Авторов Коллектив. Альманах «Литературная Республика» №3/2013

Альманах Литературная Республика №3 2013

Бояринов Владимир Георгиевич
Председатель Правления Московской городской организации Союза писателей России

А как иначе

 
Не разбрасывайте слов,
Попадая в уши
Респектабельных ослов,
А не в божьи души.
 
 
По крупицам этот клад
Изредка берите
И тому, кто людям рад,
От щедрот дарите.
 
 
Если спросит: «Почему
Стал я вдруг богаче?» —
Вы ответите ему:
«Ну, а как иначе?!»
 

Божий день

 
День сгорает на закате,
Исчезает без следа,
Без стенаний об утрате,
О потере навсегда.
 
 
Пусть он был не самый лучший,
Пусть не чудо из чудес, —
Это же не пёс заблудший
Появился и исчез.
 
 
Время вязкое в тумане
По наитию течёт.
Может быть, в моём кармане
Дней таких наперечёт.
 
 
Оклик, брошенный на сдачу:
– Собирайся, старый пень! —
Вдруг услышу, и заплачу:
 

   Догорает Божий день…

Молодому поэту

 
Пушкина убили на дуэли,
Маяковский застрелился сам,
А Сергей Есенин в «Англетере»
Всенародным висельником стал.
 
 
Под расстрел попал Васильев Павел,
Девкою задушен был Рубцов…
 
 
Ты ещё желанья не оставил
Знаменитым стать в конце концов?
 

Во время чумы

   «Нет, не один я был на пире!..»

А. Блок

 
Промерцал на званом пире
Бесенятами в очах
Странный человек в мундире:
 
 
«Честь имею! Я – Колчак!
Мы встречались на Урале?
А в Иркутске – не могли?..
Ложь! Меня не расстреляли —
Под осину подвели.
Не косись. Я не помешан.
К превеликому стыду
Я повешен! Я повешен
В приснопамятном году!
Честь воздайте, как пристало
Благородному лицу:
Пощадите адмирала —
Расстреляйте на плацу…»
 
 
Я призвал на помощь Данте.
Я призвал святую рать.
Рявкнул на официанта:
«Сколько можно?.. Расстрелять!»
 

Вот что я учинил

 
Вот что я учинил:
Уложил в безразмерный короб
Всё, что я сочинил,
И отвёз в окаянный город.
 
 
Вот что я учинил,
Когда в город отвёз окаянный
Всё, что я сочинил,
Окропляя слезой покаянной, —
 
 
Вот что я учинил:
Высек искру! – и в газовом сраме
Всё, что я сочинил,
Запылало под «Взвейтесь кострами!»
 
 
Вот что я учинил
За чертою разумного риска:
Всё, что я сочинил.
В смертных муках низверглось до визга.
 
 
Вот что я учинил,
Безоружным идя на сражение.
Вот что я сочинил,
Обречённый на самосожжение.
Вот что я учинил…
 

Земляника

 
Медведь набрёл на грибника,
И в лес погнал его, пока
Грибник с обрыва не сорвался.
Он покатился кувырком,
Но зацепился пиджаком
За крепкий куст, и жив остался.
 
 
Висит над пропастью грибник
И замечает в тот же миг —
Внизу другой медведь возник —
Беда представилась двуликой.
От безысходности завыв,
Грибник увидел – весь обрыв
Усыпан крупной земляникой.
 
 
Держась одной рукой за куст,
Он плод сорвал…
 
 
Ах, что за вкус,
Насквозь пронизанный страстями!
Над пропастью,
на волоске
Подольше бы висеть в тоске
И землянику есть горстями!
 

Наизусть

 
Я собираюсь понемногу
В ту, запредельную дорогу.
 
 
Запоминаю наизусть
Любовь и радость, боль и грусть.
 
 
Но ветер памяти, как вишни,
Отряс классические вирши:
 
 
Храни меня, мой талисман… —
А дальше темень и туман.
 
 
Не за страницами былого —
Во мне сначала было слово.
 
 
Едва промолвишь: Отче наш… —
И расточается мираж.
 

Раковина

   Инне Панченко-Миль

 
Я в руки взял её несмело,
Омыл волною голубой,
Прислушался, – она запела,
Зарокотала, как прибой.
 
 
В спираль закрученная туго
Из нарастающих колец
Она змеиста и упруга,
Великолепна, наконец.
 
 
Соль, перемешанная с желчью,
Со звёздной пылью и песком,
Знамение нечеловечье,
Глашатай в образе морском.
 
 
Какое тайное заданье,
Какой пронзительный намёк
С ключом к загадке мирозданья
Нам на крыльце оставил Бог!
 

Поэзия

01
Ветров Александр, Клин

* * *

 
Погоста тишина легко тоску наводит.
К любому на Земле безжалостно приходит
(Порой совсем нежданно) прощанья с жизнью час.
Вдали идёт потомок. С плохим концом рассказ,
Конечно, и ему судьба легко напишет,
Когда-нибудь и он дыхание услышит
Крадущейся старухи, которая с косой…
Просить пощады тщетно. Вот окрик властный «Стой!» —
И кончится здесь всё. Всё рушится мгновенно.
Встречает жертву тьма. С годами, постепенно
Могилу все забудут. Пройдёт один лишь век,
И под бурьяном в глине растает человек.
 
 
Умолкни, голос заунывный!
Мы не исчезнем без следа.
Поток столетий непрерывный,
Тысячелетий череда
Над нами тьмой своей не властны.
Любой уснувший в нас живёт,
И жизнь рождает ежечасно
Для новой жизни новый плод.
Так связь с минувшим сохраняя,
Привычным шествуя путём,
Себя в потомках повторяя,
Мы все в грядущее уйдём.
 

02
Галочкина Лидия, Москва

   «Подкрепите меня вином, освежите меня яблоками ибо я изнемогаю от любви… уста его – сладость, и весь он – любезность».

Песня Песней

 
И снова прихожу к тебе
На то же место где когда-то
Такого сильного красивого
Узнала ты приковал к себе
Словно во сне цепью из роз
Взял душу юную в свой плен
И сладкая и горькая твоя победа
Как шлейфом золотым легла
Над нашей длинной с тобой жизнью
В дверь мастерской твоей звоню
Ты выйдешь на крыльцо с улыбкой
И словно ждал меня встречаешь
Ни слов упрека ни обид ничуть
И лишь уже привычное до слез
Где ты пропал малыш мой
И уже целуешь шепчешь
Что скучал и знал что скоро
Твой малыш опять вернется
(Я ведь что – и чувства и любовь
Все напоказ как хочется быть искренней
И пылко клянусь я в преданности вечной
Тебе в твоих летах приятнее вдвойне
Давно ты сети цепкие всех чар своих
Нехитрых расстелил и рыбку ждал)
И снова голос твой и бархатный и тихий
Слова струятся нежные как шелк
И обволакивают всю так что не слышу
Ничего и только таю и плыву куда-то
Наверно в рай и каждое твое
Прикосновение приближает
Безумный страстный апогей
И силы покидают заглянуть
В твои темно-зеленые глаза
Я в них тону на самом дне
Покорно растворяюсь
 
 
Но замерли давно часы
Счастливых наших дней
Разбился циферблат
 
 
Лишь груды пепла дневников
реликвий фотографий писем
На этом месте поминальный дым
Лес обгорел в нем прятала секрет
Как счастье мы с тобой оберегали
С тех пор лишь горечь сохранилась
 
 
Кукует серая кукушка глухо стонет
Как заплачет рассыпает эхо
 

Белая роза

 
Выйди на улицу
Поклонись дождю и покорись
Слезам прозрачным и холодным
Знай это плачет небо
Когда цветок в жару изнемогает
Белая роза в ней есть плоть
Дыхание и душа а жидкость в ней
Живительная сладость
И когда усталый день к закату наклонится
Белая роза как дитя и словно ждет когда
Чья-то рука потянется к ней приласкать
Чтобы красой ее коснувшись утолиться
Белой розе что-нибудь приснится
И пчелы с птицами и бабочки с их
Несказанной красотой
Или ночной полет и как ей хочется
Взметнуться лепестками в вихре танца
К серебристым мотылькам, которым
Спать не хочется от счастья
Выйди на улицу
Поклонись вот этой ночи и покорись
Сиянию луны и хороводу звезд
И тихо зазвучат ночные песни неба
Ведь тогда цветок так крепко засыпает
 

* * *

 
Давай же милый подготовимся
Что будем мы друг другу говорить
И все-все важные слова их мы
Запишем сразу на открытках
Представь цветы какие мне подаришь
И как их в вазу вместе мы поставим
В саду отыщем пруд где будут плыть
К нам в руки золотые чудо-рыбки
Давай посеем семена любви у яблони
Водой волшебной их польем и вместе
Станем наблюдать когда они взойдут
Давай откроем все свои секреты
Во что мы верили чего так долго ждали
Просили у небес на все благословения
Давай представим как оденусь я и
Что наденешь ты на первое свидание
Прогулки под луной и как сидеть на лавке
Как скажешь мне те самые те первые слова
Чтоб голова от счастья сразу закружилась
Давай придумаем мы клятву навсегда
Жить в счастье и любви до самых-самых
Дней далеких нашей старости до гроба
Давай представим как друг друга будем
Целовать и обнимать мой милый но давай
Найдем на этом свете мы с тобой друг друга
 

Сыну

 
Ты жизнь мою, приехав, обогрел,
Зажег свечу, рассыпав счастья свет.
И дни мелькали в радостной игре
С названием давно забытых встреч.
Протискиваясь сквозь завалы лет,
Трепещущую память всколыхнув,
Как в детстве, подала тебе обед
И к взрослой голове твоей прильнув.
Тепло тех дней я в сердце все храню,
Их хрупкий свет я собрала в ладонь,
Омою душу им и лучик схороню,
Одной согреться, словно он огонь.
Середина июля
Тоскливо в тишине теперь и только тьма густеет
Поторопись пока не поздно поскорее после спать
Скажи своим совсем немного слов сегодня все же
День долго длился душный полдень дальше дождь
И струи чистые прозрачным частоколом часто так стучали
В окошко около крыльца на ветках листья трепетали
Вода стекала по ступенькам, и скользко становилось так
Смолк летний ливень – любит июль ленивый веселиться
И долгожданный отдых другу солнцу поднести в подарок…
 

03
Генералов Анатолий, Саратов

Карусель

 
Детства мечта – карусель:
Красно-зелёные кони
Рвутся догнать лебедей
В нетерпеливой погоне.
Ветер навстречу летит
И вылетает из круга:
Столько наездников мчит,
Не замечая друг друга.
В каждом ликует герой!
Вспомню ту радость,
И– грустно…
Кружится с осью земной
Детство
В родном захолустье.
 

* * *

 
Ну, кто же сегодня не пишет о Боге?!
Я тоже писал. А зачем – не пойму.
Нашествие моды: ко Храму дороги
Мы строим не сердцем, а лишь – по уму.
Боюсь разувериться в святости слова…
Какая-то странная стадная новь:
Красива, богата, сакрально-сурова,
Но так лицемерна
Там к Богу любовь.
 

* * *

 
Я понял вдруг: за близкой далью —
Конец пространству.
Где же ты?
Густеет ночь, грозя печалью
И нереальностью мечты.
А мне дожить бы до рассвета,
Не нужно дали никакой.
Весь мир – лишь ты!
Пространство это
Неисчерпаемо с тобой.
 

* * *

 
…Ветер ревности песней о грусти
Нам не станет в окошко стучать,
Наша радость сомнений не впустит,
Да и как наши руки разъять?
Мы на сердце не копим упрёки,
Мы равны, как две капли воды.
А любовь задаёт нам уроки
И сама же хранит от беды.
 

* * *

 
Я раньше не думал, что зрелость красива:
Не то, чтобы в тридцать – во все пятьдесят!
У женщины зрелой и взгляд неспесивый,
И тоньше улыбка, и строже наряд.
И в облике столько душевного лада!
О, мудрая женственность – тайна тепла!
Ужель, чтоб любить, мне состариться надо?
Так зрелость твоя хороша и светла.
 

* * *

 
С небес обрушившийся грохот
Прижал к земле густую мглу.
И торопливой влаги ропот
Прошёл обильно по стеклу.
Кому сей дар?..
Слепое благо!
И от него я слепну сам.
И не хватает лишь полшага —
Доверить душу небесам.
 

На задумчивом закате

 
На задумчивом закате
Вяз стареющий спокоен.
Словно мудрые улыбки,
В грусти он роняет листья.
И под крепкими ветвями
Костерок из красных листьев
Запылал – и согревает
Золотым теплом округу.
…А когда ночная свежесть
Озарится лунным светом,
Хорошо стоять под кроной —
Слушать хриплый голос вяза.
 

* * *

 
Печаль высокая от исповеди есть…
И снова жизнь мне дорога до боли.
Не зря живёт в душе Благая весть:
Твори себя, как Сын,
По доброй воле.
 

* * *

 
Лучик солнца, словно свечка,
Освещает глубину.
Косогор уткнулся в речку.
Тени ползают по дну.
И пока я наблюдаю
За речным житьём-бытьём,
По теченью уплывает
Утомление моё.
Вслед за ним плывёт коряга —
Колченогой кочергой…
Жизнь, как добрая дворняга, —
И не надо мне другой!
 

* * *

 
Пора взглянуть на Млечный Путь.
А вдруг и впрямь мой вздох земной
Когда-нибудь, когда-нибудь
Коснётся звёздочки живой.
Не говори, что это – бред.
Не надо думать о простом,
Когда звезда мигает вслед
И замирает перед сном…
 

* * *

 
Я люблю стихи читать и слушать.
Но, дивясь на строчки-кружева,
Хочется сначала видеть душу,
А потом – осмысливать слова…
 

Гость

 
Нынче гость ко мне явился пьяный.
Он сияет – что там медный грош!
Выпил водку, словно сок медвяный,
И теперь – действительно хорош!
Не резон на «здрасьте» не ответить,
Я тяну слова – и вкось, и вкривь,
Словно сам себя запутал в сети
И стою, растерянно-тосклив.
На лихое слово гость мой жарок,
Он – герой,
Ну, прямо хоть куда.
Лезет в душу:
– Ты мне, как по-да-рок!
Я – подарок? Что за ерунда…
 

Ретро

 
Поутихли печали,
Пир желаний влечёт
В неоткрытые дали,
За крутой поворот.
И случайный, и славный
Старой песни мотив:
«Это было недавно… » —
Душу вновь захватил.
…Никуда нам не деться —
Как ни стало б темно,
Отзывается в сердце:
«Это было давно…»
 

04
Дубинин Александр, Москва

(Стихи из петрозаводского цикла)
Экскурсия на Кивач

Дорога на Кивач

 
Вокруг деревья, камни, озёра, островки,
Мосты, что протянулись над руслами реки.
За городом приволье, машин немного здесь.
Суровая природа, но люди тоже есть.
Стоят дома, деревни между камней, болот,
А рядом ходят люди, копают огород.
Дорога холм пронзает, здесь каменный откос,
А вот и луг широкий, здесь летом есть покос.
Железная дорога столбами путь ведёт,
А рядом с Кондопогой есть каменный завод.
Дорога лентой вьётся, вокруг карельский лес.
В шлагбаум путь упрётся, что перед нами влез!
 

Заповедник Кивач

 
Бревенчатые домики, бревенчатый забор.
Шлагбаум на дороге есть, а перед ним затор.
Выходим из машины, осмотримся вокруг.
Деревья, их вершины стремятся в небо, друг!
Проходим по дорожке в избушку, где музей.
Здесь разные витрины диковин и зверей.
Карельская берёза, карельский минерал,
Есть бабочки, стрекозы, всё кто-то собирал.
Вот лось стоит в витрине, ну, прямо как живой!
Показывают фильмы, как зверь спешит тропой.
Выходим из музея, а здесь деревья в ряд.
С названьями таблички прям рядышком стоят.
Здесь сосны и осины, берёзы и дубки
По-своему красивы и ветками легки.
Аллея пихты стройной и лиственницы ствол,
Который без иголок зимой бывает гол.
 

Тропа к водопаду Кивач

 
Вот, наконец, и лестница ведёт на водопад.
По ней мы вниз спускаемся спокойно, дружно в лад.
Внизу сплошные камни, откосы и ручей,
А шум от водопада всё ближе и слышней.
Гремит в округе дикой суровый грозный шум.
Так водопад карельский пугает трезвый ум.
Выходим на площадку и смотрим с высоты,
Вокруг растут на камнях деревья и кусты.
 

Водопад Кивач

 
Под рёв воды текучей между гранитных круч
Живёт Кивач могучий, прекрасен и гремуч!
По каменным ступеням из тихого пруда
Срывается в пучину кипящая вода!
Широких три ступени, предшественники круч,
Ведут поток к обрыву, что грозен и могуч!
И в узкое ущелье без всякого труда
Срывается во гневе великая вода!
Тех струй поток суровый несётся бурно вниз,
А рядом с водопадом площадка, как карниз.
На ней застыли люди, и смотрят все туда,
Где буйствует на воле великая вода,
Что с грохотом и рёвом несётся вниз со скал!
Седой и беспощадный природных сил оскал!
И, лишь когда сорвётся в пучину без следа
И в брызги разобьётся свирепая вода,
Тогда она устанет, угаснет её пыл
И разольётся в заводь. Я знаю, я там был.
Заполнит гладью водной долину между скал,
И тихою рекою Кивач в итоге стал.
 

Конец экскурсии

 
Назад мы возвращаемся, по мостику идём.
К началу добираемся, усталые бредём.
Среди дорожек ровных под крышами стоят
Палатки сувениров для взрослых и ребят.
Пройдём мы между ними и в каждую зайдём,
Посмотрим сувениры и что-нибудь возьмём.
Шкатулка из берёзы карельской и шунгит
В браслете, ожерелье. Из дерева магнит.
Но день к концу уходит и нас с собой ведёт.
К концу уже подходит наш сказочный поход.
Мы к выходу стремимся, где нас машина ждёт,
В салоне разместимся, назад нас повезёт.
Прощай, Кивач! До встречи! И ты, карельский лес,
Что соснами отмечен высокими окрест!
 

05
Ильина Инесса, Москва

* * *

 
Я для тебя – разменная монета.
И это тоже повод для стихов.
Слаб человек в плену земных оков.
Что наша жизнь? Сон – от зимы до лета.
 
 
Есть Высший Суд. Он много-много выше!
И предыстория у всех своя.
И мы, в миру – песчинки бытия,
И кажется, что нас Господь не слышит…
 
 
Земные блага – старая ловушка.
Земные связи – следствие причин.
Бессменно правит бал Судьба-кукушка.
Надменна Вечность. Человек – один.
 

* * *

 
Твой тунисский загар
Мне напомнил о странствиях дальних.
И в груди защемило
Знакомое чувство дорог…
 
 
И осенний угар
От задымленных трасс магистральных, —
Словно дым от кадила,
У входа в прекрасный чертог.
 
 
Я стоял у порога,
Смущённый, счастливый, незванный,
И усталого Бога
Смиренно о чуде просил:
 
 
– Унеси меня, Боже,
Хотя бы на день, к океану,
Но вернуться домой
У меня, чтобы не было сил!
 

06
Кокорина Зинаида, Королёв

Добрых снов, город мой Королёв!

 
Дымкой розовой сумрак коснётся домов,
С крыш высоток вдоль стен заструится.
Окунётся в покой город мой Королёв,
Чтоб в вечерней прохладе забыться.
 
 
Отпылает на окнах багрянцем закат,
Подпитает озоном аллеи,
Сдует свежей струёй едкий смог с эстакад
И румянцем в витринах зардеет…
 
 
Пролетит электричка по рельсам стрелой,
Отстучит. Тишина станет звонче…
Из Москвы королёвцы вернулись домой.
Поздно день трудовой их закончен.
 
 
Подобрать запоздавших автобус готов.
От Подлипок к проспекту спешит он.
Всех приезжих встречает Сергей Королёв
С пьедестала в убранстве гранитном.
 
 
Вечер синим мазком зарисует закат,
Сны прохладой ночной освежая.
Спят деревья, дома… И вахтёры пусть спят.
Добрых снов тебе, город, желаю.
 

07
Колганов Борис, Москва

Кафе «Алиби»

   Александру Дубинину

 
В полумраке подвальчика «Алиби»,
Занимая за столиком столик,
Стихотворцы являются на люди,
Доказать, что чего-то да стоят.
 
 
Кто прошепчет стихи, а кто бросит
Фейерверк из пылающих строчек,
Верно, та повздыхает про проседь,
Тот о дури людской прохохочет.
 
 
А пока там о зайке читают,
Чтобы счёт до пяти был не гулким.
И дивятся невиданной тайне
Хэппи-энда обычной прогулки.
 
 
Вот ведущая с маленькой сценки
В двух словах объявила начало.
Приглашая озвучить нетленки,
Села рядышком с фрэша бокалом.
 
 
И мгновенье застыло на месте,
Лишь звенит перетянутым нервом.
Победитель ещё неизвестен,
Но сейчас вот объявится первый.
 
 
И на миге последнем секунды
Я подумал довольно резонно:
Нет мне алиби в жизни, покуда
 

   Я – причастен! Иду к микрофону.

Жара

 
Я хочу в этот лес, где в лучах золотого тумана
Поднимаются к небу сосны корабельной стволы,
И свивается с тёплым дыханьем тимьяна
Опьяняющий запах нагретой на солнце смолы.
 
 
Но тянуло с востока пугающим запахом пала,
Что ни день – дым по лесу бродил. И жара без конца.
Одинокая Вега ночами на небе стояла,
И хрустел под ногами иссушенный лист чабреца.
 
 
Я хочу этот дождь, что сбежал от рассеянной тучи:
Это значит: грибы на подстилке лесной прорастут.
А я утречком встану, и чем раньше – тем лучше,
И с корзиной грибною уйду на заветный маршрут.
 
 
Но пылала на небе всему равнодушная топка,
А воды в облачках не достало б на писк комара.
И порою мерещилась в мороке зыбкая тропка
К повелителю мух, его пекло – не зной и жара.
 
 
Видит Бог: я ещё погощу в тех зелёных хоромах,
И сольюсь я с рекою, наполненной светлой водой,
Обомлею от взглядов семи черноглазых черёмух,
И услышу, как птахи звенят над моей головой.
 

08
Крючкова Александра, Москва

Дань листопаду

Последняя осень

 
«Всё это – Осень! – кричали мне Птицы. —
Холод в глазах, отчужденье, усталость,
И кажется, что… ничего не осталось,
Но это – лишь кажется! – всё повторится!»
 
 
«Всё это – Осень! – за окнами Ветер
Пел мне: – А знаешь, на юге далёком,
Счастлив и тот, кто здесь счастья не встретил,
Но Лето вернётся в мгновение ока!»
 
 
«Всё это – Осень! – Дождь плакал на крыше. —
Страх безысходности, мысли о смерти,
Слёзы и грусть всей земной круговерти,
Но всё ещё будет, любимая, слышишь?»
 
 
С ними я спорить напрасно не стала…
В скорби спросил меня: «Любишь?» – «Да, очень…»
И только Листва под ногами шептала:
«Ты знаешь, что это – последняя – Осень?»
 

Чёрный квадрат

 
Застыло всё в преддверье перемен…
Со всех сторон – предвестники потери,
И в замкнутом пространстве хмурых стен
Витает дух депрессий и истерик.
 
 
Предчувствие сжигает на кострах
Надежду, Веру и Любовь, вступая в осень,
И расстилается туманом в сердце страх,
И веет пустотой от слова «после».
 
 
Перед глазами – чёрный лишь квадрат
Без бликов, без оттенков светотени,
И, кажется, никто не виноват,
И …виноваты все … без исключений.
 

Листопад

 
Вступлю в осенний листопад
Рыжеволосою блудницей…
Люби меня, как любит брат
Свою несносную сестрицу.
 
 
Костры горят который день,
В них прошлое сожгу я смело!
Люби меня, как любит тень
По жизни данное ей тело…
 
 
И на ладонь – листочком – вздох…
Благослови моё паденье!
Люби меня, как любит Бог
Собственноручное творенье…
 
 
И кисть запляшет на холсте —
Запечатлею штрих твой каждый…
Люби меня, как любят те,
Кто через Смерть прошёл однажды.
 

Бродить босой по сводам потолка

 
Погода настроению под стать…
Всё скоро станет безразлично серым.
Ты мне из всех казался самым смелым,
Пойдём со мной! Здесь нечего терять!
 
 
В последний день двадцать восьмого лета
Запишем в память новую строку:
Давай ходить с тобой по потолку? —
Мне надоел скрип половиц паркета.
 
 
Осточертело падать на постель,
Давай падения перенесём мы в небо? —
Там облака – сплошная акварель,
В которой утонуть хотелось мне бы.
 
 
Сегодня только или никогда,
Мир перевёрнут был, любимый мой, не нами.
Зачем же пошлыми тебе играть словами?
Кивни мне просто в знак согласья «да».
 
 
Тебе не буду предлагать я дважды,
Тебе так страшно? Ставишь мне в вину…
Быть может, истина известна лишь тому,
Кто сумасшествие познал, увы, однажды.
 
 
Уйти в себя – возможно, тоже путь.
Ну что ж, прости, считай, я пошутила.
Я и тебя заранее простила,
Да и сердилась разве что чуть-чуть.
 
 
А к ручке двери тянется рука
Осенней меланхолии бездонной…
Я скоро буду отчуждённо-сонной
Бродить босой по сводам потолка.
 

Пойдёмте гулять по аллеям?

 
Пойдёмте гулять по аллеям?
Октябрьский воздух свеж…
Картины листвы – галереи:
Бордо, золотистый беж.
 
 
По мягкой ковровой дорожке,