смотри, — сказал он. — Очередная партия магатония летит. И не лень им тудасюда десятый раз мотаться.
Очень серьезные ребята.
Революционно настроенные. Горят за общее дело.
Подлетевший рой симоцу описал изящную дугу над домом и стал быстро снижаться.
Как-то они слишком быстро вернулись.
Надо же, — удивился Олег. — А мне казалось, что у наших бандитов самолетиков было меньше.
Он привстал на локтях, всматриваясь в небо.
Это солдаты! У них на куртках медные бляхи! Скорее, в укрытие!
Но было уже поздно. Солдаты слаженно атаковали, и воздух наполнился свистом арбалетных болтов.
В Логове тоже заметили незваных гостей — послышались приказы Явере, и навстречу нападавшим понеслись стрелы. Из дверей сарая выехала баллиста, вокруг нее, прикрываясь щитами, суетились трое эльфов. Толстое, специальным образом обточенное копье взмыло вверх, навылет пробив ближнюю симоцу вместе с одним из ее ездоков. Стрекоза дико заверещала и камнем упала вниз, в заросли шиповника.
Баллиста успела сделать еще три выстрела, прежде чем была раздавлена и растерзана на кусочки.
Вцепившись пальцами в землю, Леонид следил за сражением.
Не могу ничего сделать! — отчаянно прошептал он. — Далеко, я не вижу… Не могу зацепить структуру. Жаль, что коврики остались в бункере.
Надо бы помочь нашим повстанцам, — сказал Олег, сжимая рукоятку булавы.
Скрываясь в густом кустарнике, друзья пошли в обход обугленной площадки, намереваясь подойти поближе к Логову. Тем временем, битва разгорелась нешуточная. Одна из симоцу, пролетая над домом, сбросила вниз большой бурдюк. Ударившись о крышу, бурдюк лопнул, заливая все вокруг едкой зеленоватой жидкостью. В крышу тут же полетели пылающие болты, по соломе побежала огненная дорожка.
Почему они используют только арбалеты? Ведь у них должно быть и оружие массового поражения, что-то взрывающееся, вроде тех же гиковых орешков.
Боятся ненароком прихлопнуть меня, — губы Леонида скривились в невеселой усмешке. — Наверное, думают, что я засел в доме и хотят меня оттуда выманить. Пожар, вон, даже устроили.
В дверях показался Вапель, на плечах у него лежала странного вида труба с зигзагообразными щелями. Клоун прицелился, и из трубы к садившимся симоцу устремилось облако зловонного пара. Несколько стрекоз замерло, недоуменно шевеля усиками, а потом завалилось на бок.
Неплохо, — прокомментировал Литвинский. — Это, наверное, местное средство против насекомых.
Мда, — согласился Олег. — Только оно одноразовое.
Бросив трубу в приближавшихся солдат, Вапель скрылся в избе, но минуту спустя появился снова — из всех окон валил дым. Окружив горящее строение, повстанцы ощетинились луками и копьями. Наступавшие взяли их в кольцо и медленно приближались, закрываясь кожаными плутеями.
Пора?
Давай!
Перехватив поудобнее оружие, они выскочили из зарослей и кинулись к месту сражения.
За победу революции! — горланил Олег, круша булавой направо и налево.
Напряженно сжимая катану, Леонид вглядывался в мелькавшие в руках противника самострелы. Воздух дрогнул, поплыл, и на землю посыпались расписные глиняные горшки.
Замечательно, — сказал кто-то над его ухом, крепко сжав запястье. — А вот и Зодчий.
Литвинский обернулся и встретился глазами с высоким остролицым эльфом, чья куртка была расшита переливающимися красными камнями. Его черная, необычайно толстая коса растрепалась, лоб блестел от пота.
Йозель Лотогар, рокоссо Фаибского материка, — представился он.
Очень приятно. Думаю, вы хотите предложить мне последовать за вами в уютное местечко, где я смогу без помех заниматься производством различных товаров из магатония?
Ты странно выглядишь, но рассуждаешь вполне здраво. Да, я хочу предложить тебе место в моей Мастерской. Назревает война, и если мы не выстоим, наша страна будет залита кровью, мои подданные — разорены, а земли преданы огню. Мы в тебе нуждаемся. Весь народ.
Я не могу помочь всем!
Но ты не можешь стоять в стороне! Само провидение послало тебя сюда именно в этот момент!
Леонид лихорадочно рванулся прочь, но бежать было некуда. Вокруг кипела битва. Тяжелые, медленно стрелявшие арбалеты были отброшены, эльфы сошлись на мечах и дубинах. Над головами парили симоцу, то и дело кусая кого-то из повстанцев. Олег сражался в самой гуще, булава в его руках порхала, как живая. Было тесно, душно, но среди общей давки пятачок земли, на котором стояли рокоссо и Зодчий оставался неприкосновенным, словно их оберегал невидимый забор.
Понимаю, тебя не устраивает подневольное положение, которое занимают твои собратья. Что ж! Я готов пойти дальше! Мой советник, — Йозель кивнул в сторону сражающегося Керимона, — подготовил бумаги, согласно которым ты становишься моим фиру-зу, младшим братом и напарником. Это огромная власть, мой загадочный друг. Ты сможешь делать все, что захочешь.
В те редкие минуты, что у меня останутся после работы с магатонием?
Но ведь ты сам хочешь творить? Я знаю это. Переходи на мою сторону — сам, по своей воле — и ты сможешь властвовать, влиять на судьбы десятков, сотен тысяч. С тобой мы сможем завоевать соседние материки, создать небывалую, неуязвимую империю!
Голос рокоссо гремел, в широко распахнутых глазах плясали сумасшедшие огоньки.
Они умирают за тебя! Тебе не жаль их?
Да, но…
Тебе это в чем-то нравится? Ощущение всесилия, мощи?
Не отрывая от Йозеля зачарованного взгляда, Леонид попятился.
— Я знаю это чувство, мы с тобой в чем-то похожи, — продолжал повелитель. — Ты уверен, что сможешь без него жить?
Он хотел продолжить, но чья-то испачканная в крови рука пригнула его к земле.
— Осторожно! Они здесь! Вам надо скрыться!
— Кто здесь? О чем ты говоришь?!
— Прибрежники! — завопил солдат, кивая в сторону леса.
Рокоссо посмотрел в указанном направлении, и его лицо побелело. Обгорелую проплешину окружал двойной ряд воинов. Забрала шлемов были опущены, стрелы, с окованными металлом остриями подрагивали на тетивах. Неизвестных было не много, но момент, в который они появились делал их практически непобедимыми.
— Какая удача! — громко крикнул один из прибывших — рослый, статный, с плюмажем из пышных перьев. — Рокоссо и Зодчий! Мой хозяин будет доволен!
Йозель хрипло вздохнул.
— Всем сложить оружие и сдаться в плен, — приказал прибрежник.
Только что отчаянно сражавшиеся солдаты и повстанцы придвинулись друг к другу, сплочаясь против общего врага.
— Сложить оружие! Мы не убиваем пленных!
— Поднять плутеи и щиты! В бой! — перебивая его, заорал рокоссо, первым бросаясь в атаку.
Разгоряченная масса эльфов рванулась вперед. Кожаные куртки фаибцев смешались с серебристыми кольчугами прибрежников, снова воздух вспарывали стрелы, снова плыли над полем клубы ядовитого пара. Что-то кричал Явере, раскручивал над собой длинный цеп Вапель.
Литвинский хотел сделать несколько шагов назад, чтобы выбрать наиболее удобную позицию для Зодчества, как что-то сильно толкнуло его в бок, и он упал. Голова закружилась, перед глазами поплыли темные пятна. Проведя ослабевшей ладонью по ребрам, он наткнулся на торчащий обломок копья.
— Ленька! Ленька! — услышал он, прежде чем потерял сознание.
Яростно прочищая себе дорогу булавой, Олег пробирался вперед. Ударом кулака отбросив мешавшего солдата, он склонился над Леонидом. Тот был бледен, нанесенная копьем рана обильно кровоточила. Возле него, на обугленном песке лежал кусочек мела, очевидно, выпавший из кармана.
Не раздумывая ни секунды, Олег схватил его в руки и заключил себя и Литвинского в окружность.
— Сабикон! — произнес он, отчаянно надеясь, что хоть тоненький солнечный лучик пробьется в этот миг через рваные низкие тучи.
Окружность задымилась, обволакивая друзей. На секунду мир замер, а потом громыхнул тысячей незнакомых звуков, завертелся и замигал бриллиантовыми огоньками. Потом туман рассеялся, и Олег обнаружил себя лежащим в квартире на полу, возле полупустого ящика пива. Леонид лежал рядом, его дыхание было тяжелым, прерывистым.
Не прошло и пяти минут, как возле подъезда засигналила вызванная скорая, на лестнице послышался топот ног и голоса врачей.
— Кто это его так? — удивленно спросила кругленькая женщина в белом халате, пока санитары укладывали Литвинского на носилки. — Очень странная рана.
— Хулиганы, — соврал Олег. — Напали на улице.
Окинув взглядом его покрытые ссадинами руки и лицо, она кивнула.
— Развелось бандитов.
— Как он? Есть опасность?
— Держится, не волнуйтесь. И не таких спасали.
Они уже выходили из дома, когда Леонид очнулся, обежал глазами облупленный потолок, покрытый пятнами пол, заплесневелые зеленые стены.
— Зачем, — тихо прошептал он, — зачем ты это сделал? Я опять никто. Ни зачем.
— Что он сказал? Пожалуйста, я не расслышал, — Олег взволнованно склонился над носилками.
Врач пожала плечами.
— Бредил, наверное, — ответила она, распахивая дверцы машины.