Страница:
Прошла вечность, и стены растворились в ней вместе со всеми потеками и дырками. Осталась одна пустота. Это была настоящая, неподдельная, пелевинско-чапаевская пустота. В этой пустоте бронетанком стояла бабушка. Она зажимала рот ладонью и не шевелилась. Но Салим слыхом не слыхивал о Пелевине, поэтому возможное сюрреалистичное продолжение создавшейся ситуации его не пугало. «Надо купить новые обои и поклеить их встык!» – подумал он. У пустоты от этой позитивной мысли безвольно подогнулись коленки, и она задумалась о капитуляции. Люди, находящиеся на кухне, этого не заметили. Тогда пустота исчезла. Вместе с вечностью.
– Я спать хочу, – сказал Салим.
Бабушка сначала согласно закивала – мелко-мелко, а потом согласилась:
– Да.
Салим пожал плечами и повернулся, чтобы уйти. Раз разговор окончен…
– Ты только на минутку присядь, Санечка, – попросила бабушка. – На одну минуточку…
Салим сел. Главное, не показать бабушке, что Санечкой его называла только мама.
Бабушка тоже присела. И заговорила о том, что она старая. Что там, далеко, у нее хороший дом. Что этот дом должен достаться теперь им, двум братьям. Что Санечке, как старшему…
Главное, не показать бабушке, что Санечкой его называла только мама.
Что там и школа лучше, и к Москве ближе. А в Москве институты есть – Санечке образование получать, в люди выбиваться, четырнадцать лет – не шутка. Что не может она одного брата взять, а другого оставить тут одного..
Главное, не показать бабушке, что Санечкой его называла только…
Да и Стаса надо врачам хорошим показать, что там у него с глазками, раз он моргает, может, полечить его. А как она там с ним одна, с убогим-то, одна, без Сани… И дом там у бабушки такой – хоть на велосипеде катайся. И друзей Саня себе там мигом…
Главное, не показать бабушке, что Саней его называла…
А Стасу мы скажем, что мама в больнице, лечится. Он, Стасик, малой еще. Саня все понимает, а юристы говорят, что одного Саню несовершеннолетнего нельзя оставить, подсудное это дело, юристы говорят, одного-то…
Главное, не показать бабушке… Ничего не показать…
– Ты чего молчишь-то все? – забеспокоилась вдруг бабушка, нагнувшись к Салиму.
И хотя между ними был кухонный стол, странный запах кладбищенской земли обдал Салима новой волной.
– Ба, ты где всю ночь была? – хрипло, не своим голосом, спросил Салим.
– У Гали, – удивилась неожиданному вопросу бабушка. – У Галины, этой, как ее, Торшеровой, что ли…
– Торшиной, – механически поправил Салим.
Галя Торшина была их соседкой, через подъезд, и самой близкой маминой подругой. А еще, по совместительству, крестной матерью Стасу. Ее муж юристом не был, но, по слухам, когда-то учился на юриста, и за советами весь дом к нему бегал.
– А чо ты у нее делала?
– Ну как чо… – окончательно растерялась бабушка. – Дела обсуждали. С переездом. Квартиру вашу куда девать. Сдавать или продавать… Чего ж она простаивать будет?
– Не будет она простаивать! – отрезал Салим. – Это наша квартира! Мы в ней жить будем. То есть пока – я один буду в ней жить. А встану на ноги – заберу у тебя Стаса.
И, считая на этот раз разговор уж точно законченным, Салим решительно пошел спать.
– Саня, Санечка… – всполошилась, засеменила за ним бабушка. – Ну не могу я тебя тут одного оставить! Да и нельзя это. Да и как это? А вдруг чего будет! И юристы говорят, что нельзя. И учиться ж тебе, учиться, Санечка…
Салим хотел повернуться и сказать бабушке, чтобы она не смела называть его Санечкой, потому что… Но почему-то так и не повернулся. Просто прошел в комнату и залез под остывшее одеяло.
В жидком предрассветном сне он опять увидел бабушку. И словно бабушка опять подошла к его кровати, а он опять сделал вид, что спит. И бабушка сказала ему, странно и тихо сказала, так тихо и настолько странно, что словно и не сказала вовсе:
– Се, стою у двери и стучу. Если ты слышишь голос мой, отвори дверь, войду.
Салим дивился во сне ее странным словам, но не мог открыть ей дверь, потому что никакой двери между ними не было. Салим хотел открыть если не дверь, то хоть глаза, но глаза не открывались, словно закостенели.
И бабушка стояла возле него долго и неподвижно, а потом начала потихоньку ссыпаться на пол. И во сне все это было не страшно и не странно, а как-то естественно. Когда бабушка окончательно осыпалась, превратившись в кучу то ли земли, то ли песка, Салим встал, взял куртку и вышел из дому. Стаса в его сне не было.
На следующий день стали потихоньку складывать и вещи Салима.
Глава 6. Мальчики и девочки
Сегодня ей прислали 12 коктейлей – рекорд для августа, когда народ еще загорает попы на пляжах. Евка отправила первую попавшуюся «гавайскую танцовщицу» «в ответ» и заодно еще кучу разных коктейлей куче народу без разбору, кажется, послала даже училке-англичанке, которая тоже у нее в друзьях «вконтакте» и которая тоже установила себе приложение «Коктейль другу». Рейтинг Евгения даже проверять не стала, тут он у нее стабильно высокий, «напилась в зюзю» много-много раз, и текущая шкала в очередной раз ползет к «зюзе», уже на отметке «в стельку». Отлично! Оле-оле-оле!
Теперь проверим, как дела у Робинзона…
Пошел Цой, «огурцы на алюмполе» Дыц-дыц! Это можно погромче. Старина так старина!
Всего у Евы на страничке около 40 приложений, но любимых всего несколько. Ева решила стереть приложения, которыми все равно не пользуется. Под Цоя без раздумий полетели в пустоту веселый фермер, туннель, пара секретных комнат, надоевшие кнопки – одна из очередных версий, «бесплатные» тесты, за которые надо платить эсэмэсками и бред под названием «Найди свою любовь».
Опс! Кстати, о любви. Давно пора в кого-нибудь влюбиться, но влюбляться решительно не в кого. Все парни вокруг тупо животные какие-то. Или уродливые как обезьяны, или глупые как… не хочется обижать ослов, но типично как ослы, или как Геке из параллельного класса – красивый и умный, но сволочь, каких мало. Даром что скорпион по гороскопу и змея. В гороскопы верить нельзя, но иногда совпадает…
Евгения_Евка_Амненачханавсех еще раз просканировала список вконтактных друзей, а он у нее был солидный, за тысячу. Даже если отбросить девчонок, маму-папу, брата Макса и его друз… Стоп! А может, втрескаться в кого-нить из Максовских друзей? Евка выцарапала из списка своих друзей Максима_Meskali_Богачева и кликнула на контур психоделического крота. «Крот – самая дебильная из его аватарок!» – подумала Евка. У Макса друзей было гораздо меньше. Всего 241 друг, из них девчонок – что грязи в котловане с так и не построенным открытым бассейном за бабушкиным домом…
Евка вытащила из ушей Lindsey с «Take me away», дыц-дыц, и механически сунула один из наушников в рот.
Стеллз, Аркадий Стеллз. Это Макса олдскульный компьютерный ма-ни-ак, его Евка знает, он – не, однозначно. Дальше. Гоша_Менндл – ну и ник, на-фиг Гошу. Слава_Справа – ничо, прикольно, но на основной фотке слева от Славы, который справа, лыбится нечто в юбке. Не айс. Поехали дальше. Михаил_Переве… фамилию Евка не успела прочесть, указательный палец кликал быстрее, чем глаза передавали инфу в мозг, ой, то есть в моек, но страничка у Михаила оказалась закрытой. Так что дальше, дальше… Костя_Филин… Костя Филин… Костя – а ничего этот Костя! Та-а-ксик, и где мы учимся, дорогой Костя? В МГУ. Ага. У Евки полкласса учится в МГУ, если верить этому сайту! Может, и правда в МГУ, он же взрослый. Семейное положение Кости: есть подруга! Облом! Евка вынула изо рта слегка покусанный наушник и грязно выругалась. Вообще-то она просто сказала вслух «блин!», но ей самой казалось, что интонация, с которой было произнесено это «блин», такая крутая, пиратско-моряцкая, кото… Стоп! А у нее у самой на страничке что? А вдруг там стоит «есть друг»! Евка вернулась к себе на страницу.
Фотка, она же аватарка, прикольная: фотка – прям одно лицо крупным планом, на лице – одни глаза, вид сверху, задрав голову. Такой позитивчик, анриал. Оставляем.
Фотографии, на которых меня отметили: 195 штук, включая сердечки, цветочки и всякие демотиваторы – это святое, это не трогаем.
Имя_Ник_Фамилия: Евгения_Евка_Амненачханавсех. Не, фигасе, девушка солидных четырнадцати лет, собирающаяся влюбиться, не может иметь такой ник. Меняем. Евгения_Евка_Богачева. Вообще тупо бред. Как тетенька какая-то получается. Евка_#безника#_Богачева. Ева_ХочуВлюбиться_Богачева. Ага. Вот этот вариант оставляем.
Семейное положение: все сложно. Не пойдет. Меняем. Семейное положение: в активном поиске. Ага.
Родной город: Москва. Полит, взгляды: либеральные. Религ. взгляды: никаких. Ага, ага, ага…
Деятельность: учусь жить. Ага.
Интересы: танцевать, гулять, обажаю музыку…
Евка вспомнила о музыке, механически вернула в уши на сей раз Земфиру и мимоходом подумала о том, что «обажаю», может быть, полагается писать через «о». Можно проверить орфо в Ворде, но лень. А если ее новый парень подумает, что она – неученая, то на пип ей такой парень?!
Итак, интересы: барабаны и ударники, танцевать, гулять, обажаю музыку, шопинг, комп, инет, общалку с друзьями, апельсины, шоколад, скалодром, ролики, всякие красивые шмотки, Канта и ващще философию, фарфоровых куколок, СОБИРАЮ ЧЕРТИКОВ!!! аксессуары, шарфики, кедики, читать, ЛЮБЛЮ ЖИЗНЬ, анимэ но не все, нашу классную и математичку, Инна Федоровна – привет!!!))), лето, море, жару, мороженое, красивых больших пауков, рисовать комиксы, воздушные шарики с рожицами, TV-шоу со звездами, гороскопы и головоломки посложнее, и еще я хочу выучить латынь! ПИШУ ПЕСНИ!!! САМА! УЖЕ НАПИСАНЫ!!!
Любимые книги: ммм… огромный список, сойдет.
Любимые цитаты. Их штук сорок. Любимая и первая в списке цитата у Евки «Люди – как свечки: одни горят, другие – в заднице». Перечитывать ее было и остается наслаждением. Особенно под Земфиру. Или под Вампирию, Максим, Ваниллу Айс, Дан Балан, Леди Соверейн и вообще подо все подряд, а всего подряд у Евы предостаточно. «Люди – как свечки: одни горят…» Эту фразу любил повторять один папин коллега. Ну, то есть бывший коллега, когда папа еще не в Америку уехал. Евка была совсем маленькой, когда отец уехал в первый раз. Тогда – на год. Потом вернулся ненадолго, забрал маму, и они вдвоем уехали и родили там близняшек. Чего они, кстати, вчера не позвонили? Ладно, не прабл… Вторую цитату Евка слизала с чьей-то странички: «Удача… Она как велогонка Ture De France: ждешь, ждешь… а промчится – и нет ее… // из к/ф “Амели”». Это тоже была роскошная цитата, особенно слова «Тур де Франс».
«Амели» – ничего себе фильмак, хоть и древний, и сиквел у него норм. Иногда Еве хотелось быть похожей на Амели. Но чаще ей хотелось быть похожей на Лилу: «Курица – хорошо!» – есс! И с 333-го этажа вниз – фьитть – и в такси – вообще улё-от. Нет, Амели все-таки как персонаж прикольнее, а бэкграунды можно и поменять. В детстве Еве хотелось стать феей Винке, лучше Блум, конечно. Но детство прошло, и…
Евка зевнула и стрельнула карим глазом в уголок компа. Всего-то половина второго ночи, но почему-то хочется спать. Не, нельзя спать, когда решается твоя судьба! Ведь выбор любви – это судьба? Жизнь нельзя откладывать на завтра! Ева вернулась к просмотру друзей Максима. Соскользнула на друзей друзей Максима, на друзей друзей друзей…
Новое сообщение появилось, когда Ева наконец-то нашла подходящий для «влюбления» объект. «Включи скайп, раз уж не спишь!» Аааа, мама онлайн! Ева лихорадочно вскочила. Может, просто выйти с сайта, сделать вид, что не успела прочесть, не заметила, не, не, не? А вдруг там у них что? Надо поговорить. Продолжая думать о том, что могло стрястись такого в этих мамо-папиных Чикагах, из-за чего мать среди ночи не посылает ее спать, а хочет поговорить, Ева быстро распихивала всякие лишние вещи по углам и ящикам, недосягаемым для веб-камеры. Банка от энергетика! Под диван не лезет. В стол. Юбка – новая, слишком мини, будет скандал – под подушку. Сигарет на столе нет… А то объясняй потом, что не верблюд, что сама не курит, что только для компании, чтоб никто не подумал, что не умеет, что… Так, вроде все. Терь можно, «привет, ма! Чичас вклучу». Упс, зажигалка!!! В угол!!! Все, бобер, выдыхай… Клик!
– Ну привет, полуночница! Не надумала перебираться к нам?
У мамы был жутко непричесанный вид и пятно на футболке, но, похоже, она не капельки не в праблах. Сидит себе, улыбается, грызет свой любимый арахис.
– У меня каникулы, а у нас всего полвторого ночи! Привет!
– Не полвторого, а полчетвертого!
Евка стрельнула в угол компа. Ойк! Точно – три часа, двадцать две минуты. Черт, не надо было отвечать! Сделать вид, что забыла выйти с сайта и выключить комп. Так уже пару раз прокатывало.
– Мне не спится. Но я сейчас лягу, прям щаз.
– Не спится, это бывает. Ты там не влюбилась случайно в своего барабанщика?
– Мам!!! Барабанщик – это типа я, а Кирпичев в гитарах шарит и он – герой не моего романа! Я те сто раз уже говорила. Не влюбилась.
– Ну и правильно, – сказала мама. – Приедешь в Америку, окончишь тут хай скул, поступишь в приличный универ, познакомишься с хорошим парнем… Все в жизни должно быть вовремя.
– Мам, какой хай скул, какой колледж, какой универ? Не поеду я в эту вашу гребаную Америку! Ясно? В Кирпича не влюблюсь и в Америку не поеду! Забей! Ясно?
– Цо-цо-цо. Не ругайся, плиз. Ты же у меня леди.
В комнату, где сидела мама, въехала на ярко-желтой машинке-звездолете одна из близняшек. Макса мама родила в двадцать, Еву – в тридцать три, близняшек – в сорок четыре. Сейчас ей сорок семь, но столько ни за что не дашь, ни за что. Правда это после двух пластик не дашь, но почему бы нет? Вообще Евке с предками повезло, это она всегда понимала.
– В Америку я никогда не поеду! – повторила она.
– О’кей, – кивнула мама Еве, одновременно улыбаясь близняшке. – Не хочешь, не приезжай. Но я тебя очень прошу, кликни на вот этот сайт, сейчас пришлю ссылку…
Мама склонилась над компом в поисках ссылки и почти исчезла с экрана. Ева, нервно покусывая наушник, смотрела, как по солнечно-белой гостиной нарезает звездолетные круги ее американская сестренка.
– Мамми! Луук! – заорало сестренко, победоносно вскидывая над головой руки с каким-то предметом, кажется, это был обломок звездолета.
– Ма! Тебе комфортно, что с тобой дети на инглише общаются? – нахмурилась Ева.
– Что?…Вот, кликни сюда! Мы с папой хотели бы, чтобы ты училась тут. Просто кликни, о’кей?
Сестренка деловито вылезла из звездолета и дотопала до компа. Правой рукой она по-прежнему крепко сжимала обломок, а левой схватилась за мамин рукав. Внимательно изучив экран с Евой, дитё произнесло «Пивет, а у меня баста!» и сунула в рот обломок.
– Умничка, Энни! Поздоровалась с сестричкой! – сюсюкнула мама. – Евка, это одно из лучших учебных заведений. Между прочим, тут есть целых три музыкальных группы или ансамбля. Твое хобби будет к месту.
– Мам! Твоя дочь грызет какую-то грязь, а ты опять о своем! – Еве нравились близняшки, хотя она никогда не могла их различить.
– Да, я вижу, что моя несмышленая дочь грызет грязные наушники! – парировала мама. – Но что я могу сделать, если она в Москве и не хочет прилетать в Чикаго, чтобы я могла надрать ей уши и отдать в приличную школу!
Ева выплюнула изо рта наушник и покраснела.
– Хай, айхэва баста! – настойчивее повторила сестра на английском, раз на ее русский никто конструктивно не отреагировал.
– Хай, Энн! Ай си! Вери гуд паста! – громко сказала Ева веб-камере. – Очень хорошая у тебя паста, просто замечательная! Мам, что такое «паста»?
Мама исследовала «пасту», не отнимая ее у дочери, и нахмурилась.
– Аня! Как тебе не стыдно! Это был Машин бластер! Зачем ты его сломала?
Не паста, а бласта, бластер… Ага.
Билингвенок Аня-Энн сморщила личико и приготовилась хныкать. Хнычущих сестренок Ева не любила. Одно дело представить себе, как их тискать-шебуршить-наряжать, когда они смеются и напоминают живых куколок, и совсем другое – вот эти всякие капризы. Капризы – не айс. Вот в Диснейленд с ними поехать – это да. А то стыдно сказать – так вот пропукаешь в стул до самой старости и до Диснейленда не доедешь. Итальянская Мирабиландия – это, конечно, тоже круто (там Евка была в прошлом году), но все-таки надо и в Америку ваще-то как-нить…
– Мам, я пошла спать, пока, целую, до связи, ссылки твои посмотрю завтра, пока!
– Целую! Инне привет! Пусть присматривает за тобой получше! – прокричала мама, но последней фразы Ева уже не услышала.
Парой кликов она вышла из всех программ, кинув напоследок маме сердечко, поцелуйчик и (-.-)Zzz… выключила комп и рухнула в постель. Точнее – на постель. На раздевание и залезание под одеяло сил не хватило.
Через часик, то есть уже почти утром, в комнату заглянула проснувшаяся в туалет Инна – няня еще Макса, а потом и Евы, она же домработница, дальняя-предальняя родственница и давно уже член семьи, как и Вигнатина Любуня. Инна довыключала комп, уснувший на сообщении «эта программа не отвечает, завершить сейчас?», задернула шторы, сняла с Евгении тапочки и прикрыла ее пледом.
Глава 7. Чисто за помин
– Санечка, помоги!
Салим сделал два шага вбок от калитки и толкнул дверь в кухню. Калитка была общая, дверь – бабушкина, а садик – соседский. Чтобы попасть в дом к бабушке, надо зайти в общую калитку на чужую территорию и сразу свернуть налево. Ровно два шага – и дверь с лестницей. То есть дверь и лестница. Прямо – дверь в кухню. Направо – пристроенная к дому деревянная лестница. Кухня на первом этаже. А лестница на второй этаж, там все жилые комнаты. Но кухня – отдельно. Так вот хитро и непонятно когда-то разделили дом между двумя семьями. Бабушке, а теперь и Салиму со Стасом, принадлежали кухня на первом этаже, две комнаты с большой застекленной утепленной верандой и «удобствами», как говорила бабушка – на втором этаже, часть подвала и огород, который за домом. А соседям – садик перед домом, оставшиеся части первого этажа и полукирпичный «дом-сарай» в углу сада, где можно жить почти весь год, от холодов до холодов. Ну и что, зато у бабушки на веранде и в холода можно жить, это же только название – веранда, а так – полноценная третья комната, отапливаемая. Если не считать соседского сада, то у бабушки круче. Ага.
Ходить по чужой территории бабушка Вера внукам строжайше запретила. Из этого Салим понял, что отношения между соседями не очень.
На кухне вкусно пахло едой.
– Сань, снеси-ка сумки наверх, в холодильник. А то я с утречка по магазинам успела сходить, а разложить все руки не дошли.
Бабушка сдула прилипшую к вспотевшему лбу жидкую прядку волос и нагнулась к духовке. На плите «доходил» борщ, на сковороде жарилась рыба, на столе резался салат, из духовки пахло пирогом.
Есть женщины в русских населенных пунктах, которые честно несут свой крест. А есть такие, которые готовы делать это с энтузиазмом. У бабушки Веры энтузиазм явно зашкаливал. Такое количество еды на двух с четвертью человек…
Салим заглянул в чрево бурой хозяйственной сумки. Там обнаружились творог, молоко, буханка хлеба, средство от тараканов и тапочки в виде зайцев.
– Большие тапки, – заметил Салим.
– Вот и хорошо, – отозвалась бабушка. – У тебя ж еще нога растет. Ну вот, будет на вырост.
– У меня?! Это мне – зайцы?
– Тебе. А что? У Стасика – мишки, а у тебя будут зайцы. И никому не обидно. Вы же братики…
У Стаса действительно были любимые тапочки в виде мишек, но…
– Я это не надену!!!
– Почему?
Глаза у бабушки были, как у коровы. Такие… как сказать?… Добрые? Нет. Наивные? Нет. Тупые. Тупые и… и толстые. И растерянные какие-то. Один раз такие были у мамы, когда она… Когда она… Холодной змейкой по хребту вдруг протекло осознание того, что он не может вспомнить, когда и по поводу чего был у мамы такой взгляд. Слова путались у Салима в голове, а змейка ветвилась по телу сухим холодом, и все вокруг было как-то не так, и, наверное, лучшим решение было бы сказать бабушке, что она – дура, ДУРА, ДУ-РА, и швырнуть в нее эти тапки, чтобы они снесли с плиты борщ, который пахнет не так, не так, НЕ ТАК, как пах всегда раньше, не так, как мамин, и чтобы потом все это закончилось, и…
– Почему не наденешь?
Мамы больше нет. Ее больше никогда не будет. А эта толстая ДУРА варит им НЕ ТАКОЙ борщ и покупает ДЕБИЛЬНЫХ ЗАЙЦЕВ. Неисправимая дура. Салим вдруг почувствовал такую усталость от запаха чужого, невкусного борща, почти чужой рыхлой бабушки, у которой однажды-мамин взгляд, и с этим ничего не поделаешь, и потому ее даже жалко, что ли… Старая толстая дура, ее не изменить, и такой она и помрет когда-нибудь… Мысли Салима запутались, и злость отхлынула.
– Я спать хочу, – сказал Салим.
Бабушка сначала согласно закивала – мелко-мелко, а потом согласилась:
– Да.
Салим пожал плечами и повернулся, чтобы уйти. Раз разговор окончен…
– Ты только на минутку присядь, Санечка, – попросила бабушка. – На одну минуточку…
Салим сел. Главное, не показать бабушке, что Санечкой его называла только мама.
Бабушка тоже присела. И заговорила о том, что она старая. Что там, далеко, у нее хороший дом. Что этот дом должен достаться теперь им, двум братьям. Что Санечке, как старшему…
Главное, не показать бабушке, что Санечкой его называла только мама.
Что там и школа лучше, и к Москве ближе. А в Москве институты есть – Санечке образование получать, в люди выбиваться, четырнадцать лет – не шутка. Что не может она одного брата взять, а другого оставить тут одного..
Главное, не показать бабушке, что Санечкой его называла только…
Да и Стаса надо врачам хорошим показать, что там у него с глазками, раз он моргает, может, полечить его. А как она там с ним одна, с убогим-то, одна, без Сани… И дом там у бабушки такой – хоть на велосипеде катайся. И друзей Саня себе там мигом…
Главное, не показать бабушке, что Саней его называла…
А Стасу мы скажем, что мама в больнице, лечится. Он, Стасик, малой еще. Саня все понимает, а юристы говорят, что одного Саню несовершеннолетнего нельзя оставить, подсудное это дело, юристы говорят, одного-то…
Главное, не показать бабушке… Ничего не показать…
– Ты чего молчишь-то все? – забеспокоилась вдруг бабушка, нагнувшись к Салиму.
И хотя между ними был кухонный стол, странный запах кладбищенской земли обдал Салима новой волной.
– Ба, ты где всю ночь была? – хрипло, не своим голосом, спросил Салим.
– У Гали, – удивилась неожиданному вопросу бабушка. – У Галины, этой, как ее, Торшеровой, что ли…
– Торшиной, – механически поправил Салим.
Галя Торшина была их соседкой, через подъезд, и самой близкой маминой подругой. А еще, по совместительству, крестной матерью Стасу. Ее муж юристом не был, но, по слухам, когда-то учился на юриста, и за советами весь дом к нему бегал.
– А чо ты у нее делала?
– Ну как чо… – окончательно растерялась бабушка. – Дела обсуждали. С переездом. Квартиру вашу куда девать. Сдавать или продавать… Чего ж она простаивать будет?
– Не будет она простаивать! – отрезал Салим. – Это наша квартира! Мы в ней жить будем. То есть пока – я один буду в ней жить. А встану на ноги – заберу у тебя Стаса.
И, считая на этот раз разговор уж точно законченным, Салим решительно пошел спать.
– Саня, Санечка… – всполошилась, засеменила за ним бабушка. – Ну не могу я тебя тут одного оставить! Да и нельзя это. Да и как это? А вдруг чего будет! И юристы говорят, что нельзя. И учиться ж тебе, учиться, Санечка…
Салим хотел повернуться и сказать бабушке, чтобы она не смела называть его Санечкой, потому что… Но почему-то так и не повернулся. Просто прошел в комнату и залез под остывшее одеяло.
В жидком предрассветном сне он опять увидел бабушку. И словно бабушка опять подошла к его кровати, а он опять сделал вид, что спит. И бабушка сказала ему, странно и тихо сказала, так тихо и настолько странно, что словно и не сказала вовсе:
– Се, стою у двери и стучу. Если ты слышишь голос мой, отвори дверь, войду.
Салим дивился во сне ее странным словам, но не мог открыть ей дверь, потому что никакой двери между ними не было. Салим хотел открыть если не дверь, то хоть глаза, но глаза не открывались, словно закостенели.
И бабушка стояла возле него долго и неподвижно, а потом начала потихоньку ссыпаться на пол. И во сне все это было не страшно и не странно, а как-то естественно. Когда бабушка окончательно осыпалась, превратившись в кучу то ли земли, то ли песка, Салим встал, взял куртку и вышел из дому. Стаса в его сне не было.
На следующий день стали потихоньку складывать и вещи Салима.
………………………………………………………………………………….
Добро пожаловать в игру Алхимия 0,5 beta
К списку модов Сохранить Загрузить Список рецептов Подсказка
жизнь+энергия = Нет реакции
Открытые элементы: (58 из 129). В порядке появления: огонь, вода, воздух, земля, пар, энергия, лава, камень, песок, болото, жизнь…
Список рецептов:
Лава = земля + огонь
Камень = воздух + лава
………………………………………..
………………………………………..
Жизнь = болото + энергия
………………………………………..
Голем = глина + жизнь
………………………………………..
Человек = жизнь + зверь
………………………………………………………………………………….
Глава 6. Мальчики и девочки
– Загадку хош?Клик! Клик! Наушники в ухи – клик-клик! Что за байда, что оно так орет-то? Колесико вправо. Рыбак, «Fairytale» Дыц-дыц! Норм. Старье, но норм. Теперь на любимый сайт. Клик! Клик! В личке ничего. На стене – привет от Таньки. Нафиг. Ладно, привет в ответ. Клик назад. Новых групп – 2. Клик! Спам. Спам. Нафиг. Нафиг. Терь сюда – клик…
– Нет.
– Моисей написал, что если муж умер, а детей нет, то его брат должен их сделать. Терь загадка. Ее Христу загадали.
– Я не Христос и не отгадаю
– Попробуй. Муж умер, детей нет. Вдова выходит замуж за его брата. Брат умер, детей опять нет. Вдова выходит за з брата, потом за 4, 5, 6, 7. Детей нет. Чья она жена на небе?
– Не поняла!
– Ну она тоже помирает. И они все воскресают на небе. Одна баба, у нее 7 законных мужей. Чья она жена?
– 1-го
– Нет
– 7-го
– Нет
– Всех сразу!
– Нет
– Сдаюсь
– Я тоже!)))
– Ну Макс!!!!!!!!! Чо сказал Христос?
– Когда все воскреснут, мужей и жен вообще не будет!!!
– Феерично! Будут кто с кем захочет чмоки-чмоки без пар?
– Не, вообще не будет муж-жен, дев-мальч! Как ангелы будем. БЕСПОЛЫЕ.
– Гермафродиты? Ужос!!!! Я ХОЧУ БЫТЬ ДЕВОЧКОЙ!!!!! Хочу быть СОБОЙ!!!!!!!!!!!
«Ответ Иисуса саддукеям»
От Марка святое благовествование
Глава 12
Выдержки из SMS-переписки двух молодых людей
Сегодня ей прислали 12 коктейлей – рекорд для августа, когда народ еще загорает попы на пляжах. Евка отправила первую попавшуюся «гавайскую танцовщицу» «в ответ» и заодно еще кучу разных коктейлей куче народу без разбору, кажется, послала даже училке-англичанке, которая тоже у нее в друзьях «вконтакте» и которая тоже установила себе приложение «Коктейль другу». Рейтинг Евгения даже проверять не стала, тут он у нее стабильно высокий, «напилась в зюзю» много-много раз, и текущая шкала в очередной раз ползет к «зюзе», уже на отметке «в стельку». Отлично! Оле-оле-оле!
Теперь проверим, как дела у Робинзона…
Пошел Цой, «огурцы на алюмполе» Дыц-дыц! Это можно погромче. Старина так старина!
Всего у Евы на страничке около 40 приложений, но любимых всего несколько. Ева решила стереть приложения, которыми все равно не пользуется. Под Цоя без раздумий полетели в пустоту веселый фермер, туннель, пара секретных комнат, надоевшие кнопки – одна из очередных версий, «бесплатные» тесты, за которые надо платить эсэмэсками и бред под названием «Найди свою любовь».
Опс! Кстати, о любви. Давно пора в кого-нибудь влюбиться, но влюбляться решительно не в кого. Все парни вокруг тупо животные какие-то. Или уродливые как обезьяны, или глупые как… не хочется обижать ослов, но типично как ослы, или как Геке из параллельного класса – красивый и умный, но сволочь, каких мало. Даром что скорпион по гороскопу и змея. В гороскопы верить нельзя, но иногда совпадает…
Евгения_Евка_Амненачханавсех еще раз просканировала список вконтактных друзей, а он у нее был солидный, за тысячу. Даже если отбросить девчонок, маму-папу, брата Макса и его друз… Стоп! А может, втрескаться в кого-нить из Максовских друзей? Евка выцарапала из списка своих друзей Максима_Meskali_Богачева и кликнула на контур психоделического крота. «Крот – самая дебильная из его аватарок!» – подумала Евка. У Макса друзей было гораздо меньше. Всего 241 друг, из них девчонок – что грязи в котловане с так и не построенным открытым бассейном за бабушкиным домом…
Евка вытащила из ушей Lindsey с «Take me away», дыц-дыц, и механически сунула один из наушников в рот.
Стеллз, Аркадий Стеллз. Это Макса олдскульный компьютерный ма-ни-ак, его Евка знает, он – не, однозначно. Дальше. Гоша_Менндл – ну и ник, на-фиг Гошу. Слава_Справа – ничо, прикольно, но на основной фотке слева от Славы, который справа, лыбится нечто в юбке. Не айс. Поехали дальше. Михаил_Переве… фамилию Евка не успела прочесть, указательный палец кликал быстрее, чем глаза передавали инфу в мозг, ой, то есть в моек, но страничка у Михаила оказалась закрытой. Так что дальше, дальше… Костя_Филин… Костя Филин… Костя – а ничего этот Костя! Та-а-ксик, и где мы учимся, дорогой Костя? В МГУ. Ага. У Евки полкласса учится в МГУ, если верить этому сайту! Может, и правда в МГУ, он же взрослый. Семейное положение Кости: есть подруга! Облом! Евка вынула изо рта слегка покусанный наушник и грязно выругалась. Вообще-то она просто сказала вслух «блин!», но ей самой казалось, что интонация, с которой было произнесено это «блин», такая крутая, пиратско-моряцкая, кото… Стоп! А у нее у самой на страничке что? А вдруг там стоит «есть друг»! Евка вернулась к себе на страницу.
Фотка, она же аватарка, прикольная: фотка – прям одно лицо крупным планом, на лице – одни глаза, вид сверху, задрав голову. Такой позитивчик, анриал. Оставляем.
Фотографии, на которых меня отметили: 195 штук, включая сердечки, цветочки и всякие демотиваторы – это святое, это не трогаем.
Имя_Ник_Фамилия: Евгения_Евка_Амненачханавсех. Не, фигасе, девушка солидных четырнадцати лет, собирающаяся влюбиться, не может иметь такой ник. Меняем. Евгения_Евка_Богачева. Вообще тупо бред. Как тетенька какая-то получается. Евка_#безника#_Богачева. Ева_ХочуВлюбиться_Богачева. Ага. Вот этот вариант оставляем.
Семейное положение: все сложно. Не пойдет. Меняем. Семейное положение: в активном поиске. Ага.
Родной город: Москва. Полит, взгляды: либеральные. Религ. взгляды: никаких. Ага, ага, ага…
Деятельность: учусь жить. Ага.
Интересы: танцевать, гулять, обажаю музыку…
Евка вспомнила о музыке, механически вернула в уши на сей раз Земфиру и мимоходом подумала о том, что «обажаю», может быть, полагается писать через «о». Можно проверить орфо в Ворде, но лень. А если ее новый парень подумает, что она – неученая, то на пип ей такой парень?!
Итак, интересы: барабаны и ударники, танцевать, гулять, обажаю музыку, шопинг, комп, инет, общалку с друзьями, апельсины, шоколад, скалодром, ролики, всякие красивые шмотки, Канта и ващще философию, фарфоровых куколок, СОБИРАЮ ЧЕРТИКОВ!!! аксессуары, шарфики, кедики, читать, ЛЮБЛЮ ЖИЗНЬ, анимэ но не все, нашу классную и математичку, Инна Федоровна – привет!!!))), лето, море, жару, мороженое, красивых больших пауков, рисовать комиксы, воздушные шарики с рожицами, TV-шоу со звездами, гороскопы и головоломки посложнее, и еще я хочу выучить латынь! ПИШУ ПЕСНИ!!! САМА! УЖЕ НАПИСАНЫ!!!
Любимые книги: ммм… огромный список, сойдет.
Любимые цитаты. Их штук сорок. Любимая и первая в списке цитата у Евки «Люди – как свечки: одни горят, другие – в заднице». Перечитывать ее было и остается наслаждением. Особенно под Земфиру. Или под Вампирию, Максим, Ваниллу Айс, Дан Балан, Леди Соверейн и вообще подо все подряд, а всего подряд у Евы предостаточно. «Люди – как свечки: одни горят…» Эту фразу любил повторять один папин коллега. Ну, то есть бывший коллега, когда папа еще не в Америку уехал. Евка была совсем маленькой, когда отец уехал в первый раз. Тогда – на год. Потом вернулся ненадолго, забрал маму, и они вдвоем уехали и родили там близняшек. Чего они, кстати, вчера не позвонили? Ладно, не прабл… Вторую цитату Евка слизала с чьей-то странички: «Удача… Она как велогонка Ture De France: ждешь, ждешь… а промчится – и нет ее… // из к/ф “Амели”». Это тоже была роскошная цитата, особенно слова «Тур де Франс».
«Амели» – ничего себе фильмак, хоть и древний, и сиквел у него норм. Иногда Еве хотелось быть похожей на Амели. Но чаще ей хотелось быть похожей на Лилу: «Курица – хорошо!» – есс! И с 333-го этажа вниз – фьитть – и в такси – вообще улё-от. Нет, Амели все-таки как персонаж прикольнее, а бэкграунды можно и поменять. В детстве Еве хотелось стать феей Винке, лучше Блум, конечно. Но детство прошло, и…
Евка зевнула и стрельнула карим глазом в уголок компа. Всего-то половина второго ночи, но почему-то хочется спать. Не, нельзя спать, когда решается твоя судьба! Ведь выбор любви – это судьба? Жизнь нельзя откладывать на завтра! Ева вернулась к просмотру друзей Максима. Соскользнула на друзей друзей Максима, на друзей друзей друзей…
Новое сообщение появилось, когда Ева наконец-то нашла подходящий для «влюбления» объект. «Включи скайп, раз уж не спишь!» Аааа, мама онлайн! Ева лихорадочно вскочила. Может, просто выйти с сайта, сделать вид, что не успела прочесть, не заметила, не, не, не? А вдруг там у них что? Надо поговорить. Продолжая думать о том, что могло стрястись такого в этих мамо-папиных Чикагах, из-за чего мать среди ночи не посылает ее спать, а хочет поговорить, Ева быстро распихивала всякие лишние вещи по углам и ящикам, недосягаемым для веб-камеры. Банка от энергетика! Под диван не лезет. В стол. Юбка – новая, слишком мини, будет скандал – под подушку. Сигарет на столе нет… А то объясняй потом, что не верблюд, что сама не курит, что только для компании, чтоб никто не подумал, что не умеет, что… Так, вроде все. Терь можно, «привет, ма! Чичас вклучу». Упс, зажигалка!!! В угол!!! Все, бобер, выдыхай… Клик!
– Ну привет, полуночница! Не надумала перебираться к нам?
У мамы был жутко непричесанный вид и пятно на футболке, но, похоже, она не капельки не в праблах. Сидит себе, улыбается, грызет свой любимый арахис.
– У меня каникулы, а у нас всего полвторого ночи! Привет!
– Не полвторого, а полчетвертого!
Евка стрельнула в угол компа. Ойк! Точно – три часа, двадцать две минуты. Черт, не надо было отвечать! Сделать вид, что забыла выйти с сайта и выключить комп. Так уже пару раз прокатывало.
– Мне не спится. Но я сейчас лягу, прям щаз.
– Не спится, это бывает. Ты там не влюбилась случайно в своего барабанщика?
– Мам!!! Барабанщик – это типа я, а Кирпичев в гитарах шарит и он – герой не моего романа! Я те сто раз уже говорила. Не влюбилась.
– Ну и правильно, – сказала мама. – Приедешь в Америку, окончишь тут хай скул, поступишь в приличный универ, познакомишься с хорошим парнем… Все в жизни должно быть вовремя.
– Мам, какой хай скул, какой колледж, какой универ? Не поеду я в эту вашу гребаную Америку! Ясно? В Кирпича не влюблюсь и в Америку не поеду! Забей! Ясно?
– Цо-цо-цо. Не ругайся, плиз. Ты же у меня леди.
В комнату, где сидела мама, въехала на ярко-желтой машинке-звездолете одна из близняшек. Макса мама родила в двадцать, Еву – в тридцать три, близняшек – в сорок четыре. Сейчас ей сорок семь, но столько ни за что не дашь, ни за что. Правда это после двух пластик не дашь, но почему бы нет? Вообще Евке с предками повезло, это она всегда понимала.
– В Америку я никогда не поеду! – повторила она.
– О’кей, – кивнула мама Еве, одновременно улыбаясь близняшке. – Не хочешь, не приезжай. Но я тебя очень прошу, кликни на вот этот сайт, сейчас пришлю ссылку…
Мама склонилась над компом в поисках ссылки и почти исчезла с экрана. Ева, нервно покусывая наушник, смотрела, как по солнечно-белой гостиной нарезает звездолетные круги ее американская сестренка.
– Мамми! Луук! – заорало сестренко, победоносно вскидывая над головой руки с каким-то предметом, кажется, это был обломок звездолета.
– Ма! Тебе комфортно, что с тобой дети на инглише общаются? – нахмурилась Ева.
– Что?…Вот, кликни сюда! Мы с папой хотели бы, чтобы ты училась тут. Просто кликни, о’кей?
Сестренка деловито вылезла из звездолета и дотопала до компа. Правой рукой она по-прежнему крепко сжимала обломок, а левой схватилась за мамин рукав. Внимательно изучив экран с Евой, дитё произнесло «Пивет, а у меня баста!» и сунула в рот обломок.
– Умничка, Энни! Поздоровалась с сестричкой! – сюсюкнула мама. – Евка, это одно из лучших учебных заведений. Между прочим, тут есть целых три музыкальных группы или ансамбля. Твое хобби будет к месту.
– Мам! Твоя дочь грызет какую-то грязь, а ты опять о своем! – Еве нравились близняшки, хотя она никогда не могла их различить.
– Да, я вижу, что моя несмышленая дочь грызет грязные наушники! – парировала мама. – Но что я могу сделать, если она в Москве и не хочет прилетать в Чикаго, чтобы я могла надрать ей уши и отдать в приличную школу!
Ева выплюнула изо рта наушник и покраснела.
– Хай, айхэва баста! – настойчивее повторила сестра на английском, раз на ее русский никто конструктивно не отреагировал.
– Хай, Энн! Ай си! Вери гуд паста! – громко сказала Ева веб-камере. – Очень хорошая у тебя паста, просто замечательная! Мам, что такое «паста»?
Мама исследовала «пасту», не отнимая ее у дочери, и нахмурилась.
– Аня! Как тебе не стыдно! Это был Машин бластер! Зачем ты его сломала?
Не паста, а бласта, бластер… Ага.
Билингвенок Аня-Энн сморщила личико и приготовилась хныкать. Хнычущих сестренок Ева не любила. Одно дело представить себе, как их тискать-шебуршить-наряжать, когда они смеются и напоминают живых куколок, и совсем другое – вот эти всякие капризы. Капризы – не айс. Вот в Диснейленд с ними поехать – это да. А то стыдно сказать – так вот пропукаешь в стул до самой старости и до Диснейленда не доедешь. Итальянская Мирабиландия – это, конечно, тоже круто (там Евка была в прошлом году), но все-таки надо и в Америку ваще-то как-нить…
– Мам, я пошла спать, пока, целую, до связи, ссылки твои посмотрю завтра, пока!
– Целую! Инне привет! Пусть присматривает за тобой получше! – прокричала мама, но последней фразы Ева уже не услышала.
Парой кликов она вышла из всех программ, кинув напоследок маме сердечко, поцелуйчик и (-.-)Zzz… выключила комп и рухнула в постель. Точнее – на постель. На раздевание и залезание под одеяло сил не хватило.
Через часик, то есть уже почти утром, в комнату заглянула проснувшаяся в туалет Инна – няня еще Макса, а потом и Евы, она же домработница, дальняя-предальняя родственница и давно уже член семьи, как и Вигнатина Любуня. Инна довыключала комп, уснувший на сообщении «эта программа не отвечает, завершить сейчас?», задернула шторы, сняла с Евгении тапочки и прикрыла ее пледом.
………………………………………………………………………………………..
Columbia College Chicago
Innovation in the visual, performing, media and communication arts
about Columbia admissions academics student life news
events giving to Columbia
studentloop
studentloop RT @frequencytv: Need a little more Panda in your life? Episode 1 and 2 of Frequency TV‘s sketch comedy show… http://fb. me/xz…….
studentloop RT @freechicago: Free Caroling at the Bean: Chicago’s Cloudgate – Oct 17 http://bit.ly/groXX……..
studentloop 57 hrs left and $1000 to go forXavier Ju rez’ ambitious short film project on @Kickstarter. Pis consider contributing! http://ow.ly/3…..
studentloop Aint no holiday party like a PRSSA holiday party. Featuring hors d’oeuvres, ugly sweaters, and more tonight at 6. http://ow.ly/d/99M
studentloop RT@alwaysunday: Ifyou’re interested in writing about music, @popstache is in the market for writers.
studentloop One day left to get that Weisman Application done! It’s a funding grant for
student projects. Must be a Jr or above. http://0w.ly/3pUkc
studentloop @musicalsrus thanks for coming and your thoughts. See on stage!
11, 863 пользователю нравится Columbia College Chicago.
© 201 °COLUMBIA COLLEGE CHICAGO
ALL RIGHTS RESERVED
600 S. MICHIGAN AVENUE CHICAGO, IL 60605
……………………………………………………………………………………………….
Глава 7. Чисто за помин
– Евреям нельзя есть верблюда, тушканчика, зайца и свинью. Отгадаешь, что у них общего – дам сто баксов!Скрипучая запущенная калитка вела в соседский запущенный палисадник. Справа от входа лежал всяких хлам: поломанный диван, кусок металлической сетки, тазик, кастрюля, мотоциклетный шлем с вмятиной в полшлема, три покрышки, одну из которых когда-то попытались превратить в клумбу. Теперь краска облезла, а в центре «клумбы» среди травы красовалась заржавевшая консервная банка с дырками в дне. И кому понадобилось превращать банку в решето? Наверное, тому же, кому пришло в голову протянуть над огородом веревки, да так, что вешать белье на них можно было бы, только топча клубнику. Впрочем, в Ельце уже началась осень, никакой клубники. А сверлил дырки в банке и вешал веревки скорее всего тот, кому шандарахнуло в башку так, что даже шлем не выдержал. Интересно, этот парень выжил?
– Сто евро.
– Согласен.
– Сдаюсь. Я не знаю, что общего у евреев с верблюдами и тушканчиками!
–)))
–))))))
– Ну Ева! Напряги моек! Почему нельзя есть именно этих четырех?
– Потому что они жуют жвачку, но копыта у них не раздвоены!!!
– Евка, ты наверняка лазила в Инет, а не в Библию!!!
– Да!!! И что? С тебя сто евро!
– Это нечестно!
– А что получается обезьян можно кушать, а верблюдов нет – это честно?!?!
«О чистых и нечистых животных»
Левит. Глава и
Выдержки из SMS-переписки двух молодых людей
– Санечка, помоги!
Салим сделал два шага вбок от калитки и толкнул дверь в кухню. Калитка была общая, дверь – бабушкина, а садик – соседский. Чтобы попасть в дом к бабушке, надо зайти в общую калитку на чужую территорию и сразу свернуть налево. Ровно два шага – и дверь с лестницей. То есть дверь и лестница. Прямо – дверь в кухню. Направо – пристроенная к дому деревянная лестница. Кухня на первом этаже. А лестница на второй этаж, там все жилые комнаты. Но кухня – отдельно. Так вот хитро и непонятно когда-то разделили дом между двумя семьями. Бабушке, а теперь и Салиму со Стасом, принадлежали кухня на первом этаже, две комнаты с большой застекленной утепленной верандой и «удобствами», как говорила бабушка – на втором этаже, часть подвала и огород, который за домом. А соседям – садик перед домом, оставшиеся части первого этажа и полукирпичный «дом-сарай» в углу сада, где можно жить почти весь год, от холодов до холодов. Ну и что, зато у бабушки на веранде и в холода можно жить, это же только название – веранда, а так – полноценная третья комната, отапливаемая. Если не считать соседского сада, то у бабушки круче. Ага.
Ходить по чужой территории бабушка Вера внукам строжайше запретила. Из этого Салим понял, что отношения между соседями не очень.
На кухне вкусно пахло едой.
– Сань, снеси-ка сумки наверх, в холодильник. А то я с утречка по магазинам успела сходить, а разложить все руки не дошли.
Бабушка сдула прилипшую к вспотевшему лбу жидкую прядку волос и нагнулась к духовке. На плите «доходил» борщ, на сковороде жарилась рыба, на столе резался салат, из духовки пахло пирогом.
Есть женщины в русских населенных пунктах, которые честно несут свой крест. А есть такие, которые готовы делать это с энтузиазмом. У бабушки Веры энтузиазм явно зашкаливал. Такое количество еды на двух с четвертью человек…
Салим заглянул в чрево бурой хозяйственной сумки. Там обнаружились творог, молоко, буханка хлеба, средство от тараканов и тапочки в виде зайцев.
– Большие тапки, – заметил Салим.
– Вот и хорошо, – отозвалась бабушка. – У тебя ж еще нога растет. Ну вот, будет на вырост.
– У меня?! Это мне – зайцы?
– Тебе. А что? У Стасика – мишки, а у тебя будут зайцы. И никому не обидно. Вы же братики…
У Стаса действительно были любимые тапочки в виде мишек, но…
– Я это не надену!!!
– Почему?
Глаза у бабушки были, как у коровы. Такие… как сказать?… Добрые? Нет. Наивные? Нет. Тупые. Тупые и… и толстые. И растерянные какие-то. Один раз такие были у мамы, когда она… Когда она… Холодной змейкой по хребту вдруг протекло осознание того, что он не может вспомнить, когда и по поводу чего был у мамы такой взгляд. Слова путались у Салима в голове, а змейка ветвилась по телу сухим холодом, и все вокруг было как-то не так, и, наверное, лучшим решение было бы сказать бабушке, что она – дура, ДУРА, ДУ-РА, и швырнуть в нее эти тапки, чтобы они снесли с плиты борщ, который пахнет не так, не так, НЕ ТАК, как пах всегда раньше, не так, как мамин, и чтобы потом все это закончилось, и…
– Почему не наденешь?
Мамы больше нет. Ее больше никогда не будет. А эта толстая ДУРА варит им НЕ ТАКОЙ борщ и покупает ДЕБИЛЬНЫХ ЗАЙЦЕВ. Неисправимая дура. Салим вдруг почувствовал такую усталость от запаха чужого, невкусного борща, почти чужой рыхлой бабушки, у которой однажды-мамин взгляд, и с этим ничего не поделаешь, и потому ее даже жалко, что ли… Старая толстая дура, ее не изменить, и такой она и помрет когда-нибудь… Мысли Салима запутались, и злость отхлынула.