Атеев Алексей Алексеевич. Загадка старого кладбища

   Взгляд ее сразу же нашел накренившуюся плиту из черного мрамора.
   - Вот он, - боязливо произнесла библиотекарша, указывая на памятник.
   - Ну-ка, ну-ка. - Забалуев достал из кармана очки и подошел к надгробию. За ним последовал и Митя.
   Она же осталась на месте, со страхом и нетерпением ожидая результатов. Внезапно раздался веселый смех. Смеялись оба. "Что они, с ума сошли?" опешила библиотекарша.
   - Идите-ка сюда! - захлебываясь от смеха, позвал Забалуев.
   Она нерешительно подошла, не понимая причины их веселья.
   - Читайте! - усмехаясь, приказал Забалуев.
   Она вгляделась в надпись.
   "Петушкова Валентина Савельевна, - изумленно прочитала она. - Вдова действительного статского советника, потомственная дворянка". Дальше шли даты рождения и смерти. Год рождения действительно походил на ее, но только это был девятнадцатый век, а дата смерти и близко не соответствовала нынешнему году. Валентина Сергеевна стояла, ничего не понимая.
   - Конечно, вы обознались, - сказал Забалуев. - После кошмарной ночи, грозы, опять же спали урывками.
   - Так, что же, ничего этого не было? - еще до конца не веря, спросила Петухова. - И жутких женщин, и руки, показавшейся из могилы?
   - Ну, конечно, - последовал ответ. - Вам все приснилось. А имя на памятнике похоже на ваше, в горячке немудрено ошибиться.
   Валентина Сергеевна в недоумении переводила глаза с одного на другого. Забалуев весело улыбался, лицо же Мити было нахмурено. Он еще раз внимательно прочитал надпись.
   - Похоже на правду, - задумчиво произнес Митя. - Хотя...
   - А ваша история, Митя, не сродни ли истории Валентины Сергеевны? Забалуев насмешливо посмотрел на Воробьева. - Воробушек вы мой ненаглядный, признайтесь, что все это придумали, так сказать, подыграли нашей уважаемой библиотекарше.
   - Бросьте! - сердито возразил Митя. - Валентина Сергеевна, возможно, и ошиблась, но я-то был в трезвом уме. Пойдемте, покажу вам место раскопок.
   Он быстро зашагал среди надгробий. Следом за ним двинулся и Забалуев.
   Петухова плелась за ними и чувствовала себя последней дурой.
   Казалось бы, радоваться надо. Все оказалось просто дурным сном. Однако сердце подсказывало: не все здесь так просто...
   Товарищи ее были уже довольно далеко. Они остановились и, оживленно жестикулируя, о чем-то спорили. Нехотя подошла к ним и она.
   Первое, что увидела, был памятник, та самая полуразбитая дорическая колонна. Под ней, как свидетельствовала надпись, покоилась девица Дарья Сергеевна Сурина.
   - Ну вот, убедились, Валентина Сергеевна? - Забалуев показал рукой на могильную насыпь. - Никаких следов раскопок. Плита на месте, да вы посмотрите, ведь никаких следов!
   - Прошло несколько лет. - хмуро заметил Митя.
   - Каких лет?! - Забалуев язвительно усмехнулся. - Здесь ничего не изменилось с момента погребения. Вы, помнится, сказали, что оставили могилу открытой?
   - Ее могли и закопать.
   - И не оставить никаких следов? Помилуйте. Неужто предо мной краевед и археолог?
   - Так вы хотите сказать, что я все выдумал? - Лицо Мити покрылось красными пятнами.
   - Успокойтесь, голубчик. Я ничего не утверждаю, но факты...
   - А имя на памятнике?
   - Ну, имя... Его вы могли прочитать в книге Кокуева, а что вы здесь бывали и раньше, я не сомневаюсь.
   - Ладно, идемте назад, - махнул рукой Митя. - Может быть, это и к лучшему. Во всяком случае, ничего не нужно объяснять, да и Валентине Сергеевне, как выяснилось, ничего не угрожает.
   - Я устала, - жалобно проговорила Петухова. Чувство опасности не только не покинуло ее - напротив, стало сильнее. Что-то тут не так. - Давайте передохнем.
   - Конечно-конечно, - подхватил Забалуев. - Передохнуть нужно обязательно. Да и перекусить не мешало бы.
   Он один сохранял спокойствие и присутствие духа и был, казалось, весел. Быстро разложил на траве белую салфетку, достал снедь. Валентина Сергеевна вспомнила про свое молоко, вытащила из корзинки кринку.
   - Не желаете, Петр Петрович?
   - Нет-нет. - Забалуев сделал брезгливую гримасу. - Не употребляю.
   - А я, пожалуй, выпью. - И она поднесла кринку ко рту.
   - Фу! Да молоко скисло! А ведь утром только хозяйка надоила...
   - Ничего удивительного, - заметил Забалуев. - Жарко сегодня, вот и результат. Нужно в молоко сажать лягушку, тогда ни за что не скиснет.
   - Какая гадость! - Валентину Сергеевну передернуло от отвращения.
   - Так говорите, сегодня утром надоили? - Митя с любопытством взял кринку и понюхал содержимое. - Впечатление такое, будто ему дня три-четыре, вон даже позеленело, - он вылил молоко на землю.
   Они в молчании дошли до палатки.
   - А дальше-то что? - спросила Валентина Сергеевна.
   Откликнулся Забалуев.
   - Я думаю, - начал он, - нужно возвращаться в город. - Все прояснилось: не было никакой надписи, да и кладбище самое обычное. Что старинное верно. Но не более. А колдуны, ожившие мертвецы - плод воспаленного воображения.
   Митя как-то странно посмотрел на него.
   - Митя, ты уж признайся, что хотел, так сказать, разыграть Валентину Сергеевну. Пошутил слегка. Шутка, конечно, не совсем удачная, но оригинальная. И я, старый осел, можно сказать, поверил тебе, поперся в эдакую даль...
   - Да, - сказал Митя хмуро. - Это была шутка.
   Валентина Сергеевна недоуменно посмотрела на него. Она вообще перестала что-либо понимать.
   - Ну что ж, давайте собираться, - сказал Забалуев.
   Митя молча копался у мотоцикла.
   - Мне надо к хозяйке сбегать, - спохватилась Петухова. - Корзину отдать, вещи свои захватить.
   - Ну, давайте быстрее. К вечеру хотелось бы быть дома.
   Хозяйка встретила ее у ворот.
   - Грибов-то набрала! Да все - один к одному. - Она с интересом посмотрела в корзину.
   - Уезжаю я, вот за вещами пришла. За корзину спасибо.
   - Не успела приехать - опять уезжаешь. Странная ты, Валентина, женщина. Ну что же, воля твоя...
   - Возьмите вашу кринку.
   - Ну как, молочко-то понравилось? У меня вкусное молочко, не чета городскому.
   - Да скисло оно, молоко ваше.
   - Как скисло, не может быть! - Старуха понюхала кринку. Действительно. Да ведь я утром надоила, не может такого быть. Постой, постой, постой. - Она внимательно посмотрела на Петухову. - Ты ведь по лесу не одна ходила?
   - Не одна, - подтвердила та. - Мы втроем приехали, на мотоцикле.
   - А кто твои товарищи?
   - Обычные люди, старичок один - в архиве работает, и историк наш городской. Да в чем дело-то?
   Старуха ничего не ответила. Замолчала, что-то обдумывая. Через несколько минут она попросила:
   - Слушай, покажи их мне.
   - Ну пойдемте, только все-таки объясните, в чем причина вашего интереса?
   - После объясню, пойдем скорее.
   Минут через пятнадцать они подошли к тому месту, где стояла палатка. Все уже было сложено. Возле мотоцикла стоял один Митя.
   - А Петр Петрович где? - спросила Петухова.
   - Да тут был. - Митя огляделся по сторонам, - Сейчас придет, наверное.
   Старуха внимательно оглядела Митю, потом повернулась к Валентине Сергеевне:
   - Старичок-то - куда он делся?
   Та недоуменно пожала плечами.
   - Петр Петрович, - закричал Митя. - Где вы, идите сюда! Но в лесу было тихо.
   - Так, ребятки, - утвердительно произнесла старуха. - А ведь это колдун был.
   - Какой колдун?! - испуганно воскликнула Валентина Сергеевна.
   - Да старичок-то ваш. Вы вот его ждете, а он, конечно, не явится.
   - С чего вы взяли, что он колдун? - внимательно глядя на старуху, спросил Митя.
   - Молоко свежее скисло в минуту - первый признак. К тому же исчез он.
   - А сами-то вы кто? - Митя, казалось, не удивился сообщению.
   - Я-то? Да никто, божья старушка. - Она усмехнулась. - Местная жительница.
   - Мне еще на кладбище показалось - Забалуев как-то странно себя вел.
   - Так вы и на кладбище были? - удивилась старуха. - А зачем? Не пора ли мне всю правду рассказать?
   - С какой стати? - вскинулся Митя.
   - А с такой. Без меня вы вряд ли выпутаетесь из этой истории.
   - Эге, ты, бабка, видно, из той же шайки... - протянул Митя.
   - Тьфу, дурень! Из шайки... Ты, голубок, да и барышня твоя, по всему видать, в такую переделку попали - не приведи Господь. Садитесь на вашу тарахтелку, да поедем ко мне. Нет-нет, я ногами дойду, - отмахнулась бабка на приглашение сесть в коляску.
   Сбитая с толку всеми этими чудесами, Валентина Сергеевна пошла рядом со старухой, Митя поехал вперед.
   - Ты мне сразу бы все рассказала, пользы было бы больше. А сейчас... Бабка махнула рукой.
   - Да с чего бы я докладывать стала, и так один раз все рассказала, вон что получилось. Вы говорите - колдун. Да быть этого не может!
   Вскоре они втроем сидели за столом в избе хозяйки. Запыхтел самовар, забулькал в стаканах чай.
   - Ну же, жду, - властно произнесла старуха. - Давай, первая рассказывай, - кивнула она Валентине Сергеевне.
   На протяжении всего рассказа она молчала, иногда задумчиво кивала головой и только когда библиотекарша описывала виденное на кладбище, старуха досадливо крякнула:
   - Эк тебя угораздило! И чего ты мне сразу всего не рассказала!
   - Ну, теперь ты, - обратилась она к Мите.
   Когда его история была завершена, старуха попросила:
   - Ну, а теперь о колдуне этом.
   Перебивая друг друга, они стали рассказывать о событиях последних дней.
   - Ладно, - сказала старуха. - Ну, про Лиходеевку вы кое-что знаете. Но здесь живут не одни колдуны. Вот я, например. С черными не знаюсь, хотя дела их мне известны. И они меня не трогают. Что тут к чему, долго рассказывать, да и знать вам не обязательно. Однако кое-что придется разъяснить.
   Ты, Валентина, видела древний обряд, простому смертному видеть который нельзя. Как они мертвых поднимают и для чего, особое дело. Но что ты судьбу свою прочитала на могильном камне - в этом не сомневайся. Они все сделают, чтобы тебя ухайдокать. Они тебя так просто не отпустят. Тот, которого вы Забалуевым называете, вовсе и не Забалуев, а главный их. Просто он принял вид вашего Петра Петровича. Это они умеют. В городе к тебе подослали куклу-перевертыша. И колдун с вами увязался, теперь он где-то рядом ходит, если б не молоко, может статься, была бы для вас сегодняшняя ночь последней. Случайность подвела. Но они, конечно, не отступятся. Беда в том, что помочь вам ничем не могу. Заговоры нужно знать особые, заклятья. За день мне вас не обучить. Переночуйте у меня, тут вас никто не тронет, а завтра садитесь на свою тарахтелку - и в город. Тебе, Валентина, я советую вообще уехать куда-нибудь подальше.
   Валентина Сергеевна и Митя сидели молча, осмысливая услышанное.
   - Неужели ничего нельзя сделать? - спросил наконец Митя.
   - Отчего же, можно. Пойти к главному ихнему, пасть на колени, попросить милости. Может, и простят, но тогда людьми вы больше не будете, а будете... - Тут она замолчала.
   - Кем же? - подавшись вперед, спросил Митя.
   - Лучше вам об этом не знать. Но есть и другой выход. О нем я уже говорила - лучше всего убежать, если сумеете.
   - Послушайте, Агриппина Кузьминична, а не расскажете, что это за колдуны такие? - спросила Валентина Сергеевна.
   Как ни странно, она давно не испытывала страха, одно нестерпимое любопытство.
   - Ну что ж, рассказать можно, - старуха задумчиво посмотрела на своих гостей. - Хуже от этого не будет. Живут они тут с незапамятных времен, силу имеют большую. Чего скрывать, сама в этом деле кое-что понимаю. Людей лечу, наговоры знаю, ну да ладно... Осталось их совсем немного. Им просто человека со свету сжить. Но не могут без вывертов. Сами себя уважать перестанут. Поэтому и обставляют все, словно в цирке. Сначала напугают до полусмерти, а уж потом либо на брюхе ползать заставляют, либо в петлю засунут.
   Она прервала рассказ, посмотрела на ходики, мирно тикающие на стене:
   - Ну что ж, время позднее...
   Митя ушел на сеновал, а Валентина Сергеевна еще долго ворочалась на своей кровати, прислушиваясь к каждому шороху.
   Спозаранку стали собираться. Быстро уложили в мотоцикл вещи. Тронулись. Бабка перекрестила их на дорогу и сказала напоследок:
   - Вы уж осторожней езжайте, а в городе тоже опасайтесь.
   Отъехав от деревни, Митя остановил мотоцикл.
   - Вы что-то забыли, Митя? - Петухова вопросительно посмотрела на своего спутника.
   - Хотел я вам кое-что рассказать, Валентина Сергеевна, да при бабке не решался. Все же я ей до конца не верю. Так вот, - лицо его посерьезнело, - буквально за пару дней до нашей встречи в архиве получаю я письмо. От кого бы вы думали? От Струмса! Письмо краткое. Профессор жив и здоров и хотел бы увидеться. Пишет, что дней через пять, то есть сегодня, будет в нашем городе. Был в письме и телефон, по которому я обязательно должен позвонить. Как только приедем в город, сразу позвоню. Нам нужно обязательно встретиться с профессором. Больше надеяться не на кого.
   - А что если это тоже происки темных сил? - задумчиво произнесла библиотекарша.
   - Что ж, не исключен и такой поворот. Однако что нам терять? А потом вспомните молоко, - усмехнулся он. - Верное средство. Купим в магазине по бутылке, возьмем с собой на встречу. Скиснет - значит, профессор колдун.
   - И что тогда?
   - Тогда остается серебряная пуля.
   - А где ее взять?
   - Перелью бабушкину ложечку.
   Мотоцикл взревел и понесся по пыльной дороге.
   Валентина Сергеевна, плохо спавшая ночью, дремала в коляске, несмотря на тряскую дорогу.
   Внезапно мотоцикл бросило в сторону. Она в недоумении открыла глаза и увидела на дороге ребенка. Мотоцикл мчался прямо на него. Митя лихорадочно выворачивал руль. Петухова цепенело смотрела на надвигающегося малыша. Он улыбался, но как-то криво и бессмысленно, как улыбаются идиоты. Митя резко повернул руль, и мотоцикл с треском свалился кювет. Последнее, что успела увидеть Петухова, - фигура странного мальчика, оторвавшаяся от земли, парила над дорогой.
   Она быстро пришла в себя и попыталась встать. К удивлению, ей это удалось. Все тело болело, но особых повреждений она не получила. Поискала глазами Митю. Он лежал тут же, рядом. Голова его была в крови, рука неестественно вывернута.
   - Ну вот, - сказал он, едва шевеля губами. - Все-таки они меня доконали.
   Валентина Сергеевна бросилась к нему, попыталась перевязать платком. Затем выскочила на пустынную дорогу, зовя на помощь.
   - Валентина Сергеевна, Валя! - услышала она слабый голос. - Идите сюда!
   Петухова подчинилась.
   - Возьмите письмо, оно в кармане пиджака, спрячьте и никому не показывайте. И обязательно позвоните по этому телефону.
   - Нет, Митя, не надо. - Она пыталась сдержать слезы.
   - Возьмите, я вас очень прошу. - Голос его ослабел, и Митя потерял сознание.
   Петухова машинально достала мятый конверт и сунула его в сумку. Потом подъехали какие-то люди, началась суета. Появились милиция, "Скорая помощь". Окончательно она пришла в себя только в приемном покое городской больницы, где ей обработали ушибы и ссадины.
   Митю в бессознательном состоянии поместили в реанимацию.
   Сбивчиво и невпопад отвечала она на вопросы милиции, а потом ее доставили домой.
   Безучастно сидела Валентина Сергеевна на диване, уставившись в одну точку. Давным-давно стемнело, но который час, она даже не представляла. Единственное, что занимало ее, - сколько же ей осталось жить. Почему-то никак не могла точно сосчитать, сколько же дней прошло с той злосчастной ночи на кладбище.
   Цифры щелкали в голове сухими костяшками счет. Кажется, она сходила с ума. Отвлек ее слабый свет в прихожей. С трудом поднявшись, библиотекарша выглянула в коридор. Светилось зеркало. Мерцало изнутри слабым зеленоватым светом, напоминая плохо освещенный аквариум. Никогда раньше подлое зеркало не светилось.
   Валентина Сергеевна настолько привыкла к чудесам, что наблюдала за странным явлением безо всякого страха. Машинально отметила - зеркало не отражало предметы. Свечение постепенно нарастало, и внутри него стали различимы два силуэта, которые постепенно приближались. Валентина Сергеевна узнала в одном ту особу, которая в парке подсела к ней на скамейку и лезла со странными разговорами. Второй силуэт принадлежал мужчине средних лет, как показалось Петуховой, в военном мундире. Лицо его было трудноразличимо.
   Они остановились по ту сторону зеркала. Казалось, их окружает зеленоватый туман. Внезапно Петухова услышала голоса, глухие и монотонные. Они доносились не из зеркала, а как бы возникали посреди прихожей.
   - Она нас видит? - спросил женский голос.
   - И еще увидит не раз, - ответил мужской.
   - Что ее ждет?
   - Могила.
   - Сколько ей осталось?
   - Восемь дней.
   - Есть ли выход?
   - Выхода нет.
   - Выход есть всегда! - раздался вдруг высокий детский голос. В тот же миг послышался треск и стало темно.
   Валентина Сергеевна включила в прихожей свет. Зеркало покрывала густая сеть трещин. Какой ужас! Даже дома нет спасения! Она быстро оделась, накинула плащ, взяла сумочку и выбежала из квартиры.
   Куда идти? Конечно же, в больницу к Мите. И она побежала по ночным улицам. Ей казалось, что ее преследуют, мерещились какие-то тени, но желание поскорее увидеть Митю, узнать, как он себя чувствует, жив ли, заставило позабыть о страхах.
   Вот и больница. Она вбежала в пустынный вестибюль и рванулась в отделение реанимации.
   - Куда вы? - закричала заспанная нянечка.
   - Мне к Воробьеву, - умоляюще попросила Валентина Сергеевна.
   - Он спит.
   - А как его самочувствие?
   - Неважное. Сотрясение мозга. Сломаны рука и несколько ребер, но опасности для жизни нет.
   - Можно я подожду здесь до утра? - Петухова вопросительно посмотрела на нянечку.
   - Дело ваше, - равнодушно отозвалась та.
   - А зачем же здесь? - вдруг раздался чей-то голос.
   Петухова резко обернулась.
   Перед ней стоял пожилой, невысокого роста, кругленький, чрезвычайно симпатичный человек с умными веселыми глазами.
   "Нет, он не из этих", - сразу же решила Валентина Сергеевна.
   - Кто вы? - спросила она.
   - Я Струмс, - ответил человек. - А вы, очевидно, Валентина Сергеевна Петухова?
   - Да, - удивленно произнесла она. - А вы откуда знаете?
   - Я тут незадолго до вашего прихода общался с Митей. Он хоть и слаб, но в сознании, рассказал мне все ваши приключения. Вкратце, конечно.
   - Как он? - спросила Петухова.
   - Гораздо лучше, чем я ожидал. Пойдемте, Валентина Сергеевна. Нет ничего лучше, чем прогулка с дамой августовской ночью.
   И он галантно взял библиотекаршу под руку. В небольшом номере Струмса Петухова сидела в мягком кожаном кресле и живо описывала свои столкновения с духами. Профессор налил рюмочку коньяка, покосился на нее, кивнул на бутылку: мол, не хотите ли? Она энергично замахала головой.
   - Ну, дело ваше! - Профессор медленно выпил, закусил долькой лимона. Посмотрел на библиотекаршу, как ей показалось, с насмешкой и властным жестом руки остановил захватывающее повествование на полуслове.
   - Довольно, голубушка, - сказал он решительно. - Рассказ ваш настолько живописен, что напоминает фильм "Багдадский вор".
   Валентина Сергеевна обиделась и покраснела:
   - Вы мне не верите?
   - Ну отчего же, верю. Но! - Профессор поднял вверх указательный палец. - За всеми ужасающими подробностями неясно одно: почему они за вами охотятся?
   - Я видела их тайную церемонию на кладбище... - запальчиво начала Петухова.
   - Не специально ли для вас весь спектакль был подготовлен заранее и срежиссирован талантливым режиссером?
   - Вы считаете, что все эти ужасы - мистификация?
   - Отнюдь нет! Безусловно, налицо черная магия. Но зачем они вам демонстрируют до сих пор весь свой арсенал? Наиболее изысканные трюки. - Он засмеялся и снова наполнил рюмку. - Все эти предсказания насчет оставшихся тринадцати дней... жуткое знамение. Не проще ли затянуть вас в трясину, которых, кстати, в тех местах полным-полно, или обрушить на голову гнилое дерево. Просто и эффективно.
   - А мотоцикл? - закричала библиотекарша. - Я же чуть не погибла.
   - Именно "чуть". На вас же нет ни единой царапины.
   - Царапины есть, - уныло произнесла Петухова и искоса глянула в висевшее напротив зеркало.
   - Это не считается. Возьмем последний эпизод: видения в прихожей. Ведь ясно сказали - выход есть.
   - Да где же он?
   - Погодите, погодите, не все сразу. Сначала разберемся, зачем вы им понадобились. - Профессор облизнул языком губы, покосился на рюмку, но пить не стал. - Эти черные маги очень стары. В прошлый раз нам, к сожалению, не пришлось с ними пообщаться лично. Надеюсь на этот раз... - Он замолчал, обдумывая. - Так вот, настоящий колдун обязан передать свои знания, свою, если хотите, силу. Кому? Естественно, не первому встречному.
   - Вы хотите сказать... - подалась вперед Петухова.
   - Иначе говоря, - не обращая на нее внимания, продолжал Струмс, - ему нужны ученики. Мне кажется, такая роль отведена вам.
   Петухова в изумлении уставилась на профессора.
   - Да! Именно вам, так, во всяком случае, мне кажется. Видите ли, они долго присматривались, но репутация у вас вполне подходящая.
   Валентина Сергеевна перевела дух и неуверенно спросила:
   - Если следовать вашей логике, то почему бы им просто не прийти ко мне?
   - Взять за руку и сказать: пойдем, любезная Валентина Петухова, мы сделаем тебя ведьмой и научим кататься на помеле? Я думаю, главная их цель - растоптать ваше "я", полностью лишить воли, заставить приползти к ним на четвереньках. А уж потом...
   - То, что вы говорите, совершеннейший вздор, - всплеснула она руками.
   - А по-моему, единственно верное объяснение.
   - И что же мне делать?
   - Да ничего, события сами находят вас.
   - Однако, нечего сказать, утешили.
   - Ну, а что вы хотели? Чтобы я приставил к вам телохранителей или прочитал заклинания? Это в моих силах, но вряд ли будет толк. На вашем месте я бы сам предпринял контрдействия. Поехал в Лиходеевку и с помощью той старушки постарался вступить с ними в контакт.
   Валентина Сергеевна встала и взволнованно заходила по комнате. Машинально взяла рюмку с коньяком, так же машинально выпила. Струмс посмотрел на нее с одобрением:
   - Итак - в бой! А тылы я обеспечу.
   Петухова задумалась, как бы прикидывая и взвешивая свои возможности. Наконец спросила:
   - Ну, а что это даст?
   Струмс встрепенулся:
   - Помилуйте, голубушка, неужели вам самой неинтересно? Разве представится возможность пережить еще раз такое захватывающее приключение?
   Петухова засмеялась. Удивительно, за несколько дней в ее мировоззрении произошли заметные сдвиги. Мир перестал состоять из черных и белых тонов, наполнился красками, засверкал, как солнце в луже после дождя.
   - Согласна, - просто произнесла она.
   - Итак, повторяю, - будничным тоном продолжил Струмс, - никаких активных действий не предпринимать, о каждом шаге докладывать мне лично, телефон у вас есть. Для начала сходите в архив к Забалуеву. Ничего ему не рассказывайте. Просто присмотритесь к нему повнимательнее. Какие-нибудь странности в поведении, в разговоре... фиксируйте все. Ну, а теперь - домой. Сейчас я распоряжусь, вас отвезут.
   Близился вечер, когда Петухова вошла в здание архива. Без стука открыла дверь кабинета Забалуева. Старичок сидел, склонившись над бумагами. Услышав шум, он поднял голову, и лицо его расплылось в приветливой улыбке.
   - Валентина Сергеевна?! Какими судьбами?! Давненько, давненько вас не было видно. С чем пожаловали?
   Петухова пристально посмотрела на него, не зная, как себя вести.
   "Что это? - подумала она. - Неужели он будет отрицать, что мы виделись три дня назад?"
   - Петр Петрович, да ведь я была у вас в этот понедельник.
   - В понедельник? Что вы, Валентина Сергеевна! В понедельник архив не работал, у нас был санитарный день.
   "Ну что ж, - решила Петухова. - Не была, так не была".
   - Значит, я ошиблась, может, только хотела зайти.
   - А что вам понадобилось?
   - Да вот интересуюсь деревенькой одной, Лиходеевка называется.
   - А, знаю. - Архивариус насмешливо поглядел на нее. - Говорят, там колдуны живут, мертвецы по лесам ходят. - Глаза его так и светились злорадством.
   "Конечно, это он, - убедилась библиотекарша, - Все знает, да еще и издевается, сволочь".
   - Петр Петрович, давайте говорить откровенно, что вы от меня хотите, зачем травите, подсылаете нечисть?
   - Товарищ Петухова, да вы здоровы ли? - Лицо архивариуса приняло озабоченное выражение.
   Валентина Сергеевна вскочила и рванулась к дверям.
   - А затем, милая, - вдруг раздался сзади детский голос, - что ты нужна нам.
   Петухова стремительно обернулась и увидела, что на стуле, где только что сидел Забалуев, теперь сидит давешний белобрысый мальчик, виденный ею последний раз на дороге. Ребенок холодно улыбался и грозил ей пальчиком.
   - Поезжай, милая, снова в Лиходеевку, не пожалеешь, - писклявым голоском изрек он.
   Петухова кинулась к мальчишке, и вдруг он пропал. В комнате было пусто. В растерянности стояла библиотекарша, но тут раскрылась дверь и вошел Забалуев.
   - Приветствую, приветствую, - радостно закричал он, - я в хранилище бегал.
   Петухова медленно опустилась на стул.
   - Я была у вас в понедельник, - осторожно начала она.
   - Ну да. - Забалуев внимательно поглядел на нее. - Всю ночь просидели вместе с Митей. Хотели еще ехать в деревню эту, как она там называется... Я, к сожалению, опоздал, в квартире небольшой пожар случился, проводка загорелась ни с того ни с сего. Прибежал к вам, сказали, что вы уже уехали. Ну и как съездили? Что-нибудь узнали?
   Валентина Сергеевна поднялась и, не отвечая, направилась к двери. У порога она обернулась, снова ожидая увидеть вместо Забалуева ребенка. Но Петр Петрович растерянно и участливо смотрел на нее.