Страница:
Crime story № 4
Наталья Александрова. Мечты сбываются
Уже по Мухиному звонку он понял, что она не в духе. Это плохо, потому что будет дуться весь вечер и не станет готовить ужин. А он ничего не ел с самого утра.
Звонок повторился – нетерпеливый, злобный. Он нехотя оторвался от компьютера и пошел открывать.
– Привет, Муха! – заискивающе сказал он.
– Привет, таракан! – буркнула она без улыбки, врываясь в прихожую и сбрасывая белую шубку прямо на пол.
Последний решительный жест говорил о том, что его подружка находится в крайней степени ярости и лучше не попадаться ей на узкой дорожке. Денис вздохнул и удалился на кухню, по дороге повесив шубу на вешалку. Ужин придется готовить самому, это ясно.
Через некоторое время Муха, привлеченная запахом омлета с ветчиной, притащилась на кухню. Денис разделил содержимое сковородки ровно пополам и переложил на тарелки.
Когда они съели омлет и изрезали полбатона на бутерброды, да еще выпили по большой чашке кофе, Денис понял, что настало время для расспросов.
– Что стряслось-то? – лениво поинтересовался он. – Опять, что ли, со своим боровом поцапалась?
– Не то слово, – вздохнула Муха и затянулась сигаретой, – слушай, мое терпение лопается, придется, видно, бросать эту работу к чертовой матери!
– Плохо! – Денис помрачнел. – Знаешь же, что деньги нужны как воздух. С этой хаты, – он обвел рукой порядком захламленную кухню, – в конце месяца съезжать нужно, хозяин уже другим жильцам сдал. Да и Новый год на носу. Елки, подарки…
Мухина зарплата секретаря давала возможность оплачивать квартиру и экономно питаться два раза в день. Сам Денис с детства не мог заставить себя вставать по утрам и тащиться сначала в школу, а потом в институт. Поэтому он выбрал компьютерный дизайн – сидишь спокойно дома и творишь. Только вот выгодные заказы перепадали нечасто. Все же его денег хватало на то, чтобы хотя бы через раз удовлетворять Мухины многочисленные капризы.
Плохо, если Муха останется без работы: он не потянет двоих, и, кроме того, она будет торчать дома и мешать сосредоточиться на очередном заказе.
– Что, опять он к тебе вяжется? – вздохнул Денис.
– Не опять, а снова, – привычно огрызнулась Муха, вытягиваясь на кухонном диванчике и задрав кверху ноги.
Ноги у Мухи были замечательные – километровой длины и отличной формы, с длинной голенью, узкой щиколоткой и круглой коленкой. Разумеется, все Мухины начальники – директора небольших фирм, или их заместители, либо же заведующие какими-нибудь отделами маркетинга – не могли спокойно созерцать рядом с собой такие ножки. А ведь у Мухи еще были роскошные темно-рыжие кудри и огромные выразительные глаза. И одевалась Муха всегда очень вызывающе – короткая юбка, не мешающая ногам являться во всей красе, блузка с глубоким вырезом, а лифчика Муха никогда не носила. Начальники, возбужденные Мухиным внешним видом, требовали удовлетворения. Некоторые приглашали в рестораны, другие – на дачу, на уик-энд, один тип пытался соблазнить Муху сауной с бассейном, а еще один мерзавец чуть не изнасиловал в собственном кабинете. Муха была девушка современная и умела за себя постоять. Потому что, как справедливо полагала она, за мизерную зарплату секретарши она не обязана предоставлять сексуальные услуги собственному начальнику. Но начальники никак не хотели этого понимать, поэтому стаж Мухи на очередном рабочем месте исчислялся неделями.
– Придется искать такую фирму, где директором – женщина, уж ее-то твои прелести не возбудят! – недовольно буркнул Денис.
– И не факт! – возразила Муха. – То есть я хочу сказать, что может еще хуже получиться! Помнишь Ленку Веткину, я тебя с ней знакомила?
– Такая блондинка, очень высокая?
– Ну да, только она сейчас не блондинка, а брюнетка. Захотела, понимаешь, поменять имидж, ну постриглась коротко и перекрасилась. Шеф приходит – обалдел, собственную секретаршу не узнал, думал – не ту дверь с перепою открыл! А потом разозлился, что Ленка его не спросила, потому что ему коротко стриженные брюнетки, видите ли, не нравятся! Так и сказал, что не желает, чтобы в приемной у него прапорщик сидел – это он про Ленку! Она обиделась и уволилась. Нашла себе в начальницы одну тетку, так та такая жаба оказалась, просто садистка какая-то! Ленка у нее трех дней не продержалась, теперь без работы.
– А что-то ее давно не видно? Ты с ней больше не общаешься?
– Зимой – да, потому что у нас шубы одинаковые – белый песец, не можем же мы вместе ходить… Ой, что же с работой делать? – снова закручинилась Муха.
– Тогда оставайся на старом месте, перетерпи как-нибудь своего шефа, – заикнулся Денис.
– Денечка, я его ненавижу! – громко пожаловалась Муха. – Когда он подходит и трется возле меня своим жирным боком, меня трясет! И пальцы вечно липкие, и волосики жиденькие к лысине приклеены… – Ее передернуло.
Денис уныло вздохнул и отвернулся к окну, перебирая в уме многочисленных друзей и прикидывая, кто из них мог бы помочь Мухе с работой.
– И дурак какой! – продолжала Муха гораздо веселее. – Сегодня письмо деловое сорок минут пытался составить, пока меня не было. Так и просидел все время, пока я с обеда не пришла! Двух слов связать не может и ошибки грамматические в словах делает!
– Однако он – шеф, а ты – секретарша.
– Это не потому, что он умный, а я – дура, – надулась Муха, – просто у него связи в криминальном мире, он отмывает их деньги.
– Вот как? – Денис повернулся к ней. – А ты мне раньше не говорила.
– Сама не знала, недавно только случайно подслушала, – призналась Муха. – Какие-то там махинации… Они переводят деньги как бы на благотворительность или на страхование, а потом им все возвращается наличными. Опять же документами бухгалтер занимается, а шеф только деньги передает, их он никому не доверяет. Вот скоро как раз такая операция предстоит. Деньги придут, может, завтра даже…
– Вот как? – повторил Денис.
– Да что ты заладил – «вот как, вот как?», – завелась Муха. – Не веришь мне, что ли? Я иногда думаю, вот бы те деньги как-нибудь раздобыть! Квартиру купили бы…
– Там так много? – удивился Денис.
– Больше ста тысяч долларов, – авторитетно заявила Муха, – я видела документы.
– С ума сойти! – присвистнул Денис, и глаза его загорелись.
Весь вечер он ходил задумчивый и ночью не спал, а все размышлял и ворочался. К утру план был готов. Он разбудил Муху и вполголоса рассказал ей, что нужно делать.
На работе Муха была в этот день чрезвычайно покладиста, не огрызалась на замечания шефа и даже улыбнулась ему пару раз приветливо. Шеф Андрей Михайлович решил, что строптивая секретарша взялась наконец за ум, и плотоядно улыбался у себя в кабинете. Он задержал ее на работе под пустяковым предлогом и, когда сотрудники удалились, вызвал в кабинет. Там он, не потрудившись даже запереть дверь на ключ, притянул девушку к себе. Муха позволила себя поцеловать, после чего отстранилась и залепила шефу пощечину. Рука у нее оказалась тяжелая, так что лысеющая голова шефа мотнулась в сторону, как детский мячик.
– Ты что себе позволяешь! – заорал шеф, придя в себя. – Ты кого ударила?
Дальше он обозвал ее разными словами, среди которых самое приличное было «дрянь». Муха тоже не осталась в долгу и отвечала ему разнообразно и цветисто.
– Пошла вон! – наконец сказал шеф и вытер пот с лысины. – Завтра явишься за расчетом.
Муха выбежала из кабинета, заливаясь слезами. На бегу накинув шубу, она пронеслась по пустому коридору, спустилась со своего шестого этажа пешком и замешкалась у вертушки, отыскивая пропуск.
В здании было много мелких фирмочек, внизу стояла общая вертушка, и при ней дежурила охрана. В данный момент в прозрачной будочке сидела тетя Валя, как ее звали все. Она с сочувствием поглядела на Муху:
– Что это ты такая зареванная, случилось что?
– Паразит! – прорыдала Муха. – Нарочно на работе велел задержаться, а сам пристает!
– Ну-у, – протянула тетя Валя, – а ты бы юбочку подлиннее надела, может, тогда он и не стал бы…
И, видя, что Муха еще больше расстроилась, утешила:
– Тут делать нечего, надо терпеть. Вот если бы это не у нас было, а там, у них, – тетя Валя махнула рукой в сторону, – ты спокойно на него могла бы в суд подать за сексуальные домогательства…
Вахтерша тетя Валя была образованной пенсионеркой, она регулярно читала газеты и очень любила смотреть передачи «Человек и закон» и «Вам отвечает юрист».
Муха позаимствовала у тети Вали салфетку, промокнула растекшуюся тушь и ушла, шмыгая носом.
…Так случилось, что назавтра днем дежурила тоже тетя Валя. Ее сменщица заболела, вот и пришлось сидеть вторую смену. С часу дня вниз устремился поток сотрудников – в основном женского пола. Девицы шли перекусить в бистро на углу либо в кафе двумя кварталами дальше. Наконец поток схлынул, и тетя Валя тоже решила попить чайку, пока никого нету. Она удалилась в свою каморку, изредка выглядывая наружу.
Мухин шеф Андрей Михайлович обедать не пошел. Он сидел в кабинете и ждал звонка от одного человека, с которым был связан не слишком законными делами. Человек этот собирался позвонить и сказать, когда заберет из сейфа Андрея Михайловича наличные – сто десять тысяч долларов. И пока он этого не сделал, Андрей Михайлович чувствовал легкое беспокойство – он волновался за деньги.
Шеф запер дверь кабинета и сидел за столом, с нетерпением глядя на телефон. Вдруг в приемной раздался грохот, как будто уронили факс. Или компьютер.
– Что там еще? – недовольно крикнул шеф, но никто не отозвался, только упали два стула, судя по звукам.
Андрей Михайлович чертыхнулся и выглянул из кабинета. В приемной был жуткий беспорядок, но никого из сотрудников он не заметил. Он сделал шаг вперед, но в это время кто-то сзади обхватил его рукой за шею и прижал к лицу тряпку, противно пахнущую эфиром. Андрей Михайлович дернулся, но его держали крепко. Он вдохнул отравленный воздух и обмяк в руках неизвестного.
Тетя Валя наливала кипяток в красивую чашку с ярким петухом, когда кто-то с грохотом скатился по лестнице. Она повернула голову и заметила белую шубку и рыжие кудри – значит, та, вчерашняя, за расчетом приходила. Небось на прощанье высказала начальнику все, что о нем думает, ну и правильно.
Тетя Валя не глядя нажала кнопку, проход открылся. Девушка исчезла, хлопнув входной дверью.
Сотрудники фирмы, придя на рабочие места после обеденного перерыва, обнаружили дверь кабинета открытой, а своего шефа валяющимся на полу без сознания. Схватились за телефон, чтобы вызвать «Скорую помощь», но когда заметили распахнутые дверцы сейфа, решили вначале позвонить в милицию. К тому времени, как милицейская бригада в составе трех человек появилась на пороге, шеф уже пришел в себя. Он сухо приветствовал милицию и твердо ответил, что ничего не случилось, обычное хулиганство. А на сотрудников поглядел с такой злобой, что некоторые решили на всякий случай собрать личные вещи, чтобы завтра, когда уволят, не тратить время.
В милиции, однако, работали ребята тертые, и взять их на крик было сложно, они и сами кого угодно переорут. Поэтому один из ребят удалился побеседовать с тетей Валей, другой принялся опрашивать сотрудников, которые, надо сказать, ни черта не знали, а третий, постарше, невысокого роста и в очках, приступил к шефу.
– Моя фамилия Мехреньгин, – представился он, – это река такая – Мехреньга.
Андрей Михайлович стоял насмерть. Он ничего не знает и ничего не помнит. Просто открыл дверь кабинета и упал. Он понятия не имеет, зачем влезли грабители и что им понадобилась. Он очень сомневается, что это были грабители, потому что в фирме ничего не пропало, только устроили беспорядок. Даже его бумажник и часы на месте – в доказательство своих слов шеф продемонстрировал золотой «Ролекс». На настойчивый вопрос, что находилось в сейфе, шеф отвечал, что денег не было нисколько, а бумаги все целы.
Вахтерша тетя Валя добросовестно вспомнила девушку, которая выскочила в обеденный перерыв, описала она и вчерашний с ней разговор. Глаза у старшего опера блеснули под очками. Тем временем выяснилось, что сейф был не взломан, а открыт, и уволенная секретарша вполне могла знать его код. Шеф Андрей Михайлович скрепя сердце признал, что вчера скандал с секретаршей имел место.
После чего милиции осталось только выяснить адрес девушки и объявить ее в розыск. Но тут секретарша сама возникла на пороге. Красивая, очень высокая девица в белой песцовой шубе, с пышными рыжими кудрями. Короткая юбка не скрывала отличные ноги в сапожках на высоких каблуках.
– Здрасте! – сказала Муха, изумленно хлопая ресницами при виде милиции. – А я за расчетом пришла…
И тут с шефом случился припадок буйного помешательства. Он подскочил к Мухе и вцепился в рыжие волосы.
– Ты… – пыхтел он, – ты…
Еле оттащили его трое милиционеров. Мухиным кудрям не был нанесен большой урон, тем не менее она горько заплакала от обиды.
Капитан протянул ей свой носовой платок, после чего взял под локоток, проводил до открытого сейфа и поинтересовался, что она может сообщить по этому поводу. Муха сказала, что она ничего не может сообщить, потому что когда она уходила вчера вечером, сейф был заперт и шеф находился в кабинете живой и здоровый. Больше она его не видела и пришла сегодня за расчетом, как он велел. На настойчивый вопрос, не заходила ли она в офис во время обеда, то есть с часу до двух, Муха вытаращила свои выразительные глазищи и сказала, что всю первую половину дня она гуляла, чтобы успокоить вконец испорченные ее шефом нервы. В таком виде нечего и пытаться найти работу. И в подтверждение своего нервного состояния Муха снова зарыдала.
Капитан Мехреньгин тяжело вздохнул и снова предложил Мухе свой носовой платок. Девушка ему нравилась, а потерпевший ее шеф Андрей Михайлович Крутиков – совсем нет. И дело было вовсе не в рыжих кудрях и поразительной красоты ножках, просто капитан в свои двадцать девять лет сохранил еще некоторые иллюзии. И хоть на своей работе повидал всякого, однако никак не мог избавиться от надежды, что на свете существуют женщины верные и честные, которые могут любить мужчину просто так, а не за дорогие вещи и деньги. А уж богатых мужиков, которые принуждают бедных секретарш к сожительству под угрозой увольнения, он просто ненавидел. Поэтому он очень понимал свою собеседницу, и при мысли о том, как эта красивая рука с длинными пальцами пришла в соприкосновение с гадкой физиономией потерпевшего, капитан испытывал вполне объяснимое злорадство.
Отревевшись, Муха вспомнила, что во время прогулки заходила в несколько магазинов и около часу дня зашла перекусить в кафе «Синий попугай».
Устроили ей очную ставку с вахтершей. Тетя Валя повторила, что видела Муху во время обеда, но держалась как-то неуверенно.
На всякий случай взяли отпечатки пальцев с сейфа, но Муха не преминула сообщить, что отпечатки ее на сейфе обязательно будут – как-никак она проработала в фирме полтора месяца и не раз вынимала из сейфа нужные бумаги.
Милиционеры посовещались и решили не забирать Муху с собой, а назавтра вызвать ее повесткой. И уже при выходе, возле самой вертушки, на Муху нацелился видеокамерой какой-то шустрый сотрудник криминальных теленовостей. Муха очень удачно вписывалась в кадр – высокая видная девица с буйными рыжими кудрями. А что глаза заплаканны, так даже лучше – вызовет сочувствие телезрителей.
Пока милиция отгоняла любопытных, предприимчивый репортер успел вырвать у Мухи несколько слов. На этом все закончилось.
Наутро капитан Мехреньгин сидел в кабинете и ждал Муху на допрос. Девица запаздывала, и вместо нее капитан впустил в кабинет высокого парня с фотоаппаратом.
– Понимаете… – парень замялся и даже покраснел, – я вообще-то художник… Но заказов мало, деньги нужны, и вот, подрабатываю иногда фотографией.
– Ближе к делу! – сухо предложил капитан.
– К делу так к делу, – покладисто согласился парень. Он представился Денисом Кораблевым и рассказал, что видел вчера в криминальных новостях сюжет о том, как рыжая секретарша нахулиганила в кабинете у своего шефа.
– Понимаете, – от волнения слегка заикаясь, говорил парень, – девушка очень приметная, кудри эти рыжие, шубка… вот я и вспомнил. Я ведь вчера ее сфотографировал возле кафе «Синий попугай». Прямо на ступеньках.
– Ну-ка, ну-ка! – оживился Мехреньгин. – И во сколько это было?
Парень молча протянул ему снимки, сделанные хорошим фотоаппаратом, который в каждом кадре ставил точную дату и отмечал время.
Муха на снимках выглядела потрясающе. Капитан откровенно залюбовался девушкой, тем более что легко было разглядеть время – 13.28, 13.29, 13.30.
Получалось, что разгром в кабинете Муха устроила в то самое время, когда входила в кафе «Синий попугай», а добираться от него до места Мухиной работы даже на машине было не меньше двадцати минут.
Чтобы не тратить драгоценное время, опер связался с вахтершей по телефону. Тетя Валя с легкостью отказалась от своих показаний, сказала, что годы ее не те, глаза тоже не те, белых песцовых шуб сколько угодно, а про рыжие волосы она просто так сказала.
Инцидент был исчерпан, и капитан Мехреньгин с радостью сообщил вошедшей Мухе, что подозрения с нее полностью сняты. Муха всплакнула на радостях, пожаловалась на шефа, который проходу ей не давал и решил, верно, отомстить таким образом. После чего капитан снова предложил ей свой носовой платок и сурово велел в случае чего обращаться прямо к нему, а уж он-то умеет вправить мозги любвеобильным директорам, чтобы не смели приставать к таким красивым девушкам.
Муха послала доблестному милиционеру воздушный поцелуй и упорхнула.
…Директор Андрей Михайлович тупо смотрел на телефонную трубку. Только что ему позвонил из милиции капитан Мехреньгин и сказал, что подозрения в хулиганстве и взломе сейфа с его бывшей секретарши полностью сняты – у нее бесспорное алиби.
Шеф нехорошо выругался и бросил трубку. Телефон тут же зазвонил снова. На этот раз звонил именно тот человек, звонка которого Крутиков ждал еще вчера. Но теперь ему было нечего сказать тому человеку. Деньги из сейфа исчезли.
Однако страшный человек имел много что сказать Андрею Михайловичу. Не слушая оправданий, он требовал деньги. И его совершенно не интересовало, откуда шеф их возьмет. Вслушиваясь в короткие гудки, Андрей Михайлович поглядел на трубку и понял, что деньги придется вернуть.
– Ты порвал Ленкину шубу, – заявила Муха, – она устроила жуткий скандал.
– Все-таки она мне малость тесновата, – признался Денис, – и вообще, как вы ходите на высоких каблуках? Да еще парик проклятый все время сползал…
– А ты думал – у нас райская жизнь? – подначила Муха. – Так что делать с Ленкой?
– Слушай, отдай ей свою шубу, – предложил Денис, – она тебе долго не понадобится. Завтра улетаем в теплые края…
– А потом я куплю норковую! – подхватила Муха. – И вообще, Денечка, ты – гений! У тебя светлая голова!
– Ты тоже умница, – великодушно сказал Денис, – быстро разобралась с фотоаппаратом. Все сделала правильно, выставила таймер, чтобы он сам тебя снял…
– Да что ты! – Муха махнула рукой. – Где мне было разбираться! Руки трясутся, нервничала очень.
– Что же ты сделала? – встревожился Денис.
– Просто попросила какого-то мужика, он и щелкнул.
– Ты с ума сошла! – заорал Денис. – Тебя же показывали в новостях! Все алиби летит к черту! Мужик вспомнит, что это он, а не я тебя сфотографировал!
– Да не психуй, он не то швед, не то немец, по-русски ни в зуб ногой, мы с ним знаками объяснялись… И вообще, давай ложиться, завтра самолет так рано…
Поговорив по телефону с потерпевшим Крутиковым, капитан Мехреньгин положил трубку и надолго задумался. Весь его опыт работы в милиции говорил ему, что дело нечисто. В данном случае капитан никак не мог поверить в бессмысленное хулиганство. Бывает, конечно, но происшествие имело место не в темном переулке и не на детской площадке. Маловероятно, что кто-то проскочил через вертушку и ворвался в офис приличной фирмы только для того, чтобы разбросать стулья и усыпить директора. Напрашивалось самое простое объяснение: в сейфе лежали деньги. И, судя по тому, как усиленно Крутиков отрицал этот факт, деньги немалые и криминальные.
Капитан Валентин Мехреньгин не любил загадочных происшествий. То есть, наоборот, любил, но признаться в этом осмеливался только себе. Среди суровых и, что греха таить, рутинных и обыденных событий попадались изредка в его милицейской практике дела интересные, загадочные, над которыми стоило поломать голову. Мехреньгин тогда становился задумчивым и рассеянным, загадка владела его мыслями и днем и ночью. Не сказать, чтобы все подобные дела Мехреньгиным раскрывались стопроцентно, однако кое-что иногда удавалось. Так что можно сказать, что капитан Мехреньгин любил загадки.
Начальство и коллеги относились к этой слабости капитана без снисхождения. Коллеги тихо подсмеивались и говорили, что капитану больше всех надо, а начальство в случае успешного завершения дела, конечно, хвалило капитана, но нехотя и мимоходом. Зато в процессе работы частенько поругивало, поскольку, как уже говорилось, Мехреньгин в такое время становился рассеянным и забывал о своих прямых обязанностях.
Так и в данном случае, капитан знал уже, что не сможет спокойно существовать, пока не узнает, что же такое было в сейфе у Андрея Михайловича Крутикова и кто это оттуда взял.
Капитан подумал еще немного, а потом направился в отдел борьбы с экономическими преступлениями, где работал его приятель Гена Окуньков. Мехреньгин вызвал Гену на лестницу, хотя Генка не курил. Нельзя сказать, что он являлся сторонником здорового образа жизни. Генка мало бывал на свежем воздухе, любил гамбургеры, а спорт терпеть не мог во всех видах, даже чемпионат по футболу по телевизору не смотрел. Генку держали на работе за его феноменальную память. Он без всякого компьютера помнил все дела, когда-либо находившиеся в производстве, имена свидетелей, подозреваемых, потерпевших и подследственных. Мог сказать, кого осудили и насколько, кого освободили за недоказанностью, кто сумел вывернуться по иным причинам. Коллеги пользовались Генкиной памятью как справочником.
Надо сказать, что чаще других к нему обращался Валентин, на этой почве они и подружились.
– Чего-то ты, Валя, бледный какой, – озабоченно сказал Генка, – кушаешь, наверное, плохо…
– Зато ты хорошо, – не удержался Валентин, с неодобрением глядя на Генкино пузо, неопрятно нависающее над ремнем джинсов.
– Зимой витамины нужно пить, – посоветовал Генка, ничуть не обидевшись, – сироп шиповника, к примеру, или аскорбинку…
– Слушай, – перебил его Мехреньгин, – что у вас в отделе есть на Крутикова Андрея Михайловича?
Генка поднял глаза к потолку, как будто там был написан ответ. Потом поглядел на Валентина в упор и улыбнулся.
– Крутиков… – протянул он, мысленно поворачивая эту фамилию, ощупывая ее и заглядывая с изнанки, – есть кое-что… В разработке сейчас этот Крутиков Андрей Михайлович.
Он понизил голос, оглянулся по сторонам и поведал приятелю, что фамилия Крутикова всплыла в связи с одной операцией, которую собираются проводить коллеги из отдела по борьбе с экономической преступностью. Собственно, все направлено против могущественного и опасного типа, и он, Генка, даже не станет называть его фамилию. Крутиков помогает супертипу отмывать криминальные деньги. Того типа плотно пасут и даже прослушивают его разговоры, но у него большие связи, и до сих пор всегда ему удавалось выкрутиться. Так что сейчас операция проводится в большой секретности, и капитану Мехреньгину там ловить нечего.
В это время на лестнице показался начальник капитана подполковник Лось.
– Здрасте, Игорь Олегович! – хором грянули Генка с Валентином. – А вы уже из командировки вернулись?
– Вернулся, – хмуро ответил Лось, он был не в настроении, и Мехреньгин, как всегда, попал ему под горячую руку.
– Прохлаждаетесь… – протянул подполковник, – беседуете… приятно время проводите… У тебя, Мехреньгин, сколько дел в разработке?
– Ну, пять… – пробормотал Валентин и отвел глаза, – две кражи, пьяная драка в семействе Михеевых, разбойное нападение в подъезде и ограбление квартиры вдовы профессора Аксельрода.
– Пять, значит… – мрачно повторил Лось, – а тогда какого же лешего ты по этажам гуляешь в рабочее время?
Капитан опустил голову. Дел-то пять, да что толку их расследовать? Две кражи – у одной тетехи в магазине кошелек свистнули, да как же вора-то найти? А у бабки с первого этажа с лоджии торт унесли! Подростки, наверное, из хулиганства прихватили, что плохо лежит. Сама бабка виновата, решетки надо ставить и лоджию застеклять. Она бы еще на дорогу свой торт выставила! У девчонки в подъезде сумочку отняли, угрожая ножом. Она молодец, цепляться за свое барахло не стала, сразу все отдала, так хоть цела осталась. И не видела она тех парней в лицо, так что опознать не сможет.
А Зинка Михеева сама, видать, своего муженька сковородкой приложила в сердцах, а потом испугалась, что посадят, и врет, что к мужу приходил кто-то и они вместе пьянствовали.
Вот и все расследование, что тут делать… Правда, ограбление еще профессорской вдовы. Там квартира богатая, от старых времен у старухи много чего осталось. Но дверь хоть и железная, так замок плохой, его самой плевой отмычкой открыть можно. Видно, по наводке люди шли, вычислили, когда старуха в поликлинику ушла, да и обнесли квартирку подчистую. Но никто ничего не видел, аккуратно грабители действовали.
Звонок повторился – нетерпеливый, злобный. Он нехотя оторвался от компьютера и пошел открывать.
– Привет, Муха! – заискивающе сказал он.
– Привет, таракан! – буркнула она без улыбки, врываясь в прихожую и сбрасывая белую шубку прямо на пол.
Последний решительный жест говорил о том, что его подружка находится в крайней степени ярости и лучше не попадаться ей на узкой дорожке. Денис вздохнул и удалился на кухню, по дороге повесив шубу на вешалку. Ужин придется готовить самому, это ясно.
Через некоторое время Муха, привлеченная запахом омлета с ветчиной, притащилась на кухню. Денис разделил содержимое сковородки ровно пополам и переложил на тарелки.
Когда они съели омлет и изрезали полбатона на бутерброды, да еще выпили по большой чашке кофе, Денис понял, что настало время для расспросов.
– Что стряслось-то? – лениво поинтересовался он. – Опять, что ли, со своим боровом поцапалась?
– Не то слово, – вздохнула Муха и затянулась сигаретой, – слушай, мое терпение лопается, придется, видно, бросать эту работу к чертовой матери!
– Плохо! – Денис помрачнел. – Знаешь же, что деньги нужны как воздух. С этой хаты, – он обвел рукой порядком захламленную кухню, – в конце месяца съезжать нужно, хозяин уже другим жильцам сдал. Да и Новый год на носу. Елки, подарки…
Мухина зарплата секретаря давала возможность оплачивать квартиру и экономно питаться два раза в день. Сам Денис с детства не мог заставить себя вставать по утрам и тащиться сначала в школу, а потом в институт. Поэтому он выбрал компьютерный дизайн – сидишь спокойно дома и творишь. Только вот выгодные заказы перепадали нечасто. Все же его денег хватало на то, чтобы хотя бы через раз удовлетворять Мухины многочисленные капризы.
Плохо, если Муха останется без работы: он не потянет двоих, и, кроме того, она будет торчать дома и мешать сосредоточиться на очередном заказе.
– Что, опять он к тебе вяжется? – вздохнул Денис.
– Не опять, а снова, – привычно огрызнулась Муха, вытягиваясь на кухонном диванчике и задрав кверху ноги.
Ноги у Мухи были замечательные – километровой длины и отличной формы, с длинной голенью, узкой щиколоткой и круглой коленкой. Разумеется, все Мухины начальники – директора небольших фирм, или их заместители, либо же заведующие какими-нибудь отделами маркетинга – не могли спокойно созерцать рядом с собой такие ножки. А ведь у Мухи еще были роскошные темно-рыжие кудри и огромные выразительные глаза. И одевалась Муха всегда очень вызывающе – короткая юбка, не мешающая ногам являться во всей красе, блузка с глубоким вырезом, а лифчика Муха никогда не носила. Начальники, возбужденные Мухиным внешним видом, требовали удовлетворения. Некоторые приглашали в рестораны, другие – на дачу, на уик-энд, один тип пытался соблазнить Муху сауной с бассейном, а еще один мерзавец чуть не изнасиловал в собственном кабинете. Муха была девушка современная и умела за себя постоять. Потому что, как справедливо полагала она, за мизерную зарплату секретарши она не обязана предоставлять сексуальные услуги собственному начальнику. Но начальники никак не хотели этого понимать, поэтому стаж Мухи на очередном рабочем месте исчислялся неделями.
– Придется искать такую фирму, где директором – женщина, уж ее-то твои прелести не возбудят! – недовольно буркнул Денис.
– И не факт! – возразила Муха. – То есть я хочу сказать, что может еще хуже получиться! Помнишь Ленку Веткину, я тебя с ней знакомила?
– Такая блондинка, очень высокая?
– Ну да, только она сейчас не блондинка, а брюнетка. Захотела, понимаешь, поменять имидж, ну постриглась коротко и перекрасилась. Шеф приходит – обалдел, собственную секретаршу не узнал, думал – не ту дверь с перепою открыл! А потом разозлился, что Ленка его не спросила, потому что ему коротко стриженные брюнетки, видите ли, не нравятся! Так и сказал, что не желает, чтобы в приемной у него прапорщик сидел – это он про Ленку! Она обиделась и уволилась. Нашла себе в начальницы одну тетку, так та такая жаба оказалась, просто садистка какая-то! Ленка у нее трех дней не продержалась, теперь без работы.
– А что-то ее давно не видно? Ты с ней больше не общаешься?
– Зимой – да, потому что у нас шубы одинаковые – белый песец, не можем же мы вместе ходить… Ой, что же с работой делать? – снова закручинилась Муха.
– Тогда оставайся на старом месте, перетерпи как-нибудь своего шефа, – заикнулся Денис.
– Денечка, я его ненавижу! – громко пожаловалась Муха. – Когда он подходит и трется возле меня своим жирным боком, меня трясет! И пальцы вечно липкие, и волосики жиденькие к лысине приклеены… – Ее передернуло.
Денис уныло вздохнул и отвернулся к окну, перебирая в уме многочисленных друзей и прикидывая, кто из них мог бы помочь Мухе с работой.
– И дурак какой! – продолжала Муха гораздо веселее. – Сегодня письмо деловое сорок минут пытался составить, пока меня не было. Так и просидел все время, пока я с обеда не пришла! Двух слов связать не может и ошибки грамматические в словах делает!
– Однако он – шеф, а ты – секретарша.
– Это не потому, что он умный, а я – дура, – надулась Муха, – просто у него связи в криминальном мире, он отмывает их деньги.
– Вот как? – Денис повернулся к ней. – А ты мне раньше не говорила.
– Сама не знала, недавно только случайно подслушала, – призналась Муха. – Какие-то там махинации… Они переводят деньги как бы на благотворительность или на страхование, а потом им все возвращается наличными. Опять же документами бухгалтер занимается, а шеф только деньги передает, их он никому не доверяет. Вот скоро как раз такая операция предстоит. Деньги придут, может, завтра даже…
– Вот как? – повторил Денис.
– Да что ты заладил – «вот как, вот как?», – завелась Муха. – Не веришь мне, что ли? Я иногда думаю, вот бы те деньги как-нибудь раздобыть! Квартиру купили бы…
– Там так много? – удивился Денис.
– Больше ста тысяч долларов, – авторитетно заявила Муха, – я видела документы.
– С ума сойти! – присвистнул Денис, и глаза его загорелись.
Весь вечер он ходил задумчивый и ночью не спал, а все размышлял и ворочался. К утру план был готов. Он разбудил Муху и вполголоса рассказал ей, что нужно делать.
На работе Муха была в этот день чрезвычайно покладиста, не огрызалась на замечания шефа и даже улыбнулась ему пару раз приветливо. Шеф Андрей Михайлович решил, что строптивая секретарша взялась наконец за ум, и плотоядно улыбался у себя в кабинете. Он задержал ее на работе под пустяковым предлогом и, когда сотрудники удалились, вызвал в кабинет. Там он, не потрудившись даже запереть дверь на ключ, притянул девушку к себе. Муха позволила себя поцеловать, после чего отстранилась и залепила шефу пощечину. Рука у нее оказалась тяжелая, так что лысеющая голова шефа мотнулась в сторону, как детский мячик.
– Ты что себе позволяешь! – заорал шеф, придя в себя. – Ты кого ударила?
Дальше он обозвал ее разными словами, среди которых самое приличное было «дрянь». Муха тоже не осталась в долгу и отвечала ему разнообразно и цветисто.
– Пошла вон! – наконец сказал шеф и вытер пот с лысины. – Завтра явишься за расчетом.
Муха выбежала из кабинета, заливаясь слезами. На бегу накинув шубу, она пронеслась по пустому коридору, спустилась со своего шестого этажа пешком и замешкалась у вертушки, отыскивая пропуск.
В здании было много мелких фирмочек, внизу стояла общая вертушка, и при ней дежурила охрана. В данный момент в прозрачной будочке сидела тетя Валя, как ее звали все. Она с сочувствием поглядела на Муху:
– Что это ты такая зареванная, случилось что?
– Паразит! – прорыдала Муха. – Нарочно на работе велел задержаться, а сам пристает!
– Ну-у, – протянула тетя Валя, – а ты бы юбочку подлиннее надела, может, тогда он и не стал бы…
И, видя, что Муха еще больше расстроилась, утешила:
– Тут делать нечего, надо терпеть. Вот если бы это не у нас было, а там, у них, – тетя Валя махнула рукой в сторону, – ты спокойно на него могла бы в суд подать за сексуальные домогательства…
Вахтерша тетя Валя была образованной пенсионеркой, она регулярно читала газеты и очень любила смотреть передачи «Человек и закон» и «Вам отвечает юрист».
Муха позаимствовала у тети Вали салфетку, промокнула растекшуюся тушь и ушла, шмыгая носом.
…Так случилось, что назавтра днем дежурила тоже тетя Валя. Ее сменщица заболела, вот и пришлось сидеть вторую смену. С часу дня вниз устремился поток сотрудников – в основном женского пола. Девицы шли перекусить в бистро на углу либо в кафе двумя кварталами дальше. Наконец поток схлынул, и тетя Валя тоже решила попить чайку, пока никого нету. Она удалилась в свою каморку, изредка выглядывая наружу.
Мухин шеф Андрей Михайлович обедать не пошел. Он сидел в кабинете и ждал звонка от одного человека, с которым был связан не слишком законными делами. Человек этот собирался позвонить и сказать, когда заберет из сейфа Андрея Михайловича наличные – сто десять тысяч долларов. И пока он этого не сделал, Андрей Михайлович чувствовал легкое беспокойство – он волновался за деньги.
Шеф запер дверь кабинета и сидел за столом, с нетерпением глядя на телефон. Вдруг в приемной раздался грохот, как будто уронили факс. Или компьютер.
– Что там еще? – недовольно крикнул шеф, но никто не отозвался, только упали два стула, судя по звукам.
Андрей Михайлович чертыхнулся и выглянул из кабинета. В приемной был жуткий беспорядок, но никого из сотрудников он не заметил. Он сделал шаг вперед, но в это время кто-то сзади обхватил его рукой за шею и прижал к лицу тряпку, противно пахнущую эфиром. Андрей Михайлович дернулся, но его держали крепко. Он вдохнул отравленный воздух и обмяк в руках неизвестного.
Тетя Валя наливала кипяток в красивую чашку с ярким петухом, когда кто-то с грохотом скатился по лестнице. Она повернула голову и заметила белую шубку и рыжие кудри – значит, та, вчерашняя, за расчетом приходила. Небось на прощанье высказала начальнику все, что о нем думает, ну и правильно.
Тетя Валя не глядя нажала кнопку, проход открылся. Девушка исчезла, хлопнув входной дверью.
Сотрудники фирмы, придя на рабочие места после обеденного перерыва, обнаружили дверь кабинета открытой, а своего шефа валяющимся на полу без сознания. Схватились за телефон, чтобы вызвать «Скорую помощь», но когда заметили распахнутые дверцы сейфа, решили вначале позвонить в милицию. К тому времени, как милицейская бригада в составе трех человек появилась на пороге, шеф уже пришел в себя. Он сухо приветствовал милицию и твердо ответил, что ничего не случилось, обычное хулиганство. А на сотрудников поглядел с такой злобой, что некоторые решили на всякий случай собрать личные вещи, чтобы завтра, когда уволят, не тратить время.
В милиции, однако, работали ребята тертые, и взять их на крик было сложно, они и сами кого угодно переорут. Поэтому один из ребят удалился побеседовать с тетей Валей, другой принялся опрашивать сотрудников, которые, надо сказать, ни черта не знали, а третий, постарше, невысокого роста и в очках, приступил к шефу.
– Моя фамилия Мехреньгин, – представился он, – это река такая – Мехреньга.
Андрей Михайлович стоял насмерть. Он ничего не знает и ничего не помнит. Просто открыл дверь кабинета и упал. Он понятия не имеет, зачем влезли грабители и что им понадобилась. Он очень сомневается, что это были грабители, потому что в фирме ничего не пропало, только устроили беспорядок. Даже его бумажник и часы на месте – в доказательство своих слов шеф продемонстрировал золотой «Ролекс». На настойчивый вопрос, что находилось в сейфе, шеф отвечал, что денег не было нисколько, а бумаги все целы.
Вахтерша тетя Валя добросовестно вспомнила девушку, которая выскочила в обеденный перерыв, описала она и вчерашний с ней разговор. Глаза у старшего опера блеснули под очками. Тем временем выяснилось, что сейф был не взломан, а открыт, и уволенная секретарша вполне могла знать его код. Шеф Андрей Михайлович скрепя сердце признал, что вчера скандал с секретаршей имел место.
После чего милиции осталось только выяснить адрес девушки и объявить ее в розыск. Но тут секретарша сама возникла на пороге. Красивая, очень высокая девица в белой песцовой шубе, с пышными рыжими кудрями. Короткая юбка не скрывала отличные ноги в сапожках на высоких каблуках.
– Здрасте! – сказала Муха, изумленно хлопая ресницами при виде милиции. – А я за расчетом пришла…
И тут с шефом случился припадок буйного помешательства. Он подскочил к Мухе и вцепился в рыжие волосы.
– Ты… – пыхтел он, – ты…
Еле оттащили его трое милиционеров. Мухиным кудрям не был нанесен большой урон, тем не менее она горько заплакала от обиды.
Капитан протянул ей свой носовой платок, после чего взял под локоток, проводил до открытого сейфа и поинтересовался, что она может сообщить по этому поводу. Муха сказала, что она ничего не может сообщить, потому что когда она уходила вчера вечером, сейф был заперт и шеф находился в кабинете живой и здоровый. Больше она его не видела и пришла сегодня за расчетом, как он велел. На настойчивый вопрос, не заходила ли она в офис во время обеда, то есть с часу до двух, Муха вытаращила свои выразительные глазищи и сказала, что всю первую половину дня она гуляла, чтобы успокоить вконец испорченные ее шефом нервы. В таком виде нечего и пытаться найти работу. И в подтверждение своего нервного состояния Муха снова зарыдала.
Капитан Мехреньгин тяжело вздохнул и снова предложил Мухе свой носовой платок. Девушка ему нравилась, а потерпевший ее шеф Андрей Михайлович Крутиков – совсем нет. И дело было вовсе не в рыжих кудрях и поразительной красоты ножках, просто капитан в свои двадцать девять лет сохранил еще некоторые иллюзии. И хоть на своей работе повидал всякого, однако никак не мог избавиться от надежды, что на свете существуют женщины верные и честные, которые могут любить мужчину просто так, а не за дорогие вещи и деньги. А уж богатых мужиков, которые принуждают бедных секретарш к сожительству под угрозой увольнения, он просто ненавидел. Поэтому он очень понимал свою собеседницу, и при мысли о том, как эта красивая рука с длинными пальцами пришла в соприкосновение с гадкой физиономией потерпевшего, капитан испытывал вполне объяснимое злорадство.
Отревевшись, Муха вспомнила, что во время прогулки заходила в несколько магазинов и около часу дня зашла перекусить в кафе «Синий попугай».
Устроили ей очную ставку с вахтершей. Тетя Валя повторила, что видела Муху во время обеда, но держалась как-то неуверенно.
На всякий случай взяли отпечатки пальцев с сейфа, но Муха не преминула сообщить, что отпечатки ее на сейфе обязательно будут – как-никак она проработала в фирме полтора месяца и не раз вынимала из сейфа нужные бумаги.
Милиционеры посовещались и решили не забирать Муху с собой, а назавтра вызвать ее повесткой. И уже при выходе, возле самой вертушки, на Муху нацелился видеокамерой какой-то шустрый сотрудник криминальных теленовостей. Муха очень удачно вписывалась в кадр – высокая видная девица с буйными рыжими кудрями. А что глаза заплаканны, так даже лучше – вызовет сочувствие телезрителей.
Пока милиция отгоняла любопытных, предприимчивый репортер успел вырвать у Мухи несколько слов. На этом все закончилось.
Наутро капитан Мехреньгин сидел в кабинете и ждал Муху на допрос. Девица запаздывала, и вместо нее капитан впустил в кабинет высокого парня с фотоаппаратом.
– Понимаете… – парень замялся и даже покраснел, – я вообще-то художник… Но заказов мало, деньги нужны, и вот, подрабатываю иногда фотографией.
– Ближе к делу! – сухо предложил капитан.
– К делу так к делу, – покладисто согласился парень. Он представился Денисом Кораблевым и рассказал, что видел вчера в криминальных новостях сюжет о том, как рыжая секретарша нахулиганила в кабинете у своего шефа.
– Понимаете, – от волнения слегка заикаясь, говорил парень, – девушка очень приметная, кудри эти рыжие, шубка… вот я и вспомнил. Я ведь вчера ее сфотографировал возле кафе «Синий попугай». Прямо на ступеньках.
– Ну-ка, ну-ка! – оживился Мехреньгин. – И во сколько это было?
Парень молча протянул ему снимки, сделанные хорошим фотоаппаратом, который в каждом кадре ставил точную дату и отмечал время.
Муха на снимках выглядела потрясающе. Капитан откровенно залюбовался девушкой, тем более что легко было разглядеть время – 13.28, 13.29, 13.30.
Получалось, что разгром в кабинете Муха устроила в то самое время, когда входила в кафе «Синий попугай», а добираться от него до места Мухиной работы даже на машине было не меньше двадцати минут.
Чтобы не тратить драгоценное время, опер связался с вахтершей по телефону. Тетя Валя с легкостью отказалась от своих показаний, сказала, что годы ее не те, глаза тоже не те, белых песцовых шуб сколько угодно, а про рыжие волосы она просто так сказала.
Инцидент был исчерпан, и капитан Мехреньгин с радостью сообщил вошедшей Мухе, что подозрения с нее полностью сняты. Муха всплакнула на радостях, пожаловалась на шефа, который проходу ей не давал и решил, верно, отомстить таким образом. После чего капитан снова предложил ей свой носовой платок и сурово велел в случае чего обращаться прямо к нему, а уж он-то умеет вправить мозги любвеобильным директорам, чтобы не смели приставать к таким красивым девушкам.
Муха послала доблестному милиционеру воздушный поцелуй и упорхнула.
…Директор Андрей Михайлович тупо смотрел на телефонную трубку. Только что ему позвонил из милиции капитан Мехреньгин и сказал, что подозрения в хулиганстве и взломе сейфа с его бывшей секретарши полностью сняты – у нее бесспорное алиби.
Шеф нехорошо выругался и бросил трубку. Телефон тут же зазвонил снова. На этот раз звонил именно тот человек, звонка которого Крутиков ждал еще вчера. Но теперь ему было нечего сказать тому человеку. Деньги из сейфа исчезли.
Однако страшный человек имел много что сказать Андрею Михайловичу. Не слушая оправданий, он требовал деньги. И его совершенно не интересовало, откуда шеф их возьмет. Вслушиваясь в короткие гудки, Андрей Михайлович поглядел на трубку и понял, что деньги придется вернуть.
– Ты порвал Ленкину шубу, – заявила Муха, – она устроила жуткий скандал.
– Все-таки она мне малость тесновата, – признался Денис, – и вообще, как вы ходите на высоких каблуках? Да еще парик проклятый все время сползал…
– А ты думал – у нас райская жизнь? – подначила Муха. – Так что делать с Ленкой?
– Слушай, отдай ей свою шубу, – предложил Денис, – она тебе долго не понадобится. Завтра улетаем в теплые края…
– А потом я куплю норковую! – подхватила Муха. – И вообще, Денечка, ты – гений! У тебя светлая голова!
– Ты тоже умница, – великодушно сказал Денис, – быстро разобралась с фотоаппаратом. Все сделала правильно, выставила таймер, чтобы он сам тебя снял…
– Да что ты! – Муха махнула рукой. – Где мне было разбираться! Руки трясутся, нервничала очень.
– Что же ты сделала? – встревожился Денис.
– Просто попросила какого-то мужика, он и щелкнул.
– Ты с ума сошла! – заорал Денис. – Тебя же показывали в новостях! Все алиби летит к черту! Мужик вспомнит, что это он, а не я тебя сфотографировал!
– Да не психуй, он не то швед, не то немец, по-русски ни в зуб ногой, мы с ним знаками объяснялись… И вообще, давай ложиться, завтра самолет так рано…
Поговорив по телефону с потерпевшим Крутиковым, капитан Мехреньгин положил трубку и надолго задумался. Весь его опыт работы в милиции говорил ему, что дело нечисто. В данном случае капитан никак не мог поверить в бессмысленное хулиганство. Бывает, конечно, но происшествие имело место не в темном переулке и не на детской площадке. Маловероятно, что кто-то проскочил через вертушку и ворвался в офис приличной фирмы только для того, чтобы разбросать стулья и усыпить директора. Напрашивалось самое простое объяснение: в сейфе лежали деньги. И, судя по тому, как усиленно Крутиков отрицал этот факт, деньги немалые и криминальные.
Капитан Валентин Мехреньгин не любил загадочных происшествий. То есть, наоборот, любил, но признаться в этом осмеливался только себе. Среди суровых и, что греха таить, рутинных и обыденных событий попадались изредка в его милицейской практике дела интересные, загадочные, над которыми стоило поломать голову. Мехреньгин тогда становился задумчивым и рассеянным, загадка владела его мыслями и днем и ночью. Не сказать, чтобы все подобные дела Мехреньгиным раскрывались стопроцентно, однако кое-что иногда удавалось. Так что можно сказать, что капитан Мехреньгин любил загадки.
Начальство и коллеги относились к этой слабости капитана без снисхождения. Коллеги тихо подсмеивались и говорили, что капитану больше всех надо, а начальство в случае успешного завершения дела, конечно, хвалило капитана, но нехотя и мимоходом. Зато в процессе работы частенько поругивало, поскольку, как уже говорилось, Мехреньгин в такое время становился рассеянным и забывал о своих прямых обязанностях.
Так и в данном случае, капитан знал уже, что не сможет спокойно существовать, пока не узнает, что же такое было в сейфе у Андрея Михайловича Крутикова и кто это оттуда взял.
Капитан подумал еще немного, а потом направился в отдел борьбы с экономическими преступлениями, где работал его приятель Гена Окуньков. Мехреньгин вызвал Гену на лестницу, хотя Генка не курил. Нельзя сказать, что он являлся сторонником здорового образа жизни. Генка мало бывал на свежем воздухе, любил гамбургеры, а спорт терпеть не мог во всех видах, даже чемпионат по футболу по телевизору не смотрел. Генку держали на работе за его феноменальную память. Он без всякого компьютера помнил все дела, когда-либо находившиеся в производстве, имена свидетелей, подозреваемых, потерпевших и подследственных. Мог сказать, кого осудили и насколько, кого освободили за недоказанностью, кто сумел вывернуться по иным причинам. Коллеги пользовались Генкиной памятью как справочником.
Надо сказать, что чаще других к нему обращался Валентин, на этой почве они и подружились.
– Чего-то ты, Валя, бледный какой, – озабоченно сказал Генка, – кушаешь, наверное, плохо…
– Зато ты хорошо, – не удержался Валентин, с неодобрением глядя на Генкино пузо, неопрятно нависающее над ремнем джинсов.
– Зимой витамины нужно пить, – посоветовал Генка, ничуть не обидевшись, – сироп шиповника, к примеру, или аскорбинку…
– Слушай, – перебил его Мехреньгин, – что у вас в отделе есть на Крутикова Андрея Михайловича?
Генка поднял глаза к потолку, как будто там был написан ответ. Потом поглядел на Валентина в упор и улыбнулся.
– Крутиков… – протянул он, мысленно поворачивая эту фамилию, ощупывая ее и заглядывая с изнанки, – есть кое-что… В разработке сейчас этот Крутиков Андрей Михайлович.
Он понизил голос, оглянулся по сторонам и поведал приятелю, что фамилия Крутикова всплыла в связи с одной операцией, которую собираются проводить коллеги из отдела по борьбе с экономической преступностью. Собственно, все направлено против могущественного и опасного типа, и он, Генка, даже не станет называть его фамилию. Крутиков помогает супертипу отмывать криминальные деньги. Того типа плотно пасут и даже прослушивают его разговоры, но у него большие связи, и до сих пор всегда ему удавалось выкрутиться. Так что сейчас операция проводится в большой секретности, и капитану Мехреньгину там ловить нечего.
В это время на лестнице показался начальник капитана подполковник Лось.
– Здрасте, Игорь Олегович! – хором грянули Генка с Валентином. – А вы уже из командировки вернулись?
– Вернулся, – хмуро ответил Лось, он был не в настроении, и Мехреньгин, как всегда, попал ему под горячую руку.
– Прохлаждаетесь… – протянул подполковник, – беседуете… приятно время проводите… У тебя, Мехреньгин, сколько дел в разработке?
– Ну, пять… – пробормотал Валентин и отвел глаза, – две кражи, пьяная драка в семействе Михеевых, разбойное нападение в подъезде и ограбление квартиры вдовы профессора Аксельрода.
– Пять, значит… – мрачно повторил Лось, – а тогда какого же лешего ты по этажам гуляешь в рабочее время?
Капитан опустил голову. Дел-то пять, да что толку их расследовать? Две кражи – у одной тетехи в магазине кошелек свистнули, да как же вора-то найти? А у бабки с первого этажа с лоджии торт унесли! Подростки, наверное, из хулиганства прихватили, что плохо лежит. Сама бабка виновата, решетки надо ставить и лоджию застеклять. Она бы еще на дорогу свой торт выставила! У девчонки в подъезде сумочку отняли, угрожая ножом. Она молодец, цепляться за свое барахло не стала, сразу все отдала, так хоть цела осталась. И не видела она тех парней в лицо, так что опознать не сможет.
А Зинка Михеева сама, видать, своего муженька сковородкой приложила в сердцах, а потом испугалась, что посадят, и врет, что к мужу приходил кто-то и они вместе пьянствовали.
Вот и все расследование, что тут делать… Правда, ограбление еще профессорской вдовы. Там квартира богатая, от старых времен у старухи много чего осталось. Но дверь хоть и железная, так замок плохой, его самой плевой отмычкой открыть можно. Видно, по наводке люди шли, вычислили, когда старуха в поликлинику ушла, да и обнесли квартирку подчистую. Но никто ничего не видел, аккуратно грабители действовали.