Авраменко Олег Евгеньевич. Адепт Источника

   - Артур! Братик!
   Следом за ней в холл спустился Брендон. Он крепко пожал мою руку и похлопал меня по плечу.
   - Я рад, что ты вернулся, брат, - с чувством произнес он. - Нам тебя очень не хватало.
   Честно говоря, я был растроган. Мне всегда нравились близняшки, да и они относились ко мне лучше, чем к другим членам нашей семьи - за исключением, разумеется, матери. Однако же, с тех пор как мы виделись в последний раз, прошло двадцать семь стандартных лет; когда я исчез, им шел одиннадцатый год, и они, должно быть, сохранили обо мне лишь смутные воспоминания. Тем не менее их радость была искренней, без тени фальши и притворства. Они действительно были счастливы видеть меня в полном здравии - а я счастлив был видеть, как они радуются.
   Им было уже лет по сорок, но Бренда, следуя примеру матери, избрала себе облик вечно юной девушки. Брендон выглядел постарше и посолиднее и вел себя соответственно.
   - Где ты пропадал, Артур? - спросил он.
   - Да, - сказала Бренда. - Что с тобой приключилось? Мама говорила, что у тебя была амнезия. Это так?
   Как и в случае с Пенелопой, я растерялся. Предварительно прикидывая, кому что говорить, я выпустил из виду близняшек. По старой привычке я думал о них, как о детях, которые удовольствуются сказкой о далеких мирах, тридевятых Домах, о битвах со злобными чудовищами и не менее злобными колдунами, вступившими на путь Хаоса. Теперь я должен был решить, к какой категории отнести мою дочь, Брендона и Бренду - максимальной степени доверия (дед Янус), высшей средней степени (кузен Дионис), умеренной средней (мама и тетя Помона), низшей средней (брат Амадис и главы дружественных Домов) или минимальной (остальные родичи и знакомые, с которыми я поддерживал нормальные отношения). Над этим мне еще следовало хорошенько поразмыслить, а пока что придется ограничиться самыми общими фразами.
   - Это очень запутанная история... - начал я, но мои слова потонули в очередном раскате грома, таком сильном, что весь дом содрогнулся.
   Пенелопа спохватилась и дала команду механизмам задвинуть на окнах ставни.
   - Сейчас не время для разговоров, - сказал я. - Тем более, таких серьезных.
   - И то правда, - отозвался Брендон. - Мы и так чуть не опоздали.
   - А что вас задержало? - поинтересовалась Пенелопа.
   - К нам заявился один из пациентов Брендона, - объяснила Бренда, развязывая поясок халата. - Очень занудный тип, хронический ипохондрик. Никак не могли от него отделаться.
   Халат соскользнул с плеч сестры и упал к ее ногам. Она осталась в купальнике, который, судя по всему, был пошит в условиях жесточайшей экономии материалов.
   Брендон неторопливо скинул свой халат и аккуратно повесил его на спинку ближайшего стула.
   - Пенни, Артур, - сказала Бренда. - Что вы медлите. Вот-вот начнется ливень.
   - Да, да, конечно, - произнесла Пенелопа, бросила на меня смущенный взгляд и скрылась в соседней комнате. Наверное, постеснялась раздеваться в моем присутствии. В присутствии своего папочки...
   Посмотрев ей вслед, я скинул мантию, снял пояс со шпагой, разулся и стал расстегивать пуговицы рубашки. Меня охватило приятное предгрозовое возбуждение, которое я не испытывал уже много-много лет.
   - Ты очень любишь грозу в Сумерках? - спросила Бренда, видя мою почти детскую радость.
   - Обожаю! - с жаром ответил я. - За двадцать лет я так соскучился по горячим ливням, и у меня скопилось множество несмытых грехов. Теперь я собираюсь наверстать упущенное.
   - Однако! - произнес Брендон. - Ты выражаешься, как истинный Сумеречный.
   - А я и есть Сумеречный. Наполовину - как и ты, кстати.
   Брендон усмехнулся и покачал головой.
   - Все-таки не зря тебя называют сыном Света, предпочитающим Сумерки.
   Я улыбнулся ему в ответ.
   - Что делать. Ведь сердцу не прикажешь.
   В холл вернулась Пенелопа, одетая гораздо скромнее, чем Бренда (вернее, не до такой степени раздетая), и мы вчетвером выбежали из дома.
   Снаружи было жарко и душно. Мощные порывы ветра вовсю раскачивали деревья, срывая с них оранжевую листву. Тяжелые капли горячего дождя приятно обжигали мою кожу. По всему небу плясали голубые молнии под аккомпанемент непрестанно повторявшегося крещендо громовых раскатов. Это было жутко и восхитительно. Если я и верил в апокалипсис, то именно таким мне представлялось начало конца света.
   - Сейчас! - крикнула Бренда, остановившись посреди поляны и воздев руки к небу. - Сейчас грянет!
   Пенелопа подошла ко мне вплотную и спросила - не громко, но так, чтобы я мог расслышать:
   - Артур, что ты думаешь делать дальше?
   - Ну...
   - Пожалуйста! Скажи!
   Я вздохнул.
   - Ладно. Перво-наперво я собираюсь побывать в Хаосе и потолковать с его Хранителем.
   - Зачем?
   - Возможно, он знает, где искать Диану.
   - С ним уже говорили об это. И не раз.
   - Но не я. Я уж вытрясу из него все, что ему известно.
   - Тогда я с тобой, - заявила Пенелопа.
   - Нет! - воскликнул я. - Это опасно!
   - Вот поэтому я отправляюсь с тобой.
   - Ты не можешь... - попытался возразить я, но она решительно перебила меня:
   - Могу и должна! Я не отпущу тебя, Артур. Я последую за тобой, куда бы ты ни...
   - Пенелопа, будь рассудительной девочкой.
   - А я не хочу быть рассудительной, я хочу быть с тобой. Я росла без отца и матери, я так ждала вас, так надеялась, что хоть один из вас вернется, и теперь... - Гром загремел так сильно, что Пенелопа уже кричала, чтобы быть услышанной. - Теперь у меня есть ты, и я не позволю тебе снова исчезнуть. Я не хочу потерять тебя, отец. Не хочу! Слышишь - не хочу!
   Мне на глаза навернулись слезы.
   - Пенни... Позволь мне так тебя называть.
   Она улыбнулась и кивнула. Я не расслышал ее слов, но по губам прочитал:
   - Конечно, папа.
   Тогда я крепко обнял ее и поцеловал.
   - Пенни, доченька! Я так рад, что ты у меня есть.
   - Я ТОЖЕ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, - пришел ко мне мысленный ответ Пенелопы.
   Последний барьер между нами рухнул.
   И в этот самый момент небеса будто раскололись на мелкие части, низвергнув на нас поток горячей воды. Это была лучшая из сумеречных гроз на моей памяти.
   4
   Во сне ко мне пришло озарение. Я проснулся и сел в постели, протирая глаза. Наконец-то я понял, почему первым делом пришел сюда. Мой подсознательный порыв наведаться в Сумерки Дианы, помимо чисто сентиментальных мотивов, имел вполне рациональное объяснение. Мне следовало бы догадаться об этом значительно раньше.
   До конца сиесты оставалось еще больше часа. Я облачился в новую одежду, подаренную мне Брендоном (он и Бренда подолгу гостили у Пенелопы и имели в ее доме собственные гардеробы), умылся, причесался и покинул свою комнату. Миновав дверь, за которой спала моя сестра, я вошел в соседнюю и очутился в просторном кабинете с книжными шкафами, несколькими мягкими креслами, письменным столом и персональным компьютером в углу. Он-то и был мне нужен - старый добрый компьютер Дианы. Тот самый хорошо знакомый мне компьютер, не претерпевший за время моего отсутствия никакой модернизации, даже клавиатура осталась прежняя. Должно быть, Пенелопа хранила его в память о матери, регулярно очищая его от пыли и время от времени производя профилактический ремонт.
   Понадеявшись, что компьютер в рабочем состоянии, я устроился в удобном вращающемся кресле и включил питание. Компьютер заработал и начал загружаться. В первый момент я обрадовался, но спустя пару секунд огорченно вздохнул. Судя по информационным сообщениям на экране дисплея, на компьютере была установлена другая операционная система - а это не сулило ничего хорошего.
   "Пенни, девочка, - раздраженно подумал я. - Спору нет: в хитросплетениях программного обеспечения Дианы сам черт ногу сломает, но ведь в компьютере это самое главное, а все остальное - просто груда железа. И уж если ты решила хранить его в память о матери, то прежде всего тебе следовало бы позаботиться о сохранности системы."
   По окончании загрузки прозвучала жизнерадостная мелодия, и на экране вместо стандартного приглашения появилась красочная заставка с текстом:
   ПРИВЕТ, ПЕННИ! Я К ТВОИМ УСЛУГАМ.
   НАДЕЮСЬ, ТЫ НЕ ЗАБЫЛА НАШ ПАРОЛЬ?
   Поскольку пароля я не знал, то поступил так, как поступили бы девяносто девять из ста человек на моем месте, - просто нажал клавишу ввода.
   Появившаяся вслед за этим картинка была не такая красочная, как предыдущая, мелодия напоминала похоронный марш, а текст был более сух и официален:
   ВЫ НЕ ПЕНЕЛОПА.
   ПОЖАЛУЙСТА, ВВЕДИТЕ КОД ДОСТУПА.
   В ответ я набрал код, который обычно использовала Диана для защиты наиболее ценной информации от несанкционированного вмешательства. Я с тревогой ожидал сообщения вроде: "Код доступа неверен. Введите правильный код", но компьютер после довольно длительных "раздумий", сопровождаемых сигналами различной частоты, наконец выдал ответ:
   ИЗВИНИТЕ.
   ОШИБКА ПРИ ЧТЕНИИ КРИСТАЛЛА.
   ПОВТОРИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ПРОЦЕДУРУ.
   ВВЕДИТЕ КОД ДОСТУПА.
   Я облегченно вздохнул и повторил процедуру - правда, с аналогичным результатом. И еще раз, и еще... Это значило, что область памяти с нужной мне информацией существовала, но доступ к ней из данной оболочки был закрыт. Я перезагрузил компьютер и попытался прервать выполнение программы в процессе конфигурирования системы, однако не преуспел в этом. Компьютер продолжал загрузку, никак не реагируя на нажатие клавиш, затем снова предложил Пенелопе ввести пароль. НАШ ПАРОЛЬ.
   Я уже решил было поискать сменный системный кристалл, чтобы попробовать загрузиться с него, как вдруг в голову мне пришла забавная мысль, и я шутки ради отстучал:
   БРЕНДОН ДУРАК!
   - Брендон дурак! - прозвучал из динамика задорный голос Бренды, и на экране дисплея появилось множество цветных пиктограмм, большей частью обозначающих игры, а также развлекательные и учебные программы.
   "Ах ты шалунья!" - подумал я в адрес сестры; теперь я знал, кем была установлена новая система.
   В правом нижнем углу экрана я нашел крохотную пиктограммку приглашения в операционную среду, раскрыл ее и затребовал все файлы, созданные в течение двух лет с момента моего исчезновения. На запрос, показывать ли скрытые файлы, я ответил утвердительно и ввел код доступа, почти не сомневаясь, что вновь получу сообщение об ошибке при чтении.
   Однако сбоев не произошло, и я получил внушительный список файлов, многие из которых, судя по их именам, содержали нужную мне информацию.
   На этом мое везение закончилось. При попытке раскрыть какой-либо из этих файлов, я неизменно получал ответ:
   ТАКОГО ФАЙЛА НЕ СУЩЕСТВУЕТ.
   СОЗДАТЬ НОВЫЙ?
   Только однажды мне для разнообразия "повезло":
   ФАЙЛ ИСПОРЧЕН. ВОССТАНОВЛЕНИЮ НЕ ПОДЛЕЖИТ.
   СТЕРЕТЬ ИСПОРЧЕННЫЙ ФАЙЛ?
   Я выругался, помянув не очень добрым словом сестру, и устало откинулся на спинку кресла. Что же мне делать?..
   - Что-то не ладится, брат? - услышал я за спиной тихий голос и резко повернулся.
   Передо мной (легка на помине) стояла Бренда, одетая в цветастую рубашку, короткую клетчатую юбку и черные нейлоновые чулки. Ее льняные волосы были стянуты на затылке в "конский хвостик".
   - Прости, что вошла без спросу, - сказала она. - Но я думала, что здесь Пенни. Тебе помочь?
   - Боюсь, это уже безнадежно, - ответил я не столько зло, сколько обреченно. - Сама посмотри.
   Бренда приблизила лицо к экрану, пробежала взглядом сообщения и кивнула.
   - Да, ты прав. Но не в том, что это безнадежно, а насчет того, что я маленькая засранка.
   - Извини... - смущенно пробормотал я.
   - Брось, - отмахнулась Бренда. - Ты верно меня охарактеризовал. Такой я была пятнадцать лет назад, когда возомнила себя великим программистом. Малышка Пенни обожала играть с Дианиным компьютером и упорно не хотела признавать никакой другой - даже при всем том, что он не всегда корректно реагировал на команды, вводимые с клавиатуры, а порой ни с того ни с сего зависал.
   - Диана почти никогда не прикасалась к клавиатуре, - объяснил я. - Ее разум взаимодействовал с операционной средой, минуя железо, и соответственно используемая ею система ввода-вывода имела свою специфику.
   - Поэтому я установила новую. Впрочем, я не оправдываюсь, мне следовало бы предварительно заменить кристалл, но я была слишком самонадеянна и считала, что сумею сохранить весь банк данных в полной неприкосновенности. Я понятия не имела о существовании этих скрытых файлов.
   - Да ладно уж, - сказал я. - После драки кулаками не машут. От Дианиных файлов остались одни лишь названия, а содержавшаяся в них информация потеряна безвозвратно.
   - Вовсе нет, - живо возразила Бренда. - Хоть единожды записанная на кристалл информация остается там навсегда. Принцип "не вырубишь топором" в известной мере применим и к компьютерам. Если ты не возражаешь, я попытаюсь исправить содеянное.
   - Хорошо.
   Я освободил ей кресло, и сестра села в него, закинув нога на ногу.
   - Искать потерянную информацию на кристаллических накопителях одно удовольствие, - сказала она. - Не то что на магнитных дисках. Но мне нужна какая-нибудь зацепка, характерная деталь, которая позволила бы идентифицировать искомые фрагменты. Иначе программа начнет восстанавливать подряд все файлы, которые были когда-либо стерты, переписаны или перемещены, а для этого может просто не хватить памяти, не говоря уж о том, сколько времени нам понадобится, чтобы все их просмотреть и отсортировать.
   - Символ бесконечности, - ни секунды не раздумывая, ответил я. - Он должен присутствовать во всех интересующих меня файлах.
   - Вот и хорошо. Сначала программа отыщет все фрагменты, где присутствует этот значок, а затем уже по ним восстановит файлы... Гм, будем надеяться, что так оно и произойдет.
   Бренда вызвала программу, в окне запроса ввела символ бесконечности, и запустила ее на исполнение. На экране появилась надпись: "ЖДИТЕ" - и сообщение о размере просканированного участка кристалла в процентном соотношении.
   - Судя по скорости сканирования, - заметил я, - это займет не более пяти минут.
   - Первый проход, - уточнила Бренда. - Поиск и восстановление фрагментов, где имеется символ бесконечности. Сканирование будет повторяться снова и снова - до тех пор, пока файлы не будут восстановлены целиком.
   - Интересно, кто автор этой мудреной программы? - произнес я, указывая на текст в левом верхнем углу экрана. - Некий С. Брендон. Неужто наш братец?
   - Нет, это я. Сильвия Брендон - так меня зовут в том мире, где я сейчас живу.
   - А как там зовут Брендона?
   - Артур Брендон.
   - Весьма польщен, - искренне сказал я. Мне действительно было лестно, что брат взял мое имя.
   Бренда сжала мою руку и ласково заглянула мне в глаза.
   - Нам тебя очень не хватало, Артур. Мы все по тебе скучали.
   - Спасибо, - растроганно ответил я.
   После третьего прохода программа сестры завершила свою работу, доложив об успешном восстановлении всех файлов, содержащих символ бесконечности. Благодаря тому, что в памяти компьютера сохранилась информация о размерах искомых файлов, мы сэкономили уйму времени на их идентификацию, сортировку и переименование, так что уже через полчаса после появления в кабинете Бренды я имел в своем распоряжении информацию о расчетах Дианы ее пути к Истокам Формирующих.
   - Теперь прокрути весь маршрут, - обратился я к Бренде. - По десять координат на одну экранную страницу с интервалом в одну секунду. Думаю, при такой скорости я смогу оценить данные в общих чертах.
   - Это невозможно, Артур! Диана сделала расчеты для более чем миллиона миров.
   - Ого! И никаких признаков сходимости?
   Бренда покачала головой.
   - Увы.
   - Тогда давай последние три тысячи.
   Сестра нажала несколько клавиш, и на экране замелькали ряды цифр, сменяясь через каждую секунду. Склонившись над правым плечом Бренды, я смотрел на дисплей и все больше хмурился. На исходе пятой минуты цифры остановили свой бег, и тут меня ждал неприятный сюрприз - резюме, составленное Дианой. Оно было еще менее оптимистичным, чем сухой язык безжалостной математики. Она с самого начала знала, что идет на верную смерть.
   Я выпрямился и в сердцах произнес:
   - Проклятье!
   - А ты уверен в правильности асимптотических условий? - спросила Бренда.
   Вот тут-то, друзья, я и попался. Я вообще сглупил, что согласился принять ее помощь, если еще не решил, в какой мере довериться ей. Но с другой стороны, что мне оставалось делать, когда она вошла? Прогнать ее? Выключить компьютер и самому уйти?
   - Выведи исходные посылки, - сказал я.
   Бренда так и сделала.
   Конечно же, асимптотические условия были поставлены неверно. В корне неверно. Ведь Диана не знала того, что знаю теперь я...
   Я крепко призадумался. Мне очень не хотелось раскрывать Бренде все свои карты, равно как и не хотелось выказывать ей свое недоверие, но я сам поставил себя в такое положение, когда приходилось выбирать одно из двух либо то, либо другое.
   Сестра сама разрешила мои сомнения. Она повернулась ко мне и сказала:
   - Я могу уйти, Артур. Честное слово, я не обижусь.
   Разумеется, она могла схитрить, но я предпочел ей поверить. А вернее, я был сражен наповал ангельски-невинным взглядом ее прекрасных голубых глаз. Обладатель такого взгляда, по моему убеждению, был физически неспособен замышлять какую-нибудь гадость. Возможно, вы сочтете меня наивным, доверчивым и крайне сентиментальным человеком - ну что ж, пусть будет так. Как ни странно, мне нравятся эти черты моего характера.
   Я повернул кресло с Брендой к компьютеру и начал диктовать ей исходные данные. Она проворно вводила их в память, ее пальцы порхали над клавиатурой, словно мотыльки, а с губ то и дело срывались комментарии: "Ужасно!", "Невероятно!", "Нет, это каким же извращенным умом нужно обладать, чтобы придумать такую жуткую асимптотику!" Последнее ее замечание, как мне думается, было сделано в адрес творца всего сущего.
   Закончив ввод данных, Бренда произвела еще несколько манипуляций, затем повернулась ко мне и заявила:
   - Я подключилась к одному крупному вычислительному центру на Земле Хиросимы. Это позволит нам значительно сэкономить время, достигнув вместе с тем высокой точности приближения.
   - А что это за Земля Хиросимы? - поинтересовался я.
   - Мир, в котором мы с Брендоном живем. Tellus 0073-BAT по каталогу. Назван в честь... вернее, в память о городе, который полвека назад был подвергнут ядерной бомбардировке.
   - Да, да, что-то припоминаю. Раньше это была Земля Проигравшего Наполеона Четыре, а до этого - Земля Юлия Цезаря Сто Тринадцать. Громоздкие были названия.
   - Вот их и сменили, - сказала Бренда. - Правда, после твоего исчезновения были сброшены бомбы еще на одну Хиросиму, в другом мире, и там это сделали не русские, а американцы. Но название закрепилось за этим.
   - Понятненько, - сказал я.
   С обозначением миров всегда были проблемы, и еще никто не нашел их лучшего решения, чем неудобочитаемые, но точные каталожные наименования типа Tellus такой-то, Umbra такая-то и так далее. Беда состояла в том, что в каждом языке название мира напрямую сопряжено со словом, обозначающим почву под ногами; то есть по большому счету, все миры носят одно и то же имя - Земля. Даже если заимствовать названия из местных языков, все равно путаница неизбежна, потому как количество населенных миров бесконечно, а разнообразие языков ограничено, пусть и в довольно широких пределах. Так что общее число слов, которые в переводе значат Земля, хоть и велико, но конечно, причем значительную их часть составляют вариации на заданную тему - Зямля, Семла, Жемя и прочее в том же духе. Яркий пример тому - обширная группа Теллурианских миров, которые в Экваторе контролируются сразу несколькими Домами. К этой группе по всем основным признакам принадлежит, кстати, и мир, где я провел последние двадцать лет своей жизни. Я решил назвать его Землей Артура. В честь моего прадеда, конечно, не поймите меня превратно.
   Бренда запустила программу на исполнение и поднялась с кресла.
   - Готово. Теперь остается только ждать.
   - Как долго?
   - Все будет зависеть от скорости сходимости. Может быть, час, а может, и целую неделю.
   - Хорошенькое дельце!
   - Но я думаю, что нескольких часов будет достаточно, - добавила Бренда. - Если, конечно, искомый предел не лежит в области сильных нерегулярностей.
   - Будем надеяться, что это так, - сказал я. - Очень хотелось бы верить, что все обойдется.
   - Вера, надежда, любовь... - Бренда сочувственно поглядела на меня и вздохнула. - Артур, я голодна. Пойдем перекусим. Все равно в ближайшие час-полтора делать на здесь нечего.
   Я безразлично пожал плечами.
   - Как скажешь, сестричка.
   Мы спустились вниз и прошли в кухню, где Бренда в один момент вскипятила воду в чайнике, приготовила целый кувшин горячего кофе и сделала десяток бутербродов с мясом, сыром и зеленью. Мы уселись за стол и приступили к еде.
   Я быстро умял два бутерброда, запивая их кофе, потом откинулся на спинку стула и достал из кармана сигарету. Бренда ела с отменным аппетитом, а я молча курил, пил кофе и любовался ею. Без сомнений, она была самой прелестной из моих сестер, родных и сводных, даже маленький рост ничуть не портил ее, лишь выгодно подчеркивая ее красоту - хрупкую и изящную. Бренда не отличалась какой-то особенной женственностью, но у нее в избытке было то, что нравилось мне больше, чем женственность, - сила духа и жизнелюбие.
   После четвертого бутерброда Бренда поумерила свой гастрономический пыл и спросила:
   - Ты давно вернулся?
   - Совсем недавно. Этот мир - первый из Экваториальных, который я посетил после своего отсутствия.
   Сестра взяла с тарелки пятый бутерброд, с сомнением посмотрела на него, затем все же откусила небольшой кусочек.
   - Стало быть, - произнесла она. - Срединные миры существуют?
   - Да.
   - И Истоки Формирующих - вовсе не измышления Врага?
   Это был тот вопрос, которого я ожидал. До того как Бренда застала меня работающим с компьютером и предложила мне свою помощь, до того как она посмотрела на меня своими невинными голубыми глазами, я не мог решить, в какой степени ей доверять. Но ее взгляд пленил меня и развеял все мои сомнения. В детстве Бренда была моей любимицей, и спустя двадцать лет я продолжал испытывать к ней глубокую привязанность. Сердце подсказывало мне, что я могу на нее положиться, что также я могу положиться на Брендона и Пенелопу, и я был склонен прислушаться к голосу своего сердца. Если вам угодно, можете назвать это интуицией - она у меня отменная.
   - Истоки есть, - ответил я. - Факт их существования содержится в той информации, что я надиктовал тебе, а ты ввела ее вместо исходных посылок Дианы.
   - Я это поняла.
   - Так почему же спрашиваешь?
   - Хотела, чтобы ты подтвердил это прямо и недвусмысленно. Человеку вообще свойственно уточнять уже известное вследствие дурной привычки постоянно подвергать сомнению все и вся, даже собственные умозаключения. Я называю это жаждой достоверности. - Бренда обворожительно улыбнулась. - Во мне эта жажда особенно сильна; другими словами, я очень любопытна. И я не могу поверить до конца, что ты жив, пока не услышу от тебя рассказ о твоих приключениях.
   - Но ведь я перед тобой, - с усмешкой заметил я.
   - Ты вполне можешь оказаться призраком.
   Я перегнулся через стол и чмокнул сестру в губы.
   - Видишь, я реален. Призраки не целуются.
   - Еще как целуются! - возразила Бренда.
   Мы оба рассмеялись.
   - Ну ладно, убедила, - сказал я. - Позже я обо всем расскажу, когда с нами будут Брендон и Пенелопа. Вы услышите мою историю все вместе.
   Бренда кивнула и осторожно откусила от бутерброда еще кусочек.
   - Не советую, - затем произнесла она.
   Я вопросительно взглянул на нее.
   - А?
   - Не советую рассказывать ОБО ВСЕМ, - пояснила она. - Это неразумно.
   - Вот как? Почему?
   - Мощь, - сказала Бренда. - Там, у Истоков, таится огромная мощь. Ты дал мне информацию, я запомнила ее и при желании могу втайне от тебя рассчитать наименее опасный путь.
   - По моим оценкам, - заметил я, - максимальная вероятность уцелеть на самом безопасном пути, рассчитанном со знанием всех асимптотических условий, для среднестатистического причащенного не превышает одной тысячной.
   - Одна тысячная уже что-то. Это не одна стомиллионная. При такой вероятности выживания риск становится оправданным. Ставки слишком высоки, игра стоит свеч.
   "Черт побери! - подумал я, с беспокойством глядя на Бренду. - Либо она дьявольски хитра, либо потрясающая душечка." Мне очень хотелось верить в последнее.
   Бренда вновь поднесла ко рту бутерброд, но в последний момент остановилась, тяжело вздохнула и с видимым сожалением положила его обратно на тарелку.
   - Знаешь, - сказала она. - Когда я начинаю есть, то никак не могу остановиться.
   Я пожал плечами.
   - Ну и кушай себе на здоровье.
   - Беда в том, что у меня склонность к полноте.
   - С трудом в это верится, - заметил я. - С твоей-то фигурой.
   Бренда с благодарностью улыбнулась.
   - Спасибо за комплимент, Артур, - сказала она. - И тем не менее это так. Я чуть что, сразу полнею, но предпочитаю поддерживать свою фигуру при помощи диеты, не прибегая лишний раз к Формирующим. Я стараюсь беречь нервы.
   - Правильно делаешь, - одобрил я. - Ты выглядишь очень молодо и свежо.
   - Здоровый образ жизни. К твоему сведению, я занимаюсь гимнастикой, имею несколько медалей, в том числе одну золотую мирового первенства. И, заметь, без всякого колдовства.
   - От всей души поздравляю. Кстати, вы с Брендоном живете вместе?
   - Да, - ответила она и тут же поспешила добавить: - Как брат и сестра.