Анна Малышева. Трудно допросить собственную душу

   – Да? Спроси сейчас!
   – Хорошо. – Она перевела дух и сказала, стараясь не думать, что будет дальше: – Ты меня любишь, действительно любишь?
   Он ответил сию секунду:
   – А ты сомневалась?!
   – Нет.
   – Почему же спрашиваешь? Я ведь не сомневаюсь, что ты меня любишь.
   – Не сомневаешься? А разве я тебе это говорила?!
   – Сто раз!
   – Никогда!
   – Твои глаза, маленькая… – пробормотал он, не отводя взгляда. – У тебя такие говорящие глаза! Лиза, ты совершенно не похожа на остальных… Ты как сказочная принцесса, ты как будто не понимаешь, по какой земле ходишь… Это так чудесно!
   – А меня всю жизнь за это ругали! – возразила Лиза. – Говорили, что я ничего не понимаю в реальном мире, что я ничего из себя не представляю…
   – Все идиоты… – быстро ответил он. – Лиза, эту кодлу я сейчас разгоню. Тогда ты мне ответишь на один вопрос.
   – Постой! – Она попыталась остановить его, но он уже встал, подошел к гостям и весело предложил им куда-то прокатиться. Все они приехали на своих машинах, но никого не смущало то, что водители оказались пьяны. Парни шумно согласились, девицы полезли в сумочки, принялись краситься, кто-то искал туалет, натыкаясь на стены… И никто даже не понял, что сам хозяин никуда не едет, а только провожает их до выхода. Лиза с трудом удерживала смех – она-то была не пьяна.
   Олег вернулся в комнату, остановился у стола, смешал два коктейля.
   – Ты просто убийца! – Лиза наконец расхохоталась. – Они же разобьются!
   – Сами будут виноваты, недоумки… – Он говорил как-то сквозь зубы, словно был сердит на нее. И вдруг он оставил коктейли в покое, быстро подошел к ней, схватил ее за плечи и поднял легко, как куклу.
   Она впервые поняла, какие жесткие и сильные у него руки.
   – Ну что, и дальше будем играть в эти игры? – все так же сквозь зубы спросил он.
   – О чем ты… – успела она прошептать, хотя его лицо надвинулось и задавать вопросы было бесполезно.
   И теперь, лежа на продавленном диване в убогой квартирке брата, Лиза даже застонала, вспоминая себя три года назад. «Я была просто глупой куклой, Барби с черными волосами, а вместо мозгов – два противовеса, чтобы ресницы закрывались! – говорила она себе. – Дура, дура, идиотка, лучше бы ты поехала с любым из этих парней и расшиблась на Воробьевых горах!» Она увидела себя – вот она сидит в той комнате, на диване, белое платье задрано до пояса, спущено с плеч, туфли валяются в разных углах, волосы растрепаны… Она даже не пытается привести себя в порядок, она слишком ошеломлена. Все случилось очень быстро, и было очень больно, просто больно, просто обидно, что он ничего ей при этом не сказал, ни слова утешения. Олег застегивал брюки порывистыми, машинальными движениями, потом вдруг взглянул на свою руку, вымазанную кровью, и вышел в ванную. Лиза поморщилась и опустила платье на колени, медленно пригладила волосы. Встала, босиком подошла к столу, выпила коктейль, и ей показалось, что приготовил его Олег в какую-то другую эпоху. Во всяком случае, себя она чувствовала так, словно прошло сто лет и ей уже никогда не стать такой, как раньше. Ей было горько, но не особенно. «Это все? – только спрашивала она себя. – Вот из-за чего столько разговоров! Вот чем гордилась Наташа! И это все…»
   Олег застал ее со стаканом в руке. Она заметила, что волосы у него мокрые, щеки горят, глаза какие-то удивленные. Подумала, что и сама выглядит странно.
   – Лизонька… – Он подошел к столу, оперся на него, помотал головой. – Ты просто меня потрясла! Просто раздавила!
   – Ты о чем?
   – У тебя что, никого не было?
   – Почему ты спрашиваешь? – Она пожала плечами, натянула на них платье.
   – Да, глупо, глупо… – согласился он, увидел свой стакан, залпом выпил его. – И как я себя вел! Я бы никогда не сделал все так, если бы знал! Поверь!
   Она кивнула, довольно равнодушно. Вообще ею овладело какое-то безразличие ко всему происходящему – реакция на пережитую по его вине боль. И кроме того, она уже чувствовала свою значительность – она теперь женщина, такая же загадочная, такая же грязная, как все остальные, она вошла в новый мир, теперь с ней нельзя обращаться как с девчонкой.
   А Олег все извинялся:
   – Я никогда бы не подумал, что ты… Да болван я, надо было подумать! Ты же была словно с другой планеты! Надо было все понять, какой я был дурак!
   – Да ладно тебе… – отозвалась она наконец. – Можно подумать, это с тобой случилось в первый раз!
   – В первый, – как-то очень серьезно сказал он.
   – Что?! – У нее перехватило дух, но тут же она расхохоталась: – Ну, только не надо! Я же знаю, сколько у тебя было подружек! И Наташа тоже, между прочим!
   – Кто?! А, эта пигалица… – Он закурил. – Ты меня не поняла. Для меня-то это был не первый раз, да и чего ты хочешь – мне двадцать пять лет! Но в первый раз у меня была девушка… Понимаешь?! Это глупо, это дико, но это так!
   – Значит, не везло, – холодно ответила она, еще больше проникаясь гордостью.
   – Мне это никогда не было нужно, – пробормотал он. – Или я просто так думал. Зачем я тебе все это рассказываю?
   – Да ради бога! Мне интересно!
   – Лиза… – Он обнял ее, почувствовал сопротивление. – Ты меня простила?
   – Да.
   – Все теперь будет по-другому, обещаю! Поверь мне! Я вел себя как скотина, но я так тебя хотел! С первого дня все не мог решиться, а захотел сразу! Я никогда так долго не ухаживал… Сорвался.
   Он поцеловал ее, и она ответила. Они постояли, прижавшись друг к другу. Лиза при этом почему-то ощущала страшное одиночество, хотя вот – он был рядом. Разве не этого она всегда хотела?
   «Это было знаком! – подумала она сейчас, лежа в постели. – Это было предзнаменованием, что я всегда буду одинока рядом с ним, что он никогда не станет мне близким! Он только играл со мною в куклы, наряжал, выставлял напоказ, даже по-своему обожал… Сначала. Но не любил он, нет, не любил он…»
   Она позвонила матери, твердо сказала, что ночевать не приедет, будет у Наташи. Не стала слушать возражений, положила трубку. Она знала, что мать Наташу не выносит и вряд ли туда позвонит. А если бы и позвонила – невелика потеря! Ей теперь было все равно.
   Больше ни вечером, ни ночью он не пытался ею овладеть. Нежно извинялся, касаясь губами уха, гладил ее тело, просил, чтобы она гладила его, зажигал свет, чтобы полюбоваться ее смущенными глазами, гасил свет и снова прижимался к ней. Эта ночь ее опьянила, и Лиза окончательно решила, что все сделала правильно.
   А утром зазвонил телефон. Олег протянул руку и снял трубку. Телефон стоял рядом с кроватью, на столике, заваленном журналами.
   – Кто? – резко спросил он, но вдруг стал серьезнее, сел на постели.
   – Что вы говорите? Да, у меня… Что такое? Как? Где? На Воробьевых горах…
   Лиза открыла один глаз и наблюдала за ним. Он потянулся за сигаретой, нервно закурил, продолжая говорить в трубку:
   – Да, мы выпили, и они решили поехать… Это ужасно. Я там нужен? Нет? Ужасно, ужасно… Я к вам заеду сегодня. Я ведь их отговаривал, боже мой…
   Он повесил трубку, вскочил, открыл окно. Лиза села.
   – Что случилось? – спросила она.
   – Ты уже не спишь? Так, случилось…
   – С ребятами что-то? – догадалась она и почему-то сразу вся похолодела.
   – Разбились, идиоты, – резко ответил он. – Все завалились в одну машину, за рулем был Игорь. Он вроде выпил меньше всех. Поехали на Воробьевы горы и не вписались в поворот… Всмятку!
   – Что? – Она едва смогла пошевелить губами.
   – Что-что! – нервно крикнул он. – Все погибли, кроме одной девицы! Она в реанимации!
   – Господи… – Она обхватила себя за локти и уставилась на него широко открытыми глазами. – А если бы мы поехали с ними…
   – Мы бы не поехали.
   – Но ведь ты их туда отправил!
   – Я их туда не отправлял.
   – Но… Я ведь слышала!
   – Ничего ты не слышала. – Он сел рядом с ней на постель и сказал, не глядя на нее: – Они взрослые люди, и нечего перекладывать на меня ответственность. Их никто не принуждал, они поехали сами! Сами виноваты.
   – Конечно, ты прав… – прошептала она, и все же ей было нехорошо.
   Олег встал, накинул халат, пошел на кухню сварить кофе. Она тоже поднялась, набросила платье, прошла в ванную. В коридоре она заметила какого-то мужчину и чуть не вскрикнула – она совсем забыла, что у Олега есть сосед. Он весело кивнул ей и сказал: «Доброе утро!» Его лица в полумраке она не разглядела, да и не старалась разглядеть – ей было стыдно. Она приняла душ, вытерлась полотенцем Олега, посмотрелась в зеркало. Бледное лицо, под глазами круги, вид испуганный…
   Лиза села на диван и застонала. Все, о чем она вспоминала в это утро, причиняло ей сильную боль. Но еще сильнее была досада на себя. Как можно было быть такой дурой! «Ведь он уже тогда был убийцей! – сказала она себе. – Он сумел запудрить мне мозги, что не виноват в гибели ребят, и я сама тогда хотела в это верить! У нас была первая ночь, а в это время обрывались чьи-то жизни… Из-за того, что ему захотелось остаться со мной наедине! Усадил за руль своих пьяных друзей, выгнал их… И они погибли, как телята… А та девушка в реанимации? Что стало с ней? Выжила или нет? Я даже не поинтересовалась… Мне было не до нее… Господи, ну если бы я знала, что три года спустя снова посмотрюсь в то зеркало, увижу свое страшное лицо, пойму, что он – убийца! Вчера сомнений уже не было. Я и тогда не должна была сомневаться! Какая я дура…»
   В тот день, когда Олег привез ее домой, мать закатила ей пощечину. Лиза стояла, держась за щеку, и смотрела на нее пустыми глазами.
   – Шлюха! – выдохнула мать. – Шлюха!
   Лиза пошла к себе в комнату, мать побежала за ней.
   – Я вчера позвонила Наташе, она сказала, что не знает, где ты. Какой позор! Чем ты занималась?! Где была?!
   Лиза легла на свою кровать, закрыла глаза.
   – Да что я спрашиваю! – продолжала шипеть мать. – По тебе все видно! Ты переспала с кем-то?! Да?!
   – Ну да! – внезапно грубо ответила Лиза. Мать на секунду онемела, а потом подбежала к ней и снова ударила ее – наотмашь, очень больно. Лиза отвернулась к стене.
   – Шлюха! – Мать уже кричала. – Кто это был?! Кто?! Я его знаю?!
   – Скоро узнаешь. – Лиза говорила не открывая глаз. – И не смей меня бить!
   – Как ты разговариваешь… – начала мать, но Лиза ее оборвала:
   – Я выхожу замуж, и ты мне больше не начальница! Я хочу спать. Уйди.
   Мать постояла возле кровати, потом осторожно села рядом.
   – Лиза, кто он?
   Она промолчала.
   – Замуж? – продолжала расспрашивать мать совсем другим тоном. – Но разве у тебя с кем-то были такие отношения?.. Он серьезный человек?
   – Да. Он бизнесмен.
   – Этого только не хватало! – воскликнула мать. – Проходимец какой-то?!
   – Не всем же быть ветеринарами, – ответила Лиза.
   – Не хами, – растерянно ответила мать. – Как его зовут?
   – Олег.
   – А фамилия?
   – Откуда мне знать?
   – Да, веселые дела… – Мать встала и подошла к двери. – Ладно, спи. Потом поговорим.
   Но матери Олег неожиданно понравился. Он назавтра приехал с грандиозным букетом из белых цветов, с тортом, шампанским, в костюме и при галстуке. Обращался с Ириной Ивановной как с королевой, а с Лизой – как с принцессой, говорил на светские темы, а также о своих видах на будущее – он пока живет в коммуналке, но близок день, когда сосед уедет. Это будет буквально на днях! А пока они с Лизой подадут заявление в ЗАГС. Мать была в восторге, когда он ушел.
   – Я не думала, что такой молодой человек может так смотреть на жизнь… – задумчиво сказала она. – Он просто прелесть! Тебе повезло, Лиза… Тебе повезло…
   И все три года их брака мать искренне считала, что дочь абсолютно счастлива. Да и почему бы ей быть несчастливой? Квартира теперь целиком принадлежала Олегу, он сделал ремонт в комнате Вити (Лиза так больше его и не видела), прикупил мебели и аппаратуры, сменил машину – у него появился «Вольво». Лиза одевалась как куколка, в самых дорогих магазинах и бутиках, отдыхала с мужем на хороших курортах, позволяла себе все, что душе угодно… К поступлению в университет она так и не подготовилась – было не до этого. Да и Олег, как ей показалось, был против этого. Он любил, придя домой, увидеть Лизу, которая выбегала ему навстречу, как радостная собачонка, любил вкусно поужинать – она прекрасно готовила, часто делала экзотические блюда, рецепты которых собирала в особую тетрадь… Свой день Лиза проводила за уборкой квартиры, за туалетом и макияжем или просто ходила по магазинам и выбирала что-нибудь повкусней к ужину. Подумать, как раньше, о пустоте своей жизни у нее просто не было времени – и ей казалось, что жизнь ее полна. Олег был с ней очень нежен, особенно в первый год. Гости приходили по-прежнему часто, Лизе это даже нравилось, хотя она продолжала ревновать Олега ко всяким знойным дамам высокого роста. Правда, ей никогда не удавалось поймать неверность за хвост – Олег в ее присутствии ничего себе не позволял, но она уже догадывалась, что знает не все и не всех… Чьи-то телефонные звонки, его частое отсутствие, его блестящие глаза в иные дни, когда он явно думал не о ней… «Я тебя люблю, и не морочь мне голову!» – говорил он ей, когда она начинала выяснять отношения. Но он принадлежал к той породе мужчин – очень распространенной – которые, обожая своих жен, не брезгуют и легкими разминками на стороне, не находя в этом ничего страшного. Самым лучшим для Лизы было бы не думать об этом, не принимать близко к сердцу. Но она думала, переживала и иногда устраивала ужасные сцены. «Козочка, – говорил он, – ты совсем у меня дикая!» А в общем, считала Лиза, они жили прекрасно. Во всяком случае, весело.
   Первый кредитор явился в эту зиму. Это был ничем не примечательный мужчина средних лет. Лиза не поняла, кто это, подала ему кофе… Олег неожиданно резко велел ей выйти из комнаты. Вечером он был сам не свой, на вопросы не отвечал, бросился на диван и тупо смотрел в потолок.
   – Дела неважные, – наконец промолвил он.
   – Из-за меня? – подавленно спросила Лиза.
   – Что? – удивился Олег. – Почему из-за тебя?
   – Ты слишком много на меня тратишь…
   – Дурочка! Иди спать… Я еще побуду тут…
   Она страшно расстроилась, но ей тогда в голову не пришло, что это было началом конца. Второй кредитор вывел Олега из себя. Он оделся и куда-то ушел. Вернулся только наутро. Она не решилась устроить ему сцену, стояла молча, смотрела, как он снимает пальто.
   – Ну что ты уставилась? – сказал он.
   Лиза отвернулась и ушла в свою комнату. Он не пришел, не извинился, ничего не объяснил. Она тоже ни словом не напомнила ему об этой ночи. Жаловаться было некому, разве что самой себе. В ту зиму они вдруг стали чужими людьми. Лиза удивлялась, как легко произошло это… Удивлялась тогда, но не теперь. «Мы всегда были совершенно чужими, – говорила она себе. – Но я и той зимой не желала этого признать! Надо было уйти первой, не дожидаясь, когда он меня выгонит…»
   Весна не принесла с собой ничего хорошего. Каждый визит кредиторов – Лиза никак не могла понять, сколько их всего, – приводил Олега в бешенство.
   – Это не дом, а проходной двор! – кричал он. – Они не имеют права приходить сюда! Это они страху нагоняют! Твари! Узнали мой адрес!
   – Они тебе угрожают? – спросила как-то Лиза.
   Он махнул рукой и провел ребром ладони себе по горлу. Она прикусила губу.
   Гости к ним больше не приходили. Лиза робко спросила, не стоит ли им продать квартиру и купить что-нибудь поскромнее. Он назвал ее идиоткой и велел не распоряжаться его квартирой. Она спрашивала, откуда у него столько долгов, сколько он должен… Он просто выходил из комнаты или просил выйти ее. Она часто плакала, запершись у себя, и больше не задавала вопросов, чтоб не сделать еще хуже.
   И в мае, в солнечном мае он велел ей убираться. Простыми словами, буквально в двух фразах. Не комментируя. Лиза вытрясла из него все, что смогла, и поняла наконец, что он решил жениться. Да еще на женщине старше себя, с ребенком, которая пока еще замужем, но от него без ума! На женщине без денег, без полезных связей… Но с немецкой фамилией. Лиза тогда не задумывалась над этим фактом, но теперь он представлялся ей в новом свете. Олег решил уехать, эмигрировать. Не платить долгов, деньги за квартиру взять только себе. Жена с немецкой фамилией, со знанием немецкого, с родней в Германии была ему просто необходима. Кроме того, у нее была работа, связанная с торговлей между Германией и Россией. Ее фирма собиралась открыть филиал в Кельне.
   – Ну что ж… – сказала Лиза этим утром, лежа на диване и глядя в потолок. – Ты затеял скверную игру с этой женщиной. Но не со мной! Ты убил… Скольких человек ты убил? Теперь не знаю. Но я жива, и я буду жить. Мне нет дела до тебя. И я никогда тебя больше не увижу.

Глава 3

   Женщина в розовом плаще шла по улице. Походка у нее менялась каждые несколько шагов: то она шла уверенно, быстро, торопливо стуча высокими каблуками, то вдруг начинала вилять из стороны в сторону, как будто собиралась повернуть назад, и снова спешила вперед. Прохожие поглядывали на нее, и она, заметив эти взгляды, вся сжималась. «Нет, я не могу, – сказала она себе, оглядывая высокие белые дома вдоль дороги. – Что я делаю? Какой позор…» Но было чувство сильнее стыда, и оно гнало ее все дальше. Она свернула с дороги, прошла между двух домов, оказалась в большом дворе. Здесь было много деревьев, еще совсем зеленых, и они плавно переходили в парк. Пахло травой, землей и свежестью. У женщины вдруг сильно закололо сердце, она снова замедлила шаг, прижала руку к груди: «Только этого мне не хватало!» Вытащила из кармана плаща бумажку с адресом, прочитала его еще раз, огляделась по сторонам и направилась в глубь двора. Вошла в подъезд высокого многоквартирного дома, поднялась на лифте, вышла. Перед ней была серая тамбурная дверь, на косяках – четыре звонка из разных квартир. Она подняла руку, чтобы позвонить, тут же опустила ее. Зачем-то попробовала дверь – она была не заперта. Женщина открыла ее и вошла в тамбур. Здесь было душно, горела слабая оранжевая лампочка, вдоль стен стояла старая мебель, коробки, лежали связки газет. Квартира номер 22 находилась почти напротив нее. Как во сне, она подошла к двери, нажала кнопку звонка. Сердце в этот миг почти перестало биться.
   Она ждала у двери долго, очень долго. По шее скатилась струйка пота, женщина в отчаянии провела по лбу рукой. Она уже хотела сбежать, как вдруг из-за двери послышался высокий девичий голос: «Андрей, это ты?» Женщина онемела, ничего не ответила. Дверь открылась. На пороге стояла девушка в белом махровом халате. Женщина увидела ее как-то странно, как в кошмарном сне – она показалась ей бесплотным призраком. Призрак был высокого роста, на голову выше ее, у него были растрепанные черные волосы, огромные голубые глаза – очень испуганные глаза с кукольными ресницами – и слабая улыбка на губах – неуловимая, как у архаической статуи…
   Дольше молчать было невозможно. Девушка ни о чем не спрашивала, только глаза ее стали еще больше и испуганней, а улыбка угасла. Женщина сказала, пытаясь говорить очень спокойно:
   – Простите. Вы – Лиза?
   – Да, – неожиданно хрипло ответила девушка. – Что вам нужно?
   – Я вас беспокою, потому что… Я хотела только узнать – он не у вас?
   – Что? – совсем уже без голоса отозвалась девушка. – О чем вы?
   – Олег, Олег не у вас? – Женщина вдруг почувствовала такой стыд и такую боль, что резко повернулась и сделала шаг к лестничной площадке. Девушка схватила ее за рукав плаща – это вышло как-то по-детски, но вовсе не грубо, и уж совсем не было похоже на драку. Женщина остановилась, не поворачиваясь к ней. На глазах у нее были слезы.
   – Вы хотите сказать, что он пропал? – спросила девушка. – Зайдите, зайдите!
   Женщина обернулась. Она совсем не так представляла себе эту встречу. Ожидала чего угодно – насмешек, оскорблений, просто захлопнутой перед носом двери. Но этот охрипший голос, детское лицо, эта рука, которая держала ее за рукав плаща… Когда женщина шла сюда, она дала себе слово, что ни за что не войдет в квартиру, независимо от того, будет там Олег или нет. А сейчас она шагнула и вошла.
   Девушка заперла за нею дверь и нерешительно показала на кухню:
   – Проходите, в комнате не убрано… Я сейчас.
   Женщина прошла на кухню и опустилась на табурет. Мельком отметила дешевые обои, засаленный кухонный столик, посуду вроде той, какую увидишь в школьной столовой. На столе стояла чашка из-под кофе и пепельница со скрюченными окурками. В ванной шумела вода – девушка умывалась. Наконец она вошла – причесанная, порозовевшая, с мокрой челкой. Поставила чайник на плиту, убрала со стола пепельницу, и все это не говоря ни слова. Женщина тоже молчала – у нее просто не осталось сил, чтобы вымолвить хоть слово.
   – Вы извините, я закурю, – сказала девушка после короткого молчания. – Хотите?
   – Не надо, – прошептала женщина. Она подняла на Лизу глаза и спросила: – Вы ведь сразу поняли, кто я, верно?
   – Да, – просто ответила та, затягиваясь сигаретой и открывая окно.
   – Разве мы с вами виделись?
   – Нет. – Лиза присела на подоконник. – Но он описывал мне вас. Не очень детально, но все же… Вы сердитесь на него за это? Не сердитесь. Это я все вытягивала из него.
   Женщина как-то странно засмеялась, пожала плечами:
   – Я тоже… Сознаюсь, я тоже заставила его описать вашу внешность. Но он очень плохо это сделал. Вы совсем другая.
   – А он вообще не разбирается в людях, – заметила Лиза. – Я, правда, тоже. Так что случилось? Я поняла, что он пропал?
   – Да. Вчера утром он ушел по делам и не вернулся. Ни вечером, ни ночью.
   – Это с ним часто бывает, – небрежно сказала Лиза, хотя сердце у нее так и заколотилось. Она-то понимала, что могло случиться с водителем, который везет такой груз. – Он найдется. А в милицию вы не сообщали?
   – Я пыталась что-то узнать. Думала, попал в аварию. Но данных на такую машину не поступало. Знаете, дайте мне сигарету. – Женщина закурила, неуверенно затянулась и продолжала: – Я нашла его записную книжку, позвонила по всем телефонам. Всех переполошила. Никто ничего не знает.
   – Ясно. И вы решили, что он вернулся ко мне? – спросила Лиза. – Этого никогда не будет, не переживайте. После драки кулаками не машут!
   – Я глупо сделала, что пришла. – Женщина потушила сигарету и зябко повела плечами.
   – Да нет, не так уж глупо, – возразила Лиза. – Простите, вас Анной зовут?
   – Да. Я не представилась, простите.
   – Это не важно, зачем такие церемонии. Мне кажется, мы с вами достаточно знаем друг о друге. Вы немка?
   – Что? – Анна удивленно посмотрела на нее. – Почему вас это интересует?
   – Может быть, я вам объясню, – пообещала Лиза. – Вы немка, верно?
   – Да. У меня русская мать, но отец немец. Ну и меня записали немкой.
   – Олег говорил, что ваши родители уже в Германии?
   – Отец уехал вместе со всеми родственниками, – ответила Анна. – А мама умерла несколько лет назад. У меня уже никого здесь не осталось.
   – А вы почему до сих пор не уехали? – неожиданно спросила Лиза.
   – Я? Но я ведь русская…
   – И я тоже.
   Лиза помолчала, потом тряхнула головой, потянулась за чайником, налила кофе в две большие кружки. Подала одну гостье.
   – Глупые вопросы я вам задаю, да? – спросила она несколько виновато. – Больше не буду. Это ваше личное дело, почему вы остаетесь здесь.
   – Здесь моя родина, моя работа, могила мамы, здесь родилась моя дочь, а Алиса считает себя русской, – объяснила Анна уже без раздражения. – И я не собираюсь никуда уезжать.
   – А он?
   – Кто? – Анна вдруг сжалась, лицо замкнулось. Лиза сразу поняла, что тронула больное место. Помолчав, та ответила: – Вы спрашиваете об Олеге?
   – Да.
   – Он несколько раз говорил мне, что хотел бы уехать, – холодно сказала Анна.
   – Несколько раз?
   – Да что там, каждый день. А почему вы спрашиваете меня об этом?
   – Не хочу говорить, – ответила Лиза. – Давайте забудем.
   – Нет, давайте поговорим! – настойчиво повторила та. – Меня интересует, почему вы задаете такие вопросы? Вы что-то знаете?
   – О вас с Олегом? Как я могу что-то знать, если уже несколько месяцев мы даже по телефону не говорили. Я просто знала, что у него тяжелые материальные обстоятельства, что вы – немка… Предположила, что он захочет уехать с вами. Но это только мои догадки. Потому я и спросила.
   Анна отпила из кружки и, глядя куда-то вдаль, сказала:
   – Глупо рассказывать об этом именно вам, Лиза. Но мне почему-то кажется, что вы… Не знаю! – Она нервно усмехнулась. – Я никому не говорила об этом, никому. И уж никак не думала, что скажу вам. Да, он настаивает на отъезде, требует, чтобы мы готовили выездные документы. Были очень тяжелые разговоры на этот счет. Я не хочу ехать.
   – А он вам угрожает, что, если вы не согласитесь… – начала было Лиза, но та оборвала ее:
   – Он мне не угрожает! Он просто требует.
   – Ну да. Требует, как умеет только он, – пробормотала Лиза. – От меня он требовал, чтобы я сидела дома, чтобы не пыталась чем-то заниматься. От вас требует, чтобы вы уехали с ним. Мой вам совет – оставьте его, пока не поздно! – Она заговорила горячо, перед глазами снова возникла вчерашняя сцена в кабинете – Олег, склонившийся над мешком. – Уйдите от него!
   – Мне не нужен такой совет.
   – Да… Несколько лет назад и мне такой совет был не нужен. Но сейчас я понимаю, что он был мне необходим. Он растопчет вас, у вас не будет своей жизни, он вас уничтожит! Посмотрите на меня! Я была веселая, я была счастлива, что он меня так любит! Он вам говорил, что никогда не любил меня?