Аристотель
Афинская полития
Часть первая
История государственного устройства Афинян
I. Килонова смута
1. … [Судили их триста судей] из благородных родов, принеся присягу над жертвенными животными, [причем обвинял] Мирон. Когда осуждено было кощунство, преступники были выброшены из могил, а род их изгнан в вечное изгнание. Критянин Эпименид по этому поводу совершил очищение государства.
II. Древнейший государственный строй
2. После этого в течение долгого времени происходили раздоры между знатью и народом.
(2) Надо иметь в виду, что вообще государственный строй был олигархический, но главное было то, что бедные находились в порабощении не только сами, но также и дети и жены. Назывались они пелатами и шестидольниками, потому что на таких арендных условиях обрабатывали поля богачей. Вся же вообще земля была в руках немногих. При этом, если эти бедняки не отдавали арендной платы, можно было увести в кабалу и их самих и детей. Да и ссуды у всех обеспечивались личной кабалой вплоть до времени Солона. Он первый сделался простатом народа. Конечно, из тогдашних условий государственной жизни самым тяжелым и горьким для народа было рабское положение. Впрочем и всем остальным он был тоже недоволен, потому что ни в чем можно сказать, не имел своей доли.
3. Порядок древнего государственного устройства, существовавшего до Дракона, был следующий. На высшие должности выбирали по благородству происхождения и по богатству; правили должностные лица сначала пожизненно, а впоследствии в течение десяти лет.
(2) Важнейшими и первыми по времени из должностей были басилевс, полемарх и архонт. Из них первою была должность басилевса, она была унаследованной от отцов. Второй присоединилась к ней должность полемарха, ввиду того что некоторые из царей оказались в военных делах слабыми. По этой причине и пригласили Иона, когда наступили затруднительные обстоятельства.
(3) Последней является должность архонта. Большинство говорит, что она возникла при Медонте, а некоторые, что при Акаете. В доказательство последние ссылаются на то, что девять архонтов клянутся давать присягу таким же порядком, как во времена Акаста, так как при нем, по их мнению, Кодриды отказались от царского достоинства ради привилегий, данных архонту. Как бы ни было дело в действительности, разница во времени в том и другом случае небольшая. А что эта должность установлена последней из высших должностей, доказательством служит и то, что архонт не распоряжается никакими из дел, унаследованных от отцов, как басилевс и полемарх, а все только вновь заведенными. Поэтому лишь недавно эта должность приобрела важное значение, будучи расширена дополнительными обязанностями.
(4) Что же касается фесмофетов, то они стали избираться много лет спустя, когда уже выбирали должностных лиц на год. Они должны были записывать правовые положения и хранить их для суда над спорящими сторонами. Вот почему из высших должностей эта одна не была более как годичной.
(5) Итак, по времени вот в какой последовательности эти должности идут одна за другой.
Что же касается местопребывания, то девять архонтов находились не все в одном месте, но басилевс заседал в так называемом Букопии близ Пританея (доказательство: еще и теперь там происходит соединение и брак жены басилевса с Дионисом), архонт – в Пританее, полемарх – в Эпиликии. Это место прежде называлось Полемархием, а когда Эпилик после отправления обязанностей полемарха перестроил его и отделал, оно стало называться Эпиликием. Фесмофеты заседали в фесмофетии, но при Солоне все архонты собрались в фесмофетии.
Архонты имели право решать дела окончательно, а не так, как теперь, – производить только предварительное расследование. Вот как обстояло дело с должностями архонтов.
(6) Наконец, совет ареопагитов, хотя имел обязанность быть только блюстителем законов, распоряжался большинством важнейших дел в государстве, налагая кары и взыскания безапелляционно на всех нарушителей порядка. Это объясняется тем, что выбор архонтов производился по благородству происхождения и по богатству, а из них-то и избирались ареопагиты. Вот почему это – единственная из должностей, которая остается пожизненной и теперь.
III. Законодательство Дракона
4. Таково было в основных чертах первоначальное государственное устройство.
После этого, немного времени спустя, при архонте Аристехме, Дракон издал свои законы. Что касается государственного строя, то он имел следующий характер.
(2) Гражданские права были предоставлены тем, кто мог приобрести себе тяжелое вооружение. Девятерых архонтов, а также и казначеев выбирали из людей, имевших свободного от долгов состояния не меньше как на десять мин, а на остальные, менее важные, должности– из людей, могущих приобрести себе тяжелое вооружение; на должности же стратегов и гиппархов избирали из людей, которые показывали свободного от долгов имущества не меньше как на сто мин и законных детей от законной жены в возрасте свыше десяти лет. За них до сдачи ими отчета должны были представлять поручительство старые пританы, стратеги и гиппархи, причем сами должны были брать четверых поручителей из того же класса, к какому принадлежат эти стратеги и гиппархи.
(3) Совет должен был состоять из 401 члена, выбранных из числа граждан. Избираться же и на эту и на остальные должности полагалось по жребию людям свыше 30 лет от роду, и два раза одному и тому же нельзя было занимать ее, пока не отбудут ее все, а тогда полагалось бросать жребий опять сначала. Если же кто-нибудь из членов Совета пропускал заседание Совета или Народного собрания, когда оно бывало, тот платил штраф пентакосиомедимн – три драхмы, всадник-две, зевгит – одну.
(4) Совет Ареопага стоял на страже законов и наблюдал за должностными лицами, чтобы они правили по законам. Всякий человек в случае нанесения ему обиды мог подать о том заявление в совет Ареопага, указывая при этом, какой закон нарушается чинимой ему обидой. Но ссуды, как сказано, обеспечивались личной кабалой, и земля была в руках немногих.
IV. Законодательство Солона
5. Ввиду того что существовал такой государственный порядок и большинство народа было в порабощении у немногих, народ восстал против знатных.
(2) Смута была сильная, и долгое время одни боролись против других; наконец они избрали сообща посредником и архонтом Солона и поручили ему устройство государства, после того как он сочинил элегию, начинавшуюся словами:
Да, понимаю, и в сердце глубоко кручина запала:
Вижу, как клонится ниц первая прежде страна
Меж Ионийских земель.
В ней он нападает на обе партии, защищая в то же время одну от другой, разбирает весь спор, а после этого убеждает одинаково тех и других прекратить возникший раздор.
(3) По происхождению и по известности Солон принадлежал к первым людям в государстве, по состоянию же и по складу своей жизни – к средним. Все вообще данные говорят за это, да, кроме того, и сам он свидетельствует об этом в следующем стихотворении, предупреждая богатых от чрезмерных притязаний:
Вы же в груди у себя успокойте могучее сердце:
Много досталось вам благ, ими пресытились вы.
Знайте же меру надменному духу: не то перестанем
Мы покоряться, и вам будет не по сердцу то.
И вообще виновниками этой смуты он всегда выставляет богатых. Потому и в начале своей элегии он говорит, что боится «как сребролюбья людей, так и надменности их» –значит, предполагает, что из-за этого и возникла вражда.
6. Взяв дела в свои руки. Солон освободил народ и в текущий момент и на будущее время, воспретив обеспечивать ссуды личной кабалой. Затем он издал законы и произвел отмену долгов, как частных, так и государственных, что называют сисахфией, потому что люди как бы стряхнули с себя бремя.
(2) Насчет этого некоторые пытаются клеветать на него. Именно, случилось так, что, когда Солон собирался произвести сисахфию, он рассказал об этом некоторым из своих знакомых и после, как говорят демократы, был обманут друзьями; по словам же тех, которые хотят очернить Солона, он и сам принимал в этом участие. Они будто бы, заняв денег, скупили на них много земли, а когда вскоре после этого состоялась отмена долгов, оказались богачами. Вот из их-то среды и вышли, говорят, те люди, которые впоследствии слыли за «исконных богачей».
(3) Однако более правдоподобен рассказ демократов. В самом деле, раз во всех отношениях человек оказался настолько умеренным и беспристрастным, что, имея возможность привлечь к себе одну сторону и таким путем сделаться тираном в государстве, вместо этого вызвал ненависть к себе обеих сторон и благо и спасение государства предпочел личным выгодам, то неправдоподобно, чтобы этот человек стал марать себя в таких мелких и ничтожных делах.
(4) А что ему действительно представлялась такая возможность, об этом свидетельствуют и расстроенные дела государства, и сам он в своих стихотворениях упоминает во многих местах; да и все остальные признают это согласно; следовательно, это обвинение надо считать ложным.
7. Государственный строй, который установил Солон, и законы, которые он издал, были новые; законы же Дракона перестали применять, за исключением законов об убийствах. Написав эти законы на кирбах, афиняне поставили их в «царском портике», и все поклялись их соблюдать. Девять же архонтов, принося присягу у камня, давали обет посвятить золотую статую, если преступят какой-нибудь из законов. Вот почему они и теперь еще дают такую клятву.
(2) Солон установил эти законы на сто лет и дал государству следующее устройство.
(3) На основании оценки имущества он ввел разделение на четыре класса, каковое разделение было уже и раньше – на пентакосиомедимнов, всадников, зевгитов и фетов. Притом все вообще должности он предоставил исправлять гражданам из пентакосиомедимнов, всадников и зевгитов – должности девяти архонтов, казначеев, полетов, одиннадцати и колакретов. Каждому классу он предоставил должность сообразно с величиной имущественной оценки, а тем, которые принадлежат к классу фетов, дал участие только в Народном собрании и судах.
(4) К пентакосиомедимнам должен был принадлежать всякий, кто со своей земли получает 500 мер в совокупности сухих и жидких продуктов; к всадникам – получающие 300 или, по утверждению некоторых, такие люди, которые могли содержать коня. В доказательство они приводят, во-первых, название этого класса, установившееся будто бы от этого факта, а во-вторых, древние посвящения. На Акрополе, например, стоит изображение, на котором написано следующее:
...Дифилов Анфемион дар сей богам посвятил,
Как из простых батраков всадником сделался он.
И возле стоит конь, явно свидетельствуя о том, что всаднический ценз имеет в виду этот признак. Впрочем, вернее, что этот класс характеризовался по количеству мер дохода, так же как класс пентакосиомедимнов. К классу зевгитов должны были принадлежать те, которые получали 200 мер того и другого вместе, а остальные – к классу фетов, и эти последние не имели доступа ни к какой государственной должности. Поэтому и теперь, когда председательствующий спросит у человека, который хочет избираться по жребию на какую-нибудь должность, к какому классу он принадлежит, никто не скажет, что к фетам.
8. Высшие должности Солон сделал избирательными по жребию из числа предварительно выбранных, которых намечала каждая из фил. Намечала же в коллегию девяти архонтов каждая десятерых, и между ними бросали жребий. Вследствие этого еще и теперь остается за филами такой порядок, что каждая избирает по жребию десятерых, а затем из этого числа баллотируют бобами. Доказательством же, что высшие должности Солон сделал выборными по жребию из людей, обладающих цензом, может служить закон о казначеях, который продолжает оставаться в силе еще и теперь: он повелевает избирать казначеев по жребию из пентакосиомедимнов.
(2) Вот какие законы издал Солон относительно высших должностей. (В старину совет Ареопага приглашал к себе кандидата и, обсудив в своей среде его кандидатуру, назначал на каждую из должностей подходящего человека на год, после чего отпускал его.)
(3) Что касается фил, то их было четыре, как и раньше, и четыре филобасилевса. Каждая фила разделялась на три триттии и каждая еще на 12 навкрарий. Во главе навкрарии стоял навкрар – должность, установленная для приема поступающих взносов и для ведения текущих расходов. Поэтому и в законах Солона, которые теперь уже вышли из употребления, во многих местах значится: «взыскивать предоставляется навкрарам» и «расход производить из навкрарских сумм».
(4) Далее, он учредил Совет четырехсот, по сто из каждой филы, а совету ареопагитов назначил охранять законы; как и прежде, он имел надзор за государственным порядком, причем он обязан был не только следить вообще за большинством самых важных государственных дел, но, между прочим, и привлекать к ответственности виновных, имея власть налагать взыскания и кары, причем штрафы вносил в «город», не указывая, по какому поводу платится штраф. Наконец, он судил тех, кто составлял заговор для низвержения демократии, в силу того что Солон издал закон о внесении относительно их чрезвычайного заявления.
(5) Видя, что в государстве часто происходят смуты, а из граждан некоторые по беспечности мирятся со всем, что бы ни происходило, Солон издал относительно их особый закон: «Кто во время смуты в государстве не станет с оружием в руках ни за тех, ни за других, тот предается бесчестию и лишается гражданских прав».
9. Итак, что касается высших должностей, то дело обстояло таким образом. По-видимому, вот какие три пункта в Солоновом государственном устройстве являются наиболее демократичными: первое и самое важное – отмена личной кабалы в обеспечение ссуд; далее – предоставление всякому желающему возможности выступать истцом за потерпевших обиду; третье, отчего, как утверждают, приобрела особенную силу народная масса, – апелляция к народному суду. И действительно, раз народ владычествует в голосовании, он становится властелином государства.
(2) Вместе с тем так как законы не были написаны просто и ясно, но так же, как закон о наследствах и наследницах, то неизбежно возникало много споров, и решать все дела – и общественные и частные – приходилось суду. Некоторые думают что Солон нарочно сделал законы неясными, чтобы решение дел зависело от народа. Однако это предположение неправдоподобно, а скорее этот факт объясняется тем, что он не умел в общей форме выразить наилучшее. Несправедливо в самом деле судить о его намерении с точки зрения теперешних условий, но надо рассматривать его на основании всего вообще введенного им государственного порядка.
10. Итак, вот те пункты в законах Солона, которым он, по-видимому, придал демократический характер. Но раньше законодательства он произвел отмену долгов, а после всего этого увеличение мер, весов и монеты.
(2) Именно при нем и меры были увеличены в сравнении с фидоновскими, и мина, имевшая прежде вес в 70 драхм, доведена была до 100. Старинный тип чеканки представлял собой монету двухдрахмового достоинства. Он сделал и вес сообразно с монетой, так что 63 мины равнялись таланту, и эти три мины, пропорционально распределенные, прибавились на каждый статер и на другие меры веса.
11. Когда Солон устроил государство таким, как сказано, образом, к нему стали то и дело обращаться с докучливыми разговорами о законах, одни пункты порицая, о других расспрашивая. Ввиду этого он, не желая ни изменять их, ни навлекать на себя вражду, оставаясь в своем отечестве, предпринял путешествие в Египет отчасти по торговым делам, отчасти из любознательности, сказав, что не вернется в течение 10 лет. Он не считал себя вправе, если бы лично присутствовал, истолковывать законы, но думал, что каждый обязан исполнять написанное.
(2) А вместе с тем многие из знати сделались его противниками вследствие отмены долгов. И обе партии переменили свое отношение к нему оттого, что установленный им порядок не оправдал их ожиданий. Именно народ рассчитывал, что он произведет передел всего, а знатные – что он вернет опять прежний порядок или только немного его изменит. Но Солон воспротивился тем и другим и, хотя имел возможность, вступив в соглашение с любой партией, достичь тирании, предпочел навлечь на себя ненависть тех и других, но зато спасти отечество и дать наилучшие законы.
12. Что это было именно таким образом, об этом все говорят в один голос, да и сам Солон в своих произведениях упоминает в следующих выражениях:
Да, я народу почет предоставил, какой ему нужен, —
Не сократил его прав, не дал и лишних зато.
Также подумал о тех я, кто силу имел и богатством
Славился, – чтоб никаких им не чинилось обид.
Встал я, могучим щитом своим тех и других прикрывая,
И никому побеждать не дал неправо других.
(2) В другом месте, высказываясь относительно народной массы. Как надо с ней обходиться, он говорит:
Будет тогда лишь народ всего лучше идти за вождями,
Коль не живет без узды, не угнетен выше сил.
От пресыщенья родится надменность, коль средства большие
Людям приходят таким, меры не знает чей нрав.
(3) И еще где-то в другом месте он говорит относительно тех, которые хотели поделить между собой землю:
Кто пришел затем, чтобы грабить, полон был надежд больших
И рассчитывал богатство тут великое найти,
Ждал, что я, лаская мягко, нрав суровый проявлю.
Но тогда они ошиблись, а теперь, сердясь за то,
На меня косые взгляды мечут все, как на врага.
Нужды нет: что обещал я, сделал с помощью богов
И трудился я недаром. Мне равно не по душе –
Силой править тирании, как и в пажитях родных
Дать худым и благородным долю равную иметь.
(4) Также и об отмене долгов и о людях, порабощенных сначала, а после освобожденных благодаря сисахфии:
Какой же я из тех задач не выполнил,
Во имя коих я тогда сплотил народ?
О том всех лучше перед Времени судом
Сказать могла б из олимпийцев высшая —
Мать черная Земля, с которой снял тогда
Столбов поставленных я много долговых,
Рабыня прежде, ныне же свободная.
На родину, в Афины, в богозданный град,
Вернул я многих, в рабство проданных,
Кто кривдой, кто по праву, от нужды иных
Безвыходной бежавших, уж забывших речь
Аттическую – странников таков удел, —
Иных еще, в позорном рабстве бывших здесь
И трепетавших перед прихотью господ,
Всех я освободил. А этого достиг
Закона властью, силу с правом сочетав,
И так исполнил все я, как и обещал.
Законы я простому с знатным наравне,
Для каждого прямую правду указав,
Так написал. А если б кто другой, как я,
Стрекало взял – недобрый, алчный человек, —
Народа 6 не сдержал он. Если б я хотел
Того, что нравилось тогда противникам,
Потом того, что указали 6 их враги,
Тогда мужей бы многих наш лишился град.
Затем-то, на борьбу все мужество собрав,
Я, точно волк, вертелся среди стаи псов.
(5) И в другом месте, порицая обе стороны за обращенные к нему впоследствии жалобы их на судьбу, он говорит:
Народ коль нужно прямо порицать, скажу:
Чем ныне обладают, никогда того
Не видели б глазами и во сне…
А кто знатней и с большей силой, должен бы
Меня хвалить и другом сделать бы своим,
потому что, если бы кто-нибудь другой, говорит он, достиг этой почести,
Народа б не сдержал и не отстал бы сам,
Пока не сбил бы масла, снявши молоко.
А я меж ними, как на спорном поле столб,
Стал на меже.
V. Смута после Солона
13. Вот по каким причинам Солон предпринял это путешествие. Он уехал, когда в государстве еще шли неурядицы; тем не менее после его отъезда в течение четырех лет жили спокойно. На пятый же год после правления Солона не могли выбрать архонта вследствие смуты, и дальше на пятый год по той же причине было безвластие.
(2) А после этого, спустя такой же промежуток времени, Дамасий, избранный архонтом, управлял два года и два месяца, пока не был силой устранен с должности. Потом афиняне решили ввиду происходивших смут выбрать в архонты десятерых лиц: пятерых – из эвпатридрв, троих – из земледельцев, двоих – из ремесленников, и эти архонты правили в течение года после Дамасия. Это и показывает, что архонт имел весьма большую силу, так как, по-видимому, все время шла борьба из-за этой должности.
(3) Вообще же были постоянно нелады во взаимных отношениях, причем одни за начало и повод выставляли отмену долгов (это были как раз люди, разорившиеся от нее), другие были недовольны государственным порядком, так как произведенная в нем перемена оказалась серьезной, а некоторые – из-за взаимного соперничества.
(4) Этих партий было три: одна – паралийцев с Мегаклом, сыном Алкмеона, во главе, которые, по-видимому, преимущественно добивались среднего образа правления; другая-педиаков, которые стремились к олигархии, – ими предводительствовал Ликург; третья-диакрийцев, во главе которой стоял Писистрат, казавшийся величайшим приверженцем демократии. (5) К этим последним примкнули, с одной стороны, те, которые лишились денег, отданных взаймы, – ввиду стесненного положения; с другой –люди нечистого происхождения – вследствие страха. Это видно из того, что после низвержения тиранов афиняне произвели пересмотр гражданских списков, так как многие пользовались гражданскими правами противозаконно. Все эти партии имели прозвания по тем местам, где они обрабатывали землю.
VI. Правление Писистрата
14. Наиболее рьяным приверженцем демократии казался Писистрат, стяжавший большую славу во время войны с мегарцами. Он сам нанес себе раны и под предлогом, будто это было делом его политических противников, убедил народ дать ему телохранителей. Письменное предложение об этом внес Аристион. Получив в свое распоряжение отряд так называемых дубинщиков, он с помощью их восстал против народа и занял Акрополь на тридцать втором году после законодательства, при архонте Комее.
(2) Говорят, когда Писистрат просил об охране. Солон возражал против этого и сказал, что одних он превосходит умом, а других мужеством; умом превосходит тех, кто не знает, что Писистрат стремится к тирании; мужеством тех, которые знают это, да молчат. Но так как словами ему не удавалось убедить, то он выставил оружие перед дверями и говорил, что помог отечеству по мере своих сил (он был уже весьма престарелым) и что ждет того же самого и от остальных.
(3) Итак, Солон ничего не достиг тогда своим призывом. Писистрат же, взяв в свои руки власть, управлял общественными делами скорее в духе гражданского равноправия, чем тирании. Но так как власть его еще не укрепилась, то приверженцы Мегакла и Ликурга, придя между собой к соглашению, изгнали его на шестом году после его первого прихода к власти, при архонте Гегесии.
(4) На двенадцатый же год после этого, наоборот, сам Мегакл, поставленный в безвыходное положение своими противниками, завел переговоры с Писистратом и, условившись, что тот возьмет замуж его дочь, устроил его возвращение на старинный лад и слишком простым способом. Распространив предварительно слух, будто Афина собирается возвратить Писистрата, он разыскал женщину высокого роста и красивую – как утверждает Геродот, из дема Пеанийцев или, как некоторые говорят, из Коллита, – продавщицу венков, фракиянку по имени Фию, нарядил ее наподобие этой богини и ввел в город вместе с ним. И Писистрат въезжал на колеснице, на которой рядом с ним стояла эта женщина, а жители города встречали их, преклоняясь ниц в восторге.
15. Вот при каких условиях произошло первое возвращение Писистрата. А после этого он был изгнан вторично, на седьмом приблизительно году после возвращения. Недолго удерживал он власть в своих руках, но, вследствие того что не хотел жить с дочерью Мегакла, бежал, побоявшись обеих партий.
(2) Сначала Писистрат основал поселение около Фермейского залива, в местечке, которое называется Рекел, а оттуда переехал в окрестности Пангея. Запасшись там деньгами и навербовав наемных солдат, он на одиннадцатом году приехал опять в Эретрию и пытался тогда впервые вернуть себе власть силой, причем многие оказывали ему поддержку, в том числе особенно фиванцы и наксосец Лигдамид, а также всадники, в руках которых была тогда государственная власть в Эретрии.
(3) Победив в сражении при Паллениде, Писистрат занял город и, отобрав у народа оружие, уже прочно утвердил свою тиранию. Затем он взял Наксос и поставил правителем Лигдамида.
(4) Отобрал Писистрат оружие у народа следующим образом. встроив смотр войска у Тесейона, он пробовал обратиться к народу с речью и говорил недолго. Когда же присутствующие стали говорить, что не слышат, он попросил их подойти к преддверью Акрополя, чтобы могли лучше слышать его. А в то время как он произносил свою речь, люди, специально получившие такое распоряжение, подобрав оружие, заперли его в близлежащем здании – Тесейоне – и, подойдя, знаком сообщили об этом Писистрату. Окончив говорить о других делах, он сказал и об оружии – что по поводу случившегося не надо ни удивляться, ни беспокоиться, но следует возвратиться по домам и заниматься своими делами, а обо всех общественных делах позаботится он сам.
16. Так вот тирания Писистрата с самого начала установилась таким образом и столько имела перемен.
(2) А руководил государственными делами Писистрат, как сказано, с умеренностью и скорее в духе гражданского равноправия, чем тиранически. Он был вообще гуманным и кротким человеком, снисходительным к провинившимся; бедных он даже снабжал вперед деньгами на сельские работы, чтобы они могли кормиться, занимаясь земледелием.