Антон Грановский. Особняк у реки забвения

Евгения Грановская, Антон Грановский
Особняк у реки забвения

 
Есть дом у синих озер.
И светлый ангел над ним.
И пристально смотрят глаза,
И взгляд их неутолим.
 

«Пикник»

   © Грановская Е., Грановский А., 2014
   © Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Глава I

1

   Холодная вода обожгла тело, в горле тут же перехватило дыхание. Поддавшись мгновенно обуявшей ее панике, она хотела всплыть, но, сделав над собой усилие, открыла глаза и попыталась разглядеть дно.
   Дна не было. Понадобилось еще несколько сильных гребков, прежде чем она смогла разглядеть сквозь мутную пелену воды песчаное дно и лежащие на нем камни. В ушах застучало, виски сдавило, но она и на этот раз удержалась от всплытия.
   Наоборот – рванулась вперед и ухватилась пальцами за камень.
   Плащ! Почему на ней плащ? Разве она не сняла его, когда спрыгнула с объятого пламенем сухогруза в воду? Что-то замерцало на самой кромке ее сознания – какая-то мысль. Почти интуитивно она сунула свободную руку в карман плаща, нащупала в нем небольшой предмет размером с флакон дезодоранта, вынула его и поднесла к глазам.
   Это был баллон для дыхания под водой. Она быстро вставила загубник в рот и нажала на кнопку. Вдох-выдох… Вдох-выдох… Вода немного попадает в рот, но дышать можно. Главное, не паниковать.
   Послышался приглушенный водой рокот. Скосив глаза наверх, она увидела большую тень, скользнувшую у нее над головой, и услышала отчетливый гул мотора. Вот тень пронеслась, и гул стал затихать.
   Нужно еще немного подождать. Вдох-выдох… Вдох-выдох… Так, пора. Она сунула баллон в карман плаща и стала всплывать.
   Гребок руками… второй… третий…
   Вынырнув, она с хрипом схватила ртом воздух. Воздух ворвался в легкие, едва не разорвав ей грудь. Ноги ломило, руки налились свинцовой тяжестью.
   Немного отдышавшись, она огляделась. Метрах в десяти от нее на волнах покачивалась резиновая лодка. Та самая резиновая лодка, стоя на которой моряки красили борт сухогруза. Вокруг на воде плавали обугленные обломки самого сухогруза.
   Она подплыла к лодке и ухватилась руками за борт. Попыталась рывком подняться в лодку, но пальцы соскользнули с борта, и она вновь упала в воду. Повторила попытку, но снова безуспешно.
   Несколько раз ей почти удавалось навалиться локтями и грудью на борт резиновой лодки, но удержаться в таком положении не хватало сил, а ноги отказывались слушаться.
   Ее охватила паника. Боль в ногах исчезла. Это означало, что нижняя часть ее тела теряет чувствительность от переохлаждения. Еще несколько минут, и тело откажет совсем.
   – Давай же! – хрипло, на выдохе скомандовала она самой себе. Из последних сил рванулась вверх – и, перевалившись через резиновый борт, рухнула на дно лодки. Удалось!
   Немного отдышавшись, она, трясясь от холода, стянула плащ и кофту, оставшись в одном лифчике. Потом достала из локера лодки сухое одеяло и закуталась в него с ног до головы. В локере же нашла запаянный пластиковый пакет с едой и сигнальную мини-ракетницу с двумя ракетами. Отлично. Не бог весть какое оружие, но все же.
   Понадобилось не меньше десяти минут, прежде чем тело начало согреваться, а силы – восстанавливаться. Она немного расправила плечи и огляделась. До темной полоски берега, виднеющейся вдали, километра два. Сгущались сумерки. Еще полчаса, и станет совсем темно. Это хорошо.
   Прежде чем завести мотор, она выпростала из-под одеяла руки и обыскала карманы мокрого плаща. В одном нашла два брикетика – деньги в банковской упаковке.
   Лодка двинулась с места. Подвесной мотор негромко урчал на малых оборотах. Легкий ветер и волны помогали ходу лодки.
   Вот и берег. Она выключила мотор и насколько могла быстро надела кофту и плащ. Прикосновение мокрой, холодной ткани заставило содрогнуться и сжаться. Ничего. Главное, что жива, остальное приложится.
   Одевшись, она рассовала по карманам плаща деньги, ракетницу и еду, затем спрыгнула в воду и затащила лодку на берег.
   Ступив на твердую почву, она почувствовала боль в левой ноге. Задрала штанину и осмотрела опухшую ногу. Сильный ушиб. Плохо, конечно, но не смертельно. Вот доберется до надежного места, а там уже можно будет заняться ногой.
   И вдруг ее словно током ударило: она же ничего про себя не помнит! Как ее зовут? Сколько ей лет, кто она и что произошло? Все, буквально все вылетело из памяти. От этого открытия у нее перехватило горло. Сердце заколотилось в груди, и она с шумом выдохнула воздух.
   Ладно. Прежде всего – не паниковать. Нужно успокоиться и собраться… Так, отлично. А теперь – попытаться вспомнить.
   Она напрягла память. Где-то на изнанке сознания замерцало смутное воспоминание, что за ней гонятся какие-то люди и хотят ее убить. Но кто такие ее преследователи и за что хотят разделаться с ней, оставалось только гадать. Казалось, ощущение погони подсказал ей инстинкт, а не память о реальных событиях.
   Она снова попыталась вспомнить. В голове мелькали неясные образы. Вот она в маленькой лаборатории, оборудованной в отсеке сухогруза, – сидит, склонившись над пробирками и ретортами… Вот какие-то люди выталкивают ее из лаборатории… В руках у них автоматы с короткими стволами. Один из них поднимает автомат и бьет ее прикладом по голове…
   Она поморщилась. По крайней мере, теперь понятно, почему так сильно болит голова. То, что она ничего не помнит, неудивительно: сначала контузия, потом переохлаждение. Вероятно, у нее ретроградная амнезия. Удивительно, как она вообще осталась жива.
   Итак, она ученый. Вероятно, химик. Для начала хватит, а остальное – потом.
   Интересно все же, плащ на ней ее собственный или нет? Если да, то она очень предусмотрительная женщина: микробаллон с кислородом и деньги – необходимый минимум для выживания. Жаль, что нет пистолета. Может, оружие все-таки было, но выпало из кармана при падении в воду?
   Шагая по берегу, она услышала какой-то странный звук. Первым желанием было бежать, однако она сдержала порыв и, прихрамывая, осторожно двинулась на звук. Выйдя из-за деревьев, увидела большой черный джип «Хонда». Затем, раздвинув ветки рогоза, она разглядела двух мужчин, спавших в спальных мешках у догорающего костра. Рядом с костром валялись консервные банки, куски недоеденного хлеба и три пустые бутылки из-под водки «Столичная».
   Мужчины сладко похрапывали во сне (их храп и донесся до нее), а несколько телескопических удочек лежали на рогатинах…
   Несмотря на печальные и страшные обстоятельства, она не удержалась от улыбки. Мужчины вырвались на свободу – приехали на «вечернюю зорьку». Завтра утром опохмелятся, заедут на рынок, купят пару килограммов непотрошеной рыбы и, вернувшись домой, всучат «улов» женам.
   Впрочем, не заедут. Потому что будет не на чем.
   Проснутся горе-рыбаки часа через четыре. Этого времени ей должно хватить, чтобы покинуть границы области.
   Она вышла из зарослей рогоза, доковыляла, морщась от боли в ноге, до одного из мужчин и осторожно обыскала карманы его жилетки. Ей повезло: в нагрудном кармане нашлась связка ключей с брелоком «Хонда».

2

   Она ехала больше двух часов. Усталость жгла глаза, заставляла отяжелевшие веки опускаться. Поняв, что это может плохо кончиться, она собралась остановиться где-нибудь на обочине и прикорнуть полчаса, но вдруг увидела впереди неоновую вывеску: «Отель «У дороги».
   Какое счастье, что в России появились придорожные отели! И как же вовремя попалась на глаза вывеска!
   Она свернула с дороги, проехала еще триста метров и припарковала джип на стоянке.
   Так. Теперь нужно привести себя в порядок.
   Она протянула руку к зеркальцу заднего обзора и повернула его к себе. Из зеркала на нее глянуло молодое лицо. Правильные черты, смуглая кожа, карие глаза, копна густых темных волос. Лицо довольно симпатичное, но очень усталое, если не сказать изможденное.
   Несколькими умелыми движениями она привела волосы в относительный порядок. Затем рукавом плаща стерла с лица пятнышки грязи. Не мешало бы подкрасить губы и подвести глаза, но нечем. Ничего, сгодится и так.
   Она выбралась из машины, поставила ее на сигнализацию и зашагала к одноэтажной придорожной гостинице.
   Колокольчик тихо звякнул, когда дверь открылась. За стойкой регистрации сидел лысоватый парень.
   – Добрый вечер! – поприветствовала она его. – Мне нужен номер на две ночи.
   Парень посмотрел на нее с интересом. Затем перевел взгляд на помятую одежду, тихо хмыкнул и сказал, поворачиваясь к экрану компьютера:
   – Паспорт, пожалуйста.
   – Простите, но у меня с собой нет паспорта, – сказала она, стараясь, чтобы голос не дрогнул от волнения. – Забыла дома.
   Парень покосился на нее подозрительно и недовольно.
   Она вынула из кармана влажную стодолларовую купюру и положила руку на стойку, сжимая купюру между пальцами так, чтобы парень ее видел.
   – Знаете, тут такая история… Я возвращаюсь со свадьбы подружки. Гуляли целых три дня! – Она улыбнулась. – Честно говоря, я сейчас довольно туго соображаю. Сами понимаете.
   Парень слушал ее с явным интересом.
   – Давайте так, – продолжила она. – Сегодня вечером я позвоню подругам, и завтра они подвезут мой паспорт. За номер я заплачу вперед. Наличными. А это… – она указала взглядом на купюру, – вам. За беспокойство.
   Парень быстро глянул по сторонам, взял влажную купюру и снова повернулся к монитору:
   – Нужно заполнить регистрационную карточку. Ваши имя и фамилия?
   – Анна… Семенова… – выпалила она первое пришедшее на ум имя и положила на стойку еще одну влажную купюру.
   Парень пробежал пальцами по клавишам компьютера, затем снял с гвоздя ключ и протянул ей.
   – Комната номер тринадцать.
   – Спасибо.
   Она собралась идти, но портье ее окликнул:
   – Одну минутку!
   Она остановилась. Парень смущенно улыбнулся.
   – Я сменяюсь через двадцать минут. Не хотите вместе поужинать? На холме есть отличный ресторанчик с домашней кухней.
   Она улыбнулась в ответ.
   – Боюсь, что я слишком сильно устала.
   – Понял. Тогда… может быть, завтра?
   – Почему бы и нет? – улыбнулась она ему самой мягкой и многообещающей из улыбок, на какую только была способна.
   Номер оказался скромным, но чистым. Кровать, комод, стол и стул. На прикроватной тумбочке – лампа.
   Сев на кровать, она обхватила голову ладонями и тихо проговорила:
   – Думай, милая, думай.
   Есть ли у нее преимущества? Есть, и их два. Во-первых, преследователи не знают, что она жива. Во-вторых… Во-вторых, она умна.
   Пусть у нее амнезия, но все же она – ученый, светлая голова. А светлая голова в жизни полезнее мускулистых рук и быстрых ног.
   Что обычно делают в таких ситуациях беглецы?
   Она напрягла память. Все ее познания о «жизни в бегах» были почерпнуты из фильмов и книг. А в фильмах и книгах беглец первым делом менял внешность.
   Пожалуй, дельная мысль. Вряд ли им придет в голову искать ее. Но кто-нибудь из знакомых может случайно наткнуться на нее и узнать. Такую случайность и следует исключить.
   Сняв с себя влажную одежду, она приняла горячий душ и наконец-то согрелась. Затем обработала ссадину на ноге йодом и заклеила ее пластырем, который так же, как и йод, нашла в аптечке.
   Вернувшись в комнату, она достала деньги из карманов плаща и пересчитала влажные купюры. Двадцать тысяч долларов, по десять в каждой пачке. Не хватает только двух сотен, отданных регистратору. Распаковав деньги, она направилась с ними в ванную. Там вывалила деньги в бак сушки для белья и нажала на кнопку таймера.
   Ну, вот. Теперь нужно поспать и восстановить силы.
   Через десять минут глубокий сон овладел душой и телом беглянки.

3

   Преследователей было двое. Первый – высокий, ухоженный, в дорогом плаще, с холеным, гладко выбритым лицом. Второй – приземистый, широкоплечий и коренастый. Слишком большая нижняя челюсть и глубоко посаженные глаза делали его лицо отталкивающим.
   Высокий тщательно осмотрел траву.
   – Она не могла далеко уйти, – сказал он.
   – У нее была хорошая фора, – возразил коренастый.
   – Да. Но она наверняка ранена. Взгляни на след. – Высокий указал пальцем на едва различимые оттиски на береговом наилке. – Явно прихрамывает на левую ногу.
   – Я уже обзвонил все клиники в радиусе двухсот километров и описал ее приметы, – сообщил коренастый. – Если она подастся в клинику, мы ее возьмем.
   Высокий прищурил голубые глаза и задумчиво проговорил:
   – Она умна. Возможно, попытается изменить внешность.
   – Вряд ли она будет с этим спешить, поскольку уверена, что мы считаем ее мертвой, – снова возразил коренастый.
   – Она будет действовать по схеме и захочет исключить всякую случайность. Вот что… – Высокий выпрямился. – Обзвони гостиницы и кемпинги. А я займусь пластическими хирургами. В городе три официальные частные клиники, занимающиеся пластикой лица. Наверняка есть и подпольные. Попытаюсь на них выйти.
   – Она хорошо знает город? – поинтересовался коренастый.
   – Вполне возможно, – ответил высокий.

4

   Город, чисто вымытый осенним дождем, встретил ее свежестью и прохладой. Он был похож на свежевыстиранную, накрахмаленную рубашку.
   Поменяв пять стодолларовых бумажек на рубли, она зашла в бутик и купила новую одежду, а от старой избавилась, выбросив ее в мусорный бак.
   Примерно час потратила на то, что бродила по улицам и выискивала в толпе прохожих подходящую женщину. Наконец ей повезло. Увидев смуглое, худощавое лицо с правильными чертами лица, она последовала за девушкой.
   В переполненном автобусе она незаметно сунула руку в сумочку девушки, достала паспорт и переложила его в свой пакет.
   Теперь у нее был документ.
   Утром, выспавшись и чувствуя себя уже вполне сносно, она тщательно продумала свои действия. Правда, периодически накатывали приступы паники, но с ними ей удавалось справляться.
   В центре города она зашла в салон красоты. Новая прическа слегка изменила ее внешность, а маникюр и питательная маска для лица помогли ей снова почувствовать себя женщиной.
   Подождав, пока мастер закончит стрижку, она ненавязчиво поинтересовалась:
   – Как думаете, может, мне изменить форму носа?
   – У вас прекрасная форма носа, – с улыбкой сказал мастер.
   – А если я все же захочу… Посоветуете хорошего пластического хирурга, который к тому же недорого возьмет?
   Мастер задумался.
   – Если вы подождете в приемной, я могу навести справки.
   – Я подожду.
   Не успела она допить свой кофе, как мастер вернулся и сообщил:
   – Есть хороший хирург – Игорь Лагутин. Вот его телефоны и адрес клиники.
   Она взяла протянутый листок и с улыбкой поблагодарила мастера. А спустя час уже сидела в приемной доктора Лагутина, невысокого, моложавого мужчины лет сорока пяти, с лысоватой головой и умными черными глазами.
   – Что именно вы хотите? – вежливо осведомился врач.
   – Я хочу изменить лицо, – честно ответила она. – Так, чтобы меня нельзя было узнать.
   – Могу я поинтересоваться, для чего вам это?
   Она сделала несчастное лицо и проговорила с горькой усмешкой:
   – Я недавно развелась. Бывший муж преследует меня и грозится убить. Адрес и имя я сменила, теперь хочу изменить лицо. Это возможно?
   – Гм… – Доктор прищурил черные глаза. – В наше время все возможно. Но нужно ли? У женщины есть масса способов изменить внешность, не прибегая к пластике лица.
   Она качнула головой:
   – Нет, доктор. Всегда найдется кто-нибудь, кто тебя узнает, даже если ты натянешь клоунский парик и разрисуешь лицо масляными красками. Я хочу по-настоящему измениться.
   Доктор задумчиво наморщил лоб.
   – Вижу, вы подходите к делу серьезно. Что ж, я могу сделать вас неузнаваемой. Но это будет дорого стоить.
   – Сколько?
   Он оглядел ее лицо внимательным, цепким взглядом.
   – Так… Нос мы трогать не будем. Можно чуть-чуть изменить форму подбородка и разрез глаз… Операция вам обойдется примерно в шесть тысяч долларов.
   – Что ж, цена меня устраивает, – кивнула она и улыбнулась. – Только, пожалуйста, не делайте из меня уродину.
   – Я смоделирую вам новое лицо на компьютере, и вы сами посмотрите.
   – Вот было бы здорово!
   Доктор повернулся к компьютеру. Спустя минуту на экране монитора появилось ее лицо – в фас и профиль. Маленький курсор, повинуясь движениям руки доктора, перемещался по экрану и корректировал изображение.
   – Брови слегка приподнимем. Вот так… – комментировал Лагутин. – Теперь веки… Видите – разрез глаз изменился… Линию подбородка сделаем мягче… Примерно так. Ну вот, готово. Взгляните!
   С экрана монитора на нее смотрела незнакомая красивая женщина.
   – Отлично! – выдохнула она. – Как скоро вы сможете сделать операцию?
   – Не раньше следующей недели.
   Она решительно покачала головой:
   – Нет, нужно быстрее.
   – Но…
   Вынув из сумочки деньги, она положила их на стол:
   – Это за операцию. А это… – к первой пачке прибавилась еще одна, поменьше, – за срочность.
   Доктор посмотрел на деньги и нахмурился.
   – Думаю, я смогу прооперировать вас через два дня, – сказал он наконец. – А сегодня и завтра мы проведем кое-какое обследование.

5

   Девятичасовой сон помог ей восстановить силы. Она приняла душ и омыла лицо ледяной водой, как учил доктор Лагутин. После операции прошло четыре дня. Отеки заметно спали, и когда она глянула на себя в зеркало, увидела в нем женщину, которую, несмотря на синяки, вполне можно было назвать симпатичной.
   Чувства утраты она не испытывала, поскольку амнезия еще не прошла и она плохо помнила себя со «старым» лицом.
   Ей снова захотелось курить. Она уже потянулась к сумочке за сигаретами, когда вспомнила предупреждение доктора: «В ближайшие две недели – никаких сигарет! Никотин сужает сосуды и мешает заживлению».
   Она с досадой выпустила пачку «Мальборо» из пальцев. Снова оглядела свое лицо и снова нашла его вполне привлекательным. Пожалуй, теперь можно покинуть город, уехать на восток, снять номер в гостинице небольшого городка и попытаться понять, что делать дальше и как восстановить память.
   Жаль, что амнезия не проходит. Ей бы сейчас не помешали надежные друзья. Интересно, есть ли у нее такие? Должны быть. Друзья есть у всех, даже у самых отъявленных мерзавцев.
   За окном послышалось урчание мотора. Она напряглась. Машина проехала под окнами и укатила дальше.
   Из груди вырвался облегченный вздох. Все-таки хорошо, что она сняла квартиру. В отеле ей было бы значительно беспокойнее.
   Едва она успела одеться, как в дверь позвонили. Потом еще – дольше и настойчивее.
   Несколько мгновений она стояла посреди комнаты, с изумлением глядя на дверь. Затем, ступая мягко и бесшумно, сдвинулась с места, но вдруг остановилась. Лицо ее окаменело от ужаса: двое незнакомцев уже стояли в прихожей.
   Один из них, рослый, широкоплечий блондин в светлом пальто, отчетливо и холодно проговорил:
   – Не делайте резких движений. Мы ваши друзья.
   Он дал знак своему спутнику, крепкому темноволосому парню, и тот молча вышел из квартиры.
   – Моя фамилия Логинов, – сухо сказал блондин, в упор разглядывая ее. – Мы можем поговорить?
   – Я вызову милицию, – севшим от страха голосом пробормотала она.
   Мужчина усмехнулся и покачал головой:
   – Это вряд ли. Идемте в гостиную.
   Она хотела возразить, но, поняв, что возражения ее не будут иметь никакого значения, послушно прошла в гостиную и опустилась в кресло.
   Логинов сел на диван и снова, еще пристальнее, вгляделся в ее лицо.
   – Вас почти невозможно узнать, – сказал он. – И все же я нашел вас.
   – Зачем? – севшим от страха голосом спросила она.
   Логинов прищурился:
   – Меня послали ваши друзья. Они хотели, чтобы я защитил вас.
   – Друзья? Кто они?
   – Те, кому вы в свое время сильно помогли.
   Она потянулась к карману кофты за сигаретами.
   – Только без глупостей! – Логинов вынул из кармана пальто пистолет и положил его себе на колено.
   Она взглянула на пистолет и тихо пролепетала:
   – Вы утверждаете, что вас прислали мои друзья, а сами угрожаете мне пистолетом?
   – Для вашего же блага, – отчеканил он.
   – Убьете меня для моего же блага?
   Логинов дернул щекой.
   – Бросьте. Если бы я хотел вас убить, вы бы давно уже были мертвы. Внизу ждет машина. Я приехал, чтобы забрать вас.
   – А если я не поеду?
   – Вам будет только хуже. Я нашел вас. Значит, найдут и они. А они не станут с вами разговаривать.
   Она хотела сказать, что понятия не имеет, что здесь происходит и кто такие «они», но не успела. Громко щелкнуло оконное стекло, и Логинов, схватившись за грудь рукой, повалился с дивана на пол.
   Она вскочила на ноги, но Логинов хрипло крикнул:
   – Ложитесь!
   Она быстро опустилась на пол, и в то же мгновение что-то просвистело в воздухе, и ваза, стоявшая на столе, разлетелась вдребезги.
   – Уже… нашли… – прохрипел Логинов. На его светлом пальто растекалось кровавое пятно. Мужчина хотел еще что-то сказать, но глаза его закрылись.
   – Не выключайтесь! – крикнула она, схватив раненого за плечи. – Говорите со мной! Пожалуйста!
   Логинов снова открыл глаза. Дыхание его стало редким и поверхностным, лицо посинело.
   – Бегите… – пробормотал он.
   – Я вызову «Скорую»!
   Мужчина едва заметно качнул головой:
   – Нет. Бегите.
   Тело Логинова сильно напряглось, а затем медленно расслабилось. Глаза закатились под веки, дыхание прервалось.
   Она проползла к двери, ведущей в спальню. Здесь позволила себе подняться и, прячась за шкафом, прошла к комоду. Взяв рюкзак, она повернула обратно. Пробежав через гостиную, выскочила в прихожую, сунула ноги в кроссовки, набросила пальто, подхватила рюкзак и выскочила в коридор.
   В коридоре на секунду остановилась, с ужасом уставившись на спутника Логинова. Парень лежал на полу с простреленной головой.
   Она повернулась, быстро свернула за угол и бросилась к окну, выходившему во двор, намереваясь спуститься по пожарной лестнице. Створка окна поддалась сразу. Лестница оказалась шаткой и ржавой, но не сломалась.
   Две минуты спустя она остановила такси на соседней улице, прыгнула на заднее сиденье и спросила:
   – Где тут можно взять машину напрокат?
   – В «Автолюксе», – ответил водитель. – Это недалеко, в трех кварталах отсюда.
   Она захлопнула дверцу и решительно проговорила:
   – Поехали!

6

   Две вещи Максим Лемешев ненавидел сейчас больше всего на свете: прокалывающее мозг пиканье мониторов и собственное бессилие. А стоящий перед ним толстый бородатый человек в белом медицинском халате продолжал вещать, поглядывая на него поверх очков.
   – Операция не убила вас, и вы снова в сознании. Но это еще не конец.
   – Я знаю, доктор… – Максим сглотнул слюну и облизнул сухим языком сухие губы. – Теперь мне понадобится длительная реабилитация… Но я выдержу.
   Доктор качнул головой:
   – Дело пока не в реабилитации. Проблема в том, Максим Александрович, что вы теперь наркоман.
   Максима прошиб пот.
   – Что?
   Доктор поправил пальцем очки и объяснил:
   – Лежа в реанимации, вы ежедневно получали большие дозы наркотиков.
   – Вы сделали меня наркоманом?
   – Увы, это было неизбежно. – Доктор говорил противным казенным голосом. – Переломы, ушибы, две операции… Человеческий организм не способен выдержать такую интенсивную болевую атаку. Если бы не наркотики, вам бы пришел конец.
   Максим сжал зубы и негромко проговорил:
   – Ладно, доктор. Я понял. С сегодняшнего дня – никакой наркоты. Все будет хорошо.
   Доктор вгляделся в лицо Максима.
   – Похоже, вы недооцениваете проблему. Организм уже привык к наркотикам и не захочет от них отказываться. Вас ждет болезненная ломка.
   – Ломка? – Максим усмехнулся. – Я слышал, что такое бывает. Но я выдержу.
   – У вас будут сильные боли. Сперва в конечностях, затем во всем теле. Затем начнутся судороги…
   – Хватит, – попросил Максим. – Не продолжайте. Я понял.
   – Вы должны знать, – назидательно проговорил доктор. – Боль – это еще не все. Вслед за болью начнется паника. Вы станете испытывать ужас перед окружающим миром, и страх будет нарастать. Многие наркоманы во время ломки накладывают на себя руки.
   – Вот как? – Максим снова облизнул губы. – Но с этим можно как-то бороться?
   Доктор покачал головой:
   – Нет. Вам придется пройти через кошмар. И не дай вам бог давить на жалость. Начнете плакать, и какая-нибудь сердобольная сестричка вколет вам дозу промедола или трамала, чтобы унять боль. И тогда все пойдет насмарку.
   Уже собравшись уходить, врач остановился и оценивающе посмотрел на Максима.
   – Хорошо, что осколки не поранили вам лицо, – сказал он вдруг. – Для актера лицо – это ведь важно, правда?
   – Правда, – ответил Максим.
   В кармане у доктора запиликал пейджер. Он глянул на дисплей.
   – Мне нужно идти. Помните, о чем я вам говорил. Никакой жалости к себе.
   Доктор ушел, и Максим опять остался один.
   Он плохо помнил аварию, знал о ее подробностях лишь из рассказов врачей и приятелей: ехал на своей старенькой «Вольво» по мокрой дороге, разговаривал по мобильнику, не справился с управлением и выехал на встречную полосу. Удар, короткая вспышка – и тьма.