Страница:
определении седловины ЦГТЭ. Быстро спустились и подошли к
перевальному склону, так не понравившемуся нам вчера вечером. Он
кажется чуть "лег". ПО карте перепад здесь 200 м. Нижняя треть
склона проходится в связках. Несмотря на крутизну 30-35 , проходим
склон быстро, поскольку он покрыт плотным фирном с
многочисленными вытаявшими ямками - зародышами кальгаспор. Со
скал слетают и прсвистывают сбоку отдельные камни. Появляется лед.
Крутизна уже 40-45 . 3 веревки вверх и одну вправо к перевальному
кулуару. Еще одну веревку по кулуару и через 70 метров по 30 склону
выходим на широкую снежную седловину перевала. Подъем занял 4
часа (Саша пытался потерять рукавичку, спасенную ниже по склону
Филей). Все время дует ветер, несущий заряды крупы. Тура на
перевале нет. Складываем свой. Хорошо просматривается в.5392, стена
северного плато пика Сат. На перевальном плато много трещин. Спуск
проходит по пологим снежным полям и через 30 минут мы уже на
основном теле ледника Восточный Сурхан-Гоу. Движемся в связках.
Начинается зона разрывов. Мы начинаем уходить влево к карману
ледника. Саша проваливается в трещину. Сбросив высоту по карману,
останавливаемся у небольшого озера у слияния с восточной ветвью
ледника. Оглянувшись назад, можно видеть, что благодаря карману,
мы обошли сильно разорванный ледопад основной ветви. От перевала
1.5 часа. Развязываемся и ставим лагерь. Погода кажется улучшается.
С утра и до вечера низкая облачность. Сыпется снежная крупа.
Ночью шел снег. С утра тихо, хотя вершины в облаках. После
позднего завтрака все же выходим и за 2 часа, двигаясь по открытой
восточной ветви, подходим в цирк перевалов Сурхан-Гоу и Энтузиаст.
К перевалу Сурхан-Гоу ведет открытый ледовый лоб, слегка
подрезанный бергшрундом. На перевал Энтузиаст подымаются
несколько длинных осыпных кулуаров с пятнами снега. Решаем
продолжить при полной видимости и в 20 склоне выкапываем и
частично вырубаем площадку.
С утра ясно. Любуемся переходом красок на границе дня и ночи
на западе в районе пика Ширвоза. Холодно. Выходим уже по солнцу.
Практически весь кулар кроме последних 150 метров проходим по
фирну 30 (местами до 35 ). В верхней части фирн кончается и идет
немного утомительный подъем по осыпи и арзрушенным скалам
(местами до 40 ). Тура на перевале нет. Хорошо просматривается
спуск на ледник Северный Кызыл-Су. Снежно-ледовый склон с
разрывами не слишком уж крут и требует провешивания лишь в паре
мест. По всем признакам мы именно на той седловине в верховьях
северной ветви Кызыл-Су, которую хорошо просмотрели при подъеме
на перевал Наука. Похоже, что категория перевала Энтузиачст - 3А* -
могла появиться лишь с учетом ледопада. Вершине Сурхан-Гоу
предшествует еще узловая вершина в южном отроге Заалайского
хребта. Первоначально собираемся пройти траверсом мимо узловой
вершины и прямо подниматься по снежному склону к Сурхан-Гоу.
Первые же шаги показали, что плотный снег есть лишь вблизи гребня.
Уже чуть ниже гребня начинаешь проваливаться сквозь тонкую корку
наста и велика вероятность подрезать склоны и "уйти" по снежно-
ледовым сбросам на ледник Северный Кызыл-Су. Поднимаемся к
гребню узловой вершины. Фирн. Проходим замерзшее озерцо. Крутиза
возрастает. Лед 45-50 . Идут выходы разрушенных скал. Провешиваем
60 метров вверх и выходим на гребень узловой вершины. Проходим в
связках по сильно разрушенным осыпающимся скалам (чуть не
зацепило камнем Андрюху) 150 м 40 до небольшой осыпной
площадки, расположенной под выходом монолитных скал. Оттуда 30 м
горизонтальных перил влево по склону в обход монолита и 50 метров
по льду 45-50 вертикально вверх в снежную мульдочку, лежащую
непосредственно под узловой вершиной. По снежному гребешку
спускаемся на осыпную седловину перед вершиной Сурхан-Гоу. На
Южный Кызыл-Су уходит крутой скальный кулуар и несколько
скальных контрфорсов. На север падает крутой снежно-ледовый склон.
Высота 5500 м. От перевала Энтузиаст подымались 5 часов.
Выкладываем из камней мощную ветровую стенку. На границе скал и
снега даже обнаруживается вода.
Солнце освещает нас довольно рано. К Сурхан-Гоу ведет гребень,
сложенный сильно разрушенными скалами. Почти сразу же выходим
на гребень. Проходим с попеременной страховкой 2 небольших
скальных участка. К концу второго можно было бы подойти и простым
траверсом северного склона. На предвершинном гребне выходы
красноватых довольно мягких (я бы сказал даже осадочных) скал,
столь сильно выветренных, что по их зализанным формам можно
представить себя находящимся в среднегорье, а не на высоте пяти с
половиной тысяч метров. По скалам средней трудности (через 1.5 часа
после выхода из лагеря) выходим на снежный купол Сурхан- Гоу.
Тура нет. Складываем свой и вкладываем записку с поминанием
Константина Павловича Рототаева. Осматриваем окрестную панораму
со всеми тремя памирскими семитысячниками. На самой Сурхан-Гоу
просматривается еще одна предвершина в гребне между главной и
восточной. Гребень весь снежный. Лишь на восточную ведет скальный
взлет. Поскольку мы планируем сегодня спуститься на ледник Южный
Кызыл-Су, то принимаем решение отказаться от прохождения
восточной вершины (более низкой) и начать спуск с ближайшей к
востоку седловины. С главной вершины весь снежно-ледовый склон
предполагаемого спуска хорошо просматривается. Линия нашего
движения была следующая. Сначала косой спуск слева направо на
верхний край большой линии разрывов. Затем по краю разрывов влево
по снежному склону с выходами льда к скально-осыпному гребню
красного цвета (к востоку от седловины). На этом участке движение
крутизна 30-35 . Выйдя на гребень, развязываемся. Проходим по
осыпи и разрушенным скалам 35-40 200 метров и выходим на снег.
Тем самым мы обошли линию разрывов слева по ходу и спускаемся по
широкому снежному конусу 25-30 на основное тело ледника. Общее
время спуска от вершины (5627) до высоты 4600 (на леднике) - 3 часа
После небольшого отдыха идем в связнах по Южному Кызыл-Су.
Обходим зону протяженных трещин и влазим в ледопад. Более пологая
часть ледопада проходит справа. Однако, для выхода туда надо
прижаться к правому борту, обойти несколько глубоких разломов и
спуститься по крутому снежно-ледовому склону на правом борту
ледопада. Мы же движемся в левой половине, иногда приближаясь к
рантклюфту. Разрывов здесь больше, но практически все идется в
связках, лишь однажды приходиться провесить 10 м по ледовому
гребешку. После серии переходов через разломы, значительных петель
в обход непроходимых трещин, многочисленных спусков и подъемов,
мы выходим в более "спокойную" нижнюю часть ледопада, минуя
очередную ступень наломов по левому борту. Хорошо
просматривается спуск с восточной Сурхан-Гоу, через красноватый
кулуар с ручьем.
Общее время прохождения ледопада 3 часа. Протяженность 1.5
км. Перепад 200 м. После ледопада продолжаем двигаться по леднику
до первой каменистой площадки. Заканчиваем движение в сумерках.
От окончания спуска с Сурхан-Гоу до ночевки на высоте 4000 м шли
6.5 часов. Слегка вымотались, но все же дожидаемся супа, после чего
быстро засыпаем. Ночью на небе высыпают звезды.
Неспешно просыпаемся и собираемся двигаться вниз. Солнце
освещает ближайшие вершины. Чаевничаем и ведем неторопливые
беседы. Припекает и мы выходим.
На леднике появляются срединные морены. Я неудачно прыгаю
через одну из трещин и сильно подворачиваю правую ногу.
Обматываю ногу бинтом. Меняюсь рюкзаком с Наташкой, беру
лыжные палки и ковыляю вслед за Филей. Движемся по центру южной
ветви. Южная и северная ветви ледника Кызыл-Су пару километров
текут, не смешиваясь, разделенные широкой полосой морены. Слева
походу стоят причудливые конгломератные фигуры. Отсюда хорошо
видны устрашающие глыбы, нависшие над рантклюфтом, по которому
мы подходили под ледлпад северной ветви. Между тем сейчас видно,
что по льду можно дойти практически до самого озера. Немного
лазания по моренным холмам и мы замкнули наше "кольцо". Общее
время движения 3 часа.
Валяемся на уже обжитом нами месте. Светит солнышко, дует
ветерок. Уже не так жарко, как 2 недели тому назад. Исчезли
допекавшие нас тогда оводы. Вода заметно упала. У озера свежие
следы копыт. На мелководье растут водоростли. В 6 часов вечера
выходим. Идем по рампадку от восточного края озера и
останавливаемся высоко над долиной Кызыл-Су. Река прыгает по
узкой промоине и ныряет в очередной каньон. Постояв немного, мы
идем дальше и по нижнему краю завала и спускаемся по конгломерату
к мелкогалечным площадкам с чистой водой, замеченных нами еще в
прошлый раз. На одном из камней лежит череп горного козла (с
рогами). Интересно, когда здесь охотились? Время движения 1
переход. Саша с Андреем уходят к месту брода через Малую Кызылсу
за забытым Сашей анораком. Просматриваем место завтрашнего
брода. Вечереет. Впереди, вверх по долине на том берегу, на краю
обрыва видны фигуры людей. Кто? Братков? Пастухи? Смеркается. В
створе долины на юге маячит Корженева с седловиной перевала
Мушкетова. Допиваем вечером спирт. Поминаем Константина Палыча.
К утру нога сильно распухла. Но делеть нечего. Идем к броду.
Вода упала на 0.5 метра. Филя изящно переходит струю. Воды ему по
пояс ~ 1/2 м. Откуда тосверху машут вчерашние двое на лошадях.
Навешиваем перила и организуем трамвайчик. Иду первым. Перильная
вервека резко провисает и я оказываюсь по грудь в воде. Затем идут
Наташка и Андрей. Последним переходит Саша. Солнцепока скрыто за
склоном. А мы сильно дрожим, отжимая одежду. На макушке холма
нас ждут уже старые знакомые - Ашир и Мирулла. Недолгий разговор -
с моей ногой сейчас только через Кызыл-Кель, заключительный выход
в Алтын-Дару откладывается. Рюкзаки грузятся на лошадей. Я лезу на
лошадь Ашира и в путь. Подходим к распадку с нашей заброской.
Андрей не может ее отыскать. Я ковыляю наверх - заброска на месте.
Подкова там же. Переходим ледник из под перевала Мин-Теке.
Местные жители пересекают ледник несколько выше нашего места
перехода и после ручья уходят резко вправо вверх. Откуда спускаются
в карман морены у самого борта долины. Все разливы Кызыл-Су выше
ледника проходятся по зеленому левому (ор.) склону. На зеленой
лужайке с чистым родником обедаем. Пастухи показывают место чьей-
то невостребованной заброски. "Года два не трогали." Светит
солнышко. Начинают собираться тучки. Мы кончаем обед и
продолжаем движение. Впереди крупный левый исток Кызыл-Су.
Воды больше, нежели в прошлый раз и все по очереди забираются на
лошадей. Я ощущаю себя старым путешественником. Мне явно
нравится обозревать горы из седла. Собаки время от времени убегают
на свист очередного сурка. Ашир потом объяснял, что на южных
склонах собаки кормятся сами, если охота неудачная. А в этот раз
козл переправился через Кызыл-Су в каньоне и ушл высоко на скалы
- так что собакам остатся только надеяться на особо нерасторопного
сурка. Еще час и мы на перевале. От снежников и озера не осталось
почти ничего. Нам показывают остатки могилы и рассказывают
историю из 40-го года: группа памирцев, спасающаяся от репрессий
(человек 30) пробиралась в Алайскую долину через Кызыл-Куль. Были
и 2 женщины. Возглавылял их бывший начальник милиции из Мургаба
- некий Азам. Непроходимый летом каньон Кызыл-Су зимой оказался
доступным. Значительная часть группы - 20 человек - полегла по
дороге (на этом перевале в том числе). Уже в районе Шиве, кто-то из
местных направил их ложной тропой у самой реки, где они оказались в
западне и были перестреляны то ли милицией, то ли ГПУ, вызванной
из района. Главарю же удалось выбраться и его видели в Афганистане
уже в наше время.
Ну а нам вниз по крутой тропе среди скал и по осыпи. Река
Кызылкуль здесь зовется Коорганды, что означает - луга дикого лука.
Круто сбрасываем высоту и приходиться держаться за седло и
упираться в луку, чтобы не съехать. Тропа проходит по крутым
сбросам правого берега и переходит на левый уже в районе галечных
террас и взбирается на бугор древней морены. Дует встречный ветер.
Сыплет снежная крупка, переходящая в мелкий дождь. Здесь мы
встречаем довольно живописную группу охотников - человек 5.
Одного из них (брата Ашира) мы уже фотографировали. Но вот
кончается морена и быстро проходим последние километры по
зеленым холмам. Через 10 часов пути мы останавливаемся лагерем на
ровной зеленой лужайке напротив юрты Ашира.
Конечно чай. Мирулла отбывает к себе на Тарашу. А вечером
возобновился дождь.
Утром ясно и прохладно. Приходит Ашир. Пробует нашу кашу. Я
расспрашиваю его про местное зверье - медведь, барс, киик, 2 вида
змей, кабан. Осенью женщины собирают шиповник и барбарис.
Сахара здесь практически не знают уже несколько лет. Слишком
дорого. Мать Ашира родом из Мука (на Муксу). У него 7 детей - 6
дочерей и последний ребенок сын. Жеребцу, везшему меня (Кой-
Курону) уже 15 лет. На охоту ходят довольно часто - и в Алтын-Дару и
к Карамыку. Козлодранье проводят 15 феврадя в Джиргитале. В этом
году там было 15 человек из Чон-Алая. Главный приз был автомобиль
"Нива".
Сбрую и прочую утварь делают сами. Нас завели в юрту, где
живут женщины, ткущие ковры. Юрта чистая и светлая, со вкусом
украшена. На станке растянуты толстые нити. Под потолком
подвешены мотки разноцветных нитей. Девушка смотрит на схему
узора, завязвает узелок из цветной нити в месте переплетения с
основой. Отрезает ножом лишнее и уплотняет все тяжелым гребнем.
Работает одновременно 3-4 девушки, производительность 20 см в день!
Идем дальше. В каждой юрте угощают айраном, лепешками, маслом,
куртой. Показывают плетение веревок из шерсти. Веревка сплетается
из 3 основ, толщиной 7 мм, пропущенных через решетку юрты.
Женщины, стоя на расстоянии 10 метров с мотками основ закручивают
их, а 4-й протягивает их через решетку, получая уже готовый канат. В
Шиве 8 чабанов. У Ашира 50 своих баранов и 300 колхозных, у
Мируллы 100 своих и 500 колхозных. Верблюдов используют для
перевозки тяжелых грузов до 500 кг - это обычно при перемещении на
новое джайлоо.
О похоронах - Муллы запрещают устраивать пышные надгробия.
Вспоминается кладбище на Ляйляке - простые сланцевые плитки,
воткнутые в невыраженные холмики. Здесь же над могилой стоят
шесты с перекладиной, к которой привязаны хвосты яков или
навешены турьи рога. Для могилы роют вертикальную яму примерно
по пояс, далее роют под углом к вертикали. Запеелнутого покойного
опускают на дно, прикрывают наклонную часть могилы досками и
засыпают. Раньше здесь также сеяли свою пшеницу на склонах гор,
как у таджиков. Мы дарим пастухам основную веревку, репы,
лекарства. Наташка окружена кольцом женщин. Берут буквально все.
В таких прогулках и разговорах и проходит день. Незаметно пришел
вечер.
Утром приходит Ашир. Не спеша завтракаем и начинаем
собираться. Грузим на Кой-Курона пару рюкзаков и меня в придачу.
Теперь вниз. Ашир обращает наше внимание на снесенный лавиной с
противоположного (левого) борта долины лес ниже устья Тараши.
Впереди быстро бежит Наташка. За ней топает Филипп. Ашир идет
рядом со мной и мы продолжаем беседу. Через 3 часа мы спускаемся в
Алайскую долину и становимся в тугайных зарослях метрах в 300 от
дороги у остатков бывшей базы геологов (с 1984 по 1989 год
проводили обследование окрестностей Шиве). Пьем последний чай и
сердечно прощаемся с Аширом. Здесь как то очень тихо. Густая трава,
здоровенные заросли облепихи, где-то у противоположного склона
долины шумит Кызыл-Су. Жара спала и лишь изредка проносится
ветер и все, ничто не движется, время как остановилось. С Филей и
Наткой продираемся сквозь облепиху и выходим на берег Кызыл-Су.
2-3 рукава, быстрое и глубокое течение. А день на исходе и внизу на
закате освещается красным цветом Матча. Ну а ночью вдруг пошел
дождь.
Встали еще затемно, быстро собрались и вышли на дорогу.
Вскорости прикатил автобус снизу и мы уже едем в Дараут-Курган.
Рядом с нами сидит группа джиргитальцев, направляющаяся на
заработки в Киргизию. У некоторых из них лица скорее таджикские,
чем киргизские. Там трудно. Дорога в Душанбе практически
перекрыта. Недавно прилетел первый самолет, а ведь в оные не столь
давние времена в Джиргитале садилось до 5 бортов за день. Через час с
небольшим мы в Дарауте. Билетов конечно нет, но мы находим свое
место в автобусе и отправляемся в страшной давке на свой девятый
круг. Рядом со мной сидит узбек-зоотехник из Ферганы. Выяснилось,
что они уже много лет арендуют в Алайской долине пастбища для
овец. В Кашка-Су долгая остановка. Здесь встречаем 5-ку
ленинградцев, возвращающихся с пика Ленина. Они недоуменно
смотрят на нас и предполагают, что мы специально уехали в Дараут,
чтобы сесть в автобус. Но, насколько я вижу, уехать отсюда все-таки не
такая большая проблема. Нужно лишь не особенно переживать и
дергаться. Все решится. Ну а водитель тут же находит повод скачать с
нас еще денег - не добавите верну вам ваши и возьму их. Мы не
спорим. В Сары-Таше на стрелке с Западным Памирским трактом -
пограничный пост. Пара мордоворотов из национальной безопасности
спрашивают про наркотики и изучают Филин рюкзак. И теперь вверх -
на Талдык и Чирчик. Я стою рядом с водителем вместе с
джиргитальцами. 2 девушки-киргизки поют какую-то душевную
песню, раскачиваясь в такт. Жарко. Наливаем воду в чей-то пустой
бидон, объединивший весь автобус. Проезжаем Гюльчу, въезжаем на
перевал Чирчик и быстро катимся вниз навстречу горе Тахт-И-
Сулейман. Всего 9 часов пути и мы вернулись на знакомый автовокзал.
Решили провести время до темноты в чайхане в парке Навои напротив
рынка. Устраиваемся мы здесь надолго. К нам подсаживается
чайханщик Хасан. Слово за словом и потянулся разговор, выпита уже
бутылка водки, вытянутая Хасаном из холодильника. Под конец нам
предлагают наркотики. Уже и ночь. Нас устраивают на ночлег на
почетном достархане, спрятанном за чайханой в тени большого дерева,
нависающего над шумной Ак-Бурой. Выпито слишком много и спится
плохо. Слоняются милиционеры, проносятся летучие мыши.
Утром мы посещаем ближайшую цирюльню, где нас начисто
выбривают. И мы погружаемся в Ошский базар. Люди, ослы, машины,
велосипеды, тележки. Крики "пош, пош". Кузнецы и точильщики.
Пропадаем здесь часа на 2. Отягощенные фруктами и медом
возвращаемся в чайхану. Здесь продолжаем общение. Хасан. Его брат
Хусан с глазами наркомана. Тетя Нина из Химок, выросшая в
интернате (сестра живет в саратовских Шиханах) - была замужем за
киргизом, 10 лет назад как убитым после большой семейной ссоры. У
нее 10 детей. 3-е с нарушениями психики. Невысокая, худенькая.
Сколько ж на нее легло... Хвалит Хасана и его свояка за его "доброту" -
и вправду с работой здесь плохо. А та чайхана не самое плохое место.
Ошские события здесь всех раскололи. Внешне это как бы не видно, но
в любой беседе всплывет, если затронуть. Беседуем со старшим сыном
тети Нины и еще другим пареньком, прислуживающим в чайхане,
воспитывавшемуся в интернате. Они все стосковались по обычному
душевному разговору. Здесь не принять раскрываться. А мы что -
завтра мы уже в Европе и вряд ли окажемся здесь в ближайшее время.
На прощание они говорят "Приезжайте, пишите письма".
Ведь не напишем, да и бессильны, что-либо поменять а их
судьбе...
Хасан конечно непростой и нелегкий человек, но он мне нравится
(2 дочки). Слегка сидел. Вечно подпитый в силу своего положения
хозяина - надо отдать уважение всем почтенным посетителям.
Молодец мужик.
Ну мы здесь засиделись. Пора. Новый расположен автовокзал на
окраине Оша и вскорости мы скатываемся по Ферганской долине. На
Андижанском автовокзале телефоны не работают и, выяснив путь у
милиционера, мы гигантской петлей идем к Азизу. Здесь конечно не
Ош. Милиционеры в белых рубашках. Люди вокруг какие то зажатые и
придавленные. Это хорошо чувствуется. Ну а на в доме на
Высоковольтной нас уже ждут. Азиз, тетушка Рислик, Юльбарс
Ахмедович. Горячий плов, водка и мы скоро разваливаемся на полу
комнаты на 2-ом этаже.
Утром посыпаюсь рано. Андижан просыпается еще раньше. В
полутьме доносятся утренние молитвы с минаретов. После завтрака
едем с Азизом в его родную (русскую) школу. Просторная, светлая с
чистым двором. Идет прием первоклашек. Азиз упрашивает взять его
племчнницу шестилетку. Первый заход пока неудачен. Затем на рынок
- прицениться. Базар конечно сильно уступает Ошскому - беднее,
меньше и не такой колоритный. Покупаем в лавчонке на краю города
мясо для шашлыка и сбросив это едем в сауну в физкультурный
диспансер. Тут все готово и мы все сидим на полках, плещемся в
бассейне, пьем чай. Затем обед с шаурмой. Попытка поспать после
обеда на 2-ом этаже оборачивается 2-ой баней. К вечеру шашлык. К
вечеру шашлык. Как выянилось, отец Азиза был первым секретарем
Андижанского горкома партии с 1973-го по 1985-й год. Новые
железнодорожный вокзал и аэропорт были построены в его время. Дом
большой, 2 этажный. Во дворе небольшой бассейн. Рядом с домом
участок. В клетках-вольерах куры и бараны. Наступает ночь.
Самолет только вечером и мы лениво ждем нашего часа. При
посадке приходится решать проблемы с обменом валют, чтобы
доплатить за перегрузю. Но все позади и наконец мы в Москве.
перевальному склону, так не понравившемуся нам вчера вечером. Он
кажется чуть "лег". ПО карте перепад здесь 200 м. Нижняя треть
склона проходится в связках. Несмотря на крутизну 30-35 , проходим
склон быстро, поскольку он покрыт плотным фирном с
многочисленными вытаявшими ямками - зародышами кальгаспор. Со
скал слетают и прсвистывают сбоку отдельные камни. Появляется лед.
Крутизна уже 40-45 . 3 веревки вверх и одну вправо к перевальному
кулуару. Еще одну веревку по кулуару и через 70 метров по 30 склону
выходим на широкую снежную седловину перевала. Подъем занял 4
часа (Саша пытался потерять рукавичку, спасенную ниже по склону
Филей). Все время дует ветер, несущий заряды крупы. Тура на
перевале нет. Складываем свой. Хорошо просматривается в.5392, стена
северного плато пика Сат. На перевальном плато много трещин. Спуск
проходит по пологим снежным полям и через 30 минут мы уже на
основном теле ледника Восточный Сурхан-Гоу. Движемся в связках.
Начинается зона разрывов. Мы начинаем уходить влево к карману
ледника. Саша проваливается в трещину. Сбросив высоту по карману,
останавливаемся у небольшого озера у слияния с восточной ветвью
ледника. Оглянувшись назад, можно видеть, что благодаря карману,
мы обошли сильно разорванный ледопад основной ветви. От перевала
1.5 часа. Развязываемся и ставим лагерь. Погода кажется улучшается.
С утра и до вечера низкая облачность. Сыпется снежная крупа.
Ночью шел снег. С утра тихо, хотя вершины в облаках. После
позднего завтрака все же выходим и за 2 часа, двигаясь по открытой
восточной ветви, подходим в цирк перевалов Сурхан-Гоу и Энтузиаст.
К перевалу Сурхан-Гоу ведет открытый ледовый лоб, слегка
подрезанный бергшрундом. На перевал Энтузиаст подымаются
несколько длинных осыпных кулуаров с пятнами снега. Решаем
продолжить при полной видимости и в 20 склоне выкапываем и
частично вырубаем площадку.
С утра ясно. Любуемся переходом красок на границе дня и ночи
на западе в районе пика Ширвоза. Холодно. Выходим уже по солнцу.
Практически весь кулар кроме последних 150 метров проходим по
фирну 30 (местами до 35 ). В верхней части фирн кончается и идет
немного утомительный подъем по осыпи и арзрушенным скалам
(местами до 40 ). Тура на перевале нет. Хорошо просматривается
спуск на ледник Северный Кызыл-Су. Снежно-ледовый склон с
разрывами не слишком уж крут и требует провешивания лишь в паре
мест. По всем признакам мы именно на той седловине в верховьях
северной ветви Кызыл-Су, которую хорошо просмотрели при подъеме
на перевал Наука. Похоже, что категория перевала Энтузиачст - 3А* -
могла появиться лишь с учетом ледопада. Вершине Сурхан-Гоу
предшествует еще узловая вершина в южном отроге Заалайского
хребта. Первоначально собираемся пройти траверсом мимо узловой
вершины и прямо подниматься по снежному склону к Сурхан-Гоу.
Первые же шаги показали, что плотный снег есть лишь вблизи гребня.
Уже чуть ниже гребня начинаешь проваливаться сквозь тонкую корку
наста и велика вероятность подрезать склоны и "уйти" по снежно-
ледовым сбросам на ледник Северный Кызыл-Су. Поднимаемся к
гребню узловой вершины. Фирн. Проходим замерзшее озерцо. Крутиза
возрастает. Лед 45-50 . Идут выходы разрушенных скал. Провешиваем
60 метров вверх и выходим на гребень узловой вершины. Проходим в
связках по сильно разрушенным осыпающимся скалам (чуть не
зацепило камнем Андрюху) 150 м 40 до небольшой осыпной
площадки, расположенной под выходом монолитных скал. Оттуда 30 м
горизонтальных перил влево по склону в обход монолита и 50 метров
по льду 45-50 вертикально вверх в снежную мульдочку, лежащую
непосредственно под узловой вершиной. По снежному гребешку
спускаемся на осыпную седловину перед вершиной Сурхан-Гоу. На
Южный Кызыл-Су уходит крутой скальный кулуар и несколько
скальных контрфорсов. На север падает крутой снежно-ледовый склон.
Высота 5500 м. От перевала Энтузиаст подымались 5 часов.
Выкладываем из камней мощную ветровую стенку. На границе скал и
снега даже обнаруживается вода.
Солнце освещает нас довольно рано. К Сурхан-Гоу ведет гребень,
сложенный сильно разрушенными скалами. Почти сразу же выходим
на гребень. Проходим с попеременной страховкой 2 небольших
скальных участка. К концу второго можно было бы подойти и простым
траверсом северного склона. На предвершинном гребне выходы
красноватых довольно мягких (я бы сказал даже осадочных) скал,
столь сильно выветренных, что по их зализанным формам можно
представить себя находящимся в среднегорье, а не на высоте пяти с
половиной тысяч метров. По скалам средней трудности (через 1.5 часа
после выхода из лагеря) выходим на снежный купол Сурхан- Гоу.
Тура нет. Складываем свой и вкладываем записку с поминанием
Константина Павловича Рототаева. Осматриваем окрестную панораму
со всеми тремя памирскими семитысячниками. На самой Сурхан-Гоу
просматривается еще одна предвершина в гребне между главной и
восточной. Гребень весь снежный. Лишь на восточную ведет скальный
взлет. Поскольку мы планируем сегодня спуститься на ледник Южный
Кызыл-Су, то принимаем решение отказаться от прохождения
восточной вершины (более низкой) и начать спуск с ближайшей к
востоку седловины. С главной вершины весь снежно-ледовый склон
предполагаемого спуска хорошо просматривается. Линия нашего
движения была следующая. Сначала косой спуск слева направо на
верхний край большой линии разрывов. Затем по краю разрывов влево
по снежному склону с выходами льда к скально-осыпному гребню
красного цвета (к востоку от седловины). На этом участке движение
крутизна 30-35 . Выйдя на гребень, развязываемся. Проходим по
осыпи и разрушенным скалам 35-40 200 метров и выходим на снег.
Тем самым мы обошли линию разрывов слева по ходу и спускаемся по
широкому снежному конусу 25-30 на основное тело ледника. Общее
время спуска от вершины (5627) до высоты 4600 (на леднике) - 3 часа
После небольшого отдыха идем в связнах по Южному Кызыл-Су.
Обходим зону протяженных трещин и влазим в ледопад. Более пологая
часть ледопада проходит справа. Однако, для выхода туда надо
прижаться к правому борту, обойти несколько глубоких разломов и
спуститься по крутому снежно-ледовому склону на правом борту
ледопада. Мы же движемся в левой половине, иногда приближаясь к
рантклюфту. Разрывов здесь больше, но практически все идется в
связках, лишь однажды приходиться провесить 10 м по ледовому
гребешку. После серии переходов через разломы, значительных петель
в обход непроходимых трещин, многочисленных спусков и подъемов,
мы выходим в более "спокойную" нижнюю часть ледопада, минуя
очередную ступень наломов по левому борту. Хорошо
просматривается спуск с восточной Сурхан-Гоу, через красноватый
кулуар с ручьем.
Общее время прохождения ледопада 3 часа. Протяженность 1.5
км. Перепад 200 м. После ледопада продолжаем двигаться по леднику
до первой каменистой площадки. Заканчиваем движение в сумерках.
От окончания спуска с Сурхан-Гоу до ночевки на высоте 4000 м шли
6.5 часов. Слегка вымотались, но все же дожидаемся супа, после чего
быстро засыпаем. Ночью на небе высыпают звезды.
Неспешно просыпаемся и собираемся двигаться вниз. Солнце
освещает ближайшие вершины. Чаевничаем и ведем неторопливые
беседы. Припекает и мы выходим.
На леднике появляются срединные морены. Я неудачно прыгаю
через одну из трещин и сильно подворачиваю правую ногу.
Обматываю ногу бинтом. Меняюсь рюкзаком с Наташкой, беру
лыжные палки и ковыляю вслед за Филей. Движемся по центру южной
ветви. Южная и северная ветви ледника Кызыл-Су пару километров
текут, не смешиваясь, разделенные широкой полосой морены. Слева
походу стоят причудливые конгломератные фигуры. Отсюда хорошо
видны устрашающие глыбы, нависшие над рантклюфтом, по которому
мы подходили под ледлпад северной ветви. Между тем сейчас видно,
что по льду можно дойти практически до самого озера. Немного
лазания по моренным холмам и мы замкнули наше "кольцо". Общее
время движения 3 часа.
Валяемся на уже обжитом нами месте. Светит солнышко, дует
ветерок. Уже не так жарко, как 2 недели тому назад. Исчезли
допекавшие нас тогда оводы. Вода заметно упала. У озера свежие
следы копыт. На мелководье растут водоростли. В 6 часов вечера
выходим. Идем по рампадку от восточного края озера и
останавливаемся высоко над долиной Кызыл-Су. Река прыгает по
узкой промоине и ныряет в очередной каньон. Постояв немного, мы
идем дальше и по нижнему краю завала и спускаемся по конгломерату
к мелкогалечным площадкам с чистой водой, замеченных нами еще в
прошлый раз. На одном из камней лежит череп горного козла (с
рогами). Интересно, когда здесь охотились? Время движения 1
переход. Саша с Андреем уходят к месту брода через Малую Кызылсу
за забытым Сашей анораком. Просматриваем место завтрашнего
брода. Вечереет. Впереди, вверх по долине на том берегу, на краю
обрыва видны фигуры людей. Кто? Братков? Пастухи? Смеркается. В
створе долины на юге маячит Корженева с седловиной перевала
Мушкетова. Допиваем вечером спирт. Поминаем Константина Палыча.
К утру нога сильно распухла. Но делеть нечего. Идем к броду.
Вода упала на 0.5 метра. Филя изящно переходит струю. Воды ему по
пояс ~ 1/2 м. Откуда тосверху машут вчерашние двое на лошадях.
Навешиваем перила и организуем трамвайчик. Иду первым. Перильная
вервека резко провисает и я оказываюсь по грудь в воде. Затем идут
Наташка и Андрей. Последним переходит Саша. Солнцепока скрыто за
склоном. А мы сильно дрожим, отжимая одежду. На макушке холма
нас ждут уже старые знакомые - Ашир и Мирулла. Недолгий разговор -
с моей ногой сейчас только через Кызыл-Кель, заключительный выход
в Алтын-Дару откладывается. Рюкзаки грузятся на лошадей. Я лезу на
лошадь Ашира и в путь. Подходим к распадку с нашей заброской.
Андрей не может ее отыскать. Я ковыляю наверх - заброска на месте.
Подкова там же. Переходим ледник из под перевала Мин-Теке.
Местные жители пересекают ледник несколько выше нашего места
перехода и после ручья уходят резко вправо вверх. Откуда спускаются
в карман морены у самого борта долины. Все разливы Кызыл-Су выше
ледника проходятся по зеленому левому (ор.) склону. На зеленой
лужайке с чистым родником обедаем. Пастухи показывают место чьей-
то невостребованной заброски. "Года два не трогали." Светит
солнышко. Начинают собираться тучки. Мы кончаем обед и
продолжаем движение. Впереди крупный левый исток Кызыл-Су.
Воды больше, нежели в прошлый раз и все по очереди забираются на
лошадей. Я ощущаю себя старым путешественником. Мне явно
нравится обозревать горы из седла. Собаки время от времени убегают
на свист очередного сурка. Ашир потом объяснял, что на южных
склонах собаки кормятся сами, если охота неудачная. А в этот раз
козл переправился через Кызыл-Су в каньоне и ушл высоко на скалы
- так что собакам остатся только надеяться на особо нерасторопного
сурка. Еще час и мы на перевале. От снежников и озера не осталось
почти ничего. Нам показывают остатки могилы и рассказывают
историю из 40-го года: группа памирцев, спасающаяся от репрессий
(человек 30) пробиралась в Алайскую долину через Кызыл-Куль. Были
и 2 женщины. Возглавылял их бывший начальник милиции из Мургаба
- некий Азам. Непроходимый летом каньон Кызыл-Су зимой оказался
доступным. Значительная часть группы - 20 человек - полегла по
дороге (на этом перевале в том числе). Уже в районе Шиве, кто-то из
местных направил их ложной тропой у самой реки, где они оказались в
западне и были перестреляны то ли милицией, то ли ГПУ, вызванной
из района. Главарю же удалось выбраться и его видели в Афганистане
уже в наше время.
Ну а нам вниз по крутой тропе среди скал и по осыпи. Река
Кызылкуль здесь зовется Коорганды, что означает - луга дикого лука.
Круто сбрасываем высоту и приходиться держаться за седло и
упираться в луку, чтобы не съехать. Тропа проходит по крутым
сбросам правого берега и переходит на левый уже в районе галечных
террас и взбирается на бугор древней морены. Дует встречный ветер.
Сыплет снежная крупка, переходящая в мелкий дождь. Здесь мы
встречаем довольно живописную группу охотников - человек 5.
Одного из них (брата Ашира) мы уже фотографировали. Но вот
кончается морена и быстро проходим последние километры по
зеленым холмам. Через 10 часов пути мы останавливаемся лагерем на
ровной зеленой лужайке напротив юрты Ашира.
Конечно чай. Мирулла отбывает к себе на Тарашу. А вечером
возобновился дождь.
Утром ясно и прохладно. Приходит Ашир. Пробует нашу кашу. Я
расспрашиваю его про местное зверье - медведь, барс, киик, 2 вида
змей, кабан. Осенью женщины собирают шиповник и барбарис.
Сахара здесь практически не знают уже несколько лет. Слишком
дорого. Мать Ашира родом из Мука (на Муксу). У него 7 детей - 6
дочерей и последний ребенок сын. Жеребцу, везшему меня (Кой-
Курону) уже 15 лет. На охоту ходят довольно часто - и в Алтын-Дару и
к Карамыку. Козлодранье проводят 15 феврадя в Джиргитале. В этом
году там было 15 человек из Чон-Алая. Главный приз был автомобиль
"Нива".
Сбрую и прочую утварь делают сами. Нас завели в юрту, где
живут женщины, ткущие ковры. Юрта чистая и светлая, со вкусом
украшена. На станке растянуты толстые нити. Под потолком
подвешены мотки разноцветных нитей. Девушка смотрит на схему
узора, завязвает узелок из цветной нити в месте переплетения с
основой. Отрезает ножом лишнее и уплотняет все тяжелым гребнем.
Работает одновременно 3-4 девушки, производительность 20 см в день!
Идем дальше. В каждой юрте угощают айраном, лепешками, маслом,
куртой. Показывают плетение веревок из шерсти. Веревка сплетается
из 3 основ, толщиной 7 мм, пропущенных через решетку юрты.
Женщины, стоя на расстоянии 10 метров с мотками основ закручивают
их, а 4-й протягивает их через решетку, получая уже готовый канат. В
Шиве 8 чабанов. У Ашира 50 своих баранов и 300 колхозных, у
Мируллы 100 своих и 500 колхозных. Верблюдов используют для
перевозки тяжелых грузов до 500 кг - это обычно при перемещении на
новое джайлоо.
О похоронах - Муллы запрещают устраивать пышные надгробия.
Вспоминается кладбище на Ляйляке - простые сланцевые плитки,
воткнутые в невыраженные холмики. Здесь же над могилой стоят
шесты с перекладиной, к которой привязаны хвосты яков или
навешены турьи рога. Для могилы роют вертикальную яму примерно
по пояс, далее роют под углом к вертикали. Запеелнутого покойного
опускают на дно, прикрывают наклонную часть могилы досками и
засыпают. Раньше здесь также сеяли свою пшеницу на склонах гор,
как у таджиков. Мы дарим пастухам основную веревку, репы,
лекарства. Наташка окружена кольцом женщин. Берут буквально все.
В таких прогулках и разговорах и проходит день. Незаметно пришел
вечер.
Утром приходит Ашир. Не спеша завтракаем и начинаем
собираться. Грузим на Кой-Курона пару рюкзаков и меня в придачу.
Теперь вниз. Ашир обращает наше внимание на снесенный лавиной с
противоположного (левого) борта долины лес ниже устья Тараши.
Впереди быстро бежит Наташка. За ней топает Филипп. Ашир идет
рядом со мной и мы продолжаем беседу. Через 3 часа мы спускаемся в
Алайскую долину и становимся в тугайных зарослях метрах в 300 от
дороги у остатков бывшей базы геологов (с 1984 по 1989 год
проводили обследование окрестностей Шиве). Пьем последний чай и
сердечно прощаемся с Аширом. Здесь как то очень тихо. Густая трава,
здоровенные заросли облепихи, где-то у противоположного склона
долины шумит Кызыл-Су. Жара спала и лишь изредка проносится
ветер и все, ничто не движется, время как остановилось. С Филей и
Наткой продираемся сквозь облепиху и выходим на берег Кызыл-Су.
2-3 рукава, быстрое и глубокое течение. А день на исходе и внизу на
закате освещается красным цветом Матча. Ну а ночью вдруг пошел
дождь.
Встали еще затемно, быстро собрались и вышли на дорогу.
Вскорости прикатил автобус снизу и мы уже едем в Дараут-Курган.
Рядом с нами сидит группа джиргитальцев, направляющаяся на
заработки в Киргизию. У некоторых из них лица скорее таджикские,
чем киргизские. Там трудно. Дорога в Душанбе практически
перекрыта. Недавно прилетел первый самолет, а ведь в оные не столь
давние времена в Джиргитале садилось до 5 бортов за день. Через час с
небольшим мы в Дарауте. Билетов конечно нет, но мы находим свое
место в автобусе и отправляемся в страшной давке на свой девятый
круг. Рядом со мной сидит узбек-зоотехник из Ферганы. Выяснилось,
что они уже много лет арендуют в Алайской долине пастбища для
овец. В Кашка-Су долгая остановка. Здесь встречаем 5-ку
ленинградцев, возвращающихся с пика Ленина. Они недоуменно
смотрят на нас и предполагают, что мы специально уехали в Дараут,
чтобы сесть в автобус. Но, насколько я вижу, уехать отсюда все-таки не
такая большая проблема. Нужно лишь не особенно переживать и
дергаться. Все решится. Ну а водитель тут же находит повод скачать с
нас еще денег - не добавите верну вам ваши и возьму их. Мы не
спорим. В Сары-Таше на стрелке с Западным Памирским трактом -
пограничный пост. Пара мордоворотов из национальной безопасности
спрашивают про наркотики и изучают Филин рюкзак. И теперь вверх -
на Талдык и Чирчик. Я стою рядом с водителем вместе с
джиргитальцами. 2 девушки-киргизки поют какую-то душевную
песню, раскачиваясь в такт. Жарко. Наливаем воду в чей-то пустой
бидон, объединивший весь автобус. Проезжаем Гюльчу, въезжаем на
перевал Чирчик и быстро катимся вниз навстречу горе Тахт-И-
Сулейман. Всего 9 часов пути и мы вернулись на знакомый автовокзал.
Решили провести время до темноты в чайхане в парке Навои напротив
рынка. Устраиваемся мы здесь надолго. К нам подсаживается
чайханщик Хасан. Слово за словом и потянулся разговор, выпита уже
бутылка водки, вытянутая Хасаном из холодильника. Под конец нам
предлагают наркотики. Уже и ночь. Нас устраивают на ночлег на
почетном достархане, спрятанном за чайханой в тени большого дерева,
нависающего над шумной Ак-Бурой. Выпито слишком много и спится
плохо. Слоняются милиционеры, проносятся летучие мыши.
Утром мы посещаем ближайшую цирюльню, где нас начисто
выбривают. И мы погружаемся в Ошский базар. Люди, ослы, машины,
велосипеды, тележки. Крики "пош, пош". Кузнецы и точильщики.
Пропадаем здесь часа на 2. Отягощенные фруктами и медом
возвращаемся в чайхану. Здесь продолжаем общение. Хасан. Его брат
Хусан с глазами наркомана. Тетя Нина из Химок, выросшая в
интернате (сестра живет в саратовских Шиханах) - была замужем за
киргизом, 10 лет назад как убитым после большой семейной ссоры. У
нее 10 детей. 3-е с нарушениями психики. Невысокая, худенькая.
Сколько ж на нее легло... Хвалит Хасана и его свояка за его "доброту" -
и вправду с работой здесь плохо. А та чайхана не самое плохое место.
Ошские события здесь всех раскололи. Внешне это как бы не видно, но
в любой беседе всплывет, если затронуть. Беседуем со старшим сыном
тети Нины и еще другим пареньком, прислуживающим в чайхане,
воспитывавшемуся в интернате. Они все стосковались по обычному
душевному разговору. Здесь не принять раскрываться. А мы что -
завтра мы уже в Европе и вряд ли окажемся здесь в ближайшее время.
На прощание они говорят "Приезжайте, пишите письма".
Ведь не напишем, да и бессильны, что-либо поменять а их
судьбе...
Хасан конечно непростой и нелегкий человек, но он мне нравится
(2 дочки). Слегка сидел. Вечно подпитый в силу своего положения
хозяина - надо отдать уважение всем почтенным посетителям.
Молодец мужик.
Ну мы здесь засиделись. Пора. Новый расположен автовокзал на
окраине Оша и вскорости мы скатываемся по Ферганской долине. На
Андижанском автовокзале телефоны не работают и, выяснив путь у
милиционера, мы гигантской петлей идем к Азизу. Здесь конечно не
Ош. Милиционеры в белых рубашках. Люди вокруг какие то зажатые и
придавленные. Это хорошо чувствуется. Ну а на в доме на
Высоковольтной нас уже ждут. Азиз, тетушка Рислик, Юльбарс
Ахмедович. Горячий плов, водка и мы скоро разваливаемся на полу
комнаты на 2-ом этаже.
Утром посыпаюсь рано. Андижан просыпается еще раньше. В
полутьме доносятся утренние молитвы с минаретов. После завтрака
едем с Азизом в его родную (русскую) школу. Просторная, светлая с
чистым двором. Идет прием первоклашек. Азиз упрашивает взять его
племчнницу шестилетку. Первый заход пока неудачен. Затем на рынок
- прицениться. Базар конечно сильно уступает Ошскому - беднее,
меньше и не такой колоритный. Покупаем в лавчонке на краю города
мясо для шашлыка и сбросив это едем в сауну в физкультурный
диспансер. Тут все готово и мы все сидим на полках, плещемся в
бассейне, пьем чай. Затем обед с шаурмой. Попытка поспать после
обеда на 2-ом этаже оборачивается 2-ой баней. К вечеру шашлык. К
вечеру шашлык. Как выянилось, отец Азиза был первым секретарем
Андижанского горкома партии с 1973-го по 1985-й год. Новые
железнодорожный вокзал и аэропорт были построены в его время. Дом
большой, 2 этажный. Во дворе небольшой бассейн. Рядом с домом
участок. В клетках-вольерах куры и бараны. Наступает ночь.
Самолет только вечером и мы лениво ждем нашего часа. При
посадке приходится решать проблемы с обменом валют, чтобы
доплатить за перегрузю. Но все позади и наконец мы в Москве.