Автор неизвестен. Манна небесная

Углы изменились, тени сместились. Я увидал ее.
Это была статуя откинувшейся назад женщины, изваянная из каменного
угля.
Я подошел ближе. Она была очень хорошо выполнена и очень знакома.
- Я и не знал, что ты художник... - Я начал говорить и внезапно все
понял.
- Это" наше" искусство. Не разновидность всемирного.
Я потянулся, чтобы коснуться темной щеки. И опустил руку.
- Это Ламия, не так ли? Это действительно она...
- Конечно.
- Почему?
- Она должна быть где-то, не правда ли?
- Боюсь, что я не понимаю.
Он снова захохотал.
- Ты мертвый человек, Феникс, и она тому причина. Я никогда не думал,
что у меня будет возможность провести тебя этим путем. Но сейчас, так как
ты здесь, все мои проблемы решены. Ты будешь отдыхать несколькими
коридорами дальше, в пещере, где совершенно нет манны. Ты будешь ждать,
пока я не пошлю за Вервольфом, чтобы он пришел и убил тебя. Он был влюблен
в Ламию, ты знаешь. Вы же были друзьями. Я ожидал, что он сделает это
раньше, но или он был слишком неуклюж, либо ты слишком удачлив. Скорее
всего, и то, и другое.
- Итак, за всем этим стоит Вервольф.
- Да.
- Почему? Почему ты хочешь, чтобы он убил меня?
- Если бы я сам это сделал, это бы плохо выглядело. Я хотел быть
уверенным, что кто-нибудь другой будет здесь, когда это произойдет. Чтобы
мое имя было незапятнанным. В действительности, я покончу с самим
Вервольфом как только он покончит с тобой. Последний мазок совершенного
творения.
- Что бы я тебе ни сделал, я хотел бы примирения.
Гном отрицательно покачал головой.
- То, что ты сделал, исключает возможность примирения.
- Не будешь ли ты так добр, чтобы сказать мне, что же я все-таки
сделал?
Он сделал жест и я почувствовал толчок, повернувший меня и
заставивший меня двигаться обратно по направлению к коридору. Он следовал
за мной.
Пока мы двигались, он спросил меня: - Знаешь ли ты о том, что на
каждом Звездопаде за последние десять или двенадцать лет содержание манны
в Звездном Ветре становится чуть выше?
- Я уже десять или двенадцать лет я не посещаю его. Я припоминаю, что
он был достаточно высоким в тот последний год. С тех пор, когда мне
приходила в голову мысль проверить фоновый уровень, он казался повышенным,
да.
- Общее ощущение таково, что это увеличение будет продолжаться.
Похоже, мы входим в область, более богатую манной.
- Это великолепно, - сказал я снова выходя в коридор. - Но как это
связано с твоим желанием устранить меня, с твоим похищением Ламии и
превращением ее в уголь, твоим натравливанием Вервольфа на меня?
- Очень просто, - сказал он, ведя меня вниз по шахте, где уровень
манны уменьшался с каждым шагом. - Даже перед этим, те из нас, кто
внимательно за этим следил, заметили, что уровень манны поднимается.
- Поэтому ты решил убить меня?
Он подвел меня к зубчатой дыре и показал, что я должен войти туда. У
меня не было выбора. Мое тело подчинялось ему. Свет остался снаружи вместе
с ним.
- Да, - сказал он, указывая мне вглубь пещеры. - Годы назад это было
неважно - каждый имел право на свое мнение, как себя вести. Но сейчас нет.
Магия начинает возвращаться, дурак. Я собираюсь просуществовать достаточно
долго, чтобы увидеть, как это случиться, чтобы воспользоваться
преимуществами этого. Я хотел бы покончить с твоими демократическими
сантиментами о том, что такого типа вещи лишь грезы. - И тут я вспомнил
наш разговор с Элайной по пути к берегу.
- Но зная то, что я знаю и видя, как ты относишься к этому, я понял,
что ты тот, кто будет против нашего неизбежного лидерства в этом новом
мире. Вервольф был другим. Именно поэтому я устроил все так, чтобы он
уничтожил тебя, чтобы в ответ быть уничтоженным мной.
- Другие чувствуют то же самое?
- Нет, некоторые - только некоторые, похожие на тебя, Ковбой и Вольф.
Остальные пойдут за тем, кто победит, как всегда поступают люди.
- А кто другие?
Он хмыкнул.
- Теперь это не твое дело.
Он сделал знакомый жест и что-то пробормотал. Я почувствовал себя
свободным от связывавшего меня заклинания и ринулся вперед. Вход не
изменился на вид, но я обо что-то ударился - как будто бы путь был
прегражден невидимой дверью.
- Я увижу тебя на встрече, - сказал он, медленно удаляясь прочь. -
Тем временем постарайся отдохнуть.
Я почувствовал, что вот-вот потеряю сознание. Я лег и закрыл лицо
руками перед тем, как полностью потерял контроль.
Больше я ничего не помню.


Сколько я лежал без сознания, не помню. Видимо, достаточно долго для
того, чтобы остальные ответили на приглашение. Какую бы причину для
встречи он ни предложил, она оказалась достаточной, чтобы привести
Солдата, Друида, Амазонку, Священника, Сирену и Снеговика в большой зал
где-то под Корнуолльскими холмами. Я получил представление об этом, когда
пришел в полное сознание в конце длинного черного коридора. Я сел, протер
глаза и прищурился, пытаясь проникнуть через мрак моей клетки. Через
некоторое время мне это удалось. Так я узнал, что мое пробуждение и то,
что происходило, было связаны друг с другом.
Проблема освещения была решена тем, что одна стена начала мерцать,
превращаясь в стеклянную, а затем став цветным экраном.
Именно так я увидел Солдата, Друида, Амазонку и так далее. Именно так
я узнал, что это была вечеринка: там была пища, и звуки шагов, прибытий и
уходов. Гном ходил между ними, здоровался со всеми своими клешнеобразными
руками, искривлял свое лицо в улыбку и вообще вел себя как радушный
хозяин.
Манна, манна, манна. Оружие, оружие, оружие. Ничего. Дерьмо.
Я наблюдал долгое время, ожидая. Должна же быть причина чтобы
притащить меня сюда и показать, что происходит. Я видел все знакомые лица,
ловил обрывки разговоров, наблюдал за их перемещениями. Ничего особенного.
Почему же меня разбудили и заставили смотреть на это. Должно быть, Гном
сделал это...
Когда я заметил, что Гном уже в третий раз за это время смотрит в
направлении высокой арки главного входа, я понял, что он тоже кого-то
ждет.
Я осмотрел мою клетку. Как и можно было ожидать, ничего такого, что
можно было бы использовать. Когда я ее осматривал, я услышал, что шум
усилился и я повернулся к изображению на стене.
Магия росла. Зал должен бы быть полон манной. Мои коллеги давали себе
волю в прекрасных заклинаниях - цветы, лица, необыкновенные цветовые
переливы, обширные экзотические виды сейчас заполняли экран - наверное,
такое могло быть только в древние времена. А! Одна капля! Одна капля манны
и я смог бы выбраться отсюда! Бежать или вернуться? Или искать немедленной
мести? Я не могу сказать. Даже если здесь есть только один путь, я должен
найти его...
Но Гном сделал свою работу слишком хорошо. Я не смог найти слабого
места в том, что он сделал. Я перестал искать и по другой причине. Гном
возвестил прибытие еще одного гостя.
Звук и изображение в этот момент пропали. Коридор позади меня начал
светиться ярче. Я повернулся в ту сторону. На этот раз мой путь был
свободен и я продолжал двигаться в освещенное место. Что произошло? Какая
неизвестная сила как-то разрушила заклинание Гнома?
С одной стороны, я себя нормально чувствовал и было бы полной
глупостью оставаться на том месте, где он меня оставил. Мне показалось,
что это может быть частью более изощренной ловушки или пытки, но пока - у
меня был некоторый выбор, который сам по себе благо.
Я решил, что лучше двигаться назад в том направлении, откуда мы
пришли, чем рисковать натолкнуться на это сборище. Даже если там
полным-полно манны. Лучше вернуться и собрать манну, на которую я могу
натолкнуться в виде защитных заклинаний и послать из всех к чертям.
Я прошел, вероятно, шагов двадцать, прежде чем сформулировал такое
решение. Дальше туннель делал странный поворот, который я не запомнил
раньше. Я был абсолютно уверен, что мы пришли этим путем, поэтому я
двинулся по нему. Становилось светлее. Это позволило мне поспешить.
Внезапно возник резкий поворот, которого я вообще не помнил. Я сделал
его и вбежал в область пульсирующего белого света, а потом уже не мог
остановиться. Меня несло вперед, как будто что-то толкало меня сзади. Я не
мог остановиться. Я временно ослеп от яркого света. Затем в моих ушах
возник рев.
А потом все прошло и я стоял в том большом зале, где происходила
встреча, возникнув из какого-то бокового входа, в то время как голос Гнома
говорил:
- ...и сюрприз - наш давно потерянный брат Феникс!
Я повернулся назад, пытаясь войти в тот туннель, откуда я появился,
но я наткнулся на что-то твердое. Поворачиваясь, я натыкался только на
гладкие каменные стены.
- Не смущайся, Феникс. Входи и поздоровайся со своими друзьями, -
говорил Гном.
Это была любопытная шутка, но поверх нее послышался звериный рев и я
увидел своего старого приятеля Вервольфа, стройного и смуглого, глаза
блестят, возможно, именно того гостя, который прибыл, когда картина
погасла.
Я почувствовал панику. И также я почувствовал манну. Но что я мог бы
сделать за несколько секунд?
Мой взгляд привлекло странное движение в птичьей клетке на столе,
рядом с которым стоял Вервольф. Позы других показывали, что многие из них
также повернулись в эту сторону.
Все становилось ясным тотчас же.
В клетке танцевала обнаженная женская фигура размером не более
ладони. Я узнал одно из заклинаний мучений - танцовщица не может
остановиться. Танец будет продолжаться до смерти, после которой тело может
еще какое-то время вращаться.
И даже на расстоянии я мог узнать в маленьком создании Элайну.
Танцевальная часть заклинания была простой. Три слова и жест. Я
сделал это. А после этого Вервольф начал двигаться в мою сторону. Он не
позаботился принять более устрашающий вид. Я отступил так быстро, как мог.
Он всегда был сильнее и быстрее меня.
Он повернулся и ударил, однако я смог нырнуть и нанести контрудар в
корпус. Он хрюкнул и ударил меня в челюсть левой. Я попятился. Затем
остановился и попытался лягнуть его, но он отбил удар, послав меня на пол.
Я мог чувствовать манну вокруг себя, но у меня не было времени, чтобы
использовать ее.
- Я знаю эту историю, - сказал я, - и я ничего не делал с Ламией...
Он бросился ко мне. Я умудрился попасть ему в живот коленом.
- Она у Гнома... - сказал я, делая два удара по почкам, в то время
как он дотянулся до моего горла и начал душить меня.
- Она превратилась в уголь.
Я еще раз попал по нему, по щеке, прежде чем он опустил голову.
- Гном - черт побери! - пробулькал я.
- Это ложь! - услышал я голос Гнома откуда-то поблизости.
Комната начала плыть перед моими глазами. Голоса стали реветь, как
океан. Странная вещь произошла с моим зрением - мне показалось, что голова
Вервольфа окружена сиянием. Затем оно пропало и я понял, что его хватка
ослабела.
Я сбросил его руки с моего горла и ударил его один раз, в челюсть. Он
откатился. Я тоже, но в другом направлении и приготовился к драке, сначала
сидя, затем на коленях, затем сильно наклонившись.
Я видел Гнома, протянувшего руки в моем направлении, начинающего всем
известное смертельное заклинание. Я увидел Вервольфа, медленно
вытаскивающего из своей головы обломки клетки и снова начинающего
подниматься. Я видел обнаженную, нормальных размеров фигуру Элайны,
которая спешила ко мне с исказившимся лицом...
Проблема, что делать дальше, была поставлена ударом Вервольфа.
Это был молниеносный удар в корпус, так как я перед этим повернулся.
Темный предмет выскользнул из-под моей рубашки, немного покачался и упал
на пол: это была небольшая бутылка с джином, которую мне дал Дервиш.
Потом перед тем, как Вервольф ударил меня по лицу, я увидел что-то
слабое и белое, плывущее по направлению к его шее.
Я забыл, что Элайна была второй "киу" из "Киокушинкай"
Я думаю, что Вервольф и я одновременно грохнулись на пол.
...От черного к серому и цветному; от невнятного шума к
пронзительному крику. Я не мог быть без сознания слишком долго.
Однако за это время прошли значительные изменения.
Во-первых, Элайна похлопывала меня по лицу.
- Дейв! Очнись! Ты должен остановить его!
- Что?
- Этого типа из бутылки!
Я приподнялся на одном локте - челюсть болела, голова кружилась - и
посмотрел. На ближайшей стене и на столе были пятна крови. Все общество
было разбито на группы людей, каждый из которых был в разной стадии
страха. Некоторые из них делали заклинания, кто-то просто спасался.
Амазонка вытащила клинок и держала его перед собой, покусывая нижнюю губу.
Священник стоял рядом с ней, бормоча заклинание смерти, которое, как я
знаю, было неэффективным. Голова Гнома была на полу рядом с большой аркой,
глаза были открыты и не мигали. Раскаты громоподобного хохота прокатились
через зал.
Перед Амазонкой и Священником стояла обнаженная мужская фигура почти
десяти футов ростом, клубы дыма поднимались от ее кожи, правый кулак был в
крови.
- Сделай что-нибудь! - сказала Элайна.
Я поднялся повыше и произнес слова, которым научил меня Дервиш, для
того, чтобы подчинить джина моему контролю. Кулак остановился, медленно
разжался.
Большая лысая голова повернулась ко мне, темные глаза встретились с
моими.
- Господин?.. - мягко сказал он.
Я произнес следующие слова, чтобы представиться. Затем я с трудом
поднялся на ноги и встал, качаясь.
- Назад в бутылку - моя команда.
Он отвел глаза в сторону, его взгляд упал на пол.
- Бутылка разбилась, господин, - сказал он.
- Ах так, Ну ничего...
Я прошел к бару и отыскал бутылку Катти Сарк, в которой виски
осталось лишь на донышке. Я выпил его.
- Можешь воспользоваться этой, - сказал я и добавил слова
подталкивания.
- Как прикажешь, - ответил он и начал растворяться.
Я проследил просачивание джина в бутылку и затем закрыл ее пробкой.
Затем я повернулся к коллегам и сказал:
- Извините за то, что прервал вас. Можете продолжать.
Затем я снова повернулся.
- Элайна! С тобой все в порядке?
Она улыбнулась.
- Называй меня Танцовщица, - сказала она. - Я твой новый ученик.
- Волшебнику нужно чувство манны и природная восприимчивость к
действию заклинаний, - сказал я.
- Как, черт побери, я вернула себе свой нормальный размер? - спросила
она. - Я почувствовала энергию в этом месте, и как только ты разрушил
заклинание танца, я оказалась способна вернуться в прежний вид.
- Будь я проклят! Я должен был бы угадать твою способность еще в
коттедже, когда ты схватила эту костяную флейту.
- Послушай, тебе нужен ученик, чтобы держать в порядке твои игрушки.
Вервольф застонал и начал поворачиваться. Священник и Амазонка и
Друид приблизились к нам. Похоже, вечеринка не окончилась. Я повернулся к
Элайне и приложил палец к губам.
- Помоги мне с Вервольфом, - сказал я Амазонке. - Его нужно немного
подержать, пока я не скажу ему несколько вещей.


Потом мы проводили время среди Персеид. Мы сидели на вершине холма
севернее Нью Мехико, моя ученица и я, смотрели на свежее послеполуночное
небо и на случайные сполохи на нем. Большинство из наших находились ниже
нас на расчищенной площадке, церемония уже завершалась. Вервольф все еще
был под Корнуолльскими холмами, работая вместе с Друидом, который
вспоминал кое-что их древних заклинаний превращения плоти в уголь. Еще
месяц или около того, как было сказано в его весточке.
- Всплески неопределенности в небе точности, - сказала она.
- Что?
- Я сочиняю стихи.
- О.
Затем, через некоторое время я добавил:
- О чем?
- По случаю моего первого Звездопада, - ответила она, - с очевидным
увеличением манны от строки к строке.
- В этом есть и хорошее, и плохое.
- ...И магия возвращается, и я обучаюсь Мастерству.
- Учись быстрее.
- ...И вы с Вервольфом снова друзья.
- Это так.
- И все остальные тоже.
- Нет.
- Что это значит?
- Ну подумай. Есть и другие. Мы не знаем точно, кто еще был в логове
Гнома. Они могут захотеть обогнать нас, когда магия вернется. Новые,
безобразные заклинания, такие, которые даже трудно представить, могут
стать выполнимыми, когда энергия увеличится. Мы должны быть готовы. Это
благо очень сложная вещь. Посмотри на них там, внизу - тех, с кем мы
сегодня пели - и подумай, сможешь ли ты угадать, кто их них попытается
убить тебя однажды. Это будет борьба, и последствия ее будут ощущаться
долго.
Она немного помолчала.
Затем она подняла руку и указала туда, где огненная линия пересекала
небосклон.
- Один! - сказала она. - И другой! И еще!
Позже:
- Мы можем считать Вервольфа, - предположила она, - и, может быть,
Ламию, если они смогут вернуть ее обратно. Друид тоже, я думаю.
- И Ковбой.
- Дервиш?
- Ага. Дервиш.
- ...и я буду готова.
- Хорошо. Мы сможем создать счастливый конец для этой истории.


Мы взялись за руки и смотрели, как огонь падал с неба.