Ай Рин. Диггер

   Глеб тут же вспомнил рассказ своего отца о «замороженном» объекте на стройке и заинтересованно произнес:
   – Жека, с этого момента чуть подробнее. Я весь – внимание!
   Однокурсник довольно улыбнулся и продолжил:
   – Видишь, Глебыч, наша с тобой задача – не только любопытных зевак под землю водить, но и обеспечивать безопасность населения.
   – Но если промашки уже допущены? Сам же сказал, горе-строители роют котлованы, не зная о наличии пустот. Что в таких случаях делают? Вряд ли станут разрушать новое здание, оно же не сто рублей стоит. К тому же нужно выплатить зарплаты тем, кто его строил.
   – Истину глаголешь! В таких случаях вызывают диггеров, и они оценивают все риски, связанные с эксплуатацией данного объекта. Если карстовые пустоты не очень большие, их устраняют.
   – Значит, есть вероятность, что рабочим все же выплатят заработную плату? – спросил Глеб.
   – Ты это о чем?
   – Да так… ни о чем. Продолжай!
   – Однако существуют гигантские пещеры, которые никак не уберешь. Задача диггеров следить за такими образованиями и регулярно наносить их на карты города. Существует некий критический предел разрастания карстовой пустоты, после чего может случиться обвал. И мы должны информировать об этом правительство города.
   – И много у нас «критических» пустот под Москвой?
   Снегирев хмуро кивнул и произнес:
   – Все Садовое кольцо. В центре в некоторых местах земляная перемычка составляет всего 250–300 метров. К окраинам – чуть больше, около 900 метров. Если по-хорошему, то на Красной площади военные парады устраивать нельзя. Резонанс может все разрушить.
   – Но вы же сообщаете обо всем правительству. Почему тогда ничего не предпринимается?
   – Потому что нельзя сеять панику. Столица все-таки!
   – Нормально… панику не сеять! Только под землю провалимся… и все!
   – Нет, Глебыч, не все. Под землю провалиться – не самое страшное! Хуже всего то, что под нами море. И если в воду уйдет хотя бы центральная часть Москвы, то волна поднимется такая, что ни одному японскому цунами и не снилось. Смоет не только весь город, но и пригород, и многие рядом стоящие города.
   – Да нет, Жека, ты преувеличиваешь. Читал я про Московское море. Оно слишком глубоко расположено. Можно не переживать.
   – Но ты не учитываешь, что приблизительно 5000 наземных рек и речушек заковали в трубы и пустили под землю. Со временем многие коммуникации дали течь, а менять их никто не собирается. Воде нужно куда-то деваться, и она размывает почву, образуя дополнительные карстовые пустоты. Во многих местах земляная прослойка, отделяющая Московское море от города, практически смыта. И подземный водоем пополняется… теперь уже пресной водой. Год за годом трубы все больше разрушаются, вода прибывает, и море расширяет свои границы. Добавь сюда плывуны, грунтовые воды и сгнившую канализацию. Да, забыл еще о Москве-реке упомянуть… Имей в виду, что 30 % воды из русла просачивается под землю. Теперь чуешь, чем все это грозит?!
   Глеб кивнул и хриплым голосом произнес:
   – Чую… катастрофой!
   – Именно. Поэтому каждый месяц наша команда обследует так называемый одиннадцатый уровень, на котором расположено Московское море, и любые изменения его границ наносит на карты. Естественно, все границы мы осмотреть не можем, поскольку протяженность водоема просто гигантская. Но там, где ведутся строительные работы, где рядом проходят ветки метро или находятся склады, – мы обязательно это делаем.
   – Спасибо, Снегирев! Теперь я понял, что твоя работа ничуть не легче работы сапера, обезвреживающего мины.
   – Да, напряжение примерно то же. Никогда не знаешь, когда рванет!
   – Жека, я все понял. Можешь рассчитывать на меня, не подведу! Буду делать все, что скажешь. Ведь это мой город! Здесь живут родные и близкие мне люди.
   – То-то! – усмехнулся однокурсник. – Но есть, Глебыч, одно но!
   – Что за «но» такое?
   – Чтобы выполнить все то, о чем я тебе рассказал, приходится кое на что закрывать глаза…
   – Не темни, говори прямо.
   Снегирев несколько минут молчал, словно собираясь с мыслями, затем продолжил:
   – Во-первых, приходится идти на компромисс с правительством и военными. Молчать о том, о чем просят молчать, и не лезть туда, куда не просят. Во-вторых, просто необходимо не обращать внимания на то, что иногда происходит в подземных галереях.
   Однокурсник выразительно посмотрел на Глеба и замолчал. Журналист удивленно спросил:
   – А что там происходит?
   Снегирев наклонился, сорвал травинку и принялся задумчиво ее грызть.
   – Понимаешь, – сказал он, – всему тому, что там изредка случается, никакого разумного, тем более научного, объяснения нет. Это из разряда историй под грифом «Байки диггеров». Смесь странных визуальных восприятий и звуковых галлюцинаций. Более подробно описывать – не имеет смысла. Сам вскоре все поймешь, если продолжишь походы под землю.
   – Привидения, что ли, наблюдаются? – усмехнулся Глеб.
   – И не только, – уклончиво ответил однокурсник. – Но ты зря иронизируешь! Бывает довольно страшно. Многие из наших работу из-за этого бросили.
   – Ладно, – махнул рукой журналист, – справимся как-нибудь.
   Он немного помолчал, затем добавил:
   – Лучше расскажи подробнее о завтрашней экспедиции.
   – Как я уже говорил, покажу тебе Кремль, вернее, его подземную часть. Там много чего интересного есть. И ходы обустроены для экскурсий. Пару дней тебя потренирую, а потом настоящим делом займемся – пойдем нижние уровни подземки исследовать.
   – Отлично! Куда завтра подходить и во сколько?
   – В десять утра я тебя у ГУМа буду ждать. Там неподалеку один коллектор есть, очень удобный для спуска. Оттуда и начнем нашу вылазку. Еды и воды бери больше. Тур затянется на весь день. Ну а теперь пойдем, мне нужно еще к приятелю одному заскочить, он мне денег должен.
   – Может, мне с тобой? В качестве «силового аргумента»?
   – Да нет, там нормальный чувак! Только немного не у дел оказался. Так что бери кота – и айда!
   Парни дошли до метро, сели в электричку и отправились к центру. На Кольцевой Глеб перешел на свою линию и поехал домой.
   Дома он первым делом принялся убираться в спальне, поскольку накануне до сгоревшей кровати у него не дошли руки. Журналист вынес на мусорку то, что осталось от некогда любимого места отдыха. Время летело незаметно, и, когда парень взглянул на часы, было уже около девяти вечера. Он скинул с себя грязную одежду и принялся уговаривать огненного мыслеобраза, чтобы тот дал ему возможность вымыться. Через пятнадцать минут уговоров кожа парня снова стала смачиваться водой. Он быстро принял душ, измерил, на всякий случай, температуру тела и отправился на кухню кормить Жорика. Заодно начал разговаривать с мыслеобразом.
   – Слушай, братан! – говорил Глеб, накладывая корм в кошачью миску. – Есть у нас с тобой одна проблемка. Ты мне температуру понижаешь своей оболочкой, за это огромное спасибо. И мыться даешь, за что тоже отдельное мерси! Но было бы лучше, если бы твоя оболочка еще и на грязь действовала. То есть не давала грязи ко мне прилипать. А то ведь новая работа у меня пыльная. Да ты и сам знаешь, видел. Всё по подземельям да по канализациям… Поесть захочешь, а руки не помыть! А при чужих людях я к тебе обращаться не могу, сам понимаешь, за сумасшедшего примут. Так что войди в положение, посодействуй, а я при случае тебе отслужу.
   Он ждал каких-нибудь проявлений со стороны тела, но ничего не последовало.
   «Похоже, перебор!» – подумал парень. Он напился чаю и отправился спать на диван. Уже засыпая, он почувствовал, как рядом с ним пристроился кот.
   Следующие два дня были очень насыщенными для Глеба. В компании Жени Снегирева он прошел несколько десятков километров по подземельям Кремля. Кроме того, однокурсник показал ему опасные зоны под Красной площадью и ГУМом. На этот раз Жорик не последовал за журналистом, очевидно решив, что тот и без него справится. Зато Глеб, увидев собственными глазами гигантские трещины и полости, понял, что Снегирев был недалек от истины, говоря о возможности провала под землю некоторых зданий.
   К концу второго дня журналист был выжат как лимон. Поднимаясь на поверхность, он чисто автоматически спросил Женю о следующей ходке.
   – Как я и обещал, – радостно сообщил однокурсник, – завтра отправляемся на 11 уровень. Дорога туда неблизкая, так что ночевать придется в тоннелях. Обязательно возьми спальник, если не хочешь свалиться с воспалением легких. Под землей сыро и холодно. Еда, вода и одежда – по твоему усмотрению!
   – Хоть бы денек на отдых дал, – пробубнил Глеб.
   – Обойдешься! Ты всего-то на три недели устроился. Половина первой уже прошла, так что терпи! За твои прогулки под Красной площадью никто и гроша не заплатит. А вот за вылазку к Московскому морю заказчик отвалит кучу денег. Уяснил?
   Журналист кивнул.
   – Во сколько встречаемся и где? – мрачно спросил он.
   – В полдень у Большого театра. Покажу тебе один люк, из которого мы сразу на станцию Метро-2 попадем. А оттуда по шахтам спустимся ниже. Да, обуй резиновые сапоги! Придется немного по канализации прогуляться.
   – Метро-2? – заинтересованно переспросил Глеб. – Но ведь туда же простым смертным вход закрыт.
   – Так мы и не простые смертные! – усмехнулся Снегирев. – Мы – диггеры – властители подземелий!
   – Умеешь ты интриговать. Но почему в полдень? Мы же людское внимание привлечем.
   – А раньше в этот люк не попадешь. Завтра сам поймешь почему.
   После этого разговора парни распрощались и разошлись по домам. Измученный Глеб доехал на метро до своей станции и отправился к своему двору короткой дорогой через сквер. Он шел, петляя среди деревьев, как вдруг увидел неподалеку группу людей с забавными французскими бульдогами. Собаки весело резвились и играли. Журналист засмотрелся на них и не заметил торчащую корягу. Его нога зацепилась, и парень со всего маху упал в грязную лужу. Чертыхаясь на чем свет стоит, он выбрался из лужи, с отвращением глядя на свои ладони, которые, по его мнению, должны были быть облеплены черной жирной грязью. Однако, к своему удивлению, Глеб увидел, что его руки совершенно чистые, хотя он приземлился на них точно в центр лужи.
   – Неужели работает? – пробормотал он, вспоминая свое пламенное обращение к языческому мыслеобразу. – Ну спасибо, брат! Я твой должник!
   В эту минуту его вернул к действительности какой-то шум. Он оглянулся и увидел, что к нему спешат хозяева французских бульдогов.
   – Как вы? – кричала на бегу худощавая женщина. – Не ушиблись?
   – Нельзя так засматриваться, батенька! – вторил ей седовласый старичок, едва удерживая своего питомца за поводок.
   – Да все в порядке! – крикнул им журналист. – Простите, я тороплюсь!
   И он зашагал прочь быстрой походкой. Растерявшиеся хозяева собак замерли на месте.
   – Странный какой-то! – проговорила женщина.
   – Видать, башкой шарахнулся, – глубокомысленно заметил старичок.
   А парень старался удалиться от свидетелей происшествия, поскольку опасался, что их может заинтересовать тот факт, что он выбрался из грязи, абсолютно не запачкавшись. Вернее, испачкалась лишь одежда.
   Дома Глеб скинул с себя грязные вещи и забросил их в стиральную машину. Затем еще раз внимательно осмотрел свое тело и убедился, что оно чистое.
   – Надо же! – восхищенно произнес он. – Это просто замечательно! А то ведь не всегда есть возможность помыться.
   Он покормил Жорика, достал с антресолей спальный мешок и резиновые сапоги и начал упаковывать рюкзак, готовясь к завтрашнему походу. Окончательно устав, журналист устроился на диване перед телевизором. Правда, он забыл взять с тумбочки пульт, и теперь ему было страшно лень вставать.
   – Жорик! – крикнул Глеб. – Будь другом, принеси пульт, пожалуйста! Меня ноги не держат!
   Кот все еще копошился на кухне. Внезапно шорох стих, и Жорик на двух задних лапах, повиливая хвостом, торжественно прошествовал в зал. Передней лапой он зажимал чашку с чаем. Он прошел мимо дивана и уселся в кресле напротив, закинув одну лапу на другую. Журналист вытаращил от удивления глаза и даже не смел пошевелиться. Кот с шумом отхлебнул чай из чашки, затем поставил ее на подлокотник кресла и громко сказал голосом деда Матвея:
   – Ну здравствуй, Глеб! Давненько не виделись.
   После этого его рот растянулся в улыбке, открывающей острые зубы.
   Парень сглотнул слюну и сипло прошептал:
   – Чур меня, чур! Совсем крыша поехала…
   И журналист принялся усиленно креститься. Но улыбающийся кот не исчезал. Более того, он продолжал периодически отпивать чай. Глеб не выдержал такой мощной психической атаки и громко закричал:
   – Изыди, Сатана!
   Кот усмехнулся, отставил чашку, вытер лапой усы и, уставившись пустыми глазницами на парня, поинтересовался:
   – Ну и как?! Изошел Сатана-то?!
   После этого он звонко расхохотался и произнес:
   – Ладно, Глеб, хорош беситься! Неужто и впрямь не узнал?! Это ж я – дед Матвей!
   Журналист забился в угол дивана и оттуда с подозрением наблюдал за Жориком.
   – Похоже, ты точно умом тронулся! – продолжал веселиться кот. – А ведь все очень просто объясняется. Мне сегодня срочно нужно было с тобой переговорить. Ждал я тебя в зеркале в ванной комнате достаточно долго, но ты так и не появился. Даже после похода по канализации не соизволил помыться! Вероятно, ты превращаешься не в огненного монстра, а в свинью!
   Жорик вновь захихикал голосом деда Матвея. После этих слов Глеб вздохнул с облегчением и сказал:
   – Ну дед! Ну шутник! Я ж просил не появляться так неожиданно. А откуда сведения про канализацию?
   – Кот сообщил. И про то, что тебя из журнала уволили, и про то, что огненный монстр твою кровать спалил, и про то, что ты диггером устроился.
   – Стукач, значит…
   – Зачем «стукач»?! О тебе беспокоится. Ты ж под землей сейчас большую часть времени проводишь, а там существа низшего порядка обитают. Энергетика у них отрицательная. Смотри, как бы твой «квартирант» не напитался от них. А то не сможешь его сдерживать.
   – Если вы привидений имеете в виду, то я пока еще ни одного не видел.
   – Не только привидений. Есть и вполне материальные живые организмы. Надеюсь, ты в курсе, что в Москве около сорока действующих ядерных реакторов?! Часть из них используется для научных исследований, часть – для производства радиоактивных материалов для онкологической медицины. Но это не суть важно! Главное, что отработанное топливо и радиоактивные отходы хранятся под землей. Периодически случаются утечки. Радиация просачивается в землю, попадает в воду, и происходят постепенные мутации проживающих поблизости организмов. Вероятно, ты знаешь о гигантских крысах, обитающих неподалеку от Курчатовского института?!
   – Враки это все! – махнул рукой Глеб. – Еще ни одну не поймали и даже не сфотографировали!
   Кот задумчиво почесал за ухом и заметил:
   – Что ж, это хорошо, что ты скептически относишься к подобного рода информации. Значит, будешь все подвергать сомнению, что уменьшит шансы твоего «квартиранта» на получение качественной отрицательной энергии, подкрепленной твоим страхом.
   – Что?! – не понял журналист.
   – Отвлекись! Сейчас не об этом! Хочу поговорить о цели моего визита к тебе.
   Кот выпрыгнул из кресла, сцепил передние лапы за спиной и стал прохаживаться на задних лапах перед диваном. Затем он резко остановился и сказал:
   – Глеб, помнишь, я обещал тебе, что сдвину энергетический поток, проходящий возле Великого Устюга, ближе к центру Земли?! Так вот… я перелистал уйму книг, посоветовался с Ниной и понял, что сам с этим не справлюсь. Постарел, силы уже не те!
   – Вы хотите, чтобы я вам помог? – с подозрением спросил журналист.
   – Что ты! – замахал лапами кот. – Куда тебе поперек батьки в пекло-то лезть?!
   – Тогда чего вы хотите?
   – Сущую безделицу! Так… пустячок… Черную диадему!
   – Что за диадема такая?
   Кот хитро улыбнулся и запрыгнул обратно на кресло.
   – Диадема эта, мой юный друг, является древним артефактом. Другое ее название – «Корона власти». Ею владели Александр Македонский, Чингисхан и Наполеон. Она дает своему хозяину возможность познать все сущее, вспомнить прошедшее и приобрести силу, равную богам. Однако эта безделушка предназначена лишь для людей божественного происхождения. Если ее наденет простой смертный, то он потеряет волю и станет игрушкой в руках людей и судьбы. Такая вот штука!
   – Ну и на кой черт она вам? Или вы уверены в своем «божественном происхождении»?
   Кот хохотнул.
   – Эх, Глеб! – сказал он. – Мы же с тобой говорили о Боге! Неужели ты опять стал сомневаться?!
   – Да нет… – неуверенно протянул парень. – Я помню, что Бог здесь!
   Он постучал себя по голове.
   – Мда… – произнес Жорик голосом деда Матвея. – Диадему тебе надевать ни в коем случае нельзя! Но для меня она будет выходом из создавшейся ситуации. Я обрету силу и знания, сдвину поток к центру Земли и снова припрячу эту реликвию куда-нибудь подальше. Только сначала мне нужно, чтобы ты ее нашел!
   – Ха! – воскликнул Глеб. – Где ж я ее найду?!
   – Говорят, – уклончиво промурлыкал кот, – что Наполеон, уходя из Москвы, бросил диадему где-то под Самарой в одну из пещер. А раз уж ты диггер, то найти ее тебе не составит никакого труда!
   – Вы что, предлагаете мне совершить паломничество в Самару?! – с угрозой в голосе проговорил журналист.
   – Ну, зачем?! – примирительным тоном сказал Жорик. – Я же говорил, что все подземные ходы и пещеры связаны между собой. Тебе стоит лишь сильно захотеть найти диадему, и подземные тоннели сами выведут тебя к ней.
   Глеб заволновался, уж очень ему не хотелось бродить по подземельям в поисках какого-то артефакта. Он закусил губу и задумался. Затем радостно улыбнулся и произнес:
   – А может, обойдемся шапкой Мономаха? Я точно знаю, что она находится в Оружейной палате в Москве.
   Кот фыркнул и покачал головой.
   – Нет, Глеб, – заявил он. – Если хочешь, чтобы все прошло гладко, ищи Черную диадему. Вероятно, с ее помощью я смогу безболезненно разделить тебя с огненным мыслеобразом, и ты вернешься к нормальной человеческой жизни.
   – Правда? – дрогнувшим голосом поинтересовался журналист. – Но вы же говорили, что это нереально и я все равно сгорю…
   – Когда я говорил, я еще не подумал о «Короне власти». А теперь я полностью уверен в благополучном исходе ритуала. Ведь Черная диадема – это о-о-о…!
   Жорик задрал лапу вверх и потряс ею в воздухе.
   – Что ж, это все меняет! – воодушевленно произнес парень. – Теперь я в лепешку расшибусь, а найду вам эту корону. Даже если придется пройти все пещеры под Самарой.
   Кот вздохнул и заметил:
   – Ты опять все пропустил мимо ушей. Я же сказал, что не надо ни в какие пещеры под Самарой соваться. Ты просто думай о диадеме, мысленно призывай ее к себе, она сама тебе проход под землей откроет. А там… привезешь ее ко мне – и все дела!
   Вдруг Жорик насторожился и потряс ушами.
   – Слышь, Глеб, – сказал он. – А который сейчас час?
   – Почти одиннадцать вечера.
   – Вот, ексель-моксель! Задержался я с тобой, мне на службу пора! Ну, бывай! И мойся почаще, тогда мне в Жорика вселяться не придется, – хихикнул кот.
   Он пулей выскочил в коридор, едва не задев чашку из-под чая, которая так и стояла на подлокотнике кресла. Журналист кинулся следом за Жориком, но, когда он появился на кухне, кот как ни в чем не бывало сидел и умывался на подоконнике.
   – Не успел сказать, чтобы он не пугал меня так больше, – только и пробормотал парень.
   Затем он вернулся в зал, застелил диван и лег спать. Чуть позже к нему забрался и Жорик.
   На следующий день Глеб проснулся очень рано. К его удивлению, кот тоже не спал. Он сидел в кресле и словно смотрел на парня.
   – Что-то мы с тобой перестарались, Георгий Матвеевич! – заметил, потягиваясь, журналист. – До полудня еще куча времени, а мы встали ни свет ни заря.
   Он попытался снова уснуть, но это ему не удалось. Тогда Глеб встал и принялся заново перепроверять все вещи, которые взял в экспедицию. Затем он накормил кота и позавтракал сам.
   – Слушай, а давай я тебя к маме отвезу! – вдруг радостно произнес парень, обращаясь к коту. – Я ведь уйду на несколько дней, а ты голодный сидеть будешь.
   Но Жорик вдруг зашипел, заурчал и прижал уши к голове.
   – Не хочешь? – переспросил журналист. – Со мной, что ли, собираешься?
   Кот перестал шипеть и удалился в коридор.
   – Только ты учти, – крикнул ему вслед Глеб, – я ведь не на прогулку иду! Под землей будет грязно, холодно и сыро.
   Жорик не удостоил его ответом.
   – Вот блин! – сквозь зубы процедил парень. – Придется теперь еще и кошачий корм с собой тащить.
   Он сходил в магазин, купил несколько пакетиков жидкого и большой пакет сухого корма. Затем упаковал все это в рюкзак. В это время Жорик сидел у входной двери, словно наблюдая за Глебом.
   – А как я тебя понесу? – сердито спросил парень. – В прошлый раз рюкзак был почти пустой, поэтому ты ехал в нем. А теперь – места нет! Как будем выходить из положения? Да и Снегирев может обозлиться. Скажет, что я издеваюсь! Он же предупреждал, чтобы я тебя в экспедиции не брал.
   Кот нагло зевнул и улегся прямо у порога. Журналист закончил сборы, позвонил родителям и предупредил их о походе. Через час он отправился на встречу с однокурсником, прихватив с собой Жорика…
   У Большого театра толпились люди. Кто-то сидел на скамейках и читал газеты, кто-то наслаждался прекрасным видом на фонтан перед главным входом в театр, а кто-то просто прогуливался. Глеб сразу заметил Женю, поскольку у него за спиной красовался внушительных размеров рюкзак с прикрепленным к нему спальным мешком.
   – Здорово! – крикнул Снегирев и осекся, заметив на плече приятеля кота.
   – Ты чего это, совсем обалдел? – спросил он. – Я же предупреждал!
   – Я пытался ему это объяснить, но он – ни в какую! – спокойно произнес журналист.
   – Сдурел?! – возмутился Женя. – Ты просто не представляешь, где нам придется лазить! Кот там пропадет!
   – Слыхал? – спросил у Жорика Глеб.
   Кот вдруг заурчал и потянул носом в сторону Снегирева. Затем он повернулся и уставился на того пустыми глазницами. Женя замер и несколько секунд, не отрываясь, смотрел на Жорика. После этого он встряхнул головой, словно очнувшись от чего-то, и сказал:
   – Черт с ним, пусть идет! Не на улице же его бросать!
   Журналист усмехнулся, понимая, что это решение было принято явно под влиянием его питомца.
   – А теперь пошли, – произнес Снегирев. – Сейчас завернем в сквер. Там у меня встреча кое с кем назначена.
   – С кем?
   – С Михалычем.
   – Это еще кто?
   – Смотритель местных фонтанов. Он их включает, выключает, осматривает и ремонтирует по мере надобности.
   С этими словами Женя свернул на одну из боковых аллей. Глеб поспешил следом. Пройдя немного вперед, друзья увидели мужчину лет пятидесяти под одним из роскошных фонарей. У него были всклоченные седые волосы и бегающие узкие глазки неопределенного цвета. Одет он был в синий комбинезон. Снегирев уверенно направился к нему и пожал руку.
   – Приветствую, Михалыч! – бойко сказал он.
   – И тебе не хворать! – ответил мужчина, с подозрением глядя на Глеба.
   Женя перехватил его взгляд и произнес:
   – Можешь не переживать, это свой человек. Мы с ним вместе идем. Глебом зовут!
   – Здравствуйте, – проговорил журналист и тоже пожал руку смотрителю.
   Тот хитро прищурил глаза и заявил:
   – Жека, ты меня ни о ком не предупреждал! Я ведь тебе по дружбе помогаю. Меня ж могут уволить за самодеятельность…
   – Да, понятно, Михалыч, – усмехнулся Снегирев, – сколько?!
   – По двойному тарифу! Вас же двое!
   – Хорошо, – кивнул Женя.
   Он достал из кармана куртки кошелек и сунул в руки мужчины несколько купюр. Тот довольно ухмыльнулся и сказал:
   – Что ж, пошли! Только назад в обход выбирайтесь, я вас тут караулить не стану.
   Мужчина направился куда-то вперед между деревьями.
   – Куда это мы? – шепотом поинтересовался Глеб.
   – Ничего не видишь? – спросил Женя.
   Журналист отрицательно покачал головой. Снегирев усмехнулся, кивнул на Михалыча и сказал:
   – Гляди!
   В этот момент смотритель присел на корточки прямо на газоне, достал из кармана необычного вида железку и вдруг быстрым движением приподнял ею крышку незамеченного Глебом люка.
   – Ух ты! – восхитился парень. – Ни за что бы не догадался, что тут есть коллектор!
   – Давайте, лезьте быстрее! – произнес Михалыч. – Не ровен час любопытные набегут!
   Парни заторопились, и Женя первым собрался спуститься в колодец. Внезапно смотритель сказал:
   – А кота куда? С животным пропустить не могу! Оставляйте его здесь.