Страница:
Человек – храм Божий
Человек – храм Божий
Слово Божие говорит нам, что, когда была построена скиния Моисеева и было учреждено священство и богослужение, то Бог благоволил, чтобы прославлялось имя Божие, и послал тогда огонь с неба на первую жертву.
Когда был построен храм Соломонов и Ковчег Завета был перенесен в него, то светлое облако окружило храм, и слава Божия наполнила дом Божий.
После разрушения Соломонова храма иудеи, возвратившиеся из Вавилонского плена, построили в Иерусалиме новый храм. Он был не так величествен и не так украшен, как первый, но пророк Аггей возвещал, что слава сего храма будет больше прежнего, ибо в него придет желаемый всеми народами Христос Избавитель.
Мы знаем, что Господь почитал этот храм и желал Он, чтобы храм Его был домом молитвы, а не вертепом разбойников. Когда Он однажды вошел в Иерусалимский храм, как повествует нам святой Иоанн Богослов (Ин. 2, 14–21), и увидел там торжников, продающих овец, волов и голубей, то, сотворив бич от вервей, изгнал из церкви овец и волов, и рассыпал деньги торжников, и столы их опрокинул, и сказал: Не творите дому Отца Моего дому купленаго (Ин. 2, 16). Иудеи же, видя, что Он являет такую ревность ко храму Божию, стали требовать знамения от Него, но Господь сказал им: Разорите церковь сию, и треми денми воздвигну ю (Ин. 2, 19). Господь говорил о храме тела Своего, имея в виду предстоящую Свою смерть и тридневное Воскресение. И когда Господь воскрес из мертвых, то поняли ученики Его, о какой церкви говорил Он им тогда.
Вышний не в рукотворенных храмах живет, хотя Соломон и создал Ему храм (Деян. 7, 47–48), ибо Христос пребывает в душах верных, как пишет апостол: «Не весте ли, яко храм Божий есте, и Дух Божий живет в вас» (1 Кор. 3, 16), или «Не весте, яко телеса ваша храм живущаго в вас Святаго Духа суть, Егоже имате от Бога» (1 Кор. 6, 19).
А какою благолепною славою Господь благоукрасил Пречистую Деву Богородицу! Воспевая и прославляя Божию Матерь в церковных песнопениях, мы называем Ее «Храмом Божества», «Палатой Славы». Будучи Сама чистейшим Храмом Духа Святаго, Она еще трехлетней Отроковицей была отдана родителями на воспитание в храм Иерусалимский. Здесь Она занималась молитвой, богомыслием и рукоделием.
Здесь Она сподобилась вкушать небесную пищу, приносимую Ей Ангелом. Здесь же, в храме Господнем, Архангел Гавриил возвестил Ей тайну спасения всего мира: Радуйся, Благодатная! Не бойся, ибо Ты обрела благодать у Бога, и родишь Сына, и наречется Сыном Всевышнего. Послушная Промыслу Божию, Она ответила ему: Се, раба Господня; буди Мне по глаголу твоему (Лк. 1, 28–38). В это время Она приняла Святаго Духа Божия, сила Вышнего осенила Ее, и Она стала селением Бога Слова, Святая Святых большей.
Когда же Пречистая Дева посещала Свою родственницу Елизавету, то от одного только Ее слова приветствия праведная Елизавета исполнилась благодати и сама стала пророчествовать. А младенец Иоанн, будущий Пророк, Предтеча и Креститель Господа, который был еще во чреве, освятился, как и пророк Иеремия, почувствовал благодать, взыграл и, приветствуя Господа, устами матери сказал: Откуду мне сие, да прииде Мати Господа моего ко мне? (Лк. 1, 43).
Благодать Духа Пресвятаго освящала патриархов, пророков, ревновавших о славе Божией и призывавших народ к благочестию. Но великая благодать разлилась в Новозаветной Церкви после крестных страданий Христа Спасителя, Его Вознесения на небо и дарования Духа Пресвятаго в День Пятидесятницы. Ученики и апостолы Христовы стали богодухновенными сосудами благодати, храмами Божиими. Силой Божией они могли совершать великие чудеса и знамения: воскрешать мертвецов, исцелять больных, изгонять бесов, говорить на многих языках и знать тайны Царствия Божия. И, подобно небесным звездам, в Церкви Христовой просияло великое множество сосудов благодати, ставших храмами Христовыми: мученики, преподобные, святители, праведники.
Душа человеческая, как храм Божий, божественна и бессмертна и, будучи дыханием Бога Вседержителя, соединена с телом для испытания и восхождения к богоподобию. Душа – в теле; в душе действует ум, а в теле – природа. Орган зрения телесного – глаза, а орган зрения душевного – ум, и боголюбивый ум есть свет души, ее обожение. И по словам свт. Григория Богослова, душа тройственна по образу Святой Троицы.
Ум человека подобен Первому Вечному Уму, имеет свою сущность и свои действия, или энергию, и стремится к ведению благости Святой Троицы, что есть – Ум, Слово и Дух.
Душа существует в мире, как рожденная, но ум – превыше мира, как нерожденный. Естество души человеческой от естества ангельского отличается тем, что имеет дух животворящий и своей деятельностью оживотворяет соединенное с ним земное тело. Душа вездесуща в теле, как Бог – в мире.
Как телесных членов много, и все они называются человеком, так и в душе много членов: ум, совесть, воля, помыслы осуждающие и оправдывающие, но душа – одна, и это – внутренний человек. Я – это ум и душа, которая, как девица в каком-либо чертоге, спокойно пребывает в центре сердца. Душа не должна поддаваться влиянию глупых служанок – чувств: слуха, зрения, вкуса, обоняния, осязания, – чтобы не развратиться. Душа свободна, самовластна и имеет разум, волю и чувствование. Таким образом, троечастная душа, внутренний человек, как умная сущность, есть боголепнейшее, чудное подобие и образ Живоначальной Троицы и, по словам преподобного Симеона Нового Богослова, «лучше и выше всего мира», а мир – Вселенная – есть училище для разумных душ.
Любовь души к Небесному Царю отрешает от всякой любви к миру. Чистая душа именуется храмом, дщерью царевою, царицею, прекрасной невестою. И говорит Слово Божие, что душа и тело – дом Божий, ибо вся слава Дщери Царевы внутрь (Пс. 44, 14). И Иисус Христос царствует в душах святых.
Но большой труд – соделать дом души своей палатой, жилищем Христу. И предметом искания пусть будет одно – иметь в душе сокровище и жизнь и свет, то есть – иметь Господа в уме. Ибо смерть души наступает при удалении от Бога, а жизнь души – в служении Богу и добродетели. Что пища для тела, то молитва для души. Конь не наделен разумом, потому-то и надевают на него узду и правят им; так и тело, имеющее естественные желания, должно обуздываться душой разумной и боголюбивой.
Если хочешь, чтобы Христос обитал в теле, не вводи в душу злые помыслы. Говорят святые отцы, что душа разумная дороже всей вселенной. Ум есть всадник, он впрягает в колесницу душу, сдерживая бразды помыслов, и устремляется против сатанинской колесницы. А Бог и Ангелы взирают на сей подвиг.
В терпении вашем стяжите души ваша (Лк. 21, 19) и уготови душу свою во искушение, управи сердце твое и потерпи (Сир. 2, 1). Человек знает, сколько понести лошаку, ослу или верблюду, сколько горшок держать в огне, тем паче Премудрому Богу ведомо, в какой мере каждую душу подвергать искушению, чтобы она благоискусной и благопотребной соделалась для Небесного Царства. Умное духовное состояние: душа и тело во всем подчинены духу, а ум покорился Богу и Его воле. Это есть здравие души. Заповеди Божии даны против страстей, чтобы очистить душу и ввести ее в первобытное состояние. Если душа любит Бога, в Боге и в Нем едином приобретает себе успокоение, она не боится смерти, наполнена радостью, веселием и надеждой на Бога; предает себя Господу во всем, так что всякую вещь, малую и великую, в молитве испрашивает себе у Создателя своего.
Непрестанное, с любовью памятование о Боге освящает наш ум, все наши мысли и чувства, не позволяет водвориться в душе нашей ничему нечистому. А это и есть воскресение души прежде Всеобщего воскресения.
Тогда в троечастной душе, как говорит святой Григорий Богослов, в мысленной силе пребывает благоразумие, ведение и мудрость; в раздражительной – мужество и терпение; в вожделевательной – любовь, целомудрие и воздержание. Тогда душа, непрестанно поучавшаяся днем в слове Господнем, и во сне охотно занимается поучением. Когда душа выходит из тьмы и приближается время воскреснуть духовному человеку, тогда приходит мир от помыслов, радость, бодрствование, ведение брани, сердце горит и, как огонь, распаляется день и нощь, мир вменяется в уметы и пепел, дается поток слез во всякое время и во всяком деле. Это признак того, что переплыл ты море. Тогда душа отображается в благообразии, красоте и правде первозданного творения, и бывает она уже, по словам святого Антония Великого, вся добродетель, и ум бывает прозорливым, т. е. тогда душа, озаренная Божиим светом, видит другие души и духовно созерцает оком естественным, но не многие христиане достигают сего видения. Тогда образ Божий отображается в душе, а подобие – в добродетели и святости.
Возвещая также богомудрое учение о богоподобной душе, любомудрые отцы призывают христолюбцев к молитвенному подвигу.
Когда строится храм, то от Бога посылается Ангел Божий, который является Ангелом Хранителем этого храма, и до последнего дня охраняет его. Все верные при благодатном рождении водою и Духом в таинстве крещения получают освящение, и каждому человеку дается Ангел Хранитель. Но чтобы Ангел Хранитель не отступал от нас, надо каждому человеку быть храмом Божиим. Обожение человека есть цель христианской жизни. И в Первом Послании к Коринфянам, в главе 3-й апостол Павел пишет: Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог, ибо храм Божий свят; а сей храм вы (1 Кор. 3, 17). Непрестанно молитеся (1 Фес. 5, 17).
Человек может стать храмом Божиим, когда дух человека освящается Духом Божиим. Вот возьмем пример из «Рассказов странника». Как созидался его душевный храм? Он много искал и трудился, пока Господь не открыл ему через наставника и святых отцов вернейший путь к внутреннему освящению. Он понял, что воздержание от грубых грехов из-за боязни мук или желания награды – это путь раба и наемника и что воздержание – это лишь начало делания. Господь хочет, чтобы мы шли к Нему путем сыновней любви, ненасытным желанием соединения с Ним в душе и сердце.
Начало этому – устроение по Богу внешней своей жизни: разумное молчание уст, мерное воздержание в пище, питании и сне, очищающее ум и тело, непрестанная память о смерти. Притом надо иметь тщание о непрестанной Иисусовой молитве, и нужно только душевное расположение, а молиться можно везде – и в дороге, и на работе, на всяком месте и во всякое время. Иеремия молился в яме, Даниил – во рве львином, три отрока – в пещи Вавилонской, Иов – на гноище, Моисей – у моря, Иона – во чреве китовом, разбойник – на кресте, а первомученик Стефан даже при последнем издыхании, когда побивали его камнями.
Благодать Духа всех нас самих соделала храмами Божиими. Имя Господа нашего Иисуса Христа, призываемое нами, сходя во глубину сердца, укрощает наши страсти. Ты сам – храм, не ищи места, но вопи и взывай: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». И пребывай в умной молитве и богомыслии. Когда ум уединяется только в Боге, тогда мы делаемся храмами Божиими через непрестанную молитву.
Непрестанная молитва, память о Боге – делание многоплоднейшее, драгоценнейшее церковное предание, установление Божие, сокровище духовное, достояние апостолов и святых отцов, принявших и передавших его нам по велению Святого Духа.
Как Ангелы святые зрят Бога и очей своих от Него не отрывают, так и нам, сущим в теле, надобно зреть Бога умно, от пробуждения до засыпания. Дыхание может быть вместо четок, и памятование о Иисусе да будет соединено с дыханием твоим при Иисусовой молитве. Молитва вводит дух в Божию область, а от духа и тело приобщается жизни духовной.
Молитва – самое главное дело из всех дел. И должна служить Богу в преподобии и правде: во храме жертвенника внутреннего человека. Это есть умное делание внутреннего человека, которым приобретается истинное смирение и богопознание. В этом сущность христианской жизни.
Молитвою все святые отцы называют в «Добротолюбии» молитву Иисусову, как самую многоплодную, когда сердце очищается внутренним подвигом покаяния.
Дело покаяния слагается из следующего: 1) очищение помыслов, 2) непрестанная молитва, 3) терпение скорбей.
В молитве Иисусовой господствует и подвиг тела, и подвиг духа. Кающийся должен понести свой подвиг и испросить у Христа Бога освящение и силы исполнять заповеди Его. Молись, чтобы в ум вселился Христос Господь, ибо сего ради явися Сын Божий, да разрушит дела диаволя (1 Ин. 3, 8). В молитве не должно рассуждать о всяких помыслах, но отгонять их. И прекословить помыслам лукавым не должно, но повергать себя пред Богом, ибо это есть признак премудрости и ведения.
На церковных службах не допускай уму своему скитаться помыслами, но занимайся молитвой Иисусовой, с целью покаяния призыванием Бога в помощь, с сердечным вниманием к мыслям и словам молитвы, с сокрушением духа. Тогда лучше будешь внимать чтению и песнопениям церковным. Читай молитву не спеша, как бы по слогам, чтобы ум успевал помещаться в слова, как бы в форму.
Всегда молись об оставлении грехов своих. В уединении молитва чище, но нападает уныние. Наставник доброй молитвы – Сам Бог. Он дает молитву молящемуся и благословляет лето праведных. Ангел Божий открыл отцам, что самый лучший образ молитвы в том, чтобы сначала благодарить Бога, а потом уже возносить свои прошения.
Призывая имя Божие, достигнешь чистоты духовной и телесной, и вселится в тебя Святой Дух – источник всех благ, как говорит преподобный Серафим Саровский: «И управит Он тебя во святыне, во всяком благочестии и чистоте».
Во время работы или в пути тихо читай: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». А если окружают тебя другие, умом говори: «Господи, помилуй».
Молитва Иисусова, произносимая устами, языком, называется трудовой, деятельной, телесной. Молиться бывает тогда трудно, когда сердце бывает жестким, холодным, в душе восстают страсти, нечувствие. Негромко себе вслух, благоговейно, не спеша, чтобы не было рассеянности, произносимая молитва собирает внимание, заключает ум в словах молитвы. Затем гласная молитва переходит в умную. Местом совершенного внимания является сердечное место. Или, как пишет епископ Игнатий Брянчанинов, дух, или словесная сила ума, находится в верхней части сердца – там должно быть внимание.
Первые плоды молитвы заключаются во внимании, умилении или в плаче. Слезы на молитве – это признак Божией милости. Затем открывается зрение своих согрешений, потом является ощущение присутствия Божия, ясное воспоминание смерти, страх суда и осуждения. Все эти плоды молитвы сопровождаются плачем, потом приходит ощущение тишины, смирения, любви к Богу и ближним, ко всем, без различия добрых от злых, терпение скорбей.
Когда же дар слезной молитвы усилится в нас Божией милостью, тогда укрощается в нас внутренняя борьба, утихают помыслы, начинает действовать обильно умная молитва и молитва духа. Тогда слезы претворяются из горьких в сладостные и начинает ощущаться духовное утешение, не сравнимое с радостями земными. Открывается смиренномудрие и ощущение смирения.
При сердечной молитве человек, трезвенно углубляясь умом в сердце, ничему уже, кроме Бога, внимать не должен, ибо благодать Божия ведет брань со страстями.
Ум неисходно в сердце, а сердце сочувствует и благоговеет словам молитвы, тогда в сердце внимание, и ум в сердце. Тогда душа поет и молится в одном сердце. Все отцы подвизались в хранении сердца, и это делание называли сердечным безмолвием, или вниманием, или трезвением и противоречием помыслам, хранением ума. Это есть нищета духа. Ибо в сердцах их не было пристрастия к миру, не было мирских помыслов.
Таким образом, молитва Иисусова сначала действует на один ум, приводя его в состояние тишины и внимания, потом на сердце, являя чувство умиления и плача, потом на тело, вселяя бесстрастие.
Когда душа вся прилепляется к Богу и ум неотторжим от Бога, от богохваления, тогда благодать и самовластие подвизающегося вводят человека в область чистой молитвы. После чистой молитвы иной словесной молитвы уже нет для ума, а бывает изумление, когда сияет свет Пресвятой Троицы, и, как говорит святой Григорий Синаит, ум становится и сам световидным, забывает и себя, и свои чувства, тогда душа бывает, как Ангел. Достигшие такого духовного созерцания, как сыны воскресения, подобны равноангельным умам и святым на небесах, ибо они познали Божественную любовь и тайны будущего века и стали храмами Божиими.
Вот путь, который проходит боголюбец, устрояя свой внутренний, духовный храм – от количества к качеству, от устной молитвы – к умственной, от умственной – к сердечной, от сердечной – к созерцательной. Так, посредством непрестанной молитвы, поставляет он Богу жертвенник в уме своем, где, един Единому наедине служа, достигает в таинственных созерцаниях зрения Невидимого.
И преподобный Сергий, и преподобный Серафим Саровский, преподобные Антоний и Феодосий Печерские, и святитель Иоасаф Белгородский, и другие угодники Божии стяжевали благодать Святого Духа непрестанной Иисусовой молитвой и стали храмами Божиими, претерпев многие скорби и брани. Так и мы должны подражать им в житии, подчинить плоть духу: бодрствовать, совершать молитву, поклоны, пост, воздержание во всем, принося покаяние, сокрушаясь и плача о грехах.
Вся наша жизнь – борьба за смирение и стяжание благодати Святого Духа, дабы здесь, на земле, сподобиться усыновления через уподобление Отцу нашему Небесному, а для этого еще на земле человек должен войти в богообщение. В храме мы общаемся со святыми, со всей Небесной Церковью. Здесь мы молимся, освящаемся в святых таинствах. Все Господь уготовал для нас. Ведь вся вселенная – как дворец царский, и мы на всяком месте можем молиться. Нужно только иметь совесть чистую к Богу, к людям и вещам, чтобы Господь принял нашу молитву, и чтобы наша душа стала храмом Святого Духа, и чтобы нам стать жителями Небесного Иерусалима, сияющего славой Божией, в котором не будет храма, ибо Господь Вседержитель – Храм его и Агнец.
Когда был построен храм Соломонов и Ковчег Завета был перенесен в него, то светлое облако окружило храм, и слава Божия наполнила дом Божий.
После разрушения Соломонова храма иудеи, возвратившиеся из Вавилонского плена, построили в Иерусалиме новый храм. Он был не так величествен и не так украшен, как первый, но пророк Аггей возвещал, что слава сего храма будет больше прежнего, ибо в него придет желаемый всеми народами Христос Избавитель.
Мы знаем, что Господь почитал этот храм и желал Он, чтобы храм Его был домом молитвы, а не вертепом разбойников. Когда Он однажды вошел в Иерусалимский храм, как повествует нам святой Иоанн Богослов (Ин. 2, 14–21), и увидел там торжников, продающих овец, волов и голубей, то, сотворив бич от вервей, изгнал из церкви овец и волов, и рассыпал деньги торжников, и столы их опрокинул, и сказал: Не творите дому Отца Моего дому купленаго (Ин. 2, 16). Иудеи же, видя, что Он являет такую ревность ко храму Божию, стали требовать знамения от Него, но Господь сказал им: Разорите церковь сию, и треми денми воздвигну ю (Ин. 2, 19). Господь говорил о храме тела Своего, имея в виду предстоящую Свою смерть и тридневное Воскресение. И когда Господь воскрес из мертвых, то поняли ученики Его, о какой церкви говорил Он им тогда.
Вышний не в рукотворенных храмах живет, хотя Соломон и создал Ему храм (Деян. 7, 47–48), ибо Христос пребывает в душах верных, как пишет апостол: «Не весте ли, яко храм Божий есте, и Дух Божий живет в вас» (1 Кор. 3, 16), или «Не весте, яко телеса ваша храм живущаго в вас Святаго Духа суть, Егоже имате от Бога» (1 Кор. 6, 19).
А какою благолепною славою Господь благоукрасил Пречистую Деву Богородицу! Воспевая и прославляя Божию Матерь в церковных песнопениях, мы называем Ее «Храмом Божества», «Палатой Славы». Будучи Сама чистейшим Храмом Духа Святаго, Она еще трехлетней Отроковицей была отдана родителями на воспитание в храм Иерусалимский. Здесь Она занималась молитвой, богомыслием и рукоделием.
Здесь Она сподобилась вкушать небесную пищу, приносимую Ей Ангелом. Здесь же, в храме Господнем, Архангел Гавриил возвестил Ей тайну спасения всего мира: Радуйся, Благодатная! Не бойся, ибо Ты обрела благодать у Бога, и родишь Сына, и наречется Сыном Всевышнего. Послушная Промыслу Божию, Она ответила ему: Се, раба Господня; буди Мне по глаголу твоему (Лк. 1, 28–38). В это время Она приняла Святаго Духа Божия, сила Вышнего осенила Ее, и Она стала селением Бога Слова, Святая Святых большей.
Когда же Пречистая Дева посещала Свою родственницу Елизавету, то от одного только Ее слова приветствия праведная Елизавета исполнилась благодати и сама стала пророчествовать. А младенец Иоанн, будущий Пророк, Предтеча и Креститель Господа, который был еще во чреве, освятился, как и пророк Иеремия, почувствовал благодать, взыграл и, приветствуя Господа, устами матери сказал: Откуду мне сие, да прииде Мати Господа моего ко мне? (Лк. 1, 43).
Благодать Духа Пресвятаго освящала патриархов, пророков, ревновавших о славе Божией и призывавших народ к благочестию. Но великая благодать разлилась в Новозаветной Церкви после крестных страданий Христа Спасителя, Его Вознесения на небо и дарования Духа Пресвятаго в День Пятидесятницы. Ученики и апостолы Христовы стали богодухновенными сосудами благодати, храмами Божиими. Силой Божией они могли совершать великие чудеса и знамения: воскрешать мертвецов, исцелять больных, изгонять бесов, говорить на многих языках и знать тайны Царствия Божия. И, подобно небесным звездам, в Церкви Христовой просияло великое множество сосудов благодати, ставших храмами Христовыми: мученики, преподобные, святители, праведники.
Душа человеческая, как храм Божий, божественна и бессмертна и, будучи дыханием Бога Вседержителя, соединена с телом для испытания и восхождения к богоподобию. Душа – в теле; в душе действует ум, а в теле – природа. Орган зрения телесного – глаза, а орган зрения душевного – ум, и боголюбивый ум есть свет души, ее обожение. И по словам свт. Григория Богослова, душа тройственна по образу Святой Троицы.
Ум человека подобен Первому Вечному Уму, имеет свою сущность и свои действия, или энергию, и стремится к ведению благости Святой Троицы, что есть – Ум, Слово и Дух.
Душа существует в мире, как рожденная, но ум – превыше мира, как нерожденный. Естество души человеческой от естества ангельского отличается тем, что имеет дух животворящий и своей деятельностью оживотворяет соединенное с ним земное тело. Душа вездесуща в теле, как Бог – в мире.
Как телесных членов много, и все они называются человеком, так и в душе много членов: ум, совесть, воля, помыслы осуждающие и оправдывающие, но душа – одна, и это – внутренний человек. Я – это ум и душа, которая, как девица в каком-либо чертоге, спокойно пребывает в центре сердца. Душа не должна поддаваться влиянию глупых служанок – чувств: слуха, зрения, вкуса, обоняния, осязания, – чтобы не развратиться. Душа свободна, самовластна и имеет разум, волю и чувствование. Таким образом, троечастная душа, внутренний человек, как умная сущность, есть боголепнейшее, чудное подобие и образ Живоначальной Троицы и, по словам преподобного Симеона Нового Богослова, «лучше и выше всего мира», а мир – Вселенная – есть училище для разумных душ.
Любовь души к Небесному Царю отрешает от всякой любви к миру. Чистая душа именуется храмом, дщерью царевою, царицею, прекрасной невестою. И говорит Слово Божие, что душа и тело – дом Божий, ибо вся слава Дщери Царевы внутрь (Пс. 44, 14). И Иисус Христос царствует в душах святых.
Но большой труд – соделать дом души своей палатой, жилищем Христу. И предметом искания пусть будет одно – иметь в душе сокровище и жизнь и свет, то есть – иметь Господа в уме. Ибо смерть души наступает при удалении от Бога, а жизнь души – в служении Богу и добродетели. Что пища для тела, то молитва для души. Конь не наделен разумом, потому-то и надевают на него узду и правят им; так и тело, имеющее естественные желания, должно обуздываться душой разумной и боголюбивой.
Если хочешь, чтобы Христос обитал в теле, не вводи в душу злые помыслы. Говорят святые отцы, что душа разумная дороже всей вселенной. Ум есть всадник, он впрягает в колесницу душу, сдерживая бразды помыслов, и устремляется против сатанинской колесницы. А Бог и Ангелы взирают на сей подвиг.
В терпении вашем стяжите души ваша (Лк. 21, 19) и уготови душу свою во искушение, управи сердце твое и потерпи (Сир. 2, 1). Человек знает, сколько понести лошаку, ослу или верблюду, сколько горшок держать в огне, тем паче Премудрому Богу ведомо, в какой мере каждую душу подвергать искушению, чтобы она благоискусной и благопотребной соделалась для Небесного Царства. Умное духовное состояние: душа и тело во всем подчинены духу, а ум покорился Богу и Его воле. Это есть здравие души. Заповеди Божии даны против страстей, чтобы очистить душу и ввести ее в первобытное состояние. Если душа любит Бога, в Боге и в Нем едином приобретает себе успокоение, она не боится смерти, наполнена радостью, веселием и надеждой на Бога; предает себя Господу во всем, так что всякую вещь, малую и великую, в молитве испрашивает себе у Создателя своего.
Непрестанное, с любовью памятование о Боге освящает наш ум, все наши мысли и чувства, не позволяет водвориться в душе нашей ничему нечистому. А это и есть воскресение души прежде Всеобщего воскресения.
Тогда в троечастной душе, как говорит святой Григорий Богослов, в мысленной силе пребывает благоразумие, ведение и мудрость; в раздражительной – мужество и терпение; в вожделевательной – любовь, целомудрие и воздержание. Тогда душа, непрестанно поучавшаяся днем в слове Господнем, и во сне охотно занимается поучением. Когда душа выходит из тьмы и приближается время воскреснуть духовному человеку, тогда приходит мир от помыслов, радость, бодрствование, ведение брани, сердце горит и, как огонь, распаляется день и нощь, мир вменяется в уметы и пепел, дается поток слез во всякое время и во всяком деле. Это признак того, что переплыл ты море. Тогда душа отображается в благообразии, красоте и правде первозданного творения, и бывает она уже, по словам святого Антония Великого, вся добродетель, и ум бывает прозорливым, т. е. тогда душа, озаренная Божиим светом, видит другие души и духовно созерцает оком естественным, но не многие христиане достигают сего видения. Тогда образ Божий отображается в душе, а подобие – в добродетели и святости.
Возвещая также богомудрое учение о богоподобной душе, любомудрые отцы призывают христолюбцев к молитвенному подвигу.
Когда строится храм, то от Бога посылается Ангел Божий, который является Ангелом Хранителем этого храма, и до последнего дня охраняет его. Все верные при благодатном рождении водою и Духом в таинстве крещения получают освящение, и каждому человеку дается Ангел Хранитель. Но чтобы Ангел Хранитель не отступал от нас, надо каждому человеку быть храмом Божиим. Обожение человека есть цель христианской жизни. И в Первом Послании к Коринфянам, в главе 3-й апостол Павел пишет: Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог, ибо храм Божий свят; а сей храм вы (1 Кор. 3, 17). Непрестанно молитеся (1 Фес. 5, 17).
Человек может стать храмом Божиим, когда дух человека освящается Духом Божиим. Вот возьмем пример из «Рассказов странника». Как созидался его душевный храм? Он много искал и трудился, пока Господь не открыл ему через наставника и святых отцов вернейший путь к внутреннему освящению. Он понял, что воздержание от грубых грехов из-за боязни мук или желания награды – это путь раба и наемника и что воздержание – это лишь начало делания. Господь хочет, чтобы мы шли к Нему путем сыновней любви, ненасытным желанием соединения с Ним в душе и сердце.
Начало этому – устроение по Богу внешней своей жизни: разумное молчание уст, мерное воздержание в пище, питании и сне, очищающее ум и тело, непрестанная память о смерти. Притом надо иметь тщание о непрестанной Иисусовой молитве, и нужно только душевное расположение, а молиться можно везде – и в дороге, и на работе, на всяком месте и во всякое время. Иеремия молился в яме, Даниил – во рве львином, три отрока – в пещи Вавилонской, Иов – на гноище, Моисей – у моря, Иона – во чреве китовом, разбойник – на кресте, а первомученик Стефан даже при последнем издыхании, когда побивали его камнями.
Благодать Духа всех нас самих соделала храмами Божиими. Имя Господа нашего Иисуса Христа, призываемое нами, сходя во глубину сердца, укрощает наши страсти. Ты сам – храм, не ищи места, но вопи и взывай: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». И пребывай в умной молитве и богомыслии. Когда ум уединяется только в Боге, тогда мы делаемся храмами Божиими через непрестанную молитву.
Непрестанная молитва, память о Боге – делание многоплоднейшее, драгоценнейшее церковное предание, установление Божие, сокровище духовное, достояние апостолов и святых отцов, принявших и передавших его нам по велению Святого Духа.
Как Ангелы святые зрят Бога и очей своих от Него не отрывают, так и нам, сущим в теле, надобно зреть Бога умно, от пробуждения до засыпания. Дыхание может быть вместо четок, и памятование о Иисусе да будет соединено с дыханием твоим при Иисусовой молитве. Молитва вводит дух в Божию область, а от духа и тело приобщается жизни духовной.
Молитва – самое главное дело из всех дел. И должна служить Богу в преподобии и правде: во храме жертвенника внутреннего человека. Это есть умное делание внутреннего человека, которым приобретается истинное смирение и богопознание. В этом сущность христианской жизни.
Молитвою все святые отцы называют в «Добротолюбии» молитву Иисусову, как самую многоплодную, когда сердце очищается внутренним подвигом покаяния.
Дело покаяния слагается из следующего: 1) очищение помыслов, 2) непрестанная молитва, 3) терпение скорбей.
В молитве Иисусовой господствует и подвиг тела, и подвиг духа. Кающийся должен понести свой подвиг и испросить у Христа Бога освящение и силы исполнять заповеди Его. Молись, чтобы в ум вселился Христос Господь, ибо сего ради явися Сын Божий, да разрушит дела диаволя (1 Ин. 3, 8). В молитве не должно рассуждать о всяких помыслах, но отгонять их. И прекословить помыслам лукавым не должно, но повергать себя пред Богом, ибо это есть признак премудрости и ведения.
На церковных службах не допускай уму своему скитаться помыслами, но занимайся молитвой Иисусовой, с целью покаяния призыванием Бога в помощь, с сердечным вниманием к мыслям и словам молитвы, с сокрушением духа. Тогда лучше будешь внимать чтению и песнопениям церковным. Читай молитву не спеша, как бы по слогам, чтобы ум успевал помещаться в слова, как бы в форму.
Всегда молись об оставлении грехов своих. В уединении молитва чище, но нападает уныние. Наставник доброй молитвы – Сам Бог. Он дает молитву молящемуся и благословляет лето праведных. Ангел Божий открыл отцам, что самый лучший образ молитвы в том, чтобы сначала благодарить Бога, а потом уже возносить свои прошения.
Призывая имя Божие, достигнешь чистоты духовной и телесной, и вселится в тебя Святой Дух – источник всех благ, как говорит преподобный Серафим Саровский: «И управит Он тебя во святыне, во всяком благочестии и чистоте».
Во время работы или в пути тихо читай: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». А если окружают тебя другие, умом говори: «Господи, помилуй».
Молитва Иисусова, произносимая устами, языком, называется трудовой, деятельной, телесной. Молиться бывает тогда трудно, когда сердце бывает жестким, холодным, в душе восстают страсти, нечувствие. Негромко себе вслух, благоговейно, не спеша, чтобы не было рассеянности, произносимая молитва собирает внимание, заключает ум в словах молитвы. Затем гласная молитва переходит в умную. Местом совершенного внимания является сердечное место. Или, как пишет епископ Игнатий Брянчанинов, дух, или словесная сила ума, находится в верхней части сердца – там должно быть внимание.
Первые плоды молитвы заключаются во внимании, умилении или в плаче. Слезы на молитве – это признак Божией милости. Затем открывается зрение своих согрешений, потом является ощущение присутствия Божия, ясное воспоминание смерти, страх суда и осуждения. Все эти плоды молитвы сопровождаются плачем, потом приходит ощущение тишины, смирения, любви к Богу и ближним, ко всем, без различия добрых от злых, терпение скорбей.
Когда же дар слезной молитвы усилится в нас Божией милостью, тогда укрощается в нас внутренняя борьба, утихают помыслы, начинает действовать обильно умная молитва и молитва духа. Тогда слезы претворяются из горьких в сладостные и начинает ощущаться духовное утешение, не сравнимое с радостями земными. Открывается смиренномудрие и ощущение смирения.
При сердечной молитве человек, трезвенно углубляясь умом в сердце, ничему уже, кроме Бога, внимать не должен, ибо благодать Божия ведет брань со страстями.
Ум неисходно в сердце, а сердце сочувствует и благоговеет словам молитвы, тогда в сердце внимание, и ум в сердце. Тогда душа поет и молится в одном сердце. Все отцы подвизались в хранении сердца, и это делание называли сердечным безмолвием, или вниманием, или трезвением и противоречием помыслам, хранением ума. Это есть нищета духа. Ибо в сердцах их не было пристрастия к миру, не было мирских помыслов.
Таким образом, молитва Иисусова сначала действует на один ум, приводя его в состояние тишины и внимания, потом на сердце, являя чувство умиления и плача, потом на тело, вселяя бесстрастие.
Когда душа вся прилепляется к Богу и ум неотторжим от Бога, от богохваления, тогда благодать и самовластие подвизающегося вводят человека в область чистой молитвы. После чистой молитвы иной словесной молитвы уже нет для ума, а бывает изумление, когда сияет свет Пресвятой Троицы, и, как говорит святой Григорий Синаит, ум становится и сам световидным, забывает и себя, и свои чувства, тогда душа бывает, как Ангел. Достигшие такого духовного созерцания, как сыны воскресения, подобны равноангельным умам и святым на небесах, ибо они познали Божественную любовь и тайны будущего века и стали храмами Божиими.
Вот путь, который проходит боголюбец, устрояя свой внутренний, духовный храм – от количества к качеству, от устной молитвы – к умственной, от умственной – к сердечной, от сердечной – к созерцательной. Так, посредством непрестанной молитвы, поставляет он Богу жертвенник в уме своем, где, един Единому наедине служа, достигает в таинственных созерцаниях зрения Невидимого.
И преподобный Сергий, и преподобный Серафим Саровский, преподобные Антоний и Феодосий Печерские, и святитель Иоасаф Белгородский, и другие угодники Божии стяжевали благодать Святого Духа непрестанной Иисусовой молитвой и стали храмами Божиими, претерпев многие скорби и брани. Так и мы должны подражать им в житии, подчинить плоть духу: бодрствовать, совершать молитву, поклоны, пост, воздержание во всем, принося покаяние, сокрушаясь и плача о грехах.
Вся наша жизнь – борьба за смирение и стяжание благодати Святого Духа, дабы здесь, на земле, сподобиться усыновления через уподобление Отцу нашему Небесному, а для этого еще на земле человек должен войти в богообщение. В храме мы общаемся со святыми, со всей Небесной Церковью. Здесь мы молимся, освящаемся в святых таинствах. Все Господь уготовал для нас. Ведь вся вселенная – как дворец царский, и мы на всяком месте можем молиться. Нужно только иметь совесть чистую к Богу, к людям и вещам, чтобы Господь принял нашу молитву, и чтобы наша душа стала храмом Святого Духа, и чтобы нам стать жителями Небесного Иерусалима, сияющего славой Божией, в котором не будет храма, ибо Господь Вседержитель – Храм его и Агнец.
Бытие Божие
Вселенная является творением, открывающим Великого Создателя.
Разумный человек не может согласиться с учением о том, что вселенная возникла сама собой, в результате «случайного стечения обстоятельств», благодаря «слепому случаю». Допустить, что вселенная, представляющая собой гигантский механизм поразительной точности, появилась сама собой, из бессмысленной, неразумной материи, – это значит верить в абсурд. Возьмем пример: мы видим высотное здание, удивляемся его величию и красоте и хвалим архитектора. Ведь не подумаем же мы, что здание появилось само собой, без всякого архитектора: откуда-то с гор летели камни, один на другой складывались, и крышу ветром принесло, и окна. Но если у здания обязательно должен быть архитектор, неужели могло без Архитектора возникнуть это огромное мироздание, где мы живем со всеми удобствами, с водяными, солнечными, воздушными ваннами, с благоухающим воздухом и всякими плодами земными?
Вера начинается со знанием того, что Высший Разум создал вселенную и человека.
Разнообразие и красота растительного царства, мира насекомых, птиц и животных, их удивительное устройство и способности являются чудом Божиим. Книга природы поражает нас своим необъятным величием и абсолютной гармонией, порядком и таинственной непостижимостью. Книга природы – тоже книга, ее корки – небо и земля. Сколько в этой книге премудрости, красоты, разума, целесообразности! А это значит, что все создано разумом. Каким же? Наш конечный разум не в состоянии постигнуть бесконечный Разум, Который есть Бог. Хотя Бог скрывается в Своем творении так, как действительные движения звезд закрываются мнимыми, однако мнимые движения звезд ведут к познанию действительных, и, подобно этому, знанием дел творения мы возвышаемся к Творцу.
Наука XX века, владеющая такими мощнейшими средствами познания мироздания, как, например, спектральный анализ, радиоастрономия и др., пришла к непоколебимой уверенности в том самом, чему уже тысячелетия учит христианская религия, а именно:
– мироздание имеет начало во времени;
– до появления вселенной не было ни пространства, ни времени;
– свет, о котором сказал Бог: Да будет свет. И стал свет (Быт. 1, 3), действительно возник прежде солнца; астрофизики говорят, что этот первозданный свет во вселенной сохранился и до наших дней в форме открытого в 1965 году реликтового, т. е. остаточного излучения, пронизывающего всю вселенную.
Богом создана вселенная из ничего, ибо не было вечной материи. Материя существует в устойчивых и неустойчивых формах. Неустойчивой формой материи является, например, электричество. Процесс распада атомов, т. е. разложение материи, сводится к переводу внутриатомной энергии из состояния устойчивого равновесия в неустойчивое, называемое электричеством, светом и т. д. Материя, таким образом, постоянно превращается в энергию (конечное тяготеет к первичному) – да будет свет (Быт. 1, 3).
Известный физик Томсон, открывший электрон, говорил: «Не бойтесь быть независимыми мыслителями! Если вы мыслите достаточно сильно, то вы неизбежно будете приведены наукой к вере в Бога».
Отец современной микробиологии Луи Пастер через занятия наукой пришел к познанию величия дел Творца: «Чем более я занималось изучением природы, тем более останавливаюсь в благоговейном изумлении перед делами Творца. Я молюсь во время работ своих в лаборатории».
Даже Чарльз Дарвин признался: «В моменты чрезвычайного колебания я никогда не был безбожником в том смысле, чтобы я отрицал существование Бога».
И Бекон Веруламский, основатель точных естественных наук, высказывал, что «полузнание отвращает от Бога, а истинная и в собственном смысле наука опять приводит к Нему».
«Как телесных членов много, – говорит прп. Макарий Египетский, – и все называются одним человеком, так и у души много членов: ум, совесть, воля, помыслы осуждающие и оправдывающие, но душа одна, и это внутренний человек».
Возьмем простой пример: человек работал в поле, входит в дом и говорит: «Как я запылился», – и стряхивает с одежды пыль. Здесь под «я» подразумевается одежда. Приходит с работы, падает на диван и говорит: «Как я устал». Здесь под «я» он уже подразумевает тело. Но когда он послушал хорошую музыку, встретил дорогого гостя, поступил в институт, то говорит: «Я сегодня счастлив». Здесь «я» означает не одежду, не плоть, а душу – внутреннего человека.
«Как живописцы, смешивая краски, начертывают изображения какие хотят, так точно и движения телесных членов выводят наружу свойства души и представляют их нашим глазам», – говорят святые отцы.
У души есть чувство стыда. Это безусловное отличие человека от животных, и если я стыжусь своей материальной природы, то я показываю на деле, что я – не то же самое, что она, ибо я стыжусь – следовательно, существую не физически только, но и нравственно; я стыжусь своей животности – следовательно, я существую как человек с нравственным самосознанием.
Душа бессмертна.
Ощущения передаются органами чувств, но не надо смешивать чувства и ощущения. Человек чувствует стыд, но ощущает теплоту.
Но есть чувства, которые не воспринимаются внешними органами чувств, а выявляются путем самонаблюдения. Это чувства жалости, справедливости, стыда и так далее. А когда человек приходит к вере своего Создателя и Промыслителя, то говорится, что человек познает Бога своим сердцем. Тогда под сердцем понимается не тот анатомический орган, что приводит кровь в движение, а средоточие духовной жизни и местонахождение духа в человеке. Сердце как внутренний телесный орган имеет непонятным нам образом контакт с душою человека, и поэтому все душевные переживания чувствуются сердцем. Это относится, например, к добру, радости, любви, злу и так далее. Но то, что человек чувствует сердцем, не обходит и разум.
Интересен такой факт. Когда во время войны академик Павлов делал операции и приходилось удалять часть мозга, то психика при этом не страдала.
Сознание – это не вещество мозга и не какая-то другая материя, а способность духа, высшая, идеальная форма отражения объективного материального мира, как вполне определенная реальность. Материя же есть объективная реальность вне сознания.
Итальянский государственный деятель Д. Мадзини сказал: «Бог есть, и мы не можем в этом сомневаться, и нам не нужно этого доказывать… Бог обитает в нашей совести, в сознании всего человечества, в окружающей нас вселенной. Отрицать Бога под сводом звездного неба, у гроба покинувших нас дорогих людей, при казни христианского мученика способен только жалкий и преступный человек».
В эпоху господства христианской веры все, что было сказано в Библии, считалось неоспоримой истиной, буква ее была священна. «Эпоха просвещения принесла с собой критику, но именно тот самый век, в который критика во всех материалистических философиях превратилась в перманентное состояние, принес одновременно и доказательство тому, что, наряду с шелухой последующих измышлений, в Библии содержится ядро верных сведений» (Керам К. «Боги, гробницы и ученые». Изд. «Иностранная литература». М., 1960).
В книге Л. Вулли «Ур халдеев» (М., 1961) читаем:
С. 207–211: «Археолог Ботта находит Ниневию». «Я полагаю, – писал Ботта, – что я открыл первые изваяния и сооружения, которые с полным основанием следует отнести ко времени расцвета Ниневии». «Этот первый ассирийский дворец явился важным научным открытием. До сих пор колыбелью человечества считали Египет. О Двуречье до этого сообщала только Библия. Открытие же Ботта свидетельствовало о том, что в Двуречье, действительно, некогда существовала такая же древняя, а если признать теперь сведения Библии достоверными, то даже еще более древняя, чем Египет, блистательная и величественная цивилизация, которая, в конце концов, была уничтожена огнем и мечом».
Разумный человек не может согласиться с учением о том, что вселенная возникла сама собой, в результате «случайного стечения обстоятельств», благодаря «слепому случаю». Допустить, что вселенная, представляющая собой гигантский механизм поразительной точности, появилась сама собой, из бессмысленной, неразумной материи, – это значит верить в абсурд. Возьмем пример: мы видим высотное здание, удивляемся его величию и красоте и хвалим архитектора. Ведь не подумаем же мы, что здание появилось само собой, без всякого архитектора: откуда-то с гор летели камни, один на другой складывались, и крышу ветром принесло, и окна. Но если у здания обязательно должен быть архитектор, неужели могло без Архитектора возникнуть это огромное мироздание, где мы живем со всеми удобствами, с водяными, солнечными, воздушными ваннами, с благоухающим воздухом и всякими плодами земными?
Вера начинается со знанием того, что Высший Разум создал вселенную и человека.
Разнообразие и красота растительного царства, мира насекомых, птиц и животных, их удивительное устройство и способности являются чудом Божиим. Книга природы поражает нас своим необъятным величием и абсолютной гармонией, порядком и таинственной непостижимостью. Книга природы – тоже книга, ее корки – небо и земля. Сколько в этой книге премудрости, красоты, разума, целесообразности! А это значит, что все создано разумом. Каким же? Наш конечный разум не в состоянии постигнуть бесконечный Разум, Который есть Бог. Хотя Бог скрывается в Своем творении так, как действительные движения звезд закрываются мнимыми, однако мнимые движения звезд ведут к познанию действительных, и, подобно этому, знанием дел творения мы возвышаемся к Творцу.
Наука XX века, владеющая такими мощнейшими средствами познания мироздания, как, например, спектральный анализ, радиоастрономия и др., пришла к непоколебимой уверенности в том самом, чему уже тысячелетия учит христианская религия, а именно:
– мироздание имеет начало во времени;
– до появления вселенной не было ни пространства, ни времени;
– свет, о котором сказал Бог: Да будет свет. И стал свет (Быт. 1, 3), действительно возник прежде солнца; астрофизики говорят, что этот первозданный свет во вселенной сохранился и до наших дней в форме открытого в 1965 году реликтового, т. е. остаточного излучения, пронизывающего всю вселенную.
Богом создана вселенная из ничего, ибо не было вечной материи. Материя существует в устойчивых и неустойчивых формах. Неустойчивой формой материи является, например, электричество. Процесс распада атомов, т. е. разложение материи, сводится к переводу внутриатомной энергии из состояния устойчивого равновесия в неустойчивое, называемое электричеством, светом и т. д. Материя, таким образом, постоянно превращается в энергию (конечное тяготеет к первичному) – да будет свет (Быт. 1, 3).
Известный физик Томсон, открывший электрон, говорил: «Не бойтесь быть независимыми мыслителями! Если вы мыслите достаточно сильно, то вы неизбежно будете приведены наукой к вере в Бога».
Отец современной микробиологии Луи Пастер через занятия наукой пришел к познанию величия дел Творца: «Чем более я занималось изучением природы, тем более останавливаюсь в благоговейном изумлении перед делами Творца. Я молюсь во время работ своих в лаборатории».
Даже Чарльз Дарвин признался: «В моменты чрезвычайного колебания я никогда не был безбожником в том смысле, чтобы я отрицал существование Бога».
И Бекон Веруламский, основатель точных естественных наук, высказывал, что «полузнание отвращает от Бога, а истинная и в собственном смысле наука опять приводит к Нему».
* * *
Человек – это дух, душа и тело.«Как телесных членов много, – говорит прп. Макарий Египетский, – и все называются одним человеком, так и у души много членов: ум, совесть, воля, помыслы осуждающие и оправдывающие, но душа одна, и это внутренний человек».
Возьмем простой пример: человек работал в поле, входит в дом и говорит: «Как я запылился», – и стряхивает с одежды пыль. Здесь под «я» подразумевается одежда. Приходит с работы, падает на диван и говорит: «Как я устал». Здесь под «я» он уже подразумевает тело. Но когда он послушал хорошую музыку, встретил дорогого гостя, поступил в институт, то говорит: «Я сегодня счастлив». Здесь «я» означает не одежду, не плоть, а душу – внутреннего человека.
«Как живописцы, смешивая краски, начертывают изображения какие хотят, так точно и движения телесных членов выводят наружу свойства души и представляют их нашим глазам», – говорят святые отцы.
У души есть чувство стыда. Это безусловное отличие человека от животных, и если я стыжусь своей материальной природы, то я показываю на деле, что я – не то же самое, что она, ибо я стыжусь – следовательно, существую не физически только, но и нравственно; я стыжусь своей животности – следовательно, я существую как человек с нравственным самосознанием.
Душа бессмертна.
Ощущения передаются органами чувств, но не надо смешивать чувства и ощущения. Человек чувствует стыд, но ощущает теплоту.
Но есть чувства, которые не воспринимаются внешними органами чувств, а выявляются путем самонаблюдения. Это чувства жалости, справедливости, стыда и так далее. А когда человек приходит к вере своего Создателя и Промыслителя, то говорится, что человек познает Бога своим сердцем. Тогда под сердцем понимается не тот анатомический орган, что приводит кровь в движение, а средоточие духовной жизни и местонахождение духа в человеке. Сердце как внутренний телесный орган имеет непонятным нам образом контакт с душою человека, и поэтому все душевные переживания чувствуются сердцем. Это относится, например, к добру, радости, любви, злу и так далее. Но то, что человек чувствует сердцем, не обходит и разум.
Интересен такой факт. Когда во время войны академик Павлов делал операции и приходилось удалять часть мозга, то психика при этом не страдала.
Сознание – это не вещество мозга и не какая-то другая материя, а способность духа, высшая, идеальная форма отражения объективного материального мира, как вполне определенная реальность. Материя же есть объективная реальность вне сознания.
Итальянский государственный деятель Д. Мадзини сказал: «Бог есть, и мы не можем в этом сомневаться, и нам не нужно этого доказывать… Бог обитает в нашей совести, в сознании всего человечества, в окружающей нас вселенной. Отрицать Бога под сводом звездного неба, у гроба покинувших нас дорогих людей, при казни христианского мученика способен только жалкий и преступный человек».
В эпоху господства христианской веры все, что было сказано в Библии, считалось неоспоримой истиной, буква ее была священна. «Эпоха просвещения принесла с собой критику, но именно тот самый век, в который критика во всех материалистических философиях превратилась в перманентное состояние, принес одновременно и доказательство тому, что, наряду с шелухой последующих измышлений, в Библии содержится ядро верных сведений» (Керам К. «Боги, гробницы и ученые». Изд. «Иностранная литература». М., 1960).
В книге Л. Вулли «Ур халдеев» (М., 1961) читаем:
С. 207–211: «Археолог Ботта находит Ниневию». «Я полагаю, – писал Ботта, – что я открыл первые изваяния и сооружения, которые с полным основанием следует отнести ко времени расцвета Ниневии». «Этот первый ассирийский дворец явился важным научным открытием. До сих пор колыбелью человечества считали Египет. О Двуречье до этого сообщала только Библия. Открытие же Ботта свидетельствовало о том, что в Двуречье, действительно, некогда существовала такая же древняя, а если признать теперь сведения Библии достоверными, то даже еще более древняя, чем Египет, блистательная и величественная цивилизация, которая, в конце концов, была уничтожена огнем и мечом».