Страница:
Последняя часть пути пролегала через поместье и оказалась самой нервной. Во-первых, пришлось спешиться и вновь ощутить дичайшую боль в колене, а во-вторых… Ох, у меня спина вспотела пока мы обогнули дом, а умертвие, которое все-таки прикрыли гардиной, проползло маленький парк и протиснуло свою тушу в распахнутую калитку родового кладбища.
Хорошо, что родителей дома нет, а прислуга без особых причин ни у парадного входа, ни в парке не толчется, иначе бы точно засекли.
Но проблем и без того хватало…
– Замри! – грозно рыкнула я и под аккомпанемент испуганного сердечка подобралась к оживленному мертвяку. Резко сдернула гардину и отскочила.
Тролль в который раз оскалился. От него исходила невероятная ненависть. Слюны на желтых клыках не было, но тот факт, что тварюга хочет оторвать нам головы, сомнений не вызывал.
– О Богиня… – горестно вздохнула я, окидывая взглядом аккуратные надгробные плиты и возвращаясь к созерцанию огромной, покрытой трупными пятнами туши.
Здесь, на огороженном высокой живой изгородью кладбище, тролль казался еще больше и опаснее.
– Ползи туда! – рыкнула, указывая на дальний от калитки угол.
Мертвяк, разумеется, пополз, а вот меня охватила паника.
– Девочки, я боюсь его тут оставлять, – шепотом призналась я. – Что, если сбежит, а?
– Вот и я про то же подумала, – отозвалась Лина. Младшенькая, как и я, шептала. – Он же подчиняется потому, что чует в тебе хозяйку, а как только уйдешь – подчиняться станет некому…
Мила слушала внимательно, на обрамленной черными локонами мордашке проступила высшая степень испуга. Ага, я тоже представила, как мертвяк ломает ограждение, спеша закусить слугами и обитателями малой конюшни, так что испугалась не меньше.
– Может, тебе тут остаться? – неуверенно предложила старшенькая. – Покараулить?
– Не… – глубокомысленно изрекла Лина. – Райлен может спросить, где Соули, и если мы признаемся, что она караулит умертвие… ну, некрасиво получится.
Я нервно сглотнула и, стараясь не думать об услышанном, вернулась к воспитанию нежити.
– Замри! – злобно рыкнула я.
Замер, рыкнул в ответ. У тролля получалось не в пример громче и страшней.
– Лежать! Лежать до тех пор, пока не прикажу встать!
– Р-р-р… – ответил монстр и… начал вставать.
– Лежать! – выпалила я, стараясь скрыть за грозным тоном страх. – Замри!
Послушался. Причем тут же. М-да, со словами нужно поосторожней…
Если утром мысль о появлении в нашем поместье мага вызывала нервную дрожь, то теперь ту же дрожь вызывала мысль о том, что он может не приехать вовсе.
– Ну где же Райлен… – проканючила Лина.
Мила, как и я, молчаливо кусала губы.
На землю уже спустились сумерки, дневная жара отступила, так что дрожали мы не только от страха. Лошадки, несмотря на спокойный нрав, присущий породе, тоже нервничали – Искра даже пританцовывала и никак не реагировала на успокаивающие похлопывания по шее.
– А вдруг мы разминулись? – не унималась Лина. – Может, он другой дорогой поехал? Может, он уже добрался до поместья, узнал у прислуги, что никакого умертвия нет, и уехал обратно в город?
– Типун тебе на язык! – не выдержала я.
Младшенькая попыталась надуться, но быстро сообразила, что обижаться бесполезно.
– Нет, – хмуро сказала Мила. – Это самая короткая дорога, он по ней поедет. Только Соули может потратить лишние полчаса, чтобы поглазеть на какой-то мост.
В другой раз столь пренебрежительный тон меня бы задел, но сейчас было все равно.
– А ничего, что мы его прям тут, на дороге, ждем? – продолжала наводить панику Лина. – Он не посчитает это нахальством? Ведь этикет такое поведение запрещает…
Я сжала зубы и внезапно поймала себя на мысли – как все-таки повезло нашим братьям! Их розгами воспитывали, а нас строгим словом, и только.
– А почему он не захотел приехать днем? – невпопад спросила старшенькая.
– Потому что днем нормальные умертвия прячутся, – процедила я.
– А… – протянула сестрица. Хотела сказать что-то еще, но запнулась, потому что вдалеке показалась фигура всадника. Он ехал неспешно, но… но все-таки ехал!
– А если это не Райлен? – прошептала младшенькая. – Что, если это другой? А Райлен возьмет и не явится.
Видимо, общение с кровожадным мертвяком не прошло даром – я зашипела, отчетливо понимая, что совсем не против испить кровушки одной желтоглазой девицы.
– Будем надеяться на лучшее, – заключила Мила, словно невзначай отъезжая в сторону. Лина хмуро кивнула.
И все-таки это был он. Райлен!
Сумрак скрадывал краски, размывал контуры, но я сразу узнала. Наверное, благодаря улыбке – той самой, солнечной, открытой улыбке, которая озарила нашу первую встречу.
Мы с девочками приободрились, приосанились. С физиономии Лины сошла печать уныния, а Мила прям-таки расцвела. Я же попыталась сделать вид, что не особо-то и ждала – все-таки такая встреча действительно идет вразрез с этикетом…
Впрочем, волновалась зря – Райлен про этикет и не вспомнил, вместо положенного «добрый вечер», сказал:
– Даже так?
И подарил еще одну невероятную улыбку.
– Просто отсюда до родового кладбища добираться удобнее, чем от поместья, – соврала Мила. Фух, вовремя она сообразила.
– Да, – подхватила вторая вертихвостка. – Мы подумали, зачем вам крюк делать? К тому же… места незнакомые, вдруг заблудитесь.
Я недвусмысленно кашлянула, но Лина не поняла и продолжила:
– В наших краях не то чтоб опасно, разбойников не водится, но ночью холодно и страшно. Вот мы с сестрами и решили, что вас нужно встретить. Правда, Соули?
В глазах Райлена вспыхнули смешинки, и я… я почему-то понадеялась, что он скажет что-нибудь, чтобы сгладить неловкость, но… О Богиня! Маг не просто молчал, он приподнял бровь и выжидательно уставился на меня.
– Через поместье действительно дольше, – пошелестела и потупилась.
А потом тряхнула головой, стараясь выбросить лишние мысли и сосредоточиться на происходящем. В конце концов, на нашем родовом кладбище оживший мертвец. Причем не абы какой – а громадный и злющий. И действие подчиняющего зелья наверняка ограничено!
Помогло. Когда снова взглянула на штатного мага города Вайлеса, не только лучезарную улыбку увидела, но и кое-что еще…
Во-первых, лошадь. Бурое угловатое чудище, на котором восседал Райлен, не шло ни в какое сравнение с нашими дарайхаркскими красавицами, хотя… рядом с ними любая гривастая живность смотрится убого. А во-вторых…
Ох… Наш брат закончил академию и уже два года учится в аспирантуре, но о буднях магов никогда не рассказывал. Маги вообще скрытные, хранят свои секреты так же рьяно, как господин Хош – рецепты. Так что главный источник моих знаний об этих людях – все те же сентиментальные романы.
Книжные героини часто провожали магов на смертельную битву с нежитью, но… но ни один из них не уезжал из дома в шелковой рубашке и камзоле со сложной вышивкой. В романах все было наоборот – маги меняли изысканные одежды на грубые, пропитанные особым зельем куртки и примеряли тяжелые сапоги, украшенные боевыми серебряными шипами. Еще – вешали на пояс меч, ну или арбалет к седлу цепляли. И никогда не использовали духи – в такие моменты от них пахло болотной жижей или в крайнем случае полынью.
А Райлен… он выглядел так, будто только что из бального зала вышел, и запах парфюма чувствовался более чем отчетливо. Наверное, прав был отец, когда убеждал, что в сентиментальных романах все преувеличивают…
– Ну что? Едем? – жизнерадостно спросила Мила.
– Конечно, – отозвался Райлен. Вот только глядел при этом почему-то на меня и улыбался как-то… совсем загадочно.
Стараясь побороть внезапный румянец, повернула лошадь. Хотела сразу пустить рысью, но брюнет неожиданно нагнал, пристроился рядом и держался при этом как человек, который совершенно не намерен торопиться. Впрочем, ночь еще не наступила, значит, торопиться и впрямь незачем – нормальные умертвия до темноты прячутся… Вот только мне ехать шагом было страшновато – вдруг встретим кого-нибудь из знакомых? Тогда сплетен точно не избежать…
– Госпожа Соули, что-то не так? – тихо спросил Райлен.
– Ну что вы, – в тон ответила я. Признаваться в своих страхах было стыдно.
– Мне показалось, вас что-то смущает.
О Богиня, почему у него такой завораживающий голос?
– Нет, господин Райлен. Все в порядке. Я… я просто боюсь, что мы можем опоздать…
Брюнет хмыкнул. Улыбка, озарявшая аристократичное лицо стала как будто шире.
– Умертвия не выносят дневного света, – терпеливо пояснил маг. – Они прячутся, потому что солнце разъедает кожу. Исключением являются только боевые умертвия, которые… – Райлен внезапно запнулся, а потом сказал: – Простите, госпожа Соули. Вам эти подробности наверняка неинтересны.
«Еще как интересны!» – хотела воскликнуть я, но вовремя прикусила язык.
– Простите. – В голосе мага послышалось беспокойство. – Я не хотел напугать.
Я не выдержала, оглянулась на сестер. Близняшки отставали на три корпуса и сильно напоминали отъевшихся к зиме бурундуков – дулись жутко. Разговор наш, конечно, не слышали…
– Ну что вы, господин Райлен. – Я вновь перевела взгляд на брюнета. – Я ничуть не испугалась.
– Вы побледнели.
– Вам показалось.
– Госпожа Соули. – Райлен снова улыбался, и от его улыбки сердце почему-то застучало быстрей. – Госпожа Соули, прошу, не нужно…
– Что не нужно?
– Делать вид, будто вам интересен разговор про умертвия. Я ценю вашу вежливость, но она излишня. Поверьте, магия не единственная тема, которую можем обсудить. К обоюдному удовольствию, разумеется…
Я совсем засмущалась. Просто слово «удовольствие» в его устах звучало как-то… волнительно.
– И все-таки я хочу знать про умертвия. Боевые, они… они опаснее обычных, да?
– Конечно, – помолчав, сказал брюнет. – Несравнимо опаснее. Если вам и впрямь интересно… – Я спешно кивнула, а Райлен хмыкнул и продолжил: – Вам, конечно, известно, что после смерти душа покидает тело и уплывает в загробный мир. Такие души мы называем упокоенными. Но не всякая душа способна, как бы это сказать… поверить, что пора уходить, да и не всех в загробный мир пускают. Души, которые остались на земле, мы зовем неупокоенными, обычно они бродят рядом с местом, где захоронено физическое тело. И порой им удается снова в это тело вселиться. Вот тогда появляется умертвие. – И уточнил: – Обычное умертвие.
По спине зазмеился страх, пальцы сильней сжали повод, но я нашла в себе силы пискнуть:
– А… боевое как появляется?
– Любите страшные истории? – дружелюбно поинтересовался Райлен.
– Очень! – не моргнув соврала я.
Опять хмыкнул, но улыбаться не перестал.
– В этом случае душа возвращается в тело не случайно, а по призыву мага. Слышали про некромантию?
О Богиня! Слово это, конечно, слышала, но что оно означает, никто никогда не пояснял, потому что оно… оно ругательное, и вообще.
– Это запрещенное искусство, – озвучил мои страхи Райлен. – Так вот, маг заставляет душу вернуться в тело и подчиняет себе. Обычно с помощью зелья. В такие зелья часто добавляют дополнительные ингредиенты, которые обеспечивают переносимость солнечного света и частичный иммунитет к магии.
Я нервно сглотнула, переспросила:
– Иммунитет?
– Да. То есть способность к сопротивлению. Правда, она недолго длится, потому что достигается мобилизацией скрытых ресурсов организма. Увы, этот ресурс заложен в костях, так что… гасить заряды магии умеют даже хрупкие с виду скелеты.
О Богиня!
– Сопротивляются магии? Они поэтому опасней обычных?
– В том числе. Уровень сопротивляемости зависит от дозы зелья и его концентрации, – продолжал Райлен. После этой фразы заподозрила, что маг нарочно сыплет умными словами и терминами. – Сверхконцентрированный раствор обеспечивает стабильный иммунитет на срок до двух суток. Но это мелочь, в сравнении с другим…
– С чем? – холодея от ужаса, пролепетала я.
– Боевые умертвия почти разумны, то есть они понимают, что именно происходит. Могут просчитывать ходы противника и бороться за выживание. Там, где обычное умертвие бездумно полезет на рожон, боевое отступит, дождется более выгодного момента и нападет снова. Оно также способно преследовать врага, с которым вступило в поединок.
Мы как раз проезжали поворот к поместью. Я невольно поежилась, представив на мгновение, что умертвие выбралось из хрупкой тюрьмы и… О Богиня!
– Госпожа Соули? – осторожно позвал маг.
– А… А нам дальше! – махнула рукой. – Там будет узкая, но вполне удобная тропинка, она как раз выходит к нашему парку. А от парка до кладбища всего ничего…
Насчет удобства я, разумеется, погорячилась – тропинка идет по кромке пашни. Ну и о том, что в результате сделаем неимоверный крюк, умолчала. Зато никаких лишних глаз, по крайней мере, с наступлением сумерек – днем путь неплохо просматривается из соседнего поместья.
– Я не о дороге беспокоюсь.
– А?
Повернула голову и вновь узрела завораживающую, правда несколько напряженную улыбку.
– Вам холодно? Или все-таки страшно?
Какой внимательный…
– Холодно. – Голос прозвучал жалко. Райлен подозрительно прищурился, и я все-таки призналась: – Ну и страшно. Чуть-чуть.
Сказанное брюнетом в голове укладывались плохо – слишком много зауми. В сознании звучало только одно слово – некромантия.
О Богиня! Как же мы… как же нас угораздило?
Обернулась, скорчила страшную рожу, сигнализируя близняшкам, что у нас проблемы, но два черноволосых бурундука лишь сильней надули щеки. Зато когда к ним повернулся Райлен, на лицах расцвели приветливые, глуповатые улыбки. Правда, ненадолго…
– Госпожа, Соули, – позвал маг, – боюсь показаться некорректным, но я уже говорил вашим сестрам, что их присутствие при уничтожении умертвия нежелательно. Это довольно неприятное зрелище. Они обещали мне взрослого, здравомыслящего провожатого, то есть вас. Вижу, Миле и Лине все-таки удалось убедить вас в том, что их присутствие допустимо, но я бы рекомендовал отправить девушек в поместье. Пока не поздно и не слишком темно.
Я чуть из седла не выпала. Что?! Эти мерзавки пообещали Райлену, что я буду его сопровождать? И даже не предупредили!
Райлен нарочно повысил голос – скрывать свою позицию от близняшек точно не собирался. Лица девчонок сперва вытянулись, после вновь обзавелись бурундучьими щечками – прям оскорбленная невинность, не меньше. Но я ни жалости, ни сочувствия не испытала, наоборот, жуть как захотелось воспользоваться рекомендацией брюнета и отправить желтоглазых бестий домой. В отместку. В наказание!
И… и я бы так и поступила, если б не давешний рассказ про умертвия.
– Благодарю, господин Райлен. Думаю, девочкам эта прогулка будет полезна.
Маг одарил удивленным взглядом, а я не выдержала – сказала, понизив голос:
– Они куда смелей, чем нужно. Им не помешает испугаться.
Брюнет, кажется, не понял, но уточнить не успел, потому что я была проворней:
– Господин Райлен, а… а некромантия, она… ну она сильно запрещена?
Снова расцвел улыбкой:
– Сильно. За нее отрезают руки.
– Как это? – не в силах скрыть ужас, выдохнула я.
Брюнет пожал плечами, но улыбаться не перестал. На мгновение мною овладела уверенность, что Райлен шутит, вот только… он не шутил.
– Что-то еще? – учтиво поинтересовался штатный маг города Вайлеса, услыхав очередное «а…».
– А… вы боевых умертвий уже убивали?
– Конечно.
– Трудно?
Собеседник рассмеялся, а потом вдруг посерьезнел и сказал:
– Госпожа Соули, для вас я готов убить даже восставшего из мертвых тролля.
Я неимоверно смутилась, спросила тихо:
– Правда?
– Правда. – Улыбки в его голосе уже не было. Предельная серьезность, и только.
И я вдруг поняла – он действительно может. Может! О Богиня! Мы спасены! Осталось только придумать, как сделать так, чтобы Райлен не понял, кто того тролля разбудил…
Глава 4
Хорошо, что родителей дома нет, а прислуга без особых причин ни у парадного входа, ни в парке не толчется, иначе бы точно засекли.
Но проблем и без того хватало…
– Замри! – грозно рыкнула я и под аккомпанемент испуганного сердечка подобралась к оживленному мертвяку. Резко сдернула гардину и отскочила.
Тролль в который раз оскалился. От него исходила невероятная ненависть. Слюны на желтых клыках не было, но тот факт, что тварюга хочет оторвать нам головы, сомнений не вызывал.
– О Богиня… – горестно вздохнула я, окидывая взглядом аккуратные надгробные плиты и возвращаясь к созерцанию огромной, покрытой трупными пятнами туши.
Здесь, на огороженном высокой живой изгородью кладбище, тролль казался еще больше и опаснее.
– Ползи туда! – рыкнула, указывая на дальний от калитки угол.
Мертвяк, разумеется, пополз, а вот меня охватила паника.
– Девочки, я боюсь его тут оставлять, – шепотом призналась я. – Что, если сбежит, а?
– Вот и я про то же подумала, – отозвалась Лина. Младшенькая, как и я, шептала. – Он же подчиняется потому, что чует в тебе хозяйку, а как только уйдешь – подчиняться станет некому…
Мила слушала внимательно, на обрамленной черными локонами мордашке проступила высшая степень испуга. Ага, я тоже представила, как мертвяк ломает ограждение, спеша закусить слугами и обитателями малой конюшни, так что испугалась не меньше.
– Может, тебе тут остаться? – неуверенно предложила старшенькая. – Покараулить?
– Не… – глубокомысленно изрекла Лина. – Райлен может спросить, где Соули, и если мы признаемся, что она караулит умертвие… ну, некрасиво получится.
Я нервно сглотнула и, стараясь не думать об услышанном, вернулась к воспитанию нежити.
– Замри! – злобно рыкнула я.
Замер, рыкнул в ответ. У тролля получалось не в пример громче и страшней.
– Лежать! Лежать до тех пор, пока не прикажу встать!
– Р-р-р… – ответил монстр и… начал вставать.
– Лежать! – выпалила я, стараясь скрыть за грозным тоном страх. – Замри!
Послушался. Причем тут же. М-да, со словами нужно поосторожней…
Если утром мысль о появлении в нашем поместье мага вызывала нервную дрожь, то теперь ту же дрожь вызывала мысль о том, что он может не приехать вовсе.
– Ну где же Райлен… – проканючила Лина.
Мила, как и я, молчаливо кусала губы.
На землю уже спустились сумерки, дневная жара отступила, так что дрожали мы не только от страха. Лошадки, несмотря на спокойный нрав, присущий породе, тоже нервничали – Искра даже пританцовывала и никак не реагировала на успокаивающие похлопывания по шее.
– А вдруг мы разминулись? – не унималась Лина. – Может, он другой дорогой поехал? Может, он уже добрался до поместья, узнал у прислуги, что никакого умертвия нет, и уехал обратно в город?
– Типун тебе на язык! – не выдержала я.
Младшенькая попыталась надуться, но быстро сообразила, что обижаться бесполезно.
– Нет, – хмуро сказала Мила. – Это самая короткая дорога, он по ней поедет. Только Соули может потратить лишние полчаса, чтобы поглазеть на какой-то мост.
В другой раз столь пренебрежительный тон меня бы задел, но сейчас было все равно.
– А ничего, что мы его прям тут, на дороге, ждем? – продолжала наводить панику Лина. – Он не посчитает это нахальством? Ведь этикет такое поведение запрещает…
Я сжала зубы и внезапно поймала себя на мысли – как все-таки повезло нашим братьям! Их розгами воспитывали, а нас строгим словом, и только.
– А почему он не захотел приехать днем? – невпопад спросила старшенькая.
– Потому что днем нормальные умертвия прячутся, – процедила я.
– А… – протянула сестрица. Хотела сказать что-то еще, но запнулась, потому что вдалеке показалась фигура всадника. Он ехал неспешно, но… но все-таки ехал!
– А если это не Райлен? – прошептала младшенькая. – Что, если это другой? А Райлен возьмет и не явится.
Видимо, общение с кровожадным мертвяком не прошло даром – я зашипела, отчетливо понимая, что совсем не против испить кровушки одной желтоглазой девицы.
– Будем надеяться на лучшее, – заключила Мила, словно невзначай отъезжая в сторону. Лина хмуро кивнула.
И все-таки это был он. Райлен!
Сумрак скрадывал краски, размывал контуры, но я сразу узнала. Наверное, благодаря улыбке – той самой, солнечной, открытой улыбке, которая озарила нашу первую встречу.
Мы с девочками приободрились, приосанились. С физиономии Лины сошла печать уныния, а Мила прям-таки расцвела. Я же попыталась сделать вид, что не особо-то и ждала – все-таки такая встреча действительно идет вразрез с этикетом…
Впрочем, волновалась зря – Райлен про этикет и не вспомнил, вместо положенного «добрый вечер», сказал:
– Даже так?
И подарил еще одну невероятную улыбку.
– Просто отсюда до родового кладбища добираться удобнее, чем от поместья, – соврала Мила. Фух, вовремя она сообразила.
– Да, – подхватила вторая вертихвостка. – Мы подумали, зачем вам крюк делать? К тому же… места незнакомые, вдруг заблудитесь.
Я недвусмысленно кашлянула, но Лина не поняла и продолжила:
– В наших краях не то чтоб опасно, разбойников не водится, но ночью холодно и страшно. Вот мы с сестрами и решили, что вас нужно встретить. Правда, Соули?
В глазах Райлена вспыхнули смешинки, и я… я почему-то понадеялась, что он скажет что-нибудь, чтобы сгладить неловкость, но… О Богиня! Маг не просто молчал, он приподнял бровь и выжидательно уставился на меня.
– Через поместье действительно дольше, – пошелестела и потупилась.
А потом тряхнула головой, стараясь выбросить лишние мысли и сосредоточиться на происходящем. В конце концов, на нашем родовом кладбище оживший мертвец. Причем не абы какой – а громадный и злющий. И действие подчиняющего зелья наверняка ограничено!
Помогло. Когда снова взглянула на штатного мага города Вайлеса, не только лучезарную улыбку увидела, но и кое-что еще…
Во-первых, лошадь. Бурое угловатое чудище, на котором восседал Райлен, не шло ни в какое сравнение с нашими дарайхаркскими красавицами, хотя… рядом с ними любая гривастая живность смотрится убого. А во-вторых…
Ох… Наш брат закончил академию и уже два года учится в аспирантуре, но о буднях магов никогда не рассказывал. Маги вообще скрытные, хранят свои секреты так же рьяно, как господин Хош – рецепты. Так что главный источник моих знаний об этих людях – все те же сентиментальные романы.
Книжные героини часто провожали магов на смертельную битву с нежитью, но… но ни один из них не уезжал из дома в шелковой рубашке и камзоле со сложной вышивкой. В романах все было наоборот – маги меняли изысканные одежды на грубые, пропитанные особым зельем куртки и примеряли тяжелые сапоги, украшенные боевыми серебряными шипами. Еще – вешали на пояс меч, ну или арбалет к седлу цепляли. И никогда не использовали духи – в такие моменты от них пахло болотной жижей или в крайнем случае полынью.
А Райлен… он выглядел так, будто только что из бального зала вышел, и запах парфюма чувствовался более чем отчетливо. Наверное, прав был отец, когда убеждал, что в сентиментальных романах все преувеличивают…
– Ну что? Едем? – жизнерадостно спросила Мила.
– Конечно, – отозвался Райлен. Вот только глядел при этом почему-то на меня и улыбался как-то… совсем загадочно.
Стараясь побороть внезапный румянец, повернула лошадь. Хотела сразу пустить рысью, но брюнет неожиданно нагнал, пристроился рядом и держался при этом как человек, который совершенно не намерен торопиться. Впрочем, ночь еще не наступила, значит, торопиться и впрямь незачем – нормальные умертвия до темноты прячутся… Вот только мне ехать шагом было страшновато – вдруг встретим кого-нибудь из знакомых? Тогда сплетен точно не избежать…
– Госпожа Соули, что-то не так? – тихо спросил Райлен.
– Ну что вы, – в тон ответила я. Признаваться в своих страхах было стыдно.
– Мне показалось, вас что-то смущает.
О Богиня, почему у него такой завораживающий голос?
– Нет, господин Райлен. Все в порядке. Я… я просто боюсь, что мы можем опоздать…
Брюнет хмыкнул. Улыбка, озарявшая аристократичное лицо стала как будто шире.
– Умертвия не выносят дневного света, – терпеливо пояснил маг. – Они прячутся, потому что солнце разъедает кожу. Исключением являются только боевые умертвия, которые… – Райлен внезапно запнулся, а потом сказал: – Простите, госпожа Соули. Вам эти подробности наверняка неинтересны.
«Еще как интересны!» – хотела воскликнуть я, но вовремя прикусила язык.
– Простите. – В голосе мага послышалось беспокойство. – Я не хотел напугать.
Я не выдержала, оглянулась на сестер. Близняшки отставали на три корпуса и сильно напоминали отъевшихся к зиме бурундуков – дулись жутко. Разговор наш, конечно, не слышали…
– Ну что вы, господин Райлен. – Я вновь перевела взгляд на брюнета. – Я ничуть не испугалась.
– Вы побледнели.
– Вам показалось.
– Госпожа Соули. – Райлен снова улыбался, и от его улыбки сердце почему-то застучало быстрей. – Госпожа Соули, прошу, не нужно…
– Что не нужно?
– Делать вид, будто вам интересен разговор про умертвия. Я ценю вашу вежливость, но она излишня. Поверьте, магия не единственная тема, которую можем обсудить. К обоюдному удовольствию, разумеется…
Я совсем засмущалась. Просто слово «удовольствие» в его устах звучало как-то… волнительно.
– И все-таки я хочу знать про умертвия. Боевые, они… они опаснее обычных, да?
– Конечно, – помолчав, сказал брюнет. – Несравнимо опаснее. Если вам и впрямь интересно… – Я спешно кивнула, а Райлен хмыкнул и продолжил: – Вам, конечно, известно, что после смерти душа покидает тело и уплывает в загробный мир. Такие души мы называем упокоенными. Но не всякая душа способна, как бы это сказать… поверить, что пора уходить, да и не всех в загробный мир пускают. Души, которые остались на земле, мы зовем неупокоенными, обычно они бродят рядом с местом, где захоронено физическое тело. И порой им удается снова в это тело вселиться. Вот тогда появляется умертвие. – И уточнил: – Обычное умертвие.
По спине зазмеился страх, пальцы сильней сжали повод, но я нашла в себе силы пискнуть:
– А… боевое как появляется?
– Любите страшные истории? – дружелюбно поинтересовался Райлен.
– Очень! – не моргнув соврала я.
Опять хмыкнул, но улыбаться не перестал.
– В этом случае душа возвращается в тело не случайно, а по призыву мага. Слышали про некромантию?
О Богиня! Слово это, конечно, слышала, но что оно означает, никто никогда не пояснял, потому что оно… оно ругательное, и вообще.
– Это запрещенное искусство, – озвучил мои страхи Райлен. – Так вот, маг заставляет душу вернуться в тело и подчиняет себе. Обычно с помощью зелья. В такие зелья часто добавляют дополнительные ингредиенты, которые обеспечивают переносимость солнечного света и частичный иммунитет к магии.
Я нервно сглотнула, переспросила:
– Иммунитет?
– Да. То есть способность к сопротивлению. Правда, она недолго длится, потому что достигается мобилизацией скрытых ресурсов организма. Увы, этот ресурс заложен в костях, так что… гасить заряды магии умеют даже хрупкие с виду скелеты.
О Богиня!
– Сопротивляются магии? Они поэтому опасней обычных?
– В том числе. Уровень сопротивляемости зависит от дозы зелья и его концентрации, – продолжал Райлен. После этой фразы заподозрила, что маг нарочно сыплет умными словами и терминами. – Сверхконцентрированный раствор обеспечивает стабильный иммунитет на срок до двух суток. Но это мелочь, в сравнении с другим…
– С чем? – холодея от ужаса, пролепетала я.
– Боевые умертвия почти разумны, то есть они понимают, что именно происходит. Могут просчитывать ходы противника и бороться за выживание. Там, где обычное умертвие бездумно полезет на рожон, боевое отступит, дождется более выгодного момента и нападет снова. Оно также способно преследовать врага, с которым вступило в поединок.
Мы как раз проезжали поворот к поместью. Я невольно поежилась, представив на мгновение, что умертвие выбралось из хрупкой тюрьмы и… О Богиня!
– Госпожа Соули? – осторожно позвал маг.
– А… А нам дальше! – махнула рукой. – Там будет узкая, но вполне удобная тропинка, она как раз выходит к нашему парку. А от парка до кладбища всего ничего…
Насчет удобства я, разумеется, погорячилась – тропинка идет по кромке пашни. Ну и о том, что в результате сделаем неимоверный крюк, умолчала. Зато никаких лишних глаз, по крайней мере, с наступлением сумерек – днем путь неплохо просматривается из соседнего поместья.
– Я не о дороге беспокоюсь.
– А?
Повернула голову и вновь узрела завораживающую, правда несколько напряженную улыбку.
– Вам холодно? Или все-таки страшно?
Какой внимательный…
– Холодно. – Голос прозвучал жалко. Райлен подозрительно прищурился, и я все-таки призналась: – Ну и страшно. Чуть-чуть.
Сказанное брюнетом в голове укладывались плохо – слишком много зауми. В сознании звучало только одно слово – некромантия.
О Богиня! Как же мы… как же нас угораздило?
Обернулась, скорчила страшную рожу, сигнализируя близняшкам, что у нас проблемы, но два черноволосых бурундука лишь сильней надули щеки. Зато когда к ним повернулся Райлен, на лицах расцвели приветливые, глуповатые улыбки. Правда, ненадолго…
– Госпожа, Соули, – позвал маг, – боюсь показаться некорректным, но я уже говорил вашим сестрам, что их присутствие при уничтожении умертвия нежелательно. Это довольно неприятное зрелище. Они обещали мне взрослого, здравомыслящего провожатого, то есть вас. Вижу, Миле и Лине все-таки удалось убедить вас в том, что их присутствие допустимо, но я бы рекомендовал отправить девушек в поместье. Пока не поздно и не слишком темно.
Я чуть из седла не выпала. Что?! Эти мерзавки пообещали Райлену, что я буду его сопровождать? И даже не предупредили!
Райлен нарочно повысил голос – скрывать свою позицию от близняшек точно не собирался. Лица девчонок сперва вытянулись, после вновь обзавелись бурундучьими щечками – прям оскорбленная невинность, не меньше. Но я ни жалости, ни сочувствия не испытала, наоборот, жуть как захотелось воспользоваться рекомендацией брюнета и отправить желтоглазых бестий домой. В отместку. В наказание!
И… и я бы так и поступила, если б не давешний рассказ про умертвия.
– Благодарю, господин Райлен. Думаю, девочкам эта прогулка будет полезна.
Маг одарил удивленным взглядом, а я не выдержала – сказала, понизив голос:
– Они куда смелей, чем нужно. Им не помешает испугаться.
Брюнет, кажется, не понял, но уточнить не успел, потому что я была проворней:
– Господин Райлен, а… а некромантия, она… ну она сильно запрещена?
Снова расцвел улыбкой:
– Сильно. За нее отрезают руки.
– Как это? – не в силах скрыть ужас, выдохнула я.
Брюнет пожал плечами, но улыбаться не перестал. На мгновение мною овладела уверенность, что Райлен шутит, вот только… он не шутил.
– Что-то еще? – учтиво поинтересовался штатный маг города Вайлеса, услыхав очередное «а…».
– А… вы боевых умертвий уже убивали?
– Конечно.
– Трудно?
Собеседник рассмеялся, а потом вдруг посерьезнел и сказал:
– Госпожа Соули, для вас я готов убить даже восставшего из мертвых тролля.
Я неимоверно смутилась, спросила тихо:
– Правда?
– Правда. – Улыбки в его голосе уже не было. Предельная серьезность, и только.
И я вдруг поняла – он действительно может. Может! О Богиня! Мы спасены! Осталось только придумать, как сделать так, чтобы Райлен не понял, кто того тролля разбудил…
Глава 4
К парку подъехали уже впотьмах. Звезды разгорались невероятно медленно, так что вместо стройных рядов деревьев видны были лишь черные тени. Впервые в жизни я вглядывалась в знакомые очертания с опаской.
– Ну что, приехали? – В голосе Райлена по-прежнему звучала улыбка, хотя… хотя он явно распознал нашу маленькую ложь насчет удобного объездного пути.
Я уже открыла рот, чтоб ответить, но меня опередила угловатая бурая лошадь, на которой восседал маг.
Исполненное страха ржание могло означать лишь одно – гривастая учуяла покрытого трупными пятнами гостя. Сердце пропустило удар. Неужели тролль ослушался приказа и покинул кладбище? Я потянула поводья и застыла в седле…
– Да, приехали, – пробурчала Лина.
Нет, тролль все-таки далеко, иначе наши лошадки тоже занервничали бы.
– Дальше лучше пешком, – выдохнула я. Просто очень не хочется лошадиные истерики слушать.
– Как скажете, госпожа Соули, – отозвался брюнет и, прежде чем кто-либо из нас успел возразить, зажег магический светлячок.
Свет был белым и тусклым, но вспыхнул так внезапно, что я вздрогнула и чуть поморщилась. А близняшки дружно вскрикнули – бедненькие, они наверняка все это время с перестроенным зрением ехали, а тут такая мука.
– Что-то не так? – учтиво спросил Райлен.
– Все хорошо, – с заметным неудовольствием ответила Мила. Потом вспомнила про приличия и исправилась: – Все хорошо, господин маг.
Райлен глянул странно, но промолчал.
Он спешился первым. Небрежно бросил повод на седло и начертил в воздухе какой-то символ. Слов заклинания мы не слышали, да и свечения на кончиках пальцев не наблюдали, но бурое чудище застыло – даже бока раздуваться перестали.
– А… – тихо протянула Лина. В этот миг сестричка напоминала уже не бурундука, а сову. Старшенькая не отставала.
– Если лошадь учует умертвие, то запаникует, – пояснил брюнет. – Проще наложить легкий стазис, чем ловить и успокаивать.
«Так она уже умертвие учуяла», – хотела сказать я, но промолчала, так как в этот самый момент вспомнила о еще одной проблеме…
Наш отец не просто заводчик лошадей дарайхаркской породы, он, как выражаются близняшки, фанат. Иногда кажется, что, будь его воля, он бы и спал в стойле, лишь бы не оставлять своих гривастых питомиц наедине с ночной тьмой. На нас эта увлеченность тоже отразилась – в седле оказались раньше, чем начали говорить. И так повелось, что с тех самых пор только верхом ездим, даже на балы. Спешиваемся тоже сами – всегда, при любых обстоятельствах.
И вот девчонки уже спрыгнули на землю, заставив Райлена в очередной раз изумленно заломить бровь, а я… я, дочь Анриса из рода Астиров, беспомощно глядела на сестер и понимала – не смогу.
– Господин Райлен…
– Да, госпожа Соули, – мгновенно отозвался он.
Я попыталась разогнуть ногу и поморщилась. Боль в ушибленной во время охоты на умертвие коленке вспыхнула столь же внезапно, как магический светлячок Райлена, и была невероятно сильной.
– Пожалуйста, если вас не слишком затруднит…
И снова удивленный взгляд – сперва на меня, после на близняшек. Девочки помнили, как хромала от кладбища и с каким трудом забиралась в седло, но все равно кривились. Зато на лице Райлена появилась невероятная, бесконечно теплая улыбка.
Маг спешно приблизился и протянул руки. Воздух наполнился горьким ароматом его парфюма, а сердце опять споткнулось. Я поставила здоровую ногу в стремя и почти сразу оказалась в крепких объятиях.
О Богиня! Какой стыд! Я – дочь Анриса из рода Астиров спешиваюсь, как какая-то… какая-то… разнеженная городская кокетка!
Зато едва Райлен поставил на землю, от смущения и следа не осталось – я едва не взвыла и даже покачнулась. И только поддержка брюнета спасла от падения.
– Госпожа Соули, что с вами? – вмиг насторожился он. Голос прозвучал жестко, серьезно.
Я хотела ответить, что все в порядке, но, едва попробовала перенести вес на ушибленную ногу, на глаза навернулись слезы.
– Госпожа Соули!
– Сестра коленку ушибла, – разом пробормотали близняшки. Кажется, поняли, что ничего дурного не желаю и к их драгоценному Райлену не пристаю.
– Когда?
– Ну… – дружно замялись девочки.
– Господин Райлен, все в порядке, – вклинилась я. Попыталась ненавязчиво, но уверенно высвободиться из объятий мага. Куда там! Застыл каменной скалой и не то чтобы не пустил – сжал еще крепче.
– Госпожа Соули, почему вы сразу не сказали?
– Господин Райлен, уверяю вас, это пустяки.
– Я обязан осмотреть ваши… пустяки.
Что?!
Щеки в который раз за вечер вспыхнули, но теперь к смущению добавилась изрядная доля негодования. Я предприняла еще одну попытку вывернуться из капкана его рук. Брюнет опять не поддался, а я не выдержала и выпалила:
– Господин Райлен, да как вы смеете! Пустите меня немедленно!
Нет, что он себе позволяет? Решил, что, если он маг и наследник какого-то там герцога, то ему позволено делать девушкам столь неприличные предложения! У меня же не ладошка болит, и даже не стопа, а коленка!
– Госпожа Соули… – Теперь в его голосе звучала угроза, но я не растерялась.
– Господин Райлен! Понимаю, что в результате некоторых событий у вас сложилось… – О Богиня! Как стыдно говорить об этом слух! – …некоторое мнение о моих сестрах и обо мне, но смею вас заверить, вы заблуждаетесь. Мы не такие!
Он шумно вздохнул и тоже возмутился:
– Госпожа Соули! У меня и в мыслях не было!
– Господин Райлен… – А… что сказать-то?
– Госпожа Соули! – И снова угроза, на этот раз почти шепотом: – Госпожа Соули, перестаньте говорить глупости. Вы ушибли колено, и вам больно. Я обязан его осмотреть и оказать помощь.
– Нет! – уверенно выпалила я.
– Да, – не менее уверенно и довольно зло.
О Богиня! Он что, серьезно? Нет, он в самом деле решил, будто я могу позволить себе столь низкий, неприличный поступок?!
– Госпожа Соули, чем дольше будете упираться, тем дольше продлится это щекотливое положение, – на последнем слове брюнет прижал так сильно, что воздух из легких вышибло.
– Господин Райлен! – возмущенно воскликнула я. А потом скосила взгляд на сестер…
Близняшки стояли в пяти шагах, чуть позади черноволосого мучителя и изумленно таращились на происходящее в свете магического светлячка непотребство. О Богиня!
– Хорошо, – прошептала я.
– Какая нога? – Он тоже шептал.
– Правая.
– Вы самостоятельно стоять можете?
– Могу.
– Тогда отпускаю…
Обжигающий капкан исчез, но не успела обрадоваться свободе, как брюнет опустился на колени и целеустремленно потянулся к подолу.
– Нет! – выдохнула я.
– Госпожа Соули… – Маг устало покачал головой и ухватился за юбку. – Госпожа Соули, пожалуйста, не забывайте: я не только мужчина, я еще и маг. А нам, магам, позволено чуть больше…
Прозвучало двусмысленно, но вспыхнула я по иной причине. Просто… просто пальцы Райлена самым бессовестным образом приподняли кружевной рюш панталон и коснулись колена.
О Богиня! Что может быть ужаснее! Как теперь смотреть ему в глаза?!
Колено овеяло странным теплом, от неожиданности едва не вскрикнула.
– Госпожа Соули, – строго сказал брюнет, – вам нужно в постель!
«В каком смысле?» – хотела спросить я, но… нет, я все-таки успела прикусить язык и услышать:
– Вероятнее всего, у вас трещина коленной чашечки. Вам нужен лекарь.
О Богиня! А зачем же вы тогда мою коленку трогали, если сами помочь не в силах?
Райлен убрал руку, вернул на место подол и поднялся.
– Нам необходимо вернуться в поместье, – безапелляционно сказал он.
– А… а умертвие? – осторожно спросила я.
– Давайте отложим этот вопрос.
– Что? Как это? Как это отложим?!
Брюнет закатил глаза, но быстро взял себя в руки. Ответил серьезно:
– Госпожа Соули, вы, помнится, говорили, что ваше умертвие вполне безобидно и ничуть не досаждает. Раз так, то отложим вопрос на несколько дней, хорошо?
– Нет!
– Что значит нет? – хмуро переспросил он. – Госпожа Соули, вы понимаете, что у вас травма? Вам нужен лекарь и отдых!
Ага… А еще я понимаю, что в данный момент на нашем родовом кладбище сидит огромная злобная махина, которая… О Богиня! Но я же не могу признаться Райлену, что там боевой тролль.
– Господин Райлен, – стараясь держать лицо и не пускать в голос панику, сказала я, – вы говорили, что в таких вопросах полагаться на удачу нельзя.
– Если умертвие… – он выдержал странную паузу и поправил украшенный сложной вышивкой ворот, – маленькое и безобидное, то дело можно отложить. Обещаю, как только ваша… коленка заживет, мы обязательно повторим эту прогулку.
– Господин Райлен! Но… но вы ведь предупреждали, что даже самое мирное умертвие может озлобиться.
– Госпожа Соули… – Как-то совсем странно прозвучало.
И я уж начала паниковать, потому что показалось – еще мгновение и Райлен развернется, чтобы уйти, но тут встряли близняшки.
– Господин Райлен, – осторожно, со вздохом сказала Мила. – Господин Райлен, Соули права.
Маг обернулся. Это движение показалось хищным, но я тут же забыла, ибо услышала:
– Да, да! Вдруг наше маленькое безобидное умертвие в самом деле озлобилось? – Младшенькая резко потупилась, но все-таки закончила: – И… выросло.
– Ну что, приехали? – В голосе Райлена по-прежнему звучала улыбка, хотя… хотя он явно распознал нашу маленькую ложь насчет удобного объездного пути.
Я уже открыла рот, чтоб ответить, но меня опередила угловатая бурая лошадь, на которой восседал маг.
Исполненное страха ржание могло означать лишь одно – гривастая учуяла покрытого трупными пятнами гостя. Сердце пропустило удар. Неужели тролль ослушался приказа и покинул кладбище? Я потянула поводья и застыла в седле…
– Да, приехали, – пробурчала Лина.
Нет, тролль все-таки далеко, иначе наши лошадки тоже занервничали бы.
– Дальше лучше пешком, – выдохнула я. Просто очень не хочется лошадиные истерики слушать.
– Как скажете, госпожа Соули, – отозвался брюнет и, прежде чем кто-либо из нас успел возразить, зажег магический светлячок.
Свет был белым и тусклым, но вспыхнул так внезапно, что я вздрогнула и чуть поморщилась. А близняшки дружно вскрикнули – бедненькие, они наверняка все это время с перестроенным зрением ехали, а тут такая мука.
– Что-то не так? – учтиво спросил Райлен.
– Все хорошо, – с заметным неудовольствием ответила Мила. Потом вспомнила про приличия и исправилась: – Все хорошо, господин маг.
Райлен глянул странно, но промолчал.
Он спешился первым. Небрежно бросил повод на седло и начертил в воздухе какой-то символ. Слов заклинания мы не слышали, да и свечения на кончиках пальцев не наблюдали, но бурое чудище застыло – даже бока раздуваться перестали.
– А… – тихо протянула Лина. В этот миг сестричка напоминала уже не бурундука, а сову. Старшенькая не отставала.
– Если лошадь учует умертвие, то запаникует, – пояснил брюнет. – Проще наложить легкий стазис, чем ловить и успокаивать.
«Так она уже умертвие учуяла», – хотела сказать я, но промолчала, так как в этот самый момент вспомнила о еще одной проблеме…
Наш отец не просто заводчик лошадей дарайхаркской породы, он, как выражаются близняшки, фанат. Иногда кажется, что, будь его воля, он бы и спал в стойле, лишь бы не оставлять своих гривастых питомиц наедине с ночной тьмой. На нас эта увлеченность тоже отразилась – в седле оказались раньше, чем начали говорить. И так повелось, что с тех самых пор только верхом ездим, даже на балы. Спешиваемся тоже сами – всегда, при любых обстоятельствах.
И вот девчонки уже спрыгнули на землю, заставив Райлена в очередной раз изумленно заломить бровь, а я… я, дочь Анриса из рода Астиров, беспомощно глядела на сестер и понимала – не смогу.
– Господин Райлен…
– Да, госпожа Соули, – мгновенно отозвался он.
Я попыталась разогнуть ногу и поморщилась. Боль в ушибленной во время охоты на умертвие коленке вспыхнула столь же внезапно, как магический светлячок Райлена, и была невероятно сильной.
– Пожалуйста, если вас не слишком затруднит…
И снова удивленный взгляд – сперва на меня, после на близняшек. Девочки помнили, как хромала от кладбища и с каким трудом забиралась в седло, но все равно кривились. Зато на лице Райлена появилась невероятная, бесконечно теплая улыбка.
Маг спешно приблизился и протянул руки. Воздух наполнился горьким ароматом его парфюма, а сердце опять споткнулось. Я поставила здоровую ногу в стремя и почти сразу оказалась в крепких объятиях.
О Богиня! Какой стыд! Я – дочь Анриса из рода Астиров спешиваюсь, как какая-то… какая-то… разнеженная городская кокетка!
Зато едва Райлен поставил на землю, от смущения и следа не осталось – я едва не взвыла и даже покачнулась. И только поддержка брюнета спасла от падения.
– Госпожа Соули, что с вами? – вмиг насторожился он. Голос прозвучал жестко, серьезно.
Я хотела ответить, что все в порядке, но, едва попробовала перенести вес на ушибленную ногу, на глаза навернулись слезы.
– Госпожа Соули!
– Сестра коленку ушибла, – разом пробормотали близняшки. Кажется, поняли, что ничего дурного не желаю и к их драгоценному Райлену не пристаю.
– Когда?
– Ну… – дружно замялись девочки.
– Господин Райлен, все в порядке, – вклинилась я. Попыталась ненавязчиво, но уверенно высвободиться из объятий мага. Куда там! Застыл каменной скалой и не то чтобы не пустил – сжал еще крепче.
– Госпожа Соули, почему вы сразу не сказали?
– Господин Райлен, уверяю вас, это пустяки.
– Я обязан осмотреть ваши… пустяки.
Что?!
Щеки в который раз за вечер вспыхнули, но теперь к смущению добавилась изрядная доля негодования. Я предприняла еще одну попытку вывернуться из капкана его рук. Брюнет опять не поддался, а я не выдержала и выпалила:
– Господин Райлен, да как вы смеете! Пустите меня немедленно!
Нет, что он себе позволяет? Решил, что, если он маг и наследник какого-то там герцога, то ему позволено делать девушкам столь неприличные предложения! У меня же не ладошка болит, и даже не стопа, а коленка!
– Госпожа Соули… – Теперь в его голосе звучала угроза, но я не растерялась.
– Господин Райлен! Понимаю, что в результате некоторых событий у вас сложилось… – О Богиня! Как стыдно говорить об этом слух! – …некоторое мнение о моих сестрах и обо мне, но смею вас заверить, вы заблуждаетесь. Мы не такие!
Он шумно вздохнул и тоже возмутился:
– Госпожа Соули! У меня и в мыслях не было!
– Господин Райлен… – А… что сказать-то?
– Госпожа Соули! – И снова угроза, на этот раз почти шепотом: – Госпожа Соули, перестаньте говорить глупости. Вы ушибли колено, и вам больно. Я обязан его осмотреть и оказать помощь.
– Нет! – уверенно выпалила я.
– Да, – не менее уверенно и довольно зло.
О Богиня! Он что, серьезно? Нет, он в самом деле решил, будто я могу позволить себе столь низкий, неприличный поступок?!
– Госпожа Соули, чем дольше будете упираться, тем дольше продлится это щекотливое положение, – на последнем слове брюнет прижал так сильно, что воздух из легких вышибло.
– Господин Райлен! – возмущенно воскликнула я. А потом скосила взгляд на сестер…
Близняшки стояли в пяти шагах, чуть позади черноволосого мучителя и изумленно таращились на происходящее в свете магического светлячка непотребство. О Богиня!
– Хорошо, – прошептала я.
– Какая нога? – Он тоже шептал.
– Правая.
– Вы самостоятельно стоять можете?
– Могу.
– Тогда отпускаю…
Обжигающий капкан исчез, но не успела обрадоваться свободе, как брюнет опустился на колени и целеустремленно потянулся к подолу.
– Нет! – выдохнула я.
– Госпожа Соули… – Маг устало покачал головой и ухватился за юбку. – Госпожа Соули, пожалуйста, не забывайте: я не только мужчина, я еще и маг. А нам, магам, позволено чуть больше…
Прозвучало двусмысленно, но вспыхнула я по иной причине. Просто… просто пальцы Райлена самым бессовестным образом приподняли кружевной рюш панталон и коснулись колена.
О Богиня! Что может быть ужаснее! Как теперь смотреть ему в глаза?!
Колено овеяло странным теплом, от неожиданности едва не вскрикнула.
– Госпожа Соули, – строго сказал брюнет, – вам нужно в постель!
«В каком смысле?» – хотела спросить я, но… нет, я все-таки успела прикусить язык и услышать:
– Вероятнее всего, у вас трещина коленной чашечки. Вам нужен лекарь.
О Богиня! А зачем же вы тогда мою коленку трогали, если сами помочь не в силах?
Райлен убрал руку, вернул на место подол и поднялся.
– Нам необходимо вернуться в поместье, – безапелляционно сказал он.
– А… а умертвие? – осторожно спросила я.
– Давайте отложим этот вопрос.
– Что? Как это? Как это отложим?!
Брюнет закатил глаза, но быстро взял себя в руки. Ответил серьезно:
– Госпожа Соули, вы, помнится, говорили, что ваше умертвие вполне безобидно и ничуть не досаждает. Раз так, то отложим вопрос на несколько дней, хорошо?
– Нет!
– Что значит нет? – хмуро переспросил он. – Госпожа Соули, вы понимаете, что у вас травма? Вам нужен лекарь и отдых!
Ага… А еще я понимаю, что в данный момент на нашем родовом кладбище сидит огромная злобная махина, которая… О Богиня! Но я же не могу признаться Райлену, что там боевой тролль.
– Господин Райлен, – стараясь держать лицо и не пускать в голос панику, сказала я, – вы говорили, что в таких вопросах полагаться на удачу нельзя.
– Если умертвие… – он выдержал странную паузу и поправил украшенный сложной вышивкой ворот, – маленькое и безобидное, то дело можно отложить. Обещаю, как только ваша… коленка заживет, мы обязательно повторим эту прогулку.
– Господин Райлен! Но… но вы ведь предупреждали, что даже самое мирное умертвие может озлобиться.
– Госпожа Соули… – Как-то совсем странно прозвучало.
И я уж начала паниковать, потому что показалось – еще мгновение и Райлен развернется, чтобы уйти, но тут встряли близняшки.
– Господин Райлен, – осторожно, со вздохом сказала Мила. – Господин Райлен, Соули права.
Маг обернулся. Это движение показалось хищным, но я тут же забыла, ибо услышала:
– Да, да! Вдруг наше маленькое безобидное умертвие в самом деле озлобилось? – Младшенькая резко потупилась, но все-таки закончила: – И… выросло.