– Еще вспомнишь старое место, и не раз! – упрекнула ее Наталья. Проводив бывшую коллегу, она вернулась на кухню и покачала головой, словно отвечая своим мыслям. Ее лицо без косметики казалось очень усталым, и Ника почувствовала жалость к подруге, своей беззащитностью и неустроенностью напомнившей ей беженку.
   – Не хотелось расстраивать Олю, – сказала Наталья, с трудом открывая разбухшую форточку, – но если альбома нет, значит, среди ее новых сослуживцев кто-то ворует, потому что я точно его положила. Ладно, давай еще по коктейлю! Да я знаю, что тебе завтра на работу, но кому и когда это мешало?!

Глава 5

   Нике удалось избавиться от навязчивого гостеприимства подруги только через час. Та умоляла ее остаться ночевать, уверяя, что ей с непривычки страшно в новой квартире. Ника мягко отговаривалась тем, что ребенок ни за что без нее не заснет, но на подвыпившую хозяйку этот довод не действовал. Та сердилась, капризничала и выпустила гостью, только взяв с нее твердое обещание – увидеться на днях. «Как она изменилась за пять лет! – думала Ника, спускаясь в лифте. – Наташка никогда не была такой капризной и трусливой, такой разболтанной… Что на нее повлияло – ленивая сытая жизнь или общение с душевнобольной хозяйкой?»
   Выйдя из подъезда, она все еще решала этот вопрос и потому прошла мимо старенького «Форда» Ярослава, не заметив его. В себя ее привели только отрывистые звуки клаксона. Ника вздрогнула и обернулась:
   – Ох, ты здесь еще?! Меня ждешь?
   – Садись, – Ярослав жестом пригласил ее в салон. – Не мог же я бросить тебя вдали от дома, в таком виде!
   – В каком это? – Она уселась рядом с ним, открыла сумку и, достав пудреницу, погляделась в зеркальце. – Немножко раскраснелась, ну и что?
   – Немножко перебрала, – уточнил он, выруливая со двора и сигналя заигравшимся на проезжей части детям. – Женщины на удивление несамокритичны в этом вопросе.
   – Тебе-то какое дело? – возмутилась Ника. Ее уязвило главным образом то, что Ярослав был прав – последние коктейли оказались лишними. У нее кружилась голова и лихорадочно горело лицо. – Знаю, ты меня подкалываешь потому, что ничего не добился. Они еще мягко тебе отказали! Я боялась, что вышвырнут, и меня заодно…
   Тот мотнул головой, не сводя глаз с дороги:
   – Ольга боится заработать репутацию шпионки, и она права – с ее работой лучше помалкивать в тряпочку. А вот почему уперлась твоя подружка? Какое ей дело до того, расстроится бывший хозяин или нет? Она, часом, в него не влюблена? Ты его видела, хоть на фотографии?
   Ника засмеялась и сказала, что, когда Наталья бывала в кого-то влюблена, об этом немедленно узнавал весь университет.
   – Она ничего не умеет делать тайком, ей нужна публика. В сущности, зря выбрала журналистику, ей бы актрисой стать… А насчет фотографий, кстати, напомнил…
   История с пропавшими альбомами неожиданно заинтересовала Ярослава так, что он свернул на обочину, остановил машину и заставил Нику все повторить. Та послушалась, тем более что сейчас, начиная понемногу трезветь, и сама уловила в этой истории нечто странное.
   – И пропали только альбомы?
   – Ольга говорит, да. Кажется, она женщина педантичная, заметила бы другие пропажи. Наташа считает, что у Ольги ворует кто-то из новых коллег, но я не думаю… Кому нужен чужой альбом?
   – Тому, кто заинтересован в его содержимом, – автоматически ответил Ярослав. – Только знаешь, такие вещи чаще воруют у звезд или у тех, на кого хотят собрать компромат. Тут что-то другое…
   Он извлек из «бардачка» большое зеленое яблоко и задумчиво надкусил его. Ника давно заметила, что яблоки были для ее нового знакомого тем же, что сигареты для курильщика, – они помогали ему думать.
   – Обокрадены сразу обе женщины, кражи одинаковые, значит, крал у них кто-то один. И еще там, в доме у банкира, – проговорил он наконец, опуская стекло и выбрасывая огрызок на обочину. – Не понимаю, в самом деле, кому нужны их альбомы?
   – Может, кто-то из прислуги собирает такую коллекцию? – предположила Ника, отчего-то сразу вспомнив серое морщинистое лицо шофера, отвозившего ее за город. – Люди чего только не собирают. Я недавно искала материалы для статьи о коллекционерах, такого начиталась! Некоторые вещи смешны, но я их понимаю – например, какой-нибудь миллионер собирает кусочки мыла из отелей по всему миру, и чем дешевле и захолустней отель, тем ценнее для него это грошовое вонючее мыльце. Некоторые собиратели, прямо скажем, извращенцы – воруют грязное белье, ношеную обувь… А у некоторых принцип – чтобы все экземпляры коллекции были украдены, а не куплены.
   – Ну да, и овдовевший банкир решил с горя пополнить свою коллекцию краденых альбомов! – фыркнул Ярослав. – Что ж, может быть. Не знаю, что и думать! Если он не хотел, чтобы они увозили снимки его дома – такое-то бывает, почему прямо не сказал? Почему пять лет разрешал им снимать?
   – Ольга служила там семь лет! – уточнила Ника. – В самом деле, если он таким образом охранял свою частную жизнь, то должен понимать, что за такой срок она вполне могла отправить пару снимков своим родным!
   – Но кто-то же украл альбомы! – Он повернул ключ в замке зажигания, и старенький «Форд» снова влился в поток машин. – Я хотел посмотреть на них на всех, и вот очередной облом. Ты тоже ничего не сняла… Прямо проклятие!
   – У тебя еще не отпала охота заниматься этим делом? – Ника опустила стекло со своей стороны, и теплый ветер затрещал длинными концами косынки, повязанной у нее на голове. Сегодня косынка была лиловой с кремовыми разводами – один из чьих-то подарков – она уже не помнила, по какому поводу. Ее страсть к косынкам была известна всем, и по праздникам ни у кого не возникало вопроса – что ей дарить.
   – Ты хочешь поднять шум вокруг гибели этой женщины, злодеем выставить психиатра… А если тот ни в чем не виноват? Ты же ничего не знаешь и судишь о нем с чужих слов. Эти женщины его терпеть не могут и, конечно, ничего хорошего о нем не скажут. Ты можешь оказаться в глупом положении.
   – Вот поэтому я и хочу познакомиться с ним лично! – заявил Ярослав, останавливая машину у светофора. Ника изумленно повернулась к нему:
   – Вот как?! Вперед, я одобряю!
   – Ты со мной? – Его худое подвижное лицо сейчас было очень серьезным, и Нике вдруг показалось, что этот упрямый чудаковатый парень намного старше ее. – Мне нужна твоя помощь, чтобы достать психиатра.
   Он объяснил онемевшей женщине, в чем дело, – оказалось, что у Ярослава уже наметился план по добыче информации. Генрих Петрович наверняка имел и другую врачебную практику, кроме погибшей жены банкира, а значит, не было ничего невозможного в том, чтобы войти в число его клиентов.
   – А еще лучше – клиенток, – уточнил он. – Здесь нужна женщина, и ты отлично сыграешь богатую нервную дамочку. Я хочу понять, какими методами он пользуется, чтобы входить в такое доверие к богатым людям. Это надо же – ведь муж Ксении отказался от любых других врачей, хотя мог бы, наверное, купить целую клинику!
   Первым желанием Ники было наотрез отказаться – ввязываться в авантюры вообще было не в ее правилах. И без того в ее размеренной жизни появилось слишком много лишних тревог и загадок – стоило встретить старую подругу… Она хотела сказать «нет», но отчего-то смолчала, продолжая слушать Ярослава. Теперь хмель совсем прошел, его будто выдуло теплым вечерним ветром, бившим в окно машины, и то, что говорил ее спутник, уже не казалось ей ни бредовым, ни невозможным.
   – Завтра позвонишь подруге и спросишь, как фамилия этого Генриха Петровича. Не знает – пусть поинтересуется у бывших коллег, кто-то же там остался, в этом заколдованном замке! В крайнем случае, может связаться с самим банкиром, пусть соврет, что психотерапевт нужен ее знакомой. Узнаем фамилию, и я тебе через пять минут найду его в лучшем виде – где и когда принимает, сколько берет, как давно практикует, что окончил…
   – И я пойду к нему на прием, – иронично улыбнулась женщина. – Интересно, как мне там держаться? О чем говорить? Я понятия не имею, как себя ведут богатые нервные дамочки!
   – Да как все женщины на свете! – в сердцах воскликнул он. – Жалуйся, что тебя не понимает муж, что после рождения ребенка ваши отношения остыли, тебе одиноко, жизнь превратилась в сухую схему…
   – Откуда ты знаешь? – невольно вырвалось у нее, и Ника тут же смолкла, смущенно отведя взгляд. Ярослав после паузы сказал, что проблемы, в сущности, у всех людей одинаковые.
   – Просто у некоторых больше денег.
   – Кстати, о деньгах. – Ее щеки все еще горели от неловкости – Ника краснела легко. – Кто будет оплачивать эти сеансы?
   Но и здесь у Ярослава был готовый ответ, в прах разбивший ее последние сомнения. Оказалось, что он располагал небольшой суммой свободных денег – по его расчетам, этого должно было хватить на десяток сеансов, пусть даже самых дорогих.
   – А там посмотрим! Главное, чтобы ты согласилась! – жизнерадостно заключил он. – Ну, что сомневаешься? Будешь спокойно решать за мой счет свои настоящие проблемы, они есть у всех, и стыдиться тут нечего. Хуже, когда человек отрицает, что они у него есть. Есть такие, особо стыдливые… Доводят себя до инвалидности, потому что боятся откровенничать. На сеансы будешь брать с собой диктофон. После каждого свидания с Генрихом отдавай кассету мне. И все – гуд бай! Дам кое-какие инструкции, как с ним держаться, на что наводить разговор… Думаю, это будет интересно!
   – И накладно, – напомнила практичная Ника. – Ты же понимаешь, что, даже если получится материал, этих расходов тебе никто не компенсирует. Не жаль денег?
   – А на что мне их тратить? – Рука Ярослава потянулась к бардачку, где он хранил запас яблок, пошарила там и, ничего не обнаружив, разочарованно вернулась на руль. – Вот черт, забыл купить! Знаешь, когда кончаются эти фрукты, я прямо места себе не нахожу. Мне важно знать, что они у меня есть. Не возражаешь, если остановимся у какого-нибудь магазина?
   Его голос звучал наигранно-беспечно, Ярослав как будто подшучивал над своим пристрастием, но Ника видела – ему не по себе. Она улыбнулась:
   
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента