- Что здесь происходит? - требует ответа капрал, налетая на нашу маленькую группу.
Я невинно моргаю и беспомощно пожимаю плечами, словно он окружной прокурор на перекрестном допросе.
- Мы просто обсуждали логические выводы общественного и антиобщественного поведения в групповой обстановке.
- Да ну? Это правда, вы двое?
Слеппни пытаются уподобиться мне, пожав плечами, но кривятся, не закончив жест, и вынуждены прибегнуть к кивкам.
Несколько секунд капрал подозрительно глазеет на нас, а потом поворачивается к остальной группе.
- Ладно, в две шеренги становись! - орет он, неудачно подражая сержанту. - Пришла пора отправиться на занятия!
- наши агитаторы правильно прореагировали на прикладную логику? шепчет, становясь рядом со мной Нунцио.
- Разумеется, - киваю я. - Более того, по-моему, они уразумели ее за один урок. Не понимаю, почему ты все время твердишь, что нынешняя молодежь туго усваивает.
На это Нунцио закатывает глаза и отвешивает мне шутливый свинг.
- Возможно, нам следует начать называть тебя "Мухобой", - усмехается он.
Некоторые из других рекрутов смеются над этой остротой, что заставляет меня немного понервничать, так как по опыту работы в Синликате я знаю с какой легкостью прилипает дурацкая кличка после того или иного глупого инцидента. Однако капрал избавил меня от необходимости менять тему, так как выбрал именно этот момент для того, чтобы начать орать и махать нам, сбивая в строй для следующего раунда подготовки.
- Брось, - говорю я, нанося ему удар по руке, который был заметно сильнее того, что он отвесил мне. - Нам предстоит идти учиться быть эффективными бойцами.
___________________________________
ГЛАВА 4
Нажимай на спуск плавно, а не дергай его.
Р.Роджерс
К несчастью, навешенная Нунцио кликуха "Мухобой" прилипла ко мне... или, по крайней мере, ее вторая половина - "Бой". Но еще больше неудобств доставляет то обстоятельство, что сержант наклеил на меня ярлык и.о. командира отделения в нашей маленькой группе рекрутов, которых я уже знал по именам, во многом именно по этой причине. Этот пост требует всего-навсего службы овчаркой при "Жуках". Но это все же руководящий пост, чего, как я отмечал ранее, я склонен избегать как повестки в суд.
Материал, который мы должны были проходить в порядке начальной подготовки, был, однако, на самом-то деле не слишком тяжелым. Большая часть передаваемой нам информации была и впрямь необходимой, если рассматривать ее как беглый обзор и преподавать просто, но с настоящим усилием сделать ее достаточно интересной, чтобы удержать внимание рекрутов. Это стало приятной переменой после моих профессоров в колледже, большинство которых, похоже, считали себя величайшими специалистами по самым интересным предметам и полагали, что студенты должны считать за счастье выплачивать существенные суммы денег за честь поклоняться у их ног. И, что еще хуже, они регулярно проверяли преданность названных студентов попросту делая преподавание достаточно скучным, чтобы уморить мух и высматривая тех, кому удавалось достаточно долго оставаться бодрствующим, чтобы усвоить нужное количество данных для сдачи выпускных экзаменов.
Армия же, совсем наоборот, начинает с исходной посылки, что рекруты совершенно невежественны и меньше всего интересуются данным предметом, если его не сделать достаточно привлекательным для удержания их предсказуемого недолгого внимания, зачастую графически демонстрируя на личном уровне насколько жизненно важен названный предмет для дальнейшего функционирования их тел.
(Из любезности к тем из вас, кто ныне вкладывает большую часть своего времени или времени своих детей в обучение в колледже, я воздержусь от комментариев о том, какую систему я считаю лучшей для передачи информации, не говоря уж о реальной жизненной ценности переданной информации, и ограничусь простым наблюдением, что инструктирование в армии нельзя назвать ни бессмысленным, ни лишенным ценности. И, что еще важнее, она платит тебе, пока ты учишься. Конечно, дела могли бы обстоять совершенно иначе, если бы к обучению своих сотрудников активно приложили руку какие-то иные корпорации, кроме торгующих со скидкой закусочных... но это уже совсем другая тема и определенно отклонение от обсуждаемой темы, то есть - армейской подготовки.)
По большей части мы с Нунцио не жаловались на уроки, и даже находили их исключительно информативными. Как вам, вероятно, известно, в Синдикате в основном заботятся о мастерстве в индивидуальной тактике или всеобщей свалке, какие обычно бывают при засадах, и поэтому обучение бою в строю было для нас истинно новым опытом. Конечно, нам было несколько трудно допустить, что этот опыт когда-нибудь действительно будет нам полезен.
Во-первых, как я только что упоминал ранее, телохранительство обычно связано с засадами и тем, что в спорте известно под названием "спешная защита", и это вызывает у нас в душе серьезные сомнения, что бой в строю будет полезен нам на гражданке после службы, ввиду нехватки теплых тел для таких маневров, да и сомнительно, что устроившие импровизированную вечеринку дадут нам достаточно времени для сбора необходимого количества тел, так как весь смысл их засады в том и состоит, чтобы захватить нас в тактическом плане врасплох и посадить в лужу.
Во-вторых, и притом существенней, было неясно, как нам предполагалось использовать эту тактику на службе в армии. Понимаете, на данном этапе ни для кого не являлось тайной, что армия Поссилтума располагала и самыми крупными, и самыми вооруженными силами в округе, и поэтому немногие королевства или города решались выступать при таком раскладе, сталкиваясь с ними на поле боя, где вступила бы в игру тактика сражений в строю. Вследствии этого, когда они перемещались в новый район настоящих боев происходило мало, любое оказанное противодействие носило скорее характер тайного сопротивления типа вонзи-им-нож-в-спину или перережь-им-глотку-пока-они-спят. Так как построения абсолютно бесполезны для борьбы с такого рода мелкими беспокоящими действиями, нам было трудно понять, зачем нужно тратить столько времени на обучение им.
Однако сержант Лыбби почему-то не считает нужным посоветоваться с нами относительно содержания его программы подготовки, и поэтому мы избавлены от неудобства быть вынужденными придумывать как поделиться с ним своими взглядами, не задевая его чувств.
Схожим образом, когда нам объявили, что мы должны научиться маршировать, так как это "наилучший способ переместить группу солдат из одного пункта в другой в наикратчайший период времени", нам не дают шанса спросить, рассматривала ли армия вообще или сержант в частности выгоды быстрого переезда.
Хотя в ходе нашей подготовки обнаруживается немало проявлений сомнительной логики вроде этого, есть только один момент, против которого мы серьезно возражаем. Хотя мы изо всех сил стремимся не показывать всем это отступление от армейского мышления, в один прекрасный день оно наконец привлекает внимание общественности, когда мы находимся на стрельбище.
Армия учит нас стрелять из арбалетов... что вполне понятно, так как для обучения пользоваться в бою большим луком хоть с какой-то степенью умения требуется немалый срок, делающий его таким образом сомнительным предметом изучения при начальной подготовке. Пращи - и того хуже, так как пока не добьешься почти мастерского владения ей, то наилучшие шансы причинить вред этим оружием - это удавиться названным оружием, вместо того, чтобы запустить камень куда-либо поближе к общему направлению цели. Однако даже самые физически неумелые недотепы способны за один день достичь минимального уровня эффективности при стрельбе из арбалета, поэтому армия несомненно избрала данное конкретное оружие для ознакомления рекрутов с тонкостями стрелкового боя.
- Как видите, при этом упражнении вы будете стрелять по мишеням, сделанным в натуральную величину и в виде человека, - говорит сержант Любби, уже наоравшись, наконец, по поводу безопасной дистанции и правильного обращения с арбалетом. - Армия предпочитает тренировать вас на них, а не на кругах с яблочками, так как это лучше подготовит вас, как духовно так и эмоционально, стрелять из своего оружия в живого противника. В ходе этого упражнения вы должны все время внушать себе, что чучело перед вами - это живой враг, который хочет вас убить, и вести себя соответственно. Я ясно выразился?
- ДА, СЕРЖАНТ!!
Группа теперь отлично усвоила этот ответ... и ей потребовалось для овладения им всего несколько дней тренировки. При надлежащем сигнале присоединяемся и мы с Нунцио, хотя на данном этапе и возникают несколько вопросов, которые необходимо было бы поднять.
Например, хотя идея, стоящая за применением таких мишеней сама по себе интересна и, возможно, даже достойна восхищения, я за все годы работы в Синдикате никогда не видывал противника, который бы сделал тебе любезность стоять как скала, на открытом месте, выпрямившись во весь рост и расправив плечи, пока пытается застрелить тебя. Они больше склонны скрючиться и распластаться, прячась за чем-нибудь и двигаться, пока посылают тебе послание, именно для того, чтобы свести к минимуму твои шансы достать их, прежде чем они дойдут до последнего приветствия. В свете этого, думать, будто ты умеешь стрелять по тому, что способен всаживать стрелы в соломенное чучело любой формы, кажется мне опасным образцом излишней самоуверенности, которую никак не следовало бы поощрять. Но я помалкиваю об этом, сочтя, что это только первый раунд для ознакомления всех с оружием и что серьезная подготовка будет в полной мере проведена позже.
Вскоре группа расставлена на линии стрельбы и поочередно сыплет стрелами по мишеням в то время, как сержант и капрал рыскают взад-вперед позади строя, поощряя некоторых и оря на медленно усваивающих науку. Этот стиль руководства является, как я заметил, общим для армии и Синдиката, и сводится, попросту говоря, к убеждению, что если достаточно громко кричать на тех, кто делает что-то не так, то они прореагируют делая это так.
Мы с Нунцио не лезем в первую команду стреляющих, так как мало опасаемся сдачи данного конкретного зачета. И сосредотачиваемся вместо этого на том, как действуют остальные члены группы, так чтобы суметь помочь тем, у кого возникают трудности.
Братья Слеппни стреляют на удивление хорошо, оба не только попадают при каждом выстреле в цель, но и садят стрелы в участок площадью всего в две пяди. Однако, в связи с тем, что мишени стоят достаточно близко, чтобы попасть в них даже камнем, эта демонстрация меткости не производит на меня особого впечатления. С другой стороны, Сержант Лыбби, похоже, искренне доволен их выступлением.
- Вот такое обращение с оружием армии нравится видеть! - громко говорит он так, чтоб его слышали все. - Кто вас, собственно, научил так стрелять, ребята?
- Наш папаша, - ухмыляется Шу Слеппень. - Возможно, вы слыхали о нем. Его зовут Куро Слеппень.
- Хотя мамаша стреляет лучше него, - добавляет Хи Слеппень. - Ее зовут Ос Слеппень.
С этого момента я перестаю следить за разговором, потому что у меня от него живот болит, и потому, что Нунцио знаком подзывает меня к себе.
- У нас есть проблемы, - говорит он, что не удивительно, так как, зная его так хорошо, я вижу, что он обеспокоен.
- Например?
- Это все Тру-Тень, - говорит он, поскольку именно так мы стали звать нашего юного мага. Думаю, он не смог бы попасть и в стенку амбара, даже если б сам находился в нем.
Я бросаю взгляд через плечо, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Трутень пускает стрелу, которая разминулась с мишенью футов на пятнадцать, плюс-минус миля. Капрал тут же очутился рядом с ним, и помогал советами во всю силу легких.
- Вижу. Ну, ему, похоже, и не придется особо стрелять, раз он числится магом.
- Может и так, - пожимает плечами Нунцио. - Но нам полагается сегодня всем сдать норму или же задержится вся группа... помнишь?
- Это может стать проблемой, - киваю я. - А разве у него нет каких-нибудь заклинаний или чар, способных помочь ему выкрутиться?
Кузен вращает глазами и фыркает с отвращением.
- Шутишь? Он знает всего два заклинания и ни одно из них ничем не поможет на линии огня.
- Два заклинания? Какие именно?
- Давай-ка посмотрим, он знает заклинание Развей, которое позволяет ему видеть насквозь всякие чары.
- От этого мало толку, - признаю я. - А какое другое?
- Навей, - морщится Нунцио, - которое не более чем чары личины, но с дурацким названием.
- Значит, он может всего-навсего надеть на себя личину и видеть насквозь других, - говорю я, проворачивая все это в голове.
- Вот именно. Ничего такого, что поможет ему сегодня сдать норматив.
- Может и так... а может и нет, - задумчиво говорю я. - Вот что я тебе скажу. Ты не мог бы как-нибудь уединиться с ним на несколько минут?
- Нет проблем. Когда он кончит заваливаться на этом круге, ему придется ждать другой очереди. Тогда я смогу увести его. А что? У тебя есть какая-то идея?
- Угу, - усмехаюсь я. - Просто убеди его применить свое заклинание личины... как он там называет его? Ах, да, Навей... так, чтоб вы могли поменяться местами. Тогда ты сдашь норматив за него, поменяешься обратно, и никто ничего не узнает.
- Не знаю, - говорит, потирая подбородок, Нунцио. - Капрала-то мы, может, и сумеем одурачить, но у сержанта глаз-алмаз. Он может заметить, что Тру-Тень какой-то не такой.
- Когда придет время, я позабочусь об отвлечении сержанта. Только постарайся стрелять не слишком хорошо... лишь настолько хорошо, чтобы сдать норматив. Уловил?
Потом делать было особо нечего, пока мы ждем развития плана. Наконец, капралу обрыдло орать на нашего юного мага и он отправляет его прочь с рубежа на "перерыв", пока не даст малость отдохнуть своему голосу.
Пытаясь не обращать чересчур большого внимания, я слежу уголком глаза, как Нунцио кладет руку на плечо Трутня и заводит с ним серьезный-такой разговор, в то же время небрежно уводя его за палатку, где хранится оружие, из поля зрения всех. После того, что кажется нестерпимо долгим сроком, из-за палатки снова появляется "Трутень", шагающий той очень знакомой мне походкой вразвалочку, и я знаю, что сила разума и логики снова восторжествовала. Я дожидаюсь, пока он не выйдет на линию огня для новой попытки, а затем приступаю к отвлекающему маневру.
- Ты чересчур стараешься, Осса, - говорю громко я, подходя сзади к ней, стоящей на противоположном от "Трутня" конце огневого рубежа.
Меткость как у Оссы, так и у Майжука спорадическая, их стрелы пролетают поблизости от мишени, но попадают в нее лишь изредка.
- Ты слишком напряженно держишь левую руку... надо немного расслабить ее и просто держать оружие в согнутой руке. И на спуск тоже жми полегче. Используй только кончик пальца, а не обхватывай им спусковой крючок. Иначе будешь при каждом выстреле тянуть оружие влево.
- Вот так?
- Да, только...
- ЧТО ЭТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, ЧЕРТ ПОДЕРИ??!!
Мне следовало бы радоваться, что я правильно рассчитал точку кипения Сержанта Лыбби. Вплоть до этой минуты, мы с Нунцио проявляли большую осторожность в тренировке других рекрутов и делали это за пределами его видимости и слышимости, и поэтому не входили в конфликт с тем авторитетным-таким образом, который он так старался поддерживать. Я прикидываю, что такая открытая демонстрация придется ему не по вкусу, и эта прикидка оказывается абсолютно точной. Мне следовало быть довольным, но когда он топает ко мне, мне приходится бороться с закрадывающимся ощущением, что тактика эта не самая мудрая.
- Гвидо просто давал мне несколько советов по обращению с этой штукой. Сержант, - говорит Осса невинно, ее вежливые манеры свидетельствуют о твердо усвоенных ею уроках по части того, что такому, как Лыбби, лучше не досаждать без надобности.
- О, так значит, Жукобой еще и спец по арбалетам, да? - рычит сержант, наводя прицел на меня. - Думает, что он умеет обучать стрельбе лучше, чем я или инструкторы по стрелковой подготовке, да?
Следя за всем этим с большим вниманием, я тем не менее в то же время вижу через плечо, что Нунцио, в личине Трутня, стреляет, выполняя его норматив... прямо под носом у капрала, которому интересней следить за сержантом и мной, чем обращать внимание на происходящее у его конца стрельбища.
- Почему б тебе просто не показать нам, насколько хорошо ты владеешь оружием, и. о. командира отделения Гвидо, - говорит Лыбби, выхватывая у Оссы арбалет и суя его мне. - Если ты сумеешь сдать норматив, тогда я, может быть, не разжалую тебя обратно в рядовые.
Так вот, мне в свое время угрожали спецы своего дела... буквально... и поэтому попытка сержанта как-то не вызывает у меня явно желанной ему нервозности. Если она чего и порождает у меня, так это искушение намеренно промазать, и таким образом снять себя с крючка руководства, на котором, как я отмечал ранее, мне не особо приятно болтаться. И все же, здесь открыто бросили вызов моим профессиональным способностям... да еще при чувихе, даже если та всего Осса. Кроме того, Нунцио теперь сдал норматив за Трутня, и поэтому у меня больше нет никакого стимула продлять этот отвлекающий маневр.
Я уделяю арбалету всего лишь один беглый взгляд, так как плохо перевариваю вид стандартного оружия. Оно явно изготовлено правительственными подрядчиками и также похоже на сделанное на заказ оружие Йоло, которым я обычно пользуюсь, как рабочая лошадь на чистокровного скакуна. Игнорируя это, я держу стрелу в зубах, пока взвожу арбалет, уперев приклад в живот и резко натягивая обеими руками тетиву (что быстрее, чем делать то же самое, упираясь ногой в "стремя"), роняю стрелу в желоб перед натянутой тетивой, и нажимаю на спуск, быстро стреляя в цель.
Нечего удивляться, стрела с чмоканьем вонзается в правое плечо чучела.
- Немножко неудачно, но не плохо, - со скрипом признает Лыбби. - Хотя ты добился бы большей меткости, если бы стрелял с плеча, а не с бедра. Попытка пофасонить лишь...
К тому времени, когда он добирается в своей критике до этих высот, я опять взвожу, заряжаю и выпуская вторую стрелу... снова стреляя с бедра.
Эта стрела со свистом устремляется в место не более чем на ширину двух пальцев от первой.
Сержант закрывает пасть так быстро, что слышно, как щелкают его зубы, что меня вполне устраивает, и молча смотрит, как я пускаю третью стрелу, образуя аккуратный треугольник с двумя первыми.
- Очень неряшливо, - раздается писклявое фырканье Нунцио, когда тот присоединяется к нашей группе, освобожденный теперь от своей личины. Предупреждал же я тебя, будешь крошить все подряд, если испортишь себе навык жать на спуск!
- Да неужто??!! - огрызнулся я, более чем малость раздраженный поношением дела рук моих. - Давай посмотрим, стрельнешь ли ты лучше из этой штуки!
Я кидаю ему арбалет, и он ловит его одной рукой, а потом прищурившись смотрит на оковку.
- Правительственные подрядчики, - говорит он тем же тоном, каким объявляет, что вляпался во что-то органическое и неприятное. - Это, безусловно, не работа Йоло!
- А стрелы примерно такие же прямые, как кий на биллиарде при баре, сообщаю я ему остальные плохие новости. - Но, как говорит Босс: - Делай все, что можешь, с помощью того, что есть. - Верно?
Он состраивает мне гримасу, а затем быстро пускает три стрелы, тоже стреляя с бедра. Я замечаю, что, хоть он и обрабатывает, во избежание путаницы, другое плечо чучела, в группировке его стрел не видно заметного улучшения по сравнению с моей.
- Ладно, дело в оружии... на сей раз, - признает он, отдавая арбалет обратно Оссе. - Хотя, если бы мы стреляли с большего расстояния, думаю, я все же...
- Минуточку, ребята!
Мы переключаем внимание на сержанта, потому что тот кажется чем-то расстроенным, так и потому, что ведем данный конкретный спор уже много лет, и поэтому сомнительно, что чего-нибудь решим даже если продолжим это обсуждение никем не прерываемые.
- Вы что это пытаетесь здесь выкинуть?
- В чем дело, Сержант? - говорит Нунцио, выражая озабоченность, испытываемую нами обоими. - Два попадания из трех означают сдачу норматива, верно?
- В чем дело? - лыбится Лыбби, показывая слишком много зубов для сохранения душевного комфорта. - подобное группирование стрел означает, что вы оба превосходно владеете своим оружием. Так вот, поправьте меня, если я ошибаюсь, но разве это не означает также, что вы могли расположить эти группировки где угодно на мишени?
- Ну разумеется... Сержант.
- Так почему же вы стреляли в плечо чучела, а не в голову или в грудь?
- Это убило бы его, - бряцаю я, прежде чем успеваю как следует подумать.
- ВАМ И ПОЛАГАЕТСЯ УБИТЬ ЕГО! ИМЕННО В ЭТОМ И СОСТОИТ ВЕСЬ СМЫСЛ СОЛДАТСКОЙ СЛУЖБЫ!!!
Теперь, задним числом, я понимаю, что мне следовало бы для вида согласиться с ним, но он захватил меня врасплох, и взыграли мои старые Синдикатские привычки.
- Да за каких дешевых стрелков из пивнушек вы нас принимаете?? рявкнул я ему в ответ. - Мы с Нунцио профессионалы!! Убить кого-нибудь может любой раздолбай, а вот чтобы оставить их в таком состоянии, когда они все еще могут платить за защиту, требуется УМЕНИЕ... РАВНО КАК и для получения нужных сведений... ИЛИ...
- Мой кузен хочет сказать, - говорит Нунцио, быстро вставая между нами, - ничто иное, что раня врага, выводишь из строя трех противников вместо одного, поскольку кто-то должен помочь ему вернуться в...
Попытка эта была хорошая, но слишком запоздалая. Сержант все равно сражается со мной.
- Ты называешь обученных солдат Поссилтума раздолбаями? - орет он, обходя Нунцио, чтобы снова подойти ко мне. - Ты что? Какой-то ПАЦИФИСТ?
- Как... ты... меня... назвал...? - говорю я самым мягким своим голосом, который употребляю только в особых случаях.
На учебной площадке вокруг нас становится вдруг очень тихо и неподвижно... за исключением Нунцио, который недоверчиво свистит, пятясь назад.
Должно быть что-то в моем голосе или в том, как я вытянулся во весь свой полный рост, включило у сержанта инстинкт самосохранения, потому как тот вдруг нервно огляделся по сторонам, словно пытаясь найти дверь аварийного выхода.
- А ВЫ ВСЕ ЧЕГО ТУТ СТОИТЕ СТОЛБАМИ??!! - ревет он, переключая внимание с меня на собравшуюся вокруг нас толпу. - ВАМ ПОЛАГАЕТСЯ СДАВАТЬ НОРМАТИВЫ!! ЗА ДЕЛО!! СЕЙЧАС ЖЕ!!!
Эта перебивка дает мне время овладеть собой, и, малость поостыв, я решаю, что, пожалуй, лучше подвести под этим эпизодом черту. Однако, похоже, что у сержанта есть для меня несколько последних слов.
- Гвидо! - говорит он, так, чтобы слышал только я, не глядя мне в лицо.
- Да, Сержант?
- Сейчас не время и не место, но мы все-таки продолжим эту беседу... позже.
По тому, как он это сказал, ясно, что это вызов, и не угроза... а просто заявление.
___________________________________
ГЛАВА 5
Когда я путешествую, меня никто не знает... и мне именно так и
нравится!
С.Кинг
Мы с Нунцио пытаемся просечь, что же это нам положили в тарелки под смехотворным названием "ужин", когда рядом с нами плюхается Осса. Мы немножко удивлены этим, так как нас обычно оставляют за ужином в покое, но причина такой навязчивости выясняется очень скоро.
- Вы, ребята, работает на Синдикат, не так ли? - говорит она, даже не сказав "Привет" или "Добрый вечер".
Так вот, еще во введении я упоминал, что мы не очень любим, когда нам задают вопросы вообще, а данный конкретный вопрос определенно табу.
- Ты фараонша? - автоматически выстреливает ответным вопросом Нунцио.
Это "Заучиваемый в Обязательном Порядке" вопрос для всякого, чей заработок зависит от незаконной деятельности, так как если его задаешь фараону, то, каким бы он ни был засекреченным, ему приходится признавать свою профессию. Иначе, любая попытка использовать последующий разговор в качестве доказательства будет отклонена как обман и провокация.
- Я? Шутишь? Нет, я не фараонша. А почему ты спрашиваешь?
- А зачем тебе хочется знать, не работаем ли мы на Синдикат? - выстреливает в ответ вопросом Нунцио.
Заметьте, что на данном этапе Осса ответила на наш вопрос, но мы еще не сказали ни "да" ни "нет" в ответ на ее вопрос. Как я говорю, у работников нашего профиля есть склонность к осторожности. Возможно, это привычка, возникшая из-за наших регулярных и длительных дискуссия с Опами и большими Жюри.
- Подумывала попробовать поступить туда, когда вылечу из армии, - пожимает плечами она. - Я думала, что, возможно, вы, ребята, могли бы немного осведомить меня о том, на что это похоже, работать на Синдикат, если не дать мне рекомендацию или, по крайней мере, организовать контакт с кем надо.
- Связь.
- Что, Бой?
- Я сказал, "Связь". Контакт бывает в обычном бизнесе. В Синдикате первый шаг - "Установить связь".
-...или, во всяком случае, так мы слышали, - быстро уточняет Нунцио, бросая на меня один из своих взглядов. - Не знаю. Возможно, мы сумеем поделиться с тобой кое-какими слухами. Что тебе хочется узнать?
Как видите, мой кузен все еще осторожничает, поскольку меньше моего верит в защиту типа "известно с чужих слов".
Однако одной ссылкой на "слухи" он открыл нам дверь для ответа на некоторые вопросы о Синдикате, в то же время не признавая никакого членства с нашей стороны.
- Ну, на что это похоже?
- Часы работы - паршивые, - говорю я.
- А перспектива выхода на пенсию оставляет желать лучшего, - добавляет Нунцио.
-... Но платят хорошо. Верно? - не отстает Осса.
Я уже упоминал ранее, что мой кузен мало чего на свете любит больше, чем почитать лекцию, а эта цыпочка только что нажала на одну из его любимых кнопок. И хотя полностью он не расслабляется, но немного оттаивает.
Я невинно моргаю и беспомощно пожимаю плечами, словно он окружной прокурор на перекрестном допросе.
- Мы просто обсуждали логические выводы общественного и антиобщественного поведения в групповой обстановке.
- Да ну? Это правда, вы двое?
Слеппни пытаются уподобиться мне, пожав плечами, но кривятся, не закончив жест, и вынуждены прибегнуть к кивкам.
Несколько секунд капрал подозрительно глазеет на нас, а потом поворачивается к остальной группе.
- Ладно, в две шеренги становись! - орет он, неудачно подражая сержанту. - Пришла пора отправиться на занятия!
- наши агитаторы правильно прореагировали на прикладную логику? шепчет, становясь рядом со мной Нунцио.
- Разумеется, - киваю я. - Более того, по-моему, они уразумели ее за один урок. Не понимаю, почему ты все время твердишь, что нынешняя молодежь туго усваивает.
На это Нунцио закатывает глаза и отвешивает мне шутливый свинг.
- Возможно, нам следует начать называть тебя "Мухобой", - усмехается он.
Некоторые из других рекрутов смеются над этой остротой, что заставляет меня немного понервничать, так как по опыту работы в Синликате я знаю с какой легкостью прилипает дурацкая кличка после того или иного глупого инцидента. Однако капрал избавил меня от необходимости менять тему, так как выбрал именно этот момент для того, чтобы начать орать и махать нам, сбивая в строй для следующего раунда подготовки.
- Брось, - говорю я, нанося ему удар по руке, который был заметно сильнее того, что он отвесил мне. - Нам предстоит идти учиться быть эффективными бойцами.
___________________________________
ГЛАВА 4
Нажимай на спуск плавно, а не дергай его.
Р.Роджерс
К несчастью, навешенная Нунцио кликуха "Мухобой" прилипла ко мне... или, по крайней мере, ее вторая половина - "Бой". Но еще больше неудобств доставляет то обстоятельство, что сержант наклеил на меня ярлык и.о. командира отделения в нашей маленькой группе рекрутов, которых я уже знал по именам, во многом именно по этой причине. Этот пост требует всего-навсего службы овчаркой при "Жуках". Но это все же руководящий пост, чего, как я отмечал ранее, я склонен избегать как повестки в суд.
Материал, который мы должны были проходить в порядке начальной подготовки, был, однако, на самом-то деле не слишком тяжелым. Большая часть передаваемой нам информации была и впрямь необходимой, если рассматривать ее как беглый обзор и преподавать просто, но с настоящим усилием сделать ее достаточно интересной, чтобы удержать внимание рекрутов. Это стало приятной переменой после моих профессоров в колледже, большинство которых, похоже, считали себя величайшими специалистами по самым интересным предметам и полагали, что студенты должны считать за счастье выплачивать существенные суммы денег за честь поклоняться у их ног. И, что еще хуже, они регулярно проверяли преданность названных студентов попросту делая преподавание достаточно скучным, чтобы уморить мух и высматривая тех, кому удавалось достаточно долго оставаться бодрствующим, чтобы усвоить нужное количество данных для сдачи выпускных экзаменов.
Армия же, совсем наоборот, начинает с исходной посылки, что рекруты совершенно невежественны и меньше всего интересуются данным предметом, если его не сделать достаточно привлекательным для удержания их предсказуемого недолгого внимания, зачастую графически демонстрируя на личном уровне насколько жизненно важен названный предмет для дальнейшего функционирования их тел.
(Из любезности к тем из вас, кто ныне вкладывает большую часть своего времени или времени своих детей в обучение в колледже, я воздержусь от комментариев о том, какую систему я считаю лучшей для передачи информации, не говоря уж о реальной жизненной ценности переданной информации, и ограничусь простым наблюдением, что инструктирование в армии нельзя назвать ни бессмысленным, ни лишенным ценности. И, что еще важнее, она платит тебе, пока ты учишься. Конечно, дела могли бы обстоять совершенно иначе, если бы к обучению своих сотрудников активно приложили руку какие-то иные корпорации, кроме торгующих со скидкой закусочных... но это уже совсем другая тема и определенно отклонение от обсуждаемой темы, то есть - армейской подготовки.)
По большей части мы с Нунцио не жаловались на уроки, и даже находили их исключительно информативными. Как вам, вероятно, известно, в Синдикате в основном заботятся о мастерстве в индивидуальной тактике или всеобщей свалке, какие обычно бывают при засадах, и поэтому обучение бою в строю было для нас истинно новым опытом. Конечно, нам было несколько трудно допустить, что этот опыт когда-нибудь действительно будет нам полезен.
Во-первых, как я только что упоминал ранее, телохранительство обычно связано с засадами и тем, что в спорте известно под названием "спешная защита", и это вызывает у нас в душе серьезные сомнения, что бой в строю будет полезен нам на гражданке после службы, ввиду нехватки теплых тел для таких маневров, да и сомнительно, что устроившие импровизированную вечеринку дадут нам достаточно времени для сбора необходимого количества тел, так как весь смысл их засады в том и состоит, чтобы захватить нас в тактическом плане врасплох и посадить в лужу.
Во-вторых, и притом существенней, было неясно, как нам предполагалось использовать эту тактику на службе в армии. Понимаете, на данном этапе ни для кого не являлось тайной, что армия Поссилтума располагала и самыми крупными, и самыми вооруженными силами в округе, и поэтому немногие королевства или города решались выступать при таком раскладе, сталкиваясь с ними на поле боя, где вступила бы в игру тактика сражений в строю. Вследствии этого, когда они перемещались в новый район настоящих боев происходило мало, любое оказанное противодействие носило скорее характер тайного сопротивления типа вонзи-им-нож-в-спину или перережь-им-глотку-пока-они-спят. Так как построения абсолютно бесполезны для борьбы с такого рода мелкими беспокоящими действиями, нам было трудно понять, зачем нужно тратить столько времени на обучение им.
Однако сержант Лыбби почему-то не считает нужным посоветоваться с нами относительно содержания его программы подготовки, и поэтому мы избавлены от неудобства быть вынужденными придумывать как поделиться с ним своими взглядами, не задевая его чувств.
Схожим образом, когда нам объявили, что мы должны научиться маршировать, так как это "наилучший способ переместить группу солдат из одного пункта в другой в наикратчайший период времени", нам не дают шанса спросить, рассматривала ли армия вообще или сержант в частности выгоды быстрого переезда.
Хотя в ходе нашей подготовки обнаруживается немало проявлений сомнительной логики вроде этого, есть только один момент, против которого мы серьезно возражаем. Хотя мы изо всех сил стремимся не показывать всем это отступление от армейского мышления, в один прекрасный день оно наконец привлекает внимание общественности, когда мы находимся на стрельбище.
Армия учит нас стрелять из арбалетов... что вполне понятно, так как для обучения пользоваться в бою большим луком хоть с какой-то степенью умения требуется немалый срок, делающий его таким образом сомнительным предметом изучения при начальной подготовке. Пращи - и того хуже, так как пока не добьешься почти мастерского владения ей, то наилучшие шансы причинить вред этим оружием - это удавиться названным оружием, вместо того, чтобы запустить камень куда-либо поближе к общему направлению цели. Однако даже самые физически неумелые недотепы способны за один день достичь минимального уровня эффективности при стрельбе из арбалета, поэтому армия несомненно избрала данное конкретное оружие для ознакомления рекрутов с тонкостями стрелкового боя.
- Как видите, при этом упражнении вы будете стрелять по мишеням, сделанным в натуральную величину и в виде человека, - говорит сержант Любби, уже наоравшись, наконец, по поводу безопасной дистанции и правильного обращения с арбалетом. - Армия предпочитает тренировать вас на них, а не на кругах с яблочками, так как это лучше подготовит вас, как духовно так и эмоционально, стрелять из своего оружия в живого противника. В ходе этого упражнения вы должны все время внушать себе, что чучело перед вами - это живой враг, который хочет вас убить, и вести себя соответственно. Я ясно выразился?
- ДА, СЕРЖАНТ!!
Группа теперь отлично усвоила этот ответ... и ей потребовалось для овладения им всего несколько дней тренировки. При надлежащем сигнале присоединяемся и мы с Нунцио, хотя на данном этапе и возникают несколько вопросов, которые необходимо было бы поднять.
Например, хотя идея, стоящая за применением таких мишеней сама по себе интересна и, возможно, даже достойна восхищения, я за все годы работы в Синдикате никогда не видывал противника, который бы сделал тебе любезность стоять как скала, на открытом месте, выпрямившись во весь рост и расправив плечи, пока пытается застрелить тебя. Они больше склонны скрючиться и распластаться, прячась за чем-нибудь и двигаться, пока посылают тебе послание, именно для того, чтобы свести к минимуму твои шансы достать их, прежде чем они дойдут до последнего приветствия. В свете этого, думать, будто ты умеешь стрелять по тому, что способен всаживать стрелы в соломенное чучело любой формы, кажется мне опасным образцом излишней самоуверенности, которую никак не следовало бы поощрять. Но я помалкиваю об этом, сочтя, что это только первый раунд для ознакомления всех с оружием и что серьезная подготовка будет в полной мере проведена позже.
Вскоре группа расставлена на линии стрельбы и поочередно сыплет стрелами по мишеням в то время, как сержант и капрал рыскают взад-вперед позади строя, поощряя некоторых и оря на медленно усваивающих науку. Этот стиль руководства является, как я заметил, общим для армии и Синдиката, и сводится, попросту говоря, к убеждению, что если достаточно громко кричать на тех, кто делает что-то не так, то они прореагируют делая это так.
Мы с Нунцио не лезем в первую команду стреляющих, так как мало опасаемся сдачи данного конкретного зачета. И сосредотачиваемся вместо этого на том, как действуют остальные члены группы, так чтобы суметь помочь тем, у кого возникают трудности.
Братья Слеппни стреляют на удивление хорошо, оба не только попадают при каждом выстреле в цель, но и садят стрелы в участок площадью всего в две пяди. Однако, в связи с тем, что мишени стоят достаточно близко, чтобы попасть в них даже камнем, эта демонстрация меткости не производит на меня особого впечатления. С другой стороны, Сержант Лыбби, похоже, искренне доволен их выступлением.
- Вот такое обращение с оружием армии нравится видеть! - громко говорит он так, чтоб его слышали все. - Кто вас, собственно, научил так стрелять, ребята?
- Наш папаша, - ухмыляется Шу Слеппень. - Возможно, вы слыхали о нем. Его зовут Куро Слеппень.
- Хотя мамаша стреляет лучше него, - добавляет Хи Слеппень. - Ее зовут Ос Слеппень.
С этого момента я перестаю следить за разговором, потому что у меня от него живот болит, и потому, что Нунцио знаком подзывает меня к себе.
- У нас есть проблемы, - говорит он, что не удивительно, так как, зная его так хорошо, я вижу, что он обеспокоен.
- Например?
- Это все Тру-Тень, - говорит он, поскольку именно так мы стали звать нашего юного мага. Думаю, он не смог бы попасть и в стенку амбара, даже если б сам находился в нем.
Я бросаю взгляд через плечо, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Трутень пускает стрелу, которая разминулась с мишенью футов на пятнадцать, плюс-минус миля. Капрал тут же очутился рядом с ним, и помогал советами во всю силу легких.
- Вижу. Ну, ему, похоже, и не придется особо стрелять, раз он числится магом.
- Может и так, - пожимает плечами Нунцио. - Но нам полагается сегодня всем сдать норму или же задержится вся группа... помнишь?
- Это может стать проблемой, - киваю я. - А разве у него нет каких-нибудь заклинаний или чар, способных помочь ему выкрутиться?
Кузен вращает глазами и фыркает с отвращением.
- Шутишь? Он знает всего два заклинания и ни одно из них ничем не поможет на линии огня.
- Два заклинания? Какие именно?
- Давай-ка посмотрим, он знает заклинание Развей, которое позволяет ему видеть насквозь всякие чары.
- От этого мало толку, - признаю я. - А какое другое?
- Навей, - морщится Нунцио, - которое не более чем чары личины, но с дурацким названием.
- Значит, он может всего-навсего надеть на себя личину и видеть насквозь других, - говорю я, проворачивая все это в голове.
- Вот именно. Ничего такого, что поможет ему сегодня сдать норматив.
- Может и так... а может и нет, - задумчиво говорю я. - Вот что я тебе скажу. Ты не мог бы как-нибудь уединиться с ним на несколько минут?
- Нет проблем. Когда он кончит заваливаться на этом круге, ему придется ждать другой очереди. Тогда я смогу увести его. А что? У тебя есть какая-то идея?
- Угу, - усмехаюсь я. - Просто убеди его применить свое заклинание личины... как он там называет его? Ах, да, Навей... так, чтоб вы могли поменяться местами. Тогда ты сдашь норматив за него, поменяешься обратно, и никто ничего не узнает.
- Не знаю, - говорит, потирая подбородок, Нунцио. - Капрала-то мы, может, и сумеем одурачить, но у сержанта глаз-алмаз. Он может заметить, что Тру-Тень какой-то не такой.
- Когда придет время, я позабочусь об отвлечении сержанта. Только постарайся стрелять не слишком хорошо... лишь настолько хорошо, чтобы сдать норматив. Уловил?
Потом делать было особо нечего, пока мы ждем развития плана. Наконец, капралу обрыдло орать на нашего юного мага и он отправляет его прочь с рубежа на "перерыв", пока не даст малость отдохнуть своему голосу.
Пытаясь не обращать чересчур большого внимания, я слежу уголком глаза, как Нунцио кладет руку на плечо Трутня и заводит с ним серьезный-такой разговор, в то же время небрежно уводя его за палатку, где хранится оружие, из поля зрения всех. После того, что кажется нестерпимо долгим сроком, из-за палатки снова появляется "Трутень", шагающий той очень знакомой мне походкой вразвалочку, и я знаю, что сила разума и логики снова восторжествовала. Я дожидаюсь, пока он не выйдет на линию огня для новой попытки, а затем приступаю к отвлекающему маневру.
- Ты чересчур стараешься, Осса, - говорю громко я, подходя сзади к ней, стоящей на противоположном от "Трутня" конце огневого рубежа.
Меткость как у Оссы, так и у Майжука спорадическая, их стрелы пролетают поблизости от мишени, но попадают в нее лишь изредка.
- Ты слишком напряженно держишь левую руку... надо немного расслабить ее и просто держать оружие в согнутой руке. И на спуск тоже жми полегче. Используй только кончик пальца, а не обхватывай им спусковой крючок. Иначе будешь при каждом выстреле тянуть оружие влево.
- Вот так?
- Да, только...
- ЧТО ЭТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, ЧЕРТ ПОДЕРИ??!!
Мне следовало бы радоваться, что я правильно рассчитал точку кипения Сержанта Лыбби. Вплоть до этой минуты, мы с Нунцио проявляли большую осторожность в тренировке других рекрутов и делали это за пределами его видимости и слышимости, и поэтому не входили в конфликт с тем авторитетным-таким образом, который он так старался поддерживать. Я прикидываю, что такая открытая демонстрация придется ему не по вкусу, и эта прикидка оказывается абсолютно точной. Мне следовало быть довольным, но когда он топает ко мне, мне приходится бороться с закрадывающимся ощущением, что тактика эта не самая мудрая.
- Гвидо просто давал мне несколько советов по обращению с этой штукой. Сержант, - говорит Осса невинно, ее вежливые манеры свидетельствуют о твердо усвоенных ею уроках по части того, что такому, как Лыбби, лучше не досаждать без надобности.
- О, так значит, Жукобой еще и спец по арбалетам, да? - рычит сержант, наводя прицел на меня. - Думает, что он умеет обучать стрельбе лучше, чем я или инструкторы по стрелковой подготовке, да?
Следя за всем этим с большим вниманием, я тем не менее в то же время вижу через плечо, что Нунцио, в личине Трутня, стреляет, выполняя его норматив... прямо под носом у капрала, которому интересней следить за сержантом и мной, чем обращать внимание на происходящее у его конца стрельбища.
- Почему б тебе просто не показать нам, насколько хорошо ты владеешь оружием, и. о. командира отделения Гвидо, - говорит Лыбби, выхватывая у Оссы арбалет и суя его мне. - Если ты сумеешь сдать норматив, тогда я, может быть, не разжалую тебя обратно в рядовые.
Так вот, мне в свое время угрожали спецы своего дела... буквально... и поэтому попытка сержанта как-то не вызывает у меня явно желанной ему нервозности. Если она чего и порождает у меня, так это искушение намеренно промазать, и таким образом снять себя с крючка руководства, на котором, как я отмечал ранее, мне не особо приятно болтаться. И все же, здесь открыто бросили вызов моим профессиональным способностям... да еще при чувихе, даже если та всего Осса. Кроме того, Нунцио теперь сдал норматив за Трутня, и поэтому у меня больше нет никакого стимула продлять этот отвлекающий маневр.
Я уделяю арбалету всего лишь один беглый взгляд, так как плохо перевариваю вид стандартного оружия. Оно явно изготовлено правительственными подрядчиками и также похоже на сделанное на заказ оружие Йоло, которым я обычно пользуюсь, как рабочая лошадь на чистокровного скакуна. Игнорируя это, я держу стрелу в зубах, пока взвожу арбалет, уперев приклад в живот и резко натягивая обеими руками тетиву (что быстрее, чем делать то же самое, упираясь ногой в "стремя"), роняю стрелу в желоб перед натянутой тетивой, и нажимаю на спуск, быстро стреляя в цель.
Нечего удивляться, стрела с чмоканьем вонзается в правое плечо чучела.
- Немножко неудачно, но не плохо, - со скрипом признает Лыбби. - Хотя ты добился бы большей меткости, если бы стрелял с плеча, а не с бедра. Попытка пофасонить лишь...
К тому времени, когда он добирается в своей критике до этих высот, я опять взвожу, заряжаю и выпуская вторую стрелу... снова стреляя с бедра.
Эта стрела со свистом устремляется в место не более чем на ширину двух пальцев от первой.
Сержант закрывает пасть так быстро, что слышно, как щелкают его зубы, что меня вполне устраивает, и молча смотрит, как я пускаю третью стрелу, образуя аккуратный треугольник с двумя первыми.
- Очень неряшливо, - раздается писклявое фырканье Нунцио, когда тот присоединяется к нашей группе, освобожденный теперь от своей личины. Предупреждал же я тебя, будешь крошить все подряд, если испортишь себе навык жать на спуск!
- Да неужто??!! - огрызнулся я, более чем малость раздраженный поношением дела рук моих. - Давай посмотрим, стрельнешь ли ты лучше из этой штуки!
Я кидаю ему арбалет, и он ловит его одной рукой, а потом прищурившись смотрит на оковку.
- Правительственные подрядчики, - говорит он тем же тоном, каким объявляет, что вляпался во что-то органическое и неприятное. - Это, безусловно, не работа Йоло!
- А стрелы примерно такие же прямые, как кий на биллиарде при баре, сообщаю я ему остальные плохие новости. - Но, как говорит Босс: - Делай все, что можешь, с помощью того, что есть. - Верно?
Он состраивает мне гримасу, а затем быстро пускает три стрелы, тоже стреляя с бедра. Я замечаю, что, хоть он и обрабатывает, во избежание путаницы, другое плечо чучела, в группировке его стрел не видно заметного улучшения по сравнению с моей.
- Ладно, дело в оружии... на сей раз, - признает он, отдавая арбалет обратно Оссе. - Хотя, если бы мы стреляли с большего расстояния, думаю, я все же...
- Минуточку, ребята!
Мы переключаем внимание на сержанта, потому что тот кажется чем-то расстроенным, так и потому, что ведем данный конкретный спор уже много лет, и поэтому сомнительно, что чего-нибудь решим даже если продолжим это обсуждение никем не прерываемые.
- Вы что это пытаетесь здесь выкинуть?
- В чем дело, Сержант? - говорит Нунцио, выражая озабоченность, испытываемую нами обоими. - Два попадания из трех означают сдачу норматива, верно?
- В чем дело? - лыбится Лыбби, показывая слишком много зубов для сохранения душевного комфорта. - подобное группирование стрел означает, что вы оба превосходно владеете своим оружием. Так вот, поправьте меня, если я ошибаюсь, но разве это не означает также, что вы могли расположить эти группировки где угодно на мишени?
- Ну разумеется... Сержант.
- Так почему же вы стреляли в плечо чучела, а не в голову или в грудь?
- Это убило бы его, - бряцаю я, прежде чем успеваю как следует подумать.
- ВАМ И ПОЛАГАЕТСЯ УБИТЬ ЕГО! ИМЕННО В ЭТОМ И СОСТОИТ ВЕСЬ СМЫСЛ СОЛДАТСКОЙ СЛУЖБЫ!!!
Теперь, задним числом, я понимаю, что мне следовало бы для вида согласиться с ним, но он захватил меня врасплох, и взыграли мои старые Синдикатские привычки.
- Да за каких дешевых стрелков из пивнушек вы нас принимаете?? рявкнул я ему в ответ. - Мы с Нунцио профессионалы!! Убить кого-нибудь может любой раздолбай, а вот чтобы оставить их в таком состоянии, когда они все еще могут платить за защиту, требуется УМЕНИЕ... РАВНО КАК и для получения нужных сведений... ИЛИ...
- Мой кузен хочет сказать, - говорит Нунцио, быстро вставая между нами, - ничто иное, что раня врага, выводишь из строя трех противников вместо одного, поскольку кто-то должен помочь ему вернуться в...
Попытка эта была хорошая, но слишком запоздалая. Сержант все равно сражается со мной.
- Ты называешь обученных солдат Поссилтума раздолбаями? - орет он, обходя Нунцио, чтобы снова подойти ко мне. - Ты что? Какой-то ПАЦИФИСТ?
- Как... ты... меня... назвал...? - говорю я самым мягким своим голосом, который употребляю только в особых случаях.
На учебной площадке вокруг нас становится вдруг очень тихо и неподвижно... за исключением Нунцио, который недоверчиво свистит, пятясь назад.
Должно быть что-то в моем голосе или в том, как я вытянулся во весь свой полный рост, включило у сержанта инстинкт самосохранения, потому как тот вдруг нервно огляделся по сторонам, словно пытаясь найти дверь аварийного выхода.
- А ВЫ ВСЕ ЧЕГО ТУТ СТОИТЕ СТОЛБАМИ??!! - ревет он, переключая внимание с меня на собравшуюся вокруг нас толпу. - ВАМ ПОЛАГАЕТСЯ СДАВАТЬ НОРМАТИВЫ!! ЗА ДЕЛО!! СЕЙЧАС ЖЕ!!!
Эта перебивка дает мне время овладеть собой, и, малость поостыв, я решаю, что, пожалуй, лучше подвести под этим эпизодом черту. Однако, похоже, что у сержанта есть для меня несколько последних слов.
- Гвидо! - говорит он, так, чтобы слышал только я, не глядя мне в лицо.
- Да, Сержант?
- Сейчас не время и не место, но мы все-таки продолжим эту беседу... позже.
По тому, как он это сказал, ясно, что это вызов, и не угроза... а просто заявление.
___________________________________
ГЛАВА 5
Когда я путешествую, меня никто не знает... и мне именно так и
нравится!
С.Кинг
Мы с Нунцио пытаемся просечь, что же это нам положили в тарелки под смехотворным названием "ужин", когда рядом с нами плюхается Осса. Мы немножко удивлены этим, так как нас обычно оставляют за ужином в покое, но причина такой навязчивости выясняется очень скоро.
- Вы, ребята, работает на Синдикат, не так ли? - говорит она, даже не сказав "Привет" или "Добрый вечер".
Так вот, еще во введении я упоминал, что мы не очень любим, когда нам задают вопросы вообще, а данный конкретный вопрос определенно табу.
- Ты фараонша? - автоматически выстреливает ответным вопросом Нунцио.
Это "Заучиваемый в Обязательном Порядке" вопрос для всякого, чей заработок зависит от незаконной деятельности, так как если его задаешь фараону, то, каким бы он ни был засекреченным, ему приходится признавать свою профессию. Иначе, любая попытка использовать последующий разговор в качестве доказательства будет отклонена как обман и провокация.
- Я? Шутишь? Нет, я не фараонша. А почему ты спрашиваешь?
- А зачем тебе хочется знать, не работаем ли мы на Синдикат? - выстреливает в ответ вопросом Нунцио.
Заметьте, что на данном этапе Осса ответила на наш вопрос, но мы еще не сказали ни "да" ни "нет" в ответ на ее вопрос. Как я говорю, у работников нашего профиля есть склонность к осторожности. Возможно, это привычка, возникшая из-за наших регулярных и длительных дискуссия с Опами и большими Жюри.
- Подумывала попробовать поступить туда, когда вылечу из армии, - пожимает плечами она. - Я думала, что, возможно, вы, ребята, могли бы немного осведомить меня о том, на что это похоже, работать на Синдикат, если не дать мне рекомендацию или, по крайней мере, организовать контакт с кем надо.
- Связь.
- Что, Бой?
- Я сказал, "Связь". Контакт бывает в обычном бизнесе. В Синдикате первый шаг - "Установить связь".
-...или, во всяком случае, так мы слышали, - быстро уточняет Нунцио, бросая на меня один из своих взглядов. - Не знаю. Возможно, мы сумеем поделиться с тобой кое-какими слухами. Что тебе хочется узнать?
Как видите, мой кузен все еще осторожничает, поскольку меньше моего верит в защиту типа "известно с чужих слов".
Однако одной ссылкой на "слухи" он открыл нам дверь для ответа на некоторые вопросы о Синдикате, в то же время не признавая никакого членства с нашей стороны.
- Ну, на что это похоже?
- Часы работы - паршивые, - говорю я.
- А перспектива выхода на пенсию оставляет желать лучшего, - добавляет Нунцио.
-... Но платят хорошо. Верно? - не отстает Осса.
Я уже упоминал ранее, что мой кузен мало чего на свете любит больше, чем почитать лекцию, а эта цыпочка только что нажала на одну из его любимых кнопок. И хотя полностью он не расслабляется, но немного оттаивает.