Страница:
Тогда Лиза отправилась в полицию, где изложила ставшие ей известными факты и потребовала ареста Анабеллы. Комиссар полиции, внимательно выслушав девушку, сказал:
– Я поклонник таланта вашего отца, мадемуазель, и мне очень жаль, что он тяжело болеет. Однако для нашего вмешательства не вижу ни малейшей причины.
– Анабелла намеренно ничего не делает, желая, чтобы мой отец умер от рака, а это преступление! – возразила Лиза.
– Сначала нужен труп, потом мы примемся за расследование, – заявил грубовато комиссар. – Если у вас имеются сомнения в отношении вашей мачехи, то мой вам совет – наймите частного детектива.
Лиза так и сделала, и тот, получив портреты «доктора», а также дворецкого и слуг, нарисованные Лизой по памяти, пообещал немедленно заняться установлением их личности. Вслед за тем девушка посетила двух онкологов, практиковавших в княжестве, и попросила их сопроводить ее в замок, где они могли бы оценить состояние Леона Кречета.
Миновав испуганного дворецкого, Лиза и два медика направились в комнату, где обитал отец. Едва оба онколога поздоровались с художником и приблизились к креслу, в котором он сидел, в комнату ворвалась Анабелла. Она была похожа на разъяренную фурию.
– Что ты себе позволяешь, девчонка! – завопила она. – Леон – мой муж! За ним следит доктор Барни, и нам больше никто не требуется! Все прочь отсюда!
Так и не осмотрев больного, медики были вынуждены ретироваться. Анабелла внимательно проследила за тем, чтобы они покинули пределы поместья.
– Мне уже сообщили, что ты была в полиции и пыталась обвинить меня черт знает в чем, – зловеще заговорила мачеха.
– Я видела вчера ночью тебя, дорогая мамочка, и доктора Барни, – ответила Лиза. – Вы занимались...
Анабелла, слегка покраснев, прервала ее:
– Никто тебе не поверит! Все знают, что я обожаю моего малыша. Доктор Барни – мой добрый друг, не более того. О, я поняла, ты сбежала из Швейцарии, чтобы превратить нашу размеренную жизнь в ад! Поэтому ты должна немедленно покинуть замок. И никогда больше ты не переступишь его порога!
Дюжий дворецкий потеснил Лизу. В конце концов ей не оставалось ничего другого, как покинуть замок. На прощанье Анабелла заявила:
– Ты уже совершеннолетняя, детка, поэтому нечего ошиваться в доме родителей. Зарабатывай на жизнь сама и не мешай нам. А если посмеешь возвести на меня поклеп, то тебе придется иметь дело с моими адвокатами!
Врачи сообщили Лизе, что ничем не могут помочь ей – Анабелла как законная супруга Леона имела полное право запретить им находиться на территории поместья. Один из них, почитатель таланта отца, дал Лизе триста франков и посоветовал не вмешиваться в происходящее.
– Ваша мачеха настроена решительно, мадемуазель, и закон на ее стороне. Пока не доказано наличие злого умысла, ни мы, ни полиция ничего поделать не сможем.
Девушка сняла самый дешевый номер в одном из отелей Бертрана. Всю ночь она не смыкала глаз, размышляя о том, что можно предпринять. Средств к существованию у нее не было: от трехсот франков, подаренных медиком, осталась половина, которая грозила быстро исчезнуть, если она останется в отеле.
Она не сомневалась в том, что мачеха замыслила преступление. И отец, беспомощный и отчаявшийся, находится в ее полной власти. Как же Лиза может помочь ему и доказать всем, что Анабелла преступница?
Лиза не стала приближаться к воротам, помня, что на них установлены телекамеры. Она обошла поместье и убедилась, что перелезть через высоченный забор, увенчанный чугунными пиками, ей не удастся – он окружал замок с трех сторон, а с четвертой естественным препятствием было море.
Решение созрело мгновенно: попробовав воду ногой, девушка разделась, оставшись в купальном костюме, сложила вещи в рюкзак и зашла в море – ей не оставалось ничего другого, как, обогнув небольшой мыс, подплыть к поместью. Выбравшись на сушу, продрогшая Лиза бросилась в кипарисовую рощицу, где и оделась.
Она была уверена, что ее вторжения никто не видел. Девушка осторожно подкралась к замку. Конечно же, она не отправится к центральному входу, где ее наверняка схватят преданные Анабелле слуги. Вместо этого она подошла к восточному крылу, увитому вечнозеленым плющом. В детстве она несколько раз спускалась и забиралась к себе в комнату по плющу, так почему не вспомнить былое?
Уже через минуту она заглянула в большое окно музыкального салона, внутри никого не было, виднелась мебель в чехлах и большой белый рояль. Окно было заперто и не поддавалось. Спустившись вниз, Лиза отыскала средних размеров булыжник и снова забралась по плющу. Она осторожно стукнула по стеклу, но ничего не произошло. Девушка нанесла удар посильнее, и на стекле остались царапины. Только с третьего раза, зажмурившись и размахнувшись посильнее, она сумела разбить стекло.
Лиза на всякий случай притаилась. Хотя вряд ли тонкий звон мог привлечь внимание слуг, ведь замок очень большой, если они находятся в другом крыле, то попросту ничего не услышали. Просунув руку в образовавшееся отверстие, девушка повернула рукоятку запора, и окно распахнулось. Секундой позже она приземлилась на пыльный пол музыкального салона.
Как же разительно все переменилось! Когда-то мама, любившая игру на фортепиано, проводила в музыкальном салоне по несколько часов в день. Иногда к ней присоединялся отец, и тогда они исполняли пьесы в четыре руки, а маленькая Лиза с восторгом внимала их игре.
Лиза подошла к двери, осторожно открыла ее (та предательски скрипнула) и выглянула в коридор. Он был пуст: неудивительно, ведь в замке не меньше пяти десятков комнат, и даже вездесущие слуги не могут знать, что происходит в отдаленных уголках.
Стараясь как можно тише ступать по паркету, девушка двинулась по направлению к лестнице. Она поднималась на третий этаж, когда услышала голоса. Лиза находилась посередине лестницы, и приближавшиеся слуги в любой момент могли обнаружить ее присутствие. В самую последнюю секунду она нырнула в нишу, в которой стояла мраморная статуя, и прижалась к ней. Лиза увидела двух молодчиков, появившихся на третьем этаже. Стоило им бросить взгляд на нишу, и они тотчас увидели бы незваную гостью. К счастью, слуги были увлечены разговором.
– Я все сделал как надо, – вещал один. – Анабелла будет довольна.
– И почему все так медленно? – возразил второй. – Дать бы ему большую дозу, и старик сразу бы окочурился!
Они скрылись в другом крыле замка, а помертвевшая Лиза поняла – они вели речь об отце! Неужели по приказанию Анабеллы его пичкают каким-то сильнодействующим лекарством или, возможно, ядом? Ему нельзя оставаться в замке ни минутой дольше!
Кое-как уняв волнение, Лиза покинула нишу и в три прыжка преодолела лестницу. Она бросилась к комнате, где находился отец, но, повернув ручку, убедилась, что дверь заперта. Постучав, девушка произнесла:
– Papa, это я, Лиза! Отзовись, пожалуйста!
Ей показалось, что она услышала тихий голос отца.
– Обещаю, что ты покинешь этот дьявольский замок еще сегодня! – сказала, чувствуя першение в горле, девушка. Ей было невыносимо жаль отца. Сейчас от нее требовалось одно – как можно быстрее вызволить его из рук Анабеллы и ее сообщников.
Дверь была тяжелой и массивной, из мореного дуба, высадить такую девушке было явно не под силу.
– Они запирают тебя здесь, ведь так? – спросила Лиза. – И ключи наверняка у кого-то из слуг?
До нее донеслось тихое: «Да!»
Как Лиза ни боялась, но другого выхода не было – ей требовалось заполучить ключи от отцовской комнаты. Только как, даже освободив отца, она покинет замок? Ничего, что-нибудь придумает! Например, позвонит пожарным и сообщит, что замок Леона Кречета горит, – они прибудут на место происшествия через пять минут. И тогда отец обретет долгожданную свободу!
Лиза двинулась по коридору в том же направлении, куда отправились несколько минут назад слуги. Спускаясь по винтовой лестнице, расположенной в одной из башенок замка, она услышала голоса. Так и есть, она попала в логово неприятеля – на кухню.
Голоса через какое-то время стихли, хлопнула дверь – слуги удалились через другой выход. Глубоко вздохнув, Лиза быстро преодолела оставшиеся несколько ступенек и оказалась в пустом помещении. Ей требовались ключи! Она распахнула первый попавшийся ящик, но обнаружила там столовые приборы. В чулане находились колонны консервных банок. Зато в большом шкафу Лиза наткнулась на кое-что интересное – на металлическую коробку с серым порошком. На крышке находилась наклейка с изображением костей и черепа. Так вот чем они потчуют ее отца! Но где же ключи?
Она нашла их в навесном ящичке – там их было не меньше четырех десятков. Какой же именно от комнаты, где находится отец? Схватив их все, Лиза бросилась обратно к винтовой лестнице.
Ей не оставалось ничего другого, как вставлять каждый из ключей в замочную скважину. Девушка испробовала уже не меньше двух десятков, когда наконец один ключ точно вошел в прорезь и с тихим щелчком повернулся. Дверь раскрылась, девушка влетела в комнату.
Леон Кречет приветствовал дочь тихим стоном. Лиза поцеловала его в небритую щеку.
– Мы тотчас покинем это страшное место, папа, – взволнованно заговорила она. – Мы заявим на Анабеллу в полицию, и ты немедленно с ней разведешься!
Лиза увидела слезы, покатившиеся по щекам отца. Он хрипло забормотал:
– Твоя мать... Светлана... только ее я и любил... какой же я был идиот... как мне жаль...
Лиза вытолкнула инвалидное кресло, в котором сидел отец, из комнаты и увидела в конце коридора какого-то мужчину. Тот, заметив их, что-то закричал и, размахивая руками, бросился к ним. Толкая кресло с отцом впереди себя, Лиза побежала в противоположном направлении.
Телефон, где же телефон? Она обнаружила один из аппаратов на стене, около бывшей комнаты отца. Сняв трубку, быстро набрала номер пожарной команды. Топот приближался – преследователь был уже в нескольких метрах.
Заслышав голос дежурного, Лиза выпалила:
– Пожар в замке Леона Кречета! Приезжайте как можно скорее!
Мужчина оттолкнул ее от аппарата, девушка упала на пол и больно ударилась плечом. Схватив трубку, он произнес:
– Месье, ложная тревога! Да, да, вы правильно меня поняли, никакого возгорания в замке Леона Кречета нет. Точнее, оно было, но его уже потушили. Приезжать вам не требуется. Всего доброго!
– Не верьте ему! – закричала Лиза. – Приезжайте! Оповестите полицию! Они удерживают силой моего отца...
– Тебя никто не слышит, – самоуверенно произнес наглый тип, вешая трубку. – И никто, конечно же, не приедет. А вот ты, девчонка, проникла на территорию чужого поместья!
– Это замок моего отца, и я имею право... – начала возражать Лиза.
Но ее противник, подойдя ближе, со всего размаха ударил ее ногой в живот и, склонившись над ней, заявил:
– Это был замок твоего отца. Но старый придурок полгода назад подписал бумаги, согласно которым вся недвижимость передается в собственность моей сестре Анабелле.
– Ваша семейка... – кашляя, выдохнула Лиза. – Вы отравляете моего отца...
В коридоре появилось трое слуг. Один из них повез коляску с плачущим Леоном Кречетом обратно в его темницу. Остальные обступили Лизу.
– Что с ней делать? – произнес один из мужчин.
– Анабелла скоро вернется, она и решит, – пожал плечами другой. – А пока что обезвредим ее...
Вытащив из кармана кастет, он надел его на руку и наотмашь ударил Лизу по голове. Девушка потеряла сознание. Когда она пришла в себя, то увидела, что находится в кухне – сидит, привязанная к деревянному стулу. Голова неимоверно болела, конечности затекли, во рту пересохло. Стоявший в углу крошечный телевизор был включен на всю мощность, так что кричать не имело смысла. Да и кто мог ее услышать, кроме слуг?
Отворилась тяжелая, окованная железом дверь, и на пороге появилась Анабелла, облаченная в черный брючный костюм (на отвороте пиджака сияла брошь с огромным квадратным рубином), в сопровождении «доктора Барни». Тот выключил телевизор, а мачеха подошла к Лизе.
– Не ожидала я от тебя такой прыти, детка, – заговорила она насмешливым тоном, однако девушка уловила в нем и нотки ярости.
– Меня ищет полиция, – сказала Лиза. – Учти, они вот-вот явятся в замок и арестуют тебя! Им все известно!
Анабелла ударила Лизу по щеке ладонью, затянутой красной перчаткой.
– Им ничего не известно, – подал голос сообщник Анабеллы. – Девчонка блефует, в полиции никто не поверил ее бредням.
– Нет, вы не знаете, что вами заинтересовался Интерпол, – возразила девушка. И увидела страх в глазах мачехи. – Они сказали, что вы, доктор Барни, им хорошо известны. На вашей совести и другие преступления!
Анабелла и «доктор» переглянулись, и Лиза поняла, что попала в точку.
– Я же говорила тебе, что девчонка опасна! – взвизгнула мачеха. – Она сдала нас Интерполу!
– Никому она нас не сдала, – заявил «доктор» и подошел к девушке. В руке у него сверкнуло лезвие ножа. Он поднес его к лицу Лизы: – А теперь говори правду, маленькая лгунья, или я выколю тебе твой прелестный глазик!
– Я говорила с агентами Интерпола, – упрямо повторила Лиза. Ложь была сейчас ее единственным спасением. – Они знают о том, что я в замке. И наверняка уже беспокоятся, почему меня все нет и нет!
Нож коснулся щеки и приблизился к левому глазу. Лиза зажмурилась, кончик лезвия коснулся века...
– Оставь девчонку в покое! – выкрикнула Анабелла. Лиза приоткрыла глаза – мачеха была на грани истерики. – Надо бежать! Но куда? Что же нам делать?
– Прежде всего – не терять головы, – грубо прикрикнул на нее «доктор Барни» и тряхнул любовницу за плечи. – И ты веришь речам девчонки? Она же пытается нас запугать!
Вынув из ящика кухонного стола упаковку лейкопластыря, сообщник мачехи заклеил Лизе рот.
– Это чтобы она не смущала тебя своими речами, – заявил он Анабелле. – И не реви! Я сейчас наведу справки, и тогда решим, как действовать. Если у нас на хвосте Интерпол...
– Не у нас, а у тебя! – крикнула Анабелла. – Я к твоим преступлениям не причастна!
– Ну, на твоей совести много и других грешков, – холодно улыбнулся «доктор» и вышел прочь.
Удалилась и Анабелла. Лиза осталась в одиночестве. Она попыталась освободиться, но не смогла – веревка опутывала ее тело. Тогда она попыталась придвинуться на стуле к столу, на котором лежал оставленный «доктором» нож. Каждый сантиметр давался ей с огромным трудом, девушка очень быстро выбилась из сил.
– Я же говорил тебе, что повода для волнения не существует, – продолжал он, успокаивая любовницу. – Девчонка лгала, когда утверждала, что обратилась в Интерпол.
Взгляд доктора переместился на Лизу, он взял со стола нож и приставил его к горлу девушки.
– Я смотрю, ты никогда не сдаешься, детка... Но я такой же. Я переговорил со своими осведомителями в полиции и Интерполе, и они заверили меня в один голос, что никто не занимается нашим делом.
Анабелла пребольно ударила ладонью Лизу по лбу и прошипела:
– Из-за тебя, паршивка, у меня чуть обморок не случился!
«Доктор Барни» сорвал со рта Лизы кусок лейкопластыря и добавил:
– А теперь у тебя не будет возможности обратиться ни в полицию, ни в Интерпол.
– Что вы делаете с моим отцом? – вскричала девушка. – Вам это не сойдет с рук! Как только мы окажемся в безопасности, он подаст на развод, Анабелла!
– Ты и твой отец никогда не окажетесь в безопасности! – усмехнулась та. – Ты слишком далеко зашла, детка. Ты пыталась помешать нашим планам, а это очень жестоко карается. Хочешь знать, что мы делаем с твоим отцом? Ну что ж...
Анабелла вытащила из холодильника маленькую кастрюлю и поставила ее на плиту. Открыла шкаф, извлекла металлическую коробку, зачерпнула десертной ложкой серого порошка и всыпала его в кастрюлю.
– Куриный бульон для моего любимого супруга, – пропела мачеха. – Я ведь выросла в нищете, детка, и мне всегда хотелось одного – стать очень богатой. Моя работа в качестве фотомодели много не приносила, но дала возможность знакомиться с состоятельными мужчинами. И я выбрала твоего отца! Влюбить старика в себя не составило особого труда, тем более что в постели я выделывала такое, о чем твоя фригидная мамаша и понятия не имела!
Тщательно размешав бульон, Анабелла сняла кастрюлю с плиты и осторожно перелила ее содержимое в большую фарфоровую чашку.
– Ты сама понимаешь, что твой отец был в состоянии дать мне лишь одно – деньги. Но мне требуется и еще кое-что! Для этих целей и появился мой милый Жорж... – Она указала на «доктора Барни», меланхолично чистившего ножом апельсин. – К своему несчастью, твой отец как-то застал нас в бассейне, причем в весьма недвусмысленной ситуации. Он заявил, что немедленно разведется со мной. Значит, я ничего не получу? И должна буду покинуть замок? Тогда Жорж и придумал гениальный план...
Анабелла нажала на кнопку звонка, и через несколько секунд на кухне появился один из ее братьев.
– Отнеси моему малышу, ему нужно подкрепиться, – сказала Анабелла, вручая тому поднос, на котором стояла чашка с дымящимся варевом.
– Что ты добавила туда? – крикнула Лиза.
Анабелла хитро улыбнулась.
– Поверь мне, это будет наилучшим для всех решением. Твой отец уже получил сполна от жизни, его талант иссяк, но мне хватит и тех картин, что он успел нарисовать. Через день после того, как Леон застукал нас в бассейне, он почувствовал себя очень плохо. Так плохо, что не смог позвонить адвокату и начать бракоразводный процесс. Так плохо, что пришлось вызывать врача. Им оказался...
– «Доктор Барни»! – воскликнула девушка. – Ты отравила моего отца, а в качестве специалиста подсунула ему своего сообщника и по совместительству любовника!
Мачеха торжествующе засмеялась.
– А ты вовсе не так глупа, как я предполагала, детка. Только внезапная тяжелая болезнь могла заставить твоего отца передумать. И такая болезнь настигла его. С каждым днем твой папаша все слабел и слабел и наконец не смог даже передвигаться на своих двоих. Милый доктор Барни, проведя ряд анализов, сообщил ему, что у него неоперабельный рак печени. И твой отец поверил!
– Вы внушили ему эту лживую мысль, – ужаснулась Лиза, – а на самом деле он здоров!
– Теперь уже нет, – подал реплику, отправляя в рот дольку апельсина, «доктор Барни». – Внезапная смерть богатого престарелого мужа вызвала бы подозрения, а вот если становится известно, что он смертельно болен... Тогда все сочувствуют молодой жене, которой вскоре предстоит сделаться очаровательной и, что самое важное, очень обеспеченной вдовой. Твой папаша, сделавшись немощным, забыл обо всех недоразумениях между собой и Анабеллой, подарил ей замок и даже составил на прошлой неделе завещание, в котором единственной наследницей провозглашается его драгоценная супруга. Ты получаешь десять тысяч франков и картину, на которой изображена твоя голая мамаша, – тут нам не удалось переубедить упрямого старого осла.
Анабелла постучала длинными ногтями по металлической коробочке с серым порошком и продолжила рассказ:
– Мне пришлось собрать всю свою волю в кулак и изображать экстаз, когда я оказывалась с твоим отцом в постели. Хм, мнит себя Казановой, а сам давно импотент... Леон – старая мерзкая крыса! А от крыс надо избавляться при помощи яда!
– Таллий, – заметил «доктор Барни», – практически невозможно обнаружить в организме, если эксперты изначально не знают, что именно надо искать. Если давать его в небольших количествах, постепенно увеличивая дозу, то жертва начинает угасать, и никто не сможет сказать, в чем именно дело. Один, правда, у таллия недостаток – от него вылезают волосы, поэтому твой отец и облысел.
Лиза содрогнулась – двое мерзавцев в открытую, без стыда излагали ей свой ужасный, злодейский план.
– Финал близок, – проворковала Анабелла. – Думаю, еще неделя-другая, и весь мир узнает о том, что после долгой болезни скончался великий художник Леон Кречет.
– Я не допущу этого! – воскликнула Лиза. – Вы сами во всем признались, и когда я окажусь на свободе, то отправлюсь в полицию и...
«Доктор Барни» оглушительно расхохотался.
– Когда ты окажешься на свободе? Дурочка! Неужели ты думаешь, что мы открыли тебе свои замыслы, дабы потом отпустить на все четыре стороны? Ясное дело, что ты побежала бы в полицию или в Интерпол, и тогда нам была бы крышка.
– Всем известно, детка, что ты – крайне неуравновешенная личность, – с наигранным сожалением заявила Анабелла. – Смерть мамаши выбила тебя из колеи, и тебя пришлось отправить в интернат. А кончина папаши станет для тебя вселенской катастрофой. Неудивительно, что после такого потрясения ты решишь свести счеты с жизнью!
– Но я... – начала Лиза и осеклась.
«Доктор Барни» насмешливо смотрел на нее, играя ножом, Анабелла постукивала длинными ногтями по крышке коробочки с ядом.
– Ты хотела сказать, что твой отец еще жив? Ну, это можно быстро исправить, – сказала мачеха. – Да и тебя отправить на тот свет не очень сложно. Неужели думаешь, что мы позволим какой-то соплячке помешать осуществлению наших планов? Состояние твоего отца – больше ста миллионов, а еще в запасе имеются многие десятки картин, еще пока не проданных. О, мы будем купаться в деньгах!
«Доктор Барни» поцеловал Анабеллу, и Лиза поняла, что они ни за что не отпустят ее. Они убьют отца. И убьют ее.
– Пока что мы поместим тебя в подвал. Но тебе не придется долго сидеть там, детка, – добавила мачеха. – Думаю, грядущая среда или четверг – самое подходящее для меня время, чтобы сделаться вдовой.
Лизу заперли в крошечной темной камере, в одном углу которой находился рваный тюфяк, а в другом – горшок. Ее кормили утром и вечером два братца Анабеллы, и справиться с ними у Лизы не было ни малейшего шанса.
Девушка потеряла счет времени: она жила в постоянной темноте, и только появление тюремщиков позволяло ей понять: вот прошел день, еще один... Пролетело шесть дней, наступил четверг.
Дверь заскрипела. Лиза думала, что снова явились надсмотрщики с едой, но вместо них она узрела Анабеллу, облаченную в узкое черное платье, с жемчугами вокруг тонкой шейки. Ее сопровождал одетый, как всегда, элегантно «доктор Барни».
– Бедная моя детка... – поднеся к глазам крошечный черный платочек, произнесла мачеха и весьма натурально всхлипнула. Затем Анабелла расхохоталась. Засмеялся и ее любовник.
– Три часа назад умер мой горячо любимый муж, гений кубизма Леон Кречет, – заявила Анабелла. – Нам даже не требовалось травить его таллием: его организм был до такой степени ослаблен, что не смог справиться с банальной простудой.
– Уже выписано и свидетельство о смерти, конечно же, от естественных причин, – добавил «доктор Барни». – А в заявлении для прессы, которое твоя мачеха передала информационным агентствам десять минут назад, значится, что великий Леон Кречет скончался от рака печени.
Лиза бросилась на Анабеллу, но «доктор Барни» с легкостью скрутил девушке руки и, ударив головой об стену, швырнул на матрас.
– Понимаю твое возбуждение, детка, ведь настал и твой черед, – цинично заметила Анабелла.
– У вас ничего не выйдет, я не дамся! – заявила слабым голосом Лиза. – Никто не поверит, что я покончила жизнь самоубийством, найдутся свидетели, которые подтвердят, что я подозревала вас в попытке убить моего отца...
В камеру вошли трое братцев Анабеллы. У одного в руках была бутылка, у другого – веревка, у третьего – нож.
– Какие свидетели? – нагло спросила мачеха. – Ты снова пытаешься блефовать, но у тебя ничего не выйдет, детка. Или ты хочешь сказать, что поместила в сейфе конверт с надписью: «Вскрыть после моей смерти», в котором находится письмо для полиции? Когда найдут твое тело, я лично подтвержу, что последние недели ты провела в замке.
– Медики, которых я привела, чтобы обследовать отца, заявят, что ты выгнала меня и запретила приближаться к поместью...
Анабелла недобро рассмеялась.
– Ах, какие пустяки! «Доктор Барни», а также слуги подтвердят под присягой, что я, повинуясь зову своего доброго сердца, сама отправилась к тебе, мы помирились, и я пригласила тебя пожить в замке. В заявлении для прессы значится, что ты присутствовала при кончине Леона и сейчас находишься в депрессивном состоянии. Ну а потом... Потом будет приблизительно так: в то время как я была занята подготовкой похорон моего любимого мужа, ты попросту сбежала из замка, исчезла в неизвестном направлении. А в твоей комнате мы нашли записку, гласящую, что ты больше не хочешь жить и решила последовать за Леоном. Уверяю тебя, полиция нам поверит! Никто и не заподозрит, что в действительности ты была убита!
«Доктор Барни», посмотрев на наручные часы, промолвил:
– Ну, достаточно слов, Анабелла. Нам предстоят горячие деньки.
– Да, приступайте! – Мачеха похлопала по плечу одного из братцев.
– Я поклонник таланта вашего отца, мадемуазель, и мне очень жаль, что он тяжело болеет. Однако для нашего вмешательства не вижу ни малейшей причины.
– Анабелла намеренно ничего не делает, желая, чтобы мой отец умер от рака, а это преступление! – возразила Лиза.
– Сначала нужен труп, потом мы примемся за расследование, – заявил грубовато комиссар. – Если у вас имеются сомнения в отношении вашей мачехи, то мой вам совет – наймите частного детектива.
Лиза так и сделала, и тот, получив портреты «доктора», а также дворецкого и слуг, нарисованные Лизой по памяти, пообещал немедленно заняться установлением их личности. Вслед за тем девушка посетила двух онкологов, практиковавших в княжестве, и попросила их сопроводить ее в замок, где они могли бы оценить состояние Леона Кречета.
Миновав испуганного дворецкого, Лиза и два медика направились в комнату, где обитал отец. Едва оба онколога поздоровались с художником и приблизились к креслу, в котором он сидел, в комнату ворвалась Анабелла. Она была похожа на разъяренную фурию.
– Что ты себе позволяешь, девчонка! – завопила она. – Леон – мой муж! За ним следит доктор Барни, и нам больше никто не требуется! Все прочь отсюда!
Так и не осмотрев больного, медики были вынуждены ретироваться. Анабелла внимательно проследила за тем, чтобы они покинули пределы поместья.
– Мне уже сообщили, что ты была в полиции и пыталась обвинить меня черт знает в чем, – зловеще заговорила мачеха.
– Я видела вчера ночью тебя, дорогая мамочка, и доктора Барни, – ответила Лиза. – Вы занимались...
Анабелла, слегка покраснев, прервала ее:
– Никто тебе не поверит! Все знают, что я обожаю моего малыша. Доктор Барни – мой добрый друг, не более того. О, я поняла, ты сбежала из Швейцарии, чтобы превратить нашу размеренную жизнь в ад! Поэтому ты должна немедленно покинуть замок. И никогда больше ты не переступишь его порога!
Дюжий дворецкий потеснил Лизу. В конце концов ей не оставалось ничего другого, как покинуть замок. На прощанье Анабелла заявила:
– Ты уже совершеннолетняя, детка, поэтому нечего ошиваться в доме родителей. Зарабатывай на жизнь сама и не мешай нам. А если посмеешь возвести на меня поклеп, то тебе придется иметь дело с моими адвокатами!
Врачи сообщили Лизе, что ничем не могут помочь ей – Анабелла как законная супруга Леона имела полное право запретить им находиться на территории поместья. Один из них, почитатель таланта отца, дал Лизе триста франков и посоветовал не вмешиваться в происходящее.
– Ваша мачеха настроена решительно, мадемуазель, и закон на ее стороне. Пока не доказано наличие злого умысла, ни мы, ни полиция ничего поделать не сможем.
Девушка сняла самый дешевый номер в одном из отелей Бертрана. Всю ночь она не смыкала глаз, размышляя о том, что можно предпринять. Средств к существованию у нее не было: от трехсот франков, подаренных медиком, осталась половина, которая грозила быстро исчезнуть, если она останется в отеле.
Она не сомневалась в том, что мачеха замыслила преступление. И отец, беспомощный и отчаявшийся, находится в ее полной власти. Как же Лиза может помочь ему и доказать всем, что Анабелла преступница?
* * *
Утром следующего дня она отправилась к замку. Затаившись на расстоянии ста метров от своего бывшего дома, она принялась внимательно следить за тем, что происходит на территории поместья. Показался большой черный фургон – доставили продукты. Затем из ворот выехал «Ягуар», принадлежавший некогда маме, и скрылся в неизвестном направлении. Этого момента Лиза и ждала – наверняка Анабелла покинула замок, и скорее всего, в компании «доктора Барни».Лиза не стала приближаться к воротам, помня, что на них установлены телекамеры. Она обошла поместье и убедилась, что перелезть через высоченный забор, увенчанный чугунными пиками, ей не удастся – он окружал замок с трех сторон, а с четвертой естественным препятствием было море.
Решение созрело мгновенно: попробовав воду ногой, девушка разделась, оставшись в купальном костюме, сложила вещи в рюкзак и зашла в море – ей не оставалось ничего другого, как, обогнув небольшой мыс, подплыть к поместью. Выбравшись на сушу, продрогшая Лиза бросилась в кипарисовую рощицу, где и оделась.
Она была уверена, что ее вторжения никто не видел. Девушка осторожно подкралась к замку. Конечно же, она не отправится к центральному входу, где ее наверняка схватят преданные Анабелле слуги. Вместо этого она подошла к восточному крылу, увитому вечнозеленым плющом. В детстве она несколько раз спускалась и забиралась к себе в комнату по плющу, так почему не вспомнить былое?
Уже через минуту она заглянула в большое окно музыкального салона, внутри никого не было, виднелась мебель в чехлах и большой белый рояль. Окно было заперто и не поддавалось. Спустившись вниз, Лиза отыскала средних размеров булыжник и снова забралась по плющу. Она осторожно стукнула по стеклу, но ничего не произошло. Девушка нанесла удар посильнее, и на стекле остались царапины. Только с третьего раза, зажмурившись и размахнувшись посильнее, она сумела разбить стекло.
Лиза на всякий случай притаилась. Хотя вряд ли тонкий звон мог привлечь внимание слуг, ведь замок очень большой, если они находятся в другом крыле, то попросту ничего не услышали. Просунув руку в образовавшееся отверстие, девушка повернула рукоятку запора, и окно распахнулось. Секундой позже она приземлилась на пыльный пол музыкального салона.
Как же разительно все переменилось! Когда-то мама, любившая игру на фортепиано, проводила в музыкальном салоне по несколько часов в день. Иногда к ней присоединялся отец, и тогда они исполняли пьесы в четыре руки, а маленькая Лиза с восторгом внимала их игре.
Лиза подошла к двери, осторожно открыла ее (та предательски скрипнула) и выглянула в коридор. Он был пуст: неудивительно, ведь в замке не меньше пяти десятков комнат, и даже вездесущие слуги не могут знать, что происходит в отдаленных уголках.
Стараясь как можно тише ступать по паркету, девушка двинулась по направлению к лестнице. Она поднималась на третий этаж, когда услышала голоса. Лиза находилась посередине лестницы, и приближавшиеся слуги в любой момент могли обнаружить ее присутствие. В самую последнюю секунду она нырнула в нишу, в которой стояла мраморная статуя, и прижалась к ней. Лиза увидела двух молодчиков, появившихся на третьем этаже. Стоило им бросить взгляд на нишу, и они тотчас увидели бы незваную гостью. К счастью, слуги были увлечены разговором.
– Я все сделал как надо, – вещал один. – Анабелла будет довольна.
– И почему все так медленно? – возразил второй. – Дать бы ему большую дозу, и старик сразу бы окочурился!
Они скрылись в другом крыле замка, а помертвевшая Лиза поняла – они вели речь об отце! Неужели по приказанию Анабеллы его пичкают каким-то сильнодействующим лекарством или, возможно, ядом? Ему нельзя оставаться в замке ни минутой дольше!
Кое-как уняв волнение, Лиза покинула нишу и в три прыжка преодолела лестницу. Она бросилась к комнате, где находился отец, но, повернув ручку, убедилась, что дверь заперта. Постучав, девушка произнесла:
– Papa, это я, Лиза! Отзовись, пожалуйста!
Ей показалось, что она услышала тихий голос отца.
– Обещаю, что ты покинешь этот дьявольский замок еще сегодня! – сказала, чувствуя першение в горле, девушка. Ей было невыносимо жаль отца. Сейчас от нее требовалось одно – как можно быстрее вызволить его из рук Анабеллы и ее сообщников.
Дверь была тяжелой и массивной, из мореного дуба, высадить такую девушке было явно не под силу.
– Они запирают тебя здесь, ведь так? – спросила Лиза. – И ключи наверняка у кого-то из слуг?
До нее донеслось тихое: «Да!»
Как Лиза ни боялась, но другого выхода не было – ей требовалось заполучить ключи от отцовской комнаты. Только как, даже освободив отца, она покинет замок? Ничего, что-нибудь придумает! Например, позвонит пожарным и сообщит, что замок Леона Кречета горит, – они прибудут на место происшествия через пять минут. И тогда отец обретет долгожданную свободу!
Лиза двинулась по коридору в том же направлении, куда отправились несколько минут назад слуги. Спускаясь по винтовой лестнице, расположенной в одной из башенок замка, она услышала голоса. Так и есть, она попала в логово неприятеля – на кухню.
Голоса через какое-то время стихли, хлопнула дверь – слуги удалились через другой выход. Глубоко вздохнув, Лиза быстро преодолела оставшиеся несколько ступенек и оказалась в пустом помещении. Ей требовались ключи! Она распахнула первый попавшийся ящик, но обнаружила там столовые приборы. В чулане находились колонны консервных банок. Зато в большом шкафу Лиза наткнулась на кое-что интересное – на металлическую коробку с серым порошком. На крышке находилась наклейка с изображением костей и черепа. Так вот чем они потчуют ее отца! Но где же ключи?
Она нашла их в навесном ящичке – там их было не меньше четырех десятков. Какой же именно от комнаты, где находится отец? Схватив их все, Лиза бросилась обратно к винтовой лестнице.
Ей не оставалось ничего другого, как вставлять каждый из ключей в замочную скважину. Девушка испробовала уже не меньше двух десятков, когда наконец один ключ точно вошел в прорезь и с тихим щелчком повернулся. Дверь раскрылась, девушка влетела в комнату.
Леон Кречет приветствовал дочь тихим стоном. Лиза поцеловала его в небритую щеку.
– Мы тотчас покинем это страшное место, папа, – взволнованно заговорила она. – Мы заявим на Анабеллу в полицию, и ты немедленно с ней разведешься!
Лиза увидела слезы, покатившиеся по щекам отца. Он хрипло забормотал:
– Твоя мать... Светлана... только ее я и любил... какой же я был идиот... как мне жаль...
Лиза вытолкнула инвалидное кресло, в котором сидел отец, из комнаты и увидела в конце коридора какого-то мужчину. Тот, заметив их, что-то закричал и, размахивая руками, бросился к ним. Толкая кресло с отцом впереди себя, Лиза побежала в противоположном направлении.
Телефон, где же телефон? Она обнаружила один из аппаратов на стене, около бывшей комнаты отца. Сняв трубку, быстро набрала номер пожарной команды. Топот приближался – преследователь был уже в нескольких метрах.
Заслышав голос дежурного, Лиза выпалила:
– Пожар в замке Леона Кречета! Приезжайте как можно скорее!
Мужчина оттолкнул ее от аппарата, девушка упала на пол и больно ударилась плечом. Схватив трубку, он произнес:
– Месье, ложная тревога! Да, да, вы правильно меня поняли, никакого возгорания в замке Леона Кречета нет. Точнее, оно было, но его уже потушили. Приезжать вам не требуется. Всего доброго!
– Не верьте ему! – закричала Лиза. – Приезжайте! Оповестите полицию! Они удерживают силой моего отца...
– Тебя никто не слышит, – самоуверенно произнес наглый тип, вешая трубку. – И никто, конечно же, не приедет. А вот ты, девчонка, проникла на территорию чужого поместья!
– Это замок моего отца, и я имею право... – начала возражать Лиза.
Но ее противник, подойдя ближе, со всего размаха ударил ее ногой в живот и, склонившись над ней, заявил:
– Это был замок твоего отца. Но старый придурок полгода назад подписал бумаги, согласно которым вся недвижимость передается в собственность моей сестре Анабелле.
– Ваша семейка... – кашляя, выдохнула Лиза. – Вы отравляете моего отца...
В коридоре появилось трое слуг. Один из них повез коляску с плачущим Леоном Кречетом обратно в его темницу. Остальные обступили Лизу.
– Что с ней делать? – произнес один из мужчин.
– Анабелла скоро вернется, она и решит, – пожал плечами другой. – А пока что обезвредим ее...
Вытащив из кармана кастет, он надел его на руку и наотмашь ударил Лизу по голове. Девушка потеряла сознание. Когда она пришла в себя, то увидела, что находится в кухне – сидит, привязанная к деревянному стулу. Голова неимоверно болела, конечности затекли, во рту пересохло. Стоявший в углу крошечный телевизор был включен на всю мощность, так что кричать не имело смысла. Да и кто мог ее услышать, кроме слуг?
Отворилась тяжелая, окованная железом дверь, и на пороге появилась Анабелла, облаченная в черный брючный костюм (на отвороте пиджака сияла брошь с огромным квадратным рубином), в сопровождении «доктора Барни». Тот выключил телевизор, а мачеха подошла к Лизе.
– Не ожидала я от тебя такой прыти, детка, – заговорила она насмешливым тоном, однако девушка уловила в нем и нотки ярости.
– Меня ищет полиция, – сказала Лиза. – Учти, они вот-вот явятся в замок и арестуют тебя! Им все известно!
Анабелла ударила Лизу по щеке ладонью, затянутой красной перчаткой.
– Им ничего не известно, – подал голос сообщник Анабеллы. – Девчонка блефует, в полиции никто не поверил ее бредням.
– Нет, вы не знаете, что вами заинтересовался Интерпол, – возразила девушка. И увидела страх в глазах мачехи. – Они сказали, что вы, доктор Барни, им хорошо известны. На вашей совести и другие преступления!
Анабелла и «доктор» переглянулись, и Лиза поняла, что попала в точку.
– Я же говорила тебе, что девчонка опасна! – взвизгнула мачеха. – Она сдала нас Интерполу!
– Никому она нас не сдала, – заявил «доктор» и подошел к девушке. В руке у него сверкнуло лезвие ножа. Он поднес его к лицу Лизы: – А теперь говори правду, маленькая лгунья, или я выколю тебе твой прелестный глазик!
– Я говорила с агентами Интерпола, – упрямо повторила Лиза. Ложь была сейчас ее единственным спасением. – Они знают о том, что я в замке. И наверняка уже беспокоятся, почему меня все нет и нет!
Нож коснулся щеки и приблизился к левому глазу. Лиза зажмурилась, кончик лезвия коснулся века...
– Оставь девчонку в покое! – выкрикнула Анабелла. Лиза приоткрыла глаза – мачеха была на грани истерики. – Надо бежать! Но куда? Что же нам делать?
– Прежде всего – не терять головы, – грубо прикрикнул на нее «доктор Барни» и тряхнул любовницу за плечи. – И ты веришь речам девчонки? Она же пытается нас запугать!
Вынув из ящика кухонного стола упаковку лейкопластыря, сообщник мачехи заклеил Лизе рот.
– Это чтобы она не смущала тебя своими речами, – заявил он Анабелле. – И не реви! Я сейчас наведу справки, и тогда решим, как действовать. Если у нас на хвосте Интерпол...
– Не у нас, а у тебя! – крикнула Анабелла. – Я к твоим преступлениям не причастна!
– Ну, на твоей совести много и других грешков, – холодно улыбнулся «доктор» и вышел прочь.
Удалилась и Анабелла. Лиза осталась в одиночестве. Она попыталась освободиться, но не смогла – веревка опутывала ее тело. Тогда она попыталась придвинуться на стуле к столу, на котором лежал оставленный «доктором» нож. Каждый сантиметр давался ей с огромным трудом, девушка очень быстро выбилась из сил.
* * *
По винтовой лестнице в кухню спустились улыбающийся «доктор Барни» и Анабелла, переодевшаяся в розовый шелковый халат.– Я же говорил тебе, что повода для волнения не существует, – продолжал он, успокаивая любовницу. – Девчонка лгала, когда утверждала, что обратилась в Интерпол.
Взгляд доктора переместился на Лизу, он взял со стола нож и приставил его к горлу девушки.
– Я смотрю, ты никогда не сдаешься, детка... Но я такой же. Я переговорил со своими осведомителями в полиции и Интерполе, и они заверили меня в один голос, что никто не занимается нашим делом.
Анабелла пребольно ударила ладонью Лизу по лбу и прошипела:
– Из-за тебя, паршивка, у меня чуть обморок не случился!
«Доктор Барни» сорвал со рта Лизы кусок лейкопластыря и добавил:
– А теперь у тебя не будет возможности обратиться ни в полицию, ни в Интерпол.
– Что вы делаете с моим отцом? – вскричала девушка. – Вам это не сойдет с рук! Как только мы окажемся в безопасности, он подаст на развод, Анабелла!
– Ты и твой отец никогда не окажетесь в безопасности! – усмехнулась та. – Ты слишком далеко зашла, детка. Ты пыталась помешать нашим планам, а это очень жестоко карается. Хочешь знать, что мы делаем с твоим отцом? Ну что ж...
Анабелла вытащила из холодильника маленькую кастрюлю и поставила ее на плиту. Открыла шкаф, извлекла металлическую коробку, зачерпнула десертной ложкой серого порошка и всыпала его в кастрюлю.
– Куриный бульон для моего любимого супруга, – пропела мачеха. – Я ведь выросла в нищете, детка, и мне всегда хотелось одного – стать очень богатой. Моя работа в качестве фотомодели много не приносила, но дала возможность знакомиться с состоятельными мужчинами. И я выбрала твоего отца! Влюбить старика в себя не составило особого труда, тем более что в постели я выделывала такое, о чем твоя фригидная мамаша и понятия не имела!
Тщательно размешав бульон, Анабелла сняла кастрюлю с плиты и осторожно перелила ее содержимое в большую фарфоровую чашку.
– Ты сама понимаешь, что твой отец был в состоянии дать мне лишь одно – деньги. Но мне требуется и еще кое-что! Для этих целей и появился мой милый Жорж... – Она указала на «доктора Барни», меланхолично чистившего ножом апельсин. – К своему несчастью, твой отец как-то застал нас в бассейне, причем в весьма недвусмысленной ситуации. Он заявил, что немедленно разведется со мной. Значит, я ничего не получу? И должна буду покинуть замок? Тогда Жорж и придумал гениальный план...
Анабелла нажала на кнопку звонка, и через несколько секунд на кухне появился один из ее братьев.
– Отнеси моему малышу, ему нужно подкрепиться, – сказала Анабелла, вручая тому поднос, на котором стояла чашка с дымящимся варевом.
– Что ты добавила туда? – крикнула Лиза.
Анабелла хитро улыбнулась.
– Поверь мне, это будет наилучшим для всех решением. Твой отец уже получил сполна от жизни, его талант иссяк, но мне хватит и тех картин, что он успел нарисовать. Через день после того, как Леон застукал нас в бассейне, он почувствовал себя очень плохо. Так плохо, что не смог позвонить адвокату и начать бракоразводный процесс. Так плохо, что пришлось вызывать врача. Им оказался...
– «Доктор Барни»! – воскликнула девушка. – Ты отравила моего отца, а в качестве специалиста подсунула ему своего сообщника и по совместительству любовника!
Мачеха торжествующе засмеялась.
– А ты вовсе не так глупа, как я предполагала, детка. Только внезапная тяжелая болезнь могла заставить твоего отца передумать. И такая болезнь настигла его. С каждым днем твой папаша все слабел и слабел и наконец не смог даже передвигаться на своих двоих. Милый доктор Барни, проведя ряд анализов, сообщил ему, что у него неоперабельный рак печени. И твой отец поверил!
– Вы внушили ему эту лживую мысль, – ужаснулась Лиза, – а на самом деле он здоров!
– Теперь уже нет, – подал реплику, отправляя в рот дольку апельсина, «доктор Барни». – Внезапная смерть богатого престарелого мужа вызвала бы подозрения, а вот если становится известно, что он смертельно болен... Тогда все сочувствуют молодой жене, которой вскоре предстоит сделаться очаровательной и, что самое важное, очень обеспеченной вдовой. Твой папаша, сделавшись немощным, забыл обо всех недоразумениях между собой и Анабеллой, подарил ей замок и даже составил на прошлой неделе завещание, в котором единственной наследницей провозглашается его драгоценная супруга. Ты получаешь десять тысяч франков и картину, на которой изображена твоя голая мамаша, – тут нам не удалось переубедить упрямого старого осла.
Анабелла постучала длинными ногтями по металлической коробочке с серым порошком и продолжила рассказ:
– Мне пришлось собрать всю свою волю в кулак и изображать экстаз, когда я оказывалась с твоим отцом в постели. Хм, мнит себя Казановой, а сам давно импотент... Леон – старая мерзкая крыса! А от крыс надо избавляться при помощи яда!
– Таллий, – заметил «доктор Барни», – практически невозможно обнаружить в организме, если эксперты изначально не знают, что именно надо искать. Если давать его в небольших количествах, постепенно увеличивая дозу, то жертва начинает угасать, и никто не сможет сказать, в чем именно дело. Один, правда, у таллия недостаток – от него вылезают волосы, поэтому твой отец и облысел.
Лиза содрогнулась – двое мерзавцев в открытую, без стыда излагали ей свой ужасный, злодейский план.
– Финал близок, – проворковала Анабелла. – Думаю, еще неделя-другая, и весь мир узнает о том, что после долгой болезни скончался великий художник Леон Кречет.
– Я не допущу этого! – воскликнула Лиза. – Вы сами во всем признались, и когда я окажусь на свободе, то отправлюсь в полицию и...
«Доктор Барни» оглушительно расхохотался.
– Когда ты окажешься на свободе? Дурочка! Неужели ты думаешь, что мы открыли тебе свои замыслы, дабы потом отпустить на все четыре стороны? Ясное дело, что ты побежала бы в полицию или в Интерпол, и тогда нам была бы крышка.
– Всем известно, детка, что ты – крайне неуравновешенная личность, – с наигранным сожалением заявила Анабелла. – Смерть мамаши выбила тебя из колеи, и тебя пришлось отправить в интернат. А кончина папаши станет для тебя вселенской катастрофой. Неудивительно, что после такого потрясения ты решишь свести счеты с жизнью!
– Но я... – начала Лиза и осеклась.
«Доктор Барни» насмешливо смотрел на нее, играя ножом, Анабелла постукивала длинными ногтями по крышке коробочки с ядом.
– Ты хотела сказать, что твой отец еще жив? Ну, это можно быстро исправить, – сказала мачеха. – Да и тебя отправить на тот свет не очень сложно. Неужели думаешь, что мы позволим какой-то соплячке помешать осуществлению наших планов? Состояние твоего отца – больше ста миллионов, а еще в запасе имеются многие десятки картин, еще пока не проданных. О, мы будем купаться в деньгах!
«Доктор Барни» поцеловал Анабеллу, и Лиза поняла, что они ни за что не отпустят ее. Они убьют отца. И убьют ее.
– Пока что мы поместим тебя в подвал. Но тебе не придется долго сидеть там, детка, – добавила мачеха. – Думаю, грядущая среда или четверг – самое подходящее для меня время, чтобы сделаться вдовой.
Лизу заперли в крошечной темной камере, в одном углу которой находился рваный тюфяк, а в другом – горшок. Ее кормили утром и вечером два братца Анабеллы, и справиться с ними у Лизы не было ни малейшего шанса.
Девушка потеряла счет времени: она жила в постоянной темноте, и только появление тюремщиков позволяло ей понять: вот прошел день, еще один... Пролетело шесть дней, наступил четверг.
Дверь заскрипела. Лиза думала, что снова явились надсмотрщики с едой, но вместо них она узрела Анабеллу, облаченную в узкое черное платье, с жемчугами вокруг тонкой шейки. Ее сопровождал одетый, как всегда, элегантно «доктор Барни».
– Бедная моя детка... – поднеся к глазам крошечный черный платочек, произнесла мачеха и весьма натурально всхлипнула. Затем Анабелла расхохоталась. Засмеялся и ее любовник.
– Три часа назад умер мой горячо любимый муж, гений кубизма Леон Кречет, – заявила Анабелла. – Нам даже не требовалось травить его таллием: его организм был до такой степени ослаблен, что не смог справиться с банальной простудой.
– Уже выписано и свидетельство о смерти, конечно же, от естественных причин, – добавил «доктор Барни». – А в заявлении для прессы, которое твоя мачеха передала информационным агентствам десять минут назад, значится, что великий Леон Кречет скончался от рака печени.
Лиза бросилась на Анабеллу, но «доктор Барни» с легкостью скрутил девушке руки и, ударив головой об стену, швырнул на матрас.
– Понимаю твое возбуждение, детка, ведь настал и твой черед, – цинично заметила Анабелла.
– У вас ничего не выйдет, я не дамся! – заявила слабым голосом Лиза. – Никто не поверит, что я покончила жизнь самоубийством, найдутся свидетели, которые подтвердят, что я подозревала вас в попытке убить моего отца...
В камеру вошли трое братцев Анабеллы. У одного в руках была бутылка, у другого – веревка, у третьего – нож.
– Какие свидетели? – нагло спросила мачеха. – Ты снова пытаешься блефовать, но у тебя ничего не выйдет, детка. Или ты хочешь сказать, что поместила в сейфе конверт с надписью: «Вскрыть после моей смерти», в котором находится письмо для полиции? Когда найдут твое тело, я лично подтвержу, что последние недели ты провела в замке.
– Медики, которых я привела, чтобы обследовать отца, заявят, что ты выгнала меня и запретила приближаться к поместью...
Анабелла недобро рассмеялась.
– Ах, какие пустяки! «Доктор Барни», а также слуги подтвердят под присягой, что я, повинуясь зову своего доброго сердца, сама отправилась к тебе, мы помирились, и я пригласила тебя пожить в замке. В заявлении для прессы значится, что ты присутствовала при кончине Леона и сейчас находишься в депрессивном состоянии. Ну а потом... Потом будет приблизительно так: в то время как я была занята подготовкой похорон моего любимого мужа, ты попросту сбежала из замка, исчезла в неизвестном направлении. А в твоей комнате мы нашли записку, гласящую, что ты больше не хочешь жить и решила последовать за Леоном. Уверяю тебя, полиция нам поверит! Никто и не заподозрит, что в действительности ты была убита!
«Доктор Барни», посмотрев на наручные часы, промолвил:
– Ну, достаточно слов, Анабелла. Нам предстоят горячие деньки.
– Да, приступайте! – Мачеха похлопала по плечу одного из братцев.